Н.И. Кареев: основные области социалогического творчества

Федеральноеагентство по образованию
Государственноеобразовательное учреждение
высшегопрофессионального образования
Тульскийгосударственный университет
Кафедрасоциологии и политологии
Курсоваяработа по дисциплине «История социологии»
Н.И. КАРЕЕВ:ОСНОВНЫЕ ОБЛАСТИ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО
ТВОРЧЕСТВА
Студентка гр.820461 Киселёва Н. Е.
Научныйруководитель: канд. ист. наук, доц. Мартынова Т. М.
Тула 2007

ПЛАН
Введение
1.   Н. И. Кареев в истории социологии.
2.   Теоретико-методологическоеобоснование специфики русской субъективной  школы Н. И. Кареевым.
3.   Понимание сути общества и егоструктуры в сочинениях Н. И. Кареева.
4.   Теория прогресса в социологическойконцепции Н. И. Кареева.
Заключение
Библиографический список

Введение
 
Российская социология какмощное течение общественной мысли была и оставила после себя богатейшеенаследие, которое только в последние годы стало входить в научный оборот.Конечно, она развивалась в поле мировой социологии, но достаточносамостоятельно, по многим направлениям в чём-то и предугадывая, хотя бы науровне замыслов, тенденции развития мировой социологии.
Научная и практическаядеятельность Н. И. Кареева связана с формированием и институционализациейпрофессиональной социологии в России. Он – автор первого в России учебника посоциологии «Введение в изучение социологии», который дважды переиздавался – в1907 и 1913 гг. Так или иначе Кареев имел отношение ко всем значимым для социологиитеоретико-методологическим достижениям своего времени. Он занимал самостоятельнуюпозицию в рамках субъективной социологии. Данное направление подробнорассматривается в истории социологии – одной из первых общепрофессиональныхдисциплин, с изучения которой начинается знакомство с социологической наукой истановление будущего специалиста в этой сфере знания. Потому выбранная темаимеет большое значение для профессиональной подготовки социолога.
Цель исследования врамках курсовой работы – определить роль научного творчества Кареева в историисоциальных идей в России и рассмотреть центральную проблему социологии Кареева.
Задачи исследования.
1.        Рассмотретьисторическую эпоху, в которой развивалось творчество Н. И. Кареева.
2.        Изучитьсоциологические работы Н. И. Кареева.
3.        Сделать вывод овкладе Н. И. Кареева в историко-критическое обозрение социологических учений.
Объект данного изучения –социологические проблемы, рассматриваемые Н. И. Кареевым в его творчестве.
Предметом исследованияявляются соответственно основные социологические труды Н. И. Кареева.
В теоретическомисследовании выбранной темы применялся аналитический метод – рассмотрениепризнаков, сторон и характерных свойств творчества Н. И. Кареева, метод синтеза– представление в обобщённой форме уровня научного понимания проблемы во всейсоциологии того времени, логический метод – в идее прогресса Н. И. Кареевачётко просматривается смысл «субъективной методологии» в познании общественнойжизни – смысл, который наполнен большим научным содержанием и гуманистическимвидением.
В данной КР былииспользованы такие произведения Н. И. Кареева, как «Общий ход всемирной истории:Очерки главнейших исторических эпох», «Основы русской социологии», «Прожитое ипережитое». Теоретической основой являются выводы работ Голосенко И. А.,Козловского В. В. «История русской социологии XIX-XX вв.», Е. И.Кукушкиной «Русская социология XIX — начала XX века», А. Н. Медушевского «Историярусской социологии», Миненкова Г. Я. «Введение в историю российской социологии»,Новиковой С. С. «Социология: история, основы, институционализация в России».

1. Н. И. Кареев вистории социологии
 
Николай Иванович Кареев(1850 – 1931) – выда­ющийся российский историк и социолог, обще­ственныйдеятель, педагог, «пионер русской социологии» (М. М. Ковалевский). Родился вМоскве, в обедневшей дворянской семье. Окончил историко-филологический факультетМосковского универси­тета. Благодаря уже первому своему труду – маги­стерскойдиссертации «Крестьяне и крестьянский вопрос во Франции в последней четвертиXVIII века» (М., 1879) – Кареев приобрёл широкую известность в российской и мировойисторической науке и по праву считается одним из основоположников русскойисторической школы. В начале 80-хгг. Каре­ев – профессор Варшавскогоуниверситета. С 1885г. он преподавал в Петербургском универси­тете и другихстоличных учебных заведениях. Боль­шое внимание Кареев уделял вопросам самообра­зования:начиная с «Писем к учащейся молодежи о самообразовании», он опубликовал сериюработ по этому поводу, вызвавших живой и широкий отклик. В 80-90-е гг. Кареевразрабатывал свою философско-историческую и социологическую теорию. Первым вистории российской социологической науки он с 1891 г. начал читать систематический курс социологии. Им написано первое в России учебное пособие посоциологии «Введение в изучение социологии» (1897). В 1899 г. по политическим причинам Кареев был изгнан из уни­верситета и вернулся туда только в 1905 г. Избирался депутатом I Госдумы от партии кадетов. После октябрьской революции, воспринятой имкак объективный и неизбежный факт, Кареев публиковал только чисто историческиеработы. В 1929 г. Кареев был избран почётным членом АН СССР. Последние месяцыего жизни были омраче­ны вздорными политическими обвинениями в рамках разобла­чения«вредительской» деятельности «буржуазных» историков. Потрясённый «новой моралью»,Кареев направил письмо протеста в Академию наук. Но кого уже могли в чём-тоубедить письма «буржуазного учёного»?
Научное наследие Карееваогромно. Оно включает (вмес­те со значительным количеством ещё неопубликованных ра­бот) свыше 450 названий. В социологическом плане наиболеезначимы следующие его исследования: «Основные вопросы философии истории»(1883), «Сущность исторического про­цесса и роль личности в истории» (1889),«Старые и новые этюды об экономическом материализме» (1896), «Введение визучение социологии» (1897), «Историология» (1915), «Общие основы социологии»(1918) и др. Преодолевая характерную для российского обществоведения публицистичность,Кареев стремился к чёткому оформлению социологии как особой науки и системызнания, разработке её категориального аппарата, оп­ределению её места средидругих социальных наук.
Обычно социологическуюконцепцию Кареева считают позитивистской, но это не совсем так. Считаяпозитивистс­кую методологию наиболее адекватной для построения научнойсоциологии, к конкретным идеям основателей позити­визма Кареев относился,примерно так же, как и его едино­мышленники по субъективной школе. В социологииО. Конта, подчёркивал учёный, необходимо отличать замысел от исполнения.Замысел программы Конта – открытие законов, управляющих социальными явлениями,– имеет непреходящее значение, исполнение же оказалось неудачным. Конт не смогсоздать социальной науки потому, что, во-первых, от биологии сразу перешёл ксоциологии, минуя психологию. Во-вторых, Конт отождествил эволюцию с одной изеё сто­рон, историей миросозерцания, и, хотя он стремился изгнать метафизику,оказался в метафизической ловушке конструи­рования истории[1].
В молодости на Кареевазначительное влияние оказали взгляды радикального крыла русской  интеллигенции,особенно Д. И. Писарева. Как социолог Кареев, развивался в русле идей Н. К.Михайловского и особенно П. Л. Лаврова, с которым его связывали тесныедружеские отношения. Однако при общности исходных идей он занимал, достаточносамостоятельную позицию в рамках субъективной социологии, лидером которой в80-90-е годы стал.
В той или иной формеКареев отозвался фактически на все социологические достижения своего времени.Его с пол­ным правом можно назвать одним из первых историков мировой ироссийской социологии. Существующие социологические подходы Кареевклассифицировал на четыре направления: органическое, дарвинистическое,экономический матери­ализм, социально-психологическое. Последнее направлениепротивопоставляется остальным как натуралистическим.
Органическая теория,отмечает Кареев, хотя и является «совершенно законной реакцией» на ненаучныеконцепции общества, реакцией, произвёдшей переворот в общественных наукахвнесением в них идеи закономерности, тем не менее дальше всех от истины. «Этатеория кое в чём помога­ет понять природу общества, но в большинстве случаев непо вопросу о том, что есть общество, а по вопросу о том, чем общество не есть ибыть не может»[2]. Главный недо­статокорганицизма – игнорирование личности, что прису­ще и социал-дарвинизму,который, абсолютизируя борьбу за существование, сводит человека к животному.
Значительное место висследованиях Кареева занял кри­тический анализ экономического материализма. Поего мнению, это течение ближе к истине, чем органицизм, ибо стре­мится ксоциологическому анализу общества. Однако в це­лом данная теория аксиоматична,фактически не разработана, догматически абсолютизирует значение одного из началобщества. Экономический материализм к тому же проигнорировал достиженияновейшей социологии и фактически остался на доконтовском уровне. Значимость жеего заключается в том, что он внёс в социологию экономический ана­лиз социальныхявлений.
Адекватной основой дляпостроения научной социологии Кареев считает психологизм, но не в духе чистоинтеллектуальной психологии, а с учётом эмоционально-волевой сторо­ны психикичеловека, шире – коллективной психологии[3]. Тем не менее, приходит квыводу учёный, все четыре направления социологии носят гипотетический характер,с разной степенью глубины выявляя особенности социальной жизни. Следовательно,социология должна синтезировать на основе психологизма верные выводы,вытекающие из раз­личных подходов. За подобную ориентацию аналитики частоупрекали Кареева в эклектичности. Отвечая на это, Кареев подчёркивал, что впринципе эклектическим путем выбора и синтеза приемлемых, то есть логически ифактически обоснованных, положений развивается всякая наука, и в этом нетничего зазорного. (2)Сейчас мы бы назвалиэто принципом дополнительности объясняющих моделей в соци­ологическом познании.

2. Теоретико-методологическоеобоснование специфики русской субъективной школы Н. И. Кареевым
Кареев постояннообращался к методологическому анали­зу природы гуманитарного знания. Науки обобществе, отме­чал он, зачастую подражают естествознанию, что имеет иположительное значение, ориентируя социальное познание на изучение законов.Однако при этом важно учитывать специ­фику общества, роль в нем должного,идеалов, что, в свою очередь, не должно вести к смешению научного анализасоциальных явлений с их этической оценкой. В конечном счете «личность, обществои их история – вот три понятия, сблизившие между собой отдельные социальныенауки и придав­шие им действительно гуманитарный характер»[4].
Обществознание,подчеркивает Кареев, должно отказаться от метафизической ориентации на познание«скрытых сущ­ностей» вещей и исходить из следующих принципов: изуче­ние областиявлений, исключительно опытное обоснование выводов, применение к духовнымявлениям идеи закономерности. Полученное подобным образом знание, и здесь ужеспецифика гуманитаристики, требует философской полноты, стройности ицелостности, что достигается вненаучным творчеством идеалов как некихупорядочивающих знание гипотез[5].
Гуманитарное знаниепредставляет собой весьма сложный комплекс, что побудило Кареева к рассмотрениюво многих работах проблемы предметной дифференциации и классифи­кациисоциальных наук на основе специфики их подходов к изучаемым объектам. «Все,доступное нашему познанию, – отмечал ученый, – есть совокупность явлений,управляемых законами… Отсюда два рода наук – феноменологические, име­ющиедело с данными явлениями, и номологические, имеющие дело с известнымикатегориями законов[6]». Впос­ледствии вместотермина «феноменологические науки» Кареев стал употреблять термин В.Виндедьбанда «идиографические науки». В поздних работах он выделяет еще итипологические науки, изучающие и обобщающие на основе сравнительного методапризнаки какой-либо группы (системы) предметов и занимающие промежуточноеположение между идиографией и номологией.  История– наука идиографическая, политэкономия, право, политика – науки типологические,психология и социология – номологические. Понятно, что только в единстве ивзаимодействии эти науки могут дать продуктивное социально-гуманитарное знание.
В структуре гуманитарногознания Кареев прежде всего выделяет следующие части: история, теорияисторического процесса, социология и психология, философия истории. Логикадвижения гуманитарного познания выстраивается у  Кареева определенным образом.Он всегда был и оставался историком, понимавшим, однако, что глубокое знание прошлогоневозможно без разработки философии истории. Начав с последней, Кареевпереходит к теории исторического процесса и исторического познания, что ставитпроблему социологических и психологических законов, решение кото­рых вновьвыводит к философии истории, но уже научно фундированной.
«Философия истории, –отмечает Кареев, – есть абстрактная феноменология социальной и культурной жизничеловечества, долженствующая ответить на вопрос о том, что получило, получает иможет еще получить человечество от своей исторической жизни», это «исканиесмысла в целом общественно-исторического процесса», что достигается сравнением«действительного хода истории с идеальной формулой прогресса»[7].Философия истории, иначе говоря, осуществляет, «суд над историей». Но гдегарантии того, что суд этот будет справедливым и праведным и не окажетсяочередным, навязыванием истории некоего провиденциального плана?
Такие гарантии, полагаетКареев, возможны только в случае разработки науки о законах общественной жизни.В рамках философии истории переходом к номологическим наукам об обществеявляются теория исторического знания (историка), исследующая методологиюисторического познания, и теория исторического процесса (историология), объекткоторой – «всеобщие формы свершения истории» вне зависимости от пространства ивремени. Для наших целей особый интерес представляет историология, ибо именночерез неё Кареев выходит к социологии, причём так до конца и не прояснив различиямежду ними. Историология, согласно Карееву, обращена к тому, как получаютсяреальные социальные результаты в ходе изменения социальных форм и структур,почему эти результаты оказываются повторяющи­мися и общезначимыми, то естьзакономерными.
Особенно значимо при этомделение Кареевым истории на прагматическую и культурную, что мы должныпостоянно иметь в виду, поскольку здесь находит выражение централь­ная идея исвязующая нить всей кареевской концепции социального познания. Историческаяпрагматика есть совокуп­ность социальных действий людей с их конкретными целямии желаниями, последовательность каузально связанных не­повторимых событий.Культура же есть совокупность состо­яний или социальных форм и условий деятельности;история в этом аспекте предстает как последовательность фазисов изменения форм.Прагматика свидетельствует о том, что, почему и для чего делали людей, культура– как они дей­ствовали[8].
Социология, согласноКарееву, изучает общество как та­ковое в номологическом плане, являя собойобщую теорию социального. Однако представления русского ученого о пред­метесоциологии эволюционировали, как и его концепция в целом. Так Кареевподчеркивал, что предметом социологии является «со­циальная организация,регулирующая отношения индивиду­умов и соединяющая их кооперацией»[9].Очевид­но наличие оценочных элементов в этом определении. Далее оценочностьполностью снимается: «… социология есть общая абстрактная наука о природе игенезисе общества, об основных его элементах, факторах и силах, о характерепроцессов, в нем совершающихся, где бы и когда бы всё это ни существовало и нипроисходило»[10].
Социальная организация,отмечает Кареев, может изучаться с трёх точек зрения – экономической,политической и юридической. При этом из ранних трудов социолога, при всех егооговорках, можно заключить, что социология есть простая сум­ма соответствующихнаук или, по крайней мере, сводка их наиболее значимых результатов. Вдальнейшем исследователь уточнял свою позицию в сторону большей ее чёткости,под­черкивая синтетический характер социологического знания. Уже во «Введении визучение социологии» отмечается, что «социология не может быть простым механическимсоедине­нием общих теорий политики, юриспруденции и экономики», поскольку онаизучает «не три различные предмета – госу­дарство, право и народное хозяйство,а один предмет – общество». А в «Общих основах социологии» три стороныорганизации рассматриваются уже как три ряда параллельных явлений, где личностьберется в трех разных аспектах: гражданин (политика), субъект или объект(право), производитель или потребитель (экономика). Задача социологии – интегрироватьвыводы специальных общественных наук, постичь «законосообразность общегосоциального консенсуса», показать, какие взаимоотношения и взаимодействияпроисходят в обществе, взятом в его цельности в контексте эволюции социально-культурныхформ. Названные виды организации – это стороны (или строй) целостной структурыобщества, к тому же опосредованной духовной культурой в её разнообразных и многосложныхпроявлениях[11].
Что касается соотношенияисториологии и социологии, то у Кареева мы так и не находим однозначногоответа. В прин­ципе, историология, будучи изучением социальной динамики, естьчасть социологии. Признавая это, Кареев тем не менее очень неохотно отдает еёсоциологии. Социология, считает ученый, больше интересуется результатамисоциальных изме­нений, тем, что получилось, историология же – тем, «как этирезультаты получились, или процессами, изменяющими стро­ение, формы общества»[12].Очевидна искусственность этого разграничения, видимо, понятная и Карееву. Ктопротив умножения наук, замечает он, может включать историологию в социологию,конкретно – в социальную динамику, «но пусть последняя подразделяется надинамическую морфологию об­щества, изучающую его изменения в их результатах, ина историологию, изучающую процессы, результатами которых являются, междупрочим, и эти изменения»[13].
В ранних работах Кареевчётко обозначает практическую функцию социологии, которая, открывая, социальныезаконы, должна учить тому, как сознательно ориентировать социальную жизнь вдолжном направлении. В поздних же трудах, вероятно, не без влияниянеопозитивистской критики, акцент у Кареева значительно метается. Социология,подчеркивает он, лишена прикладного характера, и если она желает быть наукой,то не только не должна ре­шать вопросов о наилучшем устройстве общества, но ивооб­ще не должна их ставить[14].
Ключевым принципомконцепции Кареева является ана­лиз психологической основы социальной жизни.«Поскольку, – отмечает социолог, – общественные явления немыслимы там, где несуществует духовной жизни, мы обязаны видеть в явлениях социальных продолжениеи осложнение явлений психических», а потому «между биологией и социологией мыставим психологию, но не индивидуальную, а кол­лективную» как «истинную основу социологии»[15].Кареев внёс значительный вклад в становление и развитие социальной психологии,суть которой он видел в том, что она комплексирует в типичные образованияиндивидуальные (интраментальные) духовные процессы в форме интерментальных(межличностных) фактов, и с этого рубежа начи­нается переход к собственносоциологии. Логика Кареева та­кова: психическое взаимодействие порождаетпсихический обмен, обмен – традицию, а прочная традиция – историю в формеэволюции социальной организации, экстраментального мира. В коллективнойпсихологии социально-культурные формы как бы оживляются.
Понятно, что Кареев всилу задач и логики своей концеп­ции не мог обойти вопрос о специальнойсоциологической методологии, призванной устанавливать способы, при помо­щикоторых можно было бы открывать социальные законы. В этой связи, продолжая иуточняя традицию П. Л. Лаврова и Н. К. Михайловского, Кареев подробно останавливаетсяна проблеме субъективизма в социально-гуманитарном познании.
Оценка и научность,считал ученый, не противоречат друг другу; вся проблема в том, как избежатьпроизвола в оценках. Спор вокруг субъективного метода возник по недоразумениюибо «стали различать между двумя методами в социологии – объективным исубъективным, тогда как речь должна была бы идти не о методах двоякого рода, ао двоякого рода отношениях (или точках зрения)»[16].Никакого особого субъективного метода нет и быть не должно, речь может идтитолько о субъективном элементе, без которого не может обойтись социальнаянаука. При этом возможны два вида субъективизма – случайный и законный.
Вид случайного субъек­тивизма– пристрастие, односторонность, произвол. Здесь выявляются социальные,профессиональные, конфессиональные, политические, национальные и тому подобныепредпочтения исследователя, причем особенно глубоко и зачастую бессознательнодейству­ет его принадлежность к тому или иному общественному союзу[17].Понятно, что необходим безоговорочный отказ от случайного субъективизма. Однакообъективное беспристрастие не означает социального бесстрастия,индифферентизма. Более того, полное отречение от человеческой точки зрения наобъект тоже есть проявление случайного субъективизма в форме пренебрежения лич­ностью.
Законный (необходимый)субъективизм снимает, считает Кареев, крайности произвольных оценок исоциального индифферентизма и сводится к субъективному (этическому) отношениюисследователя как личности к человечеству как совокупности таких же личностей.«Самый принцип научно­го объективизма требует, чтобы предмет изучался со всехсторон, во всех проявлениях, и раз мы найдем субъективную сторону в историческихфактах, мы не имеем права не допустить субъективного элемента в его изучении»[18].
Иными словами, Карееврассуждает в ключе того, что впоследствии получило название «метода понимания»,«понимающей социологии». Мы должны знать объективные социальные факты, подчёркиваетсоциолог. Но необхо­димо еще и понять поступок человека, мотивы его поведения,что возможно только через наше переживание внутрен­него состояния личности вконкретной ситуации. Следовательно, естественно обращение исследователя кидеалу как основе понимания изучаемых фактов. И такая идея есть уже делосубъективного выбора.
Исходя из того, чтосоциология находится ещё в стадии формирования, Кареев значительное вниманиеуделял проблеме уточнения социологического языка, а также вниматель­ноанализировал специфические методы социологического познания. Ключевую роль, поего мнению, в социологии играет эволюционный подход к социальным явлениям, нопри обязательном его дополнении сравнительным, точнее, срав­нительно-историческимметодом. Суть последнего «состоит в изучении частных фактов в целях выведенияиз них общих положений путем обобщения единичных случаев одной и той жекатегории»[19]. Устанавливаетсясоотносительность консенсуальных (сосуществование) и процессуальных(последовательность) отношений. При этом сравнительный метод не тождественчисто эмпирическому анализу. Конкретизируясь в типологическом рассмотрении,разработке принципов которого Кареев уделял значительное внимание, он в конечномсчёте должен вести к номологическим обобщени­ям.
 

3. Понимание сутиобщества и его структуры в сочинениях
Н. И. Кареева
В трактовке понятияобщества Кареев пытался соединить структурно-функциональный и трансформационныйаспек­ты социальных явлений. Он исходил из того, что «общественность человеканужно принимать за отправной пункт социологии и отказаться от фикции естественногочеловека до об­щества или вне общества»[20]. Одновременно нельзясмешивать понятия общественности и общества: первая, бу­дучи инстинктом,порожденным психическим взаимодействием, есть предмет психологии, второе,представляя собой «реальный агрегат» определенных форм и отношений, изучает­сясоциологией. Общественные отношения духовно-психологичны по природе, что, однако,не означает полного сведения общественной жизни только к духовному обмену междулюдьми.
Понимание сути общества уКареева эволюционировало. В ранних трудах общество определялось им какорганизация, соединяющая людей узами солидарности для достижения общих целей. В«Историологии» же дается сле­дующее итоговое и уже безоценочное определение:обще­ство – это «постоянная и оформленная совокупность мно­жества отдельныхчеловеческих существ, известным образом между собою связанных и потому образующихопределенную систему»[21]. Всесторонний анализскладывающихся в этой системе уровней и форм взаимодействия между людьми, вцентре которого личность, и позволит, согласно Карееву, дать системную картинусоциальной жизни.
Для конкретизации понятияобщества Кареев заимствует у Г. Спенсера понятие надорганической среды, трактуяего иначе. Среда эта, согласно Карееву, может быть рассмотрена с двух сторон:во-первых, как некоторая, высшая единица, к которой индивидуум относится какчасть к целому, и, во-вторых, как некоторая система повторяющихся фактов,объединяющих людей в особые группы. В первом случае мы имеем социальнуюорганизацию, во втором – культуру, культурную группу. «Социальная организацииесть предел личной свободы, культурная группа есть предел личной оригинальности.Социальная форма определяет место личности в обществе, культурный признакотличает её от личностей другой культурной группы»[22].В контексте взаимодействия личности и среды Кареев и решает все социологи­ческиепроблемы, исходя из принципа, что, хотя в конкретных случаях отношение этихсторон и меняется, суть же дела не­изменна; и суть эта в том, что личностьстремится к самооп­ределению, тогда как тенденция среды – ассимилировать себеличность.
Культура шире социальнойорганизации и составляет ди­намический аспект надорганической среды. В анализекуль­туры Кареев близок к П. Л. Лаврову, однако создает свою оригинальнуюконцепцию, менее жестко оценивая при этом негативное влияние культуры наличность. По мнению Кареева, культура общества есть не что иное, как«совокупность постоянно и однообразно повторяемых его членами мыслей, поступкови отношений в зависимости от психического взаимодействия этих членов и условийобщежития»[23]. Процесс усвоениякультуры индивидами определяется принципом подражательности, а потому«культурною группою (в смысле совокупности носителей известных культурных форм)является группа подражателей одним и тем же образцам»[24].В своих сочинениях Кареев весьма подробно и содержательно анализирует различныеэлементы культуры, например, язык, религию и др.
Однако культура(культурная традиция), подчеркивает социолог, в своем реальном функционированиивозможна лишь при наличии постоянной группировки индивидуумов, или общественной(социальной) организации. Все явления последней есть не что иное, как формы, системымногообразно повторяющихся отношений между людьми, то есть, экстраментальные,сверхличные и объективные порядки этих от­ношений, фиксируемые в их нормативнойприроде и волевом опосредовании. Иными словами, организация складыва­ется каксистема практических межличностных отношений, что и отличает её от чистопсихического взаимодействия, хотя без последнего организация немыслима.
Как уже отмечалось, преимущественное внимание Кареев уделял трём формам (или сторонам) социальнойорганизации – политической, юридической, экономической. Государство – высшаясоциальная организация, собственно с его возникновения и начинается история.Назначение государ­ства – установление единства общества и устранение обще­ствакак внутренне объединенного и организованного кол­лектива. Частные (гражданские)отношения регулируются юридической организацией (правом), возникающим раньшесистемы власти, но тесно с ней переплетённым. Экономичес­кая организация,основанная на разделении труда и отноше­ниях собственности, создает, преломляяполитико-правовые нормы, политические классы с определёнными политически­ми июридическими функциями. Организации, взятые в контексте единства общественныхотношений и форм деятель­ности людей, отмечает Кареев, образуют социальнуюструк­туру общества[25]. Конечно, в реальнойжизни организация и культура тесно переплетены, что и вы­ражается в широкомупотреблении Кареевым, особенно в поздних трудах, понятия «социально-культурнаяформа».
Анализ организации икультуры необходим Карееву не сам по себе, но для решения центральной проблемыего социальной теории – проблемы личности. При этом, подчёр­кивает учёный,важно ответить на два вопроса: каково было и есть положение личности в обществев разные времена и у разных народов и каковы пределы возможных колебаний этогоположения в ту или другую сторону?
Мы уже знаем, что существованиеобщества немыслимо, по Карееву, без психического взаимодействия. А потому «на­укадолжна начинать с простого и реального: такова челове­ческая индивидуальность;всё остальное – продукты сово­купной деятельности таких индивидуальностей иусловия, среди которых суждено существовать отдельным особям»[26].Кареев ни в коем случае не отрицает роль соци­альной среды в развитии личности,но подчеркивает необхо­димость конкретного анализа их взаимодействия, учитывая,что различия между обществом и личностью носят не качественный, а количественныйхарактер. К тому же, с ростом прав и свобод человека, нарастает степень егоавтономии в отношениях со средой, а соответственно меняется и сама среда какпродукт деятельности индивидов.
Итак, личность – исходныйи ключевой субъект социальной жизни, стремящийся переработать своей мыслью идеятельностью целое в соответствии со своими потребностями. Очевидна близостьКареева к взглядам П. Л. Лаврова, тем не менее, нужно видеть и их существенноеотличие. У Лаврова (в «Исторических письмах»), подчеркивал Кареев, на первомплане «вопрос о том, как должна идти история, как должны вести себя отдельныеличности, тогда как для нас особую цену имело бы исследование того, каксовершается история и какую в ней роль играют эти личности»[27].
В социологическом планезначительный интерес представляет анализ Кареевым роли личности в культурнойистории. Проблема заключается в следующем: «производятся ли куль­турныеперемены людьми, которые передают новые формы другим, или они происходят самисобою и притом более или менее одновременно для всех людей?» Или, короче:«творчество или саморазвитие?»[28]. Отвергая крайности во­люнтаризмаи органицизма, Кареев ищет среднюю линию. Личности не только носители культуры,но и её творцы; организация не только среда для них, по и великое орудиесоциальных изменений. Если бы человек зависел только от среды, люди никогда несмогли бы выбиться из заколдованного круга раз установившихся привычек и тра­диций.
Значительное внимание вэтом контексте Кареев уделяет анализу противоречивого взаимодействия личности игруп­пы (коллективностей), в частности таких его форм, как содействие ипротиводействие, солидарность и борьба. Соци­альная борьба, например,представляет собой форму массо­вых социальных действий. Возникая закономерно всилу столкновения интересов групп, борьба, тем не менее, считает Кареев, естьфакт антисоциальный, говорящий о незрелости общества. Социальной же нормойявляется солидарность, кооперация, а потому недопустимо рассматриватьсоциальную эволюцию, только как историю борьбы, скажем, классовой.
Сущность же социальноговзаимодействия раскрывается Кареевым (очевидно, в развитие взглядов П. Л.Лаврова) посредством анализа оппозиции «традиция – инновация», «догматизация –критика». Среда живёт традициями и подражани­ем, имеет тенденцию к подавлениюиндивидуальности, личность – прежде всего инновацией, инициативой, борьбой заиндивидуальность. Соответственно, каждое культурное явле­ние имеет инициаторови подражателей. Таким образом, «надорганическая среда и индивидуум, культурнаятрадиция и лич­ная инициатива, подражательное повторение и инновирующееизобретение – вот те основные понятия, к которым мы сводим теорию культурныхизменений»[29].
Проблема конкретизируетсяКареевым посредством анализа роли выдающейся личности в истории, отношений меж­дунею и массами. Рассматривая, в частности, соответствующие концепции Т. Карлейляи Л. Н. Толстого как крайности, абсолютизирующие либо личную инициативу, либобезличный характер истории, Кареев считает единственно научным синтетическийподход к проблеме. Нет роли личности вооб­ще, нет никакой границы, по однусторону которой стояли бы «герои», а по другую – толпа. В прагматическойистории можно выявить в контексте внутренних и внешних причин градацию, лестницувлияния одних людей на других. Преимущественно двигают общество личности,которые создают и распростра­няют новые идеи и комбинируют силы общества длядвижения, выражая назревшие потребности[30]. Гени­альность, величиекрупной личности в том и состоит, чтобы понять, как комбинировать социальныеэлементы, создать силу, двигающую общество в определённом направлении. Но приэтом «научная историология должна возвратить великих людей человеческой массе»,ибо масса и состоит из личностей, великих и малых, а не есть нечто безликое[31].В прагматическом движении действуют все, то есть имеет место коллективноевзаимодействие. Но как это преломляется в эволюции культурной? Здесь необходимообратиться к пониманию Кареевым социальной законосообразности.
Рассматривая личность вкачестве истока и субъекта всех социальных изменений, Кареев, тем не менее,стремится к строгому детерминизму. Социолог фиксирует два типа социальнойдетерминации: 1) каузальная детерминация, или последовательность событий(причем в прагматике каузальность принимает форму психологической мотивации);2) эволюци­онная детерминация, или последовательность состояний, фаз, смена социально-культурныхформ. Кареев все­гда отрицал наличие каких-либо законов истории, предреша­ющихеё течение, что тем не менее, не означает отсутствия социальной детерминации. Впрагматической истории действу­ют психологические и социологические законы,открываемые номологическими науками. Всякий факт, событие, подчерки­ваетКареев, есть равнодействующая, в которой суммируется поведение индивидов, ихвзаимовлияние друг на друга, ре­зультат наложения множества причинных цепей.Правда, в других контекстах Кареев называет законообразной и при­чинную связь,хотя и с оговорками. Дело в том, что раз дана причина, то она с необходимостьюприводит к результату, и в этом смысле в общественной жизни все подчинено закономерности,не исключающей, однако, случайностей[32].
В полном же смысле оналичии социальных законов можно говорить только в связи со сменой социальныхсостояний. Это эволюционные законосообразности, где В связано с А не как егоследствие, но как новый вид, форма, состояние предмета, то есть имеются в видустадии развития общества и его элементов. Путь открытия таких законов –сравнительное изучение культур. Правда, связь состояний также носит каузальныйхарактер, что позволяет нам говорить о каузальных законах. Причем при сменесостояний роль отдельной личности как бы смазывается сложением множества целей,хотя в конечном счёте и история культу­ры есть результат закономерно повторяющихсяпри сходных условиях действий людей. В различных условиях законы, каузальностипо-разному комбинируются и всякий раз возникает неповторимая амальгамапрагматизма и культурных форм, выражающаяся в сугубо конкретных инепредопределённых социальных результатах. Однако мы уже перешли к анализупонимания Кареевым социальной эволюции.

4. Теория прогресса всоциологической концепции Н. И. Кареева
Как и большинствосоциологов своего времени, Кареев строгий эволюционист. Суть историческогопроцесса, по Карееву, заключается во взаимодействии личности и среды. В болееузком смысле эволюция есть изменение социальной организации и культуры какединой системы, что конкрети­зируется во взаимодействии людей. Эволюционные процес­сыопределяются также условиями их протекания. Условия эти можно свести, считаетКареев, к трём группам: географические (физические), антропологические (этнические,биологические), собственно исторические (культурные и прагматические)[33].
Кареев указывает назоологические истоки общественности, или «общественных уз». Исходный путьобщественно­сти – естественная связь женщины с ребёнком, что опреде­ляет особоезначение родства и его сознания, изменения форм родовой связи, в особенностисемьи, в становлении общества. Необходимость интеграции общества, его защиты,ре­гулирования экономических отношений создавала и укреп­ляла все новыеобщественные узы, развивала общие верова­ния. Но всё это оказывалось возможнымлишь благодаря наличию у людей способностей к психическому взаимодействию. Каковыже фундаментальные характеристики социальной эволюции?
Надо прежде всегоучитывать, отмечает Кареев, роль гео­графических условий, особенно на раннихэтапах эволюции. Весьма значимы также демографические факторы и расовые особенности.Что касается национальности, то это не столько врождённое, сколькоприобретённое свойство, высший продукт психического взаимодействия в пределахрасы, это со­знающая свое единство культурная группа. Кареев также обращается канализу взаимодействия внутреннего и внеш­него в социальном процессе, общения ивзаимовлияния на­родов, подвергая в этой связи острой критике концепцию Н. Я.Данилевского. Общей тенденцией эволюции, считает социолог, является интернационализация,нарастание един­ства человечества, всемирно-исторической преемственности.
Довольно подробно Карееванализирует проблему соот­ношения постепенной эволюции и внезапных кризисов вистории. «История вся слагается из эволюции и кризисов, и главная причинапоследних – нарушение статического зако­на взаимного соответствия элементовкультуры и социальных форм»[34]. Для Кареева несомненнопреимуще­ство эволюционных изменений. Однако общая эволюция включает множествоэволюционных рядов, которые могут вторгаться друг в друга, что и становитсяпричиной кризи­сов, которые оказываются таким образом интегральными эле­ментамиобщей эволюции. Результатом кризиса может быть революция, то есть остроезаболевание общества, а потому в конечном счете революция завершаетсясамоотравлением – реакцией, насилием, деспотизмом. И хотя революция имеет объективныеистоки, состоящие прежде всего в неспособно­сти правящих кругов к изменениям,её вполне можно избе­жать благодаря реформам.
Историческое развитие,подчеркивает Кареев, неравномер­но. Это прагматически выражается в акциях иреакциях, ша­гах вперед и назад из-за столкновений и борьбы групп с различнымиинтересами. Какой-то строгой последовательности акций и реакций нет, всёопределяется соотношением борющихся сил. Однако нужно учитывать, что народныемассы чаще всего консервативны, легко поддаются демагогии, свободе пред­почитаютравенство. При этом важно различать психологи­ческий и социологический генезисподобных реакций.
Эволюция имеетобъективный характер. Однако челове­ку важно понять смысл движения, и онобращается к проблеме прогресса, которую Кареев считал главной идеей философииистории и которая всегда находилась в центре его вни­мания. Историософическаяидея прогресса, по его мнению, объясняет смысл истории, синтезируяномологический и идиографический к ней подходы. Прогресс обозначает как бы«идеальную дорогу истории», чаемый нами благоприятный её смысл, и потому егоопределение есть сфера законного субъективизма.
Существуют ли объективныеоснования для такой оценки истории? Кареев весьма тщательно рассматриваетразличные аспекты теории прогресса, причем внимательный чита­тель заметит, чтоучёный концептуально и методологически работает в основном в ключе модели П. Л.Лаврова, но не повторяя её, а выдвигая собственную интерпретацию. Идеяпрогресса, отмечает Кареев, имеет двоякий источник. Во-пер­вых, основой для неёслужит обобщение реальных фактов улучшения жизни людей. Во-вторых, она вытекаетиз наших идеалов, чаяний, упований[35].
Реконструируя историюпроблемы прогресса, Кареев де­лает вывод, что только во второй половине XIX в., особенно в связи с развитиемконцепции эволюционизма, сложились возможности для научного решения этой проблемы.Чтобы отвечать критериям научности, теория прогресса должна быть результатомобобщения реальных фактов и учитывать следу­ющие моменты: прогресс следуетрассматривать не в образе единого и исключительного закона истории, но только вформе совокупности определенных явлений; прогресс может совершаться и в отдельныхнародах, и в их группах, а потому не требует представления о внутреннемединстве человечества; он не предполагает планомерности хода истории, нетребует её конструирования, но даёт только точку отсчета для её оценки. Задачасоциологии – выявить те свойства социальных явлений, при которых прогрессвозможен, и тем самым способствовать такому воздействию на соци­альную эволюцию,чтобы она двигалась в сторону прогресса. Правда, в поздних трудах Кареевапоследний мотив мы прак­тически не встречаем. Из названных критериев вполне по­нятно,почему Кареев всегда выступал против излишней де­тализации формулы прогресса.
Формула эта, согласноКарееву, должна включать в себя три элемента: социальный идеал, определениепути его осуществления, принципы перехода от одних оснований деятель­ности кдругим. В соответствии с этим «цель прогресса – развитая и развивающаясяличность, то есть наибольшая мера свободы, доступной человеку; самый прогресссостоит не в чём ином, как в самоосвобождении личности путём переработки культурныхидей и социальных форм в виду указанной цели». Общее понятие про­гресса,считает Кареев, «мы можем разложить на пять понятий частных: прогрессумственный есть воспитание способности к духовным интересам и улучшениемиросозерцания; прогресс нравственный есть воспитание способности действоватьпо убеждению и улучшение принципов этики; прогресс политический есть развитиесвободы и улучшение государства; прогресс юридический есть развитие равенства иулучшение права; прогресс экономический есть улучшение соли­дарности иулучшение способов совместного добывания средств к существованию»[36].Названные элемен­ты весьма детально рассмотрены в сочинениях Кареева.
Одновременно Карееввыделяет пять этапов прогресса, различие между которыми определяется ролью силы(наси­лия) в социальном взаимодействии (борьбе) и соответствен­но уровнемсвободы, равенства и солидарности: 1) первобыт­ные общества (господство грубойсилы, антагонизм, анархия); 2) общества, сохраняющие господство грубой силы,антаго­низм, но уже централизованные и дифференцированные (соединениедеспотизма с анархией); 3) общества с существен­ным ослаблением качествпредыдущего этапа; 4) общества, где грубая сила уходит на задний план и ведущуюроль выполняет правовое регулирование, гражданское самосознание (сочетаниесвободы и порядка); 5) общества идеальные, кото­рым свойственны полная солидарность,царство истины и справедливости. На ранних ступенях ис­тории прогресс весьманепрочен, но он становится всё более определяющей тенденцией по меревзаимоприспособления потребностей, усиления регулирующих начал, увеличенияколичества субъектов личной инициативы, этого главного фактора общественных перемен.
Что касается логики(общего закона) реализации прогрес­са, то Кареев, не приемля философии Гегелякак системы, использует тем не менее его триадический принцип. Прогрессчеловечества может совершаться только в форме выхода из естественного состояниячерез приспособление личности к надорганической среде и последующее отрицаниевласти этой среды на основе средств, полученных из неё же самой. Содер­жаниеэтого процесса Кареев усматривает, следуя П. Л. Лаврову, в переделке критикоюмысли надорганической сре­ды. При этом нужно учитывать наложение двух процессов– эволюции среды и эволюции личности, в ходе чего происходит два перелома:начало подчинения личности надорганической среде и начало подчинения средыличности. Эволюционирующая среда стремится к отрицанию личности, её подчинению,но она же даёт средства для ее саморазвития, преобразования культуры иорганизации в интересах разви­тия личности. По этой же формуле развиваются иотдельные элементы прогресса[37].

Заключение
Вполне возможно, чтоознакомление с социологической концепцией Кареева приведёт к выводу о некоторойеё вторичности по сравнению с социологией П. Л. Лаврова и Н. К. Михайловского.И все же нельзя отрицать выдающуюся роль Кареева в истории российскойсоциологии и в доказательстве того, что «у социальной жизни есть свои законы инельзя насиловать эту жизнь, а такое насилование будет всегда, когда непринимается в расчёт, что не всё желательное немедленно же и осуществимо»[38].Кареев перевёл идеи субъективной школы на чёткий социологический язык исистематизировал их, придал социологии удобопонятную академическую форму. В тоже время и сам он достаточно оригинален как социолог. Его концептуальная проработкапроблем социальной организации весьма значима, особенно в контексте движения кструктурно-функциональному ана­лизу общества. Нельзя отрицать приоритет Кареевав постановке ряда проблем гуманитарного познания. Перспектив­ной оказалась егоидея сближения социологии с культурологией. Заслуживает особого внимания ипрактика примене­ния Кареевым социологических моделей в историческихисследованиях, ещё ждущая специального анализа. Несколь­ко модернизируя ситуацию,можно отметить, что Кареев дал один из первых вариантов такого социологическогопострое­ния, в котором относительно гармонично сочетались бы чис­то научныйанализ с гуманистическим мировидением[39].
Творчество Карееваостаётся пока малоисследованным, и задачей нашей науки является его скорейшийвсесторонний анализ. Труды этого учёного сохраняют для сегодняшних поколений нетолько большое историко-научное значение, но и служат образцом широкойэрудиции, примером выполнения человеком науки гражданского долга и источникомидей, столь необходимых нам для сохранения преемственности в развитииотечественной социологии.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1.        Голосенко И. А.,Козловский В. В. История русской социологии XIX-XX вв.– М.: Онега, 1995. – 477 с.
2.        Зборовский Г. Е.История социологии: Учебник. – М.: Гардарики, 2004. – 608 с.
3.        Кареев Н. И.Общий ход всемирной истории: Очерки главнейших исторических эпох. – Заокский:Источник жизни, 1993. – 238 с.
4.        Кареев Н. И.Основы русской социологии. – СПб.: Издательствово Ивана Лимбаха, 1996. – 216 с.
5.        Кареев Н. И. Прожитоеи пережитое. – Л.: Издательствово Ленинградского университетата, 1990. – 324 с.
6.        Кукушкина Е. И.Русская социология XIX- начала XX века. – М.: Изд-во Московскогоун-та, 1993. – 183 с.
7.        Медушевский А. Н.История русской социологии. – М.: Высшая школа, 1993. – 450 с.
8.        Миненков Г. Я.Введение в историю российской социологии. – Минск: Экономпресс, 2000. – 343 с.
9.        Новикова С. С.История развития социологии в России. – М.: Институт практической социологии;Воронеж, НПО «МОДЭК», 1996. – 275 с.
10.       Новикова С. С.Социология: история, основы, институционализация в России. – М.: Московскийпсихолого-социальный институт; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2000. – 248 с.
11.       Развитиесоциологии в России (с момента зарождения до конца ХХ века) / Под ред. Е. И.Кукушкиной. Учебное пособие. – М.: Высшая школа, 2004. – 312 с.
12.       Социология вРоссии. – М.: Институт социологии РАН, 1998. – 263 с.
13.       Социология вРоссии XIX- начала XX веков: История социологии; Социологическое образование:Учебное пособие. – М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. –305 с.
14.       Социология вРоссии XIX- начала XX веков: Социология как наука: Учебное пособие. – М.:Международный университет бизнеса и управления, 1997. – 293 с.
15.       Социология вРоссии XIX- начала XX веков: Общество. Законы истории. Прогресс. Цели и нормыжизни. – М.: Международный университет бизнеса и управления, 2001. – 279 с.