митр. Амфилохий (Радович)
Преждечем перейти к самой теме, нужно вкратце объяснить, что значит слово катихиза ичто под ним подразумевалось в древние времена. Слово kathcisis [оглашение,огласить] изначально имело смысл какого-либо по учения или сообщения какой-товести устным словом. На основе некоторых новозаветных мест складываетсявпечатление, что весь ветхозаветный закон в то время понимался как поучение,катихиза (ср. Рим 2:18). Точно так же мы имеем в Новом Завете свидетельства отом, что под поучением христианами в то время подразумевалось не простопоучение в некоторых истинах, но поучение пути Господню (Деян 18:25; Гал 6:6),или целокупной жизни Христовой (ср. Лк 1:4). Это значит, что все содержаниеНового Завета понято как поучение, катихиза. Из такого понимания развилось впервые века истории Церкви два рода катихизы: поучение для оглашенных, илипоучение для тех, кто готовится к просвещению (крещению) и мистагогическаякатихиза, или поучение для просвещенных (крещенных), имеющее целью ввестиновопросвещенных в более глубокие тайны веры Христовой и более совершенныестепени жизни во Христе. Целью и той, и другой катихизы было постепенноевведение в догматы веры и просвещение Словом Божиим, через освобождение верныхот ложных учений и ложного житель ства, или, по словам Климента Александрийского, целью поучения было: верных «напитать во Христе духовной пищей». Основноесвойство катихизы древней церкви есть ее органическая связь с еесвятотаинственной и богослужебной жизнью. Как проповедь в качестве особого видаобучения с самого начала была составной частью литургии, так и катихиза вообще:она изливается из святых таинств, особенно из таинства Просвещения и таинстваЕвхаристии, и вливается в них. Лучшее свидетельство тому – катихизы св. КириллаИерусалимского, которые в действительности представляют собой объяснениетаинства Крещения, миропомазания и таинства Евхаристии, равно как и толкованиеСимвола веры в том же са мом святотаинственном контексте.
Св.Амвросий Медиоланский в своих катихизах («О тайнах» и «О таинствах в IVкнигах») тол кует те же самые таинства и молитву Господа органическаясвязанность древней ка тихизы со святотаинственным и молитвенным преданиемЦеркви не случайна: это просто продолжение апостольского отношения к поучению испособу поучения. Сегодня установлено, что многие фрагменты из апостольскихпосланий, особенно из посланий апостола Павла, были первоначальнобогослужебными гимнами, пере росшими затем в апостольское поучение. Этовырастание поучения из «закона веры», и через веру и молитвенный опыт вкушенныхДаров Божиих, превращает его в радостное свидетельство об Истине, увиденной ипережитой. Отсюда его сила и его убедительность. То, что справедливо длядревней катихизы, справедливо и для церковного поучения всех ве ков. Об этойего связи с богослужением, еди ным истинным центром жизни общины верных,свидетельствуют не только древние катихизы, но и вся святоотеческаябогословская мысль. Это между прочим подтверждает и церковный устав,предполагающий поучение в ходе богослужения, особенно в великопостный период.Не следует, однако, упускать из виду, что церковная катихиза, как и жизньЦеркви вообще, проходила в течение времени через разные искушения. Основнымискушением была и оста лась опасность отчуждения от ее целостного со держания иукорененности в соборной жизни Церкви, укорененности, с какой мы встречаем ся вто апостольское время, но и позднее, у свя тых отцов церкви. Одно очевидно изисториче ского опыта: правильный или односторонний подход к катихизе всегдазависел от правильно го или неправильного отношения и подхода к самой тайнеЦеркви, тайне ее миссии в мире. Это справедливо не только для катихизы, но идля всех остальных областей церковной жизни. Так например, всякий раз, когдабогословская мысль отчуждалась от живого и животворного Предания Церкви, онастановилась – а через нее и катихиза, во многом от нее зависящая, – одностороннейи рационалистической (это справед ливо в особенности для Запада времен схоластики, но не только для Запада). Иногда опять-таки жажда неба и небесногоуводила дух в развоплощенную духовность, т.е. в забвение о жиз ни во времени ив теле, в безответственное пре кращение «искупания времени» (Еф 5:16. – Прим.перев.), что также отрицательно отража лось на катихизе. Когда случалось, чтомиссия Церкви ограничивалась только земным, только решением так называемых«социальных проб лем» (тенденция, весьма присутствующая в но вое время), тогдаи катихиза, как и вся деятельность Церкви, теряла свое истинное содержание,методы и богочеловеческую глубину. Случалось (и сегодня случается), что в душахотдельных людей, а то и целых поколений доходило до по мрачения и утратычувства евангельского при звания к покаянию, спасению и обожению какединственной истинной цели христианской жиз ни; через это доходило до утратыздравого ощу щения истинной меры и критерия добродетели и человеческого подвигавообще. В таких слу чаях и катихиза возвращалась к поверхностнымморалистическим понятиям натуралистических религий и идеологий, к их методам ицелям. Со временем дошло еще до одного измене ния в катехизическом обучении,которое есть, вероятно, один из важных факторов кризиса того, что мы называемрелигиозным обучением. Речь идет именно об исчезновении поучения дляоглашенных, т.е. для тех, которые готовятся к Просвещению (Крещению). Главнойпричиной такого исчезновения послужило преобладание крещения маленьких детей имассовые креще ния в отдельные периоды истории Церкви (пер вое было во времяКонстантина Великого). Поучение, правда, не исчезло, перенесенное нахристианскую семью и крестных родителей (в случае крещения маленьких детей); вслучае массового крещения церковь полагалась на свое благотворное ипреображающее действие на новокрещенных, в сотрудничестве с христианизированным обществом и государством. Между тем, радикальная секуляризацияхристианских государств, до которой дело дошло в новые вре мена, а через это исекуляризация семьи и остальных общественных структур и установле нии, срединих и школы, привела такую церков ную катихизу к весьма серьезному кризису. Втех государствах, где это было возможно, и до тех пор, пока было возможно,пытались преодолеть этот кризис школьным религиозным обучением. Такой типшкольного религиозного об учения перенят в православных странах с Запа да, гдеон в основном и оформился, вместе с принятием западного типа современного школьного обучения. Однако почти всем православ ным странам присуще историческоеощущение и сознание, что этот тип религиозного образо вания, катихизы, непринес ожидаемых резуль татов. Многие, быть может, неосознанно, чув ствовали ичувствуют, что причину этого неуспе ха школьного религиозного образования, авесь ма часто и отрицательного его воздействия сле дует искать в несродностиэтого типа поучения с самим существом и духом Православной Церк ви. Этопослужило поводом к тому, что почти во всех православных церквах, где-то добровольно и запланированно, а где-то – спонтанно и под давлением обстоятельств,как у нас, нача ли думать о создании катехизического обучения при приходскиххрамах. Между тем, как прави ло, это перенесение религиозного обучения вприходы совершалось и совершается по образ цу школьного религиозногообразования. Не бу дем вдаваться в данный момент в причины это го, однако фактналицо: этот тип катихизы или развивается параллельно литургической жизниЦеркви, иногда даже в ущерб ей, особенно ког да преподавание происходит вовремя литургии, или ощущается как некое чужеродное «тело» в рамках приходскойобщины и ее «нормального» ритма, как чужеродное тело, к которому прояв ляетсямало интереса, со стороны как священ ников, так и взрослых верующих, то естьроди телей (так обстоит дело, по крайней мере, у нас). Обычно этанезаинтересованность объясняется безответственностью и нерадивостью клира и верующих, или, у нас, каким-то неясным страхом и запуганностью и тех, и других.Не исключая хотя бы частичной истинности обоих этих объяснений, зададим вопрос:не есть ли причи на этого все же глубже и сложнее? Не есть ли этот и такой типшкольной катихизы поистине нечто чуждое для исконного самосознания и соборногочувства церковной Полноты, отсюда же и этот неуспех, потому что такой типшкольной катихизы «прививается» к нормальному ритму приходской жизни, векамиформируемому и, в конечном итоге, по крайней мере в существен ном,сформированному? Этот вопрос напраши вается сам собой, особенно сегодня, когдавсе школьное дело и воспитание европейского типа стоит под знаком вопроса ирадикального пере смотра (пример: книга Ивана Илича «Долой школу!»,переведенная и у нас, и современные движения молодежи на Западе). После всехэтих изменений в церковной ка тихизе, мы сегодня находимся примерно в та комсостоянии: под натиском демонических сил этого мира церковь все большевозвращается в положение, которое она имела в первые три века, т.е. становится– гонимой церковью, что означает: устремленной в направлении к тому, чтопоистине вечно и богочеловечно в ней и в чем ее непобедимая сила. Между тем,поворот этот отнюдь не легок, но даже болезнен и вре менами трагическикрестоносен. На своем историческом пути Церковь облачалась в разно образныеодеяния и пользовалась многообразными опорами ради воплощения себя самой вкаждую историческую эпоху. Мы находимся в начале конца одной из таких эпох,которую на зывают обычно «константиновской». Без этих исторических одеянийЦерковь обойтись не мо жет, но всегда приходит время, когда они становятсяпомехой (особенно если не «скроены» соответственно ее внутреннему росту иизмере ниям), препятствием для полного осознания и свидетельствования еесоборной Истины. Что это значит применительно конкретно к катихизе? Мы привыкливеками в воспитании опираться на христианскую семью, на крестных родителей,христианизированное общество и го сударство, и еще не вполне осознали, что всеменьше христианских семей, что все реже встре чаются крещенные крестныеродители, а общество, тем или иным образом, становится все более антицерковным.Это трагика и семьи, и кумовства, и общества, но одновременно и тра гичныйкрест катихизы, опирающейся на опо ры, которые перестают быть ими, если уже неперестали! Это ее опирание на другого есть источник ее сегодняшней трагичнойпассивно сти и, в конечном счете, немощи. Пример: мы обращаемся к родителям,чтобы посылали де тей на уроки Закона Божия. Результат: больше обещаний, чемдетей. Родители оправдываются занятостью детей; и мы, и они оправдываемсястрахом перед силой этого мира, быть может, и не сознавая, что именно это естьодно из самых страшных свидетельств поражения и удаления от Того, Кто победилмир! Следовательно, нет детей, потому что нет семьи, или мы на пути к ееутрате; нет семьи, потому что нет прихода, как живой и животворной общности,литургий ной и молитвенной; опять же нет прихода, пото му что наша катихизаутратила свой исконный и всеохватывающий динамизм. А почему утратила? – Потомучто перестала ориентироваться на Литургию и органически вырастать изединственной неизменной и веч ной действительности в вечно изменчивом мире иистории: из Божественной литургии. Дру гими словами, приход перестал быть напрак тике, или во многих местах в опасности пере стать быть тем, что он есть всущности; его конкретная историческая реальность и деятель ность перестает бытьпроекцией и воплощени ем в каждый исторический момент и в каждой душе, того,что он есть по своей природе и при званию: Тело и Кровь Господа и Бога на шегоИисуса Христа. Этого единого Тела Господнего и Духа Святого Животворящего алчет человек любого времени, и нашего также, алчет и как отдельный человек, икак община. Современный человек еще как чувствует, что за всяким его голодомскрывается голод по тому, что Церковь несет в своей Литургии. Это ВсесвятоеТело Христа Богочеловека, дарованное за жизнь мира (Молитва Возношения), дабудут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе (Ин 17:21), и Его пречестнаяКровь, излиянная в становую жилу мира как дар новой жизни, да ются в ЛитургииЦеркви всем алчущим и жаж дущим. Но если это так, что же нам предстоит сделать? – Что же еще, если не то, что мы нахо дим в Литургии Церкви, в которойЦерковь, че рез все изменения и перемены, осталась тем, чем была, и в которойона всегда снова становится тем, чем должна быть. Поэтому она и ее собор ныйэтос был и остается мерилом целокупной исторической жизни и делания Церкви, асоот ветственно этому и мерилом церковной катихи зы. И Литургия есть не толькомерило катихи зы: она сама есть самая совершенная катихиза, которая не тольковоспитывает и просвещает, но и питает, насыщает Хлебом жизни. Вот по чемувсякая настоящая катихиза должна быть литургической катихизой, и всякоеправильное образование и воспитание – литургическим вос питанием. Только тогда,когда вся святотаинственная жизнь и деятельность Церкви в мире возвратится кЛитургии и будет пронизана Ли тургией, когда она станет Литургией, и по мереэтого возвращения к ней и пронизывания ею, только тогда приход станет живоймолит венной и литургической общностью, т.е. светом миру и вечной закваской впеременчивых истори ческих структурах жизни. Каковы, вкратце, главныеособенности литур гической катихизы? 1. Литургическая катихизацерковно-соборна. Когда мы говорим: церковно-соборная, это то же самое, какесли бы мы сказали: христообразно направленная и обоснованная кати хиза.Почему? Потому что Богочеловек Христос на самом деле и есть эта соборная тайнаЦерк ви. И как Литургия совершается в воспомина ние Господа и Спаса нашегоИисуса Христа и проповедует Его смерть и воскресение доколе Он придет (1 Кор11:24-26), становясь таким об разом самим своим чином наисовершенной катихизой,так и литургически обоснованная и ли тургией пронизанная катихиза – Его являети Его свидетельствует, и через Него – Святую Троицу. Это катихиза сораспинанияХристу и совоскресения со Христом. Это сораспинание относится в первую очередьк тому, кто ее со вершает (священнику), но и к тому, кто ее слу шает ипринимает, выслушав. В этом именно и состоит ее соборность, этим она становитсясо борным чином и актом, через который проис ходит соборная встреча и вечноеединение и просвещение душ. Только тот, кто подлинно принимает Его, Христовобраз жизни как свой, подобно пророкам, апостолам и мученикам, только тот можетстяжать Его ум и благоуха ние, и произнести исполненное умом Христо вым и благодатиюДуха Святого осоленное слово. Катихиза церковно-соборна, ибо проистекает извекового соборного Предания, т.е. предания, которое несет в себе опыт не одногоили двух поколений, но всех поколений Церкви. Соборна и потому, что обращается,как и Литургия, ко всем возрастам, от ребенка до старца, при чем уважаядостоинство каждого из них в от дельности. Для нее уже маленький ребенок, еслион крещен – полноправный член Церкви; с са мого момента крещения он получает«право голоса» и все права. Таким образом Церковь дает человеку от самогорождения такое досто инство, которого никто другой не в состоянии ему дать. И,как таковой, основное ее требова ние и призыв: «сами себе и друг друга ХристуБогу предадим». Будучи такой, литургическая катихиза не преподает сухо,«доцентски», не поставляет киригму [k»rugma=учение, проповедь. – Прим. перев],проповедь над и вне вечного во площенного Логоса Божиего, т.е. над и вне Литургии, точнее, Церкви, как богочеловеческого Тела Христова. Она толькопризывает, как апо стол: приди и посмотри. Сколько бесконечного уваженияскрывается в таком уважении свободы каждого, в таком ненавязчивом литургическомпризыве и позиции – уважения ко всем и каж дому! Она не притча, не абстрактноеслово че ловеческое о жизни, сколь бы гениально оно ни было, но призыв к общемуучастию в Жизни, к причащению вечной Жизнью и просвещению вечной Истиной.Будучи такой, она не соверша ет насилия ни над чувствами, ни над ощущени ями,ни над умом, ни над волей. Это справед ливо для всего, что вырастает изЛитургии; спра ведливо, например, и для музыки, которая есть один из путей испособов литургической катехизации. Настоящая литургическая музыка ни когда несмеет преобладать над св. Престолом, не смеет вытеснить, заменить или заглушитьслово или тиранить слушающих. Как только она превращается в такую музыку, онастановится антилитургической. Как таковая, она, правда, может удовлетворитьэмоции, но главное в душе – ум – остается непреображенным и непросвещенным, причем и само чувство остается сле пым, а о целостном воспитательном воздействиина человеческую личность не может быть и речи. Все литургическое только«стучит» в две ри всех человеческих чувств и призывает их к свободному росту ивозрастанию в меру полно го возраста Христова. В контексте сказанного возникаетвопрос: не в этом ли на самом деле причина того, что православное сознание ипод сознание, веками воспитывавшееся и воспитан ное таким этосом литургическогопоучения, так трудно принимает школьное религиозное обуче ние, возникшее изсовсем иного этоса? Не сле дует упускать из виду тот факт, что современ наяевропейско-американская школа, как и свойственное ей религиозное образование,развилась и возникла из того, что мы могли бы на звать неевхаристическим инелитургическим римско-папистским учительством, переросшим во временаРенессанса и Реформации в протес тантское «доцентское» преподавание и обожествление человеческого слова о Боге, из чего на конец развилось обожествлениечеловеческого разума вообще, как абсолютного авторитета. Римское абсолютистское«учительство», которо му приписан непогрешимый авторитет, и про тестантскийсубъективизм с бумажным «телом» Священного писания как окончательным кри териемвсего, и со своим учением о нем, омрачили собой и вытеснили соборное и животворное Тело Богочеловека Христа и преградили пути свободного врастания в Него иобщения и общности с Ним. Конечным результатом поуче ния, основанного на такихпринципах, не может больше быть соборное участие в Истине и дей ствительноепреображение и просвещение веч ным нетварным Светом. В лучшем случае оно,будучи таким, может дать внешнее знание об Истине и рациональное рассматриваниеСвета. Такого рода авторитет подставляет вместо исти ны своих идолов изамутненные изображения Истины, мечтательно сфабрикованные в темной областичеловеческого подсознания, но соединенные с неугасимой и неуничижимой жаждойистины. Нелитургичность есть основной недо статок катихизы, возникшей из такихпринци пов; ее главное свойство как таковой – навяз чивость и односторонность.Она, как правило, упускает из виду, что человек – целостное су щество, и кактаковое по природе направлено на целостное воспитание и просвещение, т.е. человек нуждается не только в получении знания об истине через посредника тогоили иного рода, но ему необходимо непосредственное соборное общение с Истиной ицелостное пронизывание ею, навсегда. Современное ренессансное ипостренессансное школьное дело и обучение в этом отношении шагнуло еще дальше истало еще одностороннее. Основанное на человеческом разуме и чувственном опыте,оно со своими искусственными структурами, натуралистическо-одностороннейнаправленностью и неадекват ностью целостной Истине и целостности человеческойприроды, превратилось в какую-то полуложную или ложную «литургию», котораятакже «приносится» и дается «за жизнь мира» и человеческое просвещение, приэтом калеча саму эту жизнь и изгоняя из нее вечный Логос Божий как единый Путь,Истину и Жизнь. Будучи односторонним, оно дает знание о природе и ее законах ив известной мере помогает чело веку временно устроить свою жизнь на земле иурегулировать свои отношения с другими людь ми, но оно не способно раскрытьсловесность (логосность, логистичность) всего существующего и даровать человеку вечное просвещение. Оно вещает за жизнь мира то, что в действительностиносит в своих недрах, само для себя, и приносит собой самим смерть, оно естьнечто, питающееся смертным словом и смертным знанием и про свещающее смертнымсветом. Это значит: не что, что у всего отнимает тот смысл, который емуоткрывает и дает Литургия – евхаристиче ский смысл и богочеловеческую(словесную (логистическую)) Полноту. Поэтому то, что сегодня тревожит всякуюразбуженную православную совесть, не есть только нехватка у нас религиозногообучения в обычном смысле слова. У нас веками его не было, но был народ,глубоко проникнутый Ли тургией и ею просвещенный. То, что тревожит сегодня, этовсе меньшее число живых литур гических общин, внутри городских и мест ныхмирских общин, которые несут свой тяж кий крест и изнемогают под ним, становясьвсе менее евхаристическими, и через это все менее способными давать и дароватьнам не только Бога, но через это и другого человека как веч ного брата исобрата. Не случайно эти общины, основанные только на интересе и потреблениитоваров даже официально начинают называть ся «сомоуправляемые общества поинтересам», т.е. общины, основанные в глубине своей на волчьем самолюбии;святая Любовь, которая не ищет своего, и которая есть сердце литургиче скойобщины, из них изгоняется, иногда даже с демонической ненавистью, и потихонькугас нет, а с ней и в человеке – вечный брат и со брат. Каков же результат всегоэтого? – Триумф тленной плоти как вестник демонического вза имопожирания исамоуничтожения. Весь тра гизм таких общин и причины этого трагизма уже давно ипрозорливо описал апостол Иаков: Откуда у вас вражды и распри? не отсюда ли, отвожделений ваших, воюющих в членах ваших? Желаете, и не имеете; убиваете изавидуете, и не можете достигнуть, препираетесь и враждуете, и не имеете,потому что не просите. Просите, и не получаете, потому что просите не на добро,а чтобы употребить для своих вожделений (Иак 4:1-4). В этом и состоит трагизмвсей европейско-американской современной цивили зации: в осознанной илинеосознанной тенден ции заменить причастие Телом и Кровью Гос пода и Бога иСпаса нашего Иисуса Христа, да рованных за жизнь мира, «причащением» мертвымивещами и их похотливым потребле нием. Именно поэтому и тревожит исчезнове ниеживых литургических общин из этого мира, переполненного выпущенными на свобо дуэоловыми ветрами. И это сильно тревожит, но не «ради нас», потому что это «радинас», которое иногда слышится, означает превраще ние и самой Церкви вдемонизированное «общество по интересам»; тревожит из-за судь бы самого мира, всвоем неистовстве отрицаю щегося Жизни, присутствующей в нем через Церковь. 2.Литургическая катихиза молитвенно-по каянна. Нет истинного и здравого слова оБоге, и еще менее – истинного знания о Нем, без по каяния. Поэтому каждое словоЦеркви, особен но каждое ее литургически-богослужебное сло во, пропитано ссамого начала слезой покаяния и проникнуто покаянным духом и молитвой. Еслитакого духа не имеет в себе также и кати хиза, она перестает быть словом,которое рож дает и перерождает и которое истинно просве щает и воспитывает.Только великие кающие ся, т.е. люди, которые покаянием «купили», как говоритпреподобный Иоанн Лествичник, «смирение» и им «очистили совесть и разум»[Лествица, Степень 5. О покаянии], осознали на стоящую цену и силу слова, но иего разруши тельную мощь, как и настоящую цену молча ния. Стоя со священнымтрепетом перед святы ней слова, которая никогда не была так поругана, как внаше время, преподобный Ле ствичник даже считает, что «плачущим (кающимся)неприлично богословие». Ибо, говорит он, ссылаясь на пророка Давида, Как мнепеть песнь Господню на земле чужой? (Пс 136:4), т.е. как я буду радостносвидетельствовать и го ворить о Боге, будучи объят страстью? [Лестви ца,Степень 5. О радостотворном плаче]. 3. Литургическая катихиза есть катихизабиблейская. Богослужение, и особенно святая Литургия, есть ничто иное какБиблия, перепе тая в молитву. Для Литургии Библия – ее Кни га, т.е. книгаЦеркви. Она сама по себе есть ее живое и плодотворное толкование, вдохновленное тем же Духом, что и она. Через Литургию Библия перестает быть некимокаменелым сим волом прошлого, через который Бог открылся Своим избранникамоднажды навсегда в какие-то стародавние времена: на ней она становится живой ипережитой действительностью, которая каждый раз заново, через выход Евангелияна малом входе и его толкование, открывает и радостно свидетельствует вечноприсутствующего Христа, силой Духа Святого, и наше единение с Ним и причащениеИм. Только проникнутая такой дей ствительностью катихиза становится истиннойкатихизой, а не просто дает бесплодное знание. Знать Священное Писаниелитургическим обра зом значит истинно его познавать, и через это правильнымобразом его толковать. 4. Литургическая катихиза есть катихизасвятоотечески-богословская. Святоотеческое богословие дошло до своей вершины вбогослу жебном и литургическом богомыслии. Оно есть самый здравый плод душибоговидцев; прекрас нейшее слово, которое зачалось и родилось в них от встречис Богом, они превратили в мо литву. Православное богословие (истины веры,догматика) и православная нравственность (этос, этика) находятся внутрибогослужения в своем органическом контексте: они раскрываются там как святыетаинства и святые добродетели жиз ни, а не как абстрактные безжизненные объективированные умственно-этические систе мы. В таком и только в таком контекстеи на стоящая катихиза открывает истины веры и жизни. Открывает их и сообщает,не абстрак тно рационалистическим образом, но всегда об разом святоотеческим: ворганической связан ности с самой жизнью Церкви и с потребностя ми мира каждойотдельной эпохи через общение с самим Источником всякой святой ис тины и всякойсвятой добродетели и тайны. 5. Литургическая катихиза динамично-ак тивна.Литургия и богослужение вообще не признают пассивных зрителей. Литургия – это делоБожие, но одновременно и дело всех со бранных в литургическую общину, делонарода Божия, а не отдельного человека, кто бы он ни был. Она не «смотрится», вней участвуют всем своим существом. То, что справедливо для Ли тургии,справедливо и для всей жизни и дела ния Церкви. Чтобы дело дошло до возобновления этого активного участия всех членов в жиз ни литургической общины,необходимо вернуть мирянам, народу Божию, то, что ему по есте ству делапринадлежит: общее литургическое пение, чтение, народный язык. Но чтобы деломогло дойти до этого, необходимо вначале воз обновить динамичную ивсеохватывающую катихизу первых веков. Церковь просвещала и воспитывала каждымсвоим делом и святотаинственным чином, и всем тем, что ему предше ствовало ипоследовало. Поэтому тот, кто удостаивался ее литургической общности, был живымчадом Божиим, а не пассивным мертворожденным младенцем, причисленным к церковной общине неким магическим образом. Достаточно прочитать только катихизысв. Ки рилла Иерусалимского, чтобы понять, с каким страхом и трепетом Церковьприступала ко всякой оглашенной душе, и сколько заботы прила гала о том, чтобыне давать святыни псам. Свя тое таинство не «обычай» и не магический об ряд.Оно требует абсолютно свободных людей, которые с полной ответственностью исознани ем приступают к радикальной перемене своего образа мыслей и изменениюобраза жизни, как и ко всецелому преданию себя Христу Богу. Богу не нужнымертвецы. Он оставляет мертвым по гребать мертвых (ср. Мф 8:22), пребывая вобществе малого стада живых, т.е. тех, кото рые принимают Его жизнь как своюжизнь. Рождаем ли мы, современные священнослу жители, таких детей через святыетаинства и целокупный чин Церкви, мы, современные «икономы», домостроители тайнБожиих (ср. 1 Пет 4:10)? Если рождаем, почему тогда у нас пусты церкви? Неподойдут ли здесь эти скорб ные слова святого владыки Николая: «пусты души,пусты и церкви»?! Разве с нами и в нас не тот же самый Бог, Который был снашими отцами, и Его непобедимая сила, и разве этот мир не тот же самый мир,который во зле лежит, и тогда, и ныне? Несомненно, что ка сается этого, все тоже самое. Не те же – сила нашей веры и духовного труда и горения. Если бы можнобыло символически изобразить нашу современную катихизу, тогда для нее не нашлось бы лучшего символа, чем тот способ, ко торым мы крестим, не только детей,но и взрос лых: с малым количеством воды совершаем чин, часто даже одежды с нихне снимая. Это более или менее весь труд, который мы вкладываем для того, чтобыбедная душа была рождена во дою и Духом, труд, который не в состоянии омытьдаже скверну тела, не говоря уже о душе. Не удивительно, что у нас так многонедокрещенных и мертворожденных. 6. Литургическая катихиза иконична. Богослужение и как слово, и как икона, и как храм, и как движениесвященнослужителя, и как вос поминание всего домостроительства спасения, и какДары Божии – «предизображения» буду щих благ – все образно, иконично, воспитывает все чувства, и через иконы возводит душу, икону Божию, к Первообразу, делаяее христообразной и христоносной. Употребление изобра жений в катихизе имееточевидно онтологиче скую и догматическую основу. Однако не каких угодноизображений: только та икона, которая отражает в себе, насколько это возможно,богочеловеческую тайну Литургии, т.е. тайну вопло щенного Логоса Божьего, можетбыть употре блена для обучения и написана в храме, в кото ром собираетсялитургическая община верных. Ренессансное религиозное искусство калечит этутайну, поэтому оно не может быть употреблено в катихизе – из-за уродования души умов. Зна чит, следовательно, что метод очевидного обу чения есть одно изосновных свойств литургической катихизы; в этом заключается ее вечнаясовременность. 7. Литургическая катихиза практично-тео ретична. Литургия естьдело Божие, но и дело народа, она есть практика, но и богообщение ибоговидение, созерцание Божией тайны («Видехом свет истинный, прияхом ДухаНебеснаго»). Единственно такое понимание практики и тео рии (созерцания тайны)есть основная предпо сылка успеха катихизы и воспитания вообще. Мы частозабываем, когда восстаем против «теории», борясь за практику, что правильно понятая теория есть в действительности боговидение [qewr…a в святоотеческойтрадиции означает созерцание, и именно созерцание Бога. – Прим. перев.], безкоторого практика слепа и обречена навсегда остаться слепой. Теория,богосозерцание, есть высшее состояние, достижимое для человеческогоусовершенствования и богообщения, дарованное человеку. Если это слово со временем вне церкви утратило свое первоначальное и неточное значение, мы в Церквине смеем до пускать разделения того, что по своей природе единосущно, т.е. несмеем отделять практику, которая есть возведение к теории, боговидению, оттеории, коей практика проверяется и кото рая есть ее вечное обеспечение и осмысленность.Литургическая катихиза, поучение, практич но, потому что литургия, чье свойствоона есть, практически привлекает собой и своим духом целого человека. Она естьсама по себе практи ка, дело, и как таковая побуждает к делу и под вигает надело и на непрерывную динамичность во всех обстоятельствах жизни, во любоевремя и в любом месте. Связанный с теорией, этот ди намизм ее направляет иосмысляет, а сама тео рия воплощается в конкретную историческую жизнь. Онасвидетельствуется как Истина и открывается как указатель пути и конечная цельжизни. Литургия вся основана на богообщении и вся направлена на еще болееистинное причаще ние Христом в невечернем Его Царстве. Именно этой своейнаправленностью она пронизывает динамизм практики, просвещает его и открыва етему его логосность (логистичность), и показывает литургиче ской катихизе, чтолитургическое образование вовлекает в себя целого человека, все его психофизические силы и никогда не предает челове ка, ни во времени, ни в вечности,тому, что мы могли бы назвать слепой практикой и бесплод ной теорией, или,более того: демоническим ди намизмом и активизмом и ложной истиной. 8. И вконце подчеркнем, что литургическая катихиза – катихиза постояннообразующая. Аэто значит, что она касается всех возрастов и применяется во все моменты жизничеловека. Литургическое воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего ИисусаХриста и через это воспоми нание – осуществление Его присутствия все бли же иглубже в нас, совершается непрерывно и не может иметь конца и завершения.Потому что чем ближе Он нам, тем и потребность в Нем больше, а Его тайна всенеисчерпаемее и милее. Он неисчерпаем. Его тайна бездонна, а челове ческаяспособность к усовершенствованию – безгранична, Им и Его даром. Основноежелание литургического вечно об новляемого чина: «Паки и паки Господу помолимся», снова и снова: «Ниспосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащияДары сия». Это зна чит: Божиему дарованию нет конца, а человеку в егоусовершенствовании и образовании нет от дыха. Он есть по природе своейсущество, кото рое постоянно призывает Полноту, т.е. эпиклектическое существо;он постоянно призывает Полноту и стремится к Полноте и совершенству, ибо онесть существо, восприимчивое к Полно те и божественному совершенству. Этаэпиклектичность основывается, с одной стороны, на че ловеческом несовершенствеи устремлении его существа к совершенству, а с другой стороны, нанеисчерпаемости тайны Божией и Божьего просвещения, о котором Литургия учит и вко торое старается ввести человека. В Церкви – все ученики, причем до концажизни. Именно Литургия и ее дух и есть то, что нам лучше всего показывает идоказывает, что поистине в Церкви существует только один учи тель: ГосподьХристос. Все остальные, учатся ли они или учат других, на деле только ученики,причем всю жизнь, до последнего издыхания. И снова вернемся к тому, о чем мыговорили, когда речь шла о церковно-соборном характере литургической катихизы:это учение не сухое «доцентское» преподавание, не абсолютистскоеманипулирование личностью человека через использование его несовершенства иподчиненности другим, соответственно направленности на других в разные фазы егожизни и возраста. Это общее и свободное врастание в Тайну, неизмен но свободноевозрастание и просвещение. Тот, кто учит других, имеет только назначение мистагога, т.е. вводителя в тайну, в которую он вводит по мере собственнойвведенности в нее: чтобы быть в состоянии вводить других, он не престанновводит самого себя. Он никогда не достаточно «учен», чтобы мог быть сам учителем. Успех его учительства зависит преимуще ственно от развитости у него духа ижара уче ничества. Поэтому отнюдь не случайно Литур гия называется«мистагогией», т.е. введением в тайну, и не случайно самый совершенный видкатихизы – мистагогическая катихиза, т.е. по учение, которое раскрывает,объясняет и толку ет неизречимую Тайну – толкует тем, что соборно и непрестаннообразует ею и вводит в нее, даруя ее, но не просто как рациональное зна ние, акак все более близкое и целостное обще ние с Полнотой жизни, Отцом, Сыном иДухом Святым, Троицей единосущной и животворящей. Печатается по: ВестникГерманской Епархии, 2002, № 5. Правослана теологиjа. Београд, 1995.С. 223-235.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru