Алан Александр Милн. Винни Пух и Все-Все-Все (пересказ Б.Заходера) ГЛАВА ПЕРВАЯ. В КОТОРОЙ МЫ ЗНАКОМИМСЯ С ВИННИ-ПУХОМ И НЕСКОЛЬКИМИ ПЧЕЛАМИ Ну вот, перед вами Винни-Пух.Как видите, он спускается по лестнице вслед за своимдругом Кристофером Робином, головой вниз, пересчитываяступеньки собственным затылком: бум-бум-бум. Другого способасходить с лестницы он пока не знает. Иногда ему, правда,кажется, что можно бы найти какой-то другой способ, если бы онтолько мог на минутку перестать бумкать и как следуетсосредоточиться. Но увы -- сосредоточиться-то ему и некогда. Как бы то ни было, вот он уже спустился и готов с вамипознакомиться. -- Винни-Пух. Очень приятно! Вас, вероятно, удивляет, почему его так странно зовут, аесли вы знаете английский, то вы удивитесь еще больше. Это необыкновенное имя подарил ему Кристофер Робин. Надовам сказать, что когда-то Кристофер Робин был знаком с однимлебедем на пруду, которого он звал Пухом. Для лебедя это былоочень подходящее имя, потому что если ты зовешь лебедягромко:"Пу-ух! Пу-ух!"-- а он не откликается, то ты всегдаможешь сделать вид, что ты просто понарошку стрелял; а если тызвал его тихо, то все подумают, что ты просто подул себе нанос. Лебедь потом куда-то делся, а имя осталось, и КристоферРобин решил отдать его своему медвежонку, чтобы оно не пропалозря. А Винни -- так звали самую лучшую, самую добрую медведицув зоологическом саду, которую очень-очень любил КристоферРобин. А она очень-очень любила его. Ее ли назвали Винни вчесть Пуха, или Пуха назвали в ее честь -- теперь уже никто незнает, даже папа Кристофера Робина. Когда-то он знал, а теперьзабыл. Словом, теперь мишку зовут Винни-Пух, и вы знаете почему. Иногда Винни-Пух любит вечерком во что-нибудь поиграть, аиногда, особенно когда папа дома, он больше любит тихонькопосидеть у огня и послушать какую-нибудь интересную сказку. В этот вечер...-- Папа, как насчет сказки?-- спросил Кристофер Робин. -- Что насчет сказки?-- спросил папа. -- Ты не мог бы рассказать Винни-Пуху сказочку? Ему оченьхочется! -- Может быть, и мог бы,-- сказал папа.-- А какую емухочется и про кого? -- Интересную, и про него, конечно. Он ведь у нас ТАКОЙмедвежонок! -- Понимаю.-- сказал папа. -- Так, пожалуйста, папочка, расскажи! -- Попробую,-- сказал папа. И он попробовал.Давным-давно -- кажется, в прошлую пятницу -- Винни-Пухжил в лесу один-одинешенек, под именем Сандерс.-- Что значит "жил под именем"?-- немедленно спросилКристофер Робин. -- Это значит, что на дощечке над дверью было золотымибуквами написано "Мистер Сандерс", а он под ней жил. -- Он, наверно, и сам этого не понимал,-- сказал КристоферРобин. -- Зато теперь понял,-- проворчал кто-то басом. -- Тогда я буду продолжать,-- сказал папа.Вот однажды, гуляя по лесу, Пух вышел на полянку. Наполянке рос высокий-превысокий дуб, а на самой верхушке этогодуба кто-то громко жужжал: жжжжжжж... Винни-Пух сел на траву под деревом, обхватил голову лапамии стал думать. Сначала он подумал так: "Это-- жжжжжж-- неспроста! Зряникто жужжать не станет. Само дерево жужжать не может. Значит,тут кто-то жужжит. А зачем тебе жужжать, если ты -- не пчела?По-моему, так! " Потом он еще подумал-подумал и сказал про себя: "А зачемна свете пчелы? Для того, чтобы делать мед! По-моему, так!" Тут он поднялся и сказал: -- А зачем на свете мед? Для того, чтобы я его ел!По-моему, так, а не иначе! И с этими словами он полез на дерево. Он лез, и лез, и все лез, и по дороге он пел про себяпесенку, которую сам тут же сочинил. Вот какую: Мишка очень любит мед! Почему? Кто поймет? В самом деле, почему Мед так нравится ему?Вот он влез еще немножко повыше... и еще немножко... и ещесовсем-совсем немножко повыше... И тут ему пришла на ум другаяпесенка-пыхтелка: Если б мишки были пчелами, То они бы нипочем Никогда и не подумали Так высоко строить дом; И тогда (конечно, если бы Пчелы-- это были мишки!) Нам бы, мишкам, было незачем Лазить на такие вышки!По правде говоря, Пух уже порядком устал, поэтому Пыхтелкаполучилась такая жалобная. Но ему осталось лезть ужесовсем-совсем-совсем немножко. Вот стоит только влезть на этуветочку-- и... ТРРАХ! -- Мама!-- крикнул Пух, пролетев добрых три метра вниз ичуть не задев носом о толстую ветку. -- Эх, и зачем я только...-- пробормотал он, пролетев ещеметров пять. -- Да ведь я не хотел сделать ничего пло...-- попытался онобъяснить, стукнувшись о следующую ветку и перевернувшись вверхтормашками. -- А все из-за того,-- признался он наконец, когдаперекувырнулся еще три раза, пожелал всего хорошего самымнижним веткам и плавно приземлился в колючий-преколючийтерновый куст,-- все из-за того, что я слишком люблю мед!Мама!.. Пух выкарабкался из тернового куста, вытащил из носаколючки и снова задумался. И самым первым делом он подумал оКристофере Робине.-- Обо мне?-- переспросил дрожащим от волнения голосомКристофер Робин, не смея верить такому счастью. -- О тебе. Кристофер Робин ничего не сказал, но глаза его становилисьвсе больше и больше, а щеки все розовели и розовели.Итак, Винни-Пух отправился к своему другу КристоферуРобину, который жил в том же лесу, в доме с зеленой дверью. -- Доброе утро, Кристофер Робин!-- сказал Пух. -- Доброе утро, Винни-Пух!-- сказал мальчик. -- Интересно, нет ли у тебя случайно воздушного шара? -- Воздушного шара? -- Да, я как раз шел и думал: "Нет ли у Кристофера Робинаслучайно воздушного шара?" Мне было просто интересно. -- Зачем тебе понадобился воздушный шар? Винни-Пух оглянулся и, убедившись, что никто неподслушивает, прижал лапу к губам и сказал страшным шепотом: -- Мед. -- Что-о? -- Мед!-- повторил Пух. -- Кто же это ходит за медом с воздушными шарами? -- Я хожу!-- сказал Пух. Ну, а как раз накануне Кристофер Робин был на вечере усвоего друга Пятачка, и там всем гостям дарили воздушныешарики. Кристоферу Робину достался большущий зеленый шар, аодному из Родных и Знакомых Кролика приготовилибольшой-пребольшой синий шар, но этот Родственник и Знакомыйего не взял, потому что сам он был еще такой маленький, что егоне взяли в гости, поэтому Кристоферу Робину пришлось, так ибыть, захватить с собой оба шара-- и зеленый и синий. -- Какой тебе больше нравится?-- спросил Кристофер Робин. Пух обхватил голову лапами и задумался глубоко-глубоко. -- Вот какая история, -- сказал он. -- Если хочешь достатьмед-- главное дело в том, чтобы пчелы тебя не заметили. И вот,значит, если шар будет зеленый, они могут подумать, что этолистик, и не заметят тебя, а если шар будет синий, они могутподумать, что это просто кусочек неба, и тоже тебя не заметят.Весь вопрос-- чему они скорее поверят? -- А думаешь, они не заметят под шариком тебя? -- Может, заметят, а может, и нет,-- сказал Винни-Пух.--Разве знаешь, что пчелам в голову придет?-- Он подумал минуткуи добавил:-- Я притворюсь, как будто я маленькая черная тучка.Тогда они не догадаются! -- Тогда тебе лучше взять синий шарик,-- сказал КристоферРобин. И вопрос был решен. Друзья взяли с собой синий шар, Кристофер Робин, каквсегда (просто на всякий случай), захватил свое ружье, и обаотправились в поход. Винни-Пух первым делом подошел к одной знакомой луже и какследует вывалялся в грязи, чтобы стать совсем-совсем черным,как настоящая тучка. Потом они стали надувать шар, держа еговдвоем за веревочку. И когда шар раздулся так, что казалось,вот-вот лопнет, Кристофер Робин вдруг отпустил веревочку, иВинни-Пух плавно взлетел в небо и остановился там-- как разнапротив верхушки пчелиного дерева, только немного в стороне. -- Ураааа!-- закричал Кристофер Робин. -- Что, здорово?-- крикнул ему из поднебесья Винни-Пух.--Ну, на кого я похож? -- На медведя, который летит на воздушном шаре! -- А на маленькую черную тучку разве не похож?-- тревожноспросил Пух. -- Не очень. -- Ну ладно, может быть, отсюда больше похоже. А потом,разве знаешь, что придет пчелам в голову! К сожалению, ветра не было, и Пух повис в воздухесовершенно неподвижно. Он мог чуять мед, он мог видеть мед, нодостать мед он, увы, никак не мог. Спустя некоторое время он снова заговорил. -- Кристофер Робин!-- крикнул он шепотом. -- Чего? -- По-моему, пчелы что-то подозревают! -- Что именно? -- Не знаю я. Но только, по-моему, они ведут себяподозрительно! -- Может, они думают, что ты хочешь утащить у них мед? -- Может, и так. Разве знаешь, что пчелам в голову придет! Вновь наступило недолгое молчание. И опять послышалсяголос Пуха: -- Кристофер Робин! -- Что? -- У тебя дома есть зонтик? -- Кажется, есть. -- Тогда я тебя прошу: принеси его сюда и ходи тут с нимвзад и вперед, а сам поглядывай все время на меня иприговаривай: "Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается!" Ядумаю, тогда пчелы нам лучше поверят. Ну, Кристофер Робин, конечно, рассмеялся про себя иподумал: "Ах ты, глупенький мишка!"-- но вслух он этого несказал, потому что он очень любил Пуха. И он отправился домой за зонтиком. -- Наконец-то!-- крикнул Винни-Пух, как только КристоферРобин вернулся.-- А я уже начал беспокоиться. Я заметил, чтопчелы ведут себя совсем подозрительно! -- Открыть зонтик или не надо? -- Открыть, но только погоди минутку. Надо действоватьнаверняка. Самое главное -- это обмануть пчелиную царицу. Тебеее оттуда видно? -- Нет. -- Жаль, жаль. Ну, тогда ты ходи с зонтиком и говори:"Тц-тц-тц, похоже, что дождь собирается", а я буду петьспециальную Тучкину Песню-- такую, какую, наверно, поют всетучки в небесах... Давай! Кристофер Робин принялся расхаживать взад и вперед поддеревом и говорить, что, кажется, дождь собирается, а Винни-Пухзапел такую песню:Я Тучка, Тучка, Тучка,А вовсе не медведь,Ах, как приятно ТучкеПо небу лететь!Ах, в синем-синем небеПорядок и уют--Поэтому все ТучкиТак весело поют!Но пчелы, как ни странно, жужжали все подозрительнее иподозрительнее. Многие из них даже вылетели из гнезда и сталилетать вокруг Тучки, когда она запела второй куплет песни. Аодна пчела вдруг на минутку присела на нос Тучки и сразу жеснова взлетела. -- Кристофер -- ай! -- Робин! -- закричала Тучка. -- Что? -- Я думал, думал и наконец все понял. Это неправильныепчелы! -- Да ну? -- Совершенно неправильные! И они, наверно, делаютнеправильный мед, правда? -- Ну да? -- Да. Так что мне, скорей всего, лучше спуститься вниз. -- А как?-- спросил Кристофер Робин. Об этом Винни-Пух как раз еще и не подумал. Если онвыпустит из лап веревочку, он упадет и опять бумкнет. Эта мысльему не понравилась. Тогда он еще как следует подумал и потомсказал: -- Кристофер Робин, ты должен сбить шар из ружья. Ружье утебя с собой? -- Понятно, с собой,-- сказал Кристофер Робин.-- Но если явыстрелю в шарик, он же испортится! -- А если ты не выстрелишь, тогда испорчусь я,-- сказалПух. Конечно, тут Кристофер Робин сразу понял, как надопоступить. Он очень тщательно прицелился в шарик и выстрелил. -- Ой-ой-ой!-- вскрикнул Пух. -- Разве я не попал? -- спросил Кристофер Робин. -- Не то чтобы совсем не попал,-- сказал Пух,-- но тольконе попал в шарик! -- Прости, пожалуйста,-- сказал Кристофер Робин ивыстрелил снова. На этот раз он не промахнулся. Воздух начал медленновыходить из шарика, и Винни-Пух плавно опустился на землю. Правда, лапки у него совсем одеревенели, оттого что емупришлось столько времени висеть, держась за веревочку. Целуюнеделю после этого происшествия он не мог ими пошевелить, и онитак и торчали кверху. Если ему на нос садилась муха, емуприходилось сдувать ее: "Пухх! Пуххх!" И, может быть -- хотя я в этом не уверен,-- может быть,именно тогда-то его и назвали Пухом.-- Сказке конец?-- спросил Кристофер Робин. -- Конец этой сказке. А есть и другие. -- Про Пуха и про меня? -- И про Кролика, про Пятачка, и про всех остальных. Тысам разве не помнишь? -- Помнить-то я помню, но когда хочу вспомнить, тозабываю... -- Ну, например, однажды Пух и Пятачок решили пойматьСлонопотама... -- А поймали они его? -- Нет. -- Где им! Ведь Пух совсем глупенький. А я его поймал? -- Ну, услышишь-- узнаешь. Кристофер Робин кивнул. -- Понимаешь, папа, я-то все помню, а вот Пух забыл, и емуочень-очень интересно послушать опять. Ведь это будет настоящаясказка, а не просто так... вспоминание. -- Вот и я так думаю. Кристофер Робин глубоко вздохнул, взял медвежонка зазаднюю лапу и поплелся к двери, волоча его за собой. У порогаон обернулся и сказал: -- Ты придешь посмотреть, как я купаюсь? -- Наверно,-- сказал папа. -- А ему не очень было больно, когда я попал в него изружья? -- Ни капельки,-- сказал папа. Мальчик кивнул и вышел, и через минуту папа услышал, какВинни-Пух поднимается по лесенке: бум-бум-бум.^ ГЛАВА ВТОРАЯ. В КОТОРОЙ ВИННИ-ПУХ ПОШЕЛ В ГОСТИ, А ПОПАЛ В БЕЗВЫХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ Как-то днем известный своим друзьям, а значит, теперь ивам, Винни-Пух (кстати, иногда для краткости его звали простоПух) не спеша прогуливался по Лесу с довольно важным видом,ворча себе под нос новую песенку. Ему было чем гордиться-- ведь эту песенку-ворчалку он самсочинил только сегодня утром, занимаясь, как обычно, утреннейгимнастикой перед зеркалом. Надо вам сказать, что Винни-Пухочень хотел похудеть и потому старательно занималсягимнастикой. Он поднимался на носки, вытягивался изо всех сил ив это время пел так: -- Тара-тара-тара-ра! А потом, когда он наклонялся, стараясь дотянутьсяпередними лапками до носков, он пел так: -- Тара-тара-ой, караул, трам-пам-па! Ну, вот так и сочинилась песенка-ворчалка, и послезавтрака Винни все время повторял ее про себя, все ворчал иворчал, пока не выучил ее всю наизусть. Теперь он знал ее всюот начала до конца. Слова в этой Ворчалке были приблизительнотакие:Тара-тара-тара-ра !Трам-пам-пам-тарарам-пам-па!Тири-тири-тири-ри,Трам-пам-пам-тиририм-пим-пи!И вот, ворча себе под нос эту Ворчалку и размышляя-- аразмышлял Винни-Пух о том, что было бы, если бы он , Винни, былне Винни-Пухом, а кем-нибудь совсем-совсем другим, - наш Виннинезаметно дошел до песчаного откоса, в котором была большаядыра. -- Ага! - сказал Пух. (Трам-пам-пам-тирирам-пам-па!) -Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то дыра - это нора, анора - это Кролик, а Кролик - это подходящая компания, аподходящая компания - это такая компания, где меня чем-нибудьугостят и с удовольствием послушают мою Ворчалку. И все такоепрочее! Тут он наклонился, сунул голову в нору и крикнул: -- Эй! Кто-нибудь дома? Вместо ответа послышалась какая-то возня, а потом сновастало тихо. -- Я спросил: "Эй! Кто-нибудь дома?"-- повторил Пухгромко-громко. -- Нет!-- ответил чей-то голос.-- И незачем так орать,--прибавил он,-- я и в первый раз прекрасно тебя понял. -- Простите! -- сказал Винни-Пух.-- А что, совсем-совсемникого нет дома? -- Совсем-совсем никого!-- отвечал голос. Тут Винни-Пухвытащил голову из норы и задумался. Он подумал так: "Не может быть, чтобы там совсем-совсемникого не было! Кто-то там все-таки есть-- ведь кто-нибудьдолжен же был сказать: "Совсем-совсем никого!" Поэтому он снова наклонился, сунул голову в отверстие норыи сказал: -- Слушай, Кролик, а это не ты? -- Нет, не я!-- сказал Кролик совершенно не своим голосом. -- А разве это не твой голос? -- По-моему, нет,-- сказал Кролик.-- По-моему, он совсем,ну ни капельки не похож! И не должен бытьпохож! -- Вот как?-- сказал Пух. Он снова вытащил голову наружу, еще раз задумался, а потомопять сунул голову обратно и сказал: -- Будьте так добры, скажите мне, пожалуйста, куда девалсяКролик? -- Он пошел в гости к своему другу Винни-Пуху. Они,знаешь, какие с ним друзья! Тут Винни-Пух прямо охнул от удивления. -- Так ведь это же я!-- сказал он. -- Что значит "я"? "Я" бывают разные! -- Это "я" значит: это я, Винни-Пух! На этот раз удивился Кролик. Он удивился еще больше Винни. -- А ты в этом уверен?-- спросил он. -- Вполне, вполне уверен!-- сказал Винни-Пух. -- Ну хорошо, тогда входи! И Винни полез в нору. Он протискивался, протискивался,протискивался и наконец очутился там. -- Ты был совершенно прав,-- сказал Кролик, осмотрев его сголовы до ног.-- Это действительно ты! Здравствуй, очень радтебя видеть! -- А ты думал, кто это? -- Ну, я думал, мало ли кто это может быть! Сам знаешь,тут, в Лесу нельзя пускать в дом кого попало! Осторожностьникогда не повредит. Ну ладно. А не пора ли чем-нибудьподкрепиться? Винни-Пух был всегда не прочь немного подкрепиться, вособенности часов в одиннадцать утра , потому что в это времязавтрак уже давно окончился, а обед еще и не думал начинаться.И, конечно, он страшно обрадовался, увидев, что Кролик достаетчашки и тарелки. А когда Кролик спросил "Тебе чего намазать --меду или сгущенного молока?" -- Пух пришел в такой восторг, чтовыпалил: "И того и другого!" Правда, спохватившись, он, чтобыне показаться очень жадным, поскорее добавил: "А хлеба можновообще не давать!"И тут он замолчал и долго-долго ничего не говорил, потомучто рот у него был ужасно занят. А спустя долгое время, мурлыкая что-то сладким-сладкимголоском-- голос у него стал прямо-таки медовый!-- Пух встализ-за стола, от всей души пожал Кролику лапу и сказал, что емупора идти. -- Уже пора?-- вежливо спросил Кролик. Нельзя ручаться, что он не подумал про себя: "Не очень-товежливо уходить из гостей сразу, как только ты наелся". Новслух он этого не сказал, потому что он был очень умный Кролик. Вслух он спросил: -- Уже пора? -- Ну,-- замялся Пух,-- я мог бы побыть еще немного, еслибы ты... если бы у тебя...-- запинался он и при этом почему-тоне сводил глаз с буфета. -- По правде говоря,-- сказал Кролик,-- я сам собиралсяпойти погулять. -- А-а, ну хорошо, тогда и я пойду. Всего хорошего. -- Ну, всего хорошего, если ты больше ничего не хочешь. -- А разве еще что-нибудь есть?-- с надеждой спросил Пух,снова оживляясь. Кролик заглянул во все кастрюли и банки и со вздохомсказал: -- Увы. совсем ничего не осталось! -- Я так и думал,-- сочувственно сказал Пух, покачавголовой.-- Ну, до свиданья, мне пора идти. И он полез из норы. Он изо всех сил тянул себя переднимилапками и изо всей мочи толкал себя задними лапками, и спустянекоторое время на воле оказался его нос... потом уши... потомпередние лапы... потом плечи... а потом... А потом Винни-Пухзакричал: -- Ай, спасите! Я лучше полезу назад! Еще потом он закричал: -- Ай, помогите! Нет, уж лучше вперед! И, наконец, он завопил отчаянным голосом: -- Ай-ай-ай, спасите-помогите! Не могу ни взад ни вперед! Тем временем Кролик, который, как мы помним, собиралсяпойти погулять, видя, что парадная дверь забита, выбежал наружучерным ходом и, обежав кругом, подошел к Пуху. -- Ты что-- застрял?-- спросил он. -- Не-ет, я просто отдыхаю,-- ответил Пух, стараясьговорить веселым голосом.-- Просто отдыхаю думаю кой о чем ипою песенку... -- Ну-ка, дай мне лапу,-- строго сказал Кролик. Винни-Пух протянул ему лапу, и Кролик стал его тащить. Он тащил и тащил, он тянул и тянул, пока Винни нузакричал: -- Ой-ой-ой! Больно! -- Теперь все ясно,-- сказал Кролик,-- ты застрял -- Все из-за того,-- сердито сказал Пух,-- что выходслишком узкий! -- Нет, все из-за того, что кто-то пожадничал!-- строгосказал Кролик.-- За столом мне все время казалось, хотя извежливости я этого не говорил, что кто-то слишком много ест! Ия твердо знал, что этот "кто-то" -- не я! Делать нечего,придется сбегать за Кристофером Робином. Кристофер Робин, друг Винни-Пуха и Кролика, жил, как выпомните, совсем в другом конце Леса. Но он сразу же прибежал напомощь и, когда увидел переднюю половину Винни-Пуха, сказал:"Ах ты, глупенький мой мишка!"-- таким ласковым голосом, что увсех сразу стало легче на душе. -- А я как раз начал думать,-- сказал Винни, слегка хлюпаяносом,-- что вдруг бедному Кролику уже никогда-никогда непридется ходить через парадную дверь... Я бы тогда очень-оченьогорчился... -- Я тоже,-- сказал Кролик. -- Не придется ходить через парадную дверь?-- переспросилКристофер Робин.-- Почему? Пожалуй, придется... -- Ну вот и хорошо,-- сказал Кролик. -- Пожалуй, придется втолкнуть тебя в нору, если мы несможем тебя вытащить, -- закончил Кристофер Робин. Тут Кролик задумчиво почесал за ухом и сказал,что ведьесли Винни-Пуха втолкнуть в нору, то он там останется насовсем.И что хотя он, Кролик, всегда безумно рад видеть Винни-Пуха, новсе-таки, что ни говори, одним полагается жить на земле, адругим под землей, и... -- По-твоему, я теперь никогда-никогда не выйду на волю?-- спросил Пух жалобно. -- По-моему, если ты уже наполовину вылез, жальостанавливаться на полпути,-- сказал Кролик. Кристофер Робин кивнул головой. -- Выход один,-- сказал он,-- нужно подождать, пока тыопять похудеешь. -- А долго мне нужно худеть? -- испуганно спросил Пух. -- Да так, с недельку. -- Ой, да не могу же я торчать тут целую неделю! -- Торчать-то ты как раз отлично можешь, глупенький моймишка. Вот вытащить тебя отсюда-- это дело похитрее! -- Не горюй, мы будем читать тебе вслух!-- веселовоскликнул Кролик.-- Только бы снег не пошел... Да, вот ещечто,-- добавил он,-- ты, дружок, занял у меня почти всюкомнату... Можно, я буду вешать полотенца на твои задние ноги?А то они торчат там совершенно зря, а из них выйдет чудеснаявешалка для полотенец! -- Ой-ой-ой, це-е-лу-ю неделю!-- грустно сказал Пух.-- Акак же обедать?! -- Обедать, дорогой мой, не придется! -- сказал КристоферРобин. -- Ведь ты должен скорей похудеть! Вот читать вслух--это мы тебе обещаем! Медвежонок хотел вздохнуть, но не смог-- настолько крепкоон застрял. Он уронил слезинку и сказал: -- Ну, уж вы тогда хотя бы читайте мне какую-нибудьудобоваримую книгу, которая может поддержать и утешитьнесчастного медвежонка в безвыходном положении... И вот целую неделю Кристофер Робин читал вслух именнотакую удобоваримую, то есть понятную и интересную, книжку возлеСеверного Края Пуха, а Кролик вешал выстиранное белье на егоЮжный Край... И тем временем Пух становился все тоньше, итоньше, и тоньше. А когда неделя кончилась, Кристофер Робин сказал: -- Пора! Он ухватился за передние лапы Пуха, Кролик ухватился заКристофера Робина, а все Родные и Знакомые Кролика (их былоужасно много!) ухвати.тись за Кролика и стали тащить изо всеймочи. И сперва Винни-Пух говорил одно слово: -- Ой! А потом другое слово: -- Ох! И вдруг-- совсем-совсем вдруг-- он сказал: -- Хлоп!-- точь-в-точь как говорит пробка, когда онавылетает из бутылки. Тут Кристофер Робин, и Кролик, и все Родные и ЗнакомыеКролика сразу полетели вверх тормашками! Получилась настоящаякуча мала. А на верху этой кучи очутился Винни-Пух-- свободный! Винни-Пух важно кивнул всем своим друзьям в знакблагодарности и с важным видом отправился гулять по Лесу,напевая свою песенку. А Кристофер Робин посмотрел ему вслед иласково прошептал: -- Ах ты, глупенький мой мишка!^ ГЛАВА ТРЕТЬЯ. В КОТОРОЙ ПУХ И ПЯТАЧОК ОТПРАВИЛИСЬ НА ОХОТУ И ЧУТЬ-ЧУТЬ НЕ ПОЙМАЛИ БУКУ Лучший друг Винни-Пуха, крошечный поросенок, которогозвали Пятачок, жил в большом-пребольшом доме, вбольшом-пребольшом дереве. Дерево стояло в самой середине Леса,дом был в самой середине дерева, а Пяточок жил в самой серединедома. А рядом с домом стоял столбик, на котором была прибитаполоманная доска с надписью, и тот, кто умел немножкочитать, мог прочесть:Посторонним В.Больше никто ничего не мог прочесть, даже тот, кто умелчитать совсем хорошо. Как-то Кристофер Робин спросил у Пятачка, что тут, надоске, написано. Пятачок сразу же сказал, что тут написано имяего дедушки и что эта доска с надписью-- их фамильная реликвия,то есть семейная драгоценность. Кристофер Робин сказал, что не может быть такого имени--Посторонним В., а Пятачок ответил, что нет, может, нет, может,потому что дедушку же так звали! И "В"-- это просто сокращение,а полностью дедушку звали Посторонним Вилли, а это тожесокращение имени Вильям Посторонним. -- У дедушки было два имени,-- пояснил он,-- специально натот случай, если он одно где-нибудь потеряет. -- Подумаешь! У меня тоже два имени,-- сказал КристоферРобин. -- Ну вот, что я говорил!-- сказал Пятачок.-- Значит, яправ! Был чудесный зимний день. Пятачок, разметавший снег удверей своего дома, поднял голову и увидел не кого иного, какВинни-Пуха. Пух медленно шел куда-то, внимательно глядя себепод ноги, и так глубоко задумался, что, когда Пятачок окликнулего, он и не подумал остановиться.-- Эй, Пух!-- закричал Пятачок.-- Здорово, Пух! Ты что тамделаешь? -- Охочусь!-- сказал Пух. -- Охотишься? На кого? -- Выслеживаю кого-то!-- таинственно ответил Пух. Пятачок подошел к нему поближе: -- Выслеживаешь? Кого? -- Вот как раз об этом я все время сам себя спрашиваю,--сказал Пух.-- В этом весь вопрос: кто это? -- А как ты думаешь, что ты ответишь на этот вопрос? -- Придется подождать, пока я с ним встречусь,-- сказалВинни-Пух.-- Погляди-ка сюда.-- Он показал на снег прямо передсобой.-- Что ты тут видишь? -- Следы,-- сказал Пятачок.-- .Отпечатки лап!-- Пятачокдаже взвизгнул от волнения.-- Ой, Пух! Ты думаешь... это...это... страшный Бука?! -- Может быть,-- сказал Пух.-- Иногда как будто он, аиногда как будто и не он. По следам разве угадаешь? Он замолчал и решительно зашагал вперед по следу, аПятачок, помедлив минутку-другую, побежал за ним. Внезапно Винни-Пух остановился и нагнулся к земле. -- В чем дело?-- спросил Пятачок. -- Очень странная вещь,-- сказал медвежонок.-- Теперь тут,кажется, стало два зверя. Вот к этому-- Неизвестно Кому--подошел другой-- Неизвестно Кто, и они теперь гуляют вдвоем.Знаешь чего, Пятачок? Может быть, ты пойдешь со мной, а товдруг это окажутся Злые Звери? Пятачок мужественно почесал за ухом и сказал, что допятницы он совершенно свободен и с большим удовольствием пойдетс Пухом, в особенности если там Настоящий Бука. -- Ты хочешь сказать, если там два Настоящих Буки,--уточнил Винни-Пух, а Пятачок сказал, что это все равно, ведь допятницы ему совершенно нечего делать. И они пошли дальше вместе. Следы шли вокруг маленькой ольховой рощицы... и, значит,два Буки, если это были они, тоже шли вокруг рощицы, и,понятно, Пух и Пятачок тоже пошли вокруг рощицы. По пути Пятачок рассказывал Винни-Пуху интересные историииз жизни своего дедушки Посторонним В. Например, как этотдедушка лечился от ревматизма после охоты и как он на склонелет начал страдать одышкой, и всякие другие занятные вещи. А Пух все думал, как же этот дедушка выглядит. И емупришло в голову, что вдруг они сейчас охотятся как раз на двухдедушек, и интересно, если они поймают этих дедушек, можно либудет взять хоть одного домой и держать его у себя, и что,интересно, скажет по этому поводу Кристофер Робин. А следы все шли и шли перед ними... Вдруг Винни-Пух снова остановился как вкопанный. -- Смотри!-- закричал он шепотом и показал на снег. -- Куда?-- тоже шепотом закричал Пятачок и подскочил отстраха. Но, чтобы показать, что он подскочил не от страха, апросто так, он тут же подпрыгнул еще разика два, как будто емупросто захотелось попрыгать. -- Следы,-- сказал Пух.-- Появился третий зверь! -- Пух,-- взвизгнул Пятачок,-- ты думаешь, это еще одинБука? -- Нет, не думаю,-- сказал Пух,-- потому что следы совсемдругие... Это, может быть, два Буки, а один, скажем... скажем,Бяка... Или же, наоборот, два Бяки, а один, скажем... скажем,Бука... Надо идти за ними, ничего не поделаешь. И они пошли дальше, начиная немного волноваться, потомучто ведь эти три Неизвестных Зверя могли оказаться ОченьСтрашными Зверями. И Пятачку ужасно хотелось, чтобы его милыйДедушка Посторонним В. был бы сейчас тут, а не где-то внеизвестном месте... А Пух думал о том, как было бы хорошо,если бы они вдруг, совсем-совсем случайно, встретили КристофераРобина,-- конечно, просто потому, что он, Пух, так любитКристофера Робина!.. И тут совершенно неожиданно Пух остановился в третий раз иоблизал кончик своего носа, потому что ему вдруг стало страшножарко. Перед ними были следы четырех зверей! -- Гляди, гляди, Пятачок! Видишь? Стало три Буки и одинБяка! Еще один Бука прибавился!.. Да, по-видимому, так и было! Следы, правда, немногопутались и перекрещивались друг с другом, но, совершеннонесомненно, это были следы четырех комплектов лап. -- Знаешь что?-- сказал Пятачок, в свою очередь, облизавкончик носа и убедившись, что это очень мало помогает.-- Знаешьчто? По-моему, я что-то вспомнил. Да, да! Я вспомнил об одномделе, которое я забыл сделать вчера, а завтра уже не успею... Вобщем, мне нужно скорее пойти домой и сделать это дело. -- Давай сделаем это после обеда,-- сказал Пух,-- я тебепомогу. -- Да, понимаешь, это не такое дело, которое можно сделатьпосле обеда,-- поскорее сказал Пятачок.-- Это такое специальноеутреннее дело. Его обязательно надо сделать утром, лучше всегочасов в... Который час, ты говорил? -- Часов двенадцать,-- сказал Пух, посмотрев на солнце. -- Вот, вот, как ты сам сказал, часов в двенадцать.Точнее, от двенадцати до пяти минут первого! Т ак что ты уж наменя не обижайся, а я... Ой, мама! Кто там? Пух посмотрел на небо, а потом, снова услышав чей-тосвист, взглянул на большой дуб и увидел кого-то на ветке. -- Да это же Кристофер Робин!-- сказал он. -- А-а, ну тогда все в порядке,-- сказал Пятачок,-- с нимтебя никто не тронет. До свиданья! И он побежал домой что было духу, ужасно довольный тем,что скоро окажется в полной безопасности. Кристофер Робин не спеша слез с дерева. -- Глупенький мой мишка,-- сказал он,-- чем это ты тамзанимался? Я смотрю, сначала ты один обошел два раза вокругэтой рощицы, потом Пятачок побежал за тобой, и вы стали ходитьвдвоем... Сейчас, по-моему, вы собирались обойти ее в четвертыйраз по своим собственным следам!.. -- Минутку,-- сказал Пух, подняв лапу. Он присел на корточки и задумался-- глубоко-глубоко. Потомон приложил свою лапу к одному следу... Потом он два разапочесал за ухом и поднялся. -- Н-да...-- сказал он.-- Теперь я понял,-- добавил он.--Я даже не знал, что я такой глупый простофиля!-- сказалВинни-Пух.-- Я самый бестолковый медвежонок на свете! -- Что ты! Ты самый лучший медвежонок на свете!-- утешилего Кристофер Робин. -- Правда?-- спросил Пух. Он заметно утешился. И вдруг онсовсем просиял:-- Что ни говори, а уже пора обедать,-- сказалон. И он пошел домой обедать.^ ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. В КОТОРОЙ ИА-ИА ТЕРЯЕТ ХВОСТ, А ПУХ НАХОДИТ Старый серый ослик Иа-Иа стоял одинодинешенек в заросшемчертополохом уголке Леса.широко расставив передние ноги исвесив голову набок, и думал о Серьезных Вещах. Иногда онгрустно думал: "Почему?", а иногда: "По какой причине?", аиногда он думал даже так: "Какой же отсюда следует вывод?" Инеудивительно, что порой он вообще переставал понимать, о чемже он, собственно, думает. Поэтому, сказать вам по правде, услышав тяжелые шагиВинни-Пуха, Иа очень обрадовался, что может на минуткуперестать думать и просто поздороваться. -- Как самочувствие?-- по обыкновению уныло спросил он. -- А как твое?-- спросил Винни-Пух. Иа покачал головой. -- Не очень как!-- сказал он.-- Или даже совсем никак. Мнекажется, я уже очень давно не чувствовал себя как. -- Ай-ай-ай,-- сказал Пух,-- очень грустно! Дай-ка я натебя посмотрю. Иа-Иа продолжал стоять, понуро глядя в землю, и Винни-Пухобошел вокруг него. -- Ой, что это случилось с твоим хвостом?-- спросил онудивленно. -- А что с ним случилось?-- сказал Иа-Иа. -- Его нет! -- Ты не ошибся? -- Хвост или есть, или его нет. По-моему, тут нельзяошибиться. А твоего хвоста нет. -- А что же тогда там есть? -- Ничего. -- Ну-ка, посмотрим,-- сазал Иа-Иа. И он медленнио повернулся к тому месту, где недавно былего хвост; затем, заметив, что ему никак не удается егодогнать, он стал поворачиваться в обратную сторону, пока невернулся туда, откуда начал, а тогда он опустил голову ипосмотрел снизу и наконец сказал, глубоко и печально вздыхая: -- Кажется, ты прав. -- Конечно, я прав,-- сказал Пух. -- Это вполне естественно,-- грустно сказал Иа-Иа.--Теперь все понятно. Удивляться не приходится. -- Ты, наверно, его где-нибудь позабыл,-- сказалВинни-Пух. -- Наверно, его кто-нибудь утащил...-- сказал Иа-Иа.--Чего от них ждать! -- добавил он после большой паузы. Пух чувствовал, что он должен сказать что-нибудь полезное,но не мог придумать, что именно. И он решил вместо этогосделать что-нибудь полезное. -- Иа-Иа,-- торжественно произнес он,-- я, Винни-Пух,обещаю тебе найти твой хвост. -- Спасибо, Пух,-- сказал Иа.-- Ты настоящий друг. Не точто некоторые! И Винни-Пух отправился на поиски хвоста. Он вышел в путь чудесным весенним утром. Маленькиепрозрачные облачка весело играли на синем небе. Они то набегалина солнышко, словно хотели его закрыть, то поскорее убегали,чтобы дать и другим побаловаться.А солнце весело светило, не обращая на них никакоговнимания, и сосна, которая