/>
Использованиесуггестивных техник в образовании
Гипноз и внушение применяются в активном методе обучения сэлементами релаксации, внушения и игры – методе погружения. Это системаобучения, создающая у учащегося внутреннее ощущение свободы, раскрываяпотенциальные возможности человека. Метод погружения нашёл своё применениепрежде всего при обучении иностранному языку. Он обходит традиционную установкуна обучение как тяжкий труд, и, используя различные формы внушения,обеспечивает возрастающую уверенность человека в собственных силах и облегчаетему переход от обучения к самообучению.
Подробное описание «погружения» мы находим у Р.М.Грановской.Под «погружением» она понимает «активный метод обучения с элементамирелаксации, внушения и игры», причем под понятиями «погружение» и «суггестопедия»она ставит знак равенства. Она отмечает, что в отличие от других методовобучения, в основном опирающихся не убеждение, «метод погружения в значительноймере опирается на внушение». Следует вспомнить, что «внушение (или суггестия) —это процесс воздействия на психическую сферу человека, связанный со снижениемсознательности и критичности при восприятии и реализации внушаемого содержания,с отсутствием целенаправленного активного его понимания, развернутогологического анализа и оценки в соотношении с прошлым опытом и данным состояниемсубъекта». Как отмечает Р.М.Грановская результатом внушения является необычайновысокая концентрация внимания и усиление (раскрепощение) творческихспособностей. «Метод погружения опирается на три принципа: удовольствие и релаксациюна занятиях, единство сознательного и подсознательного, двустороннюю связь впроцессе обучения».
Поскольку эти принципы взяты Р.М.Грановской у Г.К.Лозанова,уточним их, обратившись к первоисточнику:
«Принцип «радости и ненапряженности» следует понимать достепени псевдопассивности поведения в отношении процесса обучения. Важно невнешнее поведение учащегося, когда он держится напряженно и стимулируетконцентрированное внимание, а его внутренняя настройка на обучение. Радость иненапряженность не разгружающий этап, а постоянная сущность обучения.
Принцип «единства сознавания и несознавания» требуеторганизованного целостного участия личности как в ее сознаваемых, так и внесознаваемых функциях.
Принцип «суггестивной взаимосвязи» направляет учебный процесск активации резервов личности. Этот принцип требует непрерывной информации орезультатах обучения». Как отмечает Г.К.Лозанов, все принципы должны находитсяв неделимом единстве и в любой момент учебного процесса осуществлятьсяодновременно. Реализация данных принципов осуществляется тремя группамисредств: а) психологическими; б) дидактическими и в) артистическими.
«Психологические средства координируют периферическиеперцепции и эмоциональные стимулы, которые направлены на использованиемотивационного комплекса, системы настройки, потребностей и вообще на активациюличности». Неспицифическая психическая отзывчивость обучаемых создаетсяспециальной обстановкой занятий. К ее элементам Р.М.Грановская относит: а)торжественность; б) авторитет преподавателя и доверие к нему; в) успехтоварищей по группе; г) удобство расположения обучаемых. При описании«погружения» у Т.Н.Смирновой мы также находим, что «эффективность обучениязависит от группового сотрудничества, возможного лишь в условиях максимальной доброжелательностии тактичности. Обучаемых следует разместить полукругом и обеспечить тем самымвозможность визуального контакта всех учащихся группы. Хорошо, если в аудиториибудет несколько источников света, чтобы преподаватель мог регулировать степень освещенности».Кроме того, эффективности обучения способствует удобство кресел, изоляция отпосторонних звуков.
Что касается авторитета преподавателя, то его наличие являетсяобязательным условием успешного применения суггестопедии, без него невозможновнушение. «Там, где имеет место доверие, не всегда необходимы доказательства.Вера учеников в знания и педагогическое мастерство способствует росту ихуверенности в усвоении учебного материала, что в свою очередь, весьмаблагоприятно сказывается на общем подъеме их умственной работоспособности ипознавательной деятельности». «Авторитет создает ожидание и более высокуюинформационную стоимость суггестивных воздействий». При этом следует заметить,что опора должна делаться на авторитет стимулирующий, а не угнетающий иограничивающий.
В настоящее время суггестивные методы применяются и в спорте.С помощью внушённого сна-отдыха происходит восстановление работоспособностибыстрее, чем с помощью отдыха в состоянии бодрствования. Гипноз и аутогеннаятренировка зарекомендовали себя как эффективное средство ликвидациинеблагоприятных предстартовых состояний. Внушённый сон-отдых рекомендуется какдейственное средство психопрофилактики нервно-психического напряжения при целомряде психических состояний спортсменов.
Страх является наиболее опасной из всех эмоций. Обширныеобразы исследований, посвящённых страху, создают прекрасные основания длядальнейшего понимания этой важной эмоции. Литературы по данной проблемеразработано немного. Хотя проблема страхов у учащихся младших классовдостаточно актуальна в настоящее время. Проблема страхов мало используется и впрактике школы. Ведь, именно с поступлением в школу связанно возникновениестрахов у детей. Поэтому, будучи ещё в детском саду, дети должны пройти всетесты тревожности и преодолеть барьер страха в своём сознании.
Психологи выделяют два способа преодоления тревожности удетей.
Выработка конструктивных способов поведения в трудных дляребёнка ситуациях, а также овладение приёмами, позволяющими справиться сизлишним волнением, тревогой.
Укрепление уверенности в себе, развитие самооценки ипредставления о себе, забота о «личностном росте» человека.
И именно в этих ситуация могут помочь суггестивные методы
Основныепредставления об эриксонианском гипнозе
Милтон Эриксон родился в бревенчатой хижине в маленькомшахтерском городке на Западе США в 1901 году. Всю свою жизнь Милтон Эриксонпрактиковал состояние транса. Именно это состояние в последствии назовут“эриксонианским гипнозом”. Идеи, методы и техники, созданные Эриксоном, внастоящее время начинают доминировать в современной психотерапии.
Эриксон имел возможность изобретать и творить, поскольку он снеобходимостью находился в иных состояниях, нежели нормальные люди. Эриксон отрождения был лишен цветоощущения. Он не различал звуки по их высоте и не был всостоянии воспроизвести мелодию. В детстве он страдал от дизлексии (нарушениепроцесса чтения). В семнадцать лет он перенес приступ полиомиелита и выздоровелполностью благодаря единственно лишь разработанной им самим программереабилитации. В возрасте 51 года он снова перенес приступ полиомиелита, и наэтот раз ему удалось выздороветь лишь частично. Последние 10 лет жизни он былприкован к инвалидному креслу, его мучили постоянные боли, он был частичнопарализован. У него были парализованы язык и правая рука.
Как иногда бывает у сильных духом людей, эти ограничениянаоборот подстегнули творческий потенциал Эриксона. Он научился использоватьвозможности и реализовывать потенциальные способности, которыми обладает каждыйчеловек.
Если другим названием гипнотического транса является терминизмененное состояние сознания, т.е. не такое как обычно, то ввести человека втранс для Эриксона не составляло труда. Он просто мог описывать пациенту своивосприятия реальности. Пациент, пытаясь понять его, пробовал так жевоспринимать окружающие и, естественно, его состояние сознания изменялось. Онвпадал в гипнотический транс.
В студенческие годы Милтон Эриксон тщательно изучил работы А.Р. Лурия, посвященные гипнозу и тесту словесных ассоциаций. Все полученныезнания он проверял на практике, стараясь создать нечто более совершенное изтого, что уже есть. В 1936 году он написал статью, в которой изложил результатысвоего эксперимента с тестом словесных ассоциаций. Примерная суть этого тестатакова. Человек будет давать ассоциативную связь на любое стимульное слово темисловами, которые описывают его проблему. Причем сам этого он осознавать небудет. В данном случае на стимульное слово “живот” испытуемая дала такие слова:большой, беспокойство, младенец, бояться, операция, болезнь, забыто. И это былаинформация о ее нежелательной беременности, которую она не помнила. Используянекоторую обратную логику, Эриксон понял, что психотерапевт мог бы обратитьвесь процесс и послать замаскированное сообщение клиенту в виде рассказа.Именно тогда у него возникла идея создания своего языка гипноза, в которомвнушение проводится мягко, без насилия минуя сознание пациента. Составляющимиэтого гипнотического языка является поэтичность, образность, разноплановостьподаваемой информации для сознания и подсознания, бережность и уважение желанийпациента.
Результатом работы Эриксона стало создание такой методикигипнотизирования, которой практически не бывает сопротивления со стороны пациентов.Говоря житейским языком, гипнозу поддаются все. В традиционных гипнотическихшколах считается, что гипнозу поддаются только около 17% людей. Эриксон ушел оттрадиционного директивного внушения, где гипнотизер подавляет. Он создалсистему, в которой гипнотизер и пациент идут вместе по пути развития транса.Используя способность человека улавливать малейшие, не замечаемые сознанием,отклонения в голосе, позе собеседника он создал метод “аналоговых меток” — вовремя обыкновенной беседы с больным он незаметно для сознания пациента посылалему установки о выздоровлении. Так же он использовал метафоры, передовые, потем временам, разработки физиолога Павлова в области прямого обуславливания имногое другое. И все эти приемы он мог использовать одновременно.
Широчайшие возможности гипноз Милтона Эриксона открывает впсихотерапевтической медицине. Любые психотехники повышают свою эффективностьво много раз, если они проведены в состоянии транса. Это становится возможнымпотому, что в таком состоянии отсутствует контролирующая роль сознания.Основываясь на этом феномене, появляется возможным работать спсихосоматическими расстройствами. В основе многих из них лежит тяжелоеневротическое расстройство и в нормальном состоянии сознания больной просто нев силах с ним справиться. Состояние транса дает возможность выборочно работатьсо здоровыми слоями психики, не затрагивая болезненные, тем самым постепенно“выращивая” необходимые ресурсы здоровья. Самыми распространеннымипсихосоматическими расстройствами являются: нейродермит, гастрит, язва желудка,кардионеврозы, аллергия, ожирение и, как не покажется странным, — курение,алкоголизм и другие вредные привычки. Использование гипноза как инструмента иусилителя терапевтического действия помогает врачу работать во много разэффективнее.
Техникинаведения транса в традиции М.Эриксона
Психофизиологические признаки транса следующие: расширениезрачков, фиксация взгляда, замедление мигательного и глотательного рефлексов,уменьшение количества движений, расслабление мышц, более медленное и ритмичноедыхание, снижение пульса и частоты сердцебиения, разглаживание мышц лица иизменение его цвета, ослабление реакции на внешние шумы, спонтанноеидеомоторное поведение и т.п. Согласно одной из рекомендаций самого Эриксона,если транса нет, следует вести себя так, будто он есть.
Стиль наведения транса в традиции Эриксона называетсяиндирективным неслучайно. Каждый человек испытывает настоятельную потребность всохранении свободы и целостности. Психотерапевт просто присоединяется к мирупроблем человека, в полной мере уважая его интегрированность, принимая еготаким, каков он есть. Когда психотерапевт чувствует, что межличностные связиуже сложились, он начинает при-влекать внимание человека к фрагментам его внутреннегоопыта, который находится вне его сознания, таким образом ведя его к темресурсам, которые он имеет, но не замечает.
По Эриксону, чтоб расширить систему проблем человека ипревратить её в систему решения, необходимо сначала присоединиться к замкнутойсистеме проблемы и присоединиться так, чтобы не ощущалось никакого различиямежду клиентом и психотерапевтом. Присоединение является необходимой настройкойдля образования раппорта. Можно настроиться на любую часть внешнего поведениячеловека. Например, возможна подстройка путём «отзеркаливания» позы илиподстройка путём синхронизации дыхания, ритма речи, присоединения кмикродвижениям типа касания подбородка во время разговора и т.п.)
Рассмотрим для примера одну из техник присоединения и веденияпо формуле “Х и Х и Х и Х и У”. Утверждение Х – утверждение присоединения. Этоабсолютно истинное утверждение о поведенческих реакциях, которые возникают уклиента. Утверждение У – утверждение ведения, т.е. утверждение, котороеприводит к возникновению у клиента состояния транса. Пример:
Вы сидите в своём кресле (утверждение присоединения).
И вы смотрите на меня (утверждение присоединения).
И вы легко дышите (утверждение присоединения).
Я с вами разговариваю (утверждение присоединения).
И вы можете начать расслабляться (утверждение ведения).
Майкл Спаркс, доктор философии, профессор, преподает нафакультете подготовки управленческих кадров Калифорнийского государственногоуниверситета в городе Сакраменто (штат Калифорния) дисциплины, связанные споведением человека в организации. Его консультациями по вопросам управленияпользуются различные организации. Он проводит также тренинг в таких областях,как подготовка персонала к работе в группе, лидерство, управление мотивацией,коммуникация. В частности, он участвовал в разработке программы групповоготренинга американских космонавтов, которые должны были работать вместе накосмической станции.
Особыестратегии в рамках эриксонианского гипноза
Одна из ряда особых стратегий, важное звено в алгоритмеэриксоновского гипноза – диссоциация сознания и бессознательного.Психотерапевту необходимо научиться строить сложные предложения, которыеоказывают на клиента определённое влияние, используя слова «сознание» и«бессознательное», а также синонимы этих слов – «на заднем плане сознания», «вцентре внимания», «на периферии внимания».
Техники, применяемые в эриксоновском гипнозе для утилизациитранса, обладают универсальным характером. Их можно применить для наведениятранса и для внушения в состоянии бодрствования. Существует шесть типовкосвенных сообщений, или речевых стратегий: трюизмы; допущения; вопросы иутверждения, направленные на привлечение внимания; противопоставления; «выборбез выбора» и «право выбора». Например, трюизмы используются, когда определённыеинструкции терапевта маскируются под рассуждения; допущения (пресубпозиции) –это фразы, в которых искусно предполагается наличие какого-либо предмета илиявления; противопоставления ис-пользуются в предложениях наподобие «Чем дольшевы сидите на стуле, тем глубже вы входите в транс» и т.д. Выбор без выбора: «Выхотели бы войти в транс с открытыми глазами или с закрытыми». То есть человекупредоставляются на выбор несколько возможностей, каждая из которых терапевтавполне устраивает. Наконец, при использовании «права выбора» терапевтпривлекает своей интонацией внимание человека к той реакции, которой хочет yнего вызвать, предлагая ему полную свободу выбора. Клиент чувствует облегчение,так как начинает понимать, что не должен реагировать каким-либо определеннымобразом.
Один из любимых приёмов Эриксона в наведении транса –левитация руки. Упрощая, процедура выглядит следующим образом. Клиентрасслабляется, сосредотачиваясь на ощущениях и впечатлениях, которые ончувствует в руках. Терапевт недирективным методом внушает ему «неощутимыедвижения» в руке, призывая пристально смотреть на свою руку, старясь уловитьмомент, когда движения станут видимыми. То есть внушение не носит авторитарногохарактера, клиенту любопытно узнать, что произойдёт, и он будет рассматриватьэто как продукт собственного опыта, ассоциируя свои ощущения со словамипсихотерапевта. Затем производится первое реальное внушение – клиенту внушают,что какой-то из пальцев начинает двигаться первым, пальцы раздвигаются и т.д.Затем следуют дальнейшие внушения (один палец поднимается, остальные пальцыследуют за ним, поднятие кисти руки, усталость глаз, внушение сонного состоянияи т.д.) Если рука клиента поднимается, то ему внушают, что он уснёт именнопотому, что его рука поднимается (происходит взаимное усиление). Емупредлагается самому регулировать темп погружения в сон, с тем чтобы в момент,когда его рука коснётся лица, у него создалось впечатление, что он заснулпотому, что сам этого хотел. Наконец, клиент входит в транс.
Значительным вкладом в развитие гипноза сам Эриксон считалсвою технику вставленных сообщений. Идея Эриксона состояла в том, чтобысоставить текст внушения, а затем «растворить» его в некоем рассказенейтрального содержания, обозначая впоследствии неким образом значимые слова,составляющие текст внушения. При этом терапевт опирается на способность кассоциативному мышлению. Техника вставленных сообщений оказалась лучшейловушкой для сознания. По идее, само выделение, подчёркивание сообщений неявляется чем-то необычным; как и внушение, это – составляющая частьчеловеческого общения. Способы выделения вставленных сообщений могут бытьразнообразны:
речевыми (изменение громкости, темпа, интонации речи;применение сопутст-вующих речи звуков и т.д.);
визуальными (жестикуляция, изменение положения тела, изменениемимики);
кинестетическими (прикосновение, поглаживание, похлопывание ит.п.);
смешанными (изменение дистанции до собеседника, совмещениеречи с поворо-том головы, совмещение движений со звуками и т.д.).
Цель диссоциации сознания и бессознательного научиться строитьсложные предложения, оказывающие на клиента определенное влияние. Впредставленном упражнении можно просто тренироваться в построении предложений.Использование таблицы — выберите одно предложение из левой части таблицы иприсоедините к нему любое предложение из правой части таблицы Через некотороевремя начинайте придумывать свои собственные предложения.
1. Используя таблицу, партнер 1 делает утверждение надиссоциацию сознания и бессознательного.
2. Партнер 2 также использует таблицу, делает утверждение надиссоциацию сознания и бессознательного
3. Продолжайте меняться. На упражнение отводится пять минут.Учтите возможность использования синонимов слов «сознание» и«бессознательное»: «на переднем плане сознания» — «назаднем плане сознания», «в центре внимания» — «на перифериивнимания».
Ваше сознание
Ваше подсознание 1. Прислушивается к тому, что я говорю.
И
В то время как
По мере того как
Но 1. Может начать нужные изменения вашего состояния... 2. Возможно, хочет узнать, что произойдет дальше... 2. Может начать вспоминать те события, которые для вас наиболее важны... 3. Может быть, сосредоточено на той или иной мысли… 3. Может начать свое путешествие в мир особенных, отличающихся от обычных переживаний. 4. Может сомневаться в значении того, что сейчас происходит. 4. Научилось многому, и Вы можете впоследствии это использовать. 5. Может отдавать себе отчет в том, какие ощущения Вы сейчас испытываете. 5. Может иметь свои собственные представления о том, что Вы хотите... 6. Озабочено тем, чтобы все сделать правильно... 6. Может создать образы, которыепокажутся Вам удивительными. 7. Может отдавать себе отчет о том. что происходит «здесь и сейчас»… 7. Открывается более глубоким знаниям и мудрости.. 8. Занято некоторой мыслью… 8. Входит в еще более глубокий транс. 9. Стремится проникнуть в смысл того, что я сейчас говорю... 9. Начинает понимать что-то очень для Вас важное... 10. Осмысливает и критическиоценивает происходящее… 10. Открывает скрытую мудрость. .
Использование метафор и историй
Метафора — это оборот речи, состоящий в употреблении слов ивыражений в переносном смысле на основе какой-то аналогии, сходства, сравнения.Метафора основана на подобии или сходстве; она выражает аналоговые отношения: Хотносится к У, как А относится к В. Для того, чтобы понять смысл метафоры,человек должен активизировать своё правое полушарие, а это значит, чтобессознательное уловит нужный смысл.
В метафоре можно выделить 4 «элемента»:
категория или контекст,
объект внутри конкретной категории,
процесс, каким этот объект осуществляет функцию, и
приложения этого процесса к реальным ситуациям, илипересечения с ними.
Если отвлечься от филологии, то для нас метафора — этоиносказательное изложение ситуации клиента. Иносказательное настолько, чтобыисключить уж совсем прямые аналогии.
Основная прелесть метафоры в том, что она не только описываетситуацию, но так же иносказательно утверждает, что выход есть. И даже обрисовываетпримерное направление. Но (на то и внушение) оставляет достаточный простор длядомысливания-додумывания, чтобы собственное озарение клиента опиралось именнона доступный ему опыт и именно ему же и подходило.
Метафора глубоко символична. Причем символырасшифровываем-наполняем смыслом не мы, а сам клиент. И не надо подталкиватьего наводящими вопросами. Клиент найдет смысл свой. И не обязательно такой, окотором мы хотя бы догадывались раньше. Главное, если метафора построенаправильно, клиент обязательно отыщет (не всегда осознанно) нужный — ему — смысл.
Сказка-метафра, которую вы еще прочтете, отличается именнотем, что каждый, кого мы после прочтения спрашивали: «О чем она?»,отвечал что-то очень свое и всякий раз — разное.
Итак в метафоре должно быть:
Символическое описание основной сути проблемы.
Символическое представление основных действующих сил (какперсонажи)
Неопределенный символ решения проблемы.
Символическое применение неопределенно описанного символарешения проблемы.
Отражение конфликта-столкновения, как центральное событие.
Разрешение: сильное, эмоционально значимое описание того, как«все будет хорошо», когда ситуация разрешится для всех основныхдействующих сил.
Общий праздник.
Что все это значит? Сейчас разберемся.
Суть проблемы:
От проблемы к ее метафорическому описанию мы проходим за тришага: формулирование проблемы, формулирование класса проблем, формулированиесимвола проблемы. То есть, к примеру, человек — недолюблен. И к мирунедоверчив. Класс проблем: недостаток ценного, важного для жизни. Символ:окруженный горной грядой мир холода и снега, где мало тепла и солнца.
Персонажи:
В качестве героев в метафору можно вводить не толькосимволические описания людей, но и сил, чувств, качеств и возможностей. В нашемслучае, когда дело касается внутреннего «Я» человека, на такихгероях-олицетворениях все и будет держаться. Это может быть и сама горная цепь- как герой, препятствующий проникновению тепла и света. Мы можем встретиться сзаколдованной феей лета, грустно наблюдающей охлаждение ее родного мира,который она когда-то согревала, и героическую птицу, которая, преодолевпрепятствия донесла до жителей холодной страны весть о том, что там, за горамиесть тепло… И так далее.
Решение:
Это должно быть «нечто». То есть не конкретная программадействий, а что-то туманное, но тоже олицетворенное в герое или предмете. Ключли к дому заколдованной феи, таинственный флакон с напитком, волшебный свитокили неведомая дорога, другой, мало доступный волшебник или та же героическаяптица, которая покажет путь…
Кстати, перечтите «Волшебника изумрудного города»:тут и Гудвин, «великий и ужасный», тут и мозги из опилок, и шелковоесердце, и напиток смелости — символы, символы, символы…
Применение:
Это очень тонкая часть метафоры. По сути, она пробрасываетсяодним-двумя размытыми предложениями. Герой «просто» получаетинформацию о том, как символ решения применять. Но это центральная частьвнушения: выход есть, решение возможно, и вот вероятное направление. В нашейистории с горной страной можно говорить о выходе за пределы гор, орасколдовывании феи, о долгом пути к сильному волшебнику, о необходимостичто-то чем-то окропить из флакона, чтобы — произошло чудо.
Событие-конфликт:
Обычно для клиента все это трудно и тяжело. Так же должнодостаться и главное чудо. Да, чудо произойдет. Но — как только… Как толькогерой достанет флакон, пройдет путь, уговорит волшебника, вспашет поле, найдетпроход в горах или сдвинет их.
· А вот если суть не в том, чтобы настроить на тяжелую работупо изменению, а подтолкнуть к очевидному и нетрудному изменению, то и событиедолжно быть парадоксальным: такая, дескать, мелочь, а такие последствия.
И еще одна важная вещь, которая отличает метафору от детскойсказки и «взрослого» рыцарского романа с «хорошим» и«плохим» парнем. У нас не должно быть побежденных. Не должно бытьокончательно «плохих парней». Во-первых, мы не знаем точно (хотя истарались) с кем из персонажей свяжет себя наш клиент (и, кстати, может связатьне с одним, а с несколькими). Во-вторых, по ходу сюжета обязательно должновыясниться, что все «плохие» — не такие уж и плохие, только у нихсвои трудности и свое понимание того, как будет «лучше». И чемпарадоксальнее, непредсказуемей это выяснится, чем неожиданней окажется выход — для всех персонажей — тем действенней окажется метафора.
Поэтому уничтожения, поражения и унижения персонажей в нашейметафоре не будет. А будет — Чудо. После того, как герой произведет необходимые(и часто неочевидные) действия. Например, не войной на темный лес пойдет, аовраг вычистит.
· «Не стреляй, Иван-царевич, я тебе еще пригожусь!»
Разрешение ситуации:
Помните у Карлсона: «Свершилось чудо! Друг спас жизньдруга!» Вот-вот, такое настроение и должно царить в нашей метафоре, когдамы подробно, ярко, в красках и деталях, во всей радости и полноте описываем — как стало.
Мы не описываем механизм действия чуда, в котором можноусомниться. Что и как сработало, мы вообще пробрасываем. Нам не логика важна, а- вера. Вера в то, что чудо — возможно. И надежда есть. Мы красочно упираем нато, что — сработало. Получилось.
· «И так произошло»… «И сразу стало»…«И в тот же миг»… «И когда последняя капля упала»…произошло что-то. ЧТО-ТО. И это значит, что… словом, «все теперь будетхорошо». Подробно и со слезами счастья на глазах у всех героев. И урассказчика.
И клиенту пусть наша радость передастся.
Праздник:
Теперь нам нужно завершить метафору, подкрепив веру в чудоавторитетным утверждением того, что все это героям не показалось, а все так ибыло на самом деле. Что эффект сохранился.
· «И они жили долго и счастливо».
Обычно это описание праздника, на котором присутствуют всеперсонажи, которые теперь подружились и помирились. У каждого есть свое дело, ивсе вместе они все делают как надо. А вокруг продолжается все то хорошее, чтоначалось с Чуда.
Наверное, теперь читателю будет интересно составить метафорусвою. И, прежде чем вы это сделаете, давайте отметим: метафора — это необязательно волшебная сказка. Это и бытовая история о соседе или другомклиенте, и «воспоминание» из «недавно прочитанной книги», ипритча из Евангелия, и предположения из серии «как было бы, если бы»,и, иногда всего два-три предложения в качестве сравнения.
· «Один мой знакомый как-то все вату под плечиподкладывал, чтобы солиднее казаться, а потом взял и пошел в спортзал. Теперьсвои плечи — ого-го. Так в зал и ходит уже два года». Рассказывается кслову, когда речь идет о навязчивых усилиях клиента по поиску внешнихдоказательств своей значимости: машина, должность, галстук… Однако и в этомкоротеньком кусочке — все на месте. Разберите по шагам, если хотите.
Метафорыв семейной психотерапии
В семейной терапии практические психологи и консультантысталкиваются с метафорическими описаниями мира и происходящих событий, можетбыть, чаще всего. Во-первых, как известно, существует множество словесныхметафор, описывающих семейную систему, начиная от “ячейки общества” изаканчивая “банкой с червями”. Во-вторых, во время своей работы мы имеем передсобой, как минимум, две разные картины мира, а это значит, различные вербальныеи невербальные сообщения репрезентируют для нас реальные характеры людей, ихценности, ход мыслей и чувств. И, в-третьих, на наш простой, но справедливыйвопрос: “Каких изменений вы хотите для себя и своей семьи?” мы получаем в ответ,как правило, бесконечное множество метафорических номинализаций, вроде“счастья”, “согласия”, “уважения”, “доверия”, “выражения привязанности” и т.д.Наша задача – расшифровать эти кодировки и привести их к общему знаменателю.
Терапевт может давать клиентам парадоксальное предписание.Например, в семье, где основными правилами взаимодействия взрослых былисоблюдение приличий, спокойствие и невыражение недовольства, сын был вынужденвзять на себя роль агрессора, отыгрывая внутреннюю озлобленность всех членовсемьи. Мальчик беспричинно ломал и выбрасывал вещи, устраивал шумные истерикидома, драки во дворе. Несогласованность между внутренним состоянием взрослых иих внешним поведением, вербальной коммуникацией заставляла его “выпускать пары”за всю семью. На приёме у терапевта родителям было предписано по очереди битьспециально закупленную для этого посуду, драться подушками и т.д. К своемуудивлению, вскоре они обнаружили и другие методы выяснения отношений, благодарячему существенно наладилось и супружеское взаимодействие, и поведение ребенка.
Часто именно парадоксальными, метафорическими предписаниямиприходится пользоваться и в случаях, когда отношения в семье осложняются из-занепростроенности границ, если в жизнь семьи постоянно вмешиваются старшее поколение,школа, друзья или чье-то хобби, работа, увлечение. В таких случаях принятоговорить о нарушении границ внешних, снаружи. Часто здесь помогаютметафорические высказывания о том, что каждая образующаяся пара в животном мирезавоевывает и охраняет свою территорию, и именно такая, порой агрессивнаязащита позволяет им вырастить свое потомство. Если же в семье нарушенывнутренние границы, то есть налицо спутанность семейных ролей иответственности, то показательным оказывается предписание “стараться еще лучшев этом же направлении”. Например, при слитных отношениях можно посоветовать втечение недели носить одежду друг друга, меняться спальными местами, выполнятьнесвойственные обязанности: ребенку – готовить обед, отцу – делать уроки, маме– идти на работу вместо папы и т.д. Парадокс предписания вызывает протестыклиентов, и это дает динамику отношениям.
Метафорические формы общения, игры в психотерапии являютсятакже прекрасной разбивкой состояний при атмосфере всеобщей озабоченности,напряжения, недоверия. Игра и сказка – это детский мир, детская карта. А, какизвестно, в своих играх дети всегда так или иначе отражают те проблемы, которыеих беспокоят. Дети очень наблюдательны, и они не пользуются оценочнымидигитальными категориями. Они доверяют своему сенсорному опыту, и именно онзапечатляется у них в памяти. Поэтому присутствие детей на терапии часто даётмного ценной информации. Как видится ребенку домашняя ситуация? Каковапошаговая динамика происходящего (“Что нужно сделать папе, чтобы у мамы испортилосьнастроение?”). С кем ребенок уютнее себя чувствует? Что вызывает у неготревогу? Правильно ли он понимает позицию взрослых (“Как ты думаешь, чточувствует твой папа, когда смотрит телевизор, а вы с мамой ругаетесь?”). Такимприемом мы даем возможность всем присутствующим членам семьи побывать в каждойиз трех позиций восприятия: рассказать о происходящем от своего лица,посмотреть на это глазами другого или со стороны. Однако маленькие детипонимают семейные правила, скорее, на невербальном уровне. Они замечают то, чтопсихологи называют неконгруэнтностью, рассогласованием между внешним поведениеми глубинными убеждениями; они знают, какова сенсорная очевидностьустановленного раппорта (или его отсутствия); улавливают, находятся взрослые вресурсном или нересурсном состоянии, и, вероятно, даже владеют рецептамиуспешных и неуспешных стратегий взаимодействия с родителями в состоянии ресурсаи нересурса. Но вся эта информация накапливается у них на бессознательномуровне, и сделать ее частью сознательной компетенции как для себя, так и дляродителей ребенок может лишь посредством игры, сказки, импровизаций, то естьметафоры. Если мы хотим, чтобы ребенок мог принять участие в терапии, мы должныподстраиваться под его семантику, под его представление о жизни, его“магическое сознание”. Именно поэтому игровая, символичная форма общения всемейной терапии бывает наиболее эффективна.
Были разработаны два специальных метафорических приема:семейная скульптура и работа через метафорический предмет. Остановлюсь накаждом из них подробнее.
1) Семейная скульптура – это символическое отражение позицийчленов семьи по отношению друг к другу, а также дистанции между ними, динамикивзаимоотношений. Семейная скульптура по своей сути напоминает парадоксальноепредписание, поскольку в ней взаимоотношения показываются в гротесковой форме.Мы просим каждого из членов семьи поставить своих близких так, чтобы этопантомимически отражало все то, чем семья живет, как относятся люди друг кдругу (инструкции должны быть максимально неконкретные, содержать меньшереферентных индексов). Свое видение скульптуры ваяют сначала все участники поочереди, а потом это делает сам терапевт. В результате могут получиться оченьметкие картины.
Например, один из членов семьи становится спиной ко всемостальным, или, наоборот, с протянутыми руками, но на большом расстоянии. Еслив семье все подчинено интересам какого-то одного человека, он может оказатьсяна пьедестале, а все остальные смотрят на него с раболепием в глазах изаломленными руками. Такая скульптура отражает ситуацию, когда у одного изродителей слишком жестокий характер или важная работа, заставляющая другихподлаживать под него свое расписание, интересы. На пьедестал может бытьвоздвигнут и ребенок – кумир и гордость всех окружающих. Кто-то из участниковможет быть поставлен на колени или презрительно указывать на всех пальцем.
Иногда скульптура бывает весьма динамичной. Например, если мыимеем целью показать матери, что она слишком потворствует своему капризномуребенку, то мы просим его взять маму за руку и беспрерывно дергать ее, прыгать,запутываться между ней и отцом или другими детьми, пока неудобство не заставитмать (или кого-то другого) остановить этот процесс. Движение в скульптуре можетперемещаться с одного человека на другого; в зависимости от степени своейуспешности ребенок может возводиться на пьедестал или сидеть на корточках; илиребенок может постоянно перебегать от отца к маме, символизируя собой“телефонный шнур” и т.п.
Поскольку, как я уже писала, важным компонентом семейногоблагополучия является четкость границ, то порой имеется необходимость ввести вскульптурную композицию воображаемую фигуру бабушки или предмет,символизирующий работу, дачу или даже телевизор. Иными словами, скульптуравыражает через метафору то метасообщение, ту стратегию взаимодействия, которуюнесет в себе каждый участник. Утрирование ситуации помогает наглядно проверитьэкологичность семейных правил, прочувствовать эффекты, которые получают членысемьи от установленной последовательности поведенческих паттернов. Скульптурапредполагает и визуальную наглядность ситуации, и кинестетическоепрочувствование участниками своих позиций в символической форме. А задействуя в“строительстве” всех участников терапевтического процесса, мы способствуем получениюобратной связи, в том числе и от тех из них, чьей доминирующей метапрограммойдома является пассивный стиль реагирования.
О выявлении метапрограмм в скульптуре можно говорить особо.Так, например, размер разбивки информации, характерный для автора-ваятеля,виден по тому, насколько детально или символично его изображение, отражен вскульптуре конкретный контекст, “типичная” ситуация или глобальная расстановкасил. Если же кто-тo из персонажей стоит отдельно, далеко или на голове, то онявно предпочитает различия. В то время как фокус сравнений, направленный насходство, будет отражаться в том, что все члены семьи “переплетены”, находятсяв тесном кинестетическом контакте или у всех похожие позы, выражения лица.Внутренняя референция в принятии решений будет характерна для того, кто встанетспиной ко всем или будет показывать им, что делать. В общем групповом портрететакже заметен будет и стиль взаимодействия (независимый или кооперативный),иногда можно обнаружить даже способ мотивации, принятый в семье. Это можетотражаться в движении или общей направленности нескольких или всех членов семьив одну и ту же сторону – это может быть как от кого-то или чего-то, так и ккому-то.
В скульптуре явно находит свое отражение то, насколькоглубокий раппорт установлен между участниками, все ли в него включены;производит весь портрет в целом ресурсное или нересурсное впечатление. Так желегко можно откалибровать, конгруэнтно ли смотрятся люди в очевидной им роли;на чем именно фокусирует свое внимание каждый из участников, а что он опускаетв своем восприятии ситуации. Выраженное в метафоре в символической формевидение каждым из клиентов общей ситуации позволяет всем остальным подстраиватьэту метафору под свою карту, осуществлять свой собственный трансдеривационныйпоиск.
При таком методе работы можно выявить через метафорическуюформу как актуальное, так и желаемое состояние для каждого человека (“Как бы выхотели, чтобы это выглядело?”, “Что нужно изменить в скульптуре, чтобы это васбольше удовлетворяло?”). Такой прием обеспечивает позитивную спецификациюжелаемого результата, формирует у каждого представление о том, как это должновыглядеть. Иногда при построении такой “идеальной” скульптуры сразу всплываютограничивающие убеждения одного или нескольких участников (“Такого никогда ужене будет”, “Он не захочет подойти к нам ближе” и др.). Бывает и так, чтопортрет, отражающий желаемое состояние, для всех членов семьи очень схож,например, они символизируют всеобщую гармонию и близость, стоя близко друг кдругу и держась за руки. Это позволяет нам отлично проиллюстрировать отделениенамерений от поведения: как бы различны ни были позиции в актуальном состоянии,все они стремятся к одной общей позитивной цели – сблизиться, но стремятсяразличными поведенческими путями. Это объединяет семью, делает очевиднойнеобходимость совместных усилий.
2) Теперь я бы хотела рассказать о работе с метафорическимпредметом. Метафорическим предметом может выступать что угодно: игрушка,подушка, надувной шарик или мяч, который во время семейной консультации“изображает” беспокоящий клиентов вопрос. Лучше всего этот прием применим кдетям. Дело в том, что детское сознание в 2,5-3 года становится “символичным”:в игре у ребенка появляются замещающие предметы. Он может использовать палочкувместо ложки, градусника; брусок конструктора – вместо машинки; понимает, чтопапу или маму в игре может изображать любой ребенок. Поэтому дошкольникудостаточно легко принять, что какой-нибудь реальный предмет будет в нашемразговоре выполнять роль ссоры, обиды, плохого настроения, непослушания и т.д.То есть те самые существительные, которые “нельзя положить в тачку”, становятсяреально осязаемыми.
Сначала ребенок выбирает игрушку или предмет, дает ему имя илиназвание, определяет его размеры. Затем мы спрашиваем ребенка: “Кто первыйберет этот предмет, зачем? Кому хочет передать? Что случится с игрушкой, еслиею не заниматься, не брать ее? Каким образом она передается другому? В какомколичестве, на какое время? Хочет ли еще кто-то в доме поиграть с игрушкой?Получит ли он ее?” Вопросы могут задаваться не только ребенку. По правиламциркулярной логики, принятым в семейной терапии, мы спрашиваем о взаимодействиимамы с дочерью – у отца (“Что было бы, если бы дочь не взяла игрушку?”), очувствах мамы – у ребенка (“Изменяются ли размеры игрушки – если она отражает,например, тревогу или вину, – пока мама хранит ее у себя?”), об отношенииодного родителя – у другого (“Как бы поступил с игрушкой ваш муж?”).
И наконец, наличие игрушки как символа определенного чувства,или состояния, или паттерн поведения подразумевает, что это нельзя простовыкинуть из жизни. Таким образом, мы начинаем искать взаимоприемлемые путирешения задачи. Например: “Как ты думаешь, что было бы, если бы мама неотдавала игрушку никому, не бросала и не заставляла ее брать, а простопоставила бы на стол и рассказала о ней? А если бы она “разобрала” игрушку иразделила со всеми понемногу?”
В результате метод метафорического предмета позволяет снятьагрессию, приобрести коммуникативные навыки, отработать модель поведения и т.п.– путем манипуляций с искусственным предметом, используемым в качествереального, и переносом на него свойств и отношений людей из реальной жизни.
Использование метафор в семейной терапии – очень благодарное ивысокоэффективное занятие. Если психолог или психотерапевт умеют грамотнопользоваться этим приемом и проявляют в своей работе достаточно творчества, тометафора может сопровождать их консультации с момента сбора информации доосуществления последней поведенческой проверки сделанной интервенции.
Список литературы
Гордон Д. Терапевтические метафоры. М, 1995
Горин С. А вы пробовали гипноз? Канск, 1994
Гриндер Д., Бэндлер Р. Наведение транса. М, 1995
Калина Н. Основы психотерапии. М, 1997
Кондрашов В… Всё о гипнозе. Ростов-на-Дону, 1998
Психотерапевтическая энциклопедия. СПб, 1998
Соколов Д. Сказки и сказкотерапия. М, 1997
Эриксон М. Мой голос останется с вами. СПб, 1995