Понятие о воли

Понятие о воли
/Курсовая работа/

СОДЕРЖАНИЕ
Введение ………………………………………………………………… 3
1. Природа воли …………………………………………………… 5
2. Волевой процесс ……………………………………………… 12
3. Патология ипсихология воли ……………………………21
4. Волевые качестваличности ………………………………25
Заключение …………………………………………………………… 32
Список использованныхисточников …………………………35

ВВЕДЕНИЕ
В связи со всеобщим возрождением интересак гуманитарным, специфическим человеческим проблемам психологии в послед­ниегоды наблюдается повышенное внимание к воле. Когда-то, еще в XVIII-XIX вв., этапроблема была одной из центральных в психологических исследованиях. В начале XXв. в связи с общим кризисным положением в этой науке исследования воли отошлина второй план. Эта проблема оказалась самой трудной из тех, которые необходимобыло ставить и решать на новой методоло­гической основе. Но игнорировать ее иполностью не замечать было невозможно, так как воля относится к числу техпсихиче­ских явлений (наряду с воображением), жизненно важную роль которых нетособой необходимости доказывать.
По этой причине в начале XX в. и впоследующие десятиле­тия исследования воли продолжались, правда, не стольшироко и активно, как прежде, но с использованием того же самонаб­людения вкачестве основного метода выявления связанных с ней феноменов.
Однако вследствие неудовлетворенностиобщим состоянием исследований воли многие ученые в первые десятилетия теку­щегостолетия стремились вообще отказаться от этого понятия как от якобы ненаучного,заменить его поведенческими харак­теристиками или какими-либо другими,операционализируемыми и верифицируемыми, т.е. такими, которые можно наблю­датьи оценивать. Так, в американской поведенческой психоло­гии вместо понятия волистали употреблять понятие «устойчи­вость поведения» – настойчивость человека восуществлении начатых поведенческих актов, в преодолении возникающих на их путипреград. Эту настойчивость, в свою очередь, объясняли такими характеристикамиличности, как целеустремленность, терпение, упорство, стойкость,последовательность и т.п.
Вчитываясь сегодня в работы такихзамечательных психоло­гов прошлого, как У.Джемс в США и С.Л.Рубинштейн в Рос­сии,мы обнаруживаем, что воля – вполне реальное явление, обладающее своимиспецифически­ми, легко обнаруживаемыми и описываемыми научным языкомпризнаками. Каковы же они?
Еще Аристотель ввел понятие воли в системукатегорий науки о душе для того, чтобы объяснить, каким образом поведение чело­векареализуется в соответствии со знанием, которое само по себе лишенопобудительной силы. Воля у Аристотеля выступала как фактор, наряду состремлением способный изменять ход поведе­ния: инициировать его, останавливать,менять направление и темп.
Один из существенных признаков волевогоакта заключает­ся в том, что он всегда связан с приложением усилий,принятием решений и их реализацией. Воля предполагает борьбу мотивов. Поэтому существенному признаку волевое действие всегда мож­но отделить отостальных. Волевое решение обычно принима­ется в условиях конкурирующих,разнонаправленных влечений, ни одно из которых не в состоянии окончательнопобедить без принятия волевого решения.
Воля предполагает самоограничение, сдерживаниенекото­рых достаточно сильных влечений, сознательное подчинение их другим,более значимым и важным целям, умение подавлять непосредственно возникающие вданной ситуации желания и импульсы. На высших уровнях своего проявления воляпредпо­лагает опору на духовные цели и нравственные ценности, на убеждения иидеалы.
Еще один признак волевого характерадействия или деятель­ности, регулируемой волей, – это наличие продуманногоплана их осуществления. Действие, не имеющее плана или не выпол­няемое позаранее намеченному плану, нельзя считать воле­вым. «Волевое действие – это…сознательное, целенаправлен­ное действие, посредством которого человекосуществляет сто­ящую перед ним цель, подчиняя свои импульсы сознательномуконтролю и изменяя окружающую действительность в соответ­ствии со своимзамыслом»[1].
Существенными признаками волевого действияявляются уси­ленное внимание к такому действию и отсутствие непосредст­венногоудовольствия, получаемого в процессе и в результате его выполнения. Имеетсяв виду, что волевое действие обычно сопро­вождается отсутствием эмоционального,а не морального удов­летворения. Напротив, с успешным совершением волевого актаобычно связано как раз моральное удовлетворение от того, что его удалосьвыполнить. У.Джемс по этому поводу писал следу­ющее: «Обширный мир, окружающийнас со всех сторон, задает нам всевозможные вопросы и испытывает нас всемивозмож­ными способами. Некоторые из этих испытаний мы преодоле­ваем при помощинетрудных действий и на некоторые вопросы отвечаем отчетливо сформулированнымисловами. Но на самый глубочайший из всех вопросов, которые когда-либо предлага­ютсянам миром, не допускается другого ответа, кроме немого сопротивления воли исжимания фибр нашего сердца, когда мы как бы говорим: «Пусть так, а я все жебуду делать вот этак»[2].
Нередко усилия воли направляются человекомне столько на то, чтобы победить и овладеть обстоятельствами, сколько на то,чтобы преодолеть самого себя. Это особенно характерно для лю­дей импульсивноготипа, неуравновешенных и эмоционально возбудимых, когда им приходитсядействовать вопреки своим природным или характерологическим данным.
Ни одна более или менее сложная жизненнаяпроблема человека не решается без участия воли. Никто на Земле никогда еще недобился выдающихся успехов, не обладая выдающейся силой во­ли. Человек в первуюочередь тем и отличается от всех остальных живых существ, что у него, кроме сознанияи интеллекта, есть еще и воля, без которой способности оставались бы пустымзвуком.
 
1. ПРИРОДА ВОЛИ
 
Всякое волевое действие являетсяцеленаправленным действием. Волевое дей­ствие сформировалось у человека впроцессе труда, направленного на производ­ство определенного продукта.Направляясь на определенную цель, действие в своем ходе регулируетсясоответствием с этой целью. Цель, преследуемая дей­ствующим субъектом, должнаосуществиться как результат его действий. Спе­цифически человеческие действияявляются волевыми в этом широком смысле слова – все они сознательные,целенаправленные действия, все они включают целеустремленность и регулированиехода действия в соответствии с целью.
Однако осознание единичной цели своегожелания, порожденной побуждени­ем, которое в данную минуту владеет человеком,представляет еще очень невы­сокую ступень сознательности. Сознательный человек,приступая к действию, отдает себе отчет о последствиях, которые повлечет засобой осуществление сто­ящей перед ним цели, а также о мотивах, которые его кэтому действию побуж­дают. В результате может обнаружиться расхождение междужеланной целью и нежелательными последствиями или трудностями, с которыми всилу объек­тивных внешних условий связана ее реализация. Действие, совершающеесяв условиях такого конфликта внутренне противоречивых тенденций, – это воле­воедействие в более специфическом смысле слова. В силу противоречивостидействительности, а также сложной иерархии различных и часто противоречи­выхпобуждений человека этот, в принципе, частный случай довольно распро­странен.Он придает волевому действию особую направленность.
Там, где этот конфликт противоречивыхтенденций оказывается сверхтруд­ным, непосильным человеку, волевое действиепереходит в аффективное или импульсивное действие – разрядку.
Различая волевые процессы, мы непротивопоставляем их интеллектуальным и эмоциональным; мы не устанавливаемникакой взаимоисключающей противо­положности между интеллектом, чувством иволей. Один и тот же процесс мо­жет быть (и обыкновенно бывает) иинтеллектуальным, и эмоциональным, и волевым. Изучая волевые процессы, мыизучаем волевые компоненты психиче­ских процессов. Вместе с тем волевой процессеще более непосредственно и органически, чем процессы эмоциональный иинтеллектуальный, включен в действие и неразрывно связан с ним. Так чтоизучение волевого акта непосред­ственно переходит в изучение действия, или,вернее, изучение волевого акта – это и есть изучение действия вотношении способа его регуляции.
Зачатки воли заключены уже в потребностяхкак исходных побуждениях человека к действию. Потребность, т. е. испытываемаячеловеком нужда в чем-нибудь, – это состояние пассивно-активное: пассивное,поскольку в нем выра­жается зависимость человека от того, в чем он испытываетнужду, и активное, поскольку оно заключает стремление к ее удовлетворению итому, что может ее удовлетворить. В этой активной стороне пассивно-активногосостояния потреб­ности и заключены первые зародыши воли, неразрывно связанные ссенсорной и аффективной чувствительностью, в которой первично отражаетсяпотребность. Состояние чувствительности, выражающее потребность, обычно связанос сенсомоторным моментом зачаточных движений, направленных на ее удовлетворе­ние.Поэтому и в силу внутренних изменений тонуса, с которым оно связано, ужепервичное чувственное переживание потребности включает известное динами­ческоенапряжение – тенденцию, стремление.
Но одно дело – испытывать стремление, адругое – осознавать его. В зави­симости от степени осознания стремление выражаетсяв виде влечения, желания или хотения. Потребность, в частности органическая,еще не осознанная, не на­правляющаяся на определенный предмет, выступаетсначала в виде влечения.
Влечение не осознано и беспредметно. Покачеловек лишь испытывает вле­чение, не зная, какой предмет это влечениеудовлетворит, он не знает, чего он хочет, перед ним нет осознанной цели, накоторую он должен бы направить свое действие. С одной стороны, имеютсявлечения, субъективно выражающие по­требность, но не включающие осознания техпредметов, которые способны их удовлетворить, а с другой – предметы, в которыхчеловек нуждается для удов­летворения своих потребностей, но которыепротивостоят ему. Возникновение волевого действия предполагает прежде всегоустановление между ними осо­знанной связи. Субъективное выражение потребности,ее отражение в психике должно стать осознанным и предметным – влечение должноперейти в жела­ние. Это «опредмечивание» является необходимой предпосылкойвозникнове­ния волевой деятельности. Лишь тогда, когда осознан предмет, накоторый на­правляется влечение, и объективное выражение потребности становитсяосо­знанным и предметным желанием, человек начинает понимать, чего он хочет, иможет на новой осознанной основе организовать свое действие. Существеннойпредпосылкой возникновения волевого действия является, таким образом, пере­ходк предметным формам сознания.
Осознанная связь между потребностями ипредметами, которые их удовлетво­ряют, устанавливается в практическомдейственном опыте удовлетворения этих потребностей. Включаясь в практическое,осознанное субъектом отношение к его потребностям, предметы становятсяобъектами его желаний и возможными целя­ми его действий.
Зависимость между потребностями ипредметами, которые их удовлетворяют, этим не исчерпывается. Существенно, чтосами потребности по мере их удовлет­ворения различными предметамидифференцируются, преобразуются, изменя­ются. Новые потребности заставляютискать новые способы их удовлетворения, а новые способы их удовлетворенияпорождают новые потребности. Таким об­разом, все расширяются побуждениядеятельности, и вместе с тем расширяется и дифференцируется круг предметов,способных служить объектами желаний и целями действий.
Будучи в своих первоначальных истокахсвязано с потребностями, волевое действие человека никогда, однако, не вытекаетнепосредственно из них. Волевое действие всегда опосредовано более или менеесложной работой сознания – осознанием побуждений к действию как мотивов и егорезультата как цели. Во­левое действие, исходя из побуждений, направляется наосознанную цель.
Для правильного понимания волевогодействия очень важно уяснить себе истинное отношение между побуждениями и цельюволевого действия. Интел-лектуалистическая концепция обычно цель рассматриваеткак представление, от которого как от источника идет детерминация волевогопроцесса, что означает телеологическое понимание волевого акта. Осознаннаяцель, несомненно, играет существенную роль в волевом действии; она должнаопределять весь его ход. Но цель, которая детерминирует волевой процесс, самапричинно детерминиру­ется побуждениями, мотивами, которые являются отражением впсихике потреб­ностей, интересов и т. д. Постановка цели всегда связана свозникновением соот­ветствующих побуждений, в силу которых тот или иной предметили возможный результат действия становится его целью. Но, с другой стороны, вволевом дей­ствии сами побуждения не действуют непосредственно в видесовершенно сле­пого импульса, а опосредованно через осознанную цель.
Для того чтобы действие было осуществлениемцели, необходимым условием становится такое его сознательное регулирование, прикотором весь ход дей­ствия определяется целью и приводит к ее осуществлению.Таким образом, воле­вая деятельность исходит из побуждений, источником которыхявляются потребности и интересы человека; направляется на осознанные цели,которые воз­никают в связи с исходными побуждениями; совершается на основе всеболее сознательного регулирования.
Выработавшееся у человека в процессеобщественной практики подчинение непроизвольной импульсивности сознательномурегулированию предполагает новое специфическое отношение человека как субъектак миру. Человек должен выделить себя из природы, противопоставить себяпредметному миру. Он дол­жен обрести свободу по отношению к непосредственноданному, с тем, чтобы иметь возможность его изменять. Свобода волевого акта,выражающаяся в его независимости от импульсов непосредственной ситуации, неозначает, что пове­дение человека не детерминировано его непосредственнымокружением, что оно вообще не детерминировано. Волевые действия не менеедетерминированы и закономерны, чем непроизвольные – импульсивные,инстинктивные, рефлектор­ные – движения, но только закономерность идетерминированность их иная. Из непосредственной она становится опосредованной.Волевое действие опосредуется через сознание личности.
Одновременно с изменением связи действия сокружающей действительно­стью изменяется и связь его с личностью, от которойоно исходит. Поскольку действие в волевом акте не вызывается импульсом, аопосредуется сознатель­ным процессом и приобретает избирательный характер, оноесть в большей или меньшей степени проявление личности, выражение еенаправленности. В отли­чие от импульсивного действия, которое как бы проходитчерез человека и вы­рывается у него, волевой акт исходит от человека инаправляется им. Такое действие становится в подлинном смысле слова поступком,в котором человек себя выявляет и которым он устанавливает свое отношение кдругим.
Наличие у человека воли связано с наличиемзначимых для него целей и за­дач. Чем более значимы и притягательны длячеловека эти цели, тем – при про­чих равных условиях – сильнее будет его воля,напряженнее желания, упорнее стремление к их осуществлению. Значимой цельюявляется для человека то, что связано с его потребностями и интересами. Но длячеловека значимым является не только то, что связано с егопартикулярно-личностными интересами и потреб­ностями. Удовлетворение самихличных потребностей в обществе, основанном на разделении труда, обусловлено направлениемдеятельности индивида на удов­летворение не непосредственно личностных, аобщественных потребностей.
У человека как общественного индивида, какличности общественно значи­мое, далеко выходящее за пределыпартикулярно-личностных интересов и иног­да вступающее с ними в жесточайшийконфликт, становясь личностно значи­мым, т.е. значимым для данной личности,порождает динамические тенденции иногда большой действенной силы – тенденциидолженствования, однородные по своему динамическому эффекту с тенденциямивлечений, но существенно отличные от них по своему содержанию и источнику.Воля человека – это единство этих двух компонентов, соотношение между которымиможет, однако, складываться по-разному (см. дальше). Чем-то противостоящим волеиндивида должное представляется только тогда, когда все значимое для личностисводит­ся к партикулярно-личностному. Если человек переживает что-нибудькак должное (а не только знает, что оно считается таковым), он ужекакой-то сто­роной своего существа хочет этого, даже если при этом ему –непроизволь­но – хочется чего-то другого. Должное – это общезначимыйморальный ком­понент личностной воли, т.е. воли индивида, для которогообщественно значи­мое является вместе с тем и личностно значимым.
Возникновение воли у человека необъяснимотолько изнутри идущей пере­стройкой внутренних процессов в духе традиционнойфункциональной психоло­гии. Оно предполагает изменение во взаимоотношенияхиндивида с окружаю­щим внешним миром, обусловливающее и внутреннюю перестройку.Отправной пункт становления воли заключен во влечениях (а также в ихаффективных компонентах, в элементарных чувствах-переживаниях чего-то какжеланного, притягательного или отталкивающего). Но пока действия индивиданаходятся во власти влечений, определяясь непосредственно органическими,природными особенностями индивида, до тех пор у него нет воли в специфическомсмысле этого слова. Воля в собственном смысле возникает тогда, когда человекоказыва­ется способным к рефлексии своих влечений, может так или иначе отнестиськ ним. Для этого индивид должен уметь подняться над своими влечениями и,отвлекаясь от них, осознать самого себя как «я», как субъекта, у которого могутиметься те или иные влечения, но который сам не исчерпывается ни одним из них,ни их суммой, а, возвышаясь над ними, в состоянии произвести выбор между ними.В результате его действия определяются уже не непосредственно влече­ниями какприродными силами, а им самим. Возникновение воли, таким образом, неразрывносвязано – как сторона или компонент – со становлением индиви­да как самоопределяющегосясубъекта, который сам свободно – произволь­но – определяет своеповедение и отвечает за него. Таким субъектом, способ­ным к самосознанию исамоопределению, человек становится через осознание своих отношений с другимилюдьми[3].
Воля в специфическом смысле этого слова, поднимающаяся над уровнем од­нихлишь природных органических влечений, предполагает существование об­щественнойжизни, в которой поведение людей регламентируется нравственно­стью и правом. Вобществе, основанном на разделении труда, человек может удовлетворить своипотребности, лишь направляя свою деятельность на произ­водство предметов,которые, как правило, непосредственно не служат для удов­летворения личныхпотребностей индивида и не определяются поэтому непо­средственно еговлечениями. В процессе этой деятельности цели человеческих действий отделяютсяот его влечений как непосредственного выражения чисто личностнойпотребности и перестают быть их прямой, непосредственной проек­цией. В процессеобщественной жизни выделяются общественные блага и цен­ности, которые выступаютдля индивида как не зависящие от его влечений объективированные ценности. Помере того как в процессе общественной жизни, в результате воспитания и т. д. общественнозначимое становится вместе с тем и личностно значимым, эти объективированные впроцессе общественной жизни блага и ценности становятся целями деятельностииндивида. Они порождают новые динамические тенденции. Проистекая изобщественной жизни, они, вклю­чаясь в мотивацию, порождают новое ее содержаниеи строение: человек не только признает благом и целью своих действий то, чегоему непосредственно, непроизвольно хочется, но он начинает хотеть того,а не иного, потому что он проникается сознанием, что это благо, что это ценно идолжно стать целью его действий. Таким образом, внешняя объективная организацияобщественной жиз­ни и деятельности людей обусловливает специфический внутреннийстрой регу­ляции их деятельности. Она определяется уже не непосредственновлечениями как неосознанными природными силами, а зависит от общественного посвоему источнику и содержанию сознательного отношения индивида ксовершающе­муся, значит, от него, от его свободного выбора, от его воли.Становление воли – это становление субъекта, способного к самоопределению.
Выделившийся, таким образом,самоопределяющийся субъект бывает иногда склонен противопоставить себя иобретенную им волю всякому объективному содержанию и признать все зависимымлишь от собственного произвола. И по­скольку субъект выделился и овладел своимповедением, опосредуя все совер­шаемое своим отношением к окружающему, у негоимеется формальная возмож­ность занять такую позицию. Однако эта позиция никакне является высшей ступенью в развитии воли, высшей ее формой или наиболеезавершенным прояв­лением. Напротив, высшего, наиболее полного и совершенногосвоего выраже­ния воля достигает тогда, когда выделившийся и осознавший себясубъект снова входит в объективное содержание и, проникаясь им, начинает жить идейство­вать так, что само объективное содержание, обретая в субъекте новуюформу существования, начинает жить и действовать в нем и через него. При этомдля субъекта, поднявшегося до самосознания и самоопределения, само это объектив­ное,всеобщее, общественно значимое содержание перестает быть внешней данно­стью,которую он должен не мудрствуя лукаво принять именно как данное и непреложное,не вдаваясь в критическое рассмотрение того, что именно ему пре­подносится посуществу. В действительности и по отношению к действующему праву и расхожейморали субъект сохраняет и право, и обязанность проверить и решить, что именноему надлежит признать (иначе признание общественных норм со стороны субъектабыло бы совершенно формальным), и действовать в соответствии со своимубеждением (иначе его поведение, даже при внешнем соблюдении моральных норм,было бы лишено всякого морального содержа­ния). Однако речь при этом идетсовсем не о том, чтобы подчинить общественно значимое контролю толькопартикулярно-личностного, подчинить общественно значимое голой субъективности исделать зависимым от ее произвола: речь идет о том, чтобы личное убеждениечеловека, проникаясь общественно значимым содержанием, стало в силу этогосудьей в вопросах должного – права и нрав­ственности.
Проблема воли, поставленная нефункционально и формально, а по суще­ству, – это прежде всего проблема содержанияволи, того, какие мотивы и цели являются для нее определяющими, каковоее строение, т. е. того, как реально складываются у людей в тех или иныхусловиях соотношения между партику­лярным и всеобщим в вещах, значимых дляличности.
У одних все значимое сплющено и сведено кпартикулярно-личностным мо­тивам, и если они и совершают поступки, которые посвоим внешним результатам отвечают предписаниям общественной нравственности, тов этом случае нравственное содержание не входит в мотивы человека и недетерминирует как таковое его воли.
У других общественно значимое осознаетсякак должное, значимое, обяза­тельное, но переживается как чуждая внешняя сила, противостоящаятому, с чем личность себя отожествляет и что переживает как свое личное, в чемона кровно заинтересована: воля в таком случае расщеплена на внешние друг другукомпо­ненты – влечения и долженствования – и поглощена разрешением их постоян­новозобновляющегося конфликта. И, наконец, общественно значимое может стать дляличности ее кровным, личным, составляющим ее существо: воля в этом случаестановится более единой, цельной, монолитной. Противоречия в мотивах неизбежныи в этом случае, но противоречивые тенденции не противостоят в ней как внешниепротивоположности, а включаются как подчиненные моменты в единство основныхустремлений. И такая воля вступает иногда в противоречие не только сузколичностными мотивами, не только с внешними обстоятельства­ми ипрепятствиями, которые приходится преодолевать для реализации обще­значимыхцелей – норм права и нравственности – в конкретных условиях действительности,но и с самими этими нормами права и нравственности. Весь вопрос в таком случаезаключается в том, с каких позиций эта борьба ведется. Борьба личности и личнойволи против действующего права и ходячей нрав­ственности – это не всегда борьбатолько личностного, т. е. партикулярно-личностного, против общественнозначимого, всеобщего. Иногда это борьба не про­тив права и законов, а противуже отжившего права, ставшего бесправием и беззаконием, за новое право; непротив нравственности вообще, а против норм расхожей морали за новую, болеевысокую нравственность. Здесь личность вы­ступает как представитель иноситель всеобщего в его развитии и становлении, а общество,точнее, та пусть еще господствующая часть, представляет уже от­жившее иотмирающее, т. е. становится блюстителем партикулярных, утеряв­ших входе общественного развития всеобщее значение норм; вот почему мало обоснованоформальное противопоставление личного и общественного при оп­ределениисодержания и строения воли человека.
Подобно тому как в процессе мышлениялогика вещей – объектов мысли, определяя предметно-смысловое содержаниерешаемых задач, входит в мышле­ние определяющим началом, подобно этомуобъективное содержание нравствен­ности, регулирующей межлюдские отношения,входит определяющим началом в волю человека, поскольку она направляется наобщественно значимые цели. Строение воли человека существенно зависит от того,какое складывается соот­ношение между партикулярно-личностным и общественнозначимым. Общест­венно значимое, должное, моральное может оказаться для тогоили иного человека противостоящим его воле – трансцендентным – в том случае,если значимым для него является лишь отвечающее его партикулярно-личностныминтересам; но возможно и иное положение – когда общественно значимое, нерастворяясь в партикулярно-личностном и не противопоставляясь извне всемуличностно значимому, входит своим объективно-нравственным содержанием всознание и волю человека определяющим началом. Это решение вопроса осоотношении морали и воли как и соответствующее ему решение вопроса осоотношении логики и мышления являются двумя звень­ями единого решения проблемыидеологии и психологии. Это решение с внут­ренней необходимостьювытекает из наших исходных положений, согласно ко­торым внутреннее, психическоеопределяется опосредованно через отношение свое к объективному и составляет егоспецифическую, но существенную часть.

2. ВОЛЕВОЙ ПРОЦЕСС
Волевое действие может реализоваться вболее простых и более сложных формах.
В простом волевом акте побуждение кдействию, направленному на более или менее ясно осознанную цель, почтинепосредственно переходит в действие, не предваряемое сколько-нибудь сложным идлительным сознательным процес­сом; сама цель не выходит за пределынепосредственной ситуации, ее осуществ­ление достигается посредством привычныхдействий, которые производятся по­чти автоматически, как только дан импульс.
Для сложного волевого акта в его наиболеевыраженной специфической фор­ме существенно прежде всего то, что междуимпульсом и действием вклинивает­ся опосредующий действие сложный сознательныйпроцесс. Действию предше­ствует учет его последствий и осознание его мотивов,принятие решения, возник­новение намерения его осуществить, составление планадля его осуществления. Таким образом, волевой акт превращается в сложныйпроцесс, включающий це­лую цепь различных моментов и последовательность различныхстадий или фаз, между тем как в простом волевом акте все эти моменты и фазывовсе не обяза­тельно должны быть представлены в сколько-нибудь развернутомвиде.
В сложном волевом действии можно выделить4 основные стадии, или фазы:
1)   возникновение побуждения и предварительная постановкацели;
2)   стадия обсуждения и борьба мотивов;
3)   решение;
4) исполнение.
Основным содержанием первой фазы вразвитии волевого действия являются возникновение побуждения и осознание цели.Они взаимосвязаны и взаимообус­ловлены. В реальном протекании волевого действияразличные фазы могут в зависимости от конкретных условий приобретать большийили меньший удель­ный вес, иногда сосредоточивая в себе весь волевой акт,иногда вовсе выпадая.
Традиционная психология, отражавшая попреимуществу психологию реф­лектирующего интеллигента, находящегося нараспутье, раздираемого сомнения­ми, борьбой мотивов, выдвигала в качестве ядраволевого акта именно эту «борь­бу мотивов» и следующее за ней более или менеемучительное решение. Внут­ренняя борьба, конфликт со своей собственной, как уФауста, раздвоенной душой и выход из нее в виде внутреннего решения – все, аисполнение этого реше­ния – ничто.
В противоположность этому другие теориистремятся вовсе выключить из волевого действия внутреннюю работу сознания,связанную с выбором, обдумы­ванием, оценкой; с этой целью они отделяютмотивацию воли от самого волевого акта. В результате волевое действие или дажеволевой акт превращается в чис­тую импульсивность. Абсолютизации рефлектирующейсознательности противопоставляется другая крайность – импульсивнаядейственность, вовсе лишен­ная сознательного контроля.
В действительности всякое подлинно волевоедействие является избиратель­ным актом, включающим сознательныйвыбор и решение. Но это никак не зна­чит, что борьба мотивов является егоцентральной частью, его душой. Из самого существа волевого действия, какдействия, направленного на достижение цели, на реализацию замысла, вытекает,что основными его частями являются исходная и завершающая фазы – явноеосознание цели и настойчивость, твердость в ее достижении. Основа волевогодействия – целеустремленная, сознательная дей­ственность.
Признание господствующего значенияисходной и завершающей фазы воле­вого действия – осознания цели и ее осуществления– не исключает, однако, ни существования других фаз, ни того, что в конкретных,многообразных и изменчи­вых условиях реальной действительности в том или иномчастном случае на передний план выступают и другие фазы волевого акта. Все ониподлежат по­этому анализу. Волевой акт начинается с возникновения побуждения,выражаю­щегося в стремлении. По мере того как осознается цель, на которую ононаправ­ляется, стремление переходит в желание; возникновение желанияпредполагает известный опыт, посредством которого человек узнает, какой предметспособен удовлетворить его потребность. У того, кто этого не знает, не можетбыть жела­ния. Желание – это опредмеченное стремление. Зарождение желанияозначает поэтому возникновение или постановку цели. Желание – это целенаправлен­ноестремление.
Но наличие желания, направленного на тотили иной предмет как цель, еще не является законченным волевым актом. Еслижелание предполагает знание цели, то оно еще не включает мысли о средствах ихотя бы мысленного овладе­ния ими. Оно поэтому не столько практично, сколькосозерцательно и аффек­тивно. Желать можно и того, в достижимости чего неуверен, хотя твердое зна­ние абсолютной недостижимости предмета желания,несомненно, парализует, ес­ли не убивает, желание.
Желание часто открывает широкий просторвоображению. Подчиняясь же­ланию, воображение разукрашивает желанный предмет иэтим в свою очередь питает желание, явившееся источником его деятельности. Ноэта деятельность воображения, в которой взаимодействуют чувство и представление,может заме­стить действительную реализацию желания. Желание обволакиваетсямечтами, вместо того чтобы претворяться в действие. Оно приближается кпожеланию. Желать еще не значит хотеть.
Желание переходит в подлинно волевой акт,который в психологии принято обозначать неуклюжим словом «хотение», когда кзнанию цели присоединяется установка на ее реализацию, уверенность в еедостижимости и направленность на овладение соответствующими средствами. Хотение– это устремленность не на предмет желания сам по себе, а на овладение им, надостижение цели. Хоте­ние имеется там, где желанны не только сама по себе цель,но и действие, которое к ней приводит.
Как бы ни отличались влечение, желание ихотение друг от друга, каждое из них выражает стремление – то внутреннеепротиворечивое состояние недостат­ка, нужды, страдания, беспокойства и вместе стем напряжения, которое образует исходное побуждение к действию. В ряде случаевпобуждение к действию, направленному на определенную, более или менее ясноосознанную цель, непосред­ственно влечет за собой действие. Стоит толькопредставить себе цель, чтобы чувствовать и знать: да, я этого хочу! Стоиттолько это почувствовать, чтобы уже перейти к действию.
Но иногда за побуждением к действию ипостановкой цели не сразу следует действие; случается, что прежде, чемнаступило действие, появляется сомнение либо в данной цели, либо в средствах,которые ведут к ее достижению; иногда почти одновременно появляется несколькоконкурирующих целей, возникает мысль о возможных нежелательных последствияхтого поведения, которое ведет к достижению желанной цели, и в результатеобразуется задержка. Положение осложняется. Между побуждением и действиемвклиниваются размышление и борьба мотивов[4].
Основным содержанием второй фазы вразвитии волевого действия являются обсуждение и борьба мотивов.
Иногда говорят, что в отличие отимпульсивного, аффективного действия, ко­торое обусловлено ситуацией больше,чем постоянными, существенными свой­ствами или установками личности, волевоедействие как избирательный акт, т. е. результат произведенного личностьювыбора, обусловлено личностью в целом. Это в известном смысле правильно. Но неменее правильно и то, что в волевом акте часто заключены борьба, противоречие,раздвоение. У человека есть много различных потребностей и интересов, инекоторые из них оказываются несовме­стимыми. Человек вовлекается в конфликт.Разгорается внутренняя борьба мо­тивов.
Но и тогда, когда противоречие невыступает непосредственно в мучительном чувстве раздвоения, сознательноемыслящее существо, у которого возникает же­лание совершить некоторое действие,обычно склонно подвергнуть его предва­рительному анализу.
Прежде всего естественно возникаетпотребность в том, чтобы учесть послед­ствия, которые может повлечьосуществление желания. Здесь в волевой процесс включается процессинтеллектуальный. Он превращает волевой акт в действие, опосредованное мыслью.Учет последствий предполагаемого действия сплошь и рядом обнаруживает, чтожелание, порожденное одной потребностью или опре­деленным интересом, вконкретной ситуации оказывается осуществимым лишь за счет другого желания;желательное само по себе действие может при опреде­ленных условиях привести кнежелательным последствиям.
Задержка действия для обсуждения так жесущественна для волевого акта, как и импульсы к нему. Задержке должныподвергнуться в волевом акте другие, конкурирующие, импульсы. Временнойзадержке должен подвергнуться и при­водящий к действию импульс, для того чтобыдействие было волевым актом, а не импульсивной разрядкой. Волевой акт – это неабстрактная активность, а ак­тивность, которая заключает в себе исамоограничение. Сила воли заключается не только в умении осуществлять своижелания, но и в умении подавлять неко­торые из них, подчиняя одни из них другими любое из них – задачам и целям, которым личные желания должны быть подчинены.Воля на высших своих сту­пенях – это не простая совокупность желаний, аизвестная организация их. Она предполагает, далее, способность регулироватьсвое поведение на основании общих принципов, убеждений, идей. Воля требуетпоэтому самоконтроля, умения управлять собой и господствовать над своимижеланиями, а не только служения им.
Прежде чем действовать, необходимопроизвести выбор, надо принять реше­ние. Выбор требует оценки. Есливозникновение побуждения в виде желания предварительно выдвигает некоторуюцель, то окончательное установление це­ли – иногда совсем не совпадающей спервоначальной – совершается в ре­зультате решения.
Принимая решение, человек чувствует, чтодальнейший ход событий зависит от него. Осознание последствий своего поступка изависимости того, что про­изойдет, от собственного решения порождаетспецифическое для волевого акта чувство ответственности.
Принятие решения может протекать по-разному.
1.Иногда оно вовсе не выделяется в сознании как особая фаза: волевой актсовершается без особого решения. Так бывает в тех случаях, когда возникшее учеловека побуждение не встречает никакого внутреннего противодействия, а осу­ществлениецели, соответствующей этому побуждению, – никаких внешних пре­пятствий. Притаких условиях достаточно представить себе цель и осознать ее желанность, чтобыпоследовало действие. Весь волевой процесс – от первона­чального побуждения ивозникновения цели до ее осуществления – так стянут в одно нерасчлененноеединство, что решение не выступает в нем как особый акт; принятие решениязаключено в свернутом виде в признании цели. В тех волевых актах, в которых завозникновением побуждения к действию следует сколько-нибудь сложная борьбамотивов или обсуждение и действие отсрочиваются, ре­шение выделяется как особыймомент.
2.Иногда решение как бы само наступает, будучи полным разрешением тогоконфликта, который вызвал борьбу мотивов. Произошла какая-то внутренняя работа,что-то сдвинулось, многое переместилось – и все представляется уже в новомсвете: я пришел к решению не потому, что считаю нужным принять имен­но эторешение, а потому, что никакое другое уже невозможно. В свете новых мыслей,которые я, размышляя над решением, осознал, под воздействием новых Чувств,которые на меня за это время нахлынули, то, что недавно еще казалось такимважным, вдруг представилось ничтожным, и то, что не так давно казалось желанными дорогим, вдруг утратило свою привлекательность. Все разреши­лось, и нужно ужене столько принимать решение, сколько констатировать его.
3.Наконец, бывает так, что до самого конца и при самом принятии решения каждый измотивов сохраняет еще свою силу, ни одна возможность сама по себе не отпала, ирешение в пользу одного мотива принимается не потому, что дей­ственная силаостальных исчерпана, что другие побуждения утратили свою при­влекательность, апотому, что осознана необходимость или целесообразность при­нести все это вжертву. В таком случае, когда конфликт, заключенный в борьбе мотивов, неполучил разрешения, которое исчерпало бы его, особенно осознается ивыделяется решение, как особый акт, который подчиняет одной принятойцели все остальное.
Само решение, а затем и следующее за нимисполнение в таком случае обыч­но сопровождаются ярко выраженным чувствомусилия. В этом чувстве, связан­ном с внутренней борьбой, некоторые склоннывидеть особый момент волевого акта. Однако вовсе не всякое решение и выбор целидолжны сопровождаться чувством усилия. Наличие усилия свидетельствует нестолько о силе волевого акта, сколько о том противодействии, которое эта силавстречает. Мы испытыва­ем чувство усилия обычно лишь тогда, когда наше решениене дает подлинного разрешения борьбе мотивов, когда победа одного мотива означаетлишь подчи­нение остальных. Когда остальные мотивы не исчерпаны, не изжиты, атолько побеждены и, побежденные, лишенные доступа к действию, продолжают жить ипривлекать, мы неизбежно испытываем чувство усилия, принимая наше решение.
Поскольку для живых людей, которым нечужды внутренние противоречия, такие конфликтные ситуации не только возможны,но иногда и неизбежны, очень важно, чтобы человек способен был на усилие. Этотем более важно, что такое усилие бывает по большей части необходимо в случаях волевыхрешений, кото­рые должны обеспечить торжество более отвлеченных принципиальныхмотивов над укоренившимися в нас влечениями.
Однако все же неправильно видеть в усилии,связанном с решением, основной признак волевого акта. Когда человек весь всвоем решении и все его устремле­ния в полном, нерасчлененном единстве слиты,он не испытывает усилий, прини­мая решение, и тем не менее в этом волевом актеможет быть особая несокруши­мая сила.
Она не может не сказаться на исполнениирешения. Здесь, однако, в борьбе с реальными трудностями способность к волевомуусилию приобретает сущест­венное значение как важнейший компонент илипроявление воли.
Три отмеченных нами случая отличаются другот друга тем, насколько реше­ние выделяется в волевом процессе как особый акт.В первом из перечисленных нами случаев решение непосредственно слито спринятием цели; во втором оно не отделилось еще от борьбы мотивов, являясь лишьестественным ее концом, а в третьем – оно выделилось из этой последней ипротивостоит как особый акт, наделенный максимальной степенью активности иосознанности. Однако в изве­стном смысле каждый волевой акт включает в себярешение, поскольку он пред­полагает принятие определенной цели и открываетсоответствующему желанию доступ к моторной сфере, к действию, направленному наее осуществление.
Сама «техника» решения, те процессы илиоперации, посредством которых к нему приходят, в разных условиях бываютразличными.
В тех случаях, когда главная трудностьзаключается в том, чтобы знать, как поступить, для решения достаточно осмыслитьположение и подвести данный конкретный случай под какую-то общую категорию. Кактолько вновь предста­вившийся случай включен в какую-то привычную рубрику, ужеизвестно, как с ним быть. Так решаются прежде всего более или менее обыденныевопросы, особенно достаточно опытными и не очень импульсивными людьми.
У натур очень импульсивных значительнуюроль в принятии решения мо­гут играть обстоятельства. Некоторые импульсивные,страстные и уверенные в себе натуры иногда как бы преднамеренно отдают себя вовласть обстоятельств, в полной уверенности, что надлежащий момент принесетнадлежащее решение.
Нерешительные люди, особенно когдаположение сложно, осознавая это, иног­да намеренно оттягивают решение, ожидая,что изменение ситуации само прине­сет желанный результат или сделает принятиерешения более легким, вынудив принять его.
Иногда в затруднительных случаях людиоблегчают себе решение тем, что принимают его как бы условно, приурочиваяисполнение к определенным, не зависящим от их решения, обстоятельствам, приналичии которых оно вступает в силу. Так, будучи не в силах сразу оторваться отувлекательной книги и взяться за скучную работу, человек принимает решениесделать это, как только часы пробьют такой-то час. Окончательное решение или,по крайней мере, исполнение его перекладывается на обстоятельства, принятиерешения – как бы услов­ное – этим облегчается. Таким образом, тактика принятиярешения может быть многообразной и достаточно сложной.
Принять решение – еще не значит выполнитьего. За решением должно последовать исполнение. Без этого последнего звенаволевой акт не завершен.
Восхождение к высшим ступеням волевойдеятельности характеризуется прежде всего тем, что исполнение превращается вболее или менее сложный, длительный процесс. Усложнение этого последнегозавершающего этапа воле­вого акта является характерным для высших ступенейволевого действия, кото­рое ставит себе все более сложные, отдаленные ивысокие, все труднее достижи­мые цели.
В решении то, чего еще нет и что должнобыть, противопоставляется тому, что есть. Исполнение решения требует изменениядействительности. Желания че­ловека не исполняются сами собой. Идеи и идеалы необладают магической силой самореализации. Они становятся реальностью лишьтогда, когда за ними стоит действенная сила преданных им людей, умеющихпреодолевать трудно­сти. Их осуществление сталкивается с реальнымипрепятствиями, которые тре­буют реального преодоления. Когда борьба мотивовзакончена и решение при­нято, тогда лишь начинается подлинная борьба – борьбаза исполнение реше­ния, за осуществление желания, за изменениедействительности, за подчинение ее человеческой воле, за реализацию в ней идейи идеалов человека, и в этой-то борьбе, направленной на изменениедействительности, заключается основное.
При традиционной трактовке воли предметомпсихологического анализа яв­ляется то, что происходит в субъекте до началаволевого действия как такового. Внимание исследователя сосредоточивалось навнутренних переживаниях – борьбе мотивов, решении и т.д., предшествующихдействию, как будто там, где начинается действие, кончается сфера психологии;для этой последней как будто существует бездейственный, только переживающийчеловек.
В тех случаях, когда проблема действия невыпадала вовсе из поля зрения психологов, действие лишь внешним образомсвязывалось с психикой или со­знанием, как это имеет место в теорииидеомоторного акта у У.Джемса[5].Соглас­но этой теории всякая идея имеет тенденцию автоматически перейти вдействие. При этом опять-таки само действие рассматривается как автоматическаядвига­тельная реакция или разрядка, вызванная идейным «раздражителем». Она свя­занас предваряющим его сознательным процессом, но сама будто бы не включаеттакового. Между тем в действительности проблема волевого действия не сво­дитсялишь к соотношению идей, представлений, сознания и двигательных реак­цийорганизма. Волевое действие заключает в себе отношение – реальное и идеальное –субъекта к объекту, личности к предмету, который выступает в качестве цели, кдействительности, в которой эта цель должна быть осуществле­на. Это отношениереально представлено в самом волевом действии, которое развертывается как болееили менее сложный процесс, психическая сторона ко­торого должна быть изучена.
Всякое волевое действие предполагает вкачестве отправного пункта состоя­ние, которое складывается в результатепредшествующей ему более или менее длительной и сложной внутренней работы икоторое можно было бы охарактери­зовать как состояние готовности,внутренней мобилизованности. Иногда переход человека к действию совершается снеобходимостью естественного процесса, и действие стремительно нарастает, какбурный поток со снежных вершин; иног­да же, несмотря на то что решение ужепринято, нужно еще как-то собраться, чтобы от решения перейти к исполнению.
Само действие как исполнение протекаетпо-разному, в зависимости от слож­ности задачи и отношения к ней действующегочеловека. По мере того как в силу сложности задачи, отдаленности цели и т. д.исполнение решения в дей­ствии растягивается на более или менее длительноевремя, от решения отделяет­ся намерение.
Всякое волевое действие являетсянамеренным или преднамеренным дей­ствием в широком смысле этого слова,поскольку в волевом действии результат является целью субъекта и входит, такимобразом, в его намерения. Возможно, однако, волевое, т. е. целенаправленное исознательно регулируемое, действие, в котором намерение в специфическом смыслеслова не выделяется как особый момент: в этом смысле существуют ненамеренные волевыедействия, т. е. дей­ствия, которые, будучи волевыми, не предваряются особымнамерением. Так бы­вает, когда решение непосредственно переходит в исполнениеблагодаря тому, что соответствующее действие легко, привычно и т. д. Но всколько-нибудь сложных ситуациях, когда осуществление цели требует более илименее дли­тельных, сложных, непривычных действий, когда исполнение решениязатрудне­но или в силу каких-либо причин должно быть отсрочено, намерениеотчетливо выступает как особый момент. Намерение является внутреннейподготовкой от­сроченного или затрудненного действия. Человек вооружаетсядобрыми и бо­лее или менее твердыми намерениями, когда предвидит трудности висполнении своего решения. Намерение представляет собой, по существу, не чтоиное, как зафиксированную решением направленность на осуществление цели.Поэтому, хотя оно не обязательно должно выступать в каждом волевом действии какособый, сознательно выделенный в нем момент, оно все же существенно, особен­нодля высших форм волевого действия.
Намерение может носить более или менееобщий характер, когда оно высту­пает лишь как намерение осуществить известнуюцель или выполнить опреде­ленное желание, не фиксируя при этом конкретныхспособов реализации. Об­щее намерение, направленное на осуществление конечнойцели, распространяет­ся на всю цепь ведущих к ней действий и обусловливаетобщую готовность совершать применительно к различным ситуациям, создающимся входе дей­ствия, целый ряд различных частных действий.
В сложном волевом действии для исполнениярешения иногда недостаточно намерения, хотя бы самого искреннего и лучшего.Прежде чем приступить к осуществлению отдаленной цели, требующей сложного рядадействий, необходи­мо наметить путь, к ней ведущий, и средства, пригодные дляее достижения, – составить себе план действий.
При этом путь к конечной цели расчленяетсяна ряд этапов. В результате помимо конечной цели появляется ряд подчиненныхцелей, и то, что является средством, само на известном этапе становится целью.Психологически не ис­ключена возможность и того, чтобы такая подчиненнаяцель-средство на время стала для субъекта самоцелью. В сложной деятельности,состоящей из цепи дей­ствий, между целью и средством развертывается сложнаядиалектика: средство становится целью, а цель – средством.
План бывает более или менее схематичен.Одни люди, приступая к исполне­нию принятого решения, стремятся всепредусмотреть и как можно более де­тально спланировать каждый шаг; другиеограничиваются лишь самой общей схемой, намечающей только основные этапы иузловые точки. Обычно более детально разрабатывается план ближайших действий,более схематично или бо­лее неопределенно намечаются дальнейшие.
В зависимости от роли, которую играет приисполнении план, воля бывает более или менее гибкой. У некоторых людей разпринятый план так довлеет над волей, что лишает ее всякой гибкости. План дляних превращается в застывшую, безжизненную схему, остающуюся неизменной прилюбом изменении обстоя­тельств. Воля, ни в чем не отступающая от заранеесоставленного плана, слепая по отношению к конкретным, изменяющимся условиямего осуществления, – это тупая, а не сильная воля. Человек с сильной, но гибкойволей, никак не отказываясь от своих конечных целей, не остановится, однако,перед тем, чтобы ввести в предварительный план действий все изменения, которыев силу вновь обнаружившихся обстоятельств окажутся необходимыми для достиженияцели.
Когда конечная цель вовсе не определяетхарактер и способ действия, вместо единой системы действий, направленных нацель, легко может получиться про­стое рядоположение друг с другом не связанныхдействий, последовательность которых находится в полной зависимости отобстоятельств. В таком случае ко­нечный результат действий может вовсе несовпасть с первоначальной целью.
Бесплановость ставит под вопрос достижениецели, на которую направлено во­левое действие. Волевое действие в своих высшихформах должно быть плано­вым действием.
Волевое действие – это в итогесознательное, целенаправленное действие, посредством которого человек плановоосуществляет стоящую перед ним цель, подчиняя свои импульсы сознательномуконтролю и изменяя окружающую дей­ствительность в соответствии со своимзамыслом. Волевое действие – это спе­цифически человеческое действие, которымчеловек сознательно изменяет мир.
Воля и познание, практическая итеоретическая деятельность человека, опи­раясь на единство субъективного иобъективного, идеального и материального, каждая по-своему разрешают внутреннеепротиворечие между ними. Преодоле­вая одностороннюю субъективность идеи,познание стремится сделать ее адек­ватной объективной действительности.Преодолевая одностороннюю объектив­ность этой последней, практически отрицая еемнимую абсолютную разумность, воля стремится сделать объективнуюдействительность адекватной идее.
Поскольку волевой акт являетсясознательным действием, направленным на осуществление цели, действующий субъектоценивает результат, к которому при­вело действие, сопоставляя его с целью, накоторую оно было направлено. Он констатирует его удачу или неудачу и более илименее напряженно и эмоцио­нально переживает его как свой успех или неуспех.
Волевые процессы являются сложнымипроцессами. Поскольку волевой акт исходит из побуждений, из потребностей, онносит более или менее ярко выра­женный эмоциональный характер. Посколькуволевой акт предполагает созна­тельное регулирование, предвидение результатовсвоих действий, учет послед­ствий своих поступков, подыскание надлежащихсредств, обдумывание, взве­шивание, он включает более или менее сложныеинтеллектуальные процессы. В волевых процессах эмоциональные и интеллектуальныемоменты представле­ны в специфическом синтезе; аффект в них выступает подконтролем интеллекта.
3. ПАТОЛОГИЯ ИПСИХОЛОГИЯ ВОЛИ
Роль различных компонентов волевого акта –импульсов к действию, опосредующих его мыслительных операций, плана и т. д. –наглядно проявляется в тех патологических случаях, когда один из этихкомпонентов нарушен.
У каждого человека имеется некоторыйхарактерный для него в обычных условиях нейротонус, обусловленный зарядкой егоподкорки, или, точнее, динами­ческим соотношением коры и подкорки. Связанная сэтим отношением большая или меньшая заторможенность коры отражается на волевыхкачествах лично­сти. Нормальный волевой акт предполагает некоторую оптимальную– не слиш­ком слабую и не слишком сильную – импульсивность.
Если интенсивность импульсов оказываетсяниже определенного уровня, как это имеет место в патологической форме, при такназываемой абулии, нормаль­ный волевой акт невозможен. Точно так же приочень повышенной импульсив­ности, когда отдельное, только возникшее желаниедает стремительную разрядку в действии, как это бывает, например, в состоянииаффекта, сознательный учет последствий и взвешивание мотивов становятсянеосуществимыми – действие теряет характер сознательного, избирательного, т. е.волевого, акта.
В стойкой патологической форме этонаблюдается тогда, когда патологиче­ские изменения в деятельности коры нарушаютее контролирующие функции и приводят как бы к обнажению низших подкорковыхцентров. Повышенная им­пульсивность приводит к тому, что действие непроизвольновырывается у субъек­та. При таких условиях нарушена существенная для волевогоакта возможность сознательного регулирования.
С другой стороны, резкие изменениядинамики коры и патологическое ее тор­можение, обусловленное повышеннойистощаемостью самой коры или иногда яв­ляющееся производным результатомпатологических изменений в подкорке, при­водят к нарушению волевых функций, прикотором говорят об абулии[6].Больной Эскироля по выздоровлении так объяснял свое состояние: «Недостатокдеятель­ности имел причиной то, что все мои ощущения были необыкновенно слабы,так что не могли оказывать никакого влияния на мою волю»[7].
Роль, которую играют в волевом актеопосредующие его мыслительные опе­рации, выступает с особенной отчетливостьюпри апраксических расстройствах. Под апраксией разумеют (начиная с У. Липмана)такое расстройство действия, которое не обусловлено ни двигательным поражениемчленов, ни расстройством восприятия, а является центрально обусловленнымпоражением сложного воле­вого действия. Расстройство сложного волевого действиятеснейшим образом связано с расстройством речи и мышления (как это показалиособенно исследо­вания Г. Хэда, А. Гельба и К. Гольдштейна и др.).
Нарушение способности оперироватьпонятиями и формулировать отвлечен­ную мысль лишает больного возможностипредварить и опосредовать свое дей­ствие формулировкой отвлеченной цели иплана. В результате его действие спускается на более низкий уровень. Оноказывается снова как бы прикованным к непосредственно наличной ситуации. Так,один больной Джексона мог высу­нуть язык, чтобы смочить губы, когда они у негопересыхали, но не в состоянии был произвести то же действие по предложениюврача без такого непосред­ственного стимула. Больной Гейльдброннера во времяеды пользовался ложкой и стаканом так же, как нормальный человек, но оноказывался совершенно не в состоянии совершать с ними какие-либо целесообразныедействия вне привыч­ной конкретной ситуации. Больной Гольдштейна не мог попредложению врача закрыть глаза, но когда ему предлагали лечь спать, онложился, и глаза его закрывались.
Другие больные могут по укоренившейсяпривычке постучать в дверь, прежде чем войти в комнату, и завести перед сномчасы, но они оказываются совершенно не в состоянии, стоя на некоторомрасстоянии от двери или не держа часов в ру­ках – вне привычной конкретнойситуации и без непосредственного контакта с материальным объектом,воспроизвести то же движение. Та же скованность не­посредственной ситуациейпроявляется и в высказываниях этих больных. Они отличаются своеобразнойправдивостью, которая является у них не столько доб­родетелью, скольконеобходимостью.  Все эти факты свидетельствуют о том, что нарушение у человекаспособности к опосредованному мышлению в по­нятиях и к абстрактным словеснымформулировкам связано с переходом всего его поведения на более низкий уровеньнепроизвольных реакций, вызываемых внешними импульсами. Расстройство речи имышления в понятиях при афазии сказывается в том, что больные в состояниивыполнить только такие действия, которые непосредственно вызываются темиконкретными ситуациями, в которых они находятся, но они не в состояниипроизвести аналогичные действия в резуль­тате волевого решения в отсутствиенепосредственных импульсов.  Дей­ствие этих больных всегда как бы подчиняетсятолчку, идущему сзади, лишено характера волевого акта.
Связь волевого действия с опосредующим егомышлением и речью проявля­ется в том, что особенно трудной задачей дляафатиков, по наблюдениям Хэда, оказалось предложение сделать что-нибудь,произвести действие без указания, какое именно действие нужно произвести.
То же явление обнаружилось во всехситуациях, в которых подлежащие вы­полнению действия могли быть начаты сразличных концов или осуществлены различными способами. Для этих больных небыло ничего более обременитель­ного, чем свобода поступать по собственной воле.Во всех случаях, когда задача могла быть разрешена различными способами, онаименно в силу этого оказыва­лась при расстройстве абстрактного мышлениянеразрешимой вовсе. В тех слу­чаях, когда решение не предопределено целикомконкретными условиями, оно должно основываться на абстрактных теоретическихоснованиях; поэтому, ког­да, как это имеет место в патологической форме афазии,нарушена способность мышления в понятиях и теоретических словесныхформулировках, пораженной оказывается и волевая деятельность.
Вышеприведенные исследования апраксиипредставляют значительный ин­терес для общей психологии воли. Они наотрицательных примерах очень ярко демонстрируют значение опосредующего мышлениядля высших форм волевой деятельности. Пока человек не в состоянии подняться наднепосредственным переживанием к предметному познанию мира, из которого он себявыделяет и которому себя противопоставляет, волевое действие невозможно. Так жекак мышление означает опосредованную форму познания, воля обозначает опосре­дованнуюформу деятельности. Интеллектуальное развитие входит одним из компонентов и втот процесс развития, который ведет от импульсивных, инстин­ктивных действий кволевым.
Значение объективного содержания вопределении волевого акта сказывает­ся очень ярко на отрицательных явленияхвнушения, негативизма и упрямства. О внушении говорят там, где решениесубъекта определяется другим лицом, независимо от того, насколько объективнообоснование такого решения.
В каж­дом решении непроизвольно, в большейили меньшей степени, учитывается «удель­ный вес» того человека или коллектива,которые стоят за то или иное решение. Всякое решение, которое принимаетчеловек, опосредовано социальными отно­шениями к другим людям. Но длянормального волевого акта существенно то, что, учитывая исходящее от другихвоздействие, человек взвешивает содержание, существо предполагаемого решения.При внушении воздействие, идущее от дру­гого лица, определяет решениенезависимо от того, что оно означает по существу. При внушении, другимисловами, происходит автоматический перенос решения с одного лица на другое,устраняющий элементы подлинного волевого акта – принятия решения на основаниивзвешиваемых мотивов. Повышенная внушаемость отличает истерических субъектов. Всостоянии гипноза она достигает высшей степени.
Гипноз – это внушенный сон» (Бернгейм),но сон, при котором сохраняет­ся островок бодрствующего сознания; общаязаторможенность коры не распро­страняется на ограниченный ее участок. Черезэтот «бодрствующий участок», или «сторожевой пункта, по выражениюрефлексологов, гипнотизер – и толь­ко он – сообщается с загипнотизированным:между ними устанавливается «раппорта (связь, сообщение). При общейзаторможенности коры и суженности сознания идея, которая вводится гипнотизеромв сознание загипнотизированно­го, не встречает конкуренции – она неподвергается сопоставлению, взвешива­нию и в силу этой монопольности более илименее автоматически переходит в действие. Однако даже в гипнозе контроль наддействиями у человека не абсо­лютно утрачен. Это явствует из того, что и вгипнотическом сне человеку не удается обычно внушить действия, коренным образомрасходящиеся с его сокро­венными желаниями и основными установками.
Из одного корня с внушаемостью вырастают иявления негативизма, пред­ставляющегося на первый взгляд ее прямойпротивоположностью. Негативизм проявляется в немотивированном волевомпротиводействии всему тому, что ис­ходит от других. За негативизмом скрываетсяне сила, а слабость воли, когда субъект не в состоянии сохранить по отношению кжеланиям окружающих до­статочной внутренней свободы, чтобы взвесить их посуществу и на этом основа­нии принять их или отвергнуть.  Как при внушаемостисубъект принима­ет, так при негативизме он отвергает, безотносительно кобъективному содержа­нию, обосновывающему решение. Явления негативизманаблюдаются, так же как внушение, у истерических субъектов.
О негативизме говорят также как охарактерном явлении волевой сферы ребенка. Но генетическая обусловленность этихявлений в обоих случаях раз­лична. Еще не окрепшая воля создает себе иногда вявлениях негативизма за­щитный барьер. Однако и в процессе развития негативизмявляется обычно симптомом ненормально складывающихся отношений ребенка илиподростка с его окружением. То, что трактуется у подростка как негативизм,является иногда проявлением того разлада между отцами и детьми, которыйособенно сказывал­ся в периоды более или менее значительных общественныхсдвигов в истории общества.
В этой связи поучительно и другое явлениехарактерологического поряд­ка – упрямство. Хотя в упрямстве как будтопроявляются упорство и настой­чивость, все же упрямство и сила воли нетожественные явления. При упрям­стве субъект упорствует в своем решении толькопотому, что это решение исходит от него. Упрямство от настойчивости отличаетсясвоей объективной необоснованностью. Решение при упрямстве носит формальныйхарактер, по­скольку оно совершается безотносительно к существу илиобъективному содер­жанию принятого решения.
Внушаемость, негативизм и упрямство ярковскрывают значение для полно­ценного волевого акта объективного, егообосновывающего содержания. Отно­шение к другим людям и к самому себе играетсущественную роль в каждом нормальном волевом акте; при внушении, негативизме иупрямстве они приобре­тают патологические формы потому, что не опосредованыобъективным содержа­нием принимаемого решения.
4. ВОЛЕВЫЕ КАЧЕСТВАЛИЧНОСТИ
 
В соответствии со сложностью волевойдеятельности сложны и многообразны также и различные волевые качества личности.Среди важнейших из этих ка­честв можно, во-первых, выделить инициативность.Говорят часто, что «первый шаг труден». Умение хорошо и легко взяться за делопо собственному почину, не дожидаясь стимуляции извне, является ценным свойствомволи. Существенную роль в инициативности играет известная интенсивность ияркость побуждений; немаловажное значение имеют и интеллектуальные данные.Обилие и яркость новых идей и планов, богатство воображения, рисующегоэмоционально привле­кательные картины тех перспектив, которые новая инициативаможет открыть, соединенные с интенсивностью побуждения и активностьюстремлений, делают некоторых людей как бы бродилом в той среде, в которую онипопадают. От них постоянно исходят новые начинания и новые импульсы для другихлюдей.
Прямую противоположность им составляютинертные натуры. Раз взявшись за дело, инертные люди также способны иногдане без упорства продолжать его, но им всегда особенно труден первый шаг: меньшевсего они в состоянии сами что-то затеять и без стимуляции извне, пособственной инициативе что-то пред­принять.
Вслед за инициативностью, характеризующейчеловека по тому, как у него совершается самый начальный этап волевогодействия, необходимо отметить са­мостоятельность, независимость каксущественную особенность воли. Ее пря­мой противоположностью являетсяподверженность чужим влияниям, легкая внушаемость. Подлинная самостоятельностьволи предполагает, как показывает анализ внушаемости, негативизма и упрямства,ее сознательную мотивированность и обоснованность. Неподверженность чужимвлияниям и внушениям яв­ляется не своеволием, а подлинным проявлениемсамостоятельной собственной воли, поскольку сам человек усматривает объективныеоснования для того, что­бы поступить так, а не иначе.
От самостоятельности и мотивации решениянужно отличать решитель­ность – качество, проявляющееся в самом принятиирешения. Решительность выражается в быстроте и, главное, уверенности, с которойпринимается решение, и твердости, с которой оно сохраняется, в противоположностьтем колебаниям наподобие качания маятника в одну и в другую сторону, которыеобнаруживает нерешительный человек. Нерешительность может проявиться как вдлительных колебаниях до принятия решения, так и в неустойчивости самогорешения.
Сама решительность может быть различнойприроды, в зависимости от роли, которую в ней играют импульсивность и обдуманность.Соотношение импуль­сивности и обдуманности, порывистости и рассудительности,аффекта и интел­лекта имеет фундаментальное значение для волевых качествличности. Оно, в частности, определяет различную у разных людей внутреннююприроду их решительности. Решительность обусловлена не столько абсолютной,сколько от­носительной силой импульсов по сравнению с задерживающей силойсознатель­ного контроля. Она связана с темпераментом.
Импульсивный тип определяется не абсолютной силой импульсов, а господ­ствомили преобладанием их над интеллектуальными моментами взвешивания и обдумывания.Рассудительный тип необязательно отличается абсолютной сла­бостьюимпульсов, а преобладанием или господством над ними интеллектуального контроля.Решительность у некоторых людей сводится попросту к импуль­сивности, будучиобусловлена относительной силой импульсов при слабости ин­теллектуальногоконтроля. Высший тип решительности покоится на наиболее благоприятном,оптимальном соотношении между большой импульсивностью и все же господствующейнад ней силой сознательного контроля.
Но так же как решение не завершаетволевого акта, решительность не явля­ется завершающим качеством воли. Висполнении проявляются весьма суще­ственные волевые качества личности. Преждевсего здесь играет роль энергия, т. е. та концентрированная сила,которая вносится в действие, учитывая которую говорят об энергичном человеке, иособенно настойчивость при приведении в исполнение принятого решения, вборьбе со всяческими препятствиями за дости­жение цели.
Некоторые люди вносят сразу большой напорв свои действия, но скоро «выдыхаются»; они способны лишь на короткий наскок иочень быстро сдают. Ценность такой энергии, которая умеет брать препятствиялишь с налета и спа­дает, как только встречает противодействие, требующеедлительных усилий, не­велика. Подлинно ценным качеством она становится лишьсоединяясь с на­стойчивостью. Настойчивость проявляется в неослабности энергиив течение длительного периода, невзирая на трудности и препятствия.Настойчивость на­ряду с решительностью является особенно существенным свойствомволи. Ког­да, не дифференцируя различных сторон, говорят о сильной воле, тообычно имеют в виду именно эти два свойства – решительность и настойчивость,то, как человек принимает решение и как он его исполняет. И точно так же, когдаговорят о слабости воли или безволии, то имеют в виду прежде всего неумениепринять решение и неумение бороться за его исполнение. Поскольку это, в сущ­ности,два различных свойства воли, можно различать два разных типа безво­лия: 1)нерешительность, т. е. неумение принять решение, и 2) отсутствие на­стойчивости,т. е. неумение бороться за исполнение принятого решения.
Такую нерешительность или ненастойчивостьобычно проявляют люди, не способные гореть тем делом, которое они делают, илилегко воспламеняющиеся, но быстро охлаждающиеся. Когда порыв, который человеквносит в борьбу за достижение поставленной цели, накален страстью и озаренчувством, он вылива­ется в энтузиазм.
Поскольку в волевом действии длядостижения цели приходится часто стал­киваться не только с внешнимипрепятствиями, но и с внутренними затруднени­ями и противодействиями,возникающими при принятии и затем исполнении принятого решения, существеннымиволевыми качествами личности являются самоконтроль, выдержка, самообладание.В процессе решения они обеспечива­ют господство высших мотивов над низшими,общих принципов над мгновенны­ми импульсами и минутными желаниями, в процессеисполнения – необходи­мое самоограничение, пренебрежение усталостью и прочееради достижения цели. Эти качества воли в сильной мере зависят от соотношениямежду аффек­том и интеллектом, влечением и сознательным контролем.
Развитие произвольных движений делаетвозможным первые разумные, соб­ственно волевые действия ребенка, направленныена осуществление какого-нибудь желания, на достижение цели.
Уже первое, направленное на определенныйобъект, осмысленное действие ребенка, разрешающего какую-нибудь «задачу»,является примитивным «волевым» актом. Но от этого примитивного акта до высшихформ волевого избира­тельного действия еще очень далеко. Равно несостоятельнокак то представле­ние, будто у ребенка в раннем детстве, в 2-4 года, воля ужесозрела, так и то, встречающееся в литературе, утверждение, будто воля, как иразум, является новообразованием подросткового возраста. В действительностиволевые дей­ствия появляются у ребенка очень рано; совершенно неправильноизображать хотя бы трехлетнего ребенка как чисто инстинктивное существо, укоторого нет и зачатков воли. В действительности развитие воли, начинаясь враннем возра­сте, проходит длинный путь. На каждой ступени этого развития воляимеет свои качественные особенности.
Первые желания ребенка вызываютсянепосредственно на него действующи­ми чувственными стимулами, особенно сильноокрашенными эмоционально.
Способность представлений вызывать желаниязначительно расширяет круг побуждений у ребенка и естественно приводит к развитиюу него избирательно­го действия. Однако эта избирательность вначале неосновывается на созна­тельном выборе того же типа, что у взрослого человека.
Эмоции ребенка непосредственно переходят вдействия, так что избиратель­ность сначала означает лишь некоторое многообразиемотивов, между которыми в силу этого иногда возникает борьба. Много шансов напобеду в этой борьбе имеют сначала непосредственно действующие чувственныестимулы перед более отдаленными, данными лишь в представлении, и особенноэмоционально яркие перед более нейтральными. Лишь в ходе дальнейшего развитияребенок стано­вится способным действовать не в силу эмоциональнопривлекательных побуж­дений. Для этого требуется некоторое самообладание. Былобы фактически не­правильно и практически вредно считать маленьких детей вовсене способными к самообладанию и изображать их, как это иногда делалось,обязательно малень­кими дикарями, живущими не поддающимися обузданиюинстинктами и им­пульсивными влечениями. Дети иногда очень рано – уже на 3-мгоду – обна­руживают самообладание. Оно проявляется в отказе от чего-нибудьприятного, а также в более трудной для ребенка решимости сделать что-нибудьнеприят­ное. Однако это дается не сразу и не легко.
Готовность поступить вопрекинепосредственному эмоциональному побужде­нию – отказаться от чего-нибудьприятного, сделать что-нибудь неприятное – встречается, таким образом, уребенка иногда очень рано – уже на 3-м году. У ребенка она сначала обусловлена,конечно, не отвлеченными соображениями, как иногда у взрослых, а послушанием,привычкой, подражанием и очень рано про­буждающимся у детей чувством как быобязанности и в случае ее нарушения вины перед взрослыми. Все же и в такомсамообладании, которое развивается на 4-5-м году, заключено ценное зерно. Егонадо культивировать.
К началу дошкольного возраста – к 3 годам,а иногда и раньше – проявля­ется, в зависимости от индивидуальных особенностейтемперамента, у одних бо­лее, у других менее выраженное стремление ксамостоятельности.
Вместе с тем примерно к тому же времениребенку становится уже доступно понимание того, что не всегда можно делать то,что хочется. Собственному «хо­чу» противостоит «надо» и «нельзя» взрослых, скоторыми приходится счи­таться.
Сам характер тех правил, которымподчиняется поведение ребенка, и его отношение к ним различны на разных этапахразвития.
Правило поведения сначала регулярнособлюдается ребенком, только если оно закреплено у него в виде привычки.Элемент привычки, навыка в детстве играет особенно существенную роль, потомучто для маленького ребенка, есте­ственно, слишком трудной задачей было быпостоянно сознательно регулировать свое поведение общими правилами.
Ж. Пиаже предположил, что в раннем детстве«правило» поведения безостаточно сводится для ребенка именно к привычной схемедействия. По утвержде­нию Пиаже, до 3–4 лет, а иногда и позже, ребенкусовершенно чужд момент обязательства. Понятие «надо» не включает в себя ещеникакого чувства обя­занности перед другими людьми. Это утверждение Пиажесвязано с общей его концепцией эгоцентризма, согласно которой ребенок сначалаявляется не соци­альным существом, а живет ряд лет вне социального контакта.Это утверждение так же несостоятельно, как и та концепция, из которой оноисходит. Смущение, которое испытывает ребенок, нарушая какой-нибудь запрет(когда, скажем, уко­ризненный взгляд матери так смущает, что выплевывается уженаходящаяся во рту ягода), убедительно свидетельствует о том, что неправильноеповедение не является для него лишь поведением непривычным. Делая что-нибудьзапрещен­ное, дети чувствуют не необычность своего поведения, а свою вину переддруги­ми. Это очень ярко проявляется в их поведении. Дети очень чувствительны кпорицанию, так же как и к похвале.
Правила поведения, которымируководствуется ребенок, понятия «надо» и «нельзя», регулирующие его поведение,насыщены чувством. Оно в значитель­ной мере определяет первоначальноесодержание «правил» поведения и их со­блюдение. Путем эмоциональноговоздействия доходят первоначально до ре­бенка правила, которые, закрепляясьчастично как привычки, регулируют его волю. Но ребенок при этом не действуетпросто, как автомат; у него вырабаты­вается и некоторое представление о том,что надо и чего нельзя делать, а затем встает и вопрос, почему это можно, апочему этого нельзя. Вопросы «почему?», которые с 3-4-го года начинает задаватьребенок, естественно направляются и на эту, особенно близко его затрагивающуюобласть запретов и разрешений. Собственно говоря, лишь с этого момента правилав какой-то мере осознаются детьми как таковые.
Путем изучения детских жалоб В. А.Горбачева в проведенном под нашим руководством исследовании детей младшей исредней групп детского сада в Ле­нинграде собрала поучительнейший материал,ярко показывающий, как совер­шается у дошкольников осознание правил вконкретной практике их примене­ния, нарушения и восстановления: детские жалобы,часто очень многочисленные, в большинстве своем касаются не личных обид, анарушения правил; апеллируя своими жалобами к воспитательнице, сплошь и рядомбез всякой личной задетости и враждебности по отношению к нарушителю, ребеноккак бы ищет подтвер­ждение правилу, как бы проверяет его и укрепляется в нем врезультате подтвер­ждения его со стороны взрослых.
Сначала эти правила носят очень частный ивнешний характер. Они пред­ставляют собой в значительной мере лишь совокупностьотдельных предписаний, регулирующих по преимуществу внешнюю сторону поведения.В дальней­шем, в связи с общим ходом умственного развития ребенка, онистановятся все более обобщенными и осознанными; становясь более сознательными,они приоб­ретают менее внешний характер. Этот процесс совершается и завершаетсяпо мере того, как у подрастающего ребенка формируется цельное мировоззрение ивнешние сначала правила поведения превращаются в убеждения.
Умение в течение сколько-нибудьдлительного времени подчинять свою дея­тельность определенной цели такжетребует продолжительного развития.
Настойчивость проявляется уже вмладенчестве; вместе с тем она проходит длин­ный путь развития. Ее основазаложена в свойствах темперамента. Но формы, которые она принимает на болеепоздних ступенях развития, существенно отли­чаются от ее первых проявлений.
Каждое непосредственно действующеепобуждение имеет в раннем детстве большую власть над ребенком. Поэтомувнутренняя мотивация еще очень неус­тойчива: при каждой перемене ситуацииребенок может оказаться во власти других побуждений. Неустойчивостьмотивации обусловливает известную бессистемность действий.Бессвязная смена различных стремлений и бессис­темное перескакивание от одногодействия к другому, не объединенному с пре­дыдущим общностью задач и целей, –очень характерное явление, часто на­блюдающееся у детей наряду снастойчивостью, проявляющейся в многократном повторении одного и того жеэмоционально привлекательного акта. Высшие формы настойчивости представляютсобой в известном отношении противопо­ложность ее начальным проявлениям.
Умение принять задание, подчинить своеповедение будущему результату, иногда вопреки чувственным, непосредственновлекущим побуждениям, действу­ющим в настоящую минуту, – это для ребенкатрудное умение. Его нужно специально развивать. Без этого умения невозможнообучение в школе, где нуж­но готовить уроки, выполнять задания, подчинятьсядисциплине.          К этому нужно приучать ребенка уже в дошкольном возрасте.
Это, само собой разумеется, не значит, чтонужно подчинять всю жизнь ребен­ка этого возраста строгой регламентации,превращая ее в одно сплошное выпол­нение разных обязанностей и заданий.
Вообще, встречаются две крайности, каждаяиз которых таит в себе серьезную опасность для развития воли. Перваязаключается в том, что ребенка изнежива­ют и волю его расслабляют, избавляя егоот необходимости делать какие-либо усилия; между тем готовность употребитьусилие, чтобы чего-нибудь дости­гнуть, – совершенно необходимая в жизни, недается сама собой, к ней нужно приучать; лишь сила привычки может облегчитьтрудность усилия: совершенно не привычное, оно окажется непосильным. Другая –тоже не малая – опасность заключается в перегрузке детей непосильнымизаданиями. Непосильные зада­ния обычно не выполняются. В результате создаетсяпривычка бросать начатое дело незавершенным, а для развития воли нет ничегохуже. Для выработки силь­ной воли первое и основное правило – доводить разначатое дело до конца, не создавать привычки бросать незавершенным то, за чтовзялся. Нет более верного средства дезорганизовать волю, как допустить один задругим ряд срывов, раз за разом не довести до конца начатое дело. Настойчивость– это ценнейшее каче­ство сильной воли – заключается именно в том, чтобынеуклонно, невзирая на препятствия, доводить начатое дело до конца, добиваясьосуществления своей це­ли. Ее нужно воспитывать на практике, на деле.
К концу дошкольного возраста и в началешкольного ребенок обычно делает в волевом развитии крупный шаг вперед, которыйявляется существенным усло­вием возможности школьного обучения. Ребенокнаучается принимать на себя задание и действовать из сознания необходимости еговыполнить.  Дис­циплинирующая упорядоченность учебной работы и всей школьнойжизни, ее четкая организация являются существенным условием формирования волиуча­щихся.
В подростковом возрасте для волевогорегулирования поведения возникают определенные трудности. Появление новыхвлечений в период полового созре­вания предъявляет новые повышенные требованияк воле. Для того чтобы под­вергнуть сознательному контролю импульсы, идущие отвновь пробудившихся влечений, должна соответственно окрепнуть сознательнаяоснова воли. Некото­рое напряжение, требующее известной выдержки, можетвозникнуть и в связи с усложнением тех отношений с другими людьми, в которыевступает подросток. Он уже не ребенок и еще не взрослый. Сам он особенночувствует первое, взрос­лые в своем отношении к нему иногда особенноподчеркивают второе. У подро­стка возникает тенденция высвободить свою волю изограничений, которые на­кладывает на нее ближайшее окружение. Он стремитсяобрести свою собственную волю и начать жить согласно ей; управление должноперейти из рук окружаю­щих в собственные руки подростка. Это стремлениеоказывается плодотворным для волевого развития личности постольку, посколькудеспотизму чужих прин­ципов не противопоставляется лишь анархия собственныхимпульсов и влече­ний, поскольку процесс высвобождения воли соединяется с ее внутреннимпре­образованием, основывающимся на превращении внешних правил в принципы,выражающиеся в убеждениях.
Развитие самосознания приводит к болееполному пониманию собственных побуждений и создает предпосылки для углубленноймотивации. Складываю­щийся характер делает мотивы более устойчивыми и связными.Оформление мировоззрения приводит к постановке новых целей более высокогопорядка и создает предпосылки для большей принципиальности решений. С формирова­ниемхарактера, мировоззрения и самосознания налицо основные предпосылки зрелойволи. Ее развитие неразрывно связано с развитием личности, формирую­щейся впроцессе деятельности.
Поскольку деятельность человекасовершается в более или менее длинной цепи действий, существенно, насколько всеволевые акты личности объединены общей линией, насколько твердо сохраняются ипоследовательно проводятся од­ни и те же принципиальные установки в следующихдруг за другом поступках. Бывают люди, которые могут с известной настойчивостьюдобиваться достиже­ния какой-нибудь цели, но сами цели у них изменяются отслучая к случаю, не объединяясь никакой общей линией, не подчиняясь никакойболее общей цели. Это беспринципные люди без четких установок.Последовательность и принци­пиальность как свойства личности, характера, в силукоторых через все поступки человека на протяжении больших периодов или дажевсей его сознательной жизни проходит как бы единая линия, составляет выходящуюза пределы соб­ственно волевых качеств существенную черту характера личности.При наличии такой принципиальности все время от времени пробуждающиеся желания,любая частная цель, которая может встать перед человеком на каком-нибудьотдельном этапе его жизненного пути, подчиняются большой единой цели – конечнойцели всей его жизни и деятельности.
Волевые качества личности принадлежат кчислу самых существенных. Во всем великом и героическом, что делал человек, ввеличайших его достижениях его волевые качества всегда играли значительнуюроль.
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Психологические исследования воли внастоящее время ока­зались разделенными между разными научными направления­ми:в бихевиористски ориентированной науке изучаются соот­ветствующие формыповедения, в психологии мотивации в цен­тре внимания находятся внутриличностныеконфликты и спо­собы их преодоления, в психологии личности основное внима­ниесосредоточено на выделении и изучении соответствующих волевых характеристикличности. Исследованиями воли зани­мается также психология саморегуляциичеловеческого поведе­ния. Иными словами, в новейший период истории психологииэти исследования не прекратились, а лишь утратили прежнее единство,терминологическую определенность и однозначность. Вместе с тем они оказалисьрасширенными и углубленными по тематике за счет применения новых понятий,теорий и мето­дов. Сейчас многими учеными предпринимаются усилия, на­правленныена то, чтобы возродить учение о воле как целост­ное, придать ему интегративныйхарактер.
Судьбу психологических исследований волиВ.А.Иванников – один из отечественных ученых, уделяющих этой пробле­мезначительное внимание, соотносит с борьбой двух трудно-согласуемых друг сдругом концепций человеческого поведе­ния: реактивной и активной.Согласно первой все поведение человека представляет собой в основном реакции наразличные внутренние и внешние стимулы и задача его научного изучения сводитсяк тому, чтобы отыскать эти стимулы, определить их связь с реакциями. Для такойинтерпретации человеческого по­ведения понятие воли не нужно.
Определенную отрицательную роль в отказеот психологиче­ских исследований воли и свертывании их, в утверждении ре­активнойконцепции поведения как единственно приемлемой научной доктрины сыгралиисследования рефлекторного пове­дения: безусловных рефлексов и условного(неоперантного) обусловливания. Рефлекс в его традиционном понимании всегда рас­сматривалсякак реакция на какой-либо стимул. Отсюда и пони­мание поведения как реакции.Симптоматично, что под влияни­ем рефлекторной концепции поведения в первыедесятилетия нашего века психология в некоторых учениях была заменена нареактологию (К.Н.Корнилов) и рефлексологию (В.М.Бехтерев).
Согласно другой концепции, которая впоследние несколько десятилетий набрала силу и находит все больше сторонников,поведение человека понимается как изначально активное, а сам он рассматриваетсякак наделенный способностью к сознатель­ному выбору его форм. Для такогопонимания поведения воля и волевая регуляция поведения необходимы. Оно нетолько требует возвращения психологии ее прежнего названия как науки о внут­реннемопыте, но и уделения достойного внимания проблеме во­ли в научных исследованияхчеловеческого поведения. Новейшая физиология высшей нервной деятельности в лицетаких ученых, как Н.А.Бернштейн, П.К.Анохин, удачно подкрепляет и поддер­живаетэту точку зрения со стороны естествознания.
Но реактивные концепции поведения,особенно в самой тра­диционной павловской физиологии высшей нервной деятель­ности,по-прежнему сильны, и исход научной борьбы между ни­ми и теорией активноговолевого поведения будет существенно зависеть от того, насколько психологамудастся соответствую­щими экспериментальными данными доказать реальность иных,чем стимулы, источников поведенческой активности, насколь­ко убедительно смогутони объяснить разнообразные виды по­ведения, не прибегая к понятию рефлекса.Большие надежды в этой связи возлагаются на современную психологию сознания икогнитивную психологию, на новейшие методы эксперимен­тального исследованиячеловеческой психики.
Как же с учетом сказанного понимается воляв современных психологических исследованиях? В.И.Селиванов определяет во­лю каксознательное регулирование человеком своего поведе­ния, выраженное в умениивидеть и преодолевать внутренние и внешние препятствия на пути целенаправленныхпоступков и действий. В те моменты деятельности, когда субъект сталкива­ется снеобходимостью «преодолеть» себя (эмпирический уро­вень выделения препятствия,связанного с субъектом деятель­ности), его сознание на время как бы отрываетсяот объекта, предмета деятельности, или партнера и переключается в пло­скостьсубъектных отношений.
Функцией волевой регуляции являетсяповышение эффек­тивности соответствующей деятельности, а волевое действиепредстает как сознательное, целенаправленное действие чело­века по преодолениювнешних и внутренних препятствий с по­мощью волевых усилий[8].
На личностном уровне воля проявляется втаких свойствах, как сила воли, энергичность, настойчивость, выдержка и др. Ихможно рассматривать как первичные, или базовые, волевые качест­ва личности.Такие качества определяют поведение, которое ха­рактеризуется всеми илибольшинством описанных выше свойств.
Волевого человека отличают решительность,смелость, са­мообладание, уверенность в себе. Такие качества развиваются обычнов онтогенезе несколько позже, чем названная выше груп­па свойств. В жизни онипроявляются в единстве с характером, поэтому их можно рассматривать не толькокак волевые, но и как характерологические. Назовем эти качества вторичными.
Наконец, есть еще третья группа качеств, которые, отражаяволю человека, связаны вместе с тем с его морально-ценност­ными ориентациями.Это – ответственность, дисциплиниро­ванность, принципиальность, обязательность.К этой же груп­пе, обозначаемой как третичные качества, можно отнести те вкоторых одновременно выступают воля человека и его отноше­ние к труду:деловитость, инициативность. Такие качества лич­ности обычно формируются толькок подростковому возрасту.
Волевое действие, необходимость в немвозникает тоща, когда на пути осуществления мотивированной деятельности появи­лосьпрепятствие. Волевой акт связан с его преодолением. Пред­варительно, однако,необходимо осознать, осмыслить суть воз­никшей проблемы.
Волевая регуляция необходима для того,чтобы в течение дли­тельного времени удерживать в поле сознания объект, над ко­торымразмышляет человек, поддерживать сконцентрирован­ное на нем внимание. Воляучаствует в регуляции практически всех основных психических функций: ощущений,восприятия, воображения, памяти, мышления и речи. Развитие указанныхпознавательных процессов от низших к высшим означает при­обретение человекомволевого контроля над ними.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1.  Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т.– Т. 3. – М., 1983.
2.  Высоцкий А. И. Волевая активностьшкольников и методы ее изучения: Учебное пособие. – Челябинск, 1979.
3.  Джемс У. Научные основыпсихологии. – СПб., 1902.
4.   Иванов-Смоленский А.Г. Основ­ныепроблемы патологической физиологии высшей нервной деятельности человека. М.,1933.
5.  Калин В.К. На путях построениятеории воли // Психологический журнал – Т. 10 – 1989 – № 2.
6.  Котырло В.К. Развитие волевогоповедения у дошкольников. – Киев, 1971.
7.  Ладанов И.Д. Управление стрессом.– М., 1989.
8.  Левитов Н.Д. Психология характера.– М., 1969.
9.  Немов Р.С. Психология: Учебник длявузов. – В 3-х кн. – Кн.1. –              М.: Владос, 1997.
10.           Общая психология. – М., 1986.
11.           Рибо Т, А. Память в ее нормальноми болезненном состоянии. СПб., 1894.
12.           Рубинштейн С.Л. Основы общейпсихологии. – СПб: Питер Ком, 1999.
13.           Страхов И.В. Психология характера.– Саратов, 1970.
14.            Хрестоматия по вниманию. – М.,1976.
15.            Экспериментальные исследованияволевой активности. – Ря­зань, 1986.