Внушениеизмененного хода времени
В настоящее время нет, пожалуй, вэкспериментальной психофизиологии менее разработанного раздела, чем тот,который посвящен исследованию закономерностей восприятия человеком хода времении особенностям функционирования нервных структур, составляющих временнойанализатор. Достаточно сказать, что далеко не каждое руководство по психологиии физиологии предусматривает хотя бы краткое изложение имеющихся на сегодняшнийдень теоретических материалов и научных фактов по этому вопросу.
Вместе с тем еще И. М. Сеченов настраницах «Рефлексов головного мозга» неоднократно возвращался к вопросу омеханизмах восприятия времени человеком и о значении этого анализатора вприспособительных функциях организма. Главными рецепторными системами, наоснове которых происходит восприятие хода времени, он считал орган слуха икинестезический анализатор. «Ощущение звука, — писал И. М. Сеченов,—имеетвообще характер тянущийся; это значит, слух обладает способностью ощущатьявление звука конкретно и вместе с тем он сознает, так сказать, каждоеотдельное мгновение его. Слух есть анализатор времени». Важную роль ввосприятии временных протяженностей он отводил мышечным ощущениям, которыеспособствуют ориентации не только во времени, но и в пространстве.
В дальнейших исследованиях выяснилось,что в восприятии временных промежутков участвуют зрительный анализатор, а такжетактильный и интероцептивный анализаторы.
Исследование особенностей восприятиявремени человеком, правда, на чисто описательном уровне, мы находим уже у В.Джемса. Некоторые из высказанных им положений представляют определенныйинтерес, поскольку могут быть использованы в качестве исходных дляэкспериментальных исследований. Так, ссылаясь на данные, полученные влаборатории Вундта, В. Джемс утверждал, что наиболее длинный промежутоквремени, который мы еще можем «непосредственно охватить сознанием, отличая егоот больших и меньших, равен приблизительно двенадцати секундам. Кратчайший жепромежуток времени, воспринимаемый непосредственно, равен, по-видимому, однойпятисотой секунды. Подчеркивая важность сенсорного притока в восприятиивремени, В. Джемс пишет: «.«.мы не можем сознавать ни длительности, нипротяжения без какого бы то ни было чувственного содержания… как бы мы нистарались опорожнить наше сознание от всякого содержания, некоторая формасменяющегося процесса всегда будет сознаваться нами, представляя неустранимыйиз сознания элемент. Наряду же с сознаванкем этого процесса и с его ритмами мысознаем и занимаемый им промежуток времени. Таким образом, сознавание сменыявляется условием для сознавания течения времени, но нет никаких основанийпредполагать, что течение абсолютно пустого времени достаточно, чтобы породитьв нас сознание смены».
Отсюда следует, что промежуток времени,не заполненный впечатлениями, кажется более коротким, и наоборот. Очень важным,но до сих пор совершенно не изученным является вопрос о влиянии возраста навосприятие времени. Здесь В. Джемс высказывает лишь самые общие предположения.К старости, утверждает он, тот же промежуток времени начинает казаться болеекоротким. Но справедливость этого утверждения относится лишь к восприятиювременных промежутков, равных дням, месяцам, годам, но не часам и минутам.Несомненно, что этот психофизиологический феномен ждет еще своегоэкспериментального изучения.
В настоящее время считается доказанным,что восприятие времени осуществляется при помощи ряда анализаторов, объединяющихсяв систему, действующую как единое целое. В основе восприятия времени лежитпериодическая смена возбудительных и тормозных процессов в центральной нервнойсистеме, связанная с колебаниями активности организма в различные периодывремени, с изменением видов деятельности. «Как мы вообще отмеряем время?— писалИ. П. Павлов.— Мы делаем это при помощи разных циклических явлений, захода ивосхода солнца, движения стрелок по циферблату часов и т. д., но ведь у нас втеле этих циклических явлений тоже немало. Головной мозг за день получаетраздражение, утомляется, затем восстанавливается. Пищеварительный трактпериодически то занят пищей, то освобождается от нее и т. д. И так как каждоесостояние органа может отражаться на больших полушариях, то вот и основание,чтобы отличить один момент времени от другого».
Изучение ритмов колебаний различныхпроцессов в живых организмах привело к появлению новой науки — хронобиологии.Было установлено, что в живых системах имеется множество циклически протекающихпроцессов. Некоторые из них имеют околосуточный период —так называемыециркадианные ритмы — и филогенетически связаны с суточным вращением Земли, аследовательно, и со сменой дня и ночи, температурного режима, колебаниямиатмосферного давления, магнитных полей и т. д, Существуют ритмы спериодичностью, меньшей чем 20 час.,—так называемые ультрадианные ритмы, и спериодичностью, большей чем 28 дней,— инфрадианные ритмы.
Ритмическая активность в организме —явление универсальное.
Она обнаружена уже в единичной клетке,причем оказалось, что предельно трудно нарушить эту ритмичность, не убив приэтом клетку. Деятельность «клеточных часов» основана на том, что переменные вклетке ни при каких условиях не находятся в стационарном состоянии: всемолекулы в клетке постоянно распадаются и вновь синтезируются, т.е. происходятнезатухающие колебания концентрации этих молекул. Сложные биохимическиепроцессы, лежащие в основе структуры и функции клетки, а также организма вцелом, протекают неодновременно, и их скорости непостоянны. Соответственно,существует целый спектр ритмических процессов, имеющих разные периоды иобразующих в организме весьма сложно организованную временную структуру.
Довольно хорошо изучен спектрэлектроэнцефалограммы, где выделена не только частотная активность, но исекундные, десяти-секундные, минутные и даже часовые ритмы. В последнее времявсе большее внимание привлекают вопросы однодневной, многомесячной, многолетнейритмики.
В большинстве работ, посвященныхвосприятию времени человеком, показана роль различных анализаторов вформировании временных представлений и дифференцировке различных отрезковвремени. Была детально изучена роль двигательного анализатора в процессекинестетического отражения времени и, в частности, роль ходьбы в этом процессе.
Обнаружено, что известное значение впроцессе восприятия времени имеет и деятельность кожного анализатора, хотяточность восприятия длительности и последовательности кожных воздействийявляется значительно меньшей по сравнению с кинестетическими и слуховыми. Былотакже установлено, что определенная роль в восприятии времени принадлежит ифункции интерорецепторов, отображающих во внутренней среде характер процессов,текущих во внешнем мире. Работы, в которых исследовалась связь деятельности ивторосигнальных раздражителей с особенностями и точностью восприятия времени,показали большое значение указанных факторов в качестве временных ориентиров.
Наконец, большое количество работпосвящено исследованию зависимости временных восприятий от состояния человека.В частности, было показано, что при положительных эмоциях временные интервалынедооцениваются, кажутся меньше, тогда как при отрицательных, наоборот,переоцениваются, кажутся больше. Эти закономерности хорошо объясняются спозиций теории установки Д. Н. Узнадзе. Так, положительные эмоции формируютустановку на продление переживаемого момента и поэтому кажутся более короткими.Наоборот, отрицательные переживания вызывают установку на сокращениепродолжительности действующего неприятного раздражителя, и поэтому он кажетсяболее длительным.
Очень часто подобного рода переоценкивременных промежутков наблюдаются у начинающих парашютистов, которым послеотделения от самолета необходимо впервые выполнить отставленное на заданноевремя раскрытие купола парашюта—так называемую «затяжку». Достаточновыразительно описал один из таких случаев П. П. Полосухин: «… невольно думаю онекоторых человеческих странностях. В том, что я, камнем падая к земле,занимался наблюдениями, нет ничего особенного. Это мог бы сделать парашютист,обладающий и меньшим опытом. Наши отважные испытатели-парашютисты творят ввоздухе настоящие чудеса. Но один мой знакомый, выполнив более сотни прыжков ссамолетов и аэростатов, почему-то боялся «затяжки». Несколько раз пытался онзадержать открытие парашюта хотя бы на 10 сек., но в первый же момент падениявыдергивал кольцо. Как-то он решил взять себя в руки и стал тщательнотренироваться в размеренном отсчитывании секунд на земле. Он целый день ходил ибормотал: «раз… два… три… четыре...». А в воздухе все пошло по-старому.Когда он прыгнул с аэростата, я, находясь в гондоле, услышал какое-то невнятноевосклицание, означающее счет, и тотчас увидел открывающийся парашют.
— Ты же опять раскрыл раньше времени! —крикнул я, перегнувшись через борт гондолы.
— Он сам раскрылся! — виновато ответилнеудачник, раскачиваясь под куполом и, очевидно, не замечая, что держит выдернутоевытяжное кольцо».
В данном случае отрицательноеэмоциональное состояние парашютиста в момент свободного падения постоянно сопровождалосьпереоценкой временных промежутков и не исчезало в процессе тренировки.
В. И. Лебедев с соавт. изучаливосприятие временных интервалов космонавтами и испытуемыми в условияхкратковременной невесомости, создаваемой в самолете-лаборатории при полетах попараболе Кеплера. Было поставлено две серии опытов. В первой серии производиласьоценка времени пребывания в невесомости при выполнении той или иной работы. Вовторой серии опытов испытуемые в условиях кратковременной невесомости должныбыли воспроизводить 20-се-кундные интервалы. Точность оценки временныхинтервалов сравнивалась с аналогичными данными, полученными при выполнениигоризонтального полета.
Анализ данных первой серии экспериментовпоказал, что оценка временных интервалов при выполнении различных заданий вусловиях невесомости зависела от характера эмоциональных реакций. Как правило,испытуемые, которые переносили невесомость хорошо, недооценивали времявоздействия этого необычного фактора. Промежуток в 30—40 сек. воспринимался имикак интервал в 15—20 сек. Испытуемые, которые переживали в невесомостинеприятные ощущения, промежуток в 24—26 сек. оценивали как минутный и дажеболее продолжительный.
По данным воспроизведения 20-секундныхвременных интервалов в условиях кратковременной невесомости всех испытуемыхможно подразделить на три группы: с адекватным, замедленным и убыстреннымвосприятием течения времени. Обычное, адекватное восприятие времени былоотмечено у 8 испытуемых. У трех испытуемых наблюдалась систематическаяпереоценка, у трех остальных — недооценка заданных временных интервалов: впервом случае все испытуемые переживали в невесомости отрицательные эмоции, вовтором — эмоции всегда были положительными.
О том, что для правильной ориентации вовремени необходим нормальный приток сенсорной информации, достаточноубедительно свидетельствуют результаты экспериментов с изоляцией и различнымистепенями сенсорной депривации испытуемых. Такие эксперименты ставились вбольшом количестве как у нас в стране, так и за рубежом при подготовке первыхполетов человека в космос. Считалось, что ограничение притока сенсорнойинформации является одним из важнейших факторов космического полета, и поэтомуэксперименты такого рода проводились не только в исследовательских целях, но идля тренировки космических экипажей. И хотя в дальнейшем выяснилось, что оценкароли данного фактора в космических полетах была несколько завышена, тем неменее эксперименты с сенсорной депривацией позволили получить немало ценныхнаучных фактов, способствующих более глубокому пониманию процессов формированиясостояний человека. В частности, было отмечено, что снижение притока внешнихраздражений в большей или меньшей степени сказывается на восприятии времени.
А. А. Леонов и В. И. Лебедев описываюттакого рода исследования. Испытуемые в течение длительного временитренировались в воспроизведении 20-секундных интервалов в различных условиях: вспокойном состоянии и в периоды выполнения напряженных профессиональныхопераций. После этого они перешли в сурдокамеру. В первый же день пребывания всурдокамере испытуемые распределились по характеру воспроизведения заданныхвременных интервалов на три группы. В первой группе наблюдалось нарастаниевоспроизводимых интервалов, во второй — постоянное их укорочение, в третьей —поочередное укорочение или удлинение воспроизводимого интервала времени. Крометого, четко определились три периода максимальной напряженности,сопровождающейся наибольшими отклонениями в оценке временных интервалов,—начало, середина и конец эксперимента. Продолжительность каждого из такихпериодов составляла от 12 часов до 2 суток. Авторы считают, что такой характеризменений восприятия времени отражает особенности и степень воздействияизоляции на нервно-психическую сферу по мере приспособления личностииспытуемого к новой ситуации.
В ряде зарубежных работ показано, чтоизменения в оценке времени являются функцией продолжительности ограничениясенсорного притока: 4-суточная и 7- суточная сенсорная депривация характеризовалисьзаниженной оценкой протекшего периода времени, 8- часовая и 24-часовая оказалималое влияние на оценку временных промежутков, тогда как 4-часовая сенсорная депривацияпривела к завышенной оценке времени, причем степень завышения была обратнопропорциональна длительности изоляции. В связи с этим делается предположение,что относительно кратковременные или длительные периоды сенсорного ограниченияведут соответственно к завышенной или заниженной оценке времени, а средняяпродолжительность сенсорной депривации не оказывает существенного влияния на этуоценку. Следует указать, что, когда сенсорное ограничение воздействовало начеловека в составе малой группы, отмеченные эффекты не наблюдались. В этомслучае испытуемые достаточно правильно оценивали протекший период временидлительностью до двух недель.
В условиях гипотермии в сочетании ссенсорной депривацией при нахождении на дне пропасти Скарассон французскийспелеолог Мишель Сифр потерял ощущение времени: иногда ему казалось, что времялетит, иногда — что оно замедлило свой ход, а иногда — что оно вообще пересталосуществовать. В общей оценке прошедшего времени Сифр за 58 дней 17 часов«отстал в отсчетах» на 25 суток. Таким образом, ход времени замедлился для негопочти в 2 раза. Спустя год один из учеников Сифра, Жан Пьер Мэрете, пробыл втех же условиях 174 дня и «отстал» в отсчетах времени на 88 суток. Несмотря нато что он знал об особенностях восприятия времени в этих условиях и,следовательно, психологически был готов к внесению соответствующих коррективовв свои отсчеты, ошибка оказалась аналогичной.
Данные примеры касаются оценкипродолжительности очень больших интервалов времени, и не исключено, что этосвязано не с непосредственным восприятием временных стимулов, а с некоторой ихинтегральной оценкой, основанной не столько на ощущении—деятельности,аналогичной измерению, — сколько на восприятии — деятельности, аналогичнойрешению системы уравнений. Другими словами, длительность временного периодаоценивалась здесь на основе совокупности полученных впечатлений, заполненностивремени деятельностью и событиями. И поскольку в этих условиях «концентрация»событий в объеме времени была значительно меньшей, чем в обычной жизни, самвременной промежуток казался соответственно короче.
В клинической практике расстройствавременных восприятий встречаются довольно часто. В одних случаях возникают«насильственные» временное ориентиры, в которых нет никакой необходимости. Вдругих случаях наступает полная временная дезориентация, и больной полностьювыключается из системы временных координат. А. Г. Членов и М. Б. Эйдинова описываютбольного, для которого ведущим временным ориентиром был период обеда. До обедаон не мог определять времени дня, так как еще не имел для этого «опорнойточки». У больных прогрессивным параличом и в отдельных случаях корсаковскогопсихоза вообще могут отсутствовать временные точки отсчета, и такие больныепрактически оказываются неориентированными во времени.
Клинические наблюдения В. М. Смирновапоказали, что раздражение медиобазальных структур височной доли головного мозгаприводит к значительному ускорению темпа произнесения вслух цифрового ряда.Представляют большой интерес и данные других авторов, наблюдавших приэлектрическом раздражении определенных участков мозга такие сдвиги в состояниибольных, которые можно трактовать как изменение и нарушение субъективнопереживаемой «шкалы времени».
Н. П. Бехтерева отмечает в связи с этим,что мозговой контроль психических функций обеспечивает многие их стороны, и втом числе восприятие явлений во времени и оценку масштаба времени. Приведенныеданные свидетельствуют также о возможности использования мозгом не одного, амногих различных масштабов времени. Н. П. Бехтерева считает, что возможностьдеятельности мозга в разных системах времени, протекание психических явлений виной системе времени, чем обычная, вполне допустимы. В качестве примеров можноуказать на нередко встречающиеся случаи, когда в стрессовых ситуациях зачрезвычайно короткие промежутки времени в памяти человека успевают«проноситься» необычно длинные фрагменты воспоминаний. Аналогичные явленияиногда отмечаются в сновидениях. Однако если эти случаи могут быть подвергнутыкритике с позиций избирательной отрывочности памяти, то способность отдельныхлюдей производить практически мгновенно огромнейший объем вычислительных идругих операций расценивается как более веское доказательство указаннойгипотезы.
Способность мозга выходить за рамкиобычного масштаба времени Н. П. Бехтерева считает реальной возможностью. Вобычной жизни эта способность бывает заторможена, так как вовлечение мозга илиже всех систем организма в существование по ускоренной программе может бытьсвязано с биологической опасностью для индивида. Растормаживание этойспособности возможно как путем электрического воздействия на мозг, так,вероятно, и фармакологическими средствами. Н. П. Бехтерева отмечает, что поискметодов управления временными «шкалами» мозга представляет серьезный интерес,поскольку эпизодическое использование этого явления могло бы оказаться весьмаполезным в практической деятельности человека.
В последнее время интерес к исследованиювосприятия времени человеком, к временным характеристикам деятельностибиологических систем значительно возрос. В работе Н. И. Моисеевой, где этотвопрос исследуется достаточно подробно, дается систематическое изложение тойсуммы знаний, которая имеется на сегодняшний день по проблеме проявлениявременных параметров в биологических и психофизиологических системах.
В настоящее время существует большоечисло понятий, характеризующих различные свойства тех объективных отношений,которые принято рассматривать как временные отношения. К понятиям этого типа Н.И. Моисеева относит «одновременность», «разновременность», «отсутствиевременных отношений», «непрерывность», «размерность», «длительность»,«настоящее», «будущее», «прошедшее», «направление течения времени»,«необратимость», «временной порядок».
В результате анализа работ, в которыхрассматривается связь понятия времени с другими физическими понятиями, онавыдели ет наиболее часто используемые и, по-видимому, наиболее полноописывающие время характеристики, а именно: 1) связь понятия времени с другимиосновными физическими показателями; 2) единство времени; 3) характер еготечения; 4) направление его хода; 5) членение времени на части; 6) возможностьодновременности событий; 7) возможность воздействия на скорость или направлениетечения времени.
Суммируя существующие представления овремени в физике и биологии, Н. И. Моисеева заключает, что временныехарактеристики биологических объектов, а также различные соотношения объектов свременными параметрами среды отличаются следующими особенностями:
1. Для отсчета времени живой системойхарактерно диалектическое единство между единым временем существованияорганизма как целого и наличием не только нескольких «временных шкал», согласнокоторым текут различные процессы, но и протекания одних и тех же процессов сразличной скоростью при изменении условий существования.
2. Для течения всех процессов ворганизме и каждого из них в отдельности характерна неразрывная связь междупротеканием их в циклической форме и в то же время в форме, котораяхарактеризуется очень постепенно выявляющейся, но неизменнойоднонаправленностью течения процесса.
3. С одной стороны, временные параметрывнешней среды представляют для биологического объекта часть координатной сеткиусловий существования; с другой стороны, сам объект представляет собой итог,результат как собственных процессов развития за все время до данного момента,так и внешних воздействий, оказанных на него за все это время.
4. Временное параметры как внешнейсреды, так и внутренних процессов биологической системы и состояния этихпараметров могут выполнять и роль фона, на котором развертываются те или иныеизменения, и роль фактора, вызывающего эти изменения.
5. Организм представляет собой систему,в которой процессы происходят во времени и находятся под влиянием времени,протекшего за весь период существования данного объекта как функциональнойединицы, а также под влиянием времени, протекшего за период начальных фазциклов различных видов ритмической активности, и, наконец, под влияниемспецифических воздействий, включающих механизмы временной адаптации.
Результаты исследований, затрагивающих втой или иной мере вопрос о восприятии времени человеком, позволяли считать, чтоэксперименты с внушением в гипнозе измененного хода времени могут датьнекоторые данные о возможности управления этой психофизиологической функцией.Отсутствие аналогичных исследований в гипнологии обусловливало и поисковыйхарактер таких экспериментов, и простоту методического подхода на первом ихэтапе.
В экспериментах участвовали 12высокогипнабельных испытуемых в возрасте 18—20 лет, не имеющих отклонений всостоянии здоровья. Каждому из них в глубоком гипнотическом состоянииидентичным текстом внушалось замедленное или ускоренное течение времени: «Вашмозг, Ваше тело, каждый Ваш нерв очень четко ощущают, что течение времениускорилось в пять раз. Вы живете и действуете в соответствии с этим новым дляВас состоянием». Далее испытуемому внушалось, что состояние измененного ходавремени сохранится и после того, как он будет полностью выведен из гипноза.После пробуждения испытуемый подвергался психофизиологическому обследованиюпосредством набора инструментальных и тестовых методик. Кроме того, испытуемыйдавал субъективный отчет о самочувствии и характере внутренних переживаний вовнушенном состоянии. Идентичное обследование проводилось также доэкспериментов, и его данные принимались за фоновые.
Внушенное изменение хода времени, поданным экспериментов, приводит к значительным изменениям в субъективномсостоянии испытуемых. Словесные отчеты о внутренних переживаниях в зависимостиот характера внушенного изменения хода времени приводятся в таблице 5.
Как видно, наиболее общейхарактеристикой при внушении этих противоположных состояний является внутреннеенапряжение при переживании ускоренного хода времени и своеобразная«раскованность» при восприятии замедленного хода времени. В первом случаеработать труднее из-за внутренней напряженности, которая приводит к избыткупреждевременных реакций, тогда как во втором — появляется своеобразный запас«свободного» времени, позволяющий реагировать точно и своевременно. Оченьинтересно, что в одном случае ускоренный ход времени самопроизвольно вызваладекватное нарушение в восприятии пространства: увеличение объемаэкспериментального помещения в несколько раз.
Переживание ускоренного хода временипроявлялось объективно в виде общей скованности, напряженности и частосопровождалось видимым усилением тремора рук, повышением частоты дыхания до30—40 дыхательных движений в минуту, мимикой крайней тревоги и беспокойства.
Наоборот, переживание замедленноготечения времени вызвало редкое дыхание, замедленность движений, снижение общейдвигательной активности. Речь также становилась медленной, односложной.Испытуемый в этом состоянии становился крайне пассивным, апатичным. При любомудобном случае он закрывал глаза. При открытых глазах взгляд обычно оставалсянеподвижным, сосредоточенным в бесконечности. Вместе с тем это малоподвижноесостояние не мешало испытуемым точно выполнять тестовые задания, своевременнореагировать на сигналы. При этом мимика и общий вид испытуемых отнюдь несвидетельствовали о том, что переживаемые ими состояния являютсяотрицательными. Скорее всего, они напоминали состояние своеобразной «нирваны».
Как уже отмечалось, у испытуемых привнушении различного хода времени исследовались электрофизиологическиепоказатели: электрокардиограмма и энцефалограмма. Полученные данныесравнивались с фоновыми.
Как видно на рис. 61, внушение ускоренногов 5 раз хода времени вызывает достаточно явное нарастание частоты пульса,причем тенденция к учащению пульса проявлялась через 3—5 мин. послесоответствующего внушения и за 10—12 мин. эксперимента возрастала в среднем на23% относительно фоновых данных в бодрствующем состоянии. Индивидуальные сдвигичастоты пульса в этих случаях колебались в достаточно широких пределах: в одномслучае вообще не наблюдалось нарастания частоты пульса, а в остальных онаповышалась от 5 до 60% и более. Внушение замедленного в 5 раз хода времениприводило за такой же период к некоторому снижению частоты пульса относительнопредыдущего этапа эксперимента, хотя она всегда была несколько выше фоновыхданных. Не исключено, что для формирования брадикардии, которая в какой-тостепени соответствовала бы внушаемому замедленному ходу времени, необходимобольше времени, чем для тахикардии при внушении ускоренного хода времени. Влюбом случае пока остается открытым вопрос о характере сердечнососудистойреакции и степени ее выраженности при переживании измененного хода времени вэкспериментах большей длительности.
В связи с формированием указанныхтенденций в реакциях сердечнососудистой системы при внушении измененного ходавремени несомненный интерес представляют и данные энцефалографии,регистрируемые в те же периоды эксперимента.
На фоновых ЭЭГ у всех испытуемых призакрытых глазах имел место хорошо выраженный относительно моночастотный б-ритм. Величина б-индекса у разных испытуемых колебаласьв пределах от 77 до 98. Пространственное распределение б-ритма на ЭЭГ у всех испытуемых такженаходилось в нормальных границах. Все электроэнцефалограммы относились кпервому типу. У испытуемого Ж. на фоновой ЭЭГ имели место редкие эпизоды и ритма при открытых газах и единичные и-волны при ЗГ. У испытуемого Ч.наблюдались очень короткие эпизоды асимметрии б-ритма в затылочных отведениях.
В период гипнотического сна бездополнительных внушений на ЭЭГ отмечался стабильный, регулярный б-ритм,мало отличающийся от исходного, однако величина б-индекса у трех испытуемых несколькоснизилась. У испытуемого Ч. в затылочном отведении асимметрия б-ритма в состоянии гипноза проявляласьболее отчетливо. Речевые и звуковые раздражители вызывали на короткое времяподавление б-ритма полностью или значительно снижалиего амплитуду. При ОГ в гипнотическом сне на ЭЭГ отмечалась депрессия б-ритма,независимо от глубины гипноза, а следовательно, и степени восприятияпосторонних воздействий, которые могли иметь место, так как специальноговнушения о полной невосприимчивости к посторонним раздражителям испытуемым неделалось.
При внушении ускоренного хода времени наЭЭГ у большинства испытуемых отмечалось возрастание б-индексаи уменьшение амплитуды б-ритмав среднем на 3 мкв. У одного из испытуемых отмечалось, кроме того, увеличениечастоты б-ритма с 9,5 'до 10,5—11гц.
Переживание замедленного хода временитакже сказывалось на ЭЭГ: амплитуда б-ритманезначительно повышалась, появлялась тенденция к снижению б-индекса. У испытуемого Ж. в переднихотведениях появлялись достаточно выраженные группы медленных колебаний.Указанные изменения ЭЭГ этого испытуемого, вызванные внушением различного ходавремени, сопровождались адекватными сдвигами в частоте пульса и дыхания,которая резко возрастала при «ускоренном» ходе времени и снижалась — при«замедленном». Следует подчеркнуть, что все эти изменения развивались напротяжении эксперимента длительностью до 15 мин. Не исключено, чтоформирующиеся при этом тенденции вегетативных сдвигов прогрессировали бы ипроявлялись рельефнее, если бы реальное время воздействия внушаемых факторовбыло более продолжительным. Основываясь на данных наших предварительныхнаблюдений, можно полагать, что постановка таких экспериментов возможна и чтопри соблюдении необходимых психогигиенических мер и должной осторожности они непредставляют опасности для здоровья испытуемых.
Специфическим тестом для данного родаэкспериментов, безусловно, является воспроизведение заданных временныхпромежутков. Для исследования способности воспроизводить 30- и 60-секундныевременные интервалы при внушении измененного хода времени испытуемые былизаранее оттренированы. Точность выполнения этого теста в конце тренировококазалась достаточно высокой. На рис. 63 показано изменение этой функции привнушении замедленного в 5 раз хода времени и соответственно — ускоренного в 5раз. Характерно, что в первом случае при большом разбросе данныхвоспроизводимые интервалы времени возросли в среднем в три раза, а во второмслучае — в три раза уменьшились. У отдельных испытуемых воспроизводимыевременные интервалы соответственно увеличивались или уменьшались в зависимостиот внушенных состояний ровно в 5 раз, причем стабильность этой реакции быладостаточно четкой.
Полученные данные закономерно вызывалиинтерес к вопросу о характере и уровне тех сдвигов в сфере сенсомоторныхреакций, возможность которых при внушении измененного хода времени вполнедопускалась. Для выяснения этого исследовалось качество функций слеженияиспытуемых на аппарате ЭРПС.
Предварительно все испытуемые прошли циклспециальных тренировок по выполнению преследующего слежения за сигналом,движущимся на экране осциллоскопа по законам различной сложности. Перваяпрограмма включала преследующее слежение за сигналом, равномерно движущимся поокружности, вторая — слежение с инерцией в цепи и третья — слежение засигналом, движущимся по синусоидальной кривой. Тренировки проводились до выходавсех испытуемых по качеству управления на устойчивое «функциональное плато».После этого каждый испытуемый выполнял те же функции слежения после внушенияему измененного хода времени.
Как видно из рисунка, внушениеускоренного в 5 раз хода времени не приводило к значимому снижению качестваслежения по всем трем программам как по математическому ожиданию, так и подисперсии ошибок рассогласования сигналов. Более того, при этих условияхдостигалось даже некоторое улучшение качества слежения за счет снижениядисперсии ошибок рассогласования, особенно при слежении по третьей программе.
При внушении замедленного в 5 раз ходавремени качество слежения но всем показателям заметно улучшалось и держалось наэтом уровне довольно стабильно у всех испытуемых. Этот результат кажетсядовольно парадоксальным. Казалось бы, замедленный ход времени должен былпривести к появлению постоянных запаздываний в сенсомоторных реакциях слежения,однако такого явления почти не наблюдалось. Реакции оказывались точнее истабильнее, чем при внушении первого состояния. Предварительное объяснениеэтому факту можно дать, исходя из особенностей субъективного состояния испытуемых,переживающих заг медленное течение времени. Большинство из них акцентируютвнимание на том, что «свободного» времени при этом становится больше и ониуспевают точнее реагировать на сигнал. К тому же переживание замедленного ходавремени не вызывает того психического напряжения, дискомфорта и тех болеевыраженных вегетативных сдвигов, которые часто имеют место при переживанииускоренного хода времени.
Таким образом, переживание измененногохода времени приводит к значительным сдвигам в субъективном состояниииспытуемых, а также соответствующим образом нарушает их ориентировку вовремени, что отчетливо проявляется на точности воспроизведения заданныхвременных интервалов. Однако переживание измененного хода времени, как показалиэксперименты, не вызывает значительного ухудшения выработанных сенсомоторныхреакций, а переживание замедленного хода времени даже сопровождается заметнымулучшением этих реакций.
Изложенные данные мы рассматриваем какпредварительные. Они получены на сравнительно малочисленном контингенте испытуемых,в кратковременных поисковых экспериментах и с небольшим набором тестовых ифизиологических методик. Тем не менее, эти данные говорят о том, что дальнейшийисследовательский поиск в указанном направлении может быть оправдан новыми научнымифактами о малоизученной функции центральной нервной системы человека — функциивосприятия времени.