Егоров Дмитрий, Ивановский государственный университет
/>1. Закрепощение крестьян в конце XVI века.Указы о заповедных летах и урочных годах.
Позаконодательным актам XIV-XVI веков все разряды крестьян – черные, дворцовые,боярские, вотчинные, поместные, по отношению к землевладельцам делились натри неравные категории:[1][1]
1.Крестьяне тягловые, государственные, обложенные определенными государственнымиподатями и повинностями, не имевшие права перехода( старожильцы, серебренники). Они составляли преобладающую массу государственного населения.
2.Крестьяне частновладельческие, жившие на земле своих господ, вносивших за нихгосударственную подать, платившие своим господам оброк .
3.Вольные крестьяне – колонисты на чужих землях, государственных и частных,освобожденные от податей и повинностей на определенный льготный срок, поистечении которого зачисляемые в разряд крестьян черных или частновладельчесих.
Старожильцы.
Наиболеемногочисленная масса, зависимых крестьян известна нам по источникам XV—XVI вв.под именем старожильцев.
Какуже упоминалось, крестьяне-старожильцы иногда называются людьми пошлыми», т. е.старинными. В Белоруссии и на Украине эта группа крестьян носит название«стародавних», «извечных», «отчинных», «непоходячих». Это крестьяне, которыеиздавна живут за своими господами на участках земли, которыми они издавнавладеют к с которых несут как государственные повинности («тягло»), так иповинности в пользу феодала-землевладельца («оброк» и «барщина»).
Правовоеположение этих крестьян точно определить нет возможности. Без разрешения своегогосподина феодала они, как правило, уходить от него не могут. Разрешение,необходимое для их ухода, дается господином по соглашению с данным крестьяниномна известных условиях. Хозяин, соглашаясь на уход крестьянина, конечно, ставилвыгодные для себя условия, чтобы не остаться в убытке.
Первымипотерявшими право ухода от хозяина-господина были крестьян старожильцы. Первыйобщегосударственный закон о зависимых крестьянах не лишая права перехода, дажеподчеркнул это право. Отсюда вывод: так как предыдущая законодательная практикапо крестьянскому праву не была единой, то общая общегосударственная норма,внося в эту сторону жизни определенный принцип, вводила известный единыйпорядок как для тех крестьян, которые пользовались правом ухода при условиисоглашения с хозяином — «отказ», так и для тех, кто этого права до сих пор неимел.[2][2]
Длянебогатого дворянина, который часто вынужден был отыскивать сам для себя землю,государством ему обещанную, но за отсутствием свободного земельного фонда емуфактически не предоставленную, который вынужден был сам заботиться и опривлечении в свое поместье рабочих рук, такой порядок был в данный моментвполне приемлемым и даже желательным.
Землевладелецдля привлечения на свою землю крестьян пользовался различными средствами испособами. Самыми распространенными средствами для решения проблемы рабочих рукбыли:
— поиски через специальных «отказчиков» крестьян ,- желающих переменить хозяина,
— выдача «серебра», т.е. — денежной суммы, которая обязывала крестьянина работатьна своего хозяина («кабала»)
— предоставление крестьянину участка земли и инвентаря на известных условиях,оговариваемых в договоре («порядная запись»).
Крестьяне– серебреники.
Серебреникаминазывались люди, поступившие в зависимость к богатым людям через «серебро», т.е., через известную сумму денег, которую они получали от своих будущих хозяевв момент заключения с ними договора. В конце XV или в начале XVI в.устанавливается для этого договора техническая формула: «кабала за ростслужити».
Вместес ростом производительных сил, в связи с развитием внутреннего и внешнего рынкаросла и нужда в рабочей силе, которая привлекалась в сущности старым способом,но в новой форме так называемой «служилой кабалы». Особенно растет количествозависимых людей этого типа во второй половине XV в., когда вместе с особым оживлениемхозяйственной и политической жизни объединяющихся в централизованноегосударство отдельных княжений наблюдается увеличение контингента обедневшихлюдей, вынужденных искать себе пристанище. Тогда же вырабатывается и единаяформа договора. Закон, общий для всего Русского государства, начинает говоритьоб этой категории рабочего населения, закрепляемого за своими хозяевамифеодальными способами.
Поступившийв зависимость человек, получив некоторую сумму денег, обязывался работать насвоего господина-хозяина за проценты. Иногда эта сделка носила чисто формальныйхарактер, и закабаляемый человек совсем не получал ничего от своего хозяина илишь писал по выработавшейся формуле кабалу, где обязательно упоминалисьденьги. Известны и такие случаи, когда кабальный человек деньги получал, нопередавал полученную им сумму прежнему хозяину, у которого он жил до сих пор натех же кабальных условиях. В последнем случае он переменял только хозяина.Правовое положение его при этом нисколько не менялось. По прошествии года,если кабальный человек не мог выплатить обозначенной в договоре суммы, онобязывался остаться у своего хозяина навсегда.
Всохранившихся грамотах имеются указания на некоторые разновидности широкогопонятия серебреничества. Под общим именем серебреников назывались «серебреники,половники, рядовые и юрьевские». Здесь идет речь о той прослойке, котораяработала у своих господ по договору: «половники» — люди, работающие подоговору на земле своего хозяина «исполу»; «рядовые» — люди заключавшие с хозяиномряд ( договор ), «юрьевские» — люди заключавшие с хозяином договор на год – отЮрьева дня до Юрьева дня. Юрьев день ( 26 ноября по старому стилю ) считалсянаиболее подходящим для выхода, т.к. к этому времени заканчивались всесельхозработы. [3][3]
Крестьяне– новопорядчики.
Крестьянами- новопорядчиками назывались крестьяне, поселявшиеся на участке землевладельцавновь и заключавшие с ним поряд (договор), надеясь со временем стать в рядыкрестьян — старожильцев. Те же причины, которые вызывали к жизни крестьянскоекабаление, объясняют и появление в большом количестве новоприходцев, илиновопорядчиков: с одной стороны, появление массы неимущих, потерявших средствапроизводства крестьян, с другой — потребность у крупных землевладельцев врасширении контингента людей, способных вести сельское хозяйство и в качествезависимых приносить своим хозяевам доход.
Крестьянстарались привлекать различными способами, среди которых наиболеераспространенным была выдача вперед денег и инвентаря на обзаведение ипредоставление льгот от всевозможных взносов и натуральных повинностей наизвестное количество лет (смотря по обстоятельствам от 3 до 20).
Количествоновопорядчиков было велико и по мере расширения площади культурной земли росло.До нас дошло множество жалованных грамот XV в., особенно монастырям, гдеразрешалось и даже рекомендовалось землевладельцам называть на свои земли новыхкрестьян. Власть при этом ограничивала аппетиты землевладельцев условием непринимать к себе людей тяглых и крестьян из княжеских имений. Само собойразумеется, что каждый землевладелец был заинтересован в том, чтобы крестьяне,обжившиеся на его земле» продолжали у него жить и впредь, и принимал с этойцелью соответствующие меры. Некоторые из землевладельцев добились еще доиздания общего закона о крестьянском «отказе» даже запрещения перехода с ихземель крестьян — старожильцев.
Общеймеры о запрещении крестьянского выхода государство в это время еще непринимало, так как далеко не всем землевладельцам в данное время такая мерабыла выгодной. Она была прежде всего не выгодна тем землевладельцам, которыезаводили свое хозяйство вновь и дорожили подвижностью рабочих рук. Это, как мыуже видели, прежде всего были основные кадры растущей армии Московскогогосударства, так называемые помещики, дети боярские, опора крепнувшей властицентрализующегося государства.[4][4]
Деревенскиебобыли.
Бобылемназывался крестьянин или посадский человек. не включенный в обязанность неститягло и платящий лишь более легкий бобыльский оброк. Стало быть, в основе своейэто бедные люди, которые, однако, имели основание дорожить своим льготным поотношению к тяглу положением даже и тогда, когда они успевали достигатьматериального достатка. В глазах землевладельцев бобыли представляли даженекоторые преимущества: бобылю обычно отводилась не положенная вгосударственное тягло земля, т. е. земля еще не окультуренная. за бобыля неприходилось землевладельцу быть ответственным перед государством в той мере,как он отвечал за тягло крестьянина; в то же время бобыль распахивал землю идавал своему хозяину доход. Очень характерно, что бобыли, как правило, даютсвоему хозяину оброк деньгами. Иногда они работают и на барщине.
Половники.
Половникпо своей социальной природе очень близок серебреникам и новопорядчикам, т. е.людям, находившимся в зависимости срочной и устанавливаемой при участии денег,выдаваемых хозяином вперед. «А отказати серебреника и половника о Юрьеве дни,да и серебре заплатит». Это либо обедневший крестьянин, вследствие бедности немогущий справляться со всеми крестьянскими обязанностями, либо «вольный», т. е.лишенный средств производства человек. Объединяет их то, что они были вынужденыидти на нелегкие условия, предлагаемые им землевладельцем.
Монастырскиедетеныши.
Вмонастырских хозяйствах в момент возникновения и расширения собственной запашкибыли использованы люди, с детства попадавшие в монастырь. Отсюда появлениетермина «монастырский детеныш». Монастырскими детенышами стала называться ичасть работников, привлеченных по найму, поставленных в соответственныеусловия. Функциями сельскохозяйственных работников обязанности детенышей неисчерпывались. Среди детенышей есть и ремесленники и слуги, выполняющие различныепоручения монастырской администрации. Монастырским детенышам соответствуют всветских вотчинах категории работников, привлекаемые на работу либо в видепрямого найма, либо в замаскированной форме серебреничества.
Перечисленнымикатегориями не исчерпывается вся пестрота хозяйственного правового положениязависимого сельского люда. Это только наиболее часто встречающиеся в источникахразновидности. К XVII в. эта пестрота значительно уменьшается. Почти все этикатегории сливаются в одну крестьянскую массу, куда не вошли только такназываемые люди дворовые. Но и часть дворовых, будучи посажена на землю «задвором», получившая отсюда название людей «задворных», тоже влилась в основныекрепостные кадры крестьянства. Правовое положение всей зависимой крестьянскоймассы к этому времени очень серьезно изменилось. Все эти большие перемены всудьбе зависимого крестьянства были результатом дальнейшей экономическойэволюции и больших политических событий, пережитых русским обществом во второйполовине XVI и первой половине XVII в.
Главнымрезультатом борьбы помещиков и вотчинников за более прочное владениекрестьянским трудом явился указ о заповедных летах 1581 года, отменившийдействие положения о «Юрьеве дне» Судебника 1550 года. Эта мера была рассчитанана все Московское государство, но сначала предполагалась в качестве мерывременной, однако вследствие заинтересованности помещиков в ее сохранности ивпредь превратилась в факт весьма длительного действия.
Междукрупными землевладельцами и землевладельцами бедными или средней руки была лишьта разница, что богатые землевладельцы имели возможность собственнымисредствами не только сманивать к себе рабочие руки, но и удерживать их засобой. Мы имеем блестящее подтверждение этому в деятельности Троицкой Сергиевойлавры, которая сумела своими собственными средствами организовать и привлечениена свои земли крестьян, и их оберегание от попыток бегства, и выслеживаниекаждого шага беглого, и его розыски. Можно просто удивляться тонкости работымонастырского аппарата в этом направлении. Но такая организация дела быладоступна только богатейшему из землевладельцев. Ни один среднего достаткапомещик и мечтать об этом не мог. Не даром в течение первой половины XVII в.помещики сначала слезно, а потом и с угрозами просили правительство о полнойотмене Юрьева дня, указывая при этом на незаконное сманивание крестьян крупнымибоярами, монастырями и Троицкой лаврой, в частности. После выхода закона «озаповедных годах» его выгоды для себя почувствовали все виды и разрядыземлевладельцев.[5][5]
Самойобычной и массовой формой протеста крестьян против усиления феодального гнетабыло бегство.
Чемтяжелее становилась зависимость крестьян, тем чаще они прибегали именно к этойформе протеста. Это их стремление поисков лучших условий жизни пыталисьиспользовать наиболее богатые, предприимчивые и несклонные считаться с законамиземлевладельцы. Они переманивали к себе крестьян, не считаясь с уголовнымкодексом, а переманив, принимали все меры, явные и тайные, к удержанию за собойбеззаконно принятых или же ими сманенных крестьян. Чем богаче и могущественнеебыл землевладелец, тем был он труднее досягаем для властей, менее уязвим и ещеболее агрессивен.
Длямелкого или среднего землевладельца борьба с крестьянскими побегами былазатруднительна по многим причинам: служилый человек часто отлучался из своегопоместья, он не имел средств организовать охрану своего «живого инвентаря»,наконец, он ничем не мог содействовать, властям в поисках бежавших. Частопомещик, будучи в походах, просто не знал, в каком положении его хозяйство; акогда он возвращался домой, то нередко заставал тут картину настолькобезнадежную, что трудно было найти выход из положения.
Надоиметь также в виду, что и аппарат государственной власти был далеко недостаточен, чтобы поспевать с выполнением бесчисленных челобитных, которыесыпались с разных сторон от служилого люда.
Втакой обстановке появился знаменитый указ от 24 ноября 1597 г. Этим указомустанавливалась пятилетняя давность исков на беглых крестьян. Землевладельцы, укоторых выбежали крестьяне за 5 лет до 1597 г. и которые успели в этот срокподать челобитье о сыске беглых, имели право рассчитывать на содействиегосударственной власти: таким землевладельцам, говорит указ, «давать суд и сыскиватьнакрепко всякими сыск и по суду и по сыску тех беглых крестьян с женами идетьми и со всеми животы возити назад, где кто жил». А относительно крестьян,выбежавших за 6, 7, 10 и более лет до 1597 г. и относительно которых в течениеэтого срока от их господ не было челобитья, «суда не давати и назад их, где ктожил, не возити».
Введениезаповедных лет, прекративших право крестьянского перехода в Юрьев день, исоставление писцовых книг в комплексе с указом 1597 г. создали сериюзакрепостительных мероприятий конца XVI в. Именно тогда был узаконен принципкрестьянской крепости по писцовым книгам, но крепости не полной, аограниченной. Действие писцовых книг как закрепощающего документа ограничивалиурочные годы.
Законодательныемероприятия начала XVII в., устанавливали разные сроки сыска беглых, исходилиот сменявших друг друга правителей, а потоку имели временный характер.Пятилетний срок сыска беглых крестьян официально восстановлен к 1619 г. Напрактике вскоре сложилось положение, когда урочные годы стали трактоваться ниспользоваться помещиками как исковые, т. е. — исчисляться не со времени побегакрестьян, а со времени подачи исковых челобитных, которые возобновлялись и темсамым продлевали действие урочных лет. Использование урочных лет как исковых былопроявлением борьбы против них основной массы дворянства. Поскольку Поместный ииные приказы не противодействовали такому пониманию урочных лет, сама приказнаяпрактика вела к их подрыву.
Доопределенного момента сторонникам урочных лет выступали помещики юга, куда шелосновной поток беглых. Со времени строительства Белгородской оборонительнойчерты картина к 30-м гг. изменилась. Другой силой, заинтересованной всохранения урочных лет, были крупные феодалы — «сильные люди», укрывавшиебеглых в своих обширных владениях и использовавшие связи в приказной среде сцелью воспрепятствовать сыску беглых до определенного срока. Не случайножалобами на « сильных людей» пронизаны челобитные дворян и детей боярских.
Вответ на челобитную 1637 г. указом 20 февраля. 1637 г. урочные годы былипродлены до 9 лет. Следующая челобитная 1641 г. повлекла удлинение урочных летна один год. Этот срок сыска распространялся и на черносошных крестьян.
Вответ на челобитье 1645 г. правительство указом 19 октября этого же года оставилов силе десятилетний срок сыска беглых, но обещало, что, как только будутсоставлены переписные книги, «по тем переписным книгам крестьяне и бобыли и ихдети, и братья, и племянники будут крепки и без урочных лет». Такой вариантотмены урочных лет не устроил дворянство, поскольку отменялось действиеписцовых книг 20-х гг., в силу чего дворяне теряли владельческие права набольшое количество крестьян. Так возникло новое требование, изложенное вчелобитной 1648 г.,— признание крепостной силы писцовых книг 1626—1628 гг.[6][6]
Возрастаниероли писцовых и переписных книг в процессе закрепощения натыкалось наограничивающее действие урочных лет. Удлинение срока не устраняло противоречия.Указы об урочных годах как бы снижали значение писцовых книг. Такаяпротиворечивость характеризует практику судебных дел о крестьянстве. Этопротиворечие и было снято Уложением 1649 г. путем полной отмены урочных летсыска беглых.
/>2.Полное закрепощениекрестьян по соборному уложению 1649 года..
Центральноеи наиболее важное место в Соборном Уложении занимает глава XI. Ее название «Судо крестьянех» показывает, что целью главы служило правовое регулированиевзаимоотношений землевладельцев в вопросах владения крестьянами. Монопольноеправо владения крестьянами закреплялось в Уложении за всеми категориямислужилых чинов по отечеству. Закон о наследственном (для феодалов) ипотомственном (для крепостных) прикреплении крестьян является наиболее крупнойи радикальной нормой Уложения, а отмена урочных лет сыска беглых сталанеобходимым следствием и условием претворения этой нормы в жизнь. Ничегоподобного ни по значению, ни по последствиям другие главы Уложения не содержат.[7][7]
Законо прикреплении Уложение распространяет на все категории крестьян и бобылей. Оноделит крестьян на две крупные разновидности: крестьяне государевы — дворцовые ичерносошные «государевы дворцовых сел и черных волостей крестьяне в бобыли икрестьяне вотчин и поместий служилых людей по отечеству. Подвидомчастновладельческих крестьян предстают крестьяне патриарших, властелинских(митрополичьих, епископских) и монастырских вотчин.
Ст.1.Которые государевы дворцовых сел и черных волостей крестьяне и бобыли, выбежав изгосударевых дворцовых сел и исчерных волостей, живут за патриархом, или замитрополиты, и за архиепископы, и епископом, или за монастыри, или за бояры, илиза околничими и за думными и за комнатными людьми, и за стольники и застряпчими и за дворяны московскими, и за дьяки, и за жильцы, и за городовымидворяны и детьми боярскими, и за иноземцы, и за всякими вотчинники и помещики,а в писцовых книгах, которые книги писцы подали в Поместной в иные приказы послемосковского пожару прошлого 134-го году, те беглые крестьяне, или отцы ихнаписаны за государем, и тех государевых беглых крестьян и бобылей сыскивая свозитив государевы дворцовые села и в черные волости, на старые их жеребьи пописцовым книгам з женами и з детьми и со всеми их крестьянскими животы безурочных лет.[8][8]
Препарируяэту классификацию, следует ответить, что в Уложении речь идет о двух основныхразновидностях крестьян и бобылей — частновладельческих и государственных.Уложение провозглашало закон о прикреплении черносошных крестьян к своимнаделам наряду с прикреплением крестьян частновладельческих. Основаниемприкрепления тех и других становились писцовые книги 1626 г… Правительство,следовательно, пошло дальше обещаний, данных в наказе писцам 1646 г. Вотношении вотчинных и поместных крестьян для периода после 1626 г. закономустанавливались дополнительные основания крепости — отдельные или отказныекниги, в которых крестьяне и бобыли или их дети записаны «по новым дачам»«после тех писцовых книг».
Ст.2. «…и тех крестьян и бобылей по суду и 161 по сыску отдавати по писцовым книгам,которыя книги писцы в Поместной приказ отдали после московского пожару прошлого134-го году, будет те их беглыя крестьяне, или тех их беглых крестьян отцы, втех писцовых книгах за ними написаны, или после тех писцовых книг те же крестьяне,или их дети, по новым дачам написаны за кем в отделных или в отказных книгах. Аотдавати беглых крестьян и бобылей из бегов по писцовым книгам всяких чиновлюдем без урочных лет».[9][9]
Основаниемвозврата крестьян, бежавших как с черносошных, так и с частновладельческихземель, признавался факт записи в писцовых книгах 1626 г. их самих или ихотцов. Возврату подлежали одновременно жены и дети беглых.
Ст.3«… и тех крестьян отдавати з женами и з детми и со всеми их животы, и с хлебомстоячим и с молоченым».[10][10]
Уложение,следовательно, закрепляло потомственную крепостную принадлежность,распространяя её на членов семьи крестьянина и бобыля. В качестве другогооснования крепостной зависимости на будущее время устанавливались переписныекниги 1646—1648 гг., которые учитывали мужское население крестьянских ибобыльских дворов любого возраста. На будущее значительно расширялся кругродственников крестьян и бобылей, на которых распространялась крепостнаязависимость. Помимо жен и детей, закрепощенных писцовыми книгами 20-х гг., вэтот круг по переписным книгам 1646—1648 гг. включались братья, племянники ивнучата с женами и детьми.
Ст.9.«…и тех беглых крестьян и бобылей, и их братью, и детей, и племянников, ивнучат з женами и з детьми и со всеми животы, и с хлебом стоячим и с молоченымотдавать из бегов тем людем, из-за кого они выбежат по переписным книгам, безурочных лет, а впредь отнюд никому чюжих крестьян не приимать, и за собою недержать».[11][11]
Уложение,следовательно, распространяло потомственную крепостную принадлежность по прямойнисходящей до четвертого колена (правнуки) и по боковой нисходящей до третьегоколена (дети племянников), включая жен и мужей. Писцовые книги 20-х гг. ипереписные 40-х гг. как основание крепостной зависимости могли дополнять другдруга, (отцы могли значиться в первых, а дети — во вторых) или выступатьнезависимо друг от друга: крепостная принадлежность устанавливалась:[12][12]
1)по записи отцов в писцовых книгах, если даже дети почему-либо не попали в переписные;
2)по записи в переписных книгах, если отцы записанных в них не значились вписцовых книгах.
Ст.11 «А будет кто на кого учнет государю бити челом о беглых же крестьянех ибобылях, а в писцовых книгах тех крестьян и отцов их за исцом и за ответчикомненаписано, а написаны те крестьяне за исцом или за ответчиком в переписныхкнигах прошлых 154-го и 155-го годов, и тех крестьян и бобылей отдавати попереписным книгам тому, за кем они в переписных книгах написаны».[13][13]
Крепостноеправо включало в себя две формы прикрепления непосредственного производителя:прикрепление к земле — к феодальному владению и прикрепление к личности феодала— к вотчиннику и помещику. Это отражено в Уложении 1649 г. Крестьянин выступаетв нем как органическая принадлежность поместья и вотчины независимо от личностивладельца. Это видно из запрета переводить крестьян из поместий в вотчины дажев пределах одного владения. Стоя на позициях охраны поместного землевладения имотивируя запрет перевода крестьян опасением, что в противном случае поместьямогут запустеть, законодатель исходил из принципа прикрепления крестьян кземле, а потому и распространял запрет перевода на тех крестьян, которыезаписаны в книгах за поместьями.
Ст.30. «А за которыми помещики и вотчинники крестьяне и бобыли в писцовых, или воотдельных или во отказных книгах, и в выписях написаны на поместных их и навотчинных землях порознь, и тем помещикам и вотчинником крестьян своих споместных своих земель на вотчинныя свои земли не сводити, и тем своих поместейне пустошити».[14][14]
Уложениерассматривало крестьянина и его имущество (инвентарь, скот, хлеб во всех видах)в неразрывном единстве. Отсюда категорические требования закона о возвратебеглых крестьян вместе с имуществом независимо от того, из каких земель онибежали — частновладельческих или черносошных. Черносошные крестьяне сидели наземле, принадлежавшей государству, но дворы, скот, инвентарь и другое имуществокрестьянского двора было собственностью крестьян.
Наконец,поскольку с отменой урочных лет сыск беглых становился бессрочным, возвратбеглого с имуществом через большой промежуток времени мог означать, чтокрестьянин возвращался с имуществом, приобретенным на новом месте, у новогохозяина. Закон не оговаривал, что последний лишался крестьянского имущества ввиде санкции за держание беглого (как, например, это оговорено в Уложенииотносительно ссуды). Имущество н в данном случае принадлежало крестьянину. ВУложении закреплено право помещика и вотчинника наряду с предъявлением иска ккому-либо о своем беглом крестьянине, предъявлять иск и об имущество (животах)беглого. Если при этом истец не укажет ни состава, ни цены животов, все равноиск об имуществе удовлетворялся (в размере пяти рублей), невзирая наутверждение ответчика, будто беглый крестьянин пришел к нему без животов. Такиеживоты назывались «глухими».
Ст.26. «А кто ответчик во крестьянех не запрется, а про животы скажет, что к немутот крестьянин пришол без животов, а истец скажет, что крестьянин его к томуего ответчику пришол з животы, а сколько каких животов у того крестьянина его было,и того в исковой своей челобитной и цены тем крестьянским животам не напишетже, а доведетца до веры же, и за такие крестьянские глухие животы у веры кластипо пяти же рублев, а крестьян, взяв у ответчика, отдати исцу».[15][15]
Еслина суде ответчик отрицал наличие беглых крестьян и их имущества, а затемпризнавался в их сокрытии при крестоцеловании, то все равно он нес наказание —возмещал стоимость крестьянского имущества. Законодатель мотивировал этостремлением покорыстоваться ( т.е. завладеть ) крестьянским имуществом.
Ст.29. «А которые ответчики учнут на суде в беглых крестьянех и в их крестьянскихживотах запиратца, а после того у веры у крестнаго целованья тех крестьян они усебя скажут, и учнут исцом отдавать, а в животах их учнут по прежнемузапиратца, и на них те крестьянские животы велеть доправить, и отдать исцом безкрестнаго целованья, потому что они на суде во всем запиралися, в людех и вживотах, а после того крестьян отдают, а животами их сами хотят корыстны быть».[16][16]
Вовсех указанных случаях закон исходил из понимания неразрывной связи крестьянинас имуществом как исходного условия его производительной деятельности. Болеетого, по той же причине земля фактически принадлежала крестьянину, что влеклоза собой закрепление за ним определенного (весьма ограниченного и условного)права владения и пользования ею. Таким образом, Уложение 1649 года в сравнениис предшествующим законодательством значительно детальнее и глубже разработалоправовые основы принадлежности крестьянам их имущества и его возврата попринадлежности как необходимого условия функционирования крестьянского хозяйства.
Выводы:
Подводяитог анализу норм Уложения, относящихся к крестьянству, отметим, что сУложением 1649 г. связано установление постоянной наследственной ипотомственной крепостной зависимости крестьян, включая их семьи, а также прямыхи боковых родственников. В силу этого были отменены урочные годы сыска беглых.Сыск становился бессрочным.
Кволостным общинам прикреплялись и черносошные крестьяне, подлежавшие сыску ивозврату на прежние наделы на общих основаниях. Уложение 1649 г. закрепиломонопольное право владения крестьянами за всеми категориями служилых чинов поотечеству. Юридическим основанием прав на крестьян, их прикрепления и сыскаслужили писцовые книги 20-х гг. XVII в., а для периода после Уложения вдополнение к ним — переписные книги 1646—1648 гг., отдельные и отказные книги,жалованные грамоты, акты сделок на крестьян между феодалами, описи возвратакрестьян в результате сыска. Уложению принадлежит разработка правовых основ,сыска беглых крестьян. Для придания частным актам сделок на крестьянофициальной силы была обязательна их регистрация в Поместном приказе.
Уложениезавершило процесс правового сближения бобылей с крестьянами, распространив набобылей равную меру крепостной зависимости. Будучи важным этапом на путиправового сближения поместий и вотчин, Уложение вместе с тем в целях сохраненияпоместной системы, преобладавшей еще в первой половине XVII в., ограничивалоправа распоряжения крестьянами, записанными в книгах за поместьями: запрещалосьпереводить их на вотчинные земли и давать им отпускные. Права на вотчинных крестьянбыли полнее. Признание экономической связи феодального владения с крестьянскимхозяйством нашло выражение в защите законом имущества и жизни крестьянина отпроизвола феодала, хотя санкция феодалу в таких случаях определяласьзначительно слабее, чем представителям низших сословий за исключениемпредумышленного убийства крестьянина. Таким образом, Уложение, следуя занепосредственно предшествующим законодательством и дополняя его, решалопоземельный и крестьянский вопросы во взаимосвязи, подчиняя вопрос окрестьянстве поземельному вопросу.[17][17]
Поосновной массе дел дееспособность крестьян была ограничена (за них «искали» и«отвечали» помещики), но в уголовных делах они оставались субъектомпреступления. Как субъект права крестьянин мог участвовать в судебном процессе,в качестве свидетеля, быть участником повального обыска. В гражданско-правовойсфере он мог предъявлять материальные иски в пределах 20 рублей. В фактевозмещения за бесчестье и увечье, предусмотренного Уложением, крестьянин нарядус другими сословиями получил признание (с позиций феодального общества) —определенный комплекс гражданских прав, присущих низшему классу-сословию этогообщества. Крестьянин, по Уложению, обладал определенной право- идееспособностью. У черносошных крестьян объем этих прав был больше, чем участновладельческих.
Важнейшейзадачей Уложения и прежде всего главы XI была борьба с побегами крестьян, носодержание главы не сводится только к этому. И хотя глава XI далеко неисчерпывает всего разнообразия норм Уложения касающихся крестьян, на ее основевсе же можно заключить, что Уложение 1649 года, завершив юридическоеоформление крепостной зависимости для всех категорий крестьян, одновременносоздавало в определенной мере правовое ограждение сословно-классовойцелостности крестьянства, стремясь замкнуть его в сословных рамках. Будучи всоциально-правовом отношении приниженным классом-сословием, от которогогосподствующий класс был отделен значительными перегородками права-привилегии,крестьяне тем не менее обладали правом собственности на своё имущество, включаяорудия производства, а также определенными правомочиями и дееспособностью, чтообеспечивало для той поры устойчивое равновесие и функционирование всейфеодально-крепостнической системы. В связи с общей концепцией крепостного правакак юридического выражения производственных отношений феодального обществаисторики связывают с Соборным Уложением 1649 года новую ступень на путиокончательного закрепощения основных производителей материальных благ.
/>3. Казус.
27января 1682 года монастырский крестьянин Петров сбежал и поселился на льготе упомещика Семенова. Вместе с ним сбежали 2 брата с женами и детьми. Игуменмонастыря потребовал выдачи беглых крестьян.
Какиминормами права следует руководствоваться при решении казуса? Какие органывласти должны решить спор?
РЕШЕНИЕ.
Прирешении данного казуса необходимо руководствоваться правовыми нормами,установленными Соборным Уложением 1649 года, в частности его главой XI «Суд окрестьянех».
Борьбас побегами крестьян была важнейшей задачей Уложения и прежде всего его XIглавы. Крупной вехой на пути достижения этой цели в ответ на требованиядворянства явилась отмена урочных лет сыска беглых. И, несмотря на то, чтоникакие законы не были в состоянии приостановить побеги, как и другие формыпротеста крестьян, отмена урочных лет облегчила все же господствующему классу,его основной массе — дворянству, возвращение беглых крестьян и тем самымоткрыла пути к наиболее полной реализации права на зависимое население.
Другоеважное обстоятельство, облегчавшее возвращение беглых крестьян, состояло взаконодательном закреплении широкого круга документальных оснований сыска —писцовых, переписных книг, актов пожалования вотчин и поместий с крестьянами,актов сделок на крестьян между их владельцами и т. п. В порядке борьбы спобегами крестьян Уложение стремилось исключить возможность получения имиубежища. Отсюда запрет «а впредь отнюд никому чюжих крестьян не приимать, и засобою не держать».[18][18]Соответственно устанавливалась ответственность за прием беглых и определяласьсанкция — в качестве возмещения государственных податей и помещичьего дохода закаждого беглого крестьянина и бобыля назначался штраф в размере 10 рублей в годв пользу истца.
Ст.10. «А будет кто с сего государева уложенья учнет беглых крестьян, и бобылей, иих детей и братью и племянников приимать и за собою держать, а вотчинники и помещикитех своих беглых крестьян за ним сыщут, и им тех их беглых крестьян и бобылей,по суду и по сыску, и по переписным книгам отдавать з женами и з детьми, и совсеми их животы и с хлебом стоячим и с молоченным и з земляным без урочных же лет.А сколько они за кем с сего государева уложенья в бегах поживут, и на тех, закем учнут жити, за государевы подати и за помещиковы доходы взяти за всякогокрестьянина по десяти рублев за год, и отдавати исцом, чьи те крестьяне ибобыли».[19][19]
Уложениене устанавливало новой системы сыска беглых, но ликвидация урочных летсоздавала условия для сыска массового, обезличенного и организованного, которыйи получил развитие во второй половине XVII в… Процедура возврата беглых ихвладельцам включала составление отписей «впредь для спору», которые в дворцовыхселах и черных волостях передавались приказчикам, а в вотчинах и поместьях —владельцам. В Москве и городах отписи составляли площадные подьячие, а в селахи деревнях — земские и церковные дьячки. Самих же беглых крестьян и бобылей,возвращенных, по сыску, суду и просто по Уложению, надлежало регистрировать вПоместном приказе за их владельцами, а государевы подати по переписным книгамза таких крестьян брать не с держателей беглых, а с тех, кому они переданы.Реально запись возвращенных владельцам беглых крестьян велась не в Поместномприказе, а в сыскных приказах сыщиков, действовавших в уездах. В составеделопроизводства сыщиков велись специальные книги записей «полюбовныхдоговоров» и «мировых зарушных челобитных» о беглых крестьянах. В дальнейшемэти материалы сосредоточивались в Поместном приказе. Таким образом, Уложениевпервые узаконило государственную регистрацию сделочных записей на крестьян,включая отписи о возвращении беглых и обозначило виды крепостной документации,возникающей в итоге сыска беглых и возвращения их прежним владельца. [20][20] Узаконялось и вчинениеисков об имуществе беглых крестьян. Решение спора о животах с применениемкрестоцелования допускалось в пределах 5 рублей, «а в больших животах вершитипо суду» (Глава XI, статья 25).[21][21]Уложение закрепляло непреложный закон возврата беглых с семьей и родственникамипо прямой и боковой линиям и со всем принадлежащим им имуществом.
Такимобразом, применительно к нашему казусу, требование игумена монастыря являетсяабсолютно правомерным. Выдаче подлежит и крестьянин Петров и его братья вместес семьями и имуществом. Данный спор должен разрешить земский ( или церковный )дьячок на основании записей в переписных книгах 1646-48 гг., а также наосновании жалованных грамот, актов сделок на этих крестьян, отказных книг, еслитаковые имеются. Эти документы являются юридическим основанием прав накрестьян. Возврат крестьян следовало зарегистрировать в Поместном приказе,владельцу передать отпись о возвращении беглых, которая будет иметь силу приразрешении будущих подобных споров. Кроме этого, если беглые крестьяне прожилиболее одного года у помещика Семенова, с него следовало взыскать в пользумонастыря 30 рублей штрафа ( по 10 рублей с крестьянина ), т.к. государевыподати за этот период платил монастырь.
/>Список литературы
ГрековБ.Д. Крестьяне на Руси. М., 1954.
Законодательныеакты Русского государства второй половины XVI – первой половины XVII веков. М.,1986.
ЗолотухинаН.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М., 1985.
Историягосударства и права России. М., 1996.
МаньковА.Г. Уложение 1649 года – кодекс феодального права России. Л., 1980.
ПресняковА.Е. Российские самодержцы. М., 1990.
РазвитиеРусского права в XV- первой половине XVII вв. М., 1986.
СоборноеУложение 1649 года. Л., 1987.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта tarasei.narod.ru