Содержание
1.Введение ………………………………………… 2
2.Геополитическоеположение России…………… 3
3. Рольи место России в современном мире……… 5
4.Заключение…………………………………………9
Литература…………………………………………10
Введение
Распад в конце 1991 года самого крупного по территориигосударства в мире способствовал образованию «черной дыры» в самомцентре Евразии. Это было похоже на то, как если бы центральную и важную вгеополитическом смысле часть суши стерли с карты земли.ДляАмерики эта новая и ставящая в тупик геополитическая ситуация представляетсерьезный вызов. Понятно, что незамедлительная ответная задача заключалась вуменьшении возможности возникновения политической анархии либо возрождениявраждебной диктатуры в распадающемся государстве, все ещё обладающем мощнымядерным арсеналом.
Крах Советского Союза стал заключительным этапомпостепенного распада мощного китайско-советского коммунистического блока,который за короткий промежуток времени сравнялся, а в некоторых зонах дажепревзошел границы владений Чингисхана.Однако в геополитическом плане ещё более значительным событием явился развалмноговековой, с центром правления в Москве, великой Российской державы. Распадэтой империи был ускорен общим социально-экономическим и политическим крахомсоветской системы, хотя большая часть ее болезней оставалась затушеванной почтидо самого конца благодаря системе секретности и самоизоляции. Поэтому мир был ошеломленкажущейся быстротой саморазрушения Советского Союза.
Геополитическоеположение России
Крах СоветскогоСоюза вызвал колоссальное геополитическое замешательство. В течение 14 днейроссияне, которые вообще-то даже меньше были осведомлены, чем внешний мир, оприближающемся распаде Советского Союза, неожиданно для себя обнаружили, чтоони более не являются хозяевами трансконтинентальной империи, а границы другихреспублик с Россией стали теми, какими они были с Кавказом в начале 1800-хгодов, со Средней Азией — в середине 1800-х и, что намного более драматично иболезненно, с Западом — приблизительно в 1600 году, сразу же после царствованияИвана Грозного. Потеря Кавказа способствовала появлению стратегических опасенийотносительно возобновления влияния Турции; потеря Средней Азии породила чувствоутраты значительных энергетических и минеральных ресурсов, равно как и чувствотревоги в связи с потенциальной мусульманской проблемой; независимость Украиныбросила вызов притязаниям России на божественное предназначение бытьзнаменосцем всего панславянского сообщества.
Пространство, векамипринадлежавшее царской империи и в течение трех четвертей века Советскому Союзупод главенством русских, теперь заполнено дюжиной государств, большинство изкоторых (кроме России) едва ли готовы к обретению подлинного суверенитета; ктому же численность населения этих государств тоже разная: от довольно крупнойУкраины, имеющей 52 млн. человек, и до Армении, насчитывающей всего 3,5 млн. Ихжизнеспособность представлялась сомнительной, в то время как готовность Москвыпостоянно приспосабливаться к новой реальности также выглядела непредсказуемой.Исторический шок, который испытали русские, был усилен ещё и тем, что примерно20 млн. человек, говорящих по-русски, в настоящее время постоянно проживают натерритории иностранных государств, где политическое господство находится вруках все более националистически настроенных элит, решивших утвердить своюнациональную самобытность после десятилетий более или менее принудительнойрусификации.
Крах Российскойимперии создал вакуум силы в самом центре Евразии. Слабость и замешательствобыли присущи не только новым, получившим независимость государствам, но и самойРоссии: потрясение породило серьезный кризис всей системы, особенно когдаполитический переворот дополнился попыткой разрушить старуюсоциально-экономическую модель советского общества. Травма нации усугубиласьвоенным вмешательством России в Таджикистане, обусловленным опасениями захватамусульманами этого нового независимого государства, но в ещё большей степениона была обострена трагическим, кровавым, невероятно дорогим как вполитическом, так и в экономическом плане вторжением России в Чечню. Самымболезненным в этой ситуации является осознание того, что авторитет России намеждународной арене в значительной степени подорван; прежде одна из двухведущих мировых сверхдержав в настоящеевремя в политических кругах многими оценивается просто как региональная держава«третьего мира», хотя по-прежнему и обладающая значительным, но всеболее и более устаревающим ядерным арсеналом.
Не только кризисвнутри страны и потеря международного статуса мучительно тревожат Россию,особенно представителей русской политической элиты, но и геополитическое положение России, также оказавшееся неблагоприятным.На Западе вследствие процесса распада Советского Союза границы Россиисущественно изменились в неблагоприятную для нее сторону, а сфера еегеополитического влияния серьезно сократилась (см. карту XIV). Прибалтийскиегосударства находились под контролем России с 1700-х годов, и потеря такихпортов, как Рига и Таллинн, сделала доступ России к Балтийскому морю болееограниченным, причем в зонах, где оно зимой замерзает. Хотя Москва и сумеласохранить политическое главенствующее положение в новой, получившей официальныйстатус независимости, но в высшей степени русифицированной Беларуси, однако ещёдалеко не ясно, не одержит ли в конечном счете и здесь верх националистическаяинфекция. А за границами бывшего Советского Союза крах Организации Варшавскогодоговора означал, что бывшие сателлиты Центральной Европы, среди которых напервое место выдвинулась Польша, быстрыми темпами склоняются в сторону НАТО иЕвропейского Союза.
Короче говоря,Россия, являвшаяся до недавнего времени созидателем великой территориальнойдержавы и лидером идеологического блока государств-сателлитов, территориякоторых простиралась до самого центра Европы и даже одно время доЮжно-Китайского моря, превратилась в обеспокоенное национальное государство, неимеющее свободного географического доступа к внешнему миру и потенциальноуязвимое перед лицом ослабляющих его конфликтов с соседями на западном, южном ивосточном флангах. Только непригодные для жизни и недосягаемые северныепросторы, почти постоянно скованные льдом и покрытые снегом, представляютсябезопасными в геополитическом плане.
Роль и местоРоссии в современном мире
Как и можно былоожидать, на вопрос: «Куда идет Россия и что есть Россия?» — возникаетмножество ответов. Большая протяженность России в Евразии давно способствовалатому, чтобы элита мыслила геополитически. Первыйминистр иностранных дел постимперской и посткоммунистической России Андрей Козырев вновь подтвердилэтот образ мышления в одной из своих первых попыток определить, как новаяРоссия должна вести себя на международной арене. Меньше чем через месяц послераспада Советского Союза он заметил: «Отказавшись от мессианства, мы взяликурс на прагматизм… мы быстро пришли к пониманию, что геополитика… заменяетидеологию»[1].
Вообще говоря, какреакция на крушение Советского Союза возникли три общих и частичноперекрывающихся геостратегических варианта, каждый изкоторых в конечном счете связан с озабоченностью России своим статусом по сравнению с Америкой и содержит некоторые внутренниеварианты. Эти несколько направлений мысли могут быть классифицированы следующимобразом:
1. Приоритет «зрелогостратегического партнерства» с Америкой, что для некоторых приверженцевэтой идеи являлось на самом деле термином, под которым зашифрован глобальныйкондоминиум.
2. Акцент на «ближнеезарубежье» как на объект основного интереса России, при этом одниотстаивают некую модель экономической интеграции при доминировании Москвы, адругие также рассчитывают на возможную реставрацию некоторого имперскогоконтроля с созданием таким образом державы, более способной уравновеситьАмерику и Европу.
3. Контральянс,предполагающий создание чего-то вроде евразийской антиамериканской коалиции,преследующей цель снизить преобладание Америки в Евразии.
Короче говоря, впервые годы после крушения Советского Союза не существовало ни объективных, нисубъективных предпосылок для эффективного глобального партнерства.Демократически настроенные "прозападники"просто хотели очень многого, но сделать могли очень мало. Они желалиравноправного партнерства — или скорее кондоминиума — с США, относительнойсвободы действий внутри СНГ и с геополитической точки зрения «ничьейземли» в Центральной Европе. Однако их двойственный подход к советскойистории, отсутствие реализма во взглядах на глобальную власть, глубина экономическогокризиса и отсутствие широкой поддержки во всех слоях общества означали, что онине смогут создать стабильной и подлинно демократической России, наличие которойподразумевает концепция «равноправного партнерства». Россиинеобходимо пройти через длительный процесс политических реформ, такой жедлительный процесс стабилизации демократии и ещё более длительный процесссоциально-экономических преобразований, затем суметь сделать более существенныйшаг от имперского мышления в сторону национального мышления, учитывающего новыегеополитические реальности не только в Центральной Европе, но и особенно натерритории бывшей Российской империи, прежде чем партнерство с Америкой сможетстать реально осуществимым геополитическим вариантом развития обстановки.
При такихобстоятельствах не удивительно, что приоритет в отношении «ближнегозарубежья» стал основным элементом критики прозападного варианта, а такжеранней внешнеполитической альтернативой. Она базировалась на том доводе, чтоконцепция «партнерства» пренебрегает тем, что должно быть наиболееважным для России: а именно ее отношениями с бывшими советскими республиками.«Ближнее зарубежье» стало короткой формулировкой защиты политики,основной упор которой будет сделан на необходимость воссоздания в пределах геополитическогопространства, которое когда-то занимал Советский Союз, некоей жизнеспособнойструктуры с Москвой в качестве центра, принимающего решения. С учетом этогоисходного условия широкие слои общества пришли к согласию, что политикаконцентрирования на Запад, особенно на США, приносит мало пользы, а стоитслишком дорого. Она просто облегчила Западу пользование возможностями,созданными в результате крушения Советского Союза.
Однако концепция«ближнего зарубежья» была большим «зонтиком», под которым моглисобраться несколько различных геополитических концепций. Эта концепция собралапод своими знаменами не только сторонников экономического функционализма идетерминизма (включая некоторых "прозападников"),которые верили, что СНГ может эволюционировать в возглавляемый Москвой вариантЕС, но и тех, кто видел в экономической интеграции лишь один из инструментовреставрации империи, который может работать либо под «зонтиком» СНГ,либо через специальные соглашения (сформулированные в 1996 г.) между Россией иБеларусью или между Россией, Беларусью, Казахстаном и Кыргызстаном; ее такжеразделяют романтики-славянофилы, выступающие за «Славянский союз»России, Украины и Беларуси, и наконец, сторонники до некоторой степенимистического представления о евразийстве как обосновном определении постоянной исторической миссии России.
В его самом узкомсмысле приоритет в отношении «ближнего зарубежья» включал весьмаразумное предложение, что Россия должна сначала сконцентрировать свои усилия наотношениях с недавно образовавшимися независимыми государствами, особеннопотому, что все они остались привязанными к России реалиями специальнопоощряемой советской политики стимулирования экономической взаимозависимостисреди них. Это имело и экономический, и геополитический смысл. «Общееэкономическое пространство», о котором часто говорили новые российскиеруководители, было реалией, которая не могла игнорироваться лидерами недавнообразованных независимых государств. Кооперация и даже некоторая интеграциябыли настоятельной экономической потребностью. Таким образом, содействиесозданию общих институтов стран СНГ, чтобы повернуть вспять вызванныйполитическим распадом Советского Союза процесс экономической дезинтеграции ираздробления, было не только нормальным, но и желательным.
В акценте«ближнего зарубежья» на усиление центральных механизмов СНГсоединились некоторые элементы зависимости от объективного экономическогодетерминизма с довольно сильной субъективной имперской решимостью. Но ни то нидругое не дали более философского и к тому же геополитического ответа на всеещё терзающий вопрос: «Что есть Россия, каковы ее настоящая миссия изаконные границы?»
Это именно тотвакуум, который пыталась заполнить все более привлекательная доктрина евразийства с ее фокусом также на «ближнеезарубежье». Отправной точкой этой ориентации, определенной в терминологии,связанной скорее с культурой и даже с мистикой, была предпосылка, что вгеополитическом и культурном отношении Россия не совсем европейская и не совсемазиатская страна и поэтому явно представляет собой евразийское государство, чтоприсуще только ей. Это — наследие уникального контроля России над огромнойтерриторией между Центральной Европой и Тихим океаном, наследие империи,которую Москва создавала в течение четырех столетий своего продвижения навосток. В результате этого продвижения Россия ассимилировала многочисленныенерусские и неевропейские народы, приобретя этим единую политическую икультурную индивидуальность.
Заключение
Решение новойгеополитической дилеммы России не может быть найдено ни в контральянсе,ни в иллюзии равноправного стратегического партнерства с США, ни в попыткахсоздать какое-либо новое политически или экономически«интегрированное» образование на пространствах бывшего СоветскогоСоюза. Во всех них не учитывается единственный выход, который на самом делеимеется у России. Для России единственный геостратегическийвыбор, в результате которого она смогла бы играть реальную роль намеждународной арене и получить максимальную возможность трансформироваться имодернизировать свое общество, — это Европа. И это не просто какая-нибудьЕвропа, а трансатлантическая Европа срасширяющимися ЕС и НАТО, которая принимает осязаемуюформу и, кроме того, она, вероятно, будет по-прежнему тесно связана с Америкой.Вот с такой Европой России придется иметь отношения в том случае, если онахочет избежать опасной геополитической изоляции.
Только Россия,желающая принять новые реальности Европы как в экономическом, так и вгеополитическом плане, сможет извлечь международные преимущества израсширяющегося трансконтинентального европейского сотрудничества в областиторговли, коммуникаций, капиталовложений и образования. Поэтому участие Россиив Европейском Союзе — это шаг в весьма правильном направлении. Он являетсяпредвестником дополнительных институционных связеймежду новой Россией и расширяющейся Европой. Он также означает, что в случаеизбрания Россией этого пути у нее уже не будет другого выбора, кроме как вконечном счете следовать курсом, избранным пост-ОттоманскойТурцией, когда она решила отказаться от своих имперских амбиций и вступила,тщательно все взвесив, на путь модернизации, европеизации и демократизации.
Никакой другой выборне может открыть перед Россией таких преимуществ, как современная, богатая идемократическая Европа, связанная с Америкой. Европа и Америка не представляютникакой угрозы для России, являющейся неэкспансионистскимнациональным и демократическим государством.Они не имеют никаких территориальных притязаний к России, которые могут в одинпрекрасный день возникнуть у Китая. Они также не имеют с Россией ненадежных ипотенциально взрывоопасных границ, как, несомненно, обстоит дело с неясной сэтнической и территориальной точек зрения границей России с мусульманскимигосударствами к югу. Напротив, как для Европы, так и для Америки национальная идемократическая Россия является желательным с геополитической точки зрениясубъектом, источником стабильности в изменчивом евразийском комплексе.
Следует надеяться нато, что отношения сотрудничества между расширяющейся Европой и Россией могутперерасти из официальных двусторонних связей в более органичные и обязывающиесвязи в области экономики, политики и безопасности. Таким образом, в течениепервых двух десятилетий следующего века Россия могла бы все более активноинтегрироваться в Европу, не только охватывающую Украину, но и достигающуюУрала и даже простирающуюся дальшеза его пределы. Присоединение России к европейским и трансатлантическимструктурам и даже определенная форма членства в них открыли бы, в свою очередь,двери в них для трех закавказских стран — Грузии, Армении и Азербайджана, — такотчаянно домогающихся присоединения к Европе.
Нельзя предсказать,насколько быстро может пойти этот процесс, однако ясно одно: процесс пойдетбыстрее, если геополитическая ситуация оформится и будет стимулироватьпродвижение России в этом направлении, исключая другие соблазны. И чем быстрееРоссия будет двигаться в направлении Европы, тем быстрее общество, все большеприобщающееся к принципам современности и демократии, заполнит «чернуюдыру» в Евразии. И действительно, для России дилемма единственнойальтернативы больше не является вопросом геополитического выбора. Это вопроснасущных потребностей выживания.
Литература:
1.ВЕЛИКАЯ ШАХМАТНАЯ ДОСКА. З.Бзежинский.М.: Междунар. отношения, 1998.
[1]Российскаягазета. — 1992. — 12 янв.