--PAGE_BREAK--I. ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗА. КЛАССИФИКАЦИЯ ПРОГНОЗОВ 1.1. Сущность политического прогнозирования
Термин «прогноз» (от греческого «прогнозис») означает предвидение, предсказание. Прогнозирование – это разработка прогноза.
Прогнозирование обычно понимают в широком и узком значении. В широком – это выработка вероятного суждения о состоянии какого-либо явления в будущем. В узком – это специальное научное исследование перспектив развития какого-либо явления, преимущественно с количественными оценками и с указанием более или менее определенных сроков изменения данного явления. По выражению Б.И.Краснова «в самом общем виде прогнозирование – это опережающее отражение действительности»[12].
Основная причина, побуждающая человека заниматься прогнозированием, состоит в том, что существуют явления, будущее которых он не знает, но они имеют важное значение для решений, принимаемых им сегодня. Поэтому он стремится проникнуть своим интеллектом в будущее. Каждый прогноз разрабатывается с целью избежать нежелательных результатов вероятного развития событий и ускорения вероятного развития в желательном направлении, а также с целью приспособиться к неизбежному.
Поэтому прогнозирование как одна из форм научного предвидения находится в социальной сфере во взаимосвязи с целеполаганием, планированием, программированием, проектированием, управлением. Там же, где объекты неуправляемы, особенно в природе, имеет место безусловное предсказание с целью приспособить действия к ожидаемому состоянию объекта.
Прогнозирование в социальной сфере как научное предсказание, предвидение будущего состояния объекта требует информации о прошлом и настоящем состоянии этого объекта, о тенденциях его развития. Но даже при наличии исходных данных мы не способны сделать прогноз, если не понимаем социальных и экономических взаимосвязей внутри процесса, объекта, явления. Поэтому прогнозирование должно основываться на определенной теории. Без теории оно будет простым собиранием информации и разных предположений.
Прогнозирование практикуется во всех сферах жизни общества. Одним из его направлений является политическое прогнозирование, объектом которого выступает политика. Как известно, различают политику внутреннюю и внешнюю. Каждая из двух основных областей политики имеет свою специфику. Поэтому прогнозирование в области политики выступает в двух видах: внутриполитическое и внешнеполитическое[2,c.34].
Внутриполитическое прогнозирование (внутренняя политика) – это область взаимоотношений между классами, нациями и другими социальными группами. Для внутренней политики характерна прямая или косвенная связь с государственной властью Политика связана со всеми видами отношений между социальными группами, с системой различных политических отношений (борьба и сотрудничество классов, партий, наций и народов, революции, войны, выборы), а также с духовной, теоретической их формой, их идеальным выражением (политические взгляды, идеи, настроения, предрассудки, теории, программы, принципы). В сферу политики входят политические движения, политические отношения, политическое сознание и поведение, направление решении и действий социальных группировок и их лидеров внутри государства, выбор государством того или иного курса действий на международной арене и др.
Внешнеполитическое прогнозирование – этопрогнозы в области международных отношений и внешней политики. Международные отношения как область человеческого общения слагается из экономических, политических, правовых, дипломатических, идеологических, социально-психологических, культурных, научно-технических, торговых, военных и других связей и взаимоотношений между государствами, народами, социальными группами, партиями, организациями и даже отдельными личностями, действующими на международной арене[2,c.37].
Для выявления сущности политического прогнозирования необходимо охарактеризовать его особенности, специфику. Эта специфика прежде всего проявляется в своеобразии объекта прогнозирования, а затем связанных с ним особенностях целей и задач разработки прогнозов, а также подхода к выбору методов прогнозирования.
Объект политического прогнозирования очень широкий и сложный по структуре. Поэтому понятие «политическое прогнозирование» означает многогранную и разноаспектную деятельность по проведению специальных научных исследований и разработке прогнозов многочисленных составляющих политики, в сфере их разносторонних взаимосвязей и взаимодействий, а также в области взаимосвязей с другими сферами жизнедеятельности общества: экономической, социальной, духовной.
Политические прогнозы разрабатываются с целью повысить эффективность и результативность принимаемых решений, избежать нежелательного направления развития событий в различных областях политической жизни и на участках воздействия политики на экономику, социальную и духовную сферы.
В целом в рассматриваемой сфере важнейшей задачей прогнозирования считается выявление перспективных политических проблем и наилучших путей их решения в интересах оптимизации управления политическими процессами, а также предвидение тех или иных политических событий, как желательных, так и нежелательных.
Типологизация политических прогнозов строится на различных критериях в зависимости от цели, задач, объектов, характера периода упреждения, методов и других факторов.
На основе проблемно-целевого критерия, то есть в зависимости от того, для чего разрабатывается прогноз, различают прогнозы поисковые и нормативные.
Поисковый прогноз – определение возможных состояний того или иного политического явления, процесса, события в будущем, путем экстраполяции, наблюдаемых тенденций при условном абстрагировании от решений, способных видоизменить эти тенденции. Цель этого типа прогнозов – выявление и уточнение перспективных проблем, подлежащих решению средствами политического управления. Такой прогноз отвечает на вопрос: что вероятнее всего произойдет в обществе при условии сохранения существующих социально политических тенденций?[24,
c.84].
Нормативный прогноз – определение путей и сроков достижения возможных состояний объекта политического прогнозирования. Имеется в виду прогнозирование достижения желательных состояний на основе заранее заданных норм, идеалов, стимулов, целей. Такой прогноз отвечает на вопрос: какими путями достичь желаемого?
По периоду упреждения – промежутку времени, на который рассчитан прогноз – различают оперативные (до 1 месяца), краткосрочные (до 1 года), среднесрочные (обычно до 5 лет), долгосрочные (до 15-20 лет) и дальносрочные (за пределами долгосрочных).
Однако следует заметить, что в определенных обстоятельствах в сфере политики диапазон между кратко- и долгосрочностью сужается до пределов ближайшего десятилетия[24,c.89].
продолжение
--PAGE_BREAK--1.2. Объективные основы политического прогнозирования
Каждый, кто разрабатывает научные прогнозы и применяет их в практической политике, так или иначе, вольно или невольно руководствуется принципом познаваемости действительности. Следовательно, методологической основой прогнозирования служит материалистическая гносеология.
Объективная основа прогнозирования политических событий состоит в том, что их будущее заключено в настоящем, но только в возможности. Поэтому научные прогнозы политических событий, явлений и процессов — это осмысленные, осознанные возможности развития политической жизни общества, взятые в их теоретической обоснованности.
Возможность существует объективно в самой действительности как скрытая тенденция ее дальнейшего развития. Поэтому иного пути для прогнозирования будущего нет, кроме познания возможностей, тенденций, заключенные в настоящем состоянии политической системы. Таким образом, научный прогноз раскрывает будущее политическое событие как нечто объективно обусловленное предыдущим ходом вещей, то есть нечто детерминированное, предопределенное законами развития и функционирования политической системы.
Обычно считается, что за новыми явлениями, фактами и процессами развития настоящего стоит будущее, что в них имеется будущее. Однако утверждать это с достоверностью можно лишь с учетом действия вскрытых наукой законов развития объектов политического прогноза. Иначе говоря, важнейшей основой прогнозирования является действие объективных законов определенной области действительности, в данном случае политической[26].
Политическая жизнь представляет собой одну из сфер жизнедеятельности людей, общества. И ей так же, как и другим сферам, присущи существенные, устойчивые, повторяющиеся и необходимые связи и отношения, то есть объективные закономерности.
Законы, действующие в социально-политической области, проявляются как тенденции или возможности, которые не всегда превращаются в действительность. Это, естественно, затрудняет разработку политических прогнозов.
Объективной основой прогнозирования является и системное строение политической сферы общества. Любая система – это совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, образующих определенную целостность, единство[26]. Свойства системы не сводятся к сумме свойств ее компонентов. Система активно воздействует на свои компоненты и преобразует их сообразно собственной природе. В то же время изменение каких-то элементов может привести к определенному изменению всей системы. Система иерархична по своей сущности: каждый ее элемент в свою очередь может рассматриваться как система, а сама исследуемая система представляет лишь один из компонентов более широкой системы. Все это необходимо учитывать при постановке целей и задач прогнозирования в рамках функционирования и развития политической системы, при разработке прогнозов и их использовании в практической политике.
1.3.Некоторые формы политического прогнозирования
Практика прогнозирования и ее теоретическое осмысление показали, что при осуществлении этой деятельности необходимо руководствоваться определенными принципами. Важнейшими из них являются принципы альтернативности и верификации, системности, непрерывности.
Принцип альтернативности в данном случае означает, что при разработке прогноза должны быть предусмотрены, обоснованы все вероятные направления развития объекта, разные варианты превращения имеющейся возможности в действительность.
Принцип верификации (проверяемости) означает, что прогноз должен содержать в себе возможность его подтверждения или опровержения. Прогноз, который не может быть ни подтвержден, ни опровергнут, бесполезен. Верификация – это эмпирическая проверка теоретических положений путем сопоставления их с наблюдаемыми объектами[26].
Принцип системности прогнозированияозначает, что, с одной стороны, политика рассматривается как единый объект, а с другой – как совокупность относительно самостоятельных направлений (блоков) прогнозирования.
Принцип непрерывности прогнозирования.Основное требование принципа вытекает из самого названия. В задачу субъекта, разрабатывающего прогноз, входит непрерывное корректирование прогнозных разработок по мере поступления новой информации. Например, любой долгосрочный прогноз в первоначальном варианте неизбежно носит крупномасштабный характер. С течением времени та или иная тенденция проявляется более явственно и обнаруживает себя со многих сторон. В связи с этим информация, поступающая к прогнозисту и содержащая новые данные, позволяет с большей точностью предсказать наступление политического события: необходимость созыва съезда политической партии, проведение различных. политических акций, митингов, забастовок и т.д.
В настоящее время политическое прогнозирование располагает целым рядом методов. Среди них – экстраполяция, моделирование, экспертиза, коллективная генерация идей, построение сценариев, прогнозные графы, а также другие группы методов. Каждая группа содержит несколько способов разработки прогнозов.
Некоторые политологи подразделяют методы политического прогнозирования на объективные и спекулятивные. Объективные – это такие методы, которые основываются на существующих, установленных опытом тенденциях. В данном случае и решение принимается на этой же основе. К таким методам относятся экстраполяция, моделирование, экспертиза и некоторые другие. Спекулятивные – это такие методы, которые основываются на интуитивных рассуждениях, на осмыслении оснований науки и культуры. К подобным методам относятся коллективная генерация идей («мозговая атака»), написание сценариев, прогнозные графы и многие другие.
Рассмотрим кратко некоторые группы методов того и другого типа.
Одним из важнейших способов современного социально-экономического и политического прогнозирования является экстраполяция. Ее сущность заключается в том, что достоверные выводы по одной части какого-либо явления распространяются на другую часть, на явление в целом, на будущее данного явления. Экстраполяция – это ведущий метод прогнозирования будущего на основе существующих, действующих в настоящем тенденций.
Моделирование – это метод исследования объектов познания, то есть явлений, процессов, систем, на их моделях. Возможность моделирования, то есть переноса результатов, полученных в ходе построения и исследования модели, на оригинал, основана на том, что модель в определенном смысле отображает, воспроизводит, моделирует какие-либо его стороны. Прогнозирование методом моделирования базируется на том, что модель имеет теоретическую основу. При отсутствии теории, которая послужила бы основой для разработки предположения о будущих отношениях, одной информации о настоящем для этого недостаточно[12].
Из числа спекулятивных методов рассмотрим брейнсторминг, то есть метод внезапных идей (по отечественной терминологии «мозговая атака»). Первая ступень брейнсторминга – это генерация большого количества идеей в небольшой период времени и в небольшой группе (5-12 человек). На данной ступени не делается оценки или комментариев насчет осуществимости этих идей, что могло бы привести к преждевременному отрицанию. После того, как эта творческая стадия завершена, идеи объединяются и оцениваются, создаются дополнительные возможности к вариантам вероятных событий, затем наиболее важные прогностические идеи выделяются.
Конкретные методики, по которым ведется политическое прогнозирование, образуются путем сочетания ряда методов.
Метод коллективной экспертной оценки. Его сущность состоит в определении согласованности мнений экспертов по перспективным направлениям развития внутренней или внешней политике или отдельных их сфер, сформулированным ранее отдельными специалистами, а также в оценке аспектов развития политических отношений, которая не может быть определена другими методами (например, экспериментом).
Метод “Дельфы”. Он характеризуется тремя особенностями, которые отличают его от обычных методов группового взаимодействия экспертов. К таким особенностям относятся:
а) анонимность экспертов;
б) использование результатов предыдущего тура опросов;
в) статистическая характеристика группового ответа.
Построение сценариев. По словам известного австрийского специалиста по прогнозированию Э.Янча, написание сценариев означает метод, который пытается установить логическую последовательность событий, чтобы показать, как, исходя из существующей (или какой-либо другой заданной) ситуации может шаг за шагом развиваться будущее состояние. В сценарии, словесном описании прогнозируемой ситуации, особое внимание должно быть обращено на привязывание событий к временной сетке, на связи между событиями, на критические точки, где малые воздействия могут иметь непропорционально сильный эффект.
продолжение
--PAGE_BREAK--1.4.Метод глобального политического прогнозирования и его основные принципы
Объектом глобального политического прогнозирования является глобализация в ее исторической динамике — становление единого взаимосвязанного мира, в котором народы не отделены друг от друга привычными протекционистскими барьерами и границами, одновременно и препятствующими их общению, и предохраняющими их от неупорядоченных внешних воздействий[24,c.11].
Предметом глобального политического прогнозирования является качественно иное будущее человечества или будущее как иное. Этим глобальное политическое прогнозирование отличается от оперативной прогностической аналитики, связанной с прогнозированием результатов избирательных кампаний и других краткосрочных политических процессов. Мы живем в поздний час истории, когда человечество стоит перед дилеммой: либо оно откроет дверь в качественно иное будущее — либо будущего у него не будет вовсе.
Если политическое прогнозирование является процедурой открытия новых форм человеческого существования, организации и самоорганизации отдельных обществ, то глобальное политическое прогнозирование является процедурой открытия качественно новых состояний современного взаимосвязанного мира в целом[24,
c.13].
Важнейшее методологическое значение имеет различие между краткосрочным и долгосрочным глобальным прогнозированием. В первом случае более применимы процедуры экстраполяции, анализ сложившегося соотношения сил и стартовых условий. Словом, при краткосрочном политическом прогнозировании в качестве детерминант берутся уже сложившиеся обстоятельства и действующие политические субъекты.
При долгосрочном политическом прогнозировании вступают в действие принципиально иные процедуры. Здесь важнейшее значение имеют такие понятия как временная дискретность, реактивность, альтернативность. С дискретностью связано понятие открытого будущего. Мы слишком долго оперировали представлениями о непреложных исторических закономерностях, о восходящей линии развития, о гарантиях прогресса. Собственно только этой уверенностью в гарантированном историческом будущем можно объяснить ту бесшабашную смелость, с какой революционеры и радикал-реформаторы ломают прежний порядок. Они мыслят в парадигме прогресса, полагая что главное — любой ценой расстаться с «проклятым прошлым»; качество будущего кажется им гарантированным самими законами восходящего развития.
Центральной проблемой глобального политического прогнозирования является феномен глобальной власти. Приоритеты глобальной власти могут не совпадать с приоритетами народов, если последние лишены необходимых рычагов контроля и влияния. Трагический опыт тоталитарных диктатур показал человечеству, что нет ничего опаснее бесконтрольной власти, опирающейся не на закон, а на угрозу применения насилия. Нам необходимо осознать, что глобальная власть так же способна быть тоталитарной, закону предпочитающей прямое насилие. Излишне говорить о том, что тоталитарное вырождение глобальной власти может стать несравненно большим вызовом человечеству, чем тоталитаризм, ранее проявляющийся на национальном и региональном уровне.
II.МЕТОДОЛОГИЯ И КЛАССИФИКАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОГНОЗОВ ВЕДУЩИХ МИРОВЫХ ПОЛИТОЛОГОВ 1.1. Политические прогнозы З. Бжезинского
В данной главе мы попытаемся проанализировать политические прогнозы З. Бжезинского и С. Хантигтона, основываясь на тех принципах и методах прогнозирования, рассмотренных в первой главе данной работы.
1.1.1.Изменение политического пространства в XXI веке
Многие современные исследователи уделяют большое внимание изменению политического пространства в XXI веке. Мы в этой главе коснемся воззрений американского политолога З.Бжезинского. Он ратует за то, чтобы США и в будущем веке оставались единственной сверхдержавой, диктующей остальному миру свою волю и свои представления о мире. Он полагает, что прежние мировые империи были хрупкими и нестабильными, поскольку они были созданы политическими элитами и носили деспотический характер. Что касается Соединенных Штатов как великой империи и супердержавы, то, по утверждению американского исследователя, они несут в себе заряд демократии и высокой культуры и поэтому не могут не служить примером для остальных государств и народов. «Культурное превосходство, — пишет З. Бжезинский, — является недооцененным аспектом американской глобальной мощи. Чтобы ни думали некоторые о своих эстетических ценностях, американская массовая культура излучает магнитное притяжение, особенно для молодежи во всем мире… Американские телевизионные программы и фильмы занимают почти три четверти мирового рынка. Американская популярная музыка также занимает господствующее положение, и увлечениям американцев, привычкам в еде и даже в одежде все больше подражают во всем мире» [5]. Не менее привлекательны, с точки зрения З. Бжезинского, американские идеалы и представления о демократии. Американские формы правления, американское уважение к конституции как к основному закону страны служат стандартом для всех государств. Для сохранения своего лидирующего положения в XXI веке, по глубокому убеждению З. Бжезинского, у США есть все основания. «Поскольку подражание американскому пути развития постепенно пронизывает весь мир, это создает более благоприятные условия для установления косвенной и на вид консенсуальной американской гегемонии. Как и в случае с внутренней американской системой, эта гегемония влечет за собой комплексную структуру взаимозависимых институтов и процедур, предназначенных для выработки консенсуса и незаметной асимметрии в сфере власти и влияния. Американское глобальное превосходство, таким образом, подкрепляется сложной системой союзов и коалиций, которая буквально опутывает весь мир» [5].
Бжезинский считает, что США должны везде играть доминирующую роль, но при этом следует свою политику согласовывать с другими державами, прежде всего с крупными державами, имеющими солидный экономический и политический вес. Это в первую очередь Германия, Франция, Япония, Китай, Россия и др. Относительно России он пишет, что ей надо осознать свою нынешнюю ситуацию, отказаться от имперских амбиций и главное внимание уделять Европе. «Для России единственный геостратегический выбор, в результате которого она смогла бы играть реальную роль на международной арене и получить максимальную возможность трансформироваться и модернизировать свое общество, — это Европа. И это не просто какая-нибудь Европа, а трансатлантическая Европа с расширяющимися ЕС и НАТО» [5]. Россия, продолжает Бжезинский, должна принять новые реальности, которые возникли после распада Советского Союза. Иными словами, Россия должна осознать, что она уже не великая держава. Расцвету России, по его мнению, также помешает внутренняя борьба между теми, кто смирился с новыми реалиями, и теми, кто еще надеется восстановить былой режим. Но западное мышление здесь победит имперское по одной простой причине — западный выбор более перспективен, уверен Бжезинский.
Что касается Китая, то он, по мнению американского политолога, останется региональной державой, но не станет мировой. Зато Японии Бжезинский предсказывает хорошее будущее: она будет мировой державой.
продолжение
--PAGE_BREAK--.2.2. Отношения Запада и России в ближайшем будущем
По словам З. Бжезинского отношения Запада и России в ближайшем будущем зависят в большей степени от того, смогут ли Россия и Запад эффективно взаимодействовать в решении сложных международных проблем: например, в той ситуации, которая сложилась в данный момент на границе Ливана и Израиля[11].
Без стабильной политической ситуации в России трудно говорить о безопасности в Евразии. Поэтому Бжезинский говорит о необходимости поддержки демократических преобразований в России, но в то же время он опасается возрождения имперских амбиций в случае усиления позиций России. Поэтому Бжезинский считает геополитически важным для Америки недопущение возврата Украины в состав Российского государства, удержание России преимущественно в рамках национального государства, а также усиление органических связей с Европой. Возможное в будущем присоединение такой России к европейским и трансатлантическим структурам, открыло бы в них путь и для закавказских республик и значительно бы расширило границы американского влияния в Евразии.
По мнению Бжезинского стабильность в Евразии должна быть укреплена созданием трансевразийской системы безопасности, которая бы охватила весь континент. «Америка, Европа, Китай, Япония, конфедеративная Россия и Индия, а также, возможно, и другие страны могли бы сообща послужить сердцевиной такой более структурированной трансконтинентальной системы»[11].
В своей известной работе «Великая шахматная доска» З.Бжезинский дает внешнеполитические поисковые прогнозы относительно геополитики США и развития международных отношений между западом и востоком.
Как мы видим, методы прогнозирования господина Бжезинского можно отнести к объективным, т.к. в данном случае они основываются на существующих, установленных опытом тенденциях. Прогнозы З.Бжезинского можно отнести к краткосрочным глобальным прогнозам. При помощи метода эстрополяции он дает прогноз событий будущего на основе существующих, действующих в настоящем тенденций.
2.2. Политические прогнозы С. Хантингтона
В данной главе мы попытаемся дать анализ политическим прогнозам С. Хантингтона. Среди политологов 21 в. Хантингтон известен, прежде всего, как автор концепции «столкновения цивилизаций», полемизирующей с концепцией «конца истории» Ф.Фукуямы. Свой взгляд на геополитические социально-политические проблемы Хантингтон впервые изложил в 1993 в статье Столкновение цивилизаций? Опубликованная в журнале «Foreign Policy», она вызвала всемирный резонанс и легла в основу книги Столкновение цивилизаций и переосмысление мирового порядка (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order, 1996), ставшей мировым научным бестселлером.
«В нарождающемся мире, — утверждает Хантингтон, — наиболее значимые конфликты в мировой политике будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. …. Линии разлома между цивилизациями — это и есть линии будущих фронтов».
Книга Хантингтона «Столкновение цивилизаций и переосмысление мирового порядка» интересна тем, что его идеи о том, что мир издревле разделен по линиям ’культурного разлома’, выдержала проверку временем.
С. Хантингтон показал наличие фундаментальных различий между цивилизациями, переход в отношениях между цивилизациями от фаз преобладания однонаправленного влияния Западной цивилизации на все остальные к фазе интенсивного устойчивого взаимодействия всех цивилизаций, окончание «эры Запада» и начало периода «бунта против Запада». По его мнению, «центральной осью мировой политики будущего, видимо, будет конфликт между Западом и остальным миром». Конфликт цивилизаций станет доминантой международных отношений XXI века. По Хантингтону получается, что высшая Западная цивилизация борется с низшими цивилизациями.
Кстати, война в Боснии могла служить подтверждением идей Хантингтона: ведь зона конфликта располагалась как раз на ’линии разлома между западным христианством, православием и исламом.
В Боснии пострадавшей стороной были мусульмане. Но в целом, по мнению Хантингтона, именно исламская цивилизация находится на подъеме — во многом благодаря высокой рождаемости в большинстве мусульманских стран. Теракты 11 сентября многие американцы тоже истолковали в хантингтоновском духе — как нападение на «иудео-христианскую» цивилизацию США со стороны фанатичных приверженцев Пророка, возмущенных «высокомерием» иудаистов и христиан.
По Хантингтону, на подъеме находится и другая цивилизация — китайская конфуцианская. Этот прогноз, похоже, также оправдывается: экономическому росту в Китае не видно конца.
Геополитические выводы из такого подхода очевидны: Хантингтон считает, что атлантисты должны всемерно укреплять стратегические позиции своей собственной цивилизации, готовиться к противостоянию, консолидировать стратегические усилия, сдерживать антиатлантические тенденции в других геополитических образованиях, не допускать их соединения в опасный для Запада континентальный альянс.
Он дает такие рекомендации:
«Западу следует
- обеспечивать более тесное сотрудничество и единение в рамках собственной цивилизации, особенно между ее европейской и североамериканской частями;
- интегрировать в Западную цивилизацию те общества в Восточной Европе и Латинской Америке, чьи культуры близки к западной;
- обеспечить более тесные взаимоотношения с Японией и Россией;
- предотвратить перерастание локальных конфликтов между цивилизациями в глобальные войны;
- ограничить военную экспансию конфуцианских и исламских государств;
- приостановить свертывание западной военной мощи и обеспечить военное превосходство на Дальнем Востоке и в Юго- Западной Азии;
- использовать трудности и конфликты во взаимоотноше ниях исламских и конфуцианских стран;
- поддерживать группы, ориентирующиеся на западные ценности и интересы в других цивилизациях;
- усилить международные институты, отражающие западные интересы и ценности и узаконивающие их, и обеспечить вовлечение незападных государств в эти институты.»
Вообще, хантигтоновская модель дает готовое истолкование очень многих мировых событий. Когда мусульманская молодежь устраивает беспорядки, протестуя против датских карикатур, сразу напрашивается объяснение — вот очередной пример столкновения цивилизаций.
Таким образом, сфера основных интересов С. Хантингтона затрагивает такие вопросы как развитие государств и особенности их взаимодействия, внутренняя и внешняя политика США, вопросы национальной безопасности, стратегии, взаимоотношений между гражданским населением и военными, проблемы демократизации и экономического развития развивающихся стран, культурные факторы в мировой политике, проблемы американской национальной идентичности, на основании чего можно сделать вывод, что его прогнозы являются как внутри, так и внешнеполитическими. Прогнозы С. Хантингтона можно отнести как к краткосрочным, так и к долгосрочным глобальным прогнозам. Книга Самюэля Хантингтона «Столкновение цивилизаций» она по-новому описывает политическую реальность наших дней и дает прогноз глобального развития всей земной цивилизации.
II. СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ОСОБЕННОСТИ ПРОЦЕССОВ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ 3.1. Волны демократизации
При анализе исторического опыта процесса демократизации представляет теоретический интерес выделение различных путей перехода от автократии к демократическому режиму. В связи с этим американский политолог С. Лакоф выделяет следующие исторические модели становления демократического строя:
1. Путем революции. Классическим примером этой модели является английская буржуазная революция XVIII века, Великая французская революция и война за [6, c.45] независимость в Соединенных штатах Северной Америки. Применительно к реалиям XX века к этой модели можно отнести февральскую революцию 1917 г. в России и апрельскую революцию 1974 г. в Португалии. Сюда же входят и революционные события 1989 г. в странах Центральной и Восточной Европы.
2. Эволюционным путем. Эта модель характерна для целого ряда европейских стран, которые на протяжении длительного периода в течение XVII – первой половины XX вв. прошли длительную политическую эволюцию от абсолютной монархии или олигархического правления к становлению демократического строя в его современном понимании. Эволюционный путь характерен также для ряда латиноамериканских и азиатских государств.
3. В результате внешнего воздействия, или как бы навязанный извне. Здесь речь идет о становлении демократической политической системы в Германии, Италии и Японии после II мировой войны. Разгром фашистских и милитаристских режимов в этих странах на их территории оккупационных союзнических войск явились условием становления и последующего укрепления здесь демократического политического режима.
4. Демократическая трансформация, осуществляемая сверху. Этот вариант тесно смыкается с эволюционным путем развития демократии. Данная модель характерна для стран, где правящая политическая элита, осознавая угрозу кризиса общества и стремясь предотвратить его, вступает в переговоры с демократической оппозицией и приступает к осуществлению (с той или иной степенью последовательности) реформы политической системы, ведущую в конечном итоге к становлению демократического режима. Эта модель характерна, например, для послефранкистской Испании, а также для Бразилии конца 70-х – начала 80-х гг.
5. Смешанная модель. Она включает все или многие из предыдущих вариантов, поскольку в большинстве стран (особенно современной, третьей волны) вышеуказанные модели демократизации не проявлялись в чистом виде. Например, если в Португалии начальным импульсом к демократизации была революция 1974 г., то последующий процесс, протекавший в отдельные периоды в острой политической борьбе, сопровождался массовыми движениями в поддержку демократизации, а впоследствии относительно мирной эволюцией режима под руководством правящей элиты. Аналогичная смешанная модель характерна и для бывшего СССР и многих постсоциалистических стран Восточной Европы.
В начале 90-х годов в политическую науку вошло новое понятие – волны демократизации. Оно отражает межстрановое пространство-время демократического процесса. Важное значение в разработке теории волн демократического процесса и анализа его современной волны принадлежит уже упоминавшемуся известному американскому политологу, директору американского Института стратегических исследований Гарвардского Университета С. Хантингтону, который в вышедшей в 1991 г. монографии “Третья волна. Демократизация в конце XX века”" дал развернутую и целостную картину происходящих в современном мире изменений, проанализировав предпосылки, ход и перспективы перехода от тоталитаризма и авторитаризма к демократии.
В данной работе С. Хантингтон предлагает следующее определение “демократической волны” (или “волны демократизации”): “Волна демократизации есть переход группы стран от недемократических режимов к демократическим, протекающий в определенный период времени и по численности существенно превосходящий те страны, в которых за тот же период времени развитие протекает в противоположном (т.е. антидемократическом) направлении” [32,c.15].
Эта волна включает в себя также либерализацию и частичную демократизацию политической системы.
Однако история, а, следовательно, и политическое время, не представляют собой прямолинейный одновекторный процесс. В процитированном определении С. Хантингтона указывается и на наличие в рамках демократической волны [32,c.36] противоположных, т.е. антидемократических процессов. Речь, таким образом, идет о количественном преобладании демократических тенденций в рамках соответствующего отрезка времени, которые накладывают качественный отпечаток на характер последнего.
История знает и другие периоды, когда в большей группе стран преобладали противоположные, связанные с усилением антидемократических сил, поражением демократии и установлением авторитарных или тоталитарных режимов. Эти этапы в истории С. Хантингтон называет «попятной волной» (или “волной отката” от демократизации – “reverse wave”).
На основе анализа исторического материала, связанного как со становлением демократических режимов, так и с их временным (хотя протяженность во времени могла быть довольно значительной) поражением, С. Хантингтон выделяет следующие волны демократизации:
Первая, длительная волна демократизации – 1828-1926 гг.
Первая волна отката – 1922-1942 гг.
Вторая короткая волна демократизации – 1943-1962 гг.
Вторая волна отката – 1958-1975 гг.
Третья волна демократизации – с 1974 г. (см.: Huntington S., 1991, p. 6).
Исторический опыт показывает, что на первоначальных этапах тоталитарные (особенно лево – тоталитарные, т.е. коммунистические) и авторитарные политические системы могут обеспечить значительный экономический рост за счет либо полного государственного контроля над экономикой (во всех социалистических странах), либо высокой степени государственного регулирования экономики. С одной стороны, – СССР и многие социалистические страны, а с другой – такие страны, как Бразилия, Уругвай, Южная Корея, Тайвань и др., на определенных этапах тоталитарного и авторитарного правления достигли огромных экономических успехов за счет мобилизации ресурсов, контроля за стоимостью и ценой рабочей силы, государственного регулирования экспорта т импорта и т.д. В 70-е годы для нефтедобывающих стран третьего мира, а также СССР главную роль и в экономическом развитии, и опосредованно в некотором укреплении легитимности режима сыграл и энергетический кризис и резкий подъем цен на нефть.
Однако во всех автократических государствах как левой, так и правой ориентации государственный контроль или государственное регулирование, сыгравшие ранее определенную позитивную роль в экономическом развитии, постепенно себя исчерпали, приходя в противоречия с объективными потребностями рыночной экономики. Важным конкретным экономическим фактором было также и то, что нефтяной бум 70-х годов к середине 80-х годов сменился резким снижением мировых цен на нефть. Это не могло не отразиться отрицательно на экономическом положении ряда стран экспортеров нефти, в частности на бывшем СССР. Таким образом, предкризисные или кризисные процессы в экономике стран с автократическими режимами явились серьезной экономической предпосылкой кризиса их легитимности.
Несколько иную периодизацию волн демократического процесса дает американский политолог Ф. Шмиттер, который выделяет следующие четыре периода глобальной демократизации:
Первая волна – период, условно берущий начало с революции 1848 г., после которой, однако, к 1852 г. многие страны (в частности Франция, Германия, Австро-Венгрия) вернулись к автократическим формам правления;
Вторая волна – после первой мировой войны, когда в результате поражения Германии, а также распада Российской и Австро-Венгерской империй, в Восточной и Центральной Европе появляются новые государства, во многих из них первоначально устанавливаются демократические формы правления;
Третья волна – после второй мировой войны;
Четвертая волна – берет начало с военного переворота 1974 г. в Португалии [36,c.102].
Позитивной отличительной чертой данной периодизации является выделение периода после первой мировой войны в качестве отдельной волны демократизации. Однако при выделении первой волны демократического процесса автор по существу сужает ее пространственные и временные рамки, ограничиваясь лишь континентальной Европой. Показательно, что при временной характеристике современной волны демократизации оценки С. Хантингтона и Ф. Шмиттера совпадают.
продолжение
--PAGE_BREAK--