--PAGE_BREAK--§ 2. Разрыв дипломатических отношений в 1953 г
9 февраля 1953 года на территорию советского посольства в Тель-Авиве была брошена бомба, в результате чего три сотрудника посольства были ранены, и зданию был причинен ущерб. Этот акт послужил правительству Советского Союза поводом для разрыва дипломатических отношений с Израилем. Советский союз рассматривал нападение на посольство как акцию, родившуюся на волне негодования, захлестнувшего общественность и правительство Израиля вследствие антисемитских и антисионистских обвинений, выдвинутых на пражском процессе по «делу врачей» в Москве.
В заявлении, переданном посольству Израиля в Москве 11 февраля 1953 года, правительство Советского Союза возложило ответственность за взрыв на правительство Израиля. «Провокационная» политика правительства Израиля в отношении Советского Союза нашла свое выражение не только в газетных статьях, отражающих взгляды правящих партий Израиля, но и выступлениях представителей этих партий в Кнессете, а также и в речах израильских министров, в особенности в выступлении министра иностранных дел М. Шарета, который 19 января 1953 года «открыто подстрекал к враждебным действиям против Советского Союза». В заявлении отмечалось, что в Израиле отсутствуют «элементарные» условия для нормальной дипломатической деятельности представителей Советского Союза. Поэтому правительство Советского Союза приняло решение отозвать своего посла и персонал посольства и разорвать отношения с Израилем.[12] В Израиле советское заявление было воспринято как серьезное и неожиданное развитие политического процесса с вызывающими тревогу последствиями для евреев, проживающих в Советском Союзе, и способное негативно повлиять на положение Израиля на международной арене. Премьер-министр Д. Бен-Гурион, выступая на обсуждении в Кнессете в связи с советским заявлением о разрыве отношений с Израилем, отметил, что правительство восприняло это заявление «с удивлением и серьезным беспокойством».[13] Во время дискуссии в Кнессете в связи с заявлением о разрыве отношений министр иностранных дел М.Шарет воздержался от обсуждения политического значения этого разрыва для Израиля.
С середины 50-х годов ХХ века Москва делает ставку на радикальные арабские режимы – Египет, Сирию, Ирак. В этих странах революции покончили с монархической формой правления, и влияние западных держав оказалось под вопросом.
Начиналась эпоха дружбы Москвы с арабскими странами, где к власти пришли леворадикальные режимы. Кроме того, власти СССР были встревожены ростом симпатий советских евреев к государству Израиль, в том же 1948г. в СССР началась «борьба с безродными космополитами», и сионизм, к которому здесь всегда относились отрицательно, превратились чуть ли не в синоним предательства. Борьба с «космополитами» шла по нарастающей пока в ноябре 1952г. не достигла кульминации в «деле врачей». [14]
В послании правительства Советского Союза решение о разрыве отношений с Израилем мотивировалось нападением на советское посольство в Тель-Авиве и заявлениями представителей израильского правительства во главе с министром иностранных дел в связи с «делом врачей», открыто подстрекавшими к враждебному отношению к Советскому Союзу.
«Дело врачей», вызвавшее в Израиле гнев, нарушило политическую сдержанность, характерную для руководителей государства со времени установления дипломатических отношений между Советским Союзом и Израилем, и позволило свободно высказываться о характере коммунистического режима и его лидера Сталина. В критическом подходе Бен-Гуриона, Шарета и их сторонников в партии и вне ее к вопросу о террористических политических режимах Восточной Европы и их враждебном отношении к евреям, сионизму и Государству Израиль не было ничего нового. Новым было решение вступить в идейную и политическую борьбу против враждебного коммунистического режима, воплотившегося в образе Сталина. В ситуации, когда советские евреи стояли на пороге духовной и физической катастрофы, лидеры Израиля и их сторонники считали своим национальным и моральным долгом выступить в защиту советских евреев с единственным оружием, которое они могли противопоставить могучей державе: просвещенным общественным мнением Запада.
Советский Союз из всего этого мог сделать следующие выводы:
1. Правительство Израиля выступает в поддержку советских евреев таким образом, как будто это израильские граждане. Данный факт не только противоречил ленинской теории о том, что еврейского народа не существует, но и оправдывал расхожее обвинение коммунистов, согласно которому сионизм рассматривает всех евреев мира как один народ и не принимает во внимание разделяющих их политических границ.
2. Государство Израиль, как еврейское сионистское государство, считает себя выразителем интересов и защитником еврейских общин во всем мире, и в особенности еврейских общин, находящихся в сфере влияния коммунистических режимов Восточной Европы.
3. Правительство Израиля не воздерживается от резкой критики коммунистических режимов Восточной Европы, несмотря на военную помощь, оказанную ими во время образования Государства Израиль, и присоединяется к лагерю врагов Советского Союза на Западе, заявляя о системе террора в Советского Союза, о попрании прав человека и очерняя образ Сталина.
Разрыв дипломатических отношений с Советским Союзом не заставил Израиль отступиться от борьбы против антисионистской политики Советского Союза и за улучшение положения евреев в странах коммунистического блока. И после разрыва отношений Израиль не прекратил выступлений на международной арене, выставляя перед представителями Советского Союза требования в защиту Евреев. Общественное мнение в странах Запада было на стороне Израиля, и были сделаны первые попытки рассмотрения этой проблемы на Всемирном еврейском конгрессе, в американском конгрессе и в ООН. Комиссия сената по иностранным делам при американском конгрессе 25 февраля 1953 года единогласно поддержала решение, «осуждающее преследование евреев в Советском Союзе». Для руководства борьбой в защиту советских евреев правительство Израиля решило направить в ООН министра труда Г.Меир, которая ранее был послом Израиля в Москве. Ее статус члена правительства и бывшего посла в Москве придавал дополнительный вес этому вопросу при его рассмотрении. Это сказалось уже во время обсуждения на политической комиссии проекта советско-китайско-чехословацкого предложения о «вмешательстве США во внутренние дела других стран», как и во время обсуждения на той же комиссии предложения Польши о «путях преодоления угрозы новой войны».
Израиль приветствовал заявление Советского Союза о том, что обвинения против врачей-евреев оказались безосновательными, и был удовлетворен советской критикой, осудившей эти обвинения в более резких выражениях, чем израильский министр иностранных дел 19 января 1953 года, и его слова, таким образом, получил подтверждение советского правительства. Наилучшей гарантией решения проблемы было бы представление еврейским общинам Восточной Европы право на самоопределение в области культурной и общинной жизни и права на свободную репатриацию в Израиль.
Выступление в ООН министра труда Израиля сопровождалось выступлениями представителей делегации Панамы, Голландии, Доминиканской Республики, Китая и Кубы, США и Уругвая. Это была демонстрация международного осуждения антисемитизма в странах восточного блока и предостережение, что преследование евреев в этих странах станет серьезным препятствием на пути установления мира между Востоком и Западом[15]. Первая битва Израиля международной арене увенчалась успехом – проблема впервые обсуждалась на международном уровне. Выводы, извлеченные Израилем из этой битвы, заключались в том, что можно воспользоваться помощью общественного мнения Запада в борьбе против советского антисемитизма и за улучшение положения евреев Советского Союза. Что же касается Советского Союза, то он должен был сделать вывод, что в будущем следует принимать во внимание и этот фактор.
Глава 2. Направления внешней политики России по отношению к Израилю с 1953 г по настоящее время
§ 1. Отношения между Советским Союзом и Израилем с 1953 по 1991 год
Уже на следующий день после смерти Сталина начали происходить существенные изменения в организационной структуре высших органов коммунистической партии, утвержденные на XIX съезде. Представляя новый состав правительства в Верховном Совете 15 марта 1953 года, новый председатель Совета Министров Маленков изложил основы внешней политики Советского Союза.
1. Укрепления мира, безопасности и обороноспособности Советского Союза, проведение политики сотрудничества со всеми странами и развитие с ними взаимовыгодных торговых связей.
2. Тесное политическое и экономическое сотрудничество с Китаем и странам советского блока.
3. Уважение прав всех народов всех стран, как больших, так и малых.
4. Подчеркивание, что не существует ни одного спорного или нерешенного вопроса, который нельзя было бы урегулировать мирным путем на основе взаимного согласия между заинтересованными странами.
5. Государства, заинтересованные в сохранении мира, могут быть уверены как в настоящем, так и в будущем, в прочной мирной политике Советского Союза.
Готовность Советского Союза укреплять мир «со всеми странами», уважать их права, его желание покончить с атмосферой холодной войны, а также изменения, произошедшие во внутренней политике, сделали возможным возобновление дипломатических отношений между Израилем и Советским Союзом. Первый официальный сигнал поступил от представителя израильского министерства иностранных дел, который от имени правительства Израиля с удовлетворением реагировал на сообщение об освобождении врачей и снятии с них всех обвинений. Он подчеркнул, что правительство Израиля надеется, что восстановление истины завершиться прекращением антиеврейской кампании, и будет приветствовать восстановление нормальных отношений между Советским Союзом и Государством Израиль».
18 мая 1953 года, через шесть недель после первой инициативы Израиля, временный поверенный Израиля в Софии получил указание официально сообщить послу Советского Союза в Болгарии предложение Израиля о восстановлении дипломатических отношений между Израилем и Советским Союзом. 28 мая 1953 года дипломатические представители Израиля в Болгарии были приняты советским послом М. Бодровым (в дальнейшем он стал послом Советского Союза в Израиле). Они изложили ему предложение Израиля, и он ответил, что передаст его в советское министерство иностранных дел. 2 июня 1953 года посол передал ответ министерства иностранных дел Советского Союза: «Правительство Советского Союза готово рассмотреть просьбу Израиля о восстановлении дипломатических отношений». Советский посол обусловил рассмотрение этого вопроса тремя обязательствами со стороны израильского правительства:
1. Арест виновных во взрыве бомбы в посольстве Советского Союза в Тель-Авиве, что послужило поводом для разрыва отношений;
2. Правительство Израиля «всегда будет стремиться к дружеским отношениям с Советским Союзом;
3. Израиль «не заключит военного союза и соглашений, направленных против СССР».
Правительство Израиля, вероятно опасаясь упустить возможность восстановления дипломатических отношений с Советским Союзом, согласилось на требования советской стороны, что и было изложено в послании советскому министру иностранных дел от 5-го июля 1953 года, подписанном министром иностранных дел Израиля. Сообщение о восстановлении дипломатических отношений было опубликовано в Иерусалиме и в Москве одновременно, 17 июля 1953 года.
Соглашение о поставках оружия создало новый очаг напряженности в советско-израильских отношениях. Эта сделка стала темой дипломатических бесед между Израилем и СССР, в которых израильские представители пытались убедить Советский Союз признать тот факт, что вооружение, накапливаемое Египтом, представляет угрозу безопасности Израиля. Подобная угроза в адрес Израиля прозвучала впервые со времени установления дипломатических отношений между двумя странами. [16]Руководители Израиля расценили советскую угрозу как вполне реальное намерение СССР предпринять конкретные шаги, если Израиль не отступит к израильско-египетской линии прекращения огня. Несмотря на то, что советские угрозы были резко, хотя и в сдержанной форме, отвергнуты, глубокое беспокойство по поводу того, что СССР действительно способен их реализовать, стало решающим соображением при принятии Бен-Гурионом решения об отступлении. Согласно свидетельству Г.Меир, в израильском правительстве не ожидали, что реакция Советского Союза на проведение Синайской кампании будет столь резкой и опасной. Советский Союз принял решение о проведении антиизраильской политики как долговременной программы. Публикация в «Известиях» представляет собой объявление политической войны Израилю, причем Советский Союз полностью солидаризуется с арабскими странами. Эта политика не изменится и после разрешения кризиса, связанного с проведением Синайской кампании, она продолжится и в будущем на протяжении того периода, когда СССР и США будут бороться за достижение контроля над Ближним Востоком. [17]
С начала 1966г. советско-израильские отношения стремительно ухудшаются из-за исходивших со стороны израильского истеблишмента угрожающих заявлений в адрес сирийского режима, пришедшего к власти в феврале 1966г. и ориентировавшегося на СССР. В Кремле также вызвала раздражение развернувшаяся в мире в поддержку советских евреев широкомасштабная кампания, вдохновителем которой был Израиль. [18]
10 июня 1967 года – СССР вновь разорвал дипломатические отношения с Израилем. В современной российской науке до сих пор ведутся споры относительно того, оправдан или не оправдан этот крайний шаг. Некоторые историки считают, что достаточно было бы ограничиться отзывом из Израиля советского посла либо понизить уровень дипломатических отношений. Согласно другой версии, предложение о разрыве дипломатических отношений с Израилем было выдвинуто политбюро А. Громыко, чтобы не ввязываться в крупную военную авантюру. Громыко опасался, что в случае вовлечения Советского Союза напрямую в военные действия на Ближнем Востоке, произойдет столкновение с США, и это будет повторением Карибского ракетного кризиса.
Несомненно, что ни СССР, ни США не хотели втягивания в прямую конфронтацию из-за ближневосточных событий. Однако, если говорить о разрыве дипломатических отношений СССР с Израилем, то для Советского Союза это был скорее эффективный акт выражения солидарности с арабским миром. В Москве полагали также, что таким способом можно оказать давление на Израиль, не желавший прислушиваться к требованиям и выполнять решения Совета Безопасности ООН.
В целом официальном советский подход к ближневосточному урегулированию окончательно сформировался к концу 60-х годов, включив в себя три фундаментальных положения. Первое касалось требования вывода израильских войск с оккупированных в ходе июньской войны 1967г. арабских территорий. Это же положение содержала историческая резолюция Совета Безопасности ООН 242 от 22 ноября 1967г., которая имела немалое значение как основа территориального урегулирования арабо-израильского конфликта. Второе положение заключалось в требовании предоставить арабскому народу палестины возможность осуществить его неотъемлемые национальные права, включая право на самоопределение. Третий компонент советского подхода к ближневосточному урегулированию предполагал право всех государств Ближнего Востока, включая будущее палестинское государство и Израиль, за независимое существование и свободное развитие.
продолжение
--PAGE_BREAK--