Имя этой старинной московской улицы, берущей свое начало от площади Пречистенских Ворот, — не просто ценный памятник исторической географии и культуры столицы, а один из символов старой Москвы.
В XVII веке она называлась Стоженкой, форма Остоженка появилась немного позже. В книгах многих москвоведов (например Ю. А. Федосюка) вы найдете упоминание о том, что еще в середине XVI века Иван Грозный забрал здешние земли в опричнину; с той поры лучшие участки вдоль Остоженки принадлежали крупным дворянам — об этом напоминают и названия многих остоженских переулков, донесшие через века фамилии владельцев земель и домов: Всеволожский, Еропкинский, Лопухинский, Хилков переулки. Издревле это место славилось своими заливными лугами и богатыми покосами, потому-то и прозвали это урочище Остожьем. Так что топоним Остоженка связан по образованию со словами стог «большая высокая и округлая или с прямыми сторонами куча плотно уложенного сена, соломы или снопов» и остожье «место, где стояли стога». Обилию лугов и покосов (соответственно — и обширному остожью) обязано появление здесь в глубокую старину митрополичьих конюшен, потом сюда были переведены и царские конюшни. Так возникла царская Конюшенная слобода в Лужниках (это были другие Лужники, не те, что напротив Воробьевых гор). Именно в непосредственной близости от Остожья находился царский Конюшенный двор и Старая Конюшенная слобода — вот где кроется ключик к загадке названия московского Староконюшенного переулка.
После бурных событий 1905 и 1917 годов, когда на Остоженке происходили ожесточенные столкновения и бои, спустя полтора десятилетия после октябрьского переворота Остоженка стала ареной других, более мирных боев — за московское метро, ибо именно здесь открытым способом шло строительство первой линии Московского метрополитена — Сокольнической. Вот как описывают это знатоки советского периода истории Москвы: «Мостовая на глазах превращалась в глубокую траншею, улица оглашалась уханьем копров, дребезжанием отбойных молотков, рычанием вывозивших грунт грузовиков. В честь славных строителей первой очереди Московского метрополитена Остоженка в 1935 году была переименована в Метростроевскую». Справедливость по отношению к топониму-памятнику Остоженка была восстановлена в 1986 году, тогда его одним из первых исторических названий удалось вернуть на карту Москвы.
Журналист и москвовед Лев Колодный в 1986 году посвятил возвращению топонима Остоженка очерк, затем вошедший в его книгу «Хождение в Москву». В нем Лев Ефимович подчеркнул, что за решением возродить старинное название стоит стремление к исторической справедливости, желание восстановить утраченные ценности, в конечном итоге — восстановить истину. Журналист связывает допущенную несправедливость к историческому топониму Остоженка с архитектурными «новациями» советского времени: «Улица незаслуженно лишилась не только имени, но и сооружений XVII века, многих построек Зачатьевского монастыря, исчезли также колокольня и церковь, изображаемые на всех картинах, посвященных Октябрю на Остоженке, по которой проходил путь революционных войск, рвавшихся к Кремлю. Ломать-то ломали, а вот ничего не построили достойного стоять в одном ряду с усадьбами XVIII века, особняками XIX, даже рядом с доходными домами XX века. Как их ни ругали, как ни хулили за эту «доходность», а служат они верой и правдой, поражая прочностью, не уступающей допетровским палатам, возрожденным в начале улицы, и своеобразной красотой, проступающей с каждым годом все отчетливее. Возникает вопрос: неужели полвека назад, переименовывая Остоженку, не видели, что новое имя никак не вяжется с застройкой, ампирными и доходными домами, что оно больше соответствует образу тех магистралей, что стали появляться в разных районах Москвы, где рвались к небу многоэтажные новые дома, предопределенные принятом в том же 1935 году Генеральным планом реконструкции? Видели это несоответствие, но считали, что оно недолговечное и будет снято задуманной «парадной магистралью Москвы», соединяющей новый юго-западный район с центральной частью города». А это значило, что Остоженка как улица вообще должна была прекратить свое существование. Откроем изданную в 1935 году книгу «Генеральный план реконструкции города Москвы», откуда взята приведенная цитата. В ней мы читаем: «От Дворца Советов (гигантского сооружения, которое планировалось возвести на месте взорванного Храма Христа Спасителя. — М. Г.) проспект направляется мощной магистралью к Ленинским горам. В эту часть проспекта частично включается улица Остоженка». А то, что не включалось, попросту не должно было существовать!
Теперь, думаю, вы острее должны понимать, какие еще огромные потери угрожали архитектурному облику Москвы. Существовал даже план реконструкции Красной площади, предполагавший уничтожение и храма Василия Блаженного!
Архитектурный нигилизм, искоренение старинных названий приводили также и к печальным последствиям крупным пробелам в знаниях людей об истории своего города. Вот что произошло с названиями Зачатьевских переулков, отходящих от Остоженки влево к реке Москве (этот пример записан лингвистом Н. А. Слюсаревой, которая в 60-е годы обратила внимание на любопытное и неожиданное переосмысление топонима Зачатьевский переулок). 1-й Зачатьевский в 1962 году был переименован в улицу Дмитриевского, и лишь недавно ему было возвращено историческое название (см.раздел нашего пособия — «В копилку знаний»). Зачатьевские переулки были названы так по близлежащему Зачатьевскому женскому монастырю, существовавшему с 1584 года. Знатокам истории ведомо, что монастырь основал царь Федор Иоаннович, последний русский царь из династии Рюриковичей — в надежде на избавление жены Ирины от бесплодия. Поэтому и главный храм его был освящен в честь христианского праздника Зачатия праведной Анны, «егда зачат Пресвятую Богородицу», отмечаемого 9 декабря по старому стилю. Вообще-то первый монастырь на сем месте — Алексеевский — был основан еще в 1360 году митрополитом Алексием, святителем и всея России чудотворцем. По Господней воле здесь при большевиках-атеистах служил свою последнюю Литургию святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси. У Анны Ахматовой есть стихотворение «Третий Зачатьевский», написанное холодной осенью 1918 года. Ахматова жила тогда в квартире напротив монастырской надвратной церкви Спаса Нерукотворного и часто любовалась этим видом:
Как по левой руке — пустырь, А по правой руке — монастырь, А напротив — высокий клен, Ночью слушает долгий стон .
Но в последнее время такая историко-религиозная реалия перестала быть известной и понятной жителям столицы. Отсюда — следствие, об которое и «споктнулась» Н. А. Слюсарева: название начало употребляться в устной речи в «прозрачной», более понятной советскому обывателю форме Зайчатьевский переулок! Другими словами, москвичи как бы «насильно» превратили религиозное название Зачатьевский в обыкновенное образование от антропонима, от фамилии Зайчатьевский!
А теперь от середины Остоженки, где расположен медленно возрождающийся Зачатьевский Ставропигиальный (т. е. подчиняющийся непосредственно Патриарху) женский монастырь, перенесемся к завершению этой улицы.
Необычна судьба еще одного здешнего топонима. Улицы Остоженку и Пречистенку соединяет несколько переулков, среди них — Померанцев переулок, бывший Троицкий. Топоним Померанцев переулок создан был в советское время — как мемориальный топоним, как название-посвящение, данное в честь конкретного человека, который, как думалось инициаторам присвоения названия, героически погиб. Однако оказалось, что в 1922 году была совершена ошибка. Вот что об этом написано в справочнике об именах московских улиц: «Алексей Александрович Померанцев (1896—1979) — участник революционных боев в Москве, прапорщик, командир роты революционно настроенного 193-го запасного пехотного полка. В дни Великой Октябрьской революции командовал отрядом, который принимал участие в охране Моссовета, в захвате Брянского (ныне — Киевского) вокзала, Провиантских складов на Крымской площади и в боях на Остоженке. Здесь, в Троицком переулке, Померанцев был тяжело ранен и длительное время считался погибшим. Померанцев — видный советский ученый-физик, профессор Московского университета». А вот какой вольный, но интересный комментарий к обстоятельствам появления в Москве топонима Померанцев переулок сделал в журнале «Столица» москвовед А. Митрофанов: « .Был окоп и в конце улицы (речь идет об Остоженке. — М. Г.). Там ранили «красного прапорщика» Померанцева. Думали, что он убит, назвали его именем ближайший переулок. Однако прапорщик всего лишь потерялся, выжил, стал профессором молекулярной физики. Топонимикой и краеведением не увлекался, название переулка считал совпадением ». Померанцев умер в 1979 году.