Неолитическия революция

НЕОЛИТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ neolitic revolution Х III тысячелетия до н. э. произошедший в позднепервобытном обществе революционный переворот в производстве, связанный, как правило, с переходом от присваивающего к производящему хозяйству и создавший предпосылки для формирования раннеклассового общества. Термин неолитическая революция ввел в 1949 английский археолог Гордон Чайлд, близкий по своим концептуальным предпочтениям к марксизму и предложивший термин по аналогии

с марксистским понятием промышленная революция. Эта революция, по Чайлду, трансформировала человеческую экономику, дала человеку контроль над его собственным запасом продовольствия, создав тем самым условия возникновения цивилизации. Поскольку понятие промышленная революция к середине 20 в. уже стало общепринятым, то и термин неолитическая революция быстро завоевал популярность. Другие варианты названий этого исторического события например,

революция в производстве пищи, земледельческая революция не получили поддержки специалистов. В настоящее время неолитическая революция считается одним из трех главных революционных изменений в экономике наряду с промышленной и научно-технической революциями. Таблица 1. ЛОГИЧЕСКИЕ

РАМКИI. Каменный век 1. Палеолит нижний1500 100 тыс. лет назад средний100 40 верхний142. Мезолит 12 8 тыс. лет до н.э.3. Неолит 8-5II. Медный век 3III. Бронзовый век 1IV. Железный век с 1 тыс. до н.э. до наших дней В Европе и Азии В терминах промышленная революция и научно-техническая революция заложено указание на основные черты произошедших изменений соответственно превращение промышленности в главную сферу экономики

и повышение наукоемкости применяемых технологий. В отличие от них термин неолитическая революция указывает лишь на археологическую эпоху, когда произошли революционные изменения, но не уточняет, а каковы же собственно эти изменения Табл. 1. Это не случайно дело в том, что о главном содержании неолитической революции продолжаются дискуссии и в наши дни. Неолитическая революция как изменение технологий производства материальных благ. Сам Г.Чайлд считал главным содержанием неолитической революции переход от присваивающего

хозяйства охота, собирательство, рыболовство к производящему хозяйству земледелие и скотоводство. Ранее люди забирали у природы ее дары дикорастущие съедобные растения, зверей, рыбу, теперь же они начали производить то, чего в природе до них не было производить селекцию культурных растений, выводить новые породы скота. Именно эта смена основных видов производственной деятельности привела, по мнению Г.Чайлда, к развитию социальной дифференциации, археологическими показателями которой являются монументальная

архитектура, иерархия поселений и развитое искусство. Изучение археологических материалов особенно, по Америке и быта сохранившихся отсталых народов показало, однако, что жесткая связь между социальной стратификацией и переходом к производящему хозяйству встречается отнюдь не везде. Известны народы, которые продолжали заниматься присваивающим хозяйством, но уже далеко ушли от первобытного равенства. Например, индейцы Аляски 18 19 вв. занимались в основном рыболовством

и охотой, однако ко времени прихода европейцев у них уже существовали такие институты как вождества, войны между племенами, патриархальное рабство. Для объяснения этого противоречия следует обратить внимание на самые общие признаки производящего хозяйства, выделенные советским историком В.М.Бахтой оседлость создание и хранение запаса интервал в последовательности работ цикличность труда расширение спектра деятельности. Из этих пяти признаков для развития социальной стратификации достаточно

лишь трех 1-ого, 2-ого и 5-ого. Наиболее важным является признак 2 именно накопление редких материальных благ прежде всего, пищи дает начало делению на богатых и бедных. Поэтому советский историк В.А.Башилов еще в 1980-е предложил понимать под неолитической революцией переход от производства прожиточного минимума к стабильному производству прибавочного продукта независимо от того, при каких именно формах хозяйства происходит данный переход.

Логика концепции В.А.Башилова такова. До неолитической революции производство избыточного продукта происходило случайно и неустойчиво, поскольку не было технологий длительного сохранения дефицитной пищи. Когда же открывают способы длительного хранения запасов пищи копчение, соление и т.д то сразу возникает мощный стимул не поедать немедленно всю добычу, как это происходило в раннепервобытном обществе, а накапливать ее на черный день. Владельцы большего запаса могут гарантировать стабильный уровень жизни не только

самим себе, но и своим близким. Поэтому они приобретают более высокий социальный статус. Накопление богатства стимулирует грабительские набеги на соседние племена, чтобы отнять их накопления. Таким образом, для формирования социального расслоения могут возникнуть достаточные условия даже при сохранении присваивающего хозяйства. Концепция Башилова не опровергает, а дополняет концепцию Г. Чайлда она рассматривает переход к производящему хозяйству неолитическую революцию в узком смысле

слова как частный случай возникновения технологий производства прибавочного продукта. Если неолитическая революция в узком смысле слова, по Чайлду, включает все пять признаков производящего хозяйства, то неолитическая революция в широком смысле, по Башилову, только три 1-й, 2-й и 5-й. Сам же факт наличия прямой зависимости между усилением социальной стратификации и переходом от присваивающего хозяйства к производящему особенно, к земледелию сомнения

не вызывает. Его иллюстрацией является, например, составленная современным российским историком А.В.Коротаевым на основе базы данных Дж.П.Мердока в ней отражены этнографические характеристики 165 народов разных стран и эпох матрица взаимосвязи между типами хозяйства и уровнем классовой стратификации Табл. 2. Из нее видно, что для бесклассовых обществ типична присваивающая экономика хотя есть бесклассовые земледельческие народы, а для обществ с высокой классовой стратификацией 3-й уровень по таблице типично

развитое земледелие. Таблица 2. ТИПЫ ХОЗЯЙСТВА И УРОВЕНЬ КЛАССОВОЙ СТРАТИФИКАЦИИ МАТРИЦА А.В. КОРОТАЕВАУровни классовой стратификацииКоличество народов сприсваивающей экономикойранним переложным земледелиемразвитым земледелием0классов нет396611821142511143высокая классовая стратификация0229 Следует учитывать, что в разных регионах планеты неолитическая революция происходила асинхронно и с различной региональной спецификой. Выделяют три древнейших первичных очага

Передняя Азия территория современных Ирана, Ирака, Турции, Иордании, где к 7-6 тыс. до н.э. сложилось земледельческо-скотоводческое хозяйство выращивание пшеницы, ячменя и гороха, разведение коз и появились первые города планеты Чатал-Гуюк, Джармо, Иерихон Мезоамерика территория Мексики, где к концу 3 началу 2 тыс. до н.э. сложилась земледельческая экономика, основанная на выращивании

маиса территория Перу, где ко второй половине 2 тыс. до н.э. формируется экономика оседлого земледелия культивирование маиса при сохранении большого значения рыболовства. Неолитическая революция в каждом из первичных центров протекала долго, в течение 2 4 тысячелетий. Когда же новая производящая экономика начала распространяться из этих центров в окрестные регионы, то перенимание уже накопленного производственного и социального опыта резко сокращало время перехода.

В современном мире отсталые народы, не пережившие неолитической революции, сохранились лишь в глухих уголках планеты с особыми природно-климатическими условиями. Неолитическая революция как формирование института прав собственности. Тезис о стабильном производстве прибавочного продукта может быть воспринят как указание на повышение в процессе неолитической революции уровня и качества жизни до нее люди жили-де на грани голодной смерти,

а после этого в результате перехода к более прогрессивным технологиям жизнь стала более изобильной. Такое понимание было широко распространено до 1970-х, когда американский антрополог Маршалл Салинз доказал его ошибочность. В своей монографии Экономика каменного века 1973 М.Салинз, обобщая этнографическую и историческую информацию, сформулировал парадоксальный вывод ранние земледельцы трудились больше, но имели уровень жизни ниже, чем позднепервобытные

охотники и собиратели. Известные в истории раннеземледельческие народы работали, как правило, гораздо большее число дней, чем тратили на добывание пищи дожившие до 20 в. первобытные охотники и собиратели. Представление о голодной жизни отсталых народов также оказалось очень сильно преувеличенным у земледельцев голодовки носили более тяжелый и регулярный характер. Дело в том, что при присваивающем хозяйстве люди забирали у природы далеко не все, что она могла им

дать. Причина тому не мнимая лень отсталых народов, а специфика их образа жизни, не придающая значения накоплению материального богатства которое к тому же часто и невозможно накапливать из-за отсутствия технологий длительного хранения пищи. Возникает парадоксальный вывод, который называют парадоксом Салинза в ходе неолитической революции совершенствование аграрного производства ведет к ухудшению уровня жизни. Можно ли в таком случае считать неолитическую революцию прогрессивным явлением, если она понижает

уровень жизни Оказывается, можно, если рассматривать критерии прогресса более широко, не сводя их только к среднедушевому потреблению. В чем именно заключалась прогрессивность неолитической революции, можно объяснить по модели, которую предложили американские экономисты-историки Дуглас Норт и Роберт Томас см. рис В раннепервобытном обществе господствовала общая собственность из-за немногочисленности населения доступ к охотничьим угодьям и местам рыбной ловли был открыт всем без

исключения. Это означало, что существовало общее право на использование ресурса до его захвата захватит тот, кто будет первым и индивидуальное право на использование ресурса после захвата. В результате каждое племя, собирающее добычу с очередного участка, куда оно перекочевало, было заинтересован в хищническом потреблении ресурсов общего доступа здесь и сейчас, без заботы о воспроизводстве. Когда ресурсы территории истощались, ее покидали и уходили на новое место.

Такая ситуация, когда каждый пользователь озабочен максимизацией личной сиюминутной выгоды без заботы о завтрашнем дне, экономисты называют трагедией общей собственности. Пока природные ресурсы были изобильны, проблем не возникало. Однако их истощение из-за роста населения привело примерно 10 тыс. лет назад к первой в истории революции в производстве и в социальной организации общества.

Согласно парадоксу Салинза, охота и иные виды присваивающего хозяйства обеспечивали куда более высокую производительность труда, чем земледелие. Поэтому пока демографическая нагрузка на природу не превышала некоторого порогового значения на рис. величина qd, первобытные племена не занимались производящим хозяйством, даже если для этого были подходящие условия скажем, пригодные для культивирования растения. Когда же из-за истощения природных ресурсов производительность труда охотников начала падать, то рост

населения требовал перехода с охоты на земледелие на графике с первоначально более высокого уровня VMPh на траекторию более низкого VMPa, либо вымирания охотников от голода. В принципе возможен и третий выход - остановить демографическое давление у критического предела. Однако первобытные люди редко прибегали к нему из-за непонимания экологических закономерностей. Чтобы перейти от охоты к земледелию, необходимы коренные изменения отношений собственности.

Земледелие принципиально оседлый вид деятельности в течение многих лет или постоянно земледельцы эксплуатируют один и тот же участок земли, урожай с которого зависит не только от погоды, но и от действий людей. Плодородная земля становится редким ресурсом, требующим защиты. Возникает необходимость защищать обрабатываемые земли от попыток их захвата чужаками и разрешать поземельные конфликты между соплеменниками. В результате начинает складываться государство как институт, главной

экономической функцией которого является защита прав собственности. Д.Норт и Р.Томас предложили считать главным содержанием Первой экономической революции так они назвали неолитическую революцию появление прав собственности, закрепляющих исключительные права индивида, семьи, рода или племени на землю. Преодоление трагедии общей собственности позволило остановить падение предельного продукта труда, стабилизировало

его. Таблица 3. ПОВЫШЕНИЕ ПЛОТНОСТИ И МАССЫ НАСЕЛЕНИЯ В ХОДЕ НЕОЛИТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИТипы хозяйстваПлотность населения, чел. на 100 км2Численность населения земного шара, млн. чел. по Э.ДиваюОхота и собирательствоАвстралийцы, бушмены 1индейцы доколумбовой Северной Америки 5 7 Ок. 10 тыс. лет до н.э. до неолитической революции 5,3 Раннее земледелие1 тыс. на Ближнем ВостокеОк. 6 тыс. лет до н.э. после неолитической революции в

Старом Свете 86,5 Прогресс развития общества в ходе неолитической революции проявляется, таким образом, не непосредственно в росте среднедушевого уровня жизни, а в повышении плотности и численности населения Табл. 3. Согласно оценкам, переход от охоты и собирательства к земледелию позволил повысить плотность населения в сотни раз. Поскольку этот переход происходил далеко не во всех регионах планеты, то рост общей численности населения планеты происходил более медленно не в сотни, а только в десятки раз.

Обработка почвы в неолите и искусственное выращивание растений создали условия для развития общества, что привело к появлению первых цивилизаций к III тыс. до н. э Получение излишков продовольствия, появление новых видов орудий труда и строительство оседлых поселений делали человека относительно независимым от окружающей природы. Окультуривание диких растений и доместикация приручение животных два важнейших хозяйственных завоевания

неолитической революции, а возникновение городской цивилизации и письменности два важнейших культурных достижения. В период неолитической революции, продолжавшейся около семи тысячелетий, были заложены материальные и духовные основы культур Месопотамии, Египта, Китая, Японии и древней Америки. Коренное изменение материальной, художественной и религиозной сторон жизни людей произошло после появления письменности в Месопотамии и

Египте к III тысячелетию до н. э. Неолитическая революция завершается победой железных орудий над каменными, земледелия над собирательством, оседлого образа жизни над кочевым, патриархата над матриархатом, а также разделением культуры на духовную и материальную, возникновением государства, городской цивилизации и архитектуры, письменности, разложением общинного строя и формированием социально-классового расслоения общества. В поисках причинности. Как и почему возникло земледелие, объясняли по-разному.

Одни ученые связывали его с появлением новой, более прогрессивной первобытной техники, другие с хозяйственным кризисом, вызванным изменением природной обстановки, третьи с растущим населением, четвертые с формированием системы лидерства, пятые с эволюцией религиозных ритуалом и представлений. Во всех этих теориях не уточнялось, о каком именно хозяйственном сдвиге шла речь. А ведь, казалось бы, совершенно ясно, что было по меньшей мере два существенных сдвига между этапами

А и Б и между этапами Б и В. Какие причины действовали в обоих случаях вот вопрос, к которому современная наука еще только подходит. Какие пути ведут к его решению Мне кажется, что для построения первичных моделей-гипотез можно воспользоваться данными этнографии. Можно, только квалифицированно учитывая специфику конкретных ситуации. Это большая и непростая работа, которой еще предстоит заняться.

Вот примеры. Австралийские аборигены полуострова Кейп-Йорк и обитатели островов Торресового пролива общались с земледельцами-папуасами и знали принципы выращивания растений, но сами настоящим земледелием почти нигде не занимались. Па острове Муралуг вначале лишь несколько мужчин в социально-престижных целях выращивали завезенный с Новой Гвинеи ямс, который не играл никакой существенной роли в пищевом рационе.

Но когда в 1848-1849 годах традиционное хозяйство переживало кризис резко упал улов черепах, и наблюдался неурожаи дикого ямса, местные обитатели повсюду начали сажать дикий ямс. В последние годы выяснилось, что многие бушмены, бродячие охотники и собиратели Ботсваны умели выращивать растения, но занимались этим лишь, в дождливые годы, так как в периоды засух не умели сберечь урожай. О чем говорят эти примеры

О том, прежде всего, что своим началом растениеводство было обязано вовсе не изобретению принципов земледелия эти принципы были известны многим охотникам и собирателям, но без серьезной на то причины они не спешили применять их на практике. Во вторых, о том, что потребность в земледелии могла появиться, если возникал кризис присваивающего хозяйства. А кризис мог возникнуть в результате стихийных бедствий или изменений в окружающей природе, грозивших людям голодом. Могла сложиться и иная ситуация, когда охотники и собиратели

стремились заниматься растениеводством, устав от бесконечных утомительных переходов с места на место. Например, именно поэтому бушмены стали разводить арбузы. Какие же выводы Думаю, что при изучении перехода от этапа А к этапу Б следует считаться с возможными колебаниями природной обстановки. Это тем более важно, что в некоторых первичных очагах земледелия начало растениеводства совпало с неустойчивым

климатом. Возьмем теперь иной пример. В последние десятилетия этнографы имели возможность изучать особенности перехода к земледелию у охотников и собирателей аэта на острове Лусон. Там в результате земледельческого освоения новых территорий филиппинскими крестьянами традиционные угодья аэта сократились, и они оказались в затруднении. И вот некоторые группы аэта стали специализироваться в рыболовстве, а другие начали переходить к земледельческому

образу жизни. Наверное, то же самое могло часто происходить во вторичных очагах формировании земледелия. Пример с аэта может служить и одной из возможных моделей для реконструкции процесса в первичных очагах. Действительно, рост народонаселения был способен принести к хозяйственному кризису. Например, у более или менее оседлых высокоразвитых охотников, рыболовов и собирателей он мог служить важным толчком для эволюции. Даже эти немногие примеры дают представление о том, что в разных районах

мира становление земледелия было связано с самыми разными обстоятельствами. Неоднозначными были и последствия перехода к нему. Очаги становления земледелия Чайлд рассмотрел переход к земледелию на примере лишь одного, переднеазиатского, очага, но рассматривал его в широких границах от Египта до Южной Туркмении. Вслед за ним и многие современные авторы считают район, обозначенный

Чайлдом, эталоном для изучения неолитической революции. До недавнего времени это имело некоторое оправдание. Дело в том, что в других регионах мира процессы эти оставались неизученными, хотя и предполагалось, что там могли иметься свои старые, раннеземледельческие очаги. В двадцатые тридцатые годы XX века выдающемуся советскому ботанику

Н.И. Вавилову и его коллегам удалось наметить границы целого ряда первичных очагов мирового земледелия. Но это был только первый шаг к познанию. Нужно было уточнить их границы, выявить культурно-историческую специфику. Очень много было сделано в последние десятилетия. Сейчас уже известны места большинства первичных и вторичных раннеземледельческих очагов, намечены их границы, разработана и хронология известно, как во времени распространялось земледелие по земному шару.

Конечно, по всем этим вопросам и ныне ведутся дискуссии, и многое постепенно будет все более и более уточняться. Думаю, нелишне внести ясность в представления о первичных и вторичных очагах. Первичные земледельческие очаги это довольно крупные районы, ареалы, где постепенно сложился целый комплекс культурных растений. Это очень важно, потому что именно комплекс этот послужил основой для перехода к земледельческому образу жизни. Обычно эти очаги оказывали заметное влияние на окружающие

районы. Для соседних племен, готовых воспринять такие формы хозяйствования, это был прекрасный пример и стимул. Конечно, такие мощные очаги возникали не сразу. Это был итог, наверное, довольно долгого общения нескольких первичных микроочагов, где и шло окультуривание отдельных диких растений. Иначе говоря, с микроочагами было связано появление лишь отдельных культурных растений, а с очагами целые комплексы таких растений.

И тогда ясно, что микроочаги должны были возникать в то время, которое мы назвали этапом Б, а очаги на третьем, заключительном этапе В. Наверное, были микроочаги, которые не стали основой для формирования крупных очагов или, по крайней мере, не сыграли в этом большой роли. Некоторые могли по тем или иным причинам заглохнуть, другие влиться в более крупные, уже вторичные очаги, возникавшие под сильным влиянием соседних более мощных земледельческих центров.

Со вторичными очагами тоже все неоднозначно. Конечно, это те районы, где земледелие сформировалось окончательно после проникновения культурных растений из других районов. Но вполне вероятно, что здесь были важные предпосылки, которые способствовали успеху заимствования, то есть складывалась ситуация, типичная для этапа А. Но мог здесь быть и свой микроочаг раннего земледелия этап

Б, как, например, в некоторых восточных районах нынешней территории США. Кроме того, в новых природных условиях первичный комплекс культурных растений мог сильно измениться, вполне естественно допустить, что и число культурных вводились новые виды, не известные в первичном очаге. Наконец, при благоприятных условиях вторичные очаги становились даже более значительными, чем первичные, и, очевидно, оказывали обратное влияние уже на тех, кто их породил.

Известно же, что первые цивилизации нередко складывались на основе именно вторичных земледельческих очагов Шумер, Египет, древнеиндийская цивилизация, города-государства майя. Сейчас можно выделить семь первичных и около двадцати вторичных раннеземледельческих очагов. Невозможно в небольшой статье рассказать о специфике каждого из них. И все-таки о главных особенностях сказать совершенно необходимо.

Потому что именно эти особенности и являлись причиной совсем неоднозначного, я бы сказала, многовариантного перехода к земледельческому образу жизни. По урожайности клубнеплоды примерно раз в десять превосходят злаки и бобовые. И значит, для получения столь же высоких урожаев злаков и бобовых нужно было обрабатывать площадь в десять раз большую, что требовало, естественно, гораздо больших трудовых затрат. Выращивание злаков и бобовых быстрее истощало землю, чем разведение клубнеплодов, и это тоже усугубляло

трудности. А с клубневыми вообще все было проще, например их не нужно было так тщательно охранять, как злаковые и бобовые. И убрать их было легче меньше требовалось людей и их усилий созревшие клубни могли месяцами храниться в земле, а злаки и бобовые нужно было убирать в короткие сроки. Но злаки и бобовые давали людям более сбалансированное, если можно так сказать, питание. При таком питании, как правило, люди скорее отказывались от образа жизни, продиктованного охотой и

собирательством. Скорее, чем те, кто выращивал корнеплоды. В разных очагах разной была и социокультурная обстановка, в которой совершался переход к земледелию. И это тоже влияло и на темпы, и на особенности перехода. В горах Мексики и Южной Америки земледелие зародилось в среде бродячих охотников и собирателей, в Сирии и Палестине оно возникло у высокоразвитых полуоседлых охотников и собирателей, а в

Юго-Восточной Азии и сахаро-суданском регионе среди высокоразвитых племен рыболовов. Во многих азиатских очагах становление земледелия сопровождалось одомашниванием животных, а во многих районах Нового Света кроме центральноандийского за исключением собак и птиц никаких домашних животных не было вовсе. Очевидно, введение в хозяйство злаков и бобовых, появление скотоводства сокращало время этапа Б. Быстрее шли эти процессы и тогда, когда земледелие набирало силу в среде высокоразвитых племен

охотников, рыболовов и собирателей. Вот почему особенно быстро земледелие завоевывало господство в Передней Азии, а медленнее в горах Мексики. В первом случае процесс этот совершился в VIII-VII тысячелетиях до новой эры, а во втором длился с VIII-VI вплоть до III-II тысячелетий до новой эры. И еще одна важная особенность. Если становление земледелия происходило у населения с высокоэффективным

присваивающим хозяйством, его введение не приводило к кардинальной смене уже имевшихся социальных отношений, а лишь усиливало наметившиеся ранее тенденции. В доземледельческий период, как и в раннеземледельческий, такие общества имели развитый родовой строй, существовала ранняя социальная дифференциация. Такое присваивающее хозяйство, которое по производительности труда мало уступало раннему земледелию, способствовало этому. У сборщиков саго и папуасов-земледельцев, например, для получения одного миллиона

калорий требовалось 80-600 человеко-часов у первых 80-180, а у бродячих охотников и собирателей более одной тысячи. При этом по сложности своей социальной структуры сборщики саго иногда даже обгоняли своих соседей земледельцев, и на Новой Гвинее известны случаи, когда от занятия преимущественно земледелием переходили к добыче саго, и при этом социальная организация усложнялась. Можно что-то подобное подметить и между развитыми охотниками, рыболовами и собирателями, с одной стороны,

и ранними земледельцами с другой, по целому ряду демографических параметров росту и плотности народонаселения, его половозрастной структуре и так далее. Каков же вывод из всего сказанного Главный, очевидно, заключается в том, что картина становления производящего хозяйства оказалась более сложной, более многообразной, чем мы могли ожидать. В разных очагах этот процесс происходил с разной скоростью и с неоднозначными социально-экономическими

последствиями в одних случаях социальная организация при этом существенно не менялась, в других менялась достаточно радикально. Нечто подобное происходило и в демографической сфере с одной стороны, появлялись условия для роста населения, а с другой ухудшалась эпидемиологическая обстановка, и это, конечно, неблагоприятно сказывалось на здоровье древних людей, вело к большей смертности. Сложность, неоднозначность заключается еще и в том, что в высокоразвитых обществах оседлых или полуоседлых

охотников, рыболовов и собирателей происходили процессы, во многом напоминавшие те, что фиксируем мы у ранних земледельцев. Когда Чайлд выдвигал свою концепцию, такую детализацию невозможно было произвести ни методы пограничных с историей наук, ни уровень исторических исследований не позволяли это сделать. И тем не менее значение концепции неолитической революции трудно переоценить. Именно она бросила в ряды своих исследователей лучших представителей исторической науки и именно ей

среди многих других факторов история обязана огромным интересом исследователей к социально-экономическим вопросам. Сегодня, с позиций и достижений нашего времени, мне представляется неолитическая революция вовсе не революцией. И поворотным пунктом в истории человечества назвать ее вряд ли можно. На мой взгляд, неоспоримые преимущества земледелия выявились лишь в предклассовый и раннеклассовый периоды. Если ранние этапы классообразования фиксировались и в неземледельческих условиях, то раннеклассовые

общества возникали лишь на земледельческой основе. НЕОЛИТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ студентки Ф-05-1д факультета менеджмента и финансов Балацко Яны Запорожье 2005