Обретение Казанская икона Божией Матери

Федеральное агенство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего

Профессионального образования

Ижевский государственный технический университет

Воткинский филиал

Кафедра ЭиОП

Реферат

По курсу: «История религии»

на тему: «Обретение Казанская икона Божией Матери»

Выполнил: студент группы Д-111 Суслопарова М.А.

Проверил: ст.преподаватель Юсупова Ю.Г.

Воткинск

2009

Казанская икона Божией Матери

Размышляя о судьбе нашей родины, нельзя не заметить, что в трудные моменты ее истории только помощь Свыше спасала наше Отечество. Небесной Заступницей и Хранительницей нашей земли является Пресвятая Богородица. Как толь­ко люди, вознося горячие молитвы, обращались к Ней с верою, помощь являлась незамедлитель­но. Знамение этого небесного покрова - чудотвор­ные иконы Божией Матери, прославленные в Рус­ской земле.

Казанская икона Пресвятой Богородицы - всенародная наша святыня - была явлена в горо­де Казани через четверть века после покоре­ния его Иоанном Грозным. Казанский поход 1552 года, завершивший завоевание могущественного татарского царства, стал ве­личайшим событием в жизни Московского госу­дарства после Куликовской битвы.

В завершение продолжительных военных дей­ствий и осады войска Иоанна Васильевича предпри­няли штурм Казани 2 октября, после празднования Покрова Пресвятой Богородицы. Деятельно подго­товившись к решительному приступу и устроив большой подкоп для взрыва стен и башен города, воины стали готовиться и духовно, призывая на помощь Бога и Его Пречистую Матерь. Как опи­сывается в „Сказании о Русской Земле”, накануне „в Русских полках было всем велено исповедо­ваться и причаститься; сам Иоанн провел часть ночи со своим духовником... Перед рассветом... Иоанн оповестил все полки, чтобы они готовились немедленно приступить к делу, как только раз­дастся взрыв, а сам, облеченный в юшман, или бо­евую броню, и имея коня наготове, отправился, по своему обыкновению, отслушать обедню в по­ходной шатровой церкви.

Здесь, когда диакон, читая Евангелие, воз­гласил: „И будет едино стадо и един пастырь”, - государь и все присутствовавшие услышали страшный гром от взрыва, причем задрожала зем­ля. Иоанн выступил из церковных дверей и уви­дал, что стена уже взорвана, а бревна и люди ле­тят в высоту; когда во время ектений диакон читал молитву за царя и провозгласил слова: „О еже покорити и пособити под нозе его всякаго врага и су­постата”, - то раздались звуки от второго взрыва... Войска наши с возгласами „С нами Бог!” двинулись на приступ…

Иоанн же продолжал слушать обедню; один из близких людей сказал ему: „Государь! Время тебе ехать: полки ждут тебя”, - но он отвечал: „Если до конца отслушаем службу, то и совер­шенную милость от Христа получим”… Когда обедня кончилась… он, приняв благословение от священника, наказал продолжать молиться о нис­послании победы. Затем Иоанн сел на коня и по­спешил к своему войску”.

И в тот день пала Казань. Принеся благода­рение Богу и Его Пречистой Матери, Иоанн Васи­льевич вступил в покоренный город, где через два дня собственноручно заложил соборный храм Бла­говещения Пресвятой Богородицы. По возвраще­нии в Москву государь в память о взятии Казани приказал построить против самых кремлевских стен великолепный Покровский собор, который и доныне украшает главную площадь столицы.

После умирения всех казанских владений, го­сударев наместник в Казани, князь Петр Иванович Шуйский стал ревностно заниматься устройством вверенного ему края. Для просвещения населения Христовым учением была образована новая епар­хия - Казанская, первым епископом которой стал преосвященный Гурий. В наказе, данном ему мит­рополитом Московским Макарием, говорилось, что татар надо привлекать к Крещению отнюдь не страхом и жестокостью, а любовью и лаской, и во­обще очень заботиться о них. Преосвященный Гу­рий с большим рвением относился к своей трудной задаче и сумел кротостью и истинно христианским отношением привлечь сердца многих татар к вос­приятию Православия. При его преемнике архи­епископе Германе распространение веры Христовой также протекало успешно, но потом магометанст­во стало оказывать сильное сопротивление.

В 1579 году в Казани случился страшный по­жар, уничтоживший половину кремля и приле­гавшую к нему часть города, после чего магометане заговорили, что русский Бог не­ милостив, и „вера Христова, - замечает ле­тописец, - стала притчею и поруганием”. Именно в эту пору Господь и Матерь Божия яви­ли православным свою великую милость.

Стрелец Даниил Онучин намеревался ставить себе на месте сгоревшего дома новый. И вот его дочери, девятилетней Матроне, явилась во сне Пресвятая Богородица и повелела сказать Казан­скому архиепископу и городским воеводам, чтобы они извлекли из земли икону Ее, и указала место нахождения иконы на пепелище сгоревшего дома.

Девочка рассказала о сне матери, но та не придала этому значения. Видение повторилось, но снова мать не вняла словам ребенка. Наконец в третий раз Матрона увидела во сне саму икону, от которой послышался грозный голос: „Если не поведаешь глаголов Моих, Я явлюсь в другом ме­сте, но ты погибнешь!”. Девочка проснулась по­трясенная и стала настойчиво требовать от матери исполнения повеления Богородицы. Тогда мать отвела дочь к городским начальникам и к архиепископу Иеремии, но никто из них не поверил словам девочки.

8 июля, вернувшись после бесплодных хож­дений, в полдень мать взяла заступ и стала копать землю в указанном месте. Помогали ей и другие, но икона не появлялась. Тогда стала копать сама Матрона, и вскоре около того места, где находи­лась печь, было найдено заветное сокровище. Икона Божией Матери, скрытая здесь, по-видимо­му, при господстве мусульман христианами-испо­ведниками, была завернута в ветхий суконный ру­кав мужской одежды вишневого цвета. Но лик иконы был свежий, ничем не испорченный, точно она была только что написана.

Весть об обретении иконы быстро облетела весь город. Когда узнали о событии городские вла­сти, все собрались к дому стрельца; архиепископ Казанский с духовенством совершил на место яв­ления крестный ход, и икона была торжественно перенесена в приходскую церковь Николы Туль­ского, называемую так по местночтимому Туль­скому образу святителя, хранившемуся в ней. Настоятелем ее был тогда священник Ермолай, впоследствии митрополит Казанский Ермоген, а затем Патриарх всея Руси, который описал об­ретение иконы Божией Матери и чудеса, явлен­ные от нее; им же были сложены стихиры, канон и тропарь иконе, дошедшие до нашего времени.

У Николы Тульского было совершено тор­жественное молебствие, а затем вновь обретен­ную икону понесли в Благовещенский собор. По дороге совершилось первое чудо: прозрел сле­пец Иосиф, ничего не видевший в течение трех лет. По принесении иконы в собор получил ис­целение и другой слепец, Никита. В дальнейшем было замечено, что от Казанской иконы особенно много исцелений подается людям, страдаю­щим глазами.

Вскоре архиепископ и воеводы послали Ио­анну Васильевичу в Москву подробное донесение об обретении иконы с точным ее списком. Госу­дарь повелел на месте явления построить храм и основать женский монастырь и в нем хранить икону. Отроковица Матрона первой приняла постри­жение в новой обители.

Спустя немного времени по основании первой церкви в монастыре была воздвигнута новая, с трапезою, во имя Пресвятой Богородицы, а на содержание обители было дано сто душ. В 1594 го­ду по повелению царя Феодора Иоанновича здесь был заложен обширный каменный собор Успения Божией Матери, который в следующем году был освящен митрополитом Казанским Ермогеном. Тогда же был увеличен штат инокинь; обители были принесены богатые дары иконами, ризами и утварью; чудотворная икона была обложена золотом, драгоценными камнями и жемчугом.

Обретенная чудотворная икона Божией Мате­ри стала почитаться Одигитрией, что переводится как Путеводительница, Наставница, Помощница. „Царица Небесная в Казанском Своем образе яв­ляется воеводой христиан, Державной Водительницей. И изображается Она с Младенцем Христом особенно: Господь стоит, подняв благословляю­щую руку. В других изображениях и канонах Ма­терь Божия является Покровительницей, Утеши­тельницей, Радостью скорбящих, Взысканием по­гибших, Матерью сирот. Здесь же - Воеводой и Царицей”, - замечательно говорит священномученик епископ Серафим (Звездинский).

Действительно, Пресвятая Богородица через Казанскую икону явилась Путеводительницей рус­ских людей, прежде всего русского воинства и тем самым - государства, особенно являя Свою милость во время нападений врагов, войн и бедствий.

В конце XVI века в нашем Отечестве нача­лось страшное смутное время: самозванцы и ино­земцы стремились захватить русский пре­стол, оставшийся без законного монарха. В результате происшедших событий „наступило так называемое лихолетье. Каза­лось, пришли последние дни для Московского го­сударства. Хищные отряды шведов, казаков, по­ляков, „полковника Лисовского" и других воров всюду хозяйничали самым наглым образом... Ни­кто в это время не знал, что надо делать и чего держаться. Жива была в сердцах русских людей только горячая вера в Бога, и к Нему с усердной и слезной молитвой всюду стали прибегать люди, „чтобы Он пощадил останок рода христианского”.

Святейший Патриарх Ермоген твердо верил в заступничество Пресвятой Богородицы за Рус­скую землю. Он ревностно выступил против польских интервентов, водворившихся в Моск­ве, за что был арестован. Находясь под арестом, Патриарх рассылал по городам „грамотки” - воззвания, побуждавшие русских людей подняться на защиту Отечества (впоследствии в подвалах Чудова монастыря он принял мученическую кончину).

По его благословению летом 1611 года из Ка­зани под Москву был принесен список с Казанско­го образа, с которым вскоре защитники Родины одержали победу в бою с гетманом Хоткевичем. „Сказание о приходе чудотвор­ного образа Пречистыя Богородицы Казанския под царствующий град Москву, егда восхитиша его богоотступники и разорители православный веры литовскиа люди” повествует о чудесах и исце­лениях, явленных от этой иконы в то время.

Нижегородское народное ополчение, собрав­шееся под руководством Козьмы Минина и князя Пожарского, готовясь к походу на Москву, взяло эту икону с собою. „Ратные же люди велию веру начаша держати ко образу Пречистыя Богородицы, и многия чюдеса от тово образа быша”. Множест­во горячих молитв возносилось тогда к Пречистой Богородице по всей земле Русской. И Заступница Усердная не посрамила возложенного на Нее упо­вания, даровав победу находящимся под покровом Ее образа.

Когда бои отгремели и Москва была очищена от поляков, духовенство, воинство и множество московских людей совершили крестный Ход на Лобное место с прославившейся Казанской ико­ной. В воротах Кремля их встретил другой крест­ный ход, несущий чудотворную Владимирскую икону, во главе с епископом Арсением, находив­шимся в плену у поляков. Весь народ со слезами вознес благодарение небесной Заступнице, спасшеи стольный град от “окаянных латын”.

Смутное время закончилось избранием на царство Михаила Феодоровича Романова в 1613 го­ду, который установил, помимо дня обретения, празднование Казанской иконе 22 октября, в па­мять избавления Москвы от поляков.

Чудотворный Казанский (Московский) образ был поставлен князем Димитрием Пожарским в приходской церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы. На главной площади Москвы на сред­ства Пожарского был сооружен деревянный храм в честь Казанской иконы, отстроенный после пожа­ра в камне по царскому указу и освященный Пат­риархом Иоасафом в присутствии царя Михаила Феодоровича 16 октября 1636 года, куда и перене­сена была икона-освободительница.

Этот Казанский собор простоял 300 лет. В 1936 году по решению властей он был разобран. После его закрытия Казанская (Московская) ико­на Божией Матери была перенесена в храм Бого­явления в Дорогомилове, а затем в Богоявленский собор в Елохове, где пребывает и доныне. А Ка­занский собор на Красной площади восстановлен в 1990-1993 годах и освящен 4 ноября 1993 года.

Уже при первом царе династии Романовых почитание новой святыни Русской державы было необыкновенно велико. Крестные ходы в дни празднования Казанской иконы совершались по тому же чину, что и прослав­ленной иконе Богородицы Владимирской - главной святыне Русского государства династии Рюриковичей. В дальнейшем Романовы стали почитать Казанскую икону не только как избави­тельницу от врагов, но и как покровительницу династии.

Собственностью царской семьи являлся уве­личенный список с Казанской иконы, сделанный еще в конце XVI века. Перед ним молилась супру­га Михаила Феодоровича о даровании младенца мужского пола, поскольку рождались только до­чери. Царь Алексей Михайлович, родившийся по этим молитвам, возвел празднования Казанской иконе во всенародные, поскольку у него самого родился наследник 22 октября 1648 года, в день „осенней” Казанской. Впоследствии этот образ, находившийся в Кремлевских палатах, стал бла­гословением для новой столицы Российского госу­дарства, основанной Петром I на берегах Невы.

Существует мнение, что святитель Митрофан, епископ Воронежский, которого царь Петр почитал как духовного наставника, благословил принести в новую столицу образ Казанской Божи­ей Матери, предсказав, что она станет хранитель­ницей города.

Чтимую Казанскую икону из Кремлевских царских палат привезла в Петербург в 1708 году царица Парасковья Феодоровна, вдова ца­ря Иоанна Алексеевича, старшего брата

Петра I. Вначале икона была помещена в небольшой „светличке” - деревянной ча­совне у Невки, затем, по мере строительства города, она находилась в храмах близ Петропавловской крепости, всюду являя труждающимся и обреме­ненным благодать и помощь, за что стала почи­таться чудотворной.

Когда на престол взошла дочь Иоанна Алек­сеевича - императрица Анна Иоанновна, она не оставила без внимания семейную святыню, ставшую покровительницей Санкт-Петербурга. Для чтимого Казанского образа на Невской першпективе (Невском проспекте) в 1733-1737 годах была построена величественная каменная церковь Рождества Пресвятой Богородицы, освященная 13 июня 1737 года в присутствии Анны Иоанновны. Императрица днем раньше сопровождала пешком чудотворный образ при перенесении его в этот храм.

К Казанской иконе, которая стала более до­ступна для жителей Петербурга, поскольку к ней теперь не нужно было переправляться на ялике или шлюпке на другой берег Невы, припадали все - от простого люда до царской фамилии. О ее вели­ком почитании свидетельствуют следующие уста­новления.

Со времен Анны Иоанновны началась тради­ция отмечать в храме Рождества Богородицы, име­нуемом чаще Казанским, „высокоторжественные и торжественные дни”, то есть дни коронаций, рождений и тезоименитств членов императорской семьи, вознося молитвы перед чудотворным обра­зом. Сюда же из Троицкого Петровского собора была перенесена традиция церковно отмечать по­беды русского оружия, к которой особенно ревно­стно относился Петр I.

Вскоре установилась традиция начинать из церкви на Невском самый большой в городе крест­ный ход. Государыня Елизавета Петровна 29 ав­густа 1743 года повелела объявить Священному Синоду, что „есть Ея Императорского Величества намерение для украшения службы Божией и об­рядов церковных установить крестное хождение в Невский монастырь от церкви Казанския Пресвятыя Борогодицы и оному учинить завтра на праздник перенесения мощей Св. Благовернаго князя Александра Невскаго”. Синод счел, что это „Восточному благочестию весьма пристойно”, и предложил „церемонии... быть так, как в Моск­ве бывает”. Так в столице появился первый обще­городской крестный ход, который стал главным и совершался ежегодно (впоследствии от Исаакиевского собора) до начала 1920-х годов.

При Екатерине II храм Рождества Богородицы стал центром всей православно-общественной жиз­ни столицы: здесь отмечались теперь, кроме вышеперечисленных, и новые гражданские установле­ния. В частности, 1 ноября 1768 года императрица приезжала сюда молиться после удачного привития ей оспы, что тогда считалось рискованным. Если по такому поводу царица приносила благодарение, можно представить, как молитвенно праздновались русские победы над Швецией и Турцией.

Побывав в Казани, в Богородицком монасты­ре, Екатерина II возложила на Казанскую икону, явленную в 1579 году, новые великолепные укра­шения: она украсила венцы чудотворной иконы Богоматери и чтимого образа Спасителя бриллиантовыми коронами. При ней же решено было по­строить здесь новый соборный храм, поскольку простоявший двести лет собор пришел в ветхость. Прежний храм был разобран, и заложен новый в 1798 году, для сооружения которого было выдано по повелению императрицы двадцать пять тысяч рублей. Он был закончен и освящен в 1808 году.

К концу XVIII века заметно обветшала и церковь Рождества Богородицы на главной ули­це Санкт-Петербурга. Император Павел I решил воздвигнуть на ее месте величественный Казанский собор, что было блестя­ще осуществлено в 1801-1811 годах. Вплоть до падения монархии Казанский собор пользовался постоянным вниманием государей и всей императорской фамилии, ведь здесь нахо­дился образ небесной Заступницы России, ее сто­лицы и династии: перед ним государи молились до и после священного коронования (совершавше­гося по традиции в Московском Кремле), уезжая из столицы и при возвращении, отправляясь на войну и по ее окончании.

В благодарность Божией Матери к Ее чудо­творной иконе в Казанский собор царями и про­столюдинами всегда приносились драгоценные да­ры, бывшие сокровищем не столько материаль­ным, сколько духовным, потому что приносимы были от полноты благодарного сердца. На окладе из чистого золота весом десять фунтов (4,5 кг) сверкали 1432 алмаза, 1665 бриллиантов, 638 ру­бинов, 155 изумрудов, 7 сапфиров, 1440 жемчу­жин и т.д. Перед революцией (1917 года) убранст­во иконы оценивалось в восемьдесят тысяч рублей, поэтому она находилась в иконостасе в особом киоте за толстым стеклом.

В Казанский собор 11 августа 1812 года по­молиться перед иконой приехал фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов, назначенный главнокомандующим русской армией в начавшей­ся войне с французами. Всегда отличавшийся набожностью полководец после молебна возложил чудотворный образ себе на грудь, вверяя себя, во­инство и всю страну покровительству Божией Ма­тери. Через десять месяцев со славою и почестями, достойно воздаваемыми победителю Наполеонов­ской армии, в Казанский собор вернулся... уже только прах великого Кутузова, скончавшегося во время заграничного похода в апреле 1813 года в Польше. И в северном приделе собора он нашел свое вечное упокоение.

15 июля 1814 года вернувшийся из Франции после окончательной победы над Наполеоном им­ператор Александр I, получивший наименование Благословенный, горячо благодарил Спасителя у чудотворной иконы за дарованное торжество над „двунадесятью языками”. Как известно, он отка­зался от сооружения в его честь триумфальных ворот, „приписывая единому Богу победу”. В царствование Николая I победы русского ору­жия также отмечались в Казанском соборе.

Необходимо отметить, что установленные благочестивые традиции являлись следствием глубокого личного почитания государями Казан­ского образа: ведь перед ним молились они Цари­це Небесной, „яко Тебе Самей сущей”.

Император Александр II сразу же после поку­шения на него Каракозова (4 апреля 1866 года) направился в Казанский собор, „для излияния благодарности перед иконою Заступницы Усердной”; и это был не единственный такой случай. Здесь же молился император перед началом, в продолжение и по окончании Русско-турецкой войны 1877-1879 годов.

Как правило, по прибытии в Петербург госу­дари прямо с вокзала ехали к чудотворной Казан­ской иконе. Так император Александр III и его семья после спасения при катастрофе царского поезда в Борках, прибыв в столицу, тотчас направились в Казанский собор для благодарственного молебна.

14 ноября 1894 года из церкви Зимнего двор­ца, где совершилось венчание императора Нико­лая II Александровича и императрицы Александ­ры Феодоровны, „Его Величество с Государыней Императрицей... проехал в парадной карете, в русской упряжи, в Казанский собор... Их Вели­чества вошли в собор, где у чудотворной иконы было совершено краткое молебствие, и митропо­лит благословил иконами Богоматери Царя и Ца­рицу”. Императорская чета снова была в соборе 22 июня 1896 года, вернувшись из Москвы после священной коронации.

Царствование последнего русского императо­ра - царя-мученика Николая II ознаменовалось особым почитанием петербургского чудотворного Казанского образа, ставшего воистину всероссий­ской святыней.

Летом 1904 года все православные люди бы­ли поражены дерзким и неслыханным святотат­ством: из Казанского женского монастыря в ночь на 29 июня была похищена явленная в 1579 году Казанская икона Божией Матери, а также чтимая икона Спасителя, обе в драгоценных ризах. „Весть о невероятно гнусном, ужасном преступлении глубокой скор­бью отозвалась во всей православной России. По­тому что в Казанской иконе Пресвятая Богороди­ца явила Свое покровительство не над Казанью только, а над всей Русской землей... Попущением Божиим злой человек похитил у нас наше сокро­вище и, быть может, истребил. Но мы крепко надеемся, что Пресвятая Дева не лишила нас Своей милости”, - сказал архиепископ Казанский Дими­трий (Ковальницкий) в осиротевшей обители в день празднования явления иконы.

Как выяснилось, целью чудовищного ограб­ления были украшенные множеством драгоцен­ностей ризы, стоимость которых оценивалась не менее чем в сто тысяч рублей. Благодаря опера­тивным действиям казанской полиции вскоре грабители были задержаны. Один – закоренелый преступник Варфоломей Стоян (известный еще под именем Федора Чайкина), „специализирующийся” по церковным ценностям, другой, его сообщник, карманный вор Ананий Комов. Они успели изре­зать золотые ризы, продать часть украшений... Что же стало с иконами, достоверно выяснить так и не удалось; но многие детали следствия свидетельствуют о том, что они были сожжены.

Совершенное кощунство тогда трудно было ос­мыслить; но последовавшие события российской истории, ближайшие из которых - поражение в Русско-японской войне и революция 1905 года, чуть отдаленные - Первая мировая война, Октябрь­ский переворот и конец династии Романовых, а за­тем - безбожное время, - говорят о том, что утра­та святыни была знамением наступавшей эпохи.

Почитание Казанской иконы Божией Мате­ри, в которой Она явилась для Руси державной Водительницей, было неразрывно со становлением русского государства, формированием русского са­мосознания. С ней всегда были связаны лучшие патриотические чувства и деяния...

В день столетия со дня освящения Казанского собора в Санкт-Петербурге (13 сентября 1911 года), в праздничном слове после Божественной литур­гии, в частности, было сказано: „...Здесь, в этом храме, сложены не только богатства, принесенные Ей (Казанской иконе Божией Матери - М. Е.) в дар, злато и сребро, - здесь сложены богатства, которым цены нет: богатства любви к своему Оте­честву, здесь сложен высокий дух Патриотизма...”

В Казанском соборе были сосредоточены цер­ковные торжества, посвященные трехсотлетию Дома Романовых в 1913 году, прошедшие с осо­бым великолепием. Прошло полтора года, и „ле­том 1914 года в столице стало остро чувствоваться приближение войны. Начиная с 16 июля в соборе прибавилось богомольцев: в нем целый день слу­жили молебны, освящали образки и кресты, кото­рыми напутствовали призванных на военную службу. 20 июля, через день после объявления войны, традиционный крестный ход из собора во Владимирскую церковь приобрел особый, патрио­тический смысл... С этого дня в соборе постоянно служились молебны: всенародные - о даровании победы и благодарственные - за благословенные Богом успехи нашего оружия”. Верующие люди вновь прибегали к заступничеству Божией Мате­ри. Но время благоденствия Российской империи закончилось...

Приход богоборческой власти погрузил Рос­сию в пучину неслыханных бедствий. Вслед за цар­ской семьей взошли на голгофу сотни муче­ников за веру. Последствия Октябрьского переворота всей русской жизни невозможно времени выразить словами.

В начале 1918 года обстановка в стране была очень напряженной. В Казанском соборе Петрограда перед чудотворной иконой Божией Матери моли­лись о прекращении междоусобиц и умиротворе­нии страны.

В мае 1918 года в Петроград приехал святей­ший Патриарх Тихон. Когда он прибыл в Казан­ский собор, настоятель собора протоиерей Фило­соф Орнатский сказал в приветственном слове: „Мы веруем, что в лице твоем найдем Патриарха Ермогена, который призвал православных к креп­кому стоянию за веру и Святую Русь”. В ответной речи Патриарх высказал надежду, что по молит­вам Заступницы Усердной и святителя Ермогена Господь спасет Церковь Православную.

Летом 1918 года в Петрограде вспыхнула хо­лера. По призыву духовенства Казанского собора „в ограждение себя от губительной болезни” с чу­дотворной Казанской иконой и ковчегом с частью мощей святителя Ермогена был совершен крест­ный ход вокруг прихода, „чтобы окружить его, как бы стеною крепкой, милостью Божией, чрез православные святыни подаваемою”. Так поступа­ли прихожане и в XIX веке.

Обстановка вокруг продолжала обостряться, и преследования духовенства не прекращались. 9 августа 1918 года были арестованы протоиерей Философ Орнатский и два его старших сына, вско­ре они были расстреляны.

В начале 1922 года Советская власть издала декреты о ликвидации церковного имущества и об изъятии церковных ценностей. Несмотря на за­ключения компетентных комиссий об историчес­ком и художественном значении Казанского собо­ра как выдающегося памятника, в мае 1922 года ценности из него были экспроприированы. Кур­санты и матросы сдирали с иконостаса серебро, присланное в дар собору еще Кутузовым (отбитое у французов), снимали серебряные ризы с мест­ных икон и царских врат. Вспомним здесь кощун­ственное похищение явленной Казанской иконы в 1904 году: ее риза была изрезана. Прошло всего восемнадцать лет - и вот уже русские люди гро­мили Казанский собор.

Настоятель собора протоиерей Николай Чуков волновался, что возьмут чудотворную Казанскую икону; он впоследствии писал: „Сравнительная древность иконы заставляла опасаться, особенно ввиду резко проявленной тенденциозности осмат­ривающих”. Все же он объяснил, „что эта икона - времени Пожарского, что подлинный образ в Ка­зани украден, что „ничего особенного” в смысле иконописном не представляет”, и отвлек внима­ние вандалов.

Всего из собора было вывезено сто двадцать девять пудов тридцать семь фунтов и двадцать зо­лотников серебра (2128,25 кг).

Вскоре по обвинению в „сопротивлении изъя­тию церковных ценностей” были арестованы митро­полит Вениамин и большая группа петроградского духовенства. Летом 1922 года владыка был рас­стрелян.

После судебного процесса над духовенством Казанский собор перешел к обновленцам. В нача­ле 1932 года он был закрыт и передан Академии наук под Музей истории религии.

О дальнейшей судьбе чудотворной Казанской иконы Божией Матери рассказывает нынешний настоятель Казанского собора протоиерей Павел Красноцветов: „В 1930 году Казанский собор был разграблен, утварь его разошлась по разным хо­зяевам, а вот чудотворную икону передали свя­щеннику-обновленцу Красницкому... После Ка­занского собора Красницкий настоятельствовал в Андреевском соборе, потом в храме на Смолен­ском кладбище, пока, наконец, не обосновался в Князь-Владимирском соборе, - и повсюду он во­зил с собой чудотворный образ. Князь-Владимир­ский собор при его настоятельстве был разделен на две неравные части: главный алтарь и Успен­ский придел принадлежали обновленцам, а Ни­кольский придел - „Тихоновцам”, то есть собствен­но Русской Православной Церкви. Этот придел был отгорожен, и войти в него можно было только с бокового входа. Но вскоре после своего по­следнего перевода Красницкий умер, перегородки были разрушены, и Казанский образ вновь вер­нулся православным. Но это произошло уже в дни войны.

Тут мы подходим к чрезвычайно важному разговору. В последнее время в православном на­шем народе распространилось мнение, буд­то бы во время блокады голодные замерзшие петербуржцы прошли крестным ходом вокруг города, неся с собой чудотворный Казанский образ. Там, где будто бы прошел этот крестный ход, враг остановился и дальше дви­нуться не смог... Я должен сказать со всей твердостью, пусть это даже кого-нибудь заденет: рассказ о „блокадном крестном ходе” - не более чем бла­гочестивое предание, не имеющее под собой ника­кого исторического обоснования. Прочтите воспо­минания Патриарха Алексия I (Симанского). Кто как не он, Ленинградский митрополит, все бло­кадные дни проведший в городе вместе со своей паствой, должен быть в курсе всего, что происхо­дило тогда в епархии? Но он об этом крестном хо­де не упоминает ни словом.

Не сообщают о нем и другие православные блокадники. Мои знакомые, которые всю войну прожили на Петроградской стороне, не помнят ничего подобного: им известен только один крест­ный ход с иконой - тот, что состоялся 22 июня 1941 года, в день Всех святых, в земле Россий­ской просиявших; но в тот раз процессия прошла только вокруг храма, не более того. Моя бабушка всю войну посещала Николо-Богоявленский со­бор, но и ей, столь усердной прихожанке, об этом легендарном крестном ходе не было известно ни­чего. Мой дядя, который всегда, ходил в церковь вместе с бабушкой, тоже ничего подобного не ви­дел, а ведь я неоднократно расспрашивал его об этом... Словом, достоверных свидетельств нет. Да и кто бы из властей дал разрешение на подоб­ное шествие? ...

Да, кому-то, возможно, неприятно будет уз­нать, что история „блокадного крестного хода” не более, чем благочестивый вымысел, но вот что я хотел бы заметить этим людям. Некогда святитель Митрофаний Воронежский сказал Петру Велико­му: „Пока образ сей пребудет в граде Петрове, враг не ступит на эту землю!” Выходит, Ленинград был спасен именно заступничеством Богородицы, по молитвам верующих жителей блокадного горо­да, которые все 900 дней не уставали приходить к чудотворному Петербургскому образу. Когда я был настоятелем Князь-Владимирского собора, мне случалось слышать рассказы старых прихожан, ко­торые в 1941 году рыли окопы под Ленинградом. Эти люди вспоминали, как в редкие выходные дни они, измученные и голодные, возвращались в го­род, но прежде, чем зайти домой, спешили в собор - приложиться к образу Заступницы Усердной. Раз­ве это менее удивительно, чем рассказы о выдуман­ном крестном ходе? Разве это меньше свидетельст­вует о почитании ленинградцами Божией Матери и о силе их молитв? Нет, правда, всегда больше волнует, больше согревает душу, чем любой, даже самый благочестивый вымысел”.

Достоверно известно следующее: митрополи­ту гор Ливанских Илии по его великой молитве за Россию Сама Матерь Божия открыла как спасти ее: в Русской Церкви должен быть избран Патриарх, по всей стране должны быть открыты храмы, монастыри и духов­ные школы, священники пусть будут возвращены с фронтов и из тюрем и начнут служить, Казан­ская икона должна идти с войсками до границ России. Все это было передано советскому руко­водству, и многое было выполнено. И когда госу­дарство повернулось к Церкви - война поверну­лась на запад.

Немцы удивительным образом были разби­ты под Москвой. Во время обороны Сталинграда Казанская икона Божией Матери находилась среди наших войск на правом берегу Волги и пе­ред ней служили молебны и панихиды, и враги не смогли перейти реку, сколько усилий ни при­лагали. 11 ноября 1942 года немцы предприняли очередную попытку штурма города, а войска дер­жащей оборону армии генерала Чуйкова оказа­лись расколоты на три части. И в самый критиче­ский момент битвы в небе появилось Знамение, которое заставило содрогнуться наших солдат, а немцы сразу потеряли всякую волю к победе. (В Государственном архиве РФ сохранился отчет уполномоченного Совета по делам Русской Право­славной Церкви тов. Ходченко, рассказывающий об этом событии, но какое именно Знамение увидели воины, там не говорится.) Дальнейшее раз­витие событий - окружение врага и контрнаступ­ление советских войск - свидетельствовало, что небесное воинство помогает русским.

Рассказы о чудесных случаях приходилось слышать от многих фронтовиков, в том числе и от неверующих. Вот что поведал офицер, принимавший участие в штурме бывшего неприступным Кенигсберга (сейчас это Калининград) в 1944 году: „Наши войска уже совсем выдохлись, а немцы были все еще сильны, потери были огромными, и чаша весов колебалась: мы могли там потерпеть страшное по­ражение. Вдруг видим: приехал командующий фронтом, много офицеров и с ними священники с иконой. Многие стали шутить: „Вот попов при­везли, сейчас они нам помогут...” Но командую­щий быстро прекратил всякие шутки, приказал всем построиться, снять головные уборы. Священники отслужили молебен, и пошли к передовой с иконой. Мы с недоумением смотрели: куда они идут во весь рост? Их же всех перебьют! От немцев была такая стрельба - огненная стена! Но они спо­койно шли в огонь. И вдруг стрельба с немецкой стороны одновременно прекратилась, как оборва­лась. Тогда был дан сигнал, и наши войска начали общий штурм Кенигсберга с суши и с моря. Про­изошло невероятное: немцы гибли тысячами и ты­сячами сдавались в плен! Как потом в один голос рассказывали пленные, перед самым русским штурмом „в небе появилась Мадонна” (так они на­зывают Богородицу), Которая была видна всей не­мецкой армии, и у всех абсолютно отказало ору­жие - они не могли сделать ни одного выстрела. Тогда-то наши войска, преодолев заграждения, легко сломили (рукопашное) сопротивление и взя­ли город, который до этого был неприступен, и мы несли такие потери! Во время этого явления нем­цы падали на колени, и очень многие поняли, в чем тут дело и Кто помогает русским!”

После войны митрополит Ливанский Илия приехал в Россию. На торжественной церемонии в Москве ему преподнесли Казанскую икону Божией Матери, крест и панагию с драгоценностями из всех областей страны. Он был очень растроган и сказал, что „счастлив... увидеть, что Господь и Матерь Божия не оставили вашу страну, а на­против - почтили ее особым благоволением”.

Особенно трогательным было служение вла­дыки Илии в Князь-Владимирском соборе Ленин­града, где пребывала чудотворная Казанская ико­на. Собралось около двухсот тысяч человек, так что большинство стояло на улице. Очевидец опи­сывает, что после службы и проповеди владыки „все запели „Заступница Усердная...” Невозможно передать, какое чувство было во время пения! Ка­залось, что пел весь храм и весь народ поднялся на воздух! Когда вышли из храма, тропарь Казан­ской иконе Божией Матери запели все стоящие на площади, на прилегающих улицах, у стадиона - десятки тысяч, все пели „Заступница Усердная”... Люди плакали и молились истинной Заступнице и Спасительнице России!”

Конец 80-х - начало 90-х годов XX столетия называют теперь „вторым Крещением Руси”: по­сле семидесятилетнего безбожного „вавилонского пленения” русский народ вновь переступил порог Церкви. И в укрепле­ние нам вернулись святыни, скрытые „до времени” в запасниках музеев, под спудом, в других сокровенных местах: мощи многих угод­ников Божиих, чудотворные иконы Божией Мате­ри.

В Санкт-Петербургском Казанском соборе, когда в нем размещался Музей истории религии и атеизма, хранились мощи святого благоверного великого князя Александра Невского, преподоб­ных Савватия и Зосимы Соловецких. В 1989 году они были переданы Русской Православной Церк­ви. В 1991 году в соборе были обретены святые мощи преподобного Серафима Саровского и святи­теля Иоасафа Белгородского. После окончатель­ной передачи собора Церкви (в 1999 году) в него вернулась в 2001 году чудотворная Казанская (Санкт-Петербургская) икона Божией Матери. Она заняла свое историческое место в иконостасе центрального алтаря.

Снова лик Пресвятой Богородицы с любовью взирает на каждого приходящего к Ней. И Она никогда не оставит нас Своим покровительством, лишь бы мы прибегали к Ней, не отвращались от пречистого лика Ее и с умилением и благодарностью взывали: “Радуйся, Заступница Усердная рода христианского!”

Литература:

1. Нечволодов А. Сказание о Русской земле. 2003 г.

2. Малюшина Е.В. Казанская икона Божией Матери. История и акафист. Издание

Задонского Рождество-Богородицкого монастыря. 2004 г.

3. Святыни православной Москвы. М.: Издательство Московской

Патриархии,1997 г.

4. Елдашев А.М. Казанско-Богородицкий женский монастырь: Вехи истории.