Война "судного дня" 1973 г.

Война «судного дня» 1973 г.

1. Израиль и арабы
накануне войны

Причины войны. Решение начать войну против Израиля было
принято А. Садатом и президентом Сирии X. Асадом летом 1973 г. Точная
дата начала боевых действий была определена двумя президентами в строжайшей
тайне лишь 4 октября. В тот же день об этом стало известно советской разведке.

Вот реакция министра
иностранных дел А. Громыко: «Боже мой! Через два дня начнется война. 6
октября, по московскому времени в 14 часов Египет и Сирия против Израиля. Вот
не послушались нас, лезут. А чего лезут сами не знают».

Египетский и сирийский
президенты шли на открытую военную конфронтацию прежде всего потому, что
отсутствие прогресса в деле урегулирования конфликта ставило их под невыносимое
давление общественного мнения внутри своих стран. Вооруженные силы обоих
государств извлекли, казалось, уроки из поражения 1967 г., восстановили с
советской помощью свою боевую мощь, их моральное состояние заметно повысилось.
Они могли надеяться на ограниченный военный успех. Конечно же, руководители
Египта и Сирии понимали, что США не допустят тотального военного разгрома
Израиля. Но, как и прежде, они возлагали надежду на то, что в случае неудачи Советский
Союз не допустит полного поражения своих друзей.

Схема развития конфликтов на Ближнем
Востоке

Октябрьская война 1973 г. на
Ближнем Востоке является конфликтом с простейшим политическим обоснованием.
Обычного множества хитросплетений интересов разных держав и претензий разных
народов на том историческом этапе не просматривалось. Вернее сказать, схема
развития конфликтов ближневосточной группы стала привычной и прозрачной.
Арабская коалиция намеревалась смыть позор предыдущих поражений, сформировавших
после «Шестидневной войны» 1967 г. своего рода комплекс неполноценности.
Израиль стремился любой ценой удержать захваченный силовой приоритет и
аннексированные территории, добытые при последнем разгроме коалиции
противников.

Сверхдержавы занимали в регионе свои
обычные позиции. Советский Союз держал традиционный курс на поддержку арабов,
селекционируя свою помощь в зависимости от близости и подчиненности
политических систем стран-союзников. США всемерно содействовали Израилю,
поддерживающему выгодный Белому дому силовой баланс в нефтяном сердце планеты.
Втянутая во вьетнамскую авантюру Америка не могла допустить складывания второй
ресурсной воронки, но стабильность пыталась поддерживать с позиции силы,
опираясь на триумфальный для Израиля исход предшествующего конфликта.

242-я резолюция ООН. Юридическим казусом, приведшим к новой
войне, стало нежелание Израиля исполнить 242-ю резолюцию Совета Безопасности
ООН от 22 ноября 1967 г., предписывающую Тель-Авиву очистить захваченный у
Египта Синайский полуостров и Палестинские территории. Результатом израильского
самоуправства стал переход конфликта в новую стадию. Война стала перманентной,
в 1969 г. завязались ожесточенные бои вдоль Суэцкого канала, на
африканском берегу располагались египтяне, а азиатский был занят ЦАХА-Лом.
Прекратить огонь удалось лишь летом 1970 г., однако формальное затишье не
означало примирения сторон. Фактически мелкие стычки, в первую очередь в
воздухе, продолжались дольше.

Перевооружение армий арабов. Наиболее последовательные члены
антиизраильской коалиции, Египет и Сирия, преодолев закономерное уныние от трех
неудачных войн, приступили к очередному перевооружению армий. К 1970–1972 гг.
этот процесс был в основном завершен. Обстановка в мире была более чем
благоприятной, учитывая, что в 1973 г. поражение США во Вьетнаме стало
совершенной очевидностью. В таких условиях возможность американского
вмешательства на Ближнем Востоке оценивалась экспертами-международниками как
маловероятная, либо заведомо неэффективная. Израиль оказывался уязвим, несмотря
на военно-политическое доминирование в регионе, и даже на наличие в его
арсеналах ядерного оружия, разработанного в обход ограничений ООН.

Ядерная проблема. В этой связи предвоенное проектирование
действий коснулось редкой для локальных войн тематики ядерного оружия и
перспектив его применения. Преемник погибшего в 1970 г. Гамаля Абдель
Насера – Апвар Садат – решал для себя вопрос, не спровоцирует ли попытка
арабского реванша применение противником атомных боезарядов. Заинтересованные
разведки знали, что научно-производственный центр Димон производит не слишком
мощные плутониевые бомбы «хиросимского типа». Однако ограниченную мощь зарядов
израильтяне могли компенсировать верным выбором объекта применения. Наиболее
вероятной целью могли стать: высотная плотина Асуанской ГЭС и так называемая
«старая британская дамба», после чего на Ниле возникала высокая волна,
стремящаяся в нижний Египет, способная смыть на своем пути всю инфраструктуру
страны.

Еще в 1970 г. египетские военные
поделились опасениями с советскими коллегами. Прямого ядерного содействия за
исключением случая с непосредственным вмешательством США, Москва не обещала. Но
советская сторона предложила союзникам альтернативную идею. Координаты
подземного комплекса Димон были известны и при необходимости он мог быть
поражен серией крылатых ракет с мощными зарядами обычной взрывчатки. Расчет
места и времени попадания ракет обеспечивал тектонические подвижки и выводил
Димон из строя с гарантией серьезного радиоактивного заражения прилегающей
местности. Возможность неотразимого удара по атомным подземельям существовала.
На египетских аэродромах базировались несколько советских истребителей МиГ-25,
высота и скорость полета которых позволяли игнорировать ПВО Израиля.

Консультации во Франции. Таким образом, фактор ядерного
сдерживания на Ближнем Востоке стал обоюдным. Риск радиоактивного заражения
территории Израиля был не меньшей опасностью, чем цунами на Ниле. Тем не менее,
важность проблемы заставила коалицию продолжить поиск точного ответа на вопрос,
воспользуется ли Тель-Авив своим оружием массового поражения. В апреле 1973 г.
египетский комиссар Мохаммед Хейкал отправился за дополнительными
консультациями во Францию. Париж традиционно был вовлечен в ближневосточные
дела, будучи торговым и политическим парт-

пером как Израиля, так и
коалиции. В беседе Хейкала с генералом Голуа последний дал понять, что бомба
является для ЦАХАЛа не боевым средством, а последним аргументом, который не
будет пущен в ход иначе как в случае угрозы полного уничтожения еврейского
государства. Коалиция ставила перед собой ограниченные цели, связанные
исключительно с возвратом Синая, а также западного берега Иордана и Голаиских
высот. Следовательно, Каир и Дамаск могли не опасаться применения противником
его стратегического потенциала. При таком взгляде на вещи операция могла стать успешной,
без основательного риска подтолкнуть полномасштабную мировую войну.

Позиция Моше Даяна. Израильский министр обороны Моше Даян и
впрямь не собирался прибегать к бомбе. Его страна и без того была давно и
безнадежно отнесена к списку государств, чья политика идет вразрез с принципами
Объединенных Наций. Начав военную «шестидневку» 1967 г. внезапным ударом и
отказавшись уступить воле Совета Безопасности, Тель-Авив получил неожиданно
большую массу неприятностей, связанных с областью международного сотрудничества.
Расширять пропасть между Израилем и миром дальше было некуда. Если бы не США и
многочисленная диаспора за рубежом, положение страны могло стать критическим.
Как политическое, так и военное руководство страны в известной степени попало в
плен ощущения завышенной самооценки. Утраченное чувство реальности
сопровождалось «шапкозакидательскими» настроениями. Население Израиля и его
лидеры уверовали в иллюзию того, что четырехмиллионный народ в любой момент
докажет свое превосходство арабскому окружению, насчитывающему НО миллионов
человек.

«Линия Барлева». Военные, впрочем, полагались не только
на миражи грядущих побед. Позиция ЦАХАЛа на азиатском берегу Суэцкого канала
была труднопреодолимой. Широкая и непрерывная водная преграда. Открытая
местность, мешающая противнику скрытно стягивать войска. Проверенная мощь Хель
Хаавира, доказавшего свою способность успешно бороться с вражескими ВВС и
обращать в груды железа танковые дивизии арабов. Все эти факторы не убаюкали
Даяна и его генералитет. Чтобы доказать Египту тщетность надежд вернуть
Синайские пески, Израиль возвел вдоль канала непрерывную полосу укреплений.
Называлась она «линией Барлева». Работать евреи не ленились, и при
строительстве данного оборонительного рубежа ухитрились освоить нешуточную сумму
в 300 миллионов долларов.

В голой пустыне из подручных материалов,
в основном песка и щебня, был насыпай вал. В насыпи непосредственно на берегу
бездействующего канала укрепили огромные емкости, имеющие сток к воде.
Заполнили их горючей смесью на нефтяной основе, обладающей способностью гореть
в воде. Одно это могло полностью отбить у солдат Садата охоту форсировать не
образно названный, а самый настоящий огненный рубеж. Вдоль вала на разном
расстоянии от берега располагалась цепь опорных пунктов с железобетонными
огневыми точками, эскарпами для бронетехники, куда по башню зарывались танки, а
равно и прочими типами заграждений, известных с Первой мировой войны.

На линии постоянно дежурили три бригады
израильской мотопехоты. В 12–15 км в глубине Синая располагался запасной
оборонительный рубеж. Второй вал насыпать экскаваторов бы не хватило, но и без
того вспомогательные фортификации выглядели неплохо. За резервным рубежом
дежурили две танковые бригады, способные быстро отозваться на призывы с вала и
контратакой сбросить любой десант обратно в горящий канал. При здравом
рассуждении упования израильтян на несокрушимость «позиции Барлева» можно
признать оправданными. На этой уверенности египтяне их и поймали, сделав то,
что, по мнению противника, не могло быть сделано ни в коем случае. Если бы у
Израиля был единственный потенциальный фронт вдоль канала, возможно, он мог
стать непреодолимым. Но имелся второй угрожаемый участок. На востоке.

Голаны. В том же году ЦАХАЛ отбил у второго
непременного участника коалиции, Сирии, ряд важных территорий. Теперь линия
противостояния проходила у Голанских высот. Позиция на Голанах была очень
важна. Оттуда северная часть Израиля просматривалась как на ладони. Вдобавок к
наблюдательной вышке высот прибрали к рукам земли по берегам Иордана. При этом
безопасность Израиля, несомненно, возросла, а сирийская снизилась. Дамаск
оказался в досягаемости одного броска танковых угдатов. Терять западный берег
Иордана и территории на другой стороне реки арабам было жалко. Воды в регионе
немного, а хозяйственная деятельность лучше удается, когда влаги в достатке,
потому утрата поймы воспринималась особенно болезненно. Естественно, сирийцы
намеревались в подходящий момент вернуться на «старую» границу.

«Пурпурная линия». Чтобы
воспрепятствовать этому, Израиль создал на северо-востоке вторую оборонительную
линию, красиво названную «пурпурной». Масштаб фортификационных работ на ней был
меньшим, в основном укреплялись и без того труднопроходимые высоты и
создавались предмостные позиции у речных переправ. Природная крепость
оборонялась меньшим гарнизоном, чем на юге, но тоже требовала людей и техники,
что в целом противоречило принципу концентрации всех сил па решающем
направлении.

Небесная эволюция арабов. Поводов для пренебрежения противником у
командиров ЦАХАЛа в начале 70-х гг. в принципе уже не было. Арабские армии были
не просто хорошо оснащены советским оружием, так было и в 1956 и 1967 гг.,
но теперь его научились по-настоящему использовать. С помощью советских
специалистов, во множестве влившихся в египетскую армию в период необъявленной
войны над каналом 1969–1970 гг., арабы добились многого. Был выяснен
главный секрет успешного применения советской авиации. Он действительно
существовал, вытекая из специфики научно-производственной базы СССР и концепции
боевого применения Советской Армии.

В наши дни околовоенные историки и
журналисты любят поглумиться над слабой элементной базой отечественной
электроники, указывая на ее примитивность и слабость, в сравнении с западной.
Спорить с этим трудно. Действительно, электронная начинка советской техники
часто была громоздка и неэффективна. При попытках создать радиолокационные
прицелы системы бортовой навигации и управления ракетной стрельбой,
сопоставимые по возможностям с американскими, наши инженеры выдавали изделия
большие и тяжелые. В результате наши самолеты возили много лишних килограммов,
в сравнении с американскими, где миниатюризации авионики уделялось особое
внимание. Причины такого несоответствия объективны и кроются в основных
тенденциях экономических систем геополитических противников. Устранить этот
недочет советскому военно-промышленному комплексу удалось лишь в конце 70-х
гг., когда общей элементной базой интеллектроники сверхдержав стал микрочип.

Характер применения авиации в СССР. Но и до этого советские машины были
вполне боеспособны. Отечественные взгляды на применение авиации всегда
отличались превосходной логикой, позволяющей нейтрализовать недостатки наличных
боевых средств. Ее суть заключалась в правильной оценке роли ВВС в общей структуре
национальной обороны. Что бы ни говорили на Западе, советская авиация всегда
была средством оборонительным, ее основу составляли истребители различных типов
и назначений, их можно было использовать как ударные самолеты, но базисной
функцией всегда оставалась защита родного неба. Это диктовалось военной
идеологией геополитического соперника, считавшего самолет, главным образом,
наступательным средством. Следовательно, основную работу «крыльям Родины»
предстояло выполнять над своей территорией. Тогда возникал вопрос, зачем
поднимать в воздух тяжелую аппаратуру, если основной ее вес можно оставить на
земле, где масса электронного оборудования не имеет значения.

«Летчик + оператор». Если стационарный радиолокатор весит на
тонну больше, это неважно, главное, чтобы он хорошо «видел». То же можно
сказать о наземных радиостанциях и ЭВМ: стоят они себе в бетонных бункерах и
никуда им летать не надо. Операторы, отслеживающие обстановку в небе, спокойно,
не отвлекаясь па пилотирование самолета, примут по каналам хорошо защищенной
связи информацию от многочисленных дальнобойных радаров, обработают ее и
передадут летчикам в небе в качестве коротких, исчерпывающих, точных приказов.
Работа тандема «летчик-оператор» обеспечивает большую эффективность действий.
Пилот не перегружается потоками информации, которую надлежит осмыслить и
выбрать оптимальное решение. В условиях воздушного боя, на высоких скоростях,
сделать это очень трудно. Гораздо проще получить снизу четкие указания, где
противник, сколько его и как к нему лучше подобраться. Снижается утомляемость
пилота, сходит почти на нет неизбежный j
фактор боевой нервозности, влияющий на принятие решений. Забить такую систему,
построешгую на устойчивой радиосвязи помехами, «супостату не выгорит». У
сухопутных передатчиков мощные источники питания, способные довести приказ до
адресата через шквал намеренно искаженных противником радиоволи. Наконец,
тоталитарная система управления в оборонительном бою руководит не только
истребительными звеньями, ей подчиняются ракетные батареи ПВО всех уровней,
зенитная артиллерия и другие средства, формируется боевая композиция,
непробиваемая, мощная, гибкая.

Трудности арабских ВВС. Если система работает без сбоев, судьба
воздушного противника незавидна. Но для этого ее надо иметь. Ни в Египте, ни
Сирии ничего подобного не было в период военных разгромов 1956 и 1967 гг.
Летчики арабских ВВС пытались противостоять американской авиации, исповедующей
иную концепцию боевого применения. Американский самолет в небе самодостаточен.
Необходимые приборы обнаружения, слежения и нацеливания находятся на его борту.
Принимать самостоятельные решения его летчику нелегко. Но – возможно, если он
хладнокровен, знает теорию и имеет богатую практику. Миниатюрные приборы
«Фантома» позволяют дальше видеть, тщательнее следить и точнее стрелять, в
сравнении с МиГом, оторвавшимся от своей тоталитарной системы управления. В
принципе это нестрашно.

Приборное превосходство изделий янки или
европейцев не было подавляющим. Тактически грамотный, умелый летчик добьется успеха
на МиГе и без советов с земли, но сделать это труднее.

Начало перелома. В результате в воздушных боях
потери, как правило, составляли 3:1, не в пользу арабов. Но такой баланс
сохранялся лишь до того времени, когда небесные защитники пространства над Суэцем
и другими боевыми районами не были увязаны в систему советского образца.
Построить таковую нашим специалистам удалось в период необъявленной войны.
Обстановка в воздухе начала меняться, сбитые израильтяне или американские
пилоты-наемники, привлекаемые к операциям, стали жаловаться на то, что Хель
Хаавир не имеет возможности наладить управление с земли. В протоколах допросов
стали звучать фразы типа: «Это у вас русские напридумывали всякого, а мы,
взлетая, никогда не знаем, кто будет нами управлять».

Чей самолет лучше? Какой из взглядов на боевой самолет
лучше, советский или американский, оценить однозначно нельзя. Все зависит от
предполагаемого применения. Оптимальное решение, конечно, в создании и
самостоятельного самолета, и сверхмощной системы консолидированного управления.
Но это очень дорогой путь. Относительно бедный Советский Союз не мог себе
позволить создания подобных боевых систем до конца 70-х гг. «Самостоятельными»
у нас были только ударные машины. Стратегический бомбардировщик легко поднимает
тяжелое оборудование, вес которого не сильно отражается на боевых качествах
самолетов.

У американцев были свои проблемы, их
система слежения за воздухом считалась «дырявой» и остается таковой по сей
день. Решать эту проблему они научились за счет применения
наблюдательно-командных пунктов типа АВАКС, позволяющих создать локальную
систему управления на интересующих участках воздушных фронтов. Впрочем, к тому
времени врожденные дефекты советской авиации в значительной мере были
устранены. Но при этом следует учесть, советские самолеты хуже продавались за
рубеж. Те, кто имели достаточно средств, брали американскую продукцию. Она была
подороже, зато позволяла сэкономить на построении системы управления. Любителям
локальных переделов своих границ американская концепция самостоятельных
самолетов нравилась больше.

Накануне Октябрьской войны Египет стал
обладателем всех сегментов советской системы и получил локальное превосходство
в воздухе над будущей зоной боевых действий. О чем в Израиле имели весьма
смутное представление, относя участившиеся потери к разряду случайных или
достигнутых исключительно русскими.

2. Качественный рост
арабских вооруженных сил и их технического оснащения

Усиленная подготовка арабов. Как выше говорилось, в 1972 г.
президент Садат неожиданно распорядился выслать из Египта основную массу
советских специалистов. На самом деле удалили далеко не всех. Участники тех
событий вспоминают, что многие советники остались на своих местах. Возможно,
это была замаскированная под скандал эвакуация иностранцев, обычная для
предвоенного периода. Возможно, еще что-то.

В любом случае, в декабре 1972 г.
Египет принял решение о продлении «военно-политических льгот» Советскому Союзу
на пять лет. В Москве это приняли с «пониманием», поэтому военные поставки шли в
больших размерах, продолжалось экономическое сотрудничество. С декабря 1972 по
июнь 1973 г. Египет получил советского оружия больше, чем в течение 1971–1972 гг.
Всего же с 1955 по 1975 г. общий объем военно-технического сотрудничества
между двумя странами, а вернее – безвозмездной помощи СССР – составил около 9
миллиардов долларов.

Что касается Израиля, то окружение Даяна
расслабилось. В Тель-Авиве сочли, что с отъездом русских дела вновь пойдут на
лад. Арабов там в расчет по привычке не брали, а зря. В 1973 г. советские
наблюдатели констатировали, что арабы имеют уровень боевой подготовки «выше
среднего» и могут рассчитывать на успех в деле овладения воздухом.

Новое отношение к «деталям». Таким образом, важнейший аспект
подготовки арабского реванша в Тель-Авиве оставили без внимания. Дальнейшее
было делом техники. Поднаторевшие арабы теперь внимательно относились к
«мелочам». Переброска войск и техники на исходные рубежи на африканском берегу
канала происходила скрытно, мелкими группами и только по ночам. Все
сосредоточенное немедленно маскировалось самым тщательным образом. Халатность
прошлых лет, когда танки покрывали маскировочными сетями со всей тщательностью,
но забывали удалить следы гусениц, ушла в прошлое. Не забыли в Каире об
инженерной подготовке операции. Прежде египтян отличало стремление купить
побольше танков, не обеспечив их необходимыми средствами, на этот раз было
иначе. Были закуплены понтонные парки для наведения переправ через водные
преграды, способные пропустить тяжелую технику. Быстроходные катера для первой
ударной волны десанта. Массы амфибийыой техники советского производства. В
районах, недосягаемых для большинства разведсредств противника, учились
пользоваться этим оборудованием.

Новое оружие. Вновь воссозданная армия Египта и вооруженные
силы Сирии получили новое оружие. Главной ударной силой сухопутных войск стали
отличные советские танки Т-62. Перевооружили пехоту. Вместо разномастных
автоматов ввели единый. Знаменитый «Калашников», АК-47, который и израильтяне
признавали лучшим в мире и, грубо поправ лицензионные права, после небольшой
доработки пустили в производство под маркой «Галила».

Бойцы-пехотинцы в изобилии получили
дешевые, но практичные советские ручные противотанковые гранатометы, ставшие
лучшим средством борьбы с вражеской броней на малых дистанциях. На больших ту
же функцию выполняли ПТУ PC
(противотанковые управляемые! реактивные снаряды) «Малютка». Маленькая ракетка
на станке, переносимом двумя номерами расчета и легко маскируемая, наводила
жуть на танкистов. На траектории ее полетом управлял оператор. В его руках
находился джойстик, передающий команду по длинному, тонкому и очень прочному
кабелю, соединенному со снарядотИ По нему поступали сигналы, обеспечивающие
коррекцию полета и возможность попадания в цель типа «танк» с вероятностью 65–70%.
Подготовленные расчеты легко перекрывали эти цифры. На тренировках с дорогими
снарядами арабы не скаредничали, обеспечив возможность брать за один ПТУРС – один
танк. В то время как обычные противотанковые пушки для уничтолсения танков
тратили 10 и более снарядов, «Малютки» ставились также на шасси бронированных
машин и следовали в составе механизированных колонн, обеспечивая усиление
противотанковой обороны на дистанции до 2 километров.

Еще более опасны для врага были вооруженные
противотанковые вертолеты на базе советских машин Ми. Революция военных
технологий в мире глобального противостояния докатилась до Ближнего Востока.
Причем перечисленным ее проявления не исчерпывались.

Разведка позиций. Перед наступлением много внимания
уделяли разведке позиций и сил противника. Для чего с успехом использовались
уже упомянутые истребители МиГ-25. Оснащенные современной фотоаппаратурой,
самолеты на скорости в 3 тысячи км без опаски вторгались в воздушное
пространство над Синаем, доставляя необходимую планировщикам информацию.
Достать их израильские истребители и зенитные ракеты могли лишь в случае
серьезных ошибок пилотов. Но МиГ‑25 водили лучшие летчики. В 1970 г.
две такие машины, глумясь над вражеским ПВО, совершили высотный рейд на Тель-Авив.
Они не бомбили, просто покрасовались недосягаемостью и отбыли домой, оставив
нехороший осадочек в душах тех, кто отвечал за воздушную оборону израильской
столицы.

Если добытой «мигарями» информации не
хватало, к услугам коалиции были ручейки сведений из потока, добываемого
советскими разведывательными спутниками. В начале 1970-х орбитальные
группировки сверхдержав позволяли просматривать весь мир и, естественно,
взрывоопасный регион они изучали внимательнее всего, дозированно делясь
интересными деталями с союзниками.

Изменение структуры ПВО. Но главной новацией все же было
изменение структуры ПВО арабских армий. Первые советские комплексы управляемых
зенитных ракет, доставляемых в Египет, имели славную военную биографию. Заявив
о себе уничтожением самолета-шпиона U‑2
американца Френсиса Пауэрса и разгромом ВВС

США во Вьетнаме, они, тем не менее,
начали стареть. Враг научился бороться с костяком арабской ПВО, состоящей из
комплексов С-75 и С-125. Вероятность успешного боя с самолетами у ракетных батарей
оставалась высокой, но существовала тенденция к снижению эффективности. Пилоты
Хель Хаавира научились слепить поисковые радары этих систем пучками радиопомех,
бить по ним специальными ракетами, идущими к цели, ориентируясь на импульсы
батарейных локаторов, отыскивать и уничтожать командные пункты ракетчиков.
Борьба еще шла «на равных», но израильтяне уже пренебрежительно называли ракеты
комплексов «Волхов» и «Печора» «летающими телеграфными столбами».

«Шилка». Но главным неудобством этих комплексов,
составляющих становой хребет ПВО Египта и Сирии, была ограниченная подвижность.
«Эски» могли, на – солив израильским летчикам, сняться и покинуть старую]
позицию, уходя от мести Хель Хаавира, но этот процесс занимал часы. При обороне
такая скорость передислокации и развертывания на новом месте была достаточной.
Но затевалось наступление. Уважение к воздушной мощи врага подталкивало к
необходимости, обеспечить противовоздушную оборону войск на марше и при
развертывании в боевые порядки. Для этого «Печора» и «Волхов» не годились.
Усиливая войсковую ПВО арабов, Советский Союз предоставил опекаемым новые
оружейные системы. Для работы по низко летящим целям в состав арабских дивизий
включили так называемые «Шилки». ЗСУ 23/4 представляли из себя танковое шасси,
увенчанное объемной башней, в коробке которой помещалась счетверенная установка
автоматических пушек калибром 23 мм. Когда 4 ствола открывали огонь, к
цели устремлялся настоящий шквал увесистых пуль. Высокая скорострельность
установки позволяла буквально «сдирать» с неба самолеты и даже крылатые ракеты
врага. «Шилка» имела собственный радиолокатор, упрощавший обнаружение воздушных
целей и их сопровождение до момента открытия огня. С ее появлением в составе
арабских _войск любимые израильтянами «бреющие» полеты на малых
высотах, позволяющие выходить на цель под зоной контроля тяжелых локаторов,
пришлось прекратить.

«Куб» и «Квадрат». ВВС Израиля переместились повыше,
действуя на высотах 3–7 км. Но здесь их ожидала самая большая неприятность
– ракеты войскового зенитного комплекса «Куб» советской разработки, точнее, его
упрощенного варианта, предлагаемого на экспорт, по аналогии именуемого
«Квадрат».

Теперь египтяне могли без опаски
выбраться из-под старого надежного «зонта» ПВО вдоль капала и попытать счастья
в наступлении без страха подвергнуться безнаказанному разгрому израильской
авиацией.

В целом новинок, характеризующих
военно-технологический паритет с США, достигнутый советской наукой, было
гораздо больше, нежели можно упомянуть в сжатом изложении событий Октябрьской
войны.

Силы египтян. Группировка, сосредоточенная
союзниками для наступления, превосходила любую из существовавших в регионе
прежде. Для прорыва «линии Барлева» египтяне могли бросить 310 тысяч человек
кадровой армии, 2400 танков, включая Т-62. Артиллерийскую поддержку
обеспечивали 1200 стволов калибром свыше 100 мм. Армия Садата имела
десятки реактивных систем залпового огня типа «Град», 70 пусковых установок
тактических ракет, именуемых у нас «Луна»; для ударов по наиболее важным
объектам вражеской системы управления и местам концентрации противника
предназначались 30 ракетных комплексов, известных миру как «Скад». Окрепшая
система ПВО опиралась на 360 пусковых установок зенитных ракет и 2750
артиллеристских системы. ВВС располагали истребителями в количестве 420. основу
парка истребителей составляли проверенные во Вьетнаме МиГи-21. Многие могли
успешно наносить удары и по наземным целям. Однако в основном эта функция
принадлежала истребителям-бомбардировщикам СУ-7, которых было 130 единиц, и
бомбардировщикам Ту-16 и Ил-28.

Подразумевавшиеся десантные операции
заставили создать военно-транспортную группировку ВВС в составе 70 самолетов.
Для непосредственного взаимодействия с сухопутными войсками предназначались 80–100
вертолетов, в основном сделанных в конструкторском бюро Миля (Ми‑4, Ми‑8).

В египетских вооруженных силах после
полной мобилизации насчитывалось около 833-х тысяч человек, 2 тысячи танков,
690 самолетов, 190 вертолетов, 106 боевых кораблей. Непосредственно в
наступательной операции было задействовано 72 тысячи военнослужащих и до 700
танков. Сирийская армия насчитывала 332 тысячи личного состава, 1350 танков,
351 боевой самолет и 26 боевых кораблей.

Силы сирийцев. Сирийские вооруженные силы, развернутые
напротив «пурпурной» позиции Израиля, имели почти такой же состав. Уступая
египтянам в личном составе вдвое, сирийцы имели 70% от египетского состава
бронетехники. Несколько более сильный контингент ПВО. Сверх того, под сирийским
управлением находились войска арабского интернационала. Ирак предоставил
усиленную танковую дивизию. Иордания и Саудовская Аравия, формально не
ввязываясь в назревающий конфликт, передали Дамаску по танковой бригаде.
Марокканцы поделились механизированной бригадой. Организация освобождения
Палестины выделила для Голан несколько частей специального назначения для
действий во вражеских тылах.

В целом коалиция обеспечила себе
необходимое для наступления соотношение 3:1 в сравнении с ЦАХАЛом. Причем для
обеспечения этого соотношения израильтянам еще предстояло провести мобилизацию,
которая могла и запоздать, коль скоро арабы собирались действовать быстрее
обычного.

Нельзя сказать, чтобы разведка ЦАХАЛ а и
«Моссад» совсем не имели сведений об опасной концентрации врага против
израильских позиций. Американские спутники слежения отметили перегруппировку
войск коалиции и уведомили о ней Тель-Авив. Однако меры предосторожности не
принимались. Израиль боялся, что мировое сообщество воспримет мобилизацию как
открытие очередного раунда агрессии, и санкции, без того болезненные станут
жестче. По той же причине даже не рассматривалась возможность упреждающего
воздушного удара. При повторении сценария 1967 г. американцы едва сумели
бы смягчить позицию ООН и Советского Союза.

Руководившая страной Голда Меир и
подавляющая часть израильского руководства считала, что арабы запуганы дальше
некуда, и только демонстрируют «оскал», не имея серьезных планов о начале новой
войны. Американцы советовали выждать, ибо сами до конца не выпутались из
«вьетнамской мясорубки». Вследствие изложенного, укрепленные позиции занимали
обычные гарнизоны, и боеготовность государства и армии оставалась на обычном
уровне.

Первые дни Октябрьской войны: успехи
арабов

Разведка Израиля запоздала. Высшее командование армии Израиля и
военно-политическое руководство страны не имели никаких сведений о «возможности
всеобщей войны». Лишь в 4.30 6 октября 1977 г. разведывательный отдел при
генеральном штабе доложил, что полученная только что информация «дает основание
утверждать: враг начнет операцию на двух фронтах в 18.00». Именно
нерасторопность разведывательных органов, как отметила позже специально
созданная следственная комиссия, стала причиной «дополнительных затруднений в
приведении регулярных войск на фронтах в боевую готовность, особенно в зоне
канала».

Численность и вооружение израильской
армии. Израильские
вооруженные силы на момент начала войны насчитывали 415 тысяч человек, 1700
танков, 690 самолетов, 84 вертолета и 57 боевых кораблей. На Южном фронте
(Синайский полуостров) израильтяне сосредоточили 5 бригад, создав
эшелонированную оборону глубиной 30–50 км. На линии противостояния с
Сирией (Северный фронт) находилось 6 бригад, оборонявших 75-километровый рубеж
глубиной 12–20 км.

6 июня 14.00. Когда 5 октября агентурная разведка
получила донесения о возможном наступлении египтян днем 6 числа, прошло
экстренное заседание правительства, так и не решившего, что делать. Разосланные
войскам указания предписывали приступить к контрмероприятиям не ранее 4 часов
пополудни следующего дня.

Арабы ударили на 2 часа раньше. Египтяне
учли даже такую малость как воздействие солнца, склонявшегося к закату и
слепившего израильских солдат. Начав в 2 часа дня, арабы имели в запасе
достаточно светлого времени для прорыва «линии Барлева» и закрепления на новом
рубеже; и целую ночь для организации обороны контратак противника, расчетным
временем начала которых было следующее утро. Ночью без детального пони-Мания
обстановки ЦАХАЛ не вел активных действий.

Через 5 минут после 14-ти дня на огневые
позиции, штабы и пункты боепитания израильтян обрушились более 200 египетских
ударных самолетов. По важнейшим целям в глубине обороны ударили ракеты,
расстроившие сложную систему руководства обороной. Одновременно по позициям на
«валу Барлева» пришелся огненный смерч, напоминавший сверхмощные артналеты
времен минувшей мировой войны. По израильскому берегу било все, что могло
стрелять, завывающие в полете реактивные снаряды «градов», тяжелая артиллерия,
танковые пушки, минометы пехотных подразделений. Через 20 минут от начала
налета огонь дальнобойных средств был перенесен глубже. Над валом повисла пыль,
вздыбленная многочисленными взрывами. Стало чуть тише. В этот момент штурмовые
подразделения египтян грузились на катера. Одновременно в нескольких местах
началось форсирование канала.

Вторая волна. За стремительными средствами первой
волны на понтоны и лодки стала грузиться вторая волна. Но израильтянам уже было
не до нее. На вал карабкались сотни египетских солдат. Специальные расчеты
ждали приказа сбросить в воду тонны горючей смеси и поджечь канал, но
распоряжений не поступило. Ответ ‑ Явственные штабы были уничтожены
артиллеристами и летчиками Садата. Нефть осталась в емкостях.

Первыми техническими средствами,
переправленными на азиатский берег, были мощные водометы, используемые в
советском Союзе для размывания породы в рудниках. Хоботы шлангов были опущены в
канал, и по несчастному валу ударили тугие струи воды, проделывая обширные
проходы для танков, которые не замедлили появиться. Среди первых бронированных
машин, доставленных на синайский берег, некоторые имели специальные
бульдозерные отвалы. С их помощью сидящих в окопах израильтян заживо хоронили в
их траншеях.

Горькое озеро. В 14.40 египтяне были на валу по всей
его стокилометровой ширине. Южнее Горького озера, включенного в систему канала,
события развивались еще быстрее. Шансов выстоять под ударами двух египетских
армий, имевших в первом эшелоне 100 тысяч человек и 850 танков, у трех
оборонявших позицию бригад не было никаких. Воины ЦАХАЛ а быстро поняли это и,
очистив берег канала, в беспорядке начали отступать ко второй линии укреплений.

Через час от начала операции египетские
саперы приступили к наведению понтонных переправ через канал и Горькое озеро.
Сопротивления не было. На севере 2-я армия Египта захватила ряд плацдармов
общей шириной около 20–25 км с проникновением на 3–4 км вглубь
обороны ЦАХАЛ а. Южная 3-я армия сработала не хуже.

С наступлением темноты на азиатский
берег потоком пошли войска и техника, «линия Барлева» перестала существовать.
Египтяне окапывались, чтобы встретить неизбежные утренние контратаки врага,
создавалась огневая система, насыщенная средствами войсковой ПВО и
противотанковой обороны.

Черный день ЦАХАЛа. В Тель-Авиве царило смятение, обычное
для страны, подвергшейся неожиданному нападению. В неразберихе отдавались
противоречивые приказы войскам и распоряжения по ходу мобилизации. Самым четким
среди них был приказ танковым бригадам на Синае сбросить египтян в воды канала.
Сил двух бригад с тремя сотнями танков для этого явно не хватало. Но то ли Даяп
па время утратил чувство реальности, то ли понадеялся на Хель Хаавир, либо
просто решил пожертвовать танкистами, и приказ вступил в силу. День 7 октября
стал для ЦАХАЛа черной датой.

Две танковых бригады пошли на верную
смерть. Атаковавшая южную группу египтян 190-я бригада была уничтожена
полностью. Более сотни американских танков остались гореть перед позициями 31-й
армии. Штаб и командир бригады попали в плен. Раньше генералы ЦАХАЛа египтянам
не попадались. Судьба второй была не сильно предпочтительнее. После атаки назад
откатилась половина первоначального количества танков. Когда во главе
кризисного фронта встал Ариэль Шарон, ему оставалось лишь ждать подхода
дополнительных сил, надеясь, что они не опоздают.

ВВС Израиля и их потери. Хель Хаавир ожиданий не оправдал. Израиль
по праву гордился своей авиацией. Египтяне ее побаивались, советские
специалисты относились уважительно. Материальная часть еврейских ВВС имела
американское и французское происхождение. Ее основу составляли штурмовики А-4
«Скайхок», истребители «Мираж-Ш», и широко разрекламированные
истребители-бомбардировщики F‑4,
«Фантом». Самолеты последнего типа имели хорошие показатели, хотя неясно,
почему именно их американцы провозгласили «несбивае-мыми». Сыпались они во
Вьетнаме не хуже других, причем как от ракет, так и в результате боев с
вьетнамскими МиГ‑21. У Израиля «Фантомов» было около 150 единиц и
применялись они весьма умело.

Летный состав отличался высочайшим
мастерством. Израильтяне считают, что непревзойденным. Так или иначе, но учили
они своих летчиков крепко. Иной раз сбитые пилоты врага на поверку оказывались
не асами, а всего лишь слушателями летных школ в звании курсантов. Для них
уничтожение арабских самолетов или наземных объектов было только экзаменом с
проставлением подтвержденных инструкторами результатов в зачетную книжку.
Действовали Хель Хаавир всегда настойчиво и организованно. Порой для
уничтожения важных целей выделялось по 20–30 самолетов, из которых 2–3 были
ударными, а остальные лишь обеспечивали их действия. Таким группам часто удавалось
пробивать бреши в ПВО противника и сквозь эти коридоры в кратчайшие сроки
разбивать интересующие цели.

Командование всегда действовало
оригинально, шаблонных операций не было вообще. Арабам приходилось всякий раз
сталкиваться с тактическими новациями. Были, правда, и слабости. В случае
потерь действия авиации приостанавливались на 2–3 дня до выяснения их причин. В
принципе такой подход верен, поскольку помогает сберечь людей и машины. Но
бывают ситуации, когда оставлять войска без воздушной поддержки нельзя, но это
делалось. И чрезмерная чувствительность к потерям в воздухе оборачивалась
большими жертвами на земле.

При всех блестящих возможностях ВВС
Израиля, в 1973 г. им не поздоровилось. За первые три дня боев потери
составили более 80 машин. Израильские асы любили воздушный бой, им правилось
сбивать хуже подготовленных арабских летчиков на их «несамостоятельных»
машинах. Но в Октябрьской войне пришлось решать другие задачи. С помощью
авиации, не захватившей господство в воздухе, попытались «латать дыры» в
сухопутных фронтах. Кончилось это плохо. Приказ штурмовать позиции танковых
дивизий египтян столкнул Хель Хаавир с египетскими «квадратами».

«Квадраты» в действии. Ракета этого советского комплекса имела
исключительные возможности. Во-первых, она была быстрее предшественниц, как в
реакции, так и на траектории. Во-вторых, ее поисковой системе не мешали
постановщики помех, стоявшие на вооружении Израиля. В-третьих, она всегда была
с войсками на марше, на позициях, в ближнем тылу. Работу ее радара не фиксировала
головка противолокационных ракет и так далее и тому подобное. Наконец, сама
траектория ракеты вызывала замешательство врага.

При старте старых «телеграфных столбов»
по порядку вражеской авиагруппы опытный летчик видел, в какой из эшелонов
построения ведется огонь. Атакованная группа начинала противоракетный маневр,
часто позволявший избежать попадания, а остальные самолеты шли дальше по своим
делам. Кстати, так же действовал и американский ЗРК «Хок», поставляемый в
Израиль. От его ракет тоже можно было сбежать, что с успехом делали даже такие
ветераны реактивной эпохи как Ил-28. Следовало лишь быть внимательным и следить
за пылью, которую взметали двигатели стартующей ракеты, и срочно начинать
маневр уклонения.

Иначе вела себя ракета «Квадрата». Она
взмывала вверх и, лишь поднявшись над противником, выбирала цель и пикировала
на нее. Определить, кто именно был намечен жертвой, было невозможно. Нервы
пилотов не выдерживали и к уклонению приступали все, срывая боевое задание.
Арабы рассказывали даже такой случай, когда пара летчиков катапультировалась,
бросив две машины, не в силах определить, какую ожидает смерть. При встрече с
таким противником израильтяне сделали попытку перебраться пониже, на высоты,
где слепли радары наведения ракетных комплексов. Но эта попытка обошлась
дорого. Радары «Квадратов» оказались исключительно И проницательными и хорошо
ориентировались в приземном слое.

Ударная роль «Шилок». Но главную роль у земли сыграли «Шилки»,
их огонь исключал атаки на «бреющем» полете. Высотные полеты тоже исключались.
В первые дни Октябрьской войны бои шли в зоне, накрываемой стационарными
комплексами из-за канала, как раз и предназначенными для борьбы с
высоколетящими целями. В таких условиях любые действия обходились большой
кровью, сведясь к размену наземных целей на самолеты. Этого в Израиле не
любили. Но прекратить операции в воздухе возможности не было, и Хель Хаавир
потерял в боях, по осторожным израильским подсчетам, более 140 машин, почти
треть своей численности. При этом остановить египтян и сирийцев не удалось.
Главная заслуга в бойне, учиненной арабами в воздухе, принадлежала советскому
ЗРК «Квадрат», названному израильскими летунами «лучшим арабским асом».

Консолидация фронта в первые три дня
наступления с форсированием ЦАХАЛу не удавалась. Действовать пришлось не так,
как учили. Ни количественного, ни качественного превосходства на земле и в
воздухе не было в помине. Развалилась традиционная система непрерывного и
твердого руководства войсками. Их действия утратили динамизм. Игра повсеместно
велась по арабским правилам. Единственное, чего удалось избежать, это полного
уничтожения сил на Синае. Войска ЦАХАЛа выскользнули из-под ударов и
воспользовались паузой, нужной египтянам для освоения запятых плацдармов,
смогли вздохнуть и перегруппироваться.

Египтяне сделали первую ошибку уже 8
октября: не имея перед собой противника, их войска топтались на плацдарме,
упустив момент для срочного решения поставленных задач по выходу на рубеж
горных перевалов Митла и Гидди. Впрочем, причины этой задержки крылись не в
недопонимании обстановки военными специалистами Египта, а в политических
трудностях, с которыми он столкнулся. Из Каира пришел приказ стоять и ждать.

Борьба за Голаны. Согласованный с египтянами сирийский
удар тоже был успешен. Начав одновременно с египтянами, сирийцы к 7 октября
почти овладели Гола-нами, обойдя с севера и юга укрепленный пункт противника у
города Эль-Кунейтра. Первая полоса «пурпурной» линии была прорвана. Но развить
этот успех не удалось. В Тель-Авиве сочли, что потеря Голан важнее Синая, и
именно на восстановление пурпурной границы 9-10 октября были брошены
свежесформированные бригады ЦАХАЛа и уцелевшие силы авиации. В результате
первоначальный порыв сирийцев угас. Ни Голан, ни иорданских переправ взять им
не удалось. К вечеру 10 числа бригады ЦАХАЛа вернулись на «пурпурную» линию.
Спешно переброшенные в сектор свежие части армий Ирака и Иордании не смогли
активизировать фронт, начав новое наступление, напротив они были оттеснены на
несколько километров от прежних позиций. В актив Северного фронта стоит занести
лишь относительно высокие потери израильтян и то обстоятельство, что
формирования арабов сохранили целостность и организацию, тогда как в 1967 г.
армия Сирии была деморализована первыми неудачами и рассыпалась.

Зато со стратегической точки зрения
участок фронта у Голан свою задачу выполнил, притянув к себе резервы первой
очереди израильской мобилизации, вследствие чего на Синае ощущался дефицит
израильских сил.