Николай Второй

НИКОЛАЙ II

ПРЕДИСЛОВИЕ.

последний по счету самодержец земли российской принадлежал к династии Романовых. Самому Николаю Второму из его предков более всех импонировал Алексей Михайлович, получивший прозвище “ Тишайший”. Выбор образца для подражания в какой-то мере уже говорит о характере выбиравшего. Но стать тишайшим последнему (надеюсь) самодержцу не довелось. Его звали в народе Кровавый, просто “отцарствовать” и передать трон у него не получилось. Хорошо знавшие Николая люди из числа высших сановников Российской Империи единодушно считали, что по своим качествам он никак не подходил к роли правителя огромного государства. Нрав вяловатый, внешность “средняя”, хотя, в принципе, для управления государством это значения не имеет. Но вот ум, характер, знания - этого ему явно не хватало. Наверное, этому человеку сильно не повезло, ведь он не получал поддержки ни у своего окружения, ни у, так скажем, народа.

Я не буду описывать его биографию: любая биография не особенно интересна, возьму только моменты (на мой взгляд) типичные, характеризующие его.

До сих пор во многих книгах (в частности, которые я читал) к нему сохраняется этот злобный настрой. Одни его обвиняют в том, что своей не умелой политикой, развязанной войной привел коммунистов к власти, другие - просто в том, что его угораздило родиться царем.

Почему так получилось? Сложно сказать. Однозначно то, что помог проложить Николаю дорогу до Ипатьевского дома его, как мы сейчас называем, аппарат.

Первую роль при дворе играли лица царской фамилии - великие князья и княгини. По существовавшему статусу, этот титул имели братья и сестры царствующего императора, его дети, а по мужской линии и внуки. Все они беспрестанно интриговали друг против друга. Государственная казна была для них неиссякаемой кормушкой. Обладая огромной личной собственностью, десятками тысяч десятин земли, приносившей миллионные доходы, они получали еще и казенное “довольствие”. Например, каждому сыну царствовавшего императора полагалось на содержание 150 тыс.руб. в год, на устройство резиденции - по миллиону, а по вступлению в брак - 200 тыс.руб. в год и по 35 тыс.руб. на содержание дворца. А если вспомнить, что рубль в те года был валютой?

По иронии судьбы ему выпало 21 февраля 1913 года отпраздновать 300-летие династии в канун ее краха.

ВСТУПЛЕНИЕ В “ ДОЛЖНОСТЬ”

царем Николай Александрович стал в возрасте 26 лет.

Девяти лет от роду престолонаследник приступил к организованному для него обучению на дому. Двенадцать лет трудились воспитатели над развитием интеллекта и вкусов цесаревича, потом был прибавлен тринадцатый год. Главным был предмет, излагавшийся Победоносцевым: догма о божественном происхождении самодержавия, о неограниченности и неприкосновенности царской власти. Такую установку на воспитание сына дал Александр Третий, человек о котором императрица после его смерти назидательно говорила своему первенцу: “ И без образования был, и читать был не охотник, а в люди, видишь, вышел ”.

По всем предметам профессорам запрещалось задавать вопросы “ученику”, поэтому степень усвоения наук так и осталась загадкой. С ранних лет воспитаннику прививалась привычка пользоваться английским языком, вместо русского. Вот почему Николаю изъясняться по-английски было сподручнее и его родная речь зачастую походила на подстрочный перевод с английского. Еще была познавательная военная практика за пределами класса. Она наследнику нравилась больше и длилась дольше. Пределом достигнутого было командование батальоном и звание полковника.

В довершение образования отец выделил в его распоряжение балтийский крейсер и велел совершить путешествие на Дальний Восток. Николай много месяцев плавал по морям и океанам, набирался впечатлений, пока в Японии турне не было прервано покушением на его жизнь.

К осени 1894 года, когда тяжело заболел Александр Третий, пред миром и Россией встал его приемник - сильно англизированный молодой человек, скромный до застенчивости, с общим уровнем развития гусарского офицера средней руки. Поэтому, многие видели в нем новый вариант Павла 1...

Александр Третий умирал, сидя на террасе Ливадийского дворца. В этот день газеты последний раз напечатали бюллетень, подписанный пятью врачами. Рано утром он сказал Марии Федоровне:” Чувствую конец”. За два часа до кончины потребовал к себе наследника и приказал ему подписать манифест о восшествии его на престол. Тот сказал:” Точно так, папенька” - и скрепил своим автографом документ. Сложно сказать, хотел ли он этого.

17 января 1895 г. молодому царю пришлось выступать перед депутацией дворянства, земств и городов. Победоносцев подготовил для него речь, которая должна была прозвучать отповедью группе либеральствующих земцев. Бумага с крупно написанным текстом лежала в барашковой шапке оратора. Вот как описывали это действие присутствующий:” Я видел явственно, как он после каждой произнесенной фразы опускал глаза книзу, в шапку, как бывало мы в школе, когда нетвердо знали урок”. Косясь на шпаргалку, оратор произнес:” Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земствах голоса людей, увлекающихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земств в делах внутреннего управления”. В шпаргалке было “беспочвенными”, а молодой царь произнес “бессмысленными”, что и сделало эту речь ”исторической”. Таким образом, результаты образования все-таки дали о себе знать.

НЕОБЫКНОВЕННАЯ ОБЫКНОВЕННОСТЬ

он сидит в Зимнем в кабинете отца за столом, заваленным непрочитанными бумагами. Заводит механизм распоряжений и деяний, которому предстоит функционировать почти четверть века.

Он принял правление, как чиновник принимает очередную конторскую должность. Приходит на службу в 9.30. Заканчивает занятия в 2 часа дня. Дает аудиенции министрам, председательствует на совещаниях, выслушивает доклады.

Министры говорили, что царь в беседах “ скуп на слова”, большей частью отделывается молчанием, ответов на вопросы не дает.

У Николая Второго никогда не было личного секретаря. Поэтому за прохождением бумаг следил сам. Он читал их по вечерам до одурения. Эту обязанность (возложенную самим на себя) считал самой скучной, а потому старался побыстрее “сбыть” документы с рук.

Но прочитать бумагу мало. Надо, чтобы видели, что он ее прочитал. И хотя Николай и не был никому подчинен и никого не боялся, неудобно было оставить нижестоящих в неведении, что он “работал”. Поэтому он усеивает документы пометками и резолюциями.

На докладе о злоупотреблениях земских начальников пишет:” В семье не без урода”.

О непорядках в Карченском порту:” У семи нянек дитя без глаза”.

На сообщение о том, что от продажи водки поступило в казну 8 млн. рублей: ”Однако”.

На докладе о забастовке железнодорожников:” Хоть вплавь добирайся”.

Как можно понять, такие глубокомысленные замечание проблем не исправляли.

ХОДЫНСКОЕ УГОЩЕНИЕ

за манифестом о воцарении следовало быть коронации. Совершалась она в первопрестольной Москве.

Программа коронационных торжеств, назначенных на май 1896 г., была разработана обстоятельно. Было описано все до мелочей на десятках страниц. Кроме одной малости: на 18 мая назначено на Ходынском поле народное гуляние с раздачей царского угощения. Кем и как должен был обеспечиваться этот пункт программы в документах ни слова.

Между датой принятия решения о празднестве на Ходынке - 8 марта 1895г. - и днем коронации времени было предостаточно - 14 месяцев. Почти ничего за этот срок сделано не было, только построили буфетные ларьки на краю поля, что же представляет собой само поле - на это власти не обратили внимания. Между тем для людей это была настоящая западня.

В те времена Ходынкой называли обширный пустырь, служивший учебным плацем для войск Московского гарнизона. Он был изборозжден траншеями, из конца в конец усеян рвами, ямами, забытыми колодцами. Среди этих ловушек “разумные” устроители решили порадовать народ: каждому пришедшему на поле вручить бесплатный гостинец - бумажный кулек, а в нем сайка, кусок колбасы, пряник, десяток леденцов и пяток орехов. Прилагалась на память эмалированная кружка с инициалами нового царя. Всего было изготовлено 400 тыс. кульков и кружек.

Когда началась давка, солдаты принялись швырять в толпу кульки, рассчитывая таким образом унять сумятицу. Это не помогло, а только усугубило катастрофу. Никто не подумал о том, что надо было организовать регулярное движение по полю, службу порядка по краям и в центре поля.

А к Ходынке еще с вечера шли люди... Шли отдохнуть, развеяться... Пришли не только простые люди: кое-где в толпе можно было увидеть и купцов, и даже аристократов.

К рассвету 18 мая на Ходынском поле собралось свыше полумиллиона человек. Беспорядочно сгрудилась плотная людская масса. К 5 часам утра, как свидетельствует официальный отчет, “над народной массою стоял густым туманом пар, мешавший различить на близком расстоянии отдельные лица. Находившиеся даже в первых рядах обливались потом и имели мучительный вид... Атмосфера до того была насыщена испарениями, что люди задыхались, им не хватало воздуха”. Толпа невольно выталкивала людей, потерявших сознание. Началась паника. Люди валили через груды затоптанных, над полем стоял гул от криков и стонов. Гибли в ямах, рвах. Колодцы превратились в могилы... По официальным данным погибло 1389 человек и 3000 было тяжело ранено.

Я специально привел этот рассказ. Это была “первая ласточка”. Впереди Кровавое воскресение, расправы над протестующими. И почти везде происходило это без ведома Николая. Можно ли считать его виновным? Мне кажется, что - да. Находясь на таком ответственном государственном посту иногда что-то нужно было делать самому, контролировать, как работают другие, более внимательно подбирать исполнителей. Даже, если не хочешь быть царем.

ПЕРЕРГОФСКОЕ СОВЕЩАНИЕ

как продолжить традиционный курс - об этом завязал разговор царь со своими приближенными на одном из самых представительных государственных совещаний начала века. Это совещание, посвященное вопросу о создании Государственной Думы, проходило в Новом Петергофе в течении восьми дней. Суть обсуждения: как отвести от самодержавия грозу революции, приоткрыв клапан в виде “народного представительства”.

Председательствует Николай Второй. Открыв первое заседание, он предупреждает участников о необходимости хранить “абсолютную и строгую тайну” обсуждения от начала до его конца. Спросил: ввиду исключительной секретности обсуждения следует ли вести протокол? Мнения разделились. Николай отдал распоряжение обеспечить ведение записей в двух экземплярах.

Вот главные проблемы, которые были обсуждены:

• Будет ли у проектируемой Думы возможность покушаться на единовластие?

• Куда должен быть включен тезис о незыблемости самодержавия - в манифест, которым царь известит страну об учереждении Думы, или в конституционный закон, на основе которого она будет создана?

• Будет ли в законе отмечена ответственность депутата Думы за свою деятельность?

• Кто может избираться и быть избранным в Государственную Думу?

Как видим, присутствующих больше волновал вопрос (и это понятно, если учесть их социальный состав) о сохранении самодержавия, нежели о способности работать нового государственного органа. Для Николая это была реальная возможность каким--то образом передать часть ответственности за управление страной. Но он не пошел на это, ведь с детства в нем сидело, что главная историческая задача царя - сохранить строй. Николай, в силу своего характера, не мог рисковать. Хотя кто знает, может ему так хотелось это сделать?

Утвержденный царем 6 августа 1905 г. избирательный закон рассортировал население империи по трем неравным куриям: землевладельческой, городской и крестьянской. Последней “в виде малости” досталось 51 из 412 депутатских мест. Рабочие, батраки и ремесленники вообще не получили избирательных прав. Не допускались к выборам все женщины, мужчины моложе 25 лет и “бродячие инородцы”.

Под давлением событий пришлось перестраиваться на ходу. В результате соотношение стало таким:

Но и этого показалось мало. Избранная на сей основе Первая Дума оказалось слишком левой, а Вторая - левее первой. Церемониться не стали - разогнали и ту и другую.

Разогнав Вторую Думу Николай утвердил еще более оригинальное соотношение:

Очередные выборы дали мест в Думе 1 % населения. Этим царь сам себе отрезал дорогу назад.

ЗАЛПЫ ПОД ОКНАМИ ДВОРЦА

первые выстрелы раздались в 12 часов у Нарвских ворот. К 2 часам дня преображенцы и семеновцы открывают огонь у Зимнего дворца, куда пришла главная колонна - огромная толпа безоружных, благонамеренно и даже богомольно настроенных людей с иконами. Солдаты и полицейские стреляют по толпе; конные жандармы рубят женщин и детей шашками, топчут лошадьми, избивают раненых. Дворцовая площадь и прилегающие улицы усеяны убитыми и ранеными. К кону дня в санитарно-госпитальном реестре Кровавого воскресенья значатся тысячи убитых и раненых.

Вечером царь записывает: “ Тяжелый день. В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных частях города; было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело”.

Он не понимал, что лишается единственной поддержки. Его подчиненные могли отдать приказ стрелять, даже не спросив его, заведомо зная, что царь их поддержит. Потому что он должен был сохранить самодержавие. Это ему внушалось с детства.

Капиталист Савва Морозов, один из умных людей своего круга в тогдашней России сказал А.М.Горькому:” Царь - болван. Он позабыл, что люди, которых с его согласия расстреливают сегодня, полтора года тому назад стояли на коленях перед его дворцом и пели “ Боже, царя храни..” ”.

А царь, объявив суровое и угрожающее “прощение” тем, кого 9 января расстреливали, с умильным словом признательности обратился к тем, кто стрелял. Он предоставил семеновцам необычайные льготы: каждый из них мог по окончанию службы обратиться к нему лично. Это еще больше ободрило “новых опричников” в его окружении.

Тут была бы уместна цитата Дидро:” Чем больше расстояние между повелевающими и повинующимися, тем меньшее значение имеют для первого кровь и слезы второго”.

Современно, не правда ли?

СТАРЕЦ

через 10 - 11 лет после своего воцарения Николай Второй видит на придорожной обочине незнакомого мужика, подманивает к себе пальцем и, взяв за локоток, идет плечом к плечу вместе с ним. Странный союз, если не забывать о особенностях положения и характера последнего царя.

Никого, кроме себя (и своей семьи) он не любил, никого так не жалел и никем так не дорожил.

Услышав, что за границей скончался его бывший премьер-министр Витте, едва скрывает радость. Жене в этот день пишет:” В моей душе воцарился истинно пасхальный мир”. В том же духе отозвался на кончину П.А.Столыпина, едва ли не самого верного его слуги (и на мой взгляд единственного человека, который мог что-то изменить в пользу царя, мог изменить Россию). Николай отказался пойти на его похороны.

Единственным исключением был Распутин. Только ему не страшны были превратности монаршего настроения.

Ко времени появления в столице Распутину было, по видимому, 30 - 32 года (сам даты своего рождения он не знал). Он выходец из семьи “крепкого достатка”, на родине слыл драчуном и сквернословом. После одной из драк сельская община обратилась к властям с просьбой выслать его куда-нибудь подальше. Пока прошение рассматривалось, он ушел из села.

В странствиях начинается его “преображение”. В полумонашеском одеянии он бродит по монастырям и приходам, юродствует и побирается. Потаскавшись из конца в конец России, возвращается в родное село в образе “божьего человека”. Тут он организовывает какую-то секту и, снова, оказывается изгнанным.

Снова петляет по проселочным дорогам, постоялым дворам, ночлежкам, пока судьба не заносит его в Петербург. С рекомендательной запиской от викария Казанской епархии является к ректору духовной академии и смиренно просит обратить на себя внимание, выдать денежное довольствие. Что-то показалось ему в старце не обычным: движения, речь, взгляд. Вскоре следует знакомство с Николаем Вторым.

Я не знаю, каким образом Григорию удавалось вылечивать цесаревича от приступов гемофилии. И, вообще, если говорить о нем, то это тема отдельной работы. Только скажу, что этот амбициозный мужик умудрился управлять Николаем. Он, как чувствительнейшая мембрана, чувствовал все дворцовые сплетни и интриги, настроение царя. Григорий говорил то, что от него хотели услышать. А такого человека сложно назвать другом. Но с Распутиным, а не с такими, как Столыпин общается государь. Мне кажется, он во много раз ускорил время краха Николая. Он же, следуя желанию императрицы, помог царю вступить в войну. В войну, которая стала позором для России, которая помогла большевикам прийти к власти.

ОТРЕЧЕНИЕ

в царском поезде слово “отречение” впервые прозвучало в 10 часов утра 2 марта 1917 г. Его принес генерал Рузский, явившийся с докладом об обстановке (шла Февральская революция).

Доклад был краток. Царь выслушал его спокойно. Слово “отречение” его не ошеломило, не потрясло. Выслушав, сказал, что в принципе возражений против рекомендуемого решения не видит. Но хотел бы узнать мнение на этот счет командующих фронтами. Через полтора - два часа на вопрос о желательности отречения положительно ответили все генералы. Начальник штаба Ставки генерал Алексеев высказался тоже “за”.

Большинство из них было подавлено горем. Не хватает слов, чтобы выразить сочувствие августейшему шефу, ненависть к революции и отвращение к думцам, которые толкают его величество на этот шаг. Николай принимает решение.

Когда к нему приходят представители Думы, им не приходится долго убеждать его. Он снял с себя полномочия так же, как их принял: спокойно, безропотно.

Николай отрекается в пользу брата Михаила со словами: ”Надеюсь, вы поймете чувства отца”. Он не желал сыну такой участи, которую нес сам - быть царем.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

• Верт. История советского государства,1900 - 1991 г.

• М. К. Касвинов. Двадцать три ступени в низ.

• С. Г. Пушкарев. Обзор Русской истории.