Лингвокультурологическии подход к исследованию
этноконнотации
О.И. Быкова, Воронежский государственный университет
Сущность
коннотации как сложного, многогранного и многофункционального
лингво-психологического феномена, которому принадлежит в определенной степени
решающая роль в процессе межличностной коммуникации, т.к. она в состоянии
управлять коммуникацией, нарушать ее или способствовать ей, до сих пор остается
во многих отношениях открытым вопросом современной лингвистики. При наличии
возникших разногласий и существующих трудностей определения лингвистического
статуса, характера отношения коннотации к семантической структуре слова или
фразеологизма, емкости понятия "коннотация" и ограниченных
возможностях объективного описания и экспликации только лингвистическими
способами продолжаются поиски критериев для уточнения этого термина. Эти поиски
можно определить следующими направлениями: 1) онтология коннотаций, 2)
методологический подход при определении компонентов ее содержательной
структуры, 3) типология коннотаций, 4) креативность и динамизм коннотаций в
диахронии и синхронии как свидетельство открытости семантической структуры
лексических единиц.
Большинство
из существующих определений коннотации или ее отдельных типов указывают на
такие сущностные признаки, как: а) дополнительность к денотативному аспекту
значения; вторич-ность по отношению к денотации; в) ин-терпретативный характер,
интерпретация денотативного или квазиденотативного (образно мотивированного)
аспектов значения в категориях культуры; г) гетерогенность и
гетерофункциональность составляющих ее компонентов при выражении оценочности,
эмоциональности, экспрессивности; д) имплицитность как способ выражения; е)
стратификационная не-локализованность (наличие коннотативной потенции языковых
единиц; ж) дискурсивный характер коммуникативной значимости; з) вариативность
под влиянием социокультурных факторов на сам язык и его использование; и)
динамизм, обусловленный изменениями внутри лингво-культурной общности или
условиями конкретной коммуникативной ситуации.
Относительно
онтологии коннотации уже наметились пути решения проблемы, определена знаковая
природа коннотации: билатеральность языкового знака (обозначаемое и
обозначающее по Ф. Соссюру), его полифункциональность, обратимость планов
содержания и выражения, а также интерпретативный характер содержания знака
являются основными факторами порождения коннотаций.
Семиотическая
точка зрения на исследование взаимодействия языка и культуры в процессе
коммуникации, осуществляемой на базе употребления знаковых кодов, имеющих
конвенциональную и культурно обусловленную природу может быть признана исходным
постулатом исследования компонентов культуры в коннотации. Существенным
моментом семиотики как науки о культуре в целом является отрицание статичности
(монументальности) кодифицированного значения языкового знака:
" сигнификаты следует рассматривать не как безвременные и
теоретически фиксированные конструкты, а как исторически обусловленные и тем
самым изменяющиеся представления" (перевод мой - О.Б.) [32, 195]. В этой
связи Ассман отмечает двуликость культуры: каждая культура может выступать как:
1) нечто застывшее (Monument), если знак культуры соотнесен только с адресатом
и должен быть сохранен в памяти поколений; 2) изменяющееся, связаное с
повседневным бытовым общением членов культурного сообщества (Lebenswelt) [31,
11]. Это позволяет предположить, что в особых актах семиозиса формируется
различное измерение знака. Человек по-разному интерпретирует мир и себя в этом
мире.
Исследования
познавательной деятельности говорящего субъекта в процессе образования
культуроносных смыслов объединяет в рамках интерпретирующего подхода целый ряд
смежных наук (этнолингвистику, психолингвистику, этнопсихолингвистику,
когнитивную лингвистику и лингвокультурологию). Этномето-дологическая установка
исследования речевой деятельности в этих науках опирается на ключевое
определение языка как выражения этнической и социальной определенности
говорящего на нем народа, его истории и культуры, что находит отражение в
сложной системе концептов данного языка, образующих его семантическое
пространство. "Семантическое пространство разных языков может существенно
отличаться друг от друга и по составу концептов, и по принципам их структурной
организации" [20, 65].
Объем
значимой информации в межперсональной коммуникации больше, чем ее словесное
выражение, поскольку в ней присутствует неявное, фоновое знание. Скрытые смыслы
и значения, подразумеваемые участниками общения, требуют специального
истолкования, интерпретации. "Процедура интерпретации рассматривается как
базовая в этно-методологии, где осуществляется выявление и истолкование
скрытых, неосознанных, нерефлективных механизмов коммуникации как процесса
обмена значениями повседневной речи" [18, 263]. Специфика взаимодействия
человека с окружающим миром, отображения реальности и закрепление в языке
разностороннего (не только) речевого опыта индивида плодотворно исследуется
психолингвистикой при изучении универсального психического механизма
производства и восприятия речи [25, 28]. На современном этапе развития
психолингвистика, рассматривающая язык как лишь "одну из сторон психики
субъекта, пытается преодолевать типичное для лингвистики наделение языка
статусом "самодовлеющей сущности" [11, 94]. Очень конструктивным
является выделение следующих особенностей психического отражения: а) активность
субъекта и постоянная взаимосвязь внутреннего и внешнего, субъективного и
объективного, индивидуального и социального; б) процессуаль-ность,
динамичность, непрерывность; в) онтологическая взаимосвязь между мышлением,
речью и памятью; г) многомерность и многоуровневость; трансформация,
дифференциация и интеграция, переход друг в друга разных форм и уровней
сенсорно-перцептивных процессов, представлений, речемыслительных процессов,
понятийного мышления, интеллекта; д) непрерывность осознанного и неосознано-го,
реальность существования бессознательного, как и осознаваемого; е) отсутствие
однозначного соответствия между осознанным вербализованным и неосознанным
невербализованным; ж) изначальная предметность и пристрастность переживаний
индивидом, непосредственной данности содержания знания "при постоянном
взаимодействии перцептивных, когнитивных и аффективных (эмоционально-оценочных)
процессов и их продуктов и динамики актуально значимого и потенциально
значимого" [11, 94-95].
В
рамках новой "стыковой" (креали-зованной) дисциплины,
этнопсихолингви-стики исследуются формы функционирования психического механизма
рождения и восприятия речи и их реализация в национальном языке и культуре. В
десяти постулатах о цели и методах психолингвистики и культурологии в работе
"Этническая конфликтология" Ю.А. Сорокин указывает на двойную
эвристическую силу исследований этнопсихолингвистики: "Они дают
возможность судить о составляющих этнических" "картин мира" и
выявлять в них элементы универсальные и локальные и, кроме того позволяют
накапливать материал для пересмотра существующих моделей порождения речи"
[24, 4]. Основной целью этнопсихолингвистики является изучение вербальных и
невербальных словарей и грамматик этнического поведения и контрастное
сопоставление "текстов" этноса (лингвокультурных сценариев и матриц).
В данном Ю.А. Сорокиным определении свойств этноса в отличие от существующих
[30, 122; 5, 26; 8, 95; 9, 26, 76] особо подчеркивается существование этноса
как лингвокультурной единичности / лингвокультурной общности "в виде
процессов трансляции и мены семиотическими продуктами, имеющими соответстве-ную
ценность и являющимися формой и способом опредмечивания его менталитета"
[24, 8-9]. Уникальность и целостность этноса сохраняется, по его мнению, за
счет гомогенности, стабильности и телеологич-ности (целенаправленности)
циркулирующих в этносе культурем/менталем.
Для
перспективы исследования проблемы коннотативности в языке и этно-коннотации в
частности, на наш взгляд, важно предположение о возможности фиксации и описания
с большей или меньшей степенью полноты и эксплицитности коннотативно -
аксиологической и смысловой "непрозрачности" фрагментов изоглосс как
некоторого локуса, характеризующегося специфическим языковым (речевым)
состоянием идиокультуры, рефлексируемой в этническом идио- и изосознании [24,
15-16]. С точки зрения национальной специфики коммуникативного (в первую
очередь) речевого поведения языковой личности как носителя национального
языкового сознания можно подходить к культуре как системе сознания, связанной с
определенной этнической системой. Этноязыковое кодирование
культурно-исторического опыта в значении языкового знака - "процесс более
глубинный, осуществляемый на уровне когнитивных процессов, затрагивающих
фундаментальные основы познания" [1, 82].
То,
что когнитивная лингвистика считает возможным рассмотрение на единой
концептуальной базе как собственно языковых, так и внеязыковых знаний (об
окружающей действительности, адресате, коммуникативной ситуации, стратегиях
участников коммуникации) открывает перспективу исследования языкового статуса
многомерного феномена "этнокон-нотация". Языковая картина мира
представляет собой ту часть концептуального мира человека, которая находит
языковое преломление в различных способах вербализации концептов. Знание мира и
знание языка, хотя и являются тесно взаимодействующими звеньями единой
концептуальной системы, все же разные ее части [17, 91]. Идея несовпадения
концептуальной и языковой картины мира, графически изображенная Е.С.
Кубряко-вой в виде несовпадающих кругов, позволяет: 1) представить
подчиненность языковой модели мира концептуальной; 2) выделить внутри
концептуальной картины мира (КМ) две разные зоны языкового воздействия (.fflCMi)
и (ЯКМз), различающиеся способами проявления влияния языка через различную
вербализацию концептов (через любые вербальные описания в ЯКМ1 и опосредованные
свойствами поведения и функционирования знаков в ЛКМ^) и 3) предположить
наличие третьей высвобожденной от языкового влияния зоны. В этой зоне концепты
мыслятся в каком-то невербальном субстрате (образов, схем, стереотипов,
представлений и т.д.) [16, 145-146]. Мы можем предположить, что именно в этой
зоне, лежащей на стыке зон ЯКМ и КМ в языковом сознании говорящих формируются
этноконнотации как ментальные сущности особого порядка, а маркированые
этноконнотацией единицы лексикона являются базовыми элементами речевой
деятельности лингво-культурной общности с особой формой репрезентации знаний и
представлений.
В
национально-детерминированном и национально-маркированном когнитивном
пространстве кодирование и хранение информации осуществляется двумя типами
когнитивных структур: феноменологическими и лингвистическими. Первые
"формируют совокупность знаний и представлений о феноменах
экстралингвистической и собственно лингвистической природы, т.е. об
исторических событиях, реальных личностях, законах природы, произведениях
искусства, в том числе и литературных и т.д." [15, 48]. Вторые -лежат в
основе языковой и речевой компетенции, с их помощью происходит вербализация
концептов. Хотя когнитивные структуры предстают исследователю в опосредованном
виде, тем не менее представляется возможным рассматривать их проявления в
коммуникации. Как разновидность интерпретирующего подхода когнитивная
лингвистика изучает, каким образом социокультурный опыт человека представлен в
знаниях и в языке, исходя из того, что именно когниция "организует в
человеке смыслообразование и использование значений в рамках культуры, - делая
значение общим достоянием людей, принадлежащих к этой культуре" [10, 25].
Когнитивно-дискурсивный подход к исследованию категорий языка все больше
приобретает интердисциплинарное концептуально-культурологическое направление на
единой методологической платформе. Предпосылкой тому может быть принимаемое
многими учеными широкое понимание культуры как системы опосредованных
человеческим сознанием "ове-ществлен-ных" и означенных интра- и
интерличностных отношений, обладающих смыслом и ценностью (Г. Риккерт, В.
Вин-дельбанд, Э. Бенвенист, Ю.М. Лотман, А.А. Бруд-ный, Д.Б. Гудков) и как
"совокупность концептов и отношений между ними, выражающихся в различных
"рядах" (прежде всего "эволюционно- семиотических рядах", а
также в "парадигмах", "стилях", "изоглоссах", "рангах",
"константах" и т.д.)" [22, 38]. Культура выступает всегда в
конкретных этнических формах. Язык, являясь формой выражения
национально-специфических компонентов культуры, выполняет этнодифференци-рующую
и этноинтегрирующую функции [2, 75]. По образному выражению В. Гумбольдта
"каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг,
откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он вступает в круг другого
языка" [7, 80]. В то же время язык является не только средством получения
большей части сведений о культуре и познавательных процессах, но и основным
фактором, характеризующим мыслительные процессы. Сказать, "что язык
определяет способ восприятия и мышления - это значит принять следствие за
причину" [14, 54]. Поэтому новая интегральная наука будущего должна
фокусировать вклад всех наук, центральной триадой которых является "язык -
национальная личность -культура". Подобное направление исследований
складывается в лингвокультуро-логии [26; 27; 12; 19; 6; 21 и др.], основной
целью которой является исследование культурной семантики языковых знаков,
предполагающее в качестве одной из главных задач изучение когнитивно-языковых
механизмов осуществления носителями языка "референции языковых знаков к
концептам культуры (осознанной или протекающей на уровне бессознательного)
" [27, 15]. Лингвокультурология нацелена на интегративное
описание синхронно взаимодействующих корреспонденции языка и культуры. В
поисках методики исследования и разработки понятийного аппарата она опирается
на целый комплекс лингвистических, психолингвистических и культурологических
традиций. По сути лингвокультурология является продолжением этнолингвистики в
том широком понимании, которое Н.И. Толстой, говоря о втором рождении
этнолингвистики вложил в свое определение этнолингвистики как комплексной
пограничной науки, опирающейся во многом на этнографию, фольклористику,
культурологию и пользующейся комплексными методами [28, 39-40]. Против сужения
этнолингвистики до "этнокуль-турной" лексики и фразеологии высказывается
в своей фундаментальной работе "Основы этнолингвистики" М.М.
Копыленко, определяя предмет этнолингвистики как "этнос в зеркале
языка", включающий все то, "в чем находит отражение идиоэтничность, в
том числе... народный менталитет" [13, 19]. Большой вклад отечественных
исследователей (Ф.И. Буслаев, А.Н. Афанасьев, А.А. Потебня, Н.И. Толстой, С.М.
Толстая, В.В. Иванов, В.Н. Топоров) способствовал определению задач, границ
материала и предмета исследования этнолингвистики. Этнографическая семантика,
этносеманти-ка (культурная семантика), возникшая в зарубежной этнографии в
недрах культурно-антропологического направления (Ф. Боас, У. Уорф, Э.Сепир, X.
Хойер): 1) ставила акцент на когнитивные аспекты культуры, как на определенную
сумму знаний; 2) переносила лингвистические принципы на область культуры. На
современном этапе развития лингвокультуроло-гии при изучении взаимосвязи и
взаимодействия языка и культуры как комплексной проблемы разрабатываются новые
единицы описания. Так, В.В. Воробьев предложил термин "лингвокультурема".
Эта единица в отличие от слова и лексико-семантического варианта, включает в
себя сегменты не только языкового значения, но и внеязыкового культурного
смысла знака. "Лингвокуль-турема как комплексная межуровневая единица,
представляет собой диалектическое единство лингвистического и
экстралингвистического (понятийного) или предметного содержания" [6,
44-45].Целостность самого анализа заключается, по мнению автора, в том, что
лингвистический анализ лингвокультуре-мы должен неизбежно дополняться
когнитивным, при этом лингвокультурему можно рассматривать как особый
микрофрейм-блок знаний о культуре. Конструктивность такого подхода в том, что:
если слово соотносится с реалемой как референтом, то лингвокультурема отражает
специфику типов реалий внутри класса предметов, соотнесенных со знаком. При
разработке методики интегративного анализа языка в культуре термин
"культурема" в трактовке немецкой ученой Э. Оксаар понимается шире:
как способ отражения культурно специфических образцов мышления (Denkmuster) и
образцов поведения (Ver-haltensmuster). В предложенной ею модели культуремы
реализация культурем как абстрактных единиц более высокого уровня
осуществляется с помощью "бихевиорем" (невербальных: мимика, жестика,
телодвижения; экстравербальных: время, место, проксемика; вербальных: слова и
па-рал ингвистических средств). Отвлекаясь от неоднозначного толкования понятия
"бихевиорема", можно сказать, что данная модель позволяет учитывать
неоднородность и динамику составляющих речевое поведение коммуникантов и
релевантность при исследовании межкультурной коммуникации, хотя блок
экстралингвистической информации в этой модели остается, на наш взгляд,
расплывчатым и оторванным от реалий культурного пространства. Если учесть, что
механизмы интеграции знаний в речевой деятельности возникают на разных этапах
формирования культуроносных смыслов знаков языка, то следует принимать во
внимание специфику всех блоков знаний, принимающих участие в
смысло-образовании: лингвистического, энциклопедического и интеракционального.
Необходимость
исследования коннотативной семантики в русле культурной семантики диктуется
потребностью определения содержания и особенностей структурирования
семантического пространства разных языков, их варьирования, разнообразия, их
национальной специфики [20, 66], а также выяснения "коннотатив-ного
репертуара" той или иной лингво-культурной общности в реальных условиях
общения [23]. Коннотативная семантика нацелена на целостное описание
"надстраивающихся" над лексической семантикой или даже "пронизывающих"
ее символических, культурных, энциклопедических и прагматических созначений
единиц языка во вторичной номинации. Мы солидарны с мнением Н.И. Толстого о
том, что граница между лексическими (лингвистическими) и экстралингвистическими
(культурными) коннотациями "не может считаться строго установленной раз и
навсегда, да и не является строгой по своей природе. Для каких-то
экстралингвистических коннотаций пока еще просто не обнаружены языковые
подтверждения, а какие-то из них являются лишь потенциальными языковыми
коннотациями и в будущем смогут приобрести статус языковых, когда
экстралингвистический сопутствующий признак станет основой для языковой
номинации или семантической деривации" [28, 290].
Признавая
преемственность этно-культуры, культуры национальной и общечеловеческой, мы
считаем, что специфика репрезентации именно "этномен-тального мира
человека" [29, 3] в онтогенезе определяет содержание языковых сущностей.
Это определило выбор дальнейшего исследования понятия "этнокон-нотация",
отражающего взаимообратную связь культуры-языка-личности. Опираясь на
предположения Е.С. Кубряковой о специфических особенностях внутреннего
(языкового) лексикона человека, мы считаем, что этноконнотация является особой
формой презентации гетерогенности и ге-терохронности единиц лексикона "как
системы многомерной, разнослойной и весьма сложно организованной сплетением
вербальных сетей по самым разным параметрам и векторам" [17, 99].
Каждая
этноконнотированная единица лексикона может отличаться по форме (способу вербализации
концепта культуры: слово, словосочетание, высказывание), по содержанию
(отнесенности к определе-ному концепту), структуре этноконнота-тов,
определяющих функциональную доминанту лексической единицы в дискурсе бытовой
или художественной коммуникации [4]. Этноконнотаты (ЭК) как единицы
историко-культурного плана содержания лексических единиц, обозначающие
уникальные денотаты и вызывающие в сознании говорящего отнесенность языковой
единицы к определенному культурному пространству, отражают диахроническую,
диатоническую, диастратическую и диа-медиальную вариативность единиц
конкретного национального языка. В коннота-тивной модели языкового знака,
которая представляет гетерогенно структурированную систему коннотатов,
этноконнотация занимает особое место, т.к. она находится как бы в точке
пересечения актуализируемых в языковом сознании коммуниканта знаний языкового,
энциклопедического и интеракционного характера и требует интегративного
лингвокультурологи-ческого подхода к исследованию [3, 31].
Список литературы
1.
Алефиренко Н.Ф. Этноязыковое кодирование смысла и культура // Филология и
культура: Материалы Ш-й международной конференции. 16-18 мая 2001 г./ Отв. ред.
Н.Н. Болдырев: В 3-х ч. - Ч. 2. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001-С.
82-84.
2.
Антипов Г.А., Донских О.Н., Мар-ковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Текст как явление
культуры. - Новосибирск, 1989. -197с.
3.
Быкова О.И. Этноконнотация в парадигме когнитивной лингвистики // Когнитивная лингвистика.
Современное состояние и перспективы развития. Ч. 1. Материалы Первой
международной школы-семинара по когнитивной лингвистике 26-30 мая, 1998 г /
Отв. ред. Н.Н. Болдырев. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1998.-С. 30-31.
4. Bykova О. Textsortenspezifische Relevanz der
Ethnokonnotation // Sprach-geschichte als Textsortengeschichte Festschrift zum
65. Geburtstag von Gotthard Ler-chner. Herausgegeben von I. Barz, U. Fix, M.
Schroder und G. Schuppener. - Frankfurt a. M, Berlin, Bern, Bruxelles, New
Jork, Oxford, Wien, Peter Lang Verlag, 2000. -S. 169-181.
5.
Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. - M., 1981. - 390 с.
6.
Воробьев В.В. Лингвокульту-рология (теория и методы). - М.: Изд-во РУДН,
1997.-331с.
7.
Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное
развитие человечества. - М., 1956.
8.
Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. - 526 с.
9.
Гумилев Л.Н. Из истории Евразии. - М.: Искусство, 1993. - 79 с.
10.
Демьяненков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего
подхода // ВЯ. - 1994. - № 4. -С.17-33.
11.
Залевская А.А. Основные направления психолингвистических исследований в Тверском
университете // Язык, культура и социум в гуманитарной парадигме: Сб. научи,
тр. / Отв. ред. проф. А.А. Романов. - Москва-Тверь: ИЯ РАН Твер. гос. ун-т,
1999. - С. 92-97.
12.
Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты.
- Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. - С. 3-16
13.
Копыленко М.М. Основы этнолингвистики. - Алматы: Евразия, 1995. -178с.
14.
Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. Психологический очерк. Перевод с англ.
канд. психол. наук П. Тульвисте, под ред. А.Р. Лурия. - М.: Прогресс, 1977. -
261 с.
15.
Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек.
Сознание. Коммуникация). - М.: Диалог- МГУ, 1998. - 352 с.
16.
Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира //
Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. - М., 1988.
17.
Кубрякова Е.С., Шахнарович A.M., Сахарный Л.В. Человеческий фактор в языке.
Язык и порождение речи. - Ч. 39. -М.: Наука, 1991.-240 с.
18.
Культурология XX век. Энциклопедия в 2-х томах / Гл. ред. С.Я. Левит. -СПб.:
Университетская книга, 1998. - Т. 1. -447с.
19.
Маслова В.А. Введение в лингво-культурологию. М.: Наследие, 1997. -208с.
20.
Попова З.Д. Семантическое пространство языка как категория когнитивной
лингвистики // Вестник ВГУ. Серия 1, Гуманитарные науки . - 1996. - № 2. - С.
64-70.
21.
Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов
в сознании и дискурсе. -М.: Academia, 2000. - 128 с.
22.
Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. - М.:
Школа "Языки русской культуры", 1997. - 824 с.
23.
Сорокин Ю.А. Вербальное и невербальное поведение с этнопсихологической точки
зрения // Языки и культура. -М., 1987.-С. 84-110.
24.
Сорокин Ю.А. Этническая конфликтология (Теоретические и экспериментальные
фрагменты). - Самара: Русский лицей, 1994. - 94 с.
25.
Тарасов Е.Ф. Язык и культура: Методологические проблемы // Язык и культура:
Сборник обзоров. - М., 1987. -С. 27-36.
26.
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантические, прагматические и
лингво-культурологические аспекты. - М.: Школа "Языки русской
культуры", 1996. - 288 с.
27.
Телия В.Н. Основные постулаты лингвокультурологии // Филология и культура:
Материалы П-й международной конференции. 12-14 мая 1999 г. / Отв. ред. Н.Н.
Болдырев. В 3 ч. Ч. III. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999. - С.
14-15.
28.
Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и
этнолингвистике. Изд. 2-е, испр. -М.: Индрик, 1995. - 512 с.
29.
Фесенко Т.А. Этноментальный мир человека: Опыт концептуального моделирования. -
Автореф. ... докт. филол. наук.-М., 1999.-52с.
30.
Широкогоров С.М. Этнос: Исследование основных принципов изменения этнических и
этнографических явлений // Изв. восточного ф-та Дальневосточного ун-та. -
Шанхай. - 1923. XVIII. - Т. 1.
31. Assmann A. Kultur als Lebenswelt
und Monument. Aleida Assmann, Dieter Harth (Hg), Frankfurt a. M, 1991. - 198 S.
32. Posner R. Mitteilung an die feme
Zukunft // Zeitschrift fur Semiotik. 6, 1984. -S. 195-228.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.vestnik.vsu.ru