Классические теории ассоциативной психологии

14

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО

ВЫСШЕГО ПРОФЕСИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

КУРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра коррекционной психологии и педагогики

РЕФЕРАТ

на тему: «Классические теории ассоциативной психологии»

Выполнила:

студентка дефектологического факультета,

43 группы Силакова Е.

Проверила:

кандидат педагогических наук, доцент

Ялпаева Н.В.

Курск, 2008

Содержание:

1. Общая характеристика развития научного

познания в начале XIX века

2. Становление ассоциативной психологии

3. Классические теории ассоциативной психологии

Литература

1. Общая характеристика развития научного познания в начале XIX века

Девятнадцатый век открывает новую страницу в истории не только психологического знания, но в области всего научного познания.

Первая половина XIX века ознаменовалась рядом таких научных открытий и обобщений, которые не только существенно изменили представления в отдельных отраслях знания, но и подготовили почву для создания во второй половине XIX в. новой картины мира.

Уходящий XVIII век, продолжая реализацию разработанных ранее механистических принципов в познании физического мира и достигнув на их основе в отдельных вопросах значимых результатов, тем не менее зародил в умах ученых скептицизм относительно возможности чисто рационалистического объяснения физического мира. Иррациональная глубина психики оставалась недоступной для постижения традиционным интроспективным методом и с позиций старых теоретических подходов. Интерес к постижению физического мира стал сменяться интересом человека к самому себе. Вероятно, это явилось в определенной мере и следствием изменения европейской политики после смерти Наполеона в 1821 г. ? эпоха великих завоеваний и потрясений сменилась концентрацией на внутренних делах государств. Повседневность человека с его интересом к самому себе, к своей собственной судьбе, а не глобальным общественным преобразованиям стали интересовать общество: "Любовь, страсть, дружеские связи и интриги заняли главенствующее положение" в умах людей. Все это определяло повышение интереса к внутреннему миру конкретного человека, способствовало росту внимания к психологической проблематике.

Вместе с тем, с началом XIX в. в науке стали складываться принципиально новые воззрения, противоречащие идеям неизменяемости природы, все более явно стали обнаруживаться переходы от одного ряда явлений к другому и формироваться, соответствующие представления о единстве и развитии природы. Механическая картина мира сменялась новым представлением о природе, в основу которого легли принципы сохранения и превращения энергии, детерминизма и атомистики, учение об историческом развитии Земли и органического мира.

По мере того как росла потребность в более глубоком проникновении в законы природы, накапливались новые данные, противоречившие старым представлениям, становилась все яснее необходимость новых методов исследования, нового подхода к изучению окружающего мира и, главное, новых воззрений на природу и ее познание. Метафизические представления, сохранявшиеся в науке, приходили во все большее противоречие с накопленными фактами, которые не поддавались объяснению в рамках старых теорий. Это привело к формированию устойчивого интереса естествоиспытателей и философов в первой половине XIX в. к проблемам метода исследования природы и другим общим вопросам научного познания. И в качестве таких методов стали рассматриваться методы естественных наук, в первую очередь физики и химии. Важно, что очень быстро они доказали свою плодотворность именно в области физиологии в объяснении процессов жизнедеятельности организмов. Тем самым все более четко осознавалась идея о том, что они применимы и к человеку как живому существу.

В начале XIX в. стали формироваться и новые подходы к психике. Уже не механика и философия, а физиология стимулировала рост психологического знания. Имея своим предметом особое природное тело, физиология превратила его в объект экспериментального изучения. На первых порах руководящим принципом физиологии было "анатомическое начало". Функции (в том числе психические) исследовались под углом зрения их зависимости от строения носителя этой функции, его анатомии. Умозрительные воззрения прежней эпохи физиология переводила на язык опыта. Очень точно охарактеризовал эту ситуацию историк философии В. Вильденбранд: «Победоносное вторжение естественно-научного мышления по существу дела легко нашло себе в социальных и психологических явлениях пункты, в которых оно могло укрепить рычаги своего метода исследования…»

2. Становление ассоциативной психологии

В XVIII в. английская психология развивалась от эмпиризма Локка к ассоцианизму в трудах Беркли, Юма и Гартли. Дж. Беркли (1685-- 1753) был непосредственным последователем Локка и шел от сенсуализма к субъективному идеализму. для психологии интересен теорией зрительного восприятия пространства («Опыт новой теории зрения», 1709). Считалось, пишет Беркли, что зрение дает идеи света, цветов, пространства, фигуры, движения. В частности так писал Дж. Локк. Однако, указывает Беркли, нам лишь кажется, будто мы непосредственно видим протяженные тела в пространстве, в трех его измерениях. На самом деле расстояние, т.е. удаленность предметов от нас и сам факт, что они находятся вне нас, величина предметов, положение предметов в пространстве друг относительно друга глазом не воспринимаются. Пространственные характеристики вещей даются нам посредством мышечных ощущений, возникающих от поворота глаз, от напряжения его мышц. В опыте зрение всегда сопровождается двигательными, мускульными ощущениями, которые Беркли называет осязанием, включая сюда и собственно осязание, и двигательные ощущения от самого воспринимающего органа. Зрение и осязание вступают в связь (это же характерно и для слуха). Ассоциация между ними становится привычной в силу частого повторения. Поэтому впоследствии собственно осязаемые качества ? расстояние, величина, фигура начинают восприниматься и зрительно. Таким образом то, что мы называем зрительными ощущениями, есть комбинация собственно зрительных и осязательных ощущений. Видимое восприятие пространства трактуется как знаки ранее приобретенных через осязание идей. Беркли сравнивает зрительные образы с языком: зрение стало для осязания языком, стало выражать содержание осязательного опыта. В сравнении зрительных идей с языком подчеркивается условность зрительных ощущений, их знаковая природа. Однако, поскольку эта связь образуется в опыте, она обеспечивает правильное поведение. В этом заключается ее биологическая полезность. Сформулированная Беркли теория была развита в эмпирической психологии в ХIХ в., особенно А. Бэном, который подчеркивал роль мышечных ощущений в образовании зрительных представлений пространства.

Англичанин Д. Юм (1711?1776), в философии последователь Дж. Беркли, в «Трактате о человеческой природе» (1739) и в труде «Исследование о человеческом познании» (1748) развил понятие ассоциации и попытался представить все человеческое познание как ассоциацию идей. Юм делит все состояния на «впечатления» и «идеи», их отражения. Идеи ? это более слабые впечатления, которые мы используем в мышлении и рассуждении. Идеи могут быть простыми и сложными. Сложные идеи образуются путем ассоциаций. Вместо действий ума по образованию сложных идей, как этому учил Локк, Юм объясняет всю работу познания механизмом ассоциаций. Он дает следующую их классификацию. Ассоциации случайные и неправильные суть только ассоциации по закону смежности в пространстве или во времени, а сочетания идей естественные и правильные -- это ассоциации по закону сходства и причинности. Все эти ассоциации встречаются в повседневной жизни. Они же лежат в основе научного мышления. Причинно-следственные отношения сводятся к привычной последовательности явлений. Знание отношений причинности не является априорным, но устанавливается в опыте следующим образом. Однажды такой-то объект сопровождается таким-то действием (например, хлеб насытил нас). В следующий раз и затем всегда такой же (хотя уже не тот же самый) объект всегда сопровождался таким же действием. В результате рождается уверенность, что и впредь подобные объекты будут вызывать такие же действия, т.е. что одно является причиной другого. Принципом, принуждающим сделать этот вывод, является привычка, или принцип ассоциации. Кант считал гениально поставленной саму проблему: как можно перейти от чувственного опыта, который всегда имеет дело с частным случаем, к понятиям и отношениям, имеющим всеобщий и необходимый характер. Но он не согласился с решением Юма и ввел, наряду с опытным, априорное знание.

Английский врач Д. Гартли (1705--1757) также воспринял идеи Локка об опытном происхождении душевной жизни, развил его представление об ассоциациях и дал первую законченную систему ассоциативной психологии. При ее построении он опирался также на И. Ньютона, некоторые физические представления которого были использованы им для обоснования гипотезы о физиологических механизмах душевных процессов. В главном труде ? «О человеке, его строении, его обязанностях и его упованиях» (1749) ? Гартли развивает учение о психике как естественном начале. Все духовные способности (восприятие и др.) объясняются через обращение к органической структуре мозга. Существуют три основных простейших элемента душевной жизни: ощущения (сенсации), идеации (идеи ощущений т.е. повторение ощущений без предметов), простейший аффективный тон (аффекции) ? удовольствие, неудовольствие. Из этих трех основных элементов строится душевная жизнь с помощью механизма ассоциации. В основе элементов и этого психологического механизма ассоциаций лежат вибрации, т.е. материальные физиологические процессы, возникающие в веществе нервов и мозга под влиянием внешних воздействий. Вибрации различны и отличаются по степени, роду, месту и направлению. Различиям в вибрациях соответствуют все разнообразие наших первоначальных простых идей и ощущений, представлений и чувствований. Из них с помощью механизма ассоциации образуются все психические явления. Если две различные вибрации происходят в мозгу в одно и то же время, то вследствие того, что возбуждение из участков распространяется во все стороны, они оказывают воздействие друг на друга. Между двумя центрами прокладывается более прочная связь. Тогда в последующем, если по какой-нибудь причине будет вызвана одна из вибраций, вызывается другая вибрация. Это соответствует процессу вызывания одной идеи при помощи другой. Таким образом, ассоциации являются пассивным отражением нервных связей в мозгу. Сочетаются собственно не ощущения или идеи, а состояния мозга, которые сопровождаются ими ? вибрации. Вибрации должны заключать в себе ассоциацию как свое следствие, а ассоциация должна указывать на вибрации как свою причину. Поскольку нервные связи могут быть или одновременными, или последовательными, постольку, по Гартли, и ассоциации бывают только одновременными и последовательными: они есть чисто механические образования. На основе ассоциаций образуются все сложные представления, явления памяти, понятия, суждения, произвольные движения, аффекты (страсти), воображение. При восприятии мы получаем ряд ощущений, которые соединены в силу того, что они объединены в предмете. Память ? это воспроизведение ощущений ассоциации в том порядке и отношении, в каких были получены. Мы не обладаем способностью по желанию вызывать какую-либо идею, но можем вспомнить о ней, поскольку есть связь при помощи прежних ассоциаций с теми идеями, которые сейчас находятся в духе. Вид человека наводит на идею имени. Если воспроизведение идей происходит соблюдения порядка прежних реальных впечатлений тогда мы имеем дело с воображением. Весь порядок воспроизведения идей происходит объективно без участия субъекта. Частные вопросы, связанные с памятью: (ухудшение памяти у стариков, забывание душевнобольными после выздоровления событий, происходивших в период заболевания, трудность что-либо вспомнить в состоянии усталости и т.п.), Гартли объяснял грубо материалистически из состояний мозга. Главы о мышлении у Гартли нет: рассматривается понимание слов и предложений. Слово сводится к набору звуков, значение ? это какая-то постоянная часть чувственных образов. Например, значение слова «белизна» образуется в результате выделения постоянного чувственного комплекса многих вещей (молоко, бумага, белье и т.п.). Понимание слова ? это образование ассоциации между словом и значением, устанавливается в детстве, а также в процессе обучения наукам. Суждение складывается из понятий.

В системе Гартли нет мышления как процесса. Рассматриваются истины в науках, которые пассивно отражаются сознанием на основе механизма ассоциации. Новые мысли ? это только новые комбинации старых простых идей или разложение сложных. «Когда мы достигаем сознания общих истин, это значит, что эта истина по ассоциации переносится на все частные идеи, которые охватываются этой идеей. Опыт показывает нам, что, когда мы строим такие заключения, мы не обманываемся».

Проблема страстей занимает большое место в психологии Гартли. Страсти рассматриваются в качестве движущей силы поведения. Аффекты, достигшие известной степени интенсивности, побуждают к различным действиям и в этом смысле могут быть обозначены терминами желания или отвращения. Желание же и отвращение на той ступени интенсивности, когда они сильны, чтобы вызвать действие, называется волей. Так Гартли, подобно всем предшественникам, частью различал, частью смешивал феномены, входящие - в понятия чувствований, желаний и воли. Аффектов во Врожденном состоянии не существует. Не существует врожденных дурных и благородных страстей. Страсти -- продукт воспитания и возникают по механизму ассоциации между представлением о вещи и аффекцией. Например, чувство страха первоначально неизвестно ребенку. Но, если однажды он испытывает какой-то ущерб, после этого идея страдания, оставшаяся в духе как воспоминание о полученном ущербе, ассоциируется с идеей обстоятельств, при которой он получил этот ущерб. Гартли дает классификацию сложных страстей в соответствии с тем, откуда возникают удовольствие и страдание. Поскольку страсти выступают в качестве побуждений к действиям, знания об условиях воспитания страстей приобретают большое моральное значение: на основе учения об ассоциациях мы узнаем, как беречь и улучшать хорошие аффекты и искоренять аморальные, исправлять то, что плохо.

С позиции ассоцианизма Гартли объясняет возникновение произвольных движений. По Гартли, от рождения в организме имеется набор первичных автоматизмов. Это движения, которые вызываются внешними раздражителями на основе врожденных готовых механизмов. Возбуждение каждого органа чувств всегда переходит в возбуждение соответствующей группы мышц. Если же раздражитель вызывает к тому же к ощущение, в мозгу одновременно возникают два очага (например, от осязательного и от зрительного раздражителя), между которыми в силу одновременности устанавливается ассоциация, В дальнейшем одно зрительное впечатление вызывает соответствующее движение. Гартли различает три вида произвольных движений по степени легкости их выполнения: полупроизвольные, произвольные, вторичные автоматизмы.

Гартли дал естественное объяснение происхождения психических явлений. Эмоции, воля, интеллект, восприятие; память, воображение ? «все они выводятся из внешних впечатлений, произведенных на внешнее чувство, следов (или идей) этих впечатлений и взаимных связей посредством ассоциации взятых вместе и действующих друг на друга».

Важная роль в истории ассоцианизма принадлежит философу, историку и естествоиспытателю Дж. Пристли (1733--1804). Пристли популяризировал теорию Гартли, а также боролся с его противниками и вульгаризаторами, главным образом с шотландской идеалистической школой здравого смысла.

3. Классические теории ассоциативной психологии

В начале ХIХ в. ассоциативная психология приобрела законченный, канонический характер, развиваясь в русле законов, заложенных психологами предыдущего поколения, прежде всего Гартли. Исследования психики и новые открытия, сделанные в этот период, были направлены на усовершенствование ассоциативной психологии, не подвергая сомнению ее постулаты, в частности идею об универсальности законов ассоциаций.

Одним из крупнейших представителей ассоциативного направления в этот период был Томас Браун (1778?1820). Получив медицинское образование, он отошел от врачебной практики и посвятил себя занятиям философией и психологией.

К заслугам Брауна относится постановка вопроса о собственно психологических закономерностях приобретения индивидом опыта, несводимых к физическим или физиологическим причинным объяснениям. Он полагал, что в трактовке ассоциаций не следует ограничиваться ведущим, с точки зрения Гартли, принципом смежности, согласно которому одна идея вызывает другую в силу того, что в предшествующем опыте субъекта эти идеи либо следовали непосредственно одна за другой, либо сочетались одновременно. Обращения к ассоциации по смежности недостаточно для того чтобы однозначно предсказать, какая именно идея сменит существующую. Не следует ограничиваться и двумя другими типами ассоциации ? по сходству и контрасту, о которых писали Беркли и Юм. Поэтические метафоры, научные сравнения, творческие находки, которым человечество обязано прогрессом, нуждаются в ином объяснительном принципе. Переход ньютоновской мысли от падающего яблока к системе мироздания не объясним традиционными воззрениями на ассоциацию. Ведь перед умственным взором проходит бесчисленное множество объектов, но лишь между немногими образуются стойкие ассоциации. Не устраивали Брауна и введенные Юмом ассоциации по причине, которые разрушали целостность восприятия не только мира, но и субъекта. Поэтому он пришел к выводу о том, что существуют законы ассоциаций двух степеней сложности, из которых первые объясняют лишь простые суждения.

Ассоциации по смежности Браун относил, наряду с ассоциациями по сходству и по контрасту, к разряду первичных законов работы человеческого ума. В своем сочинении «Лекций о философии человеческого ума» (1820) он доказывал, что они изначально присущи сознанию, элементы которого, независимо от опыта и обучения, связываются между собой. Эти первичные законы необходимы, но недостаточны для объяснения тех обстоятельств, в силу которых за данным психическим феноменом (образом, мыслью, знанием) в сознании появляется именно такой, а не другой образ идея. Чтобы решить эту, центральную для ассоциативной психологии, задачу, нужно к первичным законам присоединить вторичные. Браун разработал девять вторичных законов -- частоты, новизны, конституциональных различий между индивидами, длительности первоначального ощущения и др. Он доказывал, что чем осознаются какие-либо образы, чем более сильные эмоции вызывают, чем свежее впечатление о них, чем они необычнее и т.п., тем больше шансов на установление связи между ними. Поэтому в дальнейшем появление одного из них влечет за собой закономерно связанную вереницу других.

К важнейшим нововведениям в ассоциативную психологию следует отнести и идею Брауна о включении в комплексы, образующие ассоциации, особых ощущений, порождаемых работой мышц. С его точки зрения, мышечная чувствительность порождает уверенность в реальном существовании внешнего мира. О роли тактильных ощущений, прежде всего ощущения плотности, в осознании внешнего мира говорил еще Кондильяк, однако впервые целостная картина этого процесса взаимодействия органа чувств и мышцы в построении картины окружающего была развернута именно Брауном.

Важными моментами в его концепции было выделение в качестве особой категории ассоциативного процесса ощущение отношений между отдельными состояниями сознания, а также положение, согласно которому отдельные ощущения могут сливаться в комплексы, где образующие эти комплексы компоненты уже неразличимы. С этим было связано и положение о наличии спонтанной ассоциации, при которой порядок идей может несколько отклоняться от порядка ощущений. В дальнейшем эти мысли Брауна были развернуты в законы творческой ассоциации, при которой у человека рождаются принципиально новые понятия.

Наиболее совершенный, классический вид теория ассоцианизма приобрела в работе Джеймса Милля (1773?1836) «Анализ явлений человеческого духа», вышедшей в 1829 году. Милль считал, что законы ассоциаций столь же непреложны, как и законы физики, и служат ключом ко всем человеческим проблемам, в какой бы социальной области ? политике, экономике, праве, педагогике ? они ни возникали. По аналогии с физическими законами он разрабатывал и законы психики, назвав свою теорию ментальной физикой. При этом единицей психики, ментальным атомом становилось ощущение, лежащее в основе всех понятий. Отказавшись от идеи Брауна о спонтанных ассоциациях, Милль сформулировал закон (по аналогии с законом Спинозы), в котором отражен подход классического ассоцианизма к содержанию сознания: «Порядок и связь идей таковы, каковы порядок и связь ощущений».

Таким образом, он пришел к выводу, что существуют первичные состояния сознания (ощущения, ментальные атомы) и возникающие из них их копии. Из этих элементов образуются простые и сложные комплексы и «цепи» идей, когда в определенной последовательности, благодаря частоте повторений, одни состояния сознания вызывают другие. Смена одних идей другими, их объединение в комплексы ? это своего рода «психическая физика», работа «машины ума». При этом Милль, исходя из аналогии с механическим соединением частиц, отрицал возможность растворения исходных элементов при соединении или появления принципиально нового комплекса элементов. Отличие сложных идей от простых он объяснял символизацией, вносимой словом. При этом само слово рассматривалось как один из элементов комплекса, соединенного с другими по закону ассоциации.

Литература:

1. Ждан А.Н. История психологии: от Античности до современности: Учеб. для студентов психологических факультетов. ? М.: Пед. общ-во России, 2002. ? С. 119-125.

2. Марцинковская Т.Д. История психологии: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. ? М.: Издательский центр «Академия», 2002. ? С. 166-168.

3. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История психологии: Учеб. для высш. школ. ? М.: Рос. Гуманитарный ун-т, 1994. ? С. 84-86.

4. Ярошевский М.Г. История психологии. ? М.: Мысль, 1966. ? С. 231-242.