Что нового открыл спектакль М. Глуховской «Гамлет» в трагедии Шекспира?Автор: Шекспир У.
Наш драматический театр обогатился еще одним неординарным и, на мой взгляд, талантливым спектаклем. Московский режиссер Марина Глуховская поставила в его стенах «Гамлета» по мотивам одноименной пьесы У. Шекспира.
Постановка Глуховской – далеко не классический спектакль. Неисчерпаемая по своим мыслям и идеям пьеса Шекспира натолкнула режиссера на глубочайшие раздумья о жизни вообще и проблемах современного человека, в частности.
М. Глуховская «обобщает» место действия спектакля – из полуразрушенной войнами Дании (текст Шекспира) она переносит нас в условное тоталитарное государство, примеры которого всем нам хорошо известны (нацистская Германия, СССР, во многом современная Россия, по мнению режиссера).
Понять параллель Глуховской нам помогают декорации: по сцене разбросаны резиновые шины, дозорные пьют из алюминиевых кружек, действующие лица одеты в форму нацистской Германии, в знак приветствия они выкидывают вперед руку, подданные при дворе Клавдия ходят в арестантской робе, призрак отца Гамлета появляется в шинели и раскуривает трубку (явный намек на Сталина) и т.д. Усилить эффект помогает музыка группы «Раммштайн», сочетающаяся с военными маршами и известной мелодией 30-40-ых годов «Лили Марлен».
На этом мрачном и безнадежном фоне появляется молодой Гамлет (его роль исполнил 24-летний актер Александр Каспаров). Он, как белая ворона, отчетливо выделяется среди других действующих лиц. Этот герой один имеет смелость (или житейскую глупость?) ходить в вытянувшемся вязаном свитере, мечтать и размышлять о чем–то, что не соответствует «общему строю мысли в государстве».
Причем у Глуховской получается, что Гамлет становится этаким диссидентом поневоле, просто потому, что его внутренние потребности не соотносятся с потребностями государства. И в этом трагическом конфликте звучит проблема, актуальная во все времена, и, по мнению режиссера, как нельзя более злободневная сегодня. Как остаться частным человеком, суметь жить своей, частной жизнью, во времена активного вмешательства государства, в периоды больших исторических перемен? Как остаться человеком, в полном смысле этого слова, на что опереться, делая выбор, где почерпнуть мужество для того, чтобы сделать выбор?
Эти вопросы, на мой взгляд, задавал себе шекспировский Гамлет, эти вопросы задает себе и Гамлет Глуховской. Жизнь, окружающие его события заставляют героя что-то решать, совершать какие-то поступки, хотя, будь его воля, он жил бы по совершенно другим алгоритмам. И здесь – четкая, как мне кажется, соотнесенность героя спектакля с другим Гамлетом – героем стихотворения Б. Пастернака, чей перевод трагедии использовала Глуховская для своей постановки.
Перевод Пастернака – это основа спектакля. Иногда этот текст «перебивается» отрывками из пьесы англичанина Т. Стоппарда «Розенкранц и Гильдерстерн мертвы» в переводе И. Бродского. По мнению режиссера, эти тексты стилистически дополняют друг друга, более полно и ярко передают авторский замысел.
Кроме того, Глуховская позволила себе еще несколько отступлений от текста: труппа странствующих актеров оказывается у нее расстрелянной; Клавдий и отец Гамлета являются близнецами; Клавдий пытается отравиться сам и отравить Гертруду и т.д.
Все эти детали призваны, на мой взгляд, подчеркнуть проблему, которую Глуховская делает основной в своей постановке: «… мир частного человека, то есть наш мир, и мир людей, которые распоряжаются нашими частными судьбами — это параллельные миры, которые практически не пересекаются. Единственная точка соприкосновения — зона человечности между нами. Общее только то, что мы все люди, и мы все смертны».
Эти же «поправки» к тексту Шекспира помогают некоторым эпизодам в спектакле «звучать» сильнее. На мой взгляд, это относится к сцене расстрела актеров, которые своим искусством сказали неугодную Клавдию правду. Это относится к эпизоду, по-иному трактующему образы Розенкранца и Гильдерстерна – как жертв государственной машины, маленьких винтиков, которым манипулирует кто-то свыше. Это относится к эпизоду, в котором показана попытка отравления Клавдия и Гертруды, – как людей, которым тяжело нести бремя своей власти.
В целом, спектакль вызвал у меня положительное впечатление. На мой взгляд, трагедия Шекспира настолько глубока и многозначна, а проблемы, поставленные в ней, настолько универсальны, что она актуальна во все времена. В основе этой пьесы лежит огромное количество вопросов, но мне наиболее близки философские, а не политические. Посмотрев «Гамлета» в постановке Глуховской, я поняла, что человек крайне одинок в этом мире, никто и ничто не может сделать за него выбор. Только он один принимает решение и несет всю тяжесть ответственности за него. Это касается всех людей, независимо от их социального положения.
Четко осознать эти проблемы в спектакле мне помог, конечно, сам Гамлет (я считаю актерский дебют А. Каспарова вполне удачным), Лаэрт и Офелия (в чьей судьбе выразилась трагедия слабой женщины, вынужденной жить при ужасах тоталитарного строя). Именно их я и считаю наиболее близким к шекспировской трактовке.
Таким образом, на мой взгляд, режиссер спектакля поставила на первое место проблему выбора, ограничивая ее тем, что герой существует в тоталитарном государстве с его, строго определенными, законами.
Шекспир же, как мне кажется, ставил эту проблему шире – как проблему выбора в мире, где царствует зло. И главный выбор, который должен сделать его Гамлет, – жить или не жить в этом мире? А если жить, то занимать активную позицию или пассивно смириться с происходящим?
Такая постановка вопроса кажется мне интереснее и, несомненно, шире. Поэтому если бы мне предложили ставить «Гамлета», то я, наверное, соединила бы черты первоисточника и спектакля Глуховской. Я перенесла бы действие пьесы на современную почву для того, чтобы более понятно и четко обозначить проблемы, затронутые в ней. Кроме того, это подчеркнуло бы универсальность трагедии, актуальной во все времена.
Но мой «Гамлет» разворачивался бы на «бытовой » почве, на примере совершенно обыденной жизни. Ведь каждый из нас сталкивается с необходимостью выбора, каждый из нас, в той или иной степени, проходит через сомнения и испытания, выпавшие на долю героев шекспировского «Гамлета». Именно поэтому эта трагедия всегда будет одной из самых востребованных в театре, всегда будет обладать сотнями всевозможных трактовок и интерпретаций, одну из которых нам и представила Марина Глуховская.