Эволюция темы любви в прозе А.И. Куприна

МИНИСТЕРСТВООБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ
РОССИЙСКОЙФЕДЕРАЦИИ
Государственноеобразовательное учреждение
высшегопрофессионального образования
«Курскийгосударственный университет»
Филологический факультет
Специальность 050301(032900) РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА
Специализация 032901Всемирная литература
Заочная форма обучения(3,5 года)
Кафедра литературы
Выпускнаяквалификационная (дипломная) работа на тему:
«Эволюциятемы любви в прозе А.И. Куприна» (к проблеме изучения русской литературы ХХвека в школе)
Выполнила
студентка 6 курса
Костина ЕленаАлександровна
Научный руководитель:
к.ф.н., доцент
Жемчужный Игорь Сергеевич
Курск, 2010 г.

СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава I. Женщины в жизни и судьбе А.И. Куприна
Глава II.Эволюция темы любви в прозе А.И. Куприна: духовноевозвышение и моральное падение женщины в любви
1. Повести о любви, которая «никогдане пройдет, никогда не забудется»
а) любовь — самопожертвование,высочайший порыв души
б) «запоздалые цветы» любви
в) любовь — страсть, неразделенная итрагичная
г) любовь — счастье, дарующееспасение и радость жизни
д) любовь — воспоминание, озаряющеежизнь
2. Повести о предательстве,коварстве, лжи и лицемерии в любви
3. На грани падения
4. Пошлость и развратность в любви
5. Трагедия «падшей» женщины.Общество и проституция
Глава III. Некоторые художественно-психологические средства созданияженских образов в любовной прозе А.И. Куприна
Заключение
Примечания
Библиография
Приложение

ВВЕДЕНИЕ
О А.И. Куприненаписано ряд монографий: исследования Л.В. Крутиковой, А. Волкова, П. Беркова,Ф.И. Кулешова, В. Лилина1. Куприн не стоял обособленно в русской литературе.Его творчество развивалось параллельно с творчеством таких писателей как Л.А.Андреев, И.А. Бунин, М. Горький.
Темалюбви стала заветной темой у А.И. Куприна, его интересует тема любовь и жизнь.«Он прикасался к ней целомудренно, благоговейно и нервно»2. Среди вечныхзагадок бытия Куприн выделил вечную загадку любви в ее постоянной сопряженностис идеей смерти, с мыслью о быстротечности и конечности земного бытия. ДляКуприна любовь — самая состоятельная форма утверждения и выявления личностногоначала в человеке, она возносит «в бесконечную высь ценность человеческойличности». Любовь у Куприна, как спасительная сила, оберегающая «чистое золото»человеческой натуры от «оподления», от разрушительного влияния обанкротившейсябуржуазной цивилизации сквозная тема купринского творчества, стержень егомиропонимания, опора его оптимизма.
Вместе стем, Куприн ясно видел трагический исход любви, оказавшейся в «цепяхусловности», поэтому написал десятки рассказов о гибели счастья и красоты(«Святая любовь», «Погибшая сила», «К славе»), о зыбкости любовных союзов(«Страшная минута», «Одиночество»), об уродливой чувственности («НатальяДавыдовна»). В этих рассказах речь идет о странном и страшном расточениилюбовных способностей, о «погибшей силе».
Особеннодороги Куприну яркие порывы личности в столкновении с жестокостью,эгоцентризмом («Allez!», «Лолли»).Его героини идут на самоотвержение и самопожертвование во имя любви («Олеся»,«Впотьмах», «Суламифь»).
Темалюбви определила магистральную линию философских и художественных исканийКуприна и вызвала к жизни такие творения писателя, как «Гранатовый браслет»,«Олеся», «Суламифь», «Яма». Последняя резко отличается от 3-х первых предметомизображения (антилюбовь, узаконенное общественной практикой надругательство надлюбовью), но без нее было бы неполным восприятие купринской философии любви.
Примернов то же время И.А. Бунин создает цикл своих рассказов о любви «Новый год»,«Осень», «Маленький роман», «Последнее свидание», «Грамматика любви», «Сын»,«Легкое дыхание», «При дороге», «Игнат» и др. Бунин был певцом великого чувствалюбви, самой могучей силой, связывающих людей. От каких бы житейских случайностейи передряг это чувство ни зарождалось, к каким бы трагическим финалам ни шло,это чувство священно. Бунина интересует тема любовь и смерть.
Истокитрагической развязки любовных конфликтов – социальная неустроенность иодиночество человека, общая катастрофичность бытия, власть стихийных чувств иинстинктов в человеке.
«Влирико-философском ключе в творчестве Бунина звучат такие проблемы – о роливремени в человеческой жизни и поиск самозащиты от его необратимости всознании; об отношении личности к смерти; о значении любви, эмоциональнойстихии в жизни современного человека...3.
Любовнаястрасть изображается в его произведениях как некая неодолимая, роковая сила,что сродни какой-то первозданной глубинной стихии природы, которая, возвысив, ина мгновение одарив человека счастьем, потом наносит ему смертельный удар,ломает его жизнь.
Мгновениелюбви рисуется в рассказах писателя вершиной существования героя, когда онвпервые узнает в себе полноту и целостность бытия, когда проснувшаяся в немличность приближается к согласию тела и духа, красоты и добра...
Высота духовнойтребовательности в трактовке И. Бунина непременный спутник любви, ее детище,плод испытанной полноты и гармонии. В его художественном мире сама жажда,ожидание любви возвышает человека, пробуждает его духовное «я», егосамостоятельность и активность».
«Ключевыепроблемы творчества Л. Андреева — это социальные и философские проблемыотчуждения, одиночества, обезличивания человека, детерминации и свободыличности». «Л. Андреев изображал в своих произведениях человека ужаснувшегося,отчаявшегося и обреченного на вечный бунт – бунт против мира насилия,угнетения, обезличивания и разобщения людей. Бунт, разраставшийся в егохудожественном сознании до вселенского, абстрактно-романтического духовногомятежа, он противополагал мещанскому приспособленчеству».
«Горькимбыли открыты не только новые темы, новые стороны жизни. Им сказано новое словоо человеке, о личности». «Своеобразием горьковских романтических героев былото, что он сталкивал в них свободу не только с несвободой, со злом, но и сдругими высокими ценностями жизни с тем, чтобы утвердить свободу как высшуюсреди них… Свобода и любовь нередко сходятся в произведениях Горькогогибелью, трагически, оказываются несовместимыми («Макар Чудра», «Валашскаясказка», «Старуха Изергиль», «Девушка и смерть»)».
Реалистическаялитература конца XIX начала XX столетия обнаруживала разнообразиеподходов к проблеме личности и любовной психологии человека, предлагая ее новыетрактовки.
Даннаядипломная работа посвящена эволюции любви в прозе А.И. Куприна и, конечно, впервую очередь будут рассматриваться женские образы.
Помимовведения работа включает в себя три основные главы.
Целью первойглавы является рассмотрение вопроса о роли женщин в жизни и судьбе А.И.Куприна. Это призвано помочь понять некоторые закономерности создания женскихобразов в произведениях писателя, а также выбор им тематики своих произведений.
Во второйглаве «Эволюция темы любви в прозе А.И. Куприна: духовное возвышение иморальное падение женщины в любви» — мы рассматриваем целую гамму вопросов наматериале более чем тридцати прозаических произведений писателя. Это любовь — самопожертвование ради любимого, любовь-счастье, дарующее спасение внеприглядной и суровой действительности, любовь-трагедия, неразделеннаястрасть, любовь-воспоминание, озаряющее жизнь. Мы рассматриваем и сложныепсихологические вопросы, касающиеся трудного выбора женщины между совестью,«тихим» счастьем и пламенной страстью на волнах измены. Отдельно рассматриваемвопросы, связанные с предательством, лживостью женщин, их коварством вотношениях с мужчинами. В завершении мы обращаемся к проблеме проституции ирассматриваем ее на материале повести «Яма» в сопоставлении с другимипроизведениями русской литературы, так или иначе касающимися этого вопроса. Внекоторых случаях мы проводим параллели между отдельными героинями купринскихпроизведений и произведений других авторов.
Третья,заключительная глава, имеетлитературоведческий характер. В ней мы говорим о некоторых наиболее яркиххудожественно-психологических средствах создания женских образов впроизведениях А.И. Куприна. Особо отмечен нами интерес писателя к тайнампсихики человека, желание проникнуть в подсознание человека, тонкаяпсихологическая мотивировка поступков героев.
Взаключении мы подводимитоги всему, о чем говорили в работе. Завершают работу примечания ибиблиография. Таким образом, объектом нашего исследования являются наиболееизвестные повести Куприна. В качестве предмета исследования выступает собраниесочинений Куприна в 6-и томах. Сноски из текста даются: в скобках римскимицифрами указывается том (I, II, III, IV, V, VI), арабскими цифрами — страница.
Цели данной работы:
1) выяснить,какой интерес представляют женские образы для Куприна;
2) какоеместо в его произведениях они занимают (на материале прозы);
3) какиеприемы использует писатель для их создания.
Задачи:
1) раскрытьженский характер во всей его сложности и противоречивости;
2) проследитэволюцию женского характера (на материале прозы);
3) отметитьособенности художественной манеры и стиля Куприна.

ГЛАВА I. ЖЕНЩИНЫ В ЖИЗНИ И СУДЬБЕ А.И.КУПРИНА
В.В.Вересаев в своей работе о Толстом сделал, на наш взгляд, весьма спорноезамечание: «В большинстве случаев жизнь писателя сама по себе удивительно неинтересна, обидно не интересна. И они совершенно не заслуживают биографии. Всеинтересное, все глубокое и
прекрасное,все живое, что в них есть, они вкладывают в свои книги, и для жизни ничего неостается»9.
Но такли это? Так ли «безынтересна» жизнь С.А. Есенина или А.А. Ахматовой? Можно линазвать безынтересной жизнь А.С. Грибоедова или А.С. Пушкина?.. При всемуважении к личности и творчеству В.В. Вересаева нам очень трудно согласиться сним в этом вопросе. И доказательством, своего рода подтверждением нашей позицииявляется жизнь А.И. Куприна, его удивительная и трагическая судьба. В биографииКуприна можно найти все: неравный брак его родителей (его мать – урожденнаякняжна Кулунчакова, а отец – мелкий чиновник Иван Куприн), раннее сиротство(отец умер, когда мальчику еще не было и года), семнадцатилетнее затворничествово всякого рода казенных заведениях (московский сиротский дом, военнаягимназия, кадетский корпус, юнкерское училище); затем, после нескольких летунылой военной службы в провинции, выход в отставку, полуголодное существованиечеловека без профессии, первые литературные удачи, стремительный взлет, слава,деньги, кутежи, безудержная трата сил и – в эмиграции, в далеком Париже –быстрое физическое угасание, нужда, жестокая и непрестанная тоска по России;наконец осуществившаяся мечта вернуться на Родину...
Купринвошел в наш литературный обиход как певец светлых, здоровых чувств, какнаследник демократических и гуманистических идей великой русской литературы XIX века. Он оставил нам прекрасныеобразцы реалистического повествования, строгого и динамичного по сюжету,лаконичного, интересного в психологическом плане. В его произведениях мирвысоких искренних чувств противостоит пошлости, духовному рабству окружающейжизни.
Такова исудьба писателя. Куприн жил «на полную катушку», он не терпел получувств,полуэмоций, полу-любви. Если он сердился, то от гнева его дрожали стены, еслион радовался, то это была по-детски наивная, светлая, всеобъемлющая радость.Его дружба была безоговорочна и крепка, ненависть – бескомпромиссна. Ну а еслион любил, то любовь эта захватывала его всего, без остатка и превращалась внекий импульс для его жизни и творчества.
Купринне умел жить без любви, это чувство питало его изнутри, наполняло его энергией,давало живительные силы даже в самые трудные моменты жизни, когда все вокругказалось безотрадным и бессмысленным. В дни тяжелых личных неприятностей исвязанных с ними переживаний Куприн «увядал», он не мог работать, нередко онуходил в запои, стараясь «утопить» свои тяжелые мысли в стакане вина. Друзьянаходили его в такие дни потерявшим человеческий облик, и только любовь моглавывести Куприна из этого страшного забытья, только ей было под силу разрушитьэтот кошмарный сон.
Любовьсоединила Куприна с двумя женщинами, которым суждено было стать его женами:первый раз его женой стала юная Мария Давыдова, второй – Лиза Гейнрих Ротони,такие разные женщины!
Именноэтих женщин без памяти любил Куприн: каждую по-своему, разной любовью, но всеже любил по-настоящему, без притворства и лжи. Именно они не только сыгралиогромную роль в личной жизни писателя, но и оказали огромное влияние на еготворчество. Поэтому, памятуя о том, что все сюжеты для своих рассказов Купринчерпал из своей жизни (он назвал ее «канвой» для рассказов), будет оченьуместно подробнее рассказать о женщинах, которых любил Куприн, ведь эта любовьдала толчок для создания многих произведений писателя. Мы построим нашеповествование на биографической основе, так как считаем недопустимым «вырывать»отдельные бессвязные факты из биографии писателя. Воспоминания первой женыКуприна – Марии Карловны о «годах молодости», его дочери от второго брака –Ксении, его друзей будут приведены нами на фоне всего жизненного пути писателясо дня первой встречи с Марией Давыдовой до дня смерти на руках у ЕлизаветыМорицовны. Как нам кажется, такое построение повествования поможет глубжераскрыть роль этих женщин в жизни и творчестве Куприна.
В тупору, когда молодая девушка, Мария Давыдова, познакомилась со своим будущиммужем, Куприн был только на пути становления писателя. С этих лет и начинаетсяповесть Марии Карловны Куприной — Иорданской «Годы молодости», написанная многолет спустя. Годы молодости – это годы первых литературных связей и знакомств,порывов и искренних чувств.
Купринаи Марию Карловну связывают не только годы, когда они были мужем и женой исовместно руководили «Миром Божьим». Чувство дружбы и доверия к своей первойжене Куприн сохранил на всю дальнейшую жизнь, хотя, конечно, нельзя сказать, чтоу них обошлось без взаимных обид и упреков, особенно после развода.
ЗнакомствоКуприна с Марией Давыдовой произошло в доме Давыдовых, куда Куприна привелБунин, чтобы представить своего товарища издательнице популярного литературногожурнала «Мир Божий» Александре Аркадьевне Давыдовой.
В тотдень Александра Аркадьевна из-за недомогания не могла заниматься делом, поэтомунавстречу гостям вышла ее дочь: двадцатилетняя Мария. Когда появилась молодаябрюнетка с лицом красивой цыганки, но одетая с той подчеркнутой простотой,которая говорит о безукоризненном вкусе, Куприн невольно отступил назад, заспину щеголеватого, ловкого Бунина. Мария Карловна так вспоминает эту роковуюдля нее и Куприна встречу:
«-Здравствуйте, глубокоуважаемая! – обратился он (Бунин) ко мне. – На днях прибылв столицу и спешу засвидетельствовать Александре Аркадьевне и вам свое нижайшеепочтение. – Он преувеличенно низко поклонился, затем, отступив на шаг,поклонился еще раз и продолжал торжественно серьезным тоном: – Разрешите представитьвам жениха –моего друга Александра Ивановича Куприна. Обратите благосклонноевнимание талантливый беллетрист, недурен собой. Александр Иванович, повернись ксвету! Тридцать один год, холост. Прошу любить и жаловать!
Довольныйсвоей выдумкой, Бунин лукаво посмеивался. Куприн сконфуженно переминался с ногина ногу и, смущенно улыбаясь, мял в руках плоскую барашковую шапку. В синемкостюме в серую полоску, мешковато сидевшем на его широкой в плечах, коренастойфигуре, низком крахмальном воротнике, каких уже давно не носили в Петербурге, ибольшом желтом галстуке с крупными ярко-голубыми незабудками, Куприн… казалсянеуклюжим и простоватым провинциалом.
– Таквот, почтеннейшая, – продолжал Бунин, когда мы сели, – сядем, посидим, друг надружку поглядим. У вас товар, у нас купец, женишок наш молодец...
И какдеревенский сват, выхваляя жениха, Бунин в то же время рассказывал о Купринеразличные смешные анекдоты.
Этотфарс, неожиданно придуманный Иваном Алексеевичем, был очень забавен. И на еговопрос: «Так как же, глубокочтимая, нравится вам женишок? Хорош?...» – Яподдержала шутку:
— Нам ничего… да мы что… какмаменька прикажут, их воля...»10.
Купринмолчал: ему становилось все более неловко, и бунинская затея его не веселила.Молодая хозяйка быстро заметила это и незаметно перевела разговор в инуюплоскость. Она вспомнила Крым, начала расспрашивать Куприна об общих знакомых,в числе которых оказался Сергей Яковлевич Елпатьевский. Куприн тотчас оживился,исчезла связанность движений, другим стало выражение лица. Начались разговоры оЧехове, во время которых Куприн окончательно обрел смелость, а вместе с ней иживой дар речи. Прощаясь, Мария Давыдовна передала Куприну от имени материприглашение бывать у них, когда Александра Аркадьевна поправится. И предложилаобязательно зайти в редакцию журнала «Мир Божий», к редактору и критику АнгелуИвановичу Богдановичу.
Злостьточила Куприна.
«Наивныйпровинциал приехал завоевывать Петербург!.. Зачем я согласился пойти с этимдурацким визитом к Давыдовым? – корил себя Куприн. – Сама издательница не сочланужным со мной познакомиться, а дочка, эта столичная барышня, видимо, слишкоммного думает о себе… Очень она мне нужна… Пускай они с Буниным найдуткого-нибудь другого, кто бы позволил им над собой потешаться и разыгрывать своикомедии. А еще приглашала бывать! Покорнейше благодарю! Ноги моей
там небудет! Но к Богдановичу я, конечно, на днях зайду...»11.
Редакцияжурнала «Мир Божий» занимала несколько комнат в той же большой квартиреДавыдовых. В ближайший вторник, приемный день Богдановича, Куприн появился вего кабинете, побеседовал с сотрудниками журнала. Во время этого разговора вкомнату вошла полная блеклая дама – редактор журнала Давыдова. АлександраАркадьевна подошла к Куприну, подала ему рыхлую в перстнях руку и пригласилаостаться у нее отобедать. Приглашение застигло Куприна врасплох. Он растерялсяи от застенчивости не сумел отказаться. Поднимаясь на второй этаж вслед заБогдановичем, Куприн снова ругал себя за то, что опять стушевался перед «этимиблагополучными представителями света».
ДочьДавыдовой, встретившая их в уютной столовой, показалась ему еще краше, чем признакомстве. Но то, что она – светская дама, а он –провинциальный писатель,казалось ему непреодолимой пропастью в отношениях между ними. Его раздражало уДавыдовых все: безукоризненно накрахмаленные салфетки и скатерть, тяжелоестоловое серебро, переливчато мерцающий хрусталь, дорогие вина, маринады,балыки. Двум горничным помогала подавать на стол хрупкая девушка, почти девочка– Лиза Гейнрих(! П), младшая сестра покойной жены Мамина -Сибиряка МарииМорицовны. (Удивительное дело! Здесь, в одной комнате рядом с Куприным,находились обе женщины, которым каждой в свое время суждено будет стать егоженами). Куприн равнодушно скользнул взглядом по точеному личику Лизы, по белойнаколке (Лиза, несколько лет прожившая в семье Давыдовых, работала теперь вГеоргиевской общине сестер милосердия и лишь изредка навещала АлександруАркадьевну). Когда Куприн прощался, Александра Аркадьевна благосклонно предложилаему «запросто» заходить к ним в дом. С того дня он зачастил к Давыдовым, гдеделился своими петербургскими впечатлениями, огорчениями и радостями с новымдругом – Марией Давыдовой. Он стал все чаще бывать у них в доме, хотяАлександра Аркадьевна не придавала особого значения его визитам. Она не всегдавыходила вечером в столовую, но за хозяйку оставалась тетушка Марии ВераДмитриевна Бочечкарева, которая разливала чай. Потому отсутствие АлександрыАркадьевны не нарушало общепринятых правил.
В короткийсрок все в доме незаметно привыкли к Куприну. Он стал своим человеком.Давыдовой Куприн все больше нравился: его непосредственность, жизнерадостность,отвлекали ее от постоянных тяжелых дум о своей болезни и о смерти старшейдочери. Она охотно слушала купринские живописные рассказы о военной службе, ожизненных приключениях, о знакомых писателя. А он уже влюблен в ее младшуюдочь.
Всочельник, накануне нового, 1902 года, улучив возможность побыть минутку сМарией наедине, Александр Иванович сказал:
– Вы,конечно, давно уже почувствовали, как я отношусь к Вам...– Он замялся, егооткрытое, чистое и доброе лицо покраснело.– Но ведь я плебей, сирота, провелдетские годы с матерью во Вдовьем доме, в Москве… А вы… Вы светская девушка,привыкшая к столичному обществу, дорожащая своим кругом, титулованнымиродственниками и петербургскими знаменитостями...
— Продолжайте, Александр Иванович! – поощрила его Мария.
Я мечталбы, чтобы вы связали со мною свою судьбу… Но кто я? Бывший офицер сограниченным образованием… Беллетрист не без дарования, но до сих пор ненаписавший ничего выдающегося...
— Вы мнетоже не безразличны,- тихо сказала Мария.- Я верю в ваш талант. В вашебудущее… И откровенность за откровенность. Я очень люблю маму...- Оназапнулась.- Александру Аркадьевну… Но ведь я даже не знаю, кто мои родители…Меня подкинули в младенчестве. А Александра Аркадьевна меня удочерила,окрестила и воспитала...
— Маша!- воскликнул Куприн, взял ее маленькую ручку в свою, грубую и сильную, и прижалк губам; затем не сразу прикрыв глаза, тихо сказал: — «Такой вы мне ещедороже!..»12.
Утром надругой день она сообщила матери, что стала невестой Куприна.
АлександраАркадьевна была шокирована этой неожиданной новостью. Ее очень возмутило и,скорее даже, обидело то, что дочь не спросила ее совета в таком серьезномвопросе. Кроме того, знакомство Марии и Куприна исчисляется всего лишьнесколькими месяцами… Но уже через пару дней Давыдова пригласила их к себе ипосле серьезного разговора дала согласие на этот брак.
Вечером,в канун Нового года, Александр Иванович принес своей невесте обручальноекольцо, на внутренней стороне которого было выгравировано: «Всегда твойАлександр. 31.12.1901 года».
Свадьбабыла назначена на февраль. Куприн сообщил о готовящейся женитьбе своей материЛюбови Алексеевне, по-прежнему жившей в Москве во Вдовьем доме. Она ответила,что тоже счастлива, что он, наконец, женится, покончив со своей бродячей,скитальческой жизнью, что у него будет своя семья, свое гнездо.
3февраля 1902 года, в день свадьбы, в столовой собрались только те, кто долженбыл провожать Марию в церковь: жена Мамина — Сибиряка (бывшая Машинагувернантка) посаженная мать — Ольга Францевна, посаженный отец — Михайловскийи четыре шафера. Куприну полагалось встретиться с невестой только в церкви, ноон пренебрег условностями и тоже ожидал Марию в столовой. При ее появленииОльга Францевна спешно закрыла большую белую коробку, у нее на глазах былислезы
Навопрос Марии, что случилась, ответил Куприн:
«- ОльгаФранцевна не знала, что тетя Вера уже позаботилась о подвенечных цветах, ипривезла еще одну коробку… Что ж, Маша, быть тебе два раза замужем. Такаяпримета. А в приметы я верю...»13.
Купринснял небольшую комнатку недалеко от квартиры Давыдовой, чтобы Мария всегда былаблизко от своего родного дома.
Каждоеутро после чая Куприн садился читать и править рукописи для «Журнала для всех»,а Мария уходила к Александре Аркадьевне и проводила там весь день. К шестичасам, когда Куприн возвращался из редакции, они обедали у тещи, а после обедаприходили к себе в каморку, и вечер принадлежал уже только им. Здесь вмаленькой квартирке, Куприн делился с женой творческими замыслами, рассказывало себе, о прошлых скитаниях, о том, что его близко затрагивало и волновало.
Раноутром 24 февраля 1902 года Александра Аркадьевна Давыдова скончалась отпаралича сердца. После ее кончины Куприны заняли в ее большой квартире скромнуюкомнату тетушки Марии — Бочечкаревой, которая уехала в Москву.
Купринработал тогда заведующим отделом прозы в «Мире Божьем» и параллельно он задумалнаписать роман «Поединок», где главным действующим лицом будет он сам. Купринрассказал Марии о своих планах, об огромной важности этой темы для него — бывшего военного. Он хотел освободиться от огромного груза впечатлений,накопленного годами военной службы. Этот роман должен был стать настоящейбомбой, брошенной в адрес царской армии, и единственный достойный ответ на негоКуприн видел в запрещении «Поединка».
Повечерам Куприн рассказывал жене о своей военной юности, откуда он черпалматериал для будущей повести. И в один из вечеров он приблизился к жене испросил, не обидится ли она, если он расскажет ей о своей первой любви, этосвязано с его армейскими воспоминаниями. Мария нисколько не противилась, даженаоборот — ее задело скрытое недоверие Куприна о его первой любви, посколькуоно напрямую касается темы нашей работы. Более того, многие факты из этойистории позже найдут свое отражение в повести «Поединок».
Историяэта произошла тогда, когда Александр служил в Проскурове — типичномпровинциальном городке, маленьком, заброшенном и сонном. Основная массанаселения — городские обыватели: мещане, торговцы, служащие и т.п. Жизнь солдати офицеров в такой глуши была гадкой, отвратительной, тоскливой. «Неужели всямоя жизнь пройдет так серо, одноцветно, лениво?»- спрашивал себя Куприн.
Однаждына большом полковом балу в офицерском собрании Куприн познакомился с молодойдевушкой. «Как ее звали, не помню — Зиночка или Верочка, во всяком случае неШурочка, как героиню «Поединка», жену офицера Николаева. Ей только что минуло17 лет. У нее были каштановые, слегка вьющиеся волосы и большие синие глаза.Это был ее первый бал. В скромном белом платье, изящная и легкая, онавыделялась среди обычных посетительниц балов, безвкусно и ярко одетых. Верочка- сирота, жила у своей сестры, бывшей замужем за капитаном. Он, состоятельныйчеловек, неизвестно по каким причинам оказался в этом захолустье. Было ясно,что он и его семья — люди другого общества… »14.
В этупору Куприн мнил себя поэтом и писал стихи. С увлечением наполнял разными«элегиями», «стансами» и даже «ноктюрнами» свои тетради, не посвящая никого вэту тайну. Но к Верочке он сразу почувствовал доверие и, не признаваясь в своемавторстве, прочел несколько стихотворений. Она слушала его с наивнымвосхищением, что сразу их сблизило. О том, чтобы побывать в доме ее родных,нечего было и думать.
Однакоподпоручик «случайно» все чаще и чаще встречал Верочку в городском саду, гдеона гуляла с детьми своей сестры. Скоро о частых встречах молодых людей былодоведено до сведения капитана. Он пригласил к себе подпоручика и предложил емуобъяснить свое поведение. Всегда державший себя корректно с младшими офицерами,капитан, выслушав Куприна, заговорил с ним не в начальническом, а в серьезном,дружеском тоне старшего товарища. На какую карьеру мог рассчитывать не имевшийни влиятельных связей, ни состояния бедный подпоручик армейской пехоты,спрашивал он. В лучшем случае Куприна переведут в другой город, но разве тамжить на офицерское жалование — сорок восемь рублей в месяц — его семье будетлегче, чем здесь? Как Верочкин опекун капитан был готов дать согласие на еебрак с Куприным лишь в том случае, если он окончит Академию Генерального штабаи перед ним откроется военная карьера. И, как Николаев в «Поединке», Купринзасел за учебники и с лихорадочным рвением начал готовиться к экзаменам вакадемию. С мечтой стать поэтом он решил временно расстаться и даже выбросилпочти все тетради со своими стихотворными упражнениями, оставив лишь немногие,особенно нравившиеся Верочке.
Летом1893 года Куприн уехал из Проскурова в Петербург держать экзамены.
Экзаменышли гладко. Накануне сдачи последнего экзамена неожиданно поступило распоряжениегенерала Драгомирова командующего войсками Киевского военного округа — озапрещении Куприну продолжать сдачу экзаменов и о немедленном отзыве его изПетербурга в полк. Причина такого начальнического гнева не до конца выяснена.По словам Ф.Д. Батюшкова, самого близкого друга Куприна, она заключалась в том,что незадолго до своего отъезда в Петербург Куприн нанес оскорблениеполицейскому приставу, пытавшемуся в его присутствии обидеть девушку. Какрассказывает Батюшков (вероятнее всего, со слов самого Куприна), «этот эпизод произошелво время переезда на пароме»15. Жена писателя, Мария Карловна, придерживаетсядругой версии. Встретив в Киеве товарищей по кадетскому корпусу, Купринотправился с ними позавтракать в ресторане на барже, расположенном у берегаДнепра. Околоточный велел освободить занятый офицерами столик, так как он ужебыл занят для пристава. Между офицерами и полицейскими чинами отношения всегдабыли натянутые. Знаться с полицией офицеры считали унизительным, и поэтомупродолжали сидеть на своих местах. Околоточный вызвал хозяина и запретил емупринимать заказ. Тогда Куприн, взбешенный происшедшим, бросил его с баржи вДнепр: в воздухе мелькнули ноги околоточного, туша его плюхнулась за борт…Публика хохотала и аплодировала. Околоточный быстро выбрался на берег и, сноваподнявшись на баржу, приступил к составлению протокола «Об утопии полицейскогочина при исполнении служебных обязанностей»16. О происшедшем было доложеноДрагомирову, который и воспретил подпоручику Куприну поступление в академиюсроком на пять лет.
Мечты облестящей военной карьере рушились, Верочка была потеряна.
Двабурных дня, проведенных в Киеве, основательно подорвали скудные средстваподпоручика. Чтобы рассчитаться с хозяйкой квартиры и купить билет до Киева,Куприн продал револьвер. Когда он садился в вагон, в его кошельке оставалосьнесколько копеек. Увы, не очаровательная Верочка, а немолодая, увядшая дама,жена капитана, была в полку его музой… И оказался он с ней только потому, чтомолодым офицерам было принято непременно «крутить» роман… Над теми, ктостарался избежать этого, изощрялись в остроумии.
О своемпервом любовном опыте Куприн расскажет в «Поединке», о героинях которого,Шурочке Николаевой и госпоже Петерсон мы еще поговорим подробно в следующейглаве работы.
Новернемся в уютную комнатку к молодоженам Марии и Александру Куприным. Рассказмужа Мария выслушала молча. Ее немного задело простодушие, с которым онрассказывал ей о подробности своей давней интимной жизни. Но скоро обидапрошла: Куприн был с ней чрезвычайно внимателен, предупредителен и нежен. Онготовился стать отцом, и оберегал жену с отеческим вниманием и заботой.
3 января1903 года у Марии Карловны родилась дочь Лидия.
Однаждывечером Куприн читал Марии Карловне написанные им новые главы «Поединка», четкоследя за ее реакцией, даже за выражением лица: вкусу жены Куприн верилбеспрекословно. В один день он добрался уже до пятой главы, рассказывающей овстрече Ромашова с Назанским.
«Пройдетдвести-триста лет, и жизнь на земле будет невообразимо прекрасна и изумительна.Человеку нужна такая жизнь, и если ее нет пока, то он должен предчувствоватьее, мечтать о ней.
— Вы говорите,через двести-триста лет жизнь на земле будет прекрасна, изумительна? Но настогда не будет, — вздохнул Ромашов».
На лицеМарии Карловны отразилось недоумение, и Александр Иванович остановился.
— В чемдело, Маша? Тебе не нравится?
— Данет, мне все это нравится, но я не понимаю, почему в монолог Назанского тывставил Чехова?
— КакЧехова? — вскрикнул Куприн и побледнел.
— Но этоуже у тебя почти дословно из «Трех сестер». Разве ты не помнишь словаВершинина?
— Что?Я… я, значит, взял у Чехова?! Он вскочил. Тогда к черту весь «Поединок»… — И, стиснув зубы, разорвал рукопись на мелкие части и бросил в камин. Не сказавболее ни слова, Куприн вышел из комнаты. Домой он вернулся только под утро»17.
Втечение нескольких недель Мария Карловна без ведома Куприна склеивалапапиросной бумагой отрывки рукописи. Работа была очень кропотливой, требовавшейбольшого внимания, и восстановить рукопись удалось только потому, что МарияКарловна хорошо знала содержание глав. Черновиков у Куприна не было: онуничтожил их, как варианты своих произведений, чтобы они больше не попадалисьему на глаза.
Месяцачерез три Куприн признался жене извиняющимся тоном, что в порванной рукописибыло кое-что недурно написано и что ему жаль этих уничтоженных страниц. МарияКарловна молча подошла к бюро и вынула из ящика, страницы, восстановленные ею.Куприн был по-детски счастлив. Он бросился целовать жену. Он перебиралстраницы, смеялся детским смехом и целый день ходил в приподнято-торжественномнастроении.
Странноедело! Внешне все шло у них прекрасно, лучше некуда. Росла Лидочка – Люлюша,радуя ласковостью, пытливостью, вызывая острые отцовские чувства. Но МарияКарловна… От чего же она временами так раздражала его? Властная, волевая,слишком рациональная. Эти мысли овладевали Куприным все чаще. Об этом же ондумал, направляясь к Мамину — Сибиряку, чтобы развеяться от владевшей имипохондрии.
Поднимаясьпо лестнице, Куприн вдруг поймал себя на том, что смутное волнение, ожиданиечего-то, неясное и тревожное, охватило его.
Емуоткрыла дверь девушка в костюме сестры милосердия, темноволосая, сбледно-матовым точеным лицом и большими серьезными глазами. Глядя в землю, находу она сообщила, что Дмитрий Наркисович себя чувствует очень плохо, что ночьюон перенес сердечный приступ.
«– Незнаю, как жив остался, — увидев Куприна, сказал Мамин – Сибиряк. – Если бы неЛиза, быть бы мне в селениях райских...
– КакаяЛиза? – удивился Куприн.
– Даразве ты ее сейчас не встретил?
Сестрамилосердия? Так это Лизочка? Сестра твоей покойной Маруси? Как она выросла!Какая красавица!
– Смотрине влюбись… Дмитрий Наркисович быстро и внимательно поглядел на гостя.
Кудатам! – добродушно засмеялся Куприн. — Она прошла и даже глаз на меня неподняла.
–Девушка очень волнуется… Уезжает на Дальний Восток на войну… Отправляетсяпо своему желанию...»18.
Поговорилина расхожие темы: о войне, о первых поражениях.
Купринпровел у Мамина целый день, чувствуя с возрастающим удивлением, что Лиза, нешутя, волнует его. Он корил себя за то «нелепое» чувство, которое зародилось внем, ведь он на много лет старше Лизы и, кроме того, он — отец семейства, муж.Но, уезжая, просил Лизу написать о себе оттуда, с Дальнего Востока. Что-тотронулось — он чувствовал это — в душе, словно ему было обещано, что полосанеприятностей кончается, обещая впереди свет.
2 июля1904 года не стало Чехова, друга и учителя Куприна. Его смерть выбила Купринаиз рабочего настроения, и он снова, уже не впервые, отложил рукопись«Поединка».
Онприехал к жене в Крым, в Балаклаву, где она снимала три комнаты, после крупнойразмолвки, почти разрыва. В Петербурге в литературных светских салонах ужепоговаривали об их разводе, жалели Марию Карловну и порицали Куприна за егонесносный характер, вспыльчивость, неуживчивость. А он, притихший, подавленный,начинал и бессильно бросал очерк о Чехове — никак не получалось: Куприн комкал,швырял листы. Он опасался быть излишне сентиментальным, и в то же время, не могписать сухо и холодно. Когда очерк «Памяти Чехова» был, наконец, закончен, онвернулся к рукописи «Поединка».
Наканунеотъезда в Петербург Мария Карловна решительно заявила мужу, что им невозможновозвращаться вместе. Все уже знают об их разрыве, и с этим мнением придетсясчитаться. Мария Карловна решила, что Куприн снимет себе холостую комнату,гарсоньерку, и будет работать над «Поединком», а она станет навещать его, но ион может приходить к ней, но только так, чтобы их не видели вместе. КомнатуКуприн снял на Казанской улице, недалеко от Невского. Вечером, поработав надрукописью, он шел домой, в квартиру Давыдовых. Поднимался по черной лестнице,проходил через кухню в коридор в комнату Марии Карловны, чтобы не встретиться сее знакомыми, которые в столовой могли пить чай или ужинать после театра.Утром, после завтрака, он уходил к себе на Казанскую. Когда работа над«Поединком» у Куприна пошла еще медленнее, Мария Карловна перестала мириться сэтим и после его очередного кутежа она непреклонно заявила, что больше ненамерена мириться с таким положением дел, поэтому запретила ему приходить домойбез новой главы «Поединка». Теперь домой «в гости» Куприн приходил отдыхатьтолько тогда, когда у него была написана новая глава или хотя бы часть ее.Однажды он принес Марии Карловне несколько старых страниц. Утром она заявилаему, что так обманывать ее ему больше не удастся — и распорядилась укрепить навнутренней двери кухни цепочку. Куприну приходилось, прежде, чем попасть вквартиру, просовывать в щель рукопись и ждать, пока она пройдет цензуру МарииКарловны. Если это был новый отрывок из «Поединка», дверь отворялась. Купринмолча страдал. Болезненно самолюбивый, он чувствовал себя униженным вдвойне,работа валилась из рук. А побывать в семье ему очень хотелось, и он опятьприходил со старыми страницами, надеясь, что Мария Карловна их забыла. Но онане пускала его в дом, несмотря на мольбы, даже слезы. Занятый работой над«Поединком», Куприн чувствовал себя ослепшим и оглохшим: все, что творилось наулице, не долетало до него. И кровавые события 9 января 1905 года застали егосовершенно врасплох: сперва подавили, а потом вызвали гнев и ярость. Что жекасается Марии Карловны, то она в последнее время частенько выполняла поручениялегального марксиста, критика Миклашевского – Неведомского и его друзей: то ейпередавался на хранение какой-то пакет, то через нее назначали явки. ОднаждыКуприн, зайдя к ней, увидел странного незнакомца, который сразу попыталсяскрыться от глаз писателя. Мария Карловна не сказала, кто этот человек. Лишьпозже она призналась мужу, что тем человеком был Гапон, которого прятали отполиции в ее доме.
Всеимеет свой конец, и к середине 1905 года Куприн закончил «Поединок». Завершениетакой серьезной работы немного расслабило Куприна. И как-то, прогуливаясь поберегу Невы и обдумывая итоги своей работы, он услышал за спиной знакомый голосМамина – Сибиряка: – Слышал, слышал, что написали отличную вещь. Поздравляю!
–Спасибо, Дмитрий Наркисович, – ответил Куприн и, взяв под руку, с внезапной длясебя живостью спросил: – Что слышно о Лизе Гейнрих? Ничего не стряслось? Маминпомрачнел.
–Скверная история. Представьте себе: сперва, тяжелейший путь до Мукдена. В иркутскомтуннеле поезд попал в катастрофу — первые жертвы. Потом полевой госпиталь…Лизочка вела себя самоотверженно, была награждена несколькими медалями. Ну а дальшесамое неприятное...
– Что?Ранена? Попала в плен? – в страхе сказал Куприн.
– Другаякатастрофа, личная. Полюбила молодого врача, грузина. Они обручились. А вызнаете, как чиста и добра Лизочка! И вдруг жених на ее глазах избиваетбеззащитного солдата и как – с увлечением, со смаком. – Мамин помолчал. Словновзвешивая слова, и затем произнес тише, глуше: – Она была так потрясена, чточуть не покончила с собой. Конечно, порвала с женихом и теперь снова живет унас. Кстати, она спрашивала, как вы, что пишите… Подарите ей «Поединок»,когда он выйдет.
Купринбыл потрясен услышанным. Эта тоненькая и чистая девушка, стала очевидцем того,о чем Куприн писал в своей повести! Каково же было ей, если этого не смогвынести даже подпоручик Ромашов. После этого Лиза стала Куприну еще ближе идороже, и мысли о ней стали посещать его все чаще.
Так,разговаривая о том, что волновало их обоих, Куприн и Мамин–Сибиряк заглянули попредложению последнего в «ресторанчик» «Капернаум». Несмотря на вывеску«ресторан», «Капернаум» оказался обычным трактиром, куда входили прямо с улицы,в пальто и калошах. Куприн пытливо оглядывал каждого посетителя, пытаясьопределить его профессию, склад ума и характер. Алкоголь постепенно делал своедело: незнакомые люди открывались друг другу, делились возвышенными мечтами инизменными помыслами.
С тойпоры Куприн зачастил в «Капернаум». Но писать он садился неохотно: не отпростой лености, часто на него накатывалась апатия и все собственные писанияказались слабыми. От рабочего стола его постоянно отвлекали или общение слюдьми, или внутренний труд, у него постоянно рождались и двигались мысли, скоторыми он не хотел расставаться. Кроме того, Куприн был глубоко несчастен:ему казалось, что жизнь загнала его в тупик, послав ему встречу с Лизой, олюбви которой он мог только мечтать, не находя выхода своим душевным мукам. И скаждым днем ему было все сложнее успокаивать свои чувства.
Дошло дотого, что Куприн третий день не являлся домой, загуляв с цыганами. Он снялогромный номер в «Большой Московской» гостинице, где и поселился вместе стабором. Когда к нему наведался Вересаев, он не узнал Куприна: хмельной,распухший, с растрепанными волосами. Вокруг него пели, плясали цыгане. Все:жена, семья, литература, собственное творчество казалось ему в эти минутыдурным, плоским, незначительным. Душа просила воли, простора, забвения себя.Вересаев бесстрастным голосом принялся отчитывать Куприна:
«- Чтовы с собой делаете? Не жалеете семью, так хоть себя пощадите. На вас смотритвся читающая Россия, а вы… Вы черт знает, чем занимаетесь!
Купринпьяно с тоскливой злобой поглядел на него.
— Ах,эта писательская судьба — чертовски сложная жизнь, когда за удачу приходитсяплатить нервами, здоровьем, собою едва ли не больше, чем за неудачу, поражение.Как же, есть род окололитературной братии, которому извне, из их завистливойгалерки, все видится по-иному: Куприн получает бешеные гонорары, Куприн — пьяница, дебошир, гуляка, Куприн — грубиян. Необразованный человек, бывшийофицер… Куприн облил горячим кофе Найденова и разорвал на нем жилет… Купринприткнул вилкой баранью котлету к брюху поэта Рославлева, при этом стал еерезать и есть, после чего оба плакали… А-а-а! Он оглянулся маленькими,налитыми кровью глазами.
–Вспомните, наконец, что вы отец и муж, — заговорил Вересаев. – Муж? И всеобидное, что перенес за эти годы Куприн от властной Марии Карловны, вдруг смерзкой отчетливостью представилось ему. Он вспомнил, как она не пускала его всвою петербургскую квартиру без новой главы «Поединка». Как на даче под Лугойударила его, беспомощно-пьяного, графином, как расчетливо играла на его чувствек маленькой дочери Люлюше, как, желая поссорить с Батюшковым, намекала, будтоФедор Дмитриевич в отсутствие Куприна пытался ухаживать за ней...
Онповернулся и на тяжелых ногах пошел в номер, рыча: «Вон! Все вон! Уходите!».
Вернувшисьдомой, Куприн объявил, что в Петербурге работать невозможно, что онотправляется в имение Батюшкова Даниловское и хочет взять с собой из Москвымать Любовь Алексеевну. С ним собралась ехать и Мария Карловна с дочкой Лидой,присматривать за которой было предложено Лизе Гейнрих.
СамКуприн старался заглушить в себе намек на чувство, которое давно уже жило в немк этой изящной, простой и доброй девушке, но даже показное равнодушие давалосьс огромным трудом. Случайное прикосновение к платью Лизы, встреча взглядоввызывали внутренний электрический разряд. Скрывая напряженность, Купринстарался шутить, балагурить, придумывать забавы не только для четырехлетнейЛюлюши, сколько для самой Лизы.
Лизаобожала Люлюшу, дочь Куприна. Она придумывала для нее смешные игры,фантазировала и смеялась, будто сама была ребенком. Это покоряло Куприна ещебольше: по сравнению с серьезной, рациональной Марией Карловной Лиза была живойи непосредственной, она напоминала ему свежий полевой цветок, выросший подчистым небом и согретый ласковыми лучами весеннего солнца, тогда как его женабыла больше похожа на величественную гордую розу, усыпанную шипами, которую вырастилив теплице заботливые людские руки. Да, роза красивый цветок, но так ли он мил ибеззащитен, застенчив и ласков, как полевая ромашка или, например, василек?..
Купринтак полюбил Лизу, что уже не мог скрывать своего чувства. Первым, кто узнал обэтой любви, был Батюшков, приехавший в Даниловское «погостить». Как-то, блуждаяпо имению и восхищаясь красотой природы, Батюшков воскликнул:
«– Каккрасиво! — И добавил: — Красота движет миром!
– О нет!- пылко возразил Куприн. — Миром движет любовь. Только любовь!
– Подкрасотой я разумею не просто эстетическое чувство, — пояснил он, — но всепрекрасное, что умещает в себе наше «я»: общественное благо, мировуюсправедливость и мировую душу...
–Простите, Федор Дмитриевич, но в ваших возвышенных границах мое «я» чувствуетсебя так же, как прошлогодний клоп, иссохший между двумя досками. Мое «я»требует полного расширения всего богатства моих чувств и мыслей, хотя бы самыхпорочных, жестоких и совершенно неприятных в обществе. И конечно, требуетлюбви… Любовь – это самое яркое и наиболее понятное воспроизведение моего«я»… Не в силе, не в ловкости, не в уме, не в таланте, не в голосе, не вкрасках, не в походке, не в творчестве выражается индивидуальность! Но в любви!Вся вышеперечисленная бутафория только и служит, что оперением любви...
«Э, другмой!» — удивился Батюшков. — Вы говорите так романтически, словно самивлюблены, влюблены юношески...
– Таконо и есть… Я люблю Лизу Гейнрих...
– Богмой! И это серьезно?
– Какникогда в жизни, — упрямо проговорил Куприн. — И не знаю, что мне делать.Посоветуй, Федор Дмитриевич!
– Тыговорил ей об этом? — Батюшков внимательно поглядел на Куприна.
— Нет…Может быть, она о чем-то и догадывается, но у меня не хватает сил.
— Ты обязанс ней объясниться! Понимаешь? Это совершенно необходимо сделать, чтобы не бытьв двусмысленном положении...»21.
Поздновечером того же дня Куприн назначил свидание Лизе в парке возле пруда. Послепылких слов Куприна Лизу охватила паника «Она была слишком честной, ей совсемне было свойственно кокетство. Разрушать семью, лишать Люлюшу отца казалось ейсовершенно немыслимым, хотя и у нее зарождалась та большая, самоотверженнаялюбовь, которой она впоследствии посвятила свою жизнь. Лиза обратилась вбегство. Скрыв от всех свой адрес, она поступила в какой-то далекий госпиталь,в отделение заразных больных, чтобы быть совсем оторванной от мира»22.
Вфеврале 1907 года для друзей Куприных стало ясно, что супруги несчастливы и чторазрыв неизбежен.
Купринбушевал. Он переезжал из роскошных ресторанов в затрапезные кабачки вроде«Давыдки» и «Капернаума», пил в «Вене», гулял с цыганами… Лиза Гейнрихисчезла. Все розыски, предпринятые Куприным, оказались безуспешными. Купринзаливал свое горе водкой: утром он погружался в мутно — сладостный водоворотпохмелья. За завтраком с водкой обсуждался только один вопрос: куда отправитсясегодня.
Купринвскочил на стол и принялся топтать по нему, разбивая крепкими ногами рюмочки,стаканчики, бутылки. Друзья, сидя на стульях, хлопали в ладоши. Куприну вдругпредставилось, что он в Даниловском танцует на елке, а навстречу идет Батюшков.Батюшков помог ему слезть со стола.
За товремя, пока Куприн мучался и страдал от горя, Федор Дмитриевич разыскал Лизу иуговорил ее вернуться к Куприну, приводя именно те аргументы, которые и моглиее поколебать. «Он говорил ей, что все равно разрыв с Марией Карловнойокончателен, что Куприн губит себя и что ему нужен рядом с ним именно такойчеловек, как она.
Спасатьбыло призванием Лизы, и она согласилась, но поставила условием, что АлександрИванович перестанет пить и поедет лечиться в Гельсинфорс»23.
19 марта1907 года Куприн пишет Батюшкову, что Мария Карловна, вопреки воле Куприна, ужевыпустила объявление о выходе «Поединка», и это может повредить его денежнымделам, «… или, может быть, она это делала нарочно, назло, из упорства имстительности? С нею ведь все возможно предполагать...»24. Куприн возмущен тем,что она на каждом шагу «сует» ему Люлюшу: «Это и выгодно и выставляет ее впривлекательном свете — любящей матери, оставленной негодяем – мужем. Я дляЛюлюши готов сделать решительно все, что в моих силах. Что же касаетсяЕлизаветы Морицовны..., то она Люлюшу любит чуть ли не больше, чем я, и всякийнамек на то, чтобы девочку ограничить чем-нибудь, ее возмущает. Но ведь сама-тожизнь Люлюши при ней будет несчастная. М.К. только притворяется любящейматерью. Что она бросала девочку целыми днями и месяцами на тетю Лизу, это ещеничего — Лиза любит и до сих пор девочку… Но М.К. оставляла ее на попеченьевздорной, изломанной горничной, на попечение со всеми трюками бонны — немки созвериной мордой, крашеными волосами, лет 50-ти и в корсете. Вся ее забота оЛюлюше заключалась только в том, что она по утрам брала ее в грязную постель идавала ей играть косой, или, уезжая из дома, дразнила ее: «А мама уезжает,бедная мама, а тебе не жаль мамы?»25 и т.д.
В этомже письме Куприн говорит Батюшкову, что очень дорожит его дружбой, и никогда быне смог дурно говорить о нем: «Иногда я бывал несправедлив к тебе, но толькотогда, когда М.К. уверяла меня, что ты был ее любовником. Я не верил, но впадалв сильное бешенство.
Онавыдумывала про тебя дурацкие анекдоты, выдумывала прозвища и через деньссылалась на меня!»26.
Купринубыло очень неприятно вспоминать все, что касалось Марии Карловны, особеннопервое время после развода. Но рядом с ним была теперь другая женщина, и этопомогало ему отвлечься от горьких воспоминаний и быть счастливым. Кроме того, в1908 году у них рождается дочь — Ксения. Именно в это время, находясь надушевном подъеме и чувствуя себя по-настоящему счастливым, Куприн воплощает вжизнь свой давний замысел. Он создает шедевр мировой литературы – повесть«Суламифь», до сих пор пленяющую читателей своим неповторимым очарованием ипрославлением высокой и чистой любви.
Счастье,всеохватывающее бурное чувство, близость любимой и любящей женщины. Но покой неприходил. Теперь, когда Куприн ясно понимал, что закладываются основы простогои прочного быта, семьи, особенно остро ощущались отсутствие очага, дома. Купринмечется по России, ненадолго останавливается то в Гурзуфе, то в Гатчине, то вЕссентуках, куда его загоняет ревматизм, то задерживается в Житомире, где в этовремя была его любимая сестра Зинаида Ивановна Нат. В этот сравнительнокороткий период кочевья, переездов, нахлынувших забот он пишет много ивдохновенно: «Суламифь», «Изумруд», начало «Листригонов», первую часть «Ямы»...
ВГатчине Куприн подыскал для покупки усадебку — дом на Елизаветинской улице.
«-Представляешь, Лизонька, — радовался он по-детски, — у нас будет дом на улице,которая названа в твою честь!..»27.
Домикбыл уютный, зеленый, в пять комнат, с большой террасой, окруженный тополями, снебольшим садиком и даже с огромным псом Малышом, которого оставил прежнийхозяин. Вообще в гатчинском зеленом домике было множество животных: собаки,кошки, обезьяна; во дворе в деревянных и каменных пристройках — лошади, козы,медвежонок, куры, гуси. Перед домом Куприн разбил цветник, который благоухал навсю Елизаветинскую улицу.
А какимраем оказалась Гатчина для маленькой Ксении — мир животных и растений, прогулкис отцом по парку Приорат, ужение рыбы и плавание… Куприн любил дочьсвоеобразной «купринской» любовью. Он ненавидел всякое сюсюканье и «цацканье».Дети, даже самые маленькие, были для него существами с очень сложным, глубокими ранимым естеством. Входить в их мир легкомысленно, по-шутовски и лицемерно онсчитал преступлением. Именно в таком подходе Куприн видел причину исконногоразлада между детьми и взрослыми.
Наступил1914 год. Чтобы помочь своей стране в войне, Куприн по предложению ЕлизаветыМорицовны решают устроить в своем доме скромный, на 10 коек, госпиталь. СамКуприн стремился стать участником войны, попасть прямо «в дело», как ибольшинство русских литераторов и деятелей искусства, он воспринял эту войну,как, безусловно, освободительную, справедливую. Однако осуществиться этой мечтене удалось: 44-летний писатель после нескольких месяцев службы в Финляндиивозвратился домой, похудевший и растерянный: это было разочарование в своихфизических возможностях, в своем здоровье. Но Елизавета Морицовна, в душе жалеяего, все же радовалась, что Куприн теперь дома, с ней и дочкой, где она вновь,как и десять лет назад, облачилась в костюм сестры милосердия. Маленькую формусшили и пятилетней Ксении.
Купринскийлазарет всегда был полон. Тон установился серьезный, деловой; в отношенияхсуровая и тонкая деликатность. Солдаты большей частью были люди душевные,милые. Куприн и его жена надолго запомнили их имена и гадали потом: каксложилась их судьба после войны.
Февральскаяреволюция 1917 года застала его в Гельсингфорсе, откуда он немедленно выехал вПитер. В этих событиях Куприн видел подтверждение своим мечтаниям о будущейсвободной и сильной России. Он становится темпераментным газетчиком –публицистом, редактором эсеровской газеты «Свободная Россия». Из-под его перавыходят пламенные строки, обжигающие своим патриотическим, гражданственнымнакалом.
Норазруха, страшная разруха, надвигающая на страну, пугает и ужасает Куприн.Разруха уже стучалась в их дом: деньги ничего не стоили, а Елизавета Морицовнауже заложила в ломбард свои скромные драгоценности — брошку, серьги, трикольца, брелок и цепочку.
Вечерамиза кофе, сваренным из сухой морковной ботвы, Куприн подолгу рассуждал опроисходящем с Елизаветой Морицовной. Они жалели тех, кто вынужден был покинутьРоссию и эмигрировать.
«– Нет,нет, никуда из нашей Гатчины мы не двинемся, – твердила жена.
– Да, Лизанька,– подхватывал, горячась, Куприн, – эмигрантов можно только пожалеть. Вот мы –голодные, босые, голые, но на своей земле. А они? Безумцы! На кой прах нужныони в теперешнее время за границей, не имея ни малейшей духовной опоры на своейродине!..
– Им непозавидуешь, – качала головой Елизавета Морицовна». «Как она сжалась,уменьшилась от переживаний и недоедания – с грустной любовью подумал Куприн»28.
Междутем грозные события 1919 года не обошли Гатчину. В октябре в Гатчину вступилполк генерала Глазенапа. От одного из знакомых, Куприн узнал, что в списке,составленным большевиками его имя было одним из первых кандидатов в заложники идля показательного расстрела.
Купринсделал свой выбор. После встречи с генералами Красновым и Глазенапом он далсогласие редактировать газету северо-западной армии «Приневский край». Этояростная антисоветская газета, в которой твердилось о близкой победе Юденича.
Война,которую вели белые против целого народа, была бессмысленной, обреченной. Послеширокого контрнаступления красных войска Юденича отошли в сторону Ямбурга, азатем — Нарвы. Началось паника. Впечатлениями горькими и страшными, Куприн былсыт по горло. Он видел зверства, кровь, подлость. Видел, как в пору голодагибли сироты, видел, как жирные пайки, посылавшиеся из Канады юго-западнойармии, текли мимо голодных солдатских и беженских ртов в воровские интендантскиечрева; видел, как в ноябрьскую стужу примерзали к полу загонов и умирали вмуках раненые… Теперь неумолимая логика гнала его прочь за пределывозлюбленной им России.
Куприн струдом отыскал семью, затерявшуюся в потоке беженцев, в самом Ямбурге, где«мешочничала» голодная Елизавета Морицовна. Уезжая, Куприн взял с собой лишьтомик Пушкина, фотографии Толстого и Чехова, кое-что из белья. Ему не удалосьзахватить даже рукописи… При содействии Бунина Куприны поселились в Парижскомквартале Пасси, облюбованном русскими эмигрантами, которые говорили: «Живем наПассях». Одиннадцатилетнюю Ксению отдали в интернат монастыря «ДамыПровидения». Девочка жестоко страдала, видя родителей только в субботу ивоскресенье: чужой язык, быт, едва ли не средневековые нравы. Но еще болеестрадал сам Куприн. Он очень переживал разрыв с Родиной, и на этой почвепохудел, осунулся, постарел.
Дверикупринской квартиры «на Пассях» всегда были распахнуты настежь: бесконечныегости осаждали писателя. Вся эта разношерстная, часто голодная эмигрантскаябратия мешала работе и форменным образом разоряла Куприных. ЕлизаветаМорицовна, которая и раньше никогда не заботилась и не думала о себе, почтиразучилась улыбаться.
Бывшаяжена Куприна — Маша, Муся, Мария Карловна, — и их дочь Лида зовут еговернуться, обещают возможность спокойного творчества и трудовой, безбеднойжизни. Прошлые обиды с годами забылись, а осталось уважение, дружескаясимпатия. Мария Карловна, теперь уже не Куприна, а Иорданская, жена видногобольшевика, назначенного советским послом в Италии, и Куприн продолжалипереписку, несмотря на их семейный разрыв. Они остались друзьями надолго; и ихпереписка доказывает это: каждая строка в них согрета уважением и дружескойподдержкой. А поддержка Куприну была нужна. Здесь, в эмиграции, его творчествостало ненужным. Для кого писать? Кто продолжит его дело? В конце концов, какписать о России, находясь вдалеке от нее? Оставалось одно – воспоминания.
Чуткая исамоотверженная Елизавета Морицовна с болью следила за тем, как гаснет вКуприне писатель. На ее хрупкие плечи легли теперь все житейские невзгоды – всемуки за неоплаченные долги и добывание денег «хоть из-под земли» не только длясобственной семьи, но и для нуждающихся друзей и знакомых. Видя, как тяжелоКуприну писать на чужбине, как непостоянны заработки некогда знаменитогописателя, она решила заняться коммерцией. В 1926 году Елизавета Морицовнавместе с профессиональным мастером открыла переплетную мастерскую. В ееобязанности входило финансирование машин и сырье, а также сбор заказов.
Коммерческаязатея отважной, но непрактичной женщины кончилась плачевно: компаньон оказалсяпьяницей, заказы не выполнялись в срок и мастерскую пришлось очень скорозакрыть. Тогда, продав переплетные машины, Елизавета Морицовна сняла маленькуюлавочку на улице Эдмонда Роже, где устроила книжный и писчебумажный магазинчик.Чтобы ей не ездить далеко, Куприны перебрались на эту улочку, тихую ипатриархальную. Однако очень мало народу заходило за книгами, и купринскаялавочка прогорала. К тому же хозяйка, слабо знавшая французский, не моглатолком объяснить покупателям, порекомендовать им новинку, посоветовать, чтоприобрести. Французские книжки постепенно заменялись старыми русскими, илавочка превратилась в библиотеку. Когда аренда лавочки оказалась непосильной,стеллажи с книгами перекочевали прямо в квартиру Куприных и разместились встоловой. Расчет был нехитрый, рожденный все той же бедностью: «на Куприна»придут...
«Главнуюсмену проводила Елизавета Морицовна, в качестве второго библиотекаря привлеклимолодого писателя Николая Рощина. Иногда за дело брался и сам Куприн. Воттут-то ему приходилось туго. Куда бы еще ни шло с автографами к книгам – нет,хлынули всякие господа с потными руками, но трубным голосом и однообразнымиприглашениями: зайти, выпить, «поговорить». И конечно, больше, чем от желанияугостить, было здесь от особого, похоронно-свадебного честолюбия – похвастатьсяпотом:
– Опятьвчера с этим, с Куприным, долбанули… Здорово, черт его, пьет!..
И еще однапришла египетская казнь – бесконечные поэты, мемуаристы, дебютанты, решившиеписать, потому что больше нечего делать»29.
Купринстрадал молча, жалея больше себя жену, которая ночами перешивала любимой дочериплатья, поднимала петли на чулках. Ксения все больше отдалялась, уходила в своймир: манекенщица, киноактриса. Вечерами за ней приезжали веселые компании вдорогих автомашинах. А дома частенько был выключен газ и электричество занеуплату. Почти все гонорары уходили на престижные туалеты.
Купринытеряли друзей. В 1923 году в Советскую Россию вернулся Алексей Толстой. 29сентября 1930 года скончался Илья Репин. 5 августа 1932 года скончался СашаЧерный. В этом же году в безотрадный мир больниц и убежищ, испытываяпритеснения и настоящую нищету, ушел Константин Бальмонт. Куприн хотел умеретьдома, в России. «Если люди, которые по глупости или отчаяния утверждают, что ибез родины можно или что родина там, где ты счастлив… Мне нельзя без России.Я дошел до того, что не могу спокойно письма написать туда… Ком в горле!»30.
ВПариже, на Северном вокзале, перед тем, как сесть в московский поезд, Купринсказал:
«– Яготов пойти в Москву пешком...»31.
На егоотъезд в печати откликнулись многие писатели старшего поколения, в том числеН.А. Тэффи:
«- Е.М.Куприна увезла на родину своего больного старого мужа. Она выбивалась из сил,изыскивая средства спасти его от безысходной нищеты. Давно уже слышались крики- призывы! «SOS! Куприн погибает!» Для них собирали,вернее, выпрашивали гроши.
Всемиуважаемый, всеми без исключения любимый, знаменитейший русский писатель не могбольше работать, потому что был очень, очень болен. И он погибал, и все об этомзнали...»32.
Через 6лет, 25 августа 1938 года, находясь в России, в Петербурге, Куприн скончался наруках у своей жены, которая пережила его всего на пять лет. Она погибла вовремя блокады Ленинграда.
Лизанька,Лиза, Елизавета Морицовна, хрупкая, но удивительно самоотверженная и сильнаядухом женщина, была верной спутницей Куприна более, чем 30 лет. Точнее было бысказать не спутницей или женой, а ангелом — хранителем, который всегда с тобой.Она была рядом все страшные годы военных и революционных потрясений; она быларядом с ним в последние минуты его жизни. Вся ее жизнь – это самопожертвование:она и в обычной жизни оставалась сестрой милосердия. Но это не значит, что еюдвигало только чувство слепого долга, вовсе нет: она любила Куприна всемсердцем, но говорить об этом она старалась не часто, ведь так сложно выразитьсловами то, что чувствует сердце, «мысль изреченная есть ложь». ЕлизаветаМорицовна не искала для себя лучшей доли, не жаловалась на трудности, на горечьсвоей судьбы, она просто была рядом, шла рука об руку по жизни, щедро отдаваясвое душевное тепло, заботу, любовь, которая с годами становилась все крепче.Быть может, именно о такой любви Куприн устами генерала Аносова сказал врассказе «Гранатовый браслет», что она «единая, всепрощающая, на все готовая,скромная и самоотверженная», которая бывает только раз в тысячу лет.

ГЛАВА II ЭВОЛЮЦИЯ ЛЮБВИ В ПРОЗЕ А.И. КУПРИНА:ДУХОВНОЕ ВОЗВЫШЕНИЕ И МОРАЛЬНОЕ ПАДЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ В ЛЮБВИ
1. Повесть о любви, которая «никогда не пройдет,никогда не забудется»:
а) любовь — самопожертвование, высочайший порыв души
Напротяжении всего своего творчества Куприн – художник тяготел к раскрытиюценности естественных чувств человека, не искаженных современным обществом, илюбви как вечного светлого начала, которое способно возвысить душу любящего.Способностью к такой любви Куприн наградил героинь рассказов и повестей«Олеся», «Суламифь», «Впотьмах», «Осенние цветы», «Сентиментальный роман» и др.Куприн показывает нам женщин, жертвующих собой во имя любви и счастья любимогочеловека.
С однойиз таких героинь мы встречаемся в ранней повести Куприна «Олеся» (1898). Уже всамом ее имени есть что-то поэтическое. И вся повесть развертывается, какромантическая поэма, отнюдь не уводящая, однако, от реалистической суровой темы«страшного мира», где красота становится жертвой корыстолюбия и социальногонеравенства. В повести этому противопоставляется мир естественных человеческихотношений, мир лесной сказки.
«В лицеОлеси в литературу входил свежий, новый, романтически окрашенный, поэтическийобраз простой деревенской девушки, нравственно и физически красивой,своенравной по характеру, совсем не похожей на дам «благородного» общества»33 –читаем в монографии Ф.И. Кулешова, посвященной жизни и творчеству А.И. Куприна.
Обаяниеи прелесть купринской героини из Полесья заключалось, прежде всего, воригинальной красоте ее внешнего облика, ее лица: в ней одинаково пленительны исвежий голос с неожиданно низкими бархатными нотами, и врожденное изяществодвижений, и отсутствие жеманства и кокетничанья, и умение держать себя скромнои непринужденно. Олеся — исключительная, «естественная» личность. Внешним ивнутренним обликом «дочь лесов» Олеся напоминает Марьяну из «Казаков» Л.Толстого. Отношения между цельной «самобытной» натурой и «посланцем»цивилизованного мира тоже сближает повести писателей. Но автору «Олеси» близокпафос толстовской «Власти тьмы». Полесская деревня у Куприна «окутана тьмой»,разобщена, ожесточена. Естественную красоту человека он связывает лишь с жизньюприроды, полным отъединением от всех общественных условий34.
КромеОлеси, все участники событий — крестьяне, полесовщик Ярмола, бабка Мануйлиха,городской интеллигент Иван Тимофеевич – воспитаны определенной социальнойсредой, скованы ее законами, очень далеки от совершенства. Сначала душевнаяограниченность Ивана Тимофеевича завуалирована. Он будто мягок, искренен.Олеся, тем не менее, говорит ему: «Доброта ваша не хорошая, не сердечная»35(11,273). Ее избранник по бездумному эгоизму действительно приносит девушкестрадания.
ОднаОлеся, взлелеянная матерью – природой, выросшая вдали от фальшивых устоев,сохраняет в чистом виде врожденные дарования. Автор явно романтизирует этотобраз. Но поведение Олеси, психологически тонко мотивированное, позволяетпонять реальные перспективы жизни. Наделённая небывалой силой душа вноситгармонию в заведомо противоречивые отношения людей. Столь редкая способностьвыражается в беззаветной любви девушки к Ивану Тимофеевичу. Она как бывозвращает, хотя и ненадолго, утраченную им естественную полноту переживаний.Образ умной и суеверной, гордой и скромной, влюбленной в дремучий лес, в птиц иживотных, красавицы Олеси – воплощение большого, чистого и благородногочувства. Даже герой повести Иван Тимофеевич – довольно обычный купринский геройс несколько аморфным характером – под влиянием этой загадочной лесной девушкиподнимается, пусть на время, до какого-то просветленного душевного состояния и,кажется, почти готов переродиться, то есть стать благородно-простым и цельнымчеловеком.
ЛюбовьОлеси – простая и глубокая, нежная и чувственная, как природа. Эта любовь«языческая», но стыдливо-целомудренная даже в своих чувственных проявлениях. Ивместе с тем, это любовь открытая и страстная. Когда при первом знакомстве сней Иван Тимофеевич сказал, что и для нее наступит время любви, в Олесезаговорило гордое и свободное сердце: «Ну что ж – и полюблю! – сверкнув глазами,с вызовом ответила Олеся. – Спрашиваться ни у кого не буду...» (11,284). Онаговорит Ивану Тимофеевичу: «Пусть, что будет, то будет, а я своей радостиникому не отдам… Разве я не вольна делать, что мне нравится?» (П,303). И онабез раздумий отдалась наслаждениям «сознательной радостью жизни и спокойной,здоровой, чувственной любовью» (11,305).
Эта«наивная, очаровательная сказка любви» развернута Куприным на фоневеличественной, красивой русской природы. Буйная, ликующая радость, охватившаясердце Олеси, как бы разлита вокруг, чувствуется в нарисованных Куприным яркихкартинах зеленого леса и, пробуждающейся от дрем, полесской природы. Природаполна такой же неуемной радости жизни, как и душа Олеси, впервые изведавшейпьянящую радость любви. Картины природы даются как аккомпанемент чувствучеловека.
Вообщепейзаж играет в повести деятельно-активную роль в развитии темы любви, и ончутко меняется вместе и одновременно с изменением душевного состояния героев, сразвитием испытываемых ими чувств и сменой мыслей. За бурной весной в природе ив сердце любящих шло лето — с блеском утренней росы на зелени трав и леса, стомным зноем июньских дней и волшебно-красивыми лунными ночами и жаркимиласками Олеси — пора зенита в любовной страсти, время полного расцвета взаимногосчастья влюбленных. А драматическая развязка еще недавно счастливыхвзаимоотношений Олеси и Ивана Тимофеевича по времени совпадает сразбушевавшейся природной стихией — внезапным вихрем, грозой и градом.
Леснаясказка кончается трагически, хотя Олеся заведомо знала о таком конце. Вспомнимсцену гадания, когда Олеся впервые говорит о своем чувстве к герою повести ипредсказывает себе самой свою печальную судьбу.
«– Да ужбоюсь говорить дальше. Падает вам большая любовь со стороны какой-то трефовой дамы.Вот только не могу догадаться, замужняя она или девушка, а знаю, что с темнымиволосами.
Яневольно бросил быстрый взгляд на голову Олеси.
– Что высмотрите? – покраснела вдруг она, почувствовав мой взгляд с пониманием,свойственным некоторым женщинам. – Ну да, вроде моих, – продолжала она,машинально поправляя волосы и еще больше краснея.
– Так тыговоришь – большая трефовая любовь? – пошутил я.
– Несмейтесь, не надо смеяться, – серьезно, почти строго, заметила Олеся. — Я вамвсе только правду говорю.
– Ну,хорошо, не буду. Что же дальше?
–Дальше… Ох! Нехорошо выходит этой трефовой даме, хуже смерти. Позор она черезвас большой примет, такой, что во всю жизнь забыть нельзя, печаль долгая ейвыходит».(11,274)
Геройповести искренне и глубоко любит Олесю, но он не может не считаться с мнениемсвоей среды, общества, в котором он живет. Мысль о женитьбе на Олесе сначалалишь изредка приходила ему в голову. Но вместе с этой мыслью появлялисьсомнения. И дело не только в том, что общество может отвернуться от него. Делотакже в самой Олесе. Как эта девушка, воспитанная среди природы, свободная отвсяких условностей мещанского общежития, почувствует себя в модном платье? Какона будет разговаривать в гостиной? У героя достаточно ума и сердца, чтобыпреодолеть (или, по крайней мере, попытаться преодолеть) свои сомнения. Онготов на все, ибо жизнь без Олеси ему кажется невозможной. Но какое решениепримет Олеся?
Темаразделенной любви сменяется в повести другой, постоянно звучащей в творчествеКуприна темой – недостижимого счастья. Герой повести, увлекаемый своимчувством, закрывает глаза на будущее. Но так не может поступить Олеся. Еелюбовь «великодушная любовь», девушка больше всего боится причинить горелюбимому человеку.
«– Нет,нет… Ты и сам понимаешь, что об этом смешно и думать. Ну, какая я тебе жена,на самом деле? Ты – барин, ты умный, образованный, а я? Я и читать не умею, икуда ступить не знаю… Ты одного стыда из-за меня не оберешься...»
Идальше:
«– Несердись, мой дорогой! – с мольбой воскликнула она, видя по моему лицу, что мненеприятны эти слова. – Я не хочу тебя обидеть. Я ведь только о твоем счастьедумаю». (11,309)
Убежденнаяв невозможности жить вместе с любимым человеком, она с полным чувствомсамообладания, быстро и смело принимает решение навсегда расстаться с ИваномТимофеевичем, чтобы не делать его несчастным.
«– Какрасстанемся мы с тобою, – говорит она ему, – тяжело тебе в первое время будет,ох, как тяжело… Плакать будешь, места себе не найдешь нигде. А потом всепройдет, все изгладится. И уж ты без горя будешь обо мне думать, а легко ирадостно» (11,326).
Переднами ярко очерченный образ девушки, цельной, благородной и чистой – один изинтереснейших женских образов в русской литературе. Очень важна для пониманиясмысла повести последняя сцена, вносящая в эту сказку немногие, но значительныештрихи, способствующие созданию удивительно целостного настроения. Геройприходит в покинутую лесную избушку и видит на углу оконной рамы нитку красныхбус, намеренно оставленную Олесей. Они всегда будут напоминать герою о «нежной,великодушной любви», разрушенной суровой жизнью.
ЛюбовьОлеси – жертва общественных условностей, социальной среды, для которойсамобытность человека, его индивидуальность, «естественность» – это понятиянесуществующие, «потусторонние», неведомые. Более того, любовь Олеси это жертвавдвойне. Олеся сознательно приносит себя в жертву ради счастья любимого, онапонимает, что Иван Тимофеевич со временем забудет о своем горе и, может быть,будет даже рад тому, что они расстались. Но она… Будет ли она счастлива безнего? Сможет ли она забыть свою любовь или полюбить кого-то другого?
Мотивжертвенной любви с новой силой вспыхнет у Куприна в повести «Суламифь» (1908),и связан он будет с образом юной бедной девушки с виноградников, именем которойи названо произведение. Эта узорная, проникнутая духом восточных легенд повестьо радостной к трагической любви бедной девушки к царю и мудрецу Соломону, олюбви, которая «никогда не пройдет и не забудется», навеяна библейской «Песньюпесней» – самой поэтической, вдохновенной, самой «земной» и «языческой» избиблейских книг. Обращение к сюжету и образам, разработанным в «Суламифи», уКуприна не было случайно, а можно сказать, закономерно, потому что задолго досоздания этой повести он проявлял глубокий интерес к «Песни песней» Соломона.Еще летом 1897 года, непродолжительное время, исполняя на Полесье службупсаломщика, Куприн внимательно читал Библию, в которой его заинтересовал иувлек библейский гимн любви – «Песнь песней». Любопытно, на наш взгляд, тообстоятельство, что эпиграфом к своей статье о Пушкине «Солнце русской поэзии»,она уже упоминается писателем в рассказе «Больничный цветок» (1901) и другихего произведениях. Уже после написания повести Куприн сказал в интервью газетномурепортеру; «Я давно зачитывался, по-моему, одним из лучших произведений мировойлитературы «Шир-га-Ширим» – «Песнь песней», где так трогательно и поэтичномудрый царь Соломон поет о своей любви к маленькой и красивой Суламифи...». Отом, что «Песнь песней» давно пленяет его, Куприн говорил Д. Мамину — Сибирякуосенью 1905 года: «Она пленяет меня силой чувства, поэзией и высоким творческимвдохновением. И я хотел бы, чтобы замечательное художественное произведениестало достоянием многих читателей, которые его совсем не знают»37.
Большиеважные события, потрясшие тогда Россию, на время заслонили собою тему,переживаемую им внутренне, и отдалили срок ее исполнения. С новой силой онаовладела писателем ранней весной 1907 года. Этому способствовали и повторноечтение Библии в библиотеке Ф. Батюшкова в Даниловском, где жил тогда Куприн, иобстоятельство глубоко интимное: влюбленность Куприна в Елизавету МорицовнуГейнрих. Сюжет библейской «Песни песней» сохранен в «Суламифи» почти внеприкосновенности, но все-таки в структуру своей повести, в описание природы ипредметного окружения героев, в их изображение и авторскую характеристикуКуприн внес немало такого, что находится за пределами поэтического памятникадревности и что он, очевидно, творчески домыслил. Живое, горячее пламя любвипробудила в царе не сладострастная и ревнивая красавица Астис, и не царицаСавская, превосходившая всех женщин мира красотою, мудростью и богатством, и некрасивые дочери восточных царей, а обыкновенная девушка из бедной семьи – дочьвиноградаря, наивная и робкая, скромная и беззаботно-жизнерадостная Суламифь.
Вповести о Суламифи нежный девичий образ поднят до необыкновенной поэтичности:«Невыразимо прекрасно ее смуглое и яркое лицо. Тяжелые, густые темно-рыжиеволосы, в которые она воткнула два цветка алого мака, упругими бесчисленнымикудрями покрывают ее плечи и разбегаются по спине и пламенеют, пронзенныелучами солнца, как золотой пурпур. Самодельное ожерелье из каких-то ярких сухихягод трогательно и невинно обвивает в два раза ее темную, высокую, тонкую шею»(1У,271).
Суламифь– пленительна даже в таком непритязательном, простонародном одеянии, но она ещеярче засияла своей красотою в драгоценных одеждах царицы: в белой тунике ихитоне блестящего золотого цвета, точно сотканного из солнечных лучей; вкрасных сандалиях; с темно-огненными кудрями, перевитыми нитями из крупногожемчуга. Простая смуглая девушка предстает в повести почти сказочной восточнойкрасавицей. И не только красота и внешнее изящество пленяют в Суламифи. Девушка,встреченная на рассвете дня, восхитила мудреца и поэта чистотой своей души исердца, открытой доверчивостью без лукавства, кротостью и нежностью характера, самоотверженнымбескорыстием и преданностью, смелостью и щедростью в любви.
Соломонготов с радостью отдать возлюбленной свою жизнь: «Попроси у меня мою жизнь – яс восторгом отдам ее тебе, – восклицает он. – Я буду только жалеть, что слишкоммалой ценой заплатил за твою любовь» (IV,313). На тревожные предчувствия возможного несчастья и гибели Соломонстрастно внушает Суламифи: «Не бойся смерти, Суламифь! Так же сильна, как исмерть, любовь...» (IV,313). В«Суламифи» с обновленной силой зазвучал знакомый в мировой и русской литературемотив любви, «что сильнее смерти», любви светлой и свободной, могучей инеодолимой. В эпиграфе к ней («крепка, яко смерть, любовь, жестока, яко смерть,ревность»), взятом из «Песни песней», бессмертию любви слагает поэтическуюпеснь Куприн о своей «Суламифи». «Время, – говорит писатель,– не оставило дажеследа от многих царств и царей, стерло самую память о беспощадных войнах иполководцах, имена которых некогда «сияли в веках, точно кровавые звезды», ноникогда не пройдет и не забудется любовь бедной девушки из виноградника ивеликого царя, «потому что крепка, как смерть, любовь, потому что каждаяженщина, которая любит, – царица, потому что любовь – прекрасна!»38 (IV,315).
Словалюбви звучат в «Суламифи» почти молитвенно. Повесть дает почувствоватьодновременно и красоту человеческого духа, и силу человеческой страсти. Могуществопоэтизируемой Куприным любви – во взаимной полноте чувств, в тойдуховно-чувственной радости любящих, рядом с которой все вокруг кажется мелкими ничтожным.
Черезвсю повесть проходит противопоставление любви и ненависти. Любовь Соломона иСуламифи, дающая им ни с чем не сравнимую радость, описана в светлых,праздничных тонах, в мягком сочетании красок. Здесь чувственное одухотворено иозарено поэтическим светом. А в храме Озириса и Изиды, где совершаются кровавыеобряды, где властвует жестокая царица Астис, – там отсветы дымящихся огнейделают еще более зловещей мрачную роскошь языческого капища. И чувства царицы ивлюбленного в нее Элиава лишены возвышенного характера.
В образевозлюбленной Соломона Суламифи воплощена любовь, страстная и чистая, жгучая исветлая. Противоположное чувство – чувство ненависти и зависти – выражено вобразе отвергнутой царем Астис. Суламифь вся как бы соткана из солнечных лучей.Она принесла Соломону большую чистую любовь, которая заполняет ее целиком.Любовь сотворила с ней чудо, — она открыла перед девушкой красоту мира,обогатила ее ум и душу. Любовь вкладывает в ее уста вдохновенные слова, которыераньше она не смогла бы произнести. И даже смерть не может победить силу этойлюбви. Суламифь умирает со словами благодарности за высшее счастье, дарованноеей Соломоном. Астис тоже прекрасна, но не светлой красотой. Волосы ее выкрашеныв синий цвет, а лицо «сильно нарумянено и набелено», «тонко обведенные тушьюглаза казались громадными и горели в темноте, как у сильного зверя кошачьейпороды» (IV,304). Ее злая воля приводит события к трагической развязке.Царица Астис, обещая свою любовь одному из царских телохранителей, Элиаву,побуждает его убить Суламифь. Он выполняет приказ царицы, за что казненСоломоном. Пораженная мечом Элиава, Суламифь говорит Соломону:
«–Благодарю тебя, мой царь, за все: за твою любовь, за твою красоту, за твоюмудрость, к которой ты позволил мне прильнуть устами, как к сладкомуисточнику… Никогда не было и не будет женщины счастливее меня» (ГУ,314).
Повесть«Суламифь» особенно замечательна как прославление женщины. Прекрасен мудрецСоломон, но еще прекраснее, в ее полудетской наивности и самоотверженности,Суламифь, отдающая свою жизнь за возлюбленного.
Как нистранно, но это выдающееся произведение Куприна долгое время не было по — достоинству оценено нашей критикой. Известно, что М. Горький дал резкоотрицательную оценку этому произведению, обвинив Куприна в уходе отдействительности. Он считал ее уязвимой и с точки зрения художественных достоинств:Куприн, дескать, хороший бытописец, но «Песнь песней» и без него хороша, к томуже царь Соломон, по его мнению, смахивает у Куприна на «ломового извозчика».
Опираясьна авторитет Горького, И: Корецкая в комментариях к «Суламифи» обвиняет Купринав стилизаторстве, в том, что его произведение перенасыщено экзотикой, прянойэротикой. Все это, как она считает, сближает повесть с модернистскимискусством39.
П.НБерков, не столь безоговорочно, но тоже осуждает «Суламифь»: «Конечно, правГорький, который понимал реакционный смысл обращения Куприна к теме «Суламифи»и, к тому же, считал, что «Песнь песней» хороша сама по себе и что Купринунезачем было ее трогать»40.
Намкажется, что И. Корецкая и П.Н. Берков исходят в данном случае не изконкретного анализа, а из готовых оценок. Как можно говорить о том, чторомантическая мечта писателя, подкрепляющая устремление человека к лучшемубудущему, якобы выхолащивает из произведения ту социальную силу, которойотмечено творчество критических реалистов!
Сбивчивыйи странный отзыв о купринской поэме дает Л. Никулин: «Читателей пленила«Суламифь»… хотя здесь чувствуется подражание библейской «Песни песней»41.Читатели пленены, но сам Л. Никулин относится к «Суламифи» неясно. По-видимому,он считает прегрешением сознательное и творческое использование Купринымвдохновенной библейской поэмы.
Но былии такие критики, которые положительно отнеслись к повести Куприна. Среди них –В. Боровский, Ф. Кулешов, А. Волков и др. В. Боровский назвал это произведение«гимном женской красоте и молодости»42. Именно в качестве такого гимна«Суламифь», как мы полагаем, всегда будет занимать видное место в русскойлитературе и пленять новые поколения читателей.
Послетакого небольшого критического обзора вернемся к основному вопросу работы.Показательно то, что способностью самоотверженно любить Куприн наделяет неаристократок, дам высшего общества, и даже не городских жительниц, а простыхдевушек: «лесную фею» Олесю и дочь виноградаря Суламифь. Это – дальнейшееразвитие мысли, высказанной Куприным еще в повести «Молох» о гибельностицивилизации. Героини Куприна красивы и внутренне, и внешне, они оказываютсяспособными на жертвенную, бескорыстную любовь. Такое слияние качеств у Ж.Ж.Руссо получило название «гармония красоты». В каких бы ситуациях писатель непоказывал своих героинь, они оказываются истинными людьми, а те, живущие вгородах, во дворцах – не люди. Это своеобразный приговор обществу, гдечеловеческие чувства превращаются в товар. В. Боровский, литературовед,исследователь творчества Куприна, писал: «Куприна привлекал мир людей, стоящихв силу ли своего образа жизни, в силу ли своих антиобщественных инстинктов, внеобщества. Что привлекает Куприна в них – отсутствие мещанского благополучия»43.
Способностьюк жертвенной, самоотверженной любви Куприн наделил и героиню повести «Впотьмах»(1892). По сути, это было первое произведение в творчестве писателя, в которомгероиня ставит на карту собственную честь и жизнь ради спасения чести и жизнилюбимого человека. Однако мы говорим о нем в завершении темы «любовь – жертва»,поскольку жертва эта оказалась, в конечном счете, ненужной, не оцененной тем,ради кого она совершалась. А самое главное, что сама Зинаида Колосова поняла(но, к сожалению, слишком поздно), что Аларин не стоит ее любви, что все этовремя она любила человека, которого создало ее воображение, которого она хотелавидеть в Аларине, хотя на самом деле она его почти не знала. Говоря о ЗинаидеКолосовой и ее любви, никак нельзя не рассказать об Аларине. Это поможет намразобраться в истоках любви героини, в причинах ее заблуждений.
Аларин –представитель «современного нравственного шатания»44, он удивительным образомсовмещал в себе самые несовместимые крайности. Он кажется сотканным изпротиворечий, склеенным из двух разрозненных половинок – до такой степенидвойственны его поступки, речь, психика. Благородство уживается в нем снизостью, отзывчивость – с бессердечием, решимость – с редким малодушием,здравые рассуждения и остроумие – с глупым лепетом, живость восприятий – с полнейшейапатией, и все это перемешано в нем в неровных дозах, с явным преобладаниемдурного над хорошим.
Аларинбыл готов на заступничество беззащитного и слабого перед сильным, умел безколебаний и раздумий прийти на помощь обижаемому или оскорбленному. Он, вообще,бывал благороден и добр сердцем. Но в Аларине жил и другой человек, во всемпротивоположный первому. Этот второй был эгоцентричен, глух к чужим страданиям,до неприличия груб и несдержан, криклив, зол и, потому, несправедлив. Когда онстановился перед необходимостью действовать обдуманно и энергично, имовладевали растерянность и страх. И в то же время Аларин не чужд любованиясобою, своим голосом, своими поступками. В нем заметна склонность ксамоанализу, к рефлексии, он сам называл себя «раздвоенным человеком».
Временамиу него появлялась склонность к публичному покаянию, к непрошенным признаниям,исповеди. Временами он находил необъяснимое удовольствие в нарочитом унижениисамого себя, причем мог сказать о себе нечто такое, чего не говорят чужомучеловеку, даже прилгнуть, сообщить о себе явную неправду и сам себе поверить.
Объяснениекапризных изломов аларинского характера, странных переходов, происходящих вдуше Аларина, и известное оправдание его поступков можно, пожалуй, найти вмельком брошенной им фразе о ничтожестве, скуке и беспросветной серостиокружающих его будней. Аларин, собственно, и был порождением этой жизни. Он был«не героем», «кисляком» и неврастеником, как называл таких людей Чехов,человеком с неустойчивой психикой, без ясной цели в жизни.
Возникаетвопрос, за что же полюбила Зина Колосова этого человека? Так случилось, чтодевушка узнала Аларина, сначала, с его лучшей стороны: он заступился за нее впоезде перед похотливым кавказцем, нагло ее домогавшимся на глазах у трусливомолчавших спутников. А затем они долго разговаривали, точнее, говорил Аларин, аКолосова его завороженно слушала. Он рассуждал о бесправии женщин в обществе, онеуважении к женщине (забыв кое-какие свои похождения) и т.п. Он черпал мотивыиз модных повестей, выражался эффектно и самоуверенно. Но все это были лишьизбитые истины, которые бы Аларин не смог произнести вслух, будь рядом с ним немолоденькая неопытная девушка, а более зрелый опытный человек. Он в порывенахлынувшей сентиментальности рассказал ей тайну своего рождения. На основанииэтого впечатления она в своем воображении начала развивать представление о«благородном» и «сердечном» молодом человеке, по сути, не имея для этогоникаких других оснований, кроме случившегося в поезде. Она посчитала, чтоАларин благороден во всем, и даже «записала» его в разряд «настоящих мужчин».Ее Аларин был совершенством, она боготворила его. Она продолжала его любить итогда, когда он оскорблял ее. Она не верила в его алчность («Вы клевещете насебя» (1,85). Не приняла она всерьез и грубые «плевки» Аларина в ее адрес: «Даесли бы вы даже вздумали продать себя, понимаете, продать себя, то ведь никакойидиот не дал бы вам и двадцатой части того, что я проиграл в одну ставку…Что? Поняли? В другой раз, я думаю, уж не станете великодушничать» (1,89). И вэтом героиня Куприна очень близка чеховской героине из рассказа «Цветызапоздалые» – княжне Марусе, которая не хотела видеть в своем возлюбленном,докторе Топоркове, того, кем он был на самом деле. Она «слепила» в своемвоображении величественный, «положительный» образ «благодетеля человечества»,мудрого, порядочного, некорыстолюбивого, «прекраснейшего человека». Она неверила в то, что сказала о докторе старуха – сватья, якобы ему нужно в приданоеот невесты получить не менее шестидесяти тысяч рублей: «Эти люди, такие, тоесть, как он… не могут говорить этого. Он и… деньги?! Ха-ха! Эту низостьмогут подозревать только те, которые не знают, как он горд, как честен,некорыстолюбив! Да! Это прекраснейший человек! Его не хотят понять!»45.Оправдывала она его и тогда, когда он, вместо того, чтобы прийти посвататьсясамому, прислал вместо себя сваху, а потом когда Маруся уже была готова статьего женой, он вдруг женился на какой-то купчихе: «Маруся и тут нашла оправданиеего поступку. Она недаром начиталась романов, в которых женятся и выходят замужназло любимым людям. Назло, чтобы дать понять, уколоть, уязвить»46. Более того,Маруся обвиняла себя в том, что так произошло, ведь это она засомневалась впорядочных намерениях доктора, а он, чтобы отомстить, женился на другой. Онаобвиняла себя и в том, что на приеме у него держала в руках «подлые деньги»,чем, наверное, обидела доктора, и поэтому он так холодно обращался с ней.Трагизм положения, в котором оказалась княжна Приклонская, усугубляется тем,что ее возлюбленный слишком поздно понял и осознал, что жил не так:«Пятирублевки и десятирублевки, и ничего больше! Наука, жизнь, покой – всеотдано им. А они дали ему княжескую квартиру, изысканный стол, лошадей, все то,одним словом, что называется комфортом… Вспомнил Топорков свои семинарские«идеалы» и университетские мечты, и страшною, невылазною грязью показались емуэти кресла и диван, обитые дорогим бархатом, пол, устланный сплошным ковром,эти бра, эти трехсотрублевые часы!»47. Топорков, бросая все, берет все своиденьги и везет Марусю в Южную Францию на лечение, хотя знает, что надежды навыздоровление нет, но он не хочет верить своим знаниям и все еще ищет хотьмаленькую надежду. Он отдал бы все, чтобы спасти ее: «Ему и ей так хотелосьжить! Для них взошло солнце, и они ожидали дня… Но не спасло солнце от мракаи… не цвести цветам поздней осенью!»48. Княжна умерла.
Тема«запоздалой» любви еще будет поднята нами, когда речь пойдет о романе «Колесовремени» и повести «Гранатовый браслет». А сейчас вернемся к Зинаиде Колосовойи ее взаимоотношениям с Алариным.
ЗинаидаКолосова выступает своеобразным антиподом Аларина. Куприн воссоздает историю еедуховного развития, процесс складывания ее характера, своеобразие еенравственного облика. Она принадлежит к социальным низам, бедность иполусиротство вынудили ее прожить детство в закрытом пансионе. Из-заматериальной необеспеченности Колосова, обладавшая несомненным музыкальнымдарованием, не смогла поступить в консерваторию. В поисках средств ксуществованию, она покидает Москву и охотно едет в чужой город, чтобы сделатьсягувернанткой. Однако, несмотря на материально зависимое положение в обществе,Колосова преисполнена сознанием своего достоинства: она гордо и независимодержит себя перед заводчиком Кашперовым, в доме которого служит гувернанткой.Неизбалованная ласкою, Колосова дорого ценит малейшее проявление добрых чувствк себе со стороны других, и сама охотно высказывает такие чувства, хотя онаскупа на открытое их выражение, сдержанна в их проявлении, ибо по природесвоего характера застенчива и скрытна. Замкнутость и молчаливая скрытность,граничившие с нелюдимостью, были следствием уродливого воспитания Колосовой взакрытом учебном заведении: там подавлялась и принижалась индивидуальностьвоспитанниц, которых по-монастырски держали взаперти, изолированно от внешнегомира. Классные дамы надзирательницы много и холодно толковали о нравственности,целомудрии и благочестии, запрещали видеться с мужчинами, читать «безнравственные»романы Тургенева, но настойчиво рекомендовали им произведения Жанлис. Авоспитанницы тем временем проникались отвращением и к «противной» Жанлис, и ковсей постылой жизни в пансионе и тайно от своих наставниц набрасывались назапретные книжки или заводили интимные дневники и альбомы с «чувственными»стихами.
«Когданет настоящей жизни, то живут миражами. Все-таки лучше, чем ничего»49,– говоритВойницкий в чеховской драме «Дядя Ваня». То же самое могла бы сказать в своеоправдание и героиня Куприна. Среди «ненастоящего» пансионного прозябания онаискала утешения в «жизни миражами», любила уноситься в мир вымысла, фантазии,мечтаний. Ее грезы и мечты с годами делались более жаркими и более конкретными.Она горячо полюбила героев прошлого, подвижников-борцов, восхищалась «героизмоммучеников идей», таких как Ян Гус, Жанна д' Арк. «Она, – рассказывает Куприн, –обожала Жанну дг Арк и иногда находила в ее образе и поступках много общего ссобой; ей тогда начинало казаться, что и в ее груди таятся и зреют до нужнойминуты могущественные силы, назначенные судьбой для каких-то великих целей»(1,46). Накоплению в ней «могущественных сил» и прояснению «великих целей»жизни помогло чтение тургеневских «Записок охотника», которыми она искреннеувлекалась, и в особенности романа «Накануне», от которого она приходила ввосторг. Думаю, Колосовой временами овладевала «странная жаждасамопожертвования», возникало желание «совершить неслыханно-громадный подвиг,радостно отдать свою молодую жизнь во имя чего-то далекого и прекрасного», ееувлекал «героизм мучеников идеи» (1,46). Девушка из повести Куприна не вступилана путь политической борьбы, не сделалась подвижницей и «мученицей идеи».Героизм Колосовой проявился в том, что Куприн заставил свою героиню действоватьна узком поприще семейного быта, ограничил ее помыслы и дела областью интимныхдушевных переживаний. Случайно узнав о грозящем Аларину несчастье (предстоящеезаключение в тюрьму), Колосова сочла себя нравственно обязанной спасти любимогочеловека, даже если для этого ей нужно будет умереть.
«–Господи, какую страшную муку должен он испытывать? Но чем я могу помочь ему?..Он для меня дороже всего в мире… Жизнь отдать так легко, это даже приятно икрасиво — умереть за любимого человека… отдать свою честь на поругание,навеки потерять уважение любимого человека, но спасти его, спасти от ужаснойсмерти, которая позором ляжет на его имя...» (1,90).
Чтобыпредотвратить позор, тюрьму или, возможно, смерть любимого, Колосова, подавивбрезгливость и отвращение, предлагает себя заводчику Кашперову.
«–…чем тяжелее жертва, чем меньше в ней блеска и шума, тем достойнее она будет…Значит, и бесчестья нет никакого, – рассуждает Колосова.
– Иразве это не все, что может сделать женщина? Значит, это можно… и даженеобходимо совершить!..» (1,91).
Конечно,шаг Колосовой далеко не все, что может сделать женщина, но она сочла егоединственно возможным для себя. К счастью, Кашперов не надругался над еечестью, а нужные деньги дал. «Понимаете ли вы, — добавил он с горячим чувством,– это – великий подвиг, самый великий, на который когда-либо решалась женщина»(1,96).
Выдержавтяжкое нравственное испытание, Колосова отнесла деньги Аларину. Но тут еепостигло разочарование. Аларин так гадко обрадовался деньгам, что забыл о ней,спасшей его; для него потеряла интерес и она сама, и все в мире, кроме лежащихперед ним денег. «Ее щепетильная натура инстинктивно восстала против чего-тоживотного, низменного, так неожиданно проявившегося в человеке, которого онавозвела на самую высокую ступень идеала» (1,104). Рушилась ее любовь. Она ещесделала усилие убедить себя в ошибочности своего нового впечатления, она ещехочет обелить его в глазах своих и общества, она советует ему: надо перед всемичестно сознаться в преступлении, самому рассказать о проигрыше казенных денег итем самым искупить свою вину. Но Аларин удивился: «Зачем? Деньги я, конечно,возвращу, но ведь никто не знает, что я вчера проиграл казенные деньги. Длячего же мне портить свою репутацию?» (1,106). Из ложного опасения потерять вглазах городских обывателей свое «доброе имя», он, не задумываясь, глумится надженщиной, из любви к нему спасающей его никчемную жизнь, над личностью ичувствами, казалось, любимого им человека. И Колосова ужаснулась, увидев этоговторого Аларина: теперь словно спала пелена. Малодушие, жадность, трусливоелицемерие, двуличие и лживость Аларина оттолкнули от него Колосову, вызвали в нейглубочайшее презрение к нему. И она, преодолевая боль сердца, навсегда ушла отнего: «Вы такой же, как и все… Вы гадки мне… Оставьте меня!» (1,106).
Разочарованиев Аларине было столь велико, и так потрясена была она его эгоизмом ижестокостью, всем происшедшим, что заболела нервной горячкой и умерла. Смертьее явилась чересчур большой и, главное, ненужной жертвой: тот, ради кого оназагубила свою жизнь, оказался полным ничтожеством.
Олеся,Суламифь, Зинаида Колосова – эти женщины пожертвовали своим счастьем, своейжизнью ради любимого человека. Интересен, на наш взгляд, тот факт, что уКуприна именно женщины оказываются способны на такую любовь. Иван Тимофеевичлюбит Олесю, он вроде бы готов жениться на ней, но он и мысли не допускает,чтобы остаться с ней, среди природы, там, где ее дом, где она счастлива. Онхочет увезти ее в город, пренебречь мнением света (для него это уже подвиг!),хотя все это, конечно, не без колебаний, смутных сомнений. Он считает, чтоименно так должен поступить, не задумываясь над тем, будет ли счастлива Олесядалеко от природы, там, где царят совсем другие порядки, другая мораль. Олесяже поступает иначе: несмотря на то, что она готова поехать за своимвозлюбленным хоть на край света, она покидает его, потому что понимает, чтоэтим не сделает его счастливым; общество отвергнет его, женившегося на дикарке,он неуютно будет себя чувствовать на светских приемах с женой, которая «кудаступить не знает», которая принесет ему только стыд и позор в глазах других.
Соломонтоже любит Суламифь, любит крепко, ради нее готов даже на смерть, но все же постечению обстоятельств смерть принимает не он, а его возлюбленная, спасая жизньдорогому ей человеку.
Аларинвообще не стоит той жертвы, которую совершила ради него Зина Колосова. И уж,тем более, он сам неспособен на подобные поступки.
Средимужчин, героев произведений Куприна, также есть те, кто одарен высокой любовью,кто жертвует собой ради любимой женщины. Один из них – уже упомянутый нами вышеЖелтков. Любовь, которая поразила героя, величава, и он готов отдать все,ничего не требуя взамен. Древняя, выраженная в «Песни песней», мысль о том, что«любовь сильна, как смерть», мысль, определившая основную тональность«Суламифи», царит и в «Гранатовом браслете».
Узамечательного австрийского лирика Николая Ленау (первая половина XIX века) есть стихотворение «Безмолвнаялюбовь», которое, на наш взгляд, можно применить для образного описаниясостояния души Желткова:
Молчатьи гибнуть...
Номилей, Чем жизнь, волшебные оковы!
Свойлучший сон в очах у ней
Искать,не проронив ни слова!-
Как светзастенчивый лампад
Трепещетпред лицом Мадонны
И, умирая,ловит взгляд,
Небесныйвзгляд ее бездонный!..
Небывалыйдар высокой и безответной любви стал «громадным счастьем» Желткова, полюбившимкняжну Веру Шеину. Этот феномен поднимает его над другими героями рассказа:грубым Тугановским, легкомысленной Анной, даже совестливым Шейным и мудрымАносовым. Желтков – обыкновенный бедный канцелярский чиновник на первый взгляддостаточно непримечательной, неяркой внешностью. «Но если быть внимательными,можно заметить, что Куприн наделяет своего героя несколько «таинственным»обликом, сохраняя тем самым связь со сказочностью. Мелкий чиновник музыкален инаделен чувством прекрасного. Он – обладатель редкого зеленого граната и имеет«родословную». Его комната бедна, но диван покрыт «истрепанным прекраснымтекинским ковром». Он более благороден в сцене свидания, чем князьТугановский»50.
Всопоставлении с громадным чувством, «поразившем» маленького чиновника Желткова,обнажается очерствение души людей, считающих себя по культуре и интеллектустоящими гораздо выше его.
«–Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, нифилософия, ни забота о будущем счастье людей –для меня вся жизнь заключаетсятолько в Bac» (IV,474).
Желтковушел из жизни тогда, когда почувствовал, что «каким-то неудобным клиномврезался» в жизнь своей любимой. Он умер со словами благодарности в адрескнягини Веры за то, что она существует, за то, что она была его «единственнойрадостью в жизни, единственным утешением, единой мыслью».
«– Дайвам Бог счастья, и пусть ничто временное и житейское не тревожит Вашупрекрасную душу» (1У,475). Один из героев «Гранатового браслета» генерал Аносовговорит: « – Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире! Никакиежизненные удобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться» (IV,460). Желтков – не единственный измужчин – героев Куприна способен на самопожертвенную, всепоглощающую любовь. В буквальномсмысле боготворит любимую им женщину застенчивый чиновник – бедняк, безымянный геройрассказа «Первый встречный» (1897). Случайно соприкоснувшись с гордой ипрекрасной женщиной, он уже не может забыть ее, он полюбил ее, и это возвышенноечувство становится содержанием его жизни.
Отмеченноенами сходство с «Гранатовым браслетом» особенно заметно при сопоставлениизаключительных строк письма к женщине в «Первом встречном» с последним письмомЖелткова к Вере Шейной. Герой рассказа «Первый встречный» заканчивает своеписьмо следующими строками, которые являются также последними строкамирассказа:
«–Назовите мою любовь безумием, потому что по-своему я счастлив и благословляювас за то, что вы дали мне четыре года в моей жизни, четыре года томительных иблаженных страданий. В любви только надежда и желания составляют настоящеесчастье. Удовлетворенная любовь иссякает, а иссякнувши, разочаровывает иоставляет на душе горький осадок… А я люблю без надежд, но все с тем женеугасимым пылом и с той же нежностью, с тем же безумием. Я — жалкий пария,полюбивший королеву. Разве может быть королеве обидна такая любовь?.. И,наконец, вы можете извинить мое сумасшедшее письмо еще и по другой причине. Япишу вам из больницы, и сегодня доктор… сказал мне, что жить мне остается небольше месяца. А ведь трудно сердиться на умирающего, особенно если он, стоя награни этой холодной, черной бездны, посылает вам свое благословение и вечнуюблагодарность» (II, 188).
А.Волков отметил, что «любовь, которую Куприн описывает в «Первом встречном»,возвышенна и благородна, но вместе с тем в ней есть нечто болезненное, какая-тоэкзальтация, какой-то надрыв. Человек, которого поразила такая любовь, всегданаходится с ней «наедине»51.
Вспомнимтакже поведение студента Сумилова из рассказа «Каприз дивы» или студента Санинав истории его взаимоотношений с Викторией Ивановной («Виктория», 1897).Армейский прапорщик Лапшин думает о любви как об огромном, необычном событии,которое навеки оставит в его душе неизгладимый след («Прапорщик армейский»).
«Признакомстве с творчеством Куприна, – пишет О. Михайлов, бросается в глазазнаменательная аномалия. Способностью к высокому и чистому чувству Куприннаделяет не сильных и здоровых жизнелюбов, к которым он сам как будто былблизок по характеру своей личности, а героев, имеющих с ним мало общего:инженера Боброва, наделенного «нежной, почти женской натурой» («Молох»); «стыдливого»,очень чувственного Лапшина («Прапорщик армейский»); «доброго», но, «слабого»Ивана Тимофеевича («Олеся»); «чистого», «милого», но «слабого» и даже «жалкого»Ромашова («Поединок»).
В каждомиз этих героев повторяются сходные черты: душевная чистота, мечтательность,человеколюбие, пылкое воображение, соединенное с полнейшей непрактичностью ибезволием. Но, пожалуй, яснее всего раскрываются они, освещенные любовнымчувством. Все они относятся к женщине с сыновней чистотой и благоговением. «Яобожал ее, но никогда не смел и словом заикнуться о своем чувстве. Это казалосьмне святотатством»,– признается герой рассказа «Святая любовь» (1895), (1,364).И в очарованном прекрасной Розой Столетнике, расцветающем однажды в целый век ибезответно гибнущем, легко узнается все тот же самоотверженно – жалкий характер(«Столетник», 1895).
Устамиармейского ницшеанца Назанского («Поединок») в одном из его бурных монологовКуприн прямо идеализирует безнадежное платоническое чувство:
«…сколько разнообразного счастья и очаровательных мучений заключается в…безнадежной любви? Когда я был помоложе, во мне жила одна греза: влюбиться внедосягаемую, необыкновенную женщину, такую, знаете ли, с которой у меняникогда и ничего не может быть общего. Влюбиться и всю жизнь, все мыслипосвятить ей» (111,351).
Не такли сам Куприн уже в старости, в эмиграции в течение ряда лет 13 января — вканун старого русского Нового года — уходил в маленькое бистро и там один, сидяза бутылкой вина, писал нежное и почтительно любовное письмо женщине, которуюочень мало знал, но которую любил скрытой любовью. Потребность в идеальном,очищенном от всего житейского романтическом чувстве жила в нем до концадней»52.
Купринутверждает любовь, как высшую форму прекрасного. Очень часто высокой самоотверженнойлюбовью у него одарены женщины. Мысль об этом писатель вложил в уста Аносова:«Я уверен, что почти каждая женщин способна в любви на самый высокий героизм…Она целует, обнимает, отдается – и она уже мать. Для нее, если она любит,любовь заключает весь смысл жизни и всю вселенную!» (IV, 463).
б) «запоздалые цветы» любви
Вомногих произведениях Куприн продолжал славить духовно красивых и смелых, гордыхи сильных людей, воспевать большую, прекрасную любовь, свободную отпредрассудков, корысти и пошлости. Одно из таких произведений роман «Колесовремени» (1929). Этот роман прославляет большое человеческое чувство, котороевыдерживает всякие испытания, преодолевает все преграды и соблазны, торжествуетнад бедностью, болезнями, клеветой и долгой разлукой, о высшей любви, о которойсказано, что она сильнее смерти.
Михаил ислучайно встреченная им иностранка Мария с первого взгляда горячо полюбили другдруга, но очень скоро между ними обнаруживается расхождение, приводящее, вконце – концов, к разрыву. Мария – одна из тех натур, которые любятсамозабвенно и самоотверженно, отдавая весь жар души охватившему их чувству.Михаил тоже любит преданно и искренне, но в свое отношение к любимой он вноситинтеллигентский скепсис, охлаждающую иронию. Произведение кончается внезапнымотъездом Марии и горестными переживаниями Михаила, осознавшего всю тяжестьпотери, в которой он сам виноват.
Было быошибочным не заметить в этом произведении того; что роднит его главную героинюс героинями повести «Олеся», «Суламифь»,
«Впотьмах».Мария – прекрасная молодая женщина, романтичная, загадочная и одновременноземная, у нее цельный характер, веселый, живой ум и добрая, свободная, гордаядуша. В ее любви к «Мишике» огромная сила сердечной страсти и душевнойщедрости, целомудренной застенчивости и всегда радостной, нежной преданностилюбимому, трогательной любви, ласки, искренности и чистоты. Куприн говорит, чтоэта любовь была проста, невинна и свежа, как дыхание цветущего дерева. Купринпишет о любви Марии Дюран и Михаила, как о могучем «крылатом чувстве»,возносящем человека на самую высокую вершину счастья и делающего егопрекрасным, вдохновенным и сильным.
Тема«запоздалой» любви вновь зазвучит у Куприна в повести «Гранатовыйбраслет»(1910), но здесь уже женщина окажется не жертвой непонимания и нелюбви,а сама будет духовно слепа, и прозрение придет к ней слишком поздно. Речь идето княжне Вере Шейной.
ВераНиколаевна ведет привычное, как бы дремотное существование, выразительнооттененное холодноватым осенним пейзажем засыпающей природы. Вера – «независимои царственно спокойна» (IV,434).Царское спокойствие разрушает Желтков. Рассказ не о возникновении любви Веры, ао внутреннем ее пробуждении, протекающем в утонченной сфере сначалапредчувствий, а потом внутренних потрясений. Уже посланные Желтковым письмо иподарок — браслет с пятью густо-красными («точно кровь») гранатами – вызывают«неожиданную тревогу» у женщины. С того момента нарастает мучительное для нееожидание несчастья. Последнее письмо Желткова поднимает тему любви до самоговысокого трагизма. Оно предсмертное, поэтому каждая его строка наполненаособенно глубоким смыслом. Но еще важнее, что смертью героя не заканчиваетсязвучание патетических мотивов всевластной любви. «Великое чувство, «поразившее»Желткова, не умирает вместе с ним – читаем у А. Волкова. – Его смерть духовновоскрешает княгиню Веру, раскрывает перед ней мир неведомых ей дотоле чувств,ибо любовь к мужу никогда не была таким «чудом», о существовании которого онаузнала теперь. Великая любовь безвестного человека входит в ее жизнь и будетсуществовать в ее сознании, как неизгладимое воспоминание о таинстве, с которымона соприкоснулась, и значение которого вовремя не сумела понять. Она говоритмужу: «Я ничего от тебя не хочу скрывать, но я чувствую, что в нашу жизньвмешалось что-то ужасное»53 (1У,475).
Ранеехолодно – высокомерная и равнодушная, аристократка Вера Шеина идет в бедноежилище, где лежит мертвый Желтков. Здесь вновь патетически звучит мотив любвикак великого таинства. Глубокая важность была в его закрытых глазах, и губыулыбались блаженно и безмятежно, как будто бы он перед расставаньем с жизньюузнал какую-то глубокую и сладкую тайну, разрешившую всю человеческую егожизнь» (IV.478).
Вераполучает последнюю записку Желткова, в которой, как и в письме, содержитсяпросьба о сонате Бетховена. Трагическая эмоциональная волна как бы нарастает,достигая высшего предела в патетических аккордах гениальной сонаты. Под звукиторжественной и печальной музыки начинает трепетать, как бы раздваивается душакнягини Веры. Женщина потрясена тем, что мимо нее прошла большая любовь,которая «повторяется только один раз в тысячу лет». Музыка властно овладеваетгероиней, и в ее душе слагаются слова, которые как бы нашептывает ей погибший.Под музыку возникают ритмические фразы. Это своеобразное стихотворение в прозе,– здесь и моление о любви и глубокая скорбь о недостижимости ее; здесьотражается соприкосновение душ, из которых одна слишком поздно поняла величиедругой. Вера Шеина как бы перевоплощается, обретает великую силу любви,навеянную погибшим. Она шепчет слова, которые мог бы произнести только он, онаохвачена чувствами, которыми судьбе угодно было наградить только его.
Этабаллада о любви, оказавшейся сильнее смерти и победившей после смерти, состоитиз шести строф – по числу музыкальных фраз сонаты Бетховена – и завершаетсяпризнанием того, что великая любовь на миг, может быть, навсегда соединила дведуши.
«Успокойся,дорогая, успокойся, успокойся. Ты обо мне помнишь? Помнишь? Ты ведь моя единаяи последняя любовь. Успокойся, я с тобой. Подумай обо мне, и я буду с тобой,потому что мы с тобой любили друг друга только одно мгновение, но навеки. Тыобо мне помнишь? Помнишь? Помнишь? Вот я чувствую твои слезы. Успокойся. Мнеспать так сладко, сладко, сладко» (IV,480). Эти слова окрашены тихой грустью, скорбной радостью, сознаниемвсепобеждающей красоты и величия подлинной любви.
Любовьвсегда была главной, организующей темой всех больших произведение Куприна. И вранней юношеской повести «Впотьмах», и «Олесе», и в «Колесе времени» большоестрастное чувство, окрыляющее героя или героиню, определяет движение сюжета, способствуетвыявлению лучших сторон души влюбленного или влюбленной. И хотя любовь у героевКуприна редко бывает счастливой и еще реже находит равноценный отклик в сердцетого, к кому обращена («Суламифь» в этом отношении едва ли не единственноеисключение), раскрытие ее во всей широте и многогранности придает романтическуювзволнованность и приподнятость произведениям писателя, возвышает их над серым,безотрадным бытом, утверждает в сознании читателя мысль о красоте подлинного,большого человеческого чувства.
в) любовь — страсть, неразделенная и трагичная
Вомногих рассказах Куприна любовь гибнет из-за того, что люди поставлены в жизненныеобстоятельства, исключающие достижение счастья. Любовь неразделенная, пороюопошленная, любовь, дающая счастье, – горькое счастье! – лишь тому, кто любитсамоотверженно и одиноко и даже смерть принимает как высший дар любви, – вотвариации этой темы в творчестве Куприна.
Врассказе «Allez!» (1897), посвященном жизни артистовцирка, тупая чувственность противопоставлена цельному, искреннему чувству.Прекрасное воплощено в образе молоденькой наездницы Норы, которой «только чтоминуло шестнадцать лет», а грубое и зверино-жестокое в образе клоуна — гастролера Менотти. Менотти – знаменитость, «первый соло – клоун и подражательв свете, всемирно известный дрессировщик», который имел в жизни «видтомно-покровительственный и любил с таинственным, небрежным видом намекать насвои связи с необыкновенно красивыми, страшно богатыми, но совершеннонаскучившими ему графинями» (II,165-166). Менотти не стоило труда соблазнить робкую и одинокую девочку, сироту,не знавшую счастья. Нора видела в нем «необычайное, верховное существо, почтибога… Она пошла бы в огонь, если бы ему вздумалось приказать». Она «стереглабриллианты и медали Менотти во время его выходов, надевала на него и снималатрико, следила за его гардеробом, помогала ему дрессировать крыс и свиней, растиралана его физиономии кольдкрем, и – что всего важнее – верила с пыломидолопоклонника в его мировое величие» (II, 166-167). Нора стала для Менотти добровольной рабыней,счастливой и довольной своей участью. Даже, когда он стал обращаться с ней, какс собакой, выгоняя за дверь пинками, она возвращалась и умоляла разрешить ейостаться, осыпая поцелуями его сапоги. Даже, когда она застала его в объятияхдругой женщины, она рассердилась не на него, а на эту «рыжую англичанку». Норутянуло к Менотти, «как побитую собаку» тянет снова к хозяину. Отвергнутая, Норакончает жизнь самоубийством, выбрасываясь из окна с криком: «Allez!»
Французскоеслово «allez», ставшее лейтмотивом рассказа, былонаиболее ходким в старой цирковой терминологии. Оно обычно произносилосьруководителем циркового номера или его исполнителем перед осуществлениемнаиболее опасного и эффектного трюка. В рассказе вся горькая судьба Норы и еесмерть сопровождаются звучанием слова «allez», что придает произведению удивительную целостность.
СудьбаНоры вдвойне трагична тем, что Менотти – это ее первая любовь, самая пылкая,юношеская, неопытная и доверчивая. Нора не узнала в жизни настоящей любвимужчины, более того, она не знала, что такое любовь вообще, ведь она росласиротой. Ей нужно было полюбить, этого требовала ее душа, и ей нужно былоощутить в себе хоть каплю чужой любви, мужского внимания. К сожалению, этимпервым мужчиной оказался негодяй, развратник Менотти, и Нора по неопытности инаивности отдалась ему вся без остатка, возведя его на пьедестал, сделав егосвоим «хозяином». Она не представляла своей жизни без Менотти, поэтому выбраласмерть как единственный выход из той ситуации, в которой оказалась.
Рассказ«Allez!», – не единственное произведениеКуприна, в котором отвергнутая и обманутая возлюбленным женщина решается наотчаянный шаг. В этой связи необходимо упомянуть еще два рассказа: «Последнийдебют» (1889) и «К славе»(1894).
«Последнийдебют» – первый печатный опыт Куприна. Предпосланный рассказу эпиграф (изГейне):
Я,раненный насмерть, играл,
Гладиаторовбой представляя… –
вводитчитателя в драматическую ситуацию, лежащую в его основе. Драма эта страгической развязкой разыгрывается в театре.
Героинярассказа – Лидия Николаевна Гольская — актриса, ее портрет очерчен романтическимикрасками – «возвышенно», хотя и избитыми словесными образами,отвлеченно-красиво: «Лидия Николаевна Гольская была красавица. (...) Тонкиеправильные черты лица, классический профиль и будто мраморная,прозрачно-матовая бледность лица» (11,536-537).
Гольская«горячо и искренне» любит антрепренера и директора труппы. Она «полюбила первыйраз в жизни» человека, который оказался бессердечным и развращенным, которыйникогда ее всерьез не любил, хотя убеждал ее в обратном, осыпая клятвами иобещаниями. Она ждет от него ребенка, которого он не хочет признавать, хотяготов обеспечить его существование. Но Гольской нужна только любовь,бескорыстная, большая, человеческая. Вместо этого она получает упреки, циничныезамечания и оскорбления. Трагизм ситуации, в которую попала актриса,обостряется тем, что Гольская со своим возлюбленным вынуждены играть на сценеспектакль, в котором каждый из них, в сущности, изображал самого себя, и личнаядрама Гольской выносилась на глаза публики. Убедившись, что все ее мольбы напрасны,актриса принимает яд и умирает на сцене.
В основурассказа о самоубийстве Гольской положена в свое время нашумевшая историятрагической смерти популярной в 70-80-е годы оперной и драматической актрисыЕ.П. Кадминой – талантливой, красивой и молодой женщины (ей было 28 лет).
«4ноября 1881 года Е.П. Кадмина исполняла роль заглавной героини в пьесе А.Островского «Василиса Мелентьева». Во время спектакля она неожиданно увидела вложе театра армейского офицера, которого она любила и который, обманув и бросивее, сидел сейчас с нарядной девицей, беззаботно и весело развлекаясь с нею.Почувствовав себя опозоренной и униженной, Кадмина в антракте выпила фосфорныйраствор от спичечных головок и в следующем действии вышла на сцену, но вскоре«ей стало плохо, занавес опустили, артистку отвезли домой»54. После шести сутокмучений она скончалась.
Реально– жизненная драма знаменитой актрисы получила громкий резонанс в обществе итогдашней русской литературе. Е.П. Кадмина послужила прототипом Клары Милич водноименной повести И, Тургенева(1882). Н. Лесков создал рассказ «Театральныйхарактер»(1884), навеянный той же трагической историей и т.д.
Такимобразом, появлению купринского рассказа «Последний дебют» хронологическипредшествовали стихи, произведения прозы, пьесы и театральные постановки, вкоторых по-разному художественно трансформировалась биография Е.П. Кадминой итрагическая развязка ее интимной драмы. Новеллистический сюжет рассказа Купринапредельно сближен с реальным событием. И судьба знаменитой актрисыперевоплощена в судьбу Лидии Гольской.
Обращаетна себя внимание то обстоятельство, что в своем рассказе начинающий писательпротивопоставил большое человеческое чувство людской пошлости, низменностипобуждений и тусклой прозе быта. Жажду чистой любви, которую хочет и не можетутолить Гольская, испытывают потом многие герои новелл и повестей Купринапоследующих лет.
В этойсвязи нужно сказать несколько слов о героине рассказа «К славе» (1894) –Лидочке Гнетневой. В ее судьбе есть много роднящего ее с актрисой Гольской из«Последнего дебюта». Как и Гольская, Лидочка по — настоящему талантлива,подобно Гольской любит коллегу – артиста – «красивого лгуна с горячими словамии холодным сердцем» и брошена им как раз тогда, когда готовится стать матерью.Но там, где для Гольской заканчивается ее трагедия эффектной гибелью в расцвететаланта на сцене, на глазах у потрясенной публики, – там начинается подлинная,лишенная какой бы то ни было внешней эффектности трагедия Лидочки. Потерявребенка, она начинает плыть по течению, опускается все ниже и ниже, что самоеглавное, утрачивает талант. «Теперь она только улыбалась, неестественнопоказывая зубы, как и все до одной актрисы, так же напряженно и деревяннохохотала, так же ломала руки с вывертыванием наружу локтей» (1,192). Такнесчастная любовь – первое, начальное звено в цепи унижений, выпавших на долюмолодой неопытной девушки. Трагедия Лидочки, no-существу, страшней, чем трагедия Гольской, ибо она связана спотерей человеческого достоинства.
Рассказы«Последний дебют» и «К славе» трогают своим сочувствием к трагическим судьбамактрис. В них Куприн рисует любовь как самую высокую ценность жизни. Потерялюбви равна потере смысла человеческого существования. Куприн противопоставляетбольшое чувство ничтожеству человеческих отношений в существующем обществе.
г) любовь — счастье, дарующая спасение и радостьжизни
Однакотема любви разрабатывалась Куприным не только в плане разоблачения буржуазногообщества, его губительного воздействия на мораль. Эта вечная тема была для негонадеждой и радостью, прибежищем, спасением от господствующего цинизма. Она немогла не увлечь художника, верящего в силу и красоту человека, в егонравственный потенциал. И какие сильные, поэтические аккорды были взятыКуприным в работе над этой темой уже на заре его литературной деятельности.
Врассказе «На разъезде»(1894) изображается мгновенное распознание душ,угадывание двумя людьми внутреннего родства — что-то непонятное,привлекательное и совсем не похожее на прозу обыденной жизни.
Случайнаядорожная встреча, за которой, казалось бы, должна наступить разлука, становитсяначалом новой судьбы героев – молодого художника Шахова и Любови Ивановны, женычиновника Яворского.
Этотрассказ появился лет за пять до опубликования классического рассказа Чехова«Дама с собачкой», в котором изображена история возникновения большого,всепоглощающего чувства – история, начинавшаяся по всем внешним признакамтривиально. Нельзя не отдать должное Куприну, который до Чехова и еще на заресвоей литературной деятельности тонко и смело раскрыл такого родапсихологическую коллизию.
Ситуация,которая открывается перед читателем в начале рассказа, как будто не предвещаетничего возвышенного. Поезд, купе, супружеская пара – пожилой, скучный,подозрительный и грубый чиновник, и его молоденькая хорошенькая жена, случайноочутившийся с ними молодой художник, он заинтересовался женой чиновника, оназаинтересовалась им.
Историяслучайного «романа» и супружеской измены?
Нет,мастерство Куприна (пусть еще не такое отточенное, но уже несомненное) и,главное, то здоровое нравственное начало, которое составляет привлекательнуючерту купринского творчества, помогли ему от тривиальной завязки подняться кбольшой и серьезной теме. Он показывает, как случайная встреча становитсявстречей, озаряющей жизнь двух людей – людей хороших, с живой и честной душой.
Естьчто-то детски-наивное, простодушное в женщине, которую встретил художник Шахов.Но есть в ней и тонкая интуиция, которая помогла ей стремительно понять иоценить ее спутника. Да и в нем самом эти черты проступают достаточно сильно.Автор романтизирует образ Любови Ивановны. Ее портрет дается читателю глазамиШахова: «тоненькая, изящная фигурка, развившиеся пепельные волосы, нежныеглаза, окруженные тенью усталости», он слышит ее «мягкий голос» (1,208). Шаховвыделяет свою спутницу из всех знакомых ему женщин:
«Шаховуприходилось не раз в жизни сталкиваться с женщинами умными и красивыми,красивыми и глупыми, умными и некрасивыми и, наконец, с женщинами и глупыми инекрасивыми. Но никогда еще он не встречал женщины, которая так бы с полусловапонимала его и так бы живо и умно интересовалась всем, чем и он интересовался,как Любовь Ивановна, которую он знал всего вторые сутки. Только все, что у негобыло заносчиво, резко и горячо, – у нее облекалось в какую-то неуловимо-милую инежную доверчивость, соединенную с изящной простотой» (1,209).
Извоспоминаний молодой женщины мы узнаем, что родственники заставили ее выйтизамуж за богатого надворного советника Яворского. Четыре года совместной жизнис тупым и вульгарным человеком, затаенная мечта о счастье, огромный запаснерастраченных душевных сил… и вот перед ней молодой художник, искреннопреданный своему искусству, человек с тонкой душевной организацией.
«Онасама не замечала, как ее душа, до сих пор лишенная ласки и внимания, точнокомнатный цветок – солнца, радостно распускалась теперь навстречу теплым лучамего участи к ней» (1,213). Чудесно передан Куприным светлый порыв двух людей,понявших вдруг, что судьба им послала великое счастье – быть вместе. Умениебезоглядно поверить своему внутреннему чувству в художественной трактовкеКуприна – залог возможной многообещающей жизненной удачи героев, удачи любви.
«– Да, –сказала она, улыбаясь глазами, полными слез, – судьба иногда нарочно смеется.Смотрите: стоят два поезда. Встретились они и разойдутся, а из окон двачеловека друг на друга смотрят и глазами провожают, пока не скроются из виду. Аможет быть… эти два человека… такое бы счастье дали друг другу… такоесчастье… Она замолчала, потому что боялась разрыдаться.
– Второйзвонок! Бирзула – Жмеринка! Поезд стоит на втором пути – и! – закричал в залепервого класса протяжный голос.
Внезапнодерзкая мысль осенила Шахова.
– ЛюбовьИвановна! Люба! – сказал он, задыхаясь. – Садимся сейчас на этот поезд иобратно. Ради бога милая. Ведь целая жизнь счастья. Люба! Несколько секунд онамолчала, низко опустив голову. Но вдруг подняла на него глаза и ответила: – Ясогласна» (1,216). Неожиданная встреча в поезде изменила жизнь молодой девушки,одарила ее любовью, о которой раньше она могла только мечтать, и сделала еепо-настоящему счастливой. Автор обнаруживает большое доверие к светломусодержанию любви, как и вообще доверие к жизни, к естественному, стихийному еетечению.
Этотрассказ не понравился И.А. Бунину. «И действительно, в произведении молодогописателя заметна неглубокость мотивировок характера и развития действия (еслиубедительной выглядит вся «прелесть» мгновенного романтического сближения, торешение героев тотчас изменить свою жизнь вызывает сомнение)55. Однако ужездесь, пусть пока в наивной форме, у Куприна выражается свое,романтически-просветленное, понимание любви, отличающееся отэлегически-трагедийного бунинского.
ПозднееКуприн будет несравненно более глубок и достоверен в изображении любви, ее драми даже трагедий, связанных с взаимопониманием и даже неравенством людей и инымисоциальными и индивидуально-психологическими обстоятельствами, но в образахлюбви у него всегда будет светиться надежда на ее покоряющую силу, сквозить мечтао радостной и торжествующей «сказке» любви»56.
Дажесамые печальные из купринских рассказов свободны от безысходного пессимизма,они не порождают в душе читателя чувств безнадежного отчаяния, неверия в жизнь,в себя и людей. Одним из таких произведений, непосредственно связанных с темойнашего повествования, является рассказ «Больничный цветок» (1901).
Егогероиня, неизлечимо больная (у нее туберкулез) и уже не выходящая из палатысанатория, в сущности, приговорена к могиле. До предела обостренное, как у всехчахоточных, сознание говорит ей: завтра– послезавтра тебя не будет среди живых,ты навеки исчезнешь. Но то же сознание подсказывает очевидную истину: «Смертьесть наиболее простое и нормальное из всех жизненных явлений» (11,485).Рождение человека случайно, но умирает он по неизбежному закону природы. Тут –трагедия. Что может сделать человек, чтобы она не была для него стольмучительной, ужасной. Собрать волю и найти в себе нравственные силы, чтобы безмистического ужаса встретить неизбежное – собственное исчезновение. И героиняКуприна, уподобляющая себя больничному цветку и уже находящаяся у последнейчерты, испытывает нечто, казалось бы, необыкновенное в ее трагическомположении: она полюбила.
«… Эталюбовь, блеснувшая на мой печальный закат… так ясна, так нежна, такболезненно – прекрасна! Помнится мне, еще совсем маленькой девочкой –институткой, я лежала в лазарете, в громадной, пустой, страшно высокойкомнате… и вот однажды мое внимание привлекла простая, но удивительная вещь:за окном, в амбразуре, из мха, покрывшего кое-где выступы старой декоративнойстены, вырос цветок. Это был настоящий больничный цветок, с венчиком в видекрошечной желтой звездочки и с длинным, тонким, хрупким, белесовато-зеленымстебельком… Дорогой мой, любимый! Этот больной, слабый желтый цветок — ведьэто моя любовь к вам… Ведь такой любовью, именно такой, вас, наверное, никтоне любил и не полюбит...» (11, 488-489).
Толькосейчас, когда остались считанные дни ее жизни, любовь ярко вспыхнула и своей«улыбкою прощальной «осветила» печальный закат» молодой женщины. Она неистово игорячо любит, переживает то, «исключительно тонкое, духовное слияние двухлюдей, при котором чувства и мысли одного каким-то таинственными токами передаютсядругому, когда чуть заметное дрожание век или слабая тень улыбки в глазах,когда, быстро встретившись глазами за общим столом или в гостиной, при входенового лица или после только что сказанной кем-то глупости, два человека умеютбез слов поделиться общим впечатлением...» (II, 487).
Онаблагодарит своего возлюбленного за те дни, когда они были вместе и наслаждалисьжизнью:
«– Да,вы многому научили меня. Без вас я никогда не постигла бы тех тонких, медленныхнаслаждений, которые может дать прочитанная книга, изящная и глубокая мысльтворческого ума, вдохновенная музыка, красота солнечного заката, аромат цветкаи, главное – самое главное – духовное общение двух утонченных натур, у которых,благодаря тяжелому недугу, нервная восприимчивость доходит до степениэкзальтации, а взаимное понимание принимает характер безмолвного ясновидения» (II, 485) И далее:
«Последниммоим чувством будет глубокая благодарность вам, озарившему мои последние днилюбовью» (11,489).
И хотятут много настоящего горя, все же неизбежная смерть не кажется мрачной, потомучто героиня предстает освещенной и согретой жаркими, как солнце, лучами любви.
Сильнаялюбовь озаряет жизнь человека, но эту любовь, говорит Куприн, нельзя встретитьна каждом шагу, она дается нелегко, ее надо уметь найти и заслужить.
д) любовь — воспоминание, озаряющее жизнь
Безлюбви герои Куприна вообще не мыслят себе жизни счастливой, полноценной. Пустьхоть раз на своем веку, пусть даже без надежды на взаимность, но человекунеобходимо изведать любовь, причаститься к хмельной радости ее «сладких мук»,чтобы, наполнив ею свое сердце и навеки сохранив в себе, пронести это чувствочерез всю свою жизнь.
Воспоминаниямо прежней, полудетской, наивной и очаровательной любви, которая живет в памятидвух людей, как сон, приснившийся им ранней весной, посвящен рассказ «Леночка»(1910). Все в рассказе дано через «магический кристалл» воспоминаний. И каксветлы и трогательны эти воспоминания!
Многолет тому назад кадет Коля Возницын полюбил Леночку Юрлову. Полюбил так, какумеют любить купринские герои, – со всей страстью и пылкостью юного сердца.Девушка, зажегшая в Возницыне это непонятное и всесильное чувство,переполнявшее его сердце, не была романтической красавицей. Даже напротив:Леночка выглядела внешне некрасивой. И вовсе не за внешность герой новеллы такполюбил ее.
«ВЛеночке было нечто более прекрасное, чем красота: тот розовый сияющий расцветпервоначального девичества, который, бог знает каким чудом, приходит внезапно ив какие-нибудь недели вдруг превращает вчерашнюю неуклюжую, как подрастающейдог, большерукую, большеногую девчонку в очаровательную девушку»57 (1У,407).
НоЛеночка не столько любила Колю, сколько на короткое время увлеклась им, уступивнапору его чувств. Счастье не состоялось, но они навсегда сохранили в чистоте ияркости эти первые впечатления жизни – дорогие, мучительно нежные, обвеянныетакой поэтической грустью.
Четвертьвека спустя они снова встретились: 45 – летний полковник Возницын и немолодаяуже Елена Владимировна, у которой взрослая дочь Леночка. И воспоминания мгновеннымсветом осветили давно прошедшее, словно ослепив их обоих. Не было в этихвоспоминаниях ничего тягостного, омрачающего. Были иные чувства: мягкие,светлые, радость и легкая грусть по навсегда ушедшему и тихая благодарность за когда-топережитое и, к сожалению, невозвратимое. В душе героев Куприна нет разъедающейгоречи и тоски. Воспоминание родило глубокие раздумья над жизнью, и этифилософские размышления исполнены непоколебимой веры в жизнь и любви к ней.Герои рассказа приходят к признанию великой мудрости и красоты жизни, не всегдалегкой, но являющейся бесконечным процессом, вечным воскресением из мертвых.
«Вот мыуйдем с вами, разрушимся, исчезнем, но из нашего ума, вдохновения и талантавырастут, как из праха, новая Леночка и новый Коля Возницын… Я уйду, но я жеи останусь. Надо только любить жизнь и покоряться ей»58 (IV, 411).
В другомрассказе – «Осенние цветы» (1901) – любовь снова предстает перед нами,освещенная лучами воспоминаний. Его герои шесть лет тому назад испыталиблаженное безумие первой любви. Они были по-настоящему счастливы вместе, ногероиня рассказа подавила в своем сердце вспыхнувшие чувства и предпочла длясебя жизнь светской дамы Петербурга. За все это прошлое мстит ей: она живетэтой жизнью и говорит, что вряд ли смогла бы от нее отказаться, но сердце ее неучаствует в этой жизни, оно в прошлом, в воспоминаниях о любви, которую онапотеряла.
«Чтокасается меня, я помню каждую мелочь и болею этим. Ведь это все мое, оно живет вомне и будет жить всегда, до самой смерти» (II,502).
Сердцемженщины овладевает столь острый припадок невыразимой скуки, и так неодолимобыло ее желание снова увидеть любимого и испытать безумие любви, что онабросила все и поехала на свидание с ним. Но прошлого не воротишь! Прежнихчувств нет, она поняла: в ней и ее любимом еще могла вспыхнуть чувственность,мог проявиться внезапный порыв страсти, перед которой нелегко устоять, но этобыл бы только «фальшивый и смешной подлог под прежнюю любовь» (П,507), которуюнельзя воскресить, как невозможно оживить мертвеца.
Но всеже пессимизм в этом рассказе отсутствует: любовь живет и будет жить ввоспоминаниях героев, и это делает их чуточку счастливее, как будут счастливыгерои рассказа И.А. Бунина «Солнечный удар», вспоминая свое случайноезнакомство на борту парохода и последовавшую за этим незабываемую и страстнуюночь любви, после которой, по настоянию «прекрасной незнакомки», они споручиком должны были расстаться, чтобы не испортить того, что было между нимии сохранить в душе ничем не омраченное воспоминание друг о друге, о том«солнечном ударе», который они получили, случайно встретив друг друга. Финалэтого бунинского рассказа не столь оптимистичен, как у Куприна. Сгорая от любвии желания еще раз встретить свою «незнакомку» и не находя выхода своим чувствам,поручик долго блуждает по городу, без всякой цели, утомленный и разбитый. Когдаже он возвращается на палубу, то чувствует себя постаревшим на десять лет.Читатель может только надеяться, что, излеченный временем, поручик сможетпонять свою незнакомку и будет благодарен ей, подарившей ему счастливые, неомраченные буднями и обидами мгновения любви.
2.         Повести о предательстве, коварстве, лжи илицемерии в любви
Любовнаяпоэтика служит отличной лупой для рассмотрения духовных ценностей героя» говоритпрофессор Вихров в «Русском лесе» А. Леонова
Спомощью этой «отличной лупы» Куприн искусно проникает вглубь нравственнойприроды изображаемых им людей. Одни из них оказываются пустыми, себялюбивыми,бессердечно – холодными и лживыми. Подобный тип дан в рассказе «Каприз дивы»(1897) в лице Генриетты Дюкруа, непостоянной в своих привязанностях, привыкшейк жизни в роскоши и к мимолетным связям с самыми различными поклонниками,женщины, из-за каприза и прихоти погубившей жизнь студента — медика Алексея Сумилова.
Вигриво-легкие отношения с мужчинами вступает Марианна из одноименного рассказа(1896), в ее повадках «много кошачьего: и зябкость, и осторожная медлительностьдвижений, и грация, и гибкость, и лукавство». «Ей доставляло удовольствиеиграть со мною, как кошка играет с мышью» (1,545), – говорит рассказчик.Марианна Фадеева была мила, кокетлива, игрива. Она «наэлектризовывала» мужчинусвоими взглядами, словами, поведением, а потом, почувствовав, что он готовброситься к ее ногам, сразу же «отрезвляла» его холодной и расчетливой фразой,отталкивала от себя, чтобы через минуту снова поманить к себе и продолжить«играть».
Помещичьядочка Кэт (повесть «Прапорщик армейский» (1897) находит в любви к себе со стороныармейского прапорщика только комичную сторону, легкомысленную забаву и охотнопредается флирту, обману и притворству.
Купринприбегает то к форме дневника от лица героя, то строит повествование в видепереписки между героиней и ее подругой. В обоих случаях герои как быисповедуются перед читателем, самораскрываются и характеризуют один другого.Благодаря этому мы узнаем о героях больше, проникаем в их душу.
ПрапорщикЛапшин, наивный, смешной с виду и, в сущности, недалекий, наделен авторомдушевной красотой, нравственной чистотой и способностью любить женщину досамозабвения, возвышенно и страстно. Напротив, внешне красивая Кэт, которую таклюбит и чуть ли не боготворит Лапшин, выглядит грязной, развращенной,эгоистичной и хищной, одержимой лишь чувственными желаниями. В любовь она неверит, она ее не знает, а над влюбленным прапорщиком она в душе потешается,видя в нём не равного себе и любящего человека, а только мужчину, свежего истрастного, более крепкого физически, чем ее петербургские кавалеры, анемичныеи, как она, развратные. Кэт неискренна и лжива, и бедный армейский прапорщикоказался в положении обманутого, его мечты и надежды на счастье оказываютсяпризрачными.
«Очаровательноесущество», «необыкновенно добрая и милая» Кэт пишет подруге Лидии, что онаустроила «облаву» на Лапшина, который влюблен в нее «по уши», что ей будетприятно над ним «властвовать», что «ее офицер свеж, как здоровое яблоко», чтоих отношения ее «ни к чему не обязывают», и что она будет вспоминать все это,как «дурной сон».
Тот жеконтраст и в основе рассказа «Первый встречный» (1897). Рядом с центральным персонажеминтеллигентным бедняком романтиком, живущим грошовыми уроками, холодная,погруженная лишь в свои переживания, презрительно – равнодушная к людям,эгоистичная, безымянная героиня, которая готова отдаться «первому встречному»не по любви и влечению, а для того, чтобы таким путем кому-то и за что-тоотомстить.
«… всяее сумасбродная выходка была делом нестерпимой ревности и неудавшейся мести.«Око за око, зуб за зуб», – она хотела отплатить тою же монетой, какой получилаоскорбление, но – в более полной, более ужасной мере» (П,187).
ПоступкамиДюкруа, Кэт, Марианны, таинственной незнакомки, конечно, руководит не любовь, апохоть, чувственные побуждения или желание хоть на время с кем-нибудьразвлечься.
Купринпорою склонен видеть в женской любви какое-то бесовское начало, сладостное и вто же время опасно-ядовитое, женщина в таких рассказах наделена непостижимойсилой власти над умом и волей мужчины.
Так,мимолетный каприз Нины Аркадьевны («Странный случай», 1896) заставит отравитьсялюбящего ее молодого талантливого писателя Сойманова. Нина Аркадьевна,пресыщенная вниманием мужчин, с холодной иронией относилась к чувствам,боготворившего ее Сойманова. В ее голосе, словах, жестах, когда она общалась сСоймановым, сквозила издевка, насмешливость, даже грубость. Она позволялаСойманову любить себя:
«… – Язнаю только, что вы предпочитаете мучиться подле меня, чем вдали, и я вам этомилостиво разрешаю» (1,444).
И вместес тем она не раз давала понять, что его общество для нее неприятно, что ейскучно слушать его признания, его рассказы и что одно то, что она «позволяет »ему «безнаказанно говорить» о своей любви, не отказывает на просьбу поцеловатьее руку и не засыпает, когда он читает вслух свои новеллы — одного этого ужедостаточно, чтобы он был счастлив. Ей «скучны» признания Сойманова в любви, она«жалеет», что
он«неудачно поместил свои чувства», полюбив ее. Она, дорожащая «свободой испокойствием», способна любить мужчину, «как бокал шампанского», и то — только несладкого. Считая, что ее избранник должен любить ее больше жизни и прекраснозная, что любовь Сойманова именно такова, она толкает его на самоубийство,желая «испробовать» его чувства, хотя «с ужасом» понимает, что Сойманов небросит слов на ветер. Но жестокое любопытство, азарт игрока, нежеланиеотступать назад побеждают в ней, произнося приговор тому, кто ее боготворит иможет принять смерть как доказательство своей любви.
Героинядругого рассказа – «Погибшая сила», 1900 — Наталья Фадеевна – распутная,бесстыжая аристократка губит до безумия влюбленного в нее талантливогохудожника, втаптывает в грязь его чувства, делает своим рабом, доводит дообнищания и выгоняет на улицу, где тот вынужден просить милостыню у прохожих.
Врассказах «Святая любовь» (1895) и «Конец сказки» (1896) Куприн говорит олукавстве, коварстве и лживости женщины, о том, что ее сердце непостоянно игорькие разочарования в любви к ней рано или поздно неизбежны. Героиня рассказа«Святая любовь» — Елена — очаровательная и застенчивая молодая девушка, вкоторую влюблен рассказчик, причем она, как ему казалось, отвечала емувзаимностью и даже согласилась выйти за него замуж. Оказывается содержанкойбогатого старика — чиновника, «маленького, седого, обрюзгшего» господина,которого Елена выдавала за своего дядю. Дав согласие на брак с искренневлюбленным в нее молодым человеком, она с иронией обсуждает это решение сдругим своим любовником — молодым человеком, с которым тайно встречается ирасходы которого она полностью оплачивает деньгами, полученными от старика.
К такомутипу женщин можно отнести также Шурочку Николаеву («Поединок», 1905) и НинуЗиненко («Молох», 1896).
Нина Зиненко– прелестная хрупкая девушка с
«аристократическими»руками. Она баловень и, так сказать, надежда семьи, не сомневающейся в том, чтоНина достойна выгодной партии. Даже внешне она резко отличается от своихсестер.
Обаятельнаявнешность Нины заставляет биться сердце ее обожателя Боброва «с тревожной итомительной грустью». Но это вдали от нее, когда перед Бобровым возникаютпленительные черты девушки и он может наделить ее в своем воображении богатымидушевными качествами.
На самомделе Нина ничуть не лучше своих сестер. Ее позорная сделка с Квашнинымподготавливается всей логикой развития образа. Она охотно отвергает рукучеловека, для которого именно в ней заключен весь смысл его личной жизни, иготова стать «камелией», содержанкой Квашнина, поскольку это оказывается длянее выгодным. Она запродает себя с холодным расчетом, без чувств раскаяния ибрезгливости, без сожаления и грусти, продает во имя обеспеченной, сытой ироскошной жизни. И только для соблюдения некоторого внешнего приличия продажаженских прелестей облекается в форму «законного бракосочетания» Нины Зиненко сподлецом и подхалимом Свежевским, который – опять-таки за деньги – с радостьюберет на себя роль ее мужа, заранее зная, что жена будет наложницей похотливогомиллионера.
Личнаятрагедия в повести вырастает на социальной почве. Куприн показывает продажностьлюбви в буржуазном обществе, лживость чувств, лицемерие и лукавство женщины.
Подобныемотивы мы встречаем и при рассмотрении образа Шурочки Николаевой, которая, каки Нина Зиненко, наделена привлекательной внешностью, кроме того, она умна,обаятельна, стоит на голову выше, во всех отношениях, прочих офицерских дамполка; так же, как и Нина, она расчетлива, эгоистична. В своих представлениях олучшей жизни она не идет дальше мечты о столице, об успехах в высшем свете.
Дляосуществления этой мечты она губит Ромашова, любыми средствами стремясь завоеватьобеспеченное место для себя и для своего недалекого нелюбимого мужа.
Сначалакак будто случайными штрихами, затем все более отчетливо Куприн оттеняет вхарактере Шурочки такую, поначалу совсем не замечаемую Ромашовым, черту, какдушевную холодность и черствость. Впервые нечто чуждое и враждебное себеулавливает он в смехе Шурочки на пикнике: «В этом смехе было что-тоинстинктивно-неприятное, от чего пахнуло холодком в душу Ромашова». В концеповести, в сцене последнего свидания, герой испытывает сходное, но значительноусилившееся ощущение, когда Шурочка диктует свои условия дуэли.
«Ромашовпочувствовал, как между ними незримо проползало что-то тайное, гадкое,склизкое, от чего пахнуло холодом на его душу» (111,439).
Этусцену дополняет описание последнего поцелуя Шурочки, когда Ромашовпочувствовал, что ее губы «холодны и неподвижны».
Интереснообратиться и к ее образу мыслей, ее высказываниям по разным вопросам. Онарешительно осуждает «сентиментальных противников офицерских дуэлей» и горячоратует за поединки со смертельным исходом: «… что за нежности: боязньвыстрела! Ваша профессия – рисковать жизнью» (Ш,337). Милая и женственнаяШурочка говорит, что если бы от нее зависело, то она сама стреляла бы в людей,подобных Назанскому, как стреляют в бешеных собак (Ш,340). Если на дуэльРомашов пошел отчасти по своей вине, то убийство его на этой дуэли лежитвсе-таки на совести Шурочки.
В ночьнакануне дуэли она требовала от Ромашова «непременно стрелять», горячо уверяя,что никто из дуэлистов не будет ранен, так как она якобы твердо договорилась наэтот счет с мужем. Однако наперекор своим же уверениям она как бы нечаянновыбалтывает истину: «Мы не увидимся больше», «поцелуй меня в последний раз», аперед своим уходом трижды повторила: «Прощай» (Ш,539). Так не говорят тому,кого хотят видеть живым и с кем хотели бы завтра встретиться. Она,следовательно, не только знала о смертельном исходе поединка, но и готовилаего, не предотвратила смерть Ромашова, а с холодным расчетом благословила его нагибель, проявив свойственное ее натуре бессердечие, готовность на убийство даженаиболее близкого ее сердцу человека ради собственного благополучия, во имяэгоистического счастья. Она сознается Ромашову: «Я расчетливая, я гадкая...»(Ш,490).
Конечно,характер Шурочки не сводится к отмеченным выше качествам, образ ее сложен,многогранен и противоречив. Куприн наделяет свою героиню физической красотой,женственностью, острым умом, гордостью, большой силой воли, целеустремленностью— достоинствами, которые не могут не возбудить у окружающих любовь к ней,восхищения как женщиной. И не мудрено, что ее так любит Ромашов. Однако всехорошее, чем была так богата она от природы, подавляется в ней низменнымипобуждениями, принесено в жертву карьере недалекого мужа. Как, справедливо,считает Кулешов: «она в конечном итоге отрицательный тип двоедушной, хитрой иизворотливой женщины, характер, безусловно, правдивый, живой и живучий». И намтрудно с ним в этом не согласиться.
«НоШурочка, – продолжаем читать у Кулешова, – как бы там ни было, – все же самоепривлекательное лицо в кругу полковых дам. Другие во много раз хуже ее, хотя именее опасны, потому что, наделенные в какой-то мере ее недостатками, онилишены тех привлекательных качеств, которые есть у нее. Злые и злоязычные, глупыеи невежественные, лживые и лицемерные, развратные и непостоянные в чувствах,полковые дамы предстают в повести как олицетворение крайнего людскогоубожества, бытовой грязи и распада семейных отношений в офицерской среде.Сплетни, взаимная ненависть, жалкая бедность, прикрываемая тряпичной, безвкусной«роскошью», бессильная провинциальная игра в светскость, скучные, пошлые связи,о которых знают все в полку, – это и есть будни и нравы жен офицеров. РаисаПетерсон – наиболее отталкивающий представитель «прекрасной половины»офицерского общества, но и другие полковые дамы, вроде Анны Ивановны Мигуновойили жены капитана Тальмана не лучше Петерсон»59.

3. На грани падения
РаннегоКуприна иногда тянуло к изображению адюльтера, своих героинь он ставит в оченьсложное положение: остаться верной мужу и своей совести или, отбросив всесомнения, хотя бы на время окунуться с головой в упоительный водоворотстрастной любовной неги. В рассказе «Без заглавия» (1895) герой – рассказчикзнакомит нас со счастливой семьей учителя, в которой царили мир, спокойствие илюбовь.
Женаучителя – «блондинка» — так ее называет рассказчик – была женственна,грациозна, шаловлива и заботлива. Она увлекалась чтением «переводных романов» икаждую свободную от домашних дел минуту проводила с книгой в руках.
«Этобыло счастливая жизнь, незатейливая, конечно, не богатая, но радостная, свежая,честная, ничем не смущаемая» (1,310).
Только«блондинка» не сознавала по-настоящему своего счастья и предпочла мужузаехавшего к ним погостить друга – актера. Подобно чеховской Ольге Ивановне израссказа «Попрыгунья» (1892), которая долго не видела ничего выдающегося всвоем муже, талантливом враче Дымове, и легкомысленно изменила ему ради пустогои недалекого Рябовского, героиня купринского рассказа тоже вначале не находит всвоем супруге каких-либо примечательных качеств и достоинств, а в актере, скоторым она решила бежать, ей почудился некий «герой», настоящий, любящиймужчина.
Ксчастью героиня вовремя «прозрела» и поняла; что чуть было не совершила огромнуюошибку, ее любовник раскрылся перед ней во всей своей никчемности. И глаза еесияли счастьем и радостью, когда она, как бы проснувшись после сна, с искреннимраскаянием благодарила мужа: «Нет, нет, нет! Никогда в моей жизни ничтоподобное не может повториться. Он только притворялся мужчиной, а ты настоящий,смелый и любящий мужчина».(1,314),
Героинядругого рассказа – «Виктория» (1897) – окружена ореолом таинственности. Сюжетэтого рассказа также построен на факте измены, которая не состоялась в силуслучайных обстоятельств. Но в рассказе есть какой-то особый романтическийколорит и, главное, есть особый поворот сюжета, полностью снимающий опасностьбанального решения темы.
Образнемой женщины, Виктории Ивановны, овеян тайной невысказанных чувств и мечтаний.Весь ее облик необычен.
«Яневольно остановился перед ней, пораженный ее странной красотой: такими рисуютхудожники – символисты ангелов. Представьте себе высокую и тонкую – именновоздушную фигуру, необыкновенно белое, почти без теней лицо и длинные,египетского очерка, глаза, полные молчаливой грусти и в то же время загадочныекак у сфинкса» (II, 101).
Загадочнымбыло и ее поведение: полное равнодушие к жизни и ко всем ее проявлениям. На еелице как — будто навек застыло тоскливое выражение. Только к своей прекраснойнаружности относилась она с особенной, тщательной заботливостью, чрезвычайнодолго простаивая перед зеркалом. С «болезненной страстью она любила музыку, ицелые вечера проводила за фортепиано. Но, что бы она ни исполняла, – она всегдавкладывала в произведение один и тот же отпечаток затаенной, молчаливой тоски (II, 102).
Стоскливым равнодушием принимала она заботы нежно любящего ее мужа, МатвеяКузьмича, толстого человека, годившегося ей по годам в отцы. Рассказчикпопадает во власть ее странного очарования. Она играет для него на фортепиано ипостепенно, без слов, между двумя молодыми людьми возникает какая-то«неестественная» и «жуткая» духовная связь. Виктория назначает юноше свиданиеночью, но оно не состоялось: с ней случился нервный припадок, потому что она«не вынесла этих волнений в продолжение нескольких часов» (П,104), пока ждаланазначенной встречи.
В образеВиктории мы сталкиваемся с женщиной, которая вынуждена жить с нелюбимым, хотя илюбящим ее мужчиной. Автор не дает прямого объяснения ее поведения, но мы можемдогадываться, что в душе героини происходит борьба между совестью и любовнойстрастью, к которой примешивается сознание своей неполноценности ипризрачности, временности счастья.
Борьбасовести и страсти происходит и в душе героини рассказа «Страшная минута»(1895)- Варвары Михайловны Рязанцевой. Так же как и Виктория Варвара Михайловна живетс человеком, который старше ее на двадцать лет; так же как и «блондинка» израссказа «Без заглавия», «с живой и искренней любовью» интересуется домашнимхозяйством, она окружает мужа нежной заботой, она создала для него комфорт ипорядок семейной жизни и сумела незаметно сделаться «его нянькой, его памятнойкнижкой, его другом». Более того, она «гордилась честью носить его славнуюфамилию неутомимого ученого и безукоризненно честного человека» и «обожала егодо самозабвения» (1,271).
ДвадцативосьмилетняяВарвара Михайловна была красива и стройна, но никогда за свою жизнь она незапятнала своей репутации случайными связями, даже мыслей о других мужчинах унее не было никогда. Но приезд в их дом Ржевского «взбаламутил» ее душу. Купринздесь выступает скорее даже не писателем, а психоаналитиком. Он подробноописывает чувства и мысли Варвары Михайловны. Мы видим, как в молодой женщинепросыпается дотоле неизвестная ей чувствительность, страсть, жажда телесныхнаслаждений.
«…волнующие слова романса проникали ее желанием той страсти, которую эти слова и этанаружность обещали. Жажда новых, бесстыдных поцелуев, долгих объятий, от которыхзахватывает дыхание, жажда всего того, что она встречала до сих пор только вроманах, и что ей казалось раньше выдуманным, приподнятым, даже смешным,проснулась в ней с бессознательной силой» (1,282). Ей сразу открылась другаясторона ее брака: она увидела в своем муже старика, к которому всегдаотносилась, как к отцу, ей стало жалко себя, ведь никогда она не любиласоблазнительной любовью, а «редкие минуты физической близости с мужем она вспоминалас холодным отвращением», как исполнение тяжелого долга (1,284).
«Пропадаетмолодость, пропадает красота, – шептала с горечью Варвара Михайловна, глядя на своеотражение глазами, затуманившимися тоской. – За что же? За что?». И далее:
«Однаночь в жизни, полная счастья… Разве за нее не стоит заплатить ценою долгого раскаяния,ценою самоотвержения в продолжение всей остальной жизни?» (П,285-286).Состояние своей героини Куприн сравнивает с тяжелой болезнью. В параллель сописанием душевного состояния героини он дает описание надвигающейся грозы, какбы сближая эти понятия по смыслу. «Вылечиться» Варваре Михайловне помог случай:гром напугал ее маленькую дочку, и девочка закричала, зовя мать на помощь.Успокаивая дочь, Варвара Михайловна плакала радостными слезами человека,«выздоровевшего от тяжелой болезни».
Стоя накраю пропасти, Варваре Михайловне чудом удалось в нее не упасть. Нам кажется,что Куприн не осуждает свою героиню за ее желания, аргументируя это только тем,что она со слезами радости избавляется от них. Это еще не означает торжества еесемейного счастья и благополучия. Неутоленная жажда физической любви, страстибез границ не умерла, а лишь замерла, ожидая своего часа, и рано или поздно онаснова проснется и принесет героине еще немало страданий и сомнений. И какзнать, что победит в ней в следующий раз!
Трудноотнести героиню этого рассказа к нравственно «падшим» женщинам, ведь ее можнопонять и оправдать ее желания и поступки.
Тема «награни падения» на этом не исчерпывается, она приобретает особое звучание врассказе «Морская болезнь» (1908), где героиня изменяет мужу в результатенасилия над ней. Назвать это изменой можно лишь с некоторой оговоркой – ведьЕлена абсолютно чиста перед мужем в своих помыслах, ее измена – лишьфизическая, недобровольная, ее изнасиловал помощник капитана, обманным путемзавлекший ее в свою каюту, когда она страдала на пароходе от приступов морскойболезни. Подавленная кошмаром происшедшего, чувствуя себя после этогооплеванной, точно вывалянной в грязи, Травина мучается вопросом: что скажет онамужу при встрече? Хватит ли у нее решимости раскрыть перед любимым Сережей своюдушу до дна, рассказать, что и как было? А главное – как он поведет себя? И чтоон сделает: возненавидит или пожалеет?
Купринне упрощает конфликта, возникшего между мужем и женою. Пережитую Травиной душевнуютрагедию муж ее вначале воспринимает только умом, чисто рассудочно — какисторию, конечно возмутительную и ужасную, но все-таки происшедшую словно бы сдругой женщиной, а не с нею, ибо Травина, желая испытать мужа, все времяперебивает свой рассказ замечаниями о том, что все это она говорит лишь предположительно.Ее муж, внутренне не веря в возможность рассказанного ею, утешает ее банальнымифразами: дескать, если бы это в самом деле произошло, то он, конечно же, неосудил бы ее, а постарался бы утешить, приласкать.
Но когдаЕлена, тронутая этими словами, уже без обиняков созналась, что гнусное насилие,о котором она только что рассказала, совершено вчера над нею, он в безотчетномпорыве произнес: «Ни судить тебя, ни прощать тебя я не имею права. Ты виноватав этом столько же, сколько в дурном, нелепом сне, который приснился тебе. Даймне твою руку!» (1У,341). Простил он ее? Нет. Он не винит жену, но и непрощает. На дне его души еще теплится надежда на то, что с женою все-такиничего этого не было, что она, фантазерка по натуре, зачем-то выдумала самоестрашное, то, на что способно ее воображение. Его переживания ненепосредственны, а вторичны: ее трагедию он воспринял рассудком, а не сердцем.
А она?Она принимает его полууклончивые слова о своей невиновности как безоговорочное,полное прощение, как отпущение ей ее невольного греха перед ним, как избавлениеот кошмара и знак счастливого исхода тяжкого конфликта между ними.
Слезы,слова прощения, взаимные ласки облегчили их сердца. Но через полчаса муж Еленывскочил в испуге и беспокойстве: что-то вдруг пронзило его после недавнихобъяснений. Что же его встревожило? Ему, конечно, должно быть больно при мыслио недавней физической близости жены с каким-то подлецом (вряд ли его можноосудить за это чувство). И, если бы он, не переставая ощущать в себе жгучуюболь, все-таки сделал над собой усилие и во имя любви к нравственно чистой илюбящей его, но, по несчастью, опоганенной другим, женщине постаралсяприглушить в себе эту боль и простить ее, – в этом случае читательское к немууважение нисколько не было бы поколеблено. Но он неожиданно повел себя с женой нетак. Само положение его вдруг представилось в его мозгу пугающе рельефно, ибудущее ужаснуло его. Ему вдруг вообразилось, что тот, кто насиловал его жену,заражен венерической болезнью и что будущий ребенок уже родится больным,значит, надо как-то предупредить возможное несчастье.
Травинапоняла: муж никогда не забудет и не сможет до конца простить ее. Человек,которого она так любила, почти боготворила, считая его самым честным,совершенно свободным от предрассудков, умным, человечным, самым благородным извсех людей, каких она встречала, вдруг предстал пред нею в другом обличье, –«как и все, маленьким, подозрительным собственником в любви, недоверчивым иунизительно –ревнивым».(1У,344) Елена навсегда оставила его.
Психологическийконфликт между мужем и женой приобретает в «Морской болезни» тем большуюостроту, что герои рассказа – не рядовые люди, а революционеры, подпольщики,социал-демократы.
«Вряд лиможно заподозрить Куприна в намерении очернить социал-демократов… Ведь даже вТравине трудно видеть тенденциозно окарикатуренного подпольщика. Что же догероини рассказа, то она выступает у Куприна в таком освещении, что нельзя непроникнуться самой глубокой к ней симпатией. Елена внешне обаятельная, дажекрасивая, в ее отношении к мужу проступают ее благородство, душевная чистота ипокоряющая искренность. Только женщина смелая, гордая, волевая… могларешиться на тот шаг, который делает Елена в конце рассказа»60.
4. Пошлость и развратность в любви
Мерападения героинь рассказов «Без заглавия», «Виктория» и Страшная минута»,«Морская болезнь» кажется ничтожной по сравнению
споступками, образом жизни и мыслей героинь некоторых других рассказов, в которыхКуприн говорит об «изысканном разврате», а то и просто самом низменномраспутстве. В новелле «Наталья Давыдовна» (1896) героиня, именем которойназвано произведение, в течение шестнадцати лет слыла в Институте благородныхдевиц женщиной на редкость строгой нравственности, образцовой воспитательницей,которая «пользовалась исключительным, беспримерным уважением, как директрисы,так и всего высшего начальства» (1,485). Институтки трепетали перед ней, и еекласс всегда был образцовым по «благонравию и успехам», причем этого онадостигала без криков, без наказаний, даже без жалоб родителям и начальству.
«У неене было ни детства, ни прошлого, ни чего-нибудь похожего на самый невинныйинститутский роман — точно она и на свет божий родилась только для того, чтобыстать классной дамой» (1,485) / И никто не подозревал, что в действительности онатайная развратница. Окончив службу, Наталья Давыдовна шла «развинченной»походкой женщины, привыкшей принадлежать сотням мужчин, прикрытая вуалью ивечерней темнотой, на поиски физически здорового мужчины.
«Давнийопыт и безошибочный инстинкт тайной развратницы указывали ей среди сотен,обращенных на нее с вожделением лиц, то, которое ей было нужно. Во взгляде, вхищном профиле нижней челюсти, в плотоядной улыбке белых и мелких зубов, впоходке эта Мессалина узнавала черты страстного, ненасытного и неутомимогосамца и выбирала его. К красивой наружности, к возрасту, к костюму онаоставалась совершенно равнодушной; иногда это бывал старик, иногда горбатый,иногда едва оперившийся кадет. Намеченная жертва никогда не ускользала отнее… Она везла своего избранника куда-нибудь на край города, в грязнуюгостиницу с самой скверной репутацией, и целую ночь напролет, без отдыха,предавалась тем наслаждениям, какие только могло изобрести ее необузданноевоображение» (1,488). Наутро она вновь возвращалась к обязанностям строгой ивысоконравственной классной дамы. Ничтожество и порочность женщины,нравственная и физическая нечистоплотность, продажные чувства, пошлость – всеэто является предметом обличения в новеллах Куприна. В рассказе «Река жизни»(1906) мы встречаемся с Анной Фридриховной – мелочно-расчетливой, жадной,грубой, вздорной и грязной женщиной, которая содержит номера для постояльцев.Она водит дружбу с полицией, бесцеремонно расправляется с неугодными ейпостояльцами, за счет которых живет. Владения охраняет грубый и запойныйшвейцар Арсений, деспотичный, как Никита в чеховской «Палате №6». Будучи охочейна мужские ласки, она ведет «развеселую», грязную жизнь. На положении штатноголюбовника она содержит бывшего поручика Чижевича, человека с истасканным,бледным, грязным лицом, на котором как будто написана «вся история поручиковыхявных слабостей и тайных болезней». Дети хозяйки растут безнадежно–испорченными, порочными. Рано развращен ее старший сын — гимназист Ромка.Тринадцатилетняя Алечка давно «все знает», потому что ежедневно видитбесстыдные вещи, слышит циничные слова, дружит с проституткой из соседнегономера, и с красивых губ девочки уже сходит «нежно — развратная улыбка».Видимо, такими вырастут и маленькие Адька и Эдька, которых мать называет«проклятиками», щедро потчуя их подзатыльниками.
АннеФридриховне, на наш взгляд, может быть противопоставлена героиня купринскогорассказа «Просительница» (1895). Дочь бедной портнихи, только что каким-точудом окончившая гимназию, тщетно ищет хоть какой-нибудь работы, чтобыподдержать больную, слабую мать. У нее есть еще младший брат, которому надодать образование, но за учение нечем платить, и его могут исключить из школы. Девушкаготова в раздавленных жизнью людях сохранить свое человеческое достоинство,горячее желание помочь другим, таким же несчастным, как они.
Оченьинтересен эпизод в рассказе, когда Зоя ушла в воспоминания о родной деревне, одетстве. Эти воспоминания, окрашенные тихой, ностальгической грустью, очень сильноподействовали на собравшихся у нее гостей, отвыкших от добрых и приятныхмыслей.
«Жизньтак долго и ожесточенно колотила нас по головам, — говорит рассказчик, — что, казалось,навеки выбила из нас всякие воспоминания о детстве, о семье, о матери о прежнихпасхах» (IV,3 97).
Читательвидит, что Зоя, несмотря на тяжелую жизнь, сохранила в своем сердце доброту,ласку, способность сострадать другим людям.
Рассказ«По-семейному» вызвал одобрительную оценку Л. Толстого61, который, какизвестно, был очень скуп на похвалу и очень критично относился не только кпроизведениям других писателей, но и к своим собственным.
Позднее,в 1905 году, Куприн написал рассказ «Штабе – капитан Рыбников», в которомсодержались сцены в публичном доме. Здесь автор помимо прочего показал дружбудвух проституток – Клотильды (Насти) и Сони, которые были связаны «узами тойистеричной и слащавой влюбленности, которая всегда соединяет попарно женщин вэтих учреждениях» (I V,3 9).
Эти эпизодыи картины имели там чисто «служебное» значение и впоследствии они были широкоразвернуты в повести «Яма».
куприн женщина любовь повесть
5. Трагедия «падшей» женщины. Общество и проституция
Одна изгероинь «Ямы» – проститутка Манька Маленькая –высказала искреннее желаниепроституток: «Хоть бы кто-нибудь написал по правде, как живем мы здесь, б…разнесчастные—» (V,76). Написаниемтакой книги и занялся Куприн. Цель, которую ставил перед собой писатель,создавая повесть «Яма», он определил так: «… я только пытался правильноосветить жизнь проституток и показать людям, что нельзя к ним относиться так,как относились до сих пор. И они люди...»62. Чтобы освещение было правильным,предельно правдивым, писатель внимательно изучил все, доступные ему, материалыпо «истории вопроса» и, главное, пристально и долго наблюдал нравы и бытпубличных домов на юге России и в столице, стремясь «вникнуть с головой в этужизнь и посмотреть ее близко – близко, без предубеждения, без громких фраз, безовечьей жалости, во всей ее чудовищной простоте и будничной деловитости» (V,73). Мало того. Тут недостаточнобыло самых внимательных и точных «наблюдений, сделанных с записной книжечкой икарандашиком», – надо было «самому вжиться в эту жизнь, не мудрствуя лукаво,без всяких задних писательских мыслей» (У,75).
Вповести «Яма» (глава девятая) есть утверждение о том, что предшествующаярусская литература, по сути, не занималась художественным исследованиемпроблемы проституции и судеб «падших женщин», не освещала быт и нравы публичныхдомов. Литература охотно и много говорила о крестьянстве, о мужицкой деревне,но она словно бы забыла и почти ничего всерьез не сказала о другой столь жестрашной действительности – жизни и положении публичной женщины, хотя дляРоссии, по мнения автора, одинаково важны обе эти действительности –проституткаи мужик. В уста главного положительного персонажа «Ямы» –репортера СергеяПлатонова Куприн вложил следующую авторскую филиппику по адресу русскиххудожников слова: «… наши русские художники – самые совестливые и самыеискренние во всем мире художники – почему-то до сих пор обходили проституцию ипубличный дом» (У,72).
Прав ликупринский герой и сам его создатель? Мы полностью согласны с Ф.И. Кулешовым,который считает, что в гневных высказываниях Платонова больше полемического пафоса,чем исторической правды63. Оставим в стороне вопрос о мужике в русскойлитературе: очевидна ошибочность умозаключений и обобщений Платонова, ибопомимо «народнических пасторалей» в нашей литературе XIX века были глубоко правдивые реалистическиепроизведения Тургенева о крестьянстве, и очерки Николая и Глеба Успенских, инародные поэмы Некрасова, и сатиры и сказки Салтыкова-Щедрина, и проза идраматургия Толстого, а также рассказы и повести Чехова, Горького, Бунина, Подъячева,Вольнова. Что же касается тем и образов, к которым в «Яме» обратился Куприн, тоони не были совершенно новыми в русской литературе, а имели к тому временипочти вековую историю, если иметь в виду, что о публичном доме писал еще В.Пушкин в «Опасном соседе» (1811). Разработка этой проблемы дана впервыенаиболее полно Гоголем в повести «Невский проспект». Разнообразные типы падшихженщин эмоционально – художественно закреплены в щедринском «Запутанном деле»,в стихах и прозе Некрасова, в повести Помяловского «Брат и сестра», в «Нравахмосковских девственных улиц» Левитова, в «Арбузовской крепости» и «Крыме»Воронова. По ходу повествования в тексте «Ямы» упоминаются не только хорошоизвестные некрасовские стихи о женщинах улицы («Когда из мрака заблужденья...»,«Убогая и нарядная»), но и роман Чернышевского «Что делать?», а также забытыйрассказ Крестовского «Погибшее, но милое создание»(1860) – о любви студента кпроститутке. Трагической судьбе падших женщин была посвящена повестьнеизвестной в наши дни писательницы А. Луканиной «Палата номер 103» (1879),предвосхищавшей проблематику и идейный пафос купринской «Ямы». Велика заслугаДостоевского в разработке темы проституции – и не только в романе «Преступлениеи наказание», о котором речь идет в монологах Платонова, но и в большинстведругих произведений этого писателя. К ним непосредственно примыкают тематическиродственные повести и рассказы Гаршина, Чехова.
И,конечно, не всегда русские писатели ограничивались лишь «сусальным, пряничным,ерническим» изображением этого зла. Другое дело, что в литературе болеежизнестойкой и довольно распространенной была традиция жалостливого,христиански-сентиментального отношения к уличной женщине, связанная с именемДостоевского, с его творческой практикой, когда проститутка, вроде СонечкиМармеладовой, представала в некоем ореоле мученичества и чуть ли не святости.От такого взгляда на проститутку не были свободны многие демократическиеписатели России.
Но уже уГаршина в повести «Надежда Николаевна» (1885) и особенно у Чехова в егознаменитом «Припадке» (1888) заметна совершенна иная тенденция в художественномосвоении этой темы: их книги пронизаны ощущением личной вины и ответственностиинтеллигента-гражданина за то, что в современном ему обществе не изжита проституция,что существуют узаконенные дома терпимости. Отсюда протест и возмущениегаршинских и чеховских героев, отсюда обличительная сила этих произведений.
Неоднократныепопытки представить проституцию как великое социальное зло предпринималисьписателями, пришедшими в литературу на исходе XIX столетия. Стоит упомянуть повести «Именинница» и«Марька из Ям» Е. Чирикова и «Травля» Н. Тимковского. То, что в них слышалосьчуткому уху демократического читателя, позднее было усилено в толстовскомромане «Воскресение», опубликованном в 1899 году и содержавшем гневное,безжалостное обличение всего собственнического мира, порождающего проституцию,поругание женской любви, унижение женщины, распад семьи, ложь, лицемерие,циничный торг чувствами.
Целаявереница образов проституток дана Горьким в его рассказах 90-х годов: «Однаждыосенью», «Горемыка Павел», «Женщина с голубыми глазами», «Пробуждение»,«Мальва», «Коновалов», «Васька Красный», а также в повести «Трое» и драме «Надне». Горького, художника новой эпохи, интересовало не столько инстинктивноесвободолюбие отверженных женщин, сколько социальные причины, порождающиепроституцию, ставившие женщину в положение рабыни в семье и обществе. Егогероини, нередко бесстыдные и порочные, бросают вызов законам и морали, которыеоберегались в мире собственности, неравенства и угнетения. Горький, восставпротив философии смирения и покорности судьбе, которую любил проповедоватьДостоевский, отверг вместе с тем и расслабленно-сентиментальное, слегкаидеализированное изображение проститутки в художественной литературе прошлого инастоящего «Тут, как и во всех других случаях, – говорил Горький, – нужнабезжалостная, неприкрашенная правда, только правда». Он хотел, чтобы книги обуличной женщине, в конечном счете, были призваны к борьбе за освобождениечеловека.
Такимобразом, демократические русские писатели – реалисты, каждый по-своему – далипочувствовать жуткую в своей обыденности трагедию женщины, вынужденнойпродавать себя, чтобы не умереть с голоду, сделали попытку выявить социальнуюобусловленность проституции, возбудить в людях сострадание к «падшимсозданиям», пробудить сознание своей вины перед ними.
Инымбыло художественное осмысление проблемы проституции в творчестве писателей — модернистов рубежа XIX-XX века. Они обычно делали проституткуобъектом своих сексуально-грязных сцен и картин, часто низводя свой рассказ дооткровенной порнографии.
Литературно-общественнаяпозиция Куприна как автора «Ямы» была в этих вопросах позицией убежденногогуманиста и демократа.
В какойстепени полно писатель художественно осуществил свою задачу?
В центреповести – четырнадцать совсем еще молодых женщин, выброшенных обществом, отвергнутыхсемьей и, в разное время, очутившихся в публичном доме. О прошлом каждой из нихизвестно очень мало. Куприн не дает развернутого «жизнеописания» проституток,не дает их биографии. Он берет лишь три месяца из сумбурной и унизительнойжизни своих героинь, чтобы сказать, что их положение ужасно, и ужас этотсостоит в том, что к нему уже все привыкли. Нравы и обычаи, давно узаконенные вдомах терпимости, быт, образ жизни полутора десятка проституток в недорогом,двухрублевом публичном «заведении» некоей Анны Марковны — все это выставленонаружу во всей их «чудовищной простоте и будничной деловитости», подавляет своейдо оскорбительности грубой, обнаженной правдой.
Позднийподъем «девиц» после угарной и грязной ночи, их ленивое шлянье по комнатам,пересуды и глупые разговоры, предобеденное томление от «сладкой скуки»,привычные, гигиенические процедуры: дешевая косметика и одеванье перед приходом«гостей» и началом «работы», крикливый, шумный вечер с вином и табаком, прием«клиента» и опять нечистая ночь и позднее вставание в грязной постели… Такдень за днем. Регламентированы «рабочие» часы, установлена такса за «любовь»,определены обязанности «девиц» и права хозяйки. Женщины безропотно продают себяохочим мужчинам, а заработанная двухрублевка, второпях спрятанная в чулок,передается «экономочке», а через нее – хозяйке. Совершаются обычные торговыесделки, происходят будничные деловые денежные расчеты.
Проституткатут – живой товар, за которым ежедневно приходят, точно в лавку или ресторан,похотливые «потребители».
«Здесьбывают все: полуразрушенные слюнявые старцы, ищущие искусственных возбуждений,и мальчики-кадеты, и гимназисты – почти дети; бородатые отцы семейств,почтенные столпы общества в золотых очках, и молодожены, и влюбленные женихи, ипочтенные профессоры с громкими именами, и воры, и убийцы, и либеральныеадвокаты, и строгие блюстители нравственности – педагоги, и передовыеписатели-авторы горячих, страстных статей о женском равноправии, и сыщики, истуденты, и социал-демократы, и анархисты, и наемные патриоты; застенчивые инаглые, больные и здоровые, познающие впервые женщину, и старые развратники, истрепанныевсеми видами порока; ясноглазые красавцы и уроды, злобно исковерканныеприродой, глухонемые, слепые, безносые, с дряблыми, отвислыми телами, сзловонным дыханием, плешивые, трясущиеся, покрытые паразитами – брюхатые,геморроидальные обезьяны. Приходят свободно и просто, как в ресторан или навокзал, сидят, курят, пьют, судорожно притворяются веселыми, танцуют, выделываягнусные телодвижения, имитирующие акт половой любви. Иногда внимательно идолго, иногда с грубой поспешностью выбирают любую женщину и знают наперед, чтоникогда не встретят отказа. Нетерпеливо платят вперед деньги и на публичнойкровати, еще не остывшей от тела предшественника, совершают бесцельно самоевеликое и прекрасное из мировых таинств — таинство зарождения новой жизни. И женщиныс равнодушной готовностью, с однообразными словами, с заученнымипрофессиональными движениями удовлетворяют, как машины, их желаниям, чтобытотчас же после них, в ту же ночь, с теми же словами, улыбками и жестамипринять третьего, четвертого, десятого мужчину, нередко уже ждущего своейочереди в общем зале… И так без конца, день за днем, месяцы и годы, живут онив своих публичных гаремах странной, неправдоподобной жизнью, выброшенныеобществом, проклятые семьей, жертвы общественного темперамента, клоаки дляизбытка городского сладострастия, оберегательницы семейной чести — четырнадцатьглупых, ленивых, истеричных, бесплодных женщин» (V,8).
Взаведении Анны Марковны ежечасным сделалось поругание всего человеческого вчеловеке. Экономка бьет провинившуюся проститутку жестоко, холодно ирасчетливо; роль усмирителя «бунта»; если таковой случается, взял на себяшвейцар Симеон – здоровенный вышибала и очень набожный субъект, тайно мечтающийо спасении своей души в монастыре. Никому в доме не дает спуску хозяйка — АннаМарковна, – на вид милая старушонка с блекло-голубыми, девичьими глазами,нежная мать, выколачивающая из «девиц» рубли для своей любимой дочери Берточки.«… Эта кровопийца, гиена, мегера и так далее… – говорил Платонов, – самая нежнаямать, какую только можно себе представить. У нее одна дочь — Берта… Если бывы видели, сколько осторожного внимания, сколько нежной заботы затрачивает АннаМарковна, чтобы дочь не узнала как-нибудь случайно о ее профессии. И все – дляБерточки, все – ради Берточки… И ведь я не только уверен, я твердо знаю, чтодля счастья этой самой Берточки, нет, даже не для счастья, а предположим, что уБерточки сделается на пальчике заусеница, – так вот, чтобы эта заусеницапрошла… Анна Марковна, не сморгнув, продаст на растление наших сестер идочерей, заразит нас всех и наших сыновей сифилисом» (У,69). В этой атмосфере губятсвою жизнь жертвы проституции: спокойная, уравновешенная Тамара, довольнообразованная, владеющая французским языком; дерзкая и вспыльчивая и в то жевремя самая кроткая и тихая девушка Манька – Скандалистка; злая и гордаякрасавица Женя, из ненависти и мести к мужчинам «награждающая» их сифилисом; наивная,простая и добрая Люба; маленькая, гнусавая деревенская девушка Нина, совсем недавнопроданная каким-то коммивояжером в публичный дом; прыткая Нюра; болезненно-сладострастная,странная и несчастная Паша; ленивая и холодная Катька; гомельская еврейка СонькаРуль; длинноносая и рослая, с некрасивым темным лицом и прекрасными большимиглазами. Куприн не делает попытки как-то «приподнять» своих героинь, окружитьих ореолом мученичества и святости. Он старается беспристрастно – правдивоизобразить их внутренний мир, как он изобразил их быт. Проститутки нередковедут себя в повести цинично, поступают бесстыдно, говорят грубо и грязно;интеллект у большинства из них не развит, словарь убог, их наряды наивно –безвкусны. Отмечая в каждой из них нечто индивидуальное, писатель, однако,почти во всех без исключения обитательницах публичного дома подчеркивает одну иту же черту –детскую беспомощность, инфантильность.
«Судьбатолкнула их, – говорит Платонов, – на проституцию, и с тех пор они живут вкакой-то странной, феерической, игрушечной жизни, не развиваясь, не обогащаясьопытом; наивные, доверчивые, капризные, не знающие, что скажут и что сделаютчерез полчаса, совсем как дети. Эту светлую и смешную детскость я видел у самыхопустившихся, самых старых девок, заезженных и искалеченных, как извозчичьиклячи» (V,74).
Приписываявсем без исключения проституткам «светлую и смешную детскость», Куприн исходитиз самых лучших и гуманных побуждений, но невольно, сам, может быть, того несознавая, смягчает ту картину глубокого морального падения человека, которуюстремился нарисовать. Как ни наивны и ни добры от природы все эти Маньки иЛюбки, страшная жизнь накладывает и на них свой отпечаток, и жертвы с течениемвремени сами становятся злодеями. Да и Куприн, как бы противореча самому себе,показывает, что именно из их массы выходят такие бессовестные, бесчеловечные эксплуататоры,как Анна Марковна, Эмма Эдуардовна. А в эпизодической сцене посещения Ровинской«первоклассного публичного дома Треппеля писатель изображает «привилегированных»проституток, которые на скопленные в «заведении» деньги собираются приобрестисебе мужей и зажить «честной» жизнью.
Образыбольшинства обитательниц публичного дома даны Куприным статично, без какого быто ни было развития, что в значительной мере определяется самим материалом,изображающим жизнь, подобную гнилому, неподвижному болоту. Едва ли неединственным исключением в этом смысле является образ «спасаемой» ЛихонинымЛюбки. Показывая, как в наивной, недалекой женщине за кратковременную жизнь «наволе» пробуждаются простые, естественные чувства, задавленные и извращенныежизнью в публичном доме, Куприн раскрывает и разлагающее влияние «узаконенной»,регламентированной проституции, и силу внутреннего сопротивления жертвы этойпроституции.
Черезвсе эпизоды и картины в «Яме» настойчиво и последовательно проведена мысль отом, что торгующие собой женщины менее виноваты в том, что стали тем, кем онисейчас являются. Только одна из них, Паша, поступила в публичный домдобровольно, все же остальные попали сюда либо по крайней нужде, либо былизавлечены обманом и проданы. (Как торговец женщинами Горизонт продал «свою»Сарочку и десяток других своих «невест»). Так кто же повинен в их человеческойтрагедии? Что породило и порождает проституцию? Когда и как будет покончено сэтим страшным злом?
КогдаКуприна спросили, как он относится к «теории» о так называемой «врожденнойпроституции», он ответил очень определенно: «Какая же тут врожденность, когдамы знаем, что 90% проституток выходят из горничных? А у скольких дочери идут впроститутки из бедности?..»64. Очевидно, что Куприн хорошо понимал социальнуюобусловленность проституции: бедность, материальная необеспеченность ибесправие женщины в обществе – вот где источник всех зол. Так он говорил винтервью. К такому решению вопроса он очень близко подошел и в повести:социальное и экономическое неравенство порождает нищету большинства, а нищета ибесправие толкает женщину на проституцию–вот смысл рассуждений в «Яме»репортера Платонова. Но в противоречие с этой мыслью и с тем, что говорилКуприн в интервью, Платонов–двойник Куприна – высказывает и другую: в самомчеловеке заложены «петушиные любовные инстинкты», и ему недостаточно одной жены– ему нужна еще и проститутка.
Купринне смог ответить читателю на тревожный вопрос: когда исчезнет проституция иможно ли ее когда-нибудь уничтожить? В процитированном выше интервью Купринсказал: «… около этого вопроса люди кружатся, кружатся, а ничего не выходит»,а о себе заявил: «А рецепт? Но рецепта я не знаю!»65. Рецепт от проституции онне предлагает в «Яме»: он не знал его ни тогда, когда работал над повестью, нипосле ее написания. В уста Платонова он вложил фразу: «Зло это не неизбежное, анепреоборимое». Значит, проституция могла возникнуть – и ее могло не быть, ноуж коли она есть, радикальных средств против нее никто пока не знает. «Когдаона прекратится, – вслух рассуждает Платонов, – никто тебе не скажет» (У,100).
Повесть«Яма» адресована писателем матерям и юношеству в качестве предостережения,назидания, хотя в ней и отсутствует прямое морализирование. То, что описано вповести ужасает своей неприкрытой, голой правдой и заставляет задуматься надпричинами этого зла и возможными путями его устранения.
Такиепроизведения как «Яма», «Наталья Давыдовна», «Марианна», «Странный случай»,«Погибшая сила» и т.п. как бы оттеняют, выделяют прелесть купринских рассказово настоящей, преданной любви, о ее трагических исходах, о ее поэзии, тоске итомлении. Куприн изображает любовь в разных ипостасях, но всегда, о чем бы он ниписал, он прославляет людей способных на чистую, преданную, верную любовь.Всегда и всюду Куприн посылает «великое благословение всему: земле, водам,деревьям, цветам, небесам, запахам, людям, зверям и вечной благости и вечнойкрасоте, заключенной в женщине»66.

ГЛАВА III. НЕКОТОРЫЕХУДОЖЕСТВЕННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА СОЗДАНИЯ ЖЕНСКИХ ОБРАЗОВ В ПРОЗЕ КУПРИНАО ЛЮБВИ
Рассмотренныево II главе женские образы в творчествеКуприна создаются целым рядом устойчивых (традиционных)художественно-психологических средств. Но в отдельных эпизодах Куприн проявляетноваторский подход к изображению психологии женщины, дает нетрадиционныеразвязки любовных коллизий. Рассмотрению вышеперечисленных положений ипосвящается данная глава.
Повышенныйинтерес к человеческой психологии проявился у Куприна еще на заре егописательской деятельности, и это в огромной мере отразилось на егопроизведениях, в которых автор стремится проникнуть в тайники человеческойдуши, познать непознанное, дать тонкую психологическую мотивировку поступкам исловам своих героев.
Враскрытии психологии своих героев, в подходе к характеру Куприн проделалсущественную творческую эволюцию от ранних своих опытов (рассказ «Последнийдебют», 1889) до зрелой поры, падающей на 900-е годы. Творческую манеруповествования в «Последнем дебюте» условно можно назватьсентиментально-романтической. И авторская речь, и речь персонажей сплошьвыдержаны в романтически приподнятом, ложно-патетическом тоне: «Она рыдала,ломая руки, она умоляла о любви, о пощаде. Она призывала его на суд божий ичеловеческий и снова безумно, отчаянно рыдала… Неужели он не поймет ее; неоткликнется на этот вопль отчаяния? И он один из тысячи не понял ее, он неразглядел за актрисой женщину; холодный и гордый, он покинул ее, бросив ей влицо ядовитый упрек» (11,540).
Этозаставляет вспомнить слова А. Пушкина, сказанные им по поводу «Бахчисарайскогофонтана»: «Молодые писатели вообще не умеют изображать физические движениястрастей. Их герои всегда содрогаются, хохочут дико, скрежещут зубами и проч.Все это смешно, как мелодрама»67. Мелодрама – это когда внешнее выражение сильнеевнутреннего, а речевой стиль излишне напыщен.
Именномелодраматического эффекта достигал автор, заставляя героиню принятьсмертельную дозу яда на сцене, на глазах у тысячной толпы.
Героирассказа с раскаленной страстью, поставлены автором в необычные, исключительныеположения, их чувства и речи мелодраматически преувеличены, их поведениекажется неправдоподобным, без убедительной психологической мотивировки. Купринзначительно позже сам с нескрываемой иронией отзывался о своем новеллистическомпервенце, пародируя трафаретные сюжеты романтических авторов: «Я теперь непомню ясно содержание моего первого рассказа. Если не ошибаюсь, в немговорилось о том, что было прекрасное майское утро, что молодой и красивыйчеловек, по имени Вольдемар, влюбился в это утро в девицу Людмилу, исполненнуюнеобыкновенных достоинств, и что девица Людмила изменила самым коварным образомВольдемару ради кавалерийского офицера»68.
Позже, вповести «Поединок», мы столкнемся со своеобразной самопародией Куприна нанеудачные опыты прошлого. Это связано с наивной привычкой Ромашова и, значит,молодого Куприна, думать и внутренне говорить выспренными словами старыхшаблонных романов: «Его добрые выразительные глаза подернулись облаком грустиили Ироническая, горькая улыбка показалась на его тонких губах», «Он рассмеялсягорьким, презрительным смехом», «Его сердце было жестоко разбито» и т.д. Это –не прямая речь Ромашова, который в повести говорит не так «красиво», а толькообразец того воображаемого стиля, которым он по своей писательской неопытностипользовался бы, если бы писал о себе в третьем лице. Это насмешка над самимсобой в прошлом – прием, к которому нередко прибегали предшествующие писатели,например, Гончаров, искусно пародировавший в «Обыкновенной истории» своинезрелые юношеские стихи, приписав их авторство Александру Адуеву.Небезынтересна тут одна деталь. Заставив романтически – восторженного Ромашовамысленно произнести привычную фразу: «Его выразительные черные глаза сверкалирешимостью и презрением!», – Куприн тут же иронически заметил о своем герое,что в действительности глаза у него были вовсе не черные, а самые обыкновенные– желтоватые, с зеленым ободком. Рассказывая о литературных упражнениях своегогероя, Куприн замечает, что стоило Ромашову после своих страниц прочитать хотябы маленький отрывок из великих русских художников слова, как им овладевалоотчаяние, отвращение к своему творчеству и стыд. То, что он писал, выглядело натаком фоне вялым, бледным, неуклюжим и напыщенным. Ирония автора всюдуполемически направлена против дурной манеры выражаться чересчур красиво ислащаво.
В раннихрассказах и повестях Куприна ощутим его интерес к загадочному, таинственному вчеловеческой психике, в поведении героев. Л.А. Колобаева считает, что «этотаинственное, «непостижимое», «роковое» идет часто от книжных влияний, влиянийшаблонов «массовой» модернистской литературы в частности»69. К такимпроизведениям можно отнести повесть «Впотьмах» (1893), рассказы «Лолли» (1895),«Виктория» (1897).
Мы ужеговорили о том, насколько загадочна и таинственна была героиня рассказа«Виктория» – Виктория Ивановна.
Встретившисьс ней впервые, рассказчик испытал «необыкновенное» чувство, и между нимизародилась «таинственная, ненормальная связь». «Эта духовная связь не походилана начинающийся флирт: в ней было что-то неестественное, жуткое» (П,103).
Такое нагромождениесинонимов: загадочный, удивительный, фантастический, затаенный, необыкновенный,неестественный применительно к описанию внешности героини, ее поведения,отношений с рассказчиком – еще раз убеждает нас в том, насколько высок былинтерес молодого Куприна к подобным проявлениям психики человека.
С этойже позиции может быть рассмотрено поведение и образ мыслей героини рассказа«Лолли» – циркачки – наездницы Лоренциты. Автор подчеркивает загадочность своихгероев – дрессировщика Энрико, молчаливого, сумрачного, жестокого с людьми иживотными, преследующего Лоренциту сначала любовью, а потом местью. (Онзадумывает ужасный план — дрессирует слона Лолли таким образом, чтобы тот раздавилЛоренциту во время трюка.) Загадочна и Лоренцита, которая, узнав об угрожающейей смертельной опасности, с отчаянной смелостью идет ей навстречу, бросаясудьбе вызов. Непостижимо поведение и слона Лолли, отказавшегося выполнять пландрессировщика и спасшего Лоренциту. И, наконец, последняя загадка женскогосердца, любви, о которой говорится в финале словами Чарли: «Все женщиныодинаковы, сэр, потому что все они непроницаемы. Что же касается моей… оначерез месяц убежала от меня с этим мерзавцем Энрико» (1,348).
ИнтересКуприна к тайному, непостижимому, заметный в ранних рассказах, не остался в еготворчестве бесплодным, хотя со временем сильно видоизменился. Тяготениехудожника к удивительному, загадочному в человеке, несомненно, питало токачество купринского творчества, которое станет устойчивым и едва ли некоренным для него. Это увлеченность «стихийными душами» (так автор назоветгероя рассказа «Анафема»), к характерам, движимым естественными,бессознательными, но правыми, истинными в глубине порывами. Это герои рассказов«Олеся» (1898), «Гранатовый браслет» (1911), «AIIez!» (1897) и др.
Колобаева,например, считает, что «стихийное, бессознательное выделяется в герое Купринане вследствие наивного противопоставления им цивилизации и природы, о котором чащевсего говорят критики и литературоведы. Оно предстает у Куприна в разных формахи видах и нередко косвенным выражением сложных социальных отношении»70.Бессознательное выступает, как сила укоренившихся в психике обычаев,профессионально выработанных привычек. Безотчетное, внутреннее правило,воспитанное долголетней практикой, помогло маленькой акробатке Норе, героинерассказа «Allez!» сослужить последнюю в ее жизнислужбу – рассчитаться с жизнью после очередного оскорбления, нанесенного ей еевозлюбленным Менотти. Напомним финал рассказа:
«ПальцыНоры похолодели, и сердце перестало биться от минутного ужаса… Тогда, закрывглаза и глубоко переводя дыхание, она подняла руки над головой и, поборовпривычным усилием свою слабость, крикнула, точно в цирке: «Allez!»...» (II, 168). Бессознательное, выступает, и как укоренившиеся впсихике древние народные поверья, в которых суеверие соединяется сдействительным, живым и ценным опытом народных знаний. («Олеся») В соседстве скрепким умом и удивительными способностями в Олесе уживалось суевериеполудикарки. Олеся довольствуется теми «бессознательными, инстинктивными,туманными, добытыми случайным опытом странными знаниями, которые, определивточную науку на целые столетия, живут, перемешавшись со смешными и дикимиповерьями, в темной, замкнутой народной массе, передаваясь, как величайшаятайна, из поколения в поколение» (11,286). Вспомним, хотя бы, сцену гадания илиспоры с Иваном Тимофеевичем о заговорах, проклятиях, разгадывание снов. Вовремя этих споров Иван Тимофеевич говорил Олесе о гипнотизме, о внушении, одокторах – психиатрах, пытался объяснить ей физиологическим путем некоторые изее опытов, но «Олеся, такая доверчивая мне во всем остальном, с упрямойнастойчивостью опровергала все мои доказательства и объяснения.(11,285) Онабыла убежденно покорна своему «таинственному предназначению».
Довериек стихии человеческих чувств составляет основу психологизма Куприна. В порывах«стихийной души» героини чаще всего ему видится стихия добра. В связи с этимможно говорить об особенности художественного исследования писателем функциибессознательного: он показывает не столько разрушительную, сколько добрую рольбессознательного. Общий смысл этой позитивной роли, в понимании Куприна, – этовосстание чувств личности против «узкого ума» – своего, окружающих, узостиопределенных этических и социальных институтов.
Необходимоотметить также особое внимание Куприна к болезненной психологии» в ранних егорассказах, в том числе и в рассказах о любви. В 1906 году Куприн в письме кН.К. Михайловскому высказал сомнение в возможности для себя окончательноосвободиться от склонности к изображению больной человеческой психики. «Можетбыть, – пишет он, – этот несчастный жанр неразлучен со мною?»71.
СамКуприн называл себя «коллекционером редких и странных проявлений человеческогодуха». В самом деле, он просиживал целыми ночами без сна с пошлыми,ограниченными людьми, весь умственный багаж которых составлял десяток – другойзоологических понятий и шаблонных фраз. Он поил в ресторанах отъявленных дуракови негодяев, выжидая, пока в опьянении они не распустят пышным махровым цветомсвоего уродства? Он иногда льстил людям наобум, с ясными глазами, в чудовищныхдозах, твердо веря в то, что лесть – ключ ко всем замкам. Он щедро раздавал взаймыденьги, зная заранее, что никогда их не получит назад.
«Емудоставляло странное, очень смутное для него самого наслаждение проникнуть втайные, не допускаемые комнаты человеческой души, увидеть скрытые, иногдамелочные, иногда позорные, чаще смешные, чем трогательные, пружины внешнихдействий — так сказать, подержать в руках живое, горячее человеческое сердце иощутить его биение»72 — писал о Куприне О. Михайлов.
Данью«болезненной психологии» явились такие рассказы о любви, как «Странныйслучай»(1896), «Наталья Давыдовна»(1896), «Психея» (1892), «Безумие» ( 1894).
Явнонездоровое, извращенное начало живет в душе классной дамы Натальи Давыдовны –героини одноименного рассказа. Суровая и строгая блюстительница нравственностии дисциплины, перед которой трепещут все институтки, она оказывается тайнойразвратницей, вступающей в связь со случайными мужчинами, встреченными ею наулице.
Сюжетноновелла построена на резком несоответствии между «быть» и «казаться», междубросающимся в глаза внешним благообразием женщины и ее извращенными вкусами иаморальными поступками, женщины, всецело повинующейся в своих действияхимпульсам чистого зоологического свойства.
В другомрассказе этого цикла – «Странный случай» – высказывается мысль о невозможностипредвидеть последствия наших слов, нашего поведения. Нина Аркадьевна, красавица– аристократка, пресыщенная вниманием мужчин, попросту толкает на самоубийствобезумно влюбленного в нее писателя Сойманова. Полушутя, она объявляет
ему, чтотот, кому суждено стать ее возлюбленным, должен любить ее больше собственнойжизни. Она прекрасно понимает, что делает, но азарт игрока, какое-тодьявольское упрямство, гордость побеждают в ней и заставляют ее произнести«приговор» молодому человеку. После того, как Сойманов рассказал Нине Аркадьевнео том, что он и его друг, многим обязанные друг другу, дали взаимную клятву«помочь» друг другу, если потребуется, – достаточно только написать в письмеодно слово: «Пора» (имеется в виду «помощь» в самоубийстве – отравление), НинаАркадьевна рассмеялась ему в лицо и назвала это глупой выдумкой.
«–Значит, вы хотите испробовать меня и моего друга? — спросил он с кривойусмешкой.
Истранно: несмотря на то, что ее сердце на мгновение сжалось от ужаса, онаответила, смеясь:
– Ах,да, пожалуйста – это будет очень интересно» (1,450). В предыдущей главе мы ужеупоминали о том, что Куприн был склонен видеть в женской любви какое-тобесовское начало. Оно является иногда причиной безумия влюбленного. Сойдет сума художник, герой маленькой новеллы «Безумие» (1894), имеющей формудневниковой записи. Ночами его посещало одно и тоже видение: перед ним являласьмистическая женщина, в объятиях которой он достигал «дьявольское блаженство»любви, величайшее блаженство и муку одновременно, а возвращение к действительностибыло для него страшно и мучительно.
«Страннаяженщина, – рассказывает художник, – медленно подходит ко мне, ложится со мнойрядом и обнимает меня… Я холодею в ее объятиях, но ее страшные губы жгутменя. Я чувствую, что с каждым поцелуем она пьет мою жизнь медленнымиглотками… Это дьявольское, мучительное блаженство продолжается до самогоутра, до тех пор, пока в изнеможении я не забываюсь тяжелым сном без всякихобразов и видении...»73.
Нечтоподобное происходит также со скульптором – отшельником из рассказа «Психея»(1896), стремящимся оживить создание своих рук –статую прекрасной Психеи.
Ксозданным в новеллах мужским образам можно приложить характеристику, которуюдал герою декадентской литературы немецкий писатель и критик Макс Нордау:«Мысль о женщине преследует его, как болезнь, как мания. Он чувствует, что не всилах противостоять возбуждению, вызываемому в нем женщиною, что он безвольныйраб ее; что по ее мановению он готов совершить ряд безумных глупостей ипреступлений… он трепещет перед ее мощью, бороться с которою не в силах»74.
В некоторыхрассказах Куприн исследует глубины души своих героинь путем «вторжения» в их«внутренний мир»75, в их мысли. Так, нам становится известным ход мыслей ЗиныКолосовой («Впотьмах»), решающей «продать» себя ради спасения жизни Аларина. Мыкак бы слышим внутренний голос героини, ищущей и легко находящей оправданиесвоему поступку. Еще раз вспомним этот эпизод повести: «И вся охваченнаявнезапным, потрясающим страхом за жизнь дорогого человека… Зинаида Павловнапочти бежала в ту сторону, где еще слышались смутно удаляющиеся шаги Аларина,но тотчас же остановилась.
Зачем? — безнадежно мелькнуло в ее голове. — Чем я могу утешить его? Он опять так жезлобно насмеется… Господи, какую страшную муку должен он испытывать? Но чемже я могу помочь ему?.. Господи! Научи меня, процвести мой разум! Он для менядороже всего в мире, и я ничем не в состоянии удержать его… Он не понял и нехотел поверить тому, что я с наслаждением отдала бы жизнь за него, вот сию секундуи отдала бы… А что, если и в самом деле не жизнь… а… Тот ужасный человеквчера...». И далее:
«… отдатьсвою честь на поругание, навеки потерять уважение любимого человека, но спастиего, – спасти от ужасной смерти, которая позором ляжет на его имя… Можно лисделать больше?.. Значит это можно… и даже необходимо совершить!..» (1990-91)Проникновение в мысли, владеющие героиней, встречается и в рассказе «Страшнаяминута» (1895). Варвара Михайловна, борясь в душе с внезапно вспыхнувшей страстьюк Ржевскому, то оправдывает, то обвиняет себя:
«Господи!Что со мною делается? — пронеслось у нее в голове. — Неужели я такая гадкая,безнравственная? Неужели я развратна, и сама до сих пор не знала себя? Огосподи, научи меня! Господи, поддержи меня!». Она опустилась на колени передмаленьким образком, висевшим в изголовье ее кровати. Но губы ее машинальношептали привычные слова и мысли упрямо бежали от молитвы.
«Пропадаютмои молодость и красота, — печально думала Варвара Михайловна, — и никто, никтоне насладится ими» (1,285). Очень важным художественно-психологическимсредством создания женского образа является письмо героини. Здесь героиняраскрывается во всех своих насущных переживаниях, и читатель может судить оглубине ее переживаний не через опосредованное авторское восприятие, а путем«знакомства» с нею лично, как бы узнать из первых уст о том, что ее тревожит,что радует, чем заняты ее мысли. К тому же, в письмо обычно вкладываетсягораздо больше смысла, больше искренности; в письме зачастую говорят о том, очем бы не смогли сказать при встрече, глядя друг другу в глаза, влюбленныелюди. Так, героиня рассказа «Осенние цветы» (1901) в письме своемувозлюбленному говорит то, о чем не смогла сказать во время их последнейвстречи, она «обнажает» перед ним душу:
«Проститеменя: все, что я говорила вам о лиманах, о морском воздухе и о докторах, будтобы уславших меня сюда из Петербурга, все это было неправдой! Я приехала сюдатолько потому, что меня вдруг неудержимо потянуло к вам, потянуло снова изведатьхоть жалкую частицу того горячего, ослепительного счастья, которым мы когда-тонаслаждались расточительно и небрежно, точно сказочные цари» (П,500).
Мыпонимаем из письма, что для героини это — единственное средство объясниться сосвоим возлюбленным начистоту, потому что их разговоры при встрече получаютсянаигранными и неловкими, похожими на «подлог» под прежнюю любовь. Героиняпризнается, что она «бежала» от «того мучительного, неловкого и ненужного, чтонеминуемо должно было произойти» между ними.
В другомрассказе «Сентиментальный роман» («Больничный цветок»), 1901, также построенномв форме письма женщины своему любимому, лист бумаги и ручка — единственноесредство, с помощью которого героиня, тяжело больная туберкулезом, можетобщаться с внешним миром. Поэтому в этом письме больше психологизма, оно глубжераскрывает глубину переживаний и чувств женщины. В этом рассказе проявляетсяособое мастерство Куприна — психолога, дающего картину духовной жизни человека,обреченного на медленное умирание. Но есть у Куприна и такой рассказ, в которомобращение к письмам героини к своей подруге служит средством раскрытия еедуховной пошлости, развращенности. Это рассказ — «Прапорщик армейский», 1897.Помещичья дочка Кэт «разыгрывает» искренне любящего ее прапорщика Лапшина,изображая ответную любовь, хотя на самом деле — это всего лишь «развлечение»для нее и ее подруги, в письмах к которой она издевательски «смакует»подробности встреч с Лапшиным, смеется над его чувствами.
Один изважных художественно-психологических приемов, используемый писателем в своихрассказах – прием контраста. В рассказе «Последний дебют» — это контрастноесопоставление злодея – соблазнителя Александра Петровича и любящей, кристальночистой Лидии Николаевны Гольской. Автор дает контрастное сопоставление ихдушевного состояния. Такое сопоставление, а точнее будет сказать,-противопоставление – резко контрастирующих образов выразительно оттеняетхарактер Гольской.
Врассказе «Гранатовый браслет» тоже используется такой прием: Куприн как бы сопоставляетдвух сестер Анну и Веру. Детальное описание характера и внешности Анны имеет,если можно так выразиться, вспомогательное значение. Оно призвано оттенитьоблик княгини Веры. Автор пишет, что
«… повнешности они до странного не были схожи между собой. Старшая, Вера, пошла вмать, красавицу – англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодными гордым лицом, прекрасными, хотя довольно большими руками и той очаровательнойпокатостью плеч, какую можно видеть на старинных миниатюрах. Младшая – Анна, — наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского князя… Она была наполголовы ниже сестры, несколько широкая в плечах, живая и легкомысленная,насмешница. Лицо ее сильно монгольского типа с довольно заметными скулами, сузенькими глазами, которые она к тому же по близорукости щурила, с надменнымвыражением в маленьком, чувственном рте… – лицо это, однако, пленяло какой-тонеуловимой и непонятной прелестью… Ее грациозная некрасивость возбуждала ипривлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическаякрасота ее сестры» (IV,433).
Характерно,что в этом описании Анне отведено больше места, чем главной героине. Женщина,которую любил Желтков, выступает, до поры до времени, как бы в некоторомотдалении от читателя. В сущности, она так же «отдалена» от всех окружающих. Вотличие от Анны с ее «веселой безалаберностью», Вера «была строго проста, совсеми холодно и немного свысока любезна, независимо и царственно спокойна» (IV,434).
Своейманерой выражать чувства Вера и Анна, напоминают женские образы Л. Толстого.Вот Анна, в радостном опьянении перед картиной природы, восторженно говоритсестре:
«Но тытолько посмотри, какая красота, какая радость – просто глаз не насытится. Еслибы ты знала, как я благодарна Богу за все чудеса, которые он для нас сделал!» (IV,435).
В этомощущении природы раскрывается характер экспансивный, жадно вбирающий радостижизни. И тут же писатель показывает восприятие природы Веры:
«Я тебяпонимаю, – задумчиво сказала старшая сестра, – но у меня как-то не так, как утебя. Когда я в первый раз вижу море после большого времени, оно меня иволнует, и радует, и поражает. Как будто я в первый раз вижу огромноеторжественное чудо. Но потом, когда привыкну к нему, оно начинает меня давитьсвоей плоской пустотой… Я скучаю, глядя на него… .» (IV,435).
Это –отношение к прекрасному натуры более холодной, сдержанной, живущей размереннымичувствами, натуры успокоенной и счастливой буднями своего семейного бытия.Однако, чувство прекрасного далеко не чуждо ей, она женщина тонкого вкуса, иКуприн подчеркивает это неоднократно. Вера говорит Анне:
«Я люблюлес… Разве может он когда-нибудь прискучить? Сосны!.. А какие мхи!.. Амухоморы! Точно из красного атласа и вышиты белым бисером...» (IV,436).
Такиештрихи в изображении Веры приоткрывают постепенно завесу над ее внутреннейжизнью. Вера не так холодна, как это кажется вначале. Однако, понадобятсясовершенно, исключительные обстоятельства, чтобы душа этой женщины пробудилась.
Такимобразом, характер Веры раскрывается не только через сопоставление с Анной, но ичерез ее отношение к прекрасному, к природе, через ее переживания.
Одним изсредств создания образов проституток в повести «Яма» также является приемпротивопоставления. «Падшие» женщины противопоставлены интеллигентам. Купринищет наибольшего контраста. Знаменитая актриса Ровинская, пресыщеннаяпреклонением зрителей, столь же знаменитый адвокат Рязанов, богатый композитор– дилетант Чаплинский и некая баронесса Тефтинг – вот небольшая компания,решающая окунуться в жизнь «Ямы».
Все онидалеко не худшие представители своей среды, образованные люди. Но жизнь кажетсяэтим баловням судьбы скучной. Они ищут «на дне» каких-то новых ощущений. Издесь они действительно испытывают острые ощущения, но далеко не те, которыеожидали. В результате бестактности баронессы разгорается скандал. Женя, а потомТамара жестоко обличают ханжество «гостей». При этом «падшие» женщины выглядяткуда более достойными, чем «снизошедшие» к ним представители аристократии.Гораздо достойнее выглядит и Любка по сравнению со «спасителем» Лихониным.
В другомрассказе – «Сентиментальный роман», прием противопоставления, контраста,используется автором, чтобы противопоставить ее над всем бренным, мирским. Какмы уже говорили, она смертельно больна, но это не мешает ей переживать в своейдуше весну любви. По сути, это настоящий подвиг женщины, душа которойоказывается способной взмыть ввысь вопреки неизбежному физическому угасанию.
Иногдасовершенно контрастные черты могут совмещаться в характерах купринских героинь,как например, в характере Лидочки Гнетневой («Лидочка», 1894). Те обиды иоскорбления, которые испытала на себе молодая актриса Гнетнева, постоянныеунижения ее человеческого и женского достоинства превратили ее в существоозлобленное, с издерганными нервами и несдержанным, неуравновешеннымхарактером. «Бывалый человек», от лица которого ведется повествование,следующим образом характеризует героиню рассказа:
«…Лидочка – то именно и принадлежала к этим скорбящим и озлобленным. Это самыенеуравновешенные люди. Треплет – треплет их судьба и так, в конце концов,изуродует и ожесточит, что и узнать трудно. Много в них чуткости, нежности,сострадания, готовности к самопожертвованию, доброты сердечной, а с другойстороны – гордость сатанинская, обидчивая и нелепая гордость. Постоянноесомнение и в себе и в людях, наклонность во всех своих ощущениях копаться и,главное, какой-то чрезмерный, дикий стыд. Нашла минута – отдаст он вам душу,самое дорогое и неприкосновенное перед вами выложит, а прошла минута — и он вассам за свою откровенность уже ненавидит и торопится облегчить себяоскорблением. Позднее я догадался, что и Лидочка была из числа этих загнанныхсудьбою» (1,204).
ОбразЛидочки построен на совмещении в одном характере взаимоисключающих черт,неожиданных изломов, поворотов в настроении, в психике вообще.
Одно изсредств создания женских образов у Куприна – обращение к предыстории героини каксвоего рода мотивация ее поступков в настоящем. Так, в рассказе «На разъезде»,1894, автор, как бы отвечая на просьбу Шахова, открывает перед читателемзавесу, ведущую в прошлое Любови Ивановны Яворской. То, что узнает о ней Шахов(и мы вместе с ним) позволяет глубже разобраться в ее душевном мире, понять иоправдать ее поведение. Это и повод откровенно посочувствовать героине, понаивности попавшей в сети старого хитрого «дяди», к тому же удивительнонахального и до ужаса грубого.
Ноиногда, как, например, в повести «Олеся», автор намеренно не дает никакойпредыстории героини. Основная причина того, что Олеся появляется внезапно и оней ничего не известно на первых страницах повести, вплоть до ее встречи сгероем, заключается в том, что писатель хочет всячески отделить Олесю отвнешнего мира, показать ее в естественной для нее обстановке прекрасной имогучей природы.
Нельзяне отметить особое мастерство Куприна – портретиста. В каждой своей героине онумеет выделить те внешние черты, которые являются выражением ее характера,помогают глубже раскрыть ее образ. Мы уже говорили о портретных характеристикахАнны и Веры из «Гранатового браслета», Виктории Ивановны из рассказа«Виктория». Особого внимания с этой точки зрения заслуживают еще две героиниОлеся и Суламифь.
Вкрасоте Олеси, в гордой силе, исходящей от нее, писатель воплощает красоту игордую силу природы, которая как бы сформировала человека по своему подобию.
«Моянезнакомка, высокая брюнетка лет около двадцати – двадцати пяти, держаласьлегко и стройно. Просторная белая рубаха свободно и красиво обвивала еемолодую, здоровую грудь. Оригинальную красоту ее лица, увидев раз, нельзя былопозабыть, но трудно было, даже привыкнуть к нему, его описать. Прелесть егозаключалась в этих больших, блестящих, темных глазах, которым тонкие,надломленные посередине брови придавали неуловимый оттенок лукавства,властности и наивности; в смугло-розовом тоне кожи, в своевольном изгибе губ,из которых нижняя, несколько более полная, выдавалась вперед с решительным икапризным видом» (11,266).
СвойственнаОлесе и та изменчивость настроения, которой подвержен человек, окруженныйприродой, то ласковой, то суровой.
Столь жеколоритен и необычен и облик Суламифи. Конечно, Куприн в изобилии используетздесь приемы стилизации под «Песнь песней», и это делает портрет Суламифипо-своему завораживающим, очень живописным:
«… Вотты засмеялась, и зубы твои – как белые двойни ягнят, вышедшие из купальни, и нена одном из них нет порока. Щеки твои – точно половинки граната под кудрямитвоими. Губы твои алы – наслаждение смотреть на них. А волосы твои… Знаешь,на что похожи твои волосы? Видала ли ты, как с Галаада вечером спускаетсяовечье стадо? Оно покрывает всю гору, с вершины до подножья, и от света зари, иот пыли кажется таким же красным и таким же волнистым, как твои кудри. Глазатвои глубоки, как два озера Есевонских у ворот Батраббима. О, как ты красива!Шея твоя пряма и стройна, как башня Давидова!..» (IV, 272). Конечно, в описании прелести Суламифь, надо сделатьскидку на то, что этот портрет был увиден глазами влюбленного в нее человека –Соломона. Но все же это не умаляет художественного мастерства Куприна.
Иногдадаже по незначительному портретному штриху мы можем судить о героине, о еехарактере. Например, Пашка из «Ямы» имела «миловидное» лицо, но в ее«полузакрытых глазах, всегда улыбающейся какой-то хмельной, блаженной, кроткой,застенчивой и непристойной улыбкой, в ее томных, размягченных, мокрых губах,которые она постоянно облизывает, в ее кротком тихом смехе – смехе идиотки»сквозило близкое безумие (V,32).
Взаключение данной главы скажем о еще одном важном художественно-психологическомсредстве создания женских образов. Это – речь героинь. Куприн всегда тщательноработал над языковыми характеристиками своих героинь. Рассмотрим это средствона примере образа Олеси, где оно проявилось с наибольшей выразительностью.
Трудностьпри работе над речевой характеристикой Олеси заключалась в самом характере этойгероини. Какие слова вложить в уста полудикой девушки, выросшей на лонеприроды, не получившей никакого образования? Как должна выражать она свои мыслии чувства, чтобы не нарушить гармоническое впечатление, произведенное этимобразом?
Врешении этой проблемы также сказались свойственные Куприну стремление кблагородной простоте, нелюбовь к аффектации, чувство меры. Речь героинизаключает в себе некоторые элементы просторечия, но без грубых и малоприятныхместных слов. Лексика Олеси отличается разнообразием, гибкостью и удивительнойточностью, конкретностью. В сцене гадания писатель сохраняет некоторые чертыслога, которыми пользуются гадалки, но Олеся избегает готовых, закостеневшихфраз, вроде: «Всегда живописуй, а не веди полицейский отчет»76.Художественно-психологические средства, которыми пользуется Куприн для созданияженских образов, и служат более живой, естественной обрисовке характеров ипоступков его героинь.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подводяитог всему вышеизложенному, можно с уверенностью отметить, что в повестяхписателя, да и вообще в любовной прозе, произошла эволюция, непрерывный процессизменения и углубления мастерства Куприна — художника, Куприна — психолога.Одним словом, налицо эволюция темы любви, эволюция женского характера.
Важнопонять, от «Чего», к «Чему» и через «Что» прошла эта эволюция, каким образомКуприну удалось достигнуть тех высот мастерства, изобразительной мощи исветлого гуманистического пафоса, какие доступны лишь великим талантам77.
ТворчествоА.И. Куприна противоречиво. Романтическое поклонение женщине, рыцарскоеслужение ей противостояли в его произведениях циничному глумлению над чувством,живописанию разврата.
Пройдяеще в детстве через ряд разнообразных жизненных испытаний, принужденныйприспособиться к жестокой среде, Куприн сберег в душе способность причинятьболь, сохранил в чистоте бескомпромиссный гуманизм, обостренную жалость кстрадающим людям. Будучи уже грубовато-здоровым, взрослым, жизнерадостныйКуприн поражает нас своей беззащитной решимостью, своей способностью болезненноостро переживать любую несправедливость, тонкость душевной организации. В своейпоздней любовной прозе писатель остается чутким к страданиям, мечтательнымребенком, заточенным в мрачные казарменные стены. Все купринские герои схрупкой душой попадают в жестокий мир. Поэтому противоречивость и некоторыезаблуждения в творчестве писателя можно объяснить растерянностью,неуверенностью и непониманием происходящего в ту эпоху, в которую он творил.
Шаг зашагом А.И. Куприн воскрешает в своем творчестве высокий строй чувств, которыйбыл присущ произведениям писателей «золотого» века, создавших вдохновенныегимны любви. Куприн добивался необычайной силы и искренности эмоций,свойственных героям его повестей. Прославлению великого «дара любви», чистого,бескорыстного чувства посвящены как ранние, так и поздние произведенияписателя. Куприн-художник доказал, что истинная любовь раскрывает богатыевозможности натуры, вдохновляет на добрые дела.
Необходимоотметить, что художник всматривается в самые глубины человеческой натуры иподмечает в людях те драгоценные черточки, которые предстоит еще взрастить,очеловечить, очистить от накипи дурных наслоений. А.И. Куприн ставил актуальныевопросы о необходимости нового гуманизма, о раскрепощении человеческойличности, о создании свободного общества. Но реальных путей к их осуществлениюписатель не видел. Ни в духовных исканиях героев, ни в сюжете книг, ни вавторской позиции — нигде не виден реальный мостик, связывающий настоящее сбудущим. Куприн вместе со своими героями возлагает надежды на развитиечеловеческого духа и величие разума человека.
А.И.Куприн был певцом чистой, здоровой любви, певцом искренним и истинным. Он всегдаи всюду благословлял любовь, посылал «великое благословление всему: земле,водам, деревьям, цветам, небесам, запахам, людям, зверям и вечной благости ивечной красоте, заключенной в женщине»78.
Женскиеобразы занимают в прозе Куприна значительное место. Женщина, по Куприну, естьвоплощение красоты, гармонии, жизни, любви. И вместе с тем именно женщинаявляется своеобразным «барометром», по которому определяется состояниесоциальной среды. То, какое место занимают представительницы прекрасного пола вобществе, с
какимипроблемами они сталкиваются, какие функции выполняют, характеризует данныйсоциальный строй, в котором они живут. Основное предназначение женщины, поКуприну, – любить, дарить свое тепло, быть рядом. Если же есть отступления,значит, общественная система слишком несовершенна, а, может быть, даже иуродлива.
Напротяжении всего своего творческого развития, писатель очень большое значениепридает исследованию женского характера. Он все глубже, все серьезнее проникаетв психологию женщины, пытается разобраться в причинах, оказывающих влияние наформирование ее личности. Кроме того, Куприн ищет свой идеал женщины. Ближевсего к нему оказываются две героини – Олеся и Суламифь. Самому Куприну большенравился даже образ первой, так как казался более живым, естественным,непосредственным и отвечал требованиям писателя к русской женщине.
Всехсвоих героинь автор подвергал самому серьезному испытанию -испытанию любовью.Далеко не все его выдерживали, но автор, скорее всего, не винит в этом женщин.По его мнению, всему виной те социальные обстоятельства, в условиях которых онисуществуют. Волей-неволей им приходится подстраиваться под них. И лишь самыесильные, смелые, цельные, непосредственные натуры способны противостоять зломуи жестокому обществу, спасти свою любовь. Это особый тип женщин, которымлюбуется и восхищается Куприн.
Приемысоздания женских характеров и их раскрытие у писателя весьма разнообразны.
1. Это, преждевсего, детальная характеристика. Куприн очень точно, четко в большинстве своем даетописание внешности героинь, обращает внимание даже на форму и цвет глаз,волосы, одежду и т.д.
2.  Далее следует назвать авторскуюхарактеристику образа;
3. Можноотметить и даже такой интересный прием как самохарактеристика героя (ее дает,например, Шурочка из повести «Поединок»);
4. Характеристикагероя другими персонажами (Назанский очень хорошо описывает Ромашову характерШурочки) и др.
Нередкодля передачи чувств героев, их внутреннего состояния, автор использует описаниеприроды, которые или оттеняют настроения, или при помощи лирическогопараллелизма помогают читателю глубже почувствовать, лучше понять общеесостояние героя. *
Такимобразом, книги Куприна принимали на свои страницы огромное разнообразиечеловеческих характеров и богатство эмоций, пестроту и яркость красок вприроде, малейшие оттенки звуков и тончайшие запахи. Куприн–художник отличалсятонкой наблюдательностью, необыкновенной зоркостью видения, и все то, чтопопадало в поле его зрения, то он переносил на страницы своих книг, отличалосьпочти осязаемой изобразительностью. Его слово было метким, красивым, точным имузыкальным, его фраза естественна, свободна и богата живыми разговорнымиинтонациями.
Художественныепроизведения Куприна щедро обогащают человека интеллектуальным и нравственнымопытом, дают огромную эстетическую радость и наслаждение.

ПРИМЕЧАНИЯ.
1. Крутикова Л.В.А.И. Куприн. -Л., 1971.
2. Афанасьев В.А.А.И. Куприн. — М., 1972.
3. Волков А.Творчество А.И. Куприна. — М., 1981.
4. Берков П. АлександрИванович Куприн. — М. — Л., 1956.
5. Кулешов Ф.И.Творческий путь А.И. Куприна. 1-я часть (1883-1907гг.).-Минск, 1987.
6. Лилин В.А.Куприн. — Л., 1975.
7. Паустовский К.Поток жизни (Заметки о прозе Куприна). -Собр. соч.: в 8 т.-М., 1970, т. 8.-С.104
8.  Колобаева Л.А. Концепция личности врусской литературе рубежа XIX-XX веков — М.: Изд-во МГУ, 1990.- С. 69
9.  Там же. — С. 85
10. Там же.- С. 120
11. Там же.- С. 139
12. Там же. — С. 277
13. Там же. — С.279-280
9.   Вересаев В.В. Художник жизни (оТолстом). — М., 1922. — С. 3-4.
10.   Куприна — Иорданская М.К. Годымолодости. — М., 1966. — С. 46.
11.     Михайлов О.М. Куприн. — М.: Мол.гвардия, 1981, (серия «ЖЗЛ») — С. 38.
12. Там же. — С. 46.
13. Куприна — Иорданская М.К. Годы молодости. — М., 1966. — С. 46. Н.Михайлов О.М. Куприн.-М.: Мол. гвардия, 1981, (серия ЖЗЛ»).- С. 38.
15. П.Батюшков Ф.Д. Этюд о Куприне. —Неопубликованная рукопись, хранящаяся в Институте русской литературы. Цитируетсяпо кн. Кулешова Ф.И. Творческий путь Куприна. — 2-е изд. — Мн.: Изд-во БГУ,1983, т.1. -С. 42.
16. Куприна — Иорданская М.К. Годымолодости. — М., 1966. — С. 147-148.
17. Там же. — С. 154.
18. Михайлов О.М. Куприн. — М, 1981,(серия «ЖЗЛ»). — С. 89.
19. Там же. — С. 100.
2О. Там же.- С. 121.
21. Там же.- С. 131-132.
22. Куприна К.А. Куприн — мой отец. — М.: «Сов. Россия», 1971. — С. 24
23. Там же.- С. 25.
24. Там же. — С. 26.
25. Там же. — С. 26.
26. Там же. — С. 27.
27. Михайлов О.М. Куприн.-М.,1981.-С. 162.
28. Там же.- С. 212.
29. Там же. — С. 247.
ЗО. Там же. — С. 260.
31. Там же. — С. 262.
32. Там же. — С. 262.
33. Кулешов Ф.И. Творческий путьКуприна. — Мн.: Изд-во БГУ, 1983, т. 1.-С. 173.
34. Куприн А.И. Собр. соч.: В 6-ти т.- М., Гослитиздат, 1958, т. 2. — С. 273. (В дальнейшем все ссылки, кроме специальнооговоренных, даются в тексте по этому изданию. Римскими цифрами обозначен том,арабскими — страница).
35. А.И. Куприн о литературе. — М.,1969, — С. 281.
3б. Куприна — Иорданская М.К. Годымолодости. — М., 1966. — С. 243.
37. Кулешов Ф.И. Творческий путьКуприна, -2-е изд, — Мн.: Изд-во БГУ, 1983, т.2.-С43.
38. С. Ауслендер, Кукольное царство(очерк), «Золотое руно», 1908, номер 6.- С. 72. Цитируется по кн. Афанасьев В.А.И. Куприн. — М., 1972.-С.91.
39. Корецкая И. Примечания к собр.соч. А.И. Куприна в 6-ти т. — М., 1958, т. 4.- С. 744.
40. Берков П.Н. А.И. Куприн. — М. — Л.: Изд-во АН СССР, 1956. -С. 119.
41. Никулин Л. Чехов. Бунин. Куприн.- М, «Сов. писатель», 1960. — С. 304.
42. Боровский В.В. Литературно-критическиестатьи. — М., Гослитиздат., 1956. — С. 275.
43. Там же.-С. 260.
44. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. — Мн., 1983, т. 1.-С.81.
45. Чехов А.П. Полное собр. соч. иписем.: В 30-ти т. Соч. в 18-ти т. М., «Наука», 1974, т. 1. -С. 415.
46. Там же.-С. 416.
47. Там же. -С. 430.
48. Там же.-С. 431.
49. Чехов А.П. Полное собр. соч. иписем.: В 30-ти т. Соч. в 18-ти т. М, Наука, 1974, т. 6.-С. 35.
50. История русской литературы в 4-хтомах, т. 4. Литература кон. XIX — нач. XX в (1881-1917). — Л.: «Наука», 1983.- С. 264.
51. Волков А.А. Творчество А.И.Куприна. 2-е изд., М: «Сов. писатель», 1981.-С. 75.
52. Михайлов О.М. Куприн. — М., 1981,«ЖЗЛ». — С. 154.
53. Волков А.А. Творчество А.И.Куприна. 2-е изд., М.: «Сов. писатель», 1981.-С. 307.
54. Яголим Б.С. Комета дивнойкрасоты. — М., 1970.- С. 133.
55. Бунин И.А. Собр. соч.: В 9-ти т.- М., 1967 т. 9. — С. 403-404.
56. Колобаева Л.А. Концепция личностив русской литературе рубежа XIX-XX веков. — М.: Изд-во МГУ, 1990. — С,96.
57. Леонов Л. Собр.соч.: В 6-ти т. — М., 1955, т. 5. -С. 407.
58. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. — Мн., 1983, т. 1.-С. 411.
59. Там же. — С. 430.
60. Там же, т. 2. -С. 51.
61. Крутикова Л.В. А.И. Куприн. Л., «Просвещение»,1971. — С. 48.
62. Куприн о литературе. Мн., 1969. — С. 333.
63. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. — Мн., 1983, т. 2.
64. Там же, т. 2. — С. 96.
65. Там же, т. 2. -С. 96.
66. Воровский В.В. Литературно-критическиестатьи. — М., Гослитиздат, 1956. — С. 287.
67. Пушкин А.С. Собр. соч.: в 10-тит. — М., 1976, т. 6. — С. 302.
68. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9-ти т.- М., 1971, т. 2. — С. 174.
69. Колобаева Л.А. Концепция личностив русской литературе рубежа XIX-XX веков. — М.: Изд-во МГУ, 1990. — С.96.
70. Там же.- С. 100.
71. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. — Мн., 1983, т. 1 -С. 90.
72. Михайлов О.М. Куприн. — М., 1981,«ЖЗЛ». — С. 114.
73. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9-ти т.- М, 1971, т. 1. — С. 230.
74. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. — Мн., 1983, т. 1. -С. 97.
75. Михайлов О.М. Куприн. — М.: Мол.гвардия, -1981. -С. 157.
76. Там же.- С. 159.
77. Чуковский К. Современники. — М.,1962. — С. 262.
78. Паустовский К. Поток жизни.Заметки о прозе Куприна. — В кн.: Куприн А.И. Повести. Рассказы. — Мн., 1996. — С. 640.
БИБЛИОГРАФИЯ.
1. Аспиз Е.М. А.И. Купринв Балаклаве. Сб. «Крым», книга 23, Симферополь, 1959.
3.    Аспиз Е.И. А.И. Куприн в Даниловском.- «Литературная Вологда», 1959, номер 5.
4.   Афанасьев В.А. А.И. Куприн.Критико-биографический очерк. -2-е изд-е., исправл. и доп. — М.: Изд-во «ХЛ»,1972.
5.    Афанасьев В.Н. На подступах к «Поединку»//«Русская литература», 1961, номер 4.
6.   Барыкин И. На родине. «СоветскаяРоссия», 1958, номер 21, 25 января.
8.     Батюшков Ф.Д. Стихийныйталант. — Сб. «К.Г. Батюшков, Ф.Д. Батюшков, А.И. Куприн», Вологда 1968.
9. Берков П.Н. А.И.Куприн. Критико-биографический очерк. М-Л., А.Н. СССР. 1956.
10.  Боцяновский Н. Куприн и севастопольскиесобытия, «Литературный современник», 1939, номер 7-8.
11.  Бунин И.А. Собр. соч. в 4-х т. — М.,«Правда», 1988.
12.  В.Г. Короленко о литературе. — М.,1957.
13.  Венгеров С. Куприн, энциклопедическийсловарь Брокгауз — Эфрон, т. 3/д.
14.  Вересаев В.В. Художник жизни (оТолстом). — М., 1922.
15. Волков А.А. Творчество А.И.Куприна. 2-е изд., — М., «Советский писатель», 1981.
16.  Волков А.А. Творчество А.И. Куприна вгоды реакции//Вопросы литературы. — I960, номер 12.
17.  Воронцов В.В. А.И. Куприн. В кн.: В.В.Боровский. Литературно-критические статьи. — М., ГИХЛ, 1956.
18.  Вячеслав К. Собрание сочинений А.Куприна, бюллетень «Новые книги», 1957, номер 23, 8 июня.
19.  Горький М. Собр. соч.: в 30 т. — М.,1965.
20.  Горьковские чтения. — М., 1961
21.  Гура В.В. Повесть Куприна «Поединок».- В кн.: Вопросы жанра и стиля. Вологда, 1967.
22.  Гречнев А.П. Русский рассказ конца XIX-XX века (проблематика и поэтика жанра) — Л., «Наука», 1979.
23.  Долгополов Л. На рубеже веков. Орусской литературе конца XIX — начала XX века. — Л., «Советский писатель»,1985.
24.  Елпатьевский С… Я. Воспоминания запятьдесят лет. — Л., 1929.
25.  Касторский СВ. Реалистическая проза//Историярусской литературы: в 10 т. — М., Л., 1954., т. 10.
26.  Кельдыш В.А. Русский реализм начала XX века — М., 1975.
27.  Киселев Б.М. Рассказы о Куприне. — М., «Сов. писатель», 1964.
28.  Колобаева Л.А. Концепция личности в русскойлитературе рубежа XIX-XX веков. — М: Изд-во МГУ, 1990.
29.  Корецкая И.В. Чехов и Куприн. — Литературное наследство. — М., 1960, т. 68.
30.  Корецкая И.В. Горький и Куприн. — «Горьковские чтения 1964- 1965». М, «Наука», 1966.
31. Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Изд-во БГУ, 1983.
32. Кулешов Ф.И. Лекции по историирусской литературы конца XIX-начала XX в., часть 1, Минск, 1980.
33.  Кулешов Ф.И. А.И. Куприн олитературе. Минск, 1969.
34.  Кулешов Ф.И. Прав ли А. Волков?//Дальний Восток. — 1962, номер 1.
35.  Кулешов Ф.И. Ранняя прозаКуприна. — Ученые записки Южно- Сахалинского пед. ин-та, 1959, т. 2.
36. Куприн А.И. Забытые и несобранныепроизведения. — Пензинское областное издательство, 1950.
37. Куприн А.И. о литературе. — Мн.,-1969.
38. Куприн А.И. Собр. соч.: в 6-ти т. М.,ГИХЛ, 1958.
39. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9-ти т. М.,ГИХЛ, 1971.
40. Куприна К.А. Куприн — мой отец. М.,«Сов. Россия», 1971.
41. Куприна-Иорданская М.К. Годы молодости.М., «Художественная литература», 1956.
42. Крутикова Л.В. А.И. Куприн Л.,«Просвещение», 1971.
43. Лесс А. Рядом с Куприным//Дом. — 1858, номер 5.
44. Л.Н. Толстой в воспоминанияхсовременников. — М., 1955.
45. Любимов Л. На чужбине. — М., 1963.
46. Михайлов О.М. Куприн М.: Молодаягвардия, 1981(ЖЗЛ).
47. Михайлов О.М. Заметки о русскойлитературе XX века. В сб.: Страницы историирусского реализма. — М., 1982.
48. Михайловский Б. Русская литература XX века. — М., 1939 (раздел о Куприне).
49. Можаров Г.И. Молодой Куприн.Воспоминания. 1895-1910гг. (рукописный отдел ГБЛ ф. 218, номер 556, ед. хр.29).
50. Норвежский О. Куприн в «Каперноуме»,Картинка литературных нравов//Вестник литературы. — 1908, номер 6-7.
51. Никулин Л.В. Перечитывая Куприна.– Литературная газета, 1954, 14 янв., номер 6.
52. Никулин Л.В. Чехов. Бунин.Куприн. Литературные портреты. М, 1960.
53.  Ошарова Т. Куприн в работе надфиналом «Поединка»// «Русская литература», 1966, номер 3.
54.  Павленко Б. Голос в пути: Рассказы,воспоминания, очерки. — М., 1952.
55.  Паустовский К. Поток жизни (Заметки опрозе Куприна). – В собр. соч. в 8 т.Т. 8.
56.  Павловская К. Творчество Куприна,автореферат, Саратов, 1955.
57.  Плоткин Л. Литературные очерки и статьи.«Советский писатель», Л., 1958.
58.  Полоцкая Э. Реализм Чехова и русскаялитература конца XIX- начала ХХвека (Куприн, Бунин, Андреев). В кн.: Развитие реализма в русской литературе, в3-х томах. Т. 3. — М., «Наука», 1974.
59.  Русская литература XX века. Очерки. Портреты. Эссе. Кн.для уч-ся 11кл. сред. шк. В 2-х частях. Л.А. Смирнова, A.M. Турков,
A.M. Марченко и др.; под ред. Ф. Кузнецова — 2-е изд., доп. — М., Просвещение, 1994.
60. Русские писатели.Библиографический словарь. В 2-х частях, ч. 1 (А-Л). М., Просвещение, 1990.
61. Телешов Н.Д. Записки писателя. — М., 1948.
62. Теория литературы в 3-х кн. М.,«Наука», 1964.
63. Ученые записки Ленинградскогогос. пед. ин-та им. А. Герцена.
Каф. рус. литературы. – Л., 1939.
64. Цветаева М.И. Неизданное. Сводныететради. Подгот. текста, предисл. и прим. Е Б. Коркиной и И.Д. Шевеленко. — М.,Эллис лак, 1997.
65. Чехов А.П. Цветы запоздалые. Вполн. собр. соч. и писем в 30 томах. М., «Наука», 1974.
66. Чуковский К. Куприн. — В кн.: КорнейЧуковский. Современники. Портреты и этюды. М., «Молодая гвардия», 1963. 72.Яголим Б.С. Комета дивной красоты. — М., 1970.

ПРИЛОЖЕНИЕ
«Дасвятится имя твоё»
Урок-6еседа «Теми любви в творчестве А. И Куприна» (11 класс)
ПроизведенияЛ. И. Куприна (1870) прочно вошли в программу для 11-го класса. Особое местосреди них занимают «Молох», «Поединок» и «Гранатовый браслет», затрагивающиеострые социальные нравственные проблемы. Монографическое изучение этихпроизведений приобщает уча-щихся к художественному миру Куприна, создаваяпредставление о непреходящих общечеловеческих ценностях. И всё же, нам кажется,разговор об этих ценностях будет неполным, если обойти такие произведения, как«Олеся» и «Суламифь», в которых мощно звучит тема возвышенной любви.
В беседе(в такой форме проводятся занятие) принимают участие учащиеся, заблаговременноподготовившиеся к ней.
У ч и те л ь. А. И. Куприна,чудесного мастера художественного слова, гуманиста и правдоискателя, снеменьшим основанием можно назвать и певцом возвышенной любви, подарившимчитателям три повести — «Гранатовый браслет», «Олеся» и «Суламифь»,— объединённыхэтой прекрасной темой.
Протестуяпротив пошлости и цинизма буржуазного общества, продажных чувств,«зоологических» проявлений инстинктов, писатель создаёт удивительные по красотеи силе примеры идеальной любви, отправляясь для этого в глубину веков («Суламифь»),забираясь в лесную глушь Волынской губернии («Олеся»), заглядывая в каморкувлюблённого отшельника, последнего романтика в жестоком и расчётливом мире(«Гранатовый браслет»).
Приступаяк анализу повести «Гранатовый браслет» (1911), необходимо кратко остановитьсяна сюжете произведения, что поможет уяснить основные проблемы, затрагиваемые внём, понять обстоятельства трагической любви «маленького человека»,почувствовать время, в рамках которого происходят события повести.
Ученик. Мелкий чиновник, одинокий и робкиймечтатель, влюбляется в молодую светскую даму, представительницу такназываемого «высшего сословия». Восемь лет продолжается безответная ибезнадёжная любовь. Письма влюбленного служат предметом насмешек ииздевательств членов семейного клана князей Шейных и Булат-Тугановских. Невоспринимает их всерьёз и княгиня Вера Николаевна, адресат этих любовныхоткровений. Присланный неизвестным влюблённым подарок — гранатовый браслет —вызывает бурю негодования брата княгини, товарища прокурора Булат-Тугановского.Он готов растоптать, уничтожить «плебея», осмелившегося оказывать знакивнимания потомственной дворянке. Близкие княгине люди считают бедноготелеграфиста ненормальным, маньяком. И только старый генерал Аносов, с которымлюбит откровенничать княгиня, догадывается об истинных мотивах стольрискованных поступков неизвестного влюблённого: «А — почём знать? Может быть,твой жизненный путь, Верочка, пересекла именно такая любовь, о которой грезятженщины и на которую больше неспособны мужчины». Любовь «маленького человека»заканчивается трагически. Не выдержав столкновения с миром жестокости иравнодушия, с озлобленностью очерствевших душ, герой повести погибает.
Учитель. Мне припомнилось стихотворениеавстрийского поэта первой половины XIX в. Николая Ленау, которое имеет связь с содержанием повести «Гранатовыйбраслет»:
Молчатьи гибнуть… Но милей,
Чемжизнь, волшебные оковы!
Свойлучший сон в очах у ней
Искать,не проронив ни слова!
Как светзастенчивый лампад!
Трепещетпред лицом Мадонны
И,умирая, ловит взгляд!
Небесныйвзгляд ее бездонный!
«Молчатьи гибнуть» – вот духовный обет влюбленного телеграфиста.
Ивсё-таки он нарушает его, напоминая о себе своей единственной и недоступной Мадонне.Эго поддерживает в его душе надежду, дает ему силы переносить страдания любви.Любви страстной, испепеляющей, которую он готов унести с собой в потусторонниймир. Смерть не страшит героя. Любовь сильнее смерти. Он благодарен той, котораявызвала в его сердце это прекрасное чувство, возвысившее его, маленькогочеловека, над огромным суетным миром, миром несправедливости и злобы. Именнопоэтому, уходя из жизни, он благословляет свою возлюбленную: «Да святится имятвоё».
Ученик Могла ли быть такая любовь вдействительности? «Гранатовый браслет» — чистый вымысел или Куприн сумел найтив жизни сюжет, отвечающий его авторской идее?
Учитель. Писатель старался находить вреальном мире сюжеты и образы для своих произведений. В основу повести положеныфакты из семейной хроники князей Туган-Барановских. В октябре 1910 г. Купринсообщал об этом своему другу, критику и историку литературы Ф. Д. Батюшкову:«Это — помнишь? — печальная история маленького телеграфного чиновника К. П.Жёлтикова, который был так безнадёжно, трогательно и самоотверженно влюблён вжену Любимова (Д. Н. теперь губернатор в Вильне)».
Ученик. Так что же всё-таки любовь? Вповести Куприна старик-генерал Аносов ратует за сильную любовь, которая«заключает весь смысл жизни — всю вселенную!» Любовь и вселенная — это жеабстракция! -
Учитель!Не совсем так. Любовь не может быть изолированной. Она проявляется во всёмспектре человеческой жизнедеятельности. Истинная любовь, по мысли Куприна,является основой всего земного. И не только земного. Возможно, поэтомувлюблённые часто обращают свои взоры к звёздному небу. Великий итальянский поэтДанте Алигьери не случайно заключительным стихом каждой из трёх частей«Божественной комедии» сделал слова: «Любовь, движущая солнцем и прочими звёздами».
А теперьдавайте вместе попробуем еще раз найти в тексте повести слова, выражающиевзгляды Куприна на любовь. Попытаемся сформулировать их.
Ученик. Писатель рассматривает любовь какглубокое нравственно-психологическое чувство. Устами генерала Аносова онговорит, что это чувство не должно быть ни легкомысленным, ни примитивным, ни,тем более, основываться на выгоде и корысти: «Любовь должна быть трагедией.Величайшей тайной в мире! Никакие жизненные удобства, расчеты и компромиссы недолжны её касаться».
Второйученик. Любовь, поКуприну, должна основываться на высоких, возвышенных чувствах, на взаимномуважении, симпатии, доверии, верности, искренности, честности и правдивости.Она должна стремиться к идеалу. «Вы видели когда-нибудь такую любовь, дедушка?»— тихо спросила Вера. Ответ старика был отрицательным.
Такимобразом, мы говорим о любви, которую надо нести в себе всю жизнь, следовать ей,не придаваясь мимолётным страстям и увлечениям, о которых, кстати, и вспоминал генерал.
Учитель. А. М. Горький, который ранеекритиковал Куприна за отход от реальной действительности в мир мистики, от этойповести был в восторге. В одном из писем он писал: «А какая превосходная вещь«Гранатовый браслет» Куприна… Чудесно! И я — рад, я — с праздником!Начинается хорошая литература!»
Чемобъясняется, по-вашему, такая оценка?
Второйученик. Куприн вскрылдуховную ограниченность представителей «высшего сословия», проявляющуюся передлицом чистой, бескорыстной любви.
Третийученик. Автор показал,как буржуазный Молох врывается в «святая святых» человеческих чувств, разрушаяи извращая их красоту и естественность.
Учитель. Итак, повесть «Гранатовый браслет»—подтверждение того, как Куприн ищет в реальной жизни людей, «одержимых» высокимчувством любви, способных подняться над окружающей пошлостью и бездуховностью,готовых отдать всё, не требуя ничего взамен. Писатель воспевает возвышеннуюлюбовь, противопоставляя её ненависти, вражде, недоверию, антипатии,равнодушию. В письме к Ф. Д. Батюшкову (1986) он утверждает: «Любовь — этосамое яркое и наиболее понятное воспроизведение моего «Я». Не в силе, не вловкости, не в уме, не в таланте, не в творчестве выражается индивидуальность.Но в любви».
Этамысль писателя получила воплощение в другой его повести — «Олеся» (1989).Давайте вспомним сюжет этого произведения.
Ученик. Написана повесть сразу послезнаменитого «Молоха», в котором Куприн показал жестокий мир капитала со всемиего ужасами и пороками. События, изображенные в ней, происходят в Волынскойгубернии, на окраине Полесья, куда, казалось бы, не должны были проникнутьзлоба и обман, от которых бежит герой повести — Иван Тимофеевич, русскийдворянин и интеллигент. Здесь, в лесной глуши, происходит его знакомство с«дочерью природы — полесской девушкой Олесей. Красота «больших, блестящихтемных глаз, которым тонкие, надломленные посредине брови придавали неуловимыйоттенок лукавства, властности и наивности», «первобытное и яркое воображение»,«гибкий, подвижный ум» Олеси поморили сердце Ивана Тимофеевича.
Учитель. Всё ли так безоблачно в повести?Невежество, стяжательство, ложь успели свить гнездо и в этой полесскойдеревушке. Свободная, смелая Олеся не по нраву суеверным поселянам, считающимеё колдуньей. Они ненавидят её и преследуют. Противостояние очевидно. Вполярных отношениях, несмотря на взаимную любовь, находятся, кроме всего, Олесяи Иван Тимофеевич. Давайте вспомним, как характеризует его писатель.
Ученик. Его характеристику Куприн даётустами героини повести. Во время гадания Олеся говорит Ивану Тимофеевичу:«Человек вы хотя и добрый, но только слабый… Доброта ваша не хорошая, несердечная. Слову вы своему не господин. Над людьми любите верх брать, а сами имхотя и не хотите, а подчиняетесь».
Учитель.Выросший в царстве жестокого Молоха, Иван Тимофеевич отравлен его порочнымдыханием. Он не в состоянии разрушить стену, разделяющую духовный мир «дочериприроды» и его собственный. Он понимает невозможность совместного счастья.Понимает это, а вернее, догадывается, и Олеся. «Наивная, очаровательная сказка»любви заканчивается разлукой. И виной тому, как уже говорилось, не только невежественныепоселяне, но и Иван Тимофеевич.
Какая жеосновная мысль повести? Что хотел сказать Куприн, что предложить, от чегопредостеречь?
Ученик. Только вдали от цивилизации, откапиталистического города можно найти человека, способного любить бескорыстно,преданно. Только в единении с природой, в сохранении естественности человекспособен достигнуть духовной чистоты и благородства.
Учитель. Завершается повесть удивительнохарактерной художественной деталью. Давайте вспомним, какой именно, ипопытаемся объяснить, для чего она понадобилась автору.
Ученик. Иван Тимофеевич после поспешногоисчезновения Олеси и её бабки находит в опустевшей хате оставленную ему напамять нитку красных бус. Этот простой бесхитростный подарок не столько памятьо «нежной, великодушной любви» Олеси, сколько символ её чистого естественногочувства, символ её негаснущей любви. Каждая бусинка, как огонёк этой любви.Есть что-то общее между Олесиными «кораллами» и гранатовым браслетом,подаренным телеграфистом Желтковым княгине Вере.
Учитель. Что ж, можно принять такоетолкование. Естественное чувство любви воспето Куприным ещё в одной повести «Суламифь»(1908). Созданной по мотивам библейской книги «Песнь песен». Кто напомнит сюжетповести?
Ученик. В ней рассказывается о взаимнойлюбви Суламифь и царя Соломона. Прекрасная Суламифь — воплощение чистой ижертвенной любви — противопоставлена злой и завистливой царице Асис,отвергнутой Соломоном. Царь-мудрец покорён чистотой любви безродной девушки.Горячие и нежные чувства не принесли счастья возлюбленным: любовь заканчиваетсятрагически. Меч убийцы лишает жизни Суламифь.
Учитель. Но даже смерть не может победить еёлюбовь. Поражённая мечом Элиава, которого подослала коварная Асис, Суламифьговорит своему возлюбленному: «Благодарю тебя, мой царь, за всё: за твоюлюбовь, за твою красоту, за твою мудрость, к которой ты позволил мне прильнутьустами, как к сладкому источнику… Никогда не было и не будет женщинысчастливее меня».
Ученик. Эти слова напоминают сказанноечиновником Желтковым в «Гранатовом браслете»: «Да святится имя твоё».
Учитель. Да, связь между повестями«Гранатовый браслет», и «Олеся» и «Суламифь» очевидна. Все вместе они — гимнженской красоте и любви, гимн женщине, духовно чистой и мудрой, гимнвозвышенному первозданному чувству. Все три повести имеют глубоко,общечеловеческий характер. Они поднимают проблемы, которые будут вечноволновать человечество.