Открытый финалиспользовался художниками разных эпох. В ХХ веке он так же используется целымрядом художников. Рассматривая его функцию в «Сожженном романе» хотелось бысначала обратиться к поэме Блока «Двенадцать». Помимо того, что у обоих текстовмы находим открытый финал, создаётся отчётливое ощущение, что тексты связанымежду собой, и именно финал является местом, где связь проявляется самымотчётливым образом.
Интерпретация поэмы А.А.Блока «Двенадцать», особенно ее финала, — один из самых интересных и загадочныхвопросов в творчестве поэта. Вышедшая вскоре после статьи «Интеллигенция иреволюция», написанная словно на одном дыхании в течение января 1918 года,поэма вызвала двойственное к себе отношение. По воспоминаниям В. Маяковского,поэмой зачитывались и белые, и красные. Но, как тогда же отмечала критика,появление Христа в финальной главе поэмы озадачило всех: для белых это былобогохульством, для красных — досадным религиозным мистицизмом. Отсюда разныеточки зрения — Христос ли с двенадцатью апостолами идет по заснеженным улицам?Или это Антихрист? Что несет его образ людям? Что принесла им революция?
В мировоззрении Блоканемалое место занимает идея революции как возмездие за грехи отцов. Поэтомунеизбежны и «гримасы революции» — случайные жертвы, разгул насилия, стихиятеррора. Такой случайной жертвой в поэме является Катька, погибшая нечаянно, всуматохе преследования «буржуя» Ваньки. Но так ли случайна ее гибель? Революцияразрушает традиционные устои, прежние нравственные ценности, христианскуюмораль:
Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Рассмотрим финал поэмыБлока. О явлении Христа перед бредущим сквозь вьюгу отрядом красногвардейцев —писали за минувшие восемь десятилетий множество крупнейших поэтов и прозаиков,философов и литературоведов. Литература о поэме огромна, но на каждом виткеотечественной истории споры возобновляются с новой силой. Как известно, самБлок писал, что ему пришлось закончить поэму так, как он ее закончил, что он«нехотя, скрепя сердце — должен был поставить Христа».
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступьюнадвьюжной,
Снежной россыпьюжемчужной,
В белом венчике из роз —
Впереди — Исус Христос”?
Поэма «Двенадцать» долгоевремя воспринималась как «революционная», что до известной степени справедливо;но именно этот общественный резонанс приглушил для многих современников Блока,вовлеченных в водоворот роковых событий, ее более глубокое, подлинное итрагедийное звучание. Фигура Христа в финале поэмы, ведущего под «кровавымфлагом» двенадцать красных апостолов и тем самым освящающего террор и убийство,казалась немыслимым кощунством. Конечно, так и есть, если взглянуть на«Двенадцать» в исторической перспективе. Однако «Двенадцать» —произведение историческое лишь на поверхности. Ибо история растворена здесь вмифе. «Двенадцать» — блоковский, и не только блоковский, романтический миф онеотвратимой гибели «гуманистической» культуры и личности перед натиском массы.
Красногвардейцев ведетненависть, а не любовь к людям. Они не приобрели еще себе нового Бога, а веру встарого уже потеряли. Однако, до самого конца, «двенадцать» идут «без именисвятого», а значит, не понимая и не принимая окончательно идеалов новой жизни.И тогда Блок выводит в финальной главе образ Христа, который возглавляет скрасным флагом в руках победный марш красногвардейцев. Необычно появлениетакого образа в поэме, где звучит тема революции, где совершается убийствоженщины, но, в то же время, нельзя отрицать логичности и органичности еговозникновения. открытый финал поэма блок двенадцать
Фигуру Христа трактоваликак символ революционера, символ будущего, языческого Христа, старообрядческого«сжигающего» (имя «Исус», а не «Иисус» было именно у раскольников), каксверхчеловека, как воплощение Вечной Женственности, как Христоса-художника… Идо сих пор, как и в начале века, одни желают видеть во главе не Христа, аЛенина, а чувства верующих оскорбляет явление Христа «под кровавым флагом»впереди всех тех, кто олицетворяет безбожную революцию. Поэт и сам точно неможет объяснить роль Исуса: «Что Христос идет перед ними – несомненно… страшното, что опять Он с ними… а надо Другого…». Возникает ощущение, что Блокдействительно вслушивался в «музыку революции», пытаясь в этом гуле услышатьоткровение, записать голос, а осознание смысла услышанного должно было прийтипозже. В его дневниках нет записей, предваряющих создание поэмы, а есть толькосделанные уже после ее написания попытки осмыслить, объяснить возникновениеобраза Христа.
На лицо связь финалапоэмы Блока и романа Голосовкера. У Голосовкера мы так же находим в финале Иисуса.
Литература
1. Климова Н.М. «Между Кудеяром иВласом (к вопросу о финале поэмы А.А. Блока «Двенадцать»)»// «Сибирскийфилологический журнал» 2007, №2
2. «Финал «Двенадцати» — взгляд из2000 года»// «Знамя» 2000, №11