Министерствообразования Российской федерации
Санкт-петербургскийгосударственный университет технологии и дизайна
Кафедра:Философии и социальных наук
РЕФЕРАТ
«Стиляги.Отважные денди Страны Советов»
Дисциплина:Культурология
Выполнила: студентка группы
1-ШД-1 Олехнович Анна
Санкт-Петербург 2009г.
Содержание реферата
Введение
Глава 1. Возникновение субкультурыстиляг. Мода предателей
Глава 2. Взаимоотношения с обществом.Образ стиляг в искусстве
Заключение
Библиографический список
Ссылки
Приложение
Введение
Впослевоенные годы на улицах советских городов появились странные молодые люди,которые вызывающе отличались от окружающих. Прерванную череду отечественныхмодников, фланёров и денди спустя два десятка лет продолжили стиляги. Ихистория – история свободных людей в стране рабов. Она по-настоящему уникальна. Эйфория первых послевоенных лет сменилась быстро нарастающимскепсисом. Упорядоченность жизни превратилась в бессмысленную штамповостьсуществования. Уставшие, измотанные войной люди лишь ненадолго заглянув запределы разрешенного, и не помышляли о бунте. Но были единицы, выбравшие свойпуть. Не знаю уж, хотели ли они менять что-то вокруг, но не быть как всеостальные, отличаться от них – точно. Это не просто «пощечинаобщественному вкусу». В то время это была самая опасная из всех возможныхигр. Ведь бунтовать легко только, если за это тебя не уничтожат. Свобода,сохранение индивидуальности, пренебрежение к условностям и непонимание состороны «гордого советского народа» – вот, что было важно для них.
Стиляги— советская молодёжная субкультура конца 1940-х — начала 1960-х гг., имевшая вкачестве эталона западный (преимущественно, американский) образ жизни. Стиляготличала нарочитая аполитичность, определённый цинизм в суждениях,отрицательное (или безразличное) отношение к некоторым нормам советской морали.Стиляг выделяла из толпы яркая, часто нелепая, одежда, определённая манераразговора (особый сленг). Им был присущ повышенный интерес к западной музыке итанцам. Субкультура стиляг явилась своеобразным стихийным протестом противнавязываемых стереотипов поведения, а также против единообразия в одежде, вмузыке и в стиле жизни. [1]
Глава 1. Возникновениесубкультуры стиляг. Мода предателей
Одной из главных причинпоявления движения «стиляг» стала активизация международных контактовСССР как в годы войны, так и после неё. Увеличение числа дипломатическихработников автоматически увеличило и количество членов их семей, живущих вдругой, «несоветской» реальности, ассоциирующейся с успехом ипроцветанием. При этом если официальная пропаганда продолжала игнорироватьфакты заимствования СССР западных научных и технических достижений, то набытовом уровне советские инженеры, вынужденные копировать зарубежные образцы, иэкономисты, изучающие конъюнктуру рынков «стран капитала» на предметэкспорта туда сырьевых товаров и закупок оборудования, не испытывали пиетета(желание или готовность выражать почтение в чём-либо)[1] передсоветской идеологией и передавали эти настроения молодому поколению. Те, в своюочередь, способствовали их распространению среди широких слоев городскоймолодёжи. Если для детей советской элиты пристрастие к западной культуре былоэлементом показательного протеста и признаком «особости», то длябольшинства молодых людей того времени новая субкультура стала психологическойзащитой от нищеты и разрухи послевоенных лет. Несоответствие убогой реальностис красочностью киномира, запечатлённого в так называемых «трофейныхфильмах», вызывало у молодых людей состояние дискомфорта. Кроме того,вернувшиеся из Европы победители привезли с собой огромное количество трофейнойодежды, обуви, украшений и модных журналов. Эти вышедшие из моды на Западепредметы и стали основой для создания гардероба стиляг «из народа».[2]Помимо вещей, после войны в СССР стали популярны зарубежные пластинки сджазовыми композициями и неизвестные доселе танцы. Так, танец буги-вуги былвпервые увиден советскими людьми во время встречи на Эльбе с американскимисолдатами. Писатель Эдуард Лимонов в своейкниге «У нас была великая эпоха» так описывает сложившуюся послевойны ситуацию:
«На барахолкахстраны приземлились и пошли по рукам платья, костюмы, пальто для всех полов ивозрастов — „трофейное барахло“, вывезенное солдатами в вещевыхмешках из покорённой Германии… Каталогом и гидом для путешествий по морюкожаных тирольских шорт, румынских, итальянских и венгерских военных пальто идетских берлинских костюмчиков служили американские фильмы… Глядя наголливудских девушек и суровых гангстеров в двубортных костюмах и шляпах,запоминала русская молодёжь модели одежды.» [4]
Стиляга родился на страницах журнала «Крокодил»в 1949 году. Так фельетонисты прозвали праздношатающихся пижонов за «идолопоклонствоперед Западом» и любовь к «ресторанам, кричащим нарядам и буржуазноймузыке джаз». Спустя пару лет сами «пижоны» гордо приняли этоимя. Так в суровую советскую действительность заморским соблазном проник стиль.[2] «В дверях зала показался юноша. Он имел изумительно нелепыйвид: спина куртки ярко-оранжевая, а рукава и полы зеленые; таких широченныхштанов канареечно горохового цвета я не видел даже в годы знаменитого клеша;ботинки на нем представляли собой хитроумную комбинацию из черного лака икрасной замши. Юноша оперся о косяк двери и каким-то на редкость развязнымдвижением закинул правую ногу на левую. Обнаружились носки, которые слепилиглаза, до того они были ярки...»[3] Воспоминания потрясённогоочевидца приводится в замечательной книге о стилягах замечательного историкамоды Ольги Вайнштейн. Поначалу, стиляги не были ещё субкультурой.Приветствовался любой несоветский, «западнический» look. К серединеже 50-х оформилась особая их элегантность. В одежде, причёсках, жестах и образежизни. Элегантность, у которой мало было общего с «попугайским»имиджем из газет. Фильмы, ставшие культовыми для стиляг: «СеренадаСолнечной Долины», «Джордж из Динки-джаза», «Тарзан», «Девушкамоей мечты», «Судьба солдата в Америке», киноленты с участиемДины Дурбин.[8] Установить, когда возник этот термин, невозможно,однако, существует мнение, что он пришёл из языка джазистов, музыкантов. «Стилять»у исполнителей джаза означало играть в чужом стиле, кого-то копировать, отсюдапрезрительное выражение «стилягу дует» — это о саксофонисте, которыйиграет в чужой манере. И, соответственно, термин переносится на самогоисполнителя — «стиляга». «Стиляга» — это не самоназвание;сами себя эти молодые люди либо никак не называли, либо именовались «штатниками»(то есть горячие поклонники Соединённых Штатов). В 1949 году 10 марта в том жежурнале «Крокодил» (№ 7) появился фельетон Д. Г. Беляева «Стиляга»под рубрикой «Типы, уходящие в прошлое». В фельетоне описывалсяшкольный вечер, где появляется нелепо разодетый «на иностранный манер»,тщеславный, невежественный, глуповатый молодой человек, который гордится своимпёстрым нарядом и навыками в области иноземных танцев. И все эти навыки, пословам фельетониста, вызывают смех и брезгливую жалость у остальных студентов.Таким образом, термин стиляга не только потеснил самоназвание «штатник»,но и полностью заменил его.[5]
Одежда и сам образжизни стиляг не был слепо скопирован с американского образца. В первые годысуществования данного феномена, облик стиляги был, скорее, карикатурен: широкиеяркие штаны, мешковатый пиджак, шляпа с широкими полями, немыслимых расцветокноски, пресловутый галстук «пожар в джунглях». Описание стиляги извышеуказанного фельетона Д. Г. Беляева:
«В дверях залапоказался юноша. Он имел изумительно нелепый вид: спина куртки ярко-оранжевая,а рукава и полы зелёные; таких широченных штанов канареечно-горохового цвета яне видел даже в годы знаменитого клёша; ботинки на нем представляли собойхитроумную комбинацию из чёрного лака и красной замши. Юноша опёрся о косякдвери и каким-то на редкость развязным движением закинул правую ногу на левую.Обнаружились носки, которые слепили глаза, до того они были ярки…»[2]
Впоследствии внешнийвид стиляги претерпел значительные изменения: появились знаменитыебрюки-дудочки, взбитый «кок» на голове, элегантный пиджак с широкимиплечами, узкий галстук — «селёдочка», завязывающийся намикроскопический узел, зонтик — тросточка. Актуальными у стиляг считалисьсвитера «с оленями», в подражание героям фильмов «СеренадаСолнечной Долины» и «Девушка моей мечты». В качестве обуви всреде стиляг приветствовались полуботинки на толстой белой каучуковой подошве(так называемая «манная каша»). Летом пользовались популярностьюяркие рубашки в «гавайском стиле». Таким образом, образ стилягиэволюционировал от эпатажа к элегантности. Для девушки, чтобы прослытьстилягой, было достаточно ярко краситься и носить причёску «венчик мира»(вокруг головы завивали волосы и укладывали в форме венца). Особым шикомсчитались узкие юбки, обтягивающие бёдра. В среде стиляг были популярнысвоеобразные предметы роскоши — трофейные зажигалки и портсигары, американскиеигральные карты с полуобнажёнными девушками (стиль Pin-up), редкие в то времяавторучки. В 60-х годах стиляги отчасти переняли рок-н-рольный (рокабильный)образ.
Чаще всего,это был хенд-мейд чистой воды. Нынешним юным дизайнерам из нашей «Тряпки»такое и не снилось. Так один изобретательный молодой человек с помощьюсапожника-кустаря изготовил себе сногсшибательные ботинки с лампочками,встроенными в высоченную платформу. Правда, он был бит.
Особеннойудачей считалось обладать строгим, но изящным костюмом из, например, тонкойанглийской шерсти. И, конечно, пальто – предмет гордости денди эпохи «оттепели».Тут всё зависело от фантазии и удачи. Один из модников тогдашнего Невскоговспоминал, как он чудом приобрёл «для рекламного броска» швейцарское,до щиколоток, пальто небесно-голубого цвета. Весной и осенью стиляги носили плащи.Чаще шили сами из брезента. «Многие из этих вещей делались ценойневероятных усилий дома – это был так называемый „самострок“: брюкишились из того же палаточного брезента, подошвы из микропорки заказывались уармян в мастерских по ремонту обуви, кое-что поступало из братскихсоциалистических стран: драконьи галстуки – из Китая, гавайские рубашки – сКубы». Модники покупали западные ткани в комиссионках и заказывали костюмыи плащи частным портным, некоторые из которых были виртуозными новаторами. Кпримеру, Эдуард Лимонов (тогда – ещё Савенко) зарабатывал в молодости, обшиваяхарьковскую богему. В конце 50-х появились первые фарцовщики. Большинство изних были подпольными коммерсантами. Но и некоторые стиляги начали «утюжить»иностранцев, дабы приобрести вожделенные «фирменные» вещи. ВЛенинграде такие обитали у Гостиного Двора, неподалеку от пивбара «Уодноглазого» (у памятника Кутузову). [6]
А волосы!Чаще всего это начёсанный и набриолиненный «кок» на лбу (в противовес«мейнстримному» полубоксу). У девушек популярнейший вариант – как уБриджит Бардо в фильме «Бабетта идёт на войну», высоко поднятая,зафиксированная лаком причёска. Хотя «стиляжные» девушки несформировали чёткого стиля. Малейшей несоветской детали в одежде или дажеминимального применения косметики было достаточно, чтобы девушку заклеймили вкачестве стиляги и «проработали» на комсомольском собрании. В СССРбыло три ультрамодных в то время города. Это Москва, Ленинград и Баку. В каждомбыл свой «Бродвей», «Брод» — место наиважнейшее для юныхфланеров. В столице – улица Горького, в знойном Баку – Торговая и, наконец,ленинградский Бродвеем был, конечно, Невский проспект. Священным занятием длястиляги было, на режущем сегодня слух жаргоне, «хилять по Броду». Этобыл самодостаточный ритуал, состоящий в демонстрации себя «городу и миру»,а также сканирование себе подобных. Фланёр не может позволить себе передвигатьсяабы как. Стиляги 50-х имели манерную развинченную походку, шли медленно,высоко, слегка высокомерно держа голову. Огромное внимание уделялось как быслучайной демонстрации модной одежды «своим», т.е. способным оценить.Как рассказывал ленинградский модник Александр Власов, «я на ходу посылалприветствие плащу».[7]В конце 1940-х — вначале 1950-х гг. в среде стиляг актуальной считалась музыка свингового оркестра Гленна Миллера, в особенности хиты,прозвучавшие в кинофильме «Серенада Солнечной долины». Несмотря нато, что миллеровский биг-бэнд продолжал существовать и пользовался в миренеизменной популярностью, многие в СССР думали, что этот музыкальный коллективраспался после гибели своего руководителя: майор американских ВВС, тромбонист,аранжировщик и композитор Гленн Миллер погиб (по другим данным — пропал без вести) в 1944 году. Песня из кинофильма «СеренадаСолнечной Долины» под названием «Поезд наЧаттанугу» стала своеобразным гимномстиляг:
/>
С психологической точкизрения образ поезда, уезжающего в неведомую и недоступную Чаттанугу, стал длястиляг основным символом, позволявшим хотя бы мысленно «уехать» вобожествляемую ими Америку.[8] Также были популярны композиции БенниГудмена и Дюка Эллингтона, немецкие фокстроты и танго (в том числе в исполненииМарики Рёкк и Лале Андерсон), произведения из репертуара Эдди Рознера. В целомже, стиляги тяготели к джазовой музыке: многие из них были знакомы с джазменамиили сами играли на различных музыкальных инструментах. Среди танцев в конце1940-х был актуален буги-вуги. Причём, советские стиляги не ограничивалисьдовольно скудными познаниями в этой области и изобретали собственные вариациина тему модного танца. Так, существовали «атомный», «канадский»или «тройной Гамбургский» стили. Первые два мало чем отличались другот друга и были некоей вариацией на тему танцев джиттер баг, линди хоп ибуги-вуги. «Тройной Гамбургский» был медленным танцем, похожим наслоу-фокс. С возникновением на Западе моды на рок-н-ролл, стиляги восприняли иэтот танец. Популярны композиции Билла Хейли (в особенности, «Rock aroundthe clock»), Элвиса Пресли, Чака Берри, Литтл Ричарда, Бадди Холли.[9]
Однако грампластинки сзаписями модных исполнителей в СССР были редкостью. В связи с образовавшимсядефицитом, стал популярен так называемый «рок на костях» — записьмузыки производилась на рентгеновских снимках (у стиляг существовало ещё одноназвание таких «пластинок» — «скелет моей бабушки»). Толькос появлением магнитофонов на рынке товаров «рок на костях» утратилсвою актуальность. Один из самых значительных российских джазменов (в прошлом —стиляга) Алексей Козлов в своей автобиографической книге «Козёл на саксе»следующим образом описывает ситуацию:
«Контролировалосьвсе: одежда и причёски, манеры и то, как танцуют. Это была странная смеськонцлагеря с первым балом Наташи Ростовой. Танцы, утверждённые РОНО, да иманеры были из прошлого века — падекатр, падепатинер, падеграс, полька, вальс.Фокстрот или танго были не то, чтобы запрещены, но не рекомендованы. Ихразрешали иногда заводить один раз за вечер, и то не всегда, все зависело отмнения и настроения присутствующего директора школы или старшегопионервожатого. При этом смотрели, чтобы никаких там попыток танцевать фокстрот»стилем" не было. Как только кто-либо из учеников делал что-то нетак, в радиорубку срочно подавался знак, пластинку снимали и дальше уже ничегокроме бальных танцев не ставили."[10]
Глава 2.Взаимоотношения с обществом. Образ стиляг в искусстве
Молодые люди, ревностноследовавшие моде и предпочитавшие джазовуюмузыку, существовали ещё до войны. Однакостиляги, появившиеся во второй половине 1940-х гг., уже подпадали подопределение «безродных космополитов»:в стране шла ожесточённая борьба с «низкопоклонством перед Западом».Стиляги с их повышенным интересом к западноевропейской и американской поп-культуре,стали одной из главных мишеней партийно-комсомольскихфункционеров. Фельетоны, карикатуры и гневные статьи в прессеимели целью не только высмеять и выявитьнизменную сущность стиляг, но и показать их в качестве потенциальных врагов Советской Власти:
«Сегодня он играетджаз, а завтра Родину продаст»;
«Стиляга — впотенции враг
С моралью чужой икуцей
На комсомольскую мушкустиляг;
Пусть переделываются исдаются!»[11]
Желание общества «переделать»(а по-существу, сломать) нонконформистов,выливалось в бесчисленные обсуждения стиляг на комсомольских и студенческихсобраниях, к выговорам по комсомольской линии. Если же и это не помогало, тонепокорных отчисляли из ВУЗов, исключали из рядов ВЛКСМ. Исключение из комсомола имело негативныепоследствия как для карьеры исключённого, так и для отношения к нему властей.
На стиляг устраивалинастоящую охоту дружинники,а в провинциальных городах расправа состильно одетыми молодыми людьми и вовсе выходила за рамки цивилизованной «борьбыс недостатками»: стиляг ловили, стригли их под полубокс,а узкие штаны распарывали и вшивали красные сатиновые клинья.
Подобное отношениевызывало ответную реакцию — стиляги замыкались внутри своих компаний и отпростого восхищения западной поп-культурой переходили к неприятию советскойдействительности.
Музыкант Алексей Козловговорил:«У стиляг было такое отработанное бессмысленное выражение глаз. Не потомучто мы придурки. Просто если бы мы обнажили свой взгляд, если бы смотрели, какмы чувствуем, — все бы увидели, как мы их ненавидим. За этот взгляд можно былопоплатиться. Вот мы и придуривались» [10]
Впуританской хрущёвско-брежневской стране нужно было обладать немалой смелостью,чтобы выглядеть и вести себя как стиляга.
В официальной прессенагнеталось настолько брезгливо-презрительное отношение к стилягам, что ихназывали «плесенью» на теле советского общества. Это, однако, толькоспособствовало дальнейшей популяризации течения, подобно тому как «поискикрасных под кроватью» в США вызвали рост левых настроений среди молодёжи.
Комсомольские папараццикараулили стиляг «на местах преступления»: танцплощадках или улицах,где они любили собираться. Затем снимки, снабженные ядовитыми подписями,появлялись на стендах в городе или стенах вузов.
Ни одно уважающее себяиздание не обходилось без карикатур на стиляг, часто нарисованных действительноочень талантливо.[12]
В своем стремленииобличить «разлагающихся элементов» журналисты не останавливались дажеперед откровенной клеветой. Особенно страдали девушки – однажды попав под горячееперо борцов за нравственность, они расплачивались сломанными судьбами.
Бывший ленинградскийстиляга Олег Яцкевич вспоминает, что тоже стал героем возмутительной статьи в газете«Смена». В фельетоне «Прожигатель жизни» он был изображеннастоящим исчадием ада и половым разбойником.
«Единственная правдивая фраза в статье была первая: „Емуеще нет двадцати лет»", – рассказываетЯцкевич. Объектом насмешек и оскорбленийстановилось все, что любили стиляги. Виктор Лебедев вспоминает:
— «Залюбовь к этой музыке и к Западу о нашей компании, в которой было человек семь,был фельетон „Сорняк», и прототипом „Сорняка"" выбрали меня. Я былжутко худой, и прозвище у меня было «Циркуль». И нарисовали столб на углуНевского и Литейного, и меня – обвивающим этот столб: как образец мерзкоготакого стиляги, низкопоклонника перед Западом. А главным персонажем был ЮраНадсон. Он был пасынок композитора Ивана Дзержинского. А потом, по ирониисудьбы, он стал полковником милиции – после окончания юридического факультетауниверситета. И поговорка эта – «Сегодня он любит джаз, а завтра родинупродаст» – относилась ко мне".[8]
АнатолийКальварский рассказывает:
— «Мненравилось носить узкие брюки, за что меня протаскивали во всяких стенгазетахшкольных и в музыкальном училище. Я помню одну из карикатур на меня: в узкихбрюках, в ботинках на толстой подошве – у меня действительно были такие ботинкина толстой подошве, – и в одно ухо у меня влетал „Голос Америки“, а вдругое влетал „БиБиСи“. Вот это было опасно. Но, слава богу, корзинуготовить не пришлось».
Впрочем, действиявластей зачастую приводили к реакциям, диаметрально противоположным тем, на которыерассчитывали критики. Возможно, многие поклонники «попугайского стиля»довольно скоро изменили бы образ жизни – повзрослев или просто переключившисьна другие интересы. Но фельетон в «Крокодиле», выходившем тиражом в 300000 экземпляров, нарисовал очень даже привлекательную картину молодого человекаи его девушки, которые «словно сошли с обложки журнала мод». Сейчас,когда большинство тинейджеров подражают людям с обложек этих журналов, такойэпитет ни в коем случае не звучит негативно – не был таким он и в 1949-м году.И даже картинка, иллюстрирующая фельетон, не выглядит так уж карикатурно:вполне симпатичные, «стильные» парень и девушка, к тому же окруженныеэдаким манящим ароматом запрета. И вот, вместо того, чтобы посмеяться над героемфельетона, ему начинают подражать. Благодаря этому движение стиляг в начале50-х расширяется, а в середине десятилетия становится еще более многочисленным.[12]
Конечно, со смертьюСталина стиляги вздохнули свободнее. По этапу – по крайней мере, за один тольковнешний вид – никого уже не пускали. Те, кто все-таки оказывался за решеткой,были осуждены по статьям за фарцовку, тунеядство или мелкое хулиганство. Но бытьполностью уверенными в своей физической безопасности стиляги не могли – угрозарасправы оставалась. Как правило, жертвам «блюстителей советскойнравственности» удавалось отделаться испорченной прической или одеждой,распоротой бдительными народными дружинниками и участниками «Комсомольскогопатруля». Старшеклассников выгоняли из школы, студентов – из института.Часто стиляг отлавливали и доставляли в милицию. Случалось – избивали. Причемнабрасывались, как правило, на одиночных, субтильных модников. А если пареньоказывал сопротивление, то «из-под земли» появлялась милиция, и конечно,виновным оказывался именно пытавшийся защититься стиляга, а это уже – статья захулиганство.
Журналист и один из идеологовгорбачевской перестройки Егор Яковлев вспоминает о том времени, когда сталпервым секретарем Свердловского райкома комсомола:
— «Мы начали думать, что делать со стилягами. Был удивительныйчеловек такой Гера Мясников, и он выдумал о том, что давайте патрулироватьулицу Горького от стиляг. (Ничего более незаконного и неприличного, я сегодняне могу даже прибавить и придумать.) Но, тем не менее, это было принято. Этимочень увлеклись. Мы это делали абсолютно сознательно, мы это делали максимальнопублично. Машины, грузовые машины подъезжали к Свердловскому райкому партии на улицеЧехова 18, выходили патрули с повязками, потому что все должны видеть, что ониесть, они ехали на улицу Горького, публично выходили и начинали просто-напростопублично задерживать стиляг и приводить в 50 отделение, которое называлось „полтинником“».[9]
Впрочем,случались и более серьезные происшествия. Студент, отправивший письмоПредседателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову, пишет, что он и егодрузья стали жертвами форменного погрома. Разъяренная толпа окружила молодыхлюдей, осыпала оскорблениями и побоями, пыталась сорвать одежду, жестоко избиладевушку.
— «За что избили эту девушку, за что оскорбили нас? Нам это до сих пор непонятно.Особую роль играла при этом милиция. Она появилась только тогда, когда вся площадьбыла запружено народом, только тогда, когда была совершена расправа с девушкой.А кто-нибудь из хулиганов был задержан? Нет, этого не произошло. Встает вопрос,где же были в это время работники милиции, где были комсомольские патрули,почему не остановили вовремя распоясавшихся хулиганов, почему, наконец, создалив центре такой беспорядок?» – возмущается автор письма.
Подобныеслучаи не были такой уж редкостью. Владимир Лебедев пишет, что в мае 1957 годанастоящая война между стилягами и «жлобами» разгорелась в Самаре.
— «Видятщетность своих усилий и решив привлечь „массы“, комсомольскиеактивисты начали буквально натравливать на стиляг учащихся ремесленных училищ ишкол ФЗО. Те по наивности своей восприняли задачу буквально. В один из вечеровбольшая группа ремесленников вышла на Куйбышевскую и начала поголовно избиватькаждого в узких брюках. В ход шли не только кулаки, но и ремни с бляхами.Кое-где они получили отпор, но численное преимущество было велико, и стилягивынуждены были в этот вечер ретироваться с Брода. Милиция, видимо, получившаясоответствующую установку, это событие как бы не заметила. На другой день,сплотив свои ряды и укрепив их спортсменами, стиляги провели ответную акцию.Некоторых особо рьяных „ремесленников“ для охлаждения пыла покидаличерез парапет в Волгу. На этом в битве была поставлена точка, и стиляги бодрымшагом вернулись на Брод». [7]
По-настоящемусвободно стиляги смогли вздохнуть только после Фестиваля молодежи и студентов,прошедшего в Москве в 1957 году, уже в начале хрущевской «оттепели».Столько иностранцев – молодых, свободных, веселых, модных – советские люди еще невидели! Зарубежные гости щедро делились с хозяевами и вещами, и пластинками, и журналами,и просто информацией – о том, как живут там. Конечно, власти пытались блюсти,предотвращать и не пущать. Но толком поделать уже ничего не могли. Послефестиваля жизнь в СССР стала необратимо меняться, изменилось и официальноеотношение к стилягам, да и сами они стали другими – внешне и внутренне. Борцамза светлое коммунистическое будущее пришлось искать новые объекты для критики: «битломаны»и хиппи.Несмотря на угасание «стиляг» как субкультуры, их мировоззрениеоказало большое влияние на умонастроения последующих молодёжных неформальныхобъединений. Стилягам было важно не только выделить себя изтолпы, из «серой массы», при помощи одежды или образа жизни, но и припомощи особого языка, точнее — жаргона. Частично этот сленг был воспринят стилягамиот джазистов. Вот некоторые слова и выражения, принятые в языке стиляг и затемчастично распространившиеся за его пределы:
— Бродвей(или Брод) — как правило, центральная улица города, служившая для стилягместом встреч. В Москве «Бродвеем»была улицаГорького (ныне — Тверская). В Ленинграде— Невскийпроспект, в Баку — улица Торговая, в Ташкенте— улица Карла Маркса (сейчас Сайёлгох), в Одессе — улица Дерибасовская, в Алма-Ате— парк по улице Калинина (сейчас Кабанбай батыра). Свои «Бродвеи»были в каждом городе или даже городском районе.
— Чувак— проверенный молодой человек, которого приглашали на «процесс»(узкую вечеринку) в «хату», Человек Уважающий Высокую АмериканскуюКультур.
— Чувиха (чува) — девушка.
— Хилять— ходить, фланировать.
— Кинуть брэк — пройтись с целью «людей посмотреть — себяпоказать». Как правило, звучало, как «кинуть брэк по Броду».
— Чуча— песня Поезд на Чаттанугу («ChattanoogaChoo Choo…») из культовой картины "Серенада солнечной долины".
— Совпаршив — искаженное от «СовПошив», отечественныеизделия лёгкой промышленности.
— Динамо,Динамо-машина — такси.
— Динамить— сбегать.
— Шузы— ботинки стиляг на высокой подошве. Обычно можно было приобрести исключительноу фарцовщиков. Советский аналог «шузов» — так называемая «маннаякаша» — на советские ботинки наклеивался по форме толстый кусок пластмассыили резины.
— Хата— свободная квартира, предназначенная для проведения вечеринки..
— Фазер— отец стиляги
— Лукать— смотреть
— Жлобы— представители «серой массы»
Что же касаетсяискусства, образ стиляги в советском кинематографе 1950-х годовбыл сугубо карикатурен и жалок.[13] Это — недалёкий, надменныйфрант, презирающий «серую массу», и от этого становящийся ещё болеесмешным. Таков герой Эдик (исп. Олег Анофриев) из фильма «Секрет красоты»(1955): в городской школе парикмахеров идут экзамены. Неспособная ученицаКукушкина (Тамара Носова) просит своего приятеля, стилягу Эдика, сесть в еёкресло. Влюблённый Эдик соглашается — и надолго прощается со своим стильным «коком».В кинофильме «Сверстницы» (1959) (мелодрама о трёх подругах,окончивших школу) одна из героинь проводит время с двумя бездельниками-стилягами(то, что стиляга — тунеядец не должно было вызывать никаких сомнений). Вдетективе «Дело пёстрых» (1958), снятом по роману Аркадия Адамова,показана преступная и подлая сущность стиляги Арнольда и его приятелей. Отвысокомерного чванства и любви к «красивой жизни» — к преступлению:такова мораль произведения.
Короткометражнаякомедия «Иностранцы» (одна из частей киноальманаха «Совершенносерьёзно» (1960) высмеивает тех, кто преклоняется перед всем заграничным,дежурит в вестибюлях гостиниц, занимаясь скупкой иностранного «ширпотреба».Молодой журналист (исп. Александр Белявский) решает разоблачить и высмеятьдвоих стиляг и их подружку (Илья Рутберг, Валентин Кулик, Татьяна Бестаева): онпредставляется им богатым американцем.[6]
В кинофильме «Покровскиеворота» (1982) с ироничной ностальгией показан маленький эпизод: главныйгерой Костик (исп. Олег Меньшиков) «на хате» танцует рок-н-ролл сосвоей приятельницей Светочкой (исп. Татьяна Догилева).
В 1996 году режиссёромАлексеем Габриловичем был снят документальный фильм «Бродвей моей юности»,посвящённый стилягам, а также моде, танцам и фильмам 1950-х годов. Фильм снят вформе интервью с известными людьми — Галиной Волчек, Натальей Фатеевой, ОлегомАнофриевым, Аркадием Аркановым и другими.
В декабре 2008 годавышел музыкальный фильм режиссёра Валерия Тодоровского «Стиляги»(рабочее название «Буги на костях»). В ролях: Антон Шагин, ОксанаАкиньшина, Максим Матвеев. [7]
В 1958 году НиколаемПогодиным была написана пьеса «Маленькая студентка», посвящённая молодёжи.Одним из отрицательных действующих лиц пьесы является стиляга по фамилииЛарисов. Вообще, стиляги в произведениях часто носили «иноземные»имена (Эдуард, Арнольд) и нелепые фамилии. В 1975 году драматург Виктор Славкиннаписал пьесу «Взрослая дочь молодого человека» (по первоначальномузамыслу — «Дочь стиляги»). В основе пьесы — вечный конфликт отцов идетей. На первом плане — сложные взаимоотношения бывшего стиляги Бэмса и егодочери — хиппи Эллы. Однако этим конфликтом поколений тема не исчерпывается —Бэмс живёт прошлым, он ничего не забыл и ничего не простил. Противостояние сбывшим комсомольским лидером Ивченко продолжается и теперь, когда Бэмс «влачитсуществование» простого инженера, тогда как Ивченко «выбился в люди».Самая известная постановка «Взрослой дочери…» принадлежит режиссёруАнатолию Васильеву, осуществившему спектакль на сцене Московскогодраматического театра им. К. С. Станиславского в 1979 году.
В 1980-е годы в СССРвозник интерес молодёжи к ретро-стилю, в частности к субкультуре стиляг. Наволне этого увлечения возник стиль группы «Браво», возглавляемойЕвгением Хавтаном. В песнях группы — нежная и печальная ностальгия по давноушедшим «старым добрым временам». Образ романтичного стилягигармонирует с идеалистическими представлениями молодых людей о 1950—1960-хгодах (композиции «Ленинградский рок-н-ролл», «Вася — стиляга изМосквы», «Оранжевый галстук», «Московский бит» идругие).
В творчествеленинградской группы «Зоопарк» в некоторых композициях прослеживаетсяинтерес к «стиляжному» прошлому — «Я люблю буги-вуги», «Мажорныйрок-н-ролл» (обе написал Майк Науменко), «Она не понимает», «Отправляйсяза ней», «Кеды», «Тысяча пластинок» и др.
Заключение
Низкопоклонник пошлой моды
И нравов чуждых подражатель,
Глашательзападной, «свободы»
Еще немного и… предатель.
Стилягибыли разными. Одни были более эпатажными, другие более элегантными. Была «золотаямолодежь» – дети тех, чьи родители были «выездными». Былистиляги, старательно подражавшие им. Были и простые, самостоятельные стиляги,сделавшие таковыми сами себя. Но все они – по одну сторону баррикад. Здесь все ивсегда друг для друга – чуваки и чувихи. Свои. Стилягине были ни скрытой сектой, ни тайным обществом. Наоборот, своим видом они подчеркивалисвою непохожесть на других, стремясь выделиться из серой толпы «нормальных»советских граждан.
Жизнь тех, кто отваживалсяна виду у всех танцевать «стилем», слишком броско одеваться, бытьиначе постриженным, говорить и даже ходить как-то необычно – нельзя былоназвать простой и беззаботной. Хотя у стиляг были не только ненавистники –среди сверстников находились и те, кто им завидовал и втайне мечтал вести такуюже жизнь. Но большинство все же смотрело на разноцветную «плесень» с озлобленностью,за которой легко угадывалась та же зависть. О стилягах ходили мифы, в которыхих «сладкая жизнь» сильно приукрашивалась – и это было не последнейпричиной враждебности, которую они вызывали у «честных трудящихся». Ивсе же было нечто, что заставляло довольно разных молодых людей во множестве советскихгородов «давить стиль», не оглядываясь на грозящие отовсюдунеприятности.
молодежьмузыка стиляга аполитичность хиппи
Библиографическийсписок
1.Вайнштейн О. Денди. – Росмэн.М.:2006 г.
2.ВасильевА. Русская мода – Матадор. М.:2004 г.
3.Литвинов Г. Стиляги. Как это было. Документальный роман. – Амфора. М.: 2009 г.
4.Лимонов. Э. У нас была великая эпоха. Арт. С-Пб.:2002 г.
5.Козлов.А.Козёл на саксе. – Азбука.М.: 1998г.
Ссылки
[1]-Лимонов. Э. У нас была великая эпоха. Арт. С-Пб.:2002 г.С.55
[2] — Васильев А. Русская мода – Матадор. М.:2004г. С.103.
[3]-Вайнштейн О. Денди. – Росмэн.М.:2006 г. С.45.
[4]-Лимонов. Э. У нас была великая эпоха. Арт. С-Пб.:2002 г. С.58
[5]-Литвинов Г. Стиляги. Как это было. Документальный роман. – Амфора. М.: 2009 г.С. 304.
[6] — Вайнштейн О. Денди. – Росмэн.М.:2006 г. С.48.
[7]-http://www.stilyagifilm.ru
[8] — Козлов.А. Козёл на саксе. – Азбука.М.: 1998г. С.26
[9]-Вайнштейн О. Денди. – Росмэн.М.:2006 г. С.56
[10]-Козлов.А. Козёл на саксе. – Азбука.М.: 1998г.С.42
[11] — Литвинов Г. Стиляги. Как это было. Документальный роман. – Амфора. М.: 2009г. С. 308.
[12] — Лимонов. Э. У нас была великая эпоха. Арт. С-Пб.:2002 г. С.68
[13] — Васильев А. Русская мода – Матадор. М.:2004г. С.105.
Приложение
/>
/>