Министерство образования и науки Российской Федерации
Сыктывкарский государственный университет
Факультетпсихологии и социальной работы
Кафедрасоциальной работы
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
подисциплине: Культурология
Тема: ВинсентВан-Гог: судьба и творчество
Выполнила: студентка гр.7210
Курс II
форма обучения: заочная
Преподаватель
Сыктывкар,2007
Содержание
Введение
1. Все дети как дети, а старший…
2. Великийхудожник
3. Накраю черты
Заключение
Литература
Введение
Трудно переоценить рольФранции в развитии западноевропейской культуры нового времени. Многие самыеяркие художественные явления в течение долгих лет рождались на берегах Сены — вПариже, рождались и становились достоянием всего культурного мира. Но никогдаещё художественная жизнь не была столь драматичной, столь насыщена напряжённымистолкновениями. В них по-своему преломлялись историческая сложность эпохи,глубокие социальные сдвиги, политические потрясения, под знаком которых родилсяи развивался Х1Х век. Это было время блистательных успехов науки и ошеломляющихтехнических завоеваний. Человек познавал мир, учился управлять силами природы иподчинять их себе. И всё же, несмотря на многочисленные войны и революции,политическую нестабильность — это был век прогресса. Художественная культуратого времени чрезвычайно неоднородна, отличается многообразием стилистическихтечений.
Винсент Ван-Гог непринадлежит по рождению к французской художественной школе, но его искусствонеотделимо от неё, хотя лишь последние пять лет его короткого творческого путибыли связаны с Франции. Творчество Ван-Гога было особенно близким тревожномусознанию людей в первые бурные десятилетия ХХ века и оказало сильнейшее влияниена многие художественные тенденции эпохи, в частности, на фонизм и особенно наэкспрессионизм. Современники не признали в Ван-Гоге никаких достоинств, ипоэтому он, как Сезанн и Гоген, адресовал своё искусство будущим поколениям: «То,над чем я сейчас работаю, должно найти себе продолжение не сразу и не сейчас.Но ведь найдутся же некоторые, которые также верят во всё, что правдиво. А чтозначат отдельные личности? Я ощущаю это так сильно, что склонен историючеловечества отождествлять с историей хлеба: если не посеять в землю, то, чтоже тогда молотить?..»1
Все детикак дети, а старший...
В семье лютеранскогопастора Ван-Гога растут шестеро детей. Все они не отличаются особой жизнерадостностьюи общительным характером, но самый из них замкнутый и непредсказуемый,несомненно, старший сын Винсент. Исходный характер его необычен. В юности онсклонен к уединению, к самоизоляции и то же время постоянно испытываетсильнейшую потребность в любви и обществе. Он не слишком умел ладить с людьми.«Ван Гог, очевидно, вызывал смех своей манерой поведения, поскольку онпоступал, думал, чувствовал и жил не так, как другие в его возрасте…выражение его лица всегда было несколько отсутствующим, в нём было что-тозадумчивое, глубоко серьёзное, меланхолическое. Но если он смеялся, то смеялсясердечно и весело, и всё лицо его тогда светлело.»1Он много читает, любит рисовать, часами в одиночку бродит по безлюдным пустошами торфяникам Брабанта (провинция Голландии), но часто бывает неприветлив и груб.Лишь младшего брата Теодора (Тео) он допускает в тайники своей души. Их дружба- загадка для родителей. Сыновья так непохожи: Винсент с его взрывным темпераментом,упрямый, дерзкий; и Тео — добрый, послушный, любивший, как большинствоголландцев, больше слушать, чем говорить… В общем, у пастора и егоблагонравной жены все дети как дети, а старший?! Да, он неглуп, любознателен,но он мучается и не знает, что ему надо в жизни. Глубоко религиозный уже вюности, он так и будет до самого конца руководствоваться во всех поступкахнеким религиозным чувством — без церковности и догматики. Он долго не имелникакой сформулированной цели, ни профессии, тем не менее, у него было некоесознание судьбы, которая его ведёт. Некоторое время он работает торговцемкартинами в Лондоне, затем — в Париже, однако из-за нерадивого отношения к делуи невежливого обращения с покупателями хозяева фирмы увольняют его. Он пробуетсебя в роли воспитателя детей, христианского проповедника. Но за что нивозьмётся, всё делает с каким-то надрывом, без чувства меры. К примеру,проповедуя Евангелие среди углекопов, он тут же раздаёт самым бедным из нихсвои деньги, имущество, громко выражая недовольство их положением. Для Ван Гогаэто время ужасных мучений: «У меня сейчас только одна мысль: для чего я могубыть пригоден? Могу ли я вообще кому-то помочь, каким-то образом быть полезен?»2А тут вдруг занялся живописью, чем вызывает недовольство людей — ведь нет ниталанта, ни чувства красоты, У него что ни рисунок, что ни картина — всё какая- то грубятина: стоптанные башмаки, бугристые картофелины, сломанное бурейдерево.3 Рыжеволосый, с нелюдимым колючимвзглядом, сам весь словно топором сколоченный, неуклюжий, он не нравится девушкам.Работая в Англии, влюбляется в дочь хозяйки квартиры. Но ужасно надоедает ейизлияниями своих чувств, она выходит замуж за другого. Вернувшись в отчий дом,он не находит ничего лучшего, как влюбиться в свою кузину Кее. Но ей он тоже ненравится. Чтобы избавится от его назойливых ухаживаний, она уезжает в другойгород. Но Винсент осаждает её и там. Когда Кее, не желая его видеть и слышать,выбегает из дома, упрямец подносит руку к пламени керосиновой лампы и проситродителей Кее дать ему побыть с любимой столько, сколько он вытерпит, держаруку над пламенем… Вскоре после этого он берёт к себе нищую и опустившуюсябеременную женщину, переносит на неё и любовь и заботу, но позднее, мучительнопереживая печаль этой тягостной жизни с совершенно грубым и склонным к интригамсуществом, расстаётся с ней. Вся семья в ужасе от его поведения и его образажизни: спит, когда и сколько хочет, давно не стриженный и небритый, ходит,позоря родителей, в чём попало. Сначала в хоре осуждающих слышен и голос Тео, нопозже он начинает внимательнее присматриваться к брату, пытается оправдатьвызывающие поступки старшего брата, жизнь и работа помогают ему глубже понятьсвоего брата. Работая в фирме по продаже картин, он посылает бедствующемустаршему брату пятьдесят франков. Для Винсента, странствующего по городам ивесям Голландии, Бельгии, Франции, полуголодного, полураздетого, малыминеразумными детьми и самодовольными обывателями осыпаемого насмешками, этиденьги — намного больше, чем деньги! Это для него, прежде всего светлый знактого, что в безжалостном мире он не одинок. Следует отдать должное Винсенту: вжизни он умеет довольствоваться малым, стойко переносит холод, сырость, аппетитотбивает непрерывным подсасыванием трубки с табаком. К самому себе Ван Гоготноситься «адекватно»: он хочет иметь хорошее здоровье, но «доводит себя доручки» плохим питанием. В одном из писем брату он пишет: «Мои кости изношены.Мой мозг совсем спятил и уже не годиться для жизни, так мне впору уже бежать вдурдом». Но от чего он может заболеть и умереть, так это от ощущения своейненужности. Тяжелее и невыносимее для него чувства не существует. Отнынемладший брат берёт старшего под защиту и этому посвящает свою жизнь, онстановится его ангелом хранителем. Их переписка продолжается восемнадцать лет,иногда Винсент пишет по два письма в день. Он пишет брату: «… Картинами яхотел бы выразить нечто утешительное, подобное музыке...». Говорят, природаничего просто так не даёт — обязательно при этом что-нибудь отнимет. Природадаёт Винсенту могучий дар живописца, наделяет его проницательным умом, железнойсилой воли, всем, что потом заставит весь мир произносить его имя с трепетом иуважением. Но она обделит его смекалкой и житейской хитростью, умениемзарабатывать деньги. К примеру, богатый родственник заказал ему серию рисунковс видами Гааги, а он рисует Гаагу бедных кварталов; другому богачу приглянуласьего картина, он готов дать ему за неё хорошие деньги, но он не хочет делать еёпредметом торга и просто дарит. Следует отдать должное Винсенту: в жизни онумеет довольствоваться малым, стойко переносит холод, сырость, аппетит отбиваетнепрерывным подсасыванием трубки с табаком. К самому себе Ван Гог относиться«адекватно»: он хочет иметь хорошее здоровье, но «доводит себя до ручки» плохимпитанием. Таких примеров можно привести много. За десять лет занятия живописьюВинсент создал более 800 полотен, сотни и тысячи рисунков. Сегодня все музеимира, обладающие работами Ван Гога, гордятся этим так же, как монархиколичеством и величиной алмазов в своей короне. Картины его идут на аукционахза десятки и сотни долларов. Сам же он не заработал на своих картинах ни цента.На что он жил все эти годы? Он существует на помощь брата, Тео посылает емуденьги, шлёт книги, краски, литографии… Конечно, все эти годы Винсентмучается тем, что находится на полном содержании брата. Но при всём своём уме ижизненном опыте он наивен и верит, что когда-нибудь придёт день и онразбогатеет, вернёт Тео всё, что задолжал, и даже больше. Иногда он впадает вотчаяние, и, желая хоть чем-то отблагодарить брата, ставит на своих картинахего имя…
Винсент,Винсент… Великий Художник, Великий Творец ...
Художественный путь Ван Гогаспрессован в одно десятилетие. Десять лет каторжного труда, сомнений, поисков,разочарований. «Искусство — это борьба...», чтобы постичь его тайны «… надоспустить с себя кожу ...», «надо работать как несколько негров...», «лучшеничего не делать, чем выражать себя слабо…» — какая самоотдача, какоепотрясающее чувство ответственности за свою работу! Даже нищета становитсястимулом к творчеству: «… мы должны принять одиночество и бедность...» Этоодин Ван Гог. Но есть и другой: изверившийся в возможности победы, познавшийкрушение надежд, поражённый несправедливостью судьбы в самое сердце. «… Мы,художники современного общества, — только разбитые сосуды», «… нужно молчать!Ведь никто не принуждает тебя работать», «… жизнь моя подсечена у самогокорня, и моя поступь колеблется». Есть и ещё один Ван Гог — заступник за всехобездоленных, не знающий компромиссов с совестью, раз и навсегда решивший, покакую сторону баррикады должно находиться его искусство: «Я предпочитаю писатьглаза людей, а не соборы… человеческая душа, пусть даже душа несчастногонищего или уличной девчонки, на мой взгляд, гораздо интереснее..».4Нужно обязательно упомянуть о ещё одной проблеме искусства Ван Гога — опроблеме психологизма, его особенном методе познания действительности, о чисто «вангоговскойодушевлённости». Дышать, чувствовать, двигаться могут куст, горы, дерево,дорога — у Ван Гога страдают даже камни. Вот почему малое и великое зачастуювзяты у него в одинаково огромном художественном масштабе. Но самойсущественной стороной этого метода было то, что мерилом всего, началом началнеизменно оставался человек. Психологизм как важнейшая сторона художественноговидения Ван-Гога был не чем иным, как практическим выражением егогуманистического миропонимания. Искусство Ван-Гога воплотило всю сложность егомироощущения: острое чувство красоты мира, жажду добра, света, духовнойобщности с людьми и в то же время мучительное сознание несовершенствадействительности, страстное сочувствие человеческим страданиям и с каждым годомнарастающее ощущение безмерного одиночества.
Его искусство всегдаразное. После раннего бесцветного живописания в тёмных тонах, с 1885 годапоявляется красочность, а затем, с 1886-го, — уже полное просветление и ясностькрасок. Но только с 1888 года начинают появляться те особенности, которые, вконце концов, разовьются в то, о чём можно говорить как о манере, возникаютхарактерные особенности, которые вместе со странно волнующим взглядом художникана мир, создают воздействие на зрителя, какое не производили его картины 1887года и предшествующих лет. Во всех его работах — напряжение поиска. Это не точтобы рабочие наброски или что-то цельное, но незаконченное, — это, скорее,отдельные акты анализа и синтеза; в каждой его работе — и фрагмент искомогосовершенства, и его воплощение. Итак, прежде всего, выделяется своейнеобычайностью техника, которая с начала 1888 года всё развивается и выходит напервый план: расщепление поверхности картины геометрически регулярными, ночудовищно многообразными по форме мазками: штрихи, полукружья, извивы испирали. Это формообразующее кистеведение вносит в картины какое-то зловещееволнение. Краски светятся. Ему удалось загадочным, сложным их сочетаниемдобиться таких резких и интенсивных воздействий, какие едва ли могли считатьсявозможными. Он не выписывает никаких тонов, не знает никакого воздуха, — онпишет только одну линейно-перспективную глубину. Всё чувственно понятно; яркоесолнечное сияние полудня — его стихия. И вот, как это ни удивительно, этотпроникновенный реализм производит фантастический эффект. Глядя на некоторые егокартины, трудно отделаться от впечатления незаконченности, полу удачи,наброска, на котором художник не задержался и быстро перешёл к другой работе.Каждая его работа является в то же время и частью пути. Творческий путь Ван Гогаможно условно разделить на несколько периодов. Голландский период многиесчитают предисторией его искусства, но это не умаляет ценности его раннихработ. И именно в это время он формируется, как незаурядная творческая личностьсо своим особым мироощущением. В нём живёт мучительное сознание своейпричастности к жизни, страстную любовь к миру и людям. Отсюда — захватывающаячеловечность его работ, стремление рисовать рисунки, которые бы «волновали итрогали людей». В ранний период он больше рисовал, чем писал. И называл себя «крестьянскимхудожником», рисуя крестьян и землекопов, предметы их убогого быта, безмолвныепосёлки, печальные осенние поля. Умение Ван Гога раскрыть в простом сюжетеглубинные жизненные связи обнаруживает и самая значительная картинаголландского периода «Едоки картофеля». Скупой, тускло освещённый интерьер,тяжёлые фигуры крестьян, их грубые лица, узловатые, словно одеревенелые руки — всё здесь не только подлинно, но и овеяно каким-то сумрачным величием, величиемчисто духовного порядка. Тусклый свет лампы озаряет лица «цвета очень пыльнойкартофелины», и суровый колорит картины вызывает представления о земле. Переездв Париж в начале 1886 года открывает новый этап в творческом развитиихудожника. Изменяется тематика его картин, теперь он пишет «парижские» мотивы,пейзажи, натюрморты и портреты. В них радостное настроение, «… внутри меняживёт чистая и тихая гармония и музыка». Он учится у импрессионистов пониманиюцвета и техники, но при этом не изменяет себе, его работам присуща энергиявыражения, повышенные контрасты цвета, активное заострение и преувеличениеформы. К лучшим работам этого периода можно отнести изысканный и очень тонкийпо цвету «Натюрморт с гипсовой статуэткой» и построенный на резкихстолкновениях цвета натюрморт «Цветы в медной вазе». Однако своё полноевыражение стиль художника обретает в Арле, куда Ван-Гог переезжает в начале1888 года. Городок, окружённый цветущими жёлтыми и лиловыми полями, кажется ему«настоящей Японией». В Арле Ван-Гог всё более решительно отходит от прежнихприёмов и чётко формулирует свою программу: «Вместо того чтобы пытаться точноизобразить то, что находится у меня перед глазами, я использую цветпроизвольно, так, чтобы наиболее полно выразить себя».5 Онподчеркивает при этом, что старается выработать «простую технику, которая,видимо, будет не импрессионистской». Вскоре после приезда в Арль Ван-Гогпочувствовал, что невозможно передать особый характер природы юга с помощьювалеров и нюансов цвета, что необходимо выбрать между дифференциацией оттенкови чистым цветом. Одновременно с этим он пришёл к мысли о невозможностиразделения рисунка и цвета. Их синтез составляет одну из характернейшихособенностей стиля художника. В начале аральского периода мазок Ван-Гога, иодновременно линия-штрих, сравнительно спокоен, в дальнейшем он становитсяболее порывистым, динамичным. Он учится у Домье и особенно Делакруа, основнымсредством выражения отныне становится цвет, но творческая воля художникавысвобождает такую потрясающую экспрессию цвета, которую другие художники лишьсмутно представляли. Учащаются изменения в символике цветов: «Нужно выразитьлюбовь двух любящих соитием двух дополнительных цветов, их смешением и ихдополнением — и таинственной вибрацией родственных тонов. Выразить мысли,спрятанные во лбу, излучением светлого тона на тёмный лоб, выразить надежду — звездой,горение какого-то существа — сиянием заходящего солнца». « Я написал грязнуюкаморку… это одна из самых отталкивающих картин, которые я когда-либоделал… Этим красным и зелёным я пытался выразить ужасные человеческиестрасти». « В моём изображении кафе я пытался выразить, что это кафе — место,где можно сойти с ума и совершить преступление; я пытался добиться этогопротивопоставлением нежно-розового, кроваво-красного и тёмно-красного винного,сладко-зелёного а-ля Людовик XI изелёного веронеза, контрастирующего с жёлто — зелёным и резким сине-зелёным.Всё это выражает атмосферу пылающего подспудного мира, какое-то блёклоестрадание. Всё это выражает тьму, овладевшую забывшимся».6 Весна илето в Провансе были, пожалуй, самым счастливым периодом жизни Ван-Гога, еголюбовь к миру, обострённая жажда добра и красоты воплощалась в напоённыхсолнцем пейзажах прекрасной земли, натюрмортах и портретах. Он пишет цветущиедеревья «в чудовищно радостных красках» на фоне бездонной синевы неба, буйныеолеандры, серебристые оливы, нежную зелень полей и лазурное море в Сен-Мари.Летом он обращается к своему любимому образу Сеятеля — символу вечновозрождающейся жизни, Виды равнины Ла Кро относятся к шедеврам живописи играфики Ван-Гога. Обычно он выбирал высокую точку зрения, так что взглядуоткрывалась обширная долина, уходящая к далёкому горизонту. Он пишет просторполей, сжатые хлеба и виноградники. То же упоение красочным великолепием мираВан-Гог в своей знаменитой серии «Подсолнечников». Художник особенно любил этицветы, похожие на солнце, и кисть его с каким-то самозабвенным восторгомобнажала мощную жизненную силу, таящуюся в упругих изгибах сочных стеблей ипышных цветах, окружённых сверкающих ореолом. Стремлением к прояснению, кправдивости, к реалистическому, очищенному от иллюзий пониманию он былодушевлён с самого начала.
На краючерты
Приезд Гогена в концеоктябре 1888 года внёс в жизнь Ван-Гога воодушевляющее возбуждение. Ему было сним необычайно хорошо. Однако эти отношения со стороны Ван-Гога с самого началабыли не вполне естественны. В один из дней он пишет: «Мне кажется, Гогеннесколько недоволен этим маленьким городишком Арлем, этим маленьким жёлтымдомиком, в котором мы работали, но больше всего — мной…». Они ссорятся,мирятся, спорят, и вдруг у Ван Гога случился первый острый психоз. Оннабросился на Гогена с бритвой в руке, отрезал себе кусок уха. Его нашли вкровати, окровавленного и без памяти, и увезли в больницу. Тео разыскал его.После приступа быстро наступило улучшение, но с этого времени подобные приступыбудут повторяться, и хотя в небольших промежутках между ними он будет всовершенно ясном сознании, но таким, как прежде, он не будет уже никогда. Послепервого припадка его «глаз стал очень чувствителен». Много думая о своейболезни, он пишет брату: «… В общем, моя работа принадлежит тебе. Я вложил внеё мою жизнь, и половина моего рассудка ушла в неё...». Он много работает, егосамооценка всегда — не исключая и времени болезни — сохраняет высокую степеньсамокритичности и объективности, но никогда не был доволен результатами,постоянно говорит, что его картины недостаточно хороши, живёт лишь мыслями обих улучшении. Он работает с невероятным самозабвением, в любую погоду,сжигаемый своей страстью и беспощадным южным солнцем, с таким исступлением, какбудто предчувствует свой близкий конец. Ван-Гог сдаётся не сразу. Предвидянеизбежность катастрофы, он удесятеряет интенсивность и без того напряжённойработы. Он ещё в силах создать десятки потрясающих своей проникновенностьюкартин. Но отчаяние — плохой советчик. Светлое здание искусства, указывающеесветлый путь к освобождению и счастью, дало трещину, а потом и совсемраспалось. Избежать этого Ван-Гог не был в состоянии, так как его рукой имыслью водила эпоха, современником которой он был, и трагические противоречиякоторой ему суждено было выразить в последние полтора года своей жизни. Отнынеразвитие его искусства измеряется уже не годами, а месяцами. Кольцо болезнисжимается. Но следует отметить совершенно необычайный феномен: его суверенноеотношение к болезни. В одном из его писем можно прочесть: «Во всяком случае,эта попытка остаться правдивым, может тоже средство борьбы с моей болезнью,которая меня беспрерывно беспокоит».7 ВСен-Реми, а затем в Овере изменения в его искусстве обозначились ещё резче.Человек и природа вступили в полосу неразрешимых противоречий. Время Сеятеляминовало. Наступило время Жнеца. Ван Гог сам поясняет этот новый в еготворчестве образ: «В этом жнеце мне представляется некая неясная фигура наподобиедьявола, борющаяся в раскалённом мире за то, чтобы закончить свою работу. В нёмя вижу образ смерти в том смысле, что человечество — колос, который должен бытьсжат...». И так, трагический перелом свершился, Он во всём: в мировоззрении, всюжетах картин, в способах выражения. Вместо Сеятеля — Жнец, вместо жёлтыхподсолнухов — зловещие чёрно-зелёные кипарисы, вместо величественныхпространств долины Кро — стиснутая горами, как бы вздыбившаяся земля, вместомонолитных цветовых плоскостей — бешеный вихрь мелких пульсирующих мазков. Цветмертвеет и глохнет. Пространство снимается, и всё начинает казаться плоским.Рой однообразных мазков становится назойливым, как наваждение. Краски накартинах последних месяцев его жизни становятся более грубыми и кричащими. Хотяон никогда не придавал значения ошибкам в перспективе, под конец их количествоувеличилось. Наклонившаяся дымовая труба, покосившаяся стена, деформированнаяголова кажутся уже не необходимыми, а случайными. Дисциплинирующеесамообладание, кажется, ослабляется возбуждением. Характерность мазка, криволинейностьгипертрофируется, живописная манера огрубляется. Картины производят хаотическоевпечатление. Он ещё надеется, зная, что отдать болезни искусство для негоравносильно смертному приговору. Но уже не в силах предотвратить неизбежное.
Болезнь подтачивает егоизнутри. Он пишет: «Сейчас я не могу сказать ничего другого, кроме того, чтовсем нам нужно отдохнуть. Я чувствую, что я на краю; такие вот мои дела. Ячувствую, что это моя судьба; я принимаю её и этого уже не изменишь… Будущеезатемняется, и я вижу его далеко не счастливым».
У Тео неприятности наработе, он мрачен и раздражителен, неспокойна и Ио, болеет их сын. Приехав кним в очередной раз, Винсент внезапно и молча покидает их дом. Что же именнопроизошло в этот день? Это осталось тайной. Возможно, в разговоре сиздёрганными братом и его женой ему послышалось что-то такое, что ножомполоснуло по его легко ранимому сердцу; а может с их уст сорвалось нечаяннорезкое слово. Кто знает?.. И если б кто-нибудь его остановил! Но свершившаясясудьба, как и история не знает сослагательного наклонения. Винсент изберётдругое решение: в жаркий июньский день, слушая однообразное пение цикад идоверительный шелест листвы, не снеся страданий, он вдруг… выстрелил в себя!Он сказал брату напоследок: «Тоска не пройдёт никогда» — и скончался.Предсмертное письмо к брату напоминает молитву и реквием по самому себе: «Да,дорогой мой брат, я всегда твердил тебе и повторяю ещё раз… никогда я несчитал тебя обычным торговцем картинами… Через меня ты принимал участие всоздании кое-каких полотен, которые даже в бурю сохраняют спокойствие… Мысоздали их, и они существуют, а это главное, что я хотел сказать тебе… Что ж,я заплатил жизнью за свою работу, и она стоила мне половины моего рассудка, этотак.… Но что поделаешь?» ....
У Тео после смерти братана время помутился разум. Он вдруг вообразил себе, что это он, его жена и ихмаленький сын виновны в гибели безмерно любимого брата… Жена увозит его вГолландию, но это не поможет. Через полгода Тео умирает. Со временем Иоперевозит останки мужа во Францию и захоронит в Овере рядом с могилой Винсента.Так они, братья, и по сей день лежат на высоком холме, находясь чуточку ближе,чем жители Овера, к Богу, солнцу и вечной тишине. Что примечательно: оба они,такие при жизни непохожие друг на друга, разные, неодинаково согретыепосмертной славой, лежат под совершенно одинаковыми надгробными памятниками.Тот, кому в голову пришла эта простая и поразительно справедливая мысль воздатьбратьям в равной мере, наверное, тоже обладал, как Винсент и Тео, великимсердцем...
Заключение
Для Ван Гога цвет былинструментом, позволяющим наиболее полно выразить себя, своё отношение к людями природе, своё понимание жизни. Он, по его словам, стремился «выразить мысльизлучением светлого тона на тёмном фоне, надежду — звездой, горение — лучамизаходящего солнца». Фантастическим сплавом сияющих красок притягивают «Красныевиноградники Арля» — единственная купленная при жизни картина. Можно толькоудивляться, что этот человек, чья жизнь казалась со стороны такой же нелепой,как и его внешность, мастер, живший «беднее бедного старика» и закончивший свойземной в лечебнице для душевнобольных, мог увлечься Рубенсом — этимжизнерадостным «живописцем королей». А тайна была проста: молчаливый, угловатыйпарень, впервые в 26 лет взявший в руки кисть и мечтавший «нести людям доброчерез искусство» понял выразительную силу цвета, которому подвластно отражатьчувства, влиять на них, дарить людям надежду и радость. Но драматическая судьбаВан-Гога будто возродилась в его картинах. Художнику, которому было отказано влюбви, дружбе, а то и просто в человеческом участии, теперь изменяют краски. Из200 картин, хранящихся в музее Ван-Гога, пострадали несколько десятков,особенно пострадали «Персиковые деревья в саду», «Портрет доктора Гаше»,«Розовый сад» и «Белый сад».
Открытие, выстраданноеопытом художника, обернулось бедой для искусства: под воздействием светакартины утрачивают свой сочный колорит. За что же он так наказан судьбой даже вего произведениях?! «Я заплатил своей жизнью за искусство». Но, даже изменившиецвет картины, остаются великими творениями художника.
Литература:
1. В. Раздольская. Искусство Франциивторой половины Х1Х века… Ленинград. 1981.
2. Карл Ясперс. Ван-Гог., пер. снемецкого Ноткиной С.// Звезда. С-П. 1998г. № 12.
3. Анри Перрюшо Жизнь Ван-Гога /пер.с франц. С. Тархановой. Ю. Яхниной. М.: « Радуга». 1987г.
4. Дмитриева Н. А. Винсент Ван Гог.М.1980.
5. Мудина Е Н. Ван Гог. М. 1973.
6. Петрачук О. К. Рисунки ВинсентаВан Гога. М. 1974.
7. Борисова Е. Свет Ван Гога. // Эхопланеты. 1992. № 30.