--PAGE_BREAK--
§2.Посольство Чжань Цяня в Среднюю Азию.
Придя к власти, император У-ди[39], при котором старшая империя Хань достигла своего наивысшего могущества как внутри державы, так и на международной арене, возобновил мирный договор с сюнну, но не собирался продолжать долго мирную политику по отношению к кочевникам. У-ди рассчитывал возобновить традиционную древнекитайскую политику «руками варваров побеждать варваров», то есть натравить против сюнну некогда разгромленное ими племя юэчжи.[40]
В 138 г. до н.э. император направил посольство во главе с разведчиком Чжань Цянем, служившим в императорской страже, к племенам юэчжи, с целью заключения с ними военного союза с ними против сюнну.
Дорога его лежала через владения северных кочевников, но, даже попав к ним в плен, разведчику удалось войти в доверие к шаньюю, сохранив при этом императорский ярлык и втайне оставшись верным Сыну Неба. Через десять лет проведенных у сюнну, Чжань Цяню удалось бежать в Давань, откуда по дороге к большим юэчжи он побывал в Канцзюе. Племенами больших юэчжи в то время владел ставленник сюнну, покоривший племя дася, поэтому он отказался заключать военный союз с Китаем. После этого Цянь отправился в Дася где пробыл больше года, и решил возвращаться на родину через Наньшань, где был снова схвачен сюнну, но, воспользовавшись смутой, поднявшей после смерти очередного шаньюя, бежал в Поднебесную вместе с женой, которая была из сюнну, и рабом, который прошел с ним все путешествие с начала до конца. Вернувшись из похода, разведчик получил титул сановника, а его раб — звание слуги посланника.[41]
Во время своего похода в Среднюю Азию Чжань Цянь открыл огромный неизвестный до сих пор ханьцам мир. Побывав в Давани, Канцзюе, Дася, Яркенде и Хотани, будучи блистательным дипломатом, он наладил отношения с большинством из этих государств и расположив их к Поднебесной. По словам Т.В. Степугиной, разведчик собирал подробные и целенаправленные сведения о всех странах в которых побывал: местоположение, размер территории, природные ресурсы, занятия населения, военные силы, а также узнал о существовании таких государств, как Шень-ду и Аньси.[42] Также одно из важных сведений, ставших одним из толчков для развития торговли в этом направлении, было то, что Китай именовался в этих краях «страной шелка», которым чужеземные купцы охотно торговали.[43] С этого времени во внешней политике большую роль начинает играть установление торговых отношений с западным краем посредством захвата торговых путей.
Не достигнув своей начальной цели – склонить на свою сторону Юэчжи, Чжань Цянь смог извлечь максимальное количество выгодных и важных сведений о других государствах западного края которые, несомненно, были крайне полезны Китаю на тот момент.
Одним из следствий похода Чжань Цяня стало изменения направления завоевательных походов на сюнну, (о которых пойдет повествование в следующей главе): теперь основной целью был захват Ганьсу – через которую пролегал торговый путь на запад, который впоследствии стал известен как Великий шелковый путь. Этот торговый путь шел из Чанъяни на северо-запад до Дуньхуана, где разветвлялся на два основных направления, ведущие в Кашгар, одно через Хотан и Яркенд, а другое, северное пролегало через Хами, Турфан, Кучу и Аксу. Из Кашгара торговые пути шли в Фергану и Бактрию, а оттуда в Индию и Парфию, а так же к Средиземноморью.Основными экспортируемыми продуктами империи Хань являлись: прежде всего, шелковые ткани и изделия, железо, никель, золото, серебро, а так же ремесленную продукцию, зеркала, лаковые изделия. В обмен на это в Поднебесную привозили редких зверей и птиц, ценные сорта древесины, редкие растения, меха, лекарства, пряности, косметику, цветное стекло, ювелирные изделия, драгоценные камни и многие другие предметы роскоши. Так же важно отметить, что из Средней Азии впервые были завезены виноград, фасоль, люцерна, шафран, некоторые бахчевые культуры, гранатовое и ореховое дерево.[44]
Сложно переоценить роль Великого шелкового пути в развитии дипломатических, экономических и культурных отношений, как со Средней Азией, так и со странами Ближнего Востока, а так же Средиземноморья. Однако все доставленное в столицу Поднебесной по этому пути, рассматривалось как подношения, выражающие признание могущества империи и покорность ей.[45]
По возвращению из своего похода разведчик предложил императору заключить «братский союз» с усунями, так как по его словам союз с Дася позволит отсечь «правую руку сюнну» и поможет развитию авторитета Китая в других государствах Западного края. У-ди же, не отступивший от своей идеи создать антихуннускую коалицию, которая отвечала целям его «глобальной » политики «расширить пределы империи на десять тысяч ли и распространить власть Сына Неба во всем мире»[46], одобрил эту идею и приступил к ее реализации, отправив в 115 г. до н.э. посольство к усуням, возглавлял которое уже известный нам Чжань Цянь. Основной задачей разведчика было заключение военного договора против сюнну, а так же установление отношений «мира и родства».
Причины, по которым в первую очередь на роль союзников подходили усуни, определяет Т.Д. Джуманалиев таким образом:
1)Так как хунну оставались грозными противниками Хань, и без союзника империя не решалась начинать широкомасштабное противоборство.
2)Сведения, представленные Чжань Цянем после первого похода в Среднюю Азию, свидетельствовали об обладании племенами военно-политического потенциала, который можно направить против сюнну, тем самым, продолжая политику «руками варваров побеждать варваров», уничтожить опасных для себя кочевников и ослабить союзные племена.
Кроме того, ханьцы планировали со временем присоединить к себе усуней, а затем и другие государства Западного края.[47]
Таким образом, второй поход Чжань Цяня положил начало «родственным» отношениям между усунямии и ханьцами, который сыграл важную роль в развитии внешней политики Хань на территории Западного края, речь о которой пойдет во второй главе.
Практически невозможно преувеличить роль вклада, Великим деятелем Чжань Цянем, титул которого он получил за год до смерти, сделанного для своего государства.[48] Кроме того, что он открыл для Китая большое количество неизвестных государств и торговые пути, ставшие впоследствии одним из важнейших источников дохода империи, а так же источником сообщения с другими государствами, он, будучи прекрасным дипломатом и разведчиком смог предложить оптимальный вариант осуществления политики, выбранной императором в то время, успешно справляясь с задачами, которые ему поручали.
Глава
II
.
Внешнеполитические изменения
В период старшей династии Хань
§1. Внешнеполитическая деятельность У-ди.
Во времена У-ди Китай процветал. Новый император, завладев Поднебесным миром, принял решительные меры для укрепления централизации власти: поделив удел между всеми наследниками, тем самым ограничил возможность концентрации больших участков земли в одних руках, а так же восстановил ведомство инспекторов, в обязанность которого входил контроль над местной администрацией, известный во времена династии Цинь. Стоит заметить так, же что была создана специальная академия для обучения будущих чиновников, что было очень полезно для укрепления и улучшения осуществления власти в стране.[49]
Окончание внутренних распрей, отказ от грандиозных строительств, вроде Великой стены положительно повлияли на развитие экономической мощи государства, а так же, как считает Л.Н Гумилев, на ее готовность к наступательным военным действиям, а в частности к походам на северо-запад, на территорию кочевой империи сюнну.[50]
Итак, придя к власти, император, решился на отмену стратегии «пяти искушений» в отношении хунну, и перешел к политике, носящей наступательный характер. Н.Н. Крадин в своей монографии «Империя Хунну» освещает существующее мнение, что главным мотивом перехода послужили националистически настроенные круги, которые не могли смириться с официальным равенством кочевой империи и Поднебесной. Посредством своего значительного влияния при дворе в то время, им, со временем, удалось склонить императора к аннулированию договора с сюнну и началу военных действий.[51]
Но, тем не менее, расторжение мирного договора произошло не сразу после вступления шестого императора династии Хань: по словам Л. Н. Гумилева, он не решился сразу разорвать дипломатические отношения с сюнну, а по началу, возобновив столь унизительный для империи, с его точки зрения, мирный договор, У-ди даже дал возможность свободной торговли для кочевников, несмотря на то, что это было убыточно для государства.[52]
Сыма Цянь описывая это явление в своем труде, указывает на улучшение отношений сюнну и Поднебесной в этот момент: «он великодушно отнесся к сюнну, обеспечил беспрепятственное прохождение застав и торговлю на рынках, посылал им щедрые дары. Сюнну, от шань-юя и ниже, все стали дружественно относиться к империи Хань и общались с ханьцами у Великой стены». [53]
Для того чтобы победа над северо-западными соседями была безоговорочной и блестящей нужна была соответственная подготовка, в которой можно выделить несколько основных пунктов:
1) Обеспечить военное превосходство над противниками, не только количественно, но и качественно.
2) Создать антихуннскую коалицию в Западном крае, либо заручиться поддержкой соседних государств, с помощью которых можно, осуществив древнекитайскую политику «руками варваров побеждать самих варваров», уничтожить врага в лице сюнну с минимальными потерями для Поднебесной.
Так же важно отметить, что вся внешняя политика, начиная с У-ди рассматривалась ни как захватническая деятельность крупной империи, а исключительно как «карательные» походы мироустроителя вселенной (Сына Неба), на земли «внешних варваров», которые своим неподчинением Срединному государству – единственному подлинному центру мира, абсолютно превосходящему все иные государства, совершали преступление, относящееся к уголовному праву Поднебесной. Эта доктрина «абсолютного превосходства империи Хань» появилась и была признана в Китае с утверждением реформированного конфуцианства государственной религией.[54]
Осуществление первого шага подготовки император начал с завершения проводимой еще со времен Вэнь-ди реформы китайской армии.[55]. Она заключалась в создании тяжеловооруженной конницы и реорганизации самого войска, во многом по образцу их противников – сюнну. С этой целью, уже при Цзин-ди расширялись государственные пастбища и увеличивались императорские табуны. Наравне с этим важным компонентом реформы, стоит отметить так же изменение типа вооружения китайской армии, которое стало залогом успешного противоборства с кочевниками. Основной силой становиться вооруженная длинными копьями, луками и мечами тяжеловооруженная конница. Но наряду с ней существовали такие виды войска, как легкая кавалерия и пехота, у которой появилось исключительно действенное оружие – самострел, сила удара и дальнобойность которых была очень велика для того времени, поэтому они часто использовались при осадах крепостей и городов. Кроме этого, в арсенале китайской армии имелось оружие, представлявшее собой метательное орудие, которое могло отправлять каменные снаряды на расстояние до 450м.[56] А введение государством монополии на железо в 133 г. до н. э., способствовало быстрейшему завершению реформы, так как оно повысило уровень доходности империи.[57]
Важно сказать, что большое значение придавалось получению лошадей с севера и запада, так как за счет собственных запасов зачастую невозможно было восполнить потери, полученные в военных походах. Особенно ценны были лошади западной породы, разводившиеся в землях Давани. Несмотря на это, по мнению Т.В. Степугиной, У-ди многократно отправлял посольства к усуням, целью которых являлось приобретение, хоть и отстающих от даваньских в выносливости и силе коней, но более доступных для империи. Причиной этого было упорное сопротивление даваньцев отправлять в Китай животных, которых Чжан Цянь после первого похода в Среднюю Азию описывал как потомков мифических «небесных коней». Как известно из древнекитайских источников, желание завладеть чудными конями являлось одной из главных причин походов в Фергану.
Поход в108 г до н.э. на Шаньшань и Чеши, которые располагались близ реки Тарим, и являлись на тот период союзниками сюнну, как сообщает Т.В. Степугина, ссылающаяся на Сыма Цяня, не только для утверждения своего господства на территории атакуемых государств, а так же для демонстрации своей могущественности соседствующим с ними народам (усуни и даваньцы), стал прологом крупномасштабной кампании против Давани, задуманной императором задолго до этого.[58]Итогом этого похода, во главе которого стоял Чжао Пону, стало подчинение ряда государств Восточного Туркестана.
Итак, в 104 г. до н. э. армия от лица империи в составе которой, как свидетельствуют источники, было «шесть тысяч всадников из подвластных племен и несколько десятков тысяч беспутных юношей из различных областей Китая» во главе с полководцем Ли Гуанли «отправились в город Эрши за чудесными конями».[59] Помимо этой цели У-ди преследовал и другие цели: укрепиться в западном крае и распространить еще дальше могущество поднебесной, а так же установить безоговорочное господство, владычество на Великом шелковом пути. Стоит отметить и то, что император не сомневался в молниеносной победе и быстром взятии города, что подтверждает предварительное дарование титула «победителя Эрши» полководцу Ли перед походом в Давань.[60]
Поводом для начала экспансии стала расправа с одним из послов Ханьской империи в столице государства, возмутивших жителей своим провокационным поведением, на что китайские власти не могли отреагировать и снарядили «карательный поход» с целью усмирения и наказания дерзкий народ.[61]
Но с самого начала похода начались непредвиденные ранее проблемы в виде недостатков продовольствия вследствие отказа городов, через которые проходило войско Поднебесной предоставить его. Явление это описывается в источниках таким образом: «Малые государства, через которые проходил путь армии, укрепились, защищались и не хотели давать ей провиант. Армия Гуанли шла на приступ, но не всегда могла взять город. Если нападение оканчивалось успешно, она доставала провиант, если не могла сразу занять город, то через несколько дней уходила».[62]
Большинство воинов погибали не при осадах и сражениях, а от голода, что зафиксировано у Сыма Цяня и Бань Гу – двух ведущих древнекитайских историографов.[63]
Последний осажденный город Юйчэн так и не был взят. После неудачного двухгодового похода, было решено возвращаться назад. Направляясь назад, Гуанли оправил императору послание, в котором сообщал о возвращении оставшейся части армии, и о необходимости большего количество военных сил и провианта для возможного успеха в Давани. Такое сообщение породило негодование императора, который приказал казнить любого вернувшегося воина, после чего полководец командовал остановиться всем в Дуньхуане.
На это период пришлась тяжелая ситуация в Китае – уже начатые военные действия против хунну требовали большего количества военных сил и отправлять часть из них в другом направлении было большим риском, но У-ди пошел на него, и его волевое решение было оправдано: собранная армия, к которой так же присоединились «преступники» из войска Гуанли, тщательно продумав вопрос с перевозкой провианта, двинулась к Эрши. Однако, самоотверженное сопротивление даваньцев, встретившее шестидесятитысячную армию, не позволило взять город, несмотря на то, что от города была отведена вода.
Но все же ханьцы добились своей цели и в результате заключенного договора «город выставили коней, чтобы китайцы сами выбрали себе лучших, и выдал много провианта для снабжения армии. [Эрши] поставил князем Даваня аристократа Моцая, который прежде всего хорошо относился к китайцам, заключил с ними союз и отвел войска» — так описывает это Бань Гу в своем труде.[64]
Гуанли был произведен в титул «князя Запада от моря», а так же «жаловал на кормление владение в восемь тысяч семей».[65]
Изматывающий затянувшийся поход на Давань все же принес обещанные результаты- малые государства выразили свою покорность Сыну Неба, чудесные лошади были добыты, а господство на Великом шелковом пути было доказано.
Второй пункт, обозначенный как компонент залога успеха борьбы с главными противниками на тот период племенами сюнну, начал осуществление со второго похода Чжань Цяня в Среднюю Азию к усуням, с расчетом заключить военный союз.
Как уже было сказано, усуни были самыми подходящими кандидатами на это роль, но отношения с ними сложились не сразу. Попытка перевести усуней близ своих границ увенчалась неудачей и категорическим отказом со стороны племен.
Со временем, отношения между государствами улучшались, в первую очередь, не без помощи Чжань Цяня, известного как блистательного дипломата. Постоянные посольства и работа разведчика принесли свои плоды, и в 107 г. до н. э. гуньмо, правитель Усуни, обнародовал свое желание жениться на китайской принцессе, тем самым породниться с династией Хань. Это не могло не вызвать недовольства сюнну, что еще больше, по мнению Т.Д. Джуманалиева, стимулировало желание усуней сблизиться с ханьцами.[66]
Однако, в период экспансии Китая на территории Давани, усуни отправили малочисленное войско в поддержку родственников-китайцев, причем как свидетельствует Бань Гу «усуни послали две тысячи всадников, но не знали к какой стороне примкнуть, и не хотели драться»,[67] что доказывает нам то, что союз, закрепленный династическим браком, не был таким прочным и крепким, причиной чего может быть не уменьшающееся влияние сюнну, которые на протяжении всего этого времени так же отправляли посольства, а старшая жена гуньмо было дочерью хуннского шаньюя.[68]
Итак, успехи внешнеполитические Ханьской империи стали возможными только после комплексной и основательной подготовки государства, учитывающей все его внутренние и внешние обстоятельства. Личность таких выдающихся деятелей как император У-ди, разведчик Чжань Цянь и полководец Ли Гуанли и другие, сыграла неоценимую роль в развитии Китая как в устроении порядка внутри страны, так и в упрочении ее на международной арене, а прежде всего в кочевом мире.
§2. Хань и хунну.
Северо-западная экспансия империи Хань.
Теперь же перейдем к главному на тот период направлению внешней политики - противоборству с кочевой империей сюнну.
Как было сказано выше, победа над сюнну была одной из важнейших внешнеполитических задач, подготовка к которой была длительной и комплексной.
Однако уже после завершения реформы армии, не дождавшись возвращения Чжань Цяня из второго похода в Среднюю Азию, а так же завершения экспансии в Давани, У-ди принял решения расторгнув мирный договор начать военные действия против сюнну.
Поводом же для разрыва отношений между хунну и ханьцами послужила
провокация, подготовленная самим Срединным Государством: «Хань[ский император] послал Не Вэн-и, жителя [города] Май, выехать к сюнну с запрещенными к вывозу товарами, завязать с ними отношения и, чтобы завлечь шаньюя, сделать вид, что он может устроить сдачу Май» как ее описывает Сыма Цянь в исторических записках Шицзи.[69] Шаньюй же поверивший, словам лазутчика отправился во главе стотысячной арией городу, которого в засаде ожидала трехсоттысячная армия китайцев. Но, им так и не удалось выступить против неприятеля, потому что шаньюю стало известно о готовящейся засаде, и он быстро отвел войска назад, и, расторгнув мирный договор, возобновил грабительские походы на приграничные территории Китая, не прекращая при этом торговли с ним.
Пять лет спустя, император направил четырех военачальников, с армией в десять тысяч конников каждый на приграничные территории, где смог одержать победу над хунну лишь один среди них всех: «Военачальник Вэй Цин выступил из области Шангу, достиг Лун чэна, убил и взял в плен семьсот хусцев», как мы узнаем из повествования о сюнну Сыма Цяня.[70]
Дальше стоит отметить несколько основных событий, таких как:
§ Возвращение Поднебесной Ордоса, в 127 г. до н. э., закончившийся большими потерями для сюнну, при котором отличился Вэй Цин, прославившийся как блестящий главнокомандующий китайской армией ранее. Было захвачено около миллиона голов скота.
§ Поход с 124 г. до н. э. на 600-700 ли под предводительством опять же Вей Циня, уже как главнокомандующего объединенной армией, так же успешный – захвачено около пятнадцати тысяч человек, и 10 местных племенных вождей
§ 123 г. до н.э. Весенний поход на расстояние в несколько сот ли. Более девятнадцати тысяч хунну были пленены.
§ Северо-западный поход расстоянием равным около тысячи ли, состоявшийся в 121 г до н. э. проведенный после, победы в котором был захвачен золотой идол, использовавшиеся для ритуальных действий, наверняка, а так же количество плененных т на этот раз составило восемнадцать тысяч человек.
§ Продолжение последнего похода в этом же году, который уже насчитывал по своей протяженности в две с половиной тысячи ли, снова успешный, по итогам которого взяты в плен тридцать тысяч человек, из них 70 «крупнопоместных князьков» и старейшин.[71]
Все эти походы ослабили сюнну, поэтому шаньюем было принято решение передвинуться на территорию с земель Ганьсу, которые теперь стали заселяться реки, способствовали укреплению Китая на Великом китайском пути.
В 119 г. до н.э. было принято решение нанести сокрушительный удар по сюнну, на их же территории. Вся хитрость плана нападения заключалась в том, что за счет теперь уже неповоротливости хунну, посредством обозов и кибиток, они теряли главное свое преимущество — маневренность.[72] Для этой операции «[ханьцы] откормили лошадей и отправили сто тысяч всадников, их сопровождало сто сорок тысяч коней для перевозки личных вещей, не считая [лошадей, необходимых для] провианта и обоза» — как свидетельствует Сыма Цянь, а так же армия была разделена на части, между которыми "было договорено пересечь пустыню и ударить по сюнну.«Одна из них под предводительством главнокомандующего китайской армии Вей Цина направлялась из Диньсяна, а вторая часть армии под командованиемЦюй-бина выступила из Дай.[73]
Однако удар ханьцев не стал неожиданностью для кочевников, шаньюй, узнав о походе он в срочном порядке отвел свои силы на север, тем самым не дав возможности китайцам начать с ними ближний бой. Это было очень невыгодного для китайцев, потому что запасы продовольствия иссякали, а армия изматывалась длительными преследованиями за сюнну. Случай решивший исход этого преследования описан Сыма Цянем так: «Наступил вечер, поднялся сильный ветер, ханьские войска с правого и левого флангов окружили шаньюя. Понимая, что в искусстве ведения боя [его воины] уступают ханьским, шаньюй прорвал с несколькими сотнями отборных конников кольцо ханьского окружения и умчался на северо-запад. Из-за наступившей ночи ханьским войскам не удалось его догнать».[74]
Ночью поединок оставшейся армии хунну с ханьцами продолжился, и, по словам древнекитайского историографа, потери кочевников составили около девятнадцати тысяч воинов.[75]
После этого, армия под командованием Вэй Цинна отправилась дальше, и завладев городом Чжаосиньчэн, и «повернули обратно» - как свидетельствует Сыма Цянь.[76]
Причина этого отступления, по мнению Н.Н. Крадина, заключалась в истощении запасов провианта китайской армии и невозможности его пополнения из только что взятого города, в силу небольших его размеров, а, следовательно, и недостатка в нем продуктов, а так же отсутствием каких- либо ресурсов вокруг – окружавшая их глухая степь была пустой.[77]Так же, потеря лошадьми доходила до ста тысяч голов, а людские потери же не указаны в источнике, как сообщает Л.Н.Гумилев, что свидетельствует об истощении армии не только за счет нехватки продуктов пропитания, но и из-за больших потерь в войске.[78]
По историческим запискам «Ши цзи» известно, что после взятия Чжаосиньчэна к императору был отправлен посол, с ходатайством о мире. Обсудив это со своими советниками, У-ди отправил его с предложением для хунну стать вассалами поднебесной, от чего шаньюй пришел в ярость, и удерживал посла, не пуская после обратно.[79] Новое выступление китайцев уже готовилось, когда неожиданно умирает главнокомандующий Цюй Бин, после чего военные действия прекратились на длительный промежуток времени, что обеспечило передышку кочевникам, которая, как считает Л.Н. Гумилев, в этот момент их спасла.[80]
В 114 г. до н. э. место скончавшегося шаньюя Ичжисе занимает Увей, во время правления которого не снаряжается военных походов на Хань. В это время У-ди «развернулся на юг» и провел там ряд успешных завоевательных походов, планировавшиеся еще со времен возвращения Чжань Цяня в 125 г. до н. э., который сообщил императору о существовании юго-западного торгового пути с Индией и Бактрией.[81]
В 110г. до н. э. У-ди задумав, устроить смотр армии в Шофане, отправил посла Го Цзи к хуннскому шаньюю, с намерением продемонстрировать ему мощь китайской армии и склонить к Срединному государству. В «Ши цзи» это описано таким образом:
«Шаньюй принял Цзи, и тот сказал правителю сюнну [так]: «Голова правителя южноюэского царства уже висит на северных воротах ханьского дворца. Если вы, шаньюй, в настоящее время в состоянии вступить в войну с хань[ским государством, то наш] Сын Неба лично возглавит войска, чтобы встретить [вас] на границах. Если же вы, шаньюй, не в состоянии вступить в борьбу, то обратитесь лицом к югу и признайте себя подданным Хань. К чему так далеко убегать и скрываться в местах к северу от пустыни, где жить трудно и холодно, на землях, лишенных воды и трав! Так делать не следует».[82]
Увэй, пришедший в гнев от такого предложения и казнил чиновника, допустившего к нему посла китайцев, он отнюдь не спешил начать военный действия против Поднебесной. В свою очередь поход империи сорвался за счет проблем в Чаосяни, которые были решены только к концу 108г. до н. э. но, по мнению Л. Н. Гумилева, даже удачное завершение походов в Корею, возможности продолжить серьезное противостояние с хуннами не было, так как полководцев по окончанию экспансии пришлось судить, а армию реорганизовать.[83]
После смерти же шаньюя Увэя, когда на престоле оказался Ушилу, малолетний сын покойного; первое время вместо него был назначен брат бывшего шаньюя — Гоули-ху. В это время произошло разделение: «левое крыло его войск оказалось напротив [области] Юньчжун, а правое крыло — [напротив областей] Цзюцюань и Дуньхуан.» — как пишет Сыма Цянь в своем труде.[84]Разделение естественно не осталось незамеченным Поднебесной, которая планировала тем самым обескровить сюнну, умело лавируя между флангами, в нужный момент, поддерживая то один, то второй, натравливая их друг на друга, в чем они преуспела: левый дувэй в первые годы правления Ушилу хотел привлечь на свою сторону Китай, для того чтобы пойти войной на шаньюя.
После того успешного похода на Давань, император вознамерился поставить хунну в затруднительное положение, заявлением об обидах нанесенных кочевниками поднебесной, на что новый шаньюй отреагировал выражением почтения к Сыну Неба, как к старейшине. Однако затем, он «повел себя дерзко, не соблюдая должного этикета.», за что владыка Срединного Государства направил в 99 г. до н. э. во главе с Гуанли тридцатитысячную армию «и нанести удар по правому сяньвану у гор Тяньшань.» — как свидетельствует Сыма Цянь.[85]Но поход этот оказался неудачным, и полководец вынужден был отступить, потеряв при этом семь тысяч человек, второй полководец Ли Лин высланный в подкрепление победителю Эрши с пятью тысячам пехотинцев был окружен и после продолжительных боев вынужден был сдаться.
В 90 г. до н. э. состоялся грандиозный поход под предводительством Ли Гиуанли, под началом которого объединились, в общем и целом около 140 тысяч конного войска и 110 тысяч пехотинцев союзного войска. По мнению Л.Н. Гумилева, несмотря на всеобщую мобилизацию кочевой империи сюнну численно уступали Поднебесной. [86]Главное сражение, Яньжаньское побоище, изначально сулящее победу китайцам, что в первый момент и произошло, обернулось сдачей армии в плен сюнну, стимулом к которому, по мнению Сыма Цяня, стало известие об истреблении рода Гуанли императорским эдиктом.[87]
Однако, после этого сражения, ставшего ударом для Китая, лишившее его, фактически, всей полевой армии, Хулугу- шаньюй предложил восстановить договор о «мире и родстве», после чего военных действий между сюнну и ханьцами не было продолжительное время.
По словам Н.Я. Бичурина, сюнну пришли в совершенное истощение после изматывающих походов Поднебесной на протяжении двадцати лет, именно поэтому, даже будучи победителями крупного сражения, они предлагают заключить мирный договор.[88]
В 87г. до н. э. после смерти императора У-ди все крупные завоевательные походы практически прекратились, так как длительные войны истощили страну изнутри, а так же существовала угроза народных движений, недовольных настолько поднятым во времена северо-западной экспансии военным налогом.[89]
Важно так же сказать, что и в кочевой империи в этот момент переживали внутренние распри, а так же убытки за счет неурожайных лет, что, по мнению Н.Н. Крадина, отвлекло номадов от грабительских походов на юг. Так же он считает, что У-ди «всерьез и надолго» отбил желание своих последователей вести военные действия с кочевниками на их территории, о чем свидетельствует их количество – всего три похода за территорию, притом неудачных после смерти вышеупомянутого Сына Неба.[90]
Так завершился очередной этап отношений между хунну и и Хань — период принципиального изменения политики по отношению к кочевникам на северо-западе императором У-ди, время завоевательных походов и возрастания внешнеполитического могущества Хань в кочевом мире.
Достижения этого периода в борьбе с сюнну можно выделить следующим образом:
1. В первую очередь это возвращение территорий, которые издавна принадлежали Поднебесной, такие как Ордос.
2. Так же, ряд успешных завоевательных походов позволили расширить границы в степную зону — захват Иншаня, а так же ряда других приграничных территорий. Таким образом, границей между хунну и ханьцами была уже не Великая китайская стена, а пустыня Гоби.
3. Некоторые Успехи в отношении сюнну помогали распространять свое господство над Западным крае, что тогда было очень важным направлением развыития политики.
4. Сюнну, наконец, перестали устраивать грабительские набеги на границы Китая, в силу истощения экономического потенциала.
Однако, далеко не все мероприятия Сына Неба увенчались успехом и принесли желаемый результат: по мнению Н.Н. Крадина, к концу этапа обескровлены были обе стороны, а не только хунну. Не удалось У-ди и заставить кочевую империю признать более высокий политический статус Хань.А главное – сюнну хоть и были истощены, не были сокрушены и уничтожены, а именно это являлось ключевой целью всей проводимой политики на северо-западе в то время. Причины этого можно увидеть в не оправдавшей себя и очень затратной стратегии военных действий, опирающихся на маневренную конницу, а так же в непригодности для китайцев степи, как места жительства – неплодородные пустые земли не были предназначены для земледелия.[91]
Тем не менее, политика У-ди, сколько бы она не отличалась от политики его предшественников, хоть и была не безупречная и безошибочна, она имела характерную для правителей старшей Хань черту- умение применить в нужный момент подходящий дипломатический прием, либо действие, а так же и комбинировать их для достижения поставленных целей.
Заключение
Подводя итоги рассмотренных выше основных мероприятий внешней политики Китая в период становления и расцвета старшей династии Хань, можно сделать выводы каким образом Поднебесной удавалось сосуществовать и более того, распространять свое могущество на окружающий ее кочевой мир. Древнекитайская политики «руками варваров уничтожать самих варваров» продолжала являться основным девизом правителей этого времени: умелое лавирование между враждующими племенами, натравливание их друг на друга, «политика пяти искушений» договоры о «мире и родстве»- все это вариации, относящиеся к этому принципу. Тщательная подготовка к военным экспансиям и походам, которая может продолжаться на протяжении правления нескольких императоров, возможная только на базе высокого экономического потенциала, коим, несомненно, обладало Срединное Государство, примером чего и стала подготовка к войне с кочевниками на северо-западе, так же может относиться к одной из черт внешней политики данного периода.
Основные направления, по которым проводилась активная внешняя политика, в целом, достигли своих целей в период расцвета династии. Однако, несмотря на то, что достижение этих целей принесло хотя и не все ожидаемые результаты, но большое их количество, о чем написано выше, это имело и обратную сторону. Со смертью У-ди, опустошенная государственная казна, истощение материальных ресурсов и огромные человеческие жертвы привели к резкому ухудшению положения основной массы населения страны, что не могло не вылиться в нарастание народного недовольства. Взрывы такого недовольства в виде отрытых выступлений в центральном районе империи спровоцировали выступления антиханьского характера на окраинах страны. Так же завоевания степной территории, хоть и расширили границы империи, использование их для оседлой жизни китайцев. [92]
За счет этого вплоть до начала Iв. н.э. политика носила пассивных характер, как при первых правителях старшей династии Хань. К концу же I в. до н.э. империя оказалась в состоянии тяжелого внутреннего кризиса.[93]
Выполнив задачи поставленной работы мы можем заключить, что поддержание могущества империи в отношении кочевого мира было одной из первостепенных задач Поднебесной, которая выполнялась по выбранному принципу, несмотря на то что, стоило огромных затрат для всей страны.
Приложение 1
Таблица императоров династии старшей Хань.
Источник: История Древнего Востока. Тексты и документы.: учеб. пособие/под ред. В.И. Кузищина, М.: Высшая Школа, 2002.
Приложение 2
Карта Китая в период старшей империи Хань.
Источник: сайт « historic.ru»/ История древнего мира. Под ред. Дьякова, М.: Наука, 1982
[http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000003/map04.shtml]
Приложение 3
Карта Китая в период династии Хань.
продолжение
--PAGE_BREAK--