М. Гавенцки, Институт этнологии и культурной антропологии. Университет им. А. Мицкевича, Познань (Польша)
Многообразие этнической структуры современного Казахстана и сложный характер последствий сложившейся ситуации вызваны были демографическим и экономическим курсом осуществляемой здесь политики советских властей уже с 20-х годов нашего века. Эти причины обусловили значительную эмиграцию коренного казахского населения в Монголию, Китай, Афганистан, Иран и Турцию и депопуляцию, которая имела место в 30-е годы в результате величайшего голода, а также приток огромного количества репрессированных, насильно выселенных из родных мест представителей различных национальностей Советского Союза.
Нельзя также не упомянуть о роли колонизаторских акций, проводимых на территории современного Казахстана царскими властями уже с XVIII в.
В результате подобной политики коренное население Казахстана, как в период существования советского государства, так и после провозглашения независимости этой республики, составляло до 1996 года меньшинство.
О неоднородности этнического состава современного Казахстана свидетельствуют также итоги очередной переписи населения. Подробное изучение статистических данных переписи убедительно свидетельствует о наличии на протяжении существования Советского Союза сложных этнических и демографических процессов, в которых Казахстану была отведена особая роль. Этот регион стал местом ссылок не только неблагонадёжных лиц. Сюда направлялась также значительная часть популяций отдельных этносов. До настоящего времени в Казахстане проживают рядом друг с другом корейцы, латыши, поляки, мордовцы и представители других наций бывшего Советского Союза и иных европейских и азиатских стран.
Со времени последней переписи населения, проведённой в декабре 1989 года, этнический состав Казахстана претерпел различные изменения. В настоящее время казахи количественно преобладают над всеми остальными национальностями. В течение 1993 года их численность увеличилась на 224 тысячи человек и достигла 7 297 тысяч (т.е. составляет 43,2 % общего числа населения Казахстана).
Основным фактором, определяющим рост численности населения в дальнейшем, остаётся уровень деторождаемости, который в разных регионах и у разных национальностей проявляется по-разному. В Казахстане наблюдается влияние мусульманского образа жизни. В связи с этим самый высокий уровень деторождаемости в Республике Казахстан можно отметить среди узбеков (24,7% ), азербайджанцев (24,3% ), и казахов (21,9%). Уровень деторождаемости намного ниже у русских (2,7%), украинцев (1% ), белорусов (2,8%), немцев (3,7%) и татар (5%).
Увеличению численности коренного населения Казахстана во многом благоприятствует всё возрастающий приток казахов из соседних государств. Из Монголии, например, в 1992-1993 гг. на родину возвратились 42,5 тыс. казахов (в 1992 г. — 30,2 тыс.); в тот же период из России возвратились 14 тыс. человек, столько же прибыло из Узбекистана и 11 тыс. из других республик Средней Азии.
Продолжающаяся эмиграция немецкого населения привела к уменьшению его численности в начале 1996 г., достигая до 350 тыс. чел.
Основным стремлением властей Республики Казахстан является возвращение на Родину максимального, по мере возможности, числа своих граждан (до 50% общего числа населения республики), проживающих за пределами Казахстана. Такой политический курс был обнародован на Всемирном съезде казахов, состоявшемся в Алма-Ате в конце сентября — начале октября 1992 года. Казахская диаспора насчитывает около 2,5 миллиона человек. Самая многочисленная ее часть проживает на территории Китая (около 960 тыс.). В Монголии в конце 80-х годов проживало 96 тыс. казахов. Согласно новейшим статистическим исследованиям, в Казахстан из Монголии возвратилось почти 50% казахов. Несколько сот тысяч казахов проживает в других республиках Средней Азии и южных регионах России.
В последнее время возвратились на Родину казахи из Ирана и Афганистана, хотя и в небольшом количестве. Все это свидетельствует об активных политических мерах сегодняшнего руководства Казахстана по возвращению на Родину своих соотечественников.
В средствах массовой информации особенно муссируются сообщения, касающиеся репатриации казахов из Монголии. Такой политике способствует тяжелая экономическая ситуация в данной стране, а также тесная связь монгольских казахов с землей своих предков.
Значительное их количество — это потомки состоятельных семей, которые, опасаясь советской власти и голода, вынуждены были покинуть родные места. Несмотря на изолированность, они в большей степени, нежели оставшиеся в республике казахи, сохранили свое национальное самосознание, язык и культуру. Эти факты и были, между прочим, причиной многочисленных конфликтов между местным населением и репатриантами, которые обвиняли своих соотечественников в чрезмерной русификации.
Число возвратившихся на родину казахов не восполняет потери, вызванные в последнее время эмиграцией 600 тыс. немцев. Казахские репатрианты селятся, как правило, в северных областях, т.е. там, где коренное население составляет меньшинство.
Вполне понятна (особенно перед лицом выдвигаемых со стороны России требований ревизии российско-казахстанских границ) политика казахстанского правительства, направленная на усиление и укрепление казахской диаспоры в этих регионах. Политика эта является также причиной многочисленных этнических конфликтов не только между казахами и русскими, но и поляками, значительная часть которых проживает на территории Северного Казахстана.
Деревни и города, в которых в настоящее время живут поляки, являются отражением многонациональной структуры всей Республики Казахстан. Поляки, проживавшие ранее на Украине, освоились с необходимостью сосуществования с представителями других национальностей, например с украинцами, немцами, евреями и русскими. Продолжительные взаимные связи позволили сформироваться довольно гомогенным культурным сообществам, возникшим в результате смешения элементов различных этносов. В ответах опрошенных межнациональные отношения в местах проживания до принудительного выселения представлены, как правило, положительно, без наличия каких бы то ни было межнациональных конфликтов. И только в немногочисленных случаях приводятся примеры плохих взаимоотношений между поляками и украинцами, относящихся прежде всего к 20-30-м годам XX века. В воспоминаниях пожилых информаторов идеализируется прошлое.
В Казахстане поляки вынуждены были сосуществовать с представителями иных наций, культура которых во многих отношениях отличалась от их собственной. Ко всему прочему в первые годы переселений существовали также языковые преграды. Например, в посёлке Октябрь (ныне Нура) Алматинской области поляков поселили в казахском ауле, в котором, за исключением одного русского, жили исключительно казахи, владевшие в то время только казахским языком. Большинству поляков русский язык был также не известен, и поэтому они пользовались в процессе общения смешанным украинско-польско-русским наречием. В течение нескольких лет многие поляки в этом посёлке овладели казахским языком, а казахи также научились пользоваться польским языком. Постепенная русификация, рост статуса русского языка привели к минимизации знаний обоих языков. В настоящее время способностями пользоваться этими языками владеют исключительно немногие пожилые жители посёлка Нура.
Определение хотя бы приблизительного количества проживающих сегодня в Казахстане поляков является сложным и ответственным. К данным официальных советских статистических служб следует относиться с большой осмотрительностью. Согласно существующей в польской науке со времен 20-х годов традиции, предоставляемые статистические данные, касающиеся численности поляков в СССР, следует корректировать путем умножения на коэффициент 2 — 2,5. Официальная информация за последние годы для Казахстана разработана в декабре 1989 г., а ее источником были итоги Всесоюзной переписи населения. Согласно полученным данным, в Казахстане проживало 59 тыс. 956 поляков, что, в свою очередь, свидетельствует о приблизительном числе 120-150 тыс. польских граждан. В различных предварительных подсчетах это число достигает 100-400 тысяч. Во время исследований, проводимых мною, говорилось даже об 1 миллионе поляков, проживающих на территории Казахстана. Однако к такого рода данным не следует относиться серьезно. Можно все-таки быть уверенным, что в действительности численность поляков в Казахстане значительно превышает данные официальных источников. Об этом свидетельствует не только традиционная политика государства в этой области, но и собранные на местах материалы.
Для установления хотя бы приблизительного числа поляков в Казахстане следует задуматься над ответами на следующие вопросы:
какой статистический метод и практические разработки использовались в процессе переписи населения, а также каков был характер общественно-политических отношений, сопутствующих переписи;
сколько поляков проживало в Казахстане до 1936 года, т.е. до времени первых многочисленных выселений из Украины;
проживают ли на территории Казахстана поляки, выселенные сюда в 1939-1941 гг.;
существовали ли в послевоенный период очередные миграции польского населения в Казахстан;
сколько поляков покинуло Казахстан во время войны, после ее окончания и после упразднения «комендатуры»;
в какой мере настоящая общественно-политическая и экономическая ситуация Казахстана и Польши влияет на возможные сознательные или неосознанные «ошибки» в демографических подсчетах?
В связи с этим необходимо тщательное рассмотрение всех официальных данных, касающихся поляков в Казахстане, которые предоставлены последними четырьмя переписями населения. Согласно находящимся там сведениям, в 1959 году в Казахстане проживало 53 тыс. 102 поляка, в 1970 г. — 61 тыс. 445, в 1979 г. — 61 тыс. 136, а в 1989 г. — 59 тыс. 956 поляков.
Среди поляков в Казахстане преобладали так называемые спецпереселенцы, выходцы с Украины. Во время переписи населения в 1959 году они уже были полноценными гражданами Советского Союза, хотя специальный надзор за ними был упразднен в 1956 году. Но они не были и однако реабилитированы и продолжали находиться под надзором административных органов. Свидетельствуют об этом архивные документы. Несмотря на то, что они считались полноценными советскими гражданами, до 1959 года преобладающее большинство поляков не имело паспортов. В некоторых регионах паспорта были им предоставлены только в 70-е годы.
Во время переписей населения записывалась та национальность, которая была отмечена в различных документах. Одновременно у многих поляков господствовало убеждение в том, что «они», т.е. власти, превосходно осведомлены о каждом лице. Ведь поляки стали жертвами репрессий из-за своей национальности.
В числе поляков, получивших паспорта, могли оказаться и те, которые добровольно или по указанию чиновников стали украинцами или русскими по национальности, соответственно месту рождения. Можно также предположить, что в числе бывших спецпереселенцев с Украины большая их часть оказалась записанной поляками, и это в той или иной степени соответствовало действительности.
Следует однако учитывать и то, что многие поляки находились в различных лагерях в Казахстане. До сих пор неизвестно, как рассматривалось их положение и национальность во время переписи населения. Нельзя не исключить и такой возможности, что во многих трудовых лагерях находились поляки, чьи имена до сих пор остаются неизвестными. Неизвестно также, как решался вопрос их национальной принадлежности.
Во время следующих переписей населения учитывалась декларированная национальная принадлежность. Собранные нами данные свидетельствуют о том, что имели место случаи «корректировки» национальностей лицами, заполнявшими ведомости. Нельзя однако с полной ответственностью утверждать о масштабах подобного рода действий, которые несомненно влияли на конечные итоги переписи.
Наука располагает слишком скудными сведениями о поляках, проживающих в Казахстане во время царской России и первых десятилетий советской власти. Благодаря исследованиям историков становятся известными судьбы отдельных, широко известных поляков и освещаются те или иные миграционные тенденции в Казахстане.
Согласно данным первой всеобщей переписи населения, проведенной царскими властями в 1897 г., на территории Средней Азии проживало в то время 11 597 поляков. Преобладало городское население (ок. 90% ). Известно также, что эмиграция по экономическим причинам из Польского Королевства на рубеже XIX и XX веков устремлялась, хотя и в незначительной степени, также в Казахстан. Немногочисленные польские крестьяне из Келецкого и Люблинского воеводств в 1906-1910 гг. держали свой путь в глубь Российской империи, оседая в Оренбургской и Омской губерниях, а также в Ишимском крае Западной Сибири.
Февральская революция 1917 г. принесла свободу многим полякам, сосланным в Среднюю Азию. Многие поляки не возвратились в Польшу, а стали активными революционными деятелями. Некоторые же после окончания гражданской войны и подписания польско-советского соглашения от 24 февраля 1921 г. могли вернуться на родину. Но репатриация коснулась не всех польских граждан. Некоторые остались добровольно, многим не удалось вернуться домой из-за препятствий, чинимых советскими властями (например интеллигенции, работникам железнодорожных служб и другим специалистам).
Согласно первой переписи населения в Советском Союзе (1926 г.), в Средней Азии (и в Казахстане) проживало 8294 польских граждан, что составляло всего 1,1% всех поляков, проживающих в Советском Союзе. Многое были в состоянии прояснить в этом плане приходские списки Сибирской католической епархии. Следует помнить и о том, что их данные учитывают не только поляков, но и немцев, а также других представителей католического вероисповедования. Так, приход в Петропавловске насчитывал 5000 прихожан, в Барнауле — 750, в Ишимске — 500, в Семипалатинске — 200. Архивные материалы, находящиеся в распоряжении автора статьи, свидетельствуют о том, что на территории Кокчетавского уезда проживало 67 польских семей, насчитывающих 432 человека.
В заключение можно предположить, что на территории Казахстана до 1936 г. проживало не более 5000 поляков.
Историки пока не располагают полными сведениями о численности выселенных в Казахстан на протяжении 1936-1937 гг. поляков из Украины. Неудостоверенным является широко распространенное мнение, согласно которому в Казахстан выселялись также поляки из Белоруссии после ликвидирования Польского автономного округа им.Ф.Дзержинского. Этот вопрос, несмотря на многочисленные усилия, все еще ждет своего ответа.
Что касается численности поляков, вывезенных из Украины в Казахстан, то мы располагаем исключительно промежуточными данными советских источников периода перестройки. В еженедельнике «Аргументы и факты» за 1989 г. приводится, например, число 36 045 поляков, депортированных с Украины в Казахстан. В.Н.Земсков, в свою очередь, в 1990 г. на основании изученных им материалов Министерства внутренних дел за 1949 г. приводит число 28 130. Воздавая должное стремлению исследователей постичь истинное положение вещей, автор настоящей статьи не до конца уверен, что российским ученым удалось ознакомиться со всеми архивными документами по этому вопросу.
Подавляющее большинство поляков, вывезенных с Украины, репрессировалось на основании двух государственных постановлений: Совнаркома СССР «О переселении из Украинской Советской Социалистической Республики в Казахскую Автономную Советскую Социалистическую Республику» от 23 января 1936 г.(№ 11 1-01) и «О выселении из Украинской Советской Социалистической Республики и экономическом обеспечении в Карагандинской области Казахской АССР 15 000 польских и немецких хозяйств» от 28 апреля 1936 г. (No 776-120).
Учитывая политическую обстановку, в которой принимались упомянутые выше постановления, можно утверждать, что они относились ко всем депортациям поляков в Казахстан в сталинский период. Автор не располагает, конечно, официальными списками депортированных поляков, которые, по всей видимости, хранятся в архивах МВД в Киеве, Алматы либо в Москве, а доступ к ним пока невозможен.
На основании собственных исследований на местах автору удалось установить, что число выселяемых немцев в 1936 г. не превышало одной трети общего числа депортированных поляков и немцев. Даже если их численность достигала половины общего числа депортированных на основании указа от 28 апреля 1936 г., т.е. 7500 семей, то в итоге будет получено число, равное приблизительно 30 000. Следовательно, приводимые ранее советскими исследователями численные данные касались только представителей польской национальности, сосланных на основании только одного указа Совнаркома. Если предположить, что такое количество поляков депортировано на основании указа от 23 января 1936 г., то так или иначе оказывается, что в этом же году число репрессированных из Украины лиц польской национальности достигло 60000. В телеграмме секретаря ЦК ВКПб Андреева от 24 сентября 1937 (?) г. сообщается, что в Казахстан направлено до сих пор 20 000 семей. Следует сожалеть о том, что неизвестно число депортированных других этнических групп.
В начале военных действий в Казахстан с оккупированных советскими войсками польских земель вывезено 150 — 200 тыс. польских граждан. Данное число нельзя соотносить с числом лиц польской национальности, ибо оно включает в себя также польских граждан других национальностей. К ним принадлежали, например, евреи. Известно, что значительная часть польских граждан ушла за пределы Казахстана в рядах армии генерала Андерса. Большинство оставшихся граждан возвратилось на Родину на основании подписанного польско-советского соглашения от 6 июля 1945 года. Можно однако сомневаться в том, что всем полякам данной группы удалось уехать из Казахстана. В этом убеждает нас конфиденциальное письмо председателя исполкома Кокчетавской области Ергебекова, адресованное заместителю председателя Совета Министров СССР Косыгину от 17 августа 1945 года. В письме сообщается, что "(...) На основании советско-польского соглашения (...) на территории Кокчетавской области зарегистрировано 4368 польских граждан (...) В специальную комиссию направлено 2446 заявлений на выезд из СССР. Право на выезд получили 2420 лиц. Отказано 26 лицам, документы которых будут рассмотрены вторично специальной комиссией ещё до отправления четвёртого контингента". Дальше в письме приводится перечень лиц, получивших отказ, и причин, вызваших такое решение. Оказывается, что самой распространённой причиной отказа было отсутствие соответствующих документов, подтверждающих польское гражданство. Этот документ является также свидетельством того, что заявления на выезд на основании подписанного межгосударственного соглашения направляли также репрессированные поляки с Украины в 1936 г., на которых данное соглашение не распространялось. Если предположить, что число 4368 польских граждан в Кокчетавской области действительно (это имело место после ухода значительного числа поляков в ряды армии генерала Андерса), то поражает немногочисленность (немногим более 50% ) желающих репатриироваться. Можно предполагать, что не все поляки знали о существовании такой возможности; многие из них находились в то время в лагерях. Многие поляки, которые не смогли вернуться на Родину на основании соглашения от 6 июля 1945 г., репатриировались после 1956 г. Можно также полагать, что по разным причинам определенное количество поляков — бывших граждан II Речи Посполитой — осталось в Казахстане. В результате исследований на местах 25 местностей всего лишь несколько опрашиваемых человек смогло подтвердить этот факт. Но это были недостоверные сведения.
Во время Великой Отечественной войны некоторое количество поляков-спецпереселенцев вступило в ряды I и II армии Войска Польского. После окончания военных действий появилась возможность остаться в Польше, которой воспользовались многие поляки. Некоторые вернулись в Казахстан к своим семьям и позднее не получили права на выезд из Казахстана. В общем, только ограниченное количество поляков вернулось в то время на Родину (оно не превышает несколько сот человек).
Более многочисленным было возвращение из Казахстана на Украину в послевоенный период, когда имело место кратковременное упразднение комендатур, хотя отсутствуют по этому вопросу какие-либо достоверные данные. Согласно нашим предположениям, после войны на Украину возвратилось всего лишь несколько тысяч человек.
Следует также отметить случаи добровольной миграции в послевоенное время с Украины, хотя это было преимущественно соединение семей.
С 1954 г. происходит многотысячная миграция в Казахстан со всех концов Советского Союза по всесоюзной программе освоения целинных земель этого степного края. Прибыли сюда и поляки, численность которых, согласно официальным статистическим данным, возросла с 53~ 102 (1957 г.) до 61 445 (1970 г.) человек. Это был значительный рост, тем более, что в это время проходила вторая волна репатриаций польских граждан. В эти годы в Казахстане оказались на добровольных началах многочисленные (в пределах нескольких тысяч) группы поляков из Белорусии.
В конце 50-х годов в Казахстане началась крупномасштабная миграция жителей сельских местностей в города, в том числе за пределы этой республики, среди которых были также граждане польской национальности. Следует отметить, что, покидая село, поляки вынуждены были менять свою национальность, а это, в свою очередь, позволяло им избавиться от преследующего их позорного клейма «врага народа» (советского) и «изменника родины» (советской).
Перемена национальной принадлежности в советском учете существовала и ранее и продолжает существовать (например в Казахстане). Процедура эта не является сложной: ведь представители других славянских этнических групп «становились» русскими. Поляки следовали этим примерам. Правительство Польской Народной Республики не благоприятствовало своим соотечественникам, т.е. вообще не интересовалось их судьбами. В связи с этим замена национальности была во многих случаях единственной возможностью облегчения своего жизненного и общественного статуса.
Согласно сообщениям одного из информаторов, только в годы перестройки поляки перестали умалчивать свою этническую принадлежность, а многие из них начали демонстративно заявлять о своем польском происхождении. О дальнейшей запуганности и шаткости национального самосознания поляков в 80-е годы, а также о воздействии советских средств массовой информации на взаимоотношения этнических групп свидетельствовали муссируемые СМИ сообщения о забастовках, демонстрациях перед зданием Генерального консульства СССР в Кракове и оскорбительном отношении к кладбищам советских солдат, погибших на территории Польши во время II мировой войны. После таких событий польское население в Казахстане становилось объектом травли и преследований. Случалось также, что в такое время польские семьи делали решительный шаг, вписывая в документы своих детей национальность «русский».
Предварительное определение численности отдельных этнических групп является сложным заданием, особенно если возможны были упомянутые выше замены. Необходимо также иметь ввиду и то, что значительное количество современных семей в Казахстане — это смешанные браки. Кроме того, каждый молодой человек в возрасте 16 лет имеет право избрать национальность — отца или матери. В списках учета детей графа «национальность», как правило, не заполнялась. В настоящее время, особенно в польско-немецких семьях, вписывается, как правило, национальность «немец», что продиктовано возможностью в будущем эмигрировать в Федеративную Республику Германию.
Есть все основания для предположения, что современная общественно-политическая обстановка в Казахстане приведет к тому, что идентифицирование с польским народом будет котироваться выше, чем в прошлом, как со стороны самих поляков, так и представителей других этнических групп. Эта тенденция, однако, во многом зависит от многих международных и местных факторов. На сегодняшний день во взаимоотношениях поляки — казахи предпочтительнее быть поляком, нежели русским. С другой стороны, по мере усиления казахского национализма, трактующего все «белое» население «чужаками», выгоднее оставаться представителем многочисленного и сильного соседа. И поэтому предпринимаемые нашими соотечественниками решения по избранию национальности будут иметь индивидуальный характер.
На основании исследованных нами документов и материалов и многолетних изысканий на местах считаем возможным утверждать, что официальные статистические данные, касающиеся численности польского населения в Казахстане, не отличаются в значительной степени от действительности. Проверка официальных данных в нескольких десятках населенных пунктов позволила отметить некоторые случаи серьезных расхождений. Исследования проводились в трех областях, которые являются крупнейшими центрами сосредоточения польского населения. Можно даже полагать, что в них проживает свыше половины польской диаспоры в Казахстане. В настоящее время трудно представить себе, что в каких-то регионах Казахстана проживают неизвестные доселе многочисленные группы граждан польской национальности.
Существуют скупые данные, касающиеся судеб польских спецпереселенцев из Кустанайской и Северо-Казахстанской областей. Немногочисленна также информация о жизни поляков в центральных и западных областях Казахстана. Можно только предположить, что, если бы существовали где-нибудь многочисленные группы, они были бы в состоянии откликнуться на призывы полонийных организаций в Казахстане на страницах местных газет, по случаю, например, нового закона о реабилитированных или же по поводу возможности материального возмещения за годы репрессирования. Хотя категорическое отрицание такой возможности было бы весьма необоснованным.
В крупных городах, в которых русификация населения была наиболее результативной, граждане с польским происхождением вряд ли пожелают возвратиться к нему.
Известно также (что подтверждается данными архивных документов), что не все воспитанники польских детдомов, после войны все еще находящихся на территории Казахстана, возвратились на родину в 50-е годы. Пока нельзя установить, сколько их осталось на постоянное жительство в этой республике. Неизвестно также, сохранили ли они и в какой мере свое национальное самосознание и стремятся ли возвратиться в Польшу.
Поляки в Казахстане убеждены в том, что их соотечественников в этой республике огромное количество. И это неудивительно, ибо подобное мышление свойственно всем национальным меньшинствам. Следует учесть также и тот факт, что поляками считают и старообрядцев, сосланных царскими властями или же бежавших от преследований из западных регионов Российской империи в Казахстан в первые десятилетия XX века.
На основании проведенных до сих пор исследований и статистических данных считаю обоснованным полагать, что численность поляков в Казахстане не превышает в настоящее время 100 тысяч.
Необходимость сосуществования многих этнических групп привела к смешанным бракам. Среди представителей пожилого поколения предпочитаются, как и раньше, браки в рамках своей национальной или одной и той же конфессионной группы. В дальнейшем редки польско-казахские и вообще христианско-мусульманские браки. На такое положение не повлияла даже значительная атеизация представителей средних и младших поколений. Помехой для таких браков являются культурные различия. Культура казахов котируется неместным населением весьма низко, а попытки возрождения казахской национальной культуры воспринимаются немусульманским населением как проявление отсталости. Поэтому следует считать, что смешанные польско-казахские браки останутся редкостью.
В настоящее время наблюдается рост национального самосознания казахов, особенно после создания их самостоятельного государства. Нередки здесь шовинистические настроения по отношению к другим национальностям, которые национальное возрождение и возврат к традициям казахов воспринимают как национализм и цивилизационную отсталость. Дружеские в прошлом отношения казахов с прибывшим извне населением были обусловлены одинаковым статусом «советского человека» у всех этнических групп, в том числе и казахов. В настоящее время повсеместно появляется опасение относительно последствий нового казахского «гражданства». В тех регионах, где казахи численно преобладают над другими этническими группами, нередки проявления национализма и дискриминирования. Конечно, по сравнению с остальными союзными республиками в Казахстане этнические конфликты не являются самыми острыми, однако обстановка в других постсоветских республиках отрицательно сказывается и здесь.
Введение закона о государственном языке и его последствия (предпочтение лиц со знанием казахского языка, т.е. исключительно казахов) негативно отразилось на положении неместных национальностей, к которым принадлежат и поляки. Выдвигаемые время от времени Россией к Казахстану территориальные претензии по северным регионам Казахстана, в которых проживает большинство польской этнической группы, дополнительно усиливают и без того тревожное состояние местных жителей. Националистические тенденции России также оказывают сильное воздействие на межэтнические конфликты в Казахстане. Существенную роль играет позиция многочисленного в Казахстане русского населения, а также казаческих организаций по обеим сторонам российско-казахстанской границы. Не исключено, что в случае углубления и нарастания конфликтной обстановки национальные меньшинства могут сыграть решающую роль.
В последние годы «быть казахстанским поляком» стало очень цениться. Наиболее популярной стала идентификация с исторической родиной предков, которая развивается очень динамично и по сравнению с Казахстаном является как бы источником всех благ. Наблюдается возвращение к польским корням и фамилиям даже тех людей, которые поддались культурной ассимиляции.
Причиной этого в большей степени является надежда на репатриацию (или лучше сказать на эмиграцию). С недавнего времени она возможна, хотя и в ограниченном количестве.
Несмотря на то, что в настоящее время большинство казахских поляков заявляет о желании выехать на постояное местожительство в Польшу, известно и то, что многие из них останутся в Казахстане. Какова их будущая судьба, будут ли они продолжать свои этнические традиции и станут ли таким образом мостом содружества между двумя далекими странами? На этот вопрос пока ответить однозначно нельзя.