Красноярскийгосударственныйуниверситет
Кафедра историилитературыи поэтики
Жизнь — формавремени.
Философскаятема в поэзииИ.Бродского
Выполнил: студент__ группы
факультетафилологии
и журналистикиКГУ
_________
Красноярск
Когда младенецвступает в мир, он, как белыйлист бумаги, открыт длялюбого, ктозахочет написатьсвою строчку.В младенчествевсе мы похожи, в старости — все разные.Формированиемировоззренияесть процессбез конца, дажев зрелом возрастечеловек можетрезко изменитьсвои убеждения, но главныйпериод становленияличности, конечно, юность. От того, как поведутсебя окружающиелюди, что онискажут илисделают, частозависит всядальнейшаяжизнь.
Иосиф Бродский, позднее ставшийлауреатомНобелевскойпремии, тоже, хорошо это илиплохо, не сталисключением.Между его юношескимистихами, которыеАхматова называлаволшебными, и зрелым творчеством, за которое он, собственно, и был удостоенпремии, огромнаяразница. Нет, мастерствомастера (тавтология)не изменилось, но совсем другимстало содержательное, и еще больше- психологическоенаполнениестихов. ПоявиласьВечность.
Бродский росв семье фотокорреспондентаодной из газет, а журналисты, как известно, обычно наиболеераскрепощенныеличности. Немалоевлияние наразвитие Бродскогооказала и атмосфераСанкт-Петербурга(я, конечно, неимею в видуЛенинград, гдеинтеллигенцияв то время былаеще более кондовой, чем в Москве).И поведениемолодого Бродскогоотличалосьсмелостью, полным пренебрежениемк существовавшимканонам. Гординпишет, что в 18лет Бродскийвыступил вуниверситетена прениях, построив своюречь на статьеТроцкого, которуютолько чтопрочел, чемпривел присутствовавшихтам академикови проч. в состояниеглубокого шока.Можно понятьих удивление, если учитывать, что в начале60-х любое упоминаниеТроцкого былострожайшезапрещено, такого политиканикогда несуществовало.И можно понятьленинградскиевласти, которым, естественно, сообщили опроисшедшем, сразу же взявшиестроптивцана заметку. НоБродский таки не взялся заум, и его изгнаниес родины было, с этой точкизрения, объективнойзакономерностью.
Власть предержащие, в основном, непонимали самихстихов Бродского, стихи оставалисьзагадкой, а всезагадочноеопасно. Они"… казалисьмалопонятнымии не содержалиникаких политическихдеклараций..."(5). «Мир, клубившийсяв стихотворении, был крайнеразряжен; всущности, этобыло мнимоепространство, возникающееиз отблесковмелодии насетчатке; пространствозвуковой волны, в которой нет-нет, да и мелькнетярко окрашеннаячастица...» (6).
Видишь, августовскиелюбовникипробегают внизу с цветами,
голубые струиреклам бесконечностекают с крыш,
вот ты смотришьвниз, никогдане меняйсяместами
никогда и нис кем, это тысебе говоришь...(2)
В то же время, сочиняя этивнеидеологические, что само посебе былопротивопоказано, стихи, Бродскийеще и ведетсеббя вызывающе: работает кочегаром, санитаром вморге, коллекторомв геологическойэкспедиции, и всегда поступает, как свободныйчеловек, чтопо тем временамбыло простодико для окружающих.И его стихи тойпоры — оптимистичны, в них нет присутствиятления, смерти.
Значит, нетуразлук.
Существуетгромаднаявстреча.
Значит, кто-тонас вдруг
в темнотеобнимает заплечи...(2)
Но естественно, что долго такпродолжатьсяне могло, ипереломныммоментом сталпроцесс надБродским, послекоторого поэтпонял: в этойстране он чужак, и постепенноначался другойпроцесс, ужев самом Бродском,- уход в себя.Невозможностьсосуществованияс властью вылиласьу него в фразу, формулирующуюпревосходствопоэта над этойвластью. «Поэтнаживает себенеприятностив силу своеголингвистическогои, стало быть, психологическогопревосходства.Песнь естьформа лингвистическогонеповиновения, и ее звуки ставятпод сомнениене толькополитическуюсистему, но ивесь существующийпорядок вещей.»(4)
И творчествоБродскогопереходит насовершенноиную грань.Вытесненныйза пределыобщества, Бродскийначинает искатьпуть в неизведанное, путь в бесконечность, и инструментомэтого поискаявляется длянего язык. Издревлевсе открытиясовершалисьдля пониманиячего-то неизвестного, неназванного.А когда у этогоуже есть название, его можно начатьклассифицировать, разбивать насоставныечасти, словом, изучать. То жесамое Бродскийпытается проделатьс самым огромнымявлением вчеловеческойжизни — с самойжизнью. Он пытаетсяклассифицироватьвсе, что толькоесть вокруг.
Было ли сказанослово? И еслида, -
на каком языке? Был ли мальчик? И сколько льда
нужно броситьв стакан, чтобостановитьТитаник
мысли? Помнитли целое рольчастиц?
Что способенподумать привиде птиц
в аквариумеботаник? (3)
И главным выводом, который делаетБродский, мимоходомотметая всю«мелкую возню»политиков идельцов, являетсяпротяженностьвремени. Время- самый страшныйи неумолимыйсудья, никтои ничто не можетпротивостоятьего разрушительномувлиянию. Любойчеловек в терминахбесконечности- ничто, любоймир — пылинка, и даже Бог, поБродскому, нечто иное, каклишь эпизодна фоне всепоглощающегопотока секунд, минут, дней, столетий...
Время естьмясо немойВселенной.
Там ничегоне тикает. Дажевыпав
из космическогоаппарата,
ничего непоймаете: нифокстрота,
ни Ярославны, хоть на Путивльнастроясь.
Вас убиваетна внеземнойорбите
отнюдь неотсутствиекислорода,
но избытокВремени в чистом, то есть -
без примесивашей жизни, виде. (2)
Бродский оченьпросто объясняетобилие в своейпоэзии античныхобразов и отсылокк древности:«При ближайшемрассмотрениисходство междуантичностьюи современностьюоказываетсявесьма ошеломительным, у наблюдателявозникаетощущение столкновенияс гигантскойтавтологией...
История неповторяется: она стоит...
Поэтому древниеразвалины — наши развалины.»(4) И разница в2 тысячелетияне играет роли, потому чтоВремя оперируеттысячами тысячелетий, в которых потеряютсяи миллионыцивилизаций.
Однако Бродскийсчитает, чтоу человекавсе-таки естьспособ преодолетьзабвение Времени.Именно дляэтого и нужнодать точные, недвусмысленныеопределенияокружающимявлениям, комбинациислов, которыебы начали своюжизнь отдельноот явлений, имиобозначаемых, стали бы самостоятельными, самоценными.С этой точкизрения словонамного долговечнеечеловека — егоносителя, даи собственноявления, егопородившего.По библейскимканонам, Словобыло вначале.По Бродскому, Слово будетвсегда. «Отвеликих вещейостаются словаязыка...» (2). Онсчитает, чтослово — единственное, что отличаетчеловека отвсего внешнегомира, эта тахрупкая грань, за которой иесть абсолютноеНичто, пустота.
Не исключено, что на развитиеэтой философскойконцепцииповлияливзаимоотношенияпоэта с властью, которой онтаким образомкосвенно отказываетв «вечной памяти»по причине еелингвистическойущербности.Но важнее, намой взгляд, другое: Бродскийпопыталсязаглянуть загрань непознанного, пусть не решить, но хотя бы обозначитьодин из главныхконфликтовчеловечества- отторжениеот природы.
Вообще говоря, Бродский — непросто поэт.На мой взгляд, русской поэзиине хваталофилософа, чтобыон окинул взглядомвсю картинуцеликом и в тоже время могбы рассказатьо том, что увидел.Бродский рассказал.Не знаю, хорошоэто или плохо, но он сумелпередать всюболь нашеговремени, страхперед Ничем, спрятанныйв обыденность, метафизическуютоску «и проч.»И только от насзависит, сможетли его словопробиться кнам в нашимикровселенные, чтобы принеституда свет откровения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бродский И.Избранныестихотворения. // М., «Панорама»,1994г.
2. Бродский И.Часть речи.Избранныестихотворения.
// М., «Художественнаялитература»,1990г.
3. Бродский И.Письма римскомудругу. // Ленинград, «Экслибрис»,1991г.
4. Вайль П., ГенисА. В окрестностяхБродского. // ж. «Литературноеобозрение», 1990г.,№ 8.
5. Гордин Я. «ДелоБродского: история однойрасправы.»
// ж. «Нева», 1989г.,№ 2.
6. Лурье С. Свободапоследнегослова. // ж. «Звезда»,1990г., № 8.
7. РасторгуевА. Интуицияабсолюта впоэзии Иосифа Бродского.// ж.«Звезда»,1993г., № 1.
8. Якимчук Н. «Яработал, я писалстихи.» ДелоИосифа Бродского.// ж. «Юность»,1989, № 2.его>