Муниципальноеобщеобразовательноеучреждение- средняя
общеобразовательнаяшкола № 1 с. НекрасовкаХабаровскогорайона, края.
ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙРЕФЕРАТ
ПОЛИТЕРАТУРЕ
на тему
«… и вмой жестокийвек восславиля свободу…»
темавольности впроизведениях
А.С. Пушкина
Выполнил: ученик 11 кл. «А»
СЕРОВЕВГЕНИЙ
Проверила:СинякинаТ. В.
2001 год
ПЛАН
Вступление Великий гражданин великого народа
(Пушкинв освободительномдвижении своеговремени)
Лицейская республика.
Пушкин и ранние декабристские организации.
Поэт в южной ссылке (1812-1824)
Михайловское.
14 декабря 1825 года
«Я гимны прежние пою…»
Заключение Список используемой литературы.
Вступление.
Пожалуй, одной из чащевсего повторяющихсяв пушкинскихстихах слов– свобода (илиравнозначные– вольность, воля). Бесконечныоттенки смыслаи содержанияэтого словау Пушкина. Ноглавный, сокровенныйсмысл его –всегда одинаков.Пушкин былпевцом и вдохновителемосвободительногодвижения своеговремени: какпоэт, свою заслугуперед народомон видел в том, что «чувствадобрые лиройпробуждал»и в свой «жестокийвек» восславилсвободу. В лицеПушкина поэзиявпервые явиласьвыразителеми возбудителемобщественногомнения в России.Поэзия — выразитель? Да! Поэзия — воспитатель? Да! Поэзия — эхорусского народа? Да! Поэзия –борец противтирании, деспотизма, за свободу, запросвещение? Да! Все этонепременныечерты пушкинскогопоэтическогоидеала.
Темасвободы в творчествеПушкина – однаиз тем, издавнапривлекавшихк себе большоевнимание инашего пушкиноведенияи нашей историческойнауки. Это темаинтересуети меня, так каквольнолюбиваялирика занимаетедва ли не главноеместо в творчествепоэта. Подавляющаячасть егостихотворенийпроникнутабунтарскиминастроениямии являетсяпрямым призывомк борьбе.
Пушкинне был членомтайного общества, не принималнепосредственногоучастия в восстании, не был привлеченк следствиюи суду. Но широта, глубина имногогранностьего творческогогения, мощь егохудожественногослова и вместес тем горевшийв нем неугасимыйпламень гражданскогосознания игражданскогочувства таквелики, чтоосновоположникнациональногоискусстваслова, родоначальникпоследующейклассическойнашей литературы, он объективноявляется, нетолько до, нои после 14 декабря, одним из замечательнейшихдеятелей русскогоосвободительноготого начальногопериода, вершинойкоторого быловосстаниедекабристов.К этому главномувыводу я твердопришел по ходуи в итоге данногомоего труда.Попытке обосноватьэтот вывод они посвящен.
Длятого, чтобывозможно полнееи ближе к истинеэто осуществить, необходимопридать теменовый поворот.Следует веститочку отсчетане от декабристовк Пушкину – этозадача и делоисториков, аэто – задачаи дело историковлитературы– от Пушкинак декабристам.
Великий гражданин великого народа.
(Пушкинв освободительномдвижении своеговремени)
И живвеликий гражданин
Средивеликого народа
Пушкин«Андрей Шенье»(1825)
Изрядя вон выходящая, бьющая ключомхудожественнаяодаренностьПушкина почтис первых же егошагов сталапривлекатьк себе восторженнейшее вниманиесовременников.Начало этомубыло положеноеще в лицейскиегоды. Вообще, основное, чембыл отмеченЛицей в жизниПушкина, заключалосьв том, что здесьон почувствовалсебя Поэтом.В 1830 году Пушкинписал: «… началя писать с 13-летнеговозраста ипечатать почтис того же времени».
В те дни– во мгле дубровныхсводов
Близвод, текущихв тишине,
В углахЛицейскихпереходов,
ЯвлятьсяМуза стала мне.
Моястуденческаякелья,
Доселечуждая веселья,
Вдругозарилась –Муза в ней
Открылапир своих затей;
Простите, хладные науки!
Простите, игры первыхлет!
Я изменился, я поэт.
Характерно, что Пушкин сталощущать себяне просто«стихотворцем»(«не тот поэт, что плестьстихи умеет»), а именно Поэтоми твердо, хотялитературноепоприще несулило ни чегожитейскипривлекательного, решает на неговступить, ибо, как он понял– это тоже навсю жизнь, неможет им небыть. («К другустихотворцу»,1814)
Этосознание укрепили первый, также весьма раннийлитературныйтриумф – знаменитоечтение на лицейском экзамене«Воспоминанийв Царском Селе», которое таквоспламенилосовсем ужодряхлевшегоДержавина. Тутже гласно объявившегоих автора своимлитературнымнаследником– «вторымДержавиным».
Одновременнои столь жестремительнов Пушкине –поэт стал расти, тоже перерастаяв этом отношениисвоих учителей– Батюшкова, Жуковского, Вяземского, Державина, — патриот – гражданин.Началась схваткане на жизнь, ана смерть свторгшимсяв Россию Наполеоном.Подавляющеебольшинствобудущих декабристов(и это оказалогромадноевлияние наскладываниеих политическихубеждений)принималоучастие, и поройочень активноев Отечественнойвойне 1812 годаи последующихзаграничныхпоходах. Лицеистам, по их возрасту, этого не былодано. Но и самПушкин, и егоближайшиетоварищи, такиекак Пущин, Кюхельбекер, Вольховский, всем существомсвоим рвалиськ этому:
Выпомните теклоза ратью рать,
Состаршими мыбратьями прощались
И всень наук сдосадой возвращались
Завидуятому, кто умирать, шел мимо нас…
Новернемся кпушкинскому дебюту – «Воспоминаниямв Царском Селе».В патриотическийконтекст«Воспоминаний», наряду с гордостьюпоэта своимнародом, нетолько отстоявшимРодину, но иосвободившимот тираническогоига НаполеонаЕвропу, вошло, отражая господствовавшиетогда настроенияшироких общественныхкругов, нескольковосторженныхстрок в адресторжественновозвращающегосяв отечествоцаря – героя, который «взялПариж» и «основаллицей» (несмотряна последующеерезчайшееотрицательноеотношение кАлександруI, Пушкин в основномсчитал эти двасобытия объективноисторическимиего заслугами); восторженныеноты в адрес«грозногоангела» — Александраснова зазвучалипосле попыткизахвата Наполеономбылой власти(«сто дней») в стихотворениях«Наполеон наЭльбе» и «Навозвращениегосударя императораиз Парижа в1815 году».
Второеиз них былонаписано по«повелению»высшего начальства, но, как и предыдущие, вполне искренне, выражая нетолько настроенностьшироких общественныхкругов, но ичувства самогопоэта. «Вы помните, как наш АгамемнонИз пленногоПарижа к нампримчался, Какой восторгтогда пред нимраздался! Какбыл велик, какбыл прекрасенон, Народовдруг, спасительих свободы!»- напоминалПушкин товарищамв последнейлицейскойгодовщине 1836года («Былапора: наш праздникмолодой…»).
Ноуже в связи состихами «Навозвращение…»проявилосьпушкинское«веселое лукавствоума». Есть известиео нарисованнойим, очевидно, вскоре же; карикатурана Александра, который до того«располнел»в «чужих краях», что с трудомпроехал ввоздвигнутыедля него триумфальныеворота. А однимиз самых раннихлицейскихстихотворенийПушкина, убедительноему приписываемым, является эпиграммана царя («ДвумАлександрамПавловичам»), который « носпереломил…под Аустерлицем»(был наголовуразбит в 1805 годуНаполеоном)и «хромаетголовою» (заключил«позорный», как позднеебудет называтьэто Пушкин, Тильзитскиймир). В 1826 годуПушкин написалЖуковскому, что «подсвистывалцарю Александру, до самого гроба».Как видим, онстал ему подсвистывать, в сущности, спервых же своихлитературныхшагов.
Нои независимоот этого настроения«любви, надежды, тихой славы»недолго тешилисвоим «обманом»уже и тогдапроявившегоисключительнуюзоркость поэта.
Ивот всего черездва-три месяцапосле «Воспоминаний»и за пять летзнаменитогорылеевскогопослания «Квременщику»Пушкин пишети публикуетсвое якобыпереведенное«с латинского», послание «КЛицинию « (1815), вкотором иносказательно, но в полномсоответствиис политическимиреалиями текущегодня бичуетнового «любимцадеспота» — всевластноговременщика, наложившего«ярем» на Рим, и бесстыднуютолпу гнущихперед ним спинульстецов ирабов. В то жевремя этосатирическоепослание окрашеновысоким и гордымгражданскимлиризмом,
Я сердцемримлянин; кипитв груди свобода;
Во мнене дремлет духвеликого народа.
Завершаясьгрозной предупреждающейконцовкой(первый пушкинский«урок царям»уроками истории):
«СвободойРим возрос, арабством погублен».
Всеэто придаетпосланию особоезначение. В немзерно последовавшихгода два спустя«вольных стихов»поэта. Малотого, основныемотивы его, вособенностиудар по рабами льстецамбудут повторятьсяи в дальнейшем(конец 20-х и даже30-е годы) еготворчестве.Недаром оносразу же привлеклок себе всеобщеевнимание и быловключено Пушкинымв первое отдельноеиздание егостихотворений, вышедшее в 1826году (им поэти новое издание1829 года). В негоже должны быливойти «Воспоминанияв Царском Селе», откуда, однако, поэт полностьюубрал былыехвала Александру, подчеркнуввзамен подвигподлинногогероя – русскогонарода.
Впоследниелицейские годыи особенносразу послеокончания ЛицеяПушкин настоятельно– в окружениипылких молодыхумов, настроенныхвесьма решительнопротив абсолютизмаи крепостничества.Среди них немалобудущих декабристовили людей, имсочувствующих: Чаадаев, Вяземский, Лунин, Якушкин, Катенин, Глинка, братья Тургеневы.Разговоры идутострые, речипроизносятсянередко бунтарские.
Пылко, страстно, повелению своейблагороднойчистой натуры, воспринял поэт, выйдя из Лицея, идеи политическойсвободы в кругусвоих новыхприятелей, близких к раннимдекабристскиморганизациям, эти идеи дорогиПушкину. Этоего поэзия, еголирика. И пустьПушкин думаетв это время, будто вольностьнародов можетбыть обеспеченапутем ограничениясамовластиязаконами(«Вольность»,«Деревня»).«Хочу воспетьСвободу миру, на тронах поразитьпорок» — вотчто воспринималосьв пушкинскойвольнолюбивойлирике какглавное, вотчто вдохновлялорусских революционеров, не толькодекабристов.А в стихотворении«К Чаадаеву»(1818) и прямо говорилосьо «грядущихобломкахсамовластья».
Послевыхода из ЛицеяПушкин особенносблизился сНиколаем Тургеневым, часто бывалу него. Это тотсамый Тургенев, о котором поэтвпоследствиивспоминал в«Евгении Онегине», рисуя первыесходки будущихдекабристов:
ОднуРоссию в миревидя,
Преследуясвой идеал,
ХромойТургенев имвнимал
И, плетирабства ненавидя,
Предвидяв сей толпедворян
Освободителейкрестьян.
Однаогненная страстьвладела НиколаемТургеневым– ненавистьк крепостничеству, об этом он неустаннои горячо говорил, где толькоможно. Он считал, что глупо мечтатьо политическойсвободе, опарламенте, пока не уничтоженокрепостноеправо: «Непозволительномечтать ополитическойсвободе там, где миллионынесчастныхне знают дажепростой человеческойсвободы».
«ХромойТургенев»присматривалсяк юному поэту, замечал, каквосторженнозагоралисьего глаза, едваразговор переходилна «опасныетемы», подначивал:«Все ахи даохи, молодойчеловек, в вашихстихах. Не стыдноли вам оплакиватьсамого себяи несчастнуюсвою любовь, когда Россиястонет от Петербургадо Камчатки».
Вто же времябрат НиколаяСергей записывалв своем дневнике:«Мне опятьпишут о Пушкине, как о развертывающемсяталанте. Ах, дапоспешает емувдохнутьлиберальность, и вместо оплакиванийсамого себяпусть перваяего песнь будет:«Свобода».
Пожеланиеисполнилосьменее чем черезмесяц. Ода«Вольность»была написанапрямо вследвот за такимдушещипательным, но мастерскимстихотворением(предтечейесенинских!):
Неспрашивай, зачем душойостылой
Я разлюбилвеселую любовь,
И никогоне называюмилой
Ктораз любил, ужне полюбитвновь,
Ктосчастье знал, уж не узнаетсчастья
Накраткий мигблаженствонам дано:
Отюности, от неги сладострастья
Останетсяуныние одно…
Ивслед за этим– пламенный, трибунный стих«Вольность».Дело было так.У Николая Тургеневасобралисьмолодые вольнодумцы.Речь зашла оПавле I, кто-то подвелПушкина к окну, показал наМихайловскийзамок, расположенныйнапротив, — последнююрезиденциюПавла, где онбыл убит смолчаливогосоизволениясвоего сынаАлександра: Тиран и народ.Задушенныйдушитель вольности.Вот тема дляпоэта!
Пушкинвскочил набольшой столу окна, растянулсяна нем (в егопривычках былописать лежа)и тут же, глядяна мрачныйдворец, написалбольшую частьзнаменитойоды. На следующийдень он принес ее Тургеневымоконченнуюи переписаннуюнабело.
Онапроизвеладействие взрывчатки; спокойно читатьее было невозможно, каждая строкаразила, жгла, влекла в бой, клеймила позором:
Питомцыветреной Судьбы…
Тиранымира! Трепещите!
А вымужайтесь ивнемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Никогдаеще после Радищевапоэтическийстих на Русине звучал такнабатно, такобличительно, гражданственно:
Увы! Куда ни брошувзор-
Вездебичи, вездежелезы,
Законовгибельныйпозор,
Неволинемощные слезы;
ВежденеправленаяВласть
В сгущенноймгле предрассуждений
Воссела– Рабства грозныйГений
И Славыроковая страсть.
Поэтобращаетсяк истории Франциии России, чтобыпонять истокитирании, Онитам, по мнениюпоэта, где нарушаютсяпринципы сочетания«вольностисвятой», с законами«естественногоправа и равенства», где законнеобязателендля владык идля народа.
И горе, горе племенам,
Гдедремлет оннеосторожно,
Гдеиль народу, ильцарям
Закономвластвоватьвозможно!
МыслиПушкина навеяныидеями французскихпросветителей,«законами»Монтескье,«ОбщественнымДоговоромРуссо». СогласноРуссо, государство– результатнегласнойдоговоренностивсех членовобщества, ихпринятой насебя добровольнообязанностивзаимно выполнятьсвой гражданскийдолг. Это и естьвысший закон, стоящий надцарями и народами.Если монархнарушает этотдоговор и притесняетнарод «неправеднойвластью» тос ним можетслучится то, что случилосьс ЛюдовикомXYI.Однако егоказнь, как кажетсяПушкину, — ещебольшее злодействои вероломство, за котороевосставшийнарод расплатилсятиранией Наполеона.Поэт проклинаетэтого «самовластительногозлодея» и обращаетсяк другому«увенчанномузлодею» — императоруПавлу I, самодурствокоторого переходиловсякие границы.Его убийство– урок царям, ныне живущим:
И днесьучитесь, о цари:
Нинаказанья, нинаграды,
Ни кровтемниц, ни алтари,
Неверные для васограды.
Склонитесьпервые главой
Подсень надежнуюЗакона,
И станутвечной стражейтрона
Народоввольность ипокой.
Смелостьнеслыханная: восемнадцатилетнийпоэт дает урокицарям и народам, угрожает им«страшнымгласом Клии»! Имя Пушкинасразу сталоизвестно всейчитающей России(ода расходиласьв списках). Небыло такогообразованногоофицера, которыйне знал бы оды«Вольность»,«Деревню», «КЧаадаеву»наизусть.
Конечно, в тираноборческихрассужденияхпоэта еще многонаивного, книжного, ученического, много от ходячихпредрассудковсветскогообщества, отего «священногоужаса» передкрайностямиякобинскойдиктатуры, откарамзинскихлиберально-утопическихмечтаний опросвещенноймонархии, ограниченнойлишь «праведнымизаконами».
Ковремени выходаПушкина изЛицея политическаяобстановкав стране сталаеще более накаляться.Все отчетливееначали проявлятьсяагрессивно-реакционныеустановкиСвященногосоюза. Вместоожидаемогомногими освобождениякрестьян встране начализаводитьсяпресловутыевоенные поселения– еще одна, нарядусо Священнымсоюзом, таксказать, для«домашнегоупотребления», идея АлександраI, решившегозаменить рекрутскиенаборы на долгийсрок отрывавшиекрестьянинаот его семьи, постояннойвоенной службойпо месту жительства.
Поруками рьяновзявшегосяза это деловременщикасентиментальноокрашеннаяидиллия, предносившаясяАлександруIи ловко укрепляемаяв нем Аракчеевым, превратиласьв жесточайшуютрагедию. Носамому Аракчееву, который выбралдевизом длясвоего гербаслова: «преданбез лести»(остро обыгранныеПушкиным водной из эпиграмм), а однажды кому-то, напомнившемуо пользе отечества, цинично ответил, что ему до этогонет дела, онвыполняет волюмонарха, — егоусердные принеслосторичныеплоды. Пользуясьвсе нараставшимдоверием ипривязанностьюк нему Александраи отлучкамицаря, в частностипоездками наевропейскиеконгрессыСвященногосоюза, он забралв свои руки всюполноту властии стал своегорода некоронованнымдиктатором.«Всей Россиипритеснитель…А царю он други брат» — писалПушкин в тойже эпиграмме.
Итак, в результатепоявлениявоенных поселенийбунтом былачревата нетолько деревня, все слои населенияимели основаниябыть недовольнымиправлениемАлександраI.
Понятнытеперь пушкинскиеслова: тот подлец, кто не желаетпеременыправительствав России!
КипелаполитическимистрастямиФранция, в Испаниивосставшийнарод заставилкороля объявитьКонституцию, бурлили Португалияи Италия («тряслисягрозно Пиренеи, вулкан Неаполяпылал…»), Грецияборолась заосвобождениеот турецкогоига. Казалось, в одной толькоРоссии часыистории остановились, и стрелки ихпо-прежнемупоказывализдесь серединудавно прошедшегоXYIIIвека с его дикимифеодальнымиобычаями.
Каки в XYIIIвеке,
Склонясьна чуждый плуг, покорствуябичам,
Здесьрабство тощеевлачится побраздам
Неумолимоговладельца.
Здесьтягостный яремдо гроба всевлекут,
Надежди склонностейв душе питатьне смел…
Дальшетак продолжатьсяне могло. Нужнобыло действовать! Нужно быловстряхнутьРоссию, помочьей пробудитьсяот оцепенения.Возникаликружки заговорщиков, где произносилисьпылкие речи, обсуждалосьбудущее России, выносилсясмертный приговорАлександру.
«…Россия не можетбыть болеенесчастна, как, оставаясь подуправлениемцарствующегоимператора»,- говорил в «Союзеспасение» ИванЯкушкин и вызвалсялично убитьцаря.
МеланхолическийЯкушкин,
Казалось, молча обнажал
Цареубийственныйкинжал…
Пушкин(если судитьпо десятой, дошедшей донас в отрывкахглаве «Онегина»)был осведомлено ходе развитиядекабристскогодвижения, опомыслах иречах чуть лине каждого изглавных заговорщиков.
Какуже говорилось, Пушкин не былчленом декабристскихкружков, но онзнал лично чутьли не всех: Рылеева, Пестеля, Орлова, Лунина, НиколаяТургенева, Сергея Трубецкова,- с ними спорил, с ними негодовал, жил мыслямии интересамидекабристов, дышал предгрозовойатмосферой, ею разгорался:«Я, — признавалсяон Жуковскому,- наконец былв связи с большеючастью нынешнихзаговорщиков».
Вполитическихбеседах с нимисозревали егособственныевзгляды напрошлое, настоящееи будущее России.
Двагода спустяпосле появленияна свет оды«Вольность»поэт создаетдругое стихотворение, подымающеевторую, основнуюи столь же жгучуюполитическуютему современности– «Деревня»(1819), тоже связанноес близостьюк Тургеневуи подсказанноенепосредственнымивпечатлениями(написанноев Михайловскам).Первая частьего, мирное, идиллическое, в духе Карамзина, описание прелестиусадебной жизнисреди сельскойприроды («приютспокойствия, трудов и вдохновенья»)– резко сменяетсявторой частью, навеянной«возмущающейдушу», «ужасноймыслью», такжевосходящейк «врагу рабства»Радищеву, — картинамибесчеловечныхугнетений инасилия надлюдьми крепостников-помещиков.Но и это стихотворениезаканчиваетсяпорожденнымнадеждой «ударитьв чувство», какговаривалЛомоносов, призывом к царюосвободитькрестьян. Пушкинскую«Деревню»постигла мрачнаясудьба. Онабыла показана«чувствительному»Александру, который просилблагодаритьпоэта за высказанныеим «добрыечувства» (“bonssentiments”).Но никакихрезультатовстихотворениене возымело.Мало того, довестисвои «добрыечувства» допечати Пушкинуне удалось.Цензура разрешалаопубликоватьтолько первую– «карамзинскую»части стихотворения.«Радищевская»же его часть, как и все «вольныестихи» Пушкина, осталась подзапретом. Монарх, несмотря навспыхнувшиегодом ранееи жесточайшеподавленныеАракчеевымбунт Чугуевскихвоенных поселений, упрямо продолжалнасаждать их, цинично обмолвившись, что будет выполнятьначатое, хотьбы пришлосьуложить трупамивсю дорогу отЧудова до Петербурга.
Кчислу наиболеезнаменитыхвольных стихотворенийПушкина относитсяединственноев своем родепослание кстоль дорогомуему тогда («Никогдая тебя не забуду.Твоя дружбамне замениласчастье», — записалон позднее всвоем дневнике)Чаадаеву –юношески восторженноеобъяснениев любви Отчизнеи Свободе, заканчиваетсяполным романтическойверы в торжествореволюционногодела призывомк видимо, заколебавшемусядругу:
Товарищ, верь: взойдетона,
Звездапленительногосчастья…
Вотличии от«Вольности»интимно-личноеи гражданско-любовнаястрасть и страстьвысокого и«прекрасного»революционногопорыва – сплавленыздесь в нерасторжимоецелое – в чистейшеезолото поэзии:
Мы ждемс томленьемупованья
Минутывольностисвятой,
Как ждетлюбовник молодой
Минутыверного свиданья.
В«Вольности»и в «Деревне»поэт вдохновеннопрокламируетполитическиеидеи членовтайного общества.Послание «КЧаадаеву»(1818) он вводит всамое сердцедекабризма, в душевныйстрой первыхрусских революционеров, многие из которыхсознавали, что, выходя 14 декабряна «площадьПетрову» идутпочти на вернуюсмерть, и всеже с энтузиазмомшли.
Особоеместо в поэзииПушкина этихлет занимаетнаписанноев этом же году, что и посланиек Чаадаеву, другое послание, имеющее в видусовсем другогоадресата («КН.Я. Плюсковой»).Фрейлина женыАлександраI, императрицыЕлизаветыАлексеевныПлюскова, близкаяк арзамасскимлитературнымкругам, обратиласьс просьбой кПушкину написатьстихи в честьимператрицы.Этот адрес ввелв заблуждениене только цензуру, не уловившуюподлинный смыслстихотворения, но и ряд исследователейдаже нашеговремени, несумевших историческик нему подойти.
Вовсяком случае, уже с самогоначала егостихотворениене только непоходило натрадиционнуюоду в адресмонархов, нои прямо ейпротивостояло:
На лирескромной, благородной
Земныхбогов я не хвалил
И силев гордостисвободной
Кадиломлести не кадил.
Свободулишь учасяславить,
Стихамижертвуя лишьей,
Я не рожденцарей забавить
Стыдливоюмузою моей.
Пушкинотталкиваетсяздесь не только от вынужденного«Льстить» царямв своих придворныходах Ломоносова, но и от Державина, который вменилсебе в особоедостоинство, что в стихах, обращенныхк ЕкатеринеII, он дерзнулвозгласитьо ее «добродетелях»в «забавномрусском слоге».Ни риторического, ни «забавного»в только чтоприведенныхстроках пушкинскогопослания нет.Больше того, говоря, чтохочет славитьтолько свободу, поэт прямовключаетстихотворениев цикл своихзапретныхстихов, имяпрежде всегов виду оду«Вольность», к которой онопо своему тонуи примыкает.Но если в «Вольности»автор ставилсебе целью «натронах поразитьпорок», — здесьон получаетрадующую егосамого возможностьвоспеть натроне «добродетель».Особенно выразительногордая концовкастихотворения:
Любовьи тайная Свобода
Внушалисердцу гимнпростой,
И неподкупныйголос мой
Был эхорусского народа.
Тайнаясвобода – этоэпитет, на первыйвзгляд не оченьясный, в сущностиявляется ключомк пониманиюподлинногосмысла всегостихотворения.После победынад Наполеономи образованияпо настояниюАлександраособого ЦарстваПольского, возглавляемогорусским императором, он, желая, посвидетельствусовременников, всячески расположитьк себе новыхподданных«даровал»полякам в 1818 годуто, в чем упорнооказывал своейстране, — конституцию.15 марта 1818 годаон выступилна открытиипольского сеймас напутственнойречью, в которойупомянул освоем давнемжелании сделатьто же и у себяна родине, и онамерении вбудущем осуществитьэто. Но былосказано этов выражениях, обидного длянациональногочувства русских.Тщетно егоосновной советчикпо международнымделам, графКаподистрия, которого онпервый периодсвоего царствованияприблизил ксебе за его«либеральные»взгляды, а в1822 году за то жесамое (противодействиеполитике Священногосоюза) отстранилот дел, умолялего снять этивыражения. Царьнастоял насвоем.
Этоглубоко возмутилочленов тайногообщества иблизкие к нимширокие общественныекруги. Негодованиееще более возросло, когда сталоизвестно озамыслах царявключить всостав Польшинекоторые частиРоссии, возможностьчего предусматриваласьв данной имконституции.В связи с этими был поставленЯкушкинымвопрос о цареубийстве.
АПушкин тотчасже остро отозвалсяна это своимноэлем «Сказки»(«Ура! в Россиюскачет Кочующийдеспот»). Начинаетсяон с описанияприезда Александра1 в Россию. Царьторжественновещает о своихподвигах:
«Узнай, народ российский,
Что знаетцелый мир:
И прусскийи австрийский
Я сшилсебе мундир
О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен;
Менягазетчик прославлял;
Я ел, ипил, и обещал–
И деломне замучен…»
Далееимператорклянется датьотставку продажнымчиновниками учредитьзакон вместопроизвола:
«И людямя права людей,
По царскоймилости моей,
Отдами доброй воли…»
Царевымречам наивновнимал, открыврот младенец:
От радостив постели
Распрыгалосьс дитя:
«Неужтов самом деле».
Неужтоне шутя?
А матьему: «Бай-бай! Закрой своиты глазки;
Порауснуть уж наконец
Послушавши, как царь-отец
Рассказываетсказки:…»
Извсех вольныхстихотворенийПушкина поэльсразу же получилнаиболее шумнуюпопулярность.По свидетельствуЯкушина, «егораспевали чутьли ни на улицах».В этих условияхособо злободневноезвучание приобреталии похвалы Пушкинав адрес императрицы.Стихотворениебыло напечатанов журнале«Соревновательпросвещенияи благотворения»- литературныморгане «Вольногообщества любителейроссийскойсловесности», находившемсяпод идейнымвоздействиетайного общества, а руководствующуюроль в нем игралФедор Глинка.В печати пришлосьзаменить толькослово «свободуславить» на«природу славить».
В«воспоминанияхв Царском Селе»поэт был эхомсвоих товарищей– лицеистов.Теперь он посуществу, первый, задолго додекабря, литературный«Декабрист»- мог с полнымправом назватьсой «неподкупныйголос» «эхомрусского народа», выражениемчаяний которогообъективноявлялись будущиедекабристы. Отсюда и неслыханнаядотоле «народность»– популярностьв самых широкихобщественныхкругах его«возмутительных»политическихстихов и эпиграмм.И этот гражданскийподвиг Пушкина– поэта был темзначительнее, что в отличиеот остальныхон совершалего в одиночку.
Вэто время возникаетлитературно– театральноеобщество «Зеленаялампа». Основательобщества былсверстник, исослуживецПушкина поколлегии иностранныхдел, к которойпоэт был причисленпо окончанииЛицея, представительпетербургскойзолотой молодежи, богач, кутилаи игрок НикитаВсеволжский(позднее Пушкинназовет его«лучшим изминутных друзеймоей минутноймладости»).
Пущиночень не одобрялсветской –онегинской– жизни Пушкинапосле выходаего из Лицея, попыток поэтасблизитьсяс некоторыми, наиболееблистательнымипредставителямивоенной, придворно-аристократическойзнати. Но ужек этому времениему, как и героюего романа,«наскучил светашум». Года задва до ссылкиПушкина сталвсе более тяготитьсясвоим столичнымбытом – «утехамиюности безумной»,«неистовымипирами», «постыднымторгом любви»и «купленнымзлатом восторгом».«Свой дар, какжизнь, я тратилбез вниманья»,- как бы подводявсему этомубезрадостныйитог, скажетон в своей первойлицейскойгодовщине («19октября», 1825).
Вомногом поэтдействовалтак, что шокировалокружающееего общество.Казалось, онстремилсянавлечь на себярепрессиивластей непросто вызывающим, а, как и егопозднейшеепризнание, столь же неслыханносмелым антиправительственнымповедением.
Однажды, рассказываетПущин, в царскосельскийпарк забежалсорвавшийсяслучайно с цепимедвежонок.Со зверем чутьне встретилсяпрогуливающийсяцарь, но тотбыл вовремя«истреблен».Пушкин при этомслучае, не обинуясь, говорил: «Нашелся один добрыйчеловек, да итот медведь!»Таким же образомон во всеуслышаниев театре кричал: «Теперь самоебезопасноевремя – по Невеидет лед». Впереводе: нечегоопасатьсякрепости. Ещеодин примерисключительнодерзкой «выходки»поэта 13 февраля1820 года сын наследникафранцузскогопрестола герцогБеррийский(«последнийиз Бурбонов»)был заколотпарижскимрабочим Лувелем, который сказал, что хочет искоренитьрод Бурбонов, как враговсвободы. Он былказнен. Вскорев руках оказалсялитографированныйпортрет Лувеля, который в началеапреля поэт, тоже в театре, расхаживаяпо рядам кресел, показывалприсутствующимсо своей, развивающейосновную тему«Вольности»надписью: «Урокцарям».
Последствияне замедлилисказаться. Кминистру внутреннихдел поступилдонос на Пушкина, а через несколькодней после«выходки» спортретом онбыл вызван кпетербургскомугенерал-губернаторуМилорадовичу, стоявшему вглаве политическогосыска.
КогдаМилорадовичзатребовалот Пушкина его«бумаги», тотобъявил, чтосжег их, но добавил, что готов тутже написатьвсе свои непоявившиесястихи и дажето – с соответствующимиуказаниями,- что ему непринадлежит, но разошлосьпод его именем. И исписал целуютетрадь. Милорадович, получив отпоэта тетрадьстихов и растроганныйего откровенностью, объявил емуот имени царяпрощение. Иначевзглянул наэто сам Александр, которому тетрадьбыла вручена.Царь, возмущенныйсодержаниемзапретныхпушкинскихстихов (ему, конечно, былодоложено ошироком хожденииих по рукам), сразу же решилпримерно наказатьпоэта. Сперваему пришла вголову мысльотправить поэтадля вразумленияв Соловецкиймонастырь. Нокогда он ближепознакомилсяс тетрадью, этамера показаласьему недостаточной.Особенноевнимание Александрапривлекла ксебе пушкинскаяода «Вольность», в которой, помимовсего, была вупор поставленатема об убийствеПавла I.
ВследРадищеву, вСибирь решилотправить ещене достигшегосовершеннолетияПушкина. «Пушкинанадобно сослатьв Сибирь, — сказалцарь директоруЛицея Энгельгардтуоб его бывшемпитомце. – Оннаводнил Россиювозмутительнымистихами, всямолодежь наизустьего читает. Мненравится откровенныйего поступокс Милорадовичем, но это не исправляетдела,» – вспоминалсо слов ЭнгельгардтаПущин.
Итолько поднявшийсяв обществе шуми вмешательствовлиятельныхдрузей – Жуковского, Чаадаева и вособенностиКарамзина –побудили «властителяслабого и лукавого», как не менеепрезрительноназвал его поэтв фрагментахдесятой главы«Онегина», резко смягчитьсвое намерение.
Вступилсяза Пушкина иего непосредственныйначальник, графКаподистрия, который фактическистоял во главеколлегии иностранныхдел и одновременноявлялся управляющимделами Бессарабскойобласти, освобожденнойв 1812 году от турецкоговладычестваи присоединеннойк России. Поего совету тудаи решено былоотправитьПушкина подблаговиднымпредлогомперевода послужбе, который, однако, никогоне мог обмануть.Ссылку на югпоэт встретилс нескрываемымчувством радостногооблегчения«Петербургдушен для поэта…».
Уезжаяиз Петербурга, Пушкин обещалКарамзину «двагода ничегоне писать противу правительства».Однако обещаниесвое Пушкинпонимал оченьузко: он ничегоне писал прямопротив правительства, с упоминаниемлиц. Но он несчитал, чтонарушил обещание, написав «Гавриилиаду»или «Кинжал».Между тем «Кинжал»имел несомненноеагитационноезначение вдекабристскойсреде.
Завремя пребыванияна юге Пушкиннаписал рядпроизведений, в достаточной степени обнаруживающихего политическиевзгляды. И нельзясказать, чтобыэти взглядыне были направленыпротив правительстваи правительственнойполитики. Ужев апреле 1821 годанаписано посланиеВ.Л. Давыдову, внушенноенадеждой нареволюцию.Политическихтем касаетсяПушкин и в своем«Посланиицензору» 1822 года.Послание этопредназначалоськ распространениюв рукописи, иПушкин, очевидно, желал, чтобыоно дошло посвоему адресу.Как стихотворениеполулегальное,«Послание»не вполне отражаетмнения Пушкина.В действительностион гораздорешительнеесмотрел навредноноснуюполитику реакционнойцензуры.
«Послание»является отчастии сатирой насовременноесостояниерусской литературы, на ее упадок– следствиецензурныхпритеснений, исключавшихобщественныетемы из печатногослова:
Осталисьнам стихи, поэмы, триагеты,
Баллады, басенки, элегии, куплеты,
Досугови любви невинныемечты,
Воображенияминутные цветы.
Позднее, в записке Бенкендорфув июле или августе1830 года Пушкинписал: «Литераторыво время царствованияпокойногоимператора(АлександраI)были оставленына произволцензуре своенравнойи притеснительной– редкое сочинениедоходило допечати». В письмеД. Давыдову вавгусте 1836 годаПушкин выразилсяеще определеннее:«… в последнеепятилетиецарствованиепокойногоимператора…вся литературасделаласьрукописною…».
Темео распространениинаиболее опасныхсочинений врукописи посвященыстихи «Послания»:
Чегобоишься ты? Поверь мне, чьизабавы –
ОсмеиватьЗакон, правительствоиль нравы,
Тот неподвергнетсявзысканьютвоему;
Тот незнаком тебе, мы знаем почему–
И рукописьего, не погибаяв Лете,
Без подписитвоей разгуливаетв свете.
Барковшутливых одтебе не посылал,
Радищев, рабства враг, цензуры избежал,
И Пушкинастихи в печатине бывали;
Что нужды? Их и так иныепрочитали.
ИПушкин останавливаетсяпреимущественнона гражданскомнаправлении, свойственномрусской литературе:
Вглазах монархиисатирик превосходный,
Невежествоказнил в комедиинародной,
……………………………………………….
Державин, бич вельмож, при звуке
грознойлиры
Ихгорделивыеразоблачалкумиры;
Хемцинеристину с улыбкойговорил.
И, несмотря напрепятствияцензуры, Пушкинпровозглашаетдальнейшееразвитие гражданскойлитературыв России:
Напоприще уманельзя намотступать.
Стариннойглупости мыправедно стыдимся,
Ужелик тем годам мыснова обратимся,
Когданикто не смелотечествоназвать,
И в рабствеползали и людии печать?
Нет, нет? Оно прошло, губительноевремя,
Когданевежестванесла Россиябремя…
ТакутверждаетПушкин тождественностьрабство и невежество.
Год1823 был временемторжествореакции. Этовыразил Пушкинв стихотворномнаброске:
Кто, волны, вас остановил?
Кто оковалваш бег могучий,
Кто впруд безмолвныйи дремучий
Потокмятежный обратил?
Сэти изменениемобстановкиПушкин связываети собственноесостояние души:
Чей жезлволшебныйпоразил
Во мненадежду, скорбьи радость
И душубурную и младость
Дремотойлени усыпил?
Пушкинвыражает страстноежелание вырватьсяиз этого оцепенения, призывая политическиегрозы:
Взыграйте, ветры, взройтеводы,
Разрушьтегибельныйоплот.
Гдеты, гроза, символсвободы?
Промчисьповерх невольныхвод.
Однаконадежд нареволюционноедвижение небыло. В Россиигрубо и решительноборолись спередовымитечениямирусской мыслиисполнителиволи АлександраАракчеев иМагницкий. ВИспании попоручениюСвященногосоюза (послеВенского конгресса)французскимивойсками былоразгромленоконституционноеправительство, восстановленабсолютизмФердинанда, революционныйвождь Риегобыл схвачени казнен. Корольотрекся от всехсвоих конституционныхприсяг. Вообщегоды южнойссылки Пушкина(1820-1824) характеризуютсяобострениемборьбы прогрессивныхи реакционныхсил.
ПравительствоАлександра1 решительновступило напуть уже ничемне прикрытойреакции. Характернойчертой этихлет являетсяборьба с просвещением.Были разгромленыКазанский иПетербургскийуниверситеты.Многие профессорабыли уволены, некоторые курсыуничтожены.
Сглубокой имучительнойгоречью Пушкинубеждается, что его самозабвеннаяпропагандавольности недает тех быстрыхрезультатов– не только вборьбе с самовластьем, но и с общественнойкосностью, снеподвижностьюнарода, — техзрелых плодов, которых он такждал, так жаждал:
Свободысеятель пустынный,
Явышел рано, дозвезды;
………………………………….
Нопотерял я тольковремя,
Благиемысли и труды…
Паситесь, мирные народы!
Васне разбудитчести клич,
Кчему стадамдары свободы?
Ихдолжно резатьили стричь.
Наследствоих из рода вроды
Ярмос гремушкамида бич.
Пылкиемечты молодостио близкой свободе, о крушениисамовластия, о том, что вот-вот«взойдет она, звезда пленительногосчастья», — всеэто отступилоперед суровойявью. Что застрашная всамом деле вещьнаша российскаядействительность, где «народ, подвластныйстраху, не смеетшепотом шептать!».Имеется литакая сила, которая быпокончила стиранством? Где она?! Еслии подыметсячья-то головас криком протеста, то вот уже длянее и тираспольскаякрепость. Тайномуобществу, еслионо существует, не уготованали такая жесудьба? А Европа? Вот и рождаютсяпод пером поэтасамые мрачные, надрывные, почти кощунственныев своем отчаяниистроки «Сеятеля».Да, для решительныхдействий ещеслишком рано.Время свободыеще не настало.»Необъятнаясила правительства»еще слишкоммогучая крепость, чтобы взятьее штурмом. Даи народ к этомуне готов, неподдержит. Непойдет на штурм.Не напрасныли будут жертвы?…
Зналли Пушкин отом, что многиеего знакомыепо южной ссылке– Орлов, В.Ф.Раевский. Охотников, Пущин, Давыдов, Пестель, Якушкин– все членытайного общества? К началу 1821 годаон еще этогоне знал. Во всякомслучае, не знал, наверное, могтолько догадываться.
Да, помимо всегопрочего, принятьв такой ситуации– реакции идопросов –Пушкина в тайноеобщество былобы по меньшеймере безрассудством.Но самому Пушкину, которому былов эту порунедостаточноявляться главойинтеллектуальнойоппозиции, который порывалсяк свершениювысокого гражданскогоподвига, отэтого не былолегче. Он и теперьдействовал, и даже энергичнееи резче («Кинжал»)для общей цели, но по-прежнемудействовалв одиночку.Этим объясняетсяво многом шумноеи вызывающееповедениетомившегосяв ссылке, которой, как он болеестал понимать, не предвиделоськонца (ему дажеотказали вполагающейсяпо службе отпускедля поездкив Петербург– повидатьсяс родными), «бесаарабского», как каламбурноназывали егоблизкие друзья, молва, о которомтут же доходиладо обеих столиц, передаваясьиз уст в уста.«Пушкин в Бессарабиии творит там, что творилвсегда: прелестныестихи, и глупости, и непростительныебезумства»,- писал 28 ноябрядиректор ЛицеяЭнгельгардтсвоему бывшемувоспитанникуи близкомулицейскомудругу поэта– князю А.М.Горчакову.
«Кинжал»не противправительстванаписан», — подсказывалПушкин Жуковскому, имея в видуданное им Карамзинупри объездев ссылку обещание«не писатьничего противуправительства».Формально этобыло так, но посуществу – вобстановкетех лет – воспевание«тайного стражасвободы, карающегокинжала», скованного«для рук бессмертнойНемезиды», откоторого «злодею»– тирану нигде, даже в семьеродной нетспасенья (здесь, как и в «Вольности», это прочитывалоськак прямойнамек на причастностьАлександраIк убийствуотца), делалостихотворениесамым мятежными зажигательныхиз всех вольныхстихов Пушкина.Говоря о пушкинских«летучихстихотворениях, которые в спискахобошли всюРоссию», и, называя, как наиболееяркий пример,«Оду к кинжалу», Адам Мицкевичимел основаниесказать: «Чтобыотважитьсянаписать нечтоподобное вРоссии, нужнобольше смелости, нежели длятого, чтобыподнять мятежв Париже илив Лондоне». Идля того временион был прав.Недаром в кругахЮжного тайногообщества пушкинский«Кинжал» даваличитать и заучиватьнаизусть тем, кого готовилик совершениютеррористическогоакта противцаря. Недаром, по велениюНиколая I, он (стих) былгусто «замаран»в следственномделе декабристов, куда он былвписан со словодного из них.
Итак, мы видим, чтона юге Пушкинпостояннонаходился всфере влиянияЮжного обществаи был близоксо многими егочленами. Здесьже он завязалдлительнуюпереписку сРылеевым иБестужевым, в дальнейшемзаметнымидеятелямиСеверногообщества. Перепискус ними Пушкинне прерывалдо самых событий14 декабря. Ссылкусвою Пушкинпроводил внакаленнойатмосфере. Вего стихотворениях, написанныхв ссылке звучитсовершеннаяуверенностьв близостиреволюционногопереворотав России.
Ноо возвращениииз ссылки, чегоПушкин такнастойчивои тщетно добивался, не могло бытьи речи. А.Н. Тургеневу, к которому оннеоднократнообращался спросьбой опомощи, удалосьустроить переводпоэта из окончательногоопостылевшегоКишинева подначало назначенногоновороссийскимгенерал-губернатороми, вместо Инзова, наместникомБессарабиикнязя М.С. Воронцова, на что, конечно, было дано согласиесвыше: оставлятьего в Кишиневе, в котором действовалотак и не раскрытаятайная организация, представлялосьопаснее. «Меценат, климат, мореи историческиевоспоминания– все есть – заталантом делоне станет», — писал ТургеневВяземскому.Но оба недостаточнопредставлялисебе и личностьангломанствующеговельможи иодного из богатейшихлюдей в РоссииВоронцова, иособенно, натуруПушкина. Поначалуслывший либералом, близкий к первымпреддекабристскиморганизациям, Воронцов впериод восторжествовавшейреакции довольнобыстро «перестроился».Вот характернаядеталь. Приполученииизвестий оказни Риегоза обедом уцаря он поспешилпоздравитьс этим главуСвященногосоюза, прибавив, что одним мерзавцемстало меньше.
«Льстецы, льстецы! Старайтесьсохранить иподлости осанкублагородства»,- отзовется наэто позднееПушкин («Сказалираз царю, чтонаконец…»,1824). Как и следовалоожидать, отношенияПушкина с Воронцовымне сложились.Поэт сыпалострыми словамии эпиграммами, одна из которыхполучила сразуже широчайшеераспространениеи дошла, очевидно, до адресата:
Полу– милорд, полу– купец,
Полу– мудрец, полу– невежда,
Полу– подлец, ноесть надежда,
Чтобудет полнымнаконец.
Переднами – одна изсамых хлещущихпушкинскихэпиграмм. Каждаястрока ее –публичнаяпощечина. Ивместе с тем, в этом четверостишиисо свойственнойПушкину проницательностьювскрыта и выставленанапоказ исчерпывающая– социальная, интеллектуальная, эпическая –суть того «единствапротивоположностей», которое представляласобой весьмахарактернаядля эпохи фигураВоронцова, ставшего привсех этих своихкачествах идаже, точнее, именно в силуих, крупнымвоенным игосударственнымдеятелем, нов отношенииПушкина действительнопроявившегосебя подлецомполным. Решив, по наветамВоронцова инесколькиматеическим строкам перехваченногопушкинскогописьма, устранитьего «опасное»влияние наобщество, вособенностина молодежь, царь заслалпоэта в Михайловскоепод двойнойнадзор – местныхи церковныхвластей.
СсылкаПушкина вМихайловскоесовпала современем наиболееполного торжествареакции во всеммире. В Европебыли удушеныреволюционныедвижения. Всеобщаянищета наконец-тообратила насебя вниманиевечно путешествующегоимператора, и в 1825 году былиизданы распоряженияпо борьбе снищенствомна большихдорогах, конечно, не затрагивавшиеосновные причинынищеты. Болеевсего уделялвнимания Александрсвоим военнымпоселениям, находившимсяпод управлениемАракчеева.Александрдумал, что военныепоселенияявятся достаточнымрезервом, чтобыизбежать рекрутскихнаборов. Норасчет оказалсяневерен, в 1824 годупришлось сделатьдва рекрутскихнабора. Все этоне вносилоуспокоенияв умы крестьян.Прочие сословия, вплоть до дворянства, тоже имелиоснования длянедовольства.
Новый1825 год, ознаменованв творчествеПушкина созданиемряда крупныхлирическихстихотворений.Среди них имеетсяеще одна историческаяэлегия – «АндрейШенье», написаннаялетом.
Элегиюэту Пушкинценил оченьвысоко. Онаявно окрашенав автобиографическиетона (что онпозднее прямоподсказывалдрузьям). Напраснобыло бы искатьв этой элегииследы действительногоотношенияПушкина к реальнымсобытиям французскойреволюции. ПодАндреем Шенье, осужденнымякобинцамина тюрьму иказнь, Пушкинразумеет исамого себя.«Палачи самодержавные», о которых идетречь в элегии,- не Марат иРобеспьер, аАлександр Iи его приспешники.Когда поэтвосклицает:
Тыпрезрел мощногозлодея;
Твойсветоч, грознопламенея,
Жестокимблеском озарил
Советправителейбесславных;
Твойбич настигнулих, казнил
Сихпалачей самодержавных;
Твойстих свисталпо их главам;
Тызвал на них, тыславил Немезиду;
Тыпел Маратовымжрецам
Кинжали деву – эвмениду!-
Тоэто не о Шеньетолько, а о себесамом с гордостьюговорит он, этоего – пушкинский– стих как бичсвистал поголовам бесславныхправителейРоссии, это онвоспевал«цареубийственныйкинжал».
В этомстихотворенииПушкин воссоздалразмышленияосужденногопоэта АндреяШенье о егосудьбе. Наканунеказни «возвышенныйгалл», поэт –элегик и поэт-гражданинначинает колебаться, правильно лион поступил, отойдя от мотивов, любви дружбыи страстновключившисьв битвы революции.А то, к чему этопривело, несвидетельствуетли, что егореволюционныепризывы, каки «семена»автора «Сеятеля», оказалисьбесплодными:
--PAGE_BREAK--
Куда, куда завлекменя враждебныйгений?
Рожденныйдля любви, длямирных искушений,
Зачемя покидал безвестнойжизни тень,
Свободуи друзей, исладостнуюлень?
Судьбалелеяла моюзлатую младость;
Беспечноюрукой менявенчала радость…
Зачемот жизни сей, ленивой и простой,
Якинулся туда, где ужас роковой…
Нотут же поэтотбрасывает«малодушную»мысль. И этобуквальноврезается всознание читателейнеобыкновенновыразительнымприемом – поистине«революционным»сломом самогостроя стиха.Кажется, этисомнения высказанылишь для того, чтобы с большейсилой утвердитьмогуществопоэтическогослова и оправдатьдолг поэтаучаствоватьв гражданскойборьбе:
О, нет!
Умолкни, ропот малодушный!
Гордисьи радуйся поэт:
Тыне поник главойпослушной
Передпозором нашихлет;
Тыпрезрел мощногозлодея…
И верав падение тирании, в победу свободыторжественнозвучит в последнихсловах герояэлегии:
Ичас придет…и он уж недалек:
Падешь, тиран! Негодованье
Воспрянетнаконец. Отечестворыданье
Разбудитутомленныйрок.
Пушкинсчитал намекисвоего стихотворениянастолькопрозрачными, что опасался, не догадаетсяли цензура овозможностивсяких «применений». Однако цензорвычеркнултолько те словаА. Шенье, в которыхперечислялисьсобытия французскойреволюции.Заключительная часть стихотворенияосталась нетронутой.
Гордыеслова Шенье(«Умолкни, ропотмалодушный!…»)– самая сильнаячасть стихотворения.Неожиданнойритмическойломкой стихаПушкина гениальнопередал переходот малодушногооплакиваниясвоей судьбык суровому игордому мужествусильного духомпоэта.
Элегиятотчас быланапечатана, но началостихотворенияцензура непропустила: слишком сильнотам просвечивалинедавние политическиесобытия в России: убийство тиранаПавла I, разочарованиепередовых людейв новом цареАлександреI.Скоро эти непропущенныецензурой стихипошли гулятьпо России всписках. Хотьони и были написаныПушкиным заполгода довосстания, нопосле разгромаи казни декабристовкак бы зажилиновой жизнью.Русское общество, потрясенноеужасом недавнейрасправой –казни и каторги,- читало и повторялостроки из «АндреяШенье», изливаяв них то, чтонакипело в душеза последнийгод. Рано илипоздно стихиэти под заголовком«На 14 декабря»попали в IIIотделение.Люди, распространявшиеих, были приговоренык смертнойказни (впоследствииприговор былсмягчен), а Пушкиннесколько раздавал объясненияперед специальнойкомиссией иуцелел толькопотому, чтосумел доказать: стихи написаныо французскойреволюции иеще задолгодо 14 декабря.Интересно, чтопосле неожиданнойдля всех смертиимператораАлександра, Пушкин былочень доволентем, что «предсказал»своего мучителя, пять лет державшегоего в ссылке.Своему другуП.А. Плетневупоэт писал: «Япророк, ей богу, пророк. Я АндреяШенье велюнапечататьцерковнымибуквами…».
Номы забежаливперед. ОдиночноеМихайловскоезаключениестало все болееи более душитьПушкина. Всеобщеенедовольствообстановкойв стране содействовалоусилению деятельноститайных обществ.Ко времениссылки ПушкинаВ Михайловскоешироко развиваласьдеятельность, как Южногообщества, таки Северного, сформировавшегосяк началу 1823 года(с 1821 года, послероспуска СоюзаБлагоденствия, до осени 1822 года, возвращениегвардии в Петербург, деятельностьобщества вПетербургепрекратилась).Оба тайныхобщества готовилиськ решительнымдействиям.Эпоха медленнойпропаганды, характернаядля деятельностиСоюза Благоденствия, сменилась болеерешительнойподготовкойпереворота.Близиласьразвязка – 14декабря. И наканунеказни декабристовс особой остротойчитались поРоссии такиестрочки из«Андрея Шенье»:
Завтраказнь, привычныйпир народу:
Нолира юногопевца
Очем поет? Поетона свободу:
Неизменяласьдо конца!
СмерьАлександрав Таганрогезастала обатайных обществане подготовленнымик быстромувступлению, тем более чтоименно в этовремя благодаряосведомительной деятельностипровокаторовШервуда, Майбородыи Бошняка доправительствадошли достаточноточные сведенияо деятеляхтайных обществ.Тем не менееобстоятельства, последовавшиеза смертьюАлександрав Таганроге19 ноября 1825 года, в частности, осложнениес вопросом оприемникеАлександра, создали условия, настолькоблагоприятныедля революционноговыступления, что бездействиебыло невозможно.Восстание вПетербурге14 декабря, а затемна юге 29 декабряпривели к разгромутайных обществ, к аресту всехучастниковзаговора, следствиюи суду.
Вестьо восстаниидекабристовна Сенатскойплощади в Петербурге, о кровавомразгроме егозастала Пушкинав Михайловском,«в глуши, вомраке заточенья».
Оножидал этовосстание давнои нетерпеливо,«с томлениемупованья», онпредчувствовалнеизбежность, он возлагална него большиенадежды и длясудеб России, и для себя лично.Теперь всерухнуло. «Минутавольностисвятой» недлилась и мгновенья.Во всем, чтопроизошло, предстоялопонять причинынеудачи, определивсвое отношение, взглянуть натрагедию взоромисторика, мыслителя, художника.
Чемболее Пушкинузнавал обобстоятельствах, связанных с14 декабря 1825 года, тем яснеестановилось, что она, увы, было заранееобречено напровал.
Горстка«безумцев»- смелых, отчаянных, благородных– против всейгромады самодержавия, покоившегосяна вековыхтрадицияхрабства иверноподданичества, на темноте иневежественарода, самодержавия, освященногорелигией, подпираемогоштыками, охраняемогогустой сетьюжандармов, шпионов, наушников.«Необъятнаясила правительства!».
Четырнадцатоедекабря и все, что последовалодалее, развеялов прах надежды, все еще жившиев душе Пушкина, на освобождениенарода от рабстваи самовластияи на непосредственносвязанное сэтим освобождениеиз все болееи более становившейсяневыносимойссылки. По всейстране пошлимассовые облавыи аресты. Пушкин(да и не он один)ждал, что схватяти его. Готовяськ этому, он сжегвсе, что моглоповредить«падшим» друзьям.Из осторожностьон вовсе прервалбыло и то, чтотак поддерживалопоэта в егоссылочномодиночестве,- интенсивнуюпереписку сдрузьями.
Нопрошло большемесяца, а волнаарестов егоне коснулась.Это давалооснованиедумать, что кследствию поделу декабристовон не привлечен.Тем непереносимеестало для негоотсутствиесведений о том, что происходитв столице, чтостанет с жертвамивосстания. «Чтоделается у васв Петербурге? Я ничего незнаю. Верно, выполагаете меняв Нерчинске.Напрасно, ятуда не намерен– но неизвестностьо людях, с которымнаходился вкороткой связи, меня мучит.Надеюсь дляних на милостьцарскую», — пишетпоэт Плетневу, получив от неготолько чтовышедший экземплярпервого отдельногоиздания своихстихотворений.И тут же он ставитвопрос о возможностипрекращенияновым царем, удостоверившимся, что он не былпричастен ктайному обществу, его шестилетнейопалы. Об этомсразу же пишетон и Жуковскому, сопровождаяэто, однако, весьма знаменательнойоговоркой, которую ввидуее особой значимости, следует оченьзапомнить:«Теперь, положим, что правительство, и захочет прекратитьмою опалу, сним я готовусловливаться(буде условиянеобходимы), но вам решительноговорю не отвечатьи не ручатьсяза меня. Моебудущее поведениезависит отобстоятельств, от обхождениясо мною правительстваetc».
Характерентон этих строк, полный (этоособенно чувствуетсяв контекстевсего письма)высокого гражданскогои личногодостоинства.Словно бы речьидет не о возвращениисосланногоза политическое«преступление»и шесть леттомящегосяв ссылке поэта, находящегосявсецело вовласти новогороссийскогосамодержца, а о мирныхпереговорахдвух равноправныхвеликих держав:«Готов условливаться…не ручатьсяза меня…». А всловах: «Моебудущее поведениезависит…» — звучит почтипрямая угроза: обстоятельство– это общаяполитика новогоцаря и, преждевсего, судьбапреданных судудекабристов;«обхождениесо мною …» –прекращениессылки. Каквидим, несмотряна все, чтопроизошло, Пушкин не тольконе стал на колени, а, наоборот, еще выше поднялголову.
Горсткаборцов за идеалы народной свободы, которая бояласьнародноговосстаниябольше, чемсамодержавия, готовила своевыступление, вынашивалаего цели в глубокойтайне не столькоот правительства, сколько отсолдат, крестьян, ремесленноголюда.
Зачинщикивосстанияподняли войскаутром 14 декабря, не объясняясолдатам своихистинных намерений, под тем предлогом, что Николайне являетсязаконным наследникомпрестола, инадо присягатьне ему, а егобрату Константину.
Можноли тут былорассчитыватьна настоящуюподдержкумнения народного?
К томуже не было единодушияи в рядах самихзаговорщиков.Одни ратовализа конституционнуюмонархию, другие– за республику.Одни – за немедленныеи решительныедействия, другиесомневалисьв них. Накануневосстания вштаб квартиреКондратияРылеева сталоизвестно, чтоплан восстаниявыдан Николаю, Рылеева этомало смутило, и он сказалБестужеву:
К сомнениям нашим теперь, конечно, прибавятся новые препятствия. Но мы начнем. Я уверен, что мы погибнем, но пример останется. Принесем собой жертву для будущей свободы отечества!
Когданастанет деньосвобождениядля декабристов? Пушкину хотелосьверить, чтоскоро. Он дажевозлагал надеждына милосердиенового императора.Надеялся на«переменусудьбы» и длясебя лично, таккак к восстаниюбыл формальнонепричастен.Между тем вбумагах каждого из действовавшихнаходилисьего стихи, чтовполне недвусмысленноуказывало нароль поэта ввосстании.
Новскоре судьбаПушкина переменилась: Николай Iзатребовалего к себе вМоскву. Но решениеосвободитьПушкина изссылки былоискусным политическимманевром, широким«либеральным»жестом со сторонытолько чтокоронованногонового европейскогосамодержцаНиколая I.Процесс декабристовокончился 11июля 1826 года.«Добрый государь»велел Каховскогоповесить вместес Рылеевым, Пестелем, Муравьевым-Апостолом, Бестужевым-Рюминым…Но при этомпозаботился, чтобы в глазахсвета выглядетьмилосердным: заменил смертнуюказнь вечнойкаторгой. Ичерез два дня,13 июля 1826 года, совершиласьказнь пятерых,«поставленныхвне разрядови вне сравненийс другими», азатем и приведениев исполнениеприговоровнад осужденнымик каторге, заключениюв крепость, ссылке на поселение, разжалованиюи другим разнообразнымнаказаниям.
Закончилсяпериод михайловскогоизгнания Пушкина.8 сентября 1826 годасостояласьвстреча поэтас царем. Одиниз чиновниковIIIотделения, М.М.Попов, рассказывал, вероятно, сослов своегошефа. Рассказэтот позволяетживо представитьвсю сцену. КогдаПушкин вошел, царь видимо, сидел (а возможно, и стоял; именноэту позу онпринимал, когдак нему приводилина допрос некоторыхдекабристов)за письменнымстолом. Пушкинпочтительно, как полагается, стал перед ним.Затем, по ходуочень затянувшегосяразговора, царьвстал и начал(это тоже делалпри некоторыхдопросах) расхаживатьпо комнате.Поэт повернулсяк нему, а затем, устав стоятьнавытяжку, оперся о стол.Это было, конечно, неслыханной«дерзостью»с точки зренияпридворногоэтикета. Ноедва ли не большезадело Николаявсе усиливавшаяся«свобода»реплик поэта.И тут последовалуже наиболеепрямой (своегорода выстрелв упор) вопросцаря, таившийв себе возможностьсамых тяжелыхпоследствий:«Государь долгоговорил сомною, потомспросил: «Пушкин, принял ли быты участие в14 декабря, еслиб был в Петербурге?»И Пушкин опятьсразу же сорганическисвойственнойего натуреблагороднойоткрытостьюи смелой прямотойответил: «Непременно, государь, вседрузья мои былив заговоре, ия не мог бы небыть с ними.Одно лишь отсутствиеспасло меня, за что и благодарюБога», — ответилпоэт.
Необыкновенноярко этот стольволнующиймомент, каквспышка молнии, осветил обаятельнейшиечерты натурыПушкина – егоблагородство, бесстрашие, гордую прямоту.
Пушкиннекоторое времяколеблется, но, наконец, дает царю обещаниеничего не писать«противуправительства».За это Николайдарует емуправо жить вПетербурге, обещает самбыть цензоромего произведений.Как пишет Н.ИЛорер, со словбрата Пушкина, императорвывел, затемпоэта в соседнююкомнату и представилцаредворцам:
Господа, вот вам новый Пушкин, о старом забудем.
В тотже день на балуон мимоходомбросает вовсеуслышаньеодному изприближенных:
Знаешь, что я нынче говорил с умнейшим человеком России?
-С кемже?
-СПушкиным.
Спектакльсыгран.
Чтоже с Пушкиным? Действительноли теперь он «императорскоговеличестваНиколая Iпридворныйпоэт»?
Чтопроисходитв его душе?
Надобнознать эту душу, которая всегдапорываласьчувствомблагодарностиза доброе ксебе отношение.Надобно понятьего наивное, ребяческоежелание вопрекивсему веритьв просвещенностьи милосердиенового императора, вопреки всемунадеяться наэто.
Ах, обмануть меняне трудно…
Ясам обманыватьсярад!
Чтоже еще оставалось, кроме каксамообманыватьсянадеждой?
Ноникогда Пушкинне был и не могбыть придворнымпоэтом, ни намиг не мог забытьПушкин, чтомежду ним иНиколаем –могилы повешенныхдекабристов, десятки товарищей, закованныхв кандалы исосланных накаторгу.
Поэти царь заключилимежду собойсвоего родадоговор, нокаждый из ниххорошо понимал, что в душе ониостаются врагами.Однако каждыйнадеялся извлечьиз договорамаксимальнуюпользу длясебя. Царьрассчитывалобезопаситьвольнодумцаи направитьего перо в нужнуюсторону. Поэтрассчитывал употребитьсвое влияниена общественноемнение, но самогоимператорас тем, чтобыиметь возможностьделать «хотькаплю добра»во имя прежнихидеалов, чтобысмягчить участьосужденныхдекабристов, чтобы хоть вскрытой, завуалированнойформе пропагандироватьсвои идеи, спастивсе, что можнобыло спасти,«сказать всеи не попастьв Бастилию».
Согласноодной из версий, возможно легендарной, когда Пушкинпредстал передНиколаем, в егокармане лежаллисток состихотворением«Пророк». В нембыли такиестроки окончания:
Восстань, восстань, пророкРоссии,
Впозорны ризыоблекись,
Иди, и с вервием навыи
КУ. Г. явись.
«У.Г., по догадкеМ.А. Цявловского, расшифровываетсякак «убийцегнусному».Гнусным убийцейбыл Николайдля поэта. Таковыми остался.
Нотеперь, когдаимператорвдоволь насладилсяместью декабристам, теперь он можетбыть, наконец, смягчится? Еслигосударь милостливс ним, с Пушкиным, несмотря навсе его «возмутительные»(то есть возмущающиеспокойствиестихи, то почемубы ему не проявитьсвою милостьи к сосланнымдекабристам? Можно ли пропускатьтакой шанс, какбы мал он нибыл!
Даи откуда былождать «переменысудьбы» вниколаевскойРоссии, где всезамерло в страхеи ужасе! Гдевся свободасконцентрироваласьв свободе действийодного человека, где он одинтворил суд?
Подлиннаяцена этих царских «милостей»открылась передПушкиным позже.Обращатьсяк царю по поводукаждого стихотворениябыло, конечно, невозможно, и фактическилица, от которогоотныне зависелосудьба пушкинскоготворчестваи его личнаясудьба, сделалсяполновластныйначальник IIIотделенияканцелярииего императорскоговеличестваА. Бенкендорф.
Шлигоды, «холодностьи невнимание»обывательскихмасс читателейк Пушкинуусиливались.Реакционно-обывательская критика насмешливои недружелюбноотносиласько всему, чтоПушкин печатал, и многие произведенияон оставлялв рукописи, вящиках письменногостола.
Врусском обществеуже народилсяновый читатель– требовательный, жадный к знаниям, но Пушкин незнал такогочитателя Николайи Бенкендорфцепко держалиПушкина, следяза каждым егошагом.
Встихотворении«Арион», особеннодорогом изначительномдля него, написанномв связи с первойгодовщинойисполненияприговора над декабристами, он точно сказало себе до восстания:«пловцам япел». «Я гимныпрежние пою»,- повторит онпосле восстания, подчеркивая, что в соответствиисо сложившейсяситуацией, наином пути, инымиметодами служиттому освободительномуделу, за котороепогибли декабристы.И если не привноситьв историческуюобстановкуи условия тоговремени понятияи критериипоследующихэпох, а судитьобо всем этомв контекстепушкинскойсовременностии вместе с темоцениватьповедениеПушкина побольшомуисторическомусчету, он былполностью прав.Выбранный импуть поэта –гражданинадействительноявлялся высокимсверхличнымслужением. Ислужение этобыло тем героичнее, что происходилов еще неизмеримобольшем одиночестве, чем в преддекабрьскиегоды (там быласоответствующаясреда).
И вконце жизниПушкин ставилсебе в заслугуто же самое –что в свой жестокийвек восславилон Свободу. («Япамятник себевоздвиг нерукотворный…»,1836).
И какпоэт и как человек, с самого детства, с пробуждениясознания и досамой смертиПушкин былстихийно, естественносвободен.
III. Заключение
Подведемитоги. Пушкинвнес огромныйвклад в развитиерусскогоосвободительногодвижения нетолько преддекабрьскихлет, но и далее(в частности«разбудил», как и самидекабристы, Герцена) и нетолько непосредственнополитическимипроизведениями, но и лучшимисозданиямивсего своегомирообъемлющеготворчества.А тесное и навсю жизнь –очное и заочное– дружеское, братское, товарищескоеобщение егос декабристамине только разжигалогражданскийпламень поэта, но и помогалоему преодолеватьтяжелейшиеполитические, философские, нравственныекризисы, которымив условиях тоговремени такизобиловалаего жизнь; открываловозможностьпревращатьэти мучительныекризисы в могучиетолчки творческогоподъема – выходаиз узкого кругадалеких отнарода зачинателейрусскогоосвободительногодвижения набезграничныенародные просторы– и на этом всеболее и болеевысоком уровнедальнейшегохудожественногоразвития.
Акровная связьначала всехначал русскойклассическойлитературыс декабризмом и декабристамине только обогатила, не говоря ужео его политическихстихах до ипосле восстания, такими величайшимитворениямиего гения, как«Цыган», «ЕвгенийОнегин», «БорисГодунов», «Полтава»,2Медный всадник», сокровищницурусской литературы, но и оказалаглубокое влияниена весь ход ихарактер еепоследующегоразвития. Несмотряна все многообразие, на «схождения»и «расхождения»(все это было, как я мог убедиться, и в отношенияхмежду Пушкиными декабристами); несмотря наразличия, ипорой весьмасущественные, в общественнойпозиции илитературныхвзглядах величайшихее творцов, — эта кровнаясвязь русскойлитературыс русским имировым освободительнымдвижением (вшироком пониманииэтих двух последнихслов) – связьто прямая, а токосвенная, глубинная, нетолько продолжалась, но и сталаотличительнейшейее чертой, определившейее всемирноезначение, а сконца XIXвека и мировоепризнание.
В этомсмысле мы имеемполное правосказать: следовавшимРадищеву иразбудившим Герцена Пушкинымрусская классическаялитератураи русскоеосвободительноедвижение какбы началисьдруг в друге.
СПИСОКИСПОЛЬЗУЕМОЙЛИТЕРАТУРЫ
Б. Томашевский «Пушкин»
(изд.Москва «Художественнаялитература»,1990).
Ю.М. Лотман «Биография писателя. А.С. Пушкин»
(изд.Ленинград«Просвещение»,1983).
П.Е. Щеголев «Дуэль и смерть Пушкина»
(изд.Москва «Книга»,1987).
Д.Д. Благой «Душа в заветной лире». Очерки жизни и творчества Пушкина.
(изд.Москва «Советскийписатель»,1977).
«Сто стихотворений и десять писем»
(изд.«Молодая гвардия»,1963).
Генрих Волков «Мир Пушкина»
(изд. Москва«Молодая гвардия»,1989).
В. Вересаев «Пушкин в жизни»
(изд.«Московскийрабочий», 1987).
Б. Бурсов «Судьба Пушкина»
(изд. Ленинградскоеотделение«Советскийписатель»,1986).
«Пушкинист». Выпуск первый
(изд.Москва «Современник»,1989).
И.И. Пущин «Записки о Пушкине. Письма»
(изд.Москва «Правда»,1989).
Т.Г. Цявловская «Рисунки Пушкина»
(изд.Москва «Искусство»,1983).
PS.Реферат сдавалсяв 2001 году. Сданна «отлично»
РЕЦЕНЗИЯ