--PAGE_BREAK--Устный диалог – это двустороннее движение сообщений, акустически адекватно поданных и интерпретируемых. При этом обязательны обратная связь при информировании и восприятии информации, наличие сигналов контакта, сигналы передачи инициативы (смена социальных ролей), сигналы «перехвата» инициативы, при прерывании собеседника; средства «обрамления» диалога: намеки на особый вид понимания реплик, на необходимость интерпретировать сказанное не буквально (маркеры иронии говорящего, о том, что передаются чужие олова, о несерьезности речи), а также сигналы слушающего, понявшего, какой вид реагирования от него требуется; правила, предполагающие релевантность высказываний; правила неучастников диалога, такие, как требования к поведению подслушивающих или внешних наблюдателей.
На современном этапе выделяются два направления в изучении речевой деятельности и личности: одно из них раскрывает объективные взаимосвязи речи с индивидуальными особенностями личности, второе исследует возможности других людей извлекать из речи информацию о ее дикторе или авторе.
Комплексное исследование речи как источника информации о человеке привело к необходимости найти взаимосвязь речевой деятельности и специфических механизмов речепорождения и речевосприятия в связи с индивидуальными типологическими особенностями личности коммуникантов и эксперта как субъекта, не принимающего непосредственное участие в акте коммуникации, но осуществляющего исследование его результатов в качестве стороннего наблюдателя. Совокупность таких переменных, как индивидуальность голоса, индивидуальный стиль речи и уровень культуры речи играет системообразующую роль в интеграции индивидуальности речи и не только диагностирует их характеристики, но и влияет на формирование произвольного контроля, как над эмоциями, так и над физиогномическими предъявлениями индивидуальности. Таким образом, познание личности по речи экспертом включает социолингвистическую идентификацию и социолингвистическую интерпретацию.
К вербально-грамматическому уровню относятся единицы, традиционно используемые при описании лексического и грамматического строя языка (слово, морфема, словоформа, дериват, синоним, словосочетание, синтаксема, управление, согласование и т.д.). В качестве единиц когнитивного уровня, организующих статичную и относительно стабильную картину мира носителя языка, выступают: денотат, сигнификат, экстенсионал и интенсионал понятия, фрейм, генерализованное высказывание (т.е. афоризм, сентенция, поговорка и т.п.), фразеологизм, метафора, наглядный образ (живая «кинематографическая» картинка, каламбур и др.) – В состав единиц прагматического уровня, отражающего интенции и цели носителя, его активную позицию в мире и, соответственно, динамику его картины мира, включаются пресуппозиция, дейксис, элементы рефлексии, оценка, «ключевые слова», прецедентные тексты, способы аргументации, «сценарии», планы и программы поведения.
Вопрос о характере адресанта и адресата в сфере массовой коммуникации не имеет ясного и однозначного решения. В большинстве исследований утверждается, что участники общения в этой сфере – это не конкретные личности, что сообщения, которые проходят здесь по каналам информации, очень часто анонимны или создаются целым коллективом и обращаются не к узкому кругу специалистов, а к широким массам, всем носителям языка, людям различным по своему образованию, воспитанию, вкусам. Это обусловлено, прежде всего, тем, что в создании конкретного речевого сообщения в СМИ участвует не только журналист, чьей фамилией заверяется это сообщение, но также вышестоящие сотрудники редакции, издатели или даже учредители. Коллективный характер адресанта обусловлен также тем, что в некоторых случаях и сам журналист становится частью «составного источника» информационного потока и тем самым утрачивает свою единичность. Это неизбежно происходит и в определенных жанрах журналистики (в информационной заметке, кратком репортаже, редакционной статье), и при использовании новых информационных каналов.
Интересным для нас будет еще один параметр, который помогает понять взаимоотношения между адресантом и адресатом в СМИ, – направленность коммуникации. По своей направленности системы коммуникации могут быть двух основных типов:
1) коммуникация для другого: Я (адресант) – ОН (адресат) – до начала коммуникации некоторое сообщение известно «мне», но неизвестно «ему»;
2) коммуникация для себя: Я (адресант) – Я (адресат=адресант) – в этом случае реальный, отдельный от адресанта адресат отсутствует, но при этом передаваемое сообщение не делается избыточным, обогащается дополнительной информацией.
Если оценивать направленность коммуникации, то основным типом для СМИ будет «коммуникация для другого». В такой системе адресант заменяется адресатом (переменные элементы), а код и сообщение (информация) должны оставаться неизменными. Именно этим данная система отличается от «коммуникации для себя», когда адресант не заменяется адресатом, а сообщение (информация) трансформируется, перестраивается за счет введения добавочного кода. Ясно, что в чистом виде подобная автокоммуникация в СМИ вряд ли возможна, однако сложность осуществления «коммуникации для другого» – в силу того, что этот «другой» отсутствует, находится далеко – может сделать вполне реальной ситуацию, когда общение между адресантом и адресатом в СМИ только выглядит как «коммуникация для другого», являясь по сути «коммуникацией для себя».
Ситуация еще более усложняется, если мы перейдем к описанию целей, которые преследуют коммуниканты в области массовой информации. Вне реальной ситуации общения общие коммуникативные цели остаются научной абстракцией, они получают смысловое наполнение, уточняются только в зависимости от ситуации общения и являются поэтому всегда ситуативными. Именно ситуация придает коммуникативным целям смысл, задает их иерархию по значимости, их распределенность между коммуникантами.
В лингвистических, функционально-стилистических исследованиях, однако, обсуждение подобных целей по традиции с неизбежностью заменяется обсуждением вопроса о функции той или иной подсистемы литературного языка, которая используется в определенной сфере деятельности (resp. ситуации общения).
Соответственно общая информационная цель со стороны адресанта – а в некоторых случаях с согласия и / или подачи адресата – в реальности трансформируется, конкретизируется (в зависимости от того, какой элемент коммуникативного акта управляет коммуникативным поведением), и мы можем говорить о доминанте коммуникативного поведения в сфере массовой информации, его особой настройке.
2. Статус слов «да» и «нет»
Неизменяемые слова, употребляемые в диалоге в качестве реакции на речь собеседника, составляют класс так называемых слов-предложений. Слова-предложения могут выражать согласие, утверждение: Да – Sì. Ладно – Vale. Так – Pues. Пожалуй – Es cierto; несогласие, отказ: Нет – No. Слова-предложения обычно играют роль реплик в диалоге, например: – Пойдёшь гулять? – Да.
– ¿Vamos a pasear? – ¡Si!
Однако, от слова-предложения нeт, выражающего отрицание или несогласие, следует отличать нет-сказуемое безличных предложений, выражающее отсутствие чего-либо (ср.: У него нет денег – `El no tiene dinero). Нет – сказуемое безличного предложения управляет родительным падежом существительного, а нет – слово-предложение не управляет ничем.
Так же, как и от слова-предложения да следует отличать соединительный союз да и частицу да, употребляемую нередко в сочетании с другими словами: да ну, да ладно, да хорошо, да нет. Такое да произносится безударно, например: – Поедешь на дачу? – Да нет: я сестру жду.
Одна из задач современной лингвистики – поиск культурологических компонентов в значении лексических единиц. Исследования показывают, что различия в культурных нормах отражаются в языке.
В разных культурных традициях, в зависимости от общественного уклада и исторического развития, существуют разные культурные сценарии и нормы поведения и выражения мысли.
Испанская норма допускает свободное выражение согласия или несогласия и вообще своего мнения. Однако при деловых переговорах используется равновесие между свободой выражения несогласия и поиском согласия, и это отражается в частом использовании разделительных вопросов с разной полярностью. (¿Es verdad?)
В последнее время частицы, приглашающие к согласию, привлекают к себе внимание ученых, изучающих живую разговорную речь и истинную оценку в контексте диалога. Ученые относят эти частицы к группе сигналов речи, или речевых сигналов, настраивающих собеседников на общий лад и выполняющих функцию поддержания контакта.
Как было сказано выше, в испанском языке вторая часть разделительных вопросов с разной полярностью выражает согласие, допуская и несогласие.
В русском языке частицы, типа, не так ли?, так ведь? могут выражать – в соответствии с культурной нормой – согласие с адресатом и полного понимания того, что он говорит, либо согласие, допускающее несогласие.
Как отмечает А.Ю. Чернышева в своей работе ˝Русское приглашение к согласию˝, частицы с элементом ˝не˝ типа, не правда ли? не так ли? допускают возможное несогласие собеседника с говорящим, в то время как частицы без упомянутого элемента типа правда?, так ведь?, правда ведь? выражают только призыв к согласию. Чернышева отмечает далее: ˝Частицы, приглашающие к согласию без допуска несогласия (так ведь?), употребляются тогда, когда положение дел адресанта предсказано с опорой на имеющиеся в сознании адресата (единые для всех говорящих) представления об идеализированной норме развития событий. Такое развитие однозначно предопределяет наличие у ситуации тех или иных свойств и дальнейший ход ее развития. Частицы, приглашающие к согласию, но допускающие и несогласие (не так ли?), употребляются в том случае, когда положение дел адресата не предсказано с опорой на имеющиеся в сознании адресанта представления об идеализированной норме развития событий, а отражают лишь реальный расклад вещей – индивидуальную точку зрения говорящего, которая не исключает возможности у слушающего своего собственного мнения˝
Эта закономерность действительно прослеживается в ряде случаев. Но позволим себе предположить, что сема ‘ты можешь не согласиться’, если и присутствует в значении частиц, приглашающих к согласию, является, скорее, потенциальной. Из этого следует, что в русском языке отсутствуют строгие правила, регламентирующие использование частиц типа так ведь?, не правда ли?
Помимо вышеупомянутых особенностей употребления исследуемых частиц, ми считаем нужным остановиться на употреблении частиц, типа, не правда ли?, так ведь? в языке художественной литературы и в разговорной речи.
Художественная речь особенно требовательна к норме, производя тщательный отбор слова, который, в свою очередь, преобразует само слово. Отбор слов непосредственно связан со способом отражения и выражения действительности, следовательно, здесь нет немотивированных слов.
Эти лексические единицы употребляются в КЛЯ как экспрессивное средство и не характерны совсем или мало характерны для РР.
Если отдельные слова, снабженные пометой разг., и встречаются в РР, то не являются в ней высокочастотными. Это объясняется тем, что РР отличается от КЛЯ не столько набором лексических единиц, сколько способом создания номинаций, а также характером семантического строения лексических единиц.
Итак, РР – это естественное, наиболее обычное средство общения между носителями литературного языка в определенных экстралингвистических условиях (сфере непринужденного личного общения). Сниженный стиль – это набор красок. На сниженном стиле не говорят. Его единицы включаются в тексты КЛЯ разного характера (художественную литературу, публицистику) как экспрессивные средства, для оживления, придания тексту естественности, непринужденности, а также для имитации живой разговорной речи.
Функциональная грамматика – направление лингвистики, в основе которого лежит изучение универсальных категорий языка. Это грамматика, нацеленная на изучение и описание функций единиц строя языка и закономерностей функционирования этих единиц во взаимодействии с разноуровневыми элементами окружающей среды. Грамматика данного типа рассматривает в единой системе средства, относящиеся к разным ярусам языка, но объединённые на основе общности их семантических функций. При анализе языкового материала используется подход «от семантики к ее формальному выражению» («от функций к средствам», так называемый ономасиологический подход) как основной, определяющий построение грамматики, в сочетании с подходом «от формы к семантике» («от средств к функциям»).
Основными понятиями функциональной грамматики являются семантическая категория (функционально-семантическая категория) и функционально-семантическое поле. К лежащим в области изучения функциональной грамматики полям относятся такие, как поле интенсивности, локативности, темпоральности, компаративности и др. В следующем разделе мы рассматрим вербальные и невербальные способы согласия и несогласия.
3. Способы выражения согласия и несогласия
Совокупность факторов объективно данной коммуникативной ситуации перерабатывается и оценивается каждым коммуникантом индивидуально, поэтому они не только по-разному – субъективно интерпретируют окружающую действительность, но и ориентируются в ней согласно своей оценке ситуации. Принадлежность коммуникантов к разным культурам может обуславливать существенные различия в интерпретации ситуации. Эти знания – продукт внеязыкового окружения личности: культурного, социального, психологического, личностного опыта.
Невербальное общение, более известное как язык поз и жестов, включает в себя все формы самовыражения человека, которые не опираются на слова. Психологи считают, что чтение невербальных сигналов является важнейшим условием эффективного общения. Почему же невербальные сигналы так важны в общении?
• около 70% информации человек воспринимает именно по зрительному (визуальному) каналу;
• невербальные сигналы позволяют понять истинные чувства и мысли собеседника;
• наше отношение к собеседнику нередко формируется под влиянием первого впечатления, а оно, в свою очередь, является результатом воздействия невербальных факторов – походки, выражения лица, взгляда, манеры держаться, стиля одежды и т.д.
Особенно ценны невербальные сигналы потому, что они спонтанны, бессознательны и, в отличие от слов, всегда искренни.
Огромное значение невербальных сигналов в общении подтверждается экспериментальными исследованиями, которые гласят, что слова (которым мы придаем такое большое значение) раскрывают лишь 7% смысла, звуки, 38% значения несут звуки и интонации и 55% – позы и жесты.
Невербальное общение включает в себя пять подсистем:
1. Пространственная подсистема (межличностное пространство).
2. Взгляд.
3. Оптико-кинетическая подсистема, которая включает в себя:
– внешний вид собеседника,
– мимика (выражение лица),
– пантомимика (позы и жесты).
4. Паралингвистическая или околоречевая подсистема, включающая:
– вокальные качества голоса,
– его диапазон,
– тональность,
– тембр.
5. Экстралингвистическая или внеречевая подсистема, к которой относятся:
– темп речи,
– паузы,
– смех и т.д.
К средствам кинесики (внешние проявления человеческих чувств и эмоций) относят выражение лица, мимику, жестикуляцию, позы, визуальную коммуникацию (движение глаз, взгляды). Эти невербальные компоненты несут также большую информационную нагрузку. Наиболее показательными являются случаи, когда к помощи кинесики прибегают люди, говорящие на разных языках. Жестикуляция при этом становится единственно возможным средством общения и выполняет сугубо коммуникативную функцию.
Проксемика объединяет следующие характеристики: расстояния между коммуникантами при различных видах общения, их векторные направления. Нередко в область проксемики включают тактильную коммуникацию (прикосновения, похлопывание адресата по плечу и т.д.), которая рассматривается в рамках аспекта межсубъектного дистантного поведения.
Проксемические средства также выполняют разнообразные функции в общении. Так, например, тактильная коммуникация становится чуть ли не единственным инструментом общения для слепоглухонемых (чисто коммуникативная функция). Средства проксемики также выполняют регулирующую функцию при общении. Так, расстояния между коммуникантами во время речевого общения определяются характером их отношений (официальные / неофициальные, интимные / публичные). Хотя вербальные символы (слова) – основное наше средство для кодирования идей, предназначенных к передаче, мы используем и невербальные символы для трансляции сообщений. В невербальной коммуникации используются любые символы, кроме слов. Зачастую невербальная передача происходит одновременно с вербальной и может усиливать или изменять смысл слов. Обмен взглядами, выражение лица, например, улыбки и выражения неодобрения, поднятые в недоумении брови, живой или остановившийся взгляд, взгляд с выражением одобрения или неодобрения – все это примеры невербальной коммуникации.
продолжение
--PAGE_BREAK--