Дипломная работа
на тему:
Символика и значения числовых компонентов в английских фразеологических единицах
Содержание
Введение
1. Теоретические предпосылки исследования числовых компонентов в составе английских фразеологических единиц
1.1 Взаимосвязь и взаимообусловленность логической и языковой категорий количества. Развитие представлений о числе и счете
1.2 Соотнесенность значения фразеологической единицы со значением ее компонентов. Различные подходы к классификации ФЕ
2. Символический смысл числовых компонентов и их значения в английских фразеологических единицах
2.1 Частота употребления числовых компонентов в английских фразеологических единицах
2.2 Обоснование употребления числительного в соответствующих английских ФЕ с точки зрения символического смысла данного числительного
Заключение
Библиография
Введение
Данная работа посвящена проблеме символики числовых компонентов и их значений в составе английских фразеологических единиц (ФЕ). Несмотря на то, что к настоящему времени фразеология уже сложилась как самостоятельная лингвистическая дисциплина, было бы неправомерным считать, что различные аспекты ее исследованы в одинаковой мере и обстоятельно.
В качестве объекта исследования данной работы выступают числовые компоненты, которые входят в состав английских ФЕ, служащих материалом для нашего изучения.
Под числовым компонентом мы понимаем лексему, которая содержит явное или неявное указание на число. Это важно отметить, поскольку мы рассматриваем числовые компоненты типа «one», «first» и многие др. и, кроме того, числовые компоненты, находящиеся на периферии, типа «half', 'both», «once» и др.
Материалом для нашего исследования послужили английские ФЕ с числовыми компонентами, извлеченные из различных фразеологических словарей, обеспечив возможность в достаточно полном объеме проанализировать значения и символический смысл числовых компонентов в их составе. Анализу было подвергнуты 583 английские ФЕ с числовыми компонентами.
В материал для нашего исследования была также включена подгруппа английских ФЕ, в которых числовой компонент входит в состав сложных слов. Такой, несколько расширенный, подход мотивирован опасением, что в противном случае определенное число английских ФЕ, в составе которых содержатся весьма разнообразно и интересно интерпретируемые числовые компоненты, незаслуженно останется за пределами исследования.
Актуальность исследования определяется следующими обстоятельствами. Несмотря на то, что на сегодняшний день фразеологическая наука располагает целым рядом специальных исследований, описывающих языковую природу нумеративных ФЕ (чаще всего они именуются в соответствующих работах именно таким образом), однако до сих пор значения и тем более символика самих числовых компонентов так и не были подробно проанализированы. В то же время традиционно в обществе необыкновенно велик интерес к тому, что связано с символикой чисел и в какой-то степени с мистикой. Вместе с тем данное исследование наглядно демонстрирует, как символика чисел отражается в наивысшем проявлении человеческой культуры — языке и, как следствие, в неотъемлемой его части — фразеологических единицах, в нашем случае -английских.
Цель данного исследования заключается в подробном изучении и описании значений и символики числовых компонентов в составе английских ФЕ.
Для достижения этой цели мы поставили перед собой следующие задачи:
классифицировать английские ФЕ по числовому компоненту;
изучить частоту использования числовых компонентов в английских ФЕ;
выявить ФЕ, в которых числовые компоненты сохраняют свою семантику;
объединить английские ФЕ с одинаковым числовым компонентом в группы на основе его значений;
разделить английские ФЕ на те, в которых употребление числового компонента можно объяснить, исходя из символического смысла данного числового компонента, и на те, где это не представляется возможным;
обосновать употребление числового компонента в соответствующей английской ФЕ, с точки зрения его символического смысла в тех случаях, где это возможно.
Практическое значение работы определяется возможностью теоретического и практического использования ее материалов и выводов в соответствующих разделах научных курсов лексикологии и фразеологии, в теории и практике перевода. Данное исследование служит также теоретическим и практическим материалом для спецкурсов по английской фразеологии.
Методом исследования в настоящей работе является метод фразеологического анализа, частично используемый нами для достижения поставленной цели с использованием категорий культуры. Для решения поставленных задач используется метод сплошной выборки из различных фразеологических словарей по критерию наличия числового компонента в ФЕ, а также цифровой подсчет.
Цель и задачи работы определили ее структуру. Дипломная работа состоит из введения, 2-х глав, заключения, библиографии и списка использованных словарей.
1. Теоретические предпосылки исследования числовых компонентов в составе английских фразеологических единиц
1.1 Взаимосвязь и взаимообусловленность логической и языковой категорий количества. Развитие представлений о числе и счете
Качественная определенность предметов и явлений есть то, что делает их устойчивыми, что разграничивает их и создает бесконечное разнообразие мира. Наряду с качественной определенностью все предметы обладают также количественной определенностью, т.е. определенной величиной, числом, объемом, темпом протекания процессов и т.д. «Количество есть такая определенность вещи, благодаря которой (реально или мысленно) ее можно разделить на однородные части и собрать эти части воедино», как определено в Философском словаре на с. 187.
Количественные характеристики объективного мира познаются путем исчисления и измерения. Предметы могут поддаваться счету, однако в реальности существуют явления и вещества, непрерывность и аморфность которых не позволяет их сосчитать, что обусловливает прямое и косвенное исчисление.
Познание числа сыграло большую роль в практической деятельности людей, т.к. "… без числа немыслима не только любая наука, но и любое отношение к жизни. Число дает не только меру вещей, но и простую связь явлений, и здесь язык неизбежно связан с числом в развитии человеческого мышления от диффузно-предметных попыток первобытного человека до современного понимания числа и чисел, во всем математическом и философском разнообразии числовых возможностей" (Реформатский, 1960).
Одним из способов проявления категории количества в языке является число — понятие, служащее выражением количества, то, при помощи чего производится счет предметов и явлений.
Количественные характеристики объективного мира познаются путем исчисления и измерения, т.к. предметы могут быть дискретными, поддающимися счету. Исчисление и измерение возникли давно и сыграли большую роль в практической деятельности людей, в которой закреплен определенный культурно-исторический опыт человека. Результаты научных исследований свидетельствуют о том, что понятие числа возникло в древнейший период из счета отдельных предметов.
Существует точка зрения, что становление категории количества начинается с непосредственного чувственного восприятия количества того или иного конкретного множества. Такого рода точка зрения развивалась, в частности, Леви-Брюлем, который находил пережитки этого состояния у «первобытных» народов. Стоит появиться в совокупности недочету, как он будет обнаружен людьми. В этом верно сохраненном представлении число предметов или существ еще не дифференцировано, но качественно оно воспринимается или ощущается.
Начальным этапом становления категории количества как категории абстрактного мышления является такой этап, на котором устанавливалась лишь равночисленность конкретных множеств предметов. Исследователи «первобытных» народов отмечают, что многие из них имеют числительные лишь в пределах первого десятка, а некоторые лишь числительные «один», «два». Установление равночисленности двух множеств, образуемых качественно отличными друг от друга предметами, предполагает способность абстрагироваться от качественных различий предметов, составляющих эти множества. Вместе с тем на этом этапе еще не производилось установление количества, числа предметов тех множеств, которые приводились во взаимно-однозначное соответствие.
Выбор того или иного множества конкретных предметов в качестве эталона, по отношению к которому устанавливалась равночисленность других конкретных множеств, представлял собой дальнейший этап в становлении категории количества. В качестве такого эталона первоначально использовалось более одного конкретного множества. Так, в этой функции использовались камешки, палочки, пальцы рук, ног и другие части человеческого тела, о чем свидетельствуют элементы десятичной, пятеричной и вигезимальной (двадцатеричной) систем исчисления. Зулусы (основное население провинции Наталь в ЮАР) обозначают «шесть» словом, имеющим смысл «взять большой палец», «семь» — формой от глагола «указывать». Этим они хотят подчеркнуть, что число обнимает, кроме всех пальцев одной руки, еще большой и указательный пальцы другой руки. Существует и другой подобный способ: «шесть» обозначается выражением, которое имеет смысл «один палец другой руки» и т.д.; «обе руки» значит «десять», «один палец ноги» -«одиннадцать», «вся нога» -«пятнадцать », а весь человек — «двадцать». Малайцы считают животных и птиц по хвостам (5 хвостов лошадей=5 лошадей) (Швачко, 1981).
Как отмечает О.М. Фрейденберг в книге «Миф и литература древности», основная черта так называемых тотемических представлений первобытного человека — слитность в них внешней природы и человеческого общества, с одной стороны, и с другой -слитность в них единичности со множественностью. Эти две черты являются результатом особенностей сознания, в котором субъект и объект не расчленены. Человек, принадлежавший безличному коллективу, не имел еще предпосылок для выделения понятий о единичности. Первобытный человек отождествляет своего вожака со всем коллективом людей и каждого члена этой безличной людской группы считает равным другому, а также всем вместе.
Так, первая оценка однородных предметов объективного мира не дала человеку ничего, кроме неопределенного понятия «множество». Понятие о единице, противоположно этому понятию о множестве, дается человеку им самим. Он — «один», все остальные образуют «множество». Позже, благодаря различению «я и ты» образовалось понятие двойственного числа. В процессе познания дискретного количества первоначально возникают понятия «один» и «больше, чем один» (=много). Этимологический анализ показывает, что числовое обозначение «два» в ряде языков возникает как результат переосмысления того слова, которое обозначало понятие «больше, чем один». Возникшая грамматическая категория числа конституируется на основе оппозиции не форм со значением единичности и двоичности, а форм со значением единичности и множественности (Панфилов, 1975).--PAGE_BREAK--
Существовал и такой этап в развитии категории количества, когда уже возникшие числовые обозначения употреблялись только в сочетании с названиями тех или иных конкретных предметов счета (три быка).
В процессе эволюции наглядность и предметность уступили место абстрактному представлению о числе, т.к. "… в целях адекватного отражения действительности человеческое мышление на каких-то этапах должно абстрагироваться от всей сложности познаваемых объектов, рассматривать их только в некоторых свойствах, непрерывные процессы и явления рассматривать как дискретные..." /Панфилов, 1975/. Возникновение в языке числительных, употребляющихся при абстрактном счете, переход от различных типов собирательной множественности к абстрактной дистрибутивной множественности свидетельствует о следующем этапе в развитии категории количества. Категория количества освобождается от влияния категории качества и достигает высшей степени абстрактности. В тех языках, где было образовано несколько систем числительных, первоначально употреблявшихся при счете только предметов определенного рода, это находит свое проявление в том, что одна из систем числительных начинает вытеснять остальные системы и употребляться как при счете таких предметов, для которых в этой функции ранее использовались особые системы числительных, так и при абстрактном счете.
У большинства индоевропейских народов установилась децимальная система счета, когда только лишь первые десять чисел имеют свои названия, возникавшие постепенно. Например, значение 80 в английском и русском языках мотивируется отношением чисел 8:10. На многих языках единицу исчисления образует «весь человек», т.е. число «двадцать», следы чего можно обнаружить в некоторых европейских языках. Датчане число «60» обозначают словом «tredsindstyve» — «трижды двадцать», французы «80» называют «quatre-vingt» — «четырежды двадцать», т.е. прослеживаются элементы вигезимальной системы. От троичной системы, которая при «всем человеке», как единице исчисления должна была перейти в двенадцатеричную, сохранились некоторые остатки. Например, в древненемецком языке, на котором от десятиричной сотни отличали подобным образом составленную «большую сотню» (GroBhurdert) в 12 х 10= 120 единиц.
Так, категория количества достигает наивысшей степени абстрактности. Становится понятным, что лишь благодаря абстрагирующей работе человеческого мышления стало возможным
отражение количественных отношений и выражение их в языке. И здесь нельзя не согласиться с А.А.Реформатским, что «Число — и умение мыслить числами — одно из великих и древних достижений человека» (Реформатский, 1960).
Категория количества, выражающая внешнее, формальное взаимоотношение предметов или их частей, а также свойств, связей (их величину, число и т.п.), получает наиболее конкретное выражение в числительных.
Самыми важными признаками имени является как раз противопоставление по роду и по числу. В процессе развития счетные имена растеряли эти признаки и тем самым окончательно обособились от всех остальных имен. Они образовали самостоятельную часть речи -имя числительное.
В ходе развития лингвистической науки бытовали различные, часто прямо противоположные мнения о числительном — его возникновении, природе и функционировании в языке. До определенного времени числительное не выделялось как особая часть речи. И лишь М. Ломоносов, положивший начало научному изучению русского языка, определил его в своей «Российской грамматике» как отдельный раздел слов. Дальнейшее изучение числительного было отмечено трудами таких видных ученых как А.Х.Востоков, Ф.И.Буслаев, А.АЛотебня, Ф.Ф.Фортунатов и др., работу которых в отечественном языкознании продолжили В.Н.Брим, Р.А.Будагов, А.А.Мещанинов, В.ЗЛанфилов, А.Н.Розенберг, А.Е.Супрун и др.
И тем не менее, несмотря на обилие материала по данному вопросу, теоретические проблемы числительного освещены недостаточно. Это объясняется трудностями извлечения этимологического материала, высокой степенью абстрагированности нумеральных слов, малоизученностью проблем лингвистической квантитивности.
Во многих языках (латинском, греческом, французском, немецком, английском) имена числительные не имеют ни форм рода и числа, ни форм падежей и не определяются прилагательными. Иными словами, они замкнуты в своеобразную категорию количественных слов, которые лишены морфологического разнообразия, не имея морфологических примет ни существительного, ни прилагательного, выступая определяющими членами предметных словосочетаний.
Они ограничены и синтаксически связью с теми предметными именами, счет и количество которых в пределах множества они выражают в цифрах. Специфичность числительных в лексическом плане заключается в том, что они не соотносятся ни с одним предметом, качеством, действием, а являются абстрактными выразителями счета (Реформатский, 1960:188; Виноградов, 1972:233). Таким образом, имена числительные в европейских языках — это абстрактные показатели выраженного в цифрах числа однородных предметов, это своеобразные определяющие слова. В связи с этим весьма значимыми представляются слова В.В.Виноградова о том, что "… математическое отвлеченное мышление вторглось в общий язык и трансформировало систему числительных имен, лишив их отчетливых форм имени, оторвав их от структуры существительных и прилагательных" (Виноградов, 1986:242).
Об универсальной природе числительных А.А. Уфимцева писала: «В основе знакового значения имен числительных лежит понятие математического числа, ограниченного фактически одним отличительным признаком, выделяющим данное число из ряда других. Подобно именам собственным числительные носят на себе печать выделения, отграничения одного признака количества от другого, не выражая собой никакого содержательного понятия» (Уфимцева, 1974:161).
Говоря о числе и числительном, следует четко разграничивать эти два понятия, т.к. не все слова, обозначающие количество, являют собой имя числительное как часть речи. Признаки, определяющие эту часть речи как грамматическую категорию, выделил А.А.Реформатский. Настоящие числительные, по его мнению, не могут иметь: 1) множественного числа; 2) дериватов-числительных (таких слов в русском языке как тройка, трешница, трояк); 3) рода (а тем самым в аналитических языках и сопровождающего артикля); 4) определяющих типа прилагательных (круглое пять); 5) сочетаемости с числительными; 6) субстантивной синонимии (Реформатский, 1960).
В английском языке выделяется группа слов, имеющих двойственную природу, и поэтому их относят то к числительным, то к существительным: hundred, thousand, million. Их считают существительными (Ashton, 1908:20), частично числительными, частично существительными, причем каждое из них имеет различную степень принадлежности к этим указанным частям речи (Poutsma, 1928:303-309), прилагательными и собирательными существительными (Jespersen, 1954:108), квази-существительными и числительными (COD: 343, 456). Семный анализ дефиниций этих слов показал, что как числительные они выражают следующие количественные значения: 1) конкретно-точное число; 2) приблизительно-конкретное число 3) неопределенно-большое число (с дополнительной семой гиперболизации). Конкретно-точное значение ослабевает при употреблении их с неопределенным артиклем (a hundred books) (Игнатьева, 1981:76, 77). Слова данной группы могут функционировать как собирательные существительные со значением конкретного числа (100, 1000), но которые выступают как опредмеченные единицы счета, как своего рода меры (Смирницкий, 1959:162-164). Вслед за Игнатьевой Э.В. мы считаем эти слова субстантивированными числительными. Они имеют значение конкретного числа, но выражают единичность «спаянной совокупности», которая и подлежит счету (Игнатьева, 1981: 76,77).
В отношении классификации числительных нет единого мнения. Общепризнанным разрядом являются количественные числительные. Количественные числительные представляют число как общее свойство классов, между членами которых существует однозначное соответствие. Количественные числительные выражают точное число предметов, сочетаясь с существительным: one book. Порядковые числительные показывают, что число приобретает значение постольку, поскольку оно занимает определенное место в какой-то системе. Более того, количественное число отражает свойства равноценных, а порядковое -неравноценных множеств (Панфилов, 1977). Семантика порядковых числительных определяется как выражение порядка подлежащих счету предметов. Количественная определенность не зависит от числа предметов, в отличие от количественных числительных. Порядковое числительное содержит семы: «единичность», «порядок» счета. Кроме этих сем, они имеют имплицитную сему партитивное™, выделение единичного предмета из множества (Игнатьева, 1981:74).
На парадигматическом уровне как количественные, так и порядковые числительные семантически однозначны: первые указывают на суммарное количество, вторые — на место в количественном ряду. В контексте их различия увеличиваются. Порядковые числительные приобретают признаки качественности, количественные числительные реализуют как точное, так и неточное число. В сочетании с существительным порядковое числительное не влияет на морфологическую форму определяемого, в то время как количественные числительные конкретизируют множественность, выраженную парадигмой существительного (Швачко, 1981:27).
Не все порядковые числительные лексически соотносятся с названиями чисел натурального ряда, о чем свидетельствует графический образ слов. В этимологических словарях указывается, что форма слова «первый» прослеживается в славянских языках и восходит к индо-европейскому pflrvas, purvyas — передний, прежний. «First» восходит к англосаксонскому fyrst — ранее других, передний. «Второй» встречается в славянских языках и восходит к древнеиндийскому vitaras, vitaram — ведущий дальше, дальше. «Second» от латинского sequi -следующий, последующий (Швачко, 1981:28).
Имя числительное как особый словесный знак является важнейшей единицей коммуникации, играющей чрезвычайно важную роль в жизни общества. Факты языка подтверждают, что при фразеологизации имя числительное как компонент претерпевает качественные изменения, обретая новые, несвойственные ему как таковому признаки.
В данной работе мы говорим о числовых компонентах, подразумевая слова, содержащие явное или неявное указание на число. Нашей задачей не является разделение соответствующих слов на числительные и на слова, принадлежащие другим частям речи.
1.2 Соотнесенность значения фразеологической единицы со значением ее компонентов. Различные подходы к классификации фразеологических единиц
Одним из актуальных вопросов теории фразеологии продолжает оставаться решение проблемы образования фразеологического значения, особого, специфического значения. А.В. Кунин определяет фразеологическое значение как «инвариант информации, выражаемой семантически осложненными, раздельнооформленными единицами языка, не образующимися по порождающим структурно-семантическим моделям переменных сочетаний слов» (Кунин, 1986:122), понимая под инвариантом информации «то, что устойчиво сохраняется при преобразовании информации» вслед за И.С. Нарским (Нарский, 1969:39). Г.Г. Соколова подчеркивает, что фразеологическое значение -«особый тип языкового значения, абстрагированного от семантики языковых элементов, образующих форму его выражения, и в результате этого не распределяемого непосредственно между входящими в состав оборота словами» (Соколова, 1986).
Фразеологическое значение — это сложное семантическое целое, складывающееся из аспектов: денотативного, сигнификативного и коннотативного. Вслед за А.В. Куниным, под денотативным и сигнификативным аспектами фразеологического значения понимаются соответственно предметная соотнесенность фразеологизма в речи и объем информации, выраженной ФЕ в отношении обозначаемого ею элемента внеязыковой действительности (Кунин, 1986:150,151).
Стилистическая окраска ФЕ, их эмоционально-экспрессивная сторона являются коннотативными аспектами значения ФЕ. В состав коннотации входят следующие компоненты: 1) функционально-стилистический; 2) экспрессивный; 3) эмотивный; 4) образный (Кунин, 1986:153).
Ш. Балли, различая внешние и внутренние признаки словосочетаний, выступающих как единый знак — ФЕ, в книге «Общая лингвистика и вопросы французского языка» на с. 161 подчеркивает раздельное написание компонентов, невозможность их замены, твердый порядок слов, а также приравнивание таких словосочетаний к слову-идентификатору с целью их «внутреннего перевода». Небезызвестно, что семантика ФЕ не совпадает ни со значением их компонентов, ни со значениями синонимичных им слов, на что впервые обратил академик Ф.Ф. Фортунатов. Он указал на соотношение общего значения так называемых слитных слов и слитных речений со значением тех слов свободного употребления, на базе которых сформировались соответствующие языковые единицы, считая, что слитные слова не разлагаются на отдельные слова, входящие в их состав (Фортунатов, 1956-1957). продолжение
--PAGE_BREAK--
Фразеологизмы представляют собой результат переосмысления значений свободных словосочетаний. Следовательно, назначение семантики компонентов состоит в том, чтобы на основе соотношения с соответствующими словами свободного употребления через образное представление указать на реалию, давая эмоциональную оценку. Мы придерживаемся мнения А.В. Кунина, утверждающего, что оценка является объективно-субъективным или субъективно-объективным отношением человека к объекту, выраженному языковыми средствами эксплицитно или имплицитно (Кунин, 1986:155).
Исследователи фразеологической семантики германских, романских и славянских языков (A.M. Бабкин, В.П. Жуков, А.В. Кунин, В.М. Мокиенко, А.Г. Назарян, И.И. Чернышева и др.) отмечают, что многие фразеологизмы имеют образную метафорическую основу, хотя фактор метафоричности может иметь разное значение для различных структурно-семантических групп фразеологизмов. Во ФЕ образность мотивирует не столько содержание оборота, сколько их эмоциональность, экспрессивность и оценочность. Оценочный характер фразеологической семантики обеспечивает фразеологизму в номинативном процессе особое место по сравнению со словами, имеющими то же денотативное значение.
А.Г. Назарян отмечает, что внутренняя форма фразеологизмов в отличие от внутренней формы слов, возникающих как образно-мотивированные единицы языка, ясно ощущается говорящими, вызывая определенные ассоциации в их сознании. Вот почему в образовании ФЕ субъективные (этнолингвистические и этнопсихологические) факторы играют гораздо большую роль, чем в образовании слова (Назарян, 1979:130). Категории экспрессивности, эмоциональности и оценочности мы относим к категориям социолингвистическим, т.к. они находятся в непосредственной зависимости от принадлежности говорящих на данном языке лиц к определенной культуре. Фразеологический фонд многих народов показывает, что во фразеологии живо ощущается связь с экстралингвистическими факторами (Мокиенко, 1973:21).
Л.В. Щерба писал, что человеку в процессе повседневного общения нет времени для особого языкотворчества, и он, как правило, пользуется готовыми фразами, мыслями, образами и оборотами, которые в изобилии представлены в языке. Иными словами, человек не творит речь, но в большинстве случаев повторяет слышанное. Вместе с тем, Л.В. Щерба не отрицал тех богатейших возможностей, которые язык предоставляет творческой личности. «Всем ищущим, настойчиво добивающимся он позволяет быть творцом выражения новой мысли, он позволяет дополнять и развивать себя» (Щерба, 1957:133-134).
Таким образом, с одной стороны, мы имеем предельные синтагматические последовательности, которыми человек овладевает с детства, они легко и естественно употребляются всеми говорящими или пишущими на данном языке, поскольку в них отражаются культурно-исторические и социальные особенности народа, пользующегося данным языком. С другой стороны, выделяются сугубо личные соединения слов, которые отражают специфику мышления творческой индивидуальности. Последние могут стать предметом рассмотрения фразеологии, если, будучи воспроизведенными другими членами данного языкового коллектива, войдут в общеязыковую сокровищницу (Чиненова, 1986:51).
ФЕ имеют двоякую сущность: с одной стороны, значения слов, входящих во ФЕ, рисуют определенную картину, но с другой стороны, действительное значение целой ФЕ не имеет ничего общего (или мало общего) с отдельными значениями слов и создает совершенно иной образ. ФЕ возникли как результат речевой практики. Синтаксически свободные словосочетания, выражающие процессы, различные ситуации реальной жизни, всевозможные отношения, благодаря эмоционально-экспрессивной выразительности, запоминались и, переходя из поколения в поколение, приобретали структурную и смысловую завершенность.
С течением времени свободные сочетания, предложения утратили мотивированность своей семантической структуры лексическими значениями их компонентов и окончательно установилась их своеобразная внутренняя структура, характеризующаяся более глубоким проникновением в сущность предметов и явлений. Эта организация обеспечивает как устойчивость глубинной семантической структуры ФЕ, так и нейтральность к форме связи ФЕ с контекстом. А.В. Кунин отмечает: «Потенциальный фразеологизм может стать единицей языка только в том случае, если он перестанет быть „частной собственностью“ и станет „общественной собственностью“, т.е. регулярно воспроизводимым образованием в речи всего населения или части его, получая таким образом социальную апробацию. Этот процесс осуществляется благодаря использованию оборота в многочисленных контекстах» (Кунин, 1986:44-45).
Семантическое изменение касается не только обычного изменения значений отдельных компонентов ФЕ. Значения отдельных компонентов сливаются и создают единое совершенно новое значение. Это именно то, что имеют в виду, когда говорят, что ФЕ характеризуются семантическим единством. Традиционно ФЕ называют словосочетаниями, которые выражают единое понятие (в то время как в свободных сочетаниях каждый значимый компонент имеет отдельное значение).
Природа компонента понимается далеко не однозначно в современной фразеологической теории. У лингвистов существуют разные точки зрения относительно того, сохраняет ли слово, входящее в состав фразеологизма, свои семантические свойства.
Одни ученые полностью отказывают компоненту в какой-либо семантичности, тем самым функционально сближая его с единицами фонетико-фонологического уровня. О.С. Ахманова считает, что слово, выступая в качестве компонента ФЕ, теряет свой основной признак, т.е. лишается лексического значения (Ахманова, 1957:7). В труде «Основы фразеологии русского языка» А.И. Молотков отмечает:«Если слово как лексическая единица реально существует в языке (и в речи) только в единице формы и содержания, то слов в таком понимании в составе фразеологизма нет» (Молотков, 1977:15). А.И. Молотков пришел к выводу о том, что лексические компоненты ФЕ «суть не слова», а особые образования (Молотков, 1977:26). Это же имела в виду В.Н. Телия, отмечавшая, что лексические компоненты ФЕ утратили самостоятельную знаковость и превратились в односторонние единицы (Телия, 1966).
С другой стороны, замечено, что лексические компоненты ФЕ сохраняют ряд свойств, присущих словам: во-первых, они участвуют в формировании образной основы ФЕ, и их значения складываются в «сложночленимую семантему» по правилам семантической комбинаторики (Амосова, 1963:81); во-вторых, они в большинстве случаев выступают в тех же морфологических формах и синтаксических функциях, что и слова, входящие в переменные словосочетания, а также нередко вступают в синтаксические связи с элементами переменного контекста, что позволяет говорить о раздельнооформленности ФЕ.
В своей работе А.М. Мелерович обосновывает, что компоненты в результате фразеологизации приобретают особые значения, совершенно чуждые соответствующим словам в их свободном употреблении (Мелерович, 1979).
В.П. Жуков предполагает, что компонент не существует до фразеологизма, он вторичен, произволен и является системоприобретенным продуктом. Степень участия компонентов в образовании целостного значения фразеологизма определяется противопоставлением ФЕ соответствующему свободному сочетанию (Жуков В.П., 1986:133). По мнению В.П. Жукова, «в структуре одних фразеологизмов компоненты перестают быть словами, а в структуре других не теряют своих словесных качеств»(Жуков В.П., 1975:36). А.В. Жуков допускает возможность «сохранения или восстановления в компонентах отдельных качеств слов» при различии между словом и компонентом по содержанию и форме ( Жуков А.В., 1984:86). А.В. Кунин подчеркивает, что большинство лингвистов признают словную природу компонентов (Кунин, 1986:70). Например, А.И. Смирницкий пишет: "… компоненты ФЕ можно и нужно считать словами, но только специфически употребленными" (Смирницкий, 1956:207).
А.В. Кунин указывает, что словный характер компонентов является важнейшим фактором, обусловливающим раздельнооформленность фразеологизмов, и выделяет четыре типа компонентов ФЕ:
реальные слова, т.е. лексемы с буквальным значением компонентов;
потенциальные слова, т.е. лексемы с ослабленными синтаксическими функциями и ослабленным лексическим значением; в них буквальные значения компонентов как бы просвечивают через их переосмысленные значения;
3) «бывшие» слова, т.е. переосмысленные компоненты
фразеологических сращений;
4) псевдолексемы.
Если в составе ФЕ все слова являются потенциальными, то данные ФЕ полностью переосмыслены, если же в составе ФЕ есть реальные слова, то данные ФЕ — частично переосмыслены. А.В.Кунин отмечает, что потенциальные слова не утратили своих лексических значений. Наименьшая степень словности у «бывших» слов, но и лексемы этого типа не лишены словности. Это выражается в сохранении ими категориального грамматического значения, а также в наличии у многих из них форм словоизменения. Лексическое значение можно установить и у псевдолексемы через семантический и синтаксический параллелизм ФЕ и ее определения (Кунин, 1986:72,74).
Процесс формирования ФЕ тесно связан с высказыванием как в плане семантики, так и в плане структуры. Вопрос структуры ФЕ представляется значительно менее существенным, чем ее семантический аспект, поскольку в трудах по фразеологии (А.В. Кунина, В.Г. Гака, А.Г. Назаряна, И.И. Чернышевой и др.) указывается на примат семантических признаков над структурными.
Количество выделяемых лексико-грамматических разрядов различно. Например, В.П. Жуков считает, что фразеологизмы соотносятся с 4 частями речи, и выделяет среди непредикативных словосочетаний: 1) глагольные фразеологизмы; 2) субстантивные фразеологические обороты; 3) наречные обороты; 4) адъективные фразеологизмы. Отдельную группу, по его мнению, составляют фразеологизмы, образованные по модели предложения с незамкнутой, открытой структурой (Жуков, 1986).
Аналогично, но с учетом специфики и особенностей фразеологического материала, выделяются лексико-грамматические разряды и в других языках. Так, среди номинативных ФЕ некомпаративного типа французского языка выделены следующие разряды: 1) субстантивные ФЕ; 2) адъективные ФЕ; 3) глагольные ФЕ; 4) адвербиальные ФЕ. Отдельно представлены служебные, междометные и модальные ФЕ (Назарян, 1987).
В современном немецком языке утвердилась классификация фразеологизмов в плане их соотнесенности с различными частями речи и в зависимости от того, какой компонент фразеологизма господствует в обороте, а также в зависимости от его синтаксической функции, предложенная М.Д. Городниковой и Е.В. Розен (Городникова, Розен, 1967). Согласно этой теории, различают глагольные фразеологизмы, адвербиальные фразеологизмы, среди которых широко представлены различные препозиционные группы, устойчивые сравнения, парные сращения, субстантивные (предметные) фразеологизмы. По мнению этих ученых, остальные категории фразеологизмов менее продуктивны: адъективные, прономинативные, нумеративные, междометные.
Различные подходы к классификации английских ФЕ, с точки зрения их семантических и структурно-грамматических особенностей, будут изложены ниже в данной главе.
Таким образом, только учет как специфики семантической структуры ФЕ, так и структурно-грамматических особенностей фразеологизма способствует осмыслению фразеологического значения.
Система классификации В.В. Виноградова стала первой системой, которая учитывала семантический принцип классификации ФЕ. Формулируя основные понятия теории фразеологии, В.В. Виноградов пишет: «В речевой деятельности выступает как особая семантическая категория сложное фразеологическое целое. В живом словесном единстве высказывания элементы не могут быть оторваны друг от друга и от формы их взаимной связи. Они соотносительны. Они объединены в новом категориальном синтезе» (Виноградов, 1977:121). Классификация В.В. Виноградова построена на степени семантической связи между компонентами ФЕ. Единицы с частично переносным значением демонстрируют слабую связь между компонентами. Чем более отдалено значение всей ФЕ от действительных значений составляющих ее частей, тем выше степень семантической связи. продолжение
--PAGE_BREAK--
В.В. Виноградов предлагает пристальнее вглядеться в структуру фразеологических групп современного русского языка, более четко разграничить их основные типы и определить их семантические основы.
Легче и естественнее всего выделяется тип словосочетаний абсолютно неделимых, неразложимых, значение которых совершенно не зависимо от их лексического состава, от значений их компонентов и так же условно и произвольно, как значение немотивированного слова-знака.
ФЕ этого рода могут быть названы фразеологическими сращениями. Они немотивированны и непроизводны. В их значении нет никакой связи, даже потенциальной, со значением их компонентов.
Руководствуясь теоретическими соображениями, В.В. Виноградов делит фразеологические сращения на четыре основных типа — в зависимости от того, чем вызвана или обусловлена неразложимость выражения:
1) фразеологические сращения, в составе которых есть неупотребительные или вымершие, следовательно, вовсе непонятные слова (например: у черта на куличках, во всю Ивановскую, попасть впросак и т. п.).
2) фразеологические сращения, включающие в себя грамматические архаизмы, представляющие собою синтаксически неделимое целое или по своему строю не соответствующие живым нормам современного словосочетания (например: была — не была, и вся недолга!).
фразеологические сращения, подвергшиеся экспрессивной индивидуализации и потому ставшие неразложимыми как лексически, так и семантически (например: чего доброго, вот тебе и на и др.).
фразеологические сращения, представляющие собою такое слитное семантическое единство, что лексические значения компонентов вовсе безразличны для понимания целого ( например: сидеть на бобах, души не чаять в ком-нибудь и т. п.).
Итак, основным признаком сращения является его семантическая неделимость, абсолютная невыводимость значения целого из компонентов. Фразеологическое сращение представляет собою семантическую единицу, однородную со словом, лишенным внутренней формы.
Уже при беглом обзоре фразеологических сращений становится очевидным, что в их строе несомненна тенденция к грамматическому и семантическому синтезу.
Мы приводим в качестве примера следующие английские фразеологические сращения с числовыми компонентами с объяснением на русском языке здесь и далее во всех случаях из англо-русского фразеологического словаря Кунина А.В.:
1) baker'sdozen— чертова дюжина (по старинному английскому обычаю, торговцы хлебом получали от булочников 13 хлебов вместо 12, причем 13-й шел в счет дохода торговцев)
Mrs. Joe has been out a dozen times, looking for you, Pip. And she's out now, making it a baker's dozen.(Ch. Dickens, «Great Expectations», ch. П, АРФС);
2) thethreetailorsofTooleyStreet— небольшая группа людей, считающая себя представителями всего народа (по свидетельству английского политического деятеля Д. Каннинга, трое портных с улицы Тули обратились в парламент с петицией, начинавшейся словами "WethepeopleofEngland");
3) thethreegoldenballs— вывеска ростовщика (три шара были изображены на гербе семьи Медичи. Банкиры Ломбардии были первыми крупными ростовщиками в Европе);
4) rideBayardoftentoes— на своих на двоих, пешком (Bayard-быстроногий конь, упоминаемый в средневековых рыцарских романах);
5) theninthpartofaman— портной (происходит от выражения ninetailorsmakeaman; tailorsискаженное tellers— удары колокола при погребении. По старой английской традиции, когда хоронят ребенка, бьют в колокол три раза, женщину — шесть и мужчину -девять раз).
Если в тесной фразеологической группе сохранились хотя бы слабые признаки семантической раздельности компонентов, если есть намек на мотивировку общего значения, то о сращении говорить уже трудно. Значение целого связано с пониманием внутреннего образного стержня фразы, потенциального смысла слов, образующих эти фразеологические единства.
Фразеологические единства являются потенциальными эквивалентами слов. И в этом отношении они несколько сближаются с фразеологическими сращениями, отличаясь от них семантической сложностью своей структуры, потенциальной выводимостью своего общего значения из семантической связи компонентов. Фразеологические единства по внешней форме могут совпадать с свободными сочетаниями слов. Ср. бить ключом (жизнь бьет ключом) и бить ключом (о воде в ключе), брать в свои руки в значении «приступить к руководству, управлению чем-нибудь» и брать в руки что-нибудь и т. п. продолжение
--PAGE_BREAK--
Значение целого во фразеологическом единстве абсолютно не разложимо на отдельные лексические значения компонентов. Оно как бы разлито в них — и вместе с тем оно как бы вырастает из их семантического слияния.
В.В. Виноградов отдельно рассматривает целостные отдельные группы, являющиеся терминами, т.е. выступающие в функции названия. Прямое, логически оправданное отношение термина к обозначаемому им предмету или понятию создает неразрывность фразовой структуры, делает соответствующую словесную группу эквивалентом слова. Многие из составных названий, переходя, по закону функциональной семантики, на другие предметы, процессы и явления, однородные с прежними по функции, становятся не только неразрывными, но и вовсе немотивированными единствами, т. е. превращаются в фразеологические сращения (например: железная дорога). Всякий термин, всякое выражение, проникшее в общий язык из научного или технического языка, из специальных, профессиональных диалектов, сохраняются как фразеологические единства. Например, общие места (locicommunes— из риторики).
В фразеологических единствах грамматические отношения между компонентами легко различимы. Они могут быть сведены к живым современным синтаксическим связям. Потенциальная лексическая делимость как основной признак фразеологического единства, отличающий его от фразеологического сращения, естественно предполагает и синтаксическую разложимость словосочетания. Таким образом, и здесь грамматические формы и отношения держатся устойчивее, чем семантические.
В.В.Виноградов замечает четыре существенных признака фразеологических единств. Это:
переносное, образное значение, создающее неразложимость фразового сочетания, причем эта переносность, целостность, образность иногда лишь предчувствуется;
экспрессивная насыщенность;
невозможность замены синонимом ни одного из лексических элементов фразового единства, которые по формальным признакам могут быть выделены;
семантическая заменимость лишь всего фразеологического единства словом или выражением с тем же значением, т.е. потенциальное наличие синонимов для фразеологического единства в целом.
К числу фразеологических единств можно отнести, например, следующие английские ФЕ с числовыми компонентами:
1) ascrossastwosticks— не в духе, зол как черт (основано на каламбурном переосмыслении: cross— не в духе, сердитый; cross— перекрещивающийся)
She scolded her maid and was as cross as two sticks. (W. Thackeray, 'The Newcomes", АРФС);
know how many beans make five — понимать, чтокчему;
kill two birds with one stone — убитьдвухзайцеводнимударом
So I watched my step and went about my job in such a way as to try to kill the two birds with one stone.(H. Pollitt, «Serving My Time»,ch. V, CID);
4) make two bites of a cherry -
а) делить что-либо и без того небольшое;
б) стараться больше, чем нужно;
5) have all one's eggs in one basket -
а) рисковать всем, поставить все на карту;
б)целикомотдатьсячувству
In the organization of the Hyde Park Company Cowperwood, because he never cared to put all his eggs in one basket, decided to secure a second lawyer and a second dummy president.
(Th. Dreiser, «The Titan», ch. VIII, АРФС);
betweentwofires— в безвыходном положении;
the seven wonders of the world — семьчудессвета;
withinfourwalls— секретно, не должно выходить за пределы этой комнаты;
swimbetweentwowaters— колебаться между двумя мнениями или решениями, соблюдать нейтралитет;
10) maketwoendsmeet— сводить концы с концами.
Рядом с фразеологическими единствами выступают и другие, более аналитические типы устойчивых сочетаний слов. Бывают устойчивые фразеологические группы, в которых значения слов-компонентов обособляются гораздо более четко и резко, однако остаются несвободными. Например: щекотливый вопрос, щекотливое положение, щекотливое обстоятельство и т. п. (при невозможности сказать щекотливая мысль, щекотливое намерение и т. п.) продолжение
--PAGE_BREAK--
Тип фраз, образуемых реализацией несвободных значений слов, В.В. Виноградов называет фразеологическими сочетаниями.
Отличие фразеологического единства от фразеологического сочетания состоит в следующем. Во фразеологическом сочетании значения сочетающихся слов в известной степени равноправны и рядоположны. Даже несвободное значение одного из слов, входящих в состав фразеологического сочетания, может быть описано, определено или выражено синонимом. Во фразеологическом сочетании обычно лишь значение одного из слов воспринимается как значение несвободное, связанное.
В фразеологических сочетаниях синтаксические связи вполне соответствуют живым нормам современного словосочетания. Факт устойчивости и семантической ограниченности фразеологических сочетаний говорит о том, что в живом употреблении они используются как готовые ФЕ — воспроизводимые, а не вновь организуемые в процессе речи.
К числу фразеологических сочетаний можно отнести, например, следующие английские ФЕ с числовыми компонентами:
feel like a million dollars — отличносебячувствовать;
look like a million dollars — прекрасновыглядеть.
К сожалению, граница, разделяющая фразеологические сращения и фразеологические единства, в классификации В.В. Виноградова довольно размыта, и это создает определенные трудности для ее практического применения. В.В. Виноградова часто упрекают за отсутствие единого принципа классификации ФЕ. Сращения и единства отделяются друг от друга по признаку мотивированности ФЕ, а фразеологические сочетания — по признаку ограниченной сочетаемости слова (Кунин, 1986:23).
Несмотря ни на что, создав данную классификацию ФЕ, В.В. Виноградов внес неоспоримый вклад в лингвистику. С точки зрениясемантики, В.В. Виноградов сделал наиболее подробный анализ фразеологических выражений. Классификация В.В. Виноградова отражает различные ступени в процессе перехода от свободного сочетания к собственно ФЕ, фразеологическим сращениям, т.е. таким соединениям слов, которые семантически и синтаксически — неделимое целое. Именно В.В. Виноградов считается автором семантического принципа классификации ФЕ.
Также большое внимание семантическим аспектам, связанным с ФЕ, уделила в своих работах Н.Н. Амосова. Она указывает на то, что В.В. Виноградов предложил свою концепцию для русского языка. В его этюдах по русской фразеологии многие вопросы, существенные для английского языка, вообще не затрагиваются или упоминаются вскользь.
В 60-ые годы Н.Н. Амосова одна из первых обратила внимание на способность ФЕ иметь несколько разнообразных значений за пределами текста. Г.Г. Соколова считает, что, указывая на данное свойство ФЕ, Н.Н. Амосова, скорее всего, имела в виду, что даже однозначные ФЕ способны вызывать в нашем сознании различные образные представления (Соколова, 1984).
Н.Н. Амосова предлагает в качестве основного метода изучения английской фразеологии избрать анализ контекстуального взаимодействия. Изучение типов этого взаимодействия позволит отделить фразеологические явления от явлений иного порядка и найти объективные принципы их типологической классификации.
Под контекстом понимается сочетание семантически-реализуемого слова с указательным минимумом, т.е. элементом или комплексом элементов, включающим это сочетание синтаксической единицы, несущим контекстуальное указание. Контекст, указательный минимум которого допускает вариации, является переменным. Так называемые «свободные» словосочетания представляют собой единицы переменного контекста, выражающие сложно-членимую семантему.
ФЕ отличаются от переменных словосочетаний, прежде всего, тем, что являются единицами постоянного контекста (Амосова, 1962:7).
Постоянный контекст есть контекст, отмеченный исключительной и неизменяемой связью предустановленных лексических компонентов и особым своеобразием выражаемой им семантемы. Он имеет две формы, различающиеся по характеру распределения и взаимодействия его элементов. Этим формам присвоено название фразем и идиом.
Фразема — это единица контекста, в котором указательный минимум, требуемый для актуализации данного значения семантически-реализуемого слова, является единственно-возможным, не варьируемым, т. е. постоянным (например, Н.Н. Амосова приводит следующие примеры: beeftea— крепкий мясной бульон, toknitone'sbrows-нахмуриться; наши примеры: firstnight— первое представление, премьера, singleeye— целеустремленность). Здесь в действие вступает, кроме семантики указательного слова, его традиционная единичность. Именно в этих условиях значение семантически-реализуемого слова становится фразеологически-связанным.
Структура фразем имеет несколько вариантов, но три структурные черты присутствуют в каждой фраземе:
фразема — синтаксическое словосочетание, не имеющее предикативную структуру;
фразема — словосочетание, состоящее из двух членов;
3) фразема является единицей контекста, в котором контекстуальные элементы имеют прямую (непосредственную) синтаксическую связь.
Фраземы демонстрируют не только лексическую стабильность, но и устойчивый характер их структуры. Сочетание этих двух аспектов делает фраземы готовыми единицами языка, а не комбинациями слов, возникающими в процессе речи. Тот факт, что зависимый компонент тесно связан с единственно возможным указательным словом, делает контекстуальную связь между двумя элементами во фраземе наиболее прочной.
Чтобы понять, что перед нами фразема, надо знать значение ее компонентов и характер их семантической внутренней зависимости. Не имея представления о фразеологическом значении того или иного компонента, определить фразему очень сложно, пока это не станет ясно из всего высказывания или из речевой ситуации.
Фразема выступает сама по себе, как определенная языковая единица номинации. В ней возникает тенденция к преобразованию сложно-членимой семантемы в сложно-нечленимую. С этим связано и превращение сочетания слов типа фраземы из единицы речи в единицу языка, в элемент его фразеологического фонда.
От фразем следует отличать случаи ограниченной сочетаемости данного семантически реализуемого слова в данном его значении (ср. «фразеологические сочетания» акад. В.В. Виноградова). От единиц постоянного контекста они отличаются отсутствием исключительной связи с постоянным, единственно-возможным указательным минимумом и, следовательно, отсутствием фразеологической связанности значения семантически-реализуемого слова. С другой стороны, контекстуальная модель таких сочетаний не допускает максимальной схематизации. Ср.to pay a visit, call, compliments, respects, attention идр., нонеgreetings, welcome, commemoration (примерH.H. Амосовой). Поскольку указательный минимум в них нельзя признать ни классически переменным, ни, тем более, постоянным, а лишь традиционно ограниченным, этот тип контекста определяется как «узуально-ограниченный» контекст, а значение семантически-реализуемого слова в нем — как «узуально-связанное» значение. Между фраземами и единицами узуально-ограниченного контекста, по мнению Н.Н. Амосовой, пролегает граница фразеологического фонда языка, причем последние находятся на различных ступенях близости к нему в зависимости от пределов вариантности указательного минимума (Амосова, 1962:10).
Идиома — это единица постоянного контекста, в которой указательный и семантически-реализуемый элементы нормально представляют тождество и оба представлены ее общим лексическим составом. Значение идиомы выступает как целостное значение всего сочетания, например, redtape— бюрократические методы, формальности (пример Н.Н. Амосовой ), showacleanpairofheels-убраться, улизнуть, дать тягу (наш пример). продолжение
--PAGE_BREAK--
Итак, целостное значение идиомы совмещает в себе и элементарность, и комплексность, причем и то и другое не в своем чистом виде. Элементарность семантической структуры идиомы осложнена присутствием хоть и ослабленных, но раздельных значений компонентов, а ее комплексность — подавляющим их целостным значением всего сочетания. Объективным признаком семантической элементарности идиомы служит гипертрофия звуковой стороны идиомы в указанных выше ее проявлениях. Признаками ее семантической сложности являются: во-первых, устойчивая раздельнооформленность компонентов; во-вторых, зависимость стилистической или эмоциональной тональности идиомы от соответствующей окраски компонентов или их совмещения; в-третьих, возможность аллюзивного употребления компонента идиомы в отрыве от всех прочих в его самостоятельном значении, одновременно несущим в себе отражение целостного значения идиомы; в-четвертых, способность многих идиом к преобразованию из целостного значения в сложно-метафорическое содержание предложения (topasstheRubicon/перейти Рубикон/ — theRubiconwaspassed; пример Н.Н. Амосовой). Именно учитывая указанные особенности идиомы, ее целостное значение и может быть определено как сложно-нечленимая семантема.
Итак, чтобы отличить фразеологические образования от других конструкций, надо учитывать следующие черты постоянного контекста:
содержание постоянного контекста носит лексический, а не грамматический характер;
единицы постоянного контекста не образуются по модели, которая определяла бы собой и материальный состав, и кокретный смысловой результат воспроизводимого по ней образования (модель фразеологизма — это просто общий синтаксически-морфологический принцип построения словосочетания, не предусматривающий никакого заранее заданного идиоматического содержания);
3) значение ФЕ имеет единичный характер (Амосова, 1962:14).
По структуре фраземы соответствуют простому переменному словосочетанию, идиомы — и простым, и распространенным словосочетаниям. Н.Н. Амосова выделяет ФЕ с сочинительной структурой, например, sixofoneandhalfadozenoftheother— это одно и то же, разница только в названии (наш пример); «одновершинные» единицы, состоящие из одного знаменательного и одного служебного слова и являющиеся всегда идиомами, например, byheart(пример Н.Н. Амосовой), intwo— надвое, пополам; врозь, отдельно (наш пример); глаголы с постпозитивами, например, goaway(пример Н.Н. Амосовой); ФЕ с предикативной структурой, например, seehowtheotherhalflives-наблюдать жизнь людей другого класса, расы, занятия (наш пример); компаративные ФЕ, например, busyasahenwithonechicken— хлопотать (наш пример). Устойчивые обороты с цельнопредиативной структурой (пословицы и поговорки). Н.Н. Амосова не включает в состав фразеологии.
Так как В.В. Виноградов опирается на материал русского языка, некоторые вопросы, важные для английского языка, им не рассматриваются, в то время как Н.Н. Амосова основывается как раз на примерах из английского языка. Мы остановимся на различных подходах к решению некоторых проблем ФЕ Н.Н Амосовой и В.В. Виноградова.
В.В. Виноградов считает ФЕ эквивалентами слов. Однако, Н.Н. Амосова в своей работе не принимает подобную точку зрения. Она пишет, что эта эквивалентность весьма приблизительна и относительна, ибо формы функционирования и структура семантемы слова и фразеологизма — разные; поэтому ни с семантической, ни с структурной, ни с функциональной точки зрения такое сопоставление не оправдывается. Эквивалентность фразеологизма слову можно усмотреть лишь в том, что обе эти единицы — элементы языка, нормально используемые в речи как единицы номинации (Амосова, 1962:24).
Далее, Н.Н. Амосова проводит параллель между фразеологическими сочетаниями в классификации В.В. Виноградова и случаями ограниченной сочетаемости данного семантически реализуемого слова в данном его значении. Это как бы суть одного и того же явления. Но Н.Н. Амосова ставит эти единицы на границе фразеологического фонда языка, т. е., в отличие от В.В. Виноградова, прямо не относит их к нему. Она пишет, что они находятся на различных ступенях близости к этому фонду (Амосова, 1962:24).
А.И. Смирницкий предложил систему классификации ФЕ, которая объединяет структурный и семантический принципы. В зависимости от числа семантически ведущих компонентов он выделяет одновершинные ФЕ с одним семантическим центром, двухвершинные с 2-мя семантическими центрами и многовершинные, когда в ФЕ можно выделить более 2-х семантических центров.
В зависимости от того, к какой части речи относятся компоненты ФЕ, эти группы в свою очередь подразделяются на определенные подгруппы: аттрибутивно-именные двухвершинные ФЕ типа blackart-черная магия, firstnight— премьера (примеры А.И. Смирницкого), а singleeye— целеустремленность, adoublelife— двойная жизнь (наши примеры), глагольно-субстантивные двухвершинные типа togotobed-ложиться спать (пример А.И. Смирницкого), фразеологические повторы типа nowornever— теперь или никогда (пример А.И. Смирницкого), onetimeoranother— рано или поздно (наш пример) и др. (Смирницкий, 1956:212). продолжение
--PAGE_BREAK--
А.И. Смирницкий также различает ФЕ, которые являются в его системе классификации единицами с непереносным значением, и собственно идиомы, которые являются единицами с переносным значением, основанным на метафоре. ФЕ — это стилистически нейтральные обороты, лишенные метафоричности или потерявшие ее. К ФЕ А.И. Смирницкий относит обороты типа getup, fallinlove. Идиомы основаны на переносе значения, на метафоре. Их характерной чертой является яркая стилистическая окраска, отход от обычного нейтрального стиля, например, totakethebullbythehorns— действовать решительно, мужественно преодолевать затруднения (пример А.И. Смирницкого), toweartwohats— работать по совместительству (наш пример) (Смирницкий, 1956:225). Противоречие между содержанием и формой, структурной раздельностью компонентов и семантической глобальностью целого, присущее всем ФЕ, наиболее отчетливо проявляется в собственно идиомах и обуславливает особый характер их функционирования в речи. Хотя в плане выражения собственно идиома — раздельнооформленное образование, компоненты которого, по утверждению А.И. Смирницкого, нужно считать словами, в плане содержания она характеризуется семантической монолитностью, неразложимостью целостного идиоматического значения на отдельные значения составляющих слов. В случае собственно идиом слово полностью утрачивает лексическую раздельность и семантическую самостоятельность. В составе ФЕ оно в той или иной мере может сохранять или утрачивать свою семантическую раздельность.
А.В. Кунин отметил некоторые противоречия в этой системе классификации. Прежде всего, разделение на ФЕ (как неидиоматические) и на идиомы противоречит основному критерию ФЕ, предложенному самим А.И. Смирницким: значение ФЕ должно быть идиоматическим (Антрушина, 1985:193).
А.В. Кунин также считает нецелесообразным включение таких словосочетаний, как blackart, так как они не имеют переносного значения. Отмечается и то, что не приводится убедительного аргумента в пользу включения глаголов с послелогами (giveup). А.В. Кунин уделяет большое внимание вопросу семантической устойчивости ФЕ. Она проявляется по-разному в различных типах ФЕ (Кунин, 1986).
Идиоматика включает идиомы или идиоматизмы, т.е. устойчивые сочетания лексем с полностью или частично переосмысленным значением при высоком удельном весе экспрессивно-безоценочных, эмотивных, образных и других компонентов, например, tokilltwobirdswithonestone(убить двух зайцев одним ударом). Идиоматика, по мнению А.В. Кунина, включает как фразеологические единства, так и фразеологические сращения, образность которых может восстанавливаться диахронически.
Семантическая устойчивость идиофразеоматических оборотов — это константность их семантической структуры, выражающаяся в наличии двух фразеосемантических вариантов — буквального, обычно терминологического характера, и полностью переосмысленного. Например, secondbreath— 1) спорт, второе дыхание; 2) новый прилив энергии, решимости.
Таким образом, идиофразеоматическое значение занимает промежуточное положение между фразеологическим и фразеоматическим значениями.
В состав фразеоматики входят обороты с осложненным значением -результат безобразного преобразования, например, goodmorning, anaffairofhonour— дело чести, firstnight— премьера (примеры А.В. Кунина). Также к этой группе относятся обороты с фразеоматически связанным значением. В подобных оборотах значение ведущего компонента выводимо только из тех образований, в составе которых этот компонент используется. Это фразеологические сочетания по классификации В.В. Виноградова. В таких оборотах наблюдается тенденция к расширению сочетаемости ведущего компонента.
Система классификации ФЕ, предложенная А.В. Куниным, основана на объединенном структурно-семантическом принципе.
ФЕ делятся на следующие четыре класса в зависимости от коммуникативной функции, основанной на их структурно-семантических характеристиках (к каждому классу мы приводим краткое пояснение):
1) Номинативные фразеологические единицы представлены сочетаниями слов с одним значимым словом и сочетаниями слов с сочинительными союзами типа wearandtear(пример А.В. Кунина), оборотами со структурой словосочетания.
Наши примеры: thethreetailorsofTooleyStreet— небольшая группа людей, считающая себя представителями всего народа; uptothenines— а) тщательно, б) до небес, чрезвычайно; tenthwave— девятый вал; ascrossastwosticks— в плохом настроении, не в духе. продолжение
--PAGE_BREAK--
2) Номинативно-коммуникативные фразеологические единицы включают словосочетания типа tobreaktheice— theiceisbroken(примерА.В. Кунина), то есть вербальные словосочетания, которыетрансформируются в предложение, когда глагол используется впассивном залоге.Наши примеры: seewithhalfaneye— видеть с первого взгляда, сразу видеть, легко различать; killtwobirdswithonestone— убить двух зайцев одним ударом.
3) ФЕ, которые не являются ни номинативными, ни коммуникативными, включают междометные ФЕ и модальные ФЕ немеждометного характера. Наши примеры: clearasthattwoandtwomakefour— ясно, как дважды два -четыре; aprettypairofshoes! — хорошенькое дело! веселенькая история!
4) Коммуникативные фразеологические единицы представлены пословицами и поговорками. Нашпример: a bird in the hand is worth two in the bush — несулижуравлявнебе, адайсиницувруки.
С точки зрения семантики, разница между пословицами и ФЕ очевидна. Пословицы как бы вбирают в себя весь опыт человечества. Они поучают, советуют, предупреждают, увещевают, критикуют.
Ни одна ФЕ не выполняет таких задач. Функция ФЕ чисто номинативная, то есть они не обозначают объект, действие и т. д. Функция пословиц в речи коммуникативная, то есть пословицы несут определенную информацию.
Так что считать пословицы подтипом ФЕ или нет — вопрос весьма спорный.
А.В. Кунин включает пословицы в свою систему классификации ФЕ и называет их коммуникативными ФЕ. С его точки зрения, одним из главных критериев ФЕ является ее стабильность. Если коэффициент фразеологической стабильности не ниже определенного минимума, это означает, что мы имеем дело с ФЕ. То, является ли единица сочетанием слов или предложением, не имеет значения.
А.В. Кунин считает, что критерии номинации и коммуникативности не являются в данном случае определяющими, так как существует множество вербальных ФЕ, которые являются номинативными, когда глагол употребляется в активном залоге, и коммуникативными, когда глагол употреблен в пассивном залоге. Таким образом, если рассматривать номинацию как один из критериев фразеологичности, того, то подобные обороты с глаголами в действительном залоге являются ФЕ и входят в систему языка, а с глаголами в страдательном залоге — нефразеологическими единицами и не входят в систему языка. Подобный вывод является неправомерным. (Кунин, 1986:16).
Мы также можем добавить в поддержку этой концепции, что четкой границы между пословицами и ФЕ не существует, так как часто последние берут начало в пословицах.
Например, don't put all your eggs in one basket — to put all one's eggs in one basket.
Классы ФЕ A.B. Кунин делит на подгруппы согласно типу структуры ФЕ. Подгруппы представляют типы структурно-семантических значений согласно видам отношений между компонентами и согласно полному или частичному переносу значений.
Система классификации включает множество различных подтипов и объективно отражает богатство типов ФЕ, существующих в языке. Она построена на научных и современных критериях и представляет собой попытку учесть все важные аспекты ФЕ и объединить их в рамках одной системы классификации.
С.Г. Гаврин говорит в своих работах об явлении компликативности, занимающем центральное место в систематизации фразеологии.
Компликативность сочетаний слов является объективной первоосновой, на которой формируется фразеологический фонд (Гаврин, 1974:68). С.Г. Гаврин подчеркивает, что понятие комшшкативности возникло в результате дальнейшего развития концепции (наиболее ярко представленной в трудах A.M. Бабкина и А.В. Кунина), согласно которой фразеологичность начинается там, где мы обнаруживаем семантическое переосмысление компонентов. Фразеология начинается с осложнения семантической структуры сочетаний слов (Гаврин, 1974:69).
Компликативными С.Г. Гаврин называет все сочетания слов, несущие семантическое и функциональное осложнение (Гаврин, 1974:49). С.Г. Гаврин указывает на то, что, как правило, преимущественный объект фразеологии — экспрессивно-образные ФЕ, а гносеологическая и эллиптическая фразеология помещаются на периферии или исключаются. К эллиптическим ФЕ С.Г. Гаврин относит те ФЕ, которые выполняют функцию лаконизации речи, например, «и нашим и вашим»; к гносеологическим — те ФЕ, которые выполняют функцию систематизации результатов познания, например, «все течет, все изменяется» (Гаврин, 1974). продолжение
--PAGE_BREAK--
В течение двух последних десятилетий языковеды выдвинули ряд идей, связанных с проблемой моделирования в области фразеологии. В трудах С.Г. Гаврина, Ю.Ю. Авалиани, В.М. Мокиенко, В.М. Савицкого и др. был оспорен тезис о структурно-семантической немоделированности идиом. Невозможно говорить о единой, иерархически организованной системе фразообразовательных моделей, поскольку они конструируются в процессе фразообразования по мере надобности из неограниченного числа исходных параметров. Фразообразовательная модель есть более или менее тонкий «срез» знаковой структуры какого-либо ряда ФЕ (Савицкий, 1993:11). Степень членимости/ целостности ФЕ В.М. Савицкий определяет тем, сколько первичных знаков репрезентируют один вторичный знак. По своему объему вторичный знак может совпадать с отдельным лексическим или синтаксическим компонентом, и тогда данный компонент является самостоятельным знаком в составе ФЕ. В других случаях вторичный знак совпадает по объему с целой лексико-синтаксической группой внутри ФЕ, и тогда данная группа тоже является самостоятельным знаком в составе ФЕ, а входящие в нее лексические и синтаксические компоненты таковыми не являются. Наконец, вторичный знак может совпадать по объему со всей ФЕ в целом, и тогда вся ФЕ представляет собой целостный знак, не членимый на отдельные знаки (Савицкий, 1993:25).
Так, лингвисты придерживаются различных точек зрения как на понятие фразеологии как таковое, так и на природу компонентов ФЕ. Ройзензон Л.И. в труде «Русская фразеология» отмечает: «Если придерживаться научных концепций проф. А.В. Кунина и проф. И.И. Чернышевой на фразеологию, то фразеологическими придется признать такие сверхсловные воспроизводимые единицы, у которых план содержания не совпадает с планом выражения (исходя из соотношения лексемных элементов в устойчивом словесном комплексе). Однако во многих случаях мы сталкиваемся с такими фактами, которые не укладываются в рамки данных соотношений. Так, например, в русском языке (и не только в русском языке) имеются УСК, в которых переносное значение компонентов (или одного компонента) может сосуществовать одновременно с его прямым значением» (Ройзензон, 1977:116).
По мнению Л.И. Ройзензона, если одни ученые предлагают объединить в одну область лингвистического знания сверхсловные воспроизводимые единицы с минимальной семантической трансформацией, а другие требуют включить в эту область все сверхсловные единицы (с минимальной семантической трансформацией и без таковой), то разногласия превращаются в спор о самом термине «фразеология», т.к. ни те, ни другие не отрицают наличия в языке таких единиц, которые в лексике не могут изучаться в силу их сверхсловности. Данные единицы выступают в речевом потоке как определенные языковые целостности не только в плане семантическом, но и в плане синтаксическом (Ройзензон, 1977:5).
Таким образом, мнения лингвистов по ряду проблем фразеологии расходятся, что свидетельствует о том, что фразеология — чрезвычайно сложное явление, а фразеологизмы по сути своей неоднозначны и многообразны, поэтому и становится возможным их трактовать по-разному.
2. Символический смысл числовых компонентов и их значения в английских фразеологических единицах
2.1 Частота употребления числовых компонентов в английских фразеологических единицах
Важным вопросом всестороннего исследования английских ФЕ с числовыми компонентами представляется изучение активности числовых компонентов, частоты их использования во ФЕ.
Общее количество рассмотренных нами английских ФЕ составляет 583 фразеологизма.
Мы считаем необходимым еще раз подчеркнуть, что мы понимаем объект нашего исследования широко: это именно числовые компоненты, т.е. слова, содержащие явное или неявное указание на число. Для краткости мы чаще используем понятие «числительное». Но мы признаем, что в основном числовые компоненты и составляют числительные.
Анализ фактического материала позволил получить количественные данные, иллюстрирующие продуктивность того или иного числового компонента. Кроме того, появилась необходимость разделения ФЕ на две большие группы:
1) английские фразеологические единицы, имеющие в своем составе числовые компоненты, которые составляют «ядро», т.е. количественные и порядковые числительные;
2) английские фразеологические единицы, имеющие в своем составе числовые компоненты, находящиеся на периферии.
Фактически, речь будет идти о трех группах, чтобы разграничить количественные и порядковые числительные. К последней группе мы отнесли такие компоненты, как "half, "both", "double", "once", "twice", "single", "pair", "alone", "quarter" и "thrice". Включение данных компонентов в наш фактический материал обусловлено тем, что каждый из них так или иначе связан с понятием числа. На этот факт прямо указывается, например, в компонентах "once", "twice". В некоторых компонентах числовое значение не указывается, но лежит на поверхности. Доказательством тому может служить, например, компонент "both", который часто замещается во ФЕ числительным "two".
Примеры: makethebestofboth(two) worlds— жить припеваючи на земле, надеясь не хуже жить на том свете; cutboth(two) ways— быть обоюдоострым; палка о двух концах.
Таблица №1 Частота употребления количественных числительных в английских ФЕ
№
Числовой компонент
Количество
1.
One
141
2.
Two
98
3.
Four
21
4.
Nine
21
5.
Three
18
6.
Seven продолжение
--PAGE_BREAK----PAGE_BREAK--
Seventh
2
7.
Sixth
2
8.
Fourth
1
9.
Ninth
1
10.
Tenth
1
Таблица № 3 Частота употребления числовых компонентов, находящихся на периферии, в английских ФЕ
№
Числовой компонент
Количество
1.
Half
27
2.
Both
23
3.
Once
23
4.
Double
20
5.
Twice
16
6.
Single
9
7.
Pair
7
8
Alone
2
9.
Quarter
2
10.
Thrice
1
Как видно из таблицы №1 и таблицы №2, наиболее распространенные числительные — "one" и "first". За ними следуют с большим отрывом "two" и "second" соответственно. В таблице №3 второе место занимает числовой компонент "both", который также часто равнозначен "two", как уже указывалось ранее. Полученные данные расходятся с общепринятым представлением о том, что лидирующее положение во ФЕ занимает числительное "seven". Проанализировав наш фактический материал, можно утверждать, что числовой компонент "seven" не используется широко в английских ФЕ. Наоборот, числительное "one" является бесспорным лидером среди числовых компонентов в рассматриваемых нами английских ФЕ.
Нельзя оставить без внимания еще одну подгруппу английских ФЕ, в которых числовой компонент входит в состав сложных слов. Таких ФЕ насчитывается 46, и они распределяются между тремя группами английских ФЕ с числовыми компонентами.
Примеры:
comebackagainlikeabadhalfpenny— возвращаться к владельцу против его желания; опять свалиться кому-либо на голову; снова появиться вопреки желанию кого-либо;
eleventh-houragreement— соглашение, заключенное в последний момент;
a four-letter man — отвратительныйсубъект;
neatasninepence— чистенький, аккуратный; с иголочки;
atwice-toldtale— старая история, что-либо часто повторяемое и потому хорошо известное. продолжение
--PAGE_BREAK--
2. Значения числовых компонентов в английских фразеологических единицах
Имена числительные, являясь абстрактным показателем количества однородных предметов, обозначением их счета, замкнуты в своеобразную категорию количественных слов, которые лишены морфологического разнообразия. В английском языке, как и во многих других западноевропейских языках, имена числительные (до определенного предела) — это абстрактные показатели выраженного в цифрах числа однородных предметов.
Выступая в составе ФЕ, имена числительные переосмысливаются, образуя целостное фразеологческое значение. В процессе переосмысления переменного словосочетания происходит соотнесение первичного логико-понятийного аспекта составляющих ФЕ с новым семантическим содержанием комплексного знака.
Числовые компоненты, входящие в состав ФЕ, обладают рядом специфических свойств. Имя числительное в свободном употреблении, выступая в собственном значении, указывает на точное количество. Во ФЕ числительное часто порывает со своим конкретным значением, выполняет преимущественно переносную функцию и обладает рядом стилистических черт (образностью и эмоциальностью).
В ряде ФЕ числительное сохраняет свою семантику. В основном, это происходит в двух случаях:
если во ФЕ отражается представление о простоте и точности арифметических действий, счета, например, clearasthattwoandtwomakefour;
если ФЕ заключает в себе какое-либо конкретное понятие или реально существующее или существовавшее явление.
Примеры:
the39 articles— свод догматов англиканской церкви; thethreegoldenballs— вывеска, лавка ростовщика; getto(reach) firstbase— сделать первые шаги в каком-либо деле;
burn the candle at both ends -
безрассудно растрачивать свои силы,
прожигать жизнь;
firstnight— премьера, первое представление; theSevenSisters— Плеяды (группа из 7 звезд в созвездии Тельца);
twopennytube— лондонское метро.
Рассмотрим, какие значения могут приобретать числовые компоненты в составе английских ФЕ. Объяснения ФЕ на русском языке взяты, как и раньше, из англо-русского фразеологического словаря Кунина А.В. При наличии дефиниций ФЕ в англоязычных словарях мы их также приводим. Числовые компоненты рассматриваются в порядке их следования в таблицах.
Числительное "one" в ряде случаев противопоставляется числительному "two", причем оба числовых компонента обычно не употреблены в своем конкретном значении. 'Two" выражаетнекотороемножество, a «one» — отсутствиемножества.
Примеры:
to kill two birds with one stone — убитьдвухзайцеводнимударом, ср. to manage to do two things at the same time instead of just one, because it is convenient to do both (CID, 1998:406);
twodogsoveroneboneseldomagree— двум собакам одной кости не поделить.Иногда наблюдается противопоставление числительного "one" большим числам, как в случае
one in a thousand — оченьредкий, редкостный, ср. sb/sth of superlative character or quality, rarely found (Cowie, 1993:438).
Чаще мы встречаем противопоставление числительного "one" в значении «очень малое количество» словам, обозначающим «неограниченно большое количество». продолжение
--PAGE_BREAK--
Примеры:
allbreadisnotbakedinoneoven— не следует всех стричь под одну гребенку;
onecloudisenoughtoeclipseallthesun— одно облако может заслонить солнце;
one drop of poison infects the whole tun of wine — ложкадегтявбочкемеда;
have (put) all one's eggs in one basket -
рисковать всем, поставить все на карту;
целиком отдаться чувству.
Ср. have all your eggs in one basket — to risk losing everything by putting all your efforts or all your money into one plan or one course of action (CID, 1998:114). В ряде ФЕ "one" имеет значение «очень малое количество», например,
onemannoman— один в поле не воин.
В некоторых ФЕ "one" приобретает ограничительное значение, указывает на быстрое, внезапное выполнение действия, например,
with one stroke of the pen — однимросчеркомпера.
Также "one" встречается в значении «одно и то же», «одинаковое», «единое».
Примеры:
be all one to smb — совершеннобезразлично, всеедино, ср. smth that you say when it is not important to you what happens (CID, 1998:7);
oneboneoneflesh— муж и жена — одна плоть и кровь. "One" может служить средством выражения неопределенности, например, oneday-
1) как-то раз, однажды; 2) когда-нибудь, на днях, вскоре. Этотакжеподтверждаетдефиниция:
at some undefined time, often but not necessarily in the future (Cowie, 1993:437). Следует обратить особое внимание на частое противопоставление в английских ФЕ "one" и "another'V'theother". Примеры:
in at one ear and out at the other — водноуховошло, вдругоевышло, мимоушей, ср. if information goes in one ear and out the other the person who is told it forgets it immediately because he does not listen carefully enough (СШ, 1998:283); продолжение
--PAGE_BREAK--
one fire drives out another — клинклиномвышибают;
one man may steal a horse while another may not look over a hedge — чтоможноодному, тонельзядругому, ср. people may take different degrees of liberty depending on our opinion of them (Simpson, 1982:212).
Иногда такое противопоставление только подразумевается. Примеры:
one side of the medal — однасторонамедали; friendship cannot stand always on one side — дружбадолжнабытьвзаимной.
Данное противопоставление "one"/"another"("theother") осложняет значение числового компонента и отдаляет его от конкретного значения числительного.
Числительное "two" во многих ФЕ обозначает раздвоенность, отсутствие единства. Примеры:
betweentwofires— между двух огней, в безвыходном положении;
fall (sit) between two stools — сестьмеждудвухстульев, ср. if smth falls between two stools, it fails because it is neither one type of thing nor another and if someone falls between two stools, they fail because they try to combine two different types of thing that cannot be combined (CID, 1998:406);
be in two minds — стоятьпередвыбором, ср. be unable to decide about smth (CID, 1998:406).
Кроме того, в некоторых ФЕ "two" может указывать на сходство, подобие предметов или людей, например,
as like as two peas — похожи, какдвекапливоды, ср. to be very similar (CID, 1998:406);
а также на различие между тем, о чем идет речь, например,
sayinganddoingaretwothings— скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
В ряде случаев "two" может употребляться в значении «малое количество», например,
in two shakes of a lamb's tail — моментально, вмгновениеока; ср. quickly and easily, almost at once (Cowie, 1993:316).
Но также возможно употребление данного числительного в значении «неопределенное количество», например,
two in distress makes sorrow less =company in distress makes trouble less.
Числительное "four" в основном констатирует действительное количество предметов, явлений. Примеры:
the four corners of the earth — четырестранысвета, ср. the regions of the world distant from the centre (from primitive conceptions of a flat or table-shaped world) (Cowie, 1993:205); продолжение
--PAGE_BREAK--
to the four winds — полностью, целиком, навсечетырестороны, ср. if a group of things or people are scattered to the four winds, they are sent to different places which are far away from each other (CID, 1998:338);
withinthesefourwalls— конфиденциально, секретно, не должно выходить за пределы этой комнаты.
Числительное "nine" употребляется в значении «неопределенно большое количество», например,
have nine lives like a cat — бытьживучимкаккошка, ср. to have unusual powers of survival (Cowie, 1993:354).
Втожевремявстречаетсязначение"умеренноеколичество", например, a wonder lasts but nine days — всеприедается, ср. a person or event attracts a lot of notice and is the subject of much talk for a short time but is soon forgotten (Cowie, 1993:401).
Использование этого числительного в конкретном значении тоже возможно, но в меньшей степени, например,
neatasninepence— чистенький, аккуратный; с иголочки.
Числительное "three" может иметь значение «неопределенно большое количество», например,
the best fish smell when they are three days old — неследуетзлоупотреблятьгостеприимством.
В словаре "TheConciseOxfordDictionaryofProverbs" приводится такой вариант пословицы:
fish and guests stink after three days — no host can be hospitable enough to prevent a friend who has descended on him from becoming tiresome after three days (Simpson, 1982:83).
В то же время данный числовой компонент иногда употребляется в значении «малое количество», например,
thethreetailorsofTooleyStreet— небольшая группа людей, считающих себя представителями всего народа.
Числительное "three" может выступать и в своем конкретном значении, например, givethreecheers— прокричать троекратное «ура», ср. toexpressapproval, salutesb/sthintheformula"Hip, hip" (byacheer-leader) and"Hurray" (byall), shoutedthreetimes(Cowie, 1993:553). продолжение
--PAGE_BREAK--
Числовой компонент "seven", как и "hundred", чаще всего употребляется в значении «неопределенно большое количество», например,
one lie needs seven lies to wait upon it — разсолгал, навеклгуномстал;
a fool may throw a stone into a well which a hundred wise men cannot pull out — дураквводукаменьзакинет, десятероумныхвытащат.
Числительным "ten" и "six" свойственно употребление в конкретном значении. Примеры:
know smb (smth) as one knows his ten fingers — прекраснознать; six of one and half a dozen of the other — этоодноитоже, разницатольковназвании; чтовлоб, чтополбу; ср. be equal merit or weakness in two persons, things, courses of action that one has to choose between (Cowie, 1993:53). Разбить на группы значения числового компонента "dozen" представляется довольно сложным. Почти в каждом случае значение "dozen" индивидуально. Примеры: talknineteentothedozen— говорить без умолку, без конца, трещать (в данном случае "dozen" означает «немного»), ср. ifsomeoneistalking19 tothedozen, theyaretalkingveryfast, withoutstopping(CID, 1998:105); abaker'sdozen— чертова дюжина (здесь значение числительного приближено к конкретному, но, зная историю возникновения этой ФЕ, мы должны понимать, что подразумевается число 13, т.к., согласно фразеологическому словарю А.В. Кунина, по старинному английскому обычаю торговцы хлебом получали от булочников тринадцать хлебов вместо двенадцати, причем тринадцатый шел в счет дохода торговцев; ср. thirteen/fromaformerpracticeofgivinganextrabun, rolletcfreetoacustomerbuyingadozenofanyonearticlesoldinabakery/ (Cowie, 1993;44)). Для числового компонента "five" характерно употребление в своем конкретном значении, например, bunchoffives— пятерня, кулак. продолжение
--PAGE_BREAK--
Числовой компонент "forty", несмотря на нечастое использование во ФЕ, отличается разнообразием своих значений. Он может использоваться в значении «неопределенно большое количество». Примеры:
talkfortytothedozen— говорить без умолку, т.е. произносить 40 слов вместо 12.
Выражая неопределенное количество, числительное "forty" может выступать в значении «всего лишь, несколько», например,
forty winks — короткийсон, ср. a short sleep, esp a daytime nap (Cowie, 1993:205).
Числительное "twenty" может замещать числительное "nineteen" во ФЕ talknineteentothedozenи означать, как и "nineteen", «неопределенно большое количество». Такое же значение мы встречаем и в других ФЕ, например, beintwentyminds— находиться в нерешительности, колебаться, терзаться сомнениями.
Об этом значении "twenty" свидетельствует и русский эквивалент английской ФЕ twentyandtwentytimes, приведенный во фразеологическом словаре А.В. Кунина: «тысячу раз».
В значении «неопределенно большое количество» числительные "hundred", "thousand" и "million" иногда взаимозаменяют друг друга, например, likeahundred(thousand) ofbricks— изо всей силы, с огромной силой, неистово; ср. withphysicalweight, violence, forceornoise, totally, overwhelmingly(Cowie, 1993:357).
Кроме того, "hundred" часто заменяется во ФЕ на "ton", что подтверждает значение данного числового компонента:
come down on smb like a ton of bricks — to punish someone very quickly and severely;
hit like a ton of bricks — to surprise or shock someone very much (CID, 1998:397).
И для "thousand", и для "million" данное значение «неопределенно большое количество» является основным. Примеры:
looklikeamilliondollars— прекрасно, блестяще выглядеть, ср.
to look or feel extremely attractive (CID, 1998:253);
a man in a thousand — такихлюдейоченьмало; ср. sb of
superlative character or quality, rarely found (Cowie, 1993:438).
Числовой компонент "zero" интересен тем, что заключает в себе понятие, отличное от других числительных. Это идея начала, отправной точки, необходимости действовать ( zerohour— воен. час начала атаки; перен. решительный час). продолжение
--PAGE_BREAK--
Остальные количественные числительные встречаются редко, в одном или двух случаях, поэтому не представляется возможным обобщить значения, сделать выводы. Но надо отметить, что среди их значений встречаются довольно неожиданные и интересные.
Примеры:
gofifty-fifty— делить поровну, принять участие наравне с кем-либо (здесь значение середины, равного деления достигается благодаря повторению числового компонента), ср. ifsmthisdividedfifty-fifty, itisdividedequallybetweentwopeople(CID, 1998:133);
golikesixty— мчаться, нестись во весь опор (здесь числительное "sixty" приобретает значение усиления);
sweetseventeen— расцвет молодости (здесь числительное "seventeen" приобретает значение «юность», «молодость»). Вероятно, в силу своей природы быть более точными, порядковые числительные в основном сохраняют свои конкретные значения в английских ФЕ. Но бывают и исключения. Например, secondthoughtsarebest— семь раз отмерь, один раз отрежь (здесь числительное "second" означает «дальнейший, последующий»). Second thoughts определяетсякакan opinion, decision which further thought has changed from one previously held (Cowie, 1993:273).
Числовые компоненты, находящиеся на периферии, часто приобретают различные значения, например,
itisasillyfishthatiscaughttwicewiththesamebait— глуп тот, кто два раза попадается на одну и ту же удочку (числовой компонент "twice" приобретает значение «несколько раз», т.е. значение некоторого множества).
Как 'two" противопоставляется "one", так и "twice" может противопоставляться "one" или "once". Так же, как числительные "one" и "two", числовые компоненты "once" и "twice" при противопоставлении друг другу выражают отсутствие множества и, наоборот, наличие некоторого множества соответственно.
Примеры: neverhangamantwiceforoneoffence— за одно преступление нельзя наказывать дважды;heartwicebeforeyouspeakonce— сначала хорошо выслушай, потом говори. продолжение
--PAGE_BREAK--
"Thrice" может употребляться в значении «много раз», например, measurethriceandcutonce— семь раз отмерь, один раз отрежь. "Halfможет означать, с одной стороны, «очень малое количество», например, ifyouhadhalfaneye— если бы вы не были совершенно слепы; halfaword-1) перен. полслова; 2) обрывки речи, разговора. С другой стороны, "halfможет означать «в некоторой степени, довольно значительной», например,afaultconfessedishalfredressed— за признание — половина наказания; thefirstblowishalfthebattle— хорошее начало — полдела откачало. ВдефиницииФЕ«be half the battle» сказано: be an important, or the decisive, contribution towards achieving sth (Cowie, 1993:50), чтоподтверждаетуказанноевышезначение«half.
Также»half можетозначать"неопределенноеколичество, некотороемножество", например, half a loaf is better than no bread — набезрыбьеиракрыба, ср. smth is better than nothing (Simpson, 1982:104).
Вотличиеотчислительного«two», числовойкомпонент«both» подчеркиваетединстводвухвещей, предметовилиявлений, окоторыхидетречь, иврядеслучаевпридаетдинамизмвсейФЕвцеломилиощущениенадежностииустойчивости, например, take one's life in both hands and eat it — прожигатьжизнь, вестибурныйобразжизни, ср. to do smth dangerous (CID, 1998:227); have one's both feet on the ground — крепкостоятьнаногах, ср. have plenty of commonsense, know what one is doing and why, be realistic (Cowie, 1993:259). продолжение
--PAGE_BREAK--
Числовой компонент "double" тоже связан с понятием двойственности. С одной стороны, данный компонент, благодаря своему конкретному значению, может придавать негативный оттенок ФЕ, например, adoublegame— двойная игра, лицемерие.
С другой стороны, мы встречаем данный компонент и во ФЕ с положительным значением, например, workdoubletides— работать не покладая рук. Числовой компонент "pair" чаще всего употребляется в своем конкретном значении, но, как и '4wo", может указывать на сходство, подобие, например, theymakeapair— два сапога пара, одного поля ягода.
Числовой компонент "single", кроме употребления в своем конкретном значении, может использоваться во ФЕ в значении «очень малое количество», например, hangbyasinglehair— висеть на волоске, держаться на ниточке, находиться в критическом положении.
Числовой компонент "quarter" может употребляться в значении «неопределенное количество, некоторое множество», например, abadquarterofanhour— несколько неприятных минут.
В отличие от других числовых компонентов, "once" часто употребляется в своем конкретном значении. Например, onceisnocustom— один раз не в счет;scoretwicebeforeyoucutonce— семь раз отмерь, один раз отрежь;hethatoncedeceivesiseversuspected— поел, тот, кто хоть раз обманет, навсегда потеряет доверие;theheartthatoncetrulylovesneverforgets— поел, старая любовь не ржавеет.
Итак, значения числовых компонентов могут быть представлены ввиде двух таблиц.
Таблица № 4
№
Значение количественных числовых
Числовые
п/п
компонентов
компоненты
1.
отсутствие множества
one
one
2.
очень малое количество, малое количество
two three forty
3.
некоторое множество, неопределенное количество
two
4. продолжение
--PAGE_BREAK--
ограничительное значение
one
5.
одно и то же, одинаковое
one
6.
неопределенность
one
7.
раздвоенность, отсутствие единства
two
8.
сходство, подобие
two
9.
умеренное количество
nine dozen
nine
three
seven
10.
неопределенно большое количество
hundred forty
twenty thousand
million
11.
начало, отправная точка
zero
Таблица №5
№
Значение иных числовых
Числовые
п/п
компонентов
компоненты
1.
отсутствие множества
once
2.
очень малое количество
half single
3.
некоторое множество, неопределенное количество
twice half quarter
4.
неопределенно большое количество
thrice
5.
дальнейший, последующий
second
6.
сходство, подобие
pair
Таковы некоторые особенности ФЕ с числовыми компонентами. В составе многих ФЕ числительное утрачивает собственное лексическое значение, сближается по семантике с другими числительными. Числительное выступает в роли семантического центра ФЕ и определяет семантический и эмоционально-экспрессивный характер единицы в целом.
2.2 Обоснование употребления числительного в соответствующих английских фразеологических единицах с точки зрения символического смысла данного числительного
Английские фразеологические единицы с числовыми компонентами можно условно разделить на две группы:
ФЕ, в которых употребление числового компонента можно объяснить, исходя из символического смысла данного числительного;
ФЕ, в которых употребление числового компонента нельзя объяснить, исходя из символического смысла данного числительного.
Первая группа английских фразеологических единиц с числовыми компонентами составляет около 65 фразеологизмов, так что мы будем исследовать небольшую группу ФЕ по сравнению с общим количеством ФЕ с числовыми компонентами. Употребление того или иного числового компонента в других ФЕ объяснимо, с точки зрения логики и ситуации, о которой идет речь. Следует отметить, что в ряде случаев внесение той или иной ФЕ в первую группу, безусловно, достаточно субъективно.
One
В первой части данной главы было указано на то, что числительное "one" является самым распространенным в английских ФЕ. Однако, рассмотрев английские ФЕ с числовым компонентом "one", мы пришли к выводу, что употребление и значение "one" во ФЕ объяснимо и обусловлено логикой и реальностью и не связано напрямую с символическим смыслом данного числительного. Например, hang all one's bells on one horse — завещатьвсесвоеимуществоодномусыну; in at one ear and out at the other — водноуховошло, вдругоевышло; two heads are better than one — поел, умхорошо, адвалучше; ср. two people co-operating are likely each to make up for deficiencies in the other's reasoning, memory, methods or plans (Cowie, 1993:569). продолжение
--PAGE_BREAK--
Two
Что касается числительного "two", то одно из его значений «раздвоенность, отсутствие единства» (например, как было указано во второй части данной главы, в ФЕ "beintwominds" — «стоять перед выбором») можно соотнести с тем, что двойка символизировала любое противоречие (Маковский, 1996:213).
Four
особый интерес с точки зрения символической значимости числа «4» представляют в разных индоевропейских традициях мифологические образы «четырех ветров», соотнесенных с четырьмя сторонами света, что находит подтверждение и в английском языке. Мы находим следующие ФЕ: Scattertothefourwindsпромотать, растратить;
разбить, разгромить, нанести сокрушительное поражение;
tothefourwinds— полностью, целиком (о чем-либо потерянном, растраченном).
Считается, что четверка символизирует целостность, устойчивость всего, что в этом нуждается: от сторон света до сторон дома. МынаходимтакиеанглийскиеФЕ, какthe four corners of the world, within these four walls.
Nine
С точки зрения символики, у числительных «девять» и «семь» есть общие черты. «Девять» есть конец — предел цифровой серии до ее возвращения к единице. «Семь» также может символизировать полный период или цикл (Керлот, 1994:578). Возможно, по этой причине в ФЕ эти числительные иногда взаимозаменяемы. Так, во ФЕ "oncloudseven(nine)", означающей «бесконечно счастлив», употребление того или иного числительного, с точки зрения символики, вполне объяснимо, т.к. они символизируют максимум возможного, предел. Ср. be on cloud nine — to be very happy (CID, 1998:73). Определенныйинтерес, сточкизрениясимволики"девяти", представляютФЕ«a cat has nine lives» ("кошкиживучи"), «a cat with nine lives» ("живучийчеловек"), «have nine lives like a cat» ("бытьживучимкаккошка"). В предыдущем разделе приводится дефиниция из англоязычного словаря.
По английскому народному поверью у кошки девять жизней. Можно ли объяснить, с точки зрения символики, почему именно девять жизней? Несомненно, следует исходить из того же объяснения, которое касалось предыдущей ФЕ ("oncloudseven/nine"). Но возникает закономерный вопрос: почему не идет речь, например, о семи жизнях?
Возможно, это объясняется следующим образом. Это может интерпретироваться несколькими способами. Одно из предположений, указанных в «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках» М.М. Маковского, было таким: возможно, мы имеем дело с амальгамой и.-е. *nau— «смерть», «конец* ца- „ударять, выбивать“. На с. 392 данного словаря мы находим такое важное дополнение: необходимо принять во внимание корень *nau— »корабль", *nau— «плыть на корабле», *neu— «новый» (души умерших переправлялись в загробный мир по воде в лодках и кораблях, смерть считалась перевоплощением; ср. и.-е. *nau— «смерть»). Из выше изложенного возможно сделать следующий вывод: поскольку «девять» как бы олицетворялось с переходом от жизни к смерти, оно и закрепилось в ФЕ «а cathasninelives», "acatwithninelives", "havenineliveslikeacat" опять же по причине своего символического смысла: предел, максимум возможного. В словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 342 дается и такое пояснение: кошка — частый попутчик ведьм, т.е. речь идет о связи с колдовством, где «девять» является определяющим числом. Как отмечается в «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках» Маковского М.М. на с. 106, кошка была символом колдовства, а также смерти. продолжение
--PAGE_BREAK--
Three
Исследование ФЕ с числительным "three" мы начинаем со следующего замечания из словаря "DictionaryofSymbolsandImagery": данное число довольно часто встречается в литературе, и, как правило, «третий» резко отличается от первых двух либо в худшую сторону, либо в лучшую, т.е. примиряющая функция третьего элемента триады может проявляться то ли в благоприятном, то ли в неблагоприятном варианте. Например, когда в мифах и легендах упоминаются три брата или сестры, три поклонника, три испытания, три желания и т.д., то первый и второй элементы в общем соответствуют тому, что уже имеется, а третий элемент представляет логическое или чудесное исполнение желаемого или разыскиваемого; но этот третий элемент может быть также отрицательным (Керлот, 1994:582). Подтверждение этому высказыванию можно обнаружить в английских ФЕ: "twoiscompany, butthreeisnone" ('two'scompany, three'sacrowd") — «где двое, там третий — лишний». ВсловареприводитсяследующаядефиницияданнойФЕ: it is pleasant, easy, relaxing for two people to be together (Cowie, 1993:570). Bданных ФЕ значения числительных скорее всего стоит понимать буквально. Противостояние первых двух и третьего, конечно, ощущается.
Во ФЕ "givethreecheers" («прокричать троекратное ура») и "threecheers(for)" («да здравствует!») значение числового компонента "three" конкретное (дефиниция была приведена в предыдущем разделе). Но все же почему выбор пал именно на него? Объяснение следует искать в основном символическом смысле данного числительного. Это духовный синтез, это решение конфликта, поставленного дуализмом, это самодостаточность (Керлот, 1994:577). Согласно «Сравнительному словарю мифологической символики в индоевропейских языках» Маковского М.М., "three" соотносится с амальгамой, элементом которой является «счастье, благополучие».
Дляобоснованияупотреблениячислительного'Three" вФЕ«when three know it, all know it» (nocn. «то, что известно троим, известно всем») и "thebestfishsmellwhentheyarethreedaysold" (поел, «не следует злоупотреблять гостеприимством») скорее всего основополагающим является фактор самодостаточности данного числительного (Керлот, 1994:577). Трое — это уже достаточно, чтобы информация дошла до многих. Во второй ФЕ числительное употреблено не в буквальном значении, как было указано в разделе «Значения числовых компонентов в английских фразеологических единицах». Но все же говорится именно о трех днях, т.к. это уже достаточный срок, если учитывать символический смысл числительного. Мы не останавливаемся на символическом смысле числительного "three" во ФЕ "notworththreestraws" («никчемный, гроша медного не стоит»), т.к. возможна замена "threestraws" на "astraw" (в том числе "abean", "abutton" и др.), следовательно, скорее всего символический смысл данного числительного здесь не принимается во внимание.
Seven продолжение
--PAGE_BREAK--
Рассмотрение ФЕ с числительным "seven" начнем с ФЕ "seven-league(d) boots" («сапоги-скороходы»). Прежде всего, следует отметить, что данное числительное может символизировать совершенный порядок, полный период или цикл. Но как можно объяснить употребление числительного "seven" в приведенной выше ФЕ? Скорее всего это можно обосновать тем, что «семь» соответствует шести направлениям движения в пространстве плюс центр (Керлот, 1994:578), т.е. в данной ФЕ числительное "seven" как бы охватывает все направления движения в пространстве. Другими словами, обладатель сапог-скороходов властвует над пространством.
Акцентируя внимание на числительном "nine", мы уже описывали ФЕ "oncloudseven(nine)". Но числительное "seven", как нам представляется, ярче демонстрирует значение всей ФЕ в целом, поскольку может символизировать удачу и счастье, согласно словарю "DictionaryofSymbolsandImagery" (с. 416). Кроме того, по некоторым представлениям имеется семь небес; попадающие на седьмое небо испытывают высшее блаженство, т.е. речь идет о лестнице в небо, состоящей из семи уровней (Кунин, АРФС, 1967:459). Английская ФЕ "cousinseventimesremoved" соответствует русскому варианту «седьмая вода на киселе», т.е. дальний родственник. Скорее всего здесь стоит принять во внимание, что "seven", как говорилось выше, может символизировать полный период или цикл (Керлот, 1994:578). Это свидетельствует о том, что числительное "nine" могло бы занять место "seven" в данной ФЕ. Вероятно, "seven" закрепилось в данной ФЕ потому, что сыграл свою роль психофизический фактор. Как говорилось в разделе «Символический смысл чисел», человеку удобнее думать о вещах, если их число не превышает семи. Можно предположить, что в ситуации, которую описывает данная ФЕ, число «семь» максимально возможное.
Использование "seven" во ФЕ "afoolmayaskmorequestionsinanhourthanawisemancananswerinsevenyears" (поел, «умный семь лет не ответит на вопросы, которые дурак задает за один час») связано не только с символикой полного периода или цикла (Керлот, 1994:578), но также и с тем, что число «семь» — символ интеллектуальности и символ высших космических начал. В словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 415 также указывается на то, что "seven" может символизировать «мудрость». Во ФЕ "keepathingsevenyearsandyouwillfindauseforit" ( поел, «в конце концов все пригодится») вместо числительного "seven" могло бы употребляться и числительное "nine", т.к. символический смысл полного периода или цикла соответствует обоим числовым компонентам. Но семерка имеет более глубокий всеобщий, всеохватывающий смысл. Это сумма динамической и статической сторон Вселенной, единство двух противоположностей, что в какой-то степени объясняет использование числительного "seven" в данной ФЕ. Кроме того, есть и такая точка зрения: подобно тому, как существуют легенды, в которых первая и вторая попытки проваливаются, а третья завершается успехом, иногда это первые шесть этапов, за которыми следует успешный седьмой (Керлот, 1994:583). продолжение
--PAGE_BREAK--
Исходя из двух последних ФЕ, можно сделать вывод, что существует тенденция использования именно числительного "seven" с существительным "years". Возможно, это связано с представлением, существующим в фольклоре, о том, что раз в семь лет происходят коренные изменения в жизни человека, о чем сказано в словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 345.
Употребление "seven" во ФЕ "onelieneedssevenliestowaituponit" ( поел, «раз солгал, а навек лгуном стал») скорее всего можно объяснить тем, что число «семь» образует базовую серию не только для главных добродетелей, но и для противоположных им смертных грехов (английская ФЕ "thesevendeadlysins" — «семь смертных грехов») (Керлот, 1994:578). Этому мы находим подтверждение и в словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 416.
Hundred
К сожалению, в словарях дается очень скупая информация о символике числительного «сто». Единственное, о чем мы можем узнать, — это символический смысл, который в словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 350 формулируется как «совершенство; высшая ступень, верх». Но в некоторых случаях ФЕ с числительным "hundred" перекликаются с ФЕ с числительными "seven" и "nine", поэтому мы можем делать и свои выводы относительно символики "hundred".
Так, во ФЕ "likeahundredofbricks" («изо всей силы, неистово») мы хорошо ощущаем символику предела, максимально возможного, что особенно часто встречается среди ФЕ с числительным "nine". Дефиниция, приведенная в предыдущем разделе, также это демонстрирует. Числовой компонент 'Thousand" также может употребляться в данной ФЕ вместо "hundred", что свидетельствует о соответствующей символике числительного "thousand". Также символика предела, максимально возможного ощущается во ФЕ "ahundredandone" («уйма»), hundredtoone" («сто против одного, очень незначительные шансы, мало вероятно»), "whenangry, countahundred" («когда рассердишься, считай до 100»), "notahundredmilesaway" («неподалеку, вблизи, не слишком далеко»), "withinahundredmilesof(«неподалеку, вблизи, не слишком далеко»). ФЕ "afoolmaythrowastoneintoawellwhichahundredwisemencannotpullout" (поел, «дурак в воду камень закинет, десятеро умных вытащат») явно перекликается с ФЕ "afoolmayaskmorequestionsinanhourthanawisemancananswerinsevenyears" (поел, «умный семь лет не ответит на вопросы, которые дурак задает за один час»). Последнюю ФЕ мы исследовали, рассматривая символику числительного "seven", поэтому, относительно числового компонента "hundred", мы можем заключить, что он также может символизировать интеллектуальность и мудрость. продолжение
--PAGE_BREAK--
Ten
"Thetencommandments" («десять заповедей») – первая ФЕ с числительным "ten", заслуживающая внимание, с точки зрения символики. "Ten"может символизировать духовное достижение, любовь к Богу и ближнему, как указано в «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках» М.М. Маковского на с. 392, что полностью соответствует данной ФЕ. Символика "Ten"во ФЕ "Tentoone" («десять против одного, почти наверняка»), во ФЕ "Tentimes" («1) в 10 аз, гораздо; 2) 10 раз, неоднократно») и в ФЕ "theupperten/ tenthousand" («верхушка общества, аристократия») соотносится с символикой числительного "nine", а именно, максимально возможного, предела.
Six
Во ФЕ "sixofoneandhalfadozenoftheother" («это одно и то же; что в лоб, что по лбу») /дефиниция приведена в предыдущем разделе/ причину употребления числительного "six" скорее всего следует искать не в нем самом, а в числительном "twelve". В разделе «Символический смысл чисел» было сказано, что численную группу от 1 до 12 находят у некоторых народов в качестве высшей единицы, положенной в основание всего дальнейшего счета. У некоторых народов она удержалась в системе мер, в частности, в дюймовой системе мер длины. По нашему мнению, с этим и может быть связано употребление числительных "twelve" и соответственно "six" в данной ФЕ. ФЕ "crookedsixpence" означает «талисман, предмет, приносящий его обладателю счастье, удачу». По распространенному в Англии суеверию, погнутый шестипенсовик приносит счастье его владельцу (Кунин, АРФС, 1967:838). Следуя символике числительного "six", объяснить употребление данного числительного здесь нетрудно. Согласно словарю "DictionaryofSymbolsandImagery", "six" может символизировать удачу и счастье. В «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках» Маковского М.М. на с. 66 предлагается сравнить данное числительное с тохарским Asuk«счастье».
Dozen
ВсловареприводитсяследующаядефиницияФЕ«one's daily dozen»: a few routine exercises practised daily in order to keep oneself fit (Cowie, 1993:129). Мы обращаем внимание на то, что данное числительное связано с понятием колеса и круга (Керлот, 1994:579). А ведь зарядка — это занятие, к которому человек возвращается изо дня в день, постоянно. Стоит обратить внимание на непрерывность процесса, что подчеркивается во ФЕ: "nineteentothedozen" («все время, непрерывно»), "talknineteentothedozen" и "one'stonguerunsnineteentothedozen" («говорить без умолку, без конца, трещать»), поэтому объяснить употребление "dozen" можно так же, как и в предыдущем случае. продолжение
--PAGE_BREAK--
Five
Употребление числительного 'Five" во ФЕ "nottoknowhowmanybeansmakefive" («не понимать, что к чему; не знать толк в чем-либо») можно объяснить скорее всего не символикой. Всловареприводитсяследующаядефиниция: not to be clear-headed, not to be sensible in practical matters (Cowie, 1993:336). Употребление числительного "five" можно объяснить тем, что есть предположение, что в протоиндоевропейском счет был пятеричным (Маковский, 1996:214). Древние представления о данном числе, по нашему мнению, могли подготовить почву для закрепления числительного "five" в рассматриваемой ФЕ. Употребление числительного "five" во ФЕ "hethatwillthrive, mustriseatfive" (поел, «кто рано встает, тому Бог подает; кто хочет преуспевать, должен пораньше вставать») можно, конечно, объяснить временем восхода солнца или началом рабочего дня у жителей сельской местности.
ФЕ "thefivewits" («пять чувств; умственные способности, ум, интеллект») может быть основана на том, что данное числительное символизирует человека. Оно включает в себя четыре конечности тела плюс голова, которая их контролирует (Керлот, 1994:577). "Thefivewits" — устаревшая ФЕ, редко встречающаяся в наши дни.
Thousand
Символика числительного "thousand", как и числительного "hundred", соотносится с символикой числительного "nine": максимально возможного, предела, о чем уже говорилось выше. ФЕ "amaninathousand" употребляется в значении «таких людей очень мало», ФЕ "oneinathousand" означает «очень редкий, редкостный» (дефиниции приведены в предыдущем разделе), "athousandandone" употребляется в значении «много, масса, уйма» (ср. «а hundredandone» — «уйма»), "athousandtoone" означает «1000 шансов против одного, очень маленькая вероятность, вряд ли» (ср. "ahundredtoone" — «мало вероятно»).
Forty
Во ФЕ "fortywinks" («короткий сон») /дефиниция приведена в предыдущем разделе/ употребление числительного "forty" можно объяснить тем, что данное числительное может символизировать смену циклов, окончание одного цикла и начало другого, как указано в «Сравнительном словаре мифологической символики в индоевропейских языках» Маковского М.М. на с. 396.
"Fair, fatandforty" говорится о женщине раннего среднего возраста. Употребление именно числительного "forty" здесь закономерно, если учитывать, что данное числительное может символизировать «зрелый возраст». Такжевсловаре«Dictionary of Symbols and Imagery» нас. 200 приводитсятакаяпословица: «A woman is a devil at forty». продолжение
--PAGE_BREAK--
Twenty
Исходя из той информации, которая приводится в изучаемых нами словарях относительно символического смысла числительного "twenty", трудно обосновать употребление данного числового компонента во ФЕ "beintwentyminds" («находиться в нерешительности, терзаться сомнениями»). Но следует учесть, что "twenty" является суммой всех пальцев человека. Это обстоятельство, безусловно, могло отчасти способствовать употреблению числительного "twenty" во ФЕ, отражающей проблему выбора и принятия решения человеком. Возможно, символика "twenty" соотносится с символикой максимально возможного у числительного "nine", как в том числе в случаях ФЕ "paytwentyshillingsinthepound" («заплатить сполна») и '4wentyandtwentytimes" («раз за разом, неоднократно»). Ср. 'Tentimes" («1) в 10 раз, гораздо; 2) 10 раз, неоднократно).
Fifty
Употребление числительного „fifty“ во ФЕ „haveafifty-fiftychance“ и „gofifty-fifty“ (»делить поровну, принять участие наравне с кем-л.") можно объяснить скорее всего не символикой данного числительного, а тем, что за целое здесь принимается 100%, т.е. обычным математическим расчетом. Всловареданаследующаядефиниция: have an equally balanced possibility, opportunity /of smth happening, of succeeding in smth, or not/ (Cowie, 1993:258).
Million
ФЕ "looklikeamilliondollars" («прекрасно, блестяще выглядеть») и ФЕ "feellikeamilliondollars" («прекрасно себя чувствовать») употребляются в американском варианте английского языка и связано скорее всего не с символикой числительного 'Million", а с американским понятием о материальных ценностях и с представлениями американцев о жизни.
Thirty
В случае с ФЕ "thirtypiecesofsilver" («тридцать серебряников») мы не можем объяснить употребление числительного "thirty", с точки зрения символики. Наоборот, в словаре "DictionaryofSymbolsandImagery" на с. 462 данному числительному придается в том числе символический смысл предательства именно на основании этого выражения, которое пришло из Библии и означает «деньги, которые выдаются в качестве вознаграждения за предательство кого-либо». Всловареприводитсяследующаядефиниция: money given as аbribe or reward for doing sth dishonourable, betraying another (Cowie, 1993:551).
Zero
По поводу символики числительного "zero" в английских ФЕ трудно делать какие-либо выводы, т.к. число соответствующих ФЕ незначительно. Только во ФЕ "zerohour"(воен. час начала атаки, вылета, выступления, время «ч»; перен. решительный час) символика числительного "zero" ощущается, т.к. речь идет об определенных решающих изменениях. С точки зрения человеческого бытия, «ноль» может символизировать начало качественных изменений (трансформаций), переход из одного состояния в другое (Керлот, 1994:576), что соответствует значению данной ФЕ. продолжение
--PAGE_BREAK--
Sixty
Обе ФЕ с числительным "sixty" употребляются в американском варианте английского языка: "golikesixty" («мчаться, нестись во весь опор»), "likesixty" («1) стремительно, с большой скоростью; 2) очень сильно»). Согласно «Сравнительному словарю мифологической символики в индоевропейских языках» М.М. Маковского, sixty— «быстро двигаться». По нашему мнению, такая трактовка соответствует значениям приведенных выше ФЕ.
По нашему мнению, символический смысл остальных количественных числительных, которые употреблены в английских ФЕ, не прослеживается.
Очевидно, что символический смысл порядковых числительных напрямую связан с символическим смыслом соответствующих количественных числительных. Так, ФЕ "intheseventhHeaven" («на седьмом небе от счастья, радости»), что созвучно ФЕ "oncloudseven", о которой уже шла речь выше в данной главе. В дефиниции данной ФЕ сказано: astateofperfectbliss, extremehappinessandsatisfaction(Cowie, 1993:496), что полностью соответствует символическому смыслу чисел "seven" и "seventh".
Но в связи с этим нельзя не отметить, что в большинстве случаев порядковые числительные употребляются именно потому, что логика рассуждения и сама ситуация этого требуют, т.е. порядковые числительные во ФЕ в основном лишены символического смысла. Например, ФЕ "asixthsense" («интуиция»). В данном случае следует исходить из символики числительного "five". Исследуя его, мы уже указывали, что оно символизирует человека, здоровье, любовь. Оно соответствует пятиугольной симметрии, общей характеристике органической природы и, что важно, пяти чувствам (Керлот, 1994:577). Следовательно, числительное "sixth" — единственно возможное во ФЕ «а sixthsense», приведенной в качестве примера. Более сжато употребление числового компонента "sixth" объясняет дефиниция данной ФЕ: haveа specialsensitivitybeyondthoseofthefivesenses— sight, hearing, smell, tasteandtouch(Cowie, 1993: 274).
Рассмотрев английские ФЕ с числительным "first", мы пришли к тому же самому выводу, как и в случае с числительным "one": употребление числительного "first" во ФЕ вполне объяснимо и закономерно, исходя из значений ФЕ, и абсолютно не связано с символикой, что в равной степени относится и к числовым компонентам, находящимся на периферии. Например, castthefirststoneatsmb— бросить первый камень в кого-либо (этим, библ.);
seewithhalfaneye— видеть с первого взгляда, сразу видеть, легко различать;
burn the candle at both ends - продолжение
--PAGE_BREAK--
безрассудно растрачивать свои силы,
прожигать жизнь,
); to get little sleep or rest because you are busy until late every night and you get up early every morning (CID, 1998:58).
Надо отметить несоответствие дефиниций этой ФЕ, данной в словаре Кунина А.В. и приведенных в англоязычных словарях. Далее:
once bit, twice shy — поел, пуганаяворонакустабоится, обжегшисьнамолоке, будешьдутьинаводу, ср. when you have had an unpleasant experience you are much more careful to avoid similar experiences in the future (CID, 1998:280);double book-keeping — двойнаябухгалтерия, двойственностьдействий; a pretty pair of shoes! — хорошенькоедело!, веселенькаяистория!
Заключение
Подводя итог исследованию, нам видится возможным выдвинуть несколько итоговых положений, касающихся значений числовых компонентов и отражения символики чисел в английских ФЕ.
Как мы выяснили в первой главе нашего исследования, по вопросу о природе компонентов фразеологизмов лингвисты придерживаются разных взглядов. Одни лингвисты рассматривают компонент ФЕ как внесловное образование, утратившее свое лексическое значение, другие признают словную природу компонентов. Большинство ученых разделяет вторую точку зрения.
Существуют разные подходы к классификации ФЕ, что мы и демонстрируем в первой главе работы, основываясь на нашем материале, т.е. английских ФЕ с числовыми компонентами.
Целью нашего исследования было изучение значений и символики именно числовых компонентов в составе английских ФЕ, поэтому мы посчитали необходимым проследить, как развивались представления людей о числе и счете на протяжении веков. Число — понятие, служащее выражением количества, т.е. то, при помощи чего производится счет предметов, явлений, и являющееся одним из способов проявления категории количества в языке.
Начальным этапом становления категории количества как категории абстрактного мышления является этап установления равночисленности конкретных множеств предметов. Понятие числа возникло из счета отдельных предметов. В процессе эволюции наглядность и предметность уступили место абстрактному представлению о числе. Грамматическая категория числа основывается на оппозиции форм со значением единичности и множественности, а не форм со значением единичности и двоичности.
Категория количества, выражающая внешнее взаимоотношение предметов или их частей, а также свойств, связей, получает наиболее конкретное выражение в числительных. В наши задачи не входило определение отношения числового компонента к именам числительным или к другим частям речи. Тем не менее мы, безусловно, признаем, что числительные составляют большую часть рассматриваемых нами числовых компонентов, в связи с чем уделили языковой природе имен числительных особое внимание. Мы говорим об универсальной природе числительных, о том, что в европейских языках это абстрактные показатели выраженного в цифрах числа однородных предметов, это определяющие слова. Мы приводим те признаки, которые определяют эту часть речи как грамматическую категорию, выделенные А.А. Реформатским (Реформатский, 1960). Мы останавливаемся на проблеме классификации числительных.
Как было уже не раз отмечено, под «числовым компонентом» мы понимаем лексему (слово), которая содержит явное или неявное указание на число. При фразеологизации числовые компоненты приобретают новые значения.
Мы рассматриваем в целом 583 английские ФЕ с числовыми компонентами, извлеченные из различных фразеологических словарей. В целях исследования значений числовых компонентов нам представляется возможным разделить английские ФЕ, составляющие наш материал для анализа, на две большие группы: английские ФЕ, имеющие в своем составе числовые компоненты, которые составляют ядро (т.е. количественные и порядковые числительные), и английские ФЕ, имеющие в своем составе числовые компоненты, которые находятся на периферии ("half, "both", "double", "once", "twice", "single", "pair", "alone", "quarter", "thrice").
Анализ фактического материала позволил получить количественные данные, иллюстрирующие продуктивность того или иного числового компонента.
"One" является самым распространенным числовым компонентом в английских ФЕ. Он встречается 141 раз. Числительное "seven" не употребляется часто, как принято считать, в английских ФЕ.
Хотя в ФЕ числовой компонент порывает с конкретным значением, выполняет переносную функцию, в ряде ФЕ числительное сохраняет свою семантику. В основном, это происходит в двух случаях: 1) если во ФЕ отражается представление о простоте и точности арифметических действий, например, clearasthattwoandtwomakefour; 2) если ФЕ заключает в себе какое-либо конкретное понятие или реально существующее или существовавшее явление, например, twopennytube, firstnight продолжение
--PAGE_BREAK--
Порядковым числительным свойственно сохранять свои конкретные значения в английских ФЕ в силу своей природы быть более Числовые компоненты могут встречаться в значениях «неопределенного количества» ('two"), «очень малого количества»(«оnе»), «неопределенно большого количества» ("nine", "three", "seven", "hundred", "thousand", 'million") и многих других, что также отражено в таблицах. Возможность некоторых числовых компонентов выражать значения неопределенного количества и даже неопределенно большого количества можно объяснить, опираясь на гипотезу, выдвинутую В.З. Панфиловым, что первоначальным этапом в процессе абстрактного понятия дискретного количества явилось образование понятий «один» и «больше, чем один/ „много“ (Панфилов, 1975).
ФЕ, в которых употребление числового компонента можно объяснить, с точки зрения символики, составляют небольшую группу по сравнению с общим количеством соответствующих ФЕ: всего около 65 единиц. Важно подчеркнуть, что включение в данную группу той или Символический смысл чисел очень часто может интерпретироваться несколькими способами, поэтому подход к исследованию символики одного и того же числового компонента может быть разным в различных ФЕ. Анализ отражения символического смысла чисел в английских ФЕ, который приводится во второй главе, строился на основе данных об их символике, приводимых в соответствующих словарях.
Исследовав наш материал, мы пришли также к еще очень важному выводу, что употребление и значение „one“ в английских ФЕ объяснимо и обусловлено логикой и реальностью. Порядковые числительные во ФЕ и числовые компоненты, находящиеся на периферии, также в основном лишены символического смысла.
Наиболее часто в числовых компонентах отражается символика полного периода или цикла, предела (seven, nine, hundred, twenty, thousand, ten). Остальные символические смыслы встречаются гораздо реже. Из них довольно распространенные „счастье, удача“ (three, seven, six) и „интеллектуальность, мудрость“ (seven, hundred).
Проведенное исследование привело нас к пониманию того, что проблема символики числовых компонентов во ФЕ чрезвычайно широка и многогранна, и мы в своей работе лишь наметили пути для дальнейших, более фундаментальных, разработок.
Библиография
Акуленко Л.Г. Лексико-фразеологические средства выражения неопределенно большого и неопределенно малого количества в немецком языке и тексте // Вестник Харьковского университета. — 1982. — № 23. — С. 3-8.
Багдасарян В.Р. Лексические средства выражения неопределенной количественности в современном английском языке: Автореф. дис.… канд. филолог, наук. -М, 1987. — 19 с.
Ботина Л.Г. Из наблюдений над семантикой нумеративных ФЕ в русских говорах // Вопросы семантики ФЕ. -Самарканд, 1983.-С. 115-145.
Бояджиев Ж. Категория числа и способы ее выражения в разных языках // Сопоставительное языкознание. -1987. — № З.-С. 35-44.
Гвоздарев Ю.А. Сопоставительное описание фразеологии разных языков // Образование и функционирование ФЕ. -Ростов-на-Дону: 1981.-С. 116-121.
Жуков В.П. Русская фразеология: Учеб. пособие для филол. спец. вузов. -М.: Высшая школа, 1986.-310 с.
Иванов С. Магическая семерка // Наука и религия. — 1990. -№3.-С. 46-49.
Карпов В.А. Этюды о числе // Число, язык, текст. — Минск: БГУ, 1998.
Клименко Н.Л. Лексико-фразеологические средства выражения неопределенно большого количества в современном русском и английском языках: Автореф. дис.….канд. филолог, наук. — М., 1982. — 24 с.
Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990. -103 с.
Копыленко М.М, Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии: Фразеосочетания в системе языка. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1989.
Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М., 1988. — С.141-172.
Кумахов М.А. Число и грамматика // Вопр. языкознания. -1969. — № 4.
Кунин А.В. Английская фразеология (теоретический курс). -М.: Высшая школа, 1970. — 343 с.
Кунин А.В. Внутренняя форма фразеологических единиц // Слово в грамматике и словарях. — М: Наука, 1984. — С. 183-188.
Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка. — М: Высшая школа, 1986. — 336 с.
Ломтев Г.П. Квантитативы современного русского языка (Памяти академика В.В. Виноградова) // Сборник статей. -М., 1991.-С.106-116.
Маковский М.М. „Картина мира“ и миры образов: Лингвокультурологические этюды // Вопросы языкознания. -1992.-№6.
Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. — М.: Высшая школа, 1989. — 199 с.
Маковский М.М. Язык — миф — культура: Символы жизни и жизнь символов. — М., 1996. — 329 с.
Мамуна Н. Почему именно 12? // Наука и религия. — 1991. -№9.-С. 50-54.
Новикова Е.Н. Фразеологические единицы с нумеративным компонентом в современном немецком языке: Дис.… канд. филолог, наук. — Киев, 1991. — 130 с.
Ольховская СВ. О фразеологических единицах с компонентом-числительным // Лексико-грамматическая сочетаемость в германских языках. — Челябинск, 1977. -Вып. 2. -С. 74-79.
Полянский А.Н. План содержания категории количества в русском языке // Филологические науки. — 1984. — № 1. — С. 34-41.
Попов Р.Н. Методы исследования фразеологического состава языка. Учебное пособие для студентов факультета русского языка и литературы. — Курск: Кур. пед. ин-т, 1976. -83 с.
Польская М.И. Семантико-синтаксический анализ слов с количественным значением в современном английском языке: Автореф. дис.… канд. филолог, наук. — Л., 1981. -17с.
Ройзензон Л.И. Лекции по общей и русской фразеологии: Учеб. пособие. — Самарканд: Изд-во СамГУ им. А. Навои, 1973. -223 с.
Рожанский Н.Я. Фразеологизмы с числительными // Рус. яз. в школе. — 1957. — № 1. — С. 29-32.
Савицкий В.М. Аспекты теории фразообразовательных моделей. — Самара, 1993. — 65 с.
Телия В.Н. Что такое фразеология. — М.: Наука, 1966.-86 с.
Телия В. Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н.Телия. — М.: Языки русской культуры, 1999. — С. 13-24.
Топоров В.Н. К семантике четвертичности // Этимология. -М., 1983.
Топоров В.Н. Числа // Мифы народов мира. — М.: Советская энциклопедия, 1988. -т. 2. — С. 629-631.
Тураева З.Я., Биренбаум Я.Г. Некоторые особенности категории количества (на материале английского языка) // Вопр. языкознания. — 1985. — № 4. — С. 7-12.
Черданцева Т.З. Идиомы и символика некоторых их компонентов в словаре: (На материале ит. яз.) // Словарные категории. — М., 1988. — С. 27-31.
Шакиров А.С. Семантико-типологический анализ нумеративных фразеологических единиц в разносистемных языках: Автореф. дис.… канд. филол. наук. -М., 1986. — 17с.
Швачко С.А. Языковые средства выражения количества в современном английском, русском и украинском языках. -Киев: Вища школа, 1981. — 143 с.
Список словарей
Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1967, т. 1-2. — 1264 с. (АРФС)
Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Русский язык, 1984.-942 с.
Керлот Х.Э. Словарь символов. — М.: Refl-book, 1994. — 602 с.
Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. — М.: Гуманит. изд. Центр ВЛАДОС, 1996. — 416 с.
Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. — М.: „Советская энциклопедия“, 1980. — т. 1. А-К. 672 с. с илл.
Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. — М.: „Советская энциклопедия“, 1982. — т. 2. К-Я. — 720 с. с илл.
Философский словарь/ Под ред. И.Т. Фролова. — М.: Политиздат, 1991.-560 с.
Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 685 с. с илл.