(К описанию квантификации в русском языке).
Кванторным словам уделяется значительное внимание в работах, посвященных логическому анализу естественного языка. Однако в этих работах в первую очередь анализируются те слова количественной семантики, значение которых в той или иной степени близко значению логических кванторов (т. е. такие слова, как все, каждый, всякий, некоторые). Между тем значение большей части квантификаторов не может быть определено лишь на основе их логического содержания, их употребление в значительной степени зависит от прагматических факторов. Поэтому чисто логический анализ недостаточен для того, чтобы получить правильное представление о механизмах квантификации в естественном языке.
Более разносторонний подход к кванторным словам демонстрируют лексикографы и авторы грамматических описаний, стремящиеся учесть самые разные свойства рассматриваемых ими кванторных слов. Однако, как правило, сведения, содержащиеся в словарях и грамматиках, оказываются недостаточно исчерпывающими, чтобы определить, каковы отличительные особенности каждого из кванторных слов, чем одно из них отличается от другого. Семантика и прагматика кванторных слов нуждается в специальных исследованиях. Между тем лингвистических работ, посвященных всестороннему анализу семантических и прагматических особенностей кванторных слов, немного.
В настоящей статье мы попытаемся остановиться на особенностях ряда русских кванторных слов, что, возможно, позволит сделать некоторые выводы о механизмах квантификации в русском языке. Прежде всего, несколько замечаний, касающихся понятий, используемых в статье.
В большинстве исследований, посвященных анализу кванторных выражений, в роли формального аппарата анализа выступает классическая теория множеств. Другими словами, предполагается, что объекты, которым дается количественная оценка, представляют собой множества — совокупности, состоящие из отдельных элементов. При этом не учитывается тот факт, что квантификации могут подвергаться объекты, в составе которых мы никак не можем вычленить отдельных элементов; мы говорим не только много людей, все люди, но и много воды, вся вода. Более адекватным и универсальным формальным аппаратом исследования кванторных выражений могла бы служить теория, исходящая из расширенного понимания множества. Аксиоматика такой теории строится без использования понятия «элемент множества». Классические дискретные множества (sets) оказываются частным случаем множеств в таком расширенном понимании (ensembles)1. В дальнейшем, используя термины «множество» и «подмножество», мы будем исходить именно из расширенного понимания множества.
Второе замечание касается необходимости различать две разновидности квантификации2. В основе квантификации первого тппа лежит отношение к «объемлющему» («общему», «исходному») множеству. Кванторное слово указывает в этом случае на количественное соотношение референта именной группы (ИГ), содержащей это слово, с «объемлющим» множеством: референт («актуальное множество» 3) представляет собой подмножество исходного, «объемлющего» множества, а в частном случае может совпадать с ним. Например, в предложении Все дороги ведут в Рим референт именной группы все дороги совпадает с «объемлющим» множеством — экстенсионалом слова дороги, а в предложении Некоторые математики разбираются в лингвистике референт ИГ некоторые математики представляет собой лишь часть (собственное подмножество) исходного множества (экстенсионала слова математики). В предложении Многие математики разбираются в лингвистике кванторное слово многие указывает на то, что референт включающей его ИГ составляет значительную часть исходного множества.
В роли исходного множества могут выступать и конечные множества объектов, задаваемые описанием или находящиеся в «поле зрения» участников коммуникации: Все ученики нашего класса были на собрании; Некоторые из них побывали на выставке.
Иной тип квантификации представлен ИГ с кванторными словами типа много, мало, несколько и т. п. В предложении В комнате было много людей речь не идет о соотношении референта ИГ много людей с экстенсионалом слова люди — для говорящего безразлично, каково отношение числа людей, находящихся в комнате, к общему числу всех живущих на свете людей. Здесь подвергается оценке количественное соотношение референта с некоторым стереотипом — с тем, что говорящий ощущает нормальным для данной ситуации. Другими словами, в роли квантифицируемого множества здесь выступает референт ИГ, а кванторное слово оценивает его с точки зрения соответствия стереотипу. Лексема весь
Традиционная точка зрения (представленная в существующих словарях и большинстве грамматических описаний), согласно которой слово все (например, в предложении Все дороги ведут в Рим) — это форма мн. числа от лексемы весь, фактически отвергается в большинстве работ, посвященных логическому анализу естественного языка. Действительно, синонимические отношения, обычно устанавливаемые для слов весь (целый, полный) и все (всякий, каждый, любой), наводят на мысль, что между значениями весь и все мало общего. Иногда предлагается считать все супплетивной формой мн. числа от всякий, каждый или любой4. Но чаще всего все рассматривается просто как отдельная лексема (и при этом подвергается семантическому анализу значительно чаще, нежели весь5).
Однако лишь подробный семантический анализ может показать, действительно ли между значениями весь и все есть непроходимая граница. Повидимому, семантическое различие между ними усматривается в том, что весь квантифицирует недискретный объект и указывает на то, что этот объект берется целиком, нераздельно, в то же время все квантифицирует дискретное множество, состоящее из отдельных однородных объектов, и указывает на исчерпывающий охват этих объектов (при этом квантифицируемое множество должно состоять более чем из двух элементов, в противном случае мы должны употребить лексему оба).
Но данное смысловое противопоставление не полностью коррелирует с морфологическим противопоставлением ед. и мн. числа. С одной стороны, легко обнаружить примеры, в которых форма все квантифицирует недискретный объект (выпил все сливки, истратил все деньги). При этом недискретное понимание все возможно не только в сочетании со словами pluralia tantum, ср.: Все эти годы он помнил о ней (~ «Все это время...»). В предложении У тебя все руки грязные кванторное слово указывает не на то, что грязной является и та, и другая рука (в этом случае следовало бы употребить ИГ обе руки), а на то, что руки загрязнены полностью. С другой стороны, весь в ед. числе может квантифицировать дискретное множество, например в предложениях: Собралась вся семья (="… все члены семьи"); На дачу вывезли всю мебель (=="… все столы, стулья и т. д."). В предложении Весь класс был выкрашен в голубой цвет кванторное слово весь квантифицирует недискретный объект, а в предложении Весь класс присутствовал на собрании — дискретное множество.
Таким образом, интерпретация ИГ, содержащей кванторное слово весь — все, зависит не от ед.-мн. числа кванторного слова, а от значения имени, определяющего тип квантифицируемого множества6. В связи с этим более оправданной является точка зрения лексикографов и грамматистов, в соответствии с которой весь и все представляют собой формы одной лексемы, которая, по определению Н.Ю. Шведовой, «указывает на совокупность явлений или полноту охвата чего-нибудь»7. По существу это определение вполне соответствует строгой формулировке на языке расширенной теории множеств: слово весь (все) указывает на то, что референт ИГ, содержащей это слово, совпадает с исходным множеством (дискретным или недискретным), т.е. включает все собственные подмножества этого множества.
Обратим внимание на то, что квантификация с помощью весь (все) оказывается успешной, только если квантифицируемое множество известно адресату речи. Эта известность может иметь место в двух случаях, когда квантифицируемое множество: 1) состоит из одного или нескольких объектов, введенных в поле зрения адресата речи или однозначно определяемых выбранной дескрипцией («окказиональная» известность); 2) представляет собой открытый класс — экстенсионал соответствующего имени («перманентная» известность)8. В первом случае ИГ, содержащая кванторное слово, является определенной, во втором случае — общеродовой (универсальной). Такие ИГ, как весь день, всю неделю, весь месяц, могут быть употреблены, если известно, о каком дне, неделе, месяце идет речь; другими словами, они фактически синонимичны ИГ весь этот день, всю эту неделю, весь этот месяц.
В этом состоит коренное отличие кванторного слова весь от прилагательного целый. Слово целый обычно употребляется в сочетании с обозначениями неопределенных объектов или множеств: неупотребительны сочетания типа *целый этот день. Весь день и целый день различаются по значению: целый день только указывает на длительность, но при этом может быть неизвестно, какой день имеется в виду. Ср. также выпил всю бутылку молока (опр.) и выпил целую бутылку молока (неопр.). Дело в том, что целый не является кванторным словом. Количественное значение у сочетаний со словом целый возникает вследствие того, что целый присоединяется к ИГ, которые сами по себе выражают идею количества. Функции слова целый — указать, что обозначаемое количество превышает то, которое могло бы ожидаться в данной ситуации. Употребление идентифицирующего местоимения этот при выражении тoлько идеи количества неуместно; количественное значение выражается без него. Эта же особенность прилагательного целый объясняет его неупотребительность в сочетании с общеродовыми и неисчисляемыми именами, так как ни те, ни другие не связаны с идеей количества: Все (но не *целые) дети любят сказки; Он выпил всё (но не *целое) молоко.
Из сказанного ясно, что весь и целый, часто рассматриваемые как синонимы, не могут быть взаимозаменяемы в большинстве контекстов. Единственный случай, когда они оказываются близки по значению, — сочетания с именами, одновременно выражающими значение количества и определенности, ср.: проработал все воскресенье и проработал целое воскресенье. Семантическое различие здесь обусловлено особенностями прилагательного целый: его использование предполагает, что можно было бы ожидать, что на работу будет затрачено меньшее время. Немного и мало
Распространенные представления о семантике слов мало и немного, отраженные и в словарных толкованиях, заключаются в том, что эти слова имеют очень близкие значения — и то, и другое указывает на небольшое количество или небольшую степень проявления признака. Действительно, в некоторых контекстах эти слова взаимозаменяемы с сохранением смысла высказывания (ср.: Денег у него осталось совсем мало и Денег у него осталось совсем немного). Однако есть и такие высказывания, которым слова немного и мало придают, скорее, противоположное значение или по крайней мере противоположную коммуникативную предназначенность. Высказывание Ивана немного беспокоил исход дела сообщает об обеспокоенности Ивана, высказывание Ивана мало беспокоил исход дела — о том, что Иван не волновался. Такие явления могут быть объяснены, исходя из особенностей семантики слов мало и немного.
Посредством высказывания, содержащего слово мало, говорящий сообщает, что квантифицируемое множество меньше или предикативный признак проявляется в меньшей степени, чем можно было бы ожидать. Само существование квантифицируемого множества или предикативного признака является при этом пресуппозицией высказывания. Указанная особенность актуального членения объясняет и интонационные характеристики предложений со словами мало: мало всегда несет на себе логическое ударение. Таким образом, в высказывании У меня мало денег наличие денег — пресуппозиция, а то, что их мало, — ассерция. Сказанное объясняет неупотребительность слова мало в собственно экзистенциальных предложениях, т.е. в предложениях вида У N есть...: нельзя сказать *У меня есть мало денег; *Нет ли у тебя мало соли? (ср.: У меня есть немного денег; Нет ли у тебя немного соли?). В самом деле, собственно экзистенциальное предложение есть сообщение о существовании, а наличие слова мало указывает на то, что существование входит в пресуппозицию, т.е. предполагается заранее.
Правда, есть высказывания со словом мало, с помощью которых говорящий ставит под сомнение или даже подвергает отрицанию существование квантифицируемого множества или предикативного признака, ср.: Между этими явлениями мало общего; Это меня мало интересует. Действительно, первое из этих высказываний может иметь место в ситуации, когда говорящий убежден в отсутствии общих черт между сравниваемыми явлениями, во втором говорящий сообщает об отсутствии у него какого-либо интереса к явлению, о котором идет речь. Рассматриваемый эффект возникает в тех случаях, когда речь идет об абстрактных сущностях, для которых весьма малое количество может быть равносильно отсутствию. По существу неинтересно указывает на низкую степень «интересноcти», т.е. синонимично слову малоинтересно10. Можно также полагать, что любые два явления имеют хотя бы тривиальные общие черты, тем самым высказывание Между ними мало общего может сообщать об отсутствии общих черт, кроме тривиальных.
Таким образом, подобные примеры не опровергают положения, согласно которому существование квантифицируемого множества или признака представляет собой пресуппозицию высказывания. С другой стороны, если речь идет о конкретных объектах (для которых малое количество не эквивалентно отсутствию), указанный эффект не возникает; высказывание У меня денег осталось мало не может рассматриваться как сообщение о том, что денег не осталось вообще.
Слово немного обладает иными коммуникативными свойствами. Высказывание, в котором немного квантифицирует предикативный признак, выражает сообщение о самом факте проявления этого признака, а то, что признак проявляется в небольшой степени, составляет добавочное сообщение, которое часто совсем отходит на задний план, так что немного используется только для «смягчения» высказывания. Поэтому немного в таких предложениях никогда не может нести главного логического ударения (ср.: Я немного устал; Немного погоди!; Он немного странный и т.п.). И.В. Червенкова в работе, посвященной адвербиальным показателям меры признака11, утверждает, что в предложениях с адвербиальным немного возможно двоякое актуальное членение. В подтверждение этой точки зрения она указывает на возможность двоякого толкования предложений типа Вопреки ожиданию, он немного проплыл под водой: 1) "… он проплыл, хотя и небольшое расстояние" (ожидалось, что не проплывет); 2) "… он проплыл только небольшое расстояние" (ожидалось, что проплывет большее расстояние). Однако в предложениях этого типа мы фактически имеем дело не с адвербиальным немного, квантифицирующим степень проявления предикативного признака, а с немного, выступающим в роли дополнения (в данном случае квалифицируется расстояние, как это видно из толкований).
Высказывания, в которых немного квалифицирует множество, коммуникативно неоднозначны.
Если немного несет на себе логическое ударение, высказывание оказывается почти синонимичным соответствующему высказыванию со словом мало: существование квантифицируемого множества — пресуппозиция, тот факт, что множество существует в небольшом количестве, — ассерция. Правда, определенные семантические различия между немного и мало имеются и в этом случае. И то, и другое слово обозначает «меньше нормы», но сама «норма» может пониматься двояко12. Если «норма» понимается как количество, обычное для подобных ситуаций, соответствующее стереотипу, то в равной степени употребительны и немного, и мало: Денег у него осталось немного; Денег у него осталось мало. Но возможно и другое понимание «нормы» — как количества, достаточного для достижения чего-либо. В этом случае можно употребить только мало: У него осталось слишком мало (*немного) денег для покупки магнитофона. При первом понимании «нормы» антонимом слов немного и мало будет много, при втором — антоним слова мало — достаточно.
Если немного не несет логического ударения, актуальное членение сходно с актуальным членением предложений, в которых немного квантифицирует предикативный признак: сообщение о существовании квантифицируемого множества и есть основное сообщение, тогда как существование этого множества в небольшом количестве — дополнительное сообщение. Таким образом, предложение У меня осталось немного денег имеет два прочтения: с ударением на слове немного оно сообщает, что денег осталось мало, без ударения на этом слове оно сообщает, что остались деньги (и при этом немного).
В тех случаях, когда слово немного относится к неисчисляемому имени, смысл высказывания может состоять лишь в сообщении о существовании соответствующего (недискретного) множества; сообщение о том, что это множество невелико, может и не быть существенным для смысла высказывания — немного означает просто «некоторое количество», ср.: Чтоб уха была по сердцу, можно будет в кипяток положить немного перцу (Пушкин); И добавить немного теплого ветра, запах ландыша, звон травы (О. Дриз, пер. Ю. Мориц). В сочетании с исчисляемыми именами (т.е. когда квантифицируется дискретное множество) в этом значении чаще употребляется слово несколько.
Мы остановились на различии слов мало и немного. Существенно отметить их общие черты. Оба слова могут квантифицировать как дискретные, так и недискретные множества (мало/немного друзей; мало/немного воды). При этом они дают количественную оценку, безотносительную к исходному множеству (экстенсионалу квантифицируемой ИГ). Высказывание Осталось мало денег указывает на то, что количество денег невелико по сравнению с ожидавшимся, но безотносительно к общему количеству денег в универсуме. Именно поэтому посредством слов мало и немного (так же как и много) можно дать количественную оценку всему экстенсионалу: Много званных, но мало избранных; Лжей много, а правда одна; На свете много интересного. Конечно, количественная оценка, даваемая посредством слов мало, много, немного, не является абсолютной; просто оценка дается по отношению к предполагаемой норме, а не по отношению к исходному, «объемлющему» множеству.
В этом отличие рассмотренных слов от их адъективных и субстантивных коррелятов многие, немногие, многое, немногое (для слова мало адъективным коррелятом будет мало какие, а субстантивным — мало кто, мало что). Названные корреляты всегда квантифицируют дискретные множества, поэтому адъективные корреляты могут сочетаться только с исчисляемыми именами; для субстантивных коррелятов многие, немногие, мало кто в роли квантифицируемого множества выступает множество людей, а для слов многое, немногое — множество неодушевленных (часто абстрактных) объектов. Другая важная особенность слов многие, немногие и т.д. состоит в том, что они дают оценку количественного соотношения референта ИГ и исходного, объемлющего множества. Высказывание Немногие лингвисты разбираются в математике означает, что в математике разбирается лишь небольшая часть всего множества лингвистов. Субстантивные кванторные слова рассматриваемого типа также дают оценку референту по отношению к объемлющему множеству, что объясняет их употребительность в составе элективных ИГ, ср. немногие из них при невозможности *немного из них. Иногда объемлющее множество не называется, а лишь подразумевается: Немногие вернулись с поля (=немногие из тех «богатырей», о которых рассказывает старый солдат).
Коммуникативные особенности кванторных слов и сочетаний немногие, мало какие, мало кто, мало что во многом подобны особенностям их аналогов немного и мало. Сочетания мало какие, мало кто, мало что всегда соответствуют главной реме предложения. Другими словами, единственная ассерция предложения, содержащего такие сочетания, — это сообщение о том, что суждение касается лишь небольшой части объемлющего множества. Слово немногие, напротив, употребляется двояким образом. В тех случаях, когда оно несет на себе главное логическое ударение, оно выражает единственную ассерцию предложения (как в высказывании Немногие вернулись с поля). Но возможны и высказывания, в которых немногие не несет на себе главного логического ударения и выражает лишь добавочную ассерцию, например: Его редактор принадлежал к тем немногим людям, которые сразу по «альфе» (1905 г.) поняли «омегу» (1917 г.) русской революции (В. Шульгин). Однако полностью на задний план квантификация, выражаемая словом немногие, отходить не может: если количественная оценка дискретного множества не существенна для смысла высказывания, используется кванторное слово некоторые — адъективный и субстантивный коррелят слова несколько.
В косвенных падежах слова немногие и немногое приближаются по значению к слову немного. Так, предложение Немногих женщин выбирают в Академию может пониматься не только как указание на то, что среди женщин немногие становятся академиками, но и как указание на то, что общее число женщин среди избираемых в Академию бывает невелико.
Интересно сопоставить употребление слова немногое в твор. падеже в наречном значении с употреблением слова немного, т.е. такие конструкции, как немногим выше и немного выше: немногим обычно несет на себе логическое ударение и синонимично наречию ненамного (а в некоторых контекстах и сочетанию мало чем: немногим превосходит == мало чем превосходит), тогда как немного в адвербиальном употреблении, как уже говорилось, не может нести главного логического ударения. Таким образом, Он немногим выше (или синонимичное Он ненамного выше) и Он немного выше различаются именно актуальным членением.
В заключение еще раз остановимся на тех понятиях, которые оказались полезными при анализе кванторных слов русского языка.
Противопоставление дискретных и недискретных множеств используется при описании различий в употреблении ряда кванторных слов, например несколько и немного: Он съел немного супа/ несколько ложек супа. Общие черты дискретных и недискретных множеств позволяют использовать лексему весь, а также такие слова, как мало, много и т. п., для квантификации тех и других. С другой стороны, слова несколько, некоторые, немногие, многие квантифицируют только дискретные множества. Обратим внимание на отличие слова несколько от слов сколько и столько. Если несколько сочетается только с исчисляемыми существительными {названиями дискретных множеств), то сколько и столько могут сочетаться и с неисчисляемыми именами: сколько молока, столько блаженства. При этом в сочетании с исчисляемыми именами слова несколько, сколько, столько имеют полную парадигму склонения, тогда как в сочетании с неисчисляемыми именами слова сколько и столько употребляются только в им. и вин. падежах. В связи с этим утверждение А.Б. Шапиро, что эти слова «обнаруживают полную аналогию с числительными»13, нуждается в уточнении.
С противопоставлением дискретных и недискретных множеств связано и различие слов число и количество: число употребляется только по отношению к дискретным множествам (поэтому неправильно: *Такой подход требует учета большого числа разноаспектной информации), а количество — по отношению к обоим типам множеств.
Различие в типе квантификации обусловливает различное употребление слов несколько и некоторые: несколько указывает на то, что квантифицируемое множество состоит из неопределенного числа объектов; некоторые указывает на то, что референт ИГ, в которую входит это слово, представляет собой неопределенную часть квантифицируемого дискретного множества. Квантификация первого типа (количественная оценка квантифицируемого множества) выражается словами много, мало, немного, квантификация второго типа (количественная оценка соотношения референта и исходного множества) — словами весь, немного, мало какие.
Чрезвычайную важность имеют коммуникативные характеристики кванторных слов. В высказывании, в котором есть слово мало (и его корреляты), количественная оценка и составляет ассертивное содержание высказывания, поэтому мало всегда несет на себе логическое ударение. В предложениях с наречным употреблением слова немного количественная оценка никогда не входит в ассерцию, ввиду чего немного и мало никогда не могут быть взаимозаменимы в наречном употреблении. Слово немногие тяготеет к реме, выражает основную или дополнительную ассерцию, слова несколько и некоторые выражают основную ассерцию лишь при наличии специальных показателей (например, слова лишь).
Существенную роль играют также значения определенности/ неопределенности. Помимо уже рассмотренных в этой связи особенностей поведения местоимения весь (все) упомянем различное поведение слов многие и немногие: немногие свободно употребляется в составе ИГ с признаком определенности, многие — очень редко. Именно поэтому естественно сочетание те немногие и сомнительно те многие. Ср. смысловое различие (не сводящееся к указанию на малочисленность субъекта в первом примере и его многочисленность во втором): Немногие присутствующие лингвисты обиделись, услышав, что лингвистика — не наука ~ «Присутствующие лингвисты (а их было не много) обиделись...» и Многие присутствующие лингвисты обиделись, услышав, что лингвистика — не наука ~ «Многие из присутствующих лингвистов...» ~ «Некоторые (причем, довольно значительная часть) из присутствующих лингвистов обиделись...»
Т. В. Булыгина, А. Д. Шмелев.
Списоклитературы
1 Bunt H. С. Mass terms and model-theoretic semantics. Cambridge, 1985.
2 Ср.: Larsson I. Teilmenge und Gesamtmenge im russischen System der Quanti-fikatoren//Slavica Lundensia. 1973. Vol. 1. P. 35-54.
3 Крылов С. А. Семантические механизмы квантификации в естественном языке // Семиотические аспекты формализации интеллектуальной деятель-ности. М., 1985. С. 313-317.
4 Зализняк А. А., Падучева Е. В. О контекстной синонимии единственного и множественного числа существительных // Информационные вопросы семиотики, лингвистики и автоматического перевода. М., 1974. Вып. 4. С. 30-35.
5 См., в частности: Селиверстова О. Н. Опыт лингвистического анализа слов типа все и типа кто-нибудь // ВЯ. 1964. № 4; Левин Ю. И. О семантике местоимений // Проблемы грамматического моделирования. М., 1973. С. 108-121; Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1974; Крон-гауз М. А. Тип референции именных групп с местоимениями все, всякий и каждый II Семиотика и информатика. М., 1984. Вып. 23. С. 107-123;
6 Тот факт, что в целом весь все же чаще квантифицирует недискретный объект, а все — дискретное множество, связан с тем, что дискретные множе-ства в русском языке чаще обозначаются существительными во мн. числе. Ср.: Исаченко А. В. О грамматическом значении// ВЯ. 1961. № 1. С. 28- 43, где основным значением мн. числа считается «расчлененность».
7 Шведова Н. Ю. Местоимения // Грамматика русского языка. М., 1952. Т. 1.
8 Термины взяты из: Крылов С. А. Указ. соч.
9 Еще раз подчеркнем, что сочетание все воскресенье может быть употреб-лено, только если известно, о каком воскресенье идет речь. В то же время при употреблении прилагательного целый основным оказывается указание на продолжительность, а не временная локализация.
10 Ср. об этом: Ducrot О. French 'peu' and 'ип реи': A semantic study // Gene-rative grammar in Europe. Dordrecht, 1973. P. 178-202.
11 Червенкова И, В. Общие адвербиальные показатели меры признака (в современном русском литературном языке): Автореф. дис… канд. филол. наук. М., 1975.
12 Баранов А. Н. К описанию семантики наречий степени (едва, еле, чуть, немного} // НДВШ. Филол. науки. 1984. № 3. С. 72-77.
13 Шапиро А. Б. Имя числительное//Грамматика русского языка. М., 1952. Т. 1.