--PAGE_BREAK--В более поздний период Дж. Локк со своей концепции разделения властей выделил законодательную, исполнительную и союзную (федеративную) власти. Создателем же доктрины разделения властей справедливо признают Ш. — Л. Монтескье, разграничившего законодательную, исполнительную и судебную власти и доказавшего необходимость их взаимного ограничения во избежание злоупотребления каждой из них в отдельности посредством соответствующих юридических сдержек и противовесов.
Идея Локка и Монтескье о разделении властей оказали заметное влияние не только на последующие теоретические разработки правовой государственности, но и на раннебуржуазное конституционное законодательство и государственно-правовую практику. В этом аспекте существенный вклад внесли такие видные деятели американской революции, как Т. Д.жефферсон, Т. Пейн, А. Гамильтон, Дж. Адамс, Дж. Мэдисон и др. Сдержки и противовесы между тремя ветвями власти, заложенные в Конституцию США 1787 г. этими мыслителями, вот уже более 200 лет демонстрируют свою непоколебимую жизненность и надежность.
В настоящее время подавляющее большинство исследователей придерживаются доктрины о трех ветвях власти — законодательной, исполнительной и судебной. Наряду с этими некоторые авторы выделяют еще и контрольную, надзорную, муниципальную (местную) власть. А в ФРГ некоторые немецкие государствоведы отмечают особое положение такого органа государственной власти, как Федеральный конституционный суд (ФКС). По их мнению, ФКС мощнее, чем все другие федеральные государственные органы, вместе взятые. Федеральный конституционный суд как контрольная инстанция, в том числе и в отношении правительства и парламента, всегда имеет за собой последнее решающее слово.
Идеи правового государства уже в конце XVIII в. нашли свое закрепление в таких официальных актах, как Декларация независимости США (1776), Конституция США 1787 г., французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г.
Завершающим (пятым) звеном в разработке юридической конструкции правового государства явилась концепция господства права. В ней различают две модели — англосаксонскую (Rule of law) и немецкую (Der Rechtsstaat). Англосаксонская модель предполагает, что правление не может быть произвольным, а должно осуществляться в соответствии с законом, принятым с соблюдением соответствующих процедур, устанавливающим права и обязанности граждан, их гарантии. Вследствие этого никакой официальный статус не может защитить лицо от установленной законом ответственности в случае нарушения им предписанных правил поведения, не может быть никого, кто бы был выше закона. Немецкий же вариант устанавливает господство права в плане различения права и закона.
1.2 Учение о правовом государстве И. Канта Заслуга в разработке целостного учения о правовом государстве в Германии принадлежит Иммануилу Канту. Это отмечают ведущие ученые-юристы ФРГ наших дней И. Изензее и П. Кирхоф. «Самое четкое обоснование, — пишут они, — идея правового государства получила у Канта (также и понятие правового государства тотчас доказуемо)». «Самым отчеканенным понятие правового государства, — отмечает известный государствовед ФРГ Э. — В. Бекенферде, — было у Иммануила Канта».
Кант ввел в немецкую философию и науку о государстве понятие правового государства и его идею, что явилось определяющим на последующие столетия. От работы к работе, по нарастающей, Кант проводит идею господства правового закона в жизни народа, общества, государства, а в произведении «К вечному миру» (1795 г) он делает акцент на необходимости того, «чтобы право получило, в конце концов, верховную власть». Благом государства, по Канту, является не благополучие граждан и их счастье, а высшая степень согласованности государственного устройства с правовыми принципами. Помимо господства права, верховенства правового закона, Кант в своей идее правового государства сделал акцент также на следующих априорных принципах: свобода каждого члена общества как человека, равенство его с другими членами общества, самостоятельность каждого члена общности как гражданина, разделение властей.
Что касается проблемы различения права и закона, то Кант блестяще обосновал это положение. Так, смысл правового государства, по Канту, состоит, прежде всего, и, главным образом, в обеспечении господства права, а не только и не просто верховенства закона. Практическая необходимость в различении права и закона существует потому, что не все законы соответствуют идеалам справедливости. От права законы (правовые) должны унаследовать такие категории, как справедливость, свобода, равенство, нравственность, гуманизм, права человека и гражданина. Тогда закон будет должным, а не сущим, т.е. не таким, каким он есть он на самом деле. Лишь в правовом государстве, где сущее и должное совпадают, он приближается к цели. Но и там этот процесс не прекращается. Таким образом, правовой закон призван воплощать в себе общесоциальную справедливость, общечеловеческие ценности и этим связывать и ограничивать государственную власть во всей ее публичной деятельности.
Вместе с тем следует отметить, что И. Кант употреблял такие понятия в своей идее правового государства, как «всеобщее правовое гражданское общество», «правовой государственный строй». Термин же «правовое государство» впервые употребил К.Т. Велькер в 1813 году, в 1824 году «правовое государство» прозвучало в произведении И.Х. Аретина и затем в 1829 году Роберт фон Моль ввел его в общий государственно-правовой и политический оборот.
1.3 Концепция правового государства отечественных юристов Правовое государство как юридическая доктрина выработано наукой права в XVIII-XIX вв. в период, когда складывалось буржуазное конституционное устройство европейских стран.
Следует отметить, что концепция правового государства активно развивалась в трудах дореволюционных отечественных юристов Г.Ф. Шершеневича, П.И. Новгородцева, В.М. Гессена, Н.М. Коркунова, С.А. Котляревского и др. В частности, Г.Ф. Шершеневич называл три главных критерия правового государства: господство права в управлении государством; государство должно ограничиваться охраной субъективных прав личности, предоставляя в остальном простор ее инициативе; принцип разделения властей. С.А. Котляревский поддерживал идею обоюдной ответственности государства и личности, принцип разделения властей, а также существования независимого, пользующегося доверием, народного суда.
В начале XX в. С.А. Котляревский подчеркивал: «Идея правового государства вошла в обиход современных цивилизованных обществ» и «убеждение, что государство должно принять облик правового, остается непоколебимым». Опыт политико-правовой мысли свидетельствует о том, что правовое государство как специальная юридическая конструкция правовой организации публично-политической (государственной) власти и особая форма правовых взаимосвязей между индивидами, обществом и государством означает официальное признание, закрепление и соблюдение как минимум следующих положений:
господства права;
прирожденных и неотчуждаемых (естественных) прав и свобод человека и гражданина;
правового равенства (равенство перед законом и судом);
правовой безопасности (ограничение вмешательства государственной власти в дела гражданского общества, предсказуемость поведения государственных органов и четкая определенность государственных предписаний, компенсация личности за ущерб от государства, а также взаимная ответственность личности перед государством за исполнение конституционно-правовых обязанностей);
правовой организации самой системы государственной власти на основе принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную.
Эти компоненты правового государства (гуманитарно-правовой, нормативно-правовой и институционально-правовой) тесно взаимосвязаны, предполагают друг друга и представляют собой различные аспекты господства права (верховенство правового закона) в различных сферах жизни общества. Если отсутствует хотя бы один из них, то рушится вся конструкция правового государства, оно становится псевдоправовым, формальным. Кстати, в свое время еще Б.А. Кистяковский с поразительной проницательностью указывал на опасность авторитарных мер, использование которых не исключено при построении в России нового социалистического строя. «часто утверждают, — писал он, — что социалистическое государство, сделавшись единственным и всеобщим работодателем, превратится в деспотичное государство и что оно по необходимости должно уничтожать личную свободу, как бы оно ни было демократически организовано. Его даже прямо называют „грядущим рабством“, и многие думают, что оно превратит современное свободное общество в военные поселения и казармы». Кистяковский не отрицал такой опасности. Он видел в ней одну из проблем как социалистического, так и капиталистического общества.
Раздел 2. Построение правового государства в СССР Идея правового государства прошла в нашей стране сложный эволюционный путь от полного и безусловного (начиная с 1917 г) отрицания до частичной, а затем и окончательной рецепции, выразившейся в конституционном провозглашении России правовым государством. Что же собой представляет правовое государство? Существующая ли это реальность или всего лишь благое пожелание, идеал, к которому нужно стремиться? Надо отметить, что именно в этом последнем значении чаще всего и понимается правовое государство в современной юридической науке.
XX век открыл миру явление еще более зловещее, чем полицейское государство в его классическом виде, а именно тоталитаризм. Ричард Пайпс весьма оригинально показал различие между полицейским и тоталитарным государством, которые отличаются тем, что полицейское государство ведет в отношении населения оборонительную тактику, т.е., по существу, защищает само себя, а при тоталитаризме государство переходит в активное наступление против собственного народа. Сейчас уже общепризнано, что бывший Советский Союз, правопреемницей которого является нынешняя Российская Федерация, был, особенно в период «культа личности», сугубо тоталитарным государством. Сам термин «тоталитаризм» возник в 20-е гг. прошедшего столетия для обозначения именно советского режима, а затем был распространен и на другие подобные режимы.
Таким образом, понятие «правовое государство» и «тоталитарное государство» в этом смысле также являются антиподами. Поэтому в советской юридической науке на протяжении всего существования тоталитарного государства полностью и безоговорочно отвергались идея правового государства, которая неизменно клеймилась как «реакционная» и «буржуазная». Так, один из ведущих советских юристов 20-30-х гг.Е.Б. Пашуканис по этому поводу писал: "Правовое государство — это мираж, но мираж, весьма удобный для буржуазии, потому что он заменяет выветрившуюся религиозную идеологию, он заслоняет от масс факт господства буржуазии". [2]
2.1 Социалистическое правовое государство С началом перестроечных процессов в бывшем Советском Союзе в конце 80-х — начале 90-х гг., в особенности после провозглашения XIX партийной конференции КПСС курса на построение социалистического правового государства[3], в юридической науке была принята попытка частичной рецепции идеи правового государства. В стране появилась довольно обширная литература, посвященное социалистическому правовому государству. Много внимания в то время уделялось обоснования прилагательного «социалистическое» применительно к понятию «правовое государство», и продолжалась критика «буржуазного» правового государства. Так, Г.В. Мальцев по этому поводу писал: "Социалистическое правовое государство отнюдь не то самое правовое государство, которое было и остается объектом справедливой критики…кое-кто пребывает в наивном убеждении, будто речь идет о некой единой и завершенной концепции правового государства, что, дескать, история выстрадала эту великую идею, а наши ученые, не разобравшись, в догматическом рвении отвергли ее, не оценили, и только теперь, в порядке запоздалого прозрения, начинают ее признавать. На самом деле нет и никогда не было единой — единственной идеи правового государства". [4]
2.2 Признание правового государства как общечеловеческой идеи Дальнейшее развитие политической ситуации и юридической науки в нашей стране привело к признанию правового государства именно как общечеловеческой идеи. Распад СССР, крушение тоталитарного социализма дали новый мощный импульс развитию идей правового государства. Это был второй после эпохи великих буржуазных революций всплеск распространения идеи правового государства теперь уже в России, бывших советских республиках, странах Восточной и Центральной Европы. Идея правового государства возникает уже как противопоставление тоталитарному государству, поэтому вовсе не случайно, что и Россия, и большинство постсоветских и постсоциалистических стран записали в своих конституциях положение о правовом государстве. Такая же ситуация характерна и для посттоталитарных стран, где ранее господствовала иная, немарксистская идеология. Так, в Конституции Испании, где долгое время существовал тоталитарный франкистский режим, гласит: «Испания конституируется социальное демократическое правовое государство, которое провозглашает высшими ценностями своего правопорядка свободу, справедливость, равенство и политический плюрализм». [5]
Таким образом, в современном мире выделяются две группы государств, которые можно отнести к правовым в том смысле, что первые из них перестали быть полицейскими, а вторые — тоталитарными.
В свою очередь, между понятиями «полицейское государство» и «тоталитарное государство» существует известное единство, обусловленное общностью из наиболее существенных признаков. Однако эти понятия следует и различать. Выше уже приводилось мнение Ричарда Пайпса о том, что тоталитарное государство есть наиболее завершенная форма государства полицейского. В частности, по этому поводу он пишет: «Тоталитаризм отличается более конструктивным подходом, включая в себя все элементы полицейского государства, он идет дальше них, стараясь преобразовать общество таким образом, чтобы все проявления общественной жизни, даже не имеющие политического значения, попали под контроль бюрократии, или, точнее, аппарата государственной безопасности. Во всем усматривается политический смысл, и все ставится под контроль»[6].
На самом деле соотношение между понятиями «полицейское государство» и «тоталитарное государство» несколько иное. Различие между ними состоит в том, в каком контексте их рассматривать. Если обратить внимание на политические режимы, определяя при этом форму государства, то следует говорить о тоталитарном политическом режиме и соответственно о тоталитарном государстве. Тоталитаризм как режим противопоставляется в данном случае демократическому политическому режиму, или демократии. Таким образом, можно говорить об одном ряде противопоставлений: тоталитарное государство — демократическое государство, тоталитаризм — демократия. Правовое же государство, без всякого сомнения, должно быть демократическим по своему режиму. Однако эти понятия не совсем тождественны: слово «демократия» подходит в большей степени для определения политического режима, юридически закрепленного соответствующих нормативно-правовых актах.
Правовое государство несколько шире юридического понятия демократии. Оно включает в себя все состояние общества, определенный порядок взаимоотношений его с государством. "Понятие правового государства, — писалА.В. Сурилов, — не замыкается границами государств в институциональном смысле, но распространяется на все общество, на государство как географическое понятие. Деятельность общественных организаций должна носить гуманитарный характер, а их структура должна быть демократической". [7] В этом смысле понятие «правового государства» приобретает больше философский, чем юридический аспект. Такое же или подобное соотношение существует и между понятиями «полицейское государство» и «правовое государство». Полицейское государство — это тоже состояние общества, в котором царит «полицейский» дух: доносительство, шпиономания, внутренняя изоляция и т.д. Тоталитарное государство, в узком смысле слова, представляет собой юридически оформленный режим полицейского государства. В этом смысле понятие полицейского государства шире (вопреки Ричарду Пайпсу), чем понятие тоталитарного государства. Однако сам термин «тоталитаризм» в современной науке используется, как правило, в более широком смысле и означает то же самое, что мы понимаем под полицейским государством. Дело в том, что термин «полицейское государство» по сравнению с термином «тоталитаризм» не получил широкого распространения и употребляется крайне редко. Поэтому второй ряд противопоставлений, который вытекает из этого, состоит в следующем: полицейское, или тоталитарное, государство в широком смысле — правовое государство.
продолжение
--PAGE_BREAK--Для того, чтобы определить, является то или иное государство, провозгласившее себя, правовым, таковым на самом деле, необходимо в первую очередь установить в них отсутствие признаков полицейского (тоталитарного) государства.
Какие же наиболее существенные признаки присущи полицейскому (тоталитарному) государству?
Во-первых, в таком государстве господствует представление о праве как о продукте государственной деятельности. Считается, что правовым является только то, что записано в законодательных и иных нормативных актах государства. Поэтому в юридической науке полицейского (тоталитарного) государства явное предпочтение отдается позитивистской концепции права. Такое государство никак не связано с правом, оно первично по отношению к праву, господствует над ним. В результате законы и иные нормативные акты, издаваемые и применяемые в таком государстве, могут не соответствовать, и часто не соответствуют, ни общечеловеческим ценностям, ни общепризнанным международно-правовым нормам. В полицейском (тоталитарном) государстве, поскольку они не связаны с правом, не признаются, а то и прямо нарушаются естественные права человека.
Во-вторых, полицейское (тоталитарное) государство характеризуется неограниченным вмешательством во все сферы общественной и даже личной жизни людей. При тоталитаризме отсутствует то, что называется гражданским обществом. В результате полицейское (тоталитарное) государство глубоко проникает, прежде всего, в экономику, стремится огосударствить все виды собственности. Деятельность общественных организаций при тоталитаризме существенно ограничена. Подавляющее большинство из них (например, советские профсоюзы, адвокатура и т.д.), по существу, являются полугосударственными организациями, придатками к государственному аппарату. Тоталитаризм не признает никакого самоуправления. Так, в бывшем Советском Союзе все местные органы власти входили в единую систему государственных органов, были подотчетны и подконтрольны вышестоящем Советам и их исполнительным комитетам. Вмешательство государства во все сферы жизни имеет еще одно, весьма негативное последствие. Дело в том, что поскольку государство стремится взять на себя заботу о каждом члене общества, то и в обществе возникают иждивенческие настроения, образуются люмпенизированные слои населения.
В-третьих, полицейскому (тоталитарному) государству присуще полное сосредоточение власти в одних руках. Это может быть абсолютный монарх или иной, обычно харизматический, «вождь». Власть может сосредоточиваться и у группы государственных и партийных чиновников-номенклатуры. Для такого государства характерно, таким образом, полное отсутствие разделения властей. Законодательная власть, Если она официально существует, служит всего лишь декорацией. Исполнительная власть полностью зависима от лица или группы лиц, реально обладающих властью. Что касается судебной власти, то она как таковая отсутствует. Существующие в таком государстве суды полностью зависимы от государственного или партийного аппарата.
2.3 Русская концепция правового государства В завершенном виде русская концепция правового государства сложилась в работах видных правоведов и философов предоктябрьского периода: Н.М. Коркунова, С.А. Котляревского, П.И. Новгородцева, С.А. Муромцева, В.М. Гессена, Г.Ф. Шершеневича, Б.Н. Чичерина, Н.А. Бердяева и других. Большинство из них принадлежало к представителям русского либерализма. Либерализм в России во второй половине XIX в. стремился преобразовать государственный строй Российской империи в соответствии с образцами европейского пути развития.
Основными идеями либеральных доктрин были права и свободы личности, светский характер общества, политический плюрализм, всеобщее избирательное право, парламент, правовое государство и режим законности.
Наиболее известной фигурой либеральных мыслителей второй половины XIX в. является Б.Н. Чичерин. Он обладал необычной широтой научных интересов, и его работы в области права не потеряли своего теоретического и практического значения до сегодняшнего дня. Б.Н. Чичерин исходил из необходимости приоритета государства в осуществлении общественных преобразований, выступал за парламентский и конституционный строй, считал, что правом определяется область свободы человека. По его мнению, начала права вытекают из природы человеческой личности и определяют взаимные отношения свободы разумных существ. Но, как и нравственность, это формальное начало. Его содержание дается экономическими отношениями. Они в свою очередь только тогда покоятся на твердой почве, когда ограждаются принудительными определениями права. Тут есть взаимодействие, в котором, однако право является господствующим началом, ибо оно устанавливает обязательные формы.
Другой видный представитель либерального правоведения и социологической школы права — С.А. Муромцев понимал под правом правовой порядок, который рассматривался как совокупность субъективных прав, защищающих систему существующих общественных отношений. В соответствии со своей теорией социальной защиты С.А. Муромцев полагал, что юридическая защита составляет основное отличительное свойство права — она ограждает фактические отношения от случайного произвола. Юридические нормы составляют важнейший фактор правопорядка, поскольку они направляют действие органов и лиц, которые держат в своих руках юридическую защиту отношений: административных властей, суда, субъектов гражданских прав. Однако сила власти, формулирующей нормы, не абсолютна. Она действует рядом и совместно с другими силами, которые таким образом оказывают влияние на образование правового порядка.
В специально посвященной правовому государству работе В.М. Гессен подробно рассмотрел сущность государственности такого типа и ее отличительные черты. «Издавая закон, государство, — писал он, — связывает и обязывает им индивидов, но вместе с тем посредственно или непосредственно и самое себя. Закон налагает известные обязанности на граждан, предоставляя соответственные права правительству; но в то же время закон налагает известные обязанности на правительство, предоставляя гражданам соответственные права. Государство, в лице своей правительственной власти, так же подчинено закону, как каждый, в отдельности, гражданин».
По мнению Гессена, реализация этого принципа возможна только при обособлении властей в условиях конституционного государственного строя.
Обстоятельно разработанные Гессеном и правовой статус личности, ее взаимоотношения с государством и другими индивидами. В абсолютном государстве индивид — объект власти, считает он, в государстве конституционном — субъект прав. Там он — подданный; здесь — гражданин; как гражданин каждый индивид является правовым субъектом, субъектом публичных обязанностей и прав.
Интересна даваемая Гессеном классификация прав и свобод личности. Субъективные права индивида он разделяет на три категории.
Прежде всего, так называемые права свободы. Правовое государство признает за индивидом определенную сферу свободы — сферу, за пределы которой вмешательство государства не имеет и не может иметь места. Это право защищается судебным или судебно — административным иском. Отдельные проявления этого права бесконечно разнообразны и многочисленны: все, что не запрещено индивиду, ему дозволено; и наоборот, все, что не дозволено власти, ей запрещено. В эту категорию прав входят такие права, как право на свободу вероисповедания, печати, свободу личности, союзов и собраний и т.д.
Вторую категорию субъективных публичных прав образуют так называемые положительные публичные права индивида. К этой категории относятся все вообще права индивида на положительные действия государства в его интересах — права на услуги государственной власти. Типичным примером подобного права является право на судебную защиту, право на первоначальное обучение и т.д.
Наконец, к третьей категории субъективных прав относятся так называемые политические права — права на осуществление государственной власти. Наиболее характерными политическими правами являются избирательное право, право быть избранным членом палаты депутатов и т.д.
Советская государственно-правовая наука идею правового государства считала буржуазной.
В период перестройки и после краха социалистической системы в нашей стране произошли серьезные изменения в научных взглядах на государство и право, обозначились новые подходы к оценке их роли в политической системе общества. Опираясь на научный потенциал прошлого и настоящего, практический опыт построения и функционирования правовой государственности в современных демократических государствах, отечественные правоведы и политическая мысль наметили реальные контуры будущего правового государства в нашем обществе.
Раздел 3. Принципы правового государства — его несущие конструкции Итак, правовое государство — это связанное правом и им ограниченное, функционирующее одновременно со свободным гражданским обществом государство, в котором самостоятельно действуют, взаимно сдерживают друг друга и взаимодействуют законодательная, исполнительная и судебная ветви государственной власти. [8]
Принципы правового государства — это исходные, ориентирующие, основополагающие и руководящие начала, вытекающие из его природы. Это — главная составная часть теории правового государства, имеющая непосредственный выход на общественную практику, целенаправленную деятельность людей.
В юридической литературе обычно выделяются следующие признаки правового государства:
Верховенство права, юридическая защищенность всех общественных субъектов от произвольных решений кого бы то ни было; соответствие внутреннего законодательства общепризнанным нормам и принципам международного права;
Разделение властей, т.е. самостоятельное и независимое функционирование трех ветвей власти: законодательной, исполнительной, судебной, и правовая организация системы государственной власти;
Гарантированность прав и свобод граждан и единство их прав и обязанностей;
Взаимная ответственность государства и личности.
Верховенство права как признак правового государства.
Верховенство права, как признак правового государства, следует понимать в нескольких аспектах.
Во-первых, он означает связанность государства правом, ограниченность его правом. Вся деятельность государства, и правотворческая и правоприменительная, должна основываться на правовых требованиях, не выходить за рамки права, не противоречить ему.
Во-вторых, принимаемые в государстве законы должны быть основаны на праве, не противоречить праву, иными словами, быть правовыми законами.
В-третьих, особое значение среди правовых законов должна иметь конституция в формальном или материальном смысле. Конституция в Новое время приобрела значение, близкое к понятию права вообще, о чем свидетельствует главный юридический документ французской революции — Декларация прав и свобод человека и гражданина 1789г., в которой было записано: " Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции".
Все иные нормативно-правовые акты, в том числе и законы, должны соответствовать конституции и не противоречить ей. Одной из важнейших гарантий соответствия законов и иных нормативно-правовых актов конституции является система конституционного контроля, которая осуществляется судами, в том числе специализированными конституционными судами, либо иными так называемыми квазисудебными органами (например, конституционные советы во Франции, Казахстане).
В России федеральным органом конституционного контроля является Конституционный Суд Российской Федерации. Он вправе признать не существующими Конституции Российской Федерации любые законы и нормативно-правовые акты. Решение Конституционного Суда окончательно, не подлежит обжалованию и вступает в силу немедленно после его провозглашения; акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают свою силу. [9]
В-четвертых, правовые законы должны приниматься уполномоченными на то органами и в соответствии со строго установленной конституцией процедурой. Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативно — правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы для всеобщего сведения. [10]
В-пятых, представления о господстве права над государством, о верховенстве права являются преобладающими как в юридической науке, так и в обществе в целом.
Разделение властей как признак правового государства.
«Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны». [11]
Разделение властей в юридической науке понимается в разных значениях. Это и определенная теория (концепция, учение). Это и практика государственно-правового строительства. Это одновременно и принцип, и признак правового государства. И, наконец, это единственный организации и функционирования механизма правового государства. Он полностью противоположен принципу единовластия в механизме неправого, антидемократического государства. В самом общем виде разделение властей состоит в существовании в государственном механизме трех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной, каждая из которых самостоятельна в пределах своей компетенции и независима от других ветвей власти. Кроме того, каждая из них взаимодействует между собой и сдерживает друг друга, образуя систему сдержек и противовесов, с тем, чтобы ни одна из ветвей власти не могла бы стать абсолютной. Разделение властей, таким образом, есть полная, антагонистическая противоположность единовластию. Никакое сочетание этих принципов в государственном механизме абсолютно невозможно. Ни разделение властей, ни единовластие не могут быть частичными. Поэтому большинство современных государств, за исключением полностью единовластных, в своем механизме используют именно принцип разделения властей. Чем она выше, тем все меньшей становится угроза авторитаризма либо тоталитаризма, и соответственно чем она ниже, тем подобная угроза становится все более вероятней. Поэтому разделение властей — это всегда принцип правового государства и его механизма. Однако не любое государство, в механизме которого этот принцип действует, является правовым. Существуют различные степени разделения властей, которые либо приближают государство к правовому, либо отдаляют его от этой цели.
Тем не менее, единства в понимании разделения властей в отечественной, да и в зарубежной науке еще не достигнуто. К сожалению, разделение властей, признаваемое ныне всеми, нередко подвергается многочисленным интерпретациям, зачастую нивелирующим его смысл.
Особенно часто это выражается в отечественной юридической литературе. Во всех этих интерпретациях четко прослеживается связь с социалистической правовой доктриной, всегда крайне отрицательно относившейся к идее разделения властей. Исходной точкой критики разделения властей для советских юристов являлось выражение Ф. Энгельса, о том, что разделение властей, которое "рассматривают как священный и неприкосновенный принцип, на самом деле не что иное, как прозаическое разделение труда, примененное к государственному механизму в целях упрощения и контроля. Подобно всем другим вечным, священным и неприкосновенным принципам, и этот принцип применяется лишь в той мере, в какой он соответствует существующим отношениям". [12] Догматическое восприятиепроизведений классиков марксизм — ленинизма привело к тому, что представление о разделении властей как о чисто техническом разделении функций между органами государства нашло свое отражение и во всей советской литературе по данному вопросу. [13]
Представление о разделении властей как лишь о распределении функций подвергается справедливой критике в современной российской науке. Например, Ю.И. Скуратов в специальном исследовании по этому вопросу пишет: "… В демократическом государстве народ, оставляя за собой право осуществлять власть, решать некоторые управленческие вопросы через институты прямой демократии, предоставляет значительный объем властных полномочий государственным структурам. Таким образом, объектом разделения являются не только функции (законодательная, исполнительная, судебная и др.), но и властные полномочия, что дает основание говорить о разделении властей". [14]
Многие современные российские исследователи, следуя за Д. Локком, продолжают писать о верховенстве законодательной власти. [15]
При обосновании верховенства законодательной власти нередко ссылаются на ошибочный принцип верховенства закона в правовом государстве. Это весьма распространенное заблуждение, вытекающее из чисто позитивистской точки зрения, не различающей закон и право. Поэтому сторонники верховенства законодательной власти, являясь в этом вопросе, возможно, сами того не сознавая, позитивистами, делают вывод: "Что коль скоро законодательным органом является парламент, то именно ему принадлежит верховенство в общей системе органов государства"[16]. Несостоятельной представляется аргументация верховенства законодательной власти и тем, что она осуществляется представительным органом, выражающим волю народа. На самом же деле "не существует так называемой воли народа, которая правит государством и формирует в результате свободного волеизъявления рационально мыслящих граждан. Отдельные индивиды в своей массе — отнюдь не рационалисты и в сфере политики обнаруживают поразительное невежество, — пишет Л.И. Спиридонов, — они легко поддаются влиянию… и потому их коллективная воля — результат манипуляции общественным мнением со стороны тех или иных политических сил". [17]
продолжение
--PAGE_BREAK--