Системный взгляд на основы современного права

Системный взглядна основы современного права
А.В. Птушенко

Биография автора
За полгода до окончания ВОВ окончил Суворовское училище ипоступил в Ленинградское высшее военно-морское пограничное училище; послепервого курса был переведён в Военно-воздушную инженерную академию и в 1952 г. в звании старшего лейтенанта по окончании её первого факультета (системоанализ ипроектирование летательных аппаратов) назначен на Северный Флот инженеромминно-торпедного авиаполка. В 1955 г. переведён на должность Старшегоинженера-конструктора Специальной конструкторской группы под руководствомР.Л.Бартини, участвовал в качестве компоновщика в создании проекта первого вмире сверхзвукового межконтинентального бомбардировщика-амфибии А-57. Пять летспустя перешёл на должность начальника лаборатории (потом — отдела)Центрального НИИ МО, где разработал теорию экономико-эффективностной оценки конкурирующихсистем и создал основы теории полёта сверхкруговых космических аппаратов (темакандидатской диссертации, авторское свидетельство на изобретение). Принималучастие в работах по принципам делимитации космического пространства(установление границы меду воздушным пространством, где действует принципсуверенитета, и космосом) и доказал, что физическими методами проблема нерешается и может формулироваться только как чисто правовая (тема докторскойдиссертации). Участвовал в разработке основ военной терминологии (пять статей вСоветской военной энциклопедии, редактирование статей сотрудников НИИ).
По выходе в отставку (в звании полковника) работалСтаршим научным сотрудником в ВНИИГПЭ, профессором МГУК, зам. Зав. кафедрой(кафедры культурно-просветительной работы и книговедения), много лет быллектором-консультантом общества «Знание», лектором МГК КПСС; в ЦНИИ МО вёлсеминары по философским проблемам освоения космоса и юридическим аспектамотечественной экономики. По заданию ГД РФ выполнил постатейныйсистемно-логический и юридический анализ действующей Конституции РФ, подготовилзаконопроекты: о новой Конституции, о правовой защите интеллектуальнойсобственности, о создании единой Информационно-терминологической службы РФ, обосновных принципах военной терминологии.
Действительный член Международной Академии Информатизации(был Вице-президентом Отделения семиотики), Вице-президент Международногоуниверситета гуманитарных наук, член НТС Федерации космонавтики РФ. Работал всоставах многих редколлегий и спецкорреспондентом журналов («Химия и жизнь»,«Встреча», «Деловая Россия», «Наука-Образование-Культура», «Правовые вопросынациональной безопасности»).
Вышеизложенное укрепляет нас во мнении, что автор в своёвремя получил внушительное техническое и естественное образование. Что выгодноотличает его от сегодняшнего стандартного юриста, «сваренного в собственномсоку» и забывшего знаменитую максиму Лютера: «Юрист, если он только юрист —жалкая вещь». Современное право невозможно вне комплексного системного подхода,без понимания юридических следствий знаменитой теоремы Гёделя, без навыковэкономико-эффективностного анализа, без представления о экологических иэкономических корнях права. Современное право должно основываться насовременных представлениях о месте и функциях государства, о роли самоуправления,о принципах делегирования власти снизу-вверх.
Системная концепция интеллектуального права
Сегодня мы живём в быстроизменяющемся мире. Не успелиоправиться от дискредитации коммунистической идеологии, как пришлось тут жеосознавать, что безыдейное поведение — ещё хуже. Человек, не обременяющий себяникакой идеологией, с удручающей неизбежностью начинает вести себя по-свински. Иэто в лучшем случае. В худшем — преступно. Попутно выяснилось, что древняяпанацея, раньше успешно ограждавшая общество от полной деградации — религия, — сегодняуже совсем плохо справляется со своими задачами. Если не сказать больше. Выяснилосьтакже и то, что истинно-капиталистическая идеология ничего хорошего честномутруженику не сулит: «в люди» прежде всего выбиваются циники, полукриминальныеплутократы (они же «олигархи») и откровенные мошенники. И это — во всём Мире,хотя России здесь, безусловно, принадлежит одно из первых мест.
Возникает самый вечный из всех вечных вопросов: «Ктовиноват?» (где корни зла). И «Что делать?» (как выходить из ситуации окончательнойдеградации Общества).
Есть серьёзные основания полагать, что ответы на этивопросы не лежат в области экономики: передовые учёные — экономисты (например,Ю.М. Осипов из МГУ) уже осознали, что современное экономическое учениепотерпело полное фиаско. Сегодня вопрос стоит так: либо человечество найдётпринципиально новый способ управления Обществом, либо — продолжая губительноедля Земли «развитие» под руководством экономики — погибнет под развалинамиродной планеты. Оставив после себя только пепел — и в материальном, и в идейномплане.
Общеизвестно (хотя сегодня и далеко не всеми осознано),что политика — это концентрированная экономика. Со всеми, следовательно, её,экономики, глупостями (ВВП), подлостями (частная собственность на невосполнимыеприродные ресурсы) и безобразиями (ссудный процент). К тому же, как громогласновозвещают сами политики, она, политика — дело грязное и малоидейное: «искусствовозможного», так сказать. Так что было бы совершенно ненаучным искать ответы навечные вопросы в политике.
О роли религии уже сказано. Трудно ждать от неё, занятойсегодня межконфессионными распрями, и хуже того — впрямую порождающейразнообразные «джихады» одних «правоверных» против других (считающих себя — посвоим духовных канонам — тоже правовернее всех других), трудно ждать от религииразумных (конструктивных) ответов на «проклятые вопросы».
Остаётся единственный конструктивный механизм — право.
Правда, как показали проведённые автором исследования, ив этой области с идеологией далеко не всё в порядке. Устарели общепринятыепредставления о роли и месте государства в обществе. Есть весьма обоснованныевозражения против широко распространённых трактовок понятия «гражданскоеобщество». Немало возражений против духа и буквы ныне действующей конституцииРФ. Вплоть до того, что она содержит, как показывает тщательный анализ, прямыесистемно-логические и даже лексико-грамматические ошибки.(См. «Системнаяпарадигма права», стр. 333 – 361). Массу всяческих возражений вызывают игражданский, и налоговый, и жилищный кодексы.
Но хуже всего обстоят дела в области интеллектуальнойсобственности. И самый вредный для общества подход оформился здесь вцеленаправленное и настойчивое отрицание необходимости (и даже возможности)правовой защиты идеи — как основы всяческой идеологии и как основного объектане только интеллектуальной собственности, но и собственности вообще.
Необходимо всё же отметить, что в некоторых областях рольидеи, тем не менее, уже осознана — пусть и на чисто интуитивном уровне. Об идеекакой-либо телевизионной программы — именно в смысле её персонизации (но отнюдьне персонификации, как выражаются — не совсем грамотно, — многие юристы) — опринадлежности идеи конкретному автору давно сообщают в своих титрахпродвинутые телевизионщики.
Сегодня как никогда становятся актуальными философскиеосновы права — мировоззренческое объяснение смысла и предназначения права, егообоснования с позиций системоанализа, исходя из сути человеческого бытия, изконцепции существующей в этом бытии системы ценностей. К сожалению, нашеправоведение не готово к этому принципиально. Современная культурологияотягощена непримиримыми внутренними противоречиями и не способна предложитькакого-либо работоспособного алгоритма установления статуса Культуры какметасистемы, как системного базиса права. В силу этого столь актуальны сегоднялюбые «нетрадиционные» исследования в данной области.
В последнее десятилетие наметилась определённая тенденцияк расширению представлений о роли и месте в обществе такого неоднозначногоявления как интеллектуальная собственность. Большое внимание этой проблематикеещё недавно уделялось в широко известной Международной Академии Информатизации
В её составе успешно функционировала МеждународнаяРегистрационная Палата информационно-интеллектуальной новизны (МРПИИН), котораяпринимала заявки на международную регистрацию открытий, изобретений и другихинформационно-интеллектуальных новшеств.
В рамках МАИ был создан Институт Публичной дипломатии(ИПД). Одной из его девятнадцати кафедр была кафедра интеллектуальнойсобственности (причём автор настоящей работы был избран заведующим даннойкафедрой).
Однако эта чрезвычайно полезная деятельностьМеждународной Академии Информатизации не была лишена и определённыхнедостатков.
МАИ построена по принципу «горизонтальных связей», что,конечно, очень демократично, но затрудняет продвижение любого«вертикально-ориентированного» проекта. А создание новых концепций в областиправовой теории, тем более организация соответствующих принципиально новыхправоохранительных структур — такие предприятия вертикально ориентированы.
Былую деятельность МРПИИН трудно признать достаточночётко организованной. Ни на сайте МАИ, ни в каком либо ином определённом местеИнтернета вы не найдёте упоминания о выданных вам Палатой сертификат-лицензиях.Представление текста сертификат-лицензии только на английском языке, бытьможет, и очень репрезентативно с позиций международного статуса МАИ, но тем неменее абсолютно недееспособно в условиях сегодняшней России. Как показалнедолгий опыт функционирования Всемирного Распределённого Университета (гдеавтор выполнял обязанности Вице-канцлера, Заведующего докторантурой), самойэффективной формой квалификационного документа на сегодня следует признатьдвуязычный документ: содержащий два равноправных и равнозначных (аутентичных)текста — на английском и на русском языках.
Не отвечает требованию чёткости и определённости перечень«новшеств во всех сферах деятельности», предлагаемых МРПИИН для подачи заявокна регистрацию «новизны». Понятно, что можно (и категорически необходимо!)регистрировать идеи, законы, концепции, методологии. Но как регистрировать«признаки», «проблемы», «способности» и «факторы»? Да и нужно ли? И уж конечносовершенно ни к чему регистрировать «проекты»: необходимо регистрироватьсодержащиеся в них идеи.
Весьма серьёзные возражения можно выдвинуть против самоготермина «информационно-интеллектуальная новизна». Или «новшество». Автор сосвоей стороны предпринимал в течение многих лет неоднократные попыткиобоснования идеи создания интеграционного закона об интеллектуальнойсобственности и признания идеи главным объектом правовой защиты — не только всфере интеллектуального права, но во всей цивилистике вообще.
Очевидно (см. все вышеприведённые примеры), что ниМРПИИН, ни группа учёных из Отделения МАИ «Защита интеллектуальнойсобственности и информации» не возвышались до такого уровня притязаний,ограничившись критикой отдельных недостатков сложившейся в России системыправовой защиты интеллектуальной собственности, не посягая при этом на изменениесамих философских и системно-логических основ интеллектуального права. Поэтомуавтор настоящего исследования вправе считать себя основоположникомпринципиально новой постановки задачи и обоснования принципиально новойконцепции правовой защиты интеллектуальной собственности — вплоть до признанияинтеллектуального права самостоятельной областью права, а соответствующейтеории — подсистемой первого уровня теории права, выше теории гражданскогоправа. Вышеизложенное справедливо уже потому, что соответствующей сертификатлицензией МРПИИН установлен приоритет автора в этой области.
Согласно И. Балишиной (ИС №5, 2007/ Правовоерегулирование научных открытий), Российская академия естественных наук (РАЕН) иМеждународная академия авторов научных открытий и изобретений (МААНОиИ) с 1992 г. по настоящее время занимается регистрацией заявок и выдачей дипломов. Ими было принято«Положение о научных открытиях, научных гипотезах, научных идеях». То, что этидипломы «негосударственные», никак не умаляет их значения. Нигде в мирегосударство не посягает на прерогативы и самодостаточность науки. Пора бы и намотвыкать от всесилия и неправомерных посягательств государства в областиинтеллектуальной собственности.
Начнём с главного.
Какова культура Общества — таково и действующее в нёмправо.
В отношении личной культуры наше утверждениепредставляется даже и не нуждающимся в каких-то специальных доказательствах:ведь ничто иное как индивидуальные понятия о добре и зле, о справедливости, оправильности опредёленных позиций и поступков — всё это и определяет истоки«естественного права». В свою очередь, «Рассмотрение естественного права какметодологической категории имеет для философского освещения правовых проблемпринципиально важное значение. Оно привносит в науку именно то, что призванадать методология, то есть наряду со специально-научными методами познания(математическими, социологическими и иными), прежде всего — общий подход кявлениям правовой действительности.
Философское видение правовых явлений — это и есть ихрассмотрение под углом зрения естественного права». (С.С. Алексеев. Философияправа, М., НОРМА, 1999).
Однако кроме личной культуры необходимо рассмотретьКультуру с большой буквы — подсистему Общества, ответственную за формированиечеловека как социально активной и законопослушной личности. (Собственно, личнуюкультуру, на наш взгляд, правильнее называть не культурой, а культурностью).
Значение Культуры как общественной подсистемы у настрадиционно недооценивается. Большинство россиян — в том числе и в научнойсреде — осознаёт зависимость Культуры от состояния экономики, но в значительноменьшей степени осознаётся тот факт, что экономика сильнее и существенно жёстчезависит от состояния культуры, чем Культура — от экономики. Первопричина этогоявления кроется как в недостатках самой концепции Культуры, принятой вотечественной культурологии, так и во внутренних идеологических слабостях этойлокальной науки.
Никого не удивит утверждение, что Культура определяетуровень духовности народа. Но мало кто из профессиональных культурологовпонимает подлинные взаимосвязи культуры с экономикой и правом. Прежде всего,потому, что наш «средний» культуролог — как это ни покажется, на первый взгляд,парадоксальным — не очень ясно представляет себе, чем на самом деле являетсятакая система — Культура. Ему всё мнится, что культура — это кино, театр,библиотеки, художественные галереи, спортивные сооружения, да всякие руины ичерепки (именуемые в культурологии « культурными ценностями»). На самом же делеКультура — это всё — за исключением материального (правильнее — вещественного)производства, общественных отношений, биологического воспроизводства населенияи подсистемы управления Обществом (государства). Культура — это наука,искусство, мораль, право, религия, просвещение, массовые коммуникации.
Именно Культура превращает человека в законопослушную исоциально активную, а подчас и творческую личность. Личность, способнуюавтоматически придерживаться определённых нравственных и экономических ограничений,не позволяющих строить собственное благополучие на прямом обмане и тотальномграбеже ближнего. Поэтому процветающая экономика может сформироваться только ввысококультурном Обществе, где предприниматель не идёт на обман не потому, чтобоится полиции, а исключительно в силу своей органической неспособности кподобной беззастенчивой «активности». А в некультурном обществе (в общем,совсем как у нас) половина населения сидит за решёткой, а вторая половина — еёсторожит. Работать, соответственно, некому. И это — в лучшем случае. В худшем —криминальная часть общества подминает под себя остальную, после чегоразбазаривает все наличные (особенно, невосполнимые) ресурсы с единственнойнечестивой целью — обеспечить себе лично незаслуженно высокий уровень жизни. Илишь мафиоизированные правители такого общества лицемерно утешают народзаверениями в своей непреклонной ориентации на борьбу с криминалом икоррупцией.
Процветающая экономика начинает складываться лишь тогда,когда всеми осознаётся, что обман клиента экономически невыгоден. Онаневозможна при безграмотных законах, выходящих из-под пера не толькопродажного, но и малокультурного законодателя. В процветающей экономикенеобходима культура предпринимательства — как принципиальная предпосылка успехав условиях цивилизованного, а не дикого рынка.
Сложившиеся в «среднероссийском» менталитете понятия обэкономике неадекватны: они сводятся к представлению о ней как о некоейвыделенной области человеческой деятельности — вплоть до пропаганды лозунга «Надоделом заниматься, а не политизировать население». На самом же деле политика иэкономика принципиально неразрывны: политика — это и есть концентрированнаяэкономика. Политика всегда проводится в чьих-то экономических интересах. Невозможноизменить экономику, не меняя при этом систему управления обществом (то естьполитический строй). И обратно: оставив рычаги управления экономикой у правящейверхушки, невозможно изменить политический строй.
Вместе с тем и экономика, и политика неотделимы от наукии образования. Которые суть основные компоненты Культуры. Главнейший признаккультурного Общества — включение в общественный менталитет чёткогопредставления: никакой «чистой» экономики на свете нет. Есть клубоквзаимосвязанных проблем: экономических, политических, культурных,образовательных, психологических, правовых и экологических. Последняя группа(по месту в перечне) далеко не последняя по важности: корни и правовой, иэкономической теории должны произрастать из теории рациональногоприродопользования. И самый кардинальный вопрос и правовой, и экономической, иэкологической теории — кому должны изначально принадлежать невосполнимыеприродные ресурсы.
Современная культурология, к несчастью, не наработалаадекватных подходов к этой проблематике.
Самый слабый элемент сегодняшней культурологии — базовоепредставление о собственном предмете. В культурологии отсутствует логическисвязанная, внутренне непротиворечивая система основополагающих понятий:«информация», «человек», «культура». Последнее понятие очерчено особенно расплывчато— и в теории, и на практике. Вплоть до того, что большинством политиков,журналистов, коммерсантов и даже учёных не осознаётся, что широко у насраспространённое словосочетание «наука и культура» (также как и «литература и искусство»)— плод системно-логического невежества. Это грубое нарушение коренныхсистемно-логических родо-видовых связей. И неверно думать, что якобы дело не вназваниях. Путаница в словах есть отражение путаницы в понятиях. Следовательно,и в мышлении. А отсюда — прямая дорога к искажению коренных основ права.
Анализ всех распространённых ныне концепций культурыприводит к следующему частному выводу. Каждая из них отображает некоторыелокальные стороны и свойства Культуры, но ни одна из них не даёт завершённогочёткого представления о Культуре как о реальной системе. Известны отдельныепопытки эклектичного смешения двух или трёх известных концепций (например, вкниге А.И. Арнольдова «Человек и мир культуры». — М., 1992). Однако, прицепив кхоботу хвост, адекватного представления о слоне не получишь. (Помните: «Слепцы,числом их было пять, /В Бомбей явились изучать /Индийского слона...).
В целях решения поставленной задачи — используя описанныйранее (см. СПП, стр.18 – 41) аппарат системоанализа — проведём системный анализОбщества. Его результат представлен на рис.1.
Главная цель Культуры — формирование духовного мирачеловека, его мировоззрения и мироощущения (первое — логическая, второе —эмоциональная картина мира). Но Культура выполняет важнейшие функции и поотношению к Обществу в целом: она обеспечивает его теоретическими,техническими, технологическими, правовыми, социально-политическими и прочимизнаниями, необходимыми для всех видов человеческой деятельности в определённыйисторический период. Именно культура готовит для любой общественной системыкадры специалистов, без которых эта система не может существовать. При этоммежду функциями Культуры нет жёсткого разграничения: формирование человека иобеспечение Общества в целом неразрывно связаны.
Не может быть какого-либо конкретного Общества — любойформации, любого уровня или этапа развития, — которое не имело бы названных системообразующихподсистем. Именно эти подсистемы на каждом историческом этапе обеспечиваютсуществование данного конкретного Общества как единой целостной системы.
Культура — реальная система. Это не просто «частьобщества», не «качество общества», не «срез общества». Это одна изсистемообразующих подсистем Общества, обладающая своими структурными,пространственными, временными и функциональными характеристиками. Как реальнаясистема Культура включает собственные подсистемы: производство духовныхценностей; их хранение; распределение, потребление (освоение) духовныхценностей. Первая подсистема обеспечивает духовное освоение действительности вчетырёх аспектах: повседневного практического опыта,концептуально-теоретического освоения, художественно-эстетического освоения,нравственного освоения действительности. В функции второй подсистемы входитнакопление, сохранение созданных духовных ценностей и реализацияпреемственности в Культуре. Она опирается на живую память людей и на различныевнебиологические хранилища (музеи, архивы, библиотеки и т. п.). Третья ичетвёртая подсистемы Культуры реализует её основную функцию — формированиелюдей и удовлетворение их духовных потребностей.
В современной культурологии отсутствует чёткоепредставление о понятии «духовная ценность». Наша задача — ликвидировать этотпробел. Пусть перед нами две картины. На обеих — Даная (скажем, в версии Рембрандта).Информационно эти картины идентичны. Вещественно — практически тоже (сегодняэта проблема вполне разрешима). Однако первая картина имеет вполнеопределённую, ограниченную цену — стоимость работы опытного копииста. А вторая— практически бесценна. Ибо это подлинный Рембрандт (на сегодня, к тому же,быть может, и невосстановимый — как известно, этот подлинник Рембрандта былсерьёзно повреждён).
На основании изложенного сформулируем формальноеопределение
Духовная ценность — результат творчества, поднимающийчеловечество или лич- ность на новый уровень понимания мироустройства илиэмоционального восприятия себя и окружения.
Творчеством признаётся процесс, в результате которого изизвестных реалий создаётся нечто объективно новое, либо обнаруживаются ранее неизвестные реалии.
Вот теперь мы располагаем всеми необходимыми понятиями,чтобы сформировать корректным образом системную дефиницию понятия «Культура».
Культура — это исторически изменяющаяся системообразующаяфункциональная подсистема Общества, формирующая человека как социально активнуюи законопослушную личность и удовлетворяющая его духовные потребности — путём производства,хранения, распределения и потребления духовных ценностей.
На первом Международном Форуме информатизации в ноябре 1992 г. была принята КОНЦЕПЦИЯ ЕДИНОГО МИРОВОГО ИНФОРМАЦИОННО — СОТОВОГО СООБЩЕСТВА ( Информационной цивилизации).Этот международный документ отмечает, что мир вступил в период глобальных перемен,отмеченных исключительно противоречивыми тенденциями. С одной стороны, расширяетсясотрудничество государств, ослабляется противостояние блоков, национальные границыстираются под воздействием современных коммуникаций; с другой — всё чаще и безобразнеепрорезаются националистические тенденции, амбициозные притязания на особый «национальныйсуверенитет».
В информационном Обществе нет классов, нет разделения по расовомуи национальному признаку: все люди – свободные личности. В таком Обществе осуществляетсянародовластие на основе территориального информационно-сотового самоуправления.*) В будущем территориальный принципсамоорганизации вытеснится самоорганизацией на базе общности тезаурусов, личностныхменталитетов, индивидуальных шкал ценностных приоритетов.
/>
Для вступления на этот путь необходимо уже сегодня незамедлительноповышать уровень информированности общественности, степень её обеспокоенности назревшимипроблемами социально-политического, научно-технического и культурно-экономическогоразвития. Необходимо законодательно определить наивысшую приоритетность культурных(в том числе научных) и образовательных систем. Необходимо первоочередное экологическоеобразование и воспитание Общества.
Установлена также структура механизма взаимодействия сотовс Концептуальной ветвью управления Обществом: несколько сотов объединяются в метасот(по тезаурусно-территориальному принципу) и делегируют метасоту часть своих властныхполномочий; этот процесс повторяется на всех иерархических уровнях государственногомеханизма. Его принципиальная схема представлена на рис. 3
Концепция информационно-сотового Гражданского общества сполностью подчинённым ему правовым государством разработана автором и защищенасертификат – лицензией МРПИИН.
/>
Концептуальная власть
Управление обществом осуществляется на разных уровнях. Самый«нижний» – силовой. На следующем уровне определяется последующее состояние общества.Этот уровень условно можно назвать «генетическим». Здесь также работают наркотики,алкоголь, табак и т. п. Третий уровень принадлежит экономике. Четвёртый уровень– идеологический. На пятом уровне работают объективные закономерности человеческойистории (этот уровень можно назвать историко-хронологическим). Шестой уровень –концептуальный.
На концептуальном уровне осуществляется стратегическое управлениеОбществом: определяются конечные цели в развитии общества, оптимизируются методыдостижения этих конечных целей, устанавливаются все ограничения, налагаемые Обществомна государство. Решение всех этих проблем Общество поручает концептуальной ветвигосударственного механизма – Концептуальной власти.
Концептуальная власть ответственна за формирование и отображениеобщественного мнения, которое служит основой для выработки концептуальной властью“направляющих косинусов” для законодательной власти – принципов функционированиягосударства, запретов на определённые методы решения текущих задач (например, нарасстрел исполнительной властью собственного парламента из танковых орудий). Государстводолжно быть законодательно лишено права использовать армию во внутренних разборкахмежду ветвями механизма власти. Дело Концептуальной власти – сформировать для законодателяобоснования необходимости соответствующего закона и разработать ведущие правовыепринципы, которыми законодатель должен руководствоваться при создании нового закона.
Концептуальная власть должна представлять собой иерархическиорганизованный механизм взаимодействия научных и массовых коммуникаций. Он,естественно, должен быть представительным, но его формирование должно проходитьне по произвольно кем-то (обычно всё теми же в данный момент действующими властями)назначенным правилам (“Закону о выборах”), а по отработанным в самой науке канонами критериям, научно обоснованными и научно отработанными методами.
Автор данной работы признан МРПИИН основоположникомучения о Концептуальной власти.
В истории человечества концептуальная власть сыграла огромнуюроль. Именно она определяла судьбы народов, государств, монархов и президентов.В некоторые эпохи она пересекалась с церковью. Но всегда в её руках было самое мощноеоружие – знания. И ещё более важное оружие – методы добывания новых знаний. В определённоймере она делилась частью этих знаний и умений с ею же сформированными и негласноназначаемыми правителями. Те же, кто не был втайне избран концептуальной властью,царствовали недолго и неудачно. Иное дело, что истинная ситуация всегда оставаласьвне поля зрения толпы и мало у кого из правящей элиты доставало времени и ума, чтобыначать смутно догадываться о реальном положении дел. И далеко не всегда концептуальнаявласть институциировалась внутри того Общества, за судьбы которого оказывалась ответственнойв конце концов. Последнее обстоятельство заставляет очень внимательно присмотретьсяк ситуации в сегодняшней России.
Сложившаяся сегодня ситуация в области ИП безобразна.Подтвердим сию максиму наглядным реальным примером из жизни изобретателей. Нескольколет назад автор имел неосторожность получить патент[1]на «Стол бытовой разборный». В этот стол была заложена весьма глубокая ипредельно общая идея: создать предмет мебели, нужда в котором возникает редко иапериодически, — который легко разобрать и спрятать с глаз долой в любуюимеющуюся в доме щель. А при надобности столь же быстро — без всякихинструментов и навыков — собрать.
Вина автора понятна, но простительна: ему самому в первуюочередь нужен был именно стол (накануне грядущего 80-летия), а не стеллаж, нестул, не табурет, не шкаф и не кровать.
Но ведь заявленная идея прекрасно работает везде — онапригодна для любого объекта мебели. Поэтому автор поспешил заявить более общийпринцип — «Мебель разборная». И поначалу было полное благолепие: телефонныепереговоры с экспертом РОСПАТЕНТа выявили абсолютное взаимопонимание. Ведь речьшла всего лишь о расширении области действия ранее заявленного принципа (идеи).
Но вскоре проявились непонятности: автору стали поступатьоднообразные и плохо аргументированные отказы, ссылавшиеся на его же предыдущийпатент (не упоминая, однако, имени владельца собственности). При этом суть общейидеи оказалась раскрытой, поскольку новая формула изобретения была опубликованав текущем бюллетене РОСПАТЕНТа. (№28, 10.10.2005).
Характерно притом, что отказы экспертов опирались наанализ признаков не чего-нибудь, а именно заявленной ранее идеи (без указания,что она автору и принадлежит, — какое-то злобное лукавство в итоге).
Вывод: именно идею и надо было защищать изначально. Небыло бы тогда лукавства и недоразумений, не получилось бы, что действующее вРоссии законодательство изначально заточено на причинение изобретателюмаксимального вреда.
Рационально сформированная Культура может сложитьсятолько в оптимально организованном Гражданском обществе. Это относится и кправу — как подсистеме Культуры.
Интегральные характеристики ГражданскогоОбщества
Государство подчинено Обществу. Законодательно закрепленоправо Общества заменить государство на другое – в том числе принципиально иноготипа (легитимная смена «режима правления»).
Государство законодательно признаёт гражданина равнозначнымс собой субъектом права. (Гражданин может подать иск в суд на любой государственныйорган — вплоть до государства в целом — как единой системы управленияОбществом).
Государственные органы формируются на основе самоуправления– путём делегирования части властных полномочий снизу вверх — в процессе самоорганизацииГражданского Общества в иерархическую информационно-сотовую структуру по тезаурусно-территориальномупринципу.
Государственный механизм кроме обычных трёх ветвей (судебной,законодательной, исполнительной) включает первую ветвь – Концептуальную власть,которой в стратегическом управлении Обществом подчинены остальные три ветви.
Все ветви государственного механизма являются представительными:все они формируются и расформировываются только народом (Обществом в целом). Ниодна из ветвей власти не обладает правомочиями по созданию или роспуску других ветвейвласти.
Все ветви власти функционально строго разделены. Законодательнозапрещены любые пересечения властных полномочий разных ветвей государственного механизма.
Президент законодательно признаётся главой исполнительнойвласти. Не может быть иного гаранта конституции помимо того, кто априори являетсялегитимным носителем всей полноты власти в Обществе. Полной неограниченной властьюв Гражданском Обществе обладает только народ (Общество в целом).
Конституция Гражданского Общества является исчерпывающе полной,— исключая не только необходимость, но и возможность какого-либо её истолкования.Её должен чётко понимать любой образованный гражданин — армия чиновников-истолкователей полностью отменяется как социальный институт.
Доходы государственного чиновника-управленца любого рангазаконодательно ограничиваются; ему запрещается любое совместительство —исключая научно-педагогическую деятельность.
В процессе самоорганизации Гражданского Общества не применяется«голосование по партийным спискам»: каждый кандидат на занятие поста в механизмеуправления вместе со своей предвыборной программой опубликовывает результаты егоофициального освидетельствования в медико-биологическом, интеллектуальном и нравственномаспектах. Отменяются не только все религиозные, расово-национальные и половые, нои все возрастные ограничения.
В Гражданском Обществе жёстко разграничены функции исферы компетенции всех силовых структур; любые пересечения караются по закону.
Сформулируем дефиниции рассмотренных понятий.
Право — подсистема Культуры, непосредственно формирующаяи контролирующая деятельность человека как социально ответственной изаконопослушной личности и определяющая все запреты и ограничения, налагаемыеОбществом на государство, представляющая собой систему взаимосвязанных идей,максим и принципов, определяющих и направляющих формирование законов.
Общество — система, организующая на определённойтерритории — от частного клуба до Планеты — разумных и целенаправленных особейв интересах обеспечения их жизнедеятельности, направленной на достижениеопределённых духовных, экологических и вещественных идеалов.
Государство — подсистема Общества, координирующаяфункционирование всех остальных подсистем и организующая все необходимыеОбществу знаковые и вещественные потоки — методами и в жёстких рамках правил,установленных Обществом.
Многие принятые на сегодня общие положения правовойтеории настолько же нелогичны, насколько нелогичны вытекающие из них законы.
Вопреки расхожему утверждению, закон не может, закон не долженбыть источником права.
Элементарная, типичная для России ситуация: Президентиздал Указ; Конституционный суд признал сей Указ неконституционным — то есть неимеющим права на существование. Смешной вопрос — является ли этот указисточником права. Нет, конечно!
Что же является критерием правозаконности закона? Толькоего соответствие праву. И ни в коем случае не наоборот!
Проведённый нами анализ показал следующее. Установившаясяпутаница в системно-логических соотношениях понятий «право» и «закон» вызвана ктому же и ошибочным толкованием этих терминов. А также термина «источник».
Совершенно очевидно, что, с точки зрения логики, источникесть причина, порождающая определённое следствие. И эта схема необратима. Хорошобы выглядело утверждение: «Ток — источник аккумулятора»? А кто посмеетотрицать, что закон всё-таки — следствие права, а не наоборот!
Следовательно, закон принципиально не может бытьисточником права, — являясь следствием права.
Но закон и не должен быть источником права.
Трудно не согласиться с С.С. Алексеевым (см. «Философияправа»): « 14. Право как явление цивилизации и культуры. Как и в отношениигосударства, необходимо решительно преодолеть укоренившийся в науке и вобщественном мнении нашей страны представления о праве, о его роли в жизниобщества, т.е. изменить сам угол зрения на право.
Нужно всему российскому обществу утвердиться в том, чтоправо не сводится к законам, иным актам, выступающим в качестве орудийгосударственной власти. Оно самостоятельный, высокозначимый феномен цивилизациии культуры. Право призвано оптимально регулировать общественные отношения вусловиях демократии — народовластия, экономической свободы, свободы личности. Какявление цивилизации и культуры оно способно «умерить», «обуздать» негативныестороны государственной власти, быть носителем и гарантом прирождённыхестественных прав и свобод человека, дать гарантированный простор свободномуразвитию индивидуальности, раскрепощению автономной личности.
Существенное значение в современную эпоху развитияцивилизации приобретают нравственная сторона жизни людей, начала гуманизма,духовные принципы и ценности. И эти духовные начала, принципы, ценности внынешнее время в наибольшей степени могут быть выражены как раз в праве; именнов праве они реализуются в самых существенных для человека категориях — свободы,справедливости, высокого достоинства, юридического равенства и юридическойзащищённости личности, незыблемости прирождённых прав и свобод человека. С этойточки зрения, право призвано стать своего рода стержнем развития общества,фокусом общественно-политической жизни».
На языке системоанализа сказанное Алексеевым означаетследующее: право должно стать намордником, надеваемым Обществом на государство,— чтобы оно, государство, работало на Личность, на Общество, а не на себя; ичтобы Общество всегда могло собственную подсистему — государство — крутоосадить и поставить на место: единственное достойное для государства место —место слуги народа.
Право порождается Обществом (Наукой от имени Общества).
Закон — порождение государства, представляющего собойподсистему Общества, наёмный механизм управления Обществом.
Следовательно, право иерархически выше закона.
Право — источник закона.
Не вытекающий из права закон юридически ничтожен.
Что касается источников самого права, то ими являютсяфилософские теории и взгляды, правовое самосознание народа, выводы и концепцииправовой науки, социологические опросы, утверждённые на всенародныхреферендумах концепции и парадигмы, сформированные Концептуальной ветвьюмеханизма управления Обществом принципы.
Пусть будущие историки изучают право прошедших эпохименно по этим источникам. Но отнюдь не по законам. Нередко написанным вопрекиправу, узурпаторами власти и безграмотными законодателями.
С системно — логических позиций, существуют двесамостоятельных системы — право и законодательство.
Как две самостоятельные системы право и законодательство (системазаконов) могут соотноситься по разному: вообще ни в чём не совпадать (что, какпонятно любому непредвзятому человеку, реализуется, когда власть в странезахватывает кучка узурпаторов и строит своё деспотическое государство); могутэти две системы с разной степенью полноты пересекаться. Но совпадать они впринципе не могут. Как идеальная модель и её «грубая» вещественная реализация.
Естественно, все недостатки общей теории, теории права игосударства, сказываются и на теории интеллектуального права. Однако здесь естьи свои особенные положения, достойные самого решительного опровержения. Преждевсего, безапелляционное утверждение, что интеллектуальное право — частьгражданского права. На наш взгляд, этакое заявление равнозначно, утверждению, чтоинформациология — часть информатики. Что нелепо по определению. По значению дляОбщества, для развития технологии, для уклада жизни, благоустройства ижизнеобеспечения человека — по всем этим направлениям интеллектуальное право надва порядка важнее гражданского права. Разве гражданскому праву приходится когда-либовозвышаться до обсуждения проблем околофилософского значения? Разве его,гражданского права, круг компетенции не ограничен производственно-торговыми ибытовыми отношениями граждан, разве государство здесь не предстаёт какнепреодолимая потусторонняя инфернальная сила? Интеллектуальное же право —прежде всего отношения личности с государством. Не случайно же бывшее советскоегосударство присваивало себе все права на интеллектуальную собственность, асейчас идёт речь о возвращении этих прав создателю собственности. Неужтопроблемы такого уровня могут решаться в рамках Гражданского кодекса? Да ему по егоподходу к решению возникающих проблем просто не по плечу задачи, встающиесегодня перед интеллектуальным правом.
Ввести интеллектуальное право в оборот как разделГражданского кодекса — значит замотать, замазать эти самые проблемы
Почему создателя принципиально нового упорно сводят куровню тиражировщика вещей, которые можно пощупать? Я настаиваю напринципиальной разнице между ними — естественно, в пользу первого. Ибо егоработа для Общества важнее на много порядков. (В случае гения — просто набесконечность). Как не случайно подметили классики, у Фарадея было многоначальников («работодателей» на языке сегодняшнего ГК), да только кто их теперьпомнит!
Начнём с того, что наше Общество и раньше, и сегоднястрадало отнюдь не от избытка духовности. При советской власти было нормой,когда дипломированный инженер получал вчетверо меньше рядового рабочего. Долгиегоды следовали полуцензурному высказыванию Ленина об интеллигенции (в смысле еёэкскрементального характера). Но в те годы хотя бы крупные учёные, хоть и подзамком, но не бедствовали.
А сегодня учёный получает чуть ли не на порядок меньшемелкого банковского клерка (которого в недалёком будущем заменят компьютером). Неговоря уж о «предпринимателе» — субъекте, расходующем невосполнимые природныересурсы, причем не столько на благо обществу, сколько ради собственного кармана(таковы ГАЗПРОМ, бывшее РАО ЕЭС, сотни крупных и мелких «экспортёров» — в основном,газа и нефти). Какие «достижения» принёс такой подход Обществу — яснопоследнему школьнику.
Между тем торговать патентами (тем более — самими идеями)неизмеримо выгоднее, чем «материальными» товарами. (Даже не исключая оружие,наркотики и органы для трансплантации). Понятно, что идеи и патенты производятне предприниматели, не политики и не репродукторы вещественных благ. Ихпроизводит интеллигенция.
Однако её главная роль значительно важнее. Это рольотрицательной обратной связи для государства. При отсутствии таких связей любаясистема идёт вразнос.
Этого вполне достаточно, чтобы признать интеллектуальнуюдеятельность наиважнейшей для Общества, а интеллектуальную собственность —наиважнейшим видом собственности вообще.
Следовательно, более важная область права не должнарассматриваться как некий неопределённый придаток к существенно менее важномурукаву права.
Не только не следует рассматривать интеллектуальное правокак часть гражданского — следует создать основной закон интеллектуальногоправа, стоящий в системной иерархии выше всех иных отраслей права, вплоть доконституционного. Ибо кто же помимо интеллигенции способен написать безупречнуюКонституцию — «не чету» ныне действующей (где практически на каждом шагу —лексическая, грамматическая или системно-логическая ошибка).
Основной закон интеллектуального права будет защищатьсамое ценное, самое важное для развития Общества — идею. А её конкретныереализации останутся в юрисдикции привычных законов — авторского, патентного идр. (которые, разумеется, необходимо радикально перестроить и провести ихподчинительное согласование с основным законом).
Нам представляется также совершенно необоснованнойсегодняшняя тенденция именовать интеллектуальное право «исключительнымиправами». Все обычно фигурирующие в рассуждениях на эту тему «принципиальныеразличия» между «материальными» (правильнее — вещественными ) и «идеальными» объектамивыглядят при тщательном анализе надуманными (а подчас простонедобросовестными). Ведь, прежде всего, важно вовсе не то, легко ли защищать«идеальный» объект. И не то, как его защита «укладывается» в привычные нормыправозащиты вещественной собственности. Всё это — дело тридесятое. Важнопринципиально иное: что такое право? Это, безусловно, — справедливость. Преждевсего — к творцу. Затем — к Обществу в целом. Затем — к обороноспособностиОбщества. Затем — к экономике Общества. И в последнюю очередь — к государству(как наёмному механизму управления Обществом).
Исходя из этого бесспорного умозаключения, зададимсявопросом: кому это выгодно, что производитель вещественного предмета вправенастаивать, что его предмет — буде он потребуется государству (всё же точнее —Обществу, но «руками» государства) — последнее может этот предмет у негоприобрести. В рыночных условиях — за договорную цену. Всякие иные поступкигосударства — априори противоправны. Всё это современным юристам представляетсясовершенно нормальным. И здесь у нас тоже нет никаких возражений.
Но почему же тогда такая же элементарная справедливостьне соблюдается в отношении создателя интеллектуально-информационного объекта? Развеон (этот объект) не важнее для Общества любого вещественного объекта, из неговытекающего? Важнее, разумеется, — информация сегодня важнее и дороже всегодругого. Разве он (создатель идеи) не важнее для Общества, не выше пообщественно-социальному статусу, чем любой плутократо-«олигархический» «магнат»— репродуктор «материальных» благ, сумевший нажиться на использовании той самойидеи?
Почему государство не считает себя обязанным, если у неговозникнет надобность в реализации этой новой идеи, нормальным рыночным путём купитьеё у создателя?
Было бы весьма справедливо при этом, чтобы госчиновникиот лица государства не смели посягать на априорное «засекречивание»понравившейся им идеи: купите — тогда у вас возникнет законное правораспоряжаться этой идеей. В том числе, засекречивать её. К слову сказать, высокопрофессиональномуспециалисту-учёному значительно понятней, что представляет его идея дляОбщества — в плане обороноспособности или технологической революции, — чембезусловно менее знающим и хуже соображающим чиновникам.
При этом наличие у чиновника, как это водится сегодня,всяческих степеней и званий ситуации абсолютно не меняет: никто в авиации нестал бы считаться с мнением, скажем, Жириновского, лишь потому, что Дума илиПравительство назовут его не только «кандидатом в генералы», но и докторомтехнических наук. В естественных науках, в технике это рассуждение, уверен, невстретит никаких возражений. Но в общественных науках, похоже, далеко не такхорошо. Скажем, почему мы, признав «коммунистический эксперимент» трагическойошибкой, признаём тем не менее действительными дипломы докторов юридическихнаук, выданные ещё Кирилловым-Угрюмовым — явно по требованиям «марксистской»идеологии, предписывающей праву базироваться на «классовом сознании» и прочихизысках товарища Вышинского?
Многие авторы сводят всё к тому, что «идеальный» объектякобы по своей сути не может находиться во владении его создателя — ибо онякобы априори «доступен всем». Во-первых, хотел бы я посмотреть на этот объект,если государство — как это принято у нас сегодня — наложит на него свою лапу. Почемуже сегодняшние законы (да и правосознание — тоже) отнимают аналогичнуювозможность у создателя? Тем более, что в нормальном Гражданском Обществе праваличности изначальнее и выше прав государства.
При нормальной организации правозащиты такой порядоквовсе не будет ущемлять права и интересы Общества: просто кесарево будет отданоКесарю (создателю), а богово — Богу (сиречь Обществу) — нормальным рыночнымпутём. Абсолютно так же, как принято сегодня поступать с репродукторомвещественных благ.
При этом автору предоставляется серьёзный выбор: либо,как и раньше, не предпринимать ровным счётом ничего, уповая на защиту по нормамавторского права; либо прибегнуть к патентному праву; либо же по нормамосновного закона об интеллектуальной собственности защитить новую идею — еслиона на деле имеется и того стоит. Но кто дал право сегодняшнему законодателю(как и сегодняшнему теоретику права) лишать автора этого права выбора?!
Короче говоря, точно так же, как наука не отличается отискусства ни объектом исследования, ни методом исследования, интеллектуальнаясобственность в чисто правовом плане ничем не отличается от вещественнойсобственности. Просто защита интеллектуальной собственности требует еёформального определения — как это делается, например, в рамках патентногоправа. Где, как уже отмечалось выше, охраняется вовсе не сам вещественныйобъект, а только его (субъективное!) идеальное отображение — формулаизобретения. (Которая кстати — на самом высоком уровне заявленного решения — ибудет в чистом виде представлять собой именно новую идею). Всё сказанноеприменимо не только к изобретению, но и к открытию, к научной идее.
Называя интеллектуальное право «исключительными правами»мы принижаем роль и значение для Общества интеллектуальной деятельности вообщеи социальный статус творца в частности. При этом следовало бы «отделить мух отваренья»: законодательно установить критерии подлинного творчества,постаравшись также чётко вычленить из понятия «интеллектуальная деятельность»чисто репродукционный административный, менеджерский, «предпринимательский» ибанковско-финансово-канцелярский труд.
На наш взгляд, поставленный нами вопрос довольно ясносвидетельствует о некорректности самой идеи — вместо самого объекта оперировать(а потом и торговать) какими-то правами на этот объект. Разговоры о«нематериальности» интеллектуального объекта ничего не доказывают: разве правана этот объект «материальнее» его самого? Конечно же нет! Скорее уж наоборот.
А тогда в чём польза от замены интеллектуальной — пусть иневещественной — собственности ещё менее вещественными правами на неё?
Корень зла, по нашему мнению, в размытом (порой явнопротиворечивом) толковании термина «исключительный». В нашей скорбной жизни этоне первый случай. Нечто похожее произошло с понятием «качество», — используемымтам, где следует говорить о свойствах. Или с термином «цифра» — где следуетговорить о числах. То же самое можно сказать об этой противной, но въевшейся впрактику ещё ВНИИГПЭ, а теперь и Роспатента, ошибке — перепутывании потребнойаргументации с какой- то «мотивацией» («мотивированное возражение»).
Не следовало вообще запускать в оборот термин«исключительные». Уж лучше было бы говорить об исключающих правах.
Слово 'исключительный' в русском языке довольнонеоднозначно.
Первое: чьи это права — «исключительные права»? Надодумать, — всё-таки самого создателя. А чем располагает «вторичный»«правообладатель»? Его права безусловно не могут совпадать с правами создателя:личные неимущественные права непередаваемы, они неотъемлемы от личностисоздателя. Следовательно, у правообладателя иные права, чем у создателя, — таккакая же «логика» позволяет и то, и другое одинаково обзывать «исключительнымиправами»?
Потому и возникает нередко встречающаяся несообразность,когда путается, о чём, собственно, речь: «В этих случаях в связи снеобходимостью защиты личных интересов автора придётся ограничить иисключительные права».(В.О.Калятин. Интеллектуальная собственность).
Словарь-справочник лингвистических терминов под редакциейД.Э. Розенталя так толкует термин 'исключение': «Отклонение от языковой нормы(лексической закономерности, парадигмы склонения или спряжения; синтаксическоймодели, правила орфографии или пунктуации и т. д.)». То есть исключение —просто аномальное отклонение: грубая ошибка. Почему творцы термина «исключительныеправа» не желают с этим считаться?
Как им быть со следующей ситуацией: «Исключительнаялицензия — лицензия, предусматривающая монопольное право лицензиатаиспользовать изобретение, технологию и отказ лицензиара от самостоятельногоиспользования запатентованных изобретений и ноу-хау и их продажи на оговорённойтерритории» (Толково-терминологический словарь-справочник «Маркетинг»). Напомним:лицензиар — собственник изобретения, технологических знаний, выдающийлицензиату лицензию на использование своих прав в определённых пределах. Лицензиат,соответственно, — приобретатель лицензии.
Совершенно очевидно: в данном случае «исключительность»состоит в том, что первоначальный правовладелец лишается каких-то возможностей.Но разве изначально «исключительные права» не обозначали суммарные возможностиизначального правовладельца — самого создателя? Это явное системно-логическоепротиворечие ясно свидетельствует о некорректности и недееспособности самогопонятия 'исключительные права'.
Следовательно, значительно правильнее поддержатьконцепцию интеллектуального права — как самостоятельной, надгосударственной, «надгражданской»области права. Надо восстановить в правах термин 'интеллектуальнаясобственность', имея в виду, что юридически не имеет серьёзного значения её,так сказать, «невещественность», а её защита должна иметь более жёсткийхарактер, чем это принято в патентном праве.
Новая концепция интеллектуального права
Проведённые нами исследования убеждают в следующем:
Господствующая в сегодняшней России концепцияинтеллектуального права внутренне противоречива и грешит множествомпринципиальных и «мелких» (тем не менее, важных) системно-логических ошибок.
Значительная часть этих ошибок влилась в теориюинтеллектуальной собственности из общей теории права, в частности из теории«государства и права».
Пропагандируемая многими авторами идея замены понятия'интеллектуальная собственность' словосочетанием «исключительные права» необеспечивает никаких заметных преимуществ субъектам интеллектуального права, нослужит непрерывным источником разнообразных противоречий и системно-логическихошибок — как в теории интеллектуального права, так и в практике отечественногозаконодательства.
Действующая сегодня в Российской Федерации 4-я часть ГКне защищает самые важные объекты интеллектуальной собственности (идеи), вчастности открытия, и плохо защищает те права создателей интеллектуальногопродукта, которые в этом пакете всё-таки признаны заслуживающими правовойзащиты.
Совершенно не урегулированы законодательно отношенияавтора и редактора. Особенно — в области популяризации современных достиженийнауки.
Взаимоотношения создателя интеллектуального продукта сгосударством всё ещё строятся на базе ошибочного принципа превалирования «государственныхинтересов» над интересами личности.
Законодательство в сфере интеллектуальной собственностисущественно отстаёт даже от критикуемой нами — сложившейся на сегодня в России— теории интеллектуального права.
Преподавание права в вузах сегодняшней России имеетопасный дифферент в сторону бездумного изучения буквы действующего сегоднязакона — в ущерб общетеоретическим околофилософским и системно-логическимпроблемам теории права.
Один из важнейших вопросов — о создателе и о государстве.Разговоры о построении капитализма в России остались разговорами — такими желицемерными и фарисейскими, как и прежние разговоры о социализме. В итоге же,как и всегда, изо всех пор общественного жизнеустройства выглядываетнагловато-филистерская физиономия чиновника. Становятся модными разговоры о«вертикали власти» (читай — исполнительной, что также весьма характерно длясегодняшней России). Совершенно не поощряются представления о государстве как ослуге народа. Напротив, государственные органы (в первую очередь, —«компетентные») без всякого стеснения и прикрытия стараются подмять под себя нетолько все финансовые потоки, но и мыслеизъявления людей — информационныепотоки и сами средства массовых коммуникаций.
В советскую эпоху подход был очень простым: государствочто хотело, то и объявляло государственной собственностью, — прежде всегопрактически весь интеллектуальный продукт.
Сегодняшняя ситуация отличается де-юре, но практическивсё та же де-факто. Если в Конституции РФ вторая статья вещает: «Человек, егоправа и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прави свобод человека и гражданина — обязанность государства», то на деле ни одинсегодняшний российский суд не признает государство неправым в любой тяжбе междугражданином и всесильными «органами». Не учёный определяет потребный уровеньсекретности собственного интеллектуального продукта, а всё тот женевежественный, своекорыстный и злонамеренный чиновник, — унижая и мордуясоздателя, вплоть до доведения последнего и до сумы, и до тюрьмы.
Производитель вещественных благ «греет» государство,производитель интеллектуально продукта — нет. Чтобы это доказать, довольносравнить уровень относительной удельной платёжеспособности того и другого. Аведь никто иной, как государство, поддерживает этакий порядок вещей.
Арбитражные суды, как и суды общей юрисдикции, заваленыделами коммерсантов и промышленников — у них нет ни времени, ни желания (а,быть может, — и умения) для рассмотрения дел в чисто интеллектуальной сфере. Всекодексы сводят бледное подобие дел в области интеллектуального права «обратно»к нанесению имущественного ущерба.
Исходя из статьи 2 Конституции Российской Федерации, атакже из более общего (и более важного) принципа системоанализа, определяющегогосударство как наёмный механизм управления Обществом, следует признатьинтересы создателя интеллектуального продукта более высокими в системнойиерархии интересов — по сравнению с интересами государства. Государство(которое именно мы все содержим на наши налоги) должно быть в экономической иправовой зависимости от создателя. И никогда — наоборот.
Соответственно, в зависимости от создателяинтеллектуального продукта должны быть и все производители (иперераспределители) вещественного продукта. В особенности — потребителиневосполнимых природных ресурсов. Они обязаны отдавать Обществу (негосударству) — в виде рентной платы — до девяноста процентов своей чистойприбыли.
Что касается взаимоотношений Общества и государства, топервое — как метасистема второго — назначает ему (государству) соответствующее«содержание», — необходимое и достаточное для решения тех задач и исполнениятех обязанностей, которые Общество возлагает на своё государство. Какназначает? — в основах Права, создаваемых Наукой, фиксируемых, на базевсенародного референдума Концептуальной властью. Исключительно на базе этихОснов Законодательная власть будет писать свои законы, — рассматривая при этомуказания Концептуальной власти как жёсткие «направляющие косинусы».
Разработка этой новой парадигмы — основная задачаотечественной правовой теории.
Об отставании отечественного законодательства даже отсовременного интеллектуального права уже было сказано достаточно в предыдущихстатьях. К сказанному необходимо добавить следующее. Принятое на сегоднязаконодательство об интеллектуальной собственности не только грешит множествомсистемно-логических огрехов, главное — оно имеет принципиально ошибочнуюориентацию, относя идею к классу объектов, не удостаиваемых правовой защиты. Вцелом действующие законы покрывают лишь небольшую часть поля интеллектуальнойсобственности, оставляя без правовой защиты как раз наиболее важные дляОбщества типы создателей интеллектуального продукта. Сегодняшнеезаконодательство полностью лишило правовой защиты открытие.
Всё это мешает нормальному функционированиюинтеллектуальной собственности в стране. И не только в стране. Сие осознаётсямногими работниками этой сферы: «Слабая согласованность Гражданского кодекса РФв области защиты прав ИС с другими международными правовыми институтамивызывает справедливые претензии зарубежных правообладателей, права которых прииспользовании их ИС в России нарушаются» (С. Ульяшина. Особенности российскогобизнеса / Интеллектуальная собственность, Пр. С., №5, 2007).
Как у нас водится, нарушаются при этом прежде всего праваотечественного собственника ИС. Вышеописанная коллизия автора данной работы сРоспатентом была чревата ещё и тем, что он был лишён возможности откликнутьсяна зарубежное предложение о сотрудничестве, — хотя при этом суть его идеибыстроразборной мебели была разглашена «законной» публикацией в бюллетене РП. Уровеньнравственности отечественного законодателя понятен: можно разгласить идеюзаявителя, вовсе не собираясь защитить его патентом. И после этого мы ещёпозволяем себе некие разговоры о борьбе с коррупцией!
Ясно, что подобная коллизия была бы полностью исключена,если бы при первоначальной защите был предъявлен не сам стол (его дурацкие «признаки»),а идея такого стола.
Для защиты идеи — как самого важного объектаинтеллектуальной собственности — необходимо безотлагательно разработатьспециальный (общий) закон об интеллектуальной собственности и провестиподчинительное согласование с ним всех ныне действующих частных законов(авторского, патентного и пр.). При этом необходимо вывести Интеллектуальноеправо из ныне принятого подчинения его праву гражданскому.
В сфере преподавания правоведения (и других, частных, разделовтеории права) в российской высшей школе целесообразно изменить акценты. Необходимос самого начала прививать студенту чёткое представление о бренности ибыстротекучести законодательства, о его вынужденной сиюминутности (с которой, ктому же, необходимо решительно бороться), об относительности и временнойценности любого конкретного закона. Необходимо приучать студента к анализузаконов и выявлению в них внутренних и междисциплинарных противоречий, аглавное, — к пониманию Права как непрерывно накапливаемых и совершенствуемыхОбществом принципов справедливости и оптимальных норм поведения граждан в ихотношениях между собой и с государством. Необходимо укоренять в сознаниибудущих правоведов представление о Праве как источнике законов, — эталоне,«лекале» для пригонки закона к требуемым для Общества его оптимальнымпараметрам.
Необходимо разработать систему междисциплинарных курсов. Вестественных науках подобный этап развития начался давно: совершенствуютсяфизическая химия и химическая физика, появились экология и кибернетика, информациологияи системоанализ — последние как новые области знаний наивысшего уровняобобщения. (Недаром многие авторы полагают, что системоанализ выделился изфилософии).
Необходимо незамедлительно разработать новый классическийкурс — курс эконологии (см. СПП). Этот курс целесообразно включить в основныепредметы всех гуманитарных и всех технических вузов.
В своей работе «Диалектика взаимосвязи общих испецифических законов познания» Д.П. Горский справедливо, на наш взгляд,отмечает»: «Специфические законы познания…складывались в ходе социальнойэволюции и служили средствами познания внешнего мира, необходимыми условиямиовладения им. В процессе отражения, познания внешнего мира в мозгу человекаскладывались и затем осознавались всё более сложные и совершенные, чем увысокоорганизованных животных, механизмы продуктивного отражения мира. Онисоставили на известном этапе развития общества и науки существенную частьметодологии научного познания.
Известно, что без абстракции нет познания, нет науки. Существеннойстороной абстрагирования является мысленное отделение свойств и отношений отсоответствующих материальных предметов, отвлечение их от своих материальныхносителей. Эти свойства и отношения в процессе познания превращаются субъектомв особые «абстрактные» предметы, с которыми мы начинаем оперировать как ссамостоятельными предметами; например, они выступают в качестве субъектовединичных суждений…Такое отделение свойств и отношений от их материальныхносителей является существенной стороной аналитической деятельности вообще…
В процессе познания очень важную роль играет идеализация,посредством которой в науку вводятся такие понятия, как «абсолютно чёрноетело», «идеальный газ», «абсолютно твёрдое тело» и т. п.».
Это положение общефилософской теории как нельзя лучшеспособствует пониманию важности для Человека и для Общества такого «идеальногообъекта» как идея.
Здесь невозможно оставить без должного внимания такойавторитетный источник как БСЭ: «ИДЕЯ (греч. Idea), форма постижения в мыслиявлений объективной реальности, включающая в себя сознание цели и проекциидальнейшего познания и практического преобразования мира. Понятие идеи быловыдвинуто ещё в античности. Демокрит называл идеи неделимыми умопостигаемымиформами; для Платона идеи — это идеальные сущности, лишённые телесности иявляющиеся подлинно объективной реальностью, находящиеся вне конкретных вещей иявлений; они составляют особый идеальный мир. В средние века идеи понималиськак прообраз вещей, принадлежащий божественному духу; бог творил вещи согласносвоим идеям. В новое время, в 17 — 18 вв., на первый план выдвигаетсятеоретико-познавательный аспект идеи — разрабатывается учение об идее, как оспособе человеческого познания, ставится вопрос о происхождении идей, ихпознавательной ценности и отношении к объективному миру. Эмпиризм связывал идеис ощущениями и восприятиями людей, а рационализм — со спонтанной деятельностьюмышления. Большое место учение об идее занимало в немецком классическомидеализме: Кант называл идеями понятия разума, которым нет соответствующегопредмета в нашей чувственности; по Фихте, идеи — это имманентные цели, согласнокоторым «Я» творит мир; для Гегеля идея является объективной истиной,совпадением субъекта и объекта, венчающим весь процесс развития (см. Соч., т. 6, М., 1939, с. 214).
В марксистско-ленинской концепции исходным являетсяматериалистический тезис о познании как отражении действительности, об идее какспецифической форме этого отражения. «Все идеи извлечены из опыта, они — отражениядействительности, верные или искажённые» (Энгельс Ф., см. Маркс К. и ЭнгельсФ., Соч., 2 изд., т.20, с. 629). Однако идея не сводится к фиксации результатовопыта, но является отражением вещи, свойства или отношения не просто в ихналичном бытии, а в необходимости и возможности, в тенденции их развития. В.И.Ленин рассматривал идею как высшую форму теоретического освоениядействительности. Конспектируя Гегеля, он пишет: «Begriff ещё не высшеепонятие: ещё выше и д е я = единство Begriff'а с реальностью» (Полн. собр.соч., 5 изд., т. 29, с. 151). В идее происходит наиболее полное совпадениесодержания мысли с объективной реальностью, это — объективное и конкретное,всестороннее знание действительности, которое готово для своего практическоговоплощения. Эти два момента в идее: отражение объективной реальности ипостановка практической цели перед человеком, находящиеся в органическомединстве, определяют специфику идеи и её место в движении человеческогосознания. Таким образом, идея является активным, посредствующим звеном вразвитии действительности, в процессе практической деятельности человека,создающей новые, ранее не существовавшие формы реальности.
В науке идеи выполняют различную роль. Они не толькоподытоживают опыт предшествующего развития знания в той или иной области, нослужат основой, синтезирующей знание в некую целостную систему, выполняют рольактивных эвристических принципов объяснения явлений, поисков новых путейрешения проблемы. В зависимости от своего содержания идеи, отражающие общественноебытие, различно влияют на ход социальной жизни людей. Реакционные идеи,искажающие действительность и служащие уходящим с исторической арены классам,выступают тормозом общественного прогресса. Идеи, верно и глубоко отражающиепроцессы действительности, выражающие интересы передовых общественных классов,ускоряют социальный процесс, организуют, мобилизуют эти классы на свержениеотжившего и установление нового, прогрессивного». (П.В. Копнин).
Анализ вышеприведённых цитат позволяет сделать вывод:значение идей для теории и практики жизнеобеспечения Общества настолько велико,что абсолютно непонятно упорное нежелание сегодняшнего юрнаучного сообществаоднозначно и недвусмысленно признать насущную необходимость предоставления идеенадёжной правовой защиты.
Без идеи невозможно никакое разумное действие. Человеческаядеятельность отличается от поведения животного именно тем, что её предваряетчёткое представление об объекте действия и о способе действия. Безыдейноедействие — инстинктивное действие (мало чем отличающееся от действийживотного).
Идея — элемент абстрактно-логического, понятийногомышления. В отличие от образного предметно-конкретного мышления, способноготолько на одноплановые, принципиально необобщённые суждения, понятийноемышление даёт возможность перейти к обобщениям, к формулировке закономерностейи всеохватывающих законов. В этом и состоит отличие человека от животного — вовладении понятийным мышлением. Любая приличная собака наверняка не хуже своегохозяина представляет образ двери в родную квартиру. Но только человек способенсформировать понятие «дверь в будущее».
Идея обладает особыми свойствами, которых лишены нетолько вещественные объекты, но и духовные ценности, не являющиеся идеями. Идеиуже потому лучше самих вещей, что занимают значительно меньше места. Вещь можетсломаться, её можно потерять. Идею — никогда. Зная идею вещи, её всегда можнопродублировать. Обратный порядок принципиально невозможен: миллиарды людейежедневно с успехом пользуются вещами, идея которых им недоступна по множествупричин, в том числе просто по недостатку образования.
Только при обмене идеями происходит их у м н о ж е н и е.Если у вас есть яблоко и у вашего друга — яблоко, то в итоге после обменаяблоками между вами и вашим другом у каждого из вас всё равно останется поодному яблоку. Если же каждый из вас в начале обладал одной идеей, — в итогеобмена каждый будет располагать двумя идеями.
Формирование идей — работа интеллекта. Как ужеотмечалось, интеллект нередко трактуют как способность решать новые задачи. Однакои медуза наверняка решает какие-то новые персонально для неё, «медузьего»уровня задачи. Ожегов как всегда подходит к проблеме формирования дефиницийпопросту и без затей: «ИНТЕЛЛЕКТ, Разум, мыслительная способность». Очевидно,что это вообще не дефиниция. Это в просторечьи называют «погнать зайца дальше»:ведь и «разум» требует строгого определения ничуть не менее, чем «интеллект»; даи «мыслительная» — тоже.
Чтобы, однако, не впасть в одностороннюю несправедливость(не забудем: несправедливое поведение — неправовое поведение), предположим уОжегова возможность итерационных приближений к истине. Итак. «РАЗУМ, Высшаяступень познавательной деятельности человека, способность логически и творческимыслить, в противоположность чувству». Конечно, нельзя не отметить некоторых системно-логическихошибок, зияющих в этой дефиниции. Сомнительно, что можно вообще мыслить«творчески», но при этом не «логически». Здесь к тому же всё та жеклассификация по разным основаниям, где союз «и» абсолютно недопустим. Неговоря уж о том, что «творчески» — это тоже пока-что «вещь в себе». Чтокачается «чувства», то неясно (в том числе, чисто грамматически), — что именноему «в противоположность».
Но главное вот в чём: эта дефиниция противоречит дефиницииинтеллекта: здесь разум определён как «деятельность», в то время как в случае синтеллектом (который по Ожегову просто равен разуму) он разум=интеллектопределён как некая «способность». Согласитесь, однако, что деятельность испособность ни в каких ситуациях не могут быть признаны тождественными.
Перейдём к «мыслительной» стороне дела. «МЫСЛИТЕЛЬНЫЙ,см. мышление». Смотрим: «МЫШЛЕНИЕ, 1.см. мыслить. 2. Способность человекарассуждать, мыслить, (?!, АП), представляющая собой процесс отражения (опять таже ошибка: «способность=процессу» — такова «логика» и наших лингвистов [а нетолько юристов], АП) объективной действительности в представлениях, суждениях,понятиях».
Теперь «МЫСЛИТЬ, 1.Рассуждать, сопоставляя мысли (?!, АП)и делая из них выводы. 2.Думать, размышлять».
Как видите, круг замкнулся — всё тот же пресловутый circulusvitiosus.
Словарь иностранных слов весьма лаконичен: «ИНТЕЛЛЕКТ [лат.Intellectus] — ум, рассудок, разум; мыслительные способности человека» — всё тоже гоняние зайца. Но нам требуется содержательное определение: содержащее все необходимыеи достаточные признаки определяемого понятия.
Заглянем в БСЭ. «ИНТЕЛЛЕКТ (от лат. Intellectus —познание, понимание, рассудок), способность мышления, рационального познания, вотличие от таких, например, душевных способностей, как чувство, воля, интуиция,воображение. (Уже интересно: интуиция и воображение не включены в понятие'интеллект', АП) и т. п. Термин «интеллект» представляет собой латинскийперевод древне-греческого понятия нус («ум») и по своему смыслу тождествен ему(учение Платона и Аристотеля о нусе как высшей, надындивидуальной разумнойчасти человеческой души; «ум» как первая ступень эманации мира, его истечениеиз единого начала — в неоплатонизме и т. д.). Это значение термина быловоспринято и средневековой схоластикой (интеллект как божественный интеллект ит. п.). При этом в противоположность «разуму» (ratio) как низшей познавательнойспособности (к элементарной абстракции) термин «интеллект» употреблялся всхоластике для обозначения высшей познавательной способности (сверхчувственногопостижения духовных сущностей). В обратном значении эти термины былиупотреблены у Канта: интеллект (нем. Verstand — «рассудок») — как способностьобразования понятий, а «разум» (нем. Vernuft) — как способность образованияметафизических идей. Это словоупотребление получило распространение впоследующей немецкой философии и окончательно закрепилось у Гегеля в егоконцепции рассудка (интеллекта) и разума: первый в качестве способности кабстрактно-аналитическому расчленению является предварительным условием высшего«разумного», конкретно-диалектического понимания.
С конца 19 в. в экспериментальной психологии получаютраспространение разнообразные количественные методы оценки интеллекта, степениумственного развития — с помощью специальных тестов и определённой системы ихстатистической обработки в факторном анализе (см. также Коэффициентинтеллектуальности).
В зоопсихологии под интеллектом (или «ручным мышлением»)высших животных понимаются также доступные главным образом обезьянам реакции,которые характеризуются внезапностью решения задачи, лёгкостью воспроизведенияраз найденного решения, переносом его на ситуацию, несколько отличную отисходной, и, наконец, способностью решения «двухфазных» задач.
В современной психологии понятие интеллекта употребляетсяглавным образом в теории индивидуально-типологических особенностей развитияличности».
Из цитированного текста можно сделать один важный вывод:нет нужды (и нет оснований) для однозначной связи интеллекта исключительно счеловеческим мышлением. Это тем более очевидно, что давно уже получило всеправа гражданства словосочетание «искусственный интеллект». И возникли двеважнейшие для последующего развития человечества проблемы:
-общения человека с машиной,
-оптимального целераспределения между человеком и машинойв эргатических (человеко-машинных) системах.
Известный русский системоаналитик Никита НиколаевичМоисеев пишет: «Заметим прежде всего, что зачатки интеллекта, безусловно,встречаются у существ, стоящих на ступенях эволюции ниже человека. И не толькоу высших животных, не только у обезьян, дельфинов, собак, но даже и у птиц. Итем не менее слово «интеллект» мы связываем с человеком. И только с ним.
Если понятие «интеллект» мы связываем только с человеком,то понятие «мышление» можно трактовать более широко — как функцию любого (нетолько человеческого) мозга отражать действительность и использовать получаемуюинформацию для выбора образа действий, т. е. как способность порождатьнерефлексность системы управления организмом. Мышление человека, обладающегоинтеллектом, — это высшая форма мышления, т. е. отражения реальнойдействительности. Это уже не только физиологический, но исоциально-исторический феномен.
Изучение перечисленных проблем потребует согласованныхусилий учёных разных специальностей. Не только физиологов и психологов. Дляанализа вопросов, связанных с историей становления интеллекта, будет необходимоучастие лингвистов, философов, физиков, специалистов в области информатики итеории управления. И любое продвижение, любая рациональная гипотеза, помогающаявскрыть механизм развития и становления интеллекта, может иметь следствиябольшого прикладного значения, прежде всего для информатики…».
Вне всякого сомнения, чёткое представление о содержании иобъёме понятия «интеллект» — важнейшая проблема для построения научнообоснованной теории интеллектуального права. Анализ мнений многих авторов поданной проблеме приводит к следующим промежуточным выводам:
В современной науке нет единого, общепринятого взгляда натермин «интеллект». Представления Канта об этом понятии (интеллект «ниже»разума) радикально расходится с представлениями Аристотеля и средневековойнауки (интеллект «выше» разума).
Современные толковые словари вместо чёткой дефинициипонятия «интеллект» нередко приводят логически противоречивые построенияитерационного характера, по сути остающиеся в сакраментальных рамках порочногокруга.
Распространённый на Западе тест на пресловутыйкоэффициент интеллектуальности на деле определяет вовсе не тип и уровеньмышления испытуемого, а всего лишь полноту его специфических знаний (понятныхэкспериментатору). Причём и последнее — не в чистом виде, а в синкретичнойсмеси с уровнем адаптированности (умением и желанием приспосабливаться)испытуемого.
Объём и содержание термина «интеллект», используемого вестественных и технических науках, во многом не совпадают с пониманием егоаналогичных характеристик в гуманитарных науках.
Наиболее близкими к нашим представлениям о даннойпроблеме являются представления, распространённые среди системоаналитиков (см.выше высказывания Н.Н. Моисеева).
Не имея возможности воспользоваться какими-либо готовымидефинициями термина «интеллект», мы вынуждены взять на себя смелость (иответственность) создать собственную дефиницию этого наиважнейшего для теорииинтеллектуального права понятия.
Интеллект — это свойство системы выделять себя изокружения, анализировать внешние стимулы, поддерживать гомеостазис, формироватьидеи и создавать духовные ценности.
Хотя для решения стоящих перед нами задач и не важнысоотношения понятий «интеллект», «разум», «рассудок», попытаемся, по крайнеймере, сформулировать собственную точку зрения на затронутые вопросы.
Во-первых, нам представляется более предпочтительнойпозиция Аристотеля (сравнительно с Кантом) — о более высоком положении всистемной иерархии интеллекта по сравнению с разумом и рассудком. Это оправданоуже тем, что для технических устройств, способных решать те же«высокоинтеллектуальные» задачи, что и человек, закрепился термин«искусственный интеллект». Понятие «Внеземной разум» несколько расплывчато, ионо в явном виде не содержит указаний на подозрение, что внеземной разумокажется непременно «выше» земного. (В фантастических кинобоевиках нередкодемонстрируют и обратное).
Нам представляется более обоснованным говорить оразумности инопланетного существа при встрече с ним земных астронавтов, чем оего интеллектуальности. Ведь здесь в первую очередь будет решаться вопрос:стрелять или не стрелять — в зависимости от адекватности поведения незнакомогосущества в ответ на поступки астронавтов. Что касается определения уровняинтеллекта инопланетного существа, то такая задача явно представляется болееотдалённой по времени (и по развитию отношений) — когда вопрос «стрелять или нестрелять» давно уже будет снят с повестки дня.
Термин «рассудок», на наш взгляд, имеет скорее бытовой,чем научный характер, причём в некоторых оборотах — с негативной окраской(«рассудочный человек»). Рассудок — способность соразмерять свои действия сопредёленными априорными шаблонами поведения.
Разум — свойство системы адекватно реагировать на внешниеобстоятельства и поведение взаимодействующих с ней систем.
Интеллект — основа Культуры. А как показано выше,Культура включает всё — за исключением «материального» производства, системыобщественных отношений, системы биологического воспроизводства людей и системыуправления Обществом (государства). Разумеется, и в этих четырёх подсистемахОбщества интеллект играет определённую роль. Но здесь эта роль не являетсяведущей: в этих подсистемах интеллект работает опосредованно — за счётнаработанного им в подсистеме, именуемой «Культура». В этой последней (нопервой по важности!) подсистеме Общества интеллект играет ведущую роль: толькоза счёт него человек осознаёт своё собственное место в мире, осознаётнезыблемость моисеевского императива «трое в одной лодке», полезностьправопорядка и необходимость правозаконности любого «акта», издаваемоговластью. Только интеллект позволяет подлинному интеллигенту всегда быть воппозиции к любой власти — выполняя тем самым свою святую миссию отрицательной обратнойсвязи — без чего (как показано в СПП) любая власть идёт вразнос.
При этом необходимо подчеркнуть: неверно смешиватьинтеллект и «умение делать деньги». Это всё-таки далеко не совпадающие свойствачеловека. Даже в политике и в предпринимательстве инстинкт важнее интеллекта:чутьё, интуиция, не поддающаяся никакой логической формализации хватка,инстинктивное (а не логическое!) ощущение опасности — приоритетные свойства вэтих, «внекультурных» областях человеческой деятельности.
Если же финансист, предприниматель, коммерсант илиполитик открывает нечто принципиально новое, совершая тем самым акт творчества,— он уже оказывается потенциально в ином разряде, в ином измерении —культурном. Как справедливо заметил Роберт Бёрнс, «Мятеж не может кончитьсяудачей: / В противном случае — его зовут иначе!».
В принципе, конечно, не исключено совмещение культурнойдеятельности и предпринимательства — история даёт тому немало примеров. Носовмещение предпринимательства любого вида с работой в любом государственноморгане должно быть законодательно запрещено.
Совместимо с чем угодно только производство идей.
Как выше сформулировано, интеллект порождает идеи. Дляполной определённости подчеркнём, что у нас данный термин не имеет какой-либосвязи с понятием «идея», свойственном коммунистическому вероучению, где подэтим термином обычно понимается только какая-либо политическая концепция,какой-либо догмат веры, входящий в знаковую систему под названием «идеология». Мыпредлагаем следующую дефиницию:
Идея — это зафиксированное в каком-либо кодепредставление об устройстве объекта, о сути процесса, о причинах и следствияхявлений — всё то, что позволяет передать объективное сообщение об объекте, либореализовать его неким объективированным способом.
Как отмечено в СПП, в эпоху НТР радикально меняется рольнауки, происходит информатизация общества, развивается новая областьдеятельности и наука, эту область изучающая — информациология. Многиесложившиеся механизмы управления Обществом не отвечают современным требованиям,они способны поддерживать собственный гомеостазис исключительно за счёт полнойдестабилизации управляемой системы (т.е. Общества).
Развитие информациологии привело к созданию моделиинформационно-сотового сообщества, на базе этого автором разработана идеологияКонцептуальной власти, трансформирована идея Правового государства иустановлены некоторые общие законы управления Обществом. Объединение всех этихидей и позволило автору разработать информациологическую концепцию ГражданскогоОбщества. В таком Обществе информация играет ведущую роль, а её правовая защитав качестве интеллектуальной собственности — главная забота государства.
Изгнание идеи из числа объектов правовой защиты,проведённое в ранее действовавшем «пакете законов об интеллектуальнойсобственности», — большой промах законодателя: нет товара дороже, важнее икомпактнее идеи. На идеях основана вся человеческая цивилизация. Никто не всилах организовать своё разумное поведение, не имея в голове априори чёткойидеи такого поведения. Производство идей не требует расходования невосполнимыхприродных ресурсов. Торговля идеями гораздо выгоднее, чем торговля любыми инымитоварами.
Неумение создать общий закон об интеллектуальнойсобственности, защищающий саму идею любого творческого решения, — один из самыхтяжёлых грехов сегодняшнего российского законодателя. Введение в ГК его «4-ойчасти» лишь ухудшило ситуацию.
Наш собственный подход к этой важнейшей дляинтеллектуального права проблеме представлен на рисунках 4 и 5.
На рис.4 показано место идеи в структуре собственности.
Как мы не раз подчёркивали, из всех видов собственностиинтеллектуальная собственность — самая важная: кто владеет знаниями (а ещёважнее — методами получения новых знаний), — тот и будет определять в конечномитоге структуру общества, распределение собственности, стратегию развития и всёостальное.
Из всех видов интеллектуальной собственности самый важныйи самый ценный объект — идея.
Её частные реализации — вербальная, техническая и т. п. Этичастные реализации идеи охраняются частными законами: авторским, патентным и т.п.
Для охраны самого обобщённого и самого ценного видаинтеллектуальной собственности — идеи — необходим обобщённый «основной» закон обинтеллектуальной собственности. Чтобы не смешивать его с конституцией, назовёмего так: Общий закон об интеллектуальной собственности.
/>
На рис. 5 показана блок-схема системы законов обинтеллектуальной собственности. На ней указаны охраняемые объекты — ссоблюдением соответствия латинских литер на рисунках 4 и 5.
/>
Общий закон должен защищать в самом главном всехсоздателей интеллектуальной собственности. При этом частные законы будутзащищать локальные реализации идеи.
Ныне действующие частные законы нуждаются в кардинальнойлогико-юридической и системно-лексической корректировке. (Строго говоря, все онинуждаются в новой разработке). Все частные законы должны подвергнуться подчинительномусогласованию с Общим законом об интеллектуальной собственности.
Охрана идеи не может строиться по принципам авторскогоправа (которое, как показано в статье «Огрехи закона об авторском праве» (ИС,А.П., № ), номинально защищает только «форму» объекта, но по сути не защищаетничего). Охрана идеи требует принципов, ещё более жёстких, чем применяющиеся впатентном праве.
Мы предлагаем следующий основной принцип, на которомдолжен основываться Общий закон об интеллектуальной собственности:
Интеллектуальной собственностью признаётся любая, обладающаяновизной, нетривиальностью и реализуемостью дефиниция идеи, способствующей развитиюиндивида или Общества и обеспечивающей удовлетворение их вещественных, духовных,экологических потребностей — без каких-то побочных эффектов, вредных для человечества.
Экологические, духовные и вещественные потребности приэтом должны удовлетворяться не одна за счёт другой, а только совместно (и одновременно!)— каждая на законодательно установленном уровне: способствуя удовлетворению любойиз потребностей, идея не должна приводить к снижению уровня удовлетворения остальныхпотребностей ниже их законодательно установленного уровня.
Приведём строгие определения (дефиниции) всех используемыхтерминов:
Дефиниция — точное логически завершённое определение, содержащеевсе необходимые и достаточные признаки определяемого понятия.
Новизна — неизвестность идеи для неопределённого кругалиц до даты подачи заявки на эту идею.
Нетривиальность — уровень сложности решённой интеллектуальнойзадачи.
Реализуемость — возможность доведения идеи до конкретногорешения: технического, математического, изобретательского, вербального; эторешение обязано давать повышение эффективности какой-либо системы в любойобласти человеческой деятельности.
Неопределённый круг лиц — всё человечество за вычетом «определённогокруга», включающего лиц, причастных к прохождению, оформлению и экспертизезаявки на идею.
Дефиниции таких понятий как Общество, экологические, духовныеи вещественные потребности, эффект и эффективность — приведены всоответствующих разделах СПП. Часть их приведена в первом разделе статьи. Дляудобства чтения и в целях большей системности продублируем их здесь в единойсистеме понятий.
Система — совокупность элементов, объединённых в цельнуюструктуру прямыми и обратными связями, определяющими наличие свойств системы,выходящих за рамки простой суммы свойств составляющих её элементов.
Эффективность — показатель степени приспособленностисистемы к решению определённой задачи в определённой ситуации.
Экономичность — величина, обратная суммарным затратам насоздание и эксплуатацию системы, способной решать поставленные перед нейзадачи.
Эффект — результат применения системы в случайных внешнихусловиях.
Духовная ценность — результат творчества, поднимающийчеловечество или личность на новый уровень понимания мироустройства илиэмоционального восприятия себя и окружения.
Творчество — процесс, в результате которого из известныхреалий создаётся нечто объективно новое, либо обнаруживаются ранее не известныереалии.
Культура — исторически изменяющаяся системообразующая функциональнаяподсистема Общества, формирующая человека как социально активную изаконопослушную личность и удовлетворяющая его духовные потребности — путёмпроизводства, хранения, распределения и потребления духовных ценностей.
Нация — целеустремлённая, самоорганизующаяся на базесовпадения тезаурусов и менталитетов общность личностей, независимо отэтнических и религиозных особенностей говорящих и мыслящих на едином общем длявсех языке и приобщённых к общей Культуре, основанной на общечеловеческихценностях.
Право — подсистема Культуры, непосредственно формирующая иконтролирующая деятельность человека как социально ответственной и законопослушнойличности и определяющая все запреты и ограничения, налагаемые Обществом нагосударство; представляет собой систему взаимосвязанных идей, максим и принципов,определяющих и направляющих формирование законов.
Общество — система, организующая на определённойтерритории — от частного клуба до Планеты — разумных и целенаправленных особей винтересах обеспечения их жизнедеятельности, направленной на достижениеопределённых духовных, экологических и вещественных идеалов.
Государство — подсистема Общества, координирующая функционированиевсех остальных подсистем и организующая все необходимые Обществу знаковые ивещественные потоки — методами и в жёстких рамках правил, установленных Обществом.
Информация — результат взаимодействия сообщения с тезаурусомприёмника, расширяющий данный тезаурус и фиксируемый в виде физическихизменений в приёмнике сообщения.
Закон — конкретно-формализованное системно-логическоеследствие права; не вытекающий из права закон — юридически ничтожен.
Космический императив — философско-правовая парадигма, основаннаяна выводе современной науки о неизбежности решения всех наземных проблем(прежде всего, «глобальных проблем современности») только «через космос», тоесть с использованием внеземных энерговещественных и информационных ресурсов.
Делимитация космоса — исключительно правовая проблемаразделения атмосферы Земли и «безвоздушного» космического пространства.
Эконология — наука об эколого- экономико- правовых системах.
Общий закон об интеллектуальной собственности нужен нетолько интеллигенции, в первую очередь он требуется всему Обществу: идея — каксамый эффективный, самый выгодный товар, как базис развития и Общества в целом,и отдельных людей, как гарантия коэволюции Общества и Природы — более всегонуждается в надёжной правовой защите. И более всего её достойна.
Удивительно, почему нелогичность сегодняшнегоотечественного законодательства не вызывает протеста у профессиональныхюристов. Достаточно одного примера: под защиту закона о правах автора подпадаеттруд собирателя картотеки: «Автору сборника и других составных произведений(составителю) принадлежит авторское право на осуществлённые им подбор илирасположение материалов…» (ст. 11). Но труд учёного, который извлечёт из этойкартотеки новый закон природы, авторским законом не охраняется! Если угодно,это противоречит даже законам Истории. Ведь создателем законов небесноймеханики признан вовсе не Тихо Браге, который собрал фактические данные одвижении планет («картотеку»), а Иоганн Кеплер, который из картотеки Тихо Брагевывел математические выражения для этих законов (чистые идеи, с точки зрениянаших сегодняшних законодателей).
Почему предано забвению известное положение: «Нет ничегопрактичнее, чем хорошая теория!»?
Частные законы — после их кардинальной переделки — можносохранить.
В особенно серьёзной переделке нуждается патентный закон.Следует решительно отказаться от ориентации на некий «прототип», отсопоставления с неопределённым (и системно-логически ошибочным) «уровнемтехники»: изобретение есть преодоление конкретного противоречия — техническогоили физического. И ни от какого-то постороннего «уровня» не зависит. Важно,чтобы оно было более эффективным, чем известные решения.
Изобретения необходимо оценивать независимо с двухсторон: по эффективности технического решения и по сложности решённойизобретательской задачи.
Эффективность может автоматически выявиться на рынке. Носложность задачи необходимо официально зафиксировать в ранге патента (см.СПП).
Рациональная последовательность проведения экспертизыдолжна быть следующей: оценка эффективности, оценка реализуемости (только техновых решений, которые признаны более эффективными, чем существующие), определениеработоспособности (только тех решений, которые признаны эффективными иреализуемыми), установление новизны. На завершающем этапе заявка вновь попадаетк наиболее квалифицированному эксперту, определяющему ранг изобретения.
Таким образом, вводится превентивная ступенчатая(поэтапная) экспертиза. Принцип «отложенной экспертизы» — как не обоснованныйтеоретически и практически вредный — отменяется.
Я предлагаю следующую дефиницию изобретения.
Изобретением соответствующего ранга признаётся неизвестное до подачи заявки, реализуемое и работоспособное техническое решение,не приводящее к сопутствующим вредным эффектам, обладающее соответствующим егорангу уровнем сложности изобретательской задачи и обеспечивающее повышениеэффективности сравнительно с известными решениями в любой области человеческойдеятельности.
Реализуемость — принципиальная возможность доведения идеитехнического решения до его конкретного выражения: технического,математического, вербального, изобразительного.
Работоспособность — отсутствие расчётных и конструктивныхошибок, исключающих в принципе выполнение объектом тех функций, ради которых онсоздан.
Кроме того, в патентном законе следует зафиксироватьустановленную шкалу ранжирования изобретений.
Наряду с защитой программ для ЭВМ необходимо признатьпервоочередную необходимость правовой защиты алгоритмов, послуживших теоретико-практическойбазой для этих программ, причём правовой статус алгоритма должен быть выше, чему соответствующей программы.
Авторы научных произведений должны получить правовуюзащиту именно содержания своих работ (пресловутая «форма» здесь не тольконесущественна, но и просто однозначно определяется содержанием). Авторыхудожественных произведений должны получить ничем не ограниченное правосвободного выбора — между априорной защитой своего произведения по выправленнымнормам авторского права, либо (с приложением соответствующих целенаправленных усилий)— по Общему закону об интеллектуальной собственности — самого важного в своёмпроизведении: его и д е и.
Необходимо детально проработать статьи закона обавторском праве, посвященные всем возможным случаям плагиата — безотносительнок наносимому этим мерзким явлением вещественному ущербу. (Вред от нанесениявещественного ущерба при взаимодействии автора с государством и коллегами можнооставить в ведении гражданского права).
Несколько важных соображений о защите научных открытий. Трудноне согласиться с И. Балишиной (см. выше) о развале и запустении в этой сфереИС. До «разгульных 90-х» открытия рассматривались как один из разделовинтеллектуальной деятельности, как правомерный объект правовой защиты.Сегодняшнему российскому государству наука не нужна. Оно ориентировано на быдло— как на бомжующее, так и на жирующее на Рублёвском шоссе. Сегодня регистрацияоткрытий проходит в порядке самодеятельности двух негосударственных объединений(см. выше). Строго говоря, само по себе это не является недостатком: нечагосударству лезть, куда не положено. А вот платить науке государство обязано —затем мы его и содержим. Но здесь требуется отдельный, обстоятельный разговор(см. СПП, а также мою статью «Место и роль государства в Гражданском обществе»/ Государство и право №1, 2008).
В МААНОиИ открытия толкуются в трёх разных аспектах:явление, свойство, закономерность. В принципе тут нет возражений. Кроме одного:если регистрировать идею открытия (притом проранжировав её — от претензии наНобелевскую премию, до трудного отличия от изобретения наивысшего ранга), тоснимутся все конфликты и отпадёт надобность в дроблении открытий понеопределённому признаку. На сей счёт, И. Балишина справедливо замечает:«Природа научных открытий многообразна, сложна и разнопланова и потому впринципе трудноохватываема тремя-четырьмя категориями. Через какие видыоткрытий, например, описать установление двойной спирали ДНК, расшифровкугенома человека, клонирование живых организмов? Сложность в понимании правовойсущности понятия “научное открытие” и его специфики заключается ещё и в том,что недостаточно пока исследован вопрос соотношения научных открытий иизобретений».
Последнее замечание Балишиной весьма справедливо. Она исама приводит убедительные наглядные примеры. Но мне вспоминается иной пример,относящийся к самому началу регистрации открытий в СССР. Речь идёт о знаменитом«эффекте Кабанова». Знаменит он, собственно, тем, что получил диплом № 1.
После окончания второй мировой войны радиолокацияполучила значительный толчок, благодаря открытому в 1947 году профессором Н.И.Кабановым явления сверхдальнего коротковолнового рассеивания радиоволн земнойповерхностью. Использование “эффекта Кабанова” для исследования ионосферыпозволяет определять условия их распространения в радиусе 9000-12000 км, что составляет четверть поверхности Земного шара. Открытое явление открыло возможностирадиолокационного загоризонтного осмотра поверхности Земли через ионизационныеследы метеоров. Открытие Н.И. Кабанова стоит под №1, с приоритетом от 15 марта1947 года, в Государственном реестре открытий СССР. Автору открытия в тотмомент шел 35 год.
Совершенно очевидно, что суть описанного явления легкооформить как «Способ загоризонтной радиолокации».
Гораздо лучше, не создавая практически неразрешимойколлизии, заявить и защитить идею загоризонтной радиолокации. Конечно, раньшепридётся создать институт опытных системоаналитиков-юристов, способных пониматьи формулировать идеи — там, где люди необученные видят только плохо стыкующиесяявления, объекты, закономерности и свойства.
В заключение повторим: идеи — суть самое важное в науке,в Обществе, в жизнедеятельности каждого конкретного человека.
Весьма не прост, разумеется, вопрос об организациисистемы регистрации и рассмот- рения заявок в сфере действия Общего закона об интеллектуальнойсобственности. Проще всего, конечно, по устоявшейся привычке, создать некийновый государственный орган, наделённый правомочиями по регистрации иэкспертизе заявок на идеи. Однако такой подход противоречит принципуподчинённости государства Обществу. По моему убеждению, в рамкахрассматриваемой нами проблематики нельзя допустить очередной подмены интересовОбщества привычными (но не всегда полезными для людей) «государственнымиинтересами».
Создаваемый орган должен быть надгосударственным. Вовсяком случае, на первом этапе своего развития он должен быть как минимум выведениз сферы компетенции исполнительной власти. Следует ещё раз вспомнить о теоремеГёделя: в идеале эффективная система контроля интеллектуальной собственностиможет быть построена только в развитом информационно-сотовом ГражданскомОбществе с правовым государством.
Очевидно также, что необходимо принять решительныепредохранительные меры, гарантирующие невозможность превращения этого органа впривычную для России бюрократическую организацию. В этом органе должны работатьтолько высоко и разносторонне образованные специалисты самого широкого профиля.В основном, — системоаналитики-юристы. Поскольку от их решений будетсущественно зависеть прогресс Общества во всех без исключения областяхчеловеческой деятельности, принципы и уровень оплаты их труда не должныуступать окладу госчиновника самого высокого ранга.
На первом этапе возможно создание независимого от исполнительнойвласти фонда. Его типовой устав приведён ниже.
Он написан автором в строгом соответствии с нынедействующими бюрократическими правилами. Нет смысла подвергать его критике: егоназначение — удовлетворить сегодняшнего казуиста-чиновника в случае безотлагательнойреальной регистрации Фонда.
Устав научно-общественного фонда «Регистринтеллектуальной собственности»
1. Общие положения
1.1. Некоммерческая организация Научно-общественный фонд«Регистр интеллектуальной собственности» (в дальнейшем «Фонд») создаётся всоответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законодательными актамиРоссийской Федерации.
1.2. Наименование Фонда: Некоммерческая организация «Научно-общественный фонд «Регистр интеллектуальной собственности»»
1.3. Место нахождения Фонда: Российская Федерация,
1.4. Учредителями Фонда являются: Птушенко АнатолийВладимирович и Международный Университет Гуманитарных наук. (Возможны и другиеучредители).
1.5. Фонд является не имеющей членства некоммерческойорганизацией, учреждённой гражданами и юридическим лицом на основе добровольныхимущественных взносов, преследующей научные, квалификационные, образовательныеи иные общественно полезные цели. Имущество, переданное Фонду его Учредителями,является собственностью фонда. Учредители не отвечают по обязательствамсозданного ими Фонда, а Фонд не отвечает по обязательствам своих Учредителей.
1.6. Фонд является юридическим лицом, не имеющим вкачестве своей основной цели извлечение прибыли. В случае получения дохода оннаправляется на реализацию уставных целей. Фонд вправе заниматьсяпредпринимательской деятельностью, необходимой для достижения общественнополезных целей, ради которых создан Фонд, и соответствующей этим целям. Дляосуществления предпринимательской деятельности Фонд вправе создаватьхозяйственные общества и участвовать в них. Фонд обязан ежегодно публиковатьотчёты об использовании своего имущества.
1.7. Фонд приобретает права юридического лица с моментагосударственной регистрации. Фонд имеет самостоятельный баланс, круглую печатьсо своим наименованием, угловой штамп, расчётный, валютный и иные счета,действует на принципах полной хозяйственной самостоятельности, строго соблюдаятребования действующего законодательства и свои обязательства передУчредителями.
1.8. Фонд самостоятельно определяет направления своейдеятельности, стратегию экономического, технического и социального развития.
1.9. Фонд вправе приобретать имущественные, а такжеличные неимущественные права и нести обязанности, быть истцом и ответчиком всуде, арбитражном и третейском судах.
1.10.Фонд на правах собственника осуществляет владение,пользование и распоряжение своим имуществом в соответствии с Уставом.
1.11.Фонд может создавать свои представительства в Россиии за рубежом. Представительства действуют от имени Фонда в соответствии сположениями, утверждёнными Советом Фонда.
1.12.Фонд отвечает по своим обязательствам имуществом, накоторое может быть обращено взыскание.
1.13.Фонд не отвечает по обязательствам государства.Государство не отвечает по обязательствам Фонда.
2. Цели и виды деятельности.
2.1. Основной целью Фонда является выявлениеинтеллектуальной новизны и регистрация объектов интеллектуальной собственности,обеспечивающая правовую защиту субъекту интеллектуальной собственности путемвыдачи ему соответствующего охранного свидетельства (патента, диплома) иразмещения необходимых данных на сайте Фонда в Интернете.
2.2. Видами деятельности Фонда являются:
— Исследование проблемы интеллектуальной собственности вРоссии и в Мире.
— Научное обоснование принципов законодательной защитыидеи как главного объекта интеллектуального права.
— Подготовка предложений в законодательные органы РФ идругих стран мира о совершенствовании системы интеллектуального права.
— Пропаганда в научных кругах концепции первоочереднойправовой защиты дефиниции идеи.
— Убеждение правоохранительных и правоприменительныхорганов в необходимости строгой законодательной защиты интеллектуальнойсобственности, прежде всего её главного вида — идеи.
— Установление научно-деловых контактов с российскими изарубежными организациями — как научными, так и всеми иными — с цельюперманентного выявления предполагаемых объектов интеллектуальной собственностии их последующего обсуждения в соответствующих экспертных структурах.
— Установление соответствия предлагаемого предмета всемтребованиям, предъявляемым к объекту интеллектуальной собственности. — Выполнение регистрации объекта интеллектуальной собственности, — как в российскихбанках данных, так и в зарубежных регистрационных органах, включённых в сетьИнтернет. — Предоставление консультационных услуг на платной основепотенциальным субъектам интеллектуальной собственности.
— Взаимодействие с госучреждениями по правовой защитезарегистрированных владельцев интеллектуальной собственности. — Издательскаядеятельность, в том числе по пропаганде общественно-полезной деятельностиФонда. — Любая иная деятельность, не противоречащая настоящему Уставу и законамРФ.
(Далее — как сегодня заведено — приводятся разделы:Обязанности и права, Управление Фондом, Имущество Фонда).
На первом этапе развития Фонд будет ориентироваться назащиту субъектов интеллектуального права в РФ и в СНГ, а в дальнейшем — по мереукрепления международных связей МУГН — на все страны Мира, входящие в ООН. Главнымв работе этого фонда следует признать перманентное развитие и применениеэлектронных технологий для выявления, регистрации и правовой защитыинтеллектуальной собственности.