Нормативное правовое регулирование деятельности правоохранительных органов «антибольшевистских» правительств Урало-Сибирского региона

А. В. Петров, кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой теории и истории государства и права ЮУрГУ

В период гражданской войны в обстановке насилия, снижения цены человеческой жизни, экономической нестабильности и наличия большого количества оружия у населения произошел значительный рост уровня преступности. Она выросла не только в количественном отношении, но и изменилось качественно, так как резко увеличилось число тяжких преступлений.

В данный период возникли обстоятельства, чрезвычайно осложнявшие охрану общественного порядка: увеличившаяся миграция населения, интенсивный рост числа городских жителей, который не сопровождался адекватным увеличением сети органов внутренних дел и штатов, безработица, массовая беспризорность несовершеннолетних.

Криминогенная на Урале и Сибири обстановка во время гражданской войны была достаточно сложной. Как по своим масштабам, так и по уровню разрушительного влияния преступность формировалась в силу, реально угрожающую социально-экономическому развитию государства и его безопасности. Рост преступности повышал социальную напряженность, вызывал все возраставшее и все более обоснованное беспокойство граждан за свою личную и имущественную безопасность. Опасное развитие ситуации определялось неблагоприятными качественными характеристиками преступности, прежде всего - высокой степенью ее организованности, вооруженности.

Рост преступности на Урале и Сибири в период 1917-1919 гг. был связан с ухудшением социально-экономической обстановки в регионе в предшествующие годы. Первая Мировая война, революции 1917 года и гражданская война, вызвавшие отток рабочих рук, серьезно подорвали некогда довольную мощную экономику Урало-Сибирского региона.

Вред, наносимый преступностью, был велик и постоянно возрастал, моральный и материальный ущербы, причиняемые ею, не восполнялись. Ввиду этого невозможно было установить во что обходилось населению и государству уровень и масштабы различных преступных посягательств. Отсутствие необходимых финансовых средств не позволяло должным образом выделять определенные материальные ресурсы для эффективной борьбы с преступностью.

Российское государство находилось в сложных политических и экономических условиях. Изменение общественного и политического строя в результате революций 1917 года, ухудшение социально-экономической обстановки в стране, а также экономический кризис привели к изменению всей системы государственной власти.

В результате за годы гражданской войны на территории бывшей Российской Империи было создано свыше 60 «революционных» и «контрреволюционных» национально-государственных образований1.

На территории Сибири наиболее крупным являлось Временное Сибирское правительство2, на Урале действовали Временное Областное правительство Урала3, Комитет членов Учредительного собрания4. На территории Уфимской губернии существовала Уфимская Директория (Уфа, сентябрь - ноябрь 1918 года)5. На востоке страны функционировало Владивостокское Временное правительство автономной Сибири, также претендовавшее на статус центральной сибирской власти6.

Впоследствии Правительства КОМУЧа, Временного областного правительства Урала и Временного Сибирского правительства передали власть Временному Всероссийскому правительству во главе с А.В. Колчаком, который объявил себя Верховным правителем России.

В результате этого действие нормативных актов Временного Сибирского правительства распространялось и на Урал. Однако до «колчаковского переворота» это влияние было ограничено лишь частью Урала. Так, Временным Сибирским правительством 18 июля 1918 г. было издано постановление «О распространении действий узаконений и распоряжений Сибирского правительства на уезды Златоустовский, Челябинский и Троицкий»7.

В сложный период становления демократических основ государственной и общественной жизни, упрочения гарантии прав и свобод граждан, возрастает требование к повышению качества деятельности всех субъектов правоохранительной органов. При этом повышается значение историко-юридического исследования деятельности органов милиции с тем, чтобы учитывать и использовать правовой опыт.

Правоохранительные органы в период гражданской войны функционировали в сложных условиях военного времени, в тяжелой оперативной обстановке, обусловленной социальными и внутригосударственными противоречиями, бедственным положением среди населения. В деятельности органов милиции «белых» правительств Урала и Сибири можно выделить следующие основные направления: борьба с общеуголовной преступностью, политическими преступлениями, большевизмом, фальшивомонетничеством, спекуляцией, военными преступлениями, в частности дезертирство и другими. Однако эффективность реализации функций правоохранительных органов во многом зависела от их нормативно-правового регулирования.

С целью правовой регламентации деятельности милиции Временным Сибирским правительством издавались нормативные правовые акты, которые регулировали порядок осуществления функций милиции по раскрытию и расследованию преступлений.

Нормативным актом, содержавшим общие положения по организации и функционированию милиции на территории Урала и Сибири, было Временное положение о сибирской милиции8, утвержденное Административным советом Временного Сибирского правительства 17 сентября 1918 г. При этом Временное положение о Сибирской милиции являлось комплексным нормативным правовым актом, содержавшим в себе также и нормы уголовного, административного и уголовнопроцессуального права. Так, например, в нем отражались вопросы по порядку производства дознания, а также составления протоколов.

В ст. 25, 27, 33, 34 Временного положения о сибирской милиции, указывалось о том, что при задержании лица, совершившего преступления обязательным было составление протокол с точным указанием места, дня и часа задержания, а также основания применения данной меры. Протокол составлялся на месте совершения правонарушения либо, при невозможности составления на месте, в ближайшем управлении милиции. В протоколе должно было указание на того, кто составил протокол, где, когда и кем совершено правонарушение, в чем оно заключалось, какие нормы нарушены, каковы последствия предусмотрены за совершение данного правонарушения, а также указывались требования, предъявляемые милицией к лицу, совершившему преступление. Протокол подписывали понятыми, а также, в случае необходимости, сведущими лицами. Таким образом, Временное положение о Сибирской милиции регулировало отдельные аспекты совершения некоторых уголовно-процессуальных действий.

Необходимо отметить, что порядок совершения процессуальных действий был также закреплен в «Инструкции чинам милиции»9, в частности, порядок производство дознания, осмотра, освидетельствования, обысков и выемок, применения мер пресечения, а также другие меры процессуального принуждения. При этом в данной Инструкции содержалось определение преступления и поступка, под которыми понимались деяния человека, запрещенные законом под страхом наказания.

К поводами для производства дознания Инструкция относила: жалобы и заявления частных лиц, сообщения учреждений и должностных лиц, явка с повинной, предложение лиц прокурорского надзора, личное обнаружение преступления, народная молва, слухи, подметные письма, безымянные пасквили, анонимные доносы (ст. 9).

В ст. 41 Инструкции были предусмотрены меры пресечения, которые могла применять милиция к подозреваемым в совершении преступления. Однако в соответствии со ст. 40 они могли быть применены к подозреваемому при наличии одного из следующих условий: 1) при задержании лица в момент совершения преступления или непосредственно после его него; 2) в случае, если потерпевшие или свидетели указывали на данное лицо как на совершившее преступление; 3) если на этом лице или его одежде либо в его жилище были найдены следы преступления; 4) в случае, если это лицо пыталось совершить побег либо было поймано во время побега или после; 5) если это лицо не имело постоянного места жительства или оседлости.

Инструкция конкретизировала меры пресечения, которые могла применять милиция. К ним относились: 1) подписка о явке к следователю, при этом отбирался вид на жительство; 2) отдача на поруки; 3) залог; 4) домашний арест; 5) и, наконец, самая строгая, взятие под стражу.

Применяя меры пресечения, милиция должна была составить об этом постановление, копия которого направлялась судебному следователю и участковому товарищу прокурора.

Также в данной Инструкции регулировался порядок производства осмотра и освидетельствования. Указанные следственные действия проводились в присутствии не менее чем двух понятых и по возможности днем. При освидетельствовании в случае необходимости приглашались сведущие лица (эксперты). При осмотре описывались следы преступлений, при этом делались соответствующие чертежи. Обязательным было составление протокола (ст. 46).

Достаточно полно в Инструкции чинам милиции был регламентирован порядок производства обыска и выемки в помещении.

В соответствии со ст. 47 основанием для производства обыска и выемки являлось наличие достаточных оснований полагать, что в помещении скрываются подозреваемые либо находятся предметы преступлений или необходимые для выяснения дела вещественные доказательства. К обыску в церквях, молитвенных домах, государственных и общественных учреждениях, в крепостях и казармах приглашались лица, заведующие этими учреждениями. Обыск и выемка проходили в присутствии понятых и владельца помещения. Обнаруженные при обыске предметы преступления и вещественные доказательства изымались, что отражалось в протоколе. При этом обнаруженные предметы должны были тщательно уложены и опечатаны, с указанием, кому они принадлежат, а в некоторых случаях - в какой части помещения найдены (ст. 48).

При производстве дознания чины милиции действовали под надзором прокурора, который имел право давать сотрудникам милиции поручения в отношении производства розыскных мероприятий.

Инструкция чинам милиции, достаточно полно регламентировала порядок совершения уголовно-процессуальных действий. Однако некоторые другие следственные действия получили закрепление в иных источниках.

Так, порядок проведения уголовной милицией розыскных мероприятий был отражен в «Общих положениях об организации уголовной милиции»10, определявших, в частности, технику розыска и порядок наружного осмотра трупа.

Уголовная милиция входила в систему МВД и имела целью своей деятельности негласное расследование и производство дознаний для предупреждения, устранения, раскрытия и преследования преступных деяний общеуголовного характера. Как отмечалось в п. 2 Общих положений, уголовная милиция осуществляла систематический надзор за преступниками путем негласной агентуры и наружного наблюдения. Для правильной и плодотворной организации розыска чины уголовной милиции в зависимости от ее численного состава были распределены на группы, соответствующими определенным видам преступлений: 1) по убийствам, разбоям, грабежам и поджогам; 2) кражам и прочим «профессиональным воровским организациям»; 3) мошенничествам, подлогам, обманам, фалыли- вомонетчествам, контрабандам, продажам женщин в дома терпимости и за границу и т.п. При этом уголовная милиция собирала сведения негласным наблюдением, расспросами, справками, без официальных допросов.

С целью нормативного закрепления порядка производства дактилоскопических и фотографических экспертиз дел 15 августа 1919 г. была утверждена Инструкция Департамента милиции чинам уголовной милиции «По производству дактилоскопической и фотографической регистрации и розыска в пределах регистрационного материала»11. Этой инструкцией должны были руководствоваться не только начальники уголовной милиции, но и начальники общей милиции городов и уездов, начальники железнодорожной милиции и чины государственной охраны при несении ими службы общей милиции.

В уголовной милиции производство регистрационных работ и розыска в пределах розыскного материала возлагалось на заведующего регистрацией преступников и на фотографа, являющегося его помощником в деле регистрации преступников (п. 2). В общей и железнодорожной милиции регистрационные обязанности возлагались на надзирателей 1-го и 2-го разрядов, а в отделениях государственной охраны - на старших и младших агентов (п. 3).

Сотрудники милиции для производства регистрационных работ пользовались описательным, фотографическим и дактилоскопическим методами исследования задержанных преступников и подозреваемых. Техника производства регистрации заключалась в фотографировании и дактилоскопировании регистрируемых субъектов с составлением регистрационных карточек, которые подразделялись на портретно-описательные, дактилоскопические, антецедентные. Первые две формы составлялись на всех подвергающихся регистрации, а третья - только на рецидивистов, профессиональных преступников, лиц, совершивших квалифицированные преступления, и лиц, преступления которых, как отмечалось в п. 7 Инструкции, отличались сенсационностью.

С целью единообразия и удобства пользования регистрационным материалом в мае 1919 г. был разработан Проект классификации дактилограмм[1], в котором говорилось о применении системы регистрации, имеющей в своей основе некоторые принципы гамбургской, итальянской системы дактилоскопической регистрации. Согласно этой системе все дактилограммы делились на 10 групп, которые характеризовались либо формой узора (дуговой, шатровой, волновидной, клубковой и вихревой), либо взаимоотношением центра узора и дельтой, основанной на градации счета попилляров, определяющих их взаимное на каждый конкретный случай доминирующее положение.

Для сбора и обобщения информации о регистрации уголовных преступников, их розыске, статистике преступлений и идентификации следов преступлений создавалось регистрационно-статистическое и розыскное отделение при Департаменте милиции13.

Необходимо отметить, что нормативные акты, издаваемые Временным Сибирским правительством, предусматривали также создание лабораторий для проведения экспертиз и иное материально-техническое оснащение правоохранительных органов, что подтверждается архивными документами. Однако на практике реализовывать данные нормы не представлялось возможным.

В юридической и исторической литературе было высказано несколько точек зрения по вопросу о том, какое законодательство было взято за основу для разработки нормативных актов Временного Сибирского правительства. М.М. Степанов полагает, что в качестве основы организации и правового регулирования деятельности органов внутренних дел «белых» правительств использовались орга- низационно-правовые начала органов внутренних дел дореволюционной России, при этом в государственных образованиях «демократической контрреволюции» использовалось законодательство Временного правительства14.

Заслуживает внимание точка зрения И.Ф. Фирсова. По его мнению, Временное Сибирское правительство не предложило никаких принципиально новых подходов к построению органов милиции и лишь воспользовалось идеями, провозглашенными в марте 1917 г. Временным правительством, в частности, подчинило милицию губернским и уездным комиссарам. При этом от принципов, заложенных в организацию народной милиции после 7 апреля 1917 г. (децентрализация, выборность, подчиненность органам местного самоуправления), Временное Сибирское правительство полностью отказалось, осознавая, видимо, ошибочность такого подхода15.

На наш взгляд, согласиться с таким мнением не представляется возможным, так как при разработке Временного положения о сибирской милиции учитывался дореволюционный опыт построения органов внутренних дел. Вполне обоснованной представляется точка зрения А.Я. Малыгина, А.Н. Никитина, которые полагали, что разработчики Положения о сибирской милиции использовали не только Временное положение от 17 апреля 1917 г., но и Устав уголовного судопроизводства, опыт царской полиции и милиции Временного правительства16.

Таким образом, в основу правового регулирования деятельности милиции Урала и Сибири в период гражданской войны были заложены основы как законодательства дореволюционной России, так и Временного правительства.

Проблема борьбы с преступностью, способность государства обеспечить право граждан на безопасность превратились в политические факторы, влияющие на авторитет власти в стране. В связи с этим Временное Сибирское правительство издавало нормативные правовые акты, регламентировавшие деятельность правоохранительных органов. Однако многие нормативные положение в условиях гражданской войны не были реализованы. Это было связано с тяжелыми условиями гражданской войны, военным временем, недостаточным финансированием.

Список литературы

ГАСО. - Ф. Р-569. - On. 1. - Д. 1. - J1. 2.; Антибольшевистское правительство (из истории белого движения): Сб. докл. / Сост.: С.П. Васильченко, О.А. Васьковский, Е.П. Сичинский, Т.И. Славко. - Тверь, 1999.

Лапандин В.А. Комитет членов Учредительного Собрания. - Самара, 2003. - С. 75.

Казанцев А.Д. Уфимская Директория 1918 года. - Уфа, 2003.

6 Журавлев В.В. Государственная символика «белой» Сибири // История «белой» Сибири. - Кемерово, 1995. - С. 13. ’Собрание узаконений и распоряжений Временного Сибирского правительства. - 1918. -№ 4. - Ст. 35.

8 ГАРФ. - Ф. 1700. - Оп. 5. - Д. 78. - Л. 2-8.

9Сибирская милиция (1918-1919 гг.): Сборник нормативноправовых документов. - Кемерово, 1997. - С. 49-58.

10 ГАРФ.-Ф. 147. - Оп. 14. - Д. 1.-Л. 23-32 об. "ГАРФ.-Ф. 147.-Оп. 12.- Д.4.-Л. 25-57.

ГА РФ. - Ф. 147. - Оп. 12. - Д. 4. - Л. 7-8 об.

ГА РФ. - Ф. 147. - Оп. 12. - Д. 4. - Л. 1-6 об.

Степанов М.М. Органы внутренних дел белых правительств периода гражданской войны в России: Дис.... канд. юрид. наук. - М., 1998. - С. 84.

Фирсов И.Ф. О структуре и функциях тюменской милиции в период Сибирского Временного правительства // Словцовские чтения - 2001. Тезисы докладов и сообщений научно-практической конференции. - Тюмень, 2001. - С. 65.

Малыгин А.Я., Никитин А.Н. Милиция белых правительств. - М., 1997. - № 9. - С. 49.

^[1]Константинов С.И. Вооруженные формирования про- тивоболыневистских правительств Поволжья, Урала и Сибири в годы гражданской войны. - Екатеринбург, 1997. - С. 3.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://archive.vestnik.susu.ac.ru/

Дата добавления: 21.04.2014