Экзистенциальная «свобода»
В статье осуществленанализ понятия «свобода» в европейском экзистенциализме. Понимание свободыпреимущественно как атрибута человеческих сущностных сил у Ж.П. Сартраорганично дополняется социально-практической интерпретацией данногосоциокультурного феномена А. Камю. Оба философа единодушны в том, чтопредпосылкой социально-политической свободы является свобода индивидуальнойэкзистенции. Свобода в человеческой жизни возможна, согласно Н. Абаньяно,только при творческом отношении к конструированию оптимальной «волны» событийна основе гуманистических ценностей.
Ключевые слова: свобода,выбор, достоинство, справедливость.
Постановка проблемы
В социально-философскомплане проблема заключается в системном осмыслении сложной конфигурациизависимостей и взаимосвязей между свободностью как атрибутом человеческихсущностных сил и уровнем свободы различных по масштабу коллективных субъектов –творцов социальной динамики.
Задача работы: осуществить сравнительный анализконцептуальных схем понятия «свобода» А. Камю. Ж.П. Сартра, Н. Абаньяно;выявить общее и особенное в понимании и интерпретации данного экзистенциала.
В экзистенциальнойпарадигме различным аспектам проблемного поля свободы посвятили работыотечественные исследователи В.Н. Шаповал, А.П. Воеводин, П.К. Нестеров, В.В. Лях,Б.Ю. Рудь, В.И. Бойко, Г.П. Ковадло, Б.П. Карнаух, И.В. Башенко и др. [1; 2; 3; 4; 5; 6; 7; 8.]; российские ученые Н.А. Бердяев.И.С. Вдовина, Л.Ю. Соколов,Д.А. Леонтьев, Г. А. Тавризян и др., а также философы дальнегозарубежья Н. Казине, М. Унамуно, Г. Марсель, М. Мерло-Понти, М. Дюфрен, Ж. Деридда, Ю. Хабермас, Х. Ортега-и-Гассет и др.
А. Камю категорически неприемлет сартровское понимание свободы, как абстрактной жизненной данности, имманентной человеческому существованию. Абсолютной свободой человек никогда не располагал, ни вдуховной сфере, ни в пространстве воления — действования. В лучшем случае, зачеловеком можно признать право на « …абстрактную волю к свободе». [9; с. 35]Абсолютная свобода, согласно Ж.П. Сартру, бессодержательная понятийная фикция.И таковой она является в силу ненагруженности богатством определений, рождаемых динамикой социального индивида. Если для Ж.П.Сартра свобода атрибут сущностных сил человека, то для А. Камю это преимущественно социально-практический феномен. Ж.П. Сартр же просто авансирует человекуабстрактную « …истинную свободу, совместимую сэтикой социального действия», невдаваясь в детализацию способов ее освоенияиндивидуальной экзистенцией. [9; с. 20]Свобода для А. Камю — это смысложизненная установка и креативно-революционнымспособом организованная деятельность Субъекта. Для А. Камю свобода — борьба засвободу, для Ж.П. Сартра — непременное условиечеловеческого существования. Правы оба, хотя принципиально нового в данноепроблемное поле не привнесено.
Стремление к расширению личной исоциальной свободы обуславливается А. Камю так: «Я бунтую, следовательно, мысуществуем». [9;с. 23] Социальный смыслэкзистенциального бунта — «восстание» против себя не свободного, принуждаемого Другими жить в неправедном мире.Определяющая направленность на присвоение свободы – борьба Субъекта за Человеческое в себе. Достоинство — это социальное «лицо» личностного уровнясвободы в жизненном мире Других. Понятия «достоинство» и «справедливость»этически однопорядковы, поскольку тольков борьбе за справедливость человек обретает и свободу, и достоинство. Внеправедном мире для человека бросить вызов не справедливым, равносильномуравью объявить войну слону.
Хотя этику А. Камюназывают негативной, он ее таковой не считал. Обэтом свидетельствует его признание: „Я неаристократ…, и, однако же, я нуждаюсь вчести, потому что я недостаточно велик, чтобы обойтись без нее». [9; с. 35] Свобода — это долгий путь ксовершенству. За свободу надо бороться, еенадо отламывать от громадной скалы Не — свободы маленькими кусочками: «Свобода- это не подарок, который должно нам преподнестигосударство или какой-нибудь вождь, адостояние, которое отвоевывается повседневнымиусилиями каждого из нас и всех вместе». [9; с. 683] Это напоминание и укортолпам «покорных», пассивно ждущих лучших времен безперемен, окончательно и бесповоротно смирившихсяс многоликой Не — свободой.
Для большей частиземлян «шагреневая кожа» их свободы съежилась до катастрофически малых размеров — наемные работники,налогоплательщики, солдаты. А. Камю категорически не приемлет как абстрактную свободу, так и ее очевидное социальное следствие — абсолютнуюсправедливость, считая их ложными социокультурными мифами. В самом деле, «социальные ястребы» установили такойобщественный порядок, при котором «справедливость» длямиллиардов землян свелась к полупустой потребительской корзине, обеспечивающейне «выживание», а пролонгированное умираниие: «Абсолютная Свобода — это правосильных на власть». [1; 683]
А. Камю убежден, чтосубъектом свободы может быть только тот, кто ее лишен: «Общество денег и эксплуатацииникогда не возлагало на себя обязанность устанавливать царство свободы исправедливости. И, еслисегодня свобода унижена или закована в цепи, тововсе не потому, что она… потеряла своего законногозащитника. Занимаясь притеснением и эксплуатацией, они занимаются своим прямым делом. Свобода — дело угнетенных». [1; 677]
Рабство, крепостное право, колониализмбыли стерты с лица земли обездоленными и притесняемыми. «Социальныйбеспорядок», воцарившийся благодаря краже «ястребами» Общей Свободы, ожесточил души и сердца людей. И евангельский призыв возлюбить, вместе с ближними, и конкретногоэксплуататора, по-прежнему не находит своегоадресата. Очевидная жизненная правда — ненавистьк узурпировавшим Свободу, естественно, трансформировалаи до того отнюдь не овечий моральный облик угнетателей, сделав их агрессивными, коварнымии беспринципными.
К держателям контрольныхпакетов акций «Общей Свободы» церковь обращает свои взоры только с робкимпризывом к милосердию и жертвовать на храмы. Последнеевызывает в душах «ястребов» более теплый отклик, так как дает хотя бы слабую надежду на искупление тяжких грехов. На любовь и преданность обездоленных они уже рассчитывать невправе, так как посеяли в мире злобу, ненависть, зависть: «Там, где любовь — роскошь, как не быть роскошью и свободе? Впрочем, это еще одно основание для борьбы с теми, кто унижает и любовь, исвободу». [1; 49] Как же держать в социальной «узде» обездоленных иэксплуатируемых? Не ровен час, и наемный труд предстанет перед судом истории. Разразившийся в 2008 году,финансовый кризис убедительно продемонстрировал порочность глобальной рыночнойэкономики. Чем большекапитал, тем больше «свободы» от морали, нравственности, законови налогов: «Справедливость власть имущих в течение веков именовалась не иначе,как произвол. Абсолютная свобода — это насмешка над справедливостью. Абсолютная справедливость — это отрицание свободы». [9; 518]
Самым страшнымпроявлением узурпированной Всеобщей Свободы становится война. Привыкнув тысячелетиями к успешному обкрадываниюэксплуатируемых, уверовав в собственное могущество ибезнаказанность,„ястребы» устремляютсвои жадные взоры на ресурсный потенциал своих собратьев в других странах. Хочется расширять бизнес, а для этого нужны дешевая рабочая сила, энергоносители, рынкисбыта товаров; и до того куцая свобода угнетенных, съеживается как шагреневая кожа.
Свобода, какусловие и предпосылка феноменирования человеком себя, порождает веервозможностей и неопределенность, а также необходимость Выбирать направленностьжизнедеятельности, формировать личное социальное пространство активности. Особое место в концептуальной версииэкзистенциализма Н. Абаньяно занимает категория «возможность». В самом деле, онпонимает её как открытость человека новому опыту, его стремление построить свое«социальное тело» в соответствии со своим уникальным жизненным предназначением Свобода, как атрибутединичного человеческого существования, открывает возможность „принять”собственную жизнь в предлагаемых условиях и обстоятельствах и взять на себяответственность за неё. В определенной мере субъект жизнедеятельности отвественза качество социума. Социальная позиция индивида может выражаться какактивностью, так и бездеятельностью, однако этот выбор оказывает решающеевоздействие как на судьбу человека, так и на „судьбу” социального организма.
Оптимистичным в учении Н.Абаньяно является его трактовка смерти.Если для М. Хайдеггера и Ж.П. Сартра индивидуальная экзистенция — это бытие длясмерти, то для Н. Абаньяно смертьне трагедия, а лишь завершение жизни. Именнонеизбежность и приблизительная локализация на времени жизненного пути делаетсмерть не кошмаром, а экстраполяционной точкой понимания (в обратнойперспективе) своей индивидуальной экзистенции. Таким образом, жизнь обретаетсмысл, который мы можем воплотить в свободно избираемых Значимых Событиях.Учение Н. Абаньяно пронизано верой в возможность интеграции человека в социуми, хотя общество и не представляется ему райским садом, предназначенным дляреализации креативной свободы человека, тем не менее, человек может обрестисебя в нем на основе солидарности, дружбы, любви. [10; с. 26]
Опосредованно А. Камю«духовный коммунизм» предтечи экзистенциализма Ф.М. Достоевского полагаетусловием «…ответственности всех за все». [9; с. 6] Это трудная дорога, и надо быть готовым « …каждый день идти на бой..., свободаопасна, трудна и упоительна…». [9; с. 630] Выборнаправленности уникального жизненного пути — поступок зрелой личности, не приемлющей « …широких дорог, протоптанных толпами». [9; с. 630]
Ж.П. Сартр, анализируя дихотомию свободы иответственности в судьбе человека, приходитк выводу о том, что они взаимосвязаны и взаимоопределяемы: „Человек, приговоренныйбыть свободным, несет на своих плечах всю тяжестьмира…, человек, как определенный способ бытия, ответствен за мир и за самогосебя». [11; с. 26] Субъективность имманентна человеческим сущностным силам, а вот как ею распорядиться — решать самому человеку. Представляется, что экзистенциал «ответственность»,являющийся одним из базовых в сартризме, носит некий романтически-императивныйхарактер. Объем свободы, присущий индивидуальной экзистенции, «присваивается»по своему произволу и волению. И в данном контексте «суровая социальность» с ееморалью, нравственностью и законами может ограничивать свободу субъекта лишьотносительно.
Свободность человека вмышлении, в проектировании и в нескольких «первых» действиях почти безгранична.Он волен — сжечь храм, чтобы войти в историю; он волен совершитьтеррористический акт»; он волен стать, праведником, революционером, филистером.И право это ему даровано еще при рождении. Выбор себя человек осуществляетсвободно. И в этом отношении Ж.П. Сартр абстрактен, так как никогда неопускается на уровень качественной специфики жизнедеятельности индивидуальнойэкзистенции. Чем обусловлено разнообразие выборов Себя? Почему представителиодних социальных общностей выбирают Себя более типично по отношению к другимсоциальным общностям? Эти вопросы остаются за рамками научных интересов Ж.П.Сартра, для которого Свобода, Ответственность, Судьба абстрактные смысловыеконструкты, к которым он апеллирует, как к неким изначально заданнымантропологическим константам, качественные характеристики которых полагаютсяизвестными всем также хорошо и ясно, как и ему самому.
Если нечего возразить поповоду того, что: « …ситуация моя такова также и потому, что она есть образмоего свободного выбора меня самого, …если я призван на войну, то это моявойна, она существует согласно моему образцу, и я ее заслуживаю», — это незначит, что понятно, почему одна часть общества, в силу своего свободноговыбора, решает объявить всеобщую мобилизацию и отправить меня на войну, а я,напрочь, «забыв» о своей абсолютной свободности, постулированной Ж.П. Сартромранее, покорно, как баран на бойню, иду на эту совершенно «не мою» войну. [11; с. 27] Может вседело в том, что у этих двух социальных субъектов разный масштаб свободы? Уменьшинства, узурпировавшего себе право произвольно распоряжаться миллионамисвобод Других, объем свободы, видимо, существенно отличается от свободы «людейтолпы», которых они одним росчерком пера превращают в пушечное мясо.
Весь казус в том, что«человек толпы» безропотно отдавая свою жизнь в руки «ястребов», отказываетсяот своей свободы, а взамен получает возможность быть убитым. Таким образом,кучка узурпаторов всеобщей свободы наделяет себя правом принимать решенияотносительно жизни и смерти миллионов людей. С точки зрения элементарнойсправедливости — это нонсенс, но это тривиальность (один из многихавтоматизмов) социального устройства. Это ли не Бытие к смерти? Следовательно,можно предположить, что еще изначально «социальный баран» занял ту нишуобщества, которая не позволяет ему оперировать своей абсолютной свободой в томее абстрактном качестве, в каком она полагается в философствовании Ж.П. Сартра.
Ж.П. Сартр не опускаетсядо методологических «выходов» на грешную землю социологии, психологии,педагогики — этих серых лошадок социогуманитарного компендиума. А ведь толькоони могли бы распредметить социокультурную и психологическую инфраструктуруносителей разнокачественных «свобод», формирующих извечно неизменную структурусоциума, в «грубом» экзистенциальном измерении дифференцируемую на «свободуястребов» и «Свободу человека толпы». Мы не вправе судить Ж.П. Сартра за то, чтоон не сделал, а можем только лишь рассматривать его творчество в контекстесовременной ему исторической ситуации и его индивидуальной экзистенции, тесносплетенной с историей Франции и Европы. Как бы сильно и страстно ни утверждалЖ.П. Сартр «свободность» индивидуальной экзистенции, как бы ни превозносилсуверенность и независимость Субъекта, смысловая направленность и тематика еготворчества не что иное, как Ответ потрясенного ужасами двух войн, сознанияинтеллигента. Что бы ни утверждал Ж.П. Сартр, но кошмар Бытия Военного,наглядно продемонстрировавший хрупкость и уязвимость духовно-нравственных,социально-этических, да и правовых основ европейской цивилизации, уязвил егоразум и чувства. Эмоциональный накал философствования Ж.П. Сартра достигалпредельной искренности и душевной открытости потому, что изложение зачастуюосуществлялось от первого лица. Ж.П. Сартр же непременно ставит себя, хотя иопосредованно, на место страдающих и мятущихся социальных субъектов: «В светемоего проекта…, того влечения, которым я являюсь, мне не следовало быогорчаться и бунтовать, я заслуживаю его, а раз я его не избежал, то я еговыбрал». [11; с.41]
Можно предположить,исходя из биографии Ж.П. Сартра, что он говорит от своего имени, какправомочный субъект истории, ее непосредственный участник и «кровныйродственник», а не посторонний «пастух бытия». Как бы ни ненавистно было емуэто «родство», отказаться от него он не вправе. И он проживает его: «…социальное бытие, которое внезапно раздражается и втягивает меня… », — о чемэто? [11; с. 44] Вполне может быть, что о войне, которая, как злаямачеха, втянула его в свою кровавую круговерть. Либо это специфическийфранцузский способ абстракции действительности либо сознательный уход отназывания вещей своими именами. Если «раздраженная действительность» — это«коричневая чума» фашизма, то почему употребляются такие запредельныеозначающие «свободы»?
Здесь мы вправенапомнить, что социальный бунт под руководством великого гуманиста М. Ганди,ненасильственным путем освободил Индию от владычества Великобритании. М. Гандизадумал и осуществил массовую акцию гражданского неповиновения, состоявшую втом, что многотысячная толпа взяла горсть соли с побережья, что было строжайшезапрещено колониальными властями. Пока индийцы покорно не брали соль со своейземли, колониальные «ястребы» владычествовали, а когда страх перед наказаниембыл преодолен, они были просто физически неспособны применить какие-либокарательные санкции против столь многочисленных «нарушителей». Безоружныйнарод, объединенный лишь силой единодушного решения, добился политическойнезависимости, обрел свою коллективную свободу. Правда, он остался экономическинесвободным, но эта несвобода была его «кровной родственницей», и потому былане столь ненавистна. А вот политическая несвобода, унижавшая национальноедостоинство, была злой мачехой, которую следовало выгнать из родного дома. Ииндийцы это сделали. В данном историческом фрагменте находят реальноевоплощение и «бунт», и «справедливость», и «свобода».
Можно согласиться сметким замечанием Ж.П. Сартра: «Нет никакого принуждения, потому чтопринуждение не способно взять верх над свободой, у меня не было никакогооправдания, потому что особенность человеческой реальности в том, что онасуществует без оправдания». [11; с. 44]Действительно, нет оправдания тем добропорядочным бюргерам, которые десять летковали оружие для войны и с восторгом внимали речам бесноватого фюрера.
Свободным человекомнельзя манипулировать, манкуртами же легко помыкать, вплоть до лишения жизни.Человек массы с радостью и облегчением сбрасывает с себя тяжкую ношу свободы,по доброй воле отказывается от права на выбор Себя и тем самым выбирает «мирвойны». «Я есть эта война, я выбрал себя как одно из возможных направленийэпохи, я всегда встречаю только мою ответственность, я есть Бытие», — в этихутверждениях от первого лица сквозит боль и скорбь Ж.П. Сартра по утраченномуЧеловеку. [11; с. 47] По сути, это обвинительный приговор человеку,рождающему войну. И ценным здесь является именно то, что Ж.П. Сартр неделегирует ответственность за войну Социальной Тотальности, так как таковая посуществу — миф, абстракция. Существуют только люди, социальные индивиды,конституирующие и конструирующие социальную реальность своими ежеминутными,ежедневными выборами.
Наша ответственностьраспространяется на все человечество, « …выбирая себя, я выбираю человекавообще». [11; с. 12] Тревогу Ж.П. Сартр понимает как сомнение вправильности выбора Себя, влияющего на качество «всего человечества». Нельзя непризнать глубокую и проникновенную человечность данной моральной зависимостимежду «Я» и социальным «не Я». Однако представляется, что Ж.П. Сартр принимаетжелаемое за действительное. Прогресс гуманизма возможен именно тогда, когда всесоциальные индивиды добровольно возлагают на себя ответственность за «Другого»и, тем самым, за все человечество.
Прискорбно, что дляопределенной части Субъектов воздух порока, человеконенавистничества, попраниенорм морали — родная стихия, вкоторой они дышат полной грудью. Это люди Прошлого, захватнически присвоившиесебе наше Общее Настоящее. Их не гложет сомнение в правильности своих действий.Они, как черт от ладана, бегут от ответственности, их души глухи к мольбам,взывающих о помощи, а сердца закрыты для сострадания. Эти Субъектики простокомфортно существуют, не забивая голову «мусором» добродетели, совести и прочихнесущественных мелочей, стоящих на пути алчности, цинизма, равнодушия.
Ж.П. Сартр квалифицируеткак самообман состояние сознания «человека толпы», вяло и бездумно идентифицирующегося с подобными моральнымиКвазимодо, бесстрастными рыцарями зла и порока. Для таких Субъектов ложь, воправдание выбора Себя, естественна и, в силу этого, становится их универсальной «бесценностью».Трагично то, что они быстро и прочно узурпируют точки принятия решений,определяющие направление активности коллективных субъектов. Надо признать, чтопри таком распределении социальных ролей пространство выборов суживается допредпочтения футбольного клуба, марки авто и сорта пива. Амбивалентным в данномконтексте предстает феномен, горячо любимой экзистенциализмом, свободы.Действительно, человек свободно выбирает Себя кем угодно. Но так ли это? Несовсем. Повторимся — человек не совсем свободен, так как определяем,господствующей в его социуме, ценностной системой. Даже если он, по каким-либопричинам отвергнет её, то свято место пусто не будет. Ему услужливо преподнесут«чуждые» ценностные мифы, содержательно-смысловое наполнение которых колеблетсяузком просвете «дурного» гедонизма бездумного «развлекизма».
Субъект почти интуитивно«выбирает» себя так, чтобы сохранить и «приумножить» личностное «Я», чтобыумереть спокойно от старости, а не быть убитым на войне, чтобы быть спокойнымза будущее своих детей и внуков. Если же он не сделает Выбор вовсе, то умреткак «человек толпы», то есть по воле и указке Других, которым он абсолютнобезразличен. Если субъект сделает неправильный выбор, его будущее возможно как«фальшивое» бытие, ведущее к «смерти» при жизни. Следовательно, Ж.П. Сартрподразумевает в качестве основы выбора Нечто, корректируя себя, когда говорит,что человек абсолютно свободен в своем выборе, из «ничто» конструирует проектСебя.
Далее, отвечая на упрекипротивников экзистенциализма в произвольности выбора, Ж.П. Сартр поясняет: «…человек творит себя, выбирая мораль, а давление обстоятельств таково, что онне может не выбрать какой-нибудь определенной морали. Прежде всего, можносудить, какой выбор основан на заблуждении, а какой на истине (это может бытьне оценочное, а логическое суждение)». [11; с. 31] Все же остается не до конца ясным –на чем основывается Выбор. В чистом виде экзистенциализмом утверждаетсяабсолютная свобода и произвольность выбора. Когда же Ж.П. Сартру приходитсяотвечать на упреки в «субъективном произволе», он нехотя вводит в негоморальную компоненту, отвергая ее одновременно в качестве основы«предсуществующей ценности». Надо признать, что философ противоречит себе, таккак мораль и есть один из атрибутов «предсуществующей ценности».
Социальный мир устроеннеразумно. Не разворачивая данный тезис в аргументах в силу ограниченностиобъема статьи, отметим только очевидную взаимосвязь между «рациональностью»Субъекта и абсурдом социума, а также выбором и свободой. Обретение индивидомабсолютной рациональности невозможно, таккак «Единственный рациональный выбор, которыйможет и должен сделать Субъект — решить, житьли ему в абсурде либо «покончить» с ним посредством самоубийства». [9; с. 131] ЗдесьА. Камю несколько противоречит себе. Признаваяукорененность « …привычки жить» по отношению к осознанному самовопрошанию о смысле жизни, онтем самым снимаетпринципиальную пограничность такого решения. Ктому же очевидно, что самоубийства совершаются нетолько тогда, когда человек осознает всю глубинуабсурдности социального «порядка», но ипо более тривиальным причинам. А. Камю же, оставляяза рамками рассмотрения личностную значимость «знаемого» и «незнаемого» миров, как философский «адвокат» индивидуальной экзистенции,обращает наше внимание, прежде всего, на неспособность постижения Субъектомсмысла жизненного мира: «То, что я не понимаю, неразумно». [9; с. 129] Круг замкнулся, нежелание осознаватьвсю сложность социального и природного миров приводит к нерациональномусоциальному устройству, при котором свобода не лучшего меньшинства практическибезгранична, а свобода «человека толпы» ограничена его ментальнымиособенностями, которые к тому же бережно воспроизводятся правящими элитами.
Выводы
Единственновозможной свободой в визначально несвободном мире А Камю полагал бунт, как волю(интенцию) к обретению (завоеванию, присвоению) истинной свободы. Сартровопонимание свободы абстрактно-универсально. По существу Ж.П.Сартр простоконстатирует, что свобода дарована каждому человеку так же просто иестественно, как воздух или благодать Солнца. Аргументационно-доказательныеаппараты, применяемые Ж.П. Сатртром и А. Камю отличаются. Характернойособенностью Ж.П. Сартра в этом отношенни является фиксационно-статичный поход.Сквозь тексты А. Камю простуапает мощный заряд ненависти к псевдоэлитам,узурпировавшим Общую Свободу. Учение о свободе Н. Абаньяно пронизано оптимизмоми верой в возможность полной реализации человеком собственного креативногопотенциала. Поскольку понятие «свобода» соподчинено с понятиями «выбор»,«достоинство», «справедливость», последние стали предметом пристального изучения вышеозначенныхфилософов.
Литература
1. Карнаух Б.П. Діалектика свободи:синтез вибору і необхідності / Б.П. Карнаух // Філософські обрії. – 2010. –№23. – С. 124–134. – Бібліогр.: с. 134.
2. Башенко І.В. Ідея людськоїсвободи, провіденціалізму та історичної єдності людства в філософії. П.Я.Чаадаєва / І.В. Башенко // Філософські обрії. – 2008. – №20. – С. 66–72. –– Бібліогр.:с. 72.
3. Рудь Б.Ю., Бойко В.І. «Позитивнасвобода» як новітній напрям екзистенціально-ціннісного осягнення сутностісвободи / Б.Ю. Рудь, В.І. Бойко // Мультиверсум. – 2009. – №77. –– С. 47––56.–– Бібліогр.: с. 56.
4. Лях В.В. Свобода самореалізації уконтексті інформаційно-комунікативних процесів // Мультиверсум. – 2008. – № 73.– С. 2–12. – 12… –– Бібліогр.: с.12.
5. Ковадло Г.П. Свобода як основаформування людини та як «турбота про себе» / Г.П. Ковадло // Мультиверсум. –2008. – № 72. – С. 115––123. Бібліогр.: с. 123.
6. Воеводин А.П., Нестеров П.К. Мозги воля в поисках измерения человеческой свободы / А.П. Воєводин, П.К. Нестеров// Філософські дослідження. –– Збірник наукових праць Східноукраїнськогонаціонального університету. Філософія. –– 2009. –– Випуск 10. – С. 7–22. –Бібліогр.: с. 22.
7. Шаповал В.Н. Неопределенность иопределенность свободы / В.Н. Шаповал // Філософські дослідження. –– Збірникнаукових праць Східноукраїнського національного університету. Філософія. ––2001. –– Випуск 2. –– С. 201––207. –Бібліогр.: с. 207.
8. Шаповал В.Н. Любовь и свобода:экзистенциальный и ценностный смысловой контекст// Філософські дослідження. Збірникнаукових праць Східноукраїнського національного університету. –– Філософія. ––2005. –– Випуск 6. –– С. 33––42. ––Бібліогр.: с. 42.
9. Камю А. Изнанка и лицо / Камю А. –– М.: ЗАО – Сочинения. Составление, вступительная статья икомментарии А. Филоненко. –– Серия «Антология мысли». –– Изд-во ”ЭКСМО-Пресс”. – Харьков:Изд-во ”Фолио”, 1998. – 864 с. ISBN5-04-001646-8.
10. Абаньяно Н. Экзистенциализм и позитивный экзистенциализм Н. Абаньяно. –– / Абаньяно Н. –– М.: Изд-во„Директ-медиа, 2008. –– 709 с. –– ISBN 978599815208.
11. Сартр Ж.П. Экзистенциализм – это гуманизм / Сартр Ж.П. –– М.: Наука, 1953. – 42 с. –– ISBN5-352001194-1.
Закревский В.Э.
Заместительдиректора по научной работе Южного научного центра Национальной Академиипедагогических наук Украины, старший научный сотрудник, кандидат философскихнаук. (Одесса, Украина). Докторант отдела социальных проблем высшегообразования и воспитания студенческой молодежи Института высшего образованияНациональной Академии педагогических наук Украины (Киев, Украина). Адресдомашний: 65123. г. Одесса, ул. Высоцкого, д. 2. кв. 20. Для переписки 65123. г. Одесса, Украина. До востребования.Адрес рабочий: 65014. ул. Пушкинская, 23. г. Одеса, Украина. Т. 048 716-32-95; E-mail: zve-od@mail.ru
ZakrevskyVladimirEngelsovich- the candidate of philosophical Sciences, the deputy director onscientific work of Southern center of Science of National Academy of Pedagogical Sciences of Ukraine, (Odessa,Ukraine).Assistant Professor an Institute of Higher Education of National Academy of Pedagogical Sciences of Ukraine. Department of the Social Problems of the Higher School and Nurture of Student's youth. zve-od@mail.ru
В.Є.Закревський, к. філос. н., старший науковий співробітник, докторант;
Інститут вищоїосвіти Національної Академії педагогічних наук України, відділ соціальнихпроблем вищої освіти та виховання студентської молоді.
У статтіздійснено аналіз поняття «свобода» в європейському екзистенціалізмі. Розуміннясвободи переважно як атрибуту людських сутнісних сил у Ж.П. Сартра органічнодоповнюється соціально-практичної інтерпретацією даного соціокультурногофеномену А. Камю. Обидва філософа одностайні в тому, що передумовоюсоціально-політичної свободи є свобода індивідуального екзистенції. Свобода влюдському житті можлива, згідно М. Абаньяно, тільки при творчому відношенні доконструювання оптимальної «хвилі» подій на основі гуманістичних цінностей.
Ключові слова: свобода,вибір, гідність, справедливість.
V.E. Zakrevsky,
AssistantProfessor
Institute of Higher Education of National Academy of Pedagogical Sciences of Ukraine
Department of the Social Problems of the Higher School and Nurture of student's youth.
In article theanalysis of concept «freedom» in the European existentialism iscarried out. Understanding of freedom mainly as attribute of human intrinsicforces at Z.P. Sartr is organically supplemented with socially-practicalinterpretation given social cultural A.Kamju's phenomenon. Both of the philosopher are unanimous that the preconditionof sociopolitical freedom is freedom individual existentis. Freedom in a human life ispossible, according to N.Abanjano, only at the creative attitude to design ofoptimum «wave» of events on the basis of humanistic values.
Keywords:freedom, a choice, advantage, justice.