Счастье

Контрольная работа по философии
по теме «Счастье»


План
 
Введение
1.Счастье как  этическая категория
2. Цельили  результат?       
3.Счастье как  эмоциональноепереживание     
4.Условия счастья   
Заключение
Литература

Введение
 
Когда мыведем речь об этических категориях, то в качестве специфических особенностейвыделяем их оценочный, императивный, мотивирующий харак­тер. В каждой категорииоценка, мотивация, повеление связаны своеобразно. Каково же их взаимоотношениев категории «счастье»?
Любаянравственная ценность выражает отношение субъ­екта к объекту, оценку субъектомобъекта. Применительно к категории счастья следует отметить, что субъект вданном слу­чае выступает в своей личностной модальности, а объектом оценкиявляется жизнь этой личности. Счастье выражает поло­жительную и интегрирующуюоценку жизни, в роли оценки оно вторично по отношению к жизнедеятельности,отражает ее.

1.Счастье как  этическая категория
Счастьеможно рассматривать и как своеобразный мотив деятельности, в этой своей«ипостаси» оно первично по отноше­нию к ней, программирует ее. Вкачестве мотива счастье суще­ствует как нечто, само собой разумеющееся, как невсегда осоз­наваемый фон деятельности, в той или иной степени (в зависи­мостиот личности и обстоятельств ее бытия) определяющий жизненную стратегию, сложнымобразом (иногда чрезвычайно конфликтно) пронизывающий всю системуиндивидуальных ценностей.
Чтокасается императивной характеристики счастья, то она весьма условна. Стремлениек счастью — естественное желание, определяемое природой человека; внешнееповеление здесь, по существу, отсутствует, детерминация (если о ней можно вестиречь) представлена как самодетерминация.
Выделяяэти три «образа» счастья, мы должны отдавать се­бе отчет, что в своемреальном, конкретном бытии счастье су­ществует как сложный «сплав»оценки, повеления, мотивации, который специфически выражается на языкеэмоционально-психологического аппарата человека.
Счастьеможно рассматривать как сложное взаимоотно­шение объективного и субъективного, котороеимеет различ­ные формы проявления. Любое индивидуальное представление осчастливой жизни, насколько бы своеобразным оно не было, не свободно отсоциальных влияний, накладывающих сущест­венный отпечаток на всю системуценностных ориентаций лич­ности. Наличие социальной, т.е. объективной поотношению к индивиду, детерминации личностных представлений о счастье и ихпрактической реализации не означает, конечно, фатальной предопределенностичеловеческой судьбы. Разные люди, как известно, по-разному ведут себя даже всходных социальных условиях, проявляя способность (либо неспособность) к под­держанию   своей    личностной    автономии,    независимости. (Активный, волевой человекспособен преодолеть даже небла­гоприятное для него стечение обстоятельств,слабый же даже в относительно приличных условиях находит основания для сето­ванийна судьбу).
Ответ навопрос: «Может ли быть счастлив человек, лич­ные интересы которогопротиворечат общественным?», — не так прост, как может показаться напервый взгляд. Опыт показывает, что эгоистическая ориентация только на собственныеинте­ресы, наиболее эффективно, как представляется индивиду, ве­дущая его ксчастью, на самом деле уводит от него. Эгоцен­тризм — неверно выбранноенаправление жизнедеятельности, поэтому он опасен не только своими последствиямидля других людей, но и наносит существенный вред своему «носителю».Удовлетворенность жизнью предполагает ее социальную значи­мость, связана сутверждением своего «я» в социальной связи. Для счастья, вероятно,необходимо жить «для себя» и вместе с тем жить «длядругих». Эта мысль хорошо выражена А.Толстым: «Счастье есть ощущениеполноты физических и духовных сил в их общественном применении».
Преодолениесебя (негативных особенностей своей «природы») — способсамореализации личности, способ благо­дарный, но трудный, поэтому известная сдавних пор истина (брать — значит терять, отдавать — значит приобретать)является ценностью далеко не для всех людей. Ориентация «на других»не должна, разумеется, становиться самоцелью, препятствую­щей сохранениюиндивидуальности и превращающей существо­вание человека в непрерывное«самообуздание». Идеальный вариант — гармония объективного исубъективного, личного и общественного, однако даже при наличии такой установкив сознании Индивида вряд ли можно ожидать ее простого, безбо­лезненного утвержденияв практике. Различные варианты дис­гармонии, препятствующие, как правило,достижению счастья, определяются, конечно, не только особенностями личности, нои неблагоприятными социальными обстоятельствами ее бытия. История этики, кстатиговоря, оставила нам различные реко­мендации по достижению счастья в условияхдестабилизирован­ной среды. Многие из них вполне актуальны сейчас. Принципиальнои немедленно изменить их вряд ли возможно индивидуальными усилиями, а вотосознание их сути и опреде­ление в этом контексте своей жизненной позиции — задача дос­тижимая. В любом случае очень важно ставить перед собой сле­дующиевопросы: «Что я из себя представляю? Не являюсь ли я сам причиной своегонесчастья?»
2. Цельили  результат?       
            
Счастьечасто связывают либо с процессом достижения значимой цели, либо с егорезультатом. Важно, конечно, и то, и другое, но индивидуальные характеристикиразличных людей часто определяют их «ставку» на что-то одно. Многие,например, горят нетерпением немедленно получить желаемый результат, всемисилами стремятся ускорить процесс достижения, не­гативно переживая любое егозамедление. Другие, напротив, стараются затянуть процесс, поскольку (осознанноили бессознательно) боятся разочарования при достижении цели. Действительно,предвкушение иногда оказывается приятнее осуществления, особенно для людей сразвитым воображением. Кроме того, радость от реализации существенной для насцели может быть омрачена слишком большими потерями на долгом пути к ней илиотсутствием следующей цели, способной активизиро­вать нашу жизненную энергию.Некоторые люди вообще не за­думываются над стратегическими целями жизни (либо всилу примитивности своей духовной организации, либо из-за восприятия жизни какпроцесса, в котором постановка цели лишена смысла, и т.п.).
Выборориентации в этом вопросе — дело добровольное, однако нужно быть готовымпринять последствия своего выбо­ра, а они могут оказаться достаточнопечальными. Определен­ной страховкой от будущих разочарований может служить хо­рошопродуманная «целевая иерархия», позволяющая создать смысло-жизненнуюперспективу. Тем не менее, как бы хитроумно не строили мы свою жизненнуюстратегию, избежать мучительных переживаний, горя и бед нам не дано. Как жесоотносятся стра­дания и удовольствия в контексте проблемы счастья?
3. Счастьекак  эмоциональноепереживание     
 Счастьекак эмоциональное переживание чрезвычайно «многоцветно». Основываясьна положительной (в целом) оценке человеком своей жизни, оно включает в себяразнообразные эмоциональные состояния, в том числе и отрицательные.Отождествление счастья с непрерывно длящимся    наслаждением   дезориентирует  человека,   установка   на «сплошное блаженство» (выраженная насовременном молодежном сленге девизом «все — в кайф») искажает системуценностей и порождает, как правило, разочарование жизнью.
Погоняза удовольствиями, в процессе которой легко при­вивается моральный релятивизм идаже цинизм, приводит к пре­сыщению (если погоня оказывается«успешной») или к остро ощущаемой неудовлетворенности своимсуществованием (если нет возможности утолить жажду наслаждений). В любом случаечеловек, ориентированный подобным образом, оказывается не в состояниипротивостоять неблагоприятным обстоятельствам, достойно переживать неминуемыеогорчения и страдания.
Сложность,противоречивость, многоаспектность челове­ческой жизни является основойразнообразия ее эмоционально­го восприятия, в котором причудливо переплетаютсярадость и грусть. «Изъять» страдание из жизни невозможно, поэтомустремление к счастью предполагает, вероятно, готовность к страданию,формирование правильного к нему отношения. По­скольку страдание многолико, нампозволительно классифици­ровать его, выделяя, например, деструктивное иконструктивное. Названия эти, возможно, не совсем удачны, но они позволяютпоставить реальную проблему. В самом деле, деструктивное страдание разрушаетсамые важные для субъекта ценности, де­лает невозможной (на время или даженавсегда) положительную оценку им своей жизни. Конструктивное, напротив, может уси­ливатьи обогащать ощущение счастья. Формы того и другого вида страдания и его мерасущественно определяются индиви­дуальными особенностями. Тонко чувствующие,ранимые нату­ры, например, глубоко переживают малейшие нюансы в челове­ческихотношениях, непонятные и недоступные другим людям, с более грубой душевнойорганизацией.
Еще назаре становления этической рефлексии мудрецы зафиксировали истину, выведеннуюиз житейских наблюдений: избыток удовольствий неизбежно приводит к страданию, авот страдание от отсутствия удовольствия (правильно дозированное, конечно),воздержание дает возможность достигнуть впоследст­вии высшей степенинаслаждения. Предвкушение удовольствия, отмечал Эпикур, способно облегчить нашистрадания и даже, можем добавить мы, вызвать желание страдания. Последнее, правда,характерно для особо изощренных натур (примеры такого рода можно найти впроизведениях Ф.Достоевского) и чревато  патологией: упоением страданием,культом страдания.
Кстатиговоря, физиологические исследования состояний остpoгo наслажденияпоказывают, что при нем в работу вовле­каются две системы: парасимпатическая,связанная с положительными эмоциями, и симпатическая, являющаяся одним изнервных коррелятов отрицательных эмоций[1]. Не случайно, по­этому,отрицательные эмоции (слабой степени интенсивности) могут оказатьсяпритягательными для индивида, который стре­мится (чаще всего бессознательно)утолить свой «эмоциональный голод».
"… Неминовать нам двойственной сей грани: из смеха звонкого и из глухих рыданийсозвучие вселенной создано".  (Вл. Соловьев)
Проблемасчастья, конечно, не исчерпывается обрисован­ными здесь аспектами. Нужноотметить, что у счастья есть оп­ределенные количественные, если можно таквыразиться, пара­метры. В различные моменты своей жизни человек может чув­ствоватьсебя или очень счастливым, или абсолютно несчаст­ным, или находиться где-топосредине между этими крайними состояниями. Даже «первое приближение»к изучению пробле­мы счастья позволяет нам увидеть, что понятие это обозначаетчрезвычайно сложное, многогранное переживание, в котором в противоречивомединстве сплетаются тончайшие оттенки инди­видуального мировосприятия. Тем неменее можно говорить и о некоторых основаниях этого индивидуализированногожизне­ощущения или, другими словами, об условиях счастья.
4. Условиясчастья   
Счастьесвязано с возможностью самореализации личности в различных сфе­рах ее бытия,поэтому спектр условий счастливой жизни доста­точно широк. Комбинация этихусловий, их субординация и значимость определяются как объективными факторами,так и своеобразием субъекта. Этическая традиция выделяла в качестве условийсчастья наиболее сущностные его основания, носящие как бы вневременной,«вечный» характер. В индивидуальных же ценностных ориентацияхструктура и содержание условий сча­стья значительно подвижнее и болееподвержена воздействию времени.
Так,например, сравнение результатов анкетирования сту­дентов последних лет идесятилетней давности позволяет зафик­сировать существенное смещение ценностныхориентиров в сторону большей значимости материального благополучия. Прежде лишьнезначительное число студентов называло в каче­стве одного из условий счастьяматериальную обеспеченность, а теперь это условие занимает одно из первых мест.Есть, конеч­но, и более устойчивые установки. Это в первую очередь касает­сязначимости общения, неизменно лидирующего в числе наи­более важных основанийсчастья. Кроме этого, к условиям сча­стья студенты справедливо относят любовь,творчество, здоро­вье, свободу, высокие нравственные принципы поведения, ста­бильностьсоциальной среды и еще многое другое, общезначи­мость чего не столь очевидна.
Естьсмысл чуть подробнее остановиться на тех условиях счастья, которые значимы длянаибольшего количества людей.
а)Оптимальное удовлетворение материальных потребно­стей издавна считалосьусловием счастливой жизни. Наличие материального благополучия, определеннаякомфортность су­ществования для большинства людей весьма значимы и пред­ставляютпредпосылку положительной оценки жизни. Бедность, тяжкий труд по добыче хлебанасущного, ограничивающий ду­ховные запросы и возможности их реализации, чащевсего вос­принимаются как детерминанты несчастья.
Вистории культуры оформляется и иное отношение с сфе­ре материального бытия,представленное принципом аскетизма. Аскетизм предписывает самоотречение отвнешних благ, подавление чувственных потребностей ради достижения более важ­ныхцелей. Формы аскетизма и соответственно предлагаемые им высшие целидеятельности определяются социокультурными факторами и довольно разнообразны(обряд инициации, христи­анское мученичество, киническое мировоззрение и т.д.),но ба­зируются они на едином основании — абсолютизации значимости духовного,осуществление которого возможно только за счет отказа от телесного. Несмотря нато, что аскетизм ограничивает полноценность человеческого бытия, он выражаеточень важ­ную идею приоритета духовных ценностей[2]. Эта же идея впол­неопределенно была обозначена и античной этикой как в гипер­трофированном виде(«Презрение к телу — вот истинная свобода человека» — Сенека), так иболее мягко («Человеку более прили­чествует обращать внимание на душу, чемна тело, ибо совер­шенство души может заменить немощность тела» — Демокрит).
Учитываявсе это, можно утверждать, что удовлетворение материальных потребностей недолжно становиться самоцелью, и качестве условия счастья его нужнорассматривать в контексте подчиненности ценностям более высокого порядка.Установка на первостепенную значимость духовности, соотношение ду­ховных иматериальных благ как целей и средств деятельности является стратегическиверной жизненной ориентацией, иска­жения которой препятствуют достижению счастья.
б)Счастье связано с самореализацией личности, раскрыти­ем ее внутренних потенций,духовного богатства. Поскольку «действительное духовное богатство индивидавсецело зависит от богатства его действительных отношений» (К. Маркс), по­столькуобщение является одним из главных условий счастья. Эта идея утверждалась вэтической традиции («Дружба есть са­мое необходимое для жизни, ибо никтоне пожелает себе жизни без друзей, даже если бы он имел все остальныеблага» — Ари­стотель), описывалась в других формах духовной культуры(«Ничего нет в мире драгоценнее уз, соединяющих человека с человеком»- Экзюпери), она достаточно убедительна и для обыденного сознания.
Но невсякое общение есть положительная ценность и не всякое одиночество — ценностьотрицательная. Для того, чтобы выступать в роли условия счастья, общение должноиметь опре­деленные количественные и качественные параметры. Определение их — задача специального анализа2, в данном случае мож­но высказать лишьнесколько предположений по этому вопросу.
Ещедревнегреческие мыслители отмечали, что удовлетво­рение духовных и материальныхпотребностей имеет свою спе­цифику: быстрое насыщение тела приводит кпресыщению, а душа ненасытна, вечно голодна. «Все труды человека, — под­тверждаютэту же истину библейские тексты, — для рта его, а душа его не насыщается».Действительно, диапазон духовных потребностей несравнимо больше и«насыщение» в этой сфере происходит значительно медленнее. Тем неменее бытие чело­века ограничено и во временном отношений, и с точки зрениязапасов духовной энергии, поэтому общение (имеющее колос­сальную ценность каксредство самореализации, как важнейший фактор нравственного и интеллектуальногоразвития личности) должно иметь количественные ограничения, определяемые ин­дивидуально,самим человеком в контексте его особенностей и возможностей.
Процессинтенсификации межличностного общения, харак­терный для нашего времени,представляется, с одной стороны, благом, т.к. расширение круга личностныхсвязей способствует приобщению человека ко все большему числу разнообразныхценностных ориентации других людей, нравственно и интеллек­туально обогащает,расширяет возможности самореализации. Есть, однако, и другие стороны этогопроцесса, таящие в себе опасность нравственного и эмоционального опустошения,глу­бокого внутреннего одиночества. Чрезмерный количественный рост контактовснижает качество общения, придает ему поверх­ностный, суетный характер. Если жепри этом извращаются со­держательные параметры общения (а это почти всегда таки бы­вает при избыточных связях), то оно выступает в качестве отри­цательнойценности.
Изкачественных параметров полноценного общения мож­но, в первую очередь, обратитьвнимание на следующие. Мо­ральное содержание общения искажается в том случае,если оно навязано извне, не является результатом свободного выбора субъекта.Контакты вынужденные не дают морального удовлетворения, вызывают эмоциональноераздражение и даже могут вызвать «бегство от других».
Выборпартнеров по общению должен опираться на изби­рательность, особое предпочтениеблизких по духу людей. Общность не предполагает, конечно, идентичности, она нестолько осознается, сколько ощущается, являясь результатом взаимопонимания иэмоционального «созвучия».
Важнымфактором, предопределяющим продуктивность общения, является ориентация человекана индивидуализацию своей жизни. Конформистская установка, на первый взглядпредставляющаяся более удобной, менее конфликтной и, следо­вательно,предпочтительной, на самом деле программирует на­ши неудачи в мире общения. Развитиесвоей индивидуальности дает человеку ощущение самобытности, незаменимости, онста­новится интересным для других. Чтобы претендовать на полно­ценное общение,мы прежде всего должны потрудиться над сво­ей душой, сделать ее «событиемв мире». Задача эта чрезвычай­но трудная (особенно если учесть, что мыпостоянно сталкива­емся с замкнутым кругом: стандартизированная среда рождаетстандартизированных индивидов и наоборот), но благодарная, поскольку открываетнам путь от суррогатного общения к под­линному.
Соблазниспользования другого человека в качестве сред­ства для собственной пользы(даже если последняя понимается достаточно утонченно) существовал всегда ивсегда извращал нравственные основания общения, подлинность, полноценность иположительная значимость которого определяются степенью его бескорыстности.Бескорыстие утверждает не только нравст­венную ценность нашего партнера пообщению, но и нашу соб­ственную. Реализация бескорыстного отношения к другу воз­можнадля морально развитой личности. Вообще надо отметить, что нравственные иморально-психологические особенности личности существенно влияют на характер ееобщения, поэтому исправляя и совершенствуя себя, мы тем самым предопределяемсвой путь к счастью.

Заключение
Обладаниевысшими нравственными ценностями зависит от нас самих значительно больше, чеммы обычно представляем, подвергаясь соблазну объяснять свои несчастья,бессмыслен­ность существования,       отсутствие       свободы только«объективными обстоятельствами». Трагизм человеческого бытия,определяемый — действительно объективно — неумолимостью смерти,  неизбежностью страданий,  дисгармоничностью общества, ликвидировать невозможно, но можно«просветлить», смягчить, одухотворить. Этика всегда стремилась помочьчеловеку в решении этой — самой трудной — жизненной задачи, пред­лагаяразличные варианты созидания осмысленного, счастливо­го бытия. Однако к какимбы моделям счастья, свободы, смысла жизни мы ни приобщались, они могутприобрести индивидуаль­ное ценностное значение для нас только при условиинашего собственного морального творчества. Жизненная мудрость свя­зана сумением осуществлять свою свободу (не преступая нрав­ственный закон), создаватьи реализовывать свою индивидуаль­ность (не в ущерб другим). Для этого главногодела нельзя жа­леть ни времени, ни душевной энергии.

Литература:
1. Вейсс Ф. Р.Нравственные основы жизни / пер. с фр. – Мн.: Юнацтва, 1994;
2. Жуховицкий Л. А.Счастливыми не рождаются. – М.: Политиздат, 1983;
3. Зеленкова И. Л. Идр. Этика: Учебно-методическое пособие. – Мн.: Унiверсiтэцкае,1994;
4. Зеленкова И. Л.Основы этики: Учебное пособие. – Мн.: ТетраСистемс, 1998;
5. Зеленкова И. Л.,Беляева Е В. Этика: Учебное пособие и Практикум. – Мн.: НТООО «ТетраСистемс»,1997;
6. Климашевская И.В. Счастье и смысл жизни. – М.: Народная асвета, 1986.