Реферат по философии
по произведению В.С. Соловьёва «Три разговора овойне, прогрессе и конце всемирной истории»
Москва 2002
Итоговая работа великого русского мыслителя Владимира Сергеевича Соловьёвапосвящена вечным вопросам бытия: добро и зло, истина и ложь, религия инигилизм. По определению самого философа «это разговоры о зле, о военной имирной борьбе с ним».
Сам автор говорил: «Моя задача здесь скорее полемическая, то есть я хотелярко выставить связанные с вопросом о зле жизненные стороны христианскойистины. «В самом произведении чётко поставлен вопрос: есть ли зло толькоестественный недостаток, само собою исчезающее с ростом добра, или оно естьдействительная сила, посредством соблазнов владеющая нашим миром.
Это произведение строится в форме диалога-спора, суть которого — втолковании истории, «нравственного порядка» вещей, в чем их смысл.
Анализируя данное произведение, я пришла к выводу, что нельзя рассматриватьвсе три разговора по отдельности. Так как тема одного разговора прослеживаетсяи в содержании других. Поэтому в моём реферате нет чёткого деления на части, авыделяются главные моменты произведения в целом.
Действие происходит в саду одной из вилл, расположенной у подножия Альп, гдеслучайно сошлись пятеро русских: старый боевой г е н е р а л; п о л и т и к-«муж совета», отдыхающий от теоретических и практических занятийгосударственными делами; молодой к н я з ь, моралист и народник, издающийразные брошюры по нравственным и общественным вопросам; д а м а средних лет,любопытная ко всему человечеству, и ещё один господин неопределённого возрастаи общественного положения- автор называет его г-н Z.
Первый разговор начинается по поводу газетной статьи и насчёт литературногопохода против войны и военной службы. Первым в разговор вступает Генерал:«Существует теперь или нет христолюбивая и достославная российское воинство?Спокон веков всякий военный человек знал и чувствовал, что служит делу важномуи хорошему. Это наше дело всегда освящалось в церквах, прославлялась молвою.… Ивот мы вдруг узнаём, что всё это нам нужно забыть, а дело, которому мы служилии гордились, объявлено дурным и пагубным, оно противно Божьим заповедям…»Самвоенный не знает, как на себя смотреть: как на настоящего человека или как на «извергаестества». В полемику с ним вступает князь, который осуждает войну и военнуюслужбу. Свою позицию он выражает так: «не убий» и считает, что убийство естьзло, противное воли Божией, и что оно ни под каким видом не может быть никомудозволено».Ещё одной точки зрения придерживается политик, который полагает,что все нападки в статье обращены не к военным, а к дипломатам и другим«штатским», которые очень мало интересуются «христолюбивостью».А военные по егомнению должны выполнять беспрекословно приказания начальства, хотя литературнаяагитация против войны для него явление отрадное.
Генерал начинает спорить, что армии непременно нужна полная уверенность втом, что война есть дело святое, благодаря чему в войсках будет воспитыватьсябоевой дух. Разговор переходит в ту стадию, при которой начинается рассмотрениесамой войны как неизбежного зла бедствия, терпимого в крайних случаях.Вспоминается даже, что все святые русской церкви принадлежат лишь к двумклассам: или монархи, или войны. А значит христианские народы, «по мысликоторых святцы делались», военную профессию уважали и ценили. Вразрез этойтеории идет мысль князя, который из журналов прочитал, что христианствобезусловно осуждает войну. А сам он считает, что война и военщина — «безусловное и крайнее зло, от которого человечество должно непременно и сейчасже избавиться». Что поведет, по его мнению, к торжеству разума и добра.
И тут перед нами встаёт ещё одна точка зрения. Её высказывает г-н Z. Он говорит о том, что война не есть безусловное зло, и чтомир не есть безусловное добро, то есть бывает хорошая война, значит, возможендурной мир. Здесь мы видим разницу между взглядами г-на Zи Генерала, который, как военный человек, думает, что война может быть оченьплохим делом «…именно, когда нас бьют, как, например, под Нарвой» и мир можетбыть прекрасным, как например, Ништадтсий. Генерал начинает рассказывать своимсобеседникам об одном сражении на Аладжинских высотах (что было на войне стурками), при котором «и своих и чужих много полегло», и при этом каждый воевалза «свою правду». На что князь ему замечает, каким же образом война может бытьчестным и святым делом, когда это борьба «одних разбойников с другими». Ногенерал с ним не согласен. Он считает, что «умри бы он тогда- прямо предстал быперед Всевышним и занял бы место в раю».Ему не интересно знать, что по ту и поэту сторону все люди и что во всяком человеке есть добро и зло. Генералуважно, «что из двух в ком пересилило».
И тут г-н Z поднимает вопрос о религии, Христе,который «не подействовал силою евангельского духа, чтобы пробудить добро,сокрытое в душах Иуды, Ирода, еврейских первосвященников. Почему же Он неизбавил их души от той ужасной тьмы, в которой они находились?»
Интересным представляется рассказ г-на Z о двухафинских странниках, пришедших в конце жизни к такому выводу: греши и не кайся,ибо раскаяние ведёт к унынию, а оно является большим грехом.
Далее спор снова возвращается к теме войны. Политик твёрдо убеждён в том,что нельзя оспаривать исторического значения войны, как главного средства,которым создавалось и упрочивалось государство. Он считает, что нет такогогосударства, которое было бы создано и укреплено, без военных действий. Политикприводит в пример Северную Америку, которой пришлось добывать свою политическуюнезависимость путём долголетней войны. Но князь отвечает, что это говорит о«неважности государства», и что война не несёт в себе великого историческогозначения для условий создания государства. Политик пытается доказать, чтовоенный период истории кончился. Хотя о немедленном разоружении не может быть иречи, «ни мы, ни наши дети больших войн не увидим». Он приводит в пример времяВладимира Мономаха, когда приходилось ограждать будущее русского государства отполовцев, а потом от татар. Теперь же таких угроз России не наблюдается и, следовательно, война и военные просто не нужны. Сейчас, считает Политик,война имеет смысл быть где-нибудь в Африке или Средней Азии. И снова приходитсяему возвращаться к мысли о «святых войнах». Он говорит так: «Войны, которыевоздвигнуты в ранг святых, возможно, были в киевской или монгольской эпохе. Вподтверждение своих слов он приводит в пример Александра Невского и АлександраСуворова. Александр Невский сражался за национально-политическую будущностьсвоего отечества, поэтому он — святой. Александру Суворову, напротив, спасатьРоссию не приходилось. Спасение же России от Наполеона (с ним «можно было быдоговориться»)- это патриотическая риторика. Далее Политик рассуждает оКрымской войне, как о «безумной», а её причина, по его мнению, — это «дурнаявоинствующая политика, в результате которой погибло полмиллиона людей».
Следующая интересная мысль состоит в том, что современные нации перестаютуметь воевать, а сближение России с Францией — выгодно, это — «союз мира и предосторожности».Ему парирует Генерал, говоря, что если опять столкнуться две военные нации, тоопять «пойдут бюллетени», и военные качества всё равно нужны. На это политикпрямо заявляет: «Как в теле ненужные органы атрофируются, так и в человечествевоинствующие качества стали не нужны.»
Что же предлагает Политик, в чём он видит решение этих проблем? А в том,чтобы взяться за ум и вести хорошую политику, например, с Турцией: «ввести её всреду культурных наций, помочь образоваться и стать способными справедливо игуманно управлять народами, которые не в состоянии мирно управляться со своимиделами». Тут идёт сравнение с Россией, где было отменено крепостное право. Вчём же тогда состоит особая задача русской политики в восточном вопросе? ЗдесьПолитик предлагает идею, что все европейские нации должны быть солидарны винтересе культурного расширения. А конкретно Россия должна удвоить усилия,чтобы скорее догнать другие нации. Русский народ должен воспользоваться опытомсотрудничества. «Добровольно трудясь над культурным прогрессом варварскихгосударств, мы стягиваем узы солидарности между нами и другими европейскиминациями».
Но Генерал, как человек, побывавший на войне, не верит в солидарность. Наэто Политик заявляет, что коль мы сами европейцы, так и должны быть солидарныс другими европейскими нациями. Однако не все собравшиеся считают, что русскийнарод — европейцы. Например, г-н Z утверждает что «мыпредставляем собой особый греко-славянский тип. И Политик вновь оперирует тем,что «Россия – великая окраина Европы в сторону Азии, то есть азиатский элементв природу нашу вошёл, второю душою сделался». И чтобы разобраться во всём«необходимо возобладание одной души, разумеется лучшей, то есть умственноболее сильной, более способной к дальнейшему прогрессу. Сначала нации должныбыли сложиться, окрепнуть и «устоять против низших элементов». В этот периоднужна была война, которая на том этапе была делом святым. А теперь наступаетэпоха мира и мирного распространения повсюду европейской культуры. И в этом Политик видит смысл истории: «мирная политика есть мерило и симптом культурногопрогресса».
Тогда что же дальше? Может быть, ускоренный прогресс есть симптом конца, а,значит, исторический процесс приближается к своей развязке? Г-н Z подводит разговор к тому, что о прогрессе заботитьсянельзя, если знать, что «конец его всегда есть смерть для всякого человека».Генерал уточняет эту мысль, а именно встаёт вопрос об антихристе иантихристианстве: «духа Христова не имея, выдают себя за самых настоящих христиан».То есть антихристианство ведёт к исторической трагедии, так как это будет «непростое неверие или отрицание христианства, а это будет религиозноесамозванство».
Но как же с этим бороться? Дама пытается предположить, что нужно заботитьсяо том, чтобы добра в людях было больше. Сражение между добром и злом неизбежно.
Черту подводит князь цитатой из Евангелие: «Ищите Царства Божия и правдыего, а остальное приложится вам».
Итак, проанализировав данное произведение, можно кратко обобщить и сказать,что:
Князь и политик выступают как поборники прогресса, их позиция сводится кустановке: все к лучшему в этом лучшем из миров… Политик высказываетпозитивистскую трактовку истории и «нравственного порядка», какрезультата естественного и необходимого прогресса общества (во второмразговоре): в мире правит необходимость, и добро в конечном итоге — не болеечем продукт культуры («вежливость», которая воспитывается культурой).Но такая утилитарная точка зрения неприемлема для его оппонентов, посколькутакое объяснение выносит проблему смысла за скобки («нельзя толковать осмысле войны безотносительно ко времени»).Такой прогресс не даетобъяснения истории — это всего лишь «тень тени». История — процессбессмысленный. Князем (в третьем разговоре) этот смысл привносится: это — построение града Божьего на земле.
Какой же точки зрения придерживается сам автор «Трёх разговоров»? На этотвопрос нельзя ответить однозначно, так как ещё в предисловии Соловьёвпризнаётся в том, что, хотя в большей степени принимает безусловно-религиозный взгляд, выраженный в рассуждениях г-на Z(самого, на мой взгляд, загадочного из собеседников) и в повести отца Пансофия,всё-таки признаёт относительную правду и за двумя другими: религиозно-бытовойпозиции Генерала и культурно-прогрессивной Политика.
Герои произведения ведут достаточно жёсткую полемику, в том смысле, что всесвои высказывания они полностью обосновывают, и у рассматриваемых имивопросов столько реальных противоречий, что мне самой трудно определиться, скакой позицией соглашаться, а с какой — нет. Я считаю, что эти вопросыактуальны и в наше время, потому что по-прежнему существует множество взглядов,мнений и рассуждений на эту тему. Поэтому сложно сказать, когда человечествосможет прийти и придет ли оно вообще к разрешению таких вечных проблем, каквойна, прогресс, история и перспектива развития человеческого общества.