План:
Введение………………………………………………………………………...3
1. Бытие как всеохватывающая реальность……………………………....5
2. Историческое осознание категории бытия…………………………….8
3. Бытие как проблема……………………………………………………...21
Заключение……………………………………………………………………...26
Списокиспользуемой литературы…………………………………………….28
Введение
Я выбрала данную тему, так как решение сложнейших философскихвопросов так или иначе приводят к проблеме существования.
Цель моей работы – изучить проблему бытия в историко-философскоймысли.
Задачи курсовой работы:
— раскрыть понятие «бытия»;
— рассмотреть проблему «бытия» в историко-философской мысли.
«Бытие» — одно из центральных понятий философии на протяжении ееистории. Обыденное мышление воспринимает термины «быть», «существовать»,«находиться в наличности» как синонимы. Но философия, воспользовавшись терминоместественного языка «быть», придала ему категориальный статус, т. е. перешла отвопроса о существовании мира «здесь» и «сейчас» к вопросу о вечных и всеобщихгарантиях такого существования. Решение такого рода вопросов предполагаетумение мыслить, отвлекаясь от конкретных предметов, их признаков и свойств.
Введениелюбой философской категории нельзя рассматривать как результат игры ума тогоили иного мыслителя. Все великие философы вводили новые категории дляобозначения и одновременно решения какой-то реальной проблемы. Мир сам по себене озадачен проблемами, т. е. мыслями по поводу каких-то трудностей. Например,природа не рефлектирует по поводу собственных стихий и катаклизмов: онистановятся проблемами для человека. Но люди в ходе своей жизнедеятельностисоздают и свои собственные проблемы, как личные, так и всеобщие, касающиесявсего рода человеческого.
1. Бытие как всеохватывающая реальность
Любое философское рассуждение начинается с понятия о бытии! Вопросо том, что такое бытие, постоянно присутствует в любом философствовании. Онвозник вместе с зарождением философии и будет постоянно сопровождать ее, покабудет существовать мыслящее человечество. Это вечный вопрос. И глубина егосодержания неисчерпаема.
Под бытиемв самом широком смысле этого слова имеется в виду предельно общее понятие осуществовании, о сущем вообще. Бытие и реальность каквсеохватывающие понятия — это синонимы. Бытие есть все то, что есть — «всявидимая же и невидимая», как утверждается Символом веры. Это и материальныевещи, это и все процессы (физические, химические, геологические, биологические,социальные, психические, духовные), это их свойства, связи и отношения. Плодысамой буйной фантазии, сказки, мифы, даже бред больного воображения — все этотоже существует как разновидность духовной реальности, как часть бытия.
Антитезой бытия является Ничто. Бытиеи Ничто не могут существовать друг без друга: если их разделить так, чтобы онине могли переходить друг в друга, то все исчезло бы. Почему? А потому чтоперестало бы двигаться: сущее лишилось бы одного из своих фундаментальных инеотъемлемых атрибутов, без которого оно рассыпалось бы в «пыль небытия».Вспомним захватывающую дух космологическую картину, предлагаемую современной физикой:Вселенная пульсирует как живой организм, живет, умирая, и рождается сызнова.Даже на поверхностный взгляд бытие не статично. Все конкретные формысуществования материи, например самые крепкие кристаллы, гигантские звездныескоплеция, те или иные растения, животные и люди, как бы выплывают из небытия(их ведь именно вот таких когда-то не было) и становятся наличным бытием. Бытиевещей, как бы много времени оно ни продолжалось, приходит к концу и «уплывает»в небытие как данная качественная определенность, например, именно этотчеловек. Переход в небытие мыслится как разрушение данного вида бытия ипревращение его в иную форму бытия. Точно так же возникающая форма бытия естьрезультат перехода одной формы бытия в иную: бессмысленна попытка представить себесамосозидание всего из ничего. Так что небытие мыслится как относительноепонятие, а в абсолютном смысле небытия нет. Попробуйте помыслить и тем болеепредставить себе небытие, и вы поймете, что это невыполнимая задача: в сознаниибудет витать какая-то форма бытия, какое-то Нечто… Человек в этой попыткебудет все время блуждать в предметной или духовной реальности. Тут не будетособой логики, но фантазия будет рисовать самую причудливую и при этомбессвязную «материально-духовную паутину». Абсолютное бытие противостоитнебытию как тому, что было и чего уж нет или еще не стало, а может, и никогдане станет.
Бытие не безразлично для составляющей его реальности. Слепойжаждой бытия преисполнено все конкретно-сущее, что проявляется даже впростейших механических процессах в виде инерции, а также в различного родановообразованиях.
Бытие — настолько всеобъемлющая и первичная категория, что оназаложена в глубинных формообразующих частях слова: суффикс — сть, свойственныйабстрактным и общим понятиям, несет смысл существования, бытийности.
Книга Бытия есть первая книга Священного Писания (первая книгаМоисеева). В горящем, но не сгорающем кусте, купине неопалимой, явившийся нагоре Хорив Моисею Господь так объявил ему о Своем имени: «Аз есмь Сущий (IЕНОVАН). И сказал: так скажи сынамИзраилевым: Сущий послал меня к вам».
Постижение категории бытия, раскрывавшейся в разные времена сразных сторон и с разной степенью полноты, неотделимо от истории философии.
2. Историческое осознание категориибытия
В античной древностипервое такое осознание, как единодушно полагают специалисты, принадлежит Пармениду.Среди мыслей, которые сами по себе субъективные порождения человеческого, онобнаружил мысль, как бы выводящую за пределы субъективного, не мысль о чем-то,а мысль как таковую, не существование чего-то, а просто существование.Воодушевленные этой идеей философы-элеаты приняли абстракцию чистого бытия задействительность более действительную, нежели бытие определенное, за верховноеединство, царящее над многоразличием. Для них, а затем для Платона, характерноразличение «бытия по мнению» — видимой, внешней реальности — и «истинностибытия», доступного лишь философскому разуму. Платон, например, под истиннымбытием имел в виду «царство чистых мыслей и красоты» как нечто умопостигаемое вотличие от мира чувственных вещей как чего-то близкого к иллюзорности, с еготочки зрения.
По Аристотелю, бытие — это живая субстанция, характеризующаясяследующими принципами: во-первых, каждая вещь есть самостоятельный факт, накоторый мы обращаем свое внимание (принцип материальности, или фактическойданности вещи); во-вторых, каждый объект обладает структурой, части которойсоотнесены друг с другом (знаменитая аристотелевская концепция активной формы);в-третьих, каждая вещь обязательно указывает на свое происхождение (принцип причинности);в-четвертых, каждая вещь имеет свое определенное назначение (принцип цели).Субстанция как предельное основание всего сущего не является таковой, если вней отсутствует хоть один из этих компонентов бытия. Из цельного бытия нельзяубрать, что-либо. При этом каждый из указанных моментов берется как реальнаяабстракция, в смысле выделения одной грани из состава целого.
Для античной философии в той или иной степени свойственнонерасчленение бытия и мышления во всех аспектах: гносеологическом,онтологическом и этическом. В то же время в ней были заложены основы дляпознания сущего в последующие века человечества (обоснование истины, добра,красоты, свободы через понятие бытия, творческая активность бытия и диалектикабытия и Ничто и т.д.).
Наступление христианской эры соединило философию с интенсивнымбогопознанием. По существу, мыслительная деятельность первых веков христианствавплоть до завершения догматики на Вселенских соборах состояла в осмыслении БожественногоЗавета в категориях греческой философии. Не приходится удивляться, чтосоотношение Бога и бытия, столько кратко выраженное в онтологической формулеИсхода 3:7, подвергалось тщательному продумыванию.
В средние века оформилось так называемое онтологическоедоказательство бытия Бога, состоящее в выводе Абсолютного Бытия из понятиябытия, а именно: то, больше чего нельзя помыслить, не может существовать тольков уме. Иначе о нем можно помыслить и существование вне ума, что противоречитисходной посылке. Это доказательство многократно утверждалось и вновьоспаривалось (вплоть до наших дней).
В эпоху Возрождения и особенно в Новое время происходитсекуляризация (обмирщение) философии, а впоследствии и все более явноеразделение философии и естественной науки. В связи с этим характерна«объективизация» понятия бытия и одновременно развитие субъективистскихконцепций.
Бытие осмысливается как нечто телесное, вещественное, какобъективная реальность, противостоящая человеку и его разуму. Природа мыслитсявне отношения к ней человека, как своего рода механизм, действующий сам посебе, а Вселенная — как машина. Эти идеи — продукт огромного успеха механики,из которой выводились фундаментальные философские принципы и котораярассматривалась как образец для всех остальных наук.
Для концепции бытия в Новое время характерен субстанциальныйподход: субстанция (неуничтожимый и неизменный субстрат бытия, его предельноеоснование) и ее акциденции (свойства), производные от субстанции, преходящие иизменяющиеся.
Р. Декарт рассматривал бытие через призму рефлексивного анализасознания, человеческого существования: «Я мыслю, следовательно, существую». Этоозначает: бытие субъекта постигаемо только в акте самосознания. Г. Лейбниц выводилпонятие бытия из внутреннего опыта человека. Свое крайнее выражение эта идеядостигает у Дж. Беркли, отрицавшего существование материи и утверждавшего:«быть — значит быть в восприятии».
По И. Канту, «бытие не есть понятие о чем-то таком, что могло быбыть прибавлено к понятию вещи. В логическом применении оно есть лишь связка всуждении». Прибавляя к понятию характеристику бытия, мы не прибавляем ничегонового к его содержанию. Для И. Фихте подлинное бытие — деятельность Я, аматериальное бытие — ее продукт.
Г. Гегель начинаетпостроение своей философской системы с наибеднейшего и абстрактнейшего понятия— с чистого бытия. Почему именно с него? Разве бытие лишено всякойопределенности? Разве это самое «тощее» понятие? А быть может, оно самое емкое?Ведь оно объемлет все сущее в бесконечном богатстве его конкретных проявлений.Не оно ли вмещает в себя все — материальный и духовный мир в их свойствах,отношениях и взаимодействиях? И да, и нет. «Если, рассматривая весь-мир, мыговорим: все есть и не говорим ничего больше, то мы опускаем все определенное,и мы имеем, следовательно, вместо абсолютной полноты абсолютную пустоту».Чистое бытие настолько бедно и пусто, что оно неотличимо от Ничто. Разумеется,Гегель понимал всю парадоксальность ситуации и отмечал, что здравый смысл тутможет вдоволь посмеяться. Как? Бытие тождественно с Ничто?! Неужели человекубезразлично, есть у него деньги в кармане или нет? Такова ирония здравогосмысла. Она же — плод недомыслия: чистое бытие связано с началом. Начало жесвязано с наличием возможности. Сама же возможность уже есть нечто, пусть ещене ставшее, но нечто как потенция. В зародыше, в потенции объединены и бытие, инебытие. Это двуликое тождество ничто и нечто — единство противоположностей,испытывающее «беспокойство», напряженность. Внутри него совершается скрытая«работа», ведущая к становлению, переходу ничто в нечто. Эта концепцияподвергалась критике.
В гегелевской диалектике тождество бытия и мышления (идею окотором он разделял) проходит все стадии триады. В начале неопределенное иабстрактное бытие, лишенное определений, неразличимо с мышлением (каквсеобщность). Проходя шаги конкретизации, бытие и мышление могут различаться,совпадая не полностью, чтобы слиться при завершении системы. Гегель здесьобращается к «онтологическому аргументу» (т.е. упоминавшемуся вышедоказательству бытия Бога). Он утверждает, что «конкретная всеобщность» — Бог —не может не содержать столь скудное определение, как бытие, парадоксальнозамечая: «Для мысли не может быть ничего более малозначащего по своемусодержанию, чем бытие».
Чрезвычайно важно достигнутое Гегелем понимание бытия как процессаили истории, или вечного движения, или самой жизни. Диалектический методвосхождения от абстрактного к конкретному (оказавший сильное влияние натворческую сторону марксизма, но и не только его, см., например, современныеработы А. Зиновьева) позволил Гегелю преодолеть некоторые старые трудности,вызванные статичной трактовкой бытия как одной абстрактной всеобщности,неподвижной субстанции и безразличной «объективности».
В то же время для всей идущей от Нового времени «классической»философии, включая Гегеля, характерен разрыв с человеческой стороной бытия, начто обратил внимание создатель «антропологической философии» Л. Фейербах.
Именно в XX в. эта проблема выдвинулась на передний план, хотя ее назреваниечувствовалось уже в конце XIX в., особенно у Ф.М. Достоевского. Если угодно, то былопредчувствие страшных потрясений, ожидавших человечество в XX в., когда потерпеликрушение основанные на рационалистических посылках попытки устроительства«новой» жизни. Потерпела крах концепция объективного и безразличного к человекубытия, овладев законами которого, человек, казалось, мог как высшее существопреобразовать мир по своему усмотрению.
Своеобразная «религия человекобожества», по выражению С.Н.Булгакова, сначала вознесла человека, а затем низвергла его в черно-кровавуюбездну, символами которой стали польский Освенцим, «леденящий Освенцим Колымы»и испепеляющий «гриб» Хиросимы.
Кризис XX в. охватил все сторонысовременной цивилизации, выросшей из семян Нового времени. Он властнопотребовал «очеловеченья» жизни. (Вот парадокс! Рационалистическая игуманистическая мысль, поставившая Человека с большой буквы во главу всего,оказывается, не оставляла места просто для человека.) В науке пересмотр основпроявился в возникновении новых теорий — квантовой механики и теорииотносительности А. Эйнштейна, ключевым понятием которых является понятие«наблюдатель», совершенно невозможное для классического подхода. Это, конечно,не значит, что объективное бытие утрачивает свой статус, но с необходимостьюоткрываются новые его стороны, в которых нет места разрыву с бытием человека.
В философских концепциях XX в. акцент делается на бытии прежде всего как человеческомсуществовании: бытие есть наша жизнь. Для В.Дилътея, например, подлинное бытие— целостная жизнь.
М. Хайдеггер критикует подход кбытию как чему-то извне данному и противоположному субъекту. Для него проблемабытия имеет смысл лишь как проблема человеческого бытия, проблема предельныхоснований жизни человека. Самым важным выражением общечеловеческого способабытия считается страх перед ничто. Анализ бытия надо начинать с нас самих. Этосущее есть мы сами, которые в числе прочих возможностей бытия имеют возможностьвопрошания: кто мы и зачем, в чем смысл нашего бытия? Тот, кто ставит вопрос обытии, в первую очередь сам есть наличное бытие. Он имеет понимание своегобытия. Это и есть экзистенция. Объективное бытие и Я-бытие суть разные видыбытия. Признание только одного объективного бытия равноценно самозабвению.
В экзистенциализме для человеческого бытия духовное и материальноеслиты в единое целое: это одухотворенное бытие (особенно в религиозномэкзистенциализме Н.А. Бердяева и др.) — Главное в этом бытии — сознаниевременности (экзистенция есть «бытие к смерти»), постоянный страх передпоследней возможностью — возможностью не быть, а значит, сознание бесценностисвоей личности.
Совершенно иначе поворачивается соотношение бытия и небытия:«Бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие» (Ф.М. Достоевский). В«пограничной ситуации» — на грани небытия, смерти, уничтожения личностивозникают острые переживания бытия. Они совмещаются с проблемами этическими, сморальным выбором на грани жизни и смерти, который должен делать человек. Здесьнаше время мощно вернуло нас к фундаментальным философским вопросам, которые нерешит «объективная» наука: сколько угодно скрупулезное описание физическихпроцессов и причин, их вызывающих, не раскрывает суть трагизма ситуации.
Перед нами другой вид реальности, человеческий феномен. Это то,что именуется злом.
Иначе поворачивается соотношение человека и Бога. В пограничнойситуации человек оказывается одиноким во Вселенной, и он жаждет Бога.Религиозное переживание состоит здесь в том, что Бог выступает не какустроитель объективной Вселенной, нечто вроде великого Часовщика (образкоторого рождается в физических картинах), а как единственное помимо данногочеловека живое существо в мире, во Вселенной, сжавшейся до размера тюремнойкамеры.
Разница в осознании бытия XX столетием и столетиями, емупредшествовавшими, ярче всего отразилась в искусстве. Интересно сопоставитьтворчество, быть может, самого великого экзистенциального художника XX в. А.И. Солженицына створчеством Ф.М.Достоевского. Достоевский, безусловно, предшественникэкзистенциалистов, но у его героев еще есть возможность обсуждать вопросыобщего устройства мира (диалоги Ивана и Алеши Карамазовых), чисто теоретическивзвешивать «слезинку ребенка» и грядущее «счастье человечества», отвергать мир,созданный Богом, и «почтительно билет Ему возвращать»… Для героев Солженицына«стены мира резко сдвинулись»2. Они тоже ведут диалоги — на барачныхнарах, в тюремной камере, койке «ракового корпуса» или фронтовой землянкеПервой мировой войны. Но не до счастья человечества им сейчас — «счастья», уженаступившего или ощутимо грядущего. Обсуждается вопрос жизни именно этогоотдельного человека в этот «один день». Как быть? Можно ли применять насилие нево имя «общей цели», а просто чтобы не дать себя убить (не станешь ли самлюдоедом)? В чем смысл жизни для того, кто завтра обречен умереть от рака?Вопросы, которые для героев Достоевского все же можно охарактеризовать как«онтологические», для героев Солженицына бесповоротно стали «экзистенциальными».
Стоит сказать и вот о чем. Указанные особенности осознаниякатегории бытия как Я-бытия или экзистенции нельзя воспринимать просто какисторически обусловленные жестокими реальностями XX в. Это определенная, крайневажная ступень в познании бытия, и XX в. в этом смысле носит переломный, переходный характер.
По-видимому, ломается линия, непосредственно идущая от Ренессансаи эпохи Просвещения, и нас ждет переход к «новому средневековью», согласновыражению, встречающемуся у Н.А. Бердяева.
Кратко скажем о концепции бытия у Бертрана Рассела. Рассел пыталсяснять противопоставление объективного и субъективного существования в понятии«существование вообще». Существует только один «реальный мир», а воображениеШекспира — его часть; аналогично — реальны мысли, которые возникали у него,когда он писал «Гамлета». Точно так же реальны наши мысли, когда мы читаем этутрагедию. Это скорее лежит в русле традиционно-рационалистическом, чемфилософия «экзистенции», но выражает ту же тенденцию — преодоление ограничений,идущих от Нового времени.
Членение типов реальности — очень интересный философский вопрос,представляющий огромный мировоззренческий и методологический смысл. В самомобщем виде такое членение рассматривалось выше: разделение эмпирической,трансцендентальной и трансцендентной реальности в кантовской гносеологии ионтологии, опирающееся еще на средневековую традицию. Другая база делениядается религиозной философией — на реальность творящую (Бог) и тварную, в томчисле внутри трансцендентно-сущего.
Обращаясь к современной философии неопозитивизма, у К. Поппера мынаходим расчленение бытия на три уровня: материальное бытие вне нас, мирпсихики как субъективное бытие, мир объективного духа, т.е. надличностногосознания. Философская литература, в том числе наша «критическая», носится с попперовскими«тремя мирами», как с некой новинкой, но, по существу, эти «три мира» стары,как сам мир. Попперовская концепция кажется вполне разумной и даже вполнетрадиционной, все зависит от ее истолкования. В самой общей форме бытие действительнопредполагает эти три уровня, хотя, возможно, ими не ограничивается.
Помимо чисто классификационных моментов безусловный интереспредставляет само понятие статуса реальности, очевидно, не одинакового дляразных ее видов. Именно это придает классификационным схемам некое объективноесодержание, выводя их за рамки голой классификации. Например, наш опыт имеетдело повсюду лишь с определенным бытием, с конкретными его типами:механическими, физическими, химическими, геологическими, биологическими, социальными,духовными. В рамках этих типов имеется неисчислимое множество более конкретныхформ определенностей вплоть до единичных форм бытия, например, данногокристалла, который лежит у меня на столе, данного растения на моем подоконнике,данного человека и т.п.
Переход к чуть более абстрактному уровню, даже для материальныхвещей и процессов, уже рождает определенные проблемы. Здесь кантовская идеятрансцендентального, как бы ни относиться к обычно приписываемому этомуфилософу агностицизму, во всяком случае не беспочвенна. С философской точкизрения исключительно важно глубоко продумать и описать иерархию типовреальности хотя бы для материального и элементарно-психического бытия. Это поканикем еще не сделано ни в одной области знания. Так, в физике крайнесущественно найти иерархию типов физической реальности. Если судить понынешнему состоянию, то можно сказать, что эти типы вырисовываются лишь в самойобщей форме, когда автор того или иного учебника с методической цельюраспределяет материал своей науки по определенным разделам. То же можно сказатьо химии, биологии, геологии, науках об обществе. Кто рассмотрел, например, видыбиологической реальности? Есть ли более или менее строгая классификацияпсихической реальности?
Но далеко не все существующее есть материя или представляет собойэлементарные психические проявления, объяснимые на уровне физиологии. Духовнаяреальность — не меньшая реальность, чем природа вне нас. Ее, в виде мысли,рождает каждый акт интеллектуальной деятельности. Человеческая мысль реальна,но ее реальность духовна. Все феномены сознания, и личного, и общественного,обладают бытийным смыслом. Здесь возможны разные уровни и степени реальности.
Вот таблица умножения — это реальность или нет? Конечно,реальность. Но какая? Не вещественная, не физическая, а духовно-символическая,знаковая. А сам принцип умножения в этой таблице — тоже реальность, такжеидеальная, но теперь даже не символическая, а чисто духовная. В данном случаепринцип — это правила данной математической операции. Но отнести ли ее ксубъективному или объективному духовному мирам Поппера? Затруднительно. С однойстороны, математические правила и определения существуют в уме математика,представляя собой как бы субъективную реальность, связанную с егоиндивидуальным сознанием, а с другой — в меру общезначимости этих определенийони представляют собой объективное явление. (Не говоря уже о том, что такогорода духовные феномены неразрывно связаны с некоторыми материальныминосителями: книгами, бумагой и т.п.)
Объективный смысл таблице умножения можно приписать еще на томосновании, что, будучи общезначимой, она «выражает в отраженной форме некиезаконы материального бытия», которые заведомо объективны.
Такая трактовка, однако, не применима к более сложным феноменамдоступной нам духовной реальности. Оставляя в стороне художественную литературуи споры о «реализме» и «реалистичности» в ней, обратимся к сказке и мифу.Каждый миф и каждая сказка заключают в себе тайный смысл, имеют не толькоразвлекающий характер. Это удивительно богатая форма творчества и его продукт,красивое буйство человеческой фантазии. Но это самая настоящая духовнаяреальность в образно-символической форме ее выражения: сказочная, легендарнаяреальность, имеющая свою смысловую организацию и социально-психологическуюнадобность людям, коль они ее сотворили и постоянно воспроизводят.
За рассмотренными достаточно «приземленными» видами духовнойреальности так или иначе можно угадывать еще потаенную реальность. Последнейсуждено стать со временем открытой, доступной или же так и остаться втрансцендентной сфере.
Наконец,возможен исторически подход к разграничению реальности. Бытие тогда включает всебя актуально сущее, неисчислимые потенции и бесконечные следы прошлого.Исходным пунктом рассмотрения бытия как исторического бытия, как результатапрактической и духовной деятельности людей является культура — царствотеоретически и практически освоенной природы и мир духовной культуры.
3. Бытиекак проблема
Проблема бытия, реальности чего-либо — это фундаментальная мировоззренческаяи методологическая проблема. Дело в том, что объективную реальность,действующую во всех существующих вещах и явлениях, мы не в состоянии охватитьсвоим мышлением ни во всем ее объеме, ни во всех способах ее проявления.Критерий реальности несводим к критерию чувственной достоверности.
Существование реальности трансцендентной, например бытие Бога,есть чрезвычайно сложный вопрос. «Онтологическое доказательство бытия Бога» ужерассматривалось. Философы придерживаются разных мнений относительно того,возможно ли в принципе — с точки зрения логики — такое доказательство. Длярелигиозной веры здесь нет сомнений, для нее это скорее «опытный факт» (гдеопыт понимается в специфическом смысле, не тождественном с обычной«эмпирической»). Вопрос в том, можно ли доказать бытие Бога неверующему.
И впрактической жизни вопрос о реальности имеет животрепещущий характер.Существует ли реально, например, подозреваемая или неподозреваемая та или инаяболезнь у человека — разве это не важно для него? Да и сами виды реальности, ихсоциальная и личная значимость крайне важны: одно дело бытие намерения, скажем,украсть и другое — осуществленное намерение, когда его бытие в форме целистановится бытием в виде реального факта.
Проблема реальности имеет огромное значение для науки. Во-первых,это относится к разнообразным ««необычным явлениям». Возьмем, например,экстрасенсорные феномены, связанные с излучением живыми системами энергии иинформации. В силу своей крайней необычности эти явления многим представляютсязагадочными, таинственными, даже сверхъестественными. Но ведь, как показываютмногочисленные опыты и наблюдения, эти явления существуют. Следовательно, ониестественны в своем реальном бытии. Поэтому можно сказать, что самопредставление о сверхъестественном характере этих явлений обусловливается несущностью этих явлений, а ошибочным пониманием их сущности.
Точно так же мышление современного человека занято поискамивнеземного разума, хотя у некоторых это и вызывает насмешку.
Вообще, естественным мы считаем (или склонны считать) то, чтосуществует и действует согласно известным современной науке законам, т.е. то,что вписывается в исторически сложившуюся на сегодняшний день научную картинумира. Естественное в таком смысле не надо переоценивать, а «сверхъестественное»— соответственно недооценивать.
Во-вторых, известно, что и реальность, и истина об этойреальности, и смысл даже самих развитых частных наук есть всегда частные виды иреальности, и истины и что все это доступно и даже необходимо в пределах некоторойспециальной области, но это способно утратить и саму предметную область, иистинность, и осмысленность за ее пределами.
Различные научные понятия в ходе исторического развития переходилииз области чисто теоретической в вещественную, приобретали «материальныйстатус» и наоборот. Долгое время атомы и молекулы, электрон, ген и т.п.существовали только как удобные теоретические схемы, причем господствовалоубеждение, что «их никто не видел и не увидит». Но достаточно быстро, подвлиянием ли поразительных экспериментов типа измерения зарядаодного-единственного электрона, или появления глубокой теоретической концепции— двойной спирали ДНК (т.е. структуры гена) все эти понятия «овеществились»,приобрели исключительно прочный материально-бытийный смысл. С другой стороны,весьма убедительное для современников понятие эфира как материальнойсубстанции, светоносной среды, столь же быстро «развеществилось» после созданиятеории относительности. Нынешний онтологический статус эфира весьмапроблематичен.
Как говорил М.А. Булгаков: «Что такое официальное лицо илинеофициальное? Все это зависит от того; с какой точки зрения смотреть напредмет. Все это… зыбко и условно. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра,глядишь, официальное! А бывает и наоборот, и еще как бывает!».
В этой связи уместно упомянуть и проблему реальностихудожественного образа. Вспомним, как Бальзак ругался со своим героем, называяего подлецом, а Пушкин говорил о Татьяне: «Какую она штуку со мной учудила.Взяла да замуж вышла!»
Художественное реально совершенно по-особому, несводимо кфизическому и вообще естественно-научному бытию. Естествознание не можетобъяснить природу прекрасного. Это не физическая, а эстетическая реальность, посути своей объектно-субъектная, человечески окрашенная. Очарование девственнойприроды, волнующие наше сердце переливы морских волн, багряный закат солнца,брызжущее всеми красками северное сияние, величественное молчание гор илишумящий лес. Что может сказать нам об этом физик — именно как физик? Он опишетфизическую суть звуковых колебаний, сообщит при этом, что багряность связана сизлучением электромагнитных волн такой-то длины и частоты. Но исчерпывается лифизической реальностью то чувство восхищения, которое при этом испытываетчеловек, внемлющий всему этому? Конечно, нет. И вообще — что это за реальность:восхищение? Тут нужен иной язык — язык музыки и красок, язык поэзии, мастерствохудожественного слова. Аналитическому уму физика здесь вообще нечего делать.Для него — в рамках его физического мышления — не существует ни цветов, низвуков. Спросите физика, что такое цвет, и он тут же переведет ваши ощущения насвой физико-математический язык, на котором звук уже не звучит, свет уже неискрится красками, а вибрируют воздух и электромагнитные волны.
Можно усилить это утверждение, назвав эстетический метод одним изважнейших и глубоких методов познания бытия, вплоть до доказательства бытиядругих видов реальности.
Завершаянаше обсуждение, отметим, наконец, что никакой самый изощренный экспериментникогда не может доказать небытие какого-либо явления. Можно лишь утверждать,что данное явление не обнаружено — и не больше. Кто может поручиться, что вбесконечном мире вообще чего-то нет, когда мы знаем лишь исчезающее малую егодолю? (Да и в ней достоверность наших знаний простирается лишь на сравнительнопростые явления.)
Заключение
Такимобразом, могу сделать следующие выводы о том, что под бытием в самом широкомсмысле этого слова имеется в виду предельно общее понятие о существовании, осущем вообще. Бытие и реальность как всеохватывающиепонятия — это синонимы. Бытие есть все то, что есть — «вся видимая же иневидимая», как утверждается Символом веры. Это и материальные вещи, это и всепроцессы (физические, химические, геологические, биологические, социальные,психические, духовные), это их свойства, связи и отношения. Плоды самой буйнойфантазии, сказки, мифы, даже бред больного воображения — все это тожесуществует как разновидность духовной реальности, как часть бытия.
Для античной философии в той или иной степени свойственнонерасчленение бытия и мышления во всех аспектах: гносеологическом,онтологическом и этическом. В то же время в ней были заложены основы дляпознания сущего в последующие века человечества (обоснование истины, добра,красоты, свободы через понятие бытия, творческая активность бытия и диалектикабытия и Ничто и т.д.).
В средние века оформилось так называемое онтологическоедоказательство бытия Бога, состоящее в выводе Абсолютного Бытия из понятиябытия, а именно: то, больше чего нельзя помыслить, не может существовать тольков уме. Иначе о нем можно помыслить и существование вне ума, что противоречитисходной посылке. Это доказательство многократно утверждалось и вновьоспаривалось (вплоть до наших дней).
В эпоху Возрождения и особенно в Новое время происходитсекуляризация (обмирщение) философии, а впоследствии и все более явноеразделение философии и естественной науки. В связи с этим характерна«объективизация» понятия бытия и одновременно развитие субъективистскихконцепций.
Завершаянаше обсуждение, отметим, наконец, что никакой самый изощренный экспериментникогда не может доказать небытие какого-либо явления. Можно лишь утверждать,что данное явление не обнаружено — и не больше. Кто может поручиться, что вбесконечном мире вообще чего-то нет, когда мы знаем лишь исчезающе малую егодолю? (Да и в ней достоверность наших знаний простирается лишь на сравнительнопростые явления.)
Списокиспользуемой литературы:
1. Ахундов М. Д. Концепции пространстваи времени: истоки, эволюция, перспекттивы. — М., 2003.
2. Бытие человека в культуре. — Киев, 2000.
3. Губин В. Д. Онтология: проблема бытия всовременной европейской философии. — М., 2001.
4. Губин В.Д. Основные философии: Уч. пос. – М.: ФОРУМ: ИНФРА – М,2003
5. Доброхотов А. Л. Категория бытия в классическойзападноевропейской философии. — М., 2003.
6. Какабадзе 3. М. Проблема человеческогобытия. — Тбилиси, 2000.
7. ЛуканД. К онтологии общественногобытия. — М… 2004.
8. Мир философии: книга для чтения. В 2-х ч. Ч. 1. — М., 2001.
9. Мотаное Ю. Б. Четыре концепциивремени в философии и физике. — М., 2005.
10. Невлева И.М. Основы философских знаний: Уч. пос. – М, 2000
11. Радугин А.А. Философия: Курс лекции.- М: Центр, 2000
12. Спиркин А.Г. Философия: Уч. – М: Гардарики, 2004
13. Философия: Уч.пос./Под ред. В.П.Кохановского – Ростов-на-Дону:ФЕНИКС, 2003
14. Философский энциклопедический словарь / Ред. – сост. Е.Ф. Губский.– М: Инфра – М, 2004
15. Фрагменты ранних греческих философов. — М., 2000.