Популярно о философии
Философия,любовь к мудрости, есть стремление человека увидеть жизнь за пределамиповерхностного. Это есть стремление шагнуть за пределы видимостей и мнений иустановить настоящее знание о человеке, мире вокруг него и источнике обоих.
Некоторыеутверждали, что такое истинное знание, простирающееся за границы всего лишьмнений индивидуумов, невозможно. Однако в этом случае такое их утверждение самопретендовало на некую истинность, простирающуюся за пределы лишьиндивидуального мнения и применимую ко всем универсально. В этом видна самопротиворечивость,вроде: я прав — я неправ. И такая нелепица предлагалась еще и на продажудругим, становясь оттого еще нелепее.
Впротивоположность мнениям, даже считавшимися очевидными, неочевидные знания овещах, все же, после убедительной демонстрации, признавались знаниями, а непростыми мнениями, и это позволяло использовать те знания продуктивно в мире.Знаниями также считались общие принципы, не описывающие собственно конкретныевещи, но применимые к последним и даже определяющие их поведение и взаимодействиеили сам факт существования. Сами такие принципы или идеи оставались очевиднымидаже при отсутствиии тех вещей. Таковы были например идеи математики. Числа,фигуры, их отношения оказывались необходимо и точно применимыми к реальномумиру, и оставались для человеческого ума даже более реальными, чем сам этотмир, который легко можно было представить исчезнувшим, тогда как соотношениесторон треугольника например оставалось несомненно верным и независимо отсамого факта существования или несуществования мира физических вещей.
Интересно,что при допускании в каких-то случаях правомочности различных мнений на разныетемы, сама возможность разныхмнений относительноматематических истин, казались всем раумным людям просто чепухой, и всемиими признавалось лишь универсальное знание математики, которое можно былопродемонстрировать ясно и признать всеми, не лишенными способности к мышлению.Тоже можно было сказать относительно логики: Она универсальна, и не существуетразных логических мнений, но лишь одна логика, применимая и признаваемая необходимолюбым человеческим умом, находящимся в здоровом состоянии.
Именноиз-за универсальной применимости логики ее стали считать средством икритерием приобретения знаний всех разных категорий, а также общения на языкезнаний и о знаниях между всевозможными людьми, т.е. логика стала единственнымязыком философии. Возможность философского общения вне логики является лишьиллюзией людей, как правило очень мало знающих философию и не получившихлогического образования. Когда они начинают говорить о чем-то, по ихутверждению, “за пределами логики”, они все же стараются разделить ссобеседником некое собственное видение истины, считая последнююприменимой и для того собеседника, а не только для самих себя, что выражают словесно.Такая функциональная универсальность, предполагает универсальность самого языкаобщения, а значит и универсальность логики. Тогда получается, что они пытаютсяговорить логически, логику же и оговаривая, что является нелепостью, которуюследовало бы как можно скорее прекратить.
Когданекоторые начинают говорить о “первичности бытия и вторичности сознания илирациональности”, прослеживается аналогичная ошибка: Как они знают о том, чтонаходится (имеет бытие), по их же определению, за пределами самого знания? Аесли они не знают об этом, то не могут и правомочно утверждать такой принцип. Аесли они все же берутся делать это, то утверждения их просто невозможно понять,они не имеют реального смысла.
Такогорода проблемы были описаны не раз в истории философии, и те, кто изучалпоследнюю внимательно, конечно же, распознают правоту выше предложенныхутверждений относительно элементарных ошибок поверхностного мышления офилософии. Однако эта статья преимущественно обращена не к знатокам, которымпросто следовало бы иногда напомнить, то что они и без меня прекрасно знают.Обращена же она в основном к людям без философского образования, которые частобыли введены в заблуждене искаженными теориями о философии. Бывало, что идовольно известные писатели допускали такого рода ошибки в своих построенияхмимоходом, увлекшись чем-то еще и забыв строго следить за каждым своимутверждением в процессе преследования своей конкретной научной цели. Их жемалограмотные последователи или почитатели, могли, выхватив одно из таких ошибочныхутверждений своих кумиров, раздуть его до фундаментального принципа и приниматьсястроить иногда здание целой философской школы на песочном основании, чего,конечно же, сам тот кумир и не мечтал предпринять. Такие досадные ляпсусы оченьнередко можно найти и в научных трудах, а не только утверждениях или теориях дилетантов.
Иногдаслучались и мисинтерпретации, т.е. когда некоему уважаемому авторуприписывалась позиция которую он никогда не принимал, рассматривая ее лишь какчастный случай в своем более объемном синтетическом учении, и даже иногдаутверждая сам невозможность такой позиции в отрыве от целого. Так напримернекоторые специалисты называли Абиларда номиналистом, на основании того,что элемент номинализма присутствовал в его теории об универсалияхнаряду с элементом реализма. Правда же состоит в том, что Абилард столкнулноминализм с реализмом как тезис и антитезис и получил синтетическоерешение проблемы универсалий, называемое концептуализмом. Т.е. его нельзя былоназывать ни первым, ни вторым, если внимательно читать его доктрину, чтоочевидно и провалились сделать те “специалисты”, вроде Вайнберга (J. R. Weinberg)и Броуди (A. Broadie)*.
Справедливозамечают, что в философии сформировались разные школы мысли с их многочисленнымиприверженцами, и говорят что это якобы доказывает существование разных логик.Однако упускают из виду что все они претендуют на универсальность, пытаясьубедить и последователей других школ в своей именно правоте, а некоторые готовыпреобразовыаться под внешним влиянием. Какова тогда остнова такого стремления куниверсальным утверждениям и пластичности
_________________________________________________
* См. мое эссе: Abelardon Universals.
самих школмысли, не остающихся раз и навсегда неизменными? Очевидно и то и другоепредполагает возможность существование общего критерия мышления, т.е. наличиесамой универсальной логики. Отчего же легко, просто и стразу люди не убеждаютсяи не принимают все и навсегда одну какую-нибудь школу? Дело здесь наверное втом, что демонстрировать философские идеи далеко не всегда легко и кроме того,кроме формальной логики, которую не каждый легко воспринимает и даже изучает,предполагаются определенные интуиции, которые тоже не каждому доступны водинаковой мере, и обучение которым – процесс часто долгий и трудоемкий. Чащевсего мы имеем дело с частичным развитием в конкретном человеке и способности кформальной логике и к интеллектуальным интуициям. Отсюда и его предпочтенияотвергать одни посылки и принимать другие, как очевидные, а также испособность-неспособность прослеживать строгость аргументации сначала до конца*.Это не говорит в пользу многих логик, но скорее говорит в пользу разных уровнейспособности интуиции и формального мышления, которые люди стараются всежепривести к общему знаменателю, применяя свое видение универсальной логики исвои попытки наблюдений за внешним и внутренним мирами. Иногда решить проблемувзаимопонимания можно, ъ указав на ошибку в формальном построении оппонента, а вдругих случаях указав ему на необходимость развития интуиции в отношенииконкретной темы, например религиозной. Если дается разумный метод развитиятакой интуиции и разумный срок, это напоминает научные приготовления копределенному эксперименту, после завершения которых он может быть возобновленкаждым, взявшим на себя такой труд приготовления, и доказать верность-неверностьпредложенного кем-то принципа и возможности его верификации. Так в Йоге,Буддизме, Христьянском и дохристьянском мистицизме предлагаются, определенные упражнения,ритуалы для развития необычных интуиций, которых тогда становятся собственнымпереживанием всякого прошедшего курс таких тренировок, что делает хорошо понятнымии доктрины этих школ, в которых сначала могли сомневаться или даже считать ихневозможными.
Ачто же делать тем людям, которые не прошли такой полной подготовки и не могутпоэтому иметь тех особых интуиций? Тем людям, философия конечно не предлагает автоматическипринимать доктрины, предложенные теми школами, но предлагает просто держатьсвой ум открытым допуская возможность таких верификаций, а также заняться всежетакой специальной подготовкой к эксперименту, который может быть и докажетправильность или неправильность тех доктрин. Одно лишь формально-логическоеусилие здесь не может считаться достаточным критерием ни для признания, ни дляопровержения.
Какже тогда философу относиться к ортодоксиям? Философ, по своей сущности иопределению не может сам быть ортодоксом. Ортодокс уже имеет твердуюубежденность, мнение, а философ только все время стремится к истине, неабсолютизируя никакое мнение, но допуская возможность правильности илинеправильности их всех. Для философа нужны доказательства правильности-
___________________________________________________
* См. мою статью Об интуиции иформальном умопостроении.
неправильности.Ему нужна демонстрация логическая или экспериментальная, чтобы сказать: это такили это не так. Однако в сложных вопросах даже к демонстрациям он склоненотноситься очень осторожно и не спешить ставить точку. Философскиевопросы-ответы скорее заканчиваются многоточием…*
_________________________________________________________
См. мою статьюПроблемы Религии.
АлександрКудлай
Июля16, 2006.