«Лингвистический поворот» в философии ХХвека
Блинов А.К.
Какпишет В.А.Ладов, «Конечно же, термин „аналитическая философия“очень широк, велико количество тематических и методических „оттенков“в исследованиях тех мыслителей, кого, так или иначе, причисляют к даннойтрадиции. И все же общее эпистемологическое ядро не вызывает сомнений — это»лингвистический поворот" в философии, к которому напрямую причастны«классики» аналитической традиции: Г. Фреге, Б. Рассел, Д. Мур, Л.Витгенштейн. Стремясь все к той же «ясности и отчетливости» данного,философ-аналитик, после совершения «лингвистического поворота»,спрашивает уже не о мире самом по себе, а о том, что мы имеем в виду, когдаговорим о мире, т.е. о смысле и корректности построения наших высказываний омире."[1]
Трудноуже определить кому принадлежит ставший ныне знаменитым термин«Лингвистический поворот»[2], однако книга с таким названием вышла в1967 году (второе, расширенное издание — 1992) под редакцией Ричарда Рорти,которого, в ходе его эволюции, неоднократно упрекали за ренегатство отаналитики, однако чьему развитию —в направлении гуманитарных наук — нельзяотказать в определенной логике.
Книгасодержит 37 текстов 29 авторов (некоторых из них по несколько текстов или всоавторстве) и 2 дискуссионные группы, объединенные в 4 темы; редакторскоепредисловие, введение и библиографию, насчитывающую 985 работ (преимущественнона английском языке), посвященных лингвистическому методу в философии и смежнымтемам, появившимся в период с 1930 по 1965 год. Эта библиография, составленннаяДжеромом Неу и Ричардом Рорти, включает дискусссии, сопоставляющиелингвистические и различные философские методы, а также ссылки на другиерасширенные библиографии и перекрестные ссылки.
Всеэти работы были опубликованы ранее (некоторые из них, правда, были переведеныздесь на английский впервые). Среди них такие темы, как «Классическиеутверждения тезиса о том, что философские вопросы являются вопросами языка»(тексты Морица Шлика, Рудольфа Карнапа, Густава Бергманна, Гилберта Райла,Джона Уиздома, Нормана Малькольма); «Метафилософские проблемы философииидеального языка», — Ирвинг Копи, Макс Блэк, Элис Эмброуз Лазеровитц,Родрик Чизом, Джеймс У. Корнман, Уиллард ван Орман Куайн; «Метафилософскиепроблемы философии обыденного языка» — Чизом, Джон Пассмор, ГроверМаксвелл и Герберт Фейгль, Манли Томпсон, Ричард Хеэр, Пол Хенле, Питер Гич,Корнман, Дж.О.Урмсон, Стюарт Хэмпшайр, Дж. Уорнок, Стэнли Кэвелл; «Пересмотры,переоценки и перспективы» — Дадли Шапир, Хэмпшайр, Урмсон, "Royaumont Colloquium ", П.Ф.Стросон, Макс Блэк, Джерролд Дж. Катц, ИегошуаБар-Хиллел.
Вступительнаястатья (самый большой текст в книге) начинается со впечатляющего сравнениядругих революций в философии с «лингвистическим поворотом» — взгляда,согласно которому философские проблемы могут быть решены (или элиминированы)либо путем реформирования нынешнего языка (в данном случае преимущественнноимеется в виду язык науки), либо путем его лучшего, более адекватногопонимания, устранения из него путаницы. На этом, в частности, основании рядисследователей (в особенности причисляющие АФ к неопозитивизму) приходит квыводу о том, что, в отличие от логического анализа языка, задача философа-аналитикас точки зрения лингвистической философии (прежде всего атрибутируемой позднемуВитгенштейну) состоит не в том, чтобы реформировать язык в соответствии снекоторой логической нормой, а в детальном анализе действительного употребленияестественного разговорного языка с тем, чтобы устранить недоразумения,возникающе вследствие неправильного его употребления. Так, согласнолингвистической философии, такой анализ приводит к выявлению причин постановкифилософских проблем, которые будто бы возникают в результате неправомерногорасширения обыденного словоупотребления. Возражая против любых проявленийтехницизма в философии, связанного с использованием специального понятийногоаппарата, и отстаивая чистоту употребления естественного языка, лингвистическаяфилософия противопоставляет себя сциентизму в философии — в частности,сциентизму логического позитивизма.
Однакозадача Рорти далеко не сводится к этому противопоставлению. Рорти обсуждаетнекоторые из попыток обосновать эти воззрения, иследует предполагаемыйбеспредпосылочный характер лингвистической философии, пробует урезонитьизвечную междоусобицу сторонников анализа идеального и обыденного языков и витоге приходит к выводу (который он через несколько десятков лет значительнопересмотрел — или, точнее, расширил) о том, что будущее философии напрямуюзависит от ее лингвистических анализов. Можно сказать, таким образом, что Рорти— это метафилософский критик, чье исследование направлено не на конкретныетемы, стили или терминологии в философии, но на то, каким образом философскиепроблемы могут представлять собой нечто иное, нежели рост напряжения илиизменение динамики соотношения между этими темами, стилями или терминологиями.Представляется важным подчеркнуть это, поскольку понимание этого практически полностью,самым прискорбным образом отсутствует в отечественной среде, считающейсяфилософской, но тем не менее самым простодушным образом считающейфилософов-аналитиков сводящими философские проблемы к языковым.
Иесли критика Рорти бывала направлена против аналитической философии, то этомогло быть вызвано именно стагнационной, инерционной верой (свойственной,конечно, не одним диаматчикам) в непреходящую ценность и неизменностьфилософских проблем. Кстати, сам Рорти нигде прямо не асссоциирует свои взглядыс аналитической философией. Однако такие аналитики, как Селларс, Куайн иДэвидсон, безусловно, предоставили ему ценнейшие средства в его борьбе противпроекта эпистемологической легитимации, находившегося в центре философии,начиная с Декарта.
Поэтомутрудно переоценить значение этой книги для развития АФ. Некоторые из ее тем мыуже рассмотрели; к рассмотрению других переходим сейчас.
Встатье «Языковая игра и роль метафоры в научном познании»[3]В.А.Суровцев и В.Н.Сыров пишут:
«Сутьв том, что лингвистический поворот привел к переописанию концептов “язык”,“текст”, “дискурс”, “сюжет” и т.д. в процессе расширения сферы их применения.… Если использовать глубокую мысль Ницше, сама постановка вопроса о том,каков мир на самом деле, является следствием скептицизма и релятивизма. Воснове представлений человека о себе и мире лежат фундаментальная темпоральнаяструктура и цели доминирования, использования, удовлетворения желаний. С этойточки зрения лингвистический поворот и соответствующие практики аналитическойфилософии, герменевтики и деконструктивизма следует рассматривать какизвлечение продуктивных следствий из человеческой конечности.»
Продолжимэту мысль: АФ — часть философии, и «лингвистический поворот» —поворот не от философии, не в сторону от нее, но к ней.
[1]http://www.philosophy.ru/library/ladov/analyt.html. См. эту статью для особенноподробного уяснения той точки зрения, согласно которой лингвистический поворотначался именно с Фреге.
[2] Rorty R (ed.) The Linguistic Turn. Chicago: University ofChicago Press, 1967.
[3] Новосибирский журнал " Философиянауки " №5 (1999). Реальный адрес: http :// philosop hy.nsc.ru/life/journals/philscience/5_99/02_SUROV.htm.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.i-u.ru/