Содержание
Введение
1. Отличие бедности отнищеты
2. Причины бедности
3. Бедность имаргинализация населения
3.1 Бедность: подходы копределению и измерению
3.2 Масштабы и глубинабедности
Заключение
Список литературы
Введение
БедностьРоссии и ее богатство это две стороны одной жизни. И они, конечно, следствия. Инедостаток патриотизма, и брошенные дети, и пьянство, и высокая смертность, инеэкономная экономика это все следствия. А причина в том, что множество людейне хотят знать, не учитывают, что они люди, и что вокруг тоже люди. Потому,говоря о патриотизме, обсуждают неживые предметы — флаги, атомные бомбы илибейсбольные биты. Потому, говоря о реформах, твердят о структурах и системах.Но флаг это только символ страны. А страна это не безжизненное пространство,это люди. Все, что делается в стране, делается людьми, населяющими ее, и все,что не делается, не делается тоже ими. И работа любой системы, даже стехнической точки зрения, зависит от ее элементов и взаимосвязей между ними. Ноу нас по-прежнему актуально «воруют и врут». С давних времен никакиерепрессии или послабления, никакие добрые или злые цари не изменили этутрадицию. Конечно, все изменилось бы, если хотя бы большинство решило:насколько меньше я буду жульничать и лгать, настолько меньше будет обманута иобворована моя страна, потому что обманываю и обкрадываю я своих сограждан,жителей страны. Но чуда не происходит. Бич России — ее вымирание. И происходитоно от пропасти между богатыми и бедными, между бюджетниками и их министрами, междупешеходами и водителями, между «народом» и «властью», между«правыми» и «левыми», между покупателями и продавцами,между коммунальщиками и жильцами, между брошенными детьми и их родителями ит.д. и т.д. Пропасть на месте духовных связей и проявлений нравственности — вотбич России.
Цель работы –рассмотреть проблему бедности России.
Задачи работы– представить отличительные признаки бедности от нищеты; изучить причиныбедности; охарактеризовать бедность и маргинализацию населения.
1. Отличие бедности от нищеты
Только наоснове среднедушевого дохода судить об уровне и качестве жизни не совсем верно,так как 1) людям свойственно сочинять небылицы о своих доходах; 2) вдействительности семья может располагать ресурсами, выходящими за рамкиповседневных доходов; 3) при примерно одинаковых доходах можно вести разныйобраз жизни; 4) одинаковые номинальные денежные доходы в разных регионах странымогут иметь разное товарное наполнение и т.д. В общем виде цитированныеположения и пересказанные нами аргументы в их пользу выглядят убедительно. Изхудожественной литературы также известно, что жилище, предметы домашнегообихода, одежда и т.п. несут информацию об имущественном положении, образежизни и даже характере их владельца. И все-таки вопрос об использованиикритерия ресурсной обеспеченности (накопленного имущественного потенциала) дляхарактеристики уровня и качества жизни населения требует уточнений, что мы ипостараемся сделать.
Применимназванный признак (накопленный имущественный потенциал) к решению вопроса не оботличиях бедных от небедных вообще, а о выделении различных уровней в рамкахсамой бедности, об отличиях «просто бедности» от нищеты применительнок современному российскому обществу. Этот вопрос рассматривается в статье Н.Е.Тихоновой, в которой читаем: «… уровень и образ жизни, соответствующие скореепонятию «нищета», чем «просто бедность», отличают следующиехарактеристики: накопившиеся долги, в том числе по квартплате, отсутствие такихпредметов домашнего имущества (пусть даже очень старых), как пылесос мебельнаястенка или мягкая мебель, ковер, цветной телевизор, а также плохие жилищныеусловия… недоступность любых платных услуг… в среднем более низкие чем упросто бедных, доходы»[1].Думаем, что перечисленные характеристики нищеты, взятые в целом, всовокупности, верно отражают реалии современного российского общества.
Обратим вниманиена такой признак нищеты, в отличие от «просто бедности», как отсутствиепылесоса, мягкой мебели и др. названных предметов. Построим цепочкурассуждений: есть отсутствие указанных предметов домашнего имущества — один изотличительных признаке нищеты от «просто бедности», то выходит, чтоналичие названных предметов в домашнем хозяйстве — это признак немного болееприличного имущественного положения, чем нищеты т.е. «простобедности». В статье это прямо не утверждается, но такой вывод напрашиваетесам собой, он следует из логики изложения, из того, что речь идет охарактеристиках, позволяющих разграничить «просто бедность» и нищету.
В статье Н.М.Давыдовой и Н.Н. Седовой фигурирует несколько иной «общепризнанный наборпредметов, отсутствие которых определенно свидетельствует о скатывании за чертубедности в современной России». «В обязательном порядке» к этомунабору авторы относят холодильник, цветной телевизор, ковер или палас,стиральную машину, пылесос и любой мебельный гарнитур, включая стенку, кухню,мягкую мебель; «при этом отсутствие как минимум двух предметов извышеперечисленных видов имущества (например, холодильника и телевизора) — отчетливый признак существования на уровне нищеты»[2]. Авторы считают возможным не учитывать качественноесостояние этих предметов длительного пользования, ибо «для оценки уровняжизни населения с позиций нахождения за чертой бедности достаточно уже самогофакта их наличия или отсутствия в семье»[3]. Сформулированные утверждения представляютсянеточными. Если отсутствие перечисленных домашних вещей в хозяйстве семьидействительно является одним из признаков нищеты, то наличие в домашнемхозяйстве этих предметов, безотносительно к их качеству и степени износа,например, облысевшего от старости ковра, с трудом показывающего одну программутелевизора, дивана с давно уже истершейся и продырявившейся обивкой и т.п., нанаш взгляд, нельзя считать признаком (или одним из признаков) принадлежности кнесколько более высокой социальной группе, нежели нищие, к «простобедным». Кроме того, вызывает сомнения отвлечение не только откачественного состояния, но и от общественно-экономических условий и способовприобретения этих предметов длительного пользования при оценке уровня жизнинаселения в аспекте нахождения за чертой бедности.
Автор этихстрок знает семью, в которой работящие и непьющие родители (бюджетники) воспитываюттроих детей-школьников. В хозяйстве семьи есть и холодильник«Бирюса», выпуска 1972 года, подаренный родственниками после 20 летбезупречной у них службы, и цветной телевизор «Кварц» 1982 годарождения, приобретенный таким же способом. Остальные предметы, включенные Н.М.Давыдовой и Н.Н. Седовой в «обязательный набор», наличие которогоякобы говорит о нахождении семьи выше уровня нищеты, тоже имеются: они быликуплены еще в 60-70-е гг. прошлого века и достались в наследство от покойной материмужа. Наша знакомая семья живет в однокомнатной квартире старого панельногодома, перешедшей по наследству также от матери мужа, и имеет среднемесячныйдушевой доход примерно 1200-1300 рублей, состоящий из зарплаты мужа (3500рублей), зарплаты жены (2500 рублей) плюс известных всем своим мизернымразмером детских пособий. Мы полагаем, что описанную семью, несмотря на наличиеу нее «общепризнанного набора предметов», нельзя считать находящейсявыше уровня нищеты. По международно-принятым критериям, в состоянии бедностинаходятся люди, имеющие доход менее 4 долларов в сутки на человека; в состояниинищеты — доход менее 2 долларов в сутки на человека; в состоянии крайней нищеты- доход менее 1 доллара в сутки на человека[4]. По существующему весной 2004 г. курсу доллара поотношению к рублю (29: 1), среднемесячный душевой доход членов данной семьидолжен быть более 1740 рублей, чтобы она могла считаться находящейся выше уровнянищеты. Однако такого дохода у семьи нет.
Рассмотримподробнее этот вопрос на примере такого компонента мягкой мебели, как диван,хотя можно взять и любой другой из перечисленных предметов или даже все ихвместе. Диван можно приобрести разными способами. Во-первых, некоторые семьипокупают новые диваны на доходы, полученные самими членами семьи или ихродственниками в настоящее время, при современных экономических отношениях.Во-вторых, можно до сих пор спать на старом диване, купленном членами семьи илиих родителями еще до перестройки и реформ, за неимением возможности приобрестиновый. В-третьих, этот признак отличия «просто бедных» от нищих можноподобрать во дворе, около мусорных баков, куда его выбросили как отслужившийсвой век или вышедший из моды более обеспеченные соседи; можно также купитьстарый диван по бросовой цене за деньги, вырученные от сдачи собранных пустыхбутылок и т.п. источников. Следует ли считать наличие в домашнем хозяйствепредмета, приобретенного столь разными способами и в условиях различныхэкономических отношений, информативным признаком, позволяющим, в дополнение ккритерию среднедушевого дохода и другим, перечисленным в цитированных статьях,отличить «просто бедность» от нищеты? На наш взгляд, следует, но тольков первом случае, если вещь куплена на доходы, полученные в условиях современныхэкономических отношений. Ясно, что нищие не могут покупать диваны и, тем более,целые гарнитуры. Сама покупка таких вещей — признак того, что семья находитсявыше уровня нищеты и, возможно, выше уровня «просто бедности», смотряпо тому, какие именно предметы длительного пользования она может себепозволить. Если же вести речь о диване и других вещах, приобретенных вторымспособом, т.е. купленных на доходы, полученные еще при «старом прижиме»,и успевших состариться, то их наличие в домашнем хозяйстве не дает никакихоснований для возведения их владельца в более приличный ранг, нежели нищие, вранг «просто бедных». Напротив, сам факт сохранения в домашнемхозяйстве «очень старых» предметов первой необходимости,приобретенных к тому же на дореформенные доходы, говорит именно о нищете, оневозможности, в современных экономических условиях и при нынешнем уровнедоходов семьи, заменить эти элементарно необходимые вещи на новые, если, разумеется,речь идет об обычных людях, а не о чудаках или принципиальных аскетах.Сказанное в еще большей степени относится к тем семьям, которые вынужденыприобретать домашние вещи третьим способом. Здесь уже надо говорить не просто онищете, а о ее крайней форме, о реальной возможности опуститься на«социальное дно».
Поэмпирическим наблюдениям автора этих строк, в последние годы в России широкораспространено явление двойного и тройного срока «жизни» бытовойтехники, мебели, одежды и обуви: сначала эти вещи служили одним владельцам;затем, устарев морально, а то и физически, перешли к другим, третьим и т.д.,стоящим на более низких ступенях имущественной лестницы. Если мы, для оценкиуровня жизни населения с позиций нахождения выше или ниже черты бедности, будемучитывать только «голый» факт наличия или отсутствия этих компонентов«накопленного имущественного потенциала», но не принимать во вниманиеих «возраст», степень износа, время покупки и то, на какие доходы(дореформенные или современные) они были куплены, то мы совершим ошибку. Мыпоставим на одну и ту же ступень имущественной лестницы те семьи, которые сами,на свои современные доходы, в состоянии купить крайне необходимые вещи, и те,которые сделать этого не в состоянии и потому пользуются исчерпавшими свойресурс предметами, купленными в дореформенное время, или приобретают этипредметы в виде завуалированного подаяния, или подбирают их у мусорных баков.
Выводы. 1.«Отсутствие» набора упомянутых выше «очень старых»предметов домашнего имущества, действительно, одна из характеристик нищеты, ноих наличие в домашнем хозяйстве далеко не всегда служит признаком того, чтосемья живет выше уровня нищеты. Плохи дела у наших бедных, если, чтобы отличитьих от нищих, надо включать в «накопленный имущественный потенциал»первых все «очень старые» предметы домашнего имущества.
2. Прианализе вопроса об уровне и качестве жизни населения современной России можно инужно применять комплексные критерии, в том числе признак «ресурснойобеспеченности». Однако, поскольку в России за последние годы сменилсяобщественный строй, необходимо учитывать: а) время приобретения«накопленного имущественного потенциала»; б) социально-экономическиеусловия этого приобретения; в) доходы (дореформенные или современные), на которыеон был куплен; г) способ приобретения (собственные доходы или завуалированноеподаяние); д) степень износа имущества. Простое перечисление имеющихся у семьикомпонентов «ресурсной обеспеченности», без указанных уточнений,может исказить действительную картину уровня и качества жизни населения.Главным признаком имущественного положения населения современной Россииявляется современный же среднемесячный душевой доход и возможность(действительность) приобретения имущества на этот доход в нынешнихэкономических условиях.
3. Имущество,приобретенное еще в годы существования СССР, нельзя использовать дляприукрашивания уровня жизни бедного слоя населения в современной России. Неследует искусственно завышать теперешние доходы бедных и нищих, прибавляя к ним(доходам), в овеществленной форме, в виде старых предметов домашнего обихода,те доходы, которые люди получали при ушедших в прошлое экономических условиях.В карете прошлого далеко не уедешь.
2. Причины бедности
Россия –бедная страна по уровню и качеству жизни своих граждан. 35 млн. человек живутза чертой бедности. Это те, кто плохо питается, не имеет нормального жилья, неимеет возможности нормально проводить досуг и отдыхать. Подавляющее большинствобедных – это пенсионеры, рабочие, безработные. Половина малоимущих имеют доходыне более 1500 руб. на члена семьи в месяц. Еще половина – не более 3000 рублей.Большинство бедных – жители средних и малых городов и сел. Причем во множествероссийских регионов чуть ли не все население попадает под приведенные критериибедности. Средний возраст бедных – 47 лет. В их среде значительно большемногодетных, неполных семей, больше семей, в составе которых пенсионеры иинвалиды. Таков сегодня портрет российского бедняка.
У многихмалоимущих очень плохие жилищные условия, не хватает мебели, необходимыхбытовых приборов. Свыше 80% бедных в России имеют менее 25 квадратных метровобщей площади на человека. Только 7% из числа бедных располагают хотькакими-либо сбережениями, до 40% бедных семей имеют долги – в том числе покоммунальным платежам.
Можно липобедить бедность в России? У бедности в России две глубинные причины – этоненавязчивая социальная политика государства и негативная психологическаяустановка большинства россиян, которая мешает им достигать успехов, в том числеи на профессиональном поприще. Социальная незащищенность населения обостриласьв последние десять лет.
Основнаяпричина бедности в России в том, что планка требований огромного количествароссиян к содержанию и качеству своей жизни по советской традиции чрезвычайнонизка.
Большинствоработающих малоимущих – это исполнители, от которых на работе почти ничего независит. Более 40% бедных считает, что их работа бесперспективна, более 70%отмечает низкий уровень оплаты труда и нерегулярность выплат. Бедные кудаменьше внимания уделяют своему профессиональному росту, только 8% из нихпосвящают часть свободного времени самообразованию. Каждый третий из числабедных практически смирился с низким качеством своей жизни и не верит, что в состояниичто-либо изменить. Большинство бедных постоянно испытывают ощущениенесправедливости всего происходящего вокруг и сознают собственную беспомощностьиз-за невозможности повлиять на происходящее. У большинства российских бедныхдоминирует психологическая установка скорее на «выживание», нежели на успех,реализацию себя как личности. Их планка требований к себе, своей жизни, еесодержанию и качеству чрезвычайно низка. Своим детям они часто желают лишьполучить такую профессию, которая давала бы им «гарантированный кусок хлеба.
Еще однапричина бедности в России связана с нашей историей и христианской идеологией:бедные угодны богу, богатые — нет. По существу, это же пропагандировалось и присоветской власти, так как считалось, что честным путем богатства нажить нельзя.Сознание современных людей все то же: вроде, мы понимаем, что чем богаче каждыйчеловек, тем богаче общество в целом, но в нас слишком много раздражения поотношению к людям состоятельным, причем не только олигархам, но и, например, ксвоим односельчанам, у которых «хороший» дом и «крепкое»хозяйство, даже если все это «богатство» создано тяжелым трудом всейсемьи. Это значит, что главная причина нашей бедности кроется в нашейпсихологии.
Многие СМИ непропагандируют положительного героя, который, преодолев все трудности, сталсамостоятельным и достойным человеком. Вместо него у нас есть только один герой- бандит.
Кроме того,косвенный фактор, который тоже оказывает влияние: в экономике Россииувеличивается доля неофициальной занятости. Неофициальная занятость — наемсотрудника на работу без заключения контракта и обеспечения такими социальнымигарантиями, как оплачиваемый отпуск и больничные, пенсионное страхование и пр.Наибольшее распространение такой способ найма получил в развивающихся странах.
По устнойдоговоренности на регулярной основе сейчас работает не менее 10-12% россиян, ана временную работу без оформления контрактов нанимают намного чаще. Половинатех, кто работает без письменного оформления, находит это выгодным для себя. Какоказалось, на условия устного найма соглашаются не только «синиеворотнички» и жители регионов, страдающих от безработицы, но и московскиеменеджеры. Зачастую они, так же как и низший персонал, имеют дело с задержкамиили невыплатами зарплаты.
Чаще другихна невыполнение устных обещаний, которые дают начальники, жалуются менеджеры попродажам. Им нередко приходится с большим трудом добиваться положенных(обещанных) премий от продаж. Особенно часто премии занижаются, когда менеджеруудается заключить крупный договор.
Согласнопоследним исследованиям Всероссийского центра уровня жизни, к среднему классусейчас можно отнести лишь 9% россиян. Средний класс — понятие относительное, вкаждой стране существуют своя специфика и свои «нормы» по доходам,качеству жилья и уровню образования.
Российский«середняк» живет намного скромнее: в целом на территории РФ, чтобысчитаться представителем среднего класса, довольно иметь доходы от 12 до 27тысяч на каждого члена семьи. Откладывать на «черный день» он можетлишь от 7 до 65 тысяч в год. По сравнению с развитыми странами это крайненизкий процент. Средний слой в развитых странах составляет более 70%. Чтобыдостичь уровня развитых европейских стран, доходы российских семей должныувеличиться по меньшей мере в 2-3 раза.
3. Бедность и маргинализация населения
3.1 Бедность:подходы к определению и измерению
В России, каки в бывшем СССР, а также во многих развитых странах бедность существовалавсегда. Только она была везде разная. В качестве социальной проблемы в нашейстране обсуждаться и осмысливаться бедность стала лишь тогда, когдаисследователи отошли от затушевывающих средних характеристик жизненного уровняи взглянули на заработную плату и семейные доходы через призму ихдифференциации. Это произошло в конце 1950-х и начале 1960-х гг. с появлениемстатистики распределений заработной платы и доходов. С 1956 г. периодическипроводились обследования заработной платы двух видов: единовременный сплошнойучет распределения всех работников, проработавших полный март месяц, поразмерам заработков (распределения оплаты труда) и выборочное обследованиеструктуры заработной платы по всем категориям работников. Начиная с 1958 г.осуществлялись выборочные обследования доходов семей рабочих и служащих засентябрь, которое давало представление о распределении доходов. Наблюдениязаработной платы и доходов вместе с бюджетными обследованиями в общейкомпозиции создавали хорошую информационную базу, в том числе для оценки дифференциациижизненного уровня[5].К сожалению, вся эта информация была в то время «закрыта» (под грифом«ДСП» или даже «Секретно»). Но иногда ею удавалосьвоспользоваться[6].По идеологическим соображениям понятие «бедность» в то время не имело«прав гражданства» ни в практике, ни в социально-экономической теориисоветского общества. Адекватные ему термины — «прожиточный минимум» и«уровень малообеспеченности» — завоевали право на официальноепризнание лишь в начале 1970-х гг. вместе с разработкой программы помощи детямв малообеспеченных семьях. Проблема малообеспеченности как социальная, прианализе которой показано, что в то время главный фактор низкого уровня семейныхдоходов — не только и не столько количество детей в семье, сколькокатастрофически низкий уровень обеспеченности престарелого населения. Вся этапродолжительная (не одно десятилетие) история с малообеспеченностью и бедностьюбыла не что иное, как лукавое «двоемыслие» по терминологии Ю.А.Левады, которое «всегда в определенной мере ограничивало всевластиеофициально декларируемых норм, оставляя некое пространство для нормативныхсделок и компромиссов»[7].
Между тем,категории «прожиточный минимум» и «уровеньмалообеспеченности», определяемые как некоторый минимальный предел,обеспечивающий биологическое и социальное воспроизводство человека и работника,имели большое практическое значение. Тоталитарное государство, осуществляястрого централизованное регулирование минимальной оплаты труда, опиралосьименно на эти категории. Разумеется, что в то время прожиточный минимум, всилувакрытости проблемы, законодательно не утверждался и тем более нерекламировался, но постоянно рассчитывался экспертами. Велись теоретическиедискуссии по вопросам, что такое прожиточный минимум, минимальныйпотребительский бюджет, на что должна ориентироваться минимальная заработнаяплата и как она с ними соотносится. Так, в 1965 г. прожиточный минимум былустановлен в размере 40 руб., а минимальная заработная плата на его основе — вразмере 60 руб. Было общепринято, что минимум оплаты труда должен быть не нижеполутора минимальных бюджетов, чтобы обеспечивать воспроизводство работника иполовину иждивенца в соответствии с показателями семейной нагрузки. В 1975 г.минимум был повышен до 50 руб., а соответствующая ему заработная плата — лишьдо 70 руб. Население, имеющее доходы ниже минимума материальной обеспеченности,рассматривалось как малообеспеченное. В конце 1980-х гг. прожиточный уровень(или граница малообеспеченности) определялся в размере 100 руб., а минимальнаязаработная плата — 165 руб.
Однако в 1992г. ситуация радикально изменилась не только в связи с утратой государствомвластных полномочий, но в большей мере вследствие тотального экономического кризисаи «шоковой терапии», бросившей основную часть населения в безднунищеты. При этом, фактически полностью оказались«экспроприированными» и все сбережения населения в наличной ибезналичной формах. Принципиально иной стала методология оценки«пограничной» линии, отсекавшей бедняков. С точки зрения формальнойпостановки задачи, она выполняла прежние функции: определить величину дохода,ниже которого население неспособно к нормальному воспроизводству. До 1992 г.этому служил, как было отмечено выше, бюджет минимума материальнойобеспеченности, или минимальный потребительский бюджет (МПБ). На протяжениипочти четверти века линия минимального потребления отсекала, как правило,25-30% семей, которые находились «по ту сторону» и не былиматериально обеспечены в соответствии с требованиями минимального бюджета. Ноприменяя этот бюджет в условиях 1992 г., когда доходы населения в среднем упалив 2,5 раза, граница малообеспеченности отсекала примерно в 2,5 раза большуючисленность бедных, чем это было до 1992 г. Отсюда появились данные о70-80%-ной доли бедных в России. Подобное суждение было справедливо в рамкахпрежней концепции малообеспеченности. Но если 80% населения бедны, то можносказать, что бедно все население, и проблема бедности, таким образом, из социальнойпревращается скорее в экономическую. В этих условиях бессмысленно искатьсоциальные пути ее решения, необходим лишь экономический подъем, который будетспособствовать повышению доходов населения. Но существование 80% материальнонеобеспеченных граждан — это, кроме всего прочего, проблема политическая, мимокоторой нельзя пройти. Она нуждается в определенном разрешении в рамкахсуществовавших условий, прежде чем макроэкономический рост будет обеспечен.Надо обеспечить совсем социально незащищенных. Чтобы вычленить особенно бедных,нуждающихся в социальной поддержке или защите в новых условиях, потребовалосьизменить границу бедности.
Итак, если вконце 60-х годов доля малообеспеченных («бедных») составляла 29,6%, вконце 70-х годов — 32,1%, в конце 80-х годов — 30,7%, то в результате«шоковой терапии» проблема бедности как самостоятельная исчезает,замещаясь проблемой экономической разрухи, падения уровня экономическогоразвития и, вследствие этого жизненного уровня населения в целом. Беднойстановится как бы страна в целом. Но катастрофическое падение доходов населениярассматривалось в то время как чрезвычайное, но весьма временное явление,связанное с коротким периодом социально-экономических трансформаций. Такимобразом, эти процессы представляли собой «трансформаторы», решившиесябез учета российских особенностей на «шоковую терапию». Однаконаиболее социально слабые слои оказались на грани нищеты, и, безусловно,нуждались в защите. Это было понятно российским «преобразователям», ина это указывал Мировой банк. Очевидно, что в такой ситуации идти можно былолишь по пути вычленения из всего обедневшего населения самых бедных — такназываемых «актуализированных» бедняков. Уровень (граница) бедности вэтом случае устанавливался из соотнесения его со средними доходами населения,снизившимися в 2-3 раза. Поэтому в 1992 г. перешли к новой метрике определенияграницы бедности: раньше это был минимальный потребительский бюджет, теперь — бюджет прожиточного минимума (БПМ) или просто прожиточный минимум. И дело здесьне только в словах. Изменился сам размер бюджета, «усохший» почти в 2раза, если использовать единые цены. Минимальный потребительский бюджет (МПБ)оценивался в 135 руб. (в ценах 1991 г.), а прожиточный минимум (ПМ) составляллишь 60 руб. в тех же ценах. Поменялась также и его структура. Если вминимальном потребительском бюджете доля питания составляла 52,0%, то в бюджетепрожиточного минимума -68,3%. Аналогичные сдвиги произошли и с долей услуг: с14,5% они снизились до 7,4%. Очевидно, что столь гипертрофированная в сторонупитания потребительская структура может быть сколько-нибудь реальной границейбедности лишь короткий промежуток времени, ограниченный, например, периодомострой кризисной ситуации.
Семья неможет долго существовать, используя до 70% своего бюджета на питание, так каксуществует еще ряд малоэластичных потребностей (жилищно-комму-нальные,транспорт, одежда для детей). В условиях высокой инфляции, которая в большейстепени затрагивает товары, потребляемые малообеспеченными, граница бедностипод влиянием цен меняется интенсивнее. В то же время бедные слои населения немогли бесконечно оставаться в рамках экстремальной структуры потребления:некоторые запасы продуктов питания быстро истощились, дети выросли из своейодежды и обуви, а цены на жилищно-коммунальные услуги и транспорт интенсивноросли. Бюджет прожиточного минимума в структуре 1992 г. постепенно (и чемдальше, тем быстрее) терял свою реальность. Даже на самом низком уровнематериальной обеспеченности потребление семьи не может формироваться по моделипрожиточного минимума. Резкий рост цен на жилищно-коммунальные услуги, новыетарифы на транспорт и другие виды благ, удовлетворяющие насущные потребности,увеличивают их долю в структуре минимального набора в 3,5 раза. Реализация такоймодели в семьях с самыми низкими доходами неизбежно приводит к недопотреблениюпродуктов питания, прожиточный минимум фактически становится не чертойбедности, а границей нищеты. В самом деле, в 2001 г. ПМ в среднем по странесоставлял 1500руб. на душу в месяц (по переводному курсу — это 50 долл. США,т.е. 1,7 долл. в день). Между тем ООН считает, что для разных стран уровеньнищеты определяется доходом — 2-4 долл. в день. Кризис 17 августа 1998 г.явился вторым сокрушительным ударом по российскому населению. В январе 1999 г.минимальная заработная плата составляла 10,6% от прожиточного минимума иравнялась 3 долларам США в месяц, т.е полностью утратила свой социально-экономическийсмысл[8].
К 2000 г.стало очевидным, что установленный в 1992 г. прожиточный минимум не можетбольше использоваться в качестве границы бедности, тем более, что он и былориентирован на 1,5-2 года, а прошло 8 лет. Был «построен» новыйпрожиточный минимум, в основе которого лежала иная методология, и былопредусмотрено его содержательное изменение один раз в четыре года. За первыетри квартала 2003 года с учетом инфляции прожиточный минимум достиг в среднемпо населению России размера 2121 руб. в месяц на человека, доля питания всоответствующем ему потребительском бюджете теперь соответствует около 50%.
Возникли двеформы бедности: «устойчивая» и «плавающая». Первая связанас тем, что низкий уровень материальной обеспеченности, как правило, ведет кухудшению здоровья, деквалификации, депрофессионализации, а в конечном счете — к деградации. Бедные родители воспроизводят потенциально бедных детей, чтоопределяется их здоровьем, образованием, полученной квалификацией. Социальныеисследования устойчивости бедности подтвердили эту гипотезу и показали, чтолюди, «рождающиеся как постоянно бедные», остаются таковыми в течениевсей жизни[9].Вторая форма, намного реже встречающаяся, связана с тем, что бедные подчаспредпринимают невероятные усилия и «выскакивают» из своегосоциального, фактически замкнутого круга, адаптируясь к новым условиям,отстаивая свое право на лучшую жизнь. Разумеется, что в таком«прыжке» существенную роль играют не только субъективные, личностныефакторы, но и объективные условия, создаваемые государством и обществом.
Драматичностьситуации состоит в том, что две трети детей и одна треть престарелого населенияоказались «за порогом» социальных гарантий, в группе бедности. Междутем основная часть пожилых людей своим прошлым трудом обеспечила себе право на,по крайней мере, безбедное (по «новой метрике») существование, а сбедностью детей нельзя мириться, т.к. она несомненно приводит к снижениюкачества будущих поколений и, как следствие — основных характеристикчеловеческого потенциала нации.
Наблюдаетсяинтенсивный процесс феминизации бедности, которая имеет крайние формыпроявления в виде застойной и глубокой бедности. Наряду с традиционными бедными(одинокие матери и многодетные семьи, инвалиды и престарелые) возниклакатегория «новых бедных», представляющих те группы населения, которыепо своему образованию и квалификации, социальному статусу и демографическимхарактеристикам никогда ранее (в советское время) не были малообеспеченными.Все специалисты пришли к выводу о том, что работающие бедные — это чистороссийский феномен. Сегодня их низкие доходы обусловлены прежде всегонеоправданно низким уровнем оплаты труда на государственных йредприятиях,безработицей и частичной занятостью, а также — неплатежами заработной платы ипенсий.
Приопределении границы бедности следует учитывать региональные особенности России,т.к. различия в доходах и ценах между отдельными территориями достигают 14 раз.Это приобретает не только социально-экономический, но и политический аспект.Каждый регион (субъект федерации) имеет свой прожиточный минимум и,соответственно, свою границу бедности, долю малообеспеченных групп населения.
Альтернативныйпуть к определению и измерению бедности основывается на ее оценках черезлишения, который представляет совершенно иной инструмент измерения реальныхнужд бедного населения, что позволяет не только сформулировать иные критерииотбора бедных семей, но, если нужно, определить приоритеты адресной социальнойпомощи. Однако возможно и совмещение методов установления бедности на основенизких доходов и испытания лишений в потреблении. При этом формулируется болеемягкий критерий уровня бедности, чем каждая из оценок в отдельности.«Выделяются семьи, находящиеся в состоянии застойной бедности, когдаотсутствие денег трансформировалось в проявление конкретной исключенности изпреобладающих жизненных стандартов» (депривационная концепция).
3.2 Масштабыи глубина бедности
Масштабыбедности сводятся фактически к выявлению доли и численности бедных в населениистраны или региона. Исходным при этом является вычленение границы бедности,методология которой имеет по крайней мере три практики: абсолютный подход,основанный на сопоставлении денежных доходов или расходов с прожиточнымминимумом (ПМ), депривационный, построенный путем измерения бедности отпреобладающих в обществе стандартов потребления, и субъективный, измеряющийбедность через представления самого населения о денежных ресурсах, необходимыхсемье, чтобы не быть бедной.
Несомненно,что ответ на вопрос о численности бедного населения России имеет существеннуюполитическую окраску. Число семей, имеющих доходы ниже ПМ, в значительной мереопределяет основную линию социальной политики как на федеральном, так и нарегиональном уровнях. Одновременно, изменение масштаба бедности есть оценкаэффективности социальной политики и деятельности властей в социальномнаправлении. Поэтому особенно опасны заявления чиновников, утверждающих, чтодоля бедного населения в России завышена именно в связи с тем, что завышенуровень ПМ и, следовательно, граница бедности. Подобного рода высказывания немогут иметь иного последствия, кроме как возмущения 10-20 млн. россиян,находящихся не только за чертой бедности, но за границей нищеты, когда доходысемьи не обеспечивают даже продуктовой корзины.
Для тогочтобы существующей картине бедности дать адекватную оценку, нужно не толькометодически правильно определять ее границу, но и располагать доброкачественнойстатистикой, которая основана на хорошо организованных обследованиях населения,имеющих репрезентативный характер, чтобы каждый раз располагать если неадекватной картиной, то достаточно точными характеристиками численностинаселения (домохозяйств, семей и людей), находящегося за границей бедности.Бедность принципиально не может определяться лишь уровнем текущих доходов.Имеются еще два существенных фактора, воздействующих на уровень потребления,которые следует учитывать в дефинициях бедности: располагаемое имущество(например, жилье, второе жилье за городом, транспорт, гараж) и накопления(включая тезаврируемые драгоценности). Но, как правило, в советском обществе наизлете его существования население, тем более бедное, не имело жилья всобственности. Это справедливо, если исключить село.
Начиная с1957 г., Госкомстат (а ранее ЦСУ СССР) периодически проводил обследования семейтипа микроцензов, которое включало фиксирование всех источников текущихдоходов. Несмотря на то, что они базировались на «отраслевом»принципе отбора семей, все-таки в сочетании со сплошным наблюдением заработнойплаты давали хорошую базу для оценки распределения доходов применительно кгенеральной совокупности. В 1990-х годах таких обследований систематически непроводится и единственным источником для нахождения искомой величины(численности бедных людей) остались семейные бюджеты, репрезентативностькоторых нуждается в постоянной корректировке. Динамика доли малоимущегонаселения, по данным Госкомстата РФ, начиная с 1992 г. до 1998 г. имелаформально тенденцию к снижению (с 33,5% до 20,8%); однако с III квартала 1998г. (в результате дефолта 17 августа) произошел существенный рост удельного весабедных с максимальной точкой в I квартале 2000 г. (41,2%). Истекшеедесятилетие, когда численность бедного населения колебалась в пределах от 30 до60 млн. чел., характеризует весьма тяжелую ситуацию в стране, если учитывать,что сам уровень прожиточного минимума (ПМ) обеспечивает лишь физическоевыживание: от 68 до 52% его объема составляют расходы на питание. Такимобразом, в этих условиях около 45 млн. чел. либо вырабатывали стратегиювыживания, либо пауперизировались, переходя в слой маргиналов[10].
По даннымГоскомстата РФ в III квартале 2003 г. доля населения с денежными доходами нижевеличины прожиточного минимума от общей численности составляла 21,9% или 31,2млн. человек. Эти цифры свидетельствуют о динамике существенного снижениябедности. Но не следует создавать излишних иллюзий на этот счет, т.к.одновременно с позитивными процессами в уровне жизни населения происходитморальное обесценение семей линии бедности, основывающейся на прожиточномминимуме, который быстро «устаревает» и в 2004 г. должен получить принципиальноновую оценку[11].
Для тогочтобы определить факторы и эффективность мероприятий по снижению бедности,необходимо, как минимум, располагать информацией двух типов: а) осоциально-демографическом составе бедных и б) о динамике структуры бедногонаселения. Именно показатели, характеризующие изменение структуры бедных, насамом деле отражают пути и конкретные методы решения проблемы бедности.
Детальныйанализ состава бедных семей или то, что называется «профилем» бедных,показывает, что в демографическом плане из общего числа членов семей болеечетверти (27,3%) — это дети до 16 лет, около пятой части (17,2%) — лица старшетрудоспособного возраста, а остальные — более половины (55,5%) — трудоспособноенаселение. Специальные расчеты показывают, что по половозрастному признаку всостав населения с располагаемыми ресурсами ниже прожиточного минимума в 1999г. входило 59,1 млн. чел., в том числе 15,2 млн. детей, 24,9 млн. женщин и 19,0млн. мужчин. Это означает, что бедными были: 52,4% от общей численности детейдо 16 лет, 39,5% от числа женщин и 35,6% от числа мужчин[12]. Такова самая общая характеристика. Онасвидетельствует о том, что по уровню материальной обеспеченности более половиныдетей находятся ниже «границы» достойной жизни, а доля бедных женщинвыше, чем доля бедных мужчин. Несмотря на то, что разница по полу невелика,все-таки есть все основания говорить о феминизации бедности, что подтверждаетсяи формирующими ее факторами.
Посоциальному составу среди бедных выделяются следующие группы взрослогонаселения: более одной трети (39,0%) — это работающие, около одной пятой(20,6%) -пенсионеры, 3% — безработные, 5,3% — домохозяйки, включая женщин,находящихся в декретном отпуске по уходу за ребенком. В плане демографическойтипологии среди бедных семей отмечаются три группы: а) супружеские пары сдетьми и другими родственниками (50,8%); б) неполные семьи, которые могутвключать в свой состав других родственников (19,4%).
Рассматриваяособенности формирования бедных семей из-за неплатежей, следует подчеркнуть двенаметившиеся тенденции: расширение границ бедности за счет трудоспособных слоевнаселения (и, прежде всего, безработных) — это первая, и вторая -увеличениедоли бедных за счет работников с низким (ниже прожиточного минимума) уровнемоплаты труда либо не получающих заработка вовсе. Первая свидетельствует нестолько о развитии рыночных отношений, сколько об экономической дезорганизацииобщества, а вторая — об иррациональности в регулировании распределительныхотношений, когда минимальная заработная плата устанавливается ниже прожиточногоминимума и даже ниже минимальной пенсии. Несмотря на повышение в 2003 г.минимальной оплаты труда, она все еще составляет четверть от прожиточногоминимума нетрудоспособного. Подобный феномен нельзя рассматривать иначе, какформу скрытой безработицы. Если работник, отрабатывая полное рабочее время, неможет обеспечить себе минимум средств существования, то он как бы не трудится,а получает лишь пособие за формальную принадлежность к группе работающих. Ведьсупружеские пары с 1-2 детьми, где двое взрослых работают, в советское времятрадиционно относились к средне- и высокообеспеченным слоям населения, а теперькаждая пятая семья оказывается за границей бедности. Установление минимальнойзаработной платы на уровне ниже прожиточного минимума, а также высокая доляработающих (выше трети) в составе бедного населения свидетельствуют отенденциях воспроизводства рабочей силы на суженной основе, о ее непременнойдеградации.
Заключение
Еще разсформулируем самую очевидную проблему: мы не имеем реальной концепции иобоснованной и проработанной стратегии преодоления бедности.
Изпроведенного исследования сделаем вывод: именно стратегическая задача сниженияуровня бедности может объединить нацию, независимо от тех или иных политическихпредпочтений граждан, их материального и социального статуса. При этом было быбольшой ошибкой отказывать олигархам и богатейшей части населения России вналичии патриотических чувств. Еще большей ошибкой была бы попытка решенияпроблемы бедности без учета их интеллектуального, административного иматериального ресурса.
Поэтому длярешения проблемы бедности государству и общественным организациям недостаточнопросто проводить социальные программы по поддержке малоимущих, а нужно еще истимулировать увеличение числа представителей среднего класса. Бедность – этоострейшая социальная проблема. Согласно данным социологических опросов,ценностные и жизненные установки богатых и бедных в России расходятсяисключительно далеко. Изменить ситуацию к лучшему могут только совместныеусилия государства и общества. Наряду с развитием социальных программ помощинеимущим, государство должно быть заинтересовано в прогрессе и в прогрессежизненных и поведенческих установок россиян.
Список литературы
1. Давыдова Н.М., СедоваН.Н. Материально-имущественные характеристики и качество жизни богатых и бедных// Социологические исследования, 2004, № 3.
2. Карапетян А.Х.,Римашевская Н.М. Вопросы повышения репрезентативности бюджетных обследований //Система показателей социальной статистики: концепция, методология, практика //ИСЭПН АН СССР. М., 1991.
3. Левада Ю. От мнений кпониманию. Социологические очерки. 1993-2000. М., 2000.
4. Прожиточный минимум вРоссийской Федерации. Нормативные документы. Методологический рекомендации.Комментарии. Госкомтруд. 2000.
5. Римашевская Н. Вопросысовершенствования статистики уровня жизни // Доходы и покупательский спроснаселения. Статистика. М., 1968.
6. Римашевская Н.,Овсянников А., Иудин А. Социальное дно: драма реальности и реальность драмы //Литературная газета. 1996. 4 июля. С. 4.
7. Римашевская Н.М.Экономический анализ доходов рабочих и служащих. Экономика. М., 1965.
8. Руткевич М. Демографическаякатастрофа. Где выход? // Свободная мысль – ХХI века. 2004, № 6.
9. Тихонов Н.Е. Особенностидифференциации и оценки статуса в полярных слоях населения // Социологическиеисследования, 2004, № 3.