Хамзаева АлтынайДаулетбековна
преподаватель кафедры
уголовного права икриминологии
юридическогофакультета КРСУ
Тугельбаева Б.Г.
профессор кафедры
уголовного права икриминологии
юридическогофакультета КРСУ
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА,СПОСОБСТВУЮЩИЕ ПРЕСТУПНОМУ ПОВЕДЕНИЮ ЖЕНЩИН В СЕМЬЕ
Достаточно плодотворнойтеорией, объясняющей преступное поведение в сфере семейных отношений, являетсятеория противоречий института семьи, сложившаяся в русле одного из направленийроссийской криминологической науки – криминофамилистики, к основателям которойследует отнести прежде всего профессора Д.А. Шестакова. Согласно этой теориисоциальные противоречия в сфере семьи и отношений между полами имеютсущественное значение для воспроизводства преступлений[1].При этом существующие в сфере семейных отношений причины преступного поведенияД.А. Шестаков подразделяет на две группы. К первой группе он относит причины,присущие семье во все исторические эпохи ее существования, обусловленныеналичием у каждого из членов семьи собственных материальных, физиологических,психологических и иных потребностей, которые не могут быть полностьюсогласованы с интересами близких, например, половая потребность. Ко второйгруппе — причины, вытекающие из ныне переживаемого семьей переходного периода,которому присущи противоречия между исторически сложившимися семейнымипотребностями и возможностями их удовлетворения, например, мужчины не получаютдома психологического убежища, женщины – материальной опоры, между теми идругими идет борьба за самоутверждение[2].
Причины, относимые кпервой группе, в принципе универсальны и присущи в той или иной степениинституту семьи в любой стране. Поэтому наибольший интерес в нашем исследованиипредставляют проблемы семейных взаимоотношений, связанные с происходящим внастоящее время изменением содержания социальных (гендерных) ролей, выполняемыхв семье различными ее членами. Только в последние годы криминологи обратиливнимание на тот факт, что социальные роли мужчин и женщин объективно не зависятот половой принадлежности, но последняя часто на субъективном уровне выступаетограничением их содержания, вызывая определенные противоречия в социальныхролях. Само содержание социальных ролей в семье, как показывают различныеисследования[3], определяется преждевсего культурой и поддерживается образом жизни того или иного народа, поэтомудинамика их изменения будет нести отпечаток специфичности, характерной для егоменталитета.
Например, проводимая вШвеции в целях достижения гендерного равенства политика перераспределениядомашних обязанностей между супругами, не встретила здесь особогосопротивления, поскольку в стране имелись к этому определенные гендерныеоснования — наследование престола в предыдущие времена шло независимо от поланаследника. Что касается номадической культуры кыргызов, то в силу кочевогообраза жизни в ней также сформировались определенные гендерные нормы, например,кыргызские женщины наряду с мужчинами были лихими наездницами, никогда неносили паранджу, отсутствовало затворничество и многие другие ритуалы,разделяющие женщин и мужчин оседлых народов Центральной Азии. Отсюда можносделать вывод, что те или иные гендерные нормы всегда существуют в культуреразличных народов. Другой вопрос, насколько эффективно они применяются.
Рассматривая внешнюю поотношению к семье среду, следует признать, что события 24 марта 2005 года,когда произошла смена власти, показали существенную в условиях усложненияструктуры социума слабость системы государственного управления в КыргызскойРеспублике. Это явилось результатом непоследовательности проведенияпредшествующей властью рыночных реформ в экономике, определеннойдекларативности внедрения принципов демократии, идеологического вакуума вобществе, перманентной нехватки ресурсов. Особо следует отметить стагнацию,захватившую основные институты общества, а также нравственность и мораль,усиление влияния клановости, традиций и религии, диффузных процессов вкультуре. Все названные факторы вложили свой весомый вклад, как было показано вп.1.1., в рост преступности в целом.
В результате это породиломножественные разрывы социальной ткани в структуре общества, в частности,сегодня имеют место:
· разрыв междупоколениями;
· разрыв междуэлитами и массами;
· увеличивающийсяразрыв между богатыми и бедными;
· информационный(цифровой) разрыв между городом и селом, между различными социальными стратаминаселения;
· разрыв социальныхсвязей в результате внутренней и внешней миграции;
· этнический разрывв результате неприятия других субкультур и усиление на этом фонедискриминационных обычаев и традиций;
· конфессиональныйразрыв, особенностью которого является резкое увеличение обращения населения кисламу;
· гендерный разрыв.
Таким образом, внешняя поотношению в семье среда в настоящее время в Кыргызстане достаточнопротиворечива и нестабильна, что не может сказываться на внутреннем состояниисемейных отношений, повышении их напряженности и конфликтности. Особеннонаглядно это проявляется в изменении коэффициентов разводимости и брачности.Еще в СССР, начиная с 50-х годов прошлого века, число разводов постоянно росло,и если на 100 заключенных браков приходилось в то время всего 3 развода, то к началу90-х годов — уже более 30[4]. При этом в 1990 году нафоне других регионов СССР, ситуация с разводами в Кыргызской Республикевыглядела сравнительно неплохо – 18 разводов на 100 заключенных браков. Напроцесс экономических и социальных реформ семья в постсоветском Кыргызстанеотреагировала увеличением количества разводов и уменьшением числазарегистрированных браков. При этом пик разводов (25) пришелся на 1996-1997годы, затем наметилась стабильная тенденция к снижению их числа, и в 2004 годууже было 15,4 развода на 100 браков[5]. Количество же официальнорегистрируемых браков сократилось за прошедшие десять лет в 1,6 раза. Этоговорит о том, что в последние годы заметно ослабло влияние государства наинститут брака и семьи. Символичность реальных систем поддержки семей(например, молодых или бедных), усиление роли религии и родовых структур, помнению Г.К. Ибраевой, повлияли на то, что роль государства в регуляции брака исемьи критически снизилась[6].
Нам представляется, чтонеобходимо учитывать и такие обстоятельства, как изменения в экономическомпотенциале семьи и социальном статусе ее членов. Естественно, что свойопределенный вклад вносят также и причины демографического характера (внешняя ивнутренняя миграция населения), религиозного характера (распространениерелигиозных гражданских браков «нике», юридически нерегистрируемых). Например,проблема религиозных браков и скрытого многоженства (полигинии) действительносуществует во всех государствах Центральной Азии, хотя и замалчивается вобществе[7]. Но, по нашему мнению,указанные причины являются лишь производными от изменяющихся в новых условияхэкономического и социального содержания семейных отношений. Это подтверждаетсятем, что религиозные браки и полигиния, как показывают различные исследования,связаны прежде всего с низким экономическим и социальным статусом большинстваженщин, обуславливающим их экономическую, социальную и даже политическую недееспособность.
Оценка экономическогопотенциала семей и реальных доходов женщин, проведенная с участием авторов врамках исследования феминизации бедности в Кыргызстане, показала, что болееполовины из 800 принявших участие в исследовании респондентов, имеютсобственный доход ниже величины прожиточного минимума, размер которого вКыргызстане в 2004 году равнялся 1725 сомам (40$). Анализ данных о размередоходов в семьях с разным количеством членов семьи привел к неутешительномувыводу. Среднедушевой доход на одного члена в семьях респондентов составил 360сомов, или около 21% от минимального потребительского бюджета[8].При этом выяснилось, что среди показателей доходов населения величиназаработной платы играет определяющую роль. Городские жители отводят ей первоеместо, а сельские – второе (после сезонных заработков) в структуре своихдоходов. Но вместе с тем, респонденты считают, что нерегулярно выплачиваемая инебольшая заработная плата, к сожалению, не выполняет свою традиционную иестественную функцию обеспечения нормального воспроизводства ресурсовбольшинства семей, следовательно, не может принципиально воздействовать напотребительский спрос и регулировать его.
В исследовании выявлено,что бедность в Кыргызстане отличается по своей структуре от бедности,характерной для многих развивающихся стран (определяющими параметрами которойявляются отсутствие у бедных образования, недвижимости, другой собственности идр.). Преобладающее большинство кыргызских респондентов под бедностью понимаютпрежде всего ограниченность в покупке продуктов питания. Основные затруднениякроме покупки продуктов питания у всех категорий респондентов вызывает такжеприобретение необходимой одежды и оплата коммунальных услуг, которым они отдаливторое место. Зато такой жизненно важный для функционирования семьи фактор какналичие собственной недвижимости (жилья) поставлен респондентами только натретье место.
Общеизвестно, чтоувеличение основных расходов на питание по сравнению с другими расходнымистатьями в семейном бюджете всегда означает ухудшение материального положениясемьи и увеличение риска оказаться в числе бедных. К сожалению зафиксированныйв данном обследовании переход кыргызских семей к расходам почти исключительнона питание (удовлетворение только первоочередных витальных потребностей)становится типичной стратегией выживания в современных условиях. Об этомсвидетельствует, например, тот факт, что большинство респондентов (71,7%)причисляют себя к бедным семьям, именно по этой причине. Частная материальнаяпомощь между членами семьи и родственниками, развитая в прежние годы,затрудняется всеобщим снижением уровня жизни людей.
Основными причинамипричисления семьи к категории бедных в результате попадания семьи в длительное(до 5-10 лет) затруднительное положение 63% респондентов назвали низкие доходы,62,5% — отсутствие начального капитала, 58% — отсутствие постоянной работы. Этоподтверждается тем, что в затруднительное положение чаще всего попадают семьи,занятые в тех отраслях экономики, где заработная плата не успевает за ростомзаработной платы в других отраслях. В основном это отдельные феминизированныесектора, такие как сфера образования, здравоохранения, для которых, какизвестно, характерны самые низкие заработки. Значительное времянахождение семейв затруднительном положении, особенно в сельской местности, говорит о том, чтобедность приобрела в Кыргызстане устойчивые формы. Криминологически это опаснов том плане, что когда бедность становится образом жизни семьи и передается изпоколения в поколение, то сменяется в целом стратегия выживания таких семей.Она начинает основывается на жестких мерах и насилии, что приводит к роступреступности как в семье, так и вне ее[9].
Исследование такжепоказало, что в распределении труда в семье присутствует гендерная ассиметрия.Она выражается как в традиционном разделении труда на мужской и женский, так ив том, что выполнение значительного количества домашних обязанностей находитсяв введении женщины. Например, к женскому труду отнесена практически всядомашняя однообразная и невидимая работа, заключающаяся в приготовлении пищи,мытье посуды, стирке, глажке, шитье, уборке дома, уходу за детьми, престарелымиродителями или инвалидами-членами семьи. Кроме того, в функциональныеобязанности женщин входит еще и закупка различных товаров. В сельской местностиженский труд включает также и обеспечение водой, поэтому наличие развитойинфраструктуры (сеть магазинов, водопровод, канализация, электричество и др.)обуславливают в целом меньшие затраты времени городских женщин на домашнийтруд. Прерогативу мужчин составляют ремонтные работы и обеспечение семьитопливом.
Следовательно,по-прежнему в большинстве семей действует неписанный «социальный договор»,закрепляющий распределение гендерных ролей в семье. Это приводит к тому, чтовремя мужчин в большей степени распределяется между работой и досугом, а уработающих женщин — между работой, досугом и деятельностью в домашнемхозяйстве. Поэтому понятно, почему затраты времени на домашний труд составляютв Кыргызстане для женщин более 20% суточного фондавремени (4-5 часовежедневно), а для мужчин не превышают 5% и составляют немногим более одногочаса[10]. Тем самым происходит увеличениеженского домашнего неоплачиваемого труда, который составляет, по мнению многиханалитиков, до 25-40% внутреннего валового продукта (ВВП), и является одним изглавных составляющих феминизации бедности.
Женщины также наравне смужчинами участвуют в работе в личном подсобном хозяйстве, производстве одежды,обуви, мебели для своего дома, рыночных видах деятельности, причем в сельскойместности в большей степени. Таким образом, в Кыргызстане наблюдается возврат кразличным формам натурального производства, когда определенная часть продуктовпитания, товаров и услуг производится сегодня внутри домохозяйств, и можноговорить, что многие бедные семьи вынужденно отказываются от покупки некоторыхтоваров и услуг, замещая их эквивалент домашним трудом членов семьи, главнымобразом – женщин. Развитие личных крестьянских и фермерских хозяйств вотсутствие налаженной инфраструктуры и бытовой техники также подразумеваетувеличение женского труда и домашних нагрузок. Этот труд в целом характеризуетсятакими чертами, как отсутствие его оплаты, необеспеченность пенсией игосударственными социальными пособиями по беременности, по уходу за больными ит.д.
Следовательно, всуммарном отношении женщины в домохозяйствах испытывают вдвое больше нагрузок, затрачиваяна выполнение домашней работы более чем в 3,5 раза больше времени, чем мужчины[11].Игнорирование мужчинами домашнего труда, понимание его как «естественного»продолжения репродуктивной деятельности женщин на фоне фактического переносафункций социального сектора государства на плечи женщин, приводит к ограничениюих свободного времени и замыканию в семейном кругу. В результате, чем меньшеимеется свободного времени у женщин, тем меньше у них и возможностейучаствовать в перераспределении своего времени в пользу оплачиваемой занятостиили перспективных средств достижения таковой, например, получения образования.Это, в свою очередь, снижает шансы женщин в улучшении своего экономического исоциального положения в обществе, ведет к экономической дискриминации.
Общая трудовая нагрузкаработающих женщин, включающая профессиональную и семейно-бытовую сферы жизни,может сохраняться высокой на протяжении длительного времени. Она достигает, понекоторым подсчетам, в среднем 59 часов в неделю, что поглощает более однойтрети (35,1%) недельного бюджета времени женщин[12].Подобный объем труда существенно осложняет также возможности элементарноговосстановления работоспособности, то есть женщины имеют меньше времени наотдых, еду и сон. В результате они работают с перегрузками, постоянноиспытывают усталость, нервное напряжение, боязнь не справиться смногочисленными делами, на фоне чего у женщин может появиться высокаятревожность, психические расстройства, состояние дезадаптации, ощущениевраждебности окружающего мира[13].
Исследование выявило, чтонаиболее остро стоит проблема неоплачиваемого домашнего труда для женщин,добровольно или не по своей воле выбравших статус домохозяек. Как известно,положение человека в обществе определяется по его видимому профессиональномувкладу. Это отражается на его социальном статусе, системе социальной защиты идр. Поэтому в большинстве случаев женщина-домохозяйка остается в проигрышеименно в плане отсутствия гарантий социальной защиты. Она не имеет достаточныхстраховых накоплений для обеспечения себя в преклонном возрасте, посколькудомашний труд не принимается в расчет при определении пенсий, других пособий ильгот. Уровень благосостояния таких женщин зависит от воли супруга или детей, ириск попасть в категорию бедных для них достаточно высок. Но в еще худшемположении оказываются женщины-домохозяйки, чьи продолжительные бракизаканчиваются разводом. С одной стороны, эти женщины на протяжении своейсемейной жизни занимались проблемами семьи в ущерб своей профессиональнойдеятельности, и не заработали себе пенсию. С другой стороны, развод лишает их впожилом возрасте материальной поддержки супруга, потому что заработанная впериод совместного проживания пенсия выплачивается только индивидуально и неподлежит перераспределению.
С точки зрения неоклассического экономического подходагендерное разделение ролей в семье может быть объяснено различиями в накопленииженщинами и мужчинами «рыночного человеческого капитала» (вложения, которыеложатся на плечи самого работника при выходе на рынок труда). Мужчиныпрактически не имеют препятствий в его накоплении, а для женщин эти различияимеют как биологическую (связанную с рождением и воспитанием детей), так исоциальную (дискриминация на рынке труда) природу[14].Экономический анализ показывает, что на протяжении брака формируется такжеспецифический «семейный капитал», который включает в себя кроме рыночногокапитала супругов также и социальный капитал. Социальный капитал измеряетсятакими благами как дети, социальный статус семьи, совокупная ценностьродственных отношений и др. Основная масса этого капитала не может бытьперенесена в другой брачный союз и безвозвратно утрачивается при разводах.Опасно накапливать семейный капитал в одномерном виде, поскольку это можетпривести к неравновесному положению, например, женщина, отдающая всю жизнькарьере мужа, может остаться без своего рыночного капитала[15].При этом недостаточный «рыночный человеческий капитал» женщины-домохозяйки, какмы видим на реальных примерах, выступает причиной, увеличивающей издержки,связанные с разводом. Поэтому, по мнению Г.Г. Мошака, часто «единообразноеосуществление развода и уравнительного раздела имущества…дополняет вклад вкриминальную развязку конфликтности в семье. Равные права супругов на общуюсовместную собственность при неравном вкладе в ее приращение, отсутствие усупругов возможности выбора взаимосогласованного правового режима наживаемойими собственности… создают и множат случаи имущественных предпосылок семейныхконфликтов»[16]. В этой связи, известныйамериканский ученый-экономист Р.А. Познер считает, что в настоящее время дляженщин важно укреплять свои позиции в браке путем достижения определенногоположения на рынке труда[17]. Понимание этого факторапривело к росту женской экономической активности на Западе.
Таким образом,ограничениями для женщин в семье (мерами исключения) могут выступать не толькокультурные традиции, но и неравное разделение домашнего труда, отсутствие уженщин свободного времени для повышения своего профессионального статуса.Следовательно, сокращение домашней нагрузки женщин через справедливоераспределение труда внутри семьи однозначно расширит возможности активизацииженщин в общественном и рыночном секторе. А это увеличивает экономическуюсамостоятельность женщин, строит систему социальной защиты, повышая уровеньсоциальной обеспеченности, и ведет к большому равноправию полов в семье иобществе, обеспеченному значительным «человеческим и семейным капиталом»супругов.
Несмотря на то, что вобщей массе населения продолжает сохраняться традиционная установка наглавенствующую роль мужчины в семье как главного добытчика, исследованиевыявило новые тенденции в вопросах материального обеспечения семей. Вчастности, уже треть женщин их числа респондентов указали себя в качестве лиц,вносящих наибольший вклад в материальное обеспечение семьи. Часть городскихжителей отметили, что в их семьях экономический вклад не оказываетопределяющего влияния на статус главы домохозяйства и право собственности нанедвижимость могут иметь все члены семьи в равной степени. При этом городскиеженщины более устремлены к профессиональной карьере по сравнению с сельскимиженщинами, и связывают реализацию профессиональных интересов с достижениемболее высокого качества своей жизни и своих семей. Поскольку экономическаянезависимость органически связана с психологической независимостью, для женщинэтой группы характерно стремление к снижению социального контроля за ними состороны мужа и семьи, что вызывает определенные противоречия в семейныхотношениях.
Анализ мненияреспондентов по вопросам принятия решений в семье подтвердил наблюдаемыетенденции в изменении гендерной роли женщин в семейных отношениях.Ответственными за принятие решений в своих семьях, вне зависимости от того,имеют ли они полные или неполные семьи, живут ли с родителями или сродственниками, считают себя 30% женщин-респондентов. Кроме того, еще 30%женщин-респондентов, в основном городских жителей, принимают решения порасходованию семейных средств на равных основаниях с супругом. В целом, женщин,принимающих решения по расходованию средств оказалось даже больше, чем мужчин.Что касается принятия решений в отношении воспитания детей, то исследованиепоказало, что в семье именно женщинам приходится принимать эти решения изаниматься воспитанием детей.
Таким образом, прав былД.А. Шестаков, когда в 90-е годы писал, что «в настоящее время социальныйинститут семьи переживает переходный период, вызванный изменением положенияженщин в обществе, …изменяется содержание социальных ролей, выполняемых в семьеразличными ее членами, уменьшается зависимость человека от семейной ячейки,перестраивается мораль…Данный процесс исторически неизбежен, демократичен,связан с естественным развитием общества в целом»[18].
Изменение гендерных ролейв семье влечет за собой и изменение типа семьи. Поэтому с точки зрениягендерного анализа важным остается вопрос о том, какой тип семьи характерен длякаждого общества и какие гендерные контракты являются в них превалирующими.Например, для классического капитализма 50-х годов прошлого века публичнаясфера была преимущественно сферой мужской занятости, частная сфера — женской.Поэтому базовым гендерным контрактом для женщин был контракт домохозяйки иработника (добытчика) — для мужчин. Что касается советского периода, то,несмотря на поголовную занятость женщин, частная сфера при социализмепродолжала иметь для них особый характер. Женщина оставалась здесь традиционнодоминирующей, что обусловило существование в советское время:
· 2 базовыхгендерных контрактов для женщин – контракта работающей матери и контрактадомохозяйки;
· 1 базовогогендерного контракта для мужчин — контракта работника (добытчика)[19].
Исследование феминизациибедности показало, что, согласно классификации С.Бабаян[20],в настоящее время в Кыргызстане становятся распространенными следующие основныедва типа семей – это традиционная однокарьерная семья (I тип) и нетрадиционная двухкарьерная семья (II тип). Однокарьерная семьяхарактеризуется, как было отмечено выше, двумя гендерными контрактами — домохозяйки для женщин и добытчика – для мужчин. В двухкарьерной семьесуществует гендерный контракт равного статуса, что означает выравниваниестатусов мужчины и женщины в приватной и публичной сферах.
Вместе с тем, вКыргызстане оба типа семей могут иметь свои подтипы, перечень которых суказанием соответствующих гендерных контрактов дан в таблицах 1 и 2. Какследует из приведенных в таблице 1 данных, в случае дистанционной однокарьернойсемьи гендерный контракт домохозяйки может выполнять также и муж. В последниедесять лет в связи с появлением трудовой миграции и развитием таких видовбизнеса как челночество, это стало довольно распространенным явлением в Кыргызстане.
Что касаетсямножественной семьи, то она характеризуется многосерийными гендернымиконтрактами, связанными с наличием нескольких жен. При этом гендерный контрактдобытчика для мужчины остается неизменным. В неполных семьях гендерный контрактработающей матери распространяется и на одиноких мужчин, воспитывающих детейсамостоятельно. Следует отметить, что среди нуклеарных домохозяйств вКыргызстане таких семей в 1999 году насчитывалось примерно в девять раз меньше,чем семей, в которых дети проживали только с матерью (10409 и 91208 семейсоответственно)[21].
Таблица 1. Подтипы семейдля однокарьерной семьи Подтипы семей Гендерный контракт жены Гендерный контракт мужа Примечания 1. Стандартная Домохозяйка Добытчик 2. Салонная Домохозяйка Добытчик Наемные работники 3. Дистанционная
Домохозяйка
Добытчик Добытчик Домохозяйка Работа на выезде 4. Множественная
Домохозяйка
Работающая мать Добытчик Многоженство
5. Неполная
Одинокая мать
Одинокий отец Работающая мать Работающая мать
Таблица 2.Подтипысемей для двухкарьерной семьи Подтипы семей Гендерный контракт жены Гендерный контракт мужа Примечания 1. Стандартная Добытчик Добытчик Родственники 2. Салонная Добытчик Добытчик Наемные работники 3. Дистанционная Добытчик Добытчик Родственники
Общеизвестно, что длясуществования двухкарьерных семей необходима мощная социальная поддержка. Всоветское время ее осуществляло государство, которое через детские сады, группыпродленного дня в школах, пособия на детей и др. создавало условия для работыобоих супругов. В настоящее время, когда институциональная поддержка со стороныгосударства резко снизилась, например, в Кыргызстане сократилось на 70%-75%количество государственных дошкольных учреждений[22],а оставшиеся государственные детские сады выживают за счет сооплаты родителей, многие семьи вынуждены повышать расходы надополнительные «неофициальные» платежи. Появившаяся сеть частных детскихучреждений в городах республики не многочисленна и, самое главное, малодоступнадля обычных граждан.
Если в салонных семьяхфункция воспитания передается наемным работникам (обслуживающий семьюперсонал), то роль социальной поддержки в стандартных и дистанционныхдвухкарьерных семьях берут на себя близкие родственники (бабушки, дедушки идр.), которые осуществляют уход за детьми, занимаются их воспитанием иобразованием, следят за хозяйством. Вместе с тем, среди бедных семейпрактический жизненный опыт бабушек и дедушек уже не играет прежней большойроли в воспитании детей. Как показало исследование феминизации бедности,приоритеты бедных семей явно смещены сторону возможностей материального илииного вклада в воспитание их детей. Отсюда можно сделать вывод, что на фонерастущей бедности, которая коснулась прежде всего пожилых людей, старшеепоколение из бедных семей не обладает уже достаточным статусом для влияния напринятие основных решений в этом вопросе. По мнению Г.Й. Шнайдера, расслоениебольшой семьи, которая может хорошо сглаживать внутрисемейные конфликты ипреодолевать их, ведет к отсутствию «резерва» доступных и близких лиц, которыемогут играть посредническую, умиротворяющую роль в семейных конфликтах, и,следовательно, к снижению защищенности семьи от потенциальных девиаций[23].Необходимо заметить, что появление дистанционной и множественной семей можетприводить к определенной конфликтности в семейных отношениях, связанных смотивами ревности, недостаточного внимания со стороны одного из супругов, воснове которых отмечается и корысть.
Кроме указанных типовсемей существует также и спонсируемая семья, в которой имеют место всеуказанные виды гендерных контрактов. Данный тип семьи можно также разделить надва подтипа:
· спонсируемая состороны родителей (молодая семья);
· спонсируемая состороны детей (семья пенсионеров).
Следовательно, можноговорить, что в настоящее время единые базовые контракты для семьи отсутствуют.Многие функции, которые ранее выполняло государство, взяла на себя семья, чтопривело к возрастанию роли приватной сферы. Появились новые культурныестратегии выживания (например, дистанционная семья), в результате которых воснове гендерных контрактов женщин и мужчин резко возросли экономическиесоставляющие, что на практике может порождать и инверсию указанных гендерныхконтрактов. Следовательно, реагируя на изменившиеся внешние условия, семьяпытается найти свою стратегию выживания, внося адаптивные изменения в семейныеотношения.
Данный процесс непроходит безболезненно, поскольку взывает разрушение ранее усвоенных норм иобразцов поведения, вслед за которыми идет процесс постепенного усвоения иливыработки новых норм, то есть то, что по определению А. Гидденса называютрессоциализацией[24]. В этой связи, Л.Б. Шнейдеруказывает, что в современный период трансформационных перемен рессоциализациянаиболее вероятна именно в отношении гендера, и она происходит в связи спопаданием в критическую и нерелевантную ситуацию. На наш взгляд, такаяситуация чревата различными девиациями, в том числе и преступными, в связи стем, что в психологии многих мужчин продолжают существовать значительныегендерные стереотипы, например, домостростроевские взгляды относительно своегостатуса в семье. Как отмечает Д.А. Шестаков: «Между взятыми в масштабахобщества условными группами мужчин и женщин ныне явственно ощущается противостояниепо этим вопросам»[25].
Стандартизированные представления или гендерные стереотипы о моделяхповедения и чертах характера, соответствующие понятиям «мужественности» и«женственности», существуют в каждой культуре. Такие представления универсальныв пределах данного общества и усваиваются в процессе социализации. При этом длядевочек задаются, как правило, среднестатистические нормативы, а для мальчиков- сверхвысокие. Сама система воспитания в семье поддерживает репродукциюсложившихся социальных ролей женщин и мужчин.
Если рассматривать с этихпозиций кыргызскую семью, то следует признать, что исторически социальныйстатус женщин в кыргызской семье и общине был менее стабилен и прочен, чем умужчин[26]. Даже в советское времяв ее структуре распределение мужской и женской ролей опиралось на традиционную(патриархальную) модель взаимоотношений, хотя радикальные изменения вобщественной жизни в советский период во многом изменили внутренний миртрадиционной семьи. Стабильности традиционной семьи способствовал и тот факт,что в Кыргызстане в советское время «у значительной части женщин сложилосьдвусмысленное положение: социально поощрялась эмансипация, а этническисохранялись старые нормы поведения, которые традиционно отводили женщинепреимущественно… сферу домашнего производства»[27]. Кроме того, сама семьяв кыргызском обществе воспринималась не как самоценная и автономная единица, нокак часть родовой группы. Поэтому она всегда была тесно связана и многофакторноконтролировалась сообществами более высокого ранга – общиной, родом, кланом[28],построенными по мужской линии, развитие которых в постсоветский период получилоновый импульс на основе идей национальной самоидентификации. Все это взначительной степени способствовало активной реанимации в настоящее времятрадиционных стереотипов поведения, в том числе и возрождению дискриминирующихженщин обычаев (насильственное похищение девушки с целью вступления в брак,договорные браки, ношение паранджи и хиджаба, практика многоженства),официально объявленных в советское время пережитками прошлого[29].
Как показало исследование феминизации бедности,распространились и другие формы гендерной дискриминации женщин в семье,связанные с экономическими факторами, например, лишение женщин возможностираспоряжаться совместными или собственными доходами и собственностью, получитьнезависимое экономическое положение, учиться и работать. Многие сельскиеженщины даже не знают, что они тоже являются собственниками земли, которуюполучила их семья. Еще большее удивление у них вызывает тот факт, что привыходе замуж дочь имеет право на определенную долю находящейся в семейнойсобственности земли (или ее компенсацию)[30]. В целом, это усиливаетэкономическую несостоятельность женщин и обуславливает их зависимость отмужчин.
Особо опасным является тот факт, что практически всемужчины-респонденты в исследовании феминизации бедности не считают указанныедискриминационные обычаи семейным насилием, что свидетельствует о глубокомукоренении в их сознании патриархального мировоззрения. Это подтверждает ипроведенное ранее с участием автора исследование (2000-2002гг.), в котором из770 опрошенных школьников сельских школ 57% считают, что насильственная кражаневест – это нормальный кыргызский обычай[31]. Более того, какуказывает Г.К. Ибраева, некоторая часть женщин из молодой генерации мусульманокдемонстрирует готовность отказаться от собственных интересов, чувств и служитьродовым, семейным интересам, например, вступить в брак по договору родителей,что является индикатором радикального процесса десубъективизации, отражающимсущность вновь воссоздаваемого патриархального уклада с сетевым родовымвзаимодействием[32].
Изучая процесс гендернойсоциализации личности, Б.Г. Тугельбаева также приходит к выводу, чтосложившаяся система социализации личности в Кыргызстане, репродуцируясуществующие представления о системе властных отношений в семье, несет в себеэлементы гендерной дискриминации, обусловливающей неравенство возможностейличностной реализации женщин и мужчин. Это неизбежно порождает новые противоречияпри изменении статуса женщин и мужчин в современных общественных отношениях,включая семейные, которые в совокупности с другими криминогенными факторами(пьянством, наркотизацией населения, безработицей, растущей теневой экономикойи др.) могут приводить к формированию девиантного поведения и совершениюпреступлений [33].
На наш взгляд, вызываяломку традиционной системы гендерных ролей и стереотипов и серьезно влияя напсихологию и поведение мужчин и женщин, процесс преодоления гендерногонеравенства, уже сопровождается значительными издержками в виде усилениякриминальной активности женщин в семье. Нарост тяжкой насильственной преступности среди женщин в семейных отношениях,указывают российские и казахстанские исследователи. Если во второй половине70-х годов соотношение между жертвами-женщинами и жертвами-мужчинами в семьебыло приблизительно 7:1, то в 90-х годах это соотношение уменьшилось до 3:1[34].К настоящему моменту, например, в России в составе семейно-бытовыхпреступников, совершивших убийство, удельный вес женщин почти в два раза выше,чем в целом по всему контингенту преступников[35]. Но вместе с тем,убийства и причинение телесных повреждений женщины совершают в большинствеслучаев в результате виктимного, провоцирующего поведения потерпевших, в лицекоторых обычно выступают мужья и сожители виновных[36].Как показали результаты проведенного нами исследования, в Кыргызстане часто воснове насильственных преступлений, совершаемых женщинами в семье, лежитдлящийся годами «тлеющий конфликт», получивший свое начало при принудительномвступлении женщины в брак. То есть насилие, испытанное женщиной в началесемейной жизни, может стать основой ее будущего насильственного преступногоповедения.
Поэтому, на наш взгляд,особое значение для профилактики преступности женщин имеет выравниваниевозможностей женщин и мужчин, а также помощь семье со стороны государства. Спозиции гендерного анализа необходимо заметить, что механизмы выравниваниявозможностей женщин (компенсация, ресурсная поддержка, вовлечение в процесс,наделение полномочиями, перераспределение), широко используются в другихстранах для криминологической профилактики женской преступности, примером чего можетслужить западная модель равенства женщин и мужчин, которая развивалась внаправлении перераспределения домашних обязанностей между супругами, усиленияотцовской ответственности, наделения полномочиями женщин, жесткого пресеченияфактов их дискриминации в общественной и частной сфере[37].