проф. Виорель Сава
Ночнойхарактер общего богослужения в ранней Церкви.
Изкниг Нового завета, особенно в «Деяниях апостолов», мы видим, что в первые днихристианства верующие собирались каждую неделю в ночь с субботы на воскресенье.Они проводили всю ночь в молитвах (ср. Деян. 20). Мы знаем содержание этоймолитвы из той же книги Нового завета (Деян. 2). У первой христианской общины и,по ее модели, у Соборной Церкви первых трех веков были в качестве особогообраза жизни молитва, преломление хлеба и учение апостолов.
Официальноеи общее богослужение в ночь с субботы на воскресенье, и не днем, как происходитэто сегодня, совершалось по трем главным мотивам/причинам:
А.Прежде всего, первые христиане желали подражать Господу нашему Иисусу Христукак можно точнее. Он установил Святое Причастие на Тайной Вечере. Поэтому когдаони собирались для его совершения, они не только точно произносили слова, сказанныеСпасителем, и повторяли Его действия и жесты, но и соблюдали время дня, когдаИисус совершал его. В нашем случае этот момент — вечер, потому что в это времядня состоялась Тайная Вечеря, во время которой Он впервые совершил СвятойПричастие.
Б.Второй важной причиной, по которой богослужение совершалось ночью, былисторический контекст, в котором Церковь должна бы развивать свою деятельностьи нести свою миссию. Вследствие преследований христиан, происходивших трипервые века, они вынуждены были молиться ночью в укромных местах.
В.Последняя, но не менее важная причина состояла в том, что совершениебогослужения в ночное время диктовала концепция Парусии. Христиане тех временбыли убеждены, что Христос очень скоро вернется на землю, и это произойдетночью, в первый день недели — воскресенье, тот же день, когда Он воскрес. Вэтом убеждении они хотели ждать Христа в молитвенном бдении.
Поэтой последней причине напрашиваются несколько соображений. Самое очевидноесоображение — это, во-первых, тот факт, что в христианской мысли с самогоначала возобладала концепция Парусии — концепция, которая повлияла на общуюмолитву и вдохновляла ее. Эта черта молитвы говорит нам, что в момент вхождениячеловека в Церковь через таинство святого Крещения, он получает гражданство, выходящееза рамки преходящих человеческих законов. Христианин, как гражданин НебесногоЦарства совершенно свободен, хотя его преследуют и иногда лишают свободы. Онживет этой свободой в литургическом пространстве православного богослужения.Во-вторых, совершением богослужения в ночь с субботы на воскресенье до рассвета,когда воскресает Христос, все православная литургическая духовность обогащаетсяпасхальным смыслом. Каждое воскресенье становится воспоминанием ипредвосхищением Воскресения Господа нашего и нашего перехода «От смерти бо кжизни, и от земли к Небеси» (как мы поем в пасхальном каноне). Более того, воскресениестало опытом воскресения всего человечества в конце времен и предвосхищало его.С этим двойным символизмом — пасхальным и эсхатологическим, само литургическоевремя отличается от нашего конечного времени, приобщаясь к вечности. Влитургическом пространстве человеческое пространство превосходит обычное время,даже когда человек все еще ограничен этим временем, предвкушая или предвосхищаявечность. Эта реальность, как писал отец Александр Шмеманy, понимается ивыражается в торжественном благословении, которое мы произносим в начале СвятойЛитургии: «Священник начинает богослужение торжественным благословением ЦарстваОтца и Сына и Святого Духа. Царство Божие… — это Царство, которое будетявлено и передано нас в совершении Евхаристии. Так благословение указывает иливозвещает направление, конечную цель начинаемого сейчас движения, происходящегосейчас мистического «исхождения». Мы уже покинули землю с ее мирской суетой, мывосходим, следуя за Христом в его вечном прохождении от мира сего к Отцу».
Какэсхатологический аспект богослужения отражается в нас?
А.Первый способ отражения эсхатологического аспекта богослужения — этоисповедание веры в Символе веры. В последних слова Символа веры мы исповедуем:«Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь». Включение Символа верыв обыденный чин молитв свидетельствует о том, что эта молитва соответствуетучению Церкви. Преп. Ириней Лионский установил принцип, по которомуправильность вероучения проверяется его соответствием Евхаристии, а Евхаристия— это подтверждение вероучения. С другой стороны, содержание Символа верыстановится содержанием самой молитвы, и когда Символ веры говорит обэсхатологии, сама молитва приобретает эсхатологическое содержание, эсхатологическийаспект.
Мывоспринимаем Святое Крещение как начало жизни во Иисусе Христе только послеисповедания Символа веры. К тому же, священник изучает христианина, подходящегок Таинству Исповеди посредством вопросов по вероучению в соответствии снаставлениями «Молитвенника». Это означает, что Святые Таинства, в силуисповедания Символа веры, направляют нас к вечности и помогают нам переживатьее в предвкушении.
Б.Второй способ отражения эсхатологического аспекта в богослужении — этобогословские и символические смыслы, которые литургические комментаторы придаютнекоторым обрядовым действия и движениям или некоторым богослужениям, которыемы совершаем в Церкви.
Навечерне, прямо в середине богослужения, когда священник читает Псалом 103, онвыходит из алтаря и встает перед царскими вратами, которые закрываются. Здесь снепокрытой головой он неслышно читает семь молитв вечерни, называемых«Светильными». Алтарь теперь символизирует рай, из которого изгнаны первые люди,Адам и Ева. Священник, читающий молитвы перед закрытыми царскими вратами, — этосимвол, образ всех святых Ветхого завета, просящих милости у Бога. Но в целомвечерня направляет нас не в прошлое, а открывает эсхатологическую перспективу.Начиная новый литургический день и читая Псалом 103, в котором славитсятворение Божие, вечерня говорит нам, что богослужением Бог вновь творит человека.Священник, стоящий лицом к царским вратам, выражает то, что мы стоим передЦарством Небесным, которое проповедовал Иоанн Предтеча и Сам Господь с началаЕго деятельности (ср. Мт. 3:3; 4:17), а не рай первых дней. Другими словами, алтарь— это образ Царства Небесного, теперь доступного нам — Царства, которое мыблагословляем в начале Божественной литургии.
Втом же богослужении, в вечерне, важным моментом является Малый вход. Этоторжественный обряд облачения в священные одежды, выхода и нового входа священникав алтарь символизируют Воплощение Христа, Его Распятие ради нас и ради нашегоспасения и Его Вознесение на небо. Более того, это также образ Второгопришествия Христа как судьи мира. Мы видим выражение этих символических смысловМалого входа в литургическом комментарии преп. Симеона, архиепископаФессалоникийского. Он говорит: «(Малым входом) мы научаемся тому, чтоЕдинородный Сын Божий, сшедший к нам с небес, вознесся снова на небеса, возносяс собой и нас… Потому выход и снисхождение священника по ступенькамсимволизируют смирение Христа. Облачение символизирует Воплощение. Стояние вцентра и опущенная голова означают, что Спаситель был распят в центре Земли, умери сошел в ад ради нас… Новый вход в алтарь означает, что Господь наш вознессяс земли на небо и воссел одесную Отца, откуда Он снизошел вместе с принятым Имтелом… Малый вход вечерни символизирует нисхождение Бога, которое будет вконце времен». Другими словами, литургическое время — это время между первым ивторым пришествиями Иисуса Христа, и наша жизнь в пределах этого времени – этожизнь со Христом и во Христе, Том, Кого мы ожидаем («паки грядущего со славоюсудити живым и мертвым») и Кто уже пришел.
Особыйсимволизм принадлежит одной из молитв суточного круга — Полунощнице вседневной.По примеру мудрых дев, Церковь в молитвах ожидает Христа, грядущего Судии мира.По Типикону, это богослужение совершается в притворе храма, на стенах которогообычно изображаются лики праведных. Они напоминают нам, что мы должны вести всюсвою жизнь в бдении и смотреть на нее с точки зрения последнего суда Божия.Поэтому Всенощная, напоминающая нам о конце нашей земной жизни и о Христе Судии,является богослужением, эсхатологически направляющим нашу жизнь и сознание ипридающим богослужению эсхатологический аспект.
В.Эсхатологический аспект богослужения глубоко и ясно проявляет в песнопениях.Здесь очень показательны два тропаря Полунощницы: «День он страшный помышляющи,душе моя, побди, вжигающи свещу свою, елеем просвещающи: не веси бо когдаприидет к тебе глас глаголющий: се Жених. Блюди убо, душе моя, да невоздремлеши, и пребудеши вне толкущи, яко пять дев: но бодрено побди, даусрящеши Христа елеем маститым, и даст ти чертог Божественный славы Своея». Этипеснопения входят в Полунощницу вседневную, что означает, что Парусия — неоднократное литургическое событие, а постоянное.
Мыпоем эти первые два песнопения на утрени первых трех дней Страстной недели, чтобынапомнить себе о том, что мы приближаемся не только к Воскресению Христову измертвых, но и к воскресению всего человечества в Царстве Небесном. Как говорилотец Александр Шмеманy: «Мы всегда живем после Пасхи и всегда движемся кПасхе». (Пасха — от древнееврейского слова pesah, что значит «прохождение»).Поэтому с каждым литургическим днем и с каждым литургическим годом мы всегдадвижемся к великому переходу в Царство Небесное, из конечного времени ввечность.
ПеснопенияТриоди выражают эти идеи с еще большей силой. Начало проповеди Спасителяотводит покаянию место в Царстве Небесном, которое приближается к нам:«Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4:17). Время Великого постаи песнопения Триоди — оба настаивают на этой и других важных идеях. Еще вначале триодного периода мы начинаем петь: «Множества содеянных мною лютыхпомышляю окаянный, тpепещу стpашного дне сyдного: но надеяся на милостьблагоyтpобия Твоего, яко Давид вопию Ти: помилуй мя, Боже, по велицей Твоеймилости». Эта тема покаяния встречается снова в каноне преп. Андрея, епископаКритского, который мы поем в первую и пятую неделю Великого поста: «Душе моя, душемоя, востани, что спиши? конец приближается, и имаши смутитися: воспряни убо, дапощадит тя Христос Бог, везде сый и вся исполняяй» или «Приближается, душе, конец,приближается, и нерадиши, ни готовишися, время сокращается: востани, близ придверех Судия есть. Яко соние, яко цвет, время жития течет: что всуе мятемся?»Эти примеры можно продолжать. Сознание Церкви, отраженное в гимнографии, подчеркивает,что конец, эсхатон, не просто событие в отделенном будущем, но немедленное, происходящее«у самой двери». Вот причина, по которой на всех главных богослужениях мымолимся Бога о «христианской кончине живота нашего, безстрастной и непостыднойи о мирном и добром ответе, на страшном суде Христовом».
Г.Продолжая литургической опыт в Церкви, мысль о конце земного бытия и ожидающемнас страшном суде Божием отмечает личную духовную жизнь верующих. Когдаверующие спросили великого исповедника XX века, который подвизался вСиастрийской монастыре в Румынии, о чем мы должны в первую очередь думать изодня в день, он ответил: «О смерти», «А во-вторых?» он ответил: «О смерти», «Ав-третьих?» — «О смерти».
Отходяко сну, христианин привык размышлять о своем ложе и молиться так: «ВладыкоЧеловеколюбче, неужели мне одр сей гроб будет, или еще окаянную мою душупросветиши днем? Се ми гроб предлежит, се ми смерть предстоит. Суда Твоего, Господи,боюся и муки безконечныя, злое же творя не престаю».
Монашескийобраз жизни всецело выражает этот эсхатологический аспект каждодневной жизни. Внекоторых монастырях у монахом есть обычай держать в своих кельях гроб иличереп, чтобы всегда напоминать себе о конце мирской жизни. В деревнях верующиеготовят еще молодыми все, что потребуется для их погребения, что означаетподготовку к началу вечной жизни как часть нынешней жизни. Возвращаясь кмонашескому опыту, мы должны сказать, что когда человек становится монахом, онсоглашается распять себя и уподобиться человеку мертвому для этой жизни, какбудто эта жизнь уже закончилась. Так и для крещеного его жизнь кончается, потомучто он погребается вместе с Христом в таинстве Крещения (ср. Рим. 6). Иначеговоря, для монаха эсхатон начинается в момент, когда он дает три монашескихобета, требуемых для монашеской жизни. Для христианина эсхатон начинается смомента Святого Крещения.
Е.Но помимо всех этих аргументов мы должны сказать, как утверждает Иоанн Зизиулас,что вся структура Божественной Литургии — это образ эсхатологии. Тот же авторпишет: «Православная литургия настолько сильно связана с эсхатологией, что мыможем только удивляться, как это живущие в Православной Церкви богословы пишутучебники о догматическом богословия и не слова не говорят о роли и местеэсхатологии». Мы можем добавить, богословие, не вдохновляемое литургическимопытом — чистая спекуляция, лишенная силы, подобно молитве Церкви, которая необоснована догматически и является просто религиозным фольклором. Какэсхатологический аспект Церкви отражается в структуре Божественной литургии?
Преждевсего, мы должны сказать, что Божественная Литургия не может совершаться безобязательных литургических предметов. В этой категории очень важная рольпринадлежит двум иконам: иконе Богоматери с младенцем (образ Его первогопришествия) и иконы Спасителя, сидящего на судном престоле (образ Его второгопришествия). Так Божественная Литургия «наполняет» временное пространство междудвумя пришествиями Спасителя, и потому Литургия носит печать этих двух событий.
Во-вторых,мы должны сказать, что то, как совершается Евхаристия в православной традиции, ито, как раскладываются частицы на дискосе вокруг Святого Хлеба, Агнца, отражаетна самом деле Царство Небесное. Даже Николай Квасила говорит о связи междуЕвхаристией и Рождеством о Страстями Христа. Дискос — это образ ЦарстваНебесного, в котором все народы, верующие в Него и уповающие на Него, всегда ивезде — вокруг Христа.
Третийаргумент предлагает нам торжественное благословение, которое мы произносим вначале Божественной Литургии: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа,ныне и присно и во веки веков». Эти слова выражают то, что Царство Небесноеесть нынешняя реальность среди нас («Царствие Божие внутри вас есть», сказалоднажды Спаситель (Лк. 17:21). Слова «и ныне и присно и во веки веков» выражаютто, что Царство Небесное — это реальность, которую мы ожидаем и к которойустремляю всю нашу жизнь. Иначе говоря, Царство, к которому мы стремимся, ужездесь, но «еще» нет. «Диалектическая связь между «уже» и «еще», говорит МакарийСимонопетритский, является фундаментом литургического времени. Оно не предстаетпротиворечием в себе, как казалось бы, а как антиномия, не только динамическая,но и божественная и человеческая. Вечность присутствует и передается во Христе,в сердце времени. Но обожение, полное исполнение литургической тайны, требует свободногосоработничества верующих ради своего спасения».
Четвертыйаргумент предлагает анамнесис Божественной Литургии. В этот момент священникпоминает святые события прошлого, но и говорит о будущих: «Воспоминая же этуспасительную заповедь и все, ради нас совершившееся: крест, гроб, воскресениена третий день, на небеса восхождение, по правую руку сидение, второе и славноепришествие вновь».
Литургическое«сегодня» («Вечери Твоей тайной, днесь Сыне Божий причастника мя прими») или«Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь воскресшу Тебе, сраспинахсяТебе вчера, Сам мя спрослави, Спасе, во Царствии Твоем», как поем мы на Пасху)являются не только прошлыми событиями, но и будущими. По этой причине мыговорим сегодня: «что произошло ради нас», в том числе Второе пришествиеХриста. В то же время, вспоминая вместе события прошлого и будущего, мыутверждаем, что прошлое приобретает смысл только в перспективе будущего.
Последнимаргументом, который я избрал для доклада здесь, — это Святое Причастие к Телу иКрови Спасителя нашего Иисуса Христа. Верующие принимают Святое причастие «вооставление грехов и жизнь вечную». Это предвкушение вечной жизни, в которой мысовершенно возрадуемся в Царстве Божием. После участия в Божественной Литургии,в тот момент, когда мы кладем в Святую Чашу частицы, вынутые в честь девятичинов святых, мы молимся, «О Пасха великая и священнейшая, Христе! О, Мудрость,и Слово Божие, и Сила! Даруй нам совершеннее к Тебе приобщиться в вечно светломдне Царства Твоего». Святое причастие является поэтому предвкушением изобильнойтрапезы, данной Господом в грядущем Царстве небесном.
Вместозаключения я скажу, что в литургическом пространстве в православномбогослужении мы «уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу»(Еф. 2:19). Даже если мы ограничены конечным временем, мы часть вечности.Будучи частью вечности, мы живем в конечном времени, стремясь перейти квечности. Если мы посмотрим на богослужение с этой точки зрения, молитва Церкви,говорящая «стоя в храме Славы Твоей, мы думаем, что мы на небеси», имеетзначение для каждого из нас.
(проф.Виорель Сава, Ясский Университет. Доклад на Богословской конференции РусскойПравославной Церкви «Эсхатологическое учение Церкви»)
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru