Озарение в Эпистемологие Бонавентуры
АлександрЛеонидович Кудлай
I
Тилос этого сочинения состоит вподдержке аксиологии писательского труда великого человека, который впечатлилменя, живущего почти восемь веков спустя. Что же делает его столь важным дляменя и может быть для нашей современной культуры? Эпистемология и метафизикапродуманы там вместе и таким образом, что это определяет этику человеческойжизни, и все это выдерживает критику разума. Возможно, наша современнаяаксиология (и особенно в области приобретения и оценки знания) могла бы выигратьот исследования теории Бонавентуры.
Сегодня привычно слышать, что теория должна “проверяться и подтверждаться”,чтобы считаться знанием. Под этим обычно поразумевается: “соответствоватьнаблюдениям, которые могут быть повторены снова и снова”. Теории античных исредневековых мыслителей воспринимаются поверхностно и обвиняются в“догматизме”, т.е. в том, что они не проверены на опыте. Тем не менее, это несовсем аккуратно, потому что духовные и чудесные переживания, описываемыемногими индивидуумами из разных стран в каждом столетии, а также группамимонахов и монахинь, живущих в монастырях (этих лабораториях духовной жизни) вдействительности подтверждают эти теории снова и снова. Наш Уильям Джеймс писало предрассудках современных ему ученых и об их отказе даже принять нарассмотрение те “сложные случаи”, нелегко подвергающиееся объяснению современныминаучными теориями. Сегодня все еще существует огромная проблема в этой области,и нам следует просто иметь это ввиду. Джеймс, называвший себя радикальнымэмпириком, советовал: если теория (и он имел ввиду “современная теория”)не в состоянии справляться с фактами, описанными честными людьми, тем хуже дляэтой теории, а не для фактов. Это звучит по крайней мере честно инепротиворечиво.
Когда наблюдение искусственно ограничено только наблюдением физическимичувствами, наблюдатель рискует замкнуться в догматическом кругу, особенно когдаон судит о неимперических утверждениях, или о человеческих наблюдениях, которыетрансцендируют лишь чувственные.*
Люди, поступающие так, обычно называют себя материалистами и противостояттеориям духовных мыслителей. Легко видеть, что не все эмпирики материалисты,которые сами исключительно догматичны, но даже при этом их теории базируются нааксиомах, не всегда внятных остальному человечеству, и могут казатьсядогматическими в определенных отношениях тем, кто предпочитает мыслить иначе.Другой упрек теориям духовных мыслителей состоял в том, что “они все несогласнымежду собой”, поэтому истина (правда), существование которой они провозглашают,не может быть универсальной правдой.
___________________________________________
* Профессор Д. Робинсон (Джорджтаунского университета)говорил как-то: “Ученый, выбриающий корпускулярный подход для объяснения мира,обычно устанавливает параметры для обозревания корпускул, строит инструменты,способные реагировать на корпускулы, наблюдает то, что эти инструментыпоказывают ему, и затем говорит: “Я утверждал что мир состоит из корпускул, ивот смотрите: он корпускулярен”.
Помоему, онтологические утверждения различных выдающихся мыслителейсодержат больше общих положений чем различных, и последние, можно поспорить,взаимообращаемы. Те мыслители из разных времен и культур утверждаютсуществование истины за пределами чувственных переживаний, и каким-то образом доступчеловека к этой истине. Они также говорят, что некоторые люди упорствуют внекоей слепоте к истине и учениям о ней. Эта слепота не исключает продуктивноемышление в эмпирическом ключе, но она несомненно обеспечиваетнеудовлетворенность души и много видов страдания.
Иисус говорит:
Но потому что Я говорю правду,вы не верите Мне . . . . И если я говорю правду, почему вы не верите Мне? Тоткто от Бога слышит слова Бога; вы потому не слышите, что вы не от Бога” (ОтИоанна 8:47)
В ЛанкаватараСутре Будда говорит:
Теперь естьматериалистические философы. Им не следует оказывать ни уважения, ни поддержки,потому-что, хотя их учения могут использовать сотни тысяч слов и фраз, они неидут дальше концепций этого мира и этого тела, и в конце концов ведут кстраданию. Ведь материалисты не признают правды, существующей самостоятельно…(Д. Годдард “Буддийская Библия”, стр. 312-313)
Бонавентура уважает эмпирическое знание. Он читал Аристотелевы ФизикуиМетафизику, но он также читал и Нео-Платоников, и интересовалсяПлатоновской теорией архитипов (идей), которую трудно сказать откуда онполучил*. Бонавентура практикующий христьянский монах (или лучше сказатьфрайер) и мистик, и переживание духовного света, блаженства и видений запределами физических чувств составляют ближайшую для него реальность, к тому жеон еще и ученый. Поэтому он пытается синтезировать различные теоретическиепозиции в одну непротиворечивую теорию, которая бы ответила за эмпирическое,спекулятивное и духовное знание, а также не противоречила бы ОткровениюСвященного Писания и любимому мыслителю Бонавентуры Святому Августину,“мудрейшему из них всех”.
II
1) Каким образоммы знаем что-либо? Платон говорил, что имеется знание и вера, мнения, и естьлюбители знаний, или мудрости, философы, и любители мнений, филодоксы.Вера, мнение может быть красивым, но неправильным, тогда как знание всегдаправильно. В то время как подвергнувшиеся тестированию мнения могут не устоять,правда выдерживает любые тесты, эмпирические или логические (спекулятивные).Конечно, Бонавентура — верующий, но он также думает, что может отчитаться вчем-то более, чем лишь мнение. Для Бонавентуры важен вопрос: “Откуда мы знаем,что нечто верно с несомненностью (необходимо)?” Например,зная что целое всегда больше его части, или что А=А, или Если А=В и В=С,то необходимо А=С. Он думает об этом роде знания чего бы то ни было, какозаренном светом. Когда интеллект знает что-либо с определенностью (как необходимое),это потому, что он озарен свыше. Бонавентура говорит в своем Сведении Искусств к Теологии:
Каждыйхороший и совершенный дар приходит свыше от Бога Огней, пишет Джеймс….об источнике всех озарений; но в то же время… есть много огней, истекающихщедро из того ключевого источника света.
2) Затем,отмечая посути внутренний характер озарения всякого знания, он задаетразнообразные категории такого озарения:
Хотя каждоеозарение знания и внутренне, однако мы можем не без причины выделить то, чтоможет быть названо внешний свет механического искусства (знания механики);неполноценный свет, или свет чувственного восприятия; внутренний свет философского знания; и превосходный свет или свет благодати и СвященногоПисания. Первый свет озаряет в отношении форм, искусственно произведенных [человеком];второй в отношении естественных форм; третий в отношенииинтеллектуальной правды; четвертый в отношении спасающей правды (стр.37)
3)Другимисловами: Бог Огней дает знание своим созданиям и прямо вдохновляет их наразного рода исследования (искусства) соответственно различным аспектам тойчасти человеческой природы, которая в данный момент подвергается исследованию,и это всегда для блага того существа.
4) Существовсегда озаряется напрямую от Создателя, но с разными приложениями того ЕдиногоСвета, и обычно с Его подачи, приобретая различные виды полезного знания,кооперируя в том намеренном просветлении его свыше, во всех различных сферахсвоей жизни. Эта теория воистину сводит все виды знания к теологии, но последовательно(логически непротиворечиво) и со смыслом. Каково бы ни было наше знание, мывсегда можем ассоциировать его со светом, потому что мы обозреваем егоэмпирически или интеллектуально. Даже совершенное духовное знание называется БлаженноеВидение. Обозревая, мы видим благодаря свету, вот почемусправедливо соотносить все наше знание со светом. Этот подход универсален, идаже может быть более универсален, чем некоторые последователи Бонавентурыготовы были бы признать. В одном из древних Упанишадов Индии это описанов форме диалога между учителем и учеником:
5) Каким образом ты видишь днем?
— Я вижу благодаря свету солнца.
А ночью?
— Благодаря свету луны.
А когда нет луны?
— Тогда благодаря свету свечи.
А когда нет ни солнца, ни луны,ни свечи?
Тогда, учитель, я как-то вижублагодаря внутреннему свету.
6) В Диспутируемых Вопросах оЗнании Христа (в. 4, стр. 115-117) Бонавентура цитирует Святого Августинаиз Об Учителе:
В каждый момент, когда мыпонимаем что-то, мы слушаем не кого-то, кто произносит внешние слова, но туправду, которая направляет нас из самого нашего ума (1).
7) Из Города Бога:
Те кого мы посправедливостипредпочитаем всем другим, утверждали, что тот самый Бог — Творец всех вещей,есть свет наших умов, которыми мы все эти вещи постигаем (4).
8) Из ОТроице:
Когда наша душа доставляет намтакое счастье, что мы предпочитаем его всему телесному огню, это не сама душадоставляет нам то счастье, но то искусство (знание) которым она была сотворена.Потому что сотворенная вещь заслуживает одобрения из-за того источника, вкотором она, кажется, существовала до того, как стать сотворенной. Итак, этоистина и чистое благо (5).
Когда мы одобряем или неодобряемчто-то посправедливости, мы несомненно одобряем или осуждаем в силу иныхправил, которые все остаются неизменными и выше нашего ума (6).
9) Этот свет, который есть истина иблаго, приходит изнутри и свыше. Последнее очевидно для Бонавентуры, потому что(он цитирует):
Когда несправедливый человеквидит правила по которым каждый обязан жить, где он видит их? Не в своемсобственном характере, так как несомненно что его ум переменчив, тогда когдаэти правила неизменны. Также не в какой-либо привычке, так как те суть правиласправедливости. Где же он воспринимает, что ему следует обладать чем-то, чем онне обладает? Где же тогда они записаны, как не в книге того света, которыйназывают истина, с которой каждый справедливый закон копируется? (Августин,О Троице, глава 15)
10) Далее в аргументе 8 Бонавентураизлагает Августинову поправку Платоновской теории припоминания:
Заслуживает доверия то, что даженеобразованные в определенных дисциплинах личности могут давать верные ответы,когда они в состоянии воспринять вечный свет разума, в котором они воспринимаютте неизменные истины. Это правда, но не потому что они однажды знали а послезабыли их, как это казалось Платону. ( Отречения ).
Об этом я быпоспорил: проблематично что Платон, говоря об уме и вечных идеях, не понимал,что уму надлежит совершить восхождение из его привычного состояния. Напротив,Платон говорит о таком божественном совершенстве, которое нелегко достигаетсяфилософом, когда его душа проходит четыре стадии (символически: ейтребуется четыре воплощения усиленных занятий философией) в его стремлениик совершенному знанию. Поэтому Божественный Платон скорее имел весьмааналогичный подход (но конечно он не использовал терминологии Христьянскойтеологии), и его теория припоминания не исключает возможности того, чтодуша на каком-то глубочайшем уровне божественна, или участвует в знанииБожества.
11) Верно то,что в своем обычном состоянии забывчивости о своей глубочайшей природе душаможет иметь лишь проблески того света, который посути не чужой для нее. Этокажется не противоречит Книге Бытия 2:7, а также идее что все мы детиОдного Отца, а не незаконнорожденные.
Бонавентурапродолжает цитировать:
Интеллектуальнаяприрода связана не только с воспринимаемыми вещами, но и с неизменнымиреальностями. Эта природа создана так, что когда она двигается в направлении техреальностей, с которыми она связана, или когда она двигается к себе, она может даватьправильные ответы о тех вещах как если бы она видела их.
А после он заключает:
Из этихавторитетных аргументов Августина очевидно, что все познается в вечныхархитипах (платоновских идеях).
12) Сущностнаясвязь интеллекта с вечными архитипами и его способность созерцания последнихнаталкивает на мысль о нашей родственности архитипам и самому свету. Бонавентурацитирует Ансэлма из Proslogium, глава 14:
Наскольковелик свет, которым высвечивается вся правда, обнаруживающая себя рациональномууму (§12). Как богата та правда в которой находится все, что истинно, и внекоторой есть лишь пустота и ложь!
13) И он делает заключение:«Поэтому никакой правды не наблюдается, за исключением как только в вечной правде”.Это не столь догматично, как может показаться тем современным мыслителям,заявляющим: “Истины не существует…”. Логически их заявление само по себеявляется универсальным утверждением, следовательно само претендует наистинность, следовательно, само провозглашает существование универсальнойправды, которую оно же старалось отрицать, поэтому не имеет никакойонтологической ценности и составляет лишь безосновательную критику, каприз.
14) ЦитируяАристотелеву Этику:
Мы всеполагаем, что все известное нам посредством науки, не может быть не тем, чемоно является. Но, когда те вещи, которые могут быть иными, чем они являются,выходят из области наших наблюдений, мы не знаем существуют ли они. Поэтому,объект научного знания понеобходимости является вечным (неизменным). А вечныевещи неизменны и нерушимы (16).
15) Бонавентура заключает:
Поэтому неможет быть такой вещи как необходимое (определенное) знание, иначе как пововлечению самой вечной истины. Но это находится только лишь в вечныхархетипах.
Это удивительнокак в мире случайности, где все что мы обозреваем могло бы быть иным, возможнакакая бы то ни было определенность (знание). Всеже мы знаем, что естьопределенность.Откуда же она приходит? Очевидно, не из мира перемены инеопределенности. И что же это за мир? Это есть мир вечных идей, которыйпринадлежит к самой природе (характеру) Бога, который есть за пределами всехперемен и сомнения, и кто озаряет наши умы, скорее привязанные к миру переменыи привычны к его разнообразным формам развлечения.
16) Оченьпонятно, что когда интеллект соединен с чувствами, анализируя их данные, таксказать, он находится привычно в состоянии (модуле) восприятия в точности техсамых чувственных данных, но когда он отсоединен от чувств, интеллект может бытьнаходится в некоем ином модуле восприятия, и не только содержания чувственнойпамяти, но также и того, что мы называем сверхчувственным. Не это ли вездеявляется причиной, практики аскетизма монахами или отшельниками? Итак, одинмодуль восприятия и соответствующей активности интеллекта исключает илизатрудняет другой модуль восприятия и формирования соответствующих идей.
Ш
1) Свет всегдадается Богом (или тем центром света и жизни) сотворенному Им существу, ноиспользуется он различными способами для разных видов понимания исоответствующей им активности. Поэтому писания, истинные духовные учителя, идуховная философия столь важны. Это оттого, что без такой категории света неттой категории данных наблюдения и даже серьезного размышления о духовномизмерении жизни.
Бонавентура подчеркивает:
То, благодарячему мы имеем определенное знание (с необходимостью) является неизменным.Поэтому, то посредством чего мы знаем, более возвышенно чем наш ум. Но нетничего выше нашего ума чем Бог и вечная правда. Поэтому божественная правда ивечный разум является тем, посредством чего появляется знание (17).
2) Он не видитникакой иной возможности объяснить существование корумпируемого интеллекта,изменяемого мира – обычного объекта последнего, и в то же время существованияправды, посредством которой тот корумпируемый интеллект знает нечто определенно(с необходимостью т.е. с невозможностью для этого быть иным). И относительно иногомодуля знания он пишет:
То, посредствомчего мы знаем, превосходит всякую сотворенную правду. Поэтому,это есть несотворенная правда (21)
Мы знаем толькоблагодаря истине, которая не сотворенная (не от мира сего), но есть вечнаяистина. Правда есть категория интеллекта. Следовательно мы знаем толькоблагодаря вечному уму, когда тот озаряет наш ум, и таким способом мы участвуемв вечном. Но как это возможно? Это потому, что мы сотворены по подобию тогобожественного ума прежде всего, и оттого этот божественный ум есть наиболееблизкая для нашего ума реальность. Это потому Бонавентура считает знание Боганаиболее естественным знанием для человеческого существа. Другие виды знаниязависят от этого знания.
3) Как Богесть причина существования, так божественная реальность есть принцип знания ипорядка жизни. Но Бог есть причина существования в таком смысле, что ничего неможет быть совершено никакой причиной, если только Бог не вводит ту причину вдействие, посредством самого божества и посредством вечной божественной силы.Поэтому, ничто не может быть понято вовсе, если только Бог немедленно не озаритсубъект познания, посредством вечной божественной правды (24).
Это наиболеевыразительное и абсолютное утверждение, и все другие аргументы вращаются вокругнего, лишь поставляя различные тона и оттенки для этой основной картины, этойфилософской интуиции, которая очень хорошо подкреплена и детализирована в тойтеории. В соответствии с этим, та часть нашей интеллектуальной активности“называется более высокой, которая обращается к тем вечным законам. И болеенизкой называется та, которая занимает себя временными вещами» (27).
4) Это ясно,какая предпочтительнее. Следовательно, она составляет этическое основание дляпрактики в области философии и стиля жизни вообще. Этот принцип в идеале можновыразить так: Люби Бога, познавай Бога и действуй с Богом и для Бога. Этотстиль жизни подходит для всех, кто понимает эту доктрину. Она будет развита ещебольше в Itinerarium (Путешествии Души к Богу),но в Диспутируемых Вопросах о Знании Христа Бонавентура предлагаетпоследний аргумент за участие Божества в человеческом познании (суммирует своюпозицию на озарение) следующим образом:
СогласноСвятым, считается что Бог есть Господин всякого знания. Это так, потому что Онвообще кооперирует с каждым интеллектом; потому что Бог вливает благодать; илипотому что в акте познания интеллект достигает Божества. Если Бог кооперируетвообще, тогда мы принуждены будем сказать, что божественное существо учитчувства так же как и интеллект. Но это абсурдно. Если это потому, что Богвливает благодать, тогда всякое знание было бы по благодати или влито, иникакое не было бы врожденным или приобретенным [эмпрически]. Но это ещеабсурднее. Ничего не остается поэтому как только сказать, что наш интеллектдостигает божественного, как света наших умов и причины знания всякой правды (34)
5) Здесь идеи кооперациии благодати понимаются только как ограниченно применимые, а не вообщеприменимые во всех случаях знания, и предпочтение дается идее достиженияинтеллектом божественного [разума] в общем случае знания.
Аргументынегативной позиции рассмотрены своим чередом. Они не нарушают убежденияБонавентуры в том, что Бог действительно участвует во всяком нашем знании,которое в конечном счете базируется на озарении, однако они принуждаютБонавентуру объяснить осложнения и заново утвердить свою позитивную позицию состорожностью в Заключении:
Для знанияс определенностью (с необходимостью) даже в состоянии существ этого преходящегомира, интеллект должен достигнуть божественных идей (божественного разума), кактого разума, который регулирует и мотивирует. Это не есть единственный принципзнания, и не то что Б.Р. достиается с полной ясностью; но совместно собственно(или самим) сотворенным разумом он познается неясно и как в зеркале.
6) Бонавентураподробно и выразительно объясняет это заключение на четырех последующихстраницах, но я бы подчеркнул лишь несколько важных особенностей:
1. В случае необходимого знания ум должен регулироваться неизменнымии вечными правилами, оперирующими не по привычке ума, но посредством их самих,как реальностей, которые выше ума в вечной истине (стр.133).
2. Для необходимого знания, вечный разум необходимо вовлечен какрегулирующий и мотивирующий принцип, но конечно не как единственный принцип, атакже не во всей своей ясности (стр. 134).
3. Но наряду с сотворенным разумом, она [ясность?] воспринимаеся нами отчасти,сколь возможно в этой [земной] жизни (134).
4. Существо относится к Богу, как след (остаточный признак) к своемупринципу; как изображение к своему объекту; как подобие к излитому дару (135).
7) Бонавентура провозглашаетбожественное соучастие «в любой работе
выполненной сотвореннымсуществом»:
поскольку оноявляется остаточным признаком (оставленным следом), Бог соучаствует кактворческий принцип
поскольку оноесть подобие, Бог соучаствует как излитая на существо благодать
поскольку оноесть образ, Бог является движущей причиной (136)
8) Трудности с оппозициейразрешены в следующем параграфе:
Так какнеобходимое (определенное) знание принадлежит рациональному духу в той мере вкакой он есть образ Бога, это именно в этом роде знания душа достигает вечныхидей. Но из-за того, что она никогда полностью не тождественна Богу в этойжизни, она не достигает идей ясно, полностью и отчетливо, но лишь до большейили меньшей степени, соответственно степени тождественности с Богом . . . она всегда достигает вечных идей (божественного разума) так или иначе(136).
9) Итактаинственное существование необходимой определенности в наших, кажется,случайных умах объясняется этой доктриной света. Факт того что иногда мы можемсомневаться даже в самом существовании Бога и Его света объясняется малойстепенью тождественности образа по отношению к божественной идее (проекту) егосотворения. Последнее происходит из-за деформации дара и славы иможет быть исправлено. Наблюдаемый факт того, что мы действительно учимся отмира чувств также объясняется:
Из-за того чтодуша не есть образ во всей полноте, вместе с этими вечными идеями она достигаетподобия вещей, абстрагированного от чувственного образа. Эти суть подобающие иотчетливые принципы знания, и без них одного света вечных архитипов недостаточно,для произведения знания, до тех пор пока душа пребывает в состоянии странницы вэтом [эмпирическом] мире.
Но в то же время таинственныеслучаи знания святых и пророков, которые кажется отступают от этого правила,объясняются в следующих строчках:
. . . еслитолько, по причине особого откровения душа не трансцендирует это состояние [эмпиричности].Это происходит в случае тех, кто вознесен в экстазе и в случае откровенийопределенных пророков (стр.136)
10) Мы можемвидеть, что эта теория действительно объясняет естественные разновидности знания,как и сверхестественные, а также предоставляет реальную метафизическуюперспективу. Знание Аристотеля и мудрость Платона находят здесь примирение, крометого уважение оказывается учениям отцов церкви, и теология подтверждаетсяфилософией. Прежде чем закончить однако, давайте также взглянем и на Itinerarium (Восхождение).
IV
1) Как мы виделив О Сведении Искусств (наук) к Теологии и Диспутируемых Вопросах оЗнании Христа, имеются различные виды знания, и знание вечных идей илибожественного ума есть высочайшее из них. Тогда как все они естественно желанныдля человеческих существ – согласно Аристотелю, написавшему в своей Метафизике:“Все люди по своей природе желают знать” (I:1), - знание Бога наиболее привлекательно. Я также показал, что Бонавентура верит,что это знание зависит от степени соответственности ума Богу, и степени этиразличаются в разных человеческих существах. Поэтому возникает вопрос: “Какдобиться этого (т.е. той высокой соответственности)?” Бонавентурастарается ответить на этот вопрос в своем Восхождении Ума к Богу.Он желает показать как эта соответственность может быть развита в уме, иобразец для этого проэкта (Св. Франциск) выбран не случайно.
2) Этот Святойбыл экстатической душой, которая воспринимала мир чистым и прекрасным и любилакаждое существо в нем как выражение своего Возлюбленного, Творца их всех. Этачистая любовь, столь обычная среди святых, понимается Бонавентурой как наиболееважное предварительное условие для того духовного путешествия ума ксовершенству. Не случайно Бонавентура взывает «к Вечному Отцу через Его Сына,Господа нашего Иисуса Христа, чтобы при заступничестве Пресвятой Девы Марии, Богоматери . . . а также Святого Франциска . . . Он просветил бы очи нашего ума»(Пролог 1. стр.31). Иисус обладал такой любовью, что Он принес себя в жертву воблаго человечества. Его Мать Мария любила так своего Сына, а Святой Францисктак любил Иисуса и Марию.
3) Интересно,что мой любимый русский святой Серафим Саровский (1754-1833) тоже любилБогоматерь и поклонялся ей, постоянно помнил ее, и часто посещался Марией и ееБлагословенным Сыном Иисусом. Святой даже умер в молитве, коленопреклоненнымперед иконой Богоматери. Он был очень похож на Святого Франциска, и великие чудесатоже происходили в его жизни. Экстатическая любовь Святого ко всем тварям иБогу, их источнику, постоянно чувствовалась многими людьми, посещавшими его иполучившими неисчислимые благословения от этих встреч. Может быть есть также идругие средства соотнести ум с Богом, но чистая любовь наиболее частоупоминается святыми, а они знают это на своем опыте. Последнее нелегко понятьтем эмпирикам, которые говрят о “невозможности” духовного знания.
4) У них нетнеобходимого предварительного условия для достаточной соответственности их умовс Божественным Умом, поэтому они не имеют духовного опыта. Следовательно, дляних теории вроде Бонавентуровой не могут быть легко проверяемы и подтверждаемы.Это очень подобно тому, когда люди, которым говорят о неких обозреваемыхфактах, не хотят или неспособны пойти в лабораторию и пронаблюдать те для себя.Такие обычно безразличны к достижениям науки или даже часто враждебны к ней,потому что они чувствуют, что разговоры о знании других уличают их в ихсобственном невежестве, лености или слабостях и бездарности, что не льстит ихэго. Современные психологи называют это защитными механизмами, и вчастностиотказом (отрицанием), когда правда, болезненная для души,отрицается на поверхности, но в то же время помещается в подсознание, подспуднопричиняя другие несчастья.
5) Новосхождение ума к Богу приводит душу к экстатическому умиротворению, пословам Бонавентуры, и этот-то духовный мир и наблюдают люди всех времен инародов в характерах тех святых и мудрецов, которые соответствуют своему прототипу,от чего и называют их преподобными. Этот духовный мир и блаженствообычно чувствуются как бы истекающими физически от тех мудрых мужчин и женщин,и не зависят ни от чего материального, но скорее от чего-то исключительнотонкого. Русский Святой Серафим говорил об этом так:
Пост,молитва, бдение и все прочие Христьянские подвиги очень хороши сами по себе, ноне только их соблюдение составляет цель нашей христьянской жизни. Они суть лишьсредства ее. Настоящей целью нашей христьянской жизни является стяжание СвятогоДуха Господня (Преподобный Серафим Саровский, стр. 26-27).
7) Именно изэтих соображений Бонавентура пишет свое Восхождение, где помимо еще одноготеоретического представления своей доктрины света он также подчеркивает какогорода характер желателен для души, чтобы это путешествие ее к Богу былоуспешным, т.е. в процессе которого она смогла бы созерцать свет свыше наряду свечными идеями, которые тот свет мог бы открыть душе. Конечно, как студентамфилософии, нам интересны прежде всего доктрины, выраженные там, но говорили быони нам хоть что-то, если бы мы были лишены интуиций? Не потому ли однидоктрины кажутся привлекательными одним, и сумасшедшими другим? Часто говорят:“Это может быть и умно, но нереально”. Помнится Кант писал в Критике ЧистогоРазума: “Концепции без интуиций пусты…”Мы можем судить о всего лишьконцепциях только на базе их внутренней непротиворечивости, но ум,непросветленный интуициями, все же может думать о любой из них как о возможномсновидении ученого-логика. Это не то, что имеет место с Бонавентурой в Восхождении,потому что они относятся к реальным переживаниям света Святыми и теми, ктонаходится в процессе становления Святыми.
V
1) Мне видится,что описанные выше переживания являются опытом и самого Бонавентуры. Теперьдавайте соберем больше информации об озарении из самого текста Восхождения,обратившись в основном лишь ко второй главе:
Мы можемвидеть Бога в зеркале видимого творения не только думая о существах как о следахБога, но также созерцанием Его в них; потому что Он присутствует в нихСвоей сущностью, Своей силой и в силу Своего бытия [от коего и сами существаполучают всю свою, хотя и недостаточную, реальность]. И потому что это болеевысокий способ рассмотрения, чем предыдущий [в первой главе], он следует каквторой уровень созерцания Бога в каждой твари, которая проникает в поле нашегоума через телесные чувства (1).
2) Это неозначает, что Бонавентура внезапно становится здесь пантеистом, говоря о сущностномприсутствии Бога в существах, но существа приобретают свою реальность толькоблагодаря тому присутствию Бога (единственной настоящей, а неповерхностной реальности!). Они реальны и могут познаваться какреальные только посредством такого рода созерцания, а не посредствомчувственного созерцания с абстрагированием. Все же он говорит, что те существана этой стадии проникают в наш ум через телесные чувства. Это один иззаконных видов знания, который Бонавентура не хочет игнорировать (будучи в этомучеником Аристотеля), и так он повторяет:
Следуетзаметить, что этот мир, называемый макрокосмом, становится достояниемнашей души, микрокосма, через порталы пяти чувств, пока чувственныеобъекты схватываются интеллектом, доставляют удовольствие, и о них формируетсясуждение (2).
3) Я бы заметил,что этот вид знания тяжко зависит от присоединенности ума к чувствам и теряетсвою вторичную реальность как только ум отсоединяется от чувств, как в случае Святых,медитирующих в изоляции долгое время. Последние иногда являют свое знание офизическом мире, и не расплывчатое и неопределенное, но острое и точное. Далее я привожу свидетельство очевидца одного из подобных случаев:
Однаждыкрестьянин из деревни, расположенной неподалеку, подошел к нам, когда мыпосещали Святого Серафима в его скиту в нескольких километрах от Саровскогомонастыря. Мужик спросил: “Кто здесь божий человек?» Мы показали на старца,работавшего в огороде. Мужик бросился к Святому и повалился ему в ноги: “Спаси.Мою лошадь украли. Теперь вся моя семья умрет с голоду.” Святой поднял мужика,обнял его, прижавшись своим лбом к его лбу, и сказал: “Пойди в такую-то деревню.Войди во второй двор слева. Там ты найдешь свою лошадь, привязанную к забору задомом. Не говоря ни с кем, отвяжи ее и уведи домой. ” Мужик поспешно удалился.На другой день, когда мы все еще были у Святого, он вернулся и благодарилстарца от всего сердца: “Ты спас наc всех!”. Серафимответил: “Иди и благодари Господа, который спас тебя, а не ничтожного Серафима”.Мужик вернулся к своей семье, кланяясь до земли. (Приведено по памяти).
4) Заметив осуществовании Интеллектуалий (ангелов) и того что они получают силуот Первого Принципа (Бога),которую они в свою очередь распрелделяют вработе администрирования . . . , т.е. в работе, предписанной имБогом (как и в случае тех великих Святых-чудотворцев ), посланных дляслужения, на благо тех, кто унаследует спасение, Бонавентура продолжаетописывать в деталях обычный (эмпирический) вид знания, хотя и неодинаково сэмпириками:
Человек . . . имеет пять чувств, служащих пятью входами, через которые знание всехвещей, существующих в видимом мире, проникает в его ум . . . . Через этидвери . . . также проникают объекты здравого смысла, вроде числа, формы,покоя и движения. А так как все движущееся двигается другим, . . . мы самиведомы, когда воспринимаем телесное движение, . . . как бы через следствиетого знания к знанию причин (3).
В этомнормальном модуле приобретения знания чувственное восприятие соединяется с активныминтеллектом, формирующим немедленно идею об объекте в пассивном интеллектепосредством абстрагирования.
5) Знаниесверх-чувственного, но реального, дедуцируется в манере философской спекуляции.И снова:
Весь видимыймир входит в человеческую душу через восприятие . . . Все же вещи входят нечерез их субстанции, но через аналоги, генерируемые в посреднике, ичерез посредника они попадают в орган и оттуда в воспринимающую способность.Так генерирование вида в посреднике и от посредника в органе и управлениевосприятием в нем ведет к восприятию всех тех вещей, которые душа воспринимаетвовне (4).
Где же в этойдоктрине найти место божественному свету? Для Бонавентуры это определенное(необходимое – не могущее быть не тем, чем оно есть) знание даже об эмпирическомсоставляет основание для вывода о существовании и даже необходимости того светав процессе познания. Профессор Каллен заметил о теории: “Ум есть необходимое,но недостаточное условие для достижения правды.» А я бы добавил, что ум можетпребывать в разных модулях, в зависимости от разных степеней его соответственностиБожественному Разуму, поэтому только, что описанная часть теории намеренноотносится лишь к эмпирическому модулю, а не представляет всю теориию познания вообще,которая намного сложнее.
VI
1) Бонавентура,следуя Аристотелю (в его Метафизике), имея ввиду процесс познавания, продолжаетписать о “радости, которую мы испытываем, чувствуя»
(А I,1):
От этоговосприятия, если это подходящий объект, испытывается удовольствие. Чувства радуютсяобъекту, воспринятому через абстрагированное умом подобие . . . пропорция соблюдаетсяв подобии, настолько, насколько оно имеет характер идеальной формы вещи (илитого, что эта вещь есть), и затем это называется красотой, потому что красотаесть ничто иное как подчиненная числу (рациональная)тождественность, или определенное размещение частей, наряду с подходящимцветом. Опять, пропорциональность соблюдается пока это в силе, и тогдаэто зовется приятным, когда активная сила не превосходит диспропорциональночувства воспринимающего. Потому что чувства страдают от экстремальностей ирадуются умеренности . . . . Так через удовольствие, радующие вещи входят вдушу посредством своих подобий (умственных форм)…(5)
Откуда приходиткрасота? Она приходит от Прекрасного, или упорядочивающего аспектаПервого Принципа, отраженного в природе и в человеческой душе. Множествопрекрасных вещей, или те мини-отражения, становятся возможными для души, толькоиз-за постоянного участия в Прекрасном, или контуиции Бога и божественноданных знаков, в которых мы можем видеть Бога (11).
2) Объясняядалее суждения как “активность, которая очищением и абстрагированием умственныхподобий чувственно воспринятых вещей, побуждает их войти в интеллектуальнуюспособность (активность)” (6), и повторяя что «весь этот мир должен входить в душучеловека через двери чувств”, Вонавентура говорит:
“И всеже этиактивности суть следы (знаки) в которых мы можем видеть нашего Бога. Так какполученная идея есть подобие порожденное (генерированное) в посреднике (уме), апотом отпечатанное на самом органе; через этот отпечаток она ведет нас к своейцели, т.е. к объекту, которому надлежит быть познанным. Следовательно, этотпроцесс явно подсказывает, что Вечный Свет Сам порождает Подобие Самому Себеили со-равное, со-сущностное и со-вечное Великолепие; Что Он, который естьобраз невидимого Бога и сияние его славы и образ его сущности, Кто пребываетвезде своим первичным творчеством, как объект порождающий Свои подобия во вселенскомпосреднике (Уме), объединен благодатью единства с индивидуальной рациональнойприродой, как идея объединена с телесным органом, как Основной Источник и Объект(Конечная Цель?) (7).
В этомобъяснение обычного знания, обретает его телеологию и трансцендирует само эмпирическоезнание, формируя настоящую метафизику.
3) Здесь наконецбольшой вопрос ПОЧЕМУ? Может найти наконец свой ответ. Конечная(телеологическая) причина этого вида познания объясняется, и это неотделимо отпонятия Вечного Света.
Если поэтомувсе познаваемые вещи должны генерировать подобия самим себе, они явнопровозглашают то в себе самих, как в зеркалах может быть видимо вечноегенерирование Слова, Образа, и Сына, вечно эманирующего от Бога Отца (7).
Бонавентураподчеркивает эту конечную причину в своей теории познания снова и снова, следуяАристотлевской логике, но показывая, что философ рано остановился, и никогда вдействительности не стал метафизиком. Вот почему ему также нужен и Платон,которого он также пытается поправить, понимая последнего, как провозгласившегоневозможность эмпирического знания и вовсе. Есть способ познания посредствомабстракции, и способ познания посредством восхождения к архитипам вБожественный ум. Есть также и среднее, где обычное знание выверяется вечным,которое никогда полностью не отсутствует в человеческом уме.
4) Вот, чтоБонавентура говорит о суждении, которое говорит в пользу “созерцания вечнойистины”:
Потому чтосуждение должно производится по разуму, который абстрагируется от пространстваи времени, и перемены, и следовательно он абстрагируется от измерения,последовательности, и преобразования посредством разума. Который не можетменяться или иметь какие-либо пределы во времени или пространстве. Но ничто неявляется абсолютно неизменным и неограниченным во времени и пространстве, заисключением когда это вечное, а все вечное есть Бог или в Боге . . .
Все вещивысвечиваются в этом свете . . . Поэтому, те законы, по которым мы судим сопределенностью и необходимо обо всех чувственных объектах, приходящих к нашемузнанию, из-за того что они (законы) непогрешимы и несомненны для интеллектатого, кто воспринимает, понимая, из-за того что они не могут быть вытравлены изпамяти того, кто припоминает, из-за того, что они всегда присутствуют, из-затого, что они не допусткают ниспровержения или суждения о них тем, кто судит,т.к. Святой Августин говорит: никто не судит о них но только по ним, этизаконы должны быть неизменными и некорумпируемыми, потому что они необходимо . . . вечно в Слове (архитипах) (9).
5) Как я вижуэто, теория непротиворечива, широка, имеет много уровней, отвечает на многиевопросы и примиряет разные позиции. Она реалистична и высоко спекулятивна,включает эмпирические соображения, но также и трансцендирует искусственныеограничения последних. Из нее естественно выводится моральная теория, зовущая копределенному типу действий. Эти действия видятся в усилиях самосовершенствованияв традиционном христьянском стиле, где высочайшее уважение оказывается ПервомуПринципу, Слову и Святому Духу. Конечный пункт назначения всех наших усилийпознать инвариантно находится там, а наши умы, будучи сотворенными и в этомсмысле лишенные субстанции все же имеют основание в Божественном источнике итак участвуют в божественном свете этого источника.
АлександрКудлай. 9 Декабря, 2006 года.
BIBLIOGRAPHY
1. Works of Saint Bonaventure: 1) ItinerariumMentis in Deum, The Franciscan Institute, 1956; 2) Disputed Questions onthe Knowledge of Christ, 1992; 3) Disputed Questions on the Mystery ofthe Trinity, 1979; 4) On the Reduction of the Arts to Theology,1996; 5) On the Eternity of the World, Marquette University Press, 1964
2. Aristotle: The Basic Works, Random House, New York 1941: 1) Phyisica;2) De Anima; 3) Metaphysica; 4) Ethica Nicomachea
3. Plato: Complete Works, Hackett Publishing Company, 1997:1) Timaeus.
4. The Holy Bible, the New King James Version, 1990
5. Cullen C. M., Bonaventure, Oxford University Press 2006.
6. Gilson E., History of Christian Philosophy in the Middle Ages,Random House
7. ВеликиеСвятые России, Преподобный Серафим Саровский в воспоминаниях современников,Сретенский монастырь, 2000.
8. A Buddhist Bible, edited by Dwight Goddard, Beacon Press,Boston 1994.
9. Upanishads, the principle texts selected and translatedfrom the original Sanskrit by Swami Prabhavananda and Frederick Manchester, ©1975.