Факторы паники

ОГЛАВЛЕНИЕ С. Введение 1. Индивидуальная и массовая паника 2. Факторы возникновения массовой паники 3. Механизмы развития паники 4. Предотвращение и ликвидация паники.10 Заключение20 Список использованных источников 21 Введение Механизмы стихийного поведения масс послужили исходным предметом исследования, положивших начало социальной и политической психологии.

Тем не менее, в нашей стране этот предмет был оттеснен на периферию указанных дисциплин, став почти экзотическим. Массовые, спонтанные, непредсказуемые реакции людей на критические ситуации, возникающие объективно и внезапно, показывают, что данная тематика в современном мире выходит на первый план. Это во многом связано с информатизацией общества. Недорогие информационные технологии делают все более легким распространение информации через границы,

а средства быстрой связи телевидение, радио, факс, Интернет, сотовая связь обеспечивают молниеносный охват различных слоев общества. 1. Индивидуальная и массовая паника Слово паника происходит от имени Пана, греческого бога пастухов. Пастухи часто становились свидетелями того, как вследствие самой незначительной причины, особенно ночью, стада овец или коз, полностью выйдя из-под контроля, бросались в воду, в огонь,

или животные одно за другим прыгали в пропасть. А. С. Прангишвили ссылался на описание подобных явлений известным зоопсихологом Д. Брэмом Каждый подозрительный шорох заставляет насторожиться все стадо. Молния, гром, ураган, плохая погода лишают его возможности нормального поведения обезумевшее стадо разбегается по степи, овцы падают в воду, в огонь или же совершенно неподвижно застывают на одном месте.

В это время их заносит снегом, заливает дождем, они замерзают, гибнут от голода, но не делают никаких попыток укрыться или найти пищу. Так бессмысленно погибают не одно и не два, а тысячи животных. В последующем полномочия Пана значительно расширились он сделался богом войны, которому поклонялась вся Греция. Логическая связь между мирной работой пастуха и военным делом кажется странной, если не вспомнить об особенностях тогдашних сражений по сравнению с войнами

Нового времени. По свидетельству Геродота, признание Пана богом войны и придание ему, так сказать, общенационального статуса связаны с победой греков в Марафонской битве, когда их врагов персов охватила безумная паника. Итак, этимологически термин паника предполагает массовый характер явления. Однако в современных языках этот корень улавливается слабо,и, во всяком случае, в психологии принято

различать массовую и индивидуальную панику. Кроме того, массовая паника не обязательно выливается в форму собственно панической толпы. Преобладающее настроение в обществе способно, не принимая таких экстремальных форм, обернуться резким ухудшением психического и соматического самочувствия, экономическим спадом, резким снижением средней продолжительности жизни и т. д. и как следствие - депопуляционными процессами. Панические состояния очень часто бывают вызваны невротическими страхами, т. е. такими, которые неадекватны

объективной опасности и являются, скорее, признаками внутреннего неблагополучия. Это обстоятельство настолько характерно, что некоторые авторы так и определяют панику ужас, вызванный кажущейся опасностью. Подобные определения, наверное, несколько преувеличены - паника может быть вызвана и вполне реальной угрозой но мы далее убедимся, что решающим фактором паники, действительно, почти всегда становится психическое состояние субъекта личности, общества, группы или толпы.

С одной стороны, паника может возникнуть безо всякой внешней опасности и в подавляющем большинстве случаев оказывается несоразмерна ей. С другой стороны, никакая внешняя опасность сама по себе недостаточна для возникновения паники. Даже тогда, когда паника вызывалась беспредельно большой опасностью писал А. С. Прангишвили психологическая природа переживания ужаса принципиально такова, как и в момент возникновения ее из-за незначительной причины однако в последнем случае эти особенности даны более выражено, поскольку,

в конце концов, всякая реальная и большая опасность может быть пережита и без паники. Так что сильный ужас, связанный с паникой, и в случае реальной опасности может считаться вторичным явлением. В самом общем определении паника - это состояние ужаса, сопровождающееся резким ослаблением волевого самоконтроля. Следствием оказывается либо ступор, либо то, что Э. Кречмер называл вихрем движения, гипобулической реакцией, т. е. дезорганизацией планомерных действий.

Поведение во внутренне конфликтной ситуации становится антиволевым эволюционно примитивные потребности, прямо или косвенно связанные с физическим самосохранением, подавляют потребности, связанные с личностной самооценкой. Приведенное определение охватывает все формы коллективной и индивидуальной паники, и многое из сказанного далее также применимо к индивидуальным состояниям наряду с коллективными. Но предмет нашего курса - массовое поведение поэтому начну с того, что в некоторых, хотя и очень редких

случаях паническая толпа складывалась из простой суммы индивидуально перепуганных людей. 2. Факторы возникновения массовой паники Удалось выявить четыре комплекса факторов иначе их называют также условиями, или предпосылками превращения более или менее организованной группы в паническую толпу. 1. Социальные факторы - общая напряженность в обществе, вызванная происшедшими или ожидаемыми природными, экономическими, политическими бедствиями. Это могут быть землетрясение, наводнение, резкое изменение

валютного курса, государственный переворот, начало или неудачный ход войны и т. д. Иногда напряженность обусловлена памятью о трагедии и или предчувствием надвигающейся трагедии, приближение которой ощущается по предварительным признакам. 2. Физиологические факторы усталость, голод, длительная бессонница, алкогольное и наркотическое опьянение снижают уровень индивидуального самоконтроля, что при массовом скоплении людей чревато особенно опасными

последствиями. Так, типичными ошибками при организации митингов, манифестаций и массовых зрелищ становятся затягивание процесса, а также безразличное отношение организаторов к фактам продажи и употребления участниками спиртных напитков. В условиях социального напряжения, жары или холода и т. д. это повышает вероятность паники, равно как и прочих нежелательных превращений толпы. 3. Общепсихологические факторы - неожиданность, удивление, испуг, вызванные недостатком информации

о возможных опасностях и способах противодействия. 4. Социально-психологические и идеологические факторы отсутствие ясной и высокозначимой общей цели, эффективных, пользующихся общим доверием лидеров и, соответственно, низкий уровень групповой сплоченности. Структура и динамика человеческих потребностей таковы, что люди могут, потеряв волю и достоинство, впасть в животное состояние. И те же люди, при появлении высокозначимых целей, способны в буквальном

смысле стоять насмерть, ложиться под танки и бросаться в огонь. При этом внешняя оценка их поступков в экстремальной ситуации как героических, преступных или просто глупых сильно зависит от того, насколько собственные ценности наблюдателя согласуются с ценностными координатами наблюдаемого поступка. 3. Механизмы развития паники Наблюдения и описания многочисленных эпизодов коллективной паники позволили вычленить некий усредненный

сценарий. Шокирующий стимул, очень сильный или повторяющийся, вызывает испуг сначала у одного или нескольких человек. В толпе минимальный порог возбудимости обычно имеют женщины или дети, а в боевой ситуации - молодые и неопытные, не закаленные в сражениях солдаты. Их испуг проявляется криками - односложными фразами Пожар Танки или междометиями выражением лиц и суетливыми телодвижениями.

Эти люди становятся источником, от которого страх передается остальным. Происходит взаимная индукция и нагнетание эмоционального напряжения через механизм циркулярной реакции. Далее, если не приняты своевременные меры, масса окончательно деградирует, люди теряют самоконтроль, и начинается паническое бегство, которое кажется спасительным, хотя в действительности только усугубляет опасность. Присутствие в толпе женщин и детей о приоритетном спасении которых при массовой панике уже

никто не думает плохо еще и потому, что звук высокой частоты - женские или детские крики - в стрессовой ситуации оказывает разрушительное влияние на психику. По той же причине, кстати, для противодействия панике, коллективной или индивидуальной, лучше служит низкий мужской голос, чем высокий женский. Напротив, провокации панического настроения среди неприятеля, вероятно, больше способствует визг атакующей калмыцкой конницы, чем мужественное

Ура. Приведу еще ряд дополнительных замечаний, которые вносят коррективы в усредненный сценарий. В очень редких случаях, когда шокирующий стимул необыкновенно силен, массовая паника может возникнуть сразу, без промежуточных стадий. Т. е. толпа опять-таки, подобно калифорнийскому эпизоду, как бы становится простой суммой насмерть перепуганных индивидов, но здесь уже срабатывает совсем другой механизм. В этих, повторю, редчайших случаях, вопреки определению

Прангишвили, паника перестает быть вторичным явлением и становится непосредственной, почти механической реакцией на стимул. Судя по описаниям, именно так произошло в Хиросиме среди тех, кто находились неподалеку от места ядерного взрыва, но не были сразу накрыты его волной. Гораздо типичнее и практически важнее обратная ситуация. Когда люди ожидают какого-то страшного события, средства, избежания которого неизвестны, стимулом паники

может стать словесное обозначение ожидаемого события. Или какой-либо другой знак, дорисованный воображением до ожидаемого источника страха. В Первой мировой войне немцы начали применять на западном фронте газы - страшное оружие, против которого оказался бесполезен опыт бывалых солдат и предсмертные мучения, от которого превзошли все виденное ранее. Это вызвало чрезвычайную напряженность в англо-французских войсках.

Описан ряд фронтовых эпизодов, когда газов не применяли, но кому-то что-то казалось, и испуганный крик Газы - обращал в бегство целые батальоны. П. Н. Симанский рассказывает о панике, возникшей из-за того, что один испуганный солдат закричал Обозы. И о том, как истощенная в боях бригада турок подверглась страшной панике, приняв за греческую кавалерию лошадей собственной же артиллерии, возвращавшихся с водопоя. Один немецкий генерал признался в своих мемуарах, что сам, вместе с войсковыми частями и населением,

пережил панику, вызванную видом пленных русских солдат и распространившуюся глубоко в тыл это произошло после ожесточенных сражений у Мюленского озера во время Первой мировой войны. А на похоронах жертв бомбежки во французском городе Бреше сильная паника охватила участников процессии, принявших пролетавшую птицу за вражеский самолет. В. М. Бехтерев, ссылаясь на конкретные ситуации, отмечал, что в театрах или других многолюдных собраниях

достаточно кому-нибудь произнести слово пожар, чтобы возникла целая эпидемия страха и паники, которая молниеносно охватит все собрание и вызовет тяжелые последствия. Столь же трагическими, сколь наглядными иллюстрациями ко многим приведенным выше положениям изобилует начало Великой Отечественной войны. Лейтмотивом предвоенной пропаганды служил тезис о том, что Красная Армия будет вести войну только на чужой территории, так как капиталистические государства не

посмеют на нас напасть буржуазные правительства понимают, что их солдаты, дети рабочих и крестьян, повернут оружие против своих классовых врагов. На этом фоне мощное наступление фашистских войск в первые недели произвело настоящий шок. Весьма эффективными были действия танковой армии немецкого генерала X. Гудериана. Тактика гудериановского мешка состояла в том, что траншеи противника брались в кольцо с последующим полным уничтожением живой силы, и такая перспектива психологически подавляла обороняющихся

бойцов. Немцы умело пользовались этим обстоятельством. Были эпизоды, когда они, сняв с мотоциклов глушители, имитировали звук приближающихся танков, что становилось стимулом паники. Это и послужило поводом для создания на фронте так называемых заградотрядов из войск НКВД, которые стреляли с тыла по отступающим без приказа. Так мне рассказывали отец и его однополчане. Я умышленно не проверял, насколько их рассказ соответствует

официальной историографии то, как запомнили события их участники, само по себе важно и для психолога, и для историка И последнее замечание, чрезвычайно важное в практическом плане. Сразу после шокирующего стимула обычно наступает так называемый психологический момент. Люди оказываются как бы во взвешенном состоянии оторопь и готовы следовать первой реакции. Иногда она оказывается парадоксальной. Например, по фрейдовскому механизму противоположной реакции,

человек может от испуга броситься навстречу опасности, и за ним следуют остальные. 4. Предотвращение и ликвидация массовой паники Меры по предупреждению массовой паники связаны с учетом ее предпосылок факторов. Если речь идет о сформировавшейся группе, нацеленной на работу в стрессовых ситуациях политической партии или боевом подразделении, научной экспедиции или отряде спасателей и т. д то, прежде всего, следует уделять внимание идейной и организационной подготовке к возможным опасностям,

обеспечению эффективного руководства и воспитанию лидеров, пользующихся высоким доверием. Повторю, что при отсутствии духовно-психологических предпосылок паники коллектив способен достойно встретить самые суровые испытания. Но не всегда такая подготовка в принципе возможна, например, при массовых уличных мероприятиях, где участвует множество более или менее случайных людей. В таких ситуациях уже особое значение приобретает учет физиологических и общепсихологических факторов.

Ранее указывалось на типичные ошибки, состоящие в затягивании мероприятий и безразличии к физическому состоянию участников усталость, алкогольное опьянение и проч При высокой социальной напряженности, некомфортных климатических условиях или неоднозначном прогнозе синоптиков надо подумать о динамизме митинга или демонстрации, чтобы свести к минимуму утомление людей и связанные с ним неожиданности. Службе охраны рекомендуется препятствовать проникновению в ряды демонстрантов

нетрезвых людей и алкогольных напитков, предвидя возможность иррациональных реакций, особенно при вероятных провокациях. Как отмечалось, желательно избегать совпадения по времени с другими зрелищными событиями в городе футбольный матч, карнавал и т. д В противном случае возможно, с одной стороны, переключение внимания, перетягивание значительной части толпы и превращение ее в окказиональную или экспрессивную но не тогда, когда это запланировано организаторами.

С другой стороны, вероятное столкновение толп например, политическая демонстрация столкнется с возбужденными болельщиками, вышедшими со стадиона чревато трудно предсказуемыми последствиями. Чрезвычайно важен учет общепсихологического фактора паники прежде всего, своевременное информирование людей о возможных опасностях и имеющихся способах противодействия. Последнее касается предупреждения как коллективной, так и индивидуальной паники.

О зависимости между эмоцией и информацией философами, психологами и биологами написаны целые тома, и эта проблема заслуживает особого разговора. Мы коснемся лишь отдельных ее аспектов постольку, поскольку они относятся к теме лекции. Сразу подчеркну, что все сказанное далее имеет отчетливые нейрофизиологические объяснения, но, не будучи специалистом, в нейрофизиологии, я ограничусь феноменологической и психологической сторонами дела. В трактате одного средневекового мыслителя есть такая байка.

Философ подходит к группе смеющихся женщин и заявляет Если бы вы знали столько, сколько знаю я, ваш плач был бы громче вашего смеха. Вероятно, этот самодовольный пессимист просто не заметил, что знание всегда преломляется через призму ценностей и психологических установок. Порывшись в памяти, любой из нас обнаружит среди своих знакомых и хмурых дураков, и жизнерадостных мудрецов. Психологам и врачам особенно хорошо известно, сколь многое

зависит от коммуникативной задачи и способа подачи информации. Эмоциональное состояние и поведение человека при опасности в огромной степени определяется субъективным образом ситуации и, главное, представлением о своей роли в ней. Паника может возникнуть тогда, когда ситуация для меня необычна и неожиданна, мне неизвестны способы преодоления опасности, отсутствует план действий и я вижу себя пассивным объектом событий.

Но при наличии знания сколь бы иллюзорно оно ни было и программы действий пусть и неадекватной человек чувствует себя активным субъектом - и ситуация решительно меняется. Образуется другая доминанта, внимание переключается со страха и боли на предметную задачу, в итоге же страх уходит совсем, а болевой порог значительно повышается. Было замечено, как ветеран, имеющий боевые раны, скрывает волнение, отправляясь в зубоврачебный кабинет.

Как опытные офицеры воздушно-десантных войск вдруг начинают нервничать, оказавшись на парашютной вышке в парке культуры и отдыха. Медсестры с усмешкой рассказывали, что всегда держат наготове пузырек с нашатырным спиртом, если предстоит взять кровь из вены у дюжего военного служаки - по их словам, такие хлопаются в обморок гораздо чаще, чем нежные дамочки. Все это примеры из одного ряда. Парашютист перед опасным прыжком, боксер на ринге, опытный солдат в бою и даже революционер в пыточной

камере - это все субъекты деятельности, решающие предметные задачи с соответствующей направленностью внимания и эмоциональным наполнением в крайнем случае, ненависть к палачам. Тот же парашютист на вышке где наличие противовеса и прочих страховок дает полную гарантию физической безопасности, боксер, солдат или революционер в ожидании неприятной медицинской процедуры могут стать совсем другими существами. Они чувствуют себя беспомощными объектами чужой деятельности, и это гнетущее

ощущение бессубъектности - самодостаточная предпосылка страха и боли. Вопреки расхожему предрассудку, будто физическая боль есть чистая физиология, в действительности это все тот же субъективный образ. Он является элементом совокупного образа мира, и потому болевые ощущения очень существенно зависят от актуализованной картины ситуации. Во время Второй мировой войны американские врачи заметили, что двое из трех солдат и офицеров, получивших

тяжелые телесные ранения и находящихся в полном сознании в госпитале, не жалуются на сильную боль и отказываются от обезболивающих лекарств, избегая привыкания. Гражданские лица с похожими повреждениями вследствие аварии или хирургического вмешательства испытывают гораздо более сильные мучения. Представитель так называемой психосоматической медицины Д. Бэйкал D. Bykal, в книге которого подробно изложены эти факты, заключил их довольно парадоксальным,

на первый взгляд, комментарием военнослужащие не интерпретируют ощущения, испытываемые от боевой раны, как болевые. А старый советский солдат рассказал, как после очередного боя с удивлением заметил, что порванный сапог весь мокрый, хотя никаких луж вокруг не было. Сняв сапог, он обнаружил, что нога вся в крови. Оказывается, в пылу сражения человек не заметил , что его икроножная мышца навылет пробита осколком. И последний пример, из довольно неожиданной области,

иллюстрирующий зависимость между болью, страхом и информационным образом. К концу 70-х годов в Европе и в Америке стала входить в моду естественность, и среди интеллигентных дам, сделалось хорошим тоном отказываться от обезболивающих препаратов при родах настоящая женщина должна рожать сама. Широко распространились предродовые психологические консультации, тренинга и пособия для рожениц. Конечно, все сказанное относится и к массовым страхам, и, в частности, к предотвращению массовой

паники. Часто организаторы избегают предупреждать о возможных опасностях, ссылаясь на то, что часть участников демонстрации митинга и т. д. покинет ее ряды. Но, во-первых, здесь многое зависит от формы подачи информации - с акцентом на угрозах или на способах противодействия. Во-вторых, вопрос в том, стоит ли в погоне за массовостью повышать вероятность последующей паники, подвергая риску психическое состояние, здоровье, а иногда и жизни людей.

Как правило, реальная опасность обратно пропорциональна осведомленности, а точнее, оперативной готовности к ней. Мне на всю жизнь запомнился такой факт. В 1970 году, когда в Чили проходила очень острая и драматичная избирательная кампания, правые боевики придумали эффективный способ разгрома левых демонстраций. Представьте, многотысячная колонна сторонников С. Альенде шествует во главе с популярными политическими лидерами.

Когда голова колонны минует очередной перекресток, из-за угла выскакивает группа парней, вооруженных дубинками и кастетами, численностью около сорока человек. Они отсекают руководителей голову от остальной массы и энергично врезаются в толпу, нанося удары. Охрана демонстрации не успевает сориентироваться и своевременно вступить в бой, задние ряды не видят и не понимают, что произошло, но им передается испуг первых рядов - и через пять минут тысячи людей,

опрокидывая друг друга, бегут врассыпную. Обходится без жертв благодаря тому, что, слава богу, улица широка и из нее много выходов. Но не век коту масленица. После двух или трех провалов левые нашли контригру, и она оказалась на удивление простой. С приближением колонны к каждому перекрестку по бокам выстраивались, сцепившись локтями, ребята из охраны. Или параллельно демонстрантам, рядом с передними рядами, двигались два длинных грузовика.

Можно было придумать и другие приемы, главное обстоятельство состояло в том, что демонстранты были теперь вооружены знанием о возможной опасности и психологически готовы ей противостоять. Только что упомянутая сцепка локтями - одна из хорошо известных мер противодействия паническим настроениям. С одной стороны, ощущение физической близости товарищей повышает психологическую устойчивость. С другой стороны, такая позиция мешает противнику провокаторам или полиции расчленить ряды, после чего

растерянность, ощущение беспомощности и паника станут почти неизбежными. Еще один многократно апробированный прием - коллективное пение хорошо всем известной ритмической песни. В прошлой лекции говорилось о том, что действующая толпа аритмична и поэтому ритмический звук стимулирует превращение ее в экспрессивную или, в данном случае, препятствует превращению экспрессивной толпы в действующую паническую. Но если для блокирования массовой агрессии применяются быстрые ритмы, то фактором

противодействия панике служит более медленный размеренный ритм марша или гимна. Такой ритм может сыграть позитивную роль и после того, как паника уже началась. Во всех случаях, конечно, желательно наличие соответствующей музыки и динамиков, но и при отсутствии таковых не следует терять голову. Вот хрестоматийный случай из предвоенной жизни Европы. В 1938 году на трибунах парижского национального велодрома по окончании соревнования возник

небольшой пожар. Сотрудникам удалось быстро локализовать огонь, но уже десять тысяч зрителей с чрезмерной энергичностью двинулись к единственному выходу. Ситуация грозила стать смертельно опасной. По счастливой случайности в толпе оказались двое психологов, которые смогли вовремя сориентироваться и принялись громко скандировать Ne-pousse-pas Не-пус-па - Не-тол-кай. Ритм подхватили окружающие, он волной прошел по толпе.

Через несколько минут тысячи людей дружно скандировали эту фразу толпа превратилась в экспрессивную, страх и суета сменились общим задором, и все благополучно покинули трибуны В преддверье и на ранней стадии развития паники может быть очень продуктивно использован юмор. Мне известны яркие случаи в разных странах, когда своевременная шутка снимала паническое напряжение, а выступление популярного юмориста решающим образом изменяло настрой массы.

Часто это бывает связано с игрой слов и прочими языковыми двусмысленностями, которые трудно пересказывать на другом языке. Поэтому приведу только один пример из недавней российской истории. 20 августа 1991 года, в самый напряженный момент у Белого Дома, когда ожидали штурма, чуть ли не с участием танков, перед собравшимися живьем предстал популярнейший сатирик Геннадий Хазанов. Имитируя голос

М. С. Горбачева, еще находившегося в Форосе, он медленно произнес Политику нельзя делать грязными трясущимися руками . Это был парафраз известного мотива, который часто звучал в выступлениях Президента СССР про грязные руки в политике - он был дополнен упоминанием о трясущихся руках самозваного председателя ГКЧП, показанного по телевидению днем ранее.

Речь Хазанова - Горбачева была встречена общим смехом облегчения и бурными аплодисментами. Многие из участников события считают тот момент психологически переломным в эпопее неудавшегося переворота Обсуждая способы ликвидации возникшей паники, полезно вспомнить о том, что ранее говорилось про психологический момент. Известны приемы возвращения этого момента, который, повторю, является наиболее подходящим для начала эффективного руководства. Например, используется привычное стимулирование.

Люди привыкли неподвижно застывать при исполнении национального гимна, и этот условный рефлекс может актуализоваться при громком включении первых же актов. Другой прием - применение более сильного шокового воздействия. Например, выстрел в закрытом помещении способен произвести новую оторопь, люди на секунду застывают - и становятся доступны для организующего воздействия.

Во время боя, в шуме канонады, выстрел едва ли произведет желаемый эффект. Его могла бы заменить внезапная стрельба в упор по своим убегающим солдатам, но я даже не хочу комментировать такую рекомендацию. Из литературы, правда, известны удивительные случаи прекращения паники на поле боя неожиданным приказом. Командир дивизии увидел, что один из его полков в ужасе побежал от несуществующего противника. Встав на пути убегающих, он громко крикнул

Стойте Снимайте сапоги. Окрик и вправду возымел действие. Солдаты принялись снимать сапоги, их внимание было переключено с мифической опасности на конкретное действие, после чего удалось привести полк в боеспособное состояние. Если эта история достоверна то, вероятно, роль шокирующего стимула в нем сыграла смысловая неожиданность действий комдива. Еще более остроумное решение принял наполеоновский маршал

М. Ней. Когда его войска в панике побежали с поля боя, он послал адъютантов передать приказ, что солдаты должны пробежать без остановки ровно 10 километров. По получении такого приказа войска пробежали еще примерно 3 километра, затем остановились, пришли в себя и восстановили состояние боеспособности. Последний случай чрезвычайно поучителен, психологически интересен и заслуживает специального анализа. Здесь ограничимся коротким комментарием.

Антиволевым действиям солдат было умело, возвращено субъективное качество произвольной планомерности, и это оказалось фактором отрезвления. Такой прием хорошо применим и во внештатных ситуациях мирной жизни. Разумеется, все эти приемы предполагают наличие людей, не поддавшихся общему состоянию и готовых взять руководство на себя, а если таковых нет, то не о чем и говорить. Поэтому при правильной организации массовых мероприятий, кроме службы охраны, работает специально подготовленная

команда по-русски, кажется, даже нет специального термина, в Латинской Америке же ее называют el equipo antipanico - противопаниковая команда. Она находится поодаль от массы, не принимая участия в общих действиях, чтобы избежать эмоционального кружения, и вооружена не дубинками, кастетами и прочими орудиями уличного боя, а музыкальными записями, динамиками и мегафонами. И, главное знаниями, опытом и интуицией, которая есть дочь информации

Отставной офицер одной из латиноамериканских спецслужб а в последующем член революционной партии изложил мне три полушутливых правила индивидуальной безопасности в толпе, которым его самого обучали инструкторы. Хотя правила предназначены для профессионалов, знакомство с ними может быть полезно всем. Первое. Не лезь в толпу бесплатно т. е. когда не находишься на работе и не выполняешь задание в общем случае не лезь зря, держись от толпы подальше. Второе.

Проникая в толпу, думай, как будешь из нее выбираться т. е не зная броду, не лезь в воду. Еще я вспоминаю анекдот из той поры, когда в автобусах писали Не высовываться а в Одессе водитель обращался к нарушителям Высовывай, высовывай, посмотрим, что назад всунешь Третье. Оказавшись в толпе случайно, представь, что находишься на работе т. е. сосредоточься, не теряй

голову, не поддавайся эмоциональному кружению и вспомни о том, чему обучен. И еще одно, заключительное замечание. В народе говорят против лома нет приема. На самом деле приемы, конечно, есть и против лома, только не всем они доступны. Коллектив бойцов способен героически выстоять при смертельной опасности, но порог сопротивляемости уличной массы невысок. Все ранее сказанное рассчитано на то, чтобы оптимизировать управляемость ситуации

и минимизировать риски. Но далее вопросы технологии уступают место вопросам политического разума и морали следует ли взывать к помощи массы, если опасность очень велика. Для таких случаев разработаны приемы летучей демонстрации. Это уже не масса и тем более не толпа, а организованная и сравнительно немногочисленная несравнимая с массовой манифестацией группа единомышленников с четкой ролевой структурой.

Она движется по определенному маршруту и в точках особой опасности, по заранее условленному сигналу, рассеивается, чтобы вновь сойтись в следующей точке сбора. Такие действия могут быть достаточно эффективны, но они, конечно, не принадлежат сфере стихийного поведения Заключение Паника как эмоциональное состояние возникает вследствие дефицита информации или ее избытка, особенно при полном отсутствии официальной информации, вызывающей доверие.

Достаточно распространить слух, затрагивающий скрытые страхи людей, и психическое равновесие людей будет нарушено, дезорганизована их повседневная жизнь. Меры по предупреждению массовой паники такого рода связаны с социальными и социально-психологическими факторами с одной стороны мы всегда живем в ожидании катастрофы экологической, экономической политической и т.п в данном случае это еще и обусловлено памятью о

Чернобыльской трагедии с другой стороны, в случае реальной опасности люди не подготовлены ни физически, ни психически к противостоянию. Список использованных источников. 1. Акимова Н.А Особенности распространения информации в СМИ в условиях массовой паникиhttpazps.ruarticlessocindextl.html 2. Назаретян А.П. Агрессивная толпа, массовая паника, слухи.

СПб. Питер, 2003. 3. Моляко В.А. Особенности проявления паники в условиях экологического бедствия. Психологический журнал. т.13 2. -1992. 4. АНДРЕЕВА Г. М. Социальная психология Москва, Наука 1994г.