Александр Кива МЫ ВЫСТОЯЛИ, А ЗНАЧИТ – ПОБЕДИЛИ!В книге известного екатеринбургского журналиста Александра Кивы прослеживаются пути становления и развития Свердловского горно-металлургического профсоюза России по 2000-й год. Автор не ограничивается последовательным изложением событий и фактов, связанных с жизнедеятельностью крупнейшего отраслевого профсоюза страны. Привлекает публицистическо-эмоциональное осмысление журналистом некоторых поворотных моментов нашей истории, роли и места профсоюза на разных ее этапах. Уникальность книги и в том, что в ней в хронологию текущих событий органически вписывается философское начало в сочетании с поэтическими, лирическими нотками. Конечно, не все бесспорно в этой книге – больше публицистического, нежели исторического характера. Но тем она и ценна – что в ней четко обозначена гражданская позиция автора - как человека, неравнодушного к судьбе своего Отечества. Книга может быть интересна как широкому кругу читателей, так и студентам, преподавателям вузов, интересующимся вопросами профсоюзного движения.Александр Кива^ МЫ ВЫСТОЯЛИ, А ЗНАЧИТ – ПОБЕДИЛИ! Публицистическая история Свердловского областного комитета горно-металлургического профессионального союза России К 300-летию Уральской металлургии 2001 годОГЛАВЛЕНИЕПредисловие автора к электронной версии книги^ Об автореЖивительная энергия прошлого (вместо предисловия) «Мы наш, мы новый мир построим…» Глава 1. «Как орудие классовой борьбы» Глава 2. Первая точка отсчета^ Глава 3. Последние всплески плюрализмаИдеология штурмовщины и трудовых рекордов Глава 1. Лицом к производству Глава 2. Самое тяжелое испытание на прочность ^ Глава 3. Построение социализма От развитого социализма – к безнадежному застою Глава 1. Надежды и крушение иллюзий Глава 2. За все в ответе^ Глава 3. Дальнейшее улучшение организации социалистического соревнования Глава 4. Все – для человека Пробуждение Глава 1. Испытание свободой ^ Глава 2. Зачем спешили с приватизацией Глава 3. Не все «поплыли по течению» Глава 4. Борьба за будущее обкома «Мы выстояли, а значит – победили»^ Глава 1. Новая точка отсчета Глава 2. Обком XXI века Глава 3. Чем богаче, тем лучше «Полюби сам…» (вместо послесловия) Предисловие автора к электронной версии книгиЭта книга была написана десять лет назад, когда немало надежд было связано с тем, что общественные институты, существующие и вновь созданные, смогут стать оплотом демократических преобразований в стране на пути построения гражданского общества. В частности, верилось, что профсоюзные лидеры перестанут заглядывать в рот власть имущим и начнут, в первую очередь, печься не о приватизации «профсоюзной кормушки», к которой они намертво присосались, а о реальной, эффективной защите трудящихся. К сожалению, ожидания, связанные с цивилизованным, нормальным развитием профсоюзного движения в России, не оправдались. ФНПР и ее структуры, видимо, как наследники и приемники ВЦСПС, окончательно и бесповоротно сделались «приводными ремнями» новой главной партии страны «Единой России» и исполнительной власти. Так же, как и в советские времена, профсоюзы фактически стали частью бюрократической системы власти. Реально их защитные функции – чисто декоративные, строго в рамках дозволенного, строго в соответствие с правилами игры в демократию, которую навязала обществу авторитарная власть. Профсоюзные лидеры идут в депутаты федерального, региональных парламентов по спискам «Единой России» при поддержке крупных финансово-промышленных групп. О какой уж тут самостоятельности, независимости, эффективной защите человека труда от произвола олигарха и чиновника можно говорить… Говорить не о чем. Понятно, что все, изложенное выше, в полной мере относится и к Свердловскому горно-металлургическому профсоюзу, истории которому и посвящен данный труд. Но это тема уже для другой книги.^ Об автореКива Александр Сергеевич родился 2 апреля 1957 года в городе Котово Волгоградской области. После окончания средней школы служил в армии, работал фрезеровщиком, слесарем, помощником бурильщика. Закончил факультет журналистики Уральского государственного университета. Работал в районной, областной прессе на различных должностях - от корреспондента до главного редактора, руководителем пресс-службы Свердловского обкома горно-металлургического профсоюза России. Союзом журналистов России признавался лучшим парламентским обозревателем Свердловской области. Лауреат второго Всероссийского и стран СНГ журналистского конкурса «Все мы сочинцы, хотя бы раз в году…» В настоящее время сотрудничает с рядом федеральных и областных СМИ, преподает на факультете журналистики УрГУ. ^ ЖИВИТЕЛЬНАЯ ЭНЕРГИЯ ПРОШЛОГО(Вместо предисловия)Приснилось детство. Ночь, сильный дождь. Очаровательнейшее ненастье. С родителями еду куда-то в грузовике. Дождь такой яростный, что за несколько метров ничего не видно. Бушует все, кипит кругом, молнии высвечивают бурлящие по песчаной дороге потоки. Как хорошо! Удивительно хорошо! Волнение в груди. Это сочетание бушующей стихии и ночи уносило мыслями в далекое прошлое… Представилась такая же ночь, такой же дождь и мои кочующие в кибитках предки. Едут по степи, и моя тоскующая прародительница поет грустную, но красивую песню… А дождь все идет, а кибитки все едут. Какая-то цыганская грусть. Это, наверное, и есть поэзия Руси, которую особенно тонко чувствовали Бунин и Есенин. Оттого и сердце щемит, оттого и душа волнуется… Поэзия прошлой жизни, прошедших лет… Как она помогает нам жить в настоящем, скрашивает не всегда радостные будни… Прошлое воспринимается нами неоднозначно. В юности жизнь кажется бесконечным праздником бытия, а будущее видится солнечным царством сбывающихся надежд. Далекие и близкие исторические события ассоциируются не с чем-то реальным, осязаемым и живым, а с каким-то забавным вымышленным миром народных сказок. С возрастом для нас неожиданно открывается даже не жесткая, а жестокая сущность времени. Первая любовь, студенческие вечеринки с гитарой до утра, бескорыстная мужская дружба – все это вдруг, в один из самых будничных дней, становится ностальгическим воспоминанием, и ты с обостренным изумлением, граничащим с ужасом перед неотвратимостью рока, начинаешь сознавать, что это золотое, счастливое время больше не повторится… А когда, опять же внезапно, подобно грому среди ясного неба, ты обнаруживаешь, что имя твоего кумира юности, гремевшего лет двадцать назад на всю страну, это легендарное имя уже абсолютно ничего не говорит сегодняшней молодежи, тебе становится плохо от осознания того, что жизнь – это, прежде всего, бал настоящего! Пройдет еще двадцать лет, зажгутся новые «звезды» и о многих сегодняшних кумирах также никто не вспомнит… Когда размышляешь о недавнем своем былом, то оно кажется особенно замечательным – столько там поэзии, тепла, душевности… Возникает вполне понятное желание не дать зарасти ему травой забвения, поделиться «счастьем прежних лет» с теми, кто вырос в другое время и, разумеется, лишен был радости вкусить их удивительный аромат… После этого и в документальных произведениях, и в воспоминаниях очевидцев событий начинаешь ценить не просто голые факты и цифры, а в первую очередь - краски той жизни, ее звучание, ее дыхание. Тебе становится интересным то, чем жили люди, что их волновало, какими заботами были заполнены их будни. Чем еще хорошо эмоциональное восприятие нашего прошлого? Тем, что приходит понимание того, что мы, живущие сегодня, имеем неоспоримое преимущество перед всеми великими людьми отшумевших эпох – Галилеем, Шекспиром, Наполеоном, Толстым… Они что могли – сделали. И уже ничего не смогут к этому добавить, ничего не смогут изменить… Для них «бал настоящего» закончился. Бал настоящего сейчас для нас. Все в наших руках, все в наших силах. В отличие от Наполеона мы еще можем «прыгнуть выше головы» … Разве это не счастье?! Возвращение к своему прошлому, своим истокам позволяет лучше понять себя, проследить пути развития своей личности, более четко определить свое место в сегодняшней жизни, спрогнозировать свое будущее…Говорят, законы развития и для человека, и для общества со всеми его структурами - одни и те же, они общие. Не исключение в этом ряду и профессиональный союз горняков и металлургов Свердловской области. О нем и пойдет речь в данной книге. История крупнейшего в России регионального отраслевого профессионального союза показательна во многих отношениях. В ней, как в зеркале, отражено все, что происходило со страной, с Уралом, со всеми нами и нашими предшественниками в течение почти ста лет. Первые профессиональные союзы создавались большевиками и использовались ими как орудие классовой борьбы. И вот эта специфика «классовости», «революционности» явилась основополагающей для всех российских профсоюзов и задала им вполне определенный вектор дальнейшего развития. Какие основные функции являлись и являются приоритетными для профессиональных союзов Запада? Прежде всего, защитные. Там профсоюзы в политику стараются не вмешиваться. Для них главное, чтобы человек труда жил достойной, благополучной жизнью, имея ряд социальных льгот, предусмотренных коллективными договорами. Они сразу стали ограничивать произвол работодателей. С их появлением капиталист не мог уже по своему усмотрению снижать заработную плату, удлинять рабочий день, предпринимать другие произвольные действия. «Вся история тред-юнионизма, - писали видные исследователи британского рабочего движения Сидней и Беатрис Вебб, - подтверждает вывод, что тред-юнионы в своем настоящем виде образованы для вполне определенной цели – достигнуть известных, конкретных материальных улучшений в условиях работы их членов». Профессиональные объединения свое основное назначение видели в отстаивании экономических интересов рабочих и, прежде всего, - в поддержании необходимого уровня зарплаты. С появлением крупной промышленности для фабричных рабочих особую значимость стали приобретать и санитарные условия и жилье, и охрана жизни от несчастных случаев, и продолжительность рабочего дня. Федерация горнорабочих Великобритании объявляла, что ее цель – «защищать горнорабочих, наблюдать за исполнением законодательства о копях, относящегося ко всем горнорабочим, входящим в эту федерацию, созывать конференции для обсуждения вопросов, касающихся углекопов, а именно: о зарплате и законодательстве, добиваться во всех копях и для всех лиц, работающих под землей, восьмичасового рабочего дня, считая от спуска в шахту до подъема из нее, наблюдать за ходом расследования случаев гибели людей в копях…» «Справедливая оплата за честно проработанный день» – это девиз Американской федерации труда (АФТ), основанной производителем сигар Сэмюэлем Гомперсом в 1886 году. В связи с тем, что наиболее важной задачей этого профсоюза было проведение переговоров о заключении коллективных договоров, на политические вопросы там смотрели как на защитные мероприятия. АФТ не примкнула ни к одной из главных партий. Она поддерживала отдельных кандидатов или противостояла им, в зависимости от их послужного списка голосования по вопросам трудового законодательства, «вознаграждая друзей и наказывая врагов». Российские профсоюзы после Октябрьской революции 1917 года вплоть до 90-х годов фактически представляли из себя ветвь государственной власти с конкретными, закрепленными за ними государственными функциями. Тем не менее говорить о том, что вместе с деформированным социализмом мы построили и подобные ему профсоюзы, некорректно. Несправедливо, прежде всего, по отношению к судьбам тех, кто честно и добросовестно выполнял свой долг в профессиональных союзах. Впрочем в России давно сложилась такая традиция: в переломные моменты истории выбрасывать за «борт парохода современности» все – и плохое, и хорошее… Судьбу «жертвы российских реформаторов» едва не разделили профессиональные союзы в девяностые годы XX века, когда многие «дети популистской волны» поспешили поставить на них жирный крест и объявить их «анахронизмом современной жизни». А ведь у того же профессионального союза горняков и металлургов Свердловской области в советское время было немало интересных начинаний. К ним после того, как пена истерически-воровской «демократии» спала, общество вынуждено опять обращаться. Нынешнему поколению руководителей областного комитета, лидеров профессиональных союзов на предприятиях, вероятно, повезло. Время позволяет им в наибольшей степени реализовать себя как личность, помогает максимально раскрыть свой творческий потенциал. Они не только успешно осуществляют основные свои функции - защиту законных трудовых прав граждан, но и неплохо решают другую, не менее ответственную задачу – сохранить все хорошее из многолетнего опыта предшественников. Мысль снова возвращает к разговору о торжестве «бала настоящего». И восемьдесят, и пятьдесят, и двадцать лет назад люди, конечно, кого-то любили, во что-то верили, к чему-то стремились… Жизнь для них, как и для нас сегодня, была по-своему сочной, многогранной, наполненной вполне определенным смыслом. В чем-то, конечно, наши отцы и деды ошибались… Но они не могли выйти за рамки тех возможностей, которые предоставляло им время. Оно определяло и качество их жизни. Заставь нас, нынешних, жить и активно действовать в двадцатые, тридцатые или пятидесятые годы – вряд ли могло быть все по-другому. И вряд ли мы повернули бы развитие событий на «более верный путь», который открывается нам с позиции сегодняшнего понимания жизни. Мы, возможно, могли бы заниматься другим делом – не более того. Ведь один и тот же человек может стать и дворником и большим политическим деятелем в зависимости от того, какие качества его личности будут востребованы временем. Поэтому пытаться вершить «суд истории» - самое неблагодарное дело со стороны потомков. Понять и вынести для себя какие-то уроки из прошлого – вот к чему мы можем стремиться. Цель этой книги – по возможности понять, что, как и почему происходило в жизни горно-металлургического профессионального союза Среднего Урала за всю его восьмидесятилетнюю историю. И свою задачу, как автора, я вижу не только в исторически последовательном изложении того, что было, но и хочу попытаться почувствовать время. Мне хочется хотя бы штрихами обозначить для читателя тот «бал настоящего», неповторимый для каждого времени, для каждого поколения. Поэтому в хронологию текущих событий вязью вплетено и некое философское, аналитическое начало в сочетании с поэтическими, лирическими нотками. Слава Богу, что пришло время, когда можно делать то, что хочешь и как хочешь, без оглядки на политические приоритеты высших чинов.^ Александр Кива ^ Часть первая «Мы наш, мы новый мир построим…» Глава первая «Как орудие классовой борьбы…» Профсоюз не на русский характер Этому несоответствию можно удивляться: горно-металлургическому производству Урала «стукнуло» уже триста лет, а его отраслевому профессиональному союзу едва перевалило за восемьдесят. И есть от чего недоумевать, особенно заморскому историку-правоведу: ведь профессиональные организации в цивилизованном мире призваны, прежде всего, защищать интересы наемного работника. В России, увы, так не получалось. По крайней мере до недавнего времени. На казенных, да и других - Демидовских, Строгановских заводах, заводах их потомков более двух веков эксплуатировались бесправные работные люди, которые понятия даже не имели о каких-то там «социальных гарантиях». Что было, то было… Почти весь двадцатый век мы тоже жили при авторитарных режимах, больше надеясь не на справедливый закон или боевитый профессиональный союз, а на доброго царя-батюшку или мудрого генерального секретаря или справедливого президента…. И до сегодняшнего дня мы любим больше разглагольствовать о правах человека, в том числе трудовых, нежели следовать нормам права в реальной жизни. Россия всегда жила более чувством, нежели рассудком. Похоже, поэтому иностранцам до сих пор нашу страну никак не понять и «аршином общим не измерить». Действительно, до начала двадцатого века мастеровые, горняки, металлурги не помышляли объединяться в союзы по профессии, дабы «держать в узде» своих хозяев-промышленников. Так уж исторически сложилось: мужик терпит от своего барина притеснения и обиды – терпит и молчит, терпит и молчит… Но, когда уж терпение лопнуло – все: раззудись плечо, размахнись рука… В России далеко не все, как Антон Павлович Чехов, понимали, что путь к личной свободе духа долог и труден и каждый этот путь должен начинать, прежде всего, с ревизии содержимого собственной души. Те же революционеры-разночинцы процесс «выдавливания из себя раба по капле» представляли в виде погромов помещичьих усадеб и свержения самодержавия. Конфликты российских наемных рабочих и хозяев стали возникать одновременно с зарождением промышленного производства. Причинами таких выступлений были штрафы, неполная выплата и без того низкой заработной платы, а то и просто ее задержка. Историки относят начало промышленного производства в России к XVII веку. Тогда в Московском государстве оно носило ремесленный характер. Первыми промышленниками (заводчиками и фабрикантами) являлись царская казна и иностранцы. Быстро развивались те отрасли, в продукции которых страна особенно нуждалась: железоделательное, оружейное, стекольное, текстильное. Чаще всего эти производства создавались на основе вотчинного хозяйства, в котором использовался труд крепостных крестьян. Нередко собирали и нищих со всей страны. Довольно любопытные факты приводятся в коллективной монографии под общей редакцией Ю. Н. Миловидова и А. Н. Крестьянинова «Забастовки. Зарубежный и отечественный опыт». В частности, в книге говорится: «В XVII—XVIII веках для России было характерно сочетание крепостного и вольнонаемного труда на промышленных предприятиях. Государственные крестьяне, приписанные к фабрикам и заводам, помещичьи крестьяне, приписанные к заводам, исполнявшие, как правило, больше подсобную работу, трудились не даром, как на барщине, а получали определенное вознаграждение». Дальнейшее развитие мануфактурного, а затем и промышленного производства привело к бурному росту числа предприятий. Создание Петром I регулярной армии и морского флота России значительно ускорило процесс развития промышленности, которая сочетала государственные интересы и возможности привлечения частного капитала. Государство всячески поощряло деятельность предпринимателей: из казны им безвозмездно выдавались ссуды для становления того или иного производства, выделялись строения, материалы и инструменты. Предприниматели освобождались от налогов, а их предприятия снабжались рабочей силой. Государственные крестьяне переводились на казенные работы, приписывались к горным и другим заводам, отрабатывая подати на заводах. Помещичьи крестьяне по воле хозяина работали на его фабрике полностью или частично. Дворяне могли отдавать своих крепостных на чужие фабрики, получая за это отдельную плату. Такие рабочие назывались кабальными. Также государство оставляло в распоряжении фабрикантов рабочую силу, но на определенных условиях. Иногда казенные заводы передавались частным лицам вместе с мастеровыми и крестьянами. Петр I, поощряя развитие промышленности, указом от 18 января 1721 года разрешил купцам и фабрикантам прикупать к своим заводам деревни с крестьянами. Заводчики получили право условной, ограниченной собственности на купленных крестьян. Это означало, что последние принадлежали фабрике, а не фабриканту, который мог пользоваться их трудом, но не мог продавать рабочих отдельно от фабрик. Купленные купцами крестьяне, как и приписанные к фабрикам, получили впоследствии название посессионных. Их нельзя было продавать, закладывать и отпускать на волю, использовать не на фабричных работах. Процесс закрепощения заводского крестьянства происходил при активном участии как дворянского, так и купеческого капитала. Основным источником вольнонаемного труда были как государственные, так и помещичьи крестьяне, переведенные на оброк. Тяжелые условия труда на промышленных предприятиях и произвол хозяев уже в самом начале становления системы наемного труда привели к многочисленным выступлениям работников против предпринимателей. Волнения заводского крестьянства заставили правительство искать новые пути обеспечения предприятий вольнонаемной рабочей силой. Сами же заводчики и фабриканты, напротив, к этому не стремились - подневольный труд обходился гораздо дешевле. Но и вольнонаемные работники устраивали стачки, нередко перераставшие в вооруженные бунты. В 1762 году взбунтовался Урал. Доверенное лицо Екатерины II князь Александр Алексеевич Вяземский возглавил Комиссию по расследованию причин и обстоятельств волнений 49 тысяч горнозаводских рабочих. Инструкциями императрицы было предложено разрешить конфликт мирным путем, избегая применения силы. Комиссия не стала рассматривать их жалобы, а приговорила многих за непокорность к телесным наказаниям. Восстание было подавлено войсками, Но в своем докладе Екатерине II в качестве одной из важнейших причин волнений указывал на злоупотребления заводовладельцев. Результатом этого стало установление некоторых обязательных для них норм, выплачены деньги, что были задержаны заводчиками, выработаны примерные правила, регламентирующие труд. Предлагалось также частичное возвращение промышленных предприятий Урала из частного владения в казну. Организованный характер носили волнения крестьян, приписанных к Олонецким заводам (1769—1771). Они выступали против войск, вооружившись ружьями, рогатинами и всем, что под руку попало. Впервые в истории России к «батюшке-царю» отправились ходоки, чтобы он узнал правду про их житье-бытье. Горнозаводские крестьяне принимали активное участие и в Пугачевском восстании. Это привело к принятию в 1779 году специального закона, который определил круг обязанностей приписных крестьян, и увеличил вдвое плату за их труд. Но, наряду с уступками, вводились новые формы закабаления рабочих. В целом законодательство того времени защищало интересы фабрикантов, а не тех, кто трудился на них. Не должно складываться впечатления, что никакого государственного контроля в горнозаводском производстве в XVIII – XIX веках не было, и фабриканты на своих предприятиях имели ничем не ограниченные права. Официальным объектом систематического государственного надзора оно в России стало с 10 декабря 1719 года, когда Петр I учредил Берг-коллегию. Первым президентом ее был назначен один из сподвижников Петра – Яков Виллимович Брюс. Уже в тридцатые годы XVIII столетия талантливый администратор и продолжатель петровских реформ Василий Никитич Татищев, командированный Берг-коллегией на Урал, подготовил первый отечественный Горный устав. Он включал в себя множество важных для горного дела положений – от организации производственного процесса до открытия школ, богаделен и надзора за нравственностью в населенных пунктах горных округов. По этому не утвержденному в Санкт-Петербурге Уставу горная промышленность Урала жила и развивалась в XVIII веке. Только в следующем, XIX, веке установленные в нем требования получили официальный статус во всероссийском масштабе: с учетом опыта Татищева в 1806 году было подготовлено Горное положение. Важной вехой в развитии горного надзора стали утвержденные 13 мая 1880 года основные правила о порядке производства горнопромышленниками подземных работ. С этого времени горный надзор получил возможность опереться на свод технических норм. С 1892 года надзор за безопасностью на горных предприятиях, бывший ранее одной из функций горной администрации, выполнялся специально созданной структурой – горнозаводской инспекцией. В годы советской власти надзор бывал и профсоюзным, и ведомственным, и государственным. В 1954 году для преодоления ведомственности и обеспечения его организационной и методической интеграции был создан Комитет по надзору за безопасным ведением работ в промышленности и горному надзору при Совете Министров СССР – Госгортехнадзор СССР. В 1990 году образован Госгортехнадзор РСФСР, правопреемником которого сегодня является Федеральный горный и промышленный надзор России. В преддверии XXI века, в 1997 году, в России был принят Федеральный закон «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», в соответствии с которым постановлением Правительства Российской Федерации от 17 июля 1998 года № 779 установлено, что Федеральный горный и промышленный надзор России является федеральным органом исполнительной власти, специально уполномоченным в области промышленной безопасности, на который возлагается соответствующее нормативное регулирование, а также специальные разрешительные, надзорные и контрольные функции в области промышленной безопасности. Однако первым российским законом, который регулировал отношения между капиталом и наемным трудом, стал принятый 24 мая 1835 года Государственным советом закон «Об отношениях между хозяевами фабричных заведений и рабочими людьми, поступающими на оные по найму». Он предоставил большие права фабрикантам, обеспечивая им полную власть над трудящимися. И в дальнейшем промышленники оказывали значительное влияние на содержание рабочего законодательства и определяли направление его развития. Развитие промышленности, торговли и транспорта сопровождалось ростом городов, которые превращались в крупные индустриальные центры. Они стали местом зарождения и концентрации промышленного пролетариата, который формировался из миллионов разорившихся крестьян и мелких товаропроизводителей – кустарей и ремесленников. Рабочий класс России экономически был угнетен. Сильнейшая эксплуатация рабочих базировалась на их полном бесправии и незащищенности перед работодателями. Заработная плата была очень низкой, а узаконенная система штрафов снижала ее. Практика выдачи заработной платы в виде дорогих и некачественных товаров и продуктов питания из фабричных лавок приводила к тому, что рабочий оказывался в постоянном долгу у хозяина. Усугублял тяжелое положение работников и весьма продолжительный рабочий день. В 70—80-х годах XIX века он обычно достигал тринадцати часов, а в некоторых отраслях промышленности доходил до восемнадцати - девятнадцати часов. При чрезвычайно тяжелых условиях труда отсутствовала самая элементарная его охрана. Подавляющее большинство рабочих жило в фабричных казармах или в домах, принадлежащих хозяину. Это ставило их в еще большую зависимость от собственника. Полное бесправие, тяжелые условия труда и быта увеличивали силу сопротивления рабочих, вызывали их активный протест, толкали на борьбу с властями и работодателями. В 1885—1886 годах прошли массовые бунты против штрафов, низкой заработной платы, увольнений. Рабочие рушили фабричные здания и машины, поджигали их, избивали администрацию. Многие стачки тщательно готовились. Наиболее яркими событиями этого периода стали Морозовская стачка 7 января 1885 года и общая забастовка питерских текстильщиков 1896 года. Стихийный бунт на текстильной фабрике Морозова против многократных снижений заработной платы и роста штрафов, которые доходили на предприятии до 40 процентов заработка, удалось перевести в организованное русло. В ходе стачки рабочие выдвинули требования о необходимости государственного контроля над заработной платой. Только спустя десять дней с помощью войск и после ареста свыше 60 человек властям удалось подавить сопротивление рабочих. Над активными участниками бунта состоялись два судебных процесса. Напуганная администрация, несмотря на поражение рабочих, все-таки удовлетворила часть их требований. Изменился порядок взимания штрафов. Эта стачка, как и волнения в Петербурге, оказала существенное влияние на дальнейшее развитие фабричного законодательства. В июле 1886 года вышел закон о штрафах. Он более четко регламентировал правила их взимания с рабочих, а также определял, что штрафные деньги должны идти не в карман фабриканта, а на нужды рабочих. Вместе с тем было усилено тюремное наказание за участие в стачках – от четырех до восьми месяцев, а «за прекращение работ на фабрике» – от двух до четырех месяцев. Участники стачки, которые причинили повреждение или уничтожили заводское или фабричное имущество, зачинщики подвергались тюремному заключению от восьми месяцев до года и четырех месяцев, а просто участники - от четырех до восьми месяцев. Закон от 1 июня 1882 года запретил использовать труд детей, которым еще не исполнилось двенадцати лет. Труд детей двенадцати - пятнадцати лет был ограничен восемью часами в сутки. В 1885 году был издан закон о запрещении ночной работы женщин на некоторых производствах. Закон от 2 июня 1897 года впервые в России ограничивал рабочий день взрослых одиннадцатью с половиной часами. В ночное время они могли быть заняты десять часов. Одновременно усиливалась фабрично-заводская полиция. По закону от 1 февраля 1899 года на фабриках и заводах, насчитывавших 200 и более работающих, учреждалось 160 новых должностей полицейских надзирателей и 2320 городовых. Конец XIX – начало XX века ознаменовались дальнейшим развитием фабрично-заводской промышленности России. Выросло число рабочих. Продолжительный рабочий день, отсутствие охраны труда и элементарных условий для него, низкая заработная плата, примитивизм рабочего законодательства – все это толкало рабочих на активные действия, борьбу за свои права. Стихийность и разрозненность выступлений сменялись все более организованными действиями. Как и прежде, основной формой борьбы наемных работников оставалась стачка. На предприятиях, вне всяких установленных законом правил, стали возникать представительные фабрично-заводские организации, избирались фабричные старосты, заводские или фабричные депутаты, уполномоченные, создавались заводские комиссии или комитеты, рабочие советы. Своей целью они ставили организацию борьбы за улучшение экономического положения рабочих. Как правило, все эти органы создавались для подготовки стачки или в ходе ее. Однако и потом рабочие не спешили их распускать. Они становились постоянными штабами и руководили экономической борьбой трудящихся. Наиболее распространенной формой организации рабочих были в то время стачечные комитеты. Они руководили забастовкой и оказывали материальную помощь ее участникам. Стачкомы и стали предшественниками профессиональных союзов России. Горнозаводское население Урала в начале XX века под воздействием Столыпинских реформ стало распадаться на промышленный пролетариат, торговцев, владельцев кустарных предприятий. Положение уральского рабочего, или «мастерового», было особенным. Часть своего времени он проводил на заводе, а часть – занимался хозяйством, которое помогало ему выжить в условиях безработицы. Небольшие участки земли не выручали. Большинство мастеровых были привязаны к заводу и обречены на работу в тяжелейших условиях. Горнозаводчики, в свою очередь, пользовались этим, понижая им заработную плату. А она была в два-три раза ниже, чем у рабочих европейской части России. Не заботились предприниматели и об охране труда. Увечья были очень частыми, причем инвалиды оставались без всякой поддержки со стороны хозяев и государства. Все это привело к повышению социальной напряженности на Урале в начале прошлого столетия. Согласно архивным документам, только в 1901—1904 годах в губерниях края произошло 68 стачек, в которых участвовало 40 тысяч рабочих. В результате было потеряно около 200 тысяч человеко-дней. Почти половина всех забастовок произошла в Пермской губернии, в которую входил тогда и Екатеринбург.^ Хроника событий 1900—1903 гг. – всероссийский промышленный кризис охватил и Урал. 1903 г., июнь – в Екатеринбурге создан Средне-Уральский комитет РСДРП. 1904 г. – в Екатеринбурге учреждена товарная и горнопромышленная партии. 1905—1907 гг. – на предприятиях горно-металлургического производства Урала возникли первые профессиональные организации. 1905 г., декабрь – в городах и поселках Урала организованы боевые рабочие дружины. 1906 г., 4 марта – царское правительство приняло Временные правила о профессиональных обществах. 1905—1907 гг. – в годы первой буржуазно-демократической революции в России стачки, забастовки, демонстрации рабочих, волнения крестьян охватили весь край. На заводах Урала создавались Советы рабочих депутатов. 1906—1909 гг. – велось строительство железной дороги Пермь – Кунгур – Екатеринбург. 1907 г., 15 октября –Уральским комитетом РСДРП в Екатеринбурге создана газета «Уральский рабочий». 1908 г., 8 июля – образовано акционерное общество Верхисетских горных и металлургических заводов. 1910 г., 10—11 мая – XV съезд горнозаводчиков Урала отклонил проект Закона о наделении землей горнозаводского населения частных горных заводов. 1911—1912 гг. – прошли стачки рабочих нижнетагильского горного округа, забастовки на Нижнесалдинском заводе. 1911 г. – над Екатеринбургом совершен первый полет аэроплана. 1915 г. – правительственной комиссией во главе с генерал-лейтенантом И. М. Михайловским проведено обследование Уральских заводов. 1917 г., апрель – всероссийское совещание рабочих и солдатских депутатов в Петрограде приняло решение об образовании в стране 13 областей, в том числе Уральской. 1917 г., 10—15 августа – в Екатеринбурге состоялась Уральская областная конференция профсоюзов. 1917 г., 4 ноября – в Екатеринбурге открыт горный институт – первое высшее учебное заведение в городе. Народные волнения происходили в условиях промышленного кризиса на Урале. Забастовки носили экономический характер. Упали цены на чугун, сократилось его производство на частных предприятиях. Накануне первой русской революции на Урале начали деятельность политические партии. Наиболее активно здесь действовали социал-демократы, которые до 1904 года создали в уральских губерниях около 30 своих организаций. Российские профсоюзы создавались в условиях, когда почти не было рабочего законодательства и каких-либо политических свобод для трудящихся. Они не могли объединяться для защиты своих интересов. Особенностью профессиональных союзов в России стало также и то, что они появились после создания социал-демократической партии, во многом под ее влиянием. И потому многие профсоюзы были тесно с ней связаны. Это отличало профсоюзы России от тред-юнионов Западной Европы и Америки. Этим объяснялось и активное участие российских профсоюзов не только в экономической, но и в политической борьбе. Именно социал-демократическая партия и обратила внимание на то, что стихийные выступления рабочих за свои экономические права можно использовать, прежде всего, с выгодой для себя, в своих политических интересах. Не случайно вождь партии В. И. Ленин, борясь за создание боевой революционной партии, создавал в России революционное профессиональное движение как часть общеклассового движения пролетариата. Энгельс вообще наделял профсоюзы некой мистической, разрушительной силой. В работе «Положение рабочего класса в Англии» он писал: «Если, как мы видели, рабочему не предоставлено никакого иного поприща для проявления своих человеческих чувств, кроме протеста против своего положения, то вполне естественно, что именно в этом протесте рабочий должен обнаружить свои