«В слове сила»Языковая политика СССР в 20 – 30-е годыМосква – 2008СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ ………………………………………………………………………. 3 I РАЗДЕЛ. ЛАТИНИЗАЦИЯ АЛФАВИТОВ НАРОДОВ СССР …………... 5 II РАЗДЕЛ. НОВАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА 30-х ГОДОВ ... 19 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ………………………………………………………………….. 26 СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ ………………………………. 28 ПРИЛОЖЕНИЯ …………………………………………………………………. 31 ВведениеСегодня на постсоветском пространстве проходят процессы, которые так или иначе затрагивают народы России. Более того, внимательный наблюдатель невольно чувствует себя зрителем, который пришёл в кинотеатр, где неумелый оператор киноустановки поставил пленку не с начала фильма, а с конца и крутит её в обратную сторону: речь идёт о том, что события 20 – 40-х годов повторяются, но в обратном порядке. Если в 20-е годы арабская графика сменилась латинской, то в 30-е годы её заменили на кириллицу, а сегодня идут обратные процессы. Более того, они частично затронули и Россию, в дудаевской Чечне и в Татарстане президенты подписали указы о переходе на латиницу. Как известно, одним из первых юридических актов, принятых после октября 1917 года является «Декларация прав народов России», которая провозгласила принципы равенства и суверенности народов России, их право на самоопределение. Именно в этом акте нашли отражение основные направления национальной политики советского государства. И в дальнейшем В.И. Ленин неустанно доказывал необходимость обеспечения равенства языков как важнейшего фактора процветания многонационального государства. В ленинском плане построения социализма важное место занимает культурная революция. Приступая к культурным преобразованиям, советское государство столкнулось с огромными трудностями, поскольку не располагало необходимыми материальными возможностями для быстрой ликвидации тяжелого наследия прошлого. «Для нас – эта культурная революция, – писал В. Ленин, – представляет неимоверные трудности и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)»1. Десятый съезд РКП (б), который прошел под руководством В.И. Ленина, в своих решениях сформулировал главные задачи в области национальной политики, в том числе культурной революции. Предстояло провести различные мероприятия, целью которых являлось претворение в жизнь задач, намеченных в области культурной революции. К их числу относятся: 1) ликвидация неграмотности; 2) создание новой системы народного образования; 3) создание культурно-просветительных учреждений; 4) создание и усовершенствование литературных языков; 5) создание новых видов письменности; 6) создание новой системы вузов и т.д. К сожалению, при решении этих задач не были учтены национальные особенности истории, культурной традиции, языка и религии каждого народа. И это привело к нежелательным результатам и большим упущениям, о чем долгое время умалчивалось по известным причинам. Сейчас благодаря прошедшим изменениям мы можем объективно оценить и проанализировать те процессы, которые проходили в истории нашей страны в 20 – 30-е годы ХХ века, прежде всего вопросы языковой политики. Таким образом, объектом исследования конкурсной работы является языковая политика советского государства в 20 – 30-е годы, предмет исследования – причины, динамика и последствия этого процесса.Цель работы – показать ошибки и удачные находки филологов при реформировании алфавитов народов СССР в 20 – 30-ые годы.^ Задачи работы: показать объективные и субъективные предпосылки буквенной реформы; обсудить и проанализировать авторские позиции наиболее известных и авторитетных специалистов по этой проблематике; разобраться, что из опыта проведённых реформ может пригодиться народам России в ближайшей исторической перспективе. Цели и задачи работы предопределили и её структуру. Она состоит из введения, двух разделов, заключения, списка источников и литературы, приложений.^ I РАЗДЕЛ. ЛАТИНИЗАЦИЯ АЛФАВИТОВ НАРОДОВ СССР1917 год и последующие десятилетие оставили глубокий след не только в истории России, но и в языках народов нашей страны. Ветры бурных перемен, задувшие вскоре после февраля 1917 года, позволили вырваться на свободу идеям, которые уже долгие годы будоражили умы многих просветителей исламского мира в России. Получив возможность открыто высказываться, некоторые из них стали поднимать вопрос о необходимости реформирования действующего арабского алфавита или даже переходе на латинский. В начале 20-х годов повсюду разгорелись бурные дискуссии на эту тему. Параллельно с этим порывом мусульманских мыслителей движение за латинизацию быстро превращалось в официальную государственную политику. Инициатива перехода с арабского на латинский алфавит принадлежала правительству Азербайджана, которое создало в 1922 году специальную комиссию. Она внесла предложения, ознакомившись с опытом Турции, также проводящей у себя буквенную реформу. Председатель азербайджанского ВЦИКа С. А. Агамали-оглы имел по этому поводу беседу с В.И. Лениным. Последний, рассмотрев намеченные мероприятия, назвал их началом культурной революции среди тюрков1. В 1922 году был создан Комитет НТА (то есть нового тюркского алфавита), а в октябре 1923-го ЦИК Азербайджана выпустил декрет, в котором новый латинский алфавит был объявлен государственным и обязательным2. Советские органы власти стали создавать ячейки «Нового алфавита»3 или «Яналифа»4 в местах расселения мусульманского населения. Муллам категорически запретили преподавание нового алфавита. Сегодня, как и в 20-ые годы, исследователи, рассматривающие проблемы латинизации, делятся на две группы: а) считающие латинизацию частью жёсткой политики насильственной атеизации; б) сторонники идеи реформирования алфавита с целью создания букв, которые бы адекватно отражали фонетику мусульманских, прежде всего тюркских языков народов СССР. Первые считают, что перед советскими лидерами стояла задача оторвать проживающих в СССР мусульман от их зарубежных единоверцев. Тогда все эти народы имели письменность, основанную на арабской азбуке. Перед новыми властями стояла задача изолировать эти народы от остального исламского мира и оторвать от ислама как религии. «Переход на латинскую графику имеет большое значение – это разбивает стену между европейской и мусульманской культурой, создает сближение между Западом и Востоком», – говорил в 1925 году А.И. Микоян1 на конференции по вопросу о переходе на латиницу. При этом власти считали, что вводить кириллицу было сложно из-за неприемлемости русского алфавита для тюркских народов, так как этот алфавит исторически связан с русификаторской политикой царской России, воспоминания о которой были еще свежи. Более того, в те времена это считалось нарушением принципов пролетарского интернационализма и продолжением царской политики русификации2. В начале 20-х годов советские лидеры считали, что латинизация не закончится на мусульманских народах. В.И. Ленин даже заявил: «Я не сомневаюсь, что придет время для латинизации русского шрифта, но сейчас наспех действовать будет неосмотрительно»3. В то же время первая половина 20-х годов являлась периодом относительной свободы, либерализма, когда смелая идея перехода на латиницу еще не оказалась монополизирована государством, а выдвигалась по личной инициативе разнообразных просветителей-реформаторов. В большинстве автономных республик и областей проходили собрания и конференции, на которых вполне открыто обсуждались достоинства и недостатки как применяющегося арабского алфавита, так и предлагающегося вместо него латинского. В Туркестане сторонники латиницы напирали на то, что она больше подходит для тюркских языков, чем арабский алфавит, содержащий мало гласных букв, но имеющий ряд специфических согласных, которые тюрками не используются. Звучали доводы о том, что переход на легче усваиваемую латинскую графику поможет народам Востока избавиться от неграмотности и преодолеть вековую отсталость. В общей сложности во время подобных дискуссий отстаивалось три точки зрения: 1) за сохранение арабского письма; 2) за его реформирование и адаптацию к тюркским языкам; 3) за отказ от арабской графики и переход на латинский алфавит. Последняя идея публично была озвучена еще в 1921 году на съезде, посвященном узбекской орфографии, организованном филологическим обществом «Чагатай гурунги». Она не встретила поддержки участников съезда, которые выступали за реформированный арабский алфавит. Но уже через год на 2-й конференции узбекских учителей в Ташкенте большинство делегатов положительно отвечают на вопрос о принципиальных преимуществах латиницы перед арабским алфавитом. Но площадкой для обкатки Яналифа стала не Средняя Азия, а Северный Кавказ и Азербайджан. Инициатива перехода с арабского на латинский алфавит принадлежала правительству Азербайджана, которое создало в 1922 году спецкомиссию. «Великая революция на Востоке», – так, по воспоминаниям А.В. Луначарского, назвал латинизацию в 1922 году В.И. Ленин. Комиссия при правительстве Азербайджана внесла предложения, ознакомившись с опытом Турции, также проводящей у себя буквенную реформу. В.И.Ленин, рассмотрев намеченные мероприятия, назвал их началом культурной революции среди тюрков1. Стали создавать ячейки «Нового алфавита»2 или «Яналифа» в местах расселения мусульманского населения. Муллам категорически запрещалось преподавание новых букв. По поручению правительства ученые Азербайджана разработали латинизированный алфавит, внедрение которого в республике началось в 1922 году. На следующий год ЦИК Азербайджана повысил его статус, объявив равноправным с арабским (в том же 1923 году на латинскую графику перешли Северная Осетия, Ингушетия и Кабарда), а еще через несколько лет латиница стала единственным государственным алфавитом Азербайджана. В 1924 году в Москве при Научном обществе востоковедения была создана Ассоциация латинского шрифта для тюркских народностей (АСЛАТ), которая начала подготовку к общетюркскому съезду. В феврале 1926 года в Баку открылся первый Всесоюзный тюркологический съезд, на который собрались представители большинства тюркских народов СССР: татары, казахи, узбеки, чуваши, тюрки Северного Кавказа, Сибири, Якутии. Для участия в работе съезда прибыли ученые из АН СССР, Научной Ассоциации востоковедения, Украинской Академии наук, Закавказской Ассоциации востоковедения, Турции, Германии, Австрии, Венгрии, Ирана. Всего на съезде присутствовал 131 делегат. Основным обсуждаемым вопросом был возможный переход советских тюрков на новый латинизированный алфавит. Главным противником латинизации выступил представитель Татарии Алимджан Шарафов (Галимджан Шараф), заявивший, что опыт Азербайджана неубедителен и не заслуживает распространения среди тюркских народов, а все усилия следует направить на реформу уже существующего арабского алфавита. Вся татарская делегация и часть делегации Казахстана тоже высказались в пользу реформированной арабицы. Однако сторонников нового алфавита на съезде было большинство. Итоги голосования за всеобщий переход на латиницу оказались следующими: 101 голос – «за», 7 – «против» и 6 воздержавшихся. Сразу после съезда сторонники латинизации резко активизировали свою деятельность. В том же году на IV сессии ЦИК Узбекской ССР было признано необходимым отказаться от арабского алфавита и перейти на новый – латинский. В 1926 году он был разработан и утвержден правительством республики. Причин для того, явных и неявных, действительно, было немало. Арабский алфавит не слишком соответствовал структуре тюркских языков (из 28 букв лишь буква «алиф» не является согласной). К другим его недостаткам относятся обилие диакритических знаков3, сложность начертания, плохая различимость букв. Все это затрудняло восприятие арабской графики неграмотными народными массами. Но все же ее можно было реформировать, приспособить к тюркским языкам (на реформированном арабском в 1920-м году начал издаваться журнал «Тонг»1). Главными основаниями отказа от арабицы, по нашему мнению, надо признать причины идеологического характера. С одной стороны, это стремление к максимальному сближению с пролетариатом Запада, с другой – попытка оградить восточные народы от влияния мусульманского духовенства. Проблема утраты культурной преемственности и исторического наследия зафиксированного арабицей, интересовала революционных вождей меньше всего. Навязывание латиницы вызвало сопротивление во всех мусульманских регионах СССР. И если бы не решительный настрой на проведение латинизации, то в республиках Средней Азии, скорее всего, остался бы реформированный арабский алфавит – с сокращением согласных и добавлением необходимых гласных. Но во второй половине 20-х годов движение за латинизацию из устремлений отдельных энтузиастов окончательно оформилось в государственную политику. На смену свободным обсуждениям пришли жесткие директивы: народам, имеющим письменность на основе арабской графики, немедленно переходить на латиницу. Книги, написанные арабскими буквами расценивали как реакционные и безжалостно уничтожали. Смена графики, как и многие перемены того времени, не обошлась без большой крови. Реформа алфавита сопровождалась репрессиями за хранение книг с арабским шрифтом. Показателен следующий пример: в конце 30-х годов органы НКВД репрессировали одного партийного работника Андижана за хранение книги с таким шрифтом. Он погиб. Позже выяснилось, что изъятая книга была первым переводом на узбекский язык «Манифеста Коммунистической партии», напечатанным арабскими буквами2. 7 августа 1929 года постановлением ЦИК и СНК СССР «О новом латинизированном алфавите народов арабской письменности Союза ССР»3 переходу на латиницу был придан официальный статус. Это был ключевой документ, в котором «признавая особое культурно-экономическое значение нового латинизированного алфавита», все государственные учреждения и предприятия общесоюзного значения обязывались, применяя тюркские языки, пользоваться латиницей с прекращением изданий на арабице. Партия ставила задачу унификации новых латинизированных алфавитов всех тюркских народов СССР. Тогда эти народы называли «тюркотатарами»1. Так начался всесоюзный переход на новый алфавит всех СМИ и заведений. Девятая партийная конференция Дагестанского обкома, состоявшаяся в ноябре 1927 года, приняла решение: «Считая, что арабский алфавит является огромнейшим препятствием в деле развития нашей национальной печати, конференция предлагает медленно приступить к развертыванию подготовительных мероприятий для перехода национальной печати на латинский алфавит»2. По докладу Дагестанского обкома партии коллегия Агитационно-пропагандистского отдела ЦК ВКП (б) в мае 1928 года приняла решение, в котором указывалось: «Введение нового латинского алфавита должно содействовать усилению работы по ликвидации неграмотности; необходимо продолжать работу по внедрению нового алфавита... Признать необходимой помощь Дагестану в той работе со стороны Комитета по новотюркскому алфавиту»3. Проводилась большая разъяснительная работа среди трудящихся, значительная часть которых в те годы находилась под влиянием мусульманского духовенства. Органы власти раскрывали преимущества нового алфавита перед арабской письменностью, помогали трудящимся выйти из «арабского плена»4. В марте 1928 года было созвано заседание Центрального Комитета нового дагестанского алфавита (ЦК НДА), призванного практически осуществлять решения февральского (1928 г.) пленума обкома партии. В июле 1928 года состоялась Первая Вседагестанская конференция НДА. На ней обсуждались проекты новых алфавитов на латинской основе для аварской, даргинской, лезгинской, кумыкской, лакской, азербайджанской, татской народностей. Проекты подвергались анализу с лингвистической, психологической, педагогической и графической точек зрения. Нужно было учесть все фонетические особенности дагестанских языков при переходе на новый алфавит, чтобы максимально приблизить письмо к устной речи, именно так, как об этом говорил французский мыслитель Вольтер: «Письмо – изображение голоса: чем оно более похоже, тем оно лучше»1. В результате всестороннего обсуждения проекты новых алфавитов были в основном одобрены и после рассмотрения и утверждения их научным советом ЦК Нового тюркского алфавита (НТА), приняты в следующем виде: 1) лакский язык использовал 27 букв унифицированного алфавита и 11 знаков дополнительно; 2) аварский – 26 букв и 12 знаков; 3) даргинский – 29 букв и 14 знаков; 4) лезгинский – 30 букв и 9 знаков; 5) татский – 30 букв и 3 знака; 6) для кумыкского и ногайского языков был применен полностью унифицированный азербайджанский алфавит как вполне соответствующий требованиям языков этих лингвистически родственных народностей. Всей работой по переходу на новый алфавит руководил ЦК НДА, созданный при СНК Дагестана. ЦК НДА напечатал и разослал на места таблицы алфавитов по всем языкам Дагестана, проводились доклады, лекции, сообщения по этому вопросу на собраниях ячеек ВКП (б) и ВЛКСМ, на общих собраниях рабочих, крестьян и служащих, партийные и комсомольские собрания выносили решения, обязывающие переписываться между собой только на новом алфавите. За 1928 год было издано 21 наименование учебников тиражом 87000 экземпляров, а разрезных азбук напечатали 22000 на всех языках народов республики2. Всё это позволило в 1930 году перейти на новый алфавит всем народам Дагестана. В Татарской АССР агитация перехода на Яналиф вызвал волну критики и скрытого сопротивления. Целый ряд видных политиков и деятелей культуры (Г. Ибрагимов, К. Мухтаров, Г. Мансуров и др.) считал, что «будучи в принципе не против нового тюркского алфавита на латинской основе, в силу наших культурно-исторических традиций... должны выбрать путь реформы», т.е. усовершенствования арабской графики. При этом противники Яналифа указывали, что в Татарстане есть все условия для этого: высокая культура на арабском письме, высокий уровень грамотности, развитая полиграфическая база и т.д. Было также опасение, что переход на новую графику нарушит преемственность культуры, лишит ее вековой традиции. Эти аргументы не были услышаны. Противники Яналифа подверглись жесткой критике и партийным «чисткам». С 1 февраля 1929 г. в ТАССР было введено делопроизводство в государственных, кооперативных учреждениях и общественных организациях на татарском языке, а 7 августа 1929 г. постановлением ЦИК и СНК СССР «О новом латинизированном алфавите народов арабской письменности Союза СССР» переходу на латиницу был придан официальный статус. К 1 января 1930 г. на новый алфавит полностью перешли газеты и журналы, издательства, учебные заведения и т.д.3 С 1930 года наступает новый этап латинизации: переход на новый алфавит народов других языковых групп СССР и даже зарубежья. Деятельность теоретиков и практиков языкового строительства иногда распространялась и на языки зарубежного Востока, в частности, на китайский. Причин здесь было две: китайцы входили в число нацменьшинств Дальнего Востока, но кроме того считалось, что в Китае скоро произойдёт революция и опыт языкового строительства в СССР там будет востребован. В Ленинграде существовала Комиссия по разработке нового китайского алфавита. Итоги работы комиссии были опубликованы. Разработанные алфавиты на латинской основе пытались применять среди китайцев СССР1. Примечательно, что в 1929 году с арабского алфавита на латинский полностью перешла и Турция. Несколькими месяцами ранее, в 1928 году, ее президент Мустафа Кемаль (Ататюрк) провел через парламент закон о переходе страны на новую графическую систему, мотивируя необходимость этого ориентацией на Европу, а также стремлением избежать изоляции от повально переходящих на латиницу тюркских народов в составе СССР. Движение за латинизацию, охарактеризованное В.И. Лениным как «революция на Востоке», приобрело широкий размах с 1925 года. Задачей этого движения, по официальной версии являлось следующее: вырвать монополию на образование из рук остатков эксплуататоров, создать формы письма (в первую очередь алфавиты), приспособленные для массового распространения грамотности среди трудящихся, и тем самым сделать письменность орудием советской национальной политики. Итогом стал приход «Нового алфавита» на смену арабской, монгольской и другим графикам. В то же время на основе «Нового алфавита» впервые стала разрабатываться письменность и для ранее совершенно бесписьменных народов. Таким образом, латинизацию начали с языков, которые использовали письменность на основе арабского алфавита, а уже к концу 1930-х большинство языков СССР были переведены на латинскую основу. Итогом латинизации стал перевод на новый алфавит следующих языков: абазинского, абхазского, аварского, адыгейского, азербайджанского, алтайского, ассирийского, башкирского, белуджского, бурятского, вепсского, даргинского, дунганского, ижорского, ингушского, ительменского, кабардино-черкесского, казахского, калмыцкого, каракалпацкого, карачаево-балкарского, карельского, кетского, киргизского, китайского, коми, корякского, крымскотатарского, кумандинского, кумыкского, курдского, лазского, лакского, лезгинского, мансийского, молдавского, нанайского, ненецкого, нивхского, ногайского, осетинского, персидского, саамского, селькупского, табасаранского, таджикского, талышского, татарского, татского, туркменского, удэгейского, удинского, уйгурского, узбекского, хакасского, хантыйского, цахурского, чеченского, чукотского, шорского, шугнанского, эвенкийского, эвенского, эскимосского. Всего в период с 1923 по 1939 годы на латиницу было переведено более 50 языков (всего в 1939 году в СССР письменность имели 72 народа). При создании национальных алфавитов на базе латиницы проводилось в жизнь несколько общих принципов, которые следовали из идеи сделать письменность убористой (для экономии бумаги, краски и труда печатников) и способствующей быстрому слитному письму: избегать диграфов1; избегать диакритических знаков, пишущихся отдельно от буквы; вместо этого применять слитные диакритические знаки (хвостики вроде французского седиля и перечеркивание); заимствовать при необходимости знаки из других письменностей, не выбивающиеся из стиля латинского алфавита; при необходимости переворачивать буквы; но не делать букв слишком много, то есть отражать не тонкие позиционные варианты звуков, а более общие фонемы. На практике это вылилось в вариации следующего «нового алфавита»: Аа, Bʙ, Сс, Çç, Dd, Ее, Əə, Ff, Gg, Ƣƣ, Нh, Ii, Jj, Kk, Ll, Mm, Nn, N̡n̡, Oo, Ɵɵ, Pp, Qq, Rr, Ss, Şş, Tt, Uu, Vv, Xx, Yy, Zz, Ƶƶ, Ьь; также допускалось применение апострофа. Звуки, не имеющие канонического латинского способа передачи, изображались либо «лишними» буквами ([ы] как ь, [ч] как с), либо буквами с диакритическими знаками: [ш] и [дж] соответственно как ş и ç; последние были чуть позже использованы и в турецком алфавите. Были латинизированы или созданы заново алфавиты для алеутского, корейского и удмуртского алфавитов, но они не были внедрены. Разрабатывались проекты латинизации всех остальных алфавитов народов СССР. Латиница вытесняла не только арабскую графику, но и кириллицу. Ещё в XIX веке православные миссионеры активно занимались созданием алфавитов для прежде бесписьменных народов. Тогда были выработаны методики составления новых алфавитов и издано немало книг на языках народов Российской империи. Советские ликвидаторы неграмотности поступили с миссионерскими азбуками так же, как и с арабскими, то есть заменили их новыми. На латиницу были переведены также якутский язык и язык коми, у которых существовали алфавиты на основе кириллицы, разработанные православными миссионерами. При этом марийский, мордовский и удмуртский языки оставались на кириллице даже в период максимальной латинизации. В целом переход на новый алфавит оказался относительно несложным, поскольку слой образованных людей, владевших арабской графикой, был очень узким и не имел определяющего значения, а население в своем подавляющем большинстве было неграмотным и начинало усваивать буквы, что называется, с чистого листа. Проблемы латинизации алфавитов народов СССР волнуют исследователей на Западе и сегодня. Так, Президент Французской академии Элен Каррер д'Анкосс опубликовала статью «Алфавитный развод» в газете «Фигаро»1. По её мнению, именно И.В. Сталин решил навязать всем народам СССР один и тот же алфавит, чтобы постепенно унифицировать их языки и культуру, то есть провести ассимиляцию. Элен Каррер д'Анкосс считает, что это было очень хитрое решение, скрывавшее под предлогом просто модернизации (примером послужил турецкий реформатор Мустафа Кемаль) конечную цель – русификацию языков на уровне письменности. Завершилась эта продуманная политическая операция, по её мнению, в 1939 году, когда кириллица, то есть алфавит русского языка, становится обязательной почти для всех народов СССР. Но, несмотря на то, что она занимает столь высокую должность, автор явно, мягко говоря, путает многие факты и динамику событий. Тем не менее, многие положения её статьи заслуживают не только внимательного прочтения, но и тщательного обдумывания с последующим обсуждением. Автор справедливо утверждает, что избежать этой реформы удалось грузинскому и армянскому языкам: возможно, кавказские корни И.В. Сталина притормозили его унификаторский пыл. Элен Каррер д'Анкосс, по нашему мнению, делает справедливый вывод о том, что буквенная революция резко изменила страну и имела два последствия: 1)почти все жители СССР использовали один и тот же алфавит, что лучше подготавливало их к усвоению русского языка, ставшего их общим языком; 2) мусульманские народы оказались неожиданно отрезанными от исламского мира и лишились возможности участвовать в жизни единоверцев. Можно ли представить себе Коран, транскрибированный на кириллице? К концу 1929 года традиционную арабскую вязь узбекского языка заменили латиницей, которую, в свою очередь, через одиннадцать лет поменяли на специально приспособленную к узбекскому языку кириллицу2. Мы считаем, что у кампании против арабской графики было несколько задач: 1) достижение высокого уровня грамотности и атеизации, что означало и отрыв от мусульманских книг, написанных арабским шрифтом, который уже сам по себе является для мусульманина святыней; 2) дистанцирование граждан от духовенства за счёт снижения необходимости общения с муллами, т.к. обучаться грамоте стало возможно вне стен мечетей; 3) подрыв авторитета мулл, которые в своём большинстве знали арабскую графику, но должны были стать безграмотными, а значит, потерять авторитет. Результаты кампании должны были позволить властям строить новое общество с поколениями, оторванными от ислама, а потому гораздо более активно выполняющими указания руководителей страны. К концу 30-х годов были закрыты все медресе. Это привело к разрушению системы религиозного образования1, что стало во многом решением задачи поставленной руководством страны. Это подтверждает вывод, сделанный на III Пленуме ЦК КП Узбекистана (16.IХ.1931): «Если мы не переведем все издания на латинский алфавит, то скоро не освободимся от арабской системы. И от таких вещей, как ''Мухтасар", ''Киссасул Анбил"»2. Но главная задача, как показывает современность, – полный отрыв масс от религии – достигнута не была. Думается, что вывод, о том, что отмена арабского алфавита усилила позиции атеизма, вполне справедлив3. Но нельзя согласиться с обвинением арабской графики в торможении социального прогресса4, ведь сегодня многие страны арабского мира являются ярким примером позитива во многих областях жизни. Если вспомнить историческое прошлое, то надо говорить о том, что на арабской графике были созданы не только религиозные, но и многие светские произведения, не потерявшие своей ценности и в наши дни. Речь идёт о великих творениях Бируни, Низами, Навои и многих других мудрецов Востока, в том числе Авиценны – одного из отцов-основателей медицинской науки. Арабская графика выполняла еще одну важную функцию: тюркские народы, пользовавшиеся ею, свободно читали печатные издания, где бы они ни выходили. Так, литературу, издававшуюся в Казани до революции, читали во всех мусульманских регионах страны и за её пределами5. Это во многом сохраняло единство духовной культуры, что было невыгодно режиму, претендовавшему на идеологическую монополию и желавшему объединения народов на качественно новой основе – на основе коммунистической идеи. На основе анализ источников и литературы, по нашему мнению, можно сделать вывод – в развитии советской латинизации существуют три этапа: До 1926 латинизация проводилась обособленно в отдельных республиках. Первый опыт борьбы за латинизацию письменности был получен в Азербайджане и он лег в основу дальнейшего развития латинизации письменности в Союзе. В марте 1926 по инициативе Азербайджана созывается первый тюркологический съезд (в Баку), на котором представители тюркских, горских и др. народов при участии специалистов Академии наук из Ленинграда и Москвы подавляющим большинством голосов приняли решение о желательности применения опыта Азербайджана по латинизации в других республиках и автономных областях Союза, пользовавшихся «архаическими формами письма». Для руководства этой работой был создан Всесоюзный центральный комитет нового тюркского алфавита (ВЦК HTA). С этого момента начался этап организованного и широкого движения за латинизацию письменности тюркских народов, применявших главным образом арабский алфавит или бесписьменных. В области построения алфавита впервые был выдвинут лозунг «унификации», т.е. межнационального графического и фонетического объединения отдельных национальных алфавитов. 1-й пленум ВЦК HTA (г. Баку, 1927) принимает проект унифицированного нового тюркского алфавита из 34 букв с вводимыми по мере надобности добавочными знаками к нему для отдельных языков1. С 1930 наступает новый этап в развитии латинизации, который характеризуется тем, что после арабского алфавита среди тюрко-татарских народов объектами борьбы за латинизацию становятся другие формы письма (монгольская, китайская и т.д.) у народов других языковых групп (китайская, иранская, монгольская, семитская и др.). На смену вопросам собственно алфавита у народов, уже завершивших латинизацию, встают вопросы дальнейшего развития письменности – вопросы развития национальных литературных языков (в их отношении к диалектам), создания новой терминологии, упорядочения орфографии и овладения различными видами техники (полиграфия, машинопись, телеграф, национальная стенография и т.п.). Наконец, впервые в широком масштабе были созданы алфавиты для ранее бесписьменных малых народов Севера, Кавказа, Средней Азии и др. К 1931 г. после перехода на HTA большого числа нетюркских народов алфавит переименовывается в «Новый алфавит» (НА). В этом контексте интересен один эпизод из жизни моей семьи: моя бабушка по материнской линии Мухемедшина Роза Галиевна родилась в Оренбурге в 1926 г. Её свидетельство о рождении выписано на русском языке, а мой дедушка по отцу родился в Казани в 1935 г,. его свидетельство о рождении выписано на татарском языке латинскими буквами. При всех достижениях латинизации письменности необходимо отметить в ее проведении и чисто лингвистические, а не политические искривления. Так, в некоторых случаях наблюдалось чрезмерное увлечение алфавитным творчеством, выразившееся в создании отдельных алфавитов для численно крайне незначительных языков и даже диалектов без достаточного учета практических задач языкового строительства, и исключительная установка на латинский алфавит как на возможную базу создания письменности для бесписьменных народов при недостаточном внимании к использованию других алфавитов. Положительную роль латинизированного алфавита, ознаменовавшего важный этап в развитии письменности народов СССР, необходимо подчеркнуть потому, что многие авторы с конца тридцатых и до середины пятидесятых годов пытались отрицать этот факт Они утверждали, что он был совершенно чужд народам, где вводился, отделяя их от других народов СССР1. Мы согласны с мнением исследователей, которые отмечают что это очень сложная проблема. И для правильного ответа необходимо понять, что несмотря на объективные процессы сближения наций в СССР, переход на кириллицу в первые годы существования советской власти мог быть истолкован и внутри и вне страны как рецидив старой русифика^ II РАЗДЕЛ. НОВАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯПОЛИТИКА 30-х ГОДОВВ 30-ые годы И.В. Сталин и его соратники отказались от курса на мировую революцию. В связи с общим изменением взглядов руководства СССР изменилась и национально-языковая политика, переставшая удовлетворять советское правительство, которое приступило к реализации плана ускоренного сближения и слияния народов в «единую советскую нацию». С 1932 – 1933 годов кампания по латинизации пошла на убыль, а в 1935-м начался процесс перевода языков народов СССР на кириллицу. Пожалуй, первым документом второй буквенной реформы стало постановление Президиума ЦИК СССР от 1 июня 1935 г. о переводе на кириллицу народов Севера1. В газетах появились многочисленные письма-обращения рабочих и колхозников, заявляющих, что латиница им не подходит и выражающих желание перейти на кириллицу. Именно к середине 30-х годов у руководства страны созрел план перевода всех языков народов СССР на письменность на основе кириллического алфавита. Суть этой политики ясно выразил один из разработчиков этой реформы: «С ростом культурного уровня народов СССР латинизированный алфавит перестал удовлетворять потребности развития языков. Он не обеспечивал всех условий к сближению с культурой великого русского народа»2. По нашему мнению, абсолютно справедлив вывод о том, что такая двухэтапная смена алфавита была одним из методов антиисламской борьбы. Первый этап этой акции был осуществлён с середины 20-х годов по начало 30-х. В это время латинский алфавит вытеснял арабский. На втором этапе, который длился до конца 30-х годов, полностью завершилась русификация алфавитов народов нашей страны, традиционно исповедующих ислам3. В массовом порядке закрывались национальные газеты, русифицировалось начальное образование. В декабре 1937 года Политбюро постановило: «Признать вредным существование особых национальных школ (финские, эстонские, латышские, немецкие, греческие и др.) на территории соответствующих республик. Предложить наркомпросам национальных республик реорганизовать указанные школы в советские школы обычного типа»1. Одновременно с этим «по просьбам трудящихся» младописьменные языки стали в массовом порядке переводиться с латинской основы на кириллическую. Политбюро рассматривало одну просьбу за другой, принимая каждый раз одно и то же решение. Выглядело это, например, так: «О переводе коми-пермяцкой письменности с латинского алфавита на русский»: 1. Удовлетворить ходатайство Свердловского обкома и Коми-Пермяцкого окружкома о переводе коми-пермяцкой письменности с латинского алфавита на русскую основу. 2. Обязать Свердловский обком в трехмесячный срок разработать с участием научных работников Академии наук СССР и Центрального института языка и письменности народов СССР орфографию и грамматику коми-пермяцкого языка и внести на утверждение Наркомпроса РСФСР. 3. Поручить СНК РСФСР рассмотреть заявку коми-пермяцких организаций на полиграфическое оборудование в связи с переходом с латинского на русский алфавит. 4. Учебник «История народов СССР» под редакцией проф. Шестакова издать на коми-пермяцком языке на основе нового алфавита. Орфографические реформы были