РАЗДЕЛ VIIIАКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКОЗНАНИЯБолдина О.П. (БПГУ имени В.М. Шукшина, г. Бийск); научный руководитель – д.фил.н., проф. М.Г. Шкуропацкая К вопросу о методах изучения семантического расстояния словАссоциативный эксперимент дает широкие возможности для изучения вопросов, связанных не только с проблемами психолингвистики (внутреннего лексикона, хранения и воспроизведения информации носителями языка), но и вопросов лингвистического характера. Реализация этих возможностей зависит от того, с какой точки зрения подходит исследователь к изучению созданного в результате эксперимента ассоциативного поля.В сфере наших исследовательских интересов находятся вопросы, связанные с определением степени семантического расстояния производных слов, образованных в рамках модификационного (транспозиционного) словообразования. Наша работа посвящена изучению производных отглагольных существительных со значением отвлеченного процессуального признака. В лексикографии нет четкого, единообразного способа определения лексического значения слов данной группы. Однокорневые кодериваты даются в словарях либо как деривационная форма производящего глагола, либо как самостоятельная лексическая единица. Что касается семантических отношений между производными существительными, то зачастую их значения определяются как синонимичные. Однако при более пристальном рассмотрении оказывается не так просто составить мнение об отношениях слов в данной парадигме. Поэтому одной из целей нашей работы является поиск метода наиболее точного дифференцирования семантики однокорневых отглагольных существительных относительно друг друга и исходного слова.Ассоциативный эксперимент дает возможность эксплицировать из сознания носителей языка составляющие лексического значения языковой единицы, которые не зафиксированы в словарях, но, тем не менее, являются достаточно важными для восприятия слова носителями. Для выявления важных и осознаваемых носителями компонентов лексического значения слов в интересующих нас трехчленных парадигмах нами был проведен свободный ассоциативный эксперимент. Реципиентам предлагалось написать первую пришедшую им в голову реакцию на услышанный стимул. По итогам проведенного эксперимента для каждого слова было составлено ассоциативное поле.Для получения более полной информации о взаимоотношениях компонентов семантики в изучаемых языковых единицах необходимо исследовать ассоциативное поле каждой из них в различных аспектах. Для определения степени сохраненности в отглагольных кодериватах категориальной семантики мотивирующего слова и появления нового компонента – субстанциональной семантики – можно распределить все полученные реакции на синтагматические, парадигматические и деривационные. Такой подход результативен, поскольку глагольная категориальная семантика проявляется через связи глагола с другими словами, а субстанциональная реализуется в парадигматических реакциях. В реакциях на отглагольные существительные, наряду с сохранением компонентов глагольной семантики, неизменно появление нового компонента, свидетельствующего о появлении в семантике производного слова другой категориальной семы.На примере парадигмы группировать – группировка – группирование рассмотрим применение данного принципа. Результаты распределения всех полученных реакций в ассоциативных полях можно внести в таблицу: парадигм. синтагмат. деривац. группировать 28% 59% 13% группировка 71% 20% 2 % группирование 58% 22% 6% Полученные результаты говорят о том, что количество синтагматических реакций в отглагольных субстантивных кодериватах по сравнению с исходным глаголом уменьшается, а количеств реакций парадигматического характера возрастает. Данный факт подтверждает мысль о том, что в результате процесса номинализации действия происходят изменения в компонентах семантики глагола: существительное со значением процессуальности получает более абстрактную семантику, отвлеченную от субъектно-объектных отношений.Другой принцип ввода в ассоциативное поле можно назвать лексемным. Его содержание состоит в том, чтобы определить, от всех ли лексико-семантических вариантов исходного слова можно образовать отглагольные существительные и распределить в соответствии с этим все полученные реакции. После проведения подобного анализа становится очевидным, какие ЛСВ актуализированы сознанием носителя в мотивированных словах по сравнению с базовым словом и появляются ли приращения в лексическом значении. При появлении подобных изменений в семантике слова становится возможным определить количественные параметры и качественный состав нового компонента и соотнести его с исходным словом и другим членом парадигмы. Производящим словом в нашей парадигме является глагол группировать. Согласно лексикографическим данным [1, 231], он имеет следующие значения: 1. Объединять в группу (группы); располагать группой (группами). Г. на сцене участников кордебалета 2. Разделять на группы по каким-л. признакам; классифицировать. Г. картины, события по хронологическому принципу. В ассоциативном поле этого слова отмечены реакции, отражающие оба значения. У отглагольного существительного группировка отмечены значения: 1. к Группировать и Группироваться. Приступить к научной группировке данных. Сделать группировку во время прыжка. 2. Способ расположения, характер сочетания чего-л. Декоративная группировка кустарников. 3. Спорт. Физическая собранность, готовность спортсмена к выполнению какого-л. сложного движения, действия. трюк требует хорошей группировки. 4. Военное формирование, образующееся обычно в результате соединения каких-л. воинских частей. Стягивать группировки к границам. 5. Объединение политических сил с общими целями, взглядами и т.п.; фракция. В парламенте представлены все партии и группировки. Кроме зафиксированных в словаре значений для носителей языка важно еще одно, обозначающее формирование криминального характера. Таким образом, мы наблюдаем некоторое расширение лексического значения. Что касается соотношения количества реакций и значений, то лидирующую позицию занимает именно неотмеченное в словаре значение «формирование криминального характера» (57% по отношению к общему количеству полученных реакций). Лексикографические источники утверждают более тесную связь существительного группирование с исходным глаголом. Данное существительное определено в словаре как деривационная форма глаголов группировать и группироваться, что не соответствует полностью результатам ассоциативного эксперимента, где это слово наделяется носителями языка еще и такими значениями, как «коллектив людей, объединенных по различным принципам, в т.ч. военным и криминальным», «физическая собранность». Удельный вес реакций, отражающих эти значения, составляет 30% к общему количеству реакций, что позволяет говорить не только о периферийности этого значении. Практически все значения, зафиксированные в словарях для всех трех членов парадигмы, являются актуальными для носителей языка. Согласно результатам ассоциативного эксперимента, достаточно значимой для носителей языка оказывается связь кодериватов в области значения «формирование криминального характера».Следующая возможность изучения ассоциативного поля основана на пропозитивном характере глагольной семантики. Каждый глагол обладает определенным валентностным потенциалом и потому стремится реализовать себя, создать свое окружение, выражающееся в различных наборах участников ситуаций – актантов, основанных не только на семантических, но и на синтаксических свойствах глагола. Образование отглагольных существительных – результат процесса номинализации ситуации. Вероятно, что иерархия в актантной рамке производного слова претерпевает некоторые изменения, связанные со смещением в сознании носителя акцентов с одного участника ситуации на другой. Для проверки данного положения необходимо соотнести все полученные ассоциации с каждым из участников ситуации, предполагаемых пропозицией изучаемого глагола и каждого из отглагольных существительных. В результате становится очевидной значимость в семантике слов каждого из участников ситуации и ее изменение в мотивированных словах. Данный подход позволяет с высокой степенью вероятности выявить в слове компоненты семантики, наиболее важные и значимые для носителя языка [2]. Ситуация, названная глаголом группировать, предполагает наличие следующих актантов: Субъект-Агенс, Объект-Пациенс, Объект-Результатив. Необходимым условием описания данной ситуации является также введение понятия модуса, который называет условия существования Объекта-Пациенса и Объекта-Результатива – признаки, по которым осуществляется действие по глаголу группировать. Обстоятельственные участники, указывающие на временную и пространственную организацию ситуации, являются в данном случае необязательными, малозначимыми, что подтверждается результатами эксперимента: отмечены только четыре реакции – война, институт, в садике, в папки, которые отражают пространственную характеристику ситуации. Также не соотнесен в сознании носителей языка с данной ситуацией участник с функцией Субъекта-Агенса. Объект-Пациенс Объект-Результа-тив Модуснаярамка Локум Способ протека-ниядействия группировать 50% 12% 5% - 30% группировка 13% 69% 11% 3% 6% группирование 24% 42% 5% 3% 20% Из таблицы видим, что в отглагольных существительных произошло снижение доли реакций, отражающих содержание Объекта-Пациенса, причем количество этого компонента в слове группировка снизилось в 3, а в слове группирование только в 2 раза. Этот показатель говорит о том, что в отглагольных существительных произошло смещение акцентов с одного участника ситуации на другой – Объект-Результатив. Другими словами, для носителей языка в лексическом значении существительных высокой значимостью обладает уже не объект, на который направлено действие, а его непосредственный результат. В содержании Объекта-Результатива в отглагольных субстантивах необходимо отметить не только количественные, но и качественные различия. В ассоциативном поле слова группировка лидирующее положение в содержании компонента Объект-Результатив занимают реакции, отражающие ЛСВ со значением «формирование криминального характера»: банда, бригада, мафия. Данная тенденция в значении этого слова поддерживается также и реакциями, составляющими содержание модусной рамки, т.е. условий, в которых действует Участник ситуации, - бандитская, криминальная, преступная, криминал. Поскольку слово группировка обозначает уже в некоторой степени лексикализованную ситуацию, то закономерно и резкое снижение количества реакций, описывающих способ протекания действия в сравнении с исходным глаголом и другим отглагольным кодериватом. В отношении же слова группирование положение несколько иное, оно в сознании носителей имеет достаточно нейтральное значение, связанное с названиями групп людей, не имеющих криминального характера: коллектив, класс, команда, отряд, полк, 531 группа. Значимость способа протекания действия для носителей показывает количество реакций, описывающих ситуацию в целом. Наиболее важен этот компонент в глагольном поле, наименее – в поле слова группировка, что объясняется смещением акцентов с Объекта-Пациенса на Объект-Результатив. В поле слова группирование описание способа протекания действия также оказалось значимым для 20% реципиентов, что подтверждает более тесную связь данного слова с исходным глаголом. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в отглагольных существительных происходит изменение акцентов в актантной рамке ситуации; ситуация, описываемая существительным группировка, является в сознании носителей более лексикализованной, чем в слове группирование, что позволяет говорить о более далеком расстоянии кодеривата группировка от исходного глагола в сравнении с другим субстантивом. Что касается слова группирование, то в сознании носителей оно обретает новый ЛСВ, имеющий конкретный характер и обозначающий коллектив людей, объединенных по каким-либо принципам. Результаты свободного ассоциативного эксперимента показали отличия, произошедшие в сфере лексического компонента значения отглагольных существительных. Поскольку словообразование связано не только с лексическим уровнем языка, но и с морфологическим, оправданным может стать предположение о том, что и грамматический компонент значения может претерпевать какие-либо изменения. Возможностей для выяснения этого предположения свободный ассоциативный эксперимент не предоставляет, поэтому возникла необходимость проведения направленного ассоциативного эксперимента в форме факторного анализа. Ассоциативный поток носителей языка был ограничен рядом грамматических характеристик предлагаемых слов. В основу выбора факторов анализа была положена гипотеза о том, что значение отглагольных существительных, обозначающих наименование способа действия и образованных по разным словообразовательным моделям, находится в зависимости от видовых характеристик, которые сохраняются в процессе отглагольного словообразования и становятся частью грамматического значения отглагольного существительного. Согласно нашему предположению, грамматический компонент значения отглагольных субстантивов с суффиксом –ениj имеет большую связность с характеристиками несовершенного вида и потому данные языковые единицы являются менее лексикализованными в сравнении со словами, образованными по другим словообразовательным моделям со значением отвлеченного процессуального признака. Известно, что языковое сознание носителей русского языка обладает достаточно высокой чувствительностью к видовым различиям. Кроме того, русскоговорящие осознают компоненты семантики совершенного и несовершенного вида [3], поэтому в качестве факторов для анализа слов были отобраны следующие признаки: незавершенный – завершенный, длительный – краткосрочный, медлительный – интенсивный, многократный – однократный, нерезультативный – результативный, процессуальный – непроцессуальный, нецеленаправленный – целенаправленный. Причем первая часть каждой парадигмы является компонентом семантики несовершенного вида, а вторая – совершенного [3]. Испытуемым было предложено определить, какими из данных признаков обладают отглагольные существительные. Небольшое количество реципиентов наделяло слово группировка глагольными признаками: варьирование количественных показателей составляет от 5% до 32%, что говорит о низком уровне ассоциирования в сознании носителей данного слова с глагольными грамматическими категориями. Согласно полученным данным, слово группировка в сознании только 10% опрошенных носителей языка обладает признаком процессуальности, в то время как 21% наделяют это слово непроцессуальными характеристиками. Однако наиболее значимы для носителей в семантике этого слова признаки результативности (32%) и целенаправленности (26%), которые позволяют лексикализовать ситуацию, названную глаголом, приближая его в сознании носителей к глаголам совершенного вида, обладающим, возможно, признаками большей лексикализации. Несколько иная ситуация наблюдается при изучении результатов для слова группирование. Равное количество реципиентов (37%) приписывают данному существительному признаки незавершенности и процессуальности, 32% наделяют его характеристикой длительности, что подтверждает нашу гипотезу о связи существительных с суффиксом – ениj с характеристиками несовершенного вида. Нужно отметить также, что в сознании достаточно большого количества опрошенных это слово ассоциируется с признаками целенаправленности (48%), результативности (40%) и завершенности (24%). Данный факт становится возможным благодаря расширению объема лексического значения слова группирование за счет появления в его составе ЛСВ, имеющего конкретный характер и обозначающего коллектив людей, объединенных по каким-либо принципам. Сохранение в сознании носителей языка связи данного существительного с мотивирующим словом и появление нового ЛСВ объясняет синтез компонентов семантики СВ и НСВ, выявленный в ходе процедуры факторного анализа. Другими словами, лексическое значение слова группирование во многом определяет сферу его грамматического значения. Исходя из всего сказанного выше, можно сделать вывод о том, что в отглагольных кодериватах группирование и группировка в разной степени сохраняется как лексическая, так и грамматическая связь с мотивирующим словом: слово группирование находится в более тесной связи с исходным словом как на лексическом, так и на грамматическом уровне, обладая при этом новыми ЛСВ и грамматическими категориями имени существительного. Данные новообразования сокращают расстояние между данным дериватом и другим отглагольным субстантивом группировка, в лексическом значении которого количество общих с исходным глаголом сем резко снижается, а глагольные грамматические категории осознаются носителями языка недостаточно четко. Таким образом, свободный и направленный ассоциативный эксперименты дают возможность изучить отношения отглагольных существительных относительно друг друга и относительно производящего глагола как в лексической, так и в грамматической области значения.Литература: Большой толковый словарь русского языка./ Сост. и гл. ред. С.А.Кузнецов. – СПб.: «Норинт», 1998Лебедева Н.Б. Полиситуативность глагольной семантивки (на материале русских префиксальных глаголов). – Томск: Изд-во Том. ун-та. 1999^ Макавчик В.О. Видо-временная категоризация русского глагола в языковом сознании носителей русского языка: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Томск. 2004^ Власов М.С., Сверкальцев А.А.(БПГУ имени В.М. Шукшина, г. Бийск);научный руководитель – д.филол.н., проф., Е.Б. ТрофимоваЭкспериментальное исследование влияния пунктуационного оформления текста на его восприятие и понимание (на материале английского языка)Пунктуация теснейшим образом связана с коммуникативной сферой языка и речи. Целью любого коммуникативного акта является адекватная передача смысла. Для этого пишущему предоставлен целый арсенал языковых средств для достижения этой цели. В число таких средств входит и пунктуационная система языка. Являясь графическим средством членения коммуникативных единиц на письме, она связана с выражением обобщенных (общемыслительных) значений и с грамматической структурой этих единиц. Эффективность использования знаков препинания проявляется в достижении коммуникативных задач высказывания, в достижении «коммуникативного успеха» акта письменной коммуникации. Решению коммуникативной задачи подчинена и основная функция пунктуации — при помощи членения и графической организации письменного текста "передать читающему смысл написанного таким, каким он воспроизводится пишущим" [1]. В данном случае пунктуация не может рассматриваться в нормативном аспекте (с позиции правильности/неправильности), так как существуют исследования, подтверждающие, что ошибочная пунктуация далеко не всегда препятствует пониманию смысла письменного высказывания [6]. Исследование пунктуации в коммуникативно-прагматическом аспекте предполагает ее рассмотрение с позиции эффективности/неэффективности в достижении определенных коммуникативных задач, с учетом ее участия в акте письменной коммуникации. Такое исследование связано, прежде всего, с проблемами восприятия и понимания письменного текста с различным пунктуационным оформлением. Целью данной статьи является обоснование необходимости исследования английской пунктуации в коммуникативно-прагматическом аспекте, а также описание первого этапа экспериментальной работы по изучению проблемы влияния пунктуационного оформления текста на его восприятие и понимание на материале английского языка. Данное исследование опирается на результаты диссертационного исследования О.В. Тисковой по проблемам влияния русской пунктуации на письменно-речевые коммуникативные процессы и исследования Н.Д. Голева и О.А. Кисилевой, посвященные изучению коммуникативного функционирования русской орфографии на экспериментальном материале. В рамках исследования влияния русской пунктуации на понимание смысла письменного высказывания О.В. Тискова пришла к выводу, что изучение пунктуации в коммуникативно-прагматическом аспекте (а именно изучение влияния различного пунктуационного оформления текста на его понимание) является перспективным научным направлением и нуждается в дальнейших исследованиях. В частности, неисследованным остается вопрос о коммуникативном функционировании пунктуации в различных языках, о механизмах ее порождения и восприятия разноязычными носителями. Как отмечает большинство исследователей, английская пунктуация (в отличие от русской) не подчинена строгим нормам в использовании знаков препинания. Правила предоставляют относительную свободу в выборе пунктуационных средств оформления письменного высказывания, однако в них указывается на необходимость правильного отражения смысла высказывания на письме. Во многих пособиях по английской пунктуации на первый план выдвигается мысль, что главное назначение пунктуации – это адекватная передача смысла и интонации высказывания на письме [2; 7; 8]. По мнению Чесноковой Г.В., в случаях, когда пишущий сомневается в постановке того или иного знака препинания в английской письменной речи, он вправе руководствоваться здравым смыслом, а не конкретным правилом. [7] Например, запятая, согласно правилам английского языка, может ставиться по усмотрению пишущего в том случае, если это не препятствует пониманию смысла письменного высказывания или способствует его более ясному пониманию. Многие исследователи современной английской пунктуации (в частности Д. Эйтчисон, Н.Н. Орехова) отмечают ее коммуникативно-прагматическую установку. Главная цель использования знаков препинания в современном английском языке, по их мнению, - прояснять смысл того, что вы пишете и облегчать понимание при чтении созданного вами текста. Основной принцип передачи коммуникативной интенции пишущего – это оформление высказывания на письме таким образом, чтобы читающий мог воспроизвести его однозначно, без вариантов, за исключением тех случаев, когда возможность неоднозначного прочтения была специально предусмотрена пишущим. В случаях, когда пунктуационное оформление письменного высказывания порождает ситуацию неоднозначного понимания смысла, возникает явление пунктуационного омографизма. Термин «пунктуационный омографизм» [3] обозначает совпадение различных функций, выполняемых знаками препинания внутри предложения, вследствие чего возникает неоднозначное понимание читаемого текста. Например: He said, “Alex, Mike’s brother, as far as I know, played football very well”. Он сказал: «Алекс, брат Майка, насколько мне известно, очень хорошо играл в футбол». В данном предложении мы наблюдаем случай пунктуационного омографизма (как в английском, так и в русском варианте), где возможно несколько вариантов интерпретации смысла предложения: 1) He said, “Alex, Mike’s brother, as far as I know, played football very well” (Alex (Алекс) – это обращение к собеседнику); 2) He said, “Alex, Mike’s brother, as far as I know, played football very well” (Alex (Алекс) – это подлежащее, а Mike`s brother (брат Майка) – обособленное приложение). В данном случае правильное (с точки зрения нормативности) использование запятых не позволяет определить, какой смысл вкладывал пишущий в данное высказывание. Здесь мы имеем дело с синтаксическими омографами [6], т.е. с двумя предложениями с одинаковой синтаксической структурой, с одинаковым пунктуационным оформлением, но с разным смысловым наполнением. Точное определение смысла возможно при устном воспроизведении данного предложения, где характер интонации позволяет определить, какой смысл был вложен при его написании. «Правильное» (однако, не всегда нормативное!) использование пунктуационных знаков в подобных случаях на письме помогает не только точному интонированию, но также устраняет и возможность неоднозначного понимания текста. [3] Примеры текстов, предполагающих дифференциацию смысла в зависимости от пунктуации (синтаксические омофоны), мы находим в работе Н.Н. Ореховой «Пунктуация и письмо (на материале русского и английского языка)». В подобных текстах, по мнению автора, проявляется «первичная» смыслодифференцирующая функция пунктуации, которая действует в определенных контекстах, когда задаваемый смысл может быть извлечен только при опоре на знаки препинания. Это, как отмечает автор, известные фразы типа «казнить(,) нельзя(,) помиловать». Такого рода построения более подробно рассматриваются в отдельных работах Б.И. Осипова, А.Б. Шапиро и др. исследователей. Приведем примеры на английском языке, когда элиминация (пропуск) или ввод знака препинания сигнализируют о другой структуре, проявляя иной смысл: Разное число актантов 1. Tom Perry and I are students. (2 актанта) 2. Tom, Perry and I are students. (3 актанта) Разная модальность The Monthly Review editor said the designer is a fool. (утверждение) The Monthly Review editor, said the designer, is a fool. (ссылка на источник информации) Зависимость обстоятельства от левого или правого контекста Evans talked well yesterday, he carried the audience. (talked yesterday) Evans talked well, yesterday he carried the audience. (carried/the audience/yesterday) [4, с. 16-17] По мнению Н.Н. Ореховой, «смыслодифференцирующая роль пунктуационных знаков в разных языках проявляется в специфических контекстах при общей тенденции обслуживать зоны, характеризующиеся минимизацией морфологических показателей, зависимости, наличием слабоуправляемых (примыкающих) форм, бессоюзным (беспредложным) вхождением словоформ». [4, с. 17] Для исследования того, как воспринимаются подобные тексты на английском языке, как разное пунктуационное оформление текстов влияет на его понимание, мы обратились к методике коммуникативно-направленного эксперимента. В диссертационном исследовании, посвященном проблеме коммуникативного функционирования русской пунктуации, О.В. Тискова отмечает, что для проведения коммуникативно-направленного эксперимента исследователю необходимо смоделировать такую ситуацию, в которой респондент будет вынужден проявить отношение к знакам препинания. В целом, соглашаясь с О.В. Тисковой, следует отметить, что наиболее подходящим материалом для подобного эксперимента являются «тексты с потенциалом омографического и омофонического функционирования, предполагающих дифференциацию смысла высказывания в зависимости от пунктуационного оформления (синтаксические омофоны) и отсутствие дифференциации при отсутствии пунктуационных различий (синтаксические омографы) [6]. Для проведения эксперимента на материале английского языка нами был подобран список предложений с пунктуационным омографизмом, содержащих различные пунктограммы: обращение, вводная конструкция, обособленное приложение. После этого они были включены в более широкие контексты, созданные нами. 1. A coach addressed his assistant. He said, “John Flake, Mike’s brother, as far as I know, played football very well”. 2. The sailor said, “We have been at sea for a long time, I think, for ten hours”. 3. My friend asked me, “Who is going to come to your birthday?” I answered, “Well, there will be Alex, Mike, my brother, and my sister Ann”. Результаты исследований О.В. Тисковой на материале русского языка показали, что данные пунктограммы (а именно явление обособления) в наибольшей степени способны создавать ситуации неоднозначного прочтения текста, так как явление обособления, по мнению большинства ученых, является не столько грамматическим явлением, сколько интонационно-смысловым [5]; оно может появляться в различных местах предложения. Проанализировав данные пунктограммы в английском языке, мы пришли к выводу, что явление обособления в данном языке также способно создавать ситуации неоднозначного понимания смысла предложения. Более того, и вводные члены и предложения, и обращение, и обособленное приложение в жесткой структуре английского предложения не занимает определенного фиксированного места; оно может также ставиться в различных местах предложения, как и в русском языке, в зависимости от его смысловой направленности. [2, С. 58-70]. В рамках нашего исследования предполагается проверить, как воспринимаются тексты с рассмотренными выше пунктограммами с правильно расставленными знаками препинания, с пунктуационными ошибками, описками, с отсутствующими и с лишними знаками препинания; насколько разное пунктуационное оформление влияет на понимание смысла письменных высказываний на английском языке. На первом этапе экспериментального исследования влияния пунктуационного оформления текста на его восприятие и понимание респондентам (студентам факультета иностранных языков БПГУ) предлагались карточки с предложениями с нормативно правильными знаками препинания. Всего на данном этапе эксперимента приняли участие 14 человек. Испытуемым предлагалось письменно выполнить следующие задания: 1) прочитать и перевести предложения на русский язык; 2) ответить на вопросы, проясняющие, как испытуемые поняли смысл письменного высказывания:Текст №1 A coach addressed his assistant. He said, “John Flake, Mike’s brother, as far as I know, played football very well”. ^ Вопросы по тексту: «Кто, по мнению тренера, хорошо играл в футбол?» Возможные варианты ответа: a) Mike`s brother – авторский вариант, где John Flake – обращение к ассистенту; b) ^ John Flake – «другой» вариант, где Mike`s brother – обособленное приложение.«Как звали помощника тренера (ассистента)?» Возможные варианты ответа: a) ^ John Flake – авторский вариант, где John Flake – обращение к ассистенту; b) Имя ассистента не известно – «другой» вариант, где Mike`s brother – обособленное приложение.Текст №2 The sailor said, “We have been at sea for a long time, I think, for ten hours”.^ Вопрос по тексту: «Знал ли моряк, сколько часов они были в море?» Возможные варианты ответа: a) Моряк не знал, а только предполагал – авторский вариант, где вводная конструкция I think относится к for ten hours; b) Моряк знал точно и говорил, что, по его мнению, они были в море долгое время – «другой» вариант, где вводная конструкция ^ I think относится к for a long time.Текст №3 My friend asked me, “Who is going to come to your birthday?” I answered, “Well, there will be Alex, Mike, my brother, and my sister Ann”.Вопросы по тексту: 1. «Сколько человек, кроме Джона, придет к Пете на день рождения?» Возможные варианты ответа: a) три (Alex, Mike, Ann) – авторский вариант, где my brother – обособленное приложение; b) Четыре (Alex, Mike, Ann and Peter’s brother) – «другой» вариант, где my brother – однородный член предложения 2. «Как звали брата Пети?» Возможные варианты ответа: a) ^ Mike – авторский вариант, где my brother – обособленное приложение; b) Четыре (Alex, Mike, Ann and Peter’s brother) – «другой» вариант, где my brother – однородный член предложения Кроме этих вопросов ко всем предложенным текстам был задан вопрос, проясняющий, какие факторы влияют на восприятие и понимание данных текстов, в какой степени пунктуационное оформление данных текстов мешает их восприятию, замечают ли реципиенты возможность их неоднозначного понимания. Формулировка вопроса была следующая: «Мешало ли Вам что-нибудь при прочтении данного текста? Заметили ли Вы что-нибудь неправильное в данном тексте?». При интерпретации результатов, полученных в ходе эксперимента, к «правильным» ответам мы относили те, которые совпадали с изначальной коммуникативной интенцией пишущего (в нашем случае – автора эксперимента). Т.е. «правильным» считался ответ реципиента, совпадающий с авторским вариантом ответа на вопрос по тексту. По нашему мнению, в таких случаях достигается успешность акта письменной коммуникации. Напротив, при «неправильных» ответах реципиентов («других» ответах, не совпадающих с авторским вариантом) правомерно говорить о коммуникативной ошибке (неверной интерпретации смысла письменного высказывания). Результаты эксперимента представлены в следующей таблице:Таблица 1. Влияние пунктуационного оформления текста на его восприятие и понимание (тексты с правильно расставленными знаками препинания) Тексты с правильно расставленными знаками препинания Количество «правильных» ответов Количество «неправильных» ответов Количество ответов, подразумевающие возможные варианты Всего ответов Текст №1 5 8 1 14 Текст №2 10 0 4 14 Текст №3 6 3 5 14 Судя по ответам на вопросы по смыслу, больше всего затруднений в понимании смысла вызвал текст №1 (8 «неправильных» ответов и 1 ответ с «возможными вариантами»), в меньшей степени текст №3 (3 и 5 ответов соответственно), и практически совсем не вызвал затруднений текст №2 (если не учитывать 4 ответа, предполагающие возможные варианты). При письменном переводе текстов с английского на русский язык лексика не вызвала затруднений. Большинство реципиентов старались сохранить порядок слов английского варианта текста, а также его пунктуационное оформление, поэтому письменный перевод не позволял определить, как испытуемые поняли смысл текста, к какому смысловому варианту они склонялись. На вопрос «^ Мешало ли Вам что-нибудь при прочтении текста? Заметили ли Вы что-нибудь неправильное в тексте?» от тех же реципиентов (всего 14) мы получили следующие ответы:Таблица 1а. Причины, препятствующие восприятию и пониманию текста (тексты с правильно расставленными знаками препинания) Тексты с правильно расставленными знаками препинания Нет причин Неправильная пунктуация (неоднозначное понимание из-за неправильной постановки знаков препинания) Неопределенные причины (реципиентами не раскрыто, что именно им мешало при прочтении) Другие причины Текст №1 6 6 2 0 Текст №2 7 1 5 1 Текст №3 3 9 1 1 Судя по полученным результатам, больше всего мешают восприятию знаки препинания в тексте № 3 и (в меньшей степени) в тексте №1. По мнению реципиентов, в данных текстах знаки препинания являются причиной возможного неоднозначного прочтения текста. Заметим, что эти же тексты вызвали наибольшие затруднения в понимании смысла. Сравнивая ответы на вопросы по смыслу текста (Табл. 1) и ответы на вопрос о возможных причинах, препятствующих пониманию текста (Табл. 1а), мы пришли к выводу, что в данных текстах пунктуация является основным фактором, обуславливающим их восприятие и адекватное понимание. Следовательно, для их адекватного понимания необходимо предоставить пишущим возможность свободной расстановки знаков препинания, которая бы полностью или частично устранила пунктуационный омографизм в рассматриваемых текстах, а значит и возможность их неоднозначного понимания. Для этого другой группе испытуемых (20 человек – студентов ФИЯ БПГУ) было предложено расставить знаки препинания в текстах №1, №2, №3 с отсутствующими внутрифразовыми знаками так, как они считают нужным. Из 20-ти человек ошибки допустили 16, причем большая часть ошибок пришлась на обособленные члены предложения (например, невыделение запятыми вставочной конструкции I think или as far as I know). На втором этапе эксперимента респондентам (студентам ФИЯ БПГУ, всего 14 человек) предлагались на восприятие предложения с пунктуационными ошибками. Ошибки были специально созданы экспериментаторами при опоре на типичные ошибки, сделанны