Глава I. Теоретические основы государственности 1. Понятие государственности. Общая характеристика современной российской государственности Говоря о современной российской государственности, необходимо, прежде всего, определить понятие «государственность». Это новая для отечественной науки и практики категория. Возникает вопрос: идентичны ли понятия «государство» и «государственность». В юридической литературе нередко эти понятия употребляются как тождественные. Но чаще государственность используется в более широком и объемном понимании, которое не сводится лишь к государственным структурам. Четкое же определение государственности отсутствует. Так, И.Л. Бачило, анализируя факторы, влияющие на развитие российской государственности, характеризует последнюю как форму «выражения организованной властной воли людей к созданию и обеспечению современных форм общежития и совместной деятельности в рамках определенных границ территории, состава населения, соблюдения суверенности своего и других народов...»1. Некоторая нечеткость позиции в отношении понятия «государственность» наблюдается у А. Б. Венгерова при рассмотрении функций государства. Он пишет, что функциональная характеристика государства «позволяет изучать не только государство конкретного типа, вида, формы у того или иного народа, в тот или иной конкретно-исторический период, но и государственность (подчеркнуто мной. — Л.М.) этого народа»2. Тенденцию широкого понимания государственности, которое не сводится исключительно к государству, можно проследить и по работам Ю.А. Веденеева, занимающегося в последние годы исследованием российской государственности. Ученый не пытается дать дефиницию государственности. Однако, анализируя процессы создания новой российской государственности, он четко различает систему государственной власти, собственно государственную организацию и социально-экономическую, политическую, духовную целостность системы, процессы и состояния, обусловленные переходом не просто к новой организации государственной власти, а к новому строю всех видов общественных отношений. Выделяя фазы (стадии) формирования российской государственности, Ю.А. Веденеев рассматривает не только «чисто» политические процессы, но и процессы, сопровождающие их, а порой превалирующие в данном развитии факторы экономического, социального и иного характера, например реформу либерализации экономики, которая затронула условия жизнедеятельности и даже само существование основных социальных групп и слоев населения России. Аналогичным образом он исследует ситуативные и конъюнктурные факторы, способные повернуть это развитие в иное русло и нередко приводящие к политическим, национальным и иным социальным конфликтам внутри общества. Ю.А. Веденеев характеризует строительство современной российской государственности как «глобальную трансформацию цивилизационных основ существования страны»3. Тем самым он не ограничивает государственность политическими реформами и переустройством государственной власти. Понятие «государственность» значительно шире и глубже понятия «государство», но, безусловно, государственность включает в качестве своего компонента государство, связана с понятием «государственная власть», но не сводится к ней, к государственным органам, государственным структурам.Государственность — сложнейший комплекс элементов, структур, институтов публичной власти, а также компонентов неполитического характера, обусловленных самобытностью (спецификой) социально-экономических, политических, духовно-нравственных условий жизнедеятельности конкретного народа или объединения народов на определенном этапе развития общества. Государственность — это свойство, качество, состояние общества на конкретном историческом этапе, качественная характеристика его элементов и институтов, составляющая основное содержание и определенную черту общества. При этом на состояние общества, строй общественных отношений оказывают влияние не только государственная власть, ее структуры, но и другие институты, в том числе неполитического характера, например экономическая, социальная, духовная, информационная и другие системы, а также международная обстановка. Итак, во-первых, государственность представляет собой комплексное понятие, отражающее качественное состояние государственно организованного общества. Такая характеристика государственности позволяет всесторонне и объективно осветить этапы и тенденции ее исторического развития, выявить институциональную устойчивость важнейших процессов и закономерностей, прогнозировать дальнейшее движение, а в целом выработать единый взгляд на российскую государственность. Во-вторых, государственность обладает национально-духовной природой, национально-культурной ориентированностью, так как отражает накопленные данным народом духовные и иные социальные ценности. И в этом качестве российская государственность обладает типологическими особенностями, соответствующими этнокультурной уникальности России. Это в свою очередь требует обоснованной концепции ее государственно-правового развития с учетом национального своеобразия страны. Забвение или игнорирование национально-культурных аспектов способно привести к неправильному выбору пути и средств преобразования российского общества, к дезорганизации его жизнедеятельности. Рассмотрение российской государственности в ее многочисленных связях, аспектах, функциях и т.д. дает возможность сформировать целостный взгляд на российскую действительность, с более широких позиций подойти к установлению места этой государственности в мировом сообществе, сориентировать на изучение государственности России как культурно-исторического феномена. Неучет этого обстоятельства может привести к опасным негативным последствиям и даже к распаду и гибели российской государственности. В-третьих, государственность — явление конкретно-историческое, так как характеризует состояние общества на определенном этапе развития. Ю.А. Тихомиров справедливо считает, что индикаторами перемен в обществе являются не только смена власти, формы государства, его режима, иных государственно-правовых институтов. «Меняются, — пишет он, — ценности, методы, отношения партий, процедуры и т.д. Даже в пределах определенного качественного состояния очевидны перемены государственных состояний, динамизм которых нужно учитывать»4. Элементный состав понятия «государственность» включает в себя такие компоненты, которые в процессе функционирования государственности поддерживают равновесие всей системы, ее сохранность и укрепление. Критерием эффективности действия отдельных элементов выступает определенное качественное состояние общества. Это не означает, что государственность можно анализировать только в статике. Безусловно, ее развитие вызывает те или иные качественные изменения в самой государственности. Однако это не исключает одновременно сохранения конкретного качественного состояния государственности во времени, например на отдельных этапах или в известные периоды. Государственность как общественная структура представляет собой многоаспектное и многоплановое комплексное образование. Это предполагает вычленение в ее составе, во-первых, элементного состава, во-вторых, социальных связей между элементами. Центральным звеном государственности является государство, определяющее весь строй политических отношений, в том числе политическую систему общества. Другие компоненты государственности составляют:экономический строй общества, где ведущее место принадлежит отношениям собственности;социальная организация общества, в том числе национальные, конфессиональные, иные межличностные отношения;духовно-культурная организация общества;правовая система. В качестве элемента государственности следует выделить информационную систему. Как известно, развитие многих стран мира ознаменовалось в последнее десятилетие переходом от производства материальных благ к производству услуг и информации. По всеобщему признанию, этот переход приобрел широкий размах, что позволило западным исследователям охарактеризовать современное общество как информационное. В частности, отмечается, что деятельность человека на производстве все больше сводится к потреблению информации и знаний. Информация становится основным производственным ресурсом общества и рождает власть «высшего уровня», не только более совершенную, чем власть капитала или грубого насилия, но и более демократическую по своему характеру. Самостоятельным компонентом государственности является человек — субъект общественного развития, носитель важнейших видов общественных отношений и ценностей, главной цели функционирования государственности. Развитие человека становится сегодня основным условием любого хозяйственного прогресса. Западные теоретики определяют лидерство тех или иных государств на мировой арене не наращиванием массового производства благ, а через максимальное развитие и использование человеческого потенциала. При этом материальные ценности и приоритеты все в большей мере замещаются ценностями и приоритетами социологизированными. Это означает, что потребности человека служат главным ориентиром развития общества. Элементный состав государственности определяется компонентами, необходимыми для функционирования общества как целостного государственно-правового, социально-экономического, национально-культурного и информационного образования. Эти компоненты составляют своего рода подсистемы, которые обладают относительной самостоятельностью и вместе с тем в своем взаимодействии позволяют функционировать обществу как интегративному целому. Связи между отдельными компонентами структуры государственности раскрываются в процессе функционирования отдельных из них, в том числе в процессе их закономерного взаимодействия. Ни один из компонентов не содержит в себе Критерия развития государственности в целом. Этот критерий обусловлен взаимосвязанностью всех компонентов. Каждый из них вносит свой «вклад» в качественное состояние общества на том или ином историческом отрезке времени, имеет свое назначение и собственные функции, отличные от назначения и функций других компонентов государственности. Действие всех компонентов в совокупности позволяет государственности выступать в качестве саморазвивающегося целостного организма. Сбои в действии одних компонентов неизменно отражаются на функционировании других и нарушают устойчивость в развитии государственности, способны вызвать состояние стагнации, а затем и кризис всей системы. В конечном итоге при значительности конфликтов между структурными компонентами возможны деградация системы, разрыв связей внутри нее и даже полный распад государственности. Данный вывод базируется на принятой в социологии трактовке процессов общественного развития как последовательной смене ряда «узловых точек», которые составляют следующие циклы развития: а) устойчивое развитие — самоподдержание институтов и элементов общественных отношений; б) стабильное развитие — способность системы самостоятельно справляться с нарушениями равновесия за счет внутренних резервов. Однако развития сие -темы при этом не происходит; в) кризисное состояние — приводит к нарушению равновесия и появлению явлений деградации; г) состояние катастрофы — наступает при разрыве связей между компонентами, ведет к разрушению системы; д) распад — гибель системы с уничтожением всех или большей части ее компонентов. Данная схема применима к функционированию государственности и ее компонентов. Представления о государственности как комплексном, целостном организме не получили в отечественной науке широкого развития. Но это, безусловно, перспективное направление исследований. Рассмотрение государственности в динамике как исторического процесса последовательной смены состояний, форм, институтов и т.д. подводит к проблеме исторической преемственности государственности. В литературе высказывалось мнение, что государственность России никогда не прерывалась5. Полемизируя с этой точкой зрения, В.Н. Синюков отмечает, что не следует «путать российскую государственность с конкретными прерывными формами государства одно -именных этносов. Киевская Русь, Московское государство, Российская империя, РСФСР, СССР, современная Россия — весьма разные государства и по территории, и по социально-экономическому, политическому строю, и по форме правления». Вместе с тем, указывая на то, что государственно-правовая история России наполнена различными, часто противоположными тенденциями, формами, институтами, влияниями, реформами, революциями и т.д., В.Н. Синюков признает преемственность новой государственности и предшествовавших этапов исторического развития России6. Такого же мнения придерживается И.Л. Бачило, прослеживая развитие российской государственности от отмены крепостного права до стартовых условий формирования новой государственности России конца XX в.7. И даже Ю.А. Веденеев, полагая, что современная Россия находится в переходном состоянии посттоталитарной государственности, когда распадаются ее составные элементы и на их обломках формируется новая целостность, считает переход к демократической государственности логически обусловленным предшествующим развитием страны, в частности процессом административной модернизации и функционального приспособления государственных институтов к условиям социально-политического кризиса8. Проблема преемственности в сфере государственности практически не разработана в юридической литературе. Эта тема была предметом исследования историков государства и права и некоторых правоведов. Государственности, как и правовой системе, присуща преемственность. При этом преемственность имеет как внутренний (внутритиповой), так и внешний (межтиповой) аспекты. Внутритиповая преемственность, как правило, не вызывает сомнений. В частности, применительно к современной российской государственности утверждается, что первая фаза ее развития, которая охватила период с июня 1990 г. по ноябрь 1991 г., по существу была фазой заимствования, дублирования на республиканском уровне структур союзного государства, представительных институтов, моделей исполнительной власти и др. Важное значение в развитии государственности имеет преемственность процессов, идущих в обществе, накопление определенных традиций, соответствующих материальным и духовным основам тех или иных регионов страны. Отрицание преемственности, стремление разом перевести страну на иные рельсы усиливают отрыв государства от гражданского общества, а сам государственный механизм делают деструктивным, разрушающим. Серьезные споры вызывает вопрос о возможности внешней преемственности. Г.В. Швеков под внешней (межтиповой) преемственностью понимал «перенесение в той или иной мере правового опыта прошлого в новый тип права»9. Ю.А. Тихомиров трактует внешнюю преемственность только как международную преемственность10. По мнению Н.И. Цимбаева, советскую государственность нельзя считать преемницей дореволюционной российской государственности, не преемственна ей и нынешняя «демократическая» государственность России11. Общественное сознание России должно избавиться как от веры в историческую заданность и предопределенность российского пути в будущее, так и от надежды начать жизнь с чистого листа. Однако революции 1905 и 1917 годов не есть тупик русской истории и не несут только отрицательный исторический смысл. Многие ученые полагают, что советский период в истории нашего государства «выполнил свою историческую миссию и, несмотря на грубейшие ошибки, жестокость и просчеты, позитивен во многих сферах деятельности»12. Новая государственность неизбежно наследует и воспринимает достижения прошлого, а также заимствует наиболее рациональные, оправдавшие себя институты и элементы государственности из мирового опыта. Поиски форм и институтов, соответствующих современному состоянию России, невозможны без изучения и оценки предшествующего опыта развития страны, в отрыве от факторов историзма в развитии государственной культуры общества. Н. Бердяев пророчески восклицал: «Не погиб окончательно античный мир, не погиб окончательно и мир средневековый, хотя и для того, и для другого мира наступил свой исторический час смены»13. В современном мире наблюдается усиление интеграционных процессов во многих сферах государственной жизни и в правовой сфере. Это свидетельствует о восприятии взаимного опыта. Однако мера заимствования чужого и собственного прошлого опыта не может быть безграничной. Она определяется историческими, философскими, политическими, религиозными и иными корнями предшествующей государственности данного народа, социально-культурными реалиями конкретной страны, сложностью восприятия инокультурных идей и представлений и другими факторами. Преемственность — сложное и многоплановое явление, но она закономерна. Стремление в первые годы реформирования российского общества разрушить все, что связано с советским периодом, а затем на расчищенном месте построить новое общество оказалось утопией. Любой опыт нельзя оценивать только отрицательно. Он несет полезную нагрузку в том смысле, что предостерегает от допущенных ошибок, просчетов, неудач, не оправдавших себя путей и средств решения государственных и общественных проблем. «Правовая рецепция, — пишет В.Н. Синюков, — объективный фактор правового прогресса. Без взаимосвязей, взаимообогащения правовых культур этот прогресс невозможен. Однако мера и форма правовой рецепции нуждаются во внимательном, осторожном подходе и тщательном предварительном изучении с позиций учета социального контекста страны-реципиента»14. Приведенное положение относится и к государственности. Пределы заимствования иного опыта в государственном строительстве зависят от того, насколько он отвечает условиям жизни, культуры, обычаям, традициям и ментальности народа. В противном случае неизбежны деформация собственной государственности и даже полная ее потеря. Процессы преемственности позволяют рассмотреть развитие государственности как целостного явления и правильно оценить ее в рамках культурно-исторического анализа, определить стратегию развития. Итак, государственность — гораздо специфичнее и глубже, чем государство. Последнее как форма организации государственной власти составляет ядро государственности. Сущность государства, его социальное назначение, цели, задачи, функции непосредственно воздействуют на развитие государственности. Государство — инициатор и организатор различного рода реформ, носитель суверенитета, хранитель национальной культуры. Но не следует преувеличивать роль государства в развитии государственности. Здесь велико влияние институтов и механизмов философского, религиозного, национального, иного социального содержания. В литературе отмечается, что последнее десятилетие политической истории России характеризуется кризисом и резким ослаблением государственности, заметным снижением эффективности государственной власти. Причинами ослабления государственной власти называют: отсутствие доверия и поддержки со стороны граждан существующей власти, ее институтов, политических деятелей, стоящих во главе государства. Отсюда утрата государством социальной базы, снижение престижа и способности вести за собой общество; неготовность государственных структур к самостоятельному функционированию в новых условиях, когда отсутствуют указания партийного аппарата, которым государственная власть обязана была следовать для проведения воли и политики КПСС; неспособность Российского государства в его нынешнем состоянии обеспечить порядок и законность, в том числе защищать и охранять права и свободы людей, воспринимать свое назначение как служение человеку. Только слабое государство не может добиться строгого соблюдения законов, наладить работу правоохранительных органов на основе общедемократических, гуманистических принципов; практическое неисполнение принимаемых законов, устойчивость правового нигилизма не только в низовых звеньях государственного аппарата, среди его должностных лиц, но и в высших эшелонах власти. Некоторые юристы оценивают правовое состояние российской государственности как разрастающуюся, неконтролируемую правовую инфляцию, как эрозию единого правового пространства, как потерю престижа закона в обществе; отсутствие научно обоснованной программы поэтапного системного реформирования общества. Несмотря на обилие различного рода программ и концепций, надо отметить их большую декларативность, неконкретность, а в ряде случаев и нереальность из-за недостатка материальных средств. Кроме того, отсутствуют четкие ориентиры их осуществления в сроках проведения реформ, их целях, конечных результатах, социальных последствиях, нет в целом четкой перспективы дальнейшего движения. Успех реформ непосредственно зависит от учета специфики восприятия их населением страны, соответствия проводимых акций ожиданиям народа, результативной пользы реформ для широких масс, а не для отдельных личностей. Наконец, существенный ущерб развитию государственности наносит некритическое заимствование западного опыта и моделей, чуждых российскому менталитету, неспособность выработки самостоятельного пути реформирования страны. Эта тенденция особенно ярко проявлялась на первых этапах осуществления реформ, когда господствовало убеждение: стоит перенести апробированный опыт западной демократии на российскую почву и успех любых преобразований будет гарантирован, а западные страны окажут необходимую поддержку проводимым мероприятиям. Бывший пресс-секретарь Президента Российской Федерации В.В. Костиков пишет в книге своих воспоминаний по этому поводу следующее: «Ельцин исходил из распространенного тогда представления, что Запад просто обязан спасти российскую демократию»15. Однако в последнее время некоторые отечественные ученые и политики справедливо отмечают, что западные модели и опыт могут быть использованы в российском обществе только с учетом менталитета нашего народа, специфики его психологии, традиций, духовности и культуры. Все чаще возникает вопрос о пригодности западной модели либерально-демократического государства для российской действительности. На это давно обратил внимание писатель А.И. Солженицын. «Сейчас, — писал он, — у нас самовнушение, что нам никакого собственного пути искать не надо, ни над чем задумываться, — а только поскорее перенять, «как делается на Западе». Но на Западе делается — еще ой как по-разному! у каждой страны своя традиция»16.^ 2. Общее, особенное и единичное в развитии российской государственности Формирование нового общественного строя в современной России существенно отличается от аналогичных процессов, проходивших в свое время во многих западных государствах, так называемых «первых эшелонах» капиталистического развития. Вместе с тем можно указать на общие закономерности, которые присущи странам, осуществлявшим переход к новому типу общественных отношений. В философской литературе в понятие «закономерности общественного развития» вкладывается различный смысл. В универсальном смысле этим понятием обозначаются все формы связей и взаимоотношений объективной действительности, которая представляет собой не хаотический конгломерат событий и процессов, а единое, неразрывное целое. Закономерность всегда является детерминированным процессом и шире понятия закона общественного развития. Социальные закономерности — необходимые, существенные, устойчивые связи между различными сторонами, явлениями, процессами общественной жизни, выражающими прогрессивные тенденции движения общества на конкретно-историческом этапе. Понятие «закономерности общественного развития» позволяет анализировать общество как целостный социальный организм и одновременно как исторический процесс. К общим для многих государств закономерностям перехода к новому типу общественных отношений можно отнести: установление свободного рынка, частной собственности как основы экономической свободы индивида, устранение внеэкономических форм принуждения, рост совокупного национального дохода на душу населения, образование среднего класса, расширение возможностей для экономического выбора, свобода предпринимательской деятельности и т.д.; утверждение демократической системы правления, демократическое переустройство политической системы с акцентированием приоритета прав и свобод человека, плюрализм мнений, убеждений, представлений, интересов, коалиций и др., господство закона во всех сферах жизни общества; создание гражданского общества, без которого невозможны демократия политической сферы и преобразования в экономике; расширение связей с другими странами и народами, создание открытого общества. Условия для такого рода преобразований у различных государств неодинаковы и носят не только субъективный, но и объективный характер. Поэтому реформирование существующих общественных отношений происходит по своим особенным законам. Для России и других постсоциалистических государств специфичны: переход от тоталитарного режима к демократическому, или к его первой ступени — либерально-демократическому режиму. Первоочередной задачей стало разрушение тоталитаризма как формы правления, режима и государственного устройства. Только после подрыва основ тоталитаризма в политической сфере оказался возможным переход к рыночным отношениям как способу хозяйствования;инициатива реформ сверху, а не снизу. Отсюда идея, не меняя ничего коренным образом, «подправить» социализм, наделить его «человеческим лицом», смягчить тоталитарные проявления режима, видоизменить некоторые политические институты, например избирательную систему, представительные органы власти, сократить огромный государственный аппарат и т.д. Проведение крупных реформ сверху, по инициативе государственной власти составляет историческую особенность России. Это относится и к реформам Петра I, и к отмене крепостного права, и к проведению судебной реформы 1864 года, и др. Философы называют это «перевернутой схемой развития», когда роль субъекта реформ играет государственная власть, в отличие от европейских стран, где существовали развитые общественные силы, заинтересованные в преобразованиях. Отсюда делается вывод о неготовности российского общества к кардинальным переменам; оно в своем большинстве их не принимает и не заинтересовано в широком распространении. Более того, инициатива государственной власти провести реформирование жизни общества нередко встречает препятствия в лице народа. Государство вынуждено привлекать к процессу реализации реформ государственный аппарат, бюрократические структуры, что вызывает недоверие народа к государственным мероприятиям, так как в России всегда существовал разрыв между властью и обществом. Отсюда специфической сущностной чертой современной российской государственности являются: во-первых, существование наряду с демократическими элементами авторитарных методов и средств. Опасность подобного симбиоза состоит в том, что может привести к восстановлению тоталитарной государственности, появлению антидемократических политических сил, нарастанию противоречий в обществе и, как следствие, к конфликтной ситуации. А при отсутствии традиций демократического разрешения любых конфликтов возможны взрывы, способные по своей разрушительной силе привести к подрыву основ российской государственности. Во-вторых, полиэтничность состава российского общества. Это же свойственно и некоторым полиэтничным постсоциалистическим государствам, например бывшей Югославии. Важно иметь в виду, что Россия сложилась в нечто большее, чем страна. Это своеобразная цивилизация, где чересполосица этносов, культур, конфессий, укладов жизни, социальных субъектов разных эпох, неодинаковая продвинутость разных народов к современности обусловила особую чуждость и одновременно особую близость убеждений, нравов, отношения к труду, к собственности и власти. Переходное состояние российской государственности обострило межнациональные отношения, вызвав процессы суверенизации этносов, попытки создания «чистых» этнических государств. Поэтому процесс реформирования российского общества ставит сложные задачи достижения консенсуса интересов разных народов, установления их равного доступа к власти, изменения отношений между Центром и субъектами Российской Федерации, формирования нового типа федеративных связей и отношений. Как известно, межнациональные проблемы во всем мире относятся к наиболее острым и трудно решаемым. И этим фактором осложняется переход России и других постсоциалистических государств с многонациональным составом населения к новому общественному строю, вносится своеобразие в общие закономерности такого перехода. В-третьих, длительный период переходного состояния государственности. Среди условий, в которых развивается российская государственность, особую значимость имеют отсутствие соответствующей среды для развития демократических процессов, слабость гражданского общества, недоверие к власти со стороны масс, недостаток навыков политической деятельности и политической культуры у партий, движений и у населения в целом. Среди этих условий первостепенное значение имеетповышение ценности государства, государственной власти как гаранта устойчивого правопорядка и безопасности общества. Это потребует переориентации государственной власти на новые ценности и приоритеты, новые общественные идеалы. Власть должна быть объединяющим символом страны, ее единства, ее потенциала, престижа и самоуважения. Только в таком качестве государственная власть может получить доверие и поддержку народа. В результате возможно преодолеть отчуждение широких масс от государства, стойкий негативизм по отношению к любой власти. В-четвертых, активная роль государства в формировании рыночных отношений. В классических западных государствах рынок складывался спонтанно, поскольку для этого существовали соответствующие условия и предпосылки: экономическая самостоятельность индивидов, базирующаяся на частной собственности; личная свобода, обусловленная ликвидацией сословных различий и льгот; высокий уровень экономического развития и др. Активное вмешательство государства в процесс институционализации рыночной экономики — это то, что роднит все постсоциалистические страны с развивающимися государствами. Последние достигли заметного прогресса в создании рынка благодаря активизации государственной власти в экономической сфере, протекционистской политике государства. Об этом свидетельствует опыт ряда латиноамериканских (Чили), африканских (Марокко, Египет) стран, а также стран Азиатско-тихоокеанского региона (Южная Корея, Малайзия). Экономические успехи и серьезные рыночные преобразования возможны и в условиях авторитарных режимов. Режим генерала Пиночета в Чили — яркий тому пример. Следовательно, представляется спорным тезис, что утверждение рыночной экономики предполагает в качестве своего предварительного условия утверждение демократии. Между тем, как известно, в России демократические преобразования начинались с политической сферы. Возможно, этим объясняются неудачи реформ в перестроечный период в СССР. Широкая дискуссия, проведенная в течение 1996— 1997 гг. на страницах журнала «Вопросы философии», по проблемам демократии и демократического переустройства различных государств позволила прийти к выводу, что западные образцы государственности в их первозданном евро-центристском варианте не могут институциализироваться в странах с иным социокультурным обликом, с другой ментальностью. Поэтому переход в современный период к новому общественному строю неизменно связан с определенным переходным периодом государственности, с появлением смешанных форм правления, государственного устройства, режимов, с особой разновидностью гибридизации сущностных черт государственности, сочетающих как традиционно демократические институты, нормы, ценности, так и элементы тоталитаризма. Переходное состояние государственности является не -стабильным, способно привести к непредсказуемым результатам. Поэтому на всем протяжении переходного периода сохраняется активное вмешательство государства во многие сферы общественной жизни. Таким образом, анализируя современную российскую государственность с позиций категорий общего, особенного и единичного (индивидуального), следует констатировать, что в качестве формы организации жизни общества Россия находится в общем русле тех закономерностей общественного развития, которые присущи мировому сообществу. Однако особенности социалистического прошлого страны, общность исторических судеб России и ряда постсоциалистических государств обусловливают специфику прогрессивного развития названной группы государств. С точки зрения общности закономерностей экономической и политической модернизации российской государственности более корректно сравнение ее с новой государственностью бывших союзных республик Советского Союза, а в некоторых аспектах — с другими странами. Новые суверенные национальные государства, существующие на территории бывшего СССР, в своих учредительных документах — декларациях о государственном суверенитете и конституциях провозгласили формирование нового общественного строя и создание новой модели государственности. Так, в Конституции Грузии (1995 г.) закреплена цель — утверждение демократического общественного строя, экономической свободы, социального и правового государства, укрепление государственной независимости и мирных отношений с другими народами. В Конституции Республики Казахстан (1995 г.) также провозглашены приверженность идеалам свободы, равенства и согласия, учреждение в республике демократического, светского, правового и социального государства, высшими ценностями которого являются человек, его жизнь, права и свободы. Аналогичные цели при формировании новой государственности отражены в конституциях других бывших союзных республик. Почти во всех конституциях подчеркивается национальный характер государственности. Например, в Конституции Грузии делается акцент на многовековые традиции грузинской национальной государственности. В Конституции Туркменистана в качестве цели определены охрана национальных ценностей и интересов, укрепление суверенитета туркменского народа. В Конституции Республики Узбекистан установлено строительство новой государственности с опорой на исторический опыт развития узбекской государственности. Фундамент новой модели государств^ Глава II Функциональная характеристика российской государственности 1. Понятие функций государства. Факторы влияния Особенности современной российской государственности наиболее ярко отразились на модификации функций государства. Переход России к новой модели общественного строя, новому типу общественных отношений требует анализа реалий, неизвестных ранее советскому государству. Важно выявить в деятельности Российского государства специфические черты, принципы, механизмы, п