EMIC И ETIC ПОДХОДЫ В ЭТНОПСИХОЛОГИИСОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ 21. Emic и Etic подходы в этнопсихологии. 32. Emic и Etic исследования. 8ЗАКЛЮЧЕНИЕ 11СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 12 ВВЕДЕНИЕ Этнопсихология изучает своеобразие проявления и функционирования психики представителей различных этнических общностей и является в настоящее время одной из самых молодых, сложных и перспективных наук. Этнопсихология является одной из самых молодых и перспективных наук, поскольку она может внести свой вклад в решение еще существующих сегодня межнациональных конфликтов и в строительство такого будущего мироустройства, где прогнозируемое многими учеными стирание различии между социальными группами будет происходить с учетом их национально-психологических особенностей. Большое влияние на развитие этнопсихологии оказали два подхода к этническим исследованиям в зарубежной психологии и социологии – эмический (emic) и этический (etic). Свое название эти подходы берут от аналогичных окончаний слов фонемика и фонетика. Соответственно с названием приверженцы эмического подхода (или эмики) пытаются найти некие универсальные элементы в разных культурах, а этического подхода – различные или культурно – специфические. Различия в исследовательских подходах можно постичь, используя старую философскую оппозицию понимания и объяснения или современные понятия emic и etic… во всех гуманитарных науках emic стали называть культурно-специфичный подход, стремящийся понять явления, а etic – универсалистский, объясняющий изучаемые явления подход. Наилучшие результаты могут быть достигнуты при использовании комплексного etic - emic - etic подхода, при котором используются «etic категории и emic способы их измерения». При этом оригинальная система категорий должна быть точно операционализирована в каждой культуре1.^ 1. Emic и Etic подходы в этнопсихологии. В мировой науке этнопсихология в XX веке получила значительное развитие. В результате разобщенности исследователей даже возникло две этнопсихологии: этнологическая, которую в наши дни чаще всего называют психологической антропологией, и психологическая, для обозначения которой используют термин сравнительно-культурная (или кросс-культурная) психология. Как справедливо отмечала М. Мид, даже решая одни и те же проблемы, культурантропологи и психологи подходили к ним с разными мерками и разными концептуальными схемами2. Различия в их исследовательских подходах можно постичь, используя старую философскую оппозицию понимания и объяснения или современные понятия emic и etic. Эти не переводимые на русский язык термины образованы американским лингвистом К. Пайком по аналогии с фонетикой, изучающей звуки, имеющиеся во всех языках, и фонемикой, изучающей звуки, специфичные для одного языка. В дальнейшем во всех гуманитарных науках emic стали называть культурно-специфичный подход, стремящийся понять явления, a etic – универсалистский, объясняющий изучаемые явления подход. Эти термины употребляются и для обозначения двух подходов в этнопсихологии, по-разному изучающих психологические переменные, обусловленные культурой. Все основные особенности emic подхода становятся понятными после знакомства со всемирно известными исследованиями американских культурантропологов, например, с автобиографической книгой М. Мид «Иней на цветущей ежевике». Отправляясь в далекую экспедицию, культурантрополог, как пишет Мид, «должен освободить свой ум от всех предвзятых идей» и изучать культуру, стремясь ее понять без попыток сравнения с другими культурами. Подобный подход М. Мид иллюстрирует с помощью следующего примера: «Рассматривая некое увиденное жилище как большее или меньшее, роскошное или скромное по сравнению с жилищами уже известными, мы рискуем потерять из виду то, чем является именно это жилище в сознании его обитателей»3. Пример с жилищем понадобился американской исследовательнице из-за его простоты и наглядности, «жилище» можно заменить «поведением», «личностью» и т.п. Кстати говоря, и сама Мид изучала не жилища, а образ жизни народов бассейна Тихого океана. Можно перечислить основные особенности emic подхода в любой науке, изучающей какие-либо компоненты культуры: • изучается только одна культура со стремлением ее понять; • используются специфичные для культуры единицы анализа и термины носителей культуры; книги, написанные с этих позиций, как правило, даже содержат словарь основных понятий на языке изучаемой культуры; • любые элементы культуры, будь то жилище или способы социализации детей, изучаются с точки зрения участника (изнутри системы). Как отмечает Мид, «исследования такого рода связаны с весьма радикальной перестройкой образа мысли и повседневных привычек»; • структура исследования постепенно раскрывается ученому, который заранее не может знать, какие единицы анализа он будет использовать. Предметом психологической антропологии, опирающейся на emic подход, являются систематические связи между психологическими переменными, т.е. внутренним миром человека, и этнокультурными переменными на уровне этнической общности. Это вовсе не означает, что культура не сравнивается с другими, но сравнения делаются лишь после ее досконального изучения, проведенного, как правило, в полевых условиях. В настоящее время главные достижения в этнопсихологии связаны именно с этим подходом. Но он имеет и серьезные недостатки, так как существует постоянная опасность, что бессознательно собственная культура исследователя окажется для него стандартом для сравнения. Всегда остается вопрос, может ли он столь глубоко погрузиться в чужую, часто очень отличающуюся от его собственной, культуру, чтобы понять ее и дать безошибочное или хотя бы адекватное описание присущих ей особенностей. Этот подход очень уязвим при сравнении двух или нескольких культур из-за уникальности их культурно-специфичных элементов. Чтобы более наглядно представить различия emic и etic подходов, рассмотрим результаты исследований каузальной атрибуции в разных культурах. В данном случае изучалось, как представители разных культур объясняют причины успеха и неудачи в делах. При проведении emic исследования выяснилось, что основной причиной достижений американцы считают способности, а индийцы тактичность. В рамках данного подхода нет возможности корректно сопоставить полученные результаты. Но можно воспользоваться теорией американского психолога Б. Вайнера, который выделил три универсальных фактора, лежащие в основе приписывания любых причин успеха и неудачи. По его мнению, причины можно классифицировать как внутренние либо внешние, стабильные либо нестабильные, контролируемые либо неконтролируемые4. Воспользовавшись моделью Вайнера, мы получаем возможность сравнить результаты, полученные в Индии и США, и даже прийти к заключению, что нет радикальных различий в каузальных атрибуциях американцев и Индийцев: способности и тактичность – причины внутренние, стабильные и неконтролируемые. Собственно говоря, для такой интерпретации результатов мы использовали универсалистский etic подход, который характерен для «психологической этнопсихологии», называемой сравнительно-культурной психологией. Приведенный пример поможет нам выделить основные особенности etic подхода: • изучаются две или несколько культур со стремлением объяснить межкультурные различия и межкультурное сходство; • используются единицы анализа и сравнения, которые считаются свободными от культурного влияния; • исследователь занимает позицию внешнего наблюдателя, стремясь дистанцироваться от культуры; • структура исследования и категории для ее описания, а также гипотезы конструируются ученым заранее . Предмет, сравнительно-культурной психологии, опирающейся на etic подход, – изучение сходства и различий психологических переменных в различных культурах и этнических общностях. Хотя в этом случае используются «объективные» методы (психологические тесты, стандартизованные интервью, контент-анализ содержания продуктов культуры – мифов, сказок, газетных публикаций), считающиеся свободными от влияния культуры, исследователи сталкиваются с большими трудностями при попытке избежать грубых субъективных ошибок. Многие культурантропологи крайне негативно относятся к сравнительно-культурным исследованиям, утверждая, что невозможно найти адекватные показатели для сравнения, так как каждая культура представляет собой замкнутый и уникальный мир. Но и сами психологи часто не удовлетворены результатами уже проведенных сравнительно-культурных исследований. По мнению М. Коула, психологам трудно учитывать культуру потому, что психология разрывает единство культуры и психики, «выстраивая их во временном порядке: культура – это стимул, а психика – реакция»5. А Г. Триандис вообще считает, что в большинстве сравнительно-культурных исследований мы имеем дело с псевдо- etic подходом. Их авторы не могут освободиться от схем мышления своей культуры, а сконструированные ими категории вовсе не свободны от ее влияния. Как правило, специфика европейско-американской культуры «налагается» на феномены других культурных систем. Триандис приводит яркий пример псевдо- etic сравнения из обыденной жизни: ассоциация, возникающая у большинства европейцев на японское слово «гейша», – женщина легкого поведения. Но такое сравнение неправомерно, а найти подлинное etic значение понятия «гейша» можно, только проанализировав культурно-специфичную (emic) роль гейши в японской культуре. В отечественной литературе есть много подобных описаний, приведем одно из них – из книги В.В. Овчинникова «Ветка сакуры»: «В буквальном переводе слово «гейша» означает «человек искусства». Гейша – это искусница; искусница развлекать мужчин, причем не только умением петь и танцевать, но и своей образованностью. Приравнивать гейш к продажным женщинам было бы так же неправомерно, как отождествлять с таковыми актрис вообще. ...В своем парике и гриме гейша воспринимается скорее как ожившая кукла, чем как живой человек. Турист, который воображает, что увидит в танцах гейш что-то пикантное, глубоко заблуждается. Рисунок их очень строг, почти лишен женственности, потому что танцы эти ведут свою родословную из старинного театра Ноо. Иногда гейши поют вместе с гостями, иногда играют в невинные застольные игры. Все это время они не забывают подливать мужчинам пива и сакэ, шутят с ними, а главное смеются их шуткам. На этом какой-либо контакт кончается»6. Итак, при знакомстве с японской культурой выясняется, что гейши, развлекая клиентов, декламируют стихи, танцуют, играют на музыкальных инструментах. Лучшими считаются не самые молодые и красивые, а более опытные и талантливые. Поняв это, можно найти более точную аналогию в европейской культуре. По мнению Триандиса, люди, выполнявшие те же функции, – шуты, развлекавшие гостей и хозяев при дворах европейских феодалов в средние века. А значит, подлинно etic будет сравнение гейши не с проституткой, а с шутом7. Так и в психологических сравнительно-культурных исследованиях, выделив универсальные (etic) категории, необходимо проанализировать их с помощью специфичных для каждой культуры (emic) методов и только затем сравнивать, используя etic подход. Такое комбинированное исследование требует совместных усилий психологов и этнологов, а следовательно, создания междисциплинарной этнопсихологии. Пока единой науки не существует, хотя и наметилось сближение специалистов в двух областях. Как писал в 20-е гг. нашего столетия выдающийся российский этнопсихолог Г. Г. Шпет эта наука располагает необъятным материалом, но отличается большой неясностью в определении своих задач и в установлении собственного предмета8. К сожалению, мало что изменилось и в наши дни. Пока единой науки не существует, хотя и наметилось сближение позиций культурантропологов и психологов. ^ 2. Emic и Etic исследования. Различия между Emic и Etic исследованиями сформулировал известный антрополог, специализирующийся на кросс-культурных исследованиях, Дж. Берри, который использует различение, сделанное ранее лингвистами между фонетикой и фонемикой. В то время как фонетика имеет дело с универсальными свойствами произносимого звука, фонемика касается способов, посредством которых такие звуки формулируются внутри контекста отдельных слов и языков. Подобным образом Берри доказывает, что “etic” анализ человеческого поведения – это тот, который фокусируется на универсалиях9. Например, мы все едим, мы все имеем близкие отношения с конкретными другими, и мы все имеем способы приветствия незнакомых. “Emic” анализ этих поведенческих черт, со своей стороны, сосредотачивается на различных способах, которыми каждая из этих деятельностей осуществляется в специфическом культурном окружении. Берри доказывает, что многие попытки повторить “emic” исследования, проведенные в США, в других частях мира могут быть классифицированы как навязанные “etic” исследования10. Другими словами, ошибкой было бы предполагать, что изучаемая ситуация имеет такое же значение для новых участников, какое она имеет для тех, с кем впервые были произведены эти ответы. Берри признает, что кросс-культурные психологи по большей части желают довести дело до конца, будучи способными обсуждать обобщения, которые являются “etic” валидными. Вместо применения навязанных “etic” измерений, он намечает стратегию для достижения более валидного комплекса “etic” обобщений. Они должны быть достигнуты путем проведения параллельных “emic” исследований внутри ряда национальных культур. Если мы, тем не менее, действительно обнаруживаем некоторую конвергенцию между результатами, получаемыми внутри каждой культуры, мы можем быть относительно уверены, что мы идентифицировали процессы, которые являются эквивалентными, и мы можем делать “etic” обобщения, по крайней мере, о ряде культур. Различия между “Emic” и “Etic” исследованиями. Emic Etic исследует поведение изнутри системы исследует поведение в отношении позиции вне системы изучает только одну культуру изучает много культур, сравнивая их структура обнаружена аналитиком структура создана аналитиком критерии соотнесены с внутренними характеристиками критерии рассматриваются как абсолютные и универсальные Объективный и субъективный подходы рассматривают обычно как противоположные парадигмы, но для этнопсихологии они не являются несовместимыми. Когда сравниваются объективная и субъективная теории на одном и том же самом уровне анализа, их предположения кажутся противоречивыми. Когда, однако, принимаются во внимание различные уровни анализа, предположения вполне могут оказаться взаимодополнительными. А потому объективный и субъективный подходы могут и должны быть интегрированными. И тот, и другой используется в этнопсихологии на разных этапах исследования. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Итак, этнопсихология – это самостоятельная, довольно молодая и одновременно сложная отрасль знаний, возникшая на стыке таких наук, как психология, социология (философия), культурология и этнология (этнография), которые в той или иной мере изучают национальные особенности психики человека и групп людей. Роль, которую культура играет в современном познании человека, огромна. Фактически, именно кросс-культурные исследования стали причиной основательного пересмотра многих традиционных психологических теорий. В последнее время культура стала органичной частью всех исследований, связанных с изучением сложных форм человеческого поведения, и кросс-культурная психология, как наука и как метод исследования, переживает настоящий подъем. Главный вопрос, который ставят перед собой исследователи: в какой степени и какими способами культура влияет на внутренний мир человека? Ответив на него, можно, по их мнению, приблизиться и к пониманию того, какие психологические феномены действительно являются универсальными и могут быть использованы для описания поведения |и деятельности человека в любой культуре. В мировой практике, на основе etic или emic подходов, исследуются различия и сходства: межрасовые; в моноэтнических странах или народностях; между коренным населением и мигрантами. На ранних этапах развития сравнительно-культурной психологии исследования универсалистов проводились в русле etic подхода. Но в настоящее время многие ученые поставили под сомнение его достижимость и предложили комбинированный подход, называемый Триандисом etic-emic-etic, а Берри – etic, но «выкачанным из культуры»11.^ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология. – М.: Аспект Пресс, 1998. Бороноев А.О., Павленко В.Н. Этническая психология. – СПб.: Изд-во С.-Петербугского ун-та, 1994. Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П. Платонова. – СПб.: Изд-во С. Петербугского ун-та, 1995. Королев С.И. Вопросы этнопсихологии в работах зарубежных авторов. – М., 1999. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. – М.: Прогресс, 1977. Крысько В.Г. Этническая психология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. – М.: Издательский центр «Академия», 2002. Лебедева Н.М. Этническая и кросс-культурная психология // Под ред. В.Дружинина. Учебник психологии для студентов гуманитарных вузов. – СПб, «ПИТЕР», 2000. Лурье С.В. Психологическая антропология. – М.: Изд-во: Альма Матер, 2005. – 624 с. Мид М. Культура и мир детства. – М.: “Наука”, 1988. Овчинников В.В. Сакура и дуб: ветка сакуры; корни дуба. – М.: Дрофа, 2004. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. Учебник. – М., 2006. Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы этнопсихологического исследования. – М., 1993. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. – Спб., 1996. Smith, Peter B., Michael H. Bond (eds.) Social Psychology. Across Cultures. Analysis and Perspectives. – N. Y., ets., Haruester Wheatsheaf, 1983, р. 47. Triandis H.C. Culture and social behavior. – N.Y. etc., «McGraw-Hill», 1994. 1 Лурье С.В. Психологическая антропология. – М.: Изд-во: Альма Матер, 2005. – 624 с. 2 Мид М. Культура и мир детства. – М.: “Наука”, 1988. 3 Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. Учебник. – М., 2006. 4 Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы этнопсихологического исследования. – М., 1993. 5 Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. – М.: Прогресс, 1977. 6 Овчинников В.В. Сакура и дуб: ветка сакуры; корни дуба. – М.: Дрофа, 2004. 7 Triandis H.C. Culture and social behavior.– N.Y. etc., «McGraw-Hill», 1994. 8 Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. – Спб., 1996. 9 Лурье С.В. Психологическая антропология. – М.: Изд-во: Альма Матер, 2005. – 624 с. 10 Smith, Peter B., Michael H. Bond (eds.) Social Psychology. Across Cultures. Analysis and Perspectives. – N. Y., ets., Haruester Wheatsheaf, 1983, р. 47. 11 Крысько В.Г. Этническая психология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. – М.: Издательский центр «Академия», 2002.