1. Морган Богиня, как я попала сюда? Я иду босиком по узкому скалистому берегу, острая галька врезается в мои ступни. Я двигаюсь то в право, то влево, из-за всех сил пытаясь идти. Поднимается ветер, запутывая мои волосы вокруг лица так, что я почти ничего не вижу. Воздух пахнет солённой водой, водорослями и рыбой. Где я? Как я здесь оказалась? Я осознала, что я испугана. Я боюсь того, что нахожусь здесь. Каждая клеточка моего тела просит уйти меня с этого берега. Я могла бы нырнуть в озеро с головой, или убежать в лес, которые граничат с водой. Что-нибудь, чтобы уйти с этого скалистого берега, где я чувствую себя настолько уязвимой, настолько одинокой. Где я? Что это за озеро? Всё это мне совершено незнакомо. Я провела взглядом по лесу, и около меня возникла темная тень. Холодная, чёрная, которая становилась всё больше. Моё тело стало твёрдым. Моё тело осознаёт, что это тень истощает из себя опасность. Подняв глаза, я была потрясена от того, что тень стала ко мне ближе, рефлексивно я присела на каменистый берег. Теперь я увидела её источник: огромный ястреб с тёмными перьями летал над моей головой, его золотые глаза смотрели с негодованием. «Кто ты» - спросила я мысленно, - «Что ты хочешь от меня?» Но ястреб увидел что-то ещё. Я с ужасом наблюдаю, как хищник прижимает крылья к бокам и бросается вниз как стрела. Десять футов недолетая до воды он выбрасывает сильные ноги вперед и бросается внутрь волн кривыми когтями острыми как бритва. Мгновение спустя он расправляет свои широкие, черные крылья и взлетает в воздух, сначала медленно поднимаясь вверх а затем всё увеличивая скорость. В его когтях отчаянно крутится, выгибая спину как в поклоне в попытке вырваться на свободу большая, пестрая радужная форель. Ястреб несётся вверх, становясь маленьким пятном в небе, я вижу, в глазах рыбы смерть. Я чувствую подавляющий страх, хотя ястреб уже улетел. Мое тело чувствует себя неустойчивым, оцепеневшим, как будто я только что избежала смерти. Я откуда-то знаю, что ястреб прилетал за мной. За мной. Мне нужно убраться с пляжа! Я бегу туда где деревья, галька обдирает кожу с моих ног. Вскоре я начинаю хромать, спотыкаться, отчаянно оглядываться назад, чтобы успеть добежать до деревьев пока ястреб не вернулся. Когда ястреб появляется, я уже внутри леса, в темноте. Здесь более прохладно. Моим глазам требуется минута, чтобы привыкнуть к неровному свету пробивающемуся сквозь деревья. Земля покрыта сосновыми иголками, стелющимися по земле виноградными лозами, листья под ногами сухие и хрустящие. Я озираюсь, не понимая куда идти. Поблизости вижу упавшую корягу, и на ней группа бледных, веретенообразных грибов, напоминающих крошечный лес доктора Сьюза. Большие черные муравьи ползают по коряге, напоминая колеблющуюся линию. О, Богиня, где я? Не знаю, но я чувствую себя настолько одинокой и напуганной. Что это за лес? Ясно одно: я должна найти выход. Быстрым взглядом я нахожу просеку и начинаю двигаться по ней. Я прохожу мимо тонких ветвей всё глубже в лес. Потом я останавливаюсь и напрягаю все мои чувства. Магия. Здесь есть магия. Мощный постоянный низкий гул энергии, которую большинство ведьм крови чувствуют и со временем игнорируют как фоновый шум. Это может быть работающая магия, а может быть созданная усилием и мыслью. Мою кожу покалывало и мое дыхание становилось всё быстрее. Закрывая глаза, я выбрасываю свою сенсорную сеть в поисках источника магии. Я сосредотачиваюсь, замедляю свое сердцебиение, остаюсь абсолютно тихой... здесь. Мои глаза резко открываются и автоматически смотрят вперед: 11-часовая широта, северо-запад. Я легко пробираюсь через зеленые деревья, перешагиваю через упавшие ветки и уклоняюсь от свисающих голых ветвей, загораживающих путь. Я приближаюсь к этой неуловимой, но явной вибрации - вибрации кровной ведьмы, насыщающей магическими силами воздух. Теперь лес пахнет перегноем, сухой корой, грибами и насекомыми вместе с ароматом дымящихся трав. Каким-то образом мне известно, без сомнений, что это магия создается могущественной кровной ведьмой, которую я не знаю - и что я могла бы многому научиться от нее. Мои пальцы начинают чесаться от предвкушения - чему она обучит меня? Как мне показать ей свои силы? Моя грудь наполняется одновременно и гордостью, и неуверенностью: я знаю, что я сильная, необычайно могущественная, и впечатляю ведьм намного лучше обученных, чем я сама. Также я знаю, что мои успехи порой случайны - что мои способности непредсказуемы, потому что я неопытная, не инициированная. Теперь я почувствовала её - магию, которая пронизывалась своим ароматом сквозь деревья. Эти колебания для меня странны, работаю с хорошей магией? Что если нет? На мгновение я колеблюсь. Что делать, если... Но я иду вперед. Вижу зеленоватый свет, проникающий сквозь кроны деревьев, который становится всё ярче: впереди проясняется. Я с трудом сглатываю и пытаюсь пробраться вперед сквозь деревья и кустарники, оставляя виноградные лозы в стороне. Это.. это скоро произойдёт, скоро я увижу ведьму. Я сравню себя с нею, она скорее всего, более обучена и осведомлена, чем я, но я буду сильнее. В горле застрял комок. Скоро, скоро, ещё один шаг...и затем моя нога спотыкается об корень дерева и выбрасывает меня из равновесия. Поскольку я чувствовала, что падаю, я напрягла мышцы и вытянула руки. Моё запястье ударяется об что-то твердое с поразительный привкусом. С дикими глазами я рывком оказываюсь в сидячем положении, не в состоянии понять, что я вижу. Я падал в обморок? Или ведьма наложила на меня какое-то заклинание? Нет. Я была в своей спальне, дома. Было темно - еще не рассвет, кажется. Моя кровать была мягкая и гладкая, хотя я ожидала хрустящие листья и ветки подо мной. Моргнула, и огляделась вокруг. Это был сон. Мое сердце все еще колотилось. В странной полутьме моей спальни я все еще видела ястреба, находящегося выше меня, все еще видела блеск его острых как бритва когтей, которые схватили рыбу. Я отодвинула влажные волосы со своего лица, успокаивая себя, что это не было реальностью, что всё в моей комнате было таким же, какой я её оставляла накануне. Конечно, это было. Это был всего лишь сон, и только. Невероятно реалистический, интуитивный, сильный сон. Медленно я откинулась назад и перевернула свою подушку более прохладной стороной. Я лежала и смотрела на потолок, потом опустила взгляд на часы. 5:27. Я никогда не просыпаюсь так рано. Это была суббота. Никакой школы. Я могла бы уснуть на несколько часов, если бы захотела. Я пыталась успокоиться, но я всё ещё чувствовала беспокойство, вызывающее головную боль. Я закрыла глаза и сознательно расслабилась, желая выпустить всю напряженность и войти в медитацию. Очень тихо я прошептала: «Всё хорошо и светло. День идёт за днём. Моя сила охраняет меня от вреда. Богиня держит меня в руках.» Это было простое успокаивающее заклинание, что-то, что могло бы помочь мне изгнать остатки моего странного сна. Это был не кошмар, не всё из него. Но сон был странный, с некоторыми пугающими частями, которые я с трудом помнила. Когда я снова открыла глаза, я чувствовала себе лучше и спокойнее. Но я всё равно не смогла уснуть. Вместо этого я лежала на своей кровати и смотрела как моя комната заполнялась ярко-розовым свечением зари. К шести часам утра свечение в спешке покидало мою комнату, я услышала чириканье птиц и звуки случайного автомобиля, проезжающего мимо нашего дома. Хотя мои глаза были закрыты, я не спала, пока не услышала, как мои родители встали около семи тридцати. Мягкие звуки их шагов, спускающих вниз по лестнице, капли воды, набирающиеся в кофеварку - это была колыбельная, которая могла вернуть меня в сон. В течение двух часов я больше снов не видела. Я услышала, как моя младшая сестра Мэри-Кей включила душ в ванной комнате, которую мы делили, и я улыбнулась, когда она начала петь песню, которую местная радиостанция в последнее время часто транслировала. Всё хорошо, твердила я себе, потягиваясь и громко зевая. Моя семья со мной. Я была в безопасности в своей постели. Позже я увижу Хантера и, как обычно, лишь одна мысль о моем парне – его коротких светлых волосах, бездонных зеленых глазах, чрезвычайно влекущем английском акценте – вызвала во мне приятную дрожь. Всё было спокойно и нормально, а осознание того, что это продолжается уже несколько недель, стало для меня приятной новостью. Все было хорошо. Я Морган Роуландс, кровная ведьма клана Вудбейн. Сегодня вечером я встречусь со своим ковеном, для нашего регулярного субботнего круга. Но сейчас я должна спуститься вниз и посмотреть есть ли у нас немного Pop-Tarts. 2. Хантер «Да», - сказал я. «Но зачем ты наложил ограничения вторым этапом? Это заклинание итак полностью описывает местность, твое точное местонахождение и то, где ты хочешь, чтобы оно воспламенилось». Отец кивнул. - «Да. Но какова его цель?» «Создать барьер, чтобы что-то остановить либо замедлить» - ответил я. Это было субботнее утро, и у нас с отцом оставался час до выхода из дома: мне надо было на работу на полставки в магазине «Практическая магия», одном из немногих очень хороших магических книжных магазинов поблизости, а папе – на лекцию в городе в двух часах езды отсюда. С тех пор, как он создал заклинание, отклоняющее темную волну, он пользовался наивысшим спросом как лектор на встречах ковенов. Ведьмы отовсюду жаждали узнать, как справиться с ужасной угрозой, и, похоже, папа был счастлив обучать их. В настоящее время он учил меня. «Ты прав, - ответил папа. «Но разве место, на которое ты направляешь заклинание, самый важный аспект?» «Естественно», - сказал я. «Ведь если ты установишь этот барьер в неправильном месте, он будет бесполезен». Отец подарил мне взгляд, который заставил меня почувствовать себя совсем тупым. Он был невероятно одаренным заклинателем, и мне повезло, что я могу учиться у него. Как Сиккера, меня хорошо обучили многому, но я получил только самую начальную подготовку в сотворении заклинаний. К чему он клонит? Я ждал, говоря себе оставаться спокойным, чтобы не взорваться. Это было нелегко: отец и я в последние несколько месяцев много спорили об этом. «Какой уровень важности занимают звезды в этом заклинании?» - спросил папа, листая свою Книгу Теней, с трудом сохраняя внимательность. «Какой уровень? Это...» - О, чёртов ад! Мой мозг кричал, слишком поздно осознавая в какую ловушку я попал. Я ненавижу, когда делаю что-либо глупое. Особенно, наиболее особенно перед моим отцом. Я попытался задержать окрашивание моего лица в красный цвет. У меня было два противоречивых чувства: унижение за ошибку перед отцом, и досада о лекции, которую мне сейчас закатит отец. Но к моему удивлению он сказал, - «Это нелегко, парень. Ты можешь изучать заклинания в течение многих лет и всё ещё делать ошибки, такие, как сейчас. И кто знает? Очевидно могла быть ситуация, когда точное расположение звёзд более важно, чем твоя сила.» Я кивнул, удивленный этим небывалым проявлением милосердия. «Мама была прекрасной заклинательницей, да?» - я задал этот вопрос мягко, до сих пор чувствуя боль, а также зная, как сильно смерть моей мамы, всего лишь четыре месяца тому назад, повлияла на моего отца. Глаза отца мгновенно сузились, как будто он внезапно вышел на солнечный свет. Я видел, как его мышцы на челюсти напряглись, а затем расслабились. «Да,» - сказал он, выглядя старше, чем был до этого минуту назад. «Она была такой.» Задумчивая улыбка осветила на мгновение его лицо. «Наблюдение за заклинаниями матери было похоже на наблюдение за мастером, вырезающего сложные фигуры из простого куска дерева. Это была удивительная вещь. Мои родители и учителя преподавали мне основы Вудбейнов, когда я был мальчиком, но именно твоя мать, с ее тысячелетним наследием Винденкелов, преподавала мне красоту чистого заклинательства.» «Я хотел бы когда-нибудь стать мастером заклинателем,» - сказал я. - «Как мама.» Отец подарил мне одну из своих редких улыбок, преобразившую его тонкое, разоренное лицо в того отца, которого я так давно знал. «Это было бы достойным подарком, сын,» - сказал он. - «Но у тебя впереди много работы.» «Я знаю,» - сказал я, вздыхая. Я взглянул на часы и увидел, что у меня осталось полчаса до ухода. В Англии был полдень. Мне нужно было сделать телефонный звонок. «Ах, я думаю, что я позвоню Кеннету сейчас, пока у меня есть шанс», - сказал я небрежно. По правде сказать, я боялся этого телефонного звонка. Несколько недель назад, после нашего сражения с тёмной волной, я решил оставить свою должность сиккера в Международном совете ведьм. В семнадцать лет я стал самым молодым сиккером в истории, и какое-то время у меня была полная вера в суждение Совета. Я гордился своей работой, сделать мир более безопасным для хороших ведьм. Но это было прежде, чем Совет подвел меня в нескольких ключевых областях: они пренебрегли сказать мне, что нашли моих родителей, из-за такого решения Совета моя мама умерла прежде, чем я смог её увидеть и проститься. Кроме того, они не предупредили Морган и меня, что ей отец - Кьяран МакЭван - лидер тёмного ковена Амарант, сбежал из плена и возможно приближается к Видоуз-Вэйли, чтобы причинить нам вред (или послать на нас тёмную волну, как он пытался сделать раньше). Отец замолчал на мгновение. Я знал, что он был против моего ухода из Совета, но я также знал, что я больше не мог продолжать служить системе, которой я больше не доверял. Кеннет Мур был когда-то моим наставником и другом, но его не интересовало то, в чём я был заинтересован. «Ты уверен?» - спросил отец. «Да.» «Знаешь, еще не слишком поздно изменить мнение», - сказал он. «Работа в Практической магии – это здорово пока что, но в конце концов, ты больше не сможешь испытывать от нее чувство удовлетворения. Даже если ты не хочешь оставаться Сиккером, ты, без сомнения, мог бы найти что-то, требующее от тебя большего. Я просто надеюсь, что ты подумал об этом». «Понимаю, пап. И я подумал. Мне только нужно немного времени, чтобы выяснить, какую именно новую карьеру выбрать». Никто не мог быть более расстроенным этой неясностью, чем я сам, но просто невозможно посвятить годы преданной качественной работе Сикером, а затем вдруг назавтра обнаружить другое, в равной степени удовлетворяющее, занятие. «Возможно, я мог бы помочь тебе», - сказал папа, складывая книги, которые мы использовали в качестве пособий, в аккуратную стопку. «Я правда поговорю со многими ведьмами, посещающими мои лекции по заклинаниям. Может быть, кто-нибудь из них…». «Нет, пап» - я потряс головой и попытался выдавить из себя обнадеживающую улыбку. «Я в порядке. Просто нужно немного времени». Он смотрел так, будто хотел сказать больше, но затем он кивнул и отправился на кухню. Я услышал включенный кран и звук воды, заполняющей чайник. Я взял номер телефона Кеннета и быстро его набрал, прежде чем я потеряю самообладание, даже при том, что я знал, что этот звонок будет стоить целое состояние - вызывать Англию в середине дня. После пяти длинных гудков включилась голосовая почта Кеннета. Я поморщился и оставил короткое сообщение, давая ему мой номер мобильного телефона и номер телефона Практической Магии. Вскоре отец уехал на свою лекцию, не уверенный, вернется ли к вечеру, а я отправился в Практическую Магию. Она находилась в Ред Килле - город в центре штата Нью-Йорк, примерно в двадцати минутах езды на север от Видоус Вэйла. Пока ехал, я обдумывал то, что папа сказал. Забавно. Последние одиннадцать лет у меня не было отца. Теперь, в девятнадцать, мне требовалось привыкнуть к тому, что он есть и что он беспокоится обо мне. К тому же, в одном он прав: мне необходим новый жизненный план. Все вокруг имели цели, стремления, кроме меня. Дверной звонок слегка зазвенел, когда я вошёл в Практическую Магию. Её владелец - Элис Френбрейк, приветливо мне улыбнулась, упаковывая покупки покупателя. Я улыбнулся и помахал ей рукой, затем направился через новые двери, которые разделяли правую стену магазина. Соседняя комната была разделена на две части: большую комнату, в которой хранились магические предметы и книги, и небольшую комнату, которую использовали для конфиденциальных встреч. Именно в этой комнате я работал, наполняя объекты магическими свойствами низкого уровня. Например, я мог наложить заклинание на маленькую бутылочку с маслом вечерней примулы так, чтобы это было ещё более эффективно при ослаблении менструации. Или я мог наложить заклинание на свечи, чтобы увеличить их отдельные ауры, сделать их более эффективными на обрядах или медитации. Элис содержала маленькую поставку заказных объектов в запертом шкафу в задней комнате, для продажи тем ведьмам, которым она доверяла. Они не должны были быть кровными ведьмами, но она должна была знать их и убедиться, что эти вещи будут использоваться только тем способом, к которому они были предназначены. Первые пару дней это была занятная, даже расслабляющая работа. Она позволила мне повторить все основные, освоенные за два года, заклинания, усовершенствовать технику их наложения, способность фокусироваться, направлять и задерживать на объекте магическую энергию. Однако сейчас это начинало наскучивать и тревожить. Мне все еще нравится находиться в Практической Магии, работая с Элис, но однообразие и предсказуемость такой работы стали раздражать. Папа был прав – я должен найти профессию, которая будет удовлетворять меня. Я как раз зажигал, без использования магии, бледно-голубую свечу, когда зазвонил мой мобильник, заставив меня подскочить. Я вытащил его из кармана и проверил номер. Это Кеннет перезванивал мне. Я глубоко вдохнул и ответил. «Кеннет. Спасибо , что перезвонил.» «Как дела, Хантер? Надеюсь нет проблем ?» Не в последнюю неделю, подумал я. Казалось, что с тех пор, как я приехал в Видоуз-Вэйли, моя жизнь была полна событий, подобно катанию на американских горках, одним из которых была встреча с Морган Роулендс. Она была мне больше, чем подруга. Она была моей муирн-беата-дан, моей родственной душой. Я решил нырнуть в омут с головой. «Кеннет ты доверял мне и вложил огромные силы в мое обучение, и я всегда буду благодарен за это. Я надеюсь, что никогда не подводил тебя». В отличие от тебя, добавил я про себя. «К чему ты клонишь?» - спросил он. Я сделал глубокий вдох. «Я решил покинуть совет», - сказал я. «Я не могу больше быть Сиккером». На той стороне воцарилась тишина. Я ждал. «Я знаю, что твое недовольство растет, Джиомонах», - сказал он, используя мое имя в Ковене. «И я знаю, что ты очень расстроен тем, как Совет распорядился сказать тебе о твоих родителях». Мягко выражаясь. Только мысль об этом заставила мое тело напрячься. «Вообще-то это только часть всего», - сказал я, чувствуя, как злость поднимается в моей груди. «Но там есть другие проблемы, Кеннет, другие разочарования.» Я позволил моим словам на мгновение зависнуть в воздухе. «Правда в том, что я чувствую, что не могу продолжать доверять Совету. Не тогда, когда я не верю в него.» Снова тишина. «Джиомонах, ты знаешь, это неслыханно, чтобы кто-либо ушел из Совета, особенно Сиккер.» Его голос был мягким, но я чувствовал злость за его словами. «Я знаю», - сказал я. «Но у меня нет выбора. Поэтому говорю тебе официально - я ухожу. Я не могу принять больше никаких назначений. Мне жаль.» «Как насчет временного ухода? - осторожно спросил Кеннет. «С этим я бы, определенно, мог согласиться». «Нет». «Джиомонах», - сказал Кеннет уже с нажимом, «это похоже на экстремальную реакцию. Конечно, не должно быть все или ничего. Может, ты предпочитаешь другое соглашение? Или хочешь уехать в другое место? Возможно, твое вознаграждение». «Нет», - сказал я. «Дело не в чем-либо из этого. Дело в Совете как в таковом», «Хочешь, я приеду к тебе поговорить? Возможно, вдвоем мы сможем найти более умеренное решение». «Ты можешь приехать, если хочешь, но я не думаю, что это что-то изменит», - сказал я. Кеннет вздохнул. «Было бы безответственно с моей стороны не сказать тебе, что это не очень мудро с политической точки зрения. Я не знаю, какой будет реакция Совета, но не представляю, чтобы она была позитивной.» «Я понял,» - сказал я. Чертов Совет и их реакция. Моя спина заболела от напряжения. «Как твой советник, я должен предупредить тебя, что ты, конечно, нажил врагов, будучи Сиккером. Совет больше не способен предложить тебе свою защиту на тот случай, если кто-либо из этих людей захочет отомстить». Я задумался над его словами. Действительно, приобретение врагов было частью работы Сиккера. Сами ведьмы, их друзья и семьи - вряд ли кто-либо из них был рад, когда на вызов приезжал Сиккер. Но какую именно защиту был способен обеспечить Совет? Лидеры Совета были не в ладу друг с другом, работая в постоянных противоречиях. Совет был неуклюж, принимая самые легкие решения вместо самых лучших. Я молча встряхнул головой. Никаким образом я не мог более полагаться на их защиту. «Я воспользуюсь своими возможностями», - сказал я Кеннету. «Джиомонах, как твой наставник, я прошу тебя пересмотреть решение», - сказал он мягко. «Ты - мой протеже, самый молодой Сиккер, который когда-либо был в Совете. Пожалуйста, скажи мне, что ты еще подумаешь об этом решении.» «Нет, Кеннет,» - сказал я. «Это мой окончательный ответ. Я не могу больше участвовать в том, чем стал Совет.» Мне было очень сложно сказать это. В свое время, перед тем, как Совет начал выскальзывать из рук, Кеннет действительно был отличным наставником. Я очень полагался на него в период моих первых месяцев в роли Сиккера. Но сейчас положение вещей изменилось. «Я не могу сказать тебе, насколько это разочаровало меня лично, и насколько разочарует остальных членов Совета», - сказал он, теплота ушла из его голоса. В его голосе звучала не сколько злость, сколько печаль и боль. «Я осознаю это. Но я знаю, это единственно правильно для меня» «Я надеюсь, что ты подумаешь об этом,» - сказал он жёстким голосом. «До свидания, Кеннет». Щёлк. Я посмотрел на телефон в удивлении. Он повесил трубку не попрощавшись. Я повесил трубку и потёр глаза руками, пытаясь рассеять напряженность. Разговор был трудным, таким, как я и опасался. Но дело было сделано. Я покинул Совет. Я расправил свои плечи, чувствую, как с них свалился груз. Я чувствовал себя освобожденным, но также и напуганным: я больше ничему не был научен. Автоматически я взял телефон и позвонил Морган. Она прошла со мной через весь процесс принятия решений. Я знал, что разговор с ней мне определенно поможет. Разговор с ней мне всегда помогал. «Алло?» Это была не Морган. «Здравствуйте, миссис Роуландс», ответил я маме Морган. «Это Хантер. А Морган есть?» «Извини, Хантер, Морган повезла свою сестру к друзьям. Передать ей, чтобы она перезвонила тебе?» «Да, спасибо, или я поймаю ее позже. До свидания, миссис Роуландс.» «Пока, Хантер». Я повесил трубку и вздохнул. Морган не было на связи. Я потер заднюю часть шеи и снова успокоился, пришло время использовать сухие цветки лаванды с их супер-умиротворяющими свойствами. «Хантер?» Я поднял глаза и увидел Элис в сопровождении двух женщин средних лет. Одна из них выглядела намного старше, чем другая, лет на пятьдесят. Она была худой и мускулистой, как бывший танцор, её серебристые волосы доходили до подбородка. Она была одета в белые, свободные холстяные штаны, и аккуратную футболку из той же серии. Всё в ней выражало уверенность, зрелость, самообладание, принятие себя такой какая она есть. Молодая женщина была полной противоположностью. Вероятно, ей было чуть больше сорока, однако она выражала ту же степень беспокойства, которая для первой казалась неотъемлемой частью. На ней была пышная воздушная юбка и топ с батиковыми рисунками оливково-зеленого и нежно коричневого цвета. Она была чуть полновата. Ее интенсивный макияж производил леденящий эффект. Не раздумывая, я бросил сенсоры: в Элис играли чувства любопытства, но она была спокойна. Эти две женщины были кровными ведьмами. От них я почувствовал неуверенность, недоверие и даже чувство страха. «Хантер, тебя спрашивают эти женщины,» - сказала Элис. Она повернулась к ним и представила меня. - «Силия и Робин, это - Хантер Найэл.» Эти две женщины обменялись взглядами, и затем, как будто принимая решение, старшая женщина кивнула. «Спасибо, Элис», - сказала она. Это было вежливое освобождение, и Элис подняла ее брови ко мне, когда они не могли видеть ее, затем ушла. У меня заняло минуту, чтобы изучить их со всей тщательностью сиккера. У них было мало магической силы - они были кровными ведьмами, но не сильными. Пожилая женщина вышла вперед. «Я - Силия Эванс,» - сказала она гладким, смоделированным голосом. Она протянула руку, и я поднялся, чтобы пожать ее. Ее власть была устойчива, но не агрессивна. «А это Робин Гудэйкр». Она указала на свою компаньонку, которая вышла вперёд. Если Силия демонстрировала спокойствие и уверенность, то Робин была как будто отвлеченной, что, как я чувствовал, было вызвано её незащищённостью и неуверенностью в себя. Я пожал руку Робин. «Привет», - сказала она возбужденным, затаившим дыхание голосом. Я задался вопросом, что её связывало с Силией. «Привет,» - сказал я. Я пододвинул к столу стулья и предложил им присесть, что они и сделали. «Чем я могу помочь Вам ?» «Ну, мы слышали о Вас, и поскольку … ах …» начала Робин , затем, казалось, загнала себя в угол чувством неловкости. Селия продолжила (взяла на себя). «Мы пришли к вам, потому что слышали, что у вас есть опыт работы с хорошей магией и с темной магией». Гмм. Я кивнул и стал ждать продолжения. «Как например, тёмная волна,» - продолжила Силия немного неловко. - «Или, возможно, другие виды тёмной магии.» О. Конечно. «Вам нужен Сиккер?», спросил я, и Робин видимо отшатнулась. Селия выглядела встревоженной. «Нам нужен ... кто-нибудь, кто нам поможет. Кто-нибудь, кто сможет узнать темную магию. И, возможно, знает, что с ней делать.» «Мне жаль, но я больше не работаю на Совет. Я могу свести вас с кем-нибудь еще». «В действительности», проговорила медленно Силия , «мы не знали, что вы Сиккер. Мы бы не приехали, если бы знали. Для нас намного лучше, что вы не сиккер и не часть совета. Если честно, мы нуждаемся в помощи, и не знаем, где её найти .» Пухлые руки Робин перебирали с кладки её юбки. «Это должен быть правильный вид помощи,» - сказала она искренне. - «Мы не можем усугубить положение. Но мы не знаем, что делать.» - Она переминала свои руки с характерными щелчками. - «Мы слышали, что у вас был опыт с подобными вещами. Мы слышали, что вам можно доверять.» Это было интересно. Я смотрел то на круглое, возбужденное лицо Робин, в чьих глазах отражалась боль, то на лицо Селии, с трудом скрывающее напряжение. «Могу я спросить, кто послал Вас ко мне?» «Джоанн Сильверсмит,» сказала Силия. «Нотворси. Мы вместе ходили в школу .» Ее имя казалось знакомым, однако не думаю, что я знал ее лично. Нотворси - это мой старый ковен в Англии, так что, возможно, мы пересекались с ней там. «Вы можете рассказать мне более подробно о своей проблеме?» спросил я мягко. «Тогда, если я не смогу помочь Вам, возможно я порекомендую кого-то, кто сможет.» «Это лидер нашего ковена», - сказала Селия и глубоко вздохнула. «Мы думаем, что она занимается темной магией». 3. Морган Так же, как сотни раз до этого, я припарковала свою любимую машину Валиант - Подводную Лодку, у бордюра перед домом моей лучшей подруги Бри Уоренн и прошла по каменистой тропинке к двойной входной двери. Я позвонила, и дверь почти моментально открыла Талия Каттер, одна из членов нашего ковена. В наш ковен, Китик, входило идеальное количество членов, тринадцать: наш лидер и мой парень Хантер Найэлль, Бри, Робби Гуревич, Шэрон Гудфайн, Итан Шарп, Симон Бэйкхаус, Талия, Дженна Руйз, Рэйвен Мельтзер, Алиса Сото (наш самый молодой член), кузина Хантера Скай, которая сейчас была в Англии, Мэтт Адлер, и я. Большинство этих людей я знала всю жизнь. Бри и Робби были моими лучшими друзьями с первого класса. Шарон, Дженна, Мэтт, Итан и Алиса посещали мою старшую школу. Талия и Симон учились в другой старшей школе в городе. «Привет», сказала Талия. Ее длинные, волнистые волосы, спускались почти до талии, а овальное лицо, было гладким и безмятежным. «Проходи. Бри на кухне. Мы расположимся возле бассейна.» «Отлично». По опыту, мы уже знали дом Бри, плиточная площадка вокруг ее бассейна была наилучшим местом для направления энергии. Я пошла на кухню и столкнулась с Итаном, несущим высокую столбообразную свечу. Бри позвала его: «Стой, захвати бумажную тарелку, на которую ее поставить. Если мы прольем воск на плитку, мы ни за что не избавимся от него». Этан взял у нее тарелку, приветственно улыбнулся мне и вышел. «Привет», - сказала я, входя в огромную Уореннскую кухню. Бри, как всегда выглядевшая прекрасно, раскладывала нарезанные фрукты по тарелке. Ее красивые, темно-коричневые волосы немного отросли и волнистыми прядями ложились на ее плечи. Я вздохнула. Нелегко быть лучшими подругами с кем-то, кто выглядит как модель. Мы говорим о высоких скулах, сказочном теле и обо всем в этом духе. Неизменно невероятно утонченная красотка, она была одета в индийского стиля хлопчатую юбку, сидевшую несколькими дюймами ниже пупка, и в белый топик в горошек, подчеркивавший идеальную кожу цвета слоновой кости, как сверху, так и снизу. Я попыталась не оглядеться на свой комплект джинсов и футболки. Я почти начала чувствовать себя ничтожеством, когда вспомнила о Хантере – невероятно сексуальном и неотразимом Хантере – и о том факте, что, казалось, он был не в состоянии оторваться от меня ни на секунду. «Смотри, Бри готовит еду из простых ингредиентов, а не из полуфабрикатов», - сказал Робби, нарезая свежий ананас на другом конце каменной столешницы. «Ах, как остроумно,» - сказал Бри, но она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Это было очевидно, насколько сильно они чувствовали друг друга. Она вернулась к артистическому размещению земляники на блюде. «Выглядит потрясающе», - сказала я, вдыхая животрепещущий аромат ананаса, насытивший воздух. Теперь, когда весна окончательно стала весной, я могла наслаждаться ношением легкой, а не теплой, одежды в течение долгих дней. Прошла долгая, темная зима, продлившаяся, казалось, больше, чем одна. Я жаждала света снова. «Привет», сказала Алиса, входя в кухню. Ее волнистые, с отблесками карамели волосы были отброшены от лица, что подчеркивало огромные темные глаза. «С чем-нибудь помочь?» «Спасибо, думаю всё готово,» сказала Бри «Если все в сборе, то можно начинать» Мы с Алисой вышли из кухни. В наших взаимоотношениях были то всплески, то падения за месяцы с тех пор, как сформировался Китик. Тяжелые события свалились на Алису в последнее время. Недавно она выяснила, что была наполовину ведьмой по маминой линии, и это на самом деле чуть не свело ее с ума. Несколько недель тому назад она сбежала из дома, отчасти, чтобы найти семью ее мамы, оставшуюся в Глостере, семью полноценных кровных ведьм. Эта поездка сильно отразилась на ее семейной жизни: ее папа взбесился, однако в некотором роде, похоже, что она нашла то, что искала. Эти дни она выглядит счастливее, более сосредоточенной. Не знаю, научилась ли она наслаждаться быть ведьмой, но, кажется, она приняла это. «Как жизнь?» - спросила я в коридоре. На последнем круге присутствие Алисы было немного странным. Она расстроилась и сразу после этого у нее появились проблемы с контролем магических сил, из-за этого стресса все краны в доме Хантера неуправляемо окрылились. В конце концов, его дом почти весь затопило. Она была чрезвычайно расстроена. «Не слишком плохо», - ответила она. «Дома дела чуть-чуть налаживаются: Хилари перестала постоянно блевать, что уже хорошо. И подумай только: она перестала называть меня девочкой-цветочком (малышкой, которая приносит цветы на свадьбу). Теперь я настоящая подружка невесты». «Супер», - сказала я, и мы обе усмехнулись. Ее отец скоро должен был жениться на своей беременной подружке. Хилари была лишь лет на десять старше Алисы, и сначала между ними действительно пролегла пропасть. Однако звучало так, будто ее мачеха исправлялась. «По крайней мере, она пытается», - говорила Алиса, «И я тоже. Не то, чтобы это было легко. Но она согласилась кастрировать мое платье, чтобы мне не пришлось больше носить тот огромный бант на заднице». «Потрясающе», - сказала я. Мы остановились у необычной абстрактной картины масляными красками прямо за кабинетом мистера Уоренна. «Что насчет твоей комнаты?» «Папа покупает мне новую кровать для моей новой комнаты», - сообщила Алиса. Хилари заставила её переехать из своей старой комнаты, так чтобы она могла быть ближе к младенцу. «Ах, да, представляешь, папа сказал, что я могла бы пригласить гостя на свадьбу». «Гмм, например, Чарли Глостера?» сказала я, со значением поднимая брови . Алиса смущённо улыбнулась. Одним из людей, которых Алиса встретила в Глостере, был Чарли, член ковена ведьм из семьи ее матери - симпатичный, забавный, привлекательный ведьма крови. Он и Алиса поддерживали переписку по электронной почте на высоком уровне. Нет», прошептала Алиса. «Я уверена, что Чарли не сможет приехать так издалека. Но я хочу, чтобы Мэри К. пришла - я звонила ей дважды, но её никогда нет дома.» И, конечно, она не перезвонила Алисе. Моя сестра все еще совершенно не могла принять всю эту Викканскую жизнь кровных ведьм, хотя, казалось, она согласилась с той частью, что в нее вовлечена я. Наверное, обнаружить, что ее лучшая подруга своего рода потустороннее, ведьминское создание, вдобавок к ее сестре, было для нее слишком. Мэри Кей по-настоящему сильно расстроилась, когда Алиса раскрыла ей свое наследие. Надеюсь, она не откажется от их дружбы. «Она проводит с Марком Чемберсом много времени,» сказала я нейтрально. «Но я скажу ей.» ''Спасибо'' Мэтт, сказав «привет», прошел мимо нас в бассейн, а затем по коридору прошагала Рэйвен в своих мартенсах (высоких кожаных ботинках со шнуровкой на платформе). На ней было классическое вискозное платье с огромными дырками, соединенными английскими булавками. Сплетенные в тугие косички черные волосы и тяжеловесная обувь окончательно подчеркивали, что это была исключительно Рэйвен. Затем мою шею защекотало и целый каскад реакций, как эмоциональных, так и физических, вспыхнул во мне, словно искры. Моя голова уже поворачивалась, когда Хантер сказал: «Морган?» Он стоял у двери на входе в коридор. Алиса тут как тут растаяла в направлении бассейна, а я постаралась не побежать и не броситься в руки Хантера. Я разговаривала с ним перед ужином, и он рассказал мне, что, наконец в самом деле вышел из совета. Я до смерти хотела поговорить с ним. Не считая остального. «Привет», - сказала я, направляясь к нему, восхищаясь моим невероятным самоконтролем. Он встретил меня на середине пути, и после этого моему самообладанию пришел конец. Я обвила его руками, отступая назад и завлекая его в кабинет мистера Уоррена. Когда дверь за нами закрылась, я позволила себе от души расплыться в огромной глуповатой улыбке. Он притянул меня ближе, тоже улыбаясь, затем наклонился, а я встала на носочки навстречу его поцелую. Я прижалась к нему, стараясь влиться, как в формочку, в его стройное тело, ощущая силу его рук, крепко меня обнявших. Моя рука потянулась вверх к коротким, светлым блондинистым волосам на задней части его шеи, скользя пальцами по коже. Хантер. Всё в нем говорило со мной. Тембр его голоса, запах кожи, глубина зеленых глаз. То, как его челюсти сжимались, а глаза сужались, когда он сердился. Звук его дыхания, когда мы нежились на его кровати. Давление его руки, когда он водил кончиками пальцев по моей спине, побуждая меня прижаться ближе. Его глубокое, сдержанное чувство юмора. Его необычайный ум. Его силу и контролируемую магию. Я восхищалась и уважала его. Я испытывала невероятную любовь и невероятно сильное желание к нему. Я доверяла ему всецело. Я задрожала, когда его колено протиснулось межд