ФГУВПО НГАВТ
Реферат
на тему: «Теорияличности в психологии»
Выполнил: студент гр. ЭМ-09-012
Трунов Д.А.
Проверил: Хлыстова Н.М.
Новосибирск 2010
СОДЕРЖАНИЕ
1. Введение
2. Что такое личность?
3. Что такое теория?
4. Теория личности
5. Теория личности идругие психологические теории
6. Сравнение теорийличности
7. Основные вопросы современнойтеории личности
ВВЕДЕНИЕ
В этом реферате мырассмотрим роли теории личности в развитии психологии, вслед за чем обсудим,что за смысл вкладывается в понятия «личность» и «теория». От этих рассужденийнесложно сделать шаг к вопросу о том, что представляет теория личности. Крометого, мы очень кратко обсудим соотношение между теорией личности и другимиформами психологических теорий и предложим ряд параметров, на основе которыхвозможно сопоставление теорий личности. Представляется, что эти параметрыотражают основные моменты теоретических разногласий в данной области, тогда каксами теории воплощают научные точки зрения, позиции, образы, созданные людьми инаходящиеся в распоряжении того, кто хочет исследовать и понять поведение вшироком смысле. Исчерпывающий анализ теорий личности должен, несомненно,начинаться с концепций человека, разработанных великими классиками, такими, какГиппократ, Платон и Аристотель. Адекватная оценка невозможна без учета тоговклада, который осуществили десятки мыслителей — например, Аквинат, Вентам,Кант, Гоббс, Кьеркегор, Локк, Ницше, Макиавелли,- которые жили в промежуточнуюэпоху и чьи идеи можно отследить в современных представлениях. Мы обсудим вобщих чертах ту роль, которую сыграла теория личности в развитии психологии напротяжении последних шести-семи десятилетий.
Обратимся к некоторымотличительным чертам теории личности. Хотя теория является, естественно, частьюширокого поля психологии, есть заметные различия между теориями иисследованиями, относящимися к личности, и теми, что относятся к другимобластям психологии. Эти различия явно выражены на ранних стадиях развитиятеории личности и существуют независимо от многочисленных различий между самимитеориями личности. Тем не менее, явные расхождения между теориями личностиприводят к мысли о том, что ни одно утверждение, корректное в отношении однойтеории, не может быть столь же корректно отнесено к другой. Однако существуютмодальные качества или центральные тенденции, присущие большинству теорийличности, и именно вокруг них мы построим наше обсуждение.
Хорошо известно, чтопсихология родилась в конце девятнадцатого века как дитя философии иэкспериментальной физиологии. Истоки же теории личности в большей степени восходятк медицине и обстоятельствам медицинской практики. Фактически первые гиганты вэтой области (Фрейд, Юнг и Мак-Даугалл) были не только квалифицированными медиками,но и практиковали как психотерапевты. Историческая связь между теорией личностии практикой прослеживается на протяжении всего развития психологии и составляетважное отличие этого типа теорий от ряда других.
С только что сказаннымсогласуется еще два обобщения относительно теории личности. Во-первых, ясно, чтов развитии психологии теория личности выступала как инакомыслие. В свое времятеоретики личности были мятежниками. Мятежниками в медицине и экспериментальнойнауке, бунтарями против конвенциональных идей и привычной практики,протестующими против типичных методов и признанных техник исследования и болеевсего — против принятой теории и нормативной проблематики. То, что теорияличности никогда не шла в русле академической психологии, связано с несколькимиважными моментами. С одной стороны, этот факт связан с тенденцией теории личностик высвобождению из смертельных объятий конвенционального мышления и предубежденийотносительно человеческого поведения. Теоретикам личности, относительно малововлеченным в жизнь психологического сообщества, было проще подвергнутьсомнению или отвергнуть те допущения, которые были широко распространены средипсихологов. С другой стороны, недостаточная вовлеченность освобождала их отсвоего рода дисциплины и ответственности за то, чтобы их формулировки былиприемлемо систематизированы и организованы — а именно это «получает внаследство» хорошо социализированный ученый.
Второе обобщениезаключается в том, что теории личности функциональны по своей направленности.Они по-особому соотносятся с вопросами регуляции организма. В центре вниманияоказываются проблемы, критически важные с точки зрения выживания индивида. В товремя, как психологи-эксперименталисты были поглощены такими вопросами, каксуществование безобразной мысли, скорость прохождения нервного импульса,особенности содержания сознания здорового человека, мозговая локализацияфункций,- теоретиков личности интересовало, почему у определенных индивидовразвиваются болезненные невротические симптомы в отсутствие органическойпатологии, какова роль детской травмы в процессах регуляции у взрослого, прикаких условиях возможно возвращение психического здоровья и какие основныемотивы лежат в основе человеческого поведения. Таким образом, именно теоретикличности, и только он, на заре психологии задался теми вопросами, которые нынеобычному человеку представляются основополагающими для успешного построенияпсихологической науки.
ЧТО ТАКОЕ ЛИЧНОСТЬ?
Немного найдется в языкеслов, действующих на широкую публику столь зачаровывающе, как «личность». Хотяоно используется в разных смыслах, можно говорить о двух основных. В первом случаеэтот термин относится к своего рода умелости или ловкости. Личность индивидаоценивается по той эффективности, с которой он добивается позитивных реакцийразличных людей в различных обстоятельствах. Именно этот смысл имеют в виду,говоря о курсах «личностного тренинга». Аналогично, преподаватель, говоря оличностных проблемах ученика, скорее всего указывает на то, что социальныеумения ученика неадекватны для того, чтобы он мог установить удовлетворительныеотношения с соучениками и педагогом. Во втором случае понятие соотносится с темнаиболее явным и ярким впечатлением, которое индивид производит на окружающих.Тогда говорят, что индивид обладает «агрессивной личностью», или «покорнойличностью», или «ужасающей Личностью». Наблюдатель выбирает тот признак иликачество, которое в высокой степени типично дуя субъекта, предположительноявляется важной составляющей общего впечатления, производимого на окружающих, ипри помощи этого понятия идентифицируется личность человека. Ясно, что в обоихслучаях присутствует элемент оценки. Обычно личности видятся как хорошие илиплохие.
Хотя различия вобиходном использовании слова «личность» могут показаться значительными, ониперекрываются разнообразием значений, которыми наделяют этот термин психологи.Оллпорт (Allport, 1937) в утомительном литературном обзоре выделил околопятидесяти различных определений, которые распределил в ряд категорий. Здесь мыкоснемся лишь некоторых. Во-первых, важно различать то, что Оллпорт назвалбиосоциальным и биофизическим определениями. Биосоциальное определение вомногом соответствует бытовому использованию термина, так как соотносит личностьс «социальной стимульной ценностью» индивида. Именно реакция других определяетличность субъекта. Можно даже утверждать, что индивид не обладает никакойличностью за исключением той, которая содержится в реакции окружающих. Оллпортрешительно возражает против утверждения, что личность содержится лишь в «реагирующемдругом», и полагает более предпочтительным биофизическое определение, относящееличность исключительно к характеристикам или качествам субъекта. В соответствиис последним определением, у личности есть как воспринимаемая сторона, так иорганическая, и ее (личность) следует связать со специфическими качествами индивида,поддающимися объективному описанию и измерению.
Другой важный типопределения можно назвать «мешок старьевщика» или «определение-омнибус». Этоопределение представляет личность через перечисление. Термин «личность» здесьиспользуется для обозначения всего, что касается индивида, и теоретик, какправило, при описании индивида перечисляет важнейшие, на его взгляд, понятия,полагая, что обозначаемое ими и составляет личность. В других определениях подчеркиваетсяинтегрирующая или организационная функция личности. Предполагается, чтоличность выступает как организация или паттерн в отношении различных дискретныхреакций индивида или же что эта организация является следствием активностиличности, существующей как внутрииндивидуальная сила. Личность есть то, чтоупорядочивает и согласует различные виды индивидуального поведения. Рядтеоретиков предпочитают подчеркивать роль личности в управлении индивидуальнойрегуляцией поведения. Личность представляется как различные — и вместе с темтипичные — попытки регуляции, осуществляемые индивидом. Другие определенияотождествляют личность с уникальными или индивидуальными аспектами поведения. Вэтом случае термин используется для обозначения того, что отличает индивида от остальныхлюдей. Наконец, некоторые теоретики считают, что личность составляет сущностьчеловека. В этих определениях личность соотносится с наиболее репрезентативнойчастью индивида, не только в плане его отличий от других, но, что более важно,личность выступает тем, чем человек является на самом деле. Этот типопределения иллюстрируется следующим положением Оллпорта: «личность есть то,что есть человек в действительности». Согласно этому допущению, личностьсодержит то, что, в конечном итоге, является наиболее типичной и глубокойхарактеристикой человека.
Мы могли бы с пользойпровести еще немалое время, обсуждая проблему определения личности, если бы незнали, что в последующих главах читатель встретит многие уточненные определенияв их естественном контексте. Более того, мы убеждены, что никакое сущностное определениеличности ни на каком, уровне общности не применимо. Проще говоря, имеется ввиду, что определения личности, используемые конкретными людьми, целиком иполностью зависят от их индивидуальных теоретических предпочтений. Так, если втеории подчеркивается уникальность и организованность, единство поведения, товполне естественно, что в определение личности в качестве ее свойств войдут уникальностьи организованность. Коль скоро некто создал или принял данную теорию личности,такое определение достаточно ясно ею допускается. Таким образом, мы можемзаключить, что личность определяется на основе частных эмпирическихпредставлений, выступающих как часть используемой наблюдателем теории личности.Конкретно, личность соотносится с набором черт или дескриптивных понятий,описывающих изучаемого индивида в плане переменных или величин, занимающихцентральное место в данной теории.
Если данное определениечитателя не удовлетворяет, пусть он утешится мыслью о том, что на последующихстраницах мы встретим ряд более четких. Любое из них может стать вашим, если выпримете соответствующую теорию. Иными словами, вышесказанное означает, чтоопределить личность невозможно, не придя к согласию относительно той теоретическойсистемы, в которой она будет рассматриваться. Если бы нас вынудили датькакое-нибудь однозначное определением сейчас, мы вынуждены были бы, по логикевещей, опустить многие теоретические проблемы, которые намерены исследовать.
ЧТО ТАКОЕ ТЕОРИЯ?
Раз уж каждый знает,что такое личность, то уж конечно, каждый знает, что такое теория. Наиболеераспространено убеждение в том, что теория противоположна факту. Теория естьнедоказанная гипотеза или спекуляция относительно действительности, о которойдо сей поры неизвестно, такова ли она. Подтвержденная теория становится фактом.Есть некоторое соответствие между этим представлением и тем, которое отстаиваеммы: согласимся, что истинность теории неизвестна. Есть и элемент несогласия;здравый смысл подсказывает, что, когда собраны соответствующие подтверждающие данные,теория становится истинной или фактичной. С нашей же точки зрения, о теорииникогда нельзя сказать, истинна она или ложна — хотя ее посылки и следствиямогут быть таковыми.
Следующие пассажипредставляют условный экстракт из размышлений методологов и логиков науки. Ни вкоей мере нельзя говорить о полном согласии относительно обсуждаемых положений,но представленная точка зрения скорее модальна, чем оригинальна. Некоторые идеимогут показаться трудными начинающему студенту, и мы хотим честно признать, чтоих понимание не слишком существенно для восприятия остального материала. Сдругой стороны, если читателя серьезно интересует эта область и он еще не успелдостаточно погрузиться в эту сферу образования, ему полезно ознакомиться сметодологией более экстенсивно, чем на том уровне, которого стоит ожидать,приступая к этому краткому разделу.
Сначала мы обсудим, чтотакое теория, а затем перейдем к более важному вопросу о том, каковы еефункции. Укажем вначале, что теория есть набор условностей, созданныхтеоретиком. Взгляд на теорию как на подчеркивает тотфакт, что теории не и не предопределены природой, данными илииными детерминантами. Как одни и те же переживания или наблюдения могут привестипоэта или романиста к созданию любого из множества возможных произведений искусстваразличной формы, так полученные в исследовании данные могут быть включены влюбую из бесчисленных теоретических схем. Теоретик, избирая способ презентацииинтересующих его событий, осуществляет свободный творческий выбор, отличный отвыбора художника только в том, какого рода события оказались в центре вниманияи по каким основаниям можно судить о плодотворности выбора. Мы здесь подчеркиваемтворческую и произвольную манеру конструирования теорий; естественно вытекающееиз этого замечание заключается в том, что мы можем определить, как оцениватьтеорию, но не можем определить, как ее следует создавать. Нет формулыплодотворной теоретической конструкции, как нет формулы создания нетленныхлитературных произведений. То, что теория — не нечто неизбежное илипредписанное, а результат свободного выбора, свидетельствует о том, чтоистинность или ложность недостаточны в качестве атрибутов, ей приписываемых.Теория может быть лишь полезной или бесполезной, а это определяется, как мыувидим, тем, в первую очередь, насколько теория может продуцировать такиепредсказания или проекты относительно соответствующих событий, которые приверификации подтверждают свою истинность. Выскажемся более определенноотносительно того, что представляет собой теория. Что включает теория в ееидеальной форме? Она должна содержать ряд релевантных допущений, систематическисоотнесенных друг с другом, и набор эмпирических определений.
Допущения должны бытьрелевантны в том смысле, что они должны опираться на эмпирические события, скоторыми соотносится теория. Если это теория слуховой чувствительности,допущения должны быть связаны со слуховыми процессами; если это теориявосприятия, допущения должны касаться перцептивных процессов. Обычно природаэтих допущений составляет отличительное свойство теории. Хороший теоретик — эточеловек, способный выдвинуть полезные или прозорливые предположенияотносительно того, что составляет сферу его интересов. В зависимости отособенностей теории эти допущения могут быть весьма общими или достаточноспецифичными. Теоретик в области поведения может допустить, что все поведениемотивировано, что события ранних периодов жизни являются важнейшимидетерминантами поведения взрослого, что поведение животных различных видовстроится по одним и тем же общим принципам; или же теоретик может допустить,что возрастание тревоги ведет к нарушениям моторики или что отдельнаяпеременная нормально распределена внутри данной популяции. Эти допущения могуттакже различаться по форме — от точной математической нотации до относительнонестрого сформулированных допущений, каковыми является большинство из толькочто использованных нами в качестве иллюстрации.
Допущения должны бытьчетко сформулированы, но этого недостаточно; допущения и иные элементы теориидолжны определенным образом сочетаться и соотноситься друг с другом. Значит,должны существовать правила взаимодействия между допущениями и основными понятиями.Чтобы теория обрела логическую стройность и оказались возможны процессыдеривации, эти внутренние отношения должны быть ясны. Без такого уточнениявыведение из теории эмпирических следствий было бы трудным или невозможным. Этиположения, в силу их сходства с грамматическими правилами, часторассматриваются как синтаксис теории. Мы уже выдвигали допущение, чтовозрастание тревоги ведет к нарушениям моторики. Кроме того, возможнопредположить, что повышение самоуважения ведет к улучшению моторики. Если мы незнаем ничего более, отношение между этими двумя допущениями явно неопределенно,так что нам нужно выявить нечто относительно связи между тревогой исамоуважением прежде, чем окажется возможным сделать какие-либо предсказания отом, что будет иметь место в ситуации наличия обеих переменных. Адекватнаяпостановка теоретических допущений должна дать пользователю ясную спецификациюотношений между этими двумя допущениями.
Эмпирическиеопределения (координирующие определения) обеспечивают возможность более илименее четкого взаимодействия существующих в рамках теории терминов и понятий сэмпирическими данными. Посредством этих определений теория в определенныепредписанные моменты приходит в контакт с реальностью или данными наблюдений. Этиопределения часто называются операциональными определениями, т. к. даютвозможность определить операции, посредством которых можно подвергнутьизмерению соответствующие переменные. Акцент на эмпирические определения — признак исследовательских намерений, и можно сказать, что, если теория вноситнечто в эмпирические дисциплины, она должна располагать некоторыми средствами эмпирическойтрансляции. С другой стороны, должно быть ясно, что эти определения существуютв континууме от полных и точных спецификаций до весьма общих качественныхутверждений. Хотя чем больше четкости, тем лучше, требование полной четкости наранних этапах исследования может стать препятствием на пути плодотворного егоразвития. Определение интеллекта как того, , или отождествление тревоги с определенными физиологическимиизменениями, измеряемыми гальванометром, быть может, и точны, но, какпредставляется, ни одно из них само по себе не ведет к более продуктивнойисследовательской мысли. Правильное отношение к эмпирическим определениямзаключается в том, что они должны быть настолько точны, насколько позволяетсостояние дел в соответствующей сфере. Мы бросили общий взгляд на то, из чегосостоит теория. Следующий вопрос: что она делает? Во-первых — и это наиболееважно,- она позволяет увидеть ранее не наблюдавшиеся соответствующиеэмпирические отношения. Теория должна приводить к систематической экспансиизнания в область интересующих феноменов, и в идеале эта экспансия должна опосредоватьсяили стимулироваться выведением из теории определенных эмпирических положений(утверждений, гипотез, предсказаний), выступающих как объекты эмпирическойпроверки. В основе своей суть любого исследования — открытие стабильныхэмпирических связей между событиями и переменными. Функция теории — систематически способствовать этому процессу. Теорию можно рассматривать каксвоего рода мельницу, в которой перемалываются предположения, а в качестве мукивыдаются соотносимые эмпирические положения, которые затем могут бытьподтверждены или отвергнуты в свете соответствующих эмпирических данных.Эмпирической проверке подвергаются лишь следствия, предположения или идеи,выводимые из теории. Сама теория есть допущение, и ее принятие или отвержениеобусловлено лишь ее полезностью, но не истинностью или ложностью. Полезность вэтом случае содержит два компонента — верифицируемость и широту.Верифицируемость отражает способность теории продуцировать предсказания,подтверждаемые при сборе соответствующих эмпирических данных. Широта отражаетстепень или полноту распространенности этих положений. Возможны случаи, когдавыдвинутые положения часто находят подтверждение, но относятся лишь к некоторымаспектам интересующего феномена. В идеале теория должна приводить к точнымпредсказаниям высокой степени обобщенности относительно рассматриваемых эмпирическихсобытий.
Представляется важнымразличать то, что может быть названо систематической и эвристической генерациейисследований. Очевидно, что в идеальном случае теория позволяет вывестиопределенно сформулированные положения, что, в свою очередь, ведет к четкопостроенным эмпирическим исследованиям. Однако, не менее очевидно, что многиетеории,- например, теории Фрейда и Дарвина,- во многом повлияли на развитиеисследований без посредства таких развернутых положений. Эта способность теориипорождать изыскания путем выдвижения идей или даже благодаря возникающемуневерию и сопротивлению может рассматриваться как эвристическое влияние теории.Оба типа влияния чрезвычайно важны и на данной стадии развития психологиидолжны рассматриваться как равноценные. Вторая функция теории заключается втом, что она позволяет объединить известные эмпирические открытия в рамкахлогически последовательной и приемлемо простой системы. Теория выступает как средствоорганизации и интеграции всего, что относится к определенному кругу явлений.Адекватная теория психотического поведения должна обладать способностьюсистематизировать все, что известно относительно шизофрении и других психозов,в понятную и логическую конструкцию. Удовлетворительная теория научения должнаохватывать все, что касается процесса научения. Теории всегда возникают на базетого, что уже наблюдалось и о чем сообщалось; в этом смысле на первой фазе становленияони индуктивны и руководствуются — а до некоторой степени контролируются — тем,что уже известно. Однако, если теории упорядочивают и согласуют уже известное,и не более то- го, польза от них невелика. В этом случае будет оправданосуждение настойчивого исследователя о том, что теория — лишь словесная пена, плывущаяв кильватере эксперимента, который единственный в науке служит делу. Эмпирик,настаивающий на том, что теория — не более, чем последующая рационализациятого, о чем сообщают исследователи, не понимает основной функции теории — указывать на новые или хотя бы незамеченные отношения. Продуктивность теориипроверяется не после, а до появления факта.
Простота или, какиногда говорят, экономность, также имеет значение, но лишь вслед за широтой иверифицируемостью. Она обретает важность лишь в ситуации, когда две теориипорождают одни и те же следствия. Если две теории различаются по темследствиям, которые можно сделать относительно одних и тех же эмпирическихсобытий, выбор теории должен основываться на различии этих положений в планеверифицируемости. Таким образом, лишь в случае тавтологии — две теории приходятк одним и тем же выводам, исходя из различных оснований,- простота обретаетважность. В науке такое встречается нечасто, а в психологии, насколько намизвестно, не встречалось ни разу. Следовательно, простота как противоположностьсложности является скорее личной ценностью теоретика, нежели непременныматрибутом теории.
Еще одна функция теориизаключается в том, чтобы уберечь наблюдателя от ослепления многообразиемпобочных или частных явлений. Теория предоставляет своего рода шоры, позволяющиене беспокоиться обо всех аспектах изучаемых явлений. Для неискушенногонаблюдателя каждое достаточно сложное поведенческое явление предполагает бесчисленноемножество способов анализа и описания — и это действительно так. Теорияпозволяет наблюдателю систематически и действенно абстрагироваться отестественной сложности. Человек абстрагируется и упрощает независимо отиспользования теории, но если он не руководствуется ясной теорией, то принципы,определяющие его подход, будут скрыты в имплицитных допущениях и позициях,неведомых ему самому. Теория ограничивает пользователя рядом более или менее определенныхпараметров, величин, переменных, обладающих принципиальной важностью. С точкизрения данной проблемы остальные аспекты ситуации могут быть в той или инойстепени проигнорированы. Полезная теория обозначит четкие инструкцииотносительно того, какого рода данные следует собирать в связи с даннойпроблемой. Соответственно, можно ожидать, что люди, занимающие решительноразличные теоретические позиции, могут изучать одно и то же явление,обнаруживая в своих наблюдениях немного сходства.
В последние годызначительное число психологов приняли теоретические положения и терминологиюТомаса Куна (Kuhn, 1962), который в своей увлекательной монографии выразил мнение,что движение науки может быть точно показано как серия революционных шагов,каждый из которых сопровождается характерной доминирующей парадигмой. По Куну,каждая область существует как , не координированная, вкоторой развиваются отдельные исследовательские линии и теоретические идеи,сохраняющие свою автономию и соревновательную позицию, пока конкретная системаидей не примет статус парадигмы. По его мысли, парадигма служит тому, чтобы: «… определятьправомерность проблем и методов исследования каждой области науки дляпоследующих поколений ученых. Это было возможно благодаря двум существеннымособенностям этих трудов. Их создание было в достаточной мере беспрецедентным,чтобы привлечь на длительное время группу сторонников из конкурирующихнаправлений научных исследований. В то же время они были достаточно открытыми,чтобы новые поколения ученых могли в их рамках найти для себя нерешенныепроблемы любого вида… Таковы традиции, которые историки науки описывают под рубриками«астрономия Птолемея (или Коперника)», «аристотелевская (или ньютонианская)динамика», «корпускулярная (или волновая) оптика» и так далее»
Интересно поразмышлятьнад парадигмальным статусом теорий и исследований в области личности. Дляпринявших эту идиому простейшим кажется взгляд на эту область как нанаходящуюся на предпарадигмальной стадии. Хотя существует множество в той илииной мере систематизированных групп идей, ни одна из них не завоевала реальногодоминирующего положения. Нет такой одной теории, которая служила бы ,упорядочивая известные открытия, определяя релевантность, создавая сообщество,против которого возможен был бы бунт, предписывая основные пути будущихисследований. Если осуществленный Куном исторический анализ корректен, остаетсяпредоставить будущему развитие систематической позиции, которая охватит все илибольшую часть — пространства с хотя бы академическими последствиями.
ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ
Мы договорились, чтоличность определяется через конкретные понятия, которые в рамках данной теориисчитаются адекватными для полного описания или понимания человеческогоповедения. Мы также договорились, что теория содержит ряд связанных допущенийотносительно соответствующих эмпирических феноменов, и эмпирическиеопределения, позволяющие пользователю продвигаться от абстрактной теории кэмпирическому наблюдению. Простым сложением мы приходим к выводу, что теорияличности должна представлять собой набор допущений относительно человеческогоповедения вместе с необходимыми эмпирическими определениями. Кроме того, естьтребование относительной широты теории. Она должна соотноситься с достаточноширокой сферой человеческого поведения. В сущности, теория должна быть готова крассмотрению любых поведенческих феноменов, обладающих важностью для индивида.
До сих пор мы говорилио том, что относится к формальной валидности, которая, однако, неподтверждается при внимательном рассмотрении существующих теорий личности. Нашеобсуждение имеет смысл в плане того, к чему стремятся все теоретики, оно даетидею о том, на что, собственно, должны быть похожи теории личности. Ясно,однако, что сейчас они так не выглядят. Скажем несколько слов о том, почему имне удается походить на идеал ни по структуре, ни по функциям. Прежде всего, какмы увидим, большинству из них не хватает ясности. В целом чрезвычайно трудноопределить основные допущения или аксиоматическую базу этих теорий. Теорииличности часто упакованы в огромную массу ярких словесных образов, которыепрекрасно служат цели убедить недоверчивого читателя, но в основном позволяютзамаскировать основополагающие допущения или умолчать о них. Иными словами,большинство теорий не представлено строго и упорядоченно, и многие из нихкажутся направленными более на убеждение, чем на раскрытие сути. С этимнедостатком определенности связано частое смешение того, что дано какдопущение, а что установлено эмпирически и доступно проверке. Как мыусловились, эмпирической проверке доступны лишь выработанные теорией следствияи предсказания Остальное в теории допускается или принимается как данное и необсуждается с точки зрения подтвержденности-неподтвержденности — скорее спозиции того, насколько успешно продуцируются верифицируемые положения. В целомразличение между самой теорией личности и ее следствиями или дериватами осуществляетсявесьма скупо.
Неочевидным следствиемнедостатка ясности в отношении природы основополагающих допущений выступаетсерьезная путаница в процессе выведения из теории эмпирических утверждений. Вчастности, возможно, что разные люди на основе одной и той же теории могутприйти к противоположным следствиям. В действительности процесс выведения следствийв большинстве теорий личности случаен, необоснован и неэффективен. Это отражаетне только недостаточную ясность теорий, но также то, что большинство теоретиковличности ориентированы скорее на объяснение «постфактум», нежели на выдвижениеновых предсказаний относительно поведения. Наконец, ясно, что хотя теорииличности различаются по тщательности и четкости эмпирических дефиниций, ни однаиз них по большому счету не соответствует высоким стандартам.
То, что мы сказалиотносительно формального статуса теорий личности, может разочаровать настолько,что попытки создания таких теорий в настоящее время вообще прекратятся. Нелучше ли забыть о теориях и сосредоточиться на эмпирических техниках иэмпирических открытиях? Категорически — нет! Такое решение вовсе не означало быотказ от неадекватной теории в пользу отсутствия теории, скорее произошла бы подменаоткрытой теории скрытой. Вообще нет такой вещи, как «отсутствие теории»;значит, в тот момент, когда мы пытаемся о теории забыть, мы в реальностиначинаем пользоваться имплицитными, личностно детерминированными и, может быть,противоречивыми допущениями относительно поведения, а этими неопределеннымидопущениями будет определяться, что и как мы будем изучать. Наблюдение за любымконкретным эмпирическим событием осуществляется под диктатом определенной — то есть на какие-то вещи внимание обращается, другиеигнорируются,- а одна из целей теоретизирования заключается в том, чтобыопределить правила абстрагирования. С того момента, когда мы отказываемся отпопыток определить теоретическую базу собственных действий, исключаетсявозможность совершенствования допущений, под контролем которых протекает исследовательскийпроцесс.
Хотя по сравнению сидеалом теории личности могут показаться несостоятельными, они представляютсущественный шаг вперед по сравнению с мышлением наивного наблюдателя,убежденного в том, что его видение реальности — единственно верное. Даженесмотря на то, что теории личности не обладают желательным уровнем ясности, ихсуществование делает возможным систематическое продвижение в этом направлении.В реальности современное состояние теорий личности показывает их существенныйпрогресс в плане формального статуса сравнительно с тем, что было двадцать летназад.
Мы согласились, чтотеории личности не позволяют деривационным процессам быть столь ясными, какхотелось бы; тогда какие же функции они выполняют для того, кто ими пользуется?Как минимум, они представляет группу позиций (допущений) относительноповедения, и эти позиции в широком плане очерчивают круг тех способовисследования, которые представляются важными и принципиальными. Помимостимулирования определенных видов исследования, они предлагают определенныепараметры или величины, которые должны приниматься в расчет при исследованиитех или иных проблем. Таким образом, даже если теория не выдвигает четких проверяемыхположений, она ориентирует теоретика в отношении определенных проблемныхобластей и указывает важнейшие переменные. Кроме того, следует иметь в видуэвристическую ценность теорий. В целом теории личности выступают как своегорода провокации и, как мы увидим, они привели к огромному количествуисследований, из которых сравнительно немногие были результатом формальноговыведения следствий из этих теорий. Иными словами, несмотря на недостаточностьстройности, способность этих теорий генерировать идеи, стимулироватьлюбознательность, сеять сомнения и убеждать выразилась в здоровом расцветеисследовательской деятельности.
ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ ИДРУГИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ
Наше обсуждение привелонас к заключению, что теория личности должна содержать ряд допущенийотносительно человеческого поведения вместе с правилами, по которым этидопущения связываются с определениями, что позволяет осуществлять ихвзаимодействие с эмпирическими или наблюдаемыми событиями. Здесь уместен вопросо том, отличаются ли в отношении этих определений теории личности от другихтеорий. Ответ полезно начать с различения двух видов психологической теории.
Очевидно, что некоторыепсихологические теории готовы к тому, чтобы рассматривать любые поведенческиеявления, важные с точки зрения регуляции человеческого организма. Другие теориижестко ограничены теми поведенческими проявлениями, которые возникают вопределенных тщательно прописанных условиях. Такие теории проявляют интерес кограниченным аспектам человеческого поведения. Теории, которые пытаются иметьдело со всеми важными поведенческими феноменами, могут быть рассмотрены какобщие теории поведения; те же, что ограничивают свои интересы определеннымитипами поведенческих явлений, называются частными теориями.
Очевидно, что теорииличности подпадают под первую категорию: это — общие теории поведения. Простоенаблюдение позволяет отличить теории личности от других психологических теорий.Теории перцепции, слуховой чувствительности, механической памяти, моторногонаучения, различения и множество других психологических теорий являются чстнымис точки зрения их объема и широты. Они не претендуют на статус общей теории иудовлетворяются развитием представлений, пригодных для описания и предсказанияв ограниченной сфере поведенческих явлений. Теории же личности рискуютрассматривать явления самой разнообразной природы постольку, поскольку теобладают для индивида функциональной значимостью.
Остается вопрос,существуют ли такие общие теории поведения, которые обычно не относятся ктеориям личности. Например, такой вопрос возможен в отношении теории мотивации,которую можно счесть общей теорией поведения, не относя к теориям личности. Насамом же деле, если теория имеет дело исключительно с мотивационнымипроцессами, она общей теорией не является, хотя фактически те теории, которые обычнообозначаются как теории мотивации, являются также и теориями личности — например, психоанализ, гормическая психология, теория Меррея (Murray, Н. А.).Как мы скоро выясним, те разделы теорий личности, которые связаны с мотивацией,имеют главное значение. Таким образом, если теория имеет дело только смотивацией,- это частная теория; если же она охватывает более широкий круг явлений,то это один из типов теории личности.
Аналогичный вопросвозможен в отношении теории научения, которая в некоторых случаях может бытьудачно обобщена так, что составит общую теорию поведения. Это действительноособый случай и, как мы в подробностях увидим далее, ряд теоретиков попыталисьтак обобщить теории научения, что они по своей широте оказались сопоставимы с любымидругими общими теориями поведения. В таких случаях теория научения перестаетбыть просто теорией научения и становится теорией личности или, если угодно,общей теорией поведения. Правда, такие генерализованные модели имеютопределенные отличительные черты, напоминающие об их истоках, но по интенции илогическим свойствам не отличаются от других теорий личности.
Эта смесь теорий,пришедших из зоолаборатории, и теорий, берущих начало в терапевтическомкабинете, многим может показаться слишком искусственной. Однако, если мыобсуждаем теории с точки зрения их направленности и общей структуры, а не вплане их истоков и особенностей конкретных допущений в отношении поведения,ясно, что любая общая теория поведения стоит другой. В этом смысле все общиетеории поведения являются теориями личности и наоборот. Внутри этой большойгруппы теорий можно, разумеется, провести много различий, и в последующихразделах мы рассмотрим ряд признаков, по которым теории личности могутразличаться или сопоставляться. На этой основе можно создать множествоклассификаций и выделить множество групп.
СРАВНЕНИЕ ТЕОРИЙЛИЧНОСТИ
Очевидно, что прирассмотрении столь многочисленных и сложных образований, каковыми являютсятеории личности, выявляется много характеристик, по которым их можно сравниватьи различать. Здесь мы обозначим лишь некоторые наиболее важные, чтобы создатьоснову для суждений о том, какие обобщения — с точки зрения состояниясовременной теории личности — достойны внимания. Рассмотрение этих 2 Кэлвин С.Холл параметров позволит нам также определить вопросы, в основном возникающиеперед теоретиком личности, и особенности принимаемых им решений. Естественно,эти атрибуты подразделяются на те, что связаны с формальной адекватностью, ите, что отражают сущностную природу теории.
Формальные признаки
В данном разделе насинтересует, насколько адекватно разработана и представлена структура теории.Каждое из этих качеств окружено некоторой оценочной аурой, т. к. онипредставляют собой известный идеал, и чем ближе к нему теория, тем эффективнееей можно пользоваться.
Огромное значение имеетвопрос ясности и точности. Это – вопрос о том, насколько ясно и четкопредставлены допущения и основные понятия, составляющие теорию. В определенныхслучаях теория может быть представлена в терминах математической нотации, счеткой дефиницией всех терминов, за исключением базовых, так чтосоответствующим образом подготовленный человек может пользоваться теорией, почтиизбегнув двусмысленностей. При таких условиях различные люди, независимо другот друга пользующиеся теорией, придут к схожим формулировкам или дериватам. Надругом полюсе мы обнаруживаем теории, представленные столь интенсивным напоромярких и сложных описаний, что пользующемуся теорией весьма трудно почувствоватьуверенность относительно того, с чем он столкнулся. При этом маловероятно, чтобынезависимые пользователи теории пришли к сходным формулировкам или дериватам. Входе нашего продвижения станет ясно, что нет теории личности, приближающейся кидеалу математической нотации; но даже согласившись на свободное использованиевербальных описаний, мы обнаруживаем существенные различия между теориямиличности в том, насколько ясно они представлены.
Следующий вопросзаключается в том, насколько хорошо теория соотнесена с эмпирическимифеноменами. Здесь мы говорим о четкости и практичности определений,предназначенных для перевода теоретических представлений в процедуры измерения.На одном полюсе оказываются теории, предписывающие относительно точныеоценочные операции для измерения каждой эмпирической величины, в то время как вдругих случаях допускается, что приписывание наименования само по себедостаточно как операция определительная. Быть может, именно здесь уместно вновьподчеркнуть наше убеждение в том, что все проблемы формальной адекватностисводятся к вопросу, какие эмпирические исследования порождает теория. Несмотряна то, что теория может быть неразвернутой и неясной, а синтаксис иэмпирические дефиниции — неадекватными, следует признать, что если теорияповлияла на важные сферы исследования, она прошла критические испытания. Такимобразом, главным вопросом, отметающим все проблемы формальной адекватности,является вопрос о том, насколько важные исследования породила теория. Правда,нелегко договориться, что значит «важное исследование» — хотя бы потому, чтооценка во многом будет определяться теоретической позицией оценивающего. Правдаи то, что не всегда легко сказать, какой именно процесс привел к тому или иномуконкретному исследованию, а следовательно, трудно оценить порождающую рольтеории. Несмотря на это, между теориями личности существуют очевидные различияв том, насколько они нашли воплощение в представляющих общий интересисследованиях.
Сушносгные признаки
В то время какформальные признаки, описанные нами только что, представляют нормативные илиоценочные стандарты, на основе которых возможно сравнение теорий, признаки, окоторых пойдет речь сейчас, не оценочны. Они нейтральны в плане «хорошо илиплохо» и просто отражают входящие в состав теории конкретные допущенияотносительно поведения.
Естественно, что содержательныеразличия между теориями личности отражают основные проблемы, существующие вэтой области.
теория личность поведение
ОСНОВНЫЕ ВОПРОСЫСОВРЕМЕННОЙ ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ
Еще до появленияпсихологии возник вопрос о том, можно ли считать поведение целенаправленным илителеологичным. В некоторых теориях поведения возникла модель индивида,важнейшими сторонами которой выступают целеустремленность, намерение, поиск.Другие теории допускают, что поведение может адекватно рассматриваться безобсуждения цели и намерений, они признаются неважными. Такие теоретики полагаютсубъективные элементы — такие, как цель и намерение,- эпифеноменами,сопровождающими поведение, но не играющими опре- деляющей роли в побуждении. Вцелом теории, сводящие к минимуму значение цели, считаются «механистическими»,хотя этот термин ныне выглядит унизительным, что нежелательно, коль скоро мыпросто обсуждаем проблемы теоретического выбора.
Другой старинный споркасается относительного значения сознательных и бессознательных детерминантповедения. В старой форме этот вопрос формулируется в плане относительнойрациональности или иррациональности человеческого поведения. Термин «бессознательное»используется здесь просто для обозначения тех детерминант поведения, о которыхиндивид не знает и которые неспособен осознать вне специальных условий. В этомплане теории личности различаются — от тех, которые открыто отказываютсяпринимать в расчет бессознательные детерминанты поведения или же отрицают самосуществование этих детерминант, до тех, в которых они считаются важнейшими исильнейшими детерминантами поведения. Промежуточное место занимают теории, в которыхбессознательным детерминантам приписывается главная роль при рассмотрениииндивида с аномальной или нарушенной психикой, при этом утверждается, чтоосновными движущими силами здорового индивида выступают осознанные мотивы.
Проблема относительногозначения гедонизма, награды или эффекта также в течение веков занималиисследователей человеческого поведения. В ранних формулировках, в частности, уутилитаристов, Бентама и Д. С. Милля, она была поставлена как вопрос о том,мотивирован ли человек изначально поиском удовольствия и избегания боли. Всовременной форме это . Согласно этому закону, сохраняютсяили усваиваются только те реакции, которые сопровождаются наградой илиподкреплением. В любом случае, это вопрос о том, насколько важны награда иподкрепление в качестве детерминант поведения. Вновь мы сталкиваемся с тем, чтотеории варьируют от тех, для которых признание решающей роли награды илиподкрепления является основным допущением, до тех, что минимизируют значениенаграды или подводят ее действие под иные теоретические принципы.
Если для однихтеоретиков сердцевиной их теории является закон эффекта, то для других главноезначение приобретает принцип ассоциации (смежности). Эти теоретики считают, чтосопровождающая реакцию точная стимульная конфигурация более важна, чемследующая за реакцией награда или эффект. Иначе говоря, к научению ведет одновременноеили почти одновременное появление стимула и реакции, а не награда илиподкрепление, следующие за реакцией. Очевидно, что эти принципы не обязательноисключают друг друга, и, как мы увидим, есть теоретики, в рамках единой теорииотводящие обоим принципам главную роль.
Теории личностифундаментально различаются по тому, насколько пристальное внимание уделяетсяпроцессу научения. Некоторые теоретики личности видят в понимании процессанаучения ключ ко всем феноменам поведения, тогда как для других проблеманаучения — важная, но второстепенная. Хотя ни один теоретик личности неотрицает важности научения, мы видим, что некоторые из них предпочитают обращатьсяскорее к приобретениям или следствиям научения, а не к самому процессу.Проблема, таким образом, оказывается пунктом разногласий между теми, ктопоставил целью исследовать в первую очередь процесс изменения, и теми, когоинтересуют стабильные структуры или приобретения личности в данное время.
Теории,концентрирующиеся на процессе научения либо на личностной организации (структуре),противопоставляются почти явно; к этому близко противопоставление теорий,направленных на анализ и описание содержания поведения, и теорий,преимущественно рассматривающих общие принципы и законы, на основе формальногоанализа. Проблема главным образом заключается в том, уделяют ли теоретикиосновное внимание конкретным деталям опыта и поведения или же ихпреимущественно интересуют широко распространимые общие принципы. Характерно,что, чем абстрактнее теория, тем меньшее внимание она уделяет содержанию иконкретным деталям поведения.
Старым, как мысльчеловеческая, является вопрос относительной важности генетических илинаследственных факторов в детерминации поведения. Почти никто не станет отрицатьвлияние наследственности на поведение, но многие теоретики драматическимобразом пренебрегают значением этих факторов, настаивая на том, что главныефеномены поведения могут быть поняты без обращения к биологическим игенетическим феноменам. В Америке роль наследственных факторов в целом принижаласьв пользу определенных «концепций среды», однако существуют значительныеразличия в том, насколько и как явно теоретики стремятся учитывать генетическиефакторы.
Еще один моментсущественных различий между теориями личности — отношение к значению опытаранних периодов развития человека. Вопрос заключатся в том, приписывает литеория стратегическое и критическое значение событиям младенчества и детства,по важности несопоставимое с событиями последующих этапов развития. Как мыувидим, есть теории, усматривающие в событиях самых ранних лет ключ ковзрослому поведению, в то время как другие вполне определенно утверждают, чтоповедение можно понять и оценить исключительно исходя из событий сегодняшнегодня. С этим вопросом соотносится то, насколько автономной, функциональноотдельной от предшествовавшего опыта считают теоретики структуру личности. Дляодних теоретиков понимание поведения с точки зрения факторов, ,- не только возможный, но и единственно оправданный путь. Для другихпонимание настоящего всегда отчасти связано с некоторым знанием о событияхпрошлого. Естественно, сторонники взгляда в настоящее убеждены в функциональнойнезависимости личностной структуры от частных моментов прошлого, в то время какподчеркивающие значение прошлого или раннего опыта не так убеждены в свободеструктур, существующих в настоящем, от влияния прошлых событий.
С предыдущим вопросомтесно связан вопрос о непрерывности или прерывности поведения на различныхстадиях развития. Большинство теорий, обращенных к процессу научения и/илизначению раннего опыта, склонны рассматривать индивида как непрерывноразвивающийся организм. Структура, наблюдаемая в определенный момент времени,определенным образом соотносится со структурой и опытом, возникающими в болееранний момент. Другие же полагают, что организм в своем развитии проходитстадии, относительно независимые и функционально отдельные от предшествующих.Последняя точка зрения может привести к построению существенно различных теорийдетского и взрослого поведения.
Основное различие междутеориями личности заключается в их отношении к холистическому принципу. Инымисловами, считается ли возможным абстрагироваться и осуществлять анализ такимобразом, чтобы в данное время или в данном конкретном исследовании подвергаласьизучению лишь малая часть индивида? Те, кто занимает холистическую позицию,считают, что поведение может быть понято лишь в контексте, то есть целостнаяфункционирующая личность вместе с важными фрагментами ее окружения должнырассматриваться одновременно — лишь в этом случае исследование будетплодотворным. Другие теории принимают положение, согласно которому сама природанауки и исследования требует анализа, и представители такой позиции обычно невысказывают особого отношения к нарушению принципа целостности при рассмотренииорганизма, что часто происходит при «частичных» исследованиях.
Представление оцелостности индивида и среды может существовать в двух различных формах. Перваяобычно обозначается как «организмическая позиция». Главный упор здесь делаетсяна взаимосвязь всего, что совершает индивид, на тот факт, что каждыйчеловеческий акт может быть понят только на фоне других актов. Смысл не тольков том, что все поведение человека с необходимостью взаимосвязано и не поддаетсятехникам анализа; здесь также налицо интерес к органическим основам поведения.Следовательно, определенное поведение следует рассматривать в свете другихповеденческих актов, равно как и в свете сопутствующих физиологических ибиологических процессов. Все поведение личности и биологическое функционированиесоставляет органическое целое и не может быть понято по частям.
Вторая холистическаяпозиция обычно связана с понятием поля. Эта теория соотносится в первую очередьс идеей сложного единства между данным поведенческим актом и средой, в которойон возникает. Попытка понять данную форму поведения безотносительно к «полю», вкотором она возникает, оборачивается потерей огромной доли существенных факторов.Хотя поведение частично обусловлено внутренними детерминантами, существуют силы,действующие на человека извне. Им можно воздать должное лишь при полномрассмотрении значимого окружения индививида. Теоретики, подчеркивающие значение, часто склонны сводить к минимуму значение наследственности иранних этапов развития. В этом нет логической необходимости, но на практикебольшинство теоретиков — сторонников идеи среды подчеркивают роль скореенастоящего, чем прошлого, и больше интересуются тем, что находится ,а не индивида.
С проблемой холизмасоотносится вопрос об уникальности или индивидуальности. Некоторые теориинастаивают на том, что каждый индивид и, по сути, каждый акт уникален инеповторим. Подчеркивается, что всегда существуют явные и важные отличия,выделяющие поведение любого конкретного индивида из поведения остальных. Вцелом приверженец полевой или организмической точки зрения также подчеркиваетуникальность. Это естественно: если вы расширяете контекст, который нужнопринимать во внимание в связи с каждым поведенческим явлением, оно обретает такмного граней, что поневоле будет явно отлично от остальных. Некоторые теоретикипринимают факт уникальности каждого индивида, но при этом полагают, чтоуникальность объясняется различиями в организации одних и тех же основныхпеременных. В других теориях утверждается, что невозможно даже сравнение наоснове общих переменных, так как это искажает уникальность индивидуальности.Теории личности варьируют от тех, в которых уникальность специально неупоминается, до тех, где она становится главным допущением.
С вопросом о холизме иуникальности тесно связан вопрос о широте единиц анализа поведения. Теоретики — относительные или абсолютные холисты — предпочитают анализировать поведениетолько на уровне целостной личности, в то время как другие используютконструкты различного уровня определенности и детальности. Иногда этообозначается как выбор между молярным (общим) и молекулярным (специфическим) подходамик изучению поведения. На одном краю этого континуума находится теоретик,считающий, что поведение следует анализировать в терминах рефлексов илиспецифических навыков; на другом — тот, кто не желает рассматривать поведениена уровне более молекулярном, чем целостная функционирующая личность.
Некоторые теорииличности проявляют главный интерес к механизмам саморегуляции, обусловливающимустойчивое или уравновешенное психическое состояние. В таких теориях в качествеодного из наиболее важных и характерных аспектов человеческого поведениярассматривается действие гомеостатического механизма. Этот процесс понимается какавтоматическая жизненная тенденция, располагающая индивида к установлениюединства, интеграции или психологического равновесия по аналогии сфизиологическим механизмом, контролирующим жизненные функции, такие, кактемпературный контроль, гормональная секреция. В целом теории, делающие акцентна изменении и процессе научения, не фокусируются на тенденции организма ксамокоррекции, возвращающей его на предыдущую стадию равновесия и адаптации.
Мы обнаружили, чтонекоторые теоретики личности выстраивают свои представления вокруг идеипсихологической среды или субъективной системы отношений. Подчеркивается особо,что физическая реальность и происходящие в ней события могут влиять наиндивида, только будучи восприняты и прожиты. Таким образом, детерминантойповедения является не объективная реальность, а то, как она воспринимаетсяиндивидом и какие смыслы ей придаются. Именно психологическая — не физическая — среда определяет то, как будет реагировать индивид. Существуют противоположныетеоретические позиции, полагающие, что стройную теорию поведения нельзяпостроить на зыбких песках субъективных отчетов или сложных заключений,необходимых, чтобы извлечь физических явлений. В таких теорияхутверждается, что большего прогресса можно достичь тщательным выявлениеминдивидуальных различий в том, как переживается одно и то же объективноесобытие, и рассмотрением отношений, включающих внешние и наблюдаемые события.
Следующее различиемежду теоретиками личности относится к тому, считают ли они необходимым вводитьпредставление о . Для ряда теоретиков наиболее важныматрибутом каждого человека является образ самого себя, и процесс самовосприятиячасто рассматривается как ключ к пониманию загадок поведения отдельногочеловека. Есть иные теории, где такое понятие не используется и самовосприятию непридается большого значения.
Между теоретикамиличности существуют важные различия по тому, насколько явно подчеркиваетсязначение культурных детерминант или детерминант группового членства. Внекоторых теориях этим факторам отводится ведущая роль в организации поведенияи контроле за ним; в других выделяются почти исключительно детерминанты,независимые от общества или культуральных групп, к которым принадлежит индивид.Приверженцы организмического подхода, как правило, принижают роль групповыхдетерминант, в то время как сторонники идеи поля с большим пониманием относятсяк идее социокультурных или групповых детерминант поведения. Крайний пример этойпозиции, обычно обозначаемый как культуральный детерминизм, можно найти вработах антропологов и социологов, хотя и психологи-теоретики существенноразличаются в отношении к этому вопросу.
С вопросаминаследственного и культурального детерминизма связан более общий вопрос о том,насколько явно теоретики личности стараются соотнести свои теории с теориями иэмпирическими исследованиями в рамках смежных дисциплин. Это может бытьрассмотрено как проблема междисциплинарных связей. Некоторые теоретики приописании поведенческих феноменов вполне удовлетворяются использованием психологическихпонятий, уделяя мало внимания (или совсем никакого) смежным дисциплинам. Другиеполагают, что психологическое теоретизирование должно во многом опираться наформулировки и открытия, совершенные в других дисциплинах. теории личности можно четко разделить на два типа:ориентированные на естественные науки (биология, физиология, неврология,генетика) и ориентированные на социальные науки (социология, антропология,экономика, история).
Теории личности вомногом различаются по тому, сколько в них используется понятий для обозначениямотивов. В некоторых случаях для обозначения мотивов, лежащих в основеповедения, оказывается довольно одного или двух понятий, в других числогипотетических мотивов очень велико, а в некоторых теориях — безгранично.Велики различия и в том, какое внимание уделяется первичным или врожденным мотивамв противоположность вторичным или приобретенным. Кроме того, некоторые теориисодержат подробную картину процесса развития мотивов, их происхождения иприобретения, тогда как в других этому уделяется мало внимания.
С многообразиеммотивов, рассматриваемых теорией, тесно связано предпочтение тому, что Оллпортназвал «простыми и суверенными механизмами» в противовес плюралистичныммеханизмам. Основная проблема заключается в том, возможно ли понять поведениена основе одного всеохватывающего принципа (например, закона эффекта, функциональнойавтономии, стремления к первенству) или же, чтобы пролить свет на человеческоеповедение, необходимо использовать множество со- относимых принципов. Как мыувидим, современные теории личности существенно различаются по тому, насколькоони взывают к множественным механизмам.
Следующий пунктразногласий между теориями личности — мера обозначения нормативных аспектов поведения.Некоторые теоретики дают обширное описание позитивных или идеальных компонентовличности, тогда как другие ограничиваются объективным или фактическим описанием,без попытки обозначения положительного или отрицательного или даже нормальногои аномального. Некоторых теоретиков занимает описание зрелой или идеальнойличности, в то время как другие с неохотой относятся к одним формам регуляциикак к более высоким, чем другие.
Некоторые теорииличности возникли на базе изучения аномального или патологического поведения, ичрезвычайно важны для описания такого поведения. Другие теории и теоретикисосредоточены на проблемах нормального или сверхнормального поведения.Очевидно, теории, вышедшие из психиатрической клиники, консультативных центровили терапевтических учреждений могут больше сказать о девиантном или аномальномповедении, а те, что основаны на изучении детей и студентов, более дескриптивныи репрезентативны для относительно нормального уровня личности.